х + у

— Посмотри на меня, — Коля схватил Людмилу за плечо, чуть сжимая его, и развернул ее на себя, пристально вглядываясь в лицо. Девушка закатила глаза, особо не сопротивляясь, — ну что еще? — Ты, — Коля и не знал, как правильно сформулировать то, что вертелось у него в голове, — почему ты это делаешь? За что? — Делаю что? — Люда скрестила руки на груди, гордо выпрямляя спину и поднимая подбородок. Ее полурасстегнутая узкая рубашка натянулась, оголяя кружевной черный лифчик под ней. Нет, она так просто не будет сдавать позиции тоже. Хочется поиграть еще чуть-чуть. Сибиряков плотно сжал зубы и перевёл свой взгляд куда-то позади Енисейской, а потом тихо сказал, — заставляешь меня ревновать… Почему? Черты лица Людмилы заметно преобразились в наигранную маску, а на губах появилась хитрая улыбка, — я? Я ничего не делаю. Ты о чем вообще? Коля выдохнул, стараясь сохранять спокойствие, и проговорил, — нет, ты меня за дурака не держи. — Да что ты заладил? — она пожала плечами и развернулась, когда хватка рук парня ослабилась, и прошла внутрь квартиры, небрежно бросая свою сумочку на комод. Сибиряков простоял с минуту на пороге, а в голове крутились миллиарды мыслей, которые не получалось собрать в кучу… — Почему? Почему ты вечно заставляешь меня ревновать? Почему ведешь себя так? Так… Вольно со всеми. А я как полнейший дурак все это вынужден терпеть?! — Колин голос постепенно начал повышаться. Люда остановилась, медленно снимая свои красные туфельки на каблуках, ставя босые ноги на пол и поправляя челку, — почему? Хм, ну это же ты ревнуешь, так ведь? Это твоя реакция на моё совершенно обычное поведение. Почему ты считаешь, что в этом виновата я? И вот так всегда, если они куда-то идут вместе, пусть это прогулка, свидание или ужин, да даже если это Колин офис, деловая встреча или конференция с остальными городами. Почему Красноярск всегда так мило, кокетливо с флиртом общается с другими? Почему она так выпячивает свою грудь перед Дугаром и даже Вовой, Колиным другом на минуту, посылая ему воздушные поцелуйчики и подмигивая? А сам Новосибирск всегда в стороне, будто зона отчуждения. Они же по какой-то причине вместе? По какой тогда? Почему Люда его просто уже не бросила, если он ей осточертел? Ей будто нравится издеваться над ним. Посмотреть, насколько парня с его терпением хватит. — Если ты этого хотела, вывести меня из себя, то у тебя получилось, — чуть опустив голову, смотря на девушку из-под челки, Коля прошагал внутрь прихожей, шумно захлопывая входную дверь. От громкости звука в томительной тишине квартиры Людмила слегка вздрогнула, а мурашки предвкушения пробежали по спине, — и что ты будешь делать в таком случае? — она посмотрела на него снизу верх. Сибиряков резко схватил девушку за подбородок, чуть сжимая его и разворачивая ее на себя. Глаза смотрели в глаза в сумраке квартиры, — да, да, я уже давно сведен с ума тобой. И этому нет конца и края. Никто и никогда не обострял во мне такую острую способность, желание к физическим ощущениям. И никто не вызывал во мне настолько сильную секрецию гормонов и всевозможных химических веществ. И да, я ревную тебя очень сильно. Губы, ярко накрашенные красной помадой, расплылись в широкой улыбке, — я этого и хочу, — девушка томно прошептала, — ты же никогда не показываешь этого, никогда не бесишься на публику. Так, нахмуришь бровки и отойдешь в сторону. А я хочу внимания. Твоего внимания! Хочу, чтобы ты показывал и доказывал свои чувства раз за разом. Хочу, чтобы это видели и знали все. Ничего не ответив, Сибиряков чуть сильнее сжал подбородок Людмилы, притягивая ее к себе, грубо целуя. Ее острые ноготки впились в его предплечье, а вторая рука сжала плечо. Ну наконец-то получилось довести и взвинтить Колю! Своими худощавыми бедрами Коля прижал Люду к стене, а потом резко стянул с нее эту на два размера меньше приличного белоснежную блузку, отрывая последние три пуговицы, и она полетела куда-то на пол. Лямочка ее кружевного полупрозрачного лифчика спала с плеча. Сибиряков припал к ее тонкой шее, убирая длинные алые волосы, чтобы не мешались и не щекотались. Енисейская закинула свою ножку Коле на бедро, прижимаясь к нему всем телом, а ее шустрые ручки проникли под его бледно-голубой свитер, изучая и царапая спину, высчитывая выпирающие позвонки. Она выгнулась, когда парень прикусил кожу на ключице, оставляя яркий собственнический засос. Красноярск принадлежала только ему, Новосибирску, и он покажет это всему миру, а особенно самой девушке. И, ох, как же это возбуждало Людмилу, сводило также с ума, как и Сибирякова свела когда-то она. Енисейская принялась двигать своими бедрами, потираясь о Колину ногу и создавая фрикцию между ними. А парень шумно вздохнул, проводя носом по ее белоснежной коже и вдыхая перемешанные запахи сигаретного дыма, сладкого привкуса духов и натурального какого-то хвойного. Лифчик слегка сполз, оголяя пышную грудь, потемневшие и напряженные от возбуждения сосочки, а лямки спали окончательно и Люда вывернула свои руки из них. Дорожкой поцелуев Коля опустился ниже, проводя языком по покрасневшей коже, а потом взял в рот сосочек, играясь с ним языком, перекатывая бусинку, затем чуть оттягивая. Люда громко простонала и прогнулась в спине. Ее шаловливые ручки исчезли из-под свитера парня, перемещаясь на штаны, после быстро расправляясь с молнией и пуговицей на них, стягивая вместе с трусами и оголяя возбужденный член. Острым ногтем она провела по нежной коже и Сибиряков, выпустив ареолу из рта, простонал ей в грудину, уткнувшись носом. — Твой хомячок так рад меня видеть, — хихикнула Енисейская, когда Коля развернул ее лицом к стене, поднимая коротенькую юбочку до худощавой талии, а потом потянул за липучку на чулке и отпустил, что она шлепнулась с громким звуком о кожу. Люда подавилась вздохом, прикусывая свою губу, помада на которой давно уже смазалась, частично оставаясь на губах парня. Сибиряков зарылся рукой в красные, густые волосы, сжимая их у корней и прижимая ее щекой к поверхности стены. Людмила поставила руки по обе стороны от своей головы, упираясь ими для удобного равновесия. — Ты хотела заставить меня ревновать? — Коля придвинулся к самому ее ушку, прикусывая мочку, а большая сережка-кольцо звякнула, — тебе это нравится. Енисейская хмыкнула, простонав в сжатые губы. Боже, да! Как же ей нравился такой Новосибирск. Властный, строгий, боготворящий и обожающий только ее. Желающий только ее внимания и сам отдающий все. Она бы могла разозлить его еще больше, рассказать, как Вова пялился на ее грудь, а Юра во время последней встречи неловко попытался пофлиртовать, а потом заткнулся, развернулся и ушел проматерившись, когда Енисейская провела рукой по его бедру уж слишком близко к интимному месту. Пусть молчит, она ему не по зубам. И ох, надо ли говорить, что иногда, под ее коротенькой юбочкой, совсем нет нижнего белья, а про отсутствие лифчика и так все давно уже знали. Но она не будет. Пока. Пока такого Коли ей достаточно. Но, как любому хищнику, рано или поздно ей буде мало и этого… — Очень, — ответила она, — обожаю. Медленно, Сибиряков провёл своей свободной рукой по ее телу, останавливаясь на ягодице, сжимая ее, громко шлепая. Девушка охнула от смешанных ощущений. Затем, он опустил руку еще ниже, дотрагиваясь внутренней стороны бедра, пробно двигая двумя пальцами, оглаживая влажные половые губы и потом начиная массировать клитор. Люда сильно прогнулась в позвоночнике, расставляя ноги чуть шире и выпячивая пышную пятую точку под ласки. — Сосуды уже выделили так много вагинального секрета. Моя ревность и правда побуждает твой организм вырабатывать эстроген, окситоцин, серотонин… — продолжил шептать Коля и растирать влагу по клитору, наращивая темп движений, иногда задевая ее проход, но не вводя пальцы внутрь, а только обводя его и дразня. — Да, — промурлыкала девушка, — блять, да и много остальной научной хуйни, — последнее слово она громко простонала, потому что Сибиряков все же проник пальцами в нее, начиная массировать нежные стенки влагалища с характерным хлюпающим звуком. Достав пальцы из Енисейской, Коля положил освободившуюся руку на свой член, растирая предэякулят и капельки спермы по всей длине, проделывая это еще пару раз. Потом подставил головку ко входу девушки, пробно проходясь ею по половым губам, толкаясь и быстрым движением входя в нее. Людмила прошипела, потому что встретилась щекой со стеной, слегка впечатываясь, а рука парня в ее волосах сжалась еще сильнее. Всю ту же свободную руку Сибиряков положил на ее талию, где висела юбка, и начал наращивать темп. Внутри Красноярска все сжалось, когда парень отпустил ее волосы и завел руку вперед, опять касаясь ее клитора и подстраиваясь под общий темп. Сделав последнюю пару движений, Коля вошел в Люду до конца, кончая. При этом, не убирая руку с клитора, продолжал двигать ею. По всему телу девушки пробежали мурашки до звездочек в глазах и коликов внизу живота, и она получила долгожданный оргазм следом, сжимая парня внутри. Через пару минут отойдя от оргазма, Коля вышел из Енисейской с громким хлюпом. Люда быстро развернулась, прыгая Коле на шею, обнимая его и оставляя смачный поцелуй посреди лба, который отпечатался красной помадой. Она почувствовала, как по внутренней стороне бедра потекла струйка Колиной спермы. И Сибиряков даже как-то растерянно поймал ее за талию и прижал к себе, сам отходя от эмоциональной разрядки. — Вот этот задор, запомни его, — прошептала Красноярск, — а то в следующий раз заставлю тебя ревновать еще сильнее.