Знаки

На горизонте уже выгорал закат, заливая небеса оттенками алого и золота, а океан мерцал, как жидкий огонь. Моана и Мауи сидели на песке бок о бок, не проронив ни слова. Волны лениво накатывали на берег, унося за собой их молчание. Обычно их вечера были наполнены смехом, подколами, дразнящими словами, но сегодня что-то было иначе. Что-то в нём.   Мауи склонил голову к плечу и, казалось, не слышал, как Моана с легким раздражением в голосе пересказывала свою очередную стычку с кокосовыми пиратами. Его взгляд блуждал где-то за горизонтом, но не на волнах, а где-то глубже. Там, где бились эмоции, о которых он старался не думать.   Он заметил это давно. Её взгляд, будто сотканный из света, её уверенность, её смех, от которого, казалось, вибрировала сама земля. Вся её сущность пульсировала жизнью, которую он так долго терял в своём бессмертии. Она была настоящая. Говорила, что думала, смеялась, как будто каждый день был последним. И это заразило его. Он, конечно, никогда не признает этого вслух. Полубог. Полубоги не влюбляются, не задумываются, не теряются в собственных мыслях, пока смотрят, как волосы подруги развеваются на ветру.   Но эта мысль. Эта назойливая, тихая мысль. **Что если бы она знала?**   Что бы она сказала, если бы узнала, что её «просто друг» давно перестал воспринимать их отношения такими? Что он каждую ночь, пока она спит, сидит на носу их лодки, борясь с желанием... не сказать? Нет, *остаться*. Окончательно, навсегда.   А что, если бы её ответ был другим? Нет. А что, если он всё сломает?   — Ты меня вообще слушаешь? — с укором пробормотала Моана, толкнув его плечом.   Мауи встрепенулся, как будто проснулся от сна.   — Да, конечно. Ты говорила про кокос... или про пирата? — Он состроил свою фирменную дурацкую ухмылку.   Моана закатила глаза. Её сарказм был привычной реакцией, но на этот раз он заметил лёгкую обиду в уголках её глаз.   Мауи хотел что-то сказать, сгладить напряжение, но в этот момент на берегу появились несколько любопытных островитян. Их лица сияли заговорщицкими улыбками, и один из них — старик Вуи, который всегда считал себя островным сватом, — громко выдал:   — Ну что, дети, когда свадьба?   Моана расхохоталась, как будто этот вопрос был ей давно привычен.   — О, да хватит вам, — отмахнулась она, глядя на них с лёгким раздражением, но её улыбка всё ещё играла на губах. — Мы не пара, помните?   Обычно в такие моменты Мауи подыгрывал. Шутил, издевался над самим собой или Моаной, чтобы развеять неловкость. Но не сегодня. Он молчал. Просто молчал, глядя куда-то на пальмы, на песок. Не на неё.   Этот взгляд она заметила. Этот же самый взгляд, который всё чаще заставлял её задаваться вопросами. Его глаза были спокойны, но в их глубине пульсировало что-то другое. Не океанская дерзость, не весёлая искра, а что-то странно мягкое, уязвимое.   Позже, когда островитяне ушли, а вечер начал сдавать позиции ночи, Моана вдруг спросила:   — Ты ведь совсем не слушал меня сегодня. Что-то не так?   Мауи задумался. Ответить или сделать вид, что всё по-прежнему? Её голос звучал так искренне, почти тревожно.   «*Ты слишком важна. Если я скажу, всё исчезнет.*»   Он поднял глаза и, к своему ужасу, заметил её полный ожидания взгляд. Но вместо слов он откинулся на песок, закинув руки за голову.   — Всё нормально, Моана. Просто задумался.   Она молчала, будто ожидая, что он продолжит. Но он не мог.   Её смех, её голос, её глаза — всё это ураган, который затянул его слишком глубоко. Но больше всего его разрывало на части то, что он не знал, как объяснить это ей.   Когда она отвернулась, глядя на океан, он позволил себе одну короткую мысль.   «Пожалуйста, не уходи. Не дай мне всё это испортить».