Memento Mori

      Михаэль плавным движением поднялся с колен, на мгновение прикрыл глаза, скривил губы в неком подобии улыбки. В этот момент Майлу на мгновение показалось, что он видит сейчас прежнего Михаэля, того, с которым ему было тепло и спокойно. Какой из них настоящий? Тот, который обещал никогда не расставаться, или нынешний, у которого голос режет, как нож, а пули из пистолета вылетают раньше, чем он объяснит, в чём дело? — Нет, малыш. Твой папа ошибся. Хотя, наверное, было бы лучше, если бы я действительно умер… — последняя фраза прозвучала значительно тише и была произнесена куда-то в пространство, но Майл был уверен, что предназначалась она ему. — А ты тозе мой папа? Папа говолил, сто папа. Пап, а у меня тепель два папы?       После вопроса Эйдена повисла неловкая пауза. Ни Майл, ни Михаэль не были готовы вот так сразу перейти к выяснению отношений. Дживас покраснел, Кель принялся с напускным интересом разглядывать свои ботинки. — Нет, Эйден. Я не думаю, что он хочет быть твоим вторым папой. Мы же не будем его заставлять, верно? — Конечно, не будете, — Михаэль не дал ребёнку ответить. — Давайте мы об этом поговорим потом. Майл, тебе надо к врачу. Так можно без ноги остаться… Прости за весь этот балаган… Надо было сразу заняться твоей раной. Прости. — Папа… — Эйден подёргал отца за то, что осталось от рукава футболки, но Майл покачал головой, и малыш послушно замолчал.       Михаэль тем временем придирчиво осмотрел Майла, затем вытащил из кармана брюк телефон и позвонил кому-то, попросил подогнать ко входу машину. Затем набрал ещё чей-то номер, ответил на что-то «да» и после этого убрал телефон обратно в карман. Через секунду в помещение зашла женщина лет тридцати, высокая, светловолосая — одним словом, эффектная. Но что-то было такое в её выражении лица, что Майл понял — она точно не из этой банды, которой командовал Михаэль. — Хорошо, что ты ещё здесь, — безо всяких приветствий обратился Кель к женщине. — Я понимаю, это не твой уровень, но… Можешь посидеть немного с ребёнком? Я не могу доверить его этим отмороженным. Ты посмотри, что они сделали! — на этой фразе голос у него дрогнул, а сам Михаэль широким взмахом руки указал на простреленную ногу Дживаса. — Они вообще ебанутые! Я тебя прошу, помоги, а… — Ну если папаша его отпустит от себя. Мне не привыкать с мелочью сидеть, — женщина скривила губы и подошла к Майлу, протягивая руки, чтобы забрать у него Эйдена. — Тебе привет от Ривера.       Майл вздрогнул и прижал сына к себе крепче. Единственным Ривером, которого он знал, был Нэйт. И если женщина говорила о нём, то… То он окончательно запутался в том, что происходит. Нэйт должен был расследовать дело Киры. Какое отношение к этому имеет банда головорезов, что это за женщина, которая общается и с теми, и с другими, зачем в это впутывать его, было не понятно. — От Ривера? А… — Дживас в недоумении перевёл взгляд с женщины на Михаэля и обратно. — Да, тебе, тебе. От Нэйта Ривера. Просил передать, что рад, что ты в порядке. Хотя я бы с этим поспорила. Ты дашь мне ребёнка или будешь героически умирать стоя? — Майл, пожалуйста, — Михаэль решил вмешаться и подошёл ближе. — Тебе надо к врачу, чем скорее, тем лучше. Хал можно доверять, она этих отмороженных к малышу близко не подпустит. Пожалуйста, пойдём.

***

      До выхода из здания они шли молча. Наступать на раненую ногу Дживас не мог, поэтому фактически повис на Михаэле, пока тот вёл его по коридорам. Оставлять Эйдена одного с незнакомой тёткой было страшно, но выбора ему не оставили. Поэтому пришлось, пообещав быстро вернуться, отпустить сына с рук и позволить себя увести.       Снаружи их ждала машина, явно очень дорогая, серебристый кабриолет. Майл не мог быть уверен на сто процентов, но, кажется, это была Феррари. Ну или что-то того же уровня крутости. Мужик, сидевший за рулём, при виде Михаэля тут же выбрался из машины и пошёл навстречу. — Мелло! Сам поведёшь, или мне вас подкинуть? О, Мэтт. А ты тут какими судьбами?       Майл шокированно уставился на мужика. Этим именем он обычно представлялся в сети, когда искал себе разовые подработки. Но никто его в лицо знать не мог. По крайней мере не должен был. Разве что… Так осведомлён мог быть только один человек — тот, который непонятно откуда знал, где Дживас жил, пока не переехал в Америку. Основной источник как его доходов, так и проблем.       Рядом ощутимо напрягся Михаэль, но не успел ничего сказать или спросить, потому что мужик, будто спохватившись, снова заговорил. — Ах, ну да! Ты же меня не видел-то так ни разу. Это я, Зак! Слушай, это здорово, что ты выкрутился тогда. Не очень тебя дрючили, нет? Ты прости, что так пропал, сам понимаешь, надо было залечь на дно, пересидеть. А я давно уже ребятам говорю — надо тебя найти бы, ты классный специалист! Нам такие парни нужны. — Зак, я этим больше не занимаюсь, извини… — в голосе Майла не было ни капли сожаления. Отцепившись от Михаэля, он похромал к машине, стараясь не вслушиваться в продолжавшийся разговор у себя за спиной. — Это кто его так? — Гурэн, сука. Чтоб его… Я не знал, что вы знакомы… — Погоди. Это вы его не по моей наводке искали что ли? Это… А с чего вы его тогда искали, если не для этого? — Тебя это не касается.       В машину Майл сесть ещё не успел, когда Михаэль догнал его и открыл ему дверь, а затем помог забраться внутрь. Через пару секунд хлопнула вторая дверь — Кель расположился на водительском сидении. — Мир тесен. Так значит, это ты — тот самый хакер-виртуоз? — выражение лица у Михаэля было такое, будто он сейчас расплачется. И Майла не оставляло ощущение, что он хочет что-то ещё сказать, но почему-то не решается. — Я этим больше не занимаюсь, говорю же. Если вы искали меня только для этого, то зря старались. — Не для этого, — резче, чем следовало, ответил Михаэль, завёл двигатель и рывком сорвался с места, на ходу закрывая крышу.       До самого места назначения парни молчали, не решаясь ни о чём заговорить. Никто из них не хотел рисковать и поднимать опасные темы. И только когда машина остановилась во дворе, окружённом несколькими малоэтажными домами, Михаэль прервал тягостное молчание, взглянув на Майла. — Майл? Ты как там? — заглушив мотор, Кель повернулся к Дживасу и провёл рукой ему по лбу, убирая в сторону чёлку. — Пиздец, какой ты бледный… Синий почти. Сиди, не вылезай, я сейчас.       Последний комментарий был лишним, он и не планировал никуда вылезать сам. Пока они ехали, у Майла разболтались повязки, кровь пошла сильнее, затянуть заново мокрые тряпки как следует не вышло, и Дживас почти лежал на сиденье, пытаясь удержаться в сознании. Михаэль поспешно выскочил из машины, обошёл её, открыл вторую дверь и, подхватив Майла под мышки, вытащил наружу. — Давай, мой хороший, не падай. Я тебя держу. Сейчас всё будет хорошо. Давай… — прижимая Дживаса к себе и удерживая его в вертикальном положении, Михаэль закрыл ногой дверь машины и потащил его к одному из подъездов.

***

      Видимо, Майл всё же отключился, потому что совершенно не помнил, как они поднялись наверх и зашли в квартиру. Судя по тому, что нога была плотно забинтована и болела уже не так сильно, как раньше, без сознания он был достаточно долго. Дживас лежал на кушетке у окна, но из-за того, что в комнате горел свет, улицу видно не было. На соседней кушетке у стены лежал с перебинтованным пахом уже знакомый ему Гурэн. Бандит к счастью спал — не было совершенно никакого желания с ним взаимодействовать. В коридоре разговор шёл на повышенных тонах, поэтому, наверное, Майл и проснулся. — Мелло, не наглей! Я на многое готов для Рода, но ты — не он. Не думаю, что он будет рад узнать, что его шлюха едва не убила одного из его людей ради какого-то задрота и его малолетнего выблядка. — Да Роду первому насрать на этого тупицу! Сдохнет — никто и не заметит! Я, блядь, не для того Роду столько лет отсасывал, чтобы ты меня теперь на место ставил! Моё мнение имеет значение, твоё — ни разу! — Убери пушку и прекрати истерить. Я эти лекарства не из воздуха колдую, чтобы раздавать всем подряд без особой надобности. Ничего с твоим задротом не случится, если нога немного поболит. — Сука. Ненавижу тебя. — Взаимно. Валите отсюда нахуй оба. И больше не смей ко мне ни с чем обращаться. Я заебался исправлять твои косяки.       Раздались шаги, дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возник Михаэль. С нескрываемой злостью глянув на Гурэна, он приблизился к Майлу, взял за руки и потянул на себя, вынуждая встать. — Пойдём. Надо забрать ребёнка у Хал и отвезти вас в безопасное место. — А лучше всего домой, — Майл ухватился за Михаэля и осторожно перенёс вес на больную ногу. Рана тут же отозвалась болью во всей ноге, но в целом было терпимо, теперь уже на самом деле, а не для того, чтобы выделываться перед кем-то. — Этот дебил наверняка переполошил весь квартал стрельбой, так что там скорее всего уже всё оцеплено копами. Вот привезу я тебя, и что мы им скажем? Нет, это не вариант. Прости, что так вышло. Мне надо было самому поехать за тобой. Просто… Я не был уверен, что…       Квартиру они покинули свободно, ни с кем не прощаясь. Майл так и не увидел, к кому они приезжали, хозяин был где-то в другом месте и к ним не вышел, но дверь за ними тем не менее захлопнул сразу же, как они оказались снаружи. Лифта в доме не было, поэтому пришлось ковылять по лестнице вниз. — Не был уверен в чём? — Что видели именно тебя. Ты как, нормально? Я могу подтащить тебя до машины, если болит. — Да нет, нормально. Жить буду, — Майл пожал плечами. С одной стороны, конечно, ему было бы легче, если бы Михаэль его дотащил вниз. Но с другой стороны, было немного страшно, что они так могут навернуться с лестницы и всё себе переломать. Не настолько сильно у него болит нога, чтобы так рисковать. — Прости… Я не смог договориться с этим уродом, чтобы он дал лекарства для тебя. — Да знаю я эти ваши лекарства. Наркота наверняка какая-нибудь. Не надо. Потерплю, не переломлюсь.       Впрочем, от помощи, чтобы сесть в машину, Майл отказываться не стал. Расположившись на сиденье полулёжа, он постарался вытянуть ногу так, чтобы ничего и нигде не давило, а затем прикрыл глаза. День вышел слишком длинным, и сил уже не осталось. Он бы даже заснул сейчас, но из головы не шёл случайно подслушанный разговор. В глубине души снова зашевелилось давно забытое чувство — ревность. — Кто такой Род? — Босс, — Михаэль вздрогнул от вопроса, и машину чуть занесло. К счастью, на улице в это время почти никого не было, так что никто им даже не посигналил. — И что у вас с ним?       Михаэль некоторое время молчал, только было заметно, как побелели у него пальцы от того, насколько сильно он вцепился в руль. Потом он наконец выдавил из себя: — Ты слышал. Мне больше нечего добавить. — И давно вы вместе?       В ту же секунду Михаэль ударил по тормозам так резко, что машину развернуло. Майл вцепился в дверь, чтобы никуда не улететь случайно, и зажмурился. Такой реакции на свой вопрос он не ожидал. — Мы не вместе, — голос Келя прозвучал как-то совершенно не так, как до сих пор, как-то надрывно. — Никогда не были и никогда не будем. Я просто одна из его… шлюх, которой просто позволено немного больше, чем другим. Вот и всё. Я… Мы можем потом об этом поговорить? — Нет, не можем. Заводи обратно машину, поехали. Не перегораживай полосу. И рассказывай. Потому что я не понимаю, зачем я вдруг тебе понадобился. — Ты не вдруг понадобился… — Михаэль вздохнул, ссутулился на секунду, затем решительно выпрямился, завёл заново заглохший при торможении мотор и медленно вырулил в нужном направлении. — Я… Я не знаю, что рассказывать. Я виноват. Мне следовало держать себя в руках. Если бы я не сорвался и не сбежал тогда, всё было бы нормально.

***

      Пока они ехали, Майл так и не смог добиться от Михаэля хоть сколько-нибудь вразумительного объяснения ситуации. Все его ответы сводились к тому, что он сам во всём виноват, ещё несколько раз резко тормозил, срывался на крик. В итоге они чуть не врезались в какую-то фуру, выезжавшую с парковки торгового центра, после чего Майл отвесил Михаэлю поздатыльник и заявил, что пойдёт пешком, если тот немедленно не успокоится. Угроза подействовала, и Кель остаток пути проехал предельно аккуратно, но при этом больше не сказал ни слова.       Приехав обратно в то место, которое Майл мысленно окрестил базой, парни пошли не туда, где были перед этим. Михаэль уверенно повёл Дживаса в противоположную сторону по коридору, затем по лестнице наверх. Дальше они пройти никуда не успели — одна из дверей распахнулась, и оттуда вышла та самая женщина, Хал, с которой оставили Эйдена. Мальчишка сидел у неё на плечах и громко смеялся, дёргая женщину за волосы, а она держала его за щиколотки, чтобы он не упал, и кружилась вокруг себя, иногда подпрыгивая. — Папа! Папа! Папа плисёл! Папа, смотли! Тётя Хал — лосадка!       Увидев, что они больше не одни, Хал встала ровно, подхватила Эйдена под руки и спустила на пол. — Всё, парень, цирк окончен. Иди к родителям. Мелло, ты мне будешь должен. Его энергии хватит на десятерых. Заездил меня. — Спасибо, Хал. Ты очень выручила.       Женщина на это только отмахнулась, потрепала Эйдена по голове и зашагала к лестнице. — Папа, а когда мы пойдём домой?       Майл и Михаэль переглянулись. Конечно, Дживасу хотелось, чтобы весь этот дурдом поскорее закончился. Оказаться дома, отлежаться и забыть про сегодняшний день, как про кошмарный сон. Но при этом он понимал, что их в покое не оставят. Скорее всего Михаэль был прав, и около их дома дежурили копы, общались с соседями, искали улики, может быть даже ждали, что кто-нибудь из преступников вернётся. А он не сможет дать им никаких вразумительных объяснений тому, что произошло, не впутывая в это никого дополнительно. — Я отвезу вас к себе. Там вас никто не побеспокоит, — несмотря на уверенный тон, Михаэль неуверенно посмотрел на Майла, ожидая, что он скажет. Согласится или откажется? Но вместо него снова голос подал Эйден. — А злые дяди туда тотьно не плидут? — Точно, малыш. Я обещаю, вас с папой больше никто не обидит.