Начало после конца: Черная воля

Прошло несколько дней с того момента, как я оказался в этом доме. Я проводил время со своей новой матерью, Сарией и Мэй, в этом чужом для меня мире, наблюдая за угасанием всей семьи.  Лицо Сарии выдавало усталость, а глубокие мешки под глазами говорили о бессонных ночах. Она старалась держаться, но каждый вечер я слышал приглушенные всхлипы из её комнаты. Вся эта ситуация была для неё невыносимо тяжелой. Каждый раз, когда я хотел подойти к ней или Аллее, мне казалось, что моё присутствие только усугубляет их боль. И единственным утешением в данной ситуации были разговоры с тетей Мэй. Она была нашей единственной горничной и уже работала некоторое время в нашем доме. Она рассказала мне интересные истории обо мне и о нашей семье. Однажды я решил навестить Аллею, постучал в её дверь, но ответа не последовало. Я стоял перед дверью, чувствуя себя таким же чужим, как и в первый день. Сария, мать, постоянно заботилась обо мне, но её постоянная печаль делало наше взаимодействие неловкими. Аллея же наотрез отказывалась разговаривать со мной, чувствуя себя преданной. — Видимо, им нужно время, — подумал я, отходя от двери. Я решил не настаивать, не вмешиваться в их личное горе. Ведь для них я сам был напоминанием о прошлом, которое они, возможно, не хотели видеть. Для них я не был прежним Люциусом — я был проблемой, чужаком в теле их сына. Мои мысли часто возвращались к первому дню в этом доме. Я чувствовал их боль, их утрату, но как я мог помочь, если сам не помнил ничего из прошлой жизни этого мальчика?  Сидя за столом, я также слушал рассказы матери о том, каким был раньше. Она рассказывала о моей любимой еде, тренировках с отцом и наших похождениях. Но чем больше я слушал, тем сильнее ощущал себя чужим в этих воспоминаниях. Для неё это были дорогие моменты, для меня же — пустые фрагменты, не вызывающие никакого отклика. Наступил полдень, и дом погрузился в тихую рутину. Мать оставалась дома, погруженная в домашние дела, а Аллея была на тренировках с репетитором, где и проводила большую часть дня, возвращаясь лишь поздно вечером. Всё это время я старался помогать Сарие, хотя бы немного облегчить её горе, убираясь и выполняя простые задания по дому несмотря на наличие своей горничной. Я не мог просто сидеть сложа руки и смотреть, как эта женщина, погруженная в печаль, занимается делами вместе с Мэй. Сейчас я подметал комнату, собирая пыль, что скапливалась в углах. С каждым движением метлы комната становилась чище. Ощущение удовлетворения от проделанной работы мелькнуло на секунду, но тут же растворилось в общей мрачной атмосфере дома. Хотелось улыбнуться, но это казалось неуместным. — Спасибо, сынок, — мать вдруг прервала тишину своим голосом. Её благодарность прозвучала искренне и тепло, но в её глазах всё ещё был тот непроглядный оттенок печали.  Я кивнул в ответ, не зная, что сказать. — Я закончила остальные комнаты, госпожа. — промолвила Мэй, входя в комнату. Прошло еще несколько минут, прежде чем я закончил с уборкой и сложил метлу в угол. Я не мог просто так сидеть без дела. В голове крутилась мысль о том, что я должен был бы помочь больше — чем-то, что на самом деле имело бы значение. — Мам, — начал я, решившись заговорить. — Я понимаю, что это тяжело, но ты не можешь всё тянуть на себе. Я постараюсь помочь, как смогу. — Госпожа, ваш сын говорит правильные вещи. Пожалуйста, доверьтесь нам и сбросьте тяжесть со своих плеч. Она на мгновение замерла, а потом грустно улыбнулась. — Вы уже делаете больше, чем я могла бы просить, Люци и Мэй. Спасибо вам за поддержку. Я знаю, что тебе Люци тоже тяжело. Всё это… — она остановилась, подбирая слова, — Всё это не так просто для тебя. Ты не обязан… — Я обязан, — перебил я её. — Может, я и не помню своего прошлого, но… я не могу просто стоять в стороне. Я не тот, кто был раньше, но я всё равно… твой сын. Мать покачала головой, слёзы снова подступили к её глазам, но на этот раз она их сдержала. Её рука осторожно коснулась моей, и в её глазах появилось что-то новое — признание. — Ты мой сын, Люци. Ты всегда им будешь. Независимо от того, что ты помнишь или нет, — она сжала мою руку, словно пытаясь подтвердить это и для себя. Мы сидели в этой тишине, и было ясно, что слова — это только малая часть того, что нас связывало. Остальное оставалось невысказанным, в этой тонкой нити, которая связывала нас как семью, несмотря на все изменения. В этот момент дверь резко хлопнула, и я услышал, как Аллея вернулась домой. Она не сказала ни слова и просто сразу ушла в свою комнату.  — Сегодня она пораньше пришла. – вслух промолвил я. Мать кивнула, бросив короткий взгляд в сторону двери. — Она последние дни: вчера и сегодня часто раньше возвращается, — ответила она тихо, с грустью в голосе. — Я думаю, ей нужно время, чтобы всё это пережить. Я задумался, осознавая, что с каждым днём напряжение в доме только нарастает. Аллея почти не разговаривала со мной, избегала встреч, словно и ей, и мне было трудно смириться с тем, что произошло. Она не проявляла былой радости, которую я заметил в первый день нашего "воссоединения". — Может, мне стоит поговорить с ней? — предложил я, хотя в глубине души сомневался, что это изменит ситуацию. Мать повернулась ко мне, её лицо было задумчивым. — Возможно, но не сегодня, — ответила она после долгой паузы. — Она сама должна быть готова к этому. Ты же знаешь её — она упрямая, как и её отец был. Её взгляд снова помрачнел, и я понял, что разговор об отце до сих пор был слишком болезненным для неё. — Как же меня нагнетает эта атмосфера. —  С этими мыслями я направился к выходу, надеясь, что прогулка отвлечет меня от угнетающей атмосферы дома и позволит сосредоточиться на других, не менее важных проблемах кроме моей семьи дединсайдов. Мать не возражала, когда узнала что я во дворец. Как только я вышел из дома, прохладный ветерок коснулся моего лица, и я почувствовал легкое облегчение. Но мысли о воле зверя и ядре маны тут же вернулись. Боль в ядре становилась всё более ощутимой со вчерашнего дня.  Внезапные приступы вызывали у меня судорожную боль в области груди, словно воля зверя становилась сильнее и стена, которую я раньше создал было недостаточно для удержания этой мощи. Мне пришлось влить почти всю ману для корреляции стены.  Таким образом мои запасы истощились довольно быстро. На медитацию уходило достаточно много времени и мне нужно было попробовать решить эту проблему. Ведь когда будет война, у меня не будет времени на долгие медитации. Мне нужно было научится поглощать ману в движении, ведь в бою это может значительно помочь мне. Дойдя до покоев королевской семьи, меня заметили стражники и хотели что-то сказать, но тут появилась Тессия, и они замерли. — Привет, Тесс! — с легкой улыбкой поздоровался я. Тессия надула щеки и слегка толкнула меня в грудь. — Дурак! За эти дни ты ни разу не пришел и даже не написал! — обиженно сказала она, скрестив руки на груди, но в ее взгляде все равно читалась радость от моего присутствия. Я смущенно потер затылок, стараясь найти правильные слова. — Прости, Тесс. Я был занят… пытался разобраться с некоторыми вещами, которые случились. Но я не хотел тебя обидеть. Тессия продолжала сердито смотреть на меня, но в глазах уже мелькали проблески понимания. — Ну ладно, — сказала она, не совсем отказываясь от своей обиды, но уже более мягким тоном. — Пойдем, дедушка уже ждет нас. Она потянула меня за собой в свои покои и мы прошли по внутреннему двору, где должен был ждать нас Вирион. Но его нигде не было.  — Эм, а где? — оглядывалась по сторонам эльфийка, будто видела его тут лишь недавно. — Наверное в туалет пошел? Прежде чем я успел ответить, я почувствовал опасность. В мгновение ока слабый блеск выдал стрелу, направленную в Тессию. Я молниеносно оттолкнул принцессу в сторону и поймал стрелу рукой, усилив её маной. Тессия испуганно вскрикнула и упала на спину. Я тут же заметил стремительную фигуру в черном, которая быстро переместилась за моей спиной. Моё сердце забилось быстрее. Направив резкий поток маны в правую ногу, я крутанулся и ударил ногой по противнику, но попал лишь по воздуху. Боль внезапно пронзила мой бок, и я отлетел на метр, ударившись о пол. Когда я увидел знакомую старую фигуру, моё лицо искажено было от боли. — Что вы вытворяете? — прорычал я. Старик, с характерной для него непредвзятой улыбкой, подал мне руку, чтобы помочь встать. — Хорошая реакция, но недостаточная. Всегда будь готов к внезапным атакам! — нравоучительно промолвил он. — Если бы это была по настоящему, я бы убил тебя уже за секунду. Я скользнул взглядом по его лицу, понимая, что старик больше не относился ко мне как к ребенку. После того, как мы прибыли в Эленор у нас с дедом был небольшой разговор и он сразу же обнаружил волю зверя во мне, что изрядно удивило меня. Однако быстрое раскрытие воли сыграло мне на руку, ведь не пришлось уговаривать его. Мой взгляд вернулся к Тессии, которая с испуганным выражением смотрела на нас. — Это было… испытание? — спросил я, всё ещё ощущая боль в боку и пытаясь восстановить дыхание. — Да, — кивнул старик. — Нужно было проверить достоин ли ты быть моим учеником как ранее с тобой говорили. Запомни, что в реальной схватке такие секунды могут стать решающими. Тренируйся и учись адаптироваться к неожиданностям.  Я кивнул вспомнив наш разговор, перед появлением моей матери. Тессия, немного пришедшая в себя, встала и подбежала ко мне, её лицо было полно тревоги. — Ты в порядке? — спросила Тессия, оглядывая меня с беспокойством. Подтвердил её слова, несмотря на дискомфорт. Тесс подошла к дедушке и сильно ущипнула его. — Дедушка, ты слишком строг к нему! Можно было бы и полегче! — Ай, это больно, малышка! — воскликнул старик. Тессия, усмехаясь, ещё сильнее ущипнула его, после чего отправилась к родителям. Оставшись наедине с Вирионом, мы посмотрели друг на друга. — Сопляк! Теперь ты можешь гордиться, с этого дня я буду обучать тебя! Я раскрою твой потенциал во всех сферах! — с самодовольной ухмылкой произнес старик. Однако его улыбка быстро исчезла, и он продолжил серьёзно. — Так какой зверь передал тебе свою волю? Я помотал головой. — Не могу сказать точно. У меня есть догадки, что, возможно, это тот монстр, с которым я столкнулся при пробуждении, но у меня нет веских доказательств. Я проснулся уже с этой волей. Старик нахмурился, опечаленный моим ответом. — Понимаю. Быть может, воля передалась тебе ещё до того, как ты полностью пришёл в себя. Это усложняет задачу, но не беспокойся, мы разберёмся с этим. Важно, чтобы ты научился контролировать её и использовал в своих интересах.  Я кивнул, понимая, что впереди меня ждёт серьёзная работа. Вирион, заметив моё молчание, снова улыбнулся. — Не унывай. В скором времени ты сможешь использовать эту волю в полной мере, также как и я. Твой зверь явно является более высоким классом чем моя теневая пантера, раз уж я не могу почувствовать его границы сил. С этими словами он начал объяснять, как будет строиться наше обучение, и я почувствовал, что несмотря на предстоящие трудности, у меня есть шанс стать сильнее. — С этого дня ты также должен звать меня дедушкой. Мой первый ученик имеет на это право. Кто знает, может в будущем я на самом деле стану твоим дедушкой. — посмеялся он со своей же шутки. — Кто же знал, что моя личная помощница скрывает такого гения. Самый молодой эльф, который пробудился в пять лет и уже находится на светло-красной стадии. Так еще и укротитель зверей. Тебя ждет великое будущее, малец. Это уж точно.  Я покраснел от таких речей, и почесал щеку от такой похвалы.  — Иди домой, сопляк. Завтра у тебя выходной. Приходи через 3 дня.