We'll meet again

Делл Конагер всегда был парнем работящим и трудолюбивым. Брался за любое дело, применяя свои творческий подход и золотые руки. Жизнь на ферме в Техасе никогда не давала соскучиться, каждый день был наполнен разного рода работой, а если даже эти задания были переделаны юным Деллом, то отец всегда находил новые. Ещё с детства маленького Делла интересовали работа руками, техника и различные науки, что привело его сначала в университет Техаса, где он отучился на физика-ядерщика, а после и в университет Нью-Джерси на инженера. Он приехал туда уже в осознанном возрасте, ему были чужды неловкость перед начальством, стресс перед экзаменами и первые знакомства. Техасец решил жить в студенческом общежитии, а не снимать квартиру, хотя работа бы позволяла, но он решил, что ему это незачем. Без промедлений Делл познакомился с парнем старше на курс, чтобы тот ему всё показал и рассказал. Из четырёх лет его первого образования он понял, что выгоднее знакомиться со старшекурсниками, нежели с одногодками, поэтому Делл уже узнал о Михаиле, о его соседе по комнате Людвиге, которые вместе часто ворковали на кухне, готовя ужин, о довольно интересном парне-шотландце Тавише с когда-то исключительно положительными отзывами, пока он не стал пропадать в пьянках-гулянках, и ещё о двух парнях с крайне загадочной атмосферой. Сумев со всеми подружиться, сдавая все экзамены на отлично и показывая прекрасные результаты на работе, Делл смог возыметь превосходную репутацию в своём окружении. Каждый мог обратиться с какой-то своей проблемой, которую Конагер постарался бы решить любой ценой. Он был прекрасным собеседником для абсолютно разных разговоров, он знал, когда стоит шутить, а когда быть максимально серьёзным, всегда старался решить проблему словами, нежели силой, и для некоторых он стал некой фигурой отца, как, например, для Пиро. Пиро — сосед Делла, поступивший на художника-иллюстратора и появившийся после года непостоянных соседей Конагера. Поначалу Пиро опасался техасца, но мужчина, от которого пахнет машинным маслом, живущий на чистом энтузиазме от идеи, и который ходит всё время с кружкой крепкого кофе, искренне улыбаясь на каждое слово друзей, не смог остаться в незнакомцах надолго. Делл показал всё, что есть в общежитии и университете, став проводником и опорой для юноши. Конечно же, для мужчины физико-математических наук и более приземлённых взглядов было странно лицезреть внешний вид Пиро. Торчащие из-под шапки радужные волосы, маска и очки на лице, огромные свитера, штаны в пол и всегда что-то с ярким принтом — всё это было чуждо обычному парню с техасской фермы, но кто он такой, чтобы что-то говорить или запрещать пареньку? Вскоре, он смог свыкнуться с этим и даже начал понимать часть сказанных слов художника, поддерживая разговор. Делл также часто звонил отцу и ездил к нему, чтобы старик совсем не заскучал один на большой ферме среди животных и вечно сломанного пикапа, который починить не был способен даже он. Но был один день, о котором Делл всячески забывал, сам того не ведая, пока не звонил отец со словами: «Ох, приятель, всё ещё не верю, что тебе не шестнадцать». Это был его день рождения, в самую красивую пору, как начало октября. Деллу уже не хотелось праздновать этот день с размахом, хотелось просто попить пива в кругу семьи или друзей, поесть торт, ведь Конагер являлся тем ещё сладкоежкой, да и продолжить заниматься своими делами. Четыре года обучения в Техасе так и было, но праздновал он с отцом под новости в научной сфере, а два года в Нью-Джерси Делл отпраздновал уже в кругу Михаила, Людвига с баварским пивом и Тавиша со жгучими коктейлями. Третий год должен был быть аналогичным, даже смена на работе совпадала с прошлым и позапрошлым, но на втором курсе Делла появился Пиро, узнавший о личном празднике соседа только на следующий день и пообещавший, что в следующем году обязательно сделает подарок другу. И не соврал, Делл всё утро наблюдал, как второкурсник что-то перебирал под кроватью, будто бы пряча подальше от любопытных глаз техасца. День обещал быть таким же монотонным, как и всегда. Немного занятий в университете, смена на работе, всё абсолютно такое же. Даже на обеденном перерыве всплывали уже давно обсуждённые темы, только иногда Людвиг пытался вспомнить, что же сегодня за дата, о которой он благополучно забыл из-за недосыпа от тяжёлой работы. Делл уже давно не расстраивался, что кто-то забывал про его день рождения, он даже не обижался, что кто-то забывал поздравить его с Рождеством, ему казалось, что это глупый повод для обиды на человека. «Все мы люди, все мы что-то забываем». Что действительно расстраивало Делла, так это промахи в чертежах и изобретениях. Ему не нравилось, когда его творения взрывались, оставляя техасца с обломками и вновь разбитой вдребезги кружкой. Но что-то за день должно было поменяться, Делл чувствовал это всеми фибрами тела. Уже идя по коридору общежития и неся на плече сумку с рабочей одеждой, которую стоило бы отправить в прачечную, Конагер, заметив Джейн Доу в своём любимом домашнем прикиде в виде белой майки и шорт с флагом США, улыбнулся. Этот пропитанный американской пропагандой придурок всегда смешил техасца, доводя до боли в животе. А ещё раздражал своей неосторожностью, когда вновь ломал какую-то вещь, починенную Деллом в раз пятый. — Рядовой, как день? — Джейн уже стал подходить к своей комнате, кладя ладонь на ручку двери и смотря на Делла. — Да нормально... — Делл остановился и улыбнулся шире, показывая морщинки вокруг глаз. — Хороший день, ведь у меня так-то день рожден- В эту же секунду на весь коридор раздался радостный возглас вперемешку с внезапным осознанием, будто вспомнилось что-то крутящееся в голове весь день и не дающее покоя несколько часов. Джейн схватил за плечи Делла и широко улыбнулся, прикрывая глаза, начав петь «Happy birthday» своим слегка хриплым голосом. Техасец, на секунду впавший в ступор, вновь улыбнулся в ответ и начал смеяться, схватившись за лямку от сумки покрепче. — Что тут происходит? — из комнаты выглянул растрёпанный Джереми, показывающий всем своим видом, что он проснулся только что. В ответ бостонец услышал лишь громкий, но очень мягкий смех Делла, которому уже не хватало воздуха из-за дикого напева парня на голову выше него. — У Делла день рождения, рядовой! — выпалил Джейн, отпуская наконец-то плечи своего друга. — Стыдно не знать! Джереми поддержал марафон радостных криков от своего соседа и выскочил в коридор, приобнимая за одно плечо Делла. — Чувак, мы же виделись сегодня, какого чёрта ты молчал! Я бы тебя хоть поздравил! — Да бросьте, не такой уж это и праздник. Отмахнувшись, Делл отошёл от двери самых шумных людей общежития и вытер слезу, всё ещё немного хихикая. — Не-не-не, это праздник! Причём твой! — Джереми последовал за техасцем, а за Джереми последовал Джейн. — Раз так, то можем выпить вместе. Пожимая плечами, Делл направился к своей комнате, как бы приглашая парней пройти с ним. — Это тебе сколько исполняется, приятель? — отпив немного из бутылки, спросил Тавиш, кладя ладонь на плечо Делла. — Дай-ка подумать… — протянул техасец, нарезая торт с шоколадной крошкой на несколько частей. На празднование пришли ещё двое парней — Тавиш и Михаил. Конечно же, их позвал Джереми, разве могло быть иначе с этим сорванцом? — И прости, что вот так с тортом получилось. — неловко потерев затылок краешком бутылки, выдавил из себя шотландец, садясь на пол. — Что ты вообще с ним сделал, чувак? — усмехнулся Джереми. — Сел на него. Джереми, переливавший в свою кружку пиво с бутылки, остановился и поднял высоко бровь со сползающей уже вниз улыбкой, смотря на темнокожего друга. — Я же не специально! — Так сколько тебе лет будет, Делл? — наконец-то влез в разговор Пиро, попивающий фруктовый сок где-то в своём уголке на кровати. Нарезав помятый жизнью и задницей Тавиша торт, Делл вручил каждому по тарелке с кусочком и сам сел на кровать, выжидающе смотря на лакомство. — Двадцать семь, насколько помню. — Делл провёл пальцами по своей щетине и улыбнулся, отводя взгляд. — Двадцать семь?! Джереми широко открыл рот, уронив кусок торта обратно в тарелку. — Ну, да. — Делл закрыл глаза и, наслаждаясь вкусом сладкого угощения, облизнул ложку. — Это моё не первое образование, поэтому… — У моей мамы уже был я в этом возрасте. Все разом оглянулись на Джереми, а Делл, открыв один глаз и направив взор в сторону парня, улыбнулся. — Как видишь, я за детьми не спешу. — Делл продолжил трапезу, не обращая внимания на взгляды друзей. — Да и это клёво! Ты же столько успеешь повидать! — Верная мысль. — хихикнув, Михаил отрезал ложкой дольку от торта на тарелке и положил в рот. — А сколько тебе лет, большой парень? — скрестив руки перед грудью и подняв бровь, спросил Джейн, уже съевший половину от своего куска. — Двадцать пять. И да, я за детьми тоже не спешу. — Да вы тут все какие-то слишком взрослые. — с набитым ртом добавил Джереми, запивая десерт пивом из кружки. Все расселись, как могли. Михаил занял стул недалеко от кровати Делла и рабочего стола, Джереми расположился на краю кровати Пиро, а Джейн и Тавиш на полу, скрестив ноги в позе, по правде говоря, пьяного лотоса. — Да ну? А нашему торопыжке есть двадцать один? — ухмыляясь, Тавиш отпил с горла своей бутылки виски. — Ну, — Джереми отвёл взгляд. — нет. На это Джейн, пихнув шотландца в бок локтём, усмехнулся. — А тебе? — Не-а. — гордо заявил Тавиш, залпом выпивая остатки алкоголя из бутылки. — Так ты ещё и младше меня, рядовой? Хах! Доу, щёлкнув пальцами перед носом Тавиша, потянулся к стоящим под рукой друга бутылкам. — Эй, куда! — уже с красным носом, проворчал Тавиш и стал пытаться отобрать бутылки у друга. — По законодательству Соединённых штатов Америки, лицам, не достигшим двадцати одного года, продажа и распитие алкогольных напитков запрещены. — парировал Джейн, ухмыляясь и уворачиваясь от кулаков шотландца. — Ну, давай, придурок, отбери у меня бутылки, ты уже и так пьян. — Сам придурок! — уже конкретно запыхавшись, Тавиш посмотрел на друзей и, с поплывшим зрением, взял подушку с кровати. Через секунду Джейн получил этой же подушкой по голове. Уже многие привыкли наблюдать за драками этих двоих. Это никогда не перетекало во что-то серьёзное, все знали, что эти двое шутят и больно друг другу не сделают. По крайней мере, убивать друг друга они не намерены. — Ха-ха, прижучил! — победно заявил пьяный шотландец, поднимая вверх подушку, чтобы нанести ещё один удар. — Никак нет! — отставив бутылки в сторону, Джейн повернул голову к ошеломлённому Джереми, сидящим, будто хомяк с набитыми едой щеками. — Рядовой, подушку! Быстро сообразив, парнишка взял вторую подушку с кровати Пиро и кинул в сторону Джейн. — Они разнесут тебе комнату. — не смотря на Делла, но точно обратившись к нему, сказал Михаил, поставив грязную тарелку на стол. — Да брось, уже можно было привыкнуть. Делл, улыбаясь, отмахнулся, пока Пиро и Джереми, схватившись друг за друга, наблюдали за дракой подушками двух слегка пьяных парней. Этот праздник запомнился надолго техасцу. После драки Тавиша и Джейн, где первый всё-таки добрался до бутылок, а второй был яростно повержен и сидел нахмуренный в другом конце комнаты от друга, Пиро вручил подарок Деллу. Это были одна из его рабочих футболок, которую Конагер отдал на творческие эксперименты соседу, но уже с нарисованным вручную принтом в виде гаечного ключа и коробочка конфет с кофейным вкусом. Эту футболку местный инженер наденет ещё не один раз, он будет заботиться о ней и стирать отдельно, ведь ему действительно дорога вещь и ему приятно наблюдать, как Пиро радуется, видя результаты своих трудов. Делл по-отечески заботится о каждом подарке от Пиро, будь то рисунок, то игрушка, то та же синяя футболка с принтом, подаренная после бурной драки вояки и пьяного шотландца под взбудораженные овации восемнадцатилетнего пацанёнка. Осмыслив всё, Делл Конагер, положа руку на сердце, сказал бы точно, что хотел бы повторить такие посиделки с друзьями на свой день рождения.