Медвежатница

      31 декабря, утро, пора завершения Новогодних приготовлений к празднику. Самое время, когда салаты уже нарезаны, шампанское в холодильнике, а страна по кругу смотрит «Иронию Судьбы».       Для нас этот праздник всегда был самым любимым и особенным, потому что Вовка, зачастую, успевал вернуться из «командировок» именно к нему. Он всегда привозил мне кучу подарков за все те праздники, которые упустил.       Этот год, пожалуй, самый замечательный и знаменательный — папа дома, подарки под ёлкой, рядом любимый муж, а на руках малыши. Витя души не чает в своих чадах, стараясь, по возможности, всегда быть дома, рядом.       Вовка, с радостным писком, вырывается из моих рук на встречу любимому отцу. Младшая сестра повторяет за ним каждый шаг, как хвостик, гордо вышагивающий следом. Любимый папа подхватывает маленького сына с моих рук, протягивающего к нему свои крохотные ладошки, сжимая папин красный нос, стягивающие шапку, дергающие за золотые кудряшки, прижимает сынишку к себе, целуя в маленький носик и кружа в воздухе.       Сашка хнычет в знак ревности и протеста — почему Вовка первый? Она напористо выворачивается из рук любимого деда, протягивая свои кулачки к папиным большим рукам.       Как только Витя замечает розовые ладошки, тут же подхватывает дочку второй рукой и прижимает к груди, размашисто целуя в макушку. Санька сразу же начинает хохотать. Маленькие попки очень уж удачно пристроились в больших теплых руках, которые когда то, так же ласково, держали меня. Вспомнив о том, что в его жизни существую и я, муж с широкой улыбкой тянется к моим губам, оставляя на них горячее дыхание и головокружительное касание холодными губами.       — Ну проходи, не стой в дверях! Холодный весь, мигом мелких заморозишь. Пап, забери ребятню, Витька хоть умоется. — я ласково касаюсь его груди, бешено вздымающейся от резких движений. — Ну как ты? Всё сделали?       Витя нежно наклонился к моему уху, обдав то горячим и завораживающе шепнул — Я — просто замечательно. Надеюсь, вы тут без меня тоже скучали. А тебя, красавица, ждет незабываемый Новый год. — и, как ни в чем не бывало, зашагал в ванну, весело насвистывая.       — Не свисти! Бабла и так нет! — крикнул папа в догонку и рассмеялся.       — Типун тебе на язык, Вадик! Жизнь налаживается, растем — как бамбук! — вторя словам Белова, Витя рассмеялся, махнув на Вадика рукой и скрылся в ванной. Малявочки тут же захныкали, боясь отпускать отца, думая, что он снова укатит от них на неделю.       Вот так и рожай, носи, люби, а вся детская любовь отцу.       — Ну что, удалось завершить прошлогодние дела? В Новый год с новыми проблемами? — хмыкнула я, опираясь о косяк.       — Да, что то вроде того. Мы же теперь легалы. В Бостоне выкупили груз, должен феврале приехать. — целуя меня в губы, колючей щекой проведя по моей нежной коже, Витя расплылся в улыбке, по которой я скучала тут целую неделю.       — Ты тут как, умаялась или дядьки с племяшами помогают?       — Помогают. Папа с Сашкой возиться, платьев ей накупил целый шкаф! Больше чем у меня, представляешь? — я усмехнулась и обвила руками теплую шею. — Вовке машинки тащит с автоматами, похоже, нашел себе нового «наследника». — мы рассмеялись, но у обоих в голове мелькнула мысль, что от этого мира своего ребенка мы постараемся огородить. По крайней мере от самой темной его части.       — А Вадик что?       — Вадик? Такой же! Они их любят больше чем меня, представляешь? — я надула нижнюю губу, которая тут же оказалась нежно поцелована.       — Брось, они любят вас одинаково. Просто ты уже взрослая девочка. А свою взрослую девочку уже я люблю. Они это понимают, малыш. — нежно зарывшись в светлые волосы на моей макушке, муж втянул запах сандалового дерева, который ему так полюбился.       Я сильнее прижалась к широкой прохладной груди, которая еще не потеплела от морозного декабрьского вечера, и шмыгнула носом. Мне так не хватает его, когда он уезжает, чувствую себя одиноко, даже не смотря на мелких карапузов, которые двадцать четыре на семь ползают вокруг меня. Я люблю его и, будь моя воля, не отпустила бы его от себя ни на шаг.       Слегка отросшие рыжеватые кудри пощекотали ухо, напоминая, что сейчас он рядом, он мой, он любит меня.       — Кушать хочешь, наверное. Мы уже стол накрыли, перекуси быстренько и в душ. Мальчишки должны прийти через пару часов. — мы пригласили Сашу, Валеру и Космоса к нам, с женами, что бы отпраздновать этот год вместе, знаменуя новое начало наших отношений. Теперь они наша семья. Катя тоже обещала придти «поглядеть на лялек», и Иринка сказала, что на выписку не попала, хоть на Новый год придет. — Я погладила твой костюм, в комнате на дверце шифоньера висит.       Витя поцеловал меня еще раз и я вышла, оставляя его наедине с горячей водой и шампунем.       — Где это тут мои зайки? А? — я вошла в детскую, смотря, как мои дети с упоением слушают Вадика, читавшего им какую то новогоднюю сказку, тихо напевая слова.       Увидев меня, три пары глаз устремились к моей широкой улыбке, я присела рядом и маленькие улыбашки тут же перекатились ко мне на колени.       — Ой, Аська, как ты выросла за все это время. Как старшая сестренка для них выглядишь. — Вадим тепло улыбнулся и потрепал меня по макушке, как делал в детстве.       — Ага… Самой не верится, пап… — я с теплотой оглядела маленькие комочки, с интересом рассматривавшие то свои пальчики, сжимая и разжимая их, то мои кольца на длинных пальцах. — Кажется, что мне все еще пятнадцать, я на крыше с лучшим другом, все живы, а жизнь только начинается. — я c грустью оглядела малышек. кажется, что прошел не год, а целая жизнь. не меньше десяти лет точно.       — Но тебе уже не пятнадцать, зайка. теперь ты в ответе не только за связку отмычек в кармане, но и за целую семью. Муж — сытый, одетый, дети — накормленные и обутые. — папа улыбнулся и перевел взгляд на племянников.       — Смотри-ка, Сашка — копия Витьки. И глазки, и носик, и губки, даже кудряхи рыжие! — я рассмеялась, давно уде подметив их сходство. — А Вовка прям ты вылитая. Вот глазки Вовкины, вот носик, а вот кудряшки золотые. Ну это в бабушку. — он тут же вернулся глазами ко мне. — Она была бы счастлива, видя как ты выросла, как спасла Вовку.       — Это ты пап, ты нас всех спас. Без тебя ничего бы этого не было… — я потянулась к нему, целуя щетинистую щеку одного из самых дорогих мужчин в моей жизни.       Позади скрипнула половица, дверь приоткрылась и на нас уставились голубые глаза, на которые спадали мокрые кудряшки. Детский визг не заставил себя долго ждать, как только отец попал в поле зрения, Сашка взвизгнула, а Вовка рассмеялся от счастья, протягивая ручки к солнышку.       — Вы чего тут на полу сидите? — Витя подле меня, перехватив пыхтящую Сашку, пытающуюся перелезть через меня к любимому папе. Вадик со счастьем в глазах смотрел на нас.       — Сказки читаем.       — Давайте уже собираться, мелким спать, а нам еще одеваться. Аське причесон делать, марафет наводить.       — У меня уже всё… — теплые синие искорки плясали в его глазах, его тоска и желание по мне, что он сдерживал целых три месяца, начинала вырываться из-под контроля.       — Хорошо, вы идите, а я пока спать всех уложу. Вовка обещал до двенадцати объявиться. Я позвонил ему минут пятнадцать назад, рейс задержали.       — Хорошо, будем ждать.       Мы вышли и Витя моментом подхватил меня на руки, оторвав от пола как пушинку.       — Витя…       — Ась, не противься, прошу тебя, изоляция замечательная. — томно шепнул он мне на ухо и хищно оскалился, будто голодный волк на путника, затерявшегося в лесу.       Я судорожно выдохнула и обхватила его шею руками, проведя по мокрым прядям рукой, слизнув холодную каплю с горячей гладкой щеки. Витя дернулся и почти что побежал в спальню.       Холодный шелк подхватил нас в свои объятья, не выпуская. Мурашки пробежали моей нежной коже, оставляя волнующую прохладу после себя. Витя обхватил меня горячей мускулистой рукой, притягивая к себе, согревая.       — Малыш, ты замерзла.       — Немного. — шепнула я, и поймав синие искры в любимых разгоряченных глазах, прильнула к горячим губам, которые двинулись мне на встречу, танцуя в такт с моими.       Через час мы оба лежали с глупыми улыбками, глядя друг на друга, прижимаясь, создавая контраст холодного и горячего. Витя рассматривал меня так, будто стремился запомнить все или видел меня впервые. Он перебирал мои кудри, убирая их со лба, целуя каждый миллиметр.       — Я так люблю тебя, солнце… — шепнул он еле слышно, одними губами. На глазах блеснули слезы, я приподняла голову и удивленно уставилась на него. Теплая улыбка успокоила меня, я лишь притянула его голову к своей груди и крепко сжала его. Он прижался ко мне, ищя ту поддержку, которая была необходима ему. Он тоже устал быть сильным, сейчас я была его стеной, каменной, уверенной, преданной, которую не напугаешь каким то ветром.       Его слезинка капнула на мою шею и скатилась ниже, Витя поймал ее губами, заставляя меня вздрогнуть, но тут же сильнее прижать его к себе, покрывая голову нежными поцелуями.       — Следующий год будет лучшим, я обещаю тебе…       — Вся оставшаяся жизнь будет лучшей. Даже не знаю за что мне выпала такая судьба с тобой…       Через час мы уже стояли перед зеркалом, разглядывая друг друга в отражении. Я подняла взгляд к своим глазам и увидела в них те самые синий искры, как в Витиных. Обернувшись к нему, я удивленно уставилась на него. Словно прочитав мои мысли, муж наклонился и поцеловал меня.       — Я всегда буду с тобой.       Звонок в дверь, раздавшийся снизу, заставил нас встрепенуться и мигом спуститься на первый этаж, где Вадик уже открывал дверь нашим друзьям, которые, с радостными возгласами, ввалились в наш дом, целуя сначала Вадима, совершенно не считаясь с бывшим страхом, а потом и нас.       — Поздравляю вас, дорогие! С наступающим! — карнавальная маска покосилась на лице Сашки, пока он пытался стянуть ее на шею.       — Асенька, Витька, с наступающим вас! — Валера первым добрался до нас, целуя меня, обнимая Витю и пожимая руку папе.       — С наступающим, дорогие! — Тома, которую я очень полюбила подошла и обняла нас, вручив что то из домашней техники в подарок, зная, что мы планируем переезд.       Встретившись и поцеловав всех, мы весело и громко расселись в гостинной, обсуждая последние события, законченную работу и планы на будущее. Я осторожно выпуталась из объятий мужа и скользнула в коридор, ищя папу.       — Пап! Папа! Ну ты где там? Мы же празднуем уже! — я шла из комнаты в комнату, пытаясь не запутаться в синем бархатном платье в пол. Любимый муж привез из командировки и сказал, что в нем я обязана встретить Новый год.       Заглянув в кабинет, я поняла, что папы нет нигде. Накинув шубу на плечи и застегнув кожаные ботфорты, я вышла на улицу, осматривая все глазами.       — Васька! Васька, с Наступающим, не видел папу? — Вася один остался в охране, остальных папа отправил по домам, праздновать, встречать Новый год с женами.       — Аська, какая ты сегодня красотка! — он наклонился и легко поцеловал меня в щеку. — Не видел. Он в доме. А что?       — Да вот, испарился куда то. Весь дом оббежала, нет нигде. А Вова не звонил? До сих пор нет, а Новый год через двадцать минут! — я рассмеялась, начиная беспокоиться за него.       — Ну ты ж знаешь его, пока дела не закончит — домой не вернется. — васька усмехнулся. — Придет он, куда денется, папка твой.       — Да, ты прав. Пойду тогда, а то и меня Витька потерял уже наверно. — я махнула ему на последок, и побежала домой.       Зайдя внутрь, теплота окружила меня, тихий треск камина и веселые голоса расслабляли. Папа шагнул мне на встречу из кухни и криво улыбнулся. Что то в его взгляде меня насторожило, но он быстро спрятал это.       — Аська, ты где была? Ну-ка быстро заходи, Витька тебя потерял.       — Пап, я тебя искала, ты сам то где был?       — Я был в…       — Аська! Вот ты где! Ты где была? К кошарскому бегала что ли? — кошарским Витя весело называл Васю, с которым уже успел крепко подружиться.       — Ага, все хорошо. — я улыбнулась и шагнула к нему, крепко прижавшись к теплу.       Мы вернулись в столовую, шампанское брызнуло на меня, окатив с ног до головы, до Нового года оставалось около пяти минут, я решила сменить облитое липкое платье и тихо шмыгнула в комнату. Натянув синее шелковое платье в пол, я быстренько спустилась обратно, схватив фужер.       Президент говорил свою традиционную речь, после чего забили колокола и со всех послышалось веселое «ура!»       Я подхватила свой бокал и тут же оказалась прижата к мужу. Его рука по хозяйски притянула меня к своему боку. Мы ударились хрустальными стенками фужеров, отпили по глотку и продолжили громогласные выкрики. Витя прижался к моим липким губам своими горько — сладкими, шампанско — коньячными, и заключил в долгий поцелуй, пока мы оба загадывали одно на двоих желание.       Сразу же после пламенной речи и колоколов включились экстренные новости, которые не требовали отложения, по словам диктора. Космос хотел было переключить, но я схватила его за руку.       — В аэропорте Шереметьево был застрелен известный московский бизнесмен, Владимир Олегович Беркут, возвращавшийся из Санкт — Петербурга в Москву. Подробности… — дальше я уже не слушала. Космос подхватил меня, выронив пульт из рук. Его испуганные глаза скользнули по мне, Вите и Вадиму, остановившемуся в дверях.       — Ась, Асенька, слышишь меня? Это ошибка какая то точно. Я уверен. Ну скажите, Вадим, он же сейчас приедет, он обещал! — крикнул Космос, пытаясь привести в чувства всех присутствующих. — Витя мотнул головой, в его глазах отразился ужас. Он ведь просил встретить его… Но тогда бы и Виктора не было в этот момент рядом.       В глазах потемнело, а в голове пронеслась мысль «это не реально, это все сон…»       Дальше была пустота