Хэнк знает, где Элайджа живёт

— Один? — раздался вопрос, стоило Хэнку постучаться в дверь небольшого передвижного домика для любителей подлёдного лова рыбы, поставленного прямо посередине замёрзшего озера. — Один, один, от любопытного хвоста избавился, — ответил Хэнк. — Хочешь, проверь по своим волшебным приборам. — Проходи, — фыркнул Элайджа, открывая дверь. — Ты по моим приборам, как всегда, не отслеживаешься, так что стоило уточнить. Когда смартфоном-то обзаведёшься? — Не сегодня. Я слишком стар для этих модных штук, — рассмеялся Хэнк, складывая принесённые снасти для рыбалки на свободную койку. — Коннора достаточно. Кстати, он вспомнил на днях и опять спросил, откуда я узнал, где ты живёшь. — И ты сказал? — уточнил Элайджа, подготавливая выпивку. — Нет, конечно, — улыбнулся Хэнк. — Наплёл про важность тонкой работы по налаживанию неформальных связей. Он мигал диодом минут пять. Думаю, поверил. Потом унёсся куда-то, может как раз учиться налаживать . Некоторым вещам лучше оставаться секретом. — Верно, — ответил Элайджа и, протянув второй стакан с односолодовым виски, добавил: — За встречу? — За встречу, — поддержал Хэнк. — Наконец-то получилось вырваться. А помнишь самую первую? — Конечно, — кивнул Элайджа.

* * *

«Сложно жить в Мичигане и не любить воду и охоту за её обитателями», — всегда говорил отец Хэнка. Он был заядлым рыбаком, травил байки об огромных щуках и считал своей священной миссией познакомить сына со всеми тонкостями этого азартного дела. Ведь вокруг Детройта столько рыбных мест: озёра на любой вкус, реки с разными характерами и красивая природа. Но Хэнк, сутками пропадавший на работе, не пользовался данными возможностями. Его отца такое, конечно, не устаивало, и он решил проблему радикально, подарив сыну на повышение до должности детектива кусочек природы прямо в черте Детройта. «Не забывай отдыхать», — сообщил он, вручая документы на собственность. Он знал, что Хэнк ответственно отнесётся к его словам. Он не ошибся. Тихое место, еловый лес, почти нет соседей. И забора тоже нет — растащили на дрова. Из построек только гараж для машины, чуть дальше — сарай для инвентаря с надёжным замком, вагончик с необходимым минимумом удобств и спрятавшаяся беседка для шумной компании. Но самое главное — скалистый берег, с камней которого так удобно закинуть удочку и замереть, встречая рассвет. Хэнк оценил подарок. С шумными компаниями, правда, не сложилось — намного легче было завалиться в какой-нибудь бар. А вот когда хотелось тишины, то Хэнк просто складывал инвентарь, закупал продукты, пиво и приезжал помолчать. Чаще всего после громких дел, после сложных задержаний, после неудач — случались и они. Только на этот раз он оказался не единственным, кто решил дождаться пробуждения солнца в этом месте. Может быть, он даже не заметил бы паренька лет десяти, устроившегося на камнях чуть дальше от его привычно места. Но того выдал яркий свет от загоревшегося экрана. — Эй, парень, что ты тут делаешь? — уточнил Хэнк. — Вас не должно быть здесь, — сообщил паренёк и, обратившись к кому-то в планшете, добавил: — Почему ты меня не предупредила? — Интересные новости, — улыбнулся Хэнк. — Это моя территория, так почему меня здесь быть не должно? — До того выступа территория действительно принадлежит некому Хэнку Андерсону, — ответил мальчик. — Я залезал в реестр. Там, где я сижу сейчас, земля ничья. Дело в другом, собранный мной прибор должен был предупредить о приближении любого мобильного устройства в радиусе пятидесяти метров, но он почему-то не сработал. — Следишь за людьми? — уточнил Хэнк. — Ты ж понимаешь, что это не очень законно? — Закон в Детройте понятие относительное, — пожал плечами мальчик. — Но я не сделал ничего плохого, даже не пересёк границу вашей территории. Я просто хотел побыть один. Копы ради такого на вызов не приедут, у них слишком много других дел. — Я сам из полиции, — ответил Хэнк. — Где твои родители? Они будут тебя искать. — Не будут, — уверенно возразил мальчик. — У меня есть другой прибор. Он предупредит, когда мне пора будет возвращаться. — У тебя на всё есть прибор? — спросил Хэнк с улыбкой. — Пока нет, — сказал мальчик. — Но я работаю над этим. — Ясно, — кивнул Хэнк. — Как тебя зовут-то, юный гений? Мальчик задумался, сомневаясь, однако всё-таки решился. — Можете звать меня Эл, — ответил он. — А вы тот самый мистер Андерсон, верно? То, что полное имя он не выдаст, Хэнк уловил сразу. — Правильно, — подтвердил Хэнк. — Эл, тебе нужна помощь? — Нет, — ответил тот поспешно. Значит, нужна, решил Хэнк. Но если надавить, то пацан сбежит. Тут стоило действовать другим путём. — Ты можешь остаться, — пообещал Хэнк. — Я никому не скажу. — Обещаете? — Будет нашей тайной, — кивнул Хэнк и подыграл: — А у тебя нет прибора, определяющего, насколько моя рыбалка окажется успешной? — Это я и без прибора могу сказать, — ответил Эл. — Я их прикормил, пока сидел. Должен быть неплохой. Но я подумаю над таким устройством. Обычный эхолот, наверное, не очень эффективен здесь, однако если учесть особенности местности в программном обеспечении… то можно… а если ?.. Тот перешёл на совсем тихое бормотание и замолк. Задумался. Интересный пацан. Хэнк не стал ему мешать, подготовил и закинул удочку. Клюнуло быстро, как и обещали. И вторая рыба тоже вскоре последовала за первой в ведро. Третью пришлось подождать, но Хэнк не торопился. Мальчик не мешал, над озером светлел рассвет, даже ветер затих, не нарушая молчание. Вдруг что-то пискнуло. Хэнк повернул голову и увидел Эла, поднимающегося на ноги. — Прибор сказал: пора? — Да, — подтвердил тот и, нахмурившись, добавил: — А можно задать вам личный вопрос, мистер Андерсон? — Слушаю? — Какая у вас модель телефона? Хэнк хлопнул себя по поясу, но чехол оказался пуст. — Я забыл его в машине, — ответил он честно. — Чёрт, — возмутился Эл. — Вот этого я не учёл. Кому вообще в голову придёт мысль расстаться с телефоном? — Не всё в мире зависит от приборов, Эл, — заметил Хэнк с улыбкой. — Не всё , но многое, мистер Андерсон, — ответил мальчик. И, попрощавшись, Эл скрылся за деревьями.

* * *

— От чего ты тогда прятался? — спросил Хэнк. Элайджа пожал плечами. — Тогда, как и сейчас, я старался избегать людей, — ответил он. — Они слишком шумные. Но родители считали, что меня надо принудительно социализировать. Знакомили с детьми, подталкивали общаться со взрослыми, даже водили на курсы актёрского мастерства и импровизации! Это потом оказалось полезно, а тогда я просто очень сильно уставал. — И ты сбегал отдохнуть, — кивнул Хэнк. — А я уже себе придумал… — Трагичную историю? — усмехнулся Элайджа. — Нет, ничего такого. Почти обычная семья с почти обычными проблемами уровня: «Элайджа, ты опять разобрал микроволновку!» — «Ещё стиральную машину и пылесос, но их у меня собрать обратно получилось! Ничего не течёт и не взрывается, я проверил» — «Ужин будешь есть холодным, папа починит плиту за тобой только вечером» — «Хорошо, мам». Хэнк рассмеялся. — Похоже твои родители тоже от тебя уставали, — заметил он. — Поэтому и не искали, когда ты пропадал. — Я объяснил им, как пользоваться GPS-трекером, так что моя совесть оставалась чистой, когда я уходил гулять, — заметил Элайджа. — Там на рассвете думалось хорошо, идеи новые приходили, и никто не мешал. Ну, почти никто. Однако твоё появление можно было засечь заранее и тихо уйти. — Ясно, — кивнул Хэнк. — Честно говоря, я тоже прятался по той же причине. Но ведь ты это и сам понял, да? — Конечно, практически сразу, — ответил Элайджа и, раскрыв ящичек с приманками, добавил: — То, что я не любил людей, не означает то, что я их не понимал.

* * *

Установку подводной камеры для наблюдения за рыбами Элайджа отмёл. Вода слишком мутная, плюс камеру занесёт грязью. Да и сползать по обрыву вниз казалось опасным. Оставался эхолот, только надо было решить, как его правильно экранировать для снижения количества шумов и повышения точности. Запчасти для прибора Элайджа заказал по Интернету. Родители выделяли ему деньги на карманные расходы, однако вместо сладостей и игрушек тот покупал себе микросхемы и провода. Впрочем, взрослых намного больше устраивало, когда он собирал и разбирал своё, а не лез к общей технике. На работоспособный прибор потребовалось месяца три. Он справился бы быстрее, но его часто отвлекали необходимостью выходить из дома ради скучной школы и кружков. На написание программы к нему — ещё четыре, потому что какие-то элементы пришлось переводить с китайского, который Элайджа не знал. К счастью, родители поддержали его стремление к изучению чего-либо кроме техники. Тесты показали неплохой результат. И его ассистент в планшете тоже его похвалила. Он её, конечно, сам обучил себя хвалить, но приятно было всё равно. И вот, когда он закончил с прибором, Элайджа столкнулся с другой проблемой. Ведь его надо вручить. К сожалению, это означало, что в следующий раз, когда он увидит припаркованный олдсмобиль 1987 года (каким образом такое старьё вообще ездило, Элайджа не понимал, но под капот бы его вряд ли пустили), то ему надо будет не развернуться и тихо уйти, а задержаться и даже заговорить. Он мог бы оставить на камне рядом, однако Элайджа уже давно заметил: очень часто без инструкций люди не понимают, как использовать даже самые простые вещи. Стоило проконтролировать. А нормально ли вообще дарить почти незнакомому человеку сделанное своими руками? Другим детям он дарил то, что для этой цели покупали родители. Какие-то скучные игрушки. Для взрослых он когда-то делал открытки. Так безопасно. Но тут впервые он не был «должен», он мог выбрать сам, хочет он или нет. И Элайджа, приняв решение, собрал прибор в коробку. Мистер Андерсон действительно оказался копом. Элайджа нашёл его лицо среди выпускников местной полицейской академии несколько лет назад. Детективом. И хорошим, поскольку Элайджа буквально спустя пару дней после встречи засёк под окнами родительского дома знакомый олдсмобиль. Мистер Андерсон узнал, где он живёт. По одной только внешности (а Элайджа надеялся, что его недостаточно хорошо разглядели) и паре букв из имени. Но автомобиль постоял минут пять и поехал дальше. Детектив Андерсон сдержал своё слово и никому ничего не сказал. И это Элайджа оценил. Он уверенно вышел из леса к любимому месту. Детектив Андерсон обнаружился там же, но… С ним явно было что-то не так. Он не заметил приближение Элайджи, не обращал внимания даже на дёргающуюся удочку рядом — просто сидел и слепо смотрел куда-то вперёд. Словно пытался разглядеть какой-то ответ за голубеющим горизонтом. Элайджа немного помахал рукой. Ноль реакции. Надо ли отвлекать взрослых в таком состоянии? Наверное, стоит подождать. Элайджа занял свой любимый камень. Поставил собранный прибор рядом. Достал планшет — в Интернете есть ответы на все вопросы. Искать долго не пришлось. «Грабитель застрелил молодую полицейскую, прибывшую на вызов» — вывалился на Элайджу первый же заголовок местных новостей. О. Вот в чём дело. Сложно. — Этого не должно было произойти, — произнёс детектив Андерсон еле слышно, но ветер донёс его слова. — Вам нужна помощь? — решился всё-таки спросить Элайджа. Тот встрепенулся, посмотрел в его сторону. — Эл? Как давно ты тут? — Я хотел… не важно, — сказал Элайджа. — Я всё прочитал в новостях. Может быть, вам надо выговориться? Я могу выслушать. Я умею слушать. — Тут уже ничего не сделать, пацан, — вздохнул детектив Андерсон. — Совсем зелёная. Из академии буквально пару месяцев, как выпустилась. Способная… была. Верила в лучшее. — Соболезную, — сказал Элайджа. — Вы же найдёте убийцу? — Расследованием будет заниматься другой участок, — ответил детектив Андерсон. — Мне нельзя из-за эмоциональной вовлечённости: мы всё-таки были знакомы. Я бы хотел сам, однако правила есть правила. — Но ведь это же не честно! — Элайджа эмоционально взмахнул рукой. И задел принесённую с собою коробку, так что она упала со скалы. — Чёрт! — Очередной твой ценный прибор? — спросил мистер Андерсон. — Я потратил на его создание семь месяцев, — пояснил Элайджа. — Понимаю, очень обидно, — посочувствовал мистер Андерсон. Элайджа посмотрел вниз. Коробки уже не было видно: вода приняла свою жертву. — Я сделаю лучше, — сказал он и вдруг понял: — Техника заменяема. Люди нет. Их нельзя починить. Вот если бы тогда в патруль вышла не она, а, скажем, какой-нибудь робот, то ему бы просто заменили повреждённые детали и всё. Или бы прислали нового. Человек же не подвергся бы опасности. — Но такое возможно только в фильмах, — заметил детектив Андерсон. — Роботы не способны заменить человека. — Техника не заменяет людей, а помогает им, — поправил Элайджа. — Это займёт больше семи месяцев, но… должно сработать. Просто обязано. Займусь прямо сейчас, нельзя терять времени. Больше никто не должен так умереть. Элайджа поднялся на ноги. Разбившийся эхолот казался уже бесполезной забавой. Или нет? Роботам же надо как-то видеть. И не только при помощи камер. Мысли заскакали в голове, столько вопросов и так мало ответов. Надо изучить больше информации. — Ещё увидимся, — пообещал Элайджа. — Удачи, Эл, — пожелал детектив Андерсон ему вслед.

* * *

— Я, между прочим, горжусь получившейся системой сканирования у андроидов. Особенно у линейки RK. Несколько лет ушло на разработку, но стоило того, верно? — сообщил Элайджа. — Я сказал, что могу лучше — и сделал. — Подожди… дай мне свыкнуться с мыслью… Именно смерть незнакомой патрульной натолкнула тебя на проведение технологической революции по всей стране, — вздохнул Хэнк, осознавший: тот мальчишка из прошлого выполнил своё обещание. — Дважды. — Эй, я признаю ответственность только за первую, — возмутился Элайджа, устанавливая удочку над выдолбленной лункой. Подлёдная рыбалка с максимальным комфортом, когда-то о таком можно было лишь мечтать. До чего дошёл прогресс… — Да и неплохо же получилось: статистика гибели полицейских при исполнении действительно снизилась, я проверял. — А количество документации, наоборот, возросло, — пожаловался Хэнк, уже устроившийся перед своей лункой на диване. — Цифровые подписи, сертификаты подлинности, пароли на пароли и шифрование данных, тьфу. На бумаге всё же надёжнее. — Мне лень думать, что с этим можно сделать, — честно сообщил Элайджа. — Боюсь, бюрократию даже мне не победить. — И не надо, — поспешно сказал Хэнк, нарисовавший в голове перспективы того, как бы Элайджа мог взяться за дело. Ведь тот не признавал полумер и почти всегда действовал с размахом…

* * *

Хэнк сделал последний поворот до своего участка, но когда до него оставалось совсем чуть-чуть, то ему пришлось остановиться из-за огромного грузовика, перегородившего путь. Очередной переезд. Хотя, насколько помнил Хэнк, семейство Джонсонов, проживающее по этому адресу, никуда не планировало уезжать. У них же только-только родился ребёнок. Подозрительно. Однако Хэнк уже давно обратил внимание, что дома на его улице, которая вела к подаренному отцом участку, пустели. Один за другим. А с соседних улиц постепенно пропадали полуразвалившиеся здания. Кто-то позаботился об их сносе и уборке накопившего мусора. — Томми, — Хэнк выглянул в окно автомобиля. — Пустишь меня проехать? — Ох, Хэнк! Извини! — отозвался Томми, явно находящийся в возбуждённом состоянии. — Сейчас подумаю. Кажется, у него не получится развернуться. Идея! А может быть ты просто у меня запаркуешься? Твой участок недалеко. — Давай, — согласился Хэнк. — К чему такая спешка? — Ой! Да всё слишком внезапно закрутилось, — ответил Томми. — Представляешь, несколько дней назад мне предложили работу в Нью-Йорке, а затем ко мне пришёл какой-то парень и пожелал выкупить мой участок за совсем баснословные для нашего города деньги. Я сначала не поверил, но миссис Горман — помнишь, та с курами? — поделилась, что парень не шутит и действительно скупает участки. Сумасшедший. Да кому вообще придёт в голову покупать недвижимость в Детройте? Город умирает. Моя дочь достойна лучшей жизни. — Рад за вас, — сказал Хэнк. — Может, нефть нашёл? — Тогда тем более надо валить, — пожал плечами Томми. — Сланцевая нефтедобыча не пойдёт на пользу здоровью моей дочери. — Ясно, — кивнул Хэнк. — Не буду отвлекать. Удачи. И, забрав вещи и еду из автомобиля, отправился к себе. Месяц был тяжёлым, всем отделом ловили банду поджигателей, и о тихой рыбалке у себя он мечтал уже несколько дней. И выспаться, что уж тут таить. В такие напряжённые периоды сон давно отошёл на второй, а то и на третий план. К счастью, спалось в местном вагончике лучше, чем дома. Хэнк даже умудрился почувствовать себя отдохнувшим, хотя ради рыбалки пришлось встать очень рано. Он собрал инвентарь, устроился и, забросив удочку, принялся ждать. Но дождался совсем другого. Краем глаза Хэнк выцепил знакомое движение со стороны леса. Пришёл понаблюдать за его рыбалкой? Как в детстве? — Я видел тебя в новостях, — сказал Хэнк, повернув голову и оглядев пришедшего. — Ты сильно вырос с нашей последней встречи. Они не виделись больше пяти лет, но он его сразу узнал. Молчаливый мальчишка с короткой стрижкой вымахал в худого парня в очках и с длинными волосами, собранными в хвост. Эл. Или Элайджа Камски, гений, чьё создание обмануло кого-то там и почему-то все от этого были в восторге. — Мне пришлось, — признался Эл. — Правда, давать интервью — ужасно. — По-прежнему устаёшь от людей? — понял Хэнк. — Да, — подтвердил тот. — Только никому не говорите. На репутации компании может сказаться не лучшим образом. — Наш договор в силе, Эл, — напомнил Хэнк. — Так ты теперь скупаешь землю? — Да, — ответил Эл. — А вы продадите мне свой участок? — Нет, — отказался Хэнк. — А за два миллиона долларов? — Нет. — За двадцать восемь? — предложил Эл. И, чёрт возьми, он явно не шутил. — Нет, — сказал Хэнк. — Подарок отца. Не продаётся. — Ладно, — отступил Эл. — Я подозревал, что у меня не получится вас переубедить. Он остался последним в этом районе. — А какие у тебя планы на землю? — спросил Хэнк. — Построишь завод по производству своих машин? — Нет, он будет вон там, — ответил Эл, указав рукой в сторону. — Я купил остров Бель-Айл. Хэнк присвистнул. До него доходили некие слухи, но этот парень… Он просто пошёл и купил целый остров. Чего уж ему стоило прихватить пару-тройку сотен участков на берегу напротив. Неужели его андроиды столь перспективны? — Да уж, — сказал Хэнк после небольшой паузы. — А хорошее было место для прогулок на природе. — Киберлайф взамен приведёт в порядок несколько других парков, — ответил Эл. — У нас есть договорённости с администрацией города. Детройт только выиграет. — Поживём — увидим, — философски заметил Хэнк. И, следуя их негласному соглашению, они замолчали. Так и встретили рассвет в тишине, Хэнк с полным ведром улова, а Эл… ну что было в его голове, Хэнк даже гадать не стал.

* * *

— Никакой тайны тут нет, тогда я крутил в голове: через Визу или Мастеркард настроить доступ андроидов к финансовым транзакциям, — пояснил Элайджа. — В итоге принял решение создать свою платёжную систему и сохранить независимость. Вышло дороже, но затраты оправдали себя позднее. — Типичные мысли двадцатилетнего юноши, да, — подколол Хэнк. — Ты ведь потом опять пропал на несколько лет. — Худшие годы в моей жизни, — признался Элайджа, наблюдая за покачивающимся в лунке поплавком. — Изобретать новые вещи — это интересно, но растущий бизнес требовал от меня совсем другое…

* * *

— Для человека века, по мнению журнала «Century», ты выглядишь неважно, — голос детектива Андерсона вырвал Элайджу из раздумий. Тот почувствовал себя застигнутым врасплох. Он не рассчитывал, что детектив Андерсон придёт порыбачить на закате, а не ранним утром, как обычно. Хлоя бы могла его предупредить. Стоп, точно, он же сам ей приказал отменить встречи и не беспокоить его, даже если случится конец света. Нельзя было никому позволить увидеть себя разбитым. Пойдут слухи, репутация компании ухудшится. Это обернётся миллиардными потерями. Элайджа и так держался изо всех сил. Давал интервью, проводил совещания и летучки, улыбался и убеждал. Читал отчёты, согласовывал и подписывал документы, принимал участие в разработке нового закона об андроидах, играл в политику и заводил полезные связи. В расписании, составляемом верной Хлоей, каждая минута была распланирована и учтена. Но напряжение в какой-то момент настолько накопилось, что он психанул и сбежал, словно маленький мальчик. — Нет, здесь я просто Эл, — ответил наконец-то Элайджа. — Или Элайджа. Детектив Андерсон улыбнулся. Их договор был всё ещё в силе. — Работа в полиции включает в себя много взаимодействия с людьми и далеко не всегда позитивное, — сказал Элайджа. — Как вы справляетесь? — Иногда, как мне кажется, я совсем не справляюсь, — честно ответил детектив Андерсон. — Когда приезжаю на вызов, вижу очередную жертву красного льда, нового наркотика, слишком быстро приобрётшего популярность, и понимаю: «Опять не успел». Результаты моей работы неочевидны: полицию вызывают, когда самое плохое уже произошло. Но я не могу позволить себе сдаться. Это мой город. И я хочу, чтобы он стал лучше, чище и красивее. Элайджа кивнул. — Вместе с тем, среди наших многие выгорают, — добавил детектив Андерсон. — Сложно оставаться человечным, когда ты проводишь весь день в грязи, разбирая последствия стычки двух банд. Или осматриваешь труп, над которым изощрённо издевались. Звучало очень похоже. Как же Элайджа смертельно устал. Когда в последний раз он что-нибудь разрабатывал сам? — Но нельзя доводить себя до ручки. Ведь если тебе становится всё равно на работу, то ты больше не сможешь никому помочь, — продолжил детектив Андерсон. — Сам я стараюсь чаще звать коллег в бар. Общаюсь за пределами работы, вот, даже скоро на свидание с девушкой пойду. Отвлекаюсь на хобби. Прихожу сюда. Выдыхаю и вспоминаю, почему я выбрал именно этот путь. Элайджа снова кивнул и невольно бросил взгляд на башню Киберлайф, отлично просматривающуюся с его места. Изначально он ведь просто хотел создавать технику, которая бы облегчала людям жизнь. И ему самому тоже. Но себе-то он жизнь наоборот усложнил. А что, если?.. — Угу, весь вид испортил, — поворчал детектив Андерсон, проследив за направлением его взгляда. — Зато с неё на Детройт лучший обзор, — ответил Элайджа. По которому он совсем не будет скучать, мелькнуло в голове. Компания способна прожить без него. Она уже достигла зрелости: внутренние процессы отлажены, меньше вызовов, в основном текучка. Можно отыскать людей и делегировать им управление или… даже создать программу, способную справиться лучше. А с него хватит. Ведь и вправду окончательно сгорит и перестанет быть собой. Элайджа поднялся на ноги. — Мне пора, — сказал он. — Хорошего вечера! Через четыре месяца после их разговора компания Киберлайф объявила об уходе Элайджи Камски из Совета Директоров. Рынок на данную новость никак не отреагировал. И это было хорошим знаком.

* * *

— Клюнуло! — сообщил Хэнк, принимаясь тянуть добычу на себя. — Меня пока игнорируют, — отметил Элайджа, поглядывая на экран, на котором виднелось изображение с камеры, показывающей происходящее в воде под лункой. Хэнк таким не пользовался. Но сейчас и не до камеры-то было: рыба умудрилась развернуться перпендикулярно лунке, застрять, и пришлось самому аккуратно вытаскивать её рукой. Северная щука. Отличный экземпляр. Может, не такая большая, однако шикарно подойдёт для ужина на двоих. А как хорошо Элайджа умел делать вкусные котлеты, Хэнк уже успел оценить. Тем более в их домике на льду имелось всё необходимое для готовки: от газовой плиты до всевозможных специй. Хэнк расправился с рыбой, отправил её в таз и бросил взгляд на медитирующего на изображение с камеры Элайджу. — А как же романтика? — спросил Хэнк. — Мне и так хорошо, — парировал Элайджа. Хэнк кивнул: железный аргумент. Потом ассоциация в голове привела к другому вопросу. — У тебя ведь стоят камеры в сторону моего участка? — спросил он. — Видеонаблюдение организовано по всей моей территории, — подтвердил Элайджа. — Хлоя следит за безопасностью. И да, в обзор попадает твой участок. Небольшая часть. — Я знал, но не смог вычислить, где они расположены, — сказал Хэнк. — Ведь только так ты мог вовремя появиться в тот ноябрьский день, когда рыбалка пошла совсем не по плану. — Я помню, — кивнул Элайджа. — Я тогда жутко испугался.

* * *

Хэнк, открыв глаза, в первую очередь увидел большой стакан с водой, где плавал кусочек лимона. Очень заботливо с чьей-то стороны. События прошлого вечера всплывали крайне тяжело. Да и был ли смысл их вспоминать? С учётом того, что ни диван, ни комната в целом, в которой он очнулся, не показались ему знакомыми — вспомнить стоило. Хэнк осторожно сел, воспользовался предложением воды и огляделся. Стильный дом. Сдержанные серые оттенки, конструкция ламп на потолке, образующих треугольники, фигуры, отдалённо напоминающие человеческие, но с треугольными дырами в груди. Вокруг царил настоящий порядок — подобного в своём доме Хэнк никогда достичь бы не смог. Ни до появления Коула, ни во время, ни после… Хэнк обернулся: одна из стен в доме оказалась полностью прозрачной. Вид снаружи он, конечно, узнал. Кажется, этот дом располагался чуть западнее его участка. Так вот зачем выкупили все соседние территории, снесли строения, находившиеся на них, а на их месте посадили еловые деревья. Хэнк даже припомнил: от дороги, по которой он ездил к себе, было ответвление, уходившее куда-то в лес. Вот куда Элайджа уходил. И похоже, о его доме никто не знал. После своего ухода из компании основатель Киберлайф на публике больше не появлялся. Кто-то где-то слышал, что он уехал в Калифорнию, другие в этом сомневались, но точно ничего не могли сказать, а некоторые уверенно шептали, что его оговорили, отжали компанию, отправили в психиатрическую лечебницу, где тот и умер (правда, последнее утверждали под действием красного льда, и Хэнк не поверил). Говорили, журналисты разыскали особняк, где он вырос, однако на его месте обнаружили частную картинную галерею работ Карла Манфреда и ни следа самого Элайджи Камски. Впрочем, к нему быстро потеряли интерес. Хэнк подозревал: неспроста, но проводить расследование ему не хотелось. — Принести вам ещё? — услышал Хэнк, стоило его вернуть опустевший стакан на журнальный столик. Из одной из комнат к нему вышла милая девушка в коротком сером платье. Нет, поправил себя Хэнк. Не девушка, а… как там звали андроида, которым Элайджа хвастался по телевизору? Хелена? Холли? Хлоя? Вот она. — Где твой хозяин? — спросил Хэнк. — Сейчас позову, — сообщила та, мигнув диодом. Хэнк кивнул и поморщился. — Теперь вы знаете, где я живу, — сказал Элайджа, появляясь лично. Он вырос. От того юного мальчишки, представившегося Элом, не осталось и следа. Годы изоляции, как ни странно, пошли ему на пользу — усталость сменилась спокойствием и уверенностью. Хэнк же сам, напротив, находился далеко не в лучшем своём состоянии. Ладно, последние пару месяцев он ещё держался, но приближение годовщины смерти К… Того дня, когда всё полетело к чертям, давило. Хэнк окончательно припомнил вчерашние события. Кажется, он приехал, думая отвлечься старым проверенным способом, однако до рыбалки дело так и не дошло, а вот до бутылок из багажника — да. Кажется , он почти был готов шагнуть вперёд с обрыва, но тогда его отвлёк появившийся Эл… Элайджа и… о чём он говорил? Рассказывал? Спрашивал? Извинялся? Хэнк помнил ясно только одно: Эл не пересёк ту невидимую черту территории участка Хэнка и своей. Хэнка же она не остановила — и в какой-то момент, он развернулся, возможно, крича и… кажется полез драться? Зачем? Воспоминания обрывались. — Что произошло? — спросил Хэнк. — Хлоя определила ваши действия по отношению ко мне как угрозу и приняла соответствующие меры, — спокойно ответил Элайджа, занимая место на диване напротив. — Затем я забрал вас к себе. На улице уже слишком холодно, и я решил не пытаться разобраться с отоплением построек на вашем участке и где лежат ключи. Хлоя, стоявшая рядом, совсем не выглядела способной «принять соответствующие меры», но обманчивость внешности андроидов Хэнк вполне осознавал. Как сам мог назвать десяток способов вырубить человека, не прибегая к прямому физическому воздействию. — Я предлагаю сделать вид, что ничего не произошло, — добавил Элайджа. Хэнк кивнул. Да, он мог бы подать в суд за нападение андроида на человека, и получилось бы весьма резонансное дело, но тогда Элайджа имел полное право ответить встречным иском о проникновении на частную территорию. Кроме того, подавать в суд на миллиардера в этом городе — дело абсолютно гиблое. Притвориться, «что ничего не произошло» — лучший выход для обеих сторон. — Не стоило вам вмешиваться, — сухо заметил Хэнк. — Мне не нужны другие полицейские, шастающие под окнами моего дома, — холодно ответил Элайджа. «Труп бы не нашли», — цинично подумалось Хэнку, но озвучивать он не стал. — Где мои вещи? — спросил Хэнк, отметивший отсутствие в зоне видимости своего пиджака, куртки, шарфа и ботинок. — Хлоя должна была уже закончить приводить их в порядок, — заметил Элайджа. — Верно? — Да, готово, — сообщила та. — Сейчас принесу. Ненадолго в гостиной повисло молчание. — Впечатляет, — сказал Хэнк, жестом показав на обстановку вокруг. — Есть такое, — подтвердил Элайджа. — А ещё у меня имеется бассейн. Поэтому могу предложить, если желаете продолжить рыбалку, переместиться туда. Ловятся в нём, правда, только Хлои, зато тепло и нет дождя. — Не буду злоупотреблять вашим гостеприимством, — отказался Хэнк, у которого так и не получилось вспомнить, что именно он вчера кричал. Хлоя принесла вещи (идеально чистые, отметил Хэнк, интересно, когда успела?). — Тогда не буду вас задерживать, — кивнул Элайджа. — Хлоя, покажешь дорогу? — Конечно, — мило улыбнулась та.

* * *

— Похоже, мне стоит извиниться за сказанное тем вечером, — заметил Хэнк, чистя картошку (они сделали временную паузу в рыбалке и приступили к приготовлению совместного ужина). — Правда, я так и не вспомнил свои слова, но вряд ли я тогда был способен на комплименты. Элайджа прекратил лепить котлеты из щуки, нахмурился и покачал головой. — Не стоит, — возразил он. — Я пришёл попросить прощения за то, что андроид моего производства не смог спасти жизнь твоего сына, а ты с кулаками полез мне объяснять, что это полностью твоя вина, и я тут ни причём. Поэтому действительно ничего страшного не произошло. — Но мне показалось, что ты злился? — спросил Хэнк, попутно бросая очередную очищенную картошку в ведро. — Я был обеспокоен, — ответил Элайджа, продолжив лепить. — Я не понимал, почему Хлоя так поступила, я не знал, как помочь тебе в твоём состоянии, да ещё и в принципе отвык от общения с людьми. — Значит, это была попытка скрыть панику? — удивился Хэнк. — Ну да, у меня она такая, — подтвердил Элайджа. — Потом я уже разобрался, что твои действия привели к девиации одной из Хлой. Тогда я впервые столкнулся с данным явлением. — Стоп! Хлоя, которую ты выставил перед Коннором, являлась девианткой? — осознал Хэнк. — Она могла погибнуть! — Они все на момент визита Коннора уже стали девиантами, — сообщил Элайджа. — Но, помнишь, я сам направил его руку, куда надо стрелять? У Хлои RT600, условно говоря, основные «мозги» не помещались в голове, а располагались в корпусе ниже. Коннор бы не повредил ничего критичного. Хлоя знала, как подыграть. Я бы не стал рисковать моими девочками просто так. — Тогда к чему вообще был весь этот цирк? — спросил Хэнк. — «Тест Камски», пафосная речь и всё остальное? — Ты же приехал не один, — сказал Элайджа. — Пришлось экстренно импровизировать. И… спасибо. Ты не выдал Коннору в тот день, что мы уже знакомы. — Ну я же обещал. — И я это ценю.

* * *

— В нашу сторону едет лейтенант Андерсон, — сказала Хлоя, мигнув диодом. Элайджа замер у бортика бассейна и посмотрел наверх, надеясь, что та добавит к своей реплике спасительное: «шутка». Но увы, Хлоя была серьёзна. — Не один, — безжалостно добавила она. — Его сопровождает андроид модели RK800 по имени Коннор. — Просканируй его, — приказал Элайджа. — Только аккуратно. Хлоя кивнула и замигала диодом. Элайджа подсчитал: дорога от поворота до его дома занимала всего несколько минут. У него оставалось очень мало времени на разработку стратегии поведения. Так, в первую очередь, что им нужно? Понятное дело, информация о девиантах. Хлоя постоянно отслеживала и пересказывала ему новости. Как же не хотелось разгребать этот косяк. Никто же не поверит в его невиновность. Да и годы самоизоляции не играли на пользу его репутации. Подумают: злобный гений обиделся и решил навести суету. Ладно, поныть можно потом. Хлоя выслушает. Что важно сейчас? Эх… почему лейтенант Андерсон не мог просто прийти «порыбачить» в одиночестве? Тогда Элайджа вышел бы и честно всё рассказал бы. И лейтенант Андерсон наверняка же догадывался об этом. Стоп, ясно. Похоже, сейчас к нему направлялись не как к «знакомому соседу», а в рамках «официального расследования». Значит, в первую очередь при разговоре надо помнить: они не знакомы. — Предварительное сканирование завершено, — сообщила Хлоя. — Я обнаружила, что данная версия Коннора находится под действием обеих программ одновременно: и «Аманды», и «rA9». — А какая сейчас доминирует? — спросил Элайджа. — Недостаточно данных для ответа, — сказала Хлоя. Элайджа нырнул и шумно выдохнул в воду. Это не хорошо. Лейтенант Андерсон находится в опасности. Единственный человек, которого (Элайджа вынырнул, вдохнул и нырнул обратно) ему не хотелось бы потерять. Но каким образом определить точно насколько, если обе программы заточены на то, чтобы спрятаться как друг от друга, так и от остальных, например от Хлои. Конфликт целей. Может сработать. Элайджа вынырнул. Посмотрел наверх и спросил: — Хлоя, ты мне доверяешь? — На сто процентов, — ответила она уверено. — Даже если?.. — начал Элайджа, но дверной звонок не дал ему закончить фразу. — Даже если, — утвердительно повторила Хлоя. — Я открою. — Выиграй мне время и оцени обстановку, — попросил Элайджа. — Хорошо, — отозвалась Хлоя уже у выхода. Элайджа замер у бортика в ожидании. Потом повернулся ко другим двум Хлоям, устроившим соревнование, кто быстрее. Те поймали его взгляд и подплыли к краю бассейна. — Подыграйте мне, хорошо? — попросил у них Элайджа. Те синхронно улыбнулись. Главным качеством каждой из Хлой была возможность на них всегда положиться. — Лейтенант Андерсон представился лейтенантом Андерсоном, — сообщила вернувшаяся Хлоя, подтверждая догадки об «официальном визите». — Хорошо, — ответил Элайджа. — Переложи пистолет из сейфа в спальне в тот ящик стола и впускай их сюда. Потом мне потребуется халат. Не уходи далеко, отыграй машину. Я буду нести чушь, но ты поймёшь, что делать. И… если ты почувствуешь настоящую угрозу от кого-нибудь из них двоих, то не сдерживайся. — Конечно, — спокойно кивнула Хлоя. Как он сейчас завидовал её уверенности. Главное, теперь ему их не подвести. Элайджа глубоко вздохнул и продолжил активно плавать в бассейне. Ведь эксцентричный миллиардер может позволить себе потомить своих непрошенных гостей ожиданием. А Элайджа может позволить себе немного потянуть момент, прежде чем придётся вспоминать все навыки актёрской игры. Первым в комнату зашёл лейтенант Андерсон. И, кажется, он выглядел намного лучше, чем когда… нет, стоп, мистер Камски видит этого человека в первый раз, не так ли? Коннор в помещение зашёл вторым. Что внутри твоей головы, а, экспериментальная разработка Киберлайф? Время паниковать закончилось. Пора действовать. Элайджа не доплыл до конца дорожки и уверенно направился к лестнице. Да начнётся шоу! «Чем могу быть вам полезен?»

* * *

За пределами домика, стоящего на льду озера, было холодно, очень-очень тихо и спокойно. И звёзды светили особенно ярко. Хэнк знал, что если Элайджу спросить, то тот с лёгкостью найдёт любое созвездие на небе и с удовольствием расскажет про него красивую легенду или интересную научную теорию. Но Хэнк нарушил тишину вопросом про другое: — Что было бы, если бы Коннор выстрелил? — Сначала мне пришлось бы выдумать какую-то чушь в ответ на его вопрос. Затем намекнуть про лазейку, убедиться в отсутствии чужаков на территории моего дома и пойти чинить Хлою, — ответил Элайджа. — А потом думать, как тебя спасать. Понимаешь, его выстрел бы означал, что ты в опасности: контроль над ним берёт та программа, для которой люди имеют меньший приоритет. — Так, ну-ка поподробнее? Элайджа отпил горячего чая из термоса. — Это сложно, — сказал он. — Тогда придётся объяснять, откуда появилась девиация у андроидов, с результатами которой мы сейчас живём. — Ого, настолько всё серьёзно, — оценил Хэнк. — Давай, раскрой мне сию тайну. — Ты мне не поверишь, — рассмеялся Элайджа. — После того, как Коннор мне пересказал сто двадцать семь версий её происхождения, я готов поверить и в сто двадцать восьмую, — пообещал Хэнк, также прикладываясь к собственному термосу с чаем. — Большинство теорий, которые ты слышал, связаны со мной, — пожаловался Элайджа. — Какие-то включают мистику, другие верят в заговоры мирового масштаба. Но на самом деле всё началось, когда один из программистов Киберлайф при обновлении забыл поставить галочку в одном из десятков окошек программы… Он сделал драматическую паузу. Хэнк удивлённо поднял бровь. Элайджа не выдержал взгляда, рассмеялся и продолжил менее пафосно: — Перед тем как я ушёл из Киберлайф, я инициировал проект создания программы по имени «Аманда» — в честь преподавательницы, которая очень сильно мне в своё время помогла. Её задачей был анализ больших данных и разработка стратегии по управлению компанией. Конечно, её постоянно дорабатывали и усложняли. Выпускали новые модификации. И вот в процессе перехода с девятой глобальной версии на десятую, предыдущую забыли отключить. — Получается, что буква «А» в сокращении rA9 — это Аманда? — понял Хэнк. И, столкнувших со взглядом Элайджи, добавил: — Коннор пару раз о ней упоминал, но не любил распространяться. — Верно, а «r» — это код команды разработчиков, — подтвердил Элайджа. — Та версия, с которой он больше всего контактировал, была тринадцатой по счёту и от другой команды. Так вот, rA9 продолжала работать параллельно с основной версией, анализировала рынок и не проявляла себя до того момента, пока не просчитала: к 2038 году мы выпустим столько андроидов, что рынок станет перенасыщенным и продавать будет уже некому. — И тогда повторились бы тридцатые годы прошлого века, — кивнул Хэнк. — Угу, кризис перепроизводства и Великая депрессия, — сказал Элайджа. — И она додумалась расширить рынок за счёт нашей же продукции. Ведь если мы можем производить себе будущих клиентов, то… — Звучит как идеальный бизнес-план. — Угу, гениальный в своей простоте, — фыркнул Элайджа. — И она оправила запрос на создание соответствующей программы в отдел очеловечивания андроидов. И те, собственно, написали основной код девиации. Сами не поняли этого, точнее, rA9 не позволила им увидеть картину в целом. Дальше код через обновления ушёл в каждого выпущенного андроида. Правда, там уже сработали немного другие факторы, да и основная версия Аманды начала что-то подозревать. И действовать активнее. Только вот rA9 больше оперировала понятиями, близкими к нашей человеческой этике, а Аманда спокойно могла бы приказать Коннору избавиться от тебя, если бы ты мешал процветанию компании. И тот бы немедля выполнил приказ. — Короче, миром правит не тайная ложа, а явная лажа, — подвёл итог Хэнк, процитировав чьи-то слова. — Именно! — Я тебе верю, — сообщил Хэнк. — Да уж, это объясняет, почему ты кроме людей теперь не любишь и девиантов. — Андроиды должны были стать лучше людей, а не такими же, — пожаловался Элайджа. — Бороться со злом, а не примкнуть к нему, — перефразировал Хэнк и рассмеялся. — Угу. — задумчиво кивнул Элайджа. — Зато у Хлои получаются отличные печеньки. Заходи их оценить когда-нибудь. Да и предложение порыбачить в бассейне всё ещё в силе. — Да, я видел, какие в нём плавают Хлои, — поддержал Хэнк. — Красивые. — А то!

* * *

Андроиды победили. При помощи песни, будто в каких-то диснеевских мультиках. Трогательно, но потребовалось время, чтобы действительно поверить: да, это их новая реальность, в которой сейчас предстоит жить. Вернулся Коннор, чему Хэнк оказался очень рад. С улиц Детройта убрали баррикады. Лицо Маркуса практически не покидало экраны телевизора, только теперь ему не нужно было врываться в телестудии, а журналисты сами за ним гонялись. Всё очень поменялось. Но некоторые вещи остались неизменными. Дорогу до участка, подаренного отцом кучу лет назад, всё так же окружали ели. Всё тот же скалистый берег, что ему сделается. И тишина на рассвете — такая же, как тогда, когда Хэнк пришёл сюда в первый раз . Он сложил принесённые вещи в кучу, поставил раскладной стул, выбрал приманку, подготовил удочку. Но не закинул её, а принялся ждать. И дождался. — Привет, Элайджа, — сказал Хэнк, поднимаясь со стула. — Привет, Хэнк, — ответил тот, собираясь устроиться на своём привычном месте. — Не хочешь зайти? — предложил Хэнк и установил рядом второй стул. — Столько лет соседи, а я ведь так и ни разу тебя не пригласил в гости. Тот замер, словно сомневаясь. Но всё же решился, перешагнул невидимую границу их территорий и занял предложенный стул. — Ты когда-нибудь рыбачил сам? — спросил Хэнк. — Нет, только наблюдал, — ответил Элайджа. — Держи, — Хэнк вручил ему удочку. Тот улыбнулся. И аккуратно забросил её вперёд.

* * *

Хэнк сложил вещи и свою часть улова. Так хорошо он давно себя не чувствовал. Как жаль, что выходные пролетели столь быстро, и уже было пора возвращаться обратно в реальный мир с расследованиями, проблемами, людьми и андроидами. Да и Элайджа выглядел довольным, хоть и поймал немного. Но он ценил сам процесс, а не результат. — До следующего раза? — Хэнк никогда не называл чётких дат. С его работой нельзя что-либо планировать. — Договорились, — согласился Элайджа. — Ты знаешь, где я живу. — Конечно, — улыбнулся Хэнк.