good morning, honey.

11 утра, привычный звонок будильника — начало смутного воскресенья Сана. После всего произошедшего за вчерашний день, он до сих пор пребывал в небольшом шоке, поэтому так плохо спал, наверное. Его постоянно что-то беспокоило, то открытое окно через которое в комнату проникал холодный ветер, что потом Сану хоть и не хотя, но пришлось встать с теплой кровати и закрыть окно, то потом стало слишком жарко, потом ему вообще стало казаться, что подушка какая-то неудобная и постоянно из-за этого ворочился и не мог уснуть аж до самой глубокой ночи. Проснулся он совершенно никаким — с огромными синяками под глазами, чуть опухшим ото сна лицом и гнездом на голове. Посмотрев на себя в зеркало Сан еле как узнал себя в нем и первым делом решил сразу же пойти в душ, чтобы привести себя в порядок, иначе он точно такими темпами выколет себе глаза, если будет дальше смотреть на это непонятное нечто. После принятия душа он по обычаю стал чистить зубы, затем побрился, так как завтра уже в университет, привел немного свои волосы в порядок и сделал все последующие процедуры достаточно уже долго задерживаясь в ванной. После ванной Сан наконец-то прошел на кухню и принялся за готовку завтрака. Выбор пал на что-то легкое и не занимающее многого времени — омлет с салатом. Для настроения Сан даже включил музыку через колонку, что очень непривычно для него, ибо он не любил приносить лишний раз неудобства соседям и вообще всегда старался вести себя очень тихо — привычка с детства, что переросла больше в качество личности с годами. Подпевая себе под нос текста песен, что одна за другой сменяли себя за время готовки, Сан невольно даже вспомнил про Уена, что вчера сидел у него в машине и подпевал точно также. До него кстати только сейчас дошло, что оказывается у них походу одинаковый вкус в музыке, раз Уен знал текста и мелодии почти всех песен из его плейлиста. Он не успел этого понять вчера, потому что все что он делал, это смотрел непосредственно на Уена и думал о том, как он красиво выглядит под тусклым светом фонарей на улице и луны за окном. Невольно, но Сан улыбнулся этому факту и снова на душе разливалось что-то теплое и светлое. Он не мог понять и описать, что это такое, но главное, что ему все нравилось и никак не приносило неудобств. Также он вспомнил и про свой пост, который выложил вчера на свой страх и риск. Ему было очень интересно посмотреть на реакцию Уена и посмотреть, как он оценит такой сюрприз. До этого Сан никогда не выкладывал ничего подобного, даже с друзьями, а тут он ни с того ни с сего выложил новый пост спустя несколько месяцев отсутствия, так еще и с каким-то парнем в обнимку с кошечкой и довольно необычным описанием. На самом деле Сану очень понравилась написанная работа и он просто не удержался и взял первую строчку из нее в знак еще бóльшей отсылки на человека, который так неожиданно появился в его жизни совсем недавно, но уже успел пустить немного корни в ней. Сан же этому был не против, ему наоборот хотелось посмотреть, что из такого сумбурного начала выйдет дальше. Доготовив наконец завтрак и конечно же не забыв про свежесваренный кофе, Сан уселся за стол и поубавив звук на колонке начал есть, заодно проверяя сотни новых уведомлений. На удивление для Сана под его постом было снова много лайков и различного рода комментариев. Хотя нет, это не было удивлением, с ним постоянно такое происходит, поэтому он не обращает на это внимание и мысленно делает пометочку о том, чтобы потом выключить уведомления на лайки и комментарии в приложении — лишний раз отвлекают его. Но всем этим людям повезло, что Сан вчера вечером предусмотрительно поставил телефон на беззвучный режим и ничего ему не мешало дальше продолжать свои домашние дела и уже со спокойной душой лечь спать. На деле же он глазами выискивал активность только одного человека, что наиболее тревожило его — сообщение, комментарий или же хотя бы простой лайк, и он нашел, правда открыв диалог он застыл на месте с поднесенными палочками ко рту. Сану снова непонятны слова Уена и что он вообще подразумевал своим этим «Ты совсем уже в край ахуел что ли, дорогой?». Во-первых, снова это прозвище, но снова с упреком. Он когда-нибудь дождется нормального обращение к себе или ему придется мечтать об этом остаток своей жизни? Во-вторых, что он опять сказал или сделал не так? Разве Уену не должно было стать приятно от такого действия со стороны Сана, если же он так пытался заполучить его внимание не день и не месяц, а целый год? «Господи, этот парень меня так скоро и в могилу сведет…», — все думал про себя Сан. Он действительно не понимал, что сделал не так и, как буквально вчера сказал же себе самому, выяснять нужно все сразу на месте и он без единого колебания стал печатать новые сообщения. choi__ssan 12:34 И тебе доброе утро Уен. Извини конечно, но я снова тебя не понимаю. Не мог бы ты объяснить, что я в этот раз сделал не так? И Сан в моменте задумывается, а почему он так старается угодить этому парню и буквально прогибается под него? Они по факту совсем друг другу никто, но Сан действительно тянется к нему и пытается понять в чем сновабыла причина такого резкого ответа на его действия. Он не хочет показаться каким-то глупым раз постоянно спрашивает у него одно и то же, но блять, даже его — такого спокойного человека, такое отвратительное поведение Уена начинает не хило так раздражать. В его окружении никогда не было никого похожего, и он не знает, как быть, поэтому просто напрямую спрашивает в чем его проеб. Но есть ли этот проеб на самом деле или это Уену в очередной раз взбрело в голову повыебываться лишний раз? Сан ответа не узнает ни через 5, ни 10, и даже не через 30 минут. К этому моменту Сан уже успел все доесть и уже просто втыкал в одну точку размышляя обо всем произошедшем, иногда даже виня себя и намереваясь удалить пост, думая, что может хоть так Уен успокоится и наконец-то ответит ему. Но в этот рассудительность Сана снова помогла ему, и он решил, что лучше уж будет встретиться с ним в университете и нормально поговорить с глазу на глаз. А пока он приберется немного в своей квартире и докончит оставшиеся задания до самого позднего вечера, но беспокоящие мысли до окончания дня все еще не будут покидать его, даже несмотря на то, что занимается посторонними делами.

***

Утро следующего дня у Сана сразу же не задалось — он проспал. Несмотря на, то, что у него в запасе всегда много времени он не любит торопиться и всегда предпочитает собираться в комфорте и не в спешке. Сегодня же он сразу подорвался с кровати, не услышав первый будильник, который позже стал снова звонить, но уже через минут 30. Впопыхах он принял душ за рекордно короткое количество времени и, к сожалению, сегодня ему пришлось пить кофе пока он собирал вещи по всей своей комнате. Так как времени на выбор одежды не было — он выбрал что первое попалось под руку, а именно белая безразмерная футболка под низ черного свитшота, черные слегка потертые джинсы, и поверх, чтобы точно не замерзнуть на улице кожанка. Даже несмотря на то, что Сан обычно тратит небольшое количество времени на размышления о том, что у него есть в гардеробе и составляя из имеющегося в нем различные аутфиты, он помнит достаточно хорошие из них и надевает в критических моментах как сейчас, например. Допив свой уже остывший кофе и поморщившись, Сан буквально вылетел из квартиры в спешке, но вспомнив, что забыл сделать кое-что очень важное для хорошего дня, вернулся и поцеловал свою кошку в лобик, которая так и осталась сидеть на пороге у квартиры вылупив свои большие глазки в ожидании каждодневного ритуала перед уходом хозяина. Спустившись на парковку, он сразу же сел в свою машину. Заведя и моментально включая обогрев, хоть и в подъезде было тепло, но вот на парковке стоял ужасный мороз. В моменте Сан подумывал нарушить пару дорожных правил превысив скорость, но совесть не позволяла ему этого сделать, потому что он все же прилежный водитель и он не хотел сейчас попасть в аварию став как раз таки ее причиной. И все же он проклинал сегодняшний день все больше и больше, так как он постоянно попадал то в небольшую пробку, то на красный свет, который как на зло не хотел меняться по щелчку пальцев на зеленый еще больше раздражая Сана. Не выдержав всего этого, он на одном из таких светофоров полез в телефон, наплевав на все свои правила и устои, дабы немного успокоиться и отвлечься от всего хаоса, что сейчас творится у него в голове. Он надеялся увидеть хоть какое-то сообщение от Уена, но он так и не ответил, даже не прочитал отправленные еще вчера сообщения. «Его настолько сильно это обидело что ли?», — все думал Сан. В какие-то моменты Сан и правда не понимал, что чувствуют люди и какие эмоции испытывают. Ему было очень сложно разбираться во всем этом, потому что сам уже давно не показывал своих настоящих эмоций, и не важно какими они именно были. И все же он понимал сейчас, что Уен очень сильно был расстроен таким поступком. Посидев так еще немного, загорелся зеленый свет и ему нужно было ехать по дороге в университет, но вместо этого он свернул совершенно в другую сторону. Заехав в цветочный ларек, Сан впал в некую панику, потому что не до конца осознал, что он вообще здесь делает и надо ли ему это все. Однако милая девушка, работающая там флористом, подошла к Сану и мягким, приятным голосом спросила не нужна ли ему помощь. — Честно, да. Я не знаю какие любимые цветы у этого человека, поэтому был бы только рад помощи, — скромно улыбнувшись сказал Сан. — Тогда, если вы не знаете какие именно цветы хотите приобрести, то пойдем другим путем. Что бы вы хотели сказать этому человеку? Сан окаменел. Он явно не ожидал такого подвоха и говорить рандомному человеку о том, что он действительно хотел сказать Уену было немного смущающе что ли, но Сан решил все же держать маску относительной безразличности и на одном дыхании сказал: — Извиниться. — А, ну тогда это очень просто. Обычные розы подойдут и думаю белые больше всего. Красные все же немного двусмысленные, — тихо хихикнув объяснила девушка. Сан даже немного покраснел от ее слов. Еще не хватало, чтобы Уен о нем не то подумал. Может быть позже, но явно не сейчас, когда он и так прилично накосячил, хоть и не понимает, где именно. И также до сих пор не понимает почему его вообще волнуют чужие чувства, в особенности Уена, так как мысль о том, что они не так много знакомы до сих пор бьется где-то в подкорках сознания. Но говоря на чистоту, Сан делал все на автомате, чему был очень удивлен. Будто бы он все делал правильно и в какой-то степени был обязан так поступить, хотя до этого он никогда не проявлял такого интереса ни к кому. Это его пугало, но его вырастили так, что всегда нужно признавать свои ошибки, если ты даже не хочешь принимать этого. И Сан вбил себе в голову эту мысль пока оплачивал три белые розы в красивой черной обертке и его взгляд упал на конверты, которые также продавались в лавке. Попросив один из них, он также оплатил его и уже возвращался к себе в машину. Спешить никуда не надо было — и так уже опоздал куда только возможно, поэтому он с нормальной скоростью доехал до университета ко второй паре. Сан хоть и был сторонником прогулов, но сегодня было явное исключение, ему нужно было решить неразрешенный вопрос. Появившись в дверях аудитории его сразу окинули взглядом некоторые из его друзей, сразу же присвистывая, когда заметили небольшой букет в его руках. Сан на это просто закатил глаза, потому что не любил, когда на него или его поступки так реагируют. Он до ужаса ненавидел находиться в центре внимания, а тут еще и этот чертов букет, который только и делает, что подливает масло в огонь. Все же, кинув пару колкостей в ответ друзьям, он пытался успокоиться, потому что уже всё начало его раздражать — друзья со своими подколами, шумная аудитория, яркий слепящий свет и рой мыслей, что не давал покоя с момента пробуждения. Друзья же, видя такой настрой Сана не стали дальше закидывать его очевидными вопросами о том, где он шлялся, раз не пришел на первую пару. Это просто не было похоже на него — он ведь самый лучший студен на их потоке, поэтому пропускать пары ему было «нельзя», хотя друзья знали, что он так никогда и не сделает. Усевшись за свое место Сан сразу же достал из сумки пенал. Вытащив оттуда черную ручку, он принялся писать извинения на небольшой бумажке, которую потом вложит в конверт со стихом Уена. Но вот напасть, слова никак не хотели выходить из него, хотя он так долго думал над тем, что скажет Уену. Он даже думал, что это будет легче сделать, написав все на листке, но он так и просидел над ним минут 10 с ручкой в руках и ни черта не написал. Сану было сложно собраться с мыслями и кратко попросить прощения, но так, чтобы они несли в себе больше смысла, чем думалось на первый взгляд. В лицо же сказать боялся, потому что реакция Уена может быть очень непредсказуемой, поэтому решил сделать все почти что анонимно. Одна минута шла за другой, а Сан все начинал писать, потом ему не нравилось, и он вырывал листок комкая его, сразу же отрывая новый и начиная все заново. Так раз за разом, пока профессор мягко не сказал ему о том, что он немного мешает всем этим шумом. И только тогда Сана немного окатило, и он смог более-менее спокойнее выстраивать свои мысли. Он начал писать заново своим идеально красивым почерком — как всегда — и ему уже нравилось, что получалось.

«Мне нет прощения, я знаю. Я поступил очень подло по отношению к тебе и буду просить прощения до тех пор, пока ты не соизволишь простить меня. Мне искренне жаль, что я обидел тебя, хотя на деле ничего такого не надумывал. Ты снова не так меня понял, но я не виню тебя. Это я дал тебе повод, наверное, возненавидеть себя…?

Прости Уен-а, я дурак.

— S»

И после написанного у Сана как камень с души упал. Хоть он и не с глазу на глаз решился извиниться, но сначала лучше посмотреть, как отреагирует Уен, а потом можно будет, наверное, сказать больше при личной встрече. По крайней мере Сану этот план казался беспроигрышным. Положив в конверт листок со своим извинением и стихом Уена, он закрыл его и ждал уже окончания пары, дабы каким-нибудь образом выяснить в какой аудитории будет следующая пара у Уена и где он вообще сидит. Он не стал дальше слушать профессора, который объяснял уже знакомые Сану формулы и теоремы. Он все думал о своем — как придет в аудиторию Уена, оставит подарок, подождет пока Уен как-нибудь свяжется или вовсе найдет в живую в здании, а дальше посмотреть на его реакцию. «Надеюсь она будет положительной», — думал Сан, ведь он так тщательно старался ради него, что даже не поленился и купил цветы, при этом пропуская первую пару. Время пролетело незаметно за размышлениями о том о сем и Сан буквально вылетел из кабинета после окончания пары, так как времени было не особо много. Он знал только то, что языковое направление его факультета находилось на третьем этаже, и он направился туда, снова ловя на себе кучу удивленных взглядов и улавливая тихие перешептывания. Становилось очень некомфортно под пристальным вниманием буквально всех проходящих мимо студентов, но Сану было важно только одно — оставить подарок-извинение и порадовать Уена. Добравшись до третьего этажа, началось самое сложное — поиск нужной аудитории. Ему потребовалось очень много времени, чтобы набраться смелости и останавливая каждого проходившего студента, чтобы спросить у него/нее в каком направлении они учатся. Ответы были все разными и ни одного подходящего. Сан даже было хотел сдаться, потому что время все больше поджимало, но он в последний раз остановил нужного студента, который по счастливой — никак иначе — ситуации слушал одну и ту же пару с Уеном сегодня и указал на аудиторию. «Наконец-то», — с тяжелым вздохом подумал Сан и чуть ли не побежал к аудитории. Зайдя в нее, он спросил у одной девушки, где именно сидел Уен, но она не смогла ответить, так как честно не запоминала, где и кто сидит, но зато рядом сидящая девушка, мило улыбнувшись указала на парту в первом ряду рядом с окном. «В его стиле», — ухмыльнувшись своим мыслям и поблагодарив за помощь, направился к парте оставляя букет с конвертом. Тело немного потряхивало от волнения, но Сан взял себя в руки и с чувством выполненного долга, вышел из аудитории и направился уже в свою, за спиной снова слыша, как теперь эти девушки что-то очень активно обсуждали и хихикали, прикрывая руками рты.

***

— Хэй, Уен. Тебе там приходил один парень и оставил подарок, — сразу же произнесла девушка зашедшему в аудиторию Уену. На что Уен нахмурил брови сильнее, так как день с самого утра не задался. Вообще он все эти дни был так сильно зол на Сана, что два дня подряд только и делал, что курил травку, чтобы успокоиться. Он ничего нормально не ел, что, наверное, даже сбросил в весе. Уен только и делал, что играл со своей новой сожительницей и ни с кем не выходил на связь, даже с Есаном. А Есан всегда переживает за своего друга, поэтому, когда вечером воскресенья Уен все-таки соизволил ему ответить, он сначала поорал на него, а потом успокоившись стал спрашивать, как он и что такого произошло за эти дни, что он ему даже просто ответить не мог. Объяснив все Есану, он моментально решил, что другу нужно помогать и пришел к нему уже ночью с большим пакетом алкоголя и различного рода едой. Уен, как всегда, пил как черт, а Есан медленно попивая свою одну баночку пива внимательно слушал друга и пытался его всеми способами поддержать. Вот такими должны быть все друзья, которые даже ночью придут и поддержат тебя несмотря ни на что. Есану хоть и показалось, что вся эта ситуация очень смешная и глупая, Уену говорить этого не стал, потому что знал, что он сразу же обидится на него. Уену никогда не нравилось, когда его проблемы или любые другие ситуации, которые он считал проблемами, обесценивали. Он считал, что это простое неуважение по отношению к человеку и он мог запросто обидеться, а потом в последствии перестать разговаривать с этим человеком навсегда. И вот в добавок к выкуренному косяку до прихода Есана — что тот явно не одобрил, но ничего не сказал насчет этого — и большому количеству выпитого алкоголя, Уен проснулся на полу в своей гостиной с телом, которое, наверное, болело везде где только можно и нельзя от твердого пола и с ужасной болью в голове, что казалось, будто она вот-вот расколется. И при всем этом, он с трудом, но принял душ и привел себя немного в порядок, потому что его разбудил любезный Есан и сказал так бодро, будто вовсе и не пил вчера, что им нужно идти на учебу. Уену тогда хотелось просто придушить Есана, за то, что он посмел нарушить его сон, особенно после пьянки. По дороге в университет они еще зашли в ближайшую кофейню и купили по горячему кофе, Уен так вообще взял самое крепкое кофе, которое было, чтобы не помереть от недосыпа сегодня. И возвращаясь снова к ситуации с выложенной фотографией и кражей своего творчества, прошло 2 дня, и Уен до сих пор был вне себя. Он увидел еще вчера с утра, что Сан ему написал, но в ответ ничего не ответил. За все это время он проходил 5 стадий принятия: Отрицание — Уен множество раз пересматривал, как только не приближал фотографию, говоря себе о том, что ну это не может быть он, потому что «нахера Сану выкладывать к себе в аккаунт меня?». Это было невозможно по его мнению. Гнев — ох, эту стадию Уен проходил очень долго. Все началось с сообщения, где он без капли стеснения оскорбил Сана. Затем хотел было подать жалобу на пост, прикрепляя это аргументами о том, что его личные данные были украдены, но он подумал, что это абсурдно и скорее всего ему никто не поможет с такими-то «доказательствами», от чего он только сильнее пришел в ярость. В добавок ко всему его стих. Сан так просто взял и написал пусть только строчку, но строчку со стиха Уена, который он писал достаточно долгое количество времени вливая всю душу. И тут какой-то Сан взял, наплевал на все старания Уена и выложил его стих без указания авторства. Торг — уже успокоившись Уен принял для себя решение, что больше не будет никак контактировать с Саном, потому что после этого поступка он абсолютно точно не заслуживает его столь хрупкое доверие. И Уен от осознания стал винить себя, что он так просто взял и открылся неизвестному парню, раскрыл ему свои секреты и даже доверил свое творчество — это на самом деле было позволено делать не всем, так как Уен всегда писал про себя, свои чувства и эмоции, которые хранит под тысячью замками разных сложностей. Он пообещал себе, что больше никогда не откроется так просто никому. Уен уже обжегся однажды, второго раза он просто не перенесет. Будет осторожнее. Депрессия — Уен довольно часто грустил из-за любых пустяков, поэтому тогда он был готов сделать все что угодно, но только не чувствовать эту боль и опустошение, которое причинил ему Сан. Он был так разочарован Саном, что не мог в это окончательно поверить. «Ну он же не мог так поступить», — постоянно думал Уен. А потом до него доходило, что нет, все же поступил. И огорчался, все сильнее не понимая на кого больше — все же на себя, что так легко доверился Сану или на Сана, который очень низко пал в его глазах своими действиями? Уен не знал и понять не пытался, потому что в конце концов ему было просто больно на душе и где-то в сердце. Принятие — под конец предыдущего дня, Уен принял всю ситуацию и решил, что просто забудет, вычеркнет Сана из своей жизни. Раз он дальше не пытался с ним связаться, как-то объясниться, значит он принимает все то, что наделал и сознается в этом. По крайней мере Уен сделал для себя такой вывод. Ничего, найдет себе кого-нибудь еще, за ним толпами бегают и Сан не один такой единственный, что так глубоко смог запасть в душу Уена. Он просто будет теперь избегать его в здании факультета, и на вечеринках, и везде, где только встретит его. Он ничего не ответив девушке уже издалека заметил, что на столе лежит букет цветов и в голове сразу возник вопрос — «От кого еще блять он?». Уен стал перебирать все возможные варианты, но так и не смог понять хоть примерно от кого мог бы быть этот подарок. С другой стороны, ему немного стало получше и даже настроение поднялось, а то ходил весь поникший и уставший с самого утра и огрызался со всеми, кто посмотрит на него не так. Однако увидев, что это белые розы весь настрой пропал и лицо Уена стало темнеть с каждой секундой еще больше. С белыми розами у него ассоциировалась только мама, к которой он как раз таки и носил на могилу ее любимые белые розы, но вот сам Уен их просто ненавидел. Возненавидел после того, как его обязанностью стало каждый месяц покупать чертовы белые розы и нести их на могилу собственной матери. Уен поклялся себе в ту же секунду, что, когда узнает кто блять посмел ему подарить эти цветы выбить всю душу. К счастью или сожалению он увидел конверт, в котором было два листка. Развернув первый, он прочитал все написанное с таким безразличием, потому что сразу понял от кого все это было и под конец только подтвердил свои догадки красиво выведенной буквой «S». Развернув второй, Уен даже не вглядываясь понял, что это тот самый злополучный стих. Одним движением руки он смял листок с извинениями, выкинул его в урну по пути к выходу и также несколько агрессивно кинул на стол букет той самой девушке, которая окликнула его. Он был в ярости и это мягко сказано. Шел по коридору, не обращая внимания на то, что с кем-то сталкивался и они кричали ему вслед, но Уену было ровным счетом насрать. Уши стало закладывать, и он не слышал вокруг себе ничего кроме надоедливого белого шума. Ему хотелось что-то разбить или кого-то ударить и было бы хорошо, если это был Сан, так как теперь у него появилась еще одна причина его ненавидеть еще больше. У этого придурка хватило наглости, чтобы каким-то боком принести ему цветы, которые он даже на вид переносить не может и оставил сопливую записку о том, что он якобы раскаивается в своих поступках. Да Уен хуй клал на его оправдания и извинения. Если человек уже сделал что-то не так, то не ждите пощады. Уен и так все детство старался выживать как мог, загоняя себя в рамки «правильного мышления», «правильного поведения», «правильного воспитания» и т. д. Всего «правильного», но в действительности ли это все так? Нет. Уен понял, что жить так это неправильно и нужно выживать, выходя за рамки поведения нормального общества, чтобы выбить себе место под солнцем. «Нельзя никому давать поблажек, даже себе» — девиз, который Уен напоминает себе каждый раз, когда косячит и принимает это, расхлебывая последствия. Так почему сейчас он должен прощать Сана за его косяк? Он не какой-то особенный, чтобы спускать ему все с рук. И даже если у него есть деньги и какая никакая власть, Уен никогда не посмеет дать себя в обиду и прощать тоже не собирается. Он очень злопамятен, поэтому в его жизни люди не оставались на долго. Походу сейчас это и произойдет между ним и Саном. В горле все стоит ком, который так и просится вылезти наружу, но Уен ждет и целенаправленно идет к Сану, чтобы разобраться со всей этой хуйней. Спустившись на первый этаж, он идет по коридору и также сталкивается с людьми, проталкиваясь как баран. Ему все равно, что на него кричат, сейчас важным был только Сан и его фигура со спины, что отдалялась от Уена очень быстро. Уен ускорил шаг и не выдержав заорал на весь коридор привлекая внимание всех студентов там: — Чхве Сан! Остановись сука! У Сана сердце удар пропустило, потому что такой исход он хоть и ожидал, но он был маловероятен. Снова просчитался и сделал непростительную ошибку. Готовясь к шоу, он остановился и медленно развернулся лицом в Уену, который со всей скоростью приближался к нему. Сан остолбенел. Он еще никогда не видел такого Уена — разъяренные глаза, поджатые губы, напряженное тело, руки сжимающиеся до побеления костяшек. На нем даже лица не было… Все что видел Сан в тот момент это то, как на него движется нечто ужасно опасное, как гром средь ясного неба, и он замер, ожидая настоящей бури. — Скажи мне, мать твою, ты думаешь мне твоего листочка с извинениями хватит, чтобы «простить» тебя? — и Уен даже на слове «простить» поднял две руки изображая кавычки. — Или ты реально поверил в себя и решил попытать свою удачу на этом со мной? — его тон ни капли не изменился — все такой же грубый и с явной желчью, что так и плескалась из его рта. Сан как стоял на месте, так и не смог ни пошевелиться, ни связать двух слов, чтобы хоть что-то ответить. Настолько сильно он не ожидал такого поворота событий. Слова Уена буквально вышибли из него весь дух, мысли и слова, которые он так тщательно продумывал, чтобы сказать, но вот опять он проглотил язык и стоял как вкопанный, ошарашенно глядя на кричащего Уена. Все студенты вокруг оборачивались и даже немного притихли, чтобы услышать, о чем разговаривают эти двое, хотя по крикам и интонации Уена всем уже было понятно, что они ругались или по крайней мере только один из них. Осмотревшись по сторонам Сан заметил все эти взгляды и мягко схватил Уена за руку, чтобы не злить сильнее. — Давай отойдем в другое место. Все на нас… — но не успел он и договорить, как Уен со всей силы выдернул свою руку прикрикивая не касаться его. Ясно, поговорить Тед-а-тед не получится, тогда остается только устроить шоу всем людям на показ, раз так хочет Уен или же он просто не осознает, что делает на данный момент. — Ты блять совсем не понимаешь, чего творишь или твоя социофобия настолько ебет твое сознание, что ты не понимаешь, что такое уважение чужих личных границ? — все также кричал Уен. — Ладно я простил тебе твои «неверные» формулировки в мой адрес, но фоткать исподтишка, выкладывать это себе в профиль, добавляя в описание МОЮ работу тебе никто не простит. — Уен, хватит, — просил, даже умолял тихим голосом Сан. — Не затыкай мне рот и слушай меня предельно внимательно! — почти угрожая произнес Уен подходя почти вплотную к Сану, что между их лицами осталось буквально несколько сантиметров. — Теперь моя очередь высказать тебе в лицо все «верные» формулировки твоей личности, — уже понизив голос добавил он. Сан даже не пытался сбежать или как-то остановить весь этот поток оскорблений в его сторону, принимая все больше ударов. С каждым новым словом Уена, он все больше вгонял себе в голову мысль о том, что должен выстоять, слушать и вникать, так как он виноват перед ним. Несмотря на то, что он не ожидал такой большой агрессии, он был готов к нападкам Уена. Другим он конечно же не позволил бы так с собой общаться, не позволил бы так поливать себя говном, но Уену было можно и почему он так решил, даже самому было неизвестно. — Когда я тебе оставил тот комментарий ты все спрашивал «почему, да почему?», так вот теперь я надеюсь тебе стало реально понятно, что я имел в виду. Я до последнего не верил в то, что ты не такой и я всего лишь ошибался, но нет, ты на самом деле такой. Весь такой строишь из себя идеала, постоянно одеваясь с ниточки, идеально живя и учась, а что у тебя вот тут, а? — Уен с нажимом ткнул пальцем в левую часть груди Сана. — Нихрена у тебя там. Даже больше — там одна гниль, которую ты не показываешь из-за того, что тебя буквально слепили твои родители, в особенности твой отец, делая тебя такого идеального, но признай Сан, ты ведь не такой белый и пушистый каким кажешься. Вот тут Сана уже начали задевать слова Уена. Он позволил вымести всю злость на него, не переходя границы и приписывая его семью. Но Уен опять был прав, к сожалению. На самом деле, у Сана достаточно много скелетов в шкафу, которые он никогда, ни под каким предлогом не раскроет никому. На то они и скелеты в шкафу. Сан никогда не откроется никому на сто процентов, потому что знает как люди могут его ранить использую его же слабые места. Со временем скелетов только становилось все больше и больше, и Сан всегда старался контролировать их количество, но не получалось, тогда на помощь пришли родители, точнее больше отец. Он научил Сана с малых лет как стоит лучше скрывать свои эмоции, не поддаваться провокациям, отвечать на них теми же провокациями, достойно ходить с высоко поднятой головой и ничего не бояться. По началу Сану это нравилось, но позже он пожалел об этом, ведь стал настолько замкнутым в себе человеком, что даже родители не знали о его секретах. Также это все вылилось в коммуникацию с людьми. Если он чувствовал угрозу в словах и поступках, то сразу же переключал свой мозг в режим атаки и отвечал той же монетой. Поэтому Сан не сразу, но позже понял, что проблема не в его социофобии, а в том, что это было своеобразной маской, защитой от людей и их нападок. Но несмотря на все это, он не злился на родителей, ведь всегда утешал себя тем, что это такое проявление их любви, заботы и поддержки и позволять оскорблять их, даже Уену, не позволено ни под каким предлогом. Сан не выдержав таких обвинений в сторону своих родителей, схватил уже достаточно сильно руку Уена, которой тот тыкал в его грудь, давая понять, что не стоит переходить черту, и моментально получает свободной рукой Уена нехилую пощечину, что хлопок руки по щеке разносится по всему коридору. В моменте будто все замерло, начиная от времени до людей. Никто не ожидал такого развития событий. Стало очень тихо и Уен отшатнулся назад явно не ожидая от себя такого. Сан же все так и стоял с опущенной головой и ослабил хватку, давая Уену отойти от себя. От такой пощечины у Сана стало звенеть в ушах и щека горела почти красным пламенем. Было больно, но он терпел. Он и не таких пощечин получал от отца в моменте их ссор. Сан поднял тяжелый взгляд из-под челки и уставился на Уена, который смотрел на Сана широко раскрытыми глазами и не знал, что делать. Все слишком сильно давило на него — взгляд Сана, люди, что смотрели на них тоже замерев, стены, которые будто постепенно сужались. Он чувствовал, как все тело начинает пробивать мелкая дрожь, но не ожидал, что из глаз потекут слезы. Уен никогда еще не поднимал ни на кого руку, а тут будто в его голове что-то щелкнуло и на автомате рука поднялась, ударяя Сана. Он не хотел… Все получилось само по себе. Уен хотел сказать это, извиниться, но он не мог из-за стоящего в горле комка и шока. Он не хотел причинять физической боли Сану, никогда. Снова становилось тяжело дышать и сделать нормальный вдох казалось было непосильным действием. Уен понял к чему это все ведет и не хотел, чтобы все люди и тем более Сан стали свидетелями его очередной панической атаки. Поэтому он на дрожащих ногах, насколько этого позволял организм быстро прошел мимо Сана, даже не удосужившись взглянуть на него, что уж там до того, как спросить «как он». Уен влетел в ближайший мужской туалет и начал рыдать навзрыд, надрывая глотку от переизбытка эмоций. Ему было все равно если в туалете кто-то был и услышал бы его. Ему было важно сейчас просто оказаться в укромном месте, где на него не будет так смотреть Сан — с отвращением, огорчением и ненавистью. Его всего трясло, наверное, даже больше, чем в прошлый раз. Он уселся на пол, потому что сил стоять больше не было и попытался найти свой телефон расфокусированным взглядом. Уен прекратил попытки, громко заматерившись, когда телефон не удалось найти. Он снова сжался в комочек и попытался вспомнить, что ему там говорил Есан в прошлый раз при панической атаке. Мозг отказывался думать и совершать свои основные функции, но в подкорках сознания всплыло то, как Есан считал вместе с ним. Уен тоже начал считать, пытаясь фокусироваться только на этом, но у него плохо получалось, так как взгляд бегал туда-сюда и произносить слова вслух не было сил. Опустив голову, он прикрыл глаза пытаясь успокоиться хоть так, но снова ничего не получалось. Уен все ждал пока отключится или может в этот раз он действительно умрет, но ему снова этого не дадут сделать, к сожалению или к счастью. Он почувствовал на своих плечах чужие сильные руки, которые пытались его встряхнуть, но он не мог и пошевелиться. Его трясло сильнее, а силы с каждой секундой покидали его. Тогда его силой дернули на себя, и он наконец открыл глаза, но не пытался даже понять кто это. Голова слишком сильно гудела и белый шум, что резал слух отняли у него попытки к осознанию происходящего вокруг. Уена трясли, от этого становилось только хуже. Слезы все никак не прекращали идти и вздохнуть из-за этого было невозможно — он задыхался и возможно через какое-то время, если ему не помогут, то он просто потеряет сознание. Через пару секунд Уен почувствовал, как его лицо аккуратно берут и заставляют посмотреть прямо на человека, сидящего напротив. И он снова услышал счет, правда через некоторое время, потому что в этот раз паническая атака совсем сильно отключила его сознание и в целом способность понимать. Уен хотел жить, поэтому попытался собрать остатки самого себя в кучу и сконцентрировался на счете. По началу получалось очень плохо — белый шум был слишком громким. Он даже было отчаялся, что не может никак сосредоточиться и стал сильнее рыдать, весь трясясь от испуга и неизвестности, но этот человек стал аккуратно вытирать слезы со щек Уена и считал громче, чтобы до его слуха наконец дошло и он мог не паниковать сильнее. Это помогло и Уен слабо, но слышал чужой голос, который был вроде как знаком ему. Последними остатками сознания он считал про себя вместе с незнакомцем, чтобы наконец успокоиться и прийти в себя. Медленно, но, верно, Уен смог выйти из того состояния, в котором находился так, по его мнению, целую вечность. Белый шум стал тише, в глазах все еще стояла пелена, но она была скорее больше из-за оставшихся слез и восстановилось дыхание. Уен смог сделать нормальный вдох полной грудью и ему было так хорошо снова начать жить. Он уставился в одну точку, не думая ни о чем, потому что сейчас был момент, когда наконец пришло спокойствие. Ему было настолько все равно, что происходило перед ним, потому что после панических атак он ничего не чувствовал, будто что-то поменялось в его сознании и ему выключили все эмоции. — Уен-а, тебе лучше? — послышался чей-то мягкий голос. Уен посмотрел на человека и хотел было удивиться, но сил совсем уже не было. К нему пришел Сан и походу именно он его успокаивал и смог помочь спасти его. Уену стало не по себе от осознания этого. Ему хотелось сбежать, скрыться от обеспокоенного взгляда напротив. Он почувствовал себя настолько уязвимым и жалким, что хотелось пойти и выблевать всю свою душу, только чтобы этого Сан не видел. Несколько минут он так и сидел, пялясь на причину панической атаки и одновременно на свое спасение от нее. У Уена были двоякие мысли по этому поводу, и он не знал, что вообще сейчас делать. Просто послать Сана нахер и забыть об этом всем как страшный сон или же упасть в его объятия и постоянно извиняться за то, что у него не все хорошо в головой. И он выбрал второй вариант, даже не раздумывая над этим очень долго. Ничего не говоря, Уен потянулся вперед к Сану и уместился маленьким комочком посередине ног Сана слабо обнимая его. Он ввел таким поведением в ступор, потому что буквально минут 30 назад он дал ему пощечину, несколько минут назад он словил паническую атаку, тем самым пугая Сана, а сейчас просто ничего не сказав обнял его. Слишком много мыслей подряд крутилось в голове у Сана, и он не мог даже пошевелиться и как-то ответить Уену. А Уену и не нужно было ничего говорить, так как он понял, что ведет себя как ненормальный. Его действия многим не понятны и порой даже сам не может себя понять, поэтому постоянно делает то, что первым приходит в голову. — Прости, — единственное, что смог сказать Уен учитывая свое состояние. — Тебе не за что извиняться Уен-а. Я тебя прекрасно понимаю. И Уен снова не может сдержать своих эмоций, что начинает рыдать прямо в плечо Сану. Его одежда начинает промокать от слез, но Сан наконец смог принять сигналы с мозга, говорящие обнять в ответ Уена и крепко прижал этот комочек к себе удобнее усаживаясь на полу. Он знал, что они тут надолго задержатся, поэтому давно уже перестал думать о том, чтобы на все наплевать и вернуться обратно в аудиторию. В действительности Сан не был обижен на Уена, так как, наверное, точно также поступил бы на его месте, но вот когда он увидел его свернувшимся на полу задыхаясь от слез, единственное, о чем он мог думать — это что он натворил? Сан даже и подумать не мог, что как-то напугал Уена, но вскоре понял, что скорее всего это его собственные скелеты в шкафу, которые вырвались наружу именно в таком виде. Теперь Сан винил себя еще больше, даже несмотря на то, что и понятия не имел, что у Уена могут быть такие проблемы с ментальным здоровьем. Он никогда на прямую не сталкивался с такими ситуациями, но постоянно читая различные статьи, он узнал, как можно быстро и эффективно помочь человеку или себе при приступе панической атаки. Сан был так рад этому, что хоть где-то понадобились его знания, но это было лишь в случае с панической атакой, а что делать сейчас и как успокоить плачущего уже несколько минут Уена он, к сожалению, не знал. — И ты тоже прости меня Уен-а. Я не знал, что ты так отреагируешь и не знал, что у тебя бывают панические атаки… Мне очень жаль. Правда жаль, — полушепотом говорил Сан поглаживая спину Уена мягкими круговыми движениями. Уен ничего не ответил, лишь шмыгал носом, но постепенно успокаивался. Он все прекрасно слышал и был, честно говоря, очень удивлен словам Сана, ведь это он тут только должен извиняться за свое поведение. — Нет, это я виноват. Прости… прости меня пожалуйста. Я просто не знаю… не знаю, что на меня нашло и я просто… — отодвинувшись и заглядывая в глаза Сану выдавил из себя Уен. То, как он посмотрел на Сана, тот не забудет, наверное, никогда. Сан видел все возможные эмоции, которые мог только показать в данной ситуации человек — грусть, раскаяние, разочарование, стыд, неуверенность и так можно дальше продолжать до бесконечности. В глазах Уена он увидел миллиарды искорок, горящие разными цветами, но они были больше тусклого цвета, ведь передавали всю свою грусть, взвалившуюся на плечи столь ранимого парня, который и так в жизни повидал скорее всего многое. Сану от этого стало хуже. Он хотел как-нибудь помочь, укрыть собой от всех бед, но не знал как. Он не знал Уена… — Хэй, ничего страшного, Уен-а, — и Сан так осторожно взял лицо Уена в обе руки, что тот хотел просто растаять от такой заботы. — Я не виню тебя, знай это. Я просто хотел сделать тебе подарок в знак раскаяния и не думал, что ты так отреагируешь. И вот опять — Уена всегда в чем-то винят в независимости от того, что он сделал. Что-то плохое или хорошее, всегда виноват он, и никто другой. По началу Уен от этого очень сильно расстраивался и спрашивал себя по миллиону раз что он сделал не так, а потом просто принял это как должное и не обращал внимания. Раз другим людям так легче, значит пусть оно так и будет. Нужно же всегда находить козла отпущения и им всегда становился никто иной как Чон Уен. — Ты вправе винить меня! Не надо вот этих сопливых речей мне тут. Я вспыльчив и всегда делаю какую-то херню, я знаю это, поэтому если тебе так легче будет, то обижайся сколько хочешь. Я привык… Повисшая тишина была слишком громкой в данной ситуации. Сан даже чуть рот приоткрыл от такого заявления. Да господи, через что вообще прошел этот парень, что он так стал думать? Кто посмел его так обидеть? Знай он Уена чуть дольше, он бы никогда так с ним не поступил и уж точно помог бы ему разобраться в себе и плевать на него самого. Пусть Уен хоть нож в сердце всадит, но все равно примет это как должное, ведь главной целью являлась бы помощь этому зашуганному парню. Он ценой бы своей собственной жизни «поговорил» с обидчиками Уена, потому что он этого не заслуживает и никто в этом мире в целом. Сан бы сделал всё, лишь бы Уену стало лучше и он перестал вообще о таком думать. О своих мыслях Сан, конечно, говорить не стал, поэтому, как всегда, поспешил сменить тему и наконец прервать эту давящую тишину. — Когда начались твои панические атаки? Теперь пришла очередь Уена удивляться. Зачем Сану вообще нужна такая информация? Ну помог он ему, так почему бы теперь не отстать и сделать вид, что ничего не случилось? Зачем теперь проявлять столько заботы по отношению к нему? Уен не мог найти ответа, потому что Сан тоже очень странный. Сначала ведет себя как козел, потом извиняется непонятно зачем, затем помогает с панической атакой и все это для чего? Для чего Сану нужен кто-то как он? — Я не обязан тебе отвечать на этот вопрос. Это личное, — поставив точку в диалоге на этом, Уен уже начал подниматься с насиженного места. Только вот немного не рассчитав силы он чуть пошатнулся и чуть было не упал, но Сан вовремя подхватил его за талию. — Руки убери, — уже грубее сказал Уен. И вот опять. Вот так помогай людям, а они потом снова чем-то недовольны. Или это так только с Уеном? Сану было немного обидно, потому что он рассчитывал, что Уен еще подольше побудет с ним, но он недооценил его в равной степени. Хотя скорее всего он просто поднял достаточно травмирующую для Уена тему и вот так поплатился. В целом ничего удивительного, теперь уж. — Хочешь подвезу тебя до дома? — опять спросил уже довольно полюбившийся вопрос Сан. — Ты это теперь каждый раз будешь у меня спрашивать? И вообще, у тебя своих дел нет что ли? — снова грубость так и льется со рта Уена. — Ты выглядишь херово, поэтому и спрашиваю. Зачем сразу грубить то? — Слушай, никто тебя не просил мне помогать и вообще… — Да ты хоть себя то слышишь? — не выдержав Сан поднял свой голос, затыкая Уена. — Если бы я не пошел за тобой, то ты бы здесь так и сидел весь скрученный, задыхаясь от собственных же слез! Ты думаешь тебе легче было бы от того, что тебя другой нашел, а? От такого напора Уен вжался весь в себя. С ним никто так еще не разговаривал, а если и пытались, то их Уен сразу ставил на место, показывая тем самым, что с ним лучше так не разговаривать. А тут он ничего не стал делать, потому что осознал, что поступает очень некрасиво по отношению к Сану. Сан принял все дерьмо, что наговорил ему и помог потом прийти в себя же от этого. Как же эгоистично, но Уен это знал. Ему не раз говорили, что он все делает только ради себя, но а как иначе то? Он ушел из дома, когда ему только-только исполнилось 18 и все это время приходилось выживать, поэтому он научился делать все только для себя и ради себя. Он ни о ком не думал, потому что поставил приоритетным лицом в своей жизни себя и хер он клал на остальных, кто пытался доказать обратное. У Уена все работало по-другому, поэтому под нормального, среднестатистического человека его было сложно предписать. — Ну же, скажи хоть что-нибудь в свое оправдание как ты это всегда делаешь! — все не умолкал Сан, которому порядком надоело молчание Уена. — Мне нечего тебе ответить. Ты прав, как и всегда. Туше Сан — 1:0 в твою пользу. Доволен этим? И Сан заткнулся. Он не знал что на него нашло, но он просто выпалил все то, что приходило первое на ум и даже не успевал отформатировать ту или иную мысль. Рот говорил быстрее, чем он мог осознать последствия своей агрессии. Он же ведь хотел никогда не причинять Уену боль, но почти сразу же нарушил своей негласное правило, чем подвел не только себя, но и Уена. Сану стало стыдно, и он просто остался стоять на своем месте не двигаясь, поникшими глазами смотря на Уена, что еле мог стоять. — Если ты закончил, то я могу пойти? Мне надо еще кое-что сделать. Не услышав больше ничего в свой адрес, Уен слабо кивнув головой и вышел из туалета на негнущихся ногах прочь из этого дурдома. Хорошо, что в коридорах уже было почти пусто и он мог спокойно дойти до выхода из здания, не улавливая на себе удивленных и сочувствующих взглядов, ему сегодня точно одного такого хватило. А Сан все так и стоял в пустующем туалете обрабатывая у себя в голове все сказанное Уеном минутами ранее.

***

Выйдя из здания университета, Уен плевал на все свои пары сегодня, так как у него не то что сил думать, но и просто существовать не было. Сначала он решил дойти до курилки и покурить, заодно проветриваясь на свежем, прохладном воздухе и написал Есану о том, что заглянет в «Музей». Давненько он там не бывал, потому что не было поводов для посещения, но сейчас ему настолько было херово, что мысль только и делала, что подгоняла его курить быстрее и наконец оказаться там, где все его переживая и грезы уйдут в один миг. У Есана как раз только закончилась пара и проверив свой телефон на наличие новых уведомлений насторожился от сообщения Уена. Он знал об этом месте, так как один раз Уен прибывая в алкогольном опьянении рассказал, что ходит в то место, чтобы швырнуться чем-то потяжелее. Есан такого не ожидал и сразу же написал в ответ спрашивая все ли в порядке с ним и к чему такая нужда пойти в столь ужасное место. Уен же не хотел рассказывать обо всем произошедшем — как-нибудь в другой раз, когда остынет — просто написал, что не стоит беспокоиться, просто день не задался. Есан еще несколько раз попытался выудить информацию со своего друга, но Уен заблокировав телефон не стал отвечать, наслаждаясь все больше едким дымом, что немного дерет горло. Ему, честно говоря, было все равно на это, так как думать о том, что он только усугубляет свое состояние не хотелось. К тому же он и так давным-давно себя начал убивать алкоголем и наркотиками. У Уена как таковой зависимости не было. Очень странное явление, учитывая то, что он раньше курил травку и очень много, но после того, как он «сбежал» из дома, взял себя в руки и перестал баловаться этой херней. Вместо этого, он иногда даже продавал как самокрутки, так и вещества покрепче, дабы заработать на жизнь, пока стабильной работы у него не было. Устроившись в ресторанчик, он все же бросил продажу наркотиков, так как это требовало достаточно много времени, чтобы забрать сам товар, потом разносить его и иногда даже разбираться с покупателями о том, что им не доложили или почему все так дорого стоит. Уен в такие моменты всегда мог выкрутиться, потому что язык у него подвешен, но иногда, более наглые покупатели умудрялись распускать свои руки, и тут Уену уже никто не смог бы помочь, тем более он сам, учитывая его хрупкое, миниатюрное телосложение. После нескольких таких случаев он решил навсегда завязать с продажей наркотиков, потому что он не хотел после еще одной очередной потасовки помереть в каком-нибудь переулке. Слава богу, что его дилер был достаточно понимающим человеком, поэтому разрешил и даже сам предложил ему уйти с этой должности, но в обмен подписать договор о неразглашении информации и быть покупателем наркотиков только у него. Уена все устраивало и после, он забыл об этом опыте как страшный сон, потому что он постоянно попадал в больницу с многочисленными ушибами и переломами, а реальную причину получения увечий рассказать он не мог. И вот сейчас снова наступил тот момент, когда ему нужно было что-то потяжелее, чем обычная травка и где ее достать он всегда знал. «Музей» — это старое заброшенное здание, где как раз работал дилер Уена. Ничем не примечательное здание так и не до конца построившееся после окончания войны двух Корей. Все люди на тот период были озабочены своими жизнями и их обеспечением, что думать об окончании достройки музея никто не думал. Сам музей должен был быть предназначен для искусства древней Кореи, а также для различного рода выставок. Изначально здание выкупил прадедушка дилера и хотел все же достроить музей, чтобы культурно облагораживать Корею и давать людям шанс окунуться в искусство их страны, но он умер, так и не начав даже застройку, поэтому теперь здание считалось частной собственностью и государство не имело право как-то вмешиваться в его будущее. Никто из семьи дилера так и не осмелился взять на себя ответственность за перестройку пустующего здания — просто знали, что у них есть такое имущество — но вот повзрослевшему дилеру нужно было место, где он бы смог спокойно работать и делать деньги. Поэтому после того, как он узнал, что у их семейства есть такое сокровище он без раздумий приватизировал его себе подделав все документы, чтобы потом никаких вопросов не возникало и теперь продавал там наркотики различным людям. Также в «Музее» можно было в отдельных комнатах швырнуться — пространства было много, и дилер даже о таком позаботился, чем славился в своих кругах. Пользуясь также своим положением дилера, его никто никогда не ловил. Полиция хоть и была наслышана о нелегальной продаже наркотиков, но не было ни единой зацепки на человека что за этим стоял. Во-первых, здание заброшенное, поэтому на него полиция точно внимание не обращает. Ну стоит и стоит, конечно, общую картину местности портит, но ничего поделать с этим не может, не в их компетенции. Во-вторых, у дилера настолько много связей, что буквально все покрывают его, стараясь сохранить его анонимность. Это буквально одна сплошная пирамида, где у каждого человека в ней есть своя определенная роль, что всегда поражала Уена. Он хоть и был шестеркой, но с дилером виделся не раз, а такую роскошь могут позволить себе не все. Однако имени этого человека он до сих пор не знает, да и, наверное, никто в целом, потому что все его называют просто директором «Музея», так подозрений меньше. Насчет названия места тоже никто не задавался вопросом, так как всем важна была анонимность, поэтому все люди, что когда-либо имели отношения с дилером называли место «Музеем», как попросил он сам. От университета до «Музея» дорога заняла достаточно много времени, потому что Уен шел пешком, дабы развеяться, прийти немного в себя перед почти вечным наслаждением. Сегодня он не обращал внимания ни на людей, ни на облака, что сильнее затягивали небосвод намереваясь в любой момент устроить сильный шторм. Ему было все равно на все окружающее — снова возвращаемся в старые времена. Натянутый по самые глаза капюшон, убитый взгляд опущенный вниз и полное отсутствие желания хоть что-то чувствовать. Вот что чувствовал Уен идя к «Музею» и сталкиваясь иногда с проходящими людьми, даже не извиняясь за это. Его и так ноги почти что несли до конечной точки его пути, что уж говорить о манерах приличия? Ему просто на всего было все равно, сегодня уже не было никакого желания строить из себя хорошего, вечно радостного и улыбающегося парня. Еще одна маска, за которой Уен скрывал свое настоящее «Я» очень долгое время и ему с большим трудом удалось снять ее, не притворяясь кем-то другим, но не Уеном.

***

Наконец дойдя до «Музея» Уен осторожно оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого постороннего нет, вошел в него, прямиком направляясь в комнату к директору. Снова это злополучное здание, снова возвращающиеся воспоминания, от которых Уен старался всегда избавиться, ибо они все были травматичными для него. Несмотря на то, что все они были в период после окончания школы и можно сказать, что прошло достаточно много времени, чтобы оправиться от них, но нет. Они навсегда останутся множеством маленьких шрамов, постоянно напоминающие о том, насколько это было ужасно травмирующее прошлое. Уену даже плохо стало от разъедающих мыслей, которые как один большой снежный ком свалился на него. Хотелось кричать, да очень громко, чтобы, наверное, все люди на Земле услышали этот крик о помощи. Но скорее всего этот крик все проигнорируют, ибо кому нужны чужие проблемы — и так своих хватает. Все просто не обратят внимание на то, что Уену действительно нужна помощь в любом ее виде. Да, он все эти года всегда справлялся и сам, но знаете, человек после такого выдыхается очень быстро и когда рядом даже нет семьи, это вдвойне усугубляет всю ситуацию. Уен уже не знает куда себя девать и как справляться со всем этим грузом. Так сложно иногда бывает, что функционировать в полную меру нихрена не получается, а у него при этом всем и учеба, и работа, и друзья. Может назреть такой вопрос как — почему Уен не обратится к друзьям и не попросит помощи у них? Гордость не позволит. Все сам и сам, ему никто не нужен, даже самый близкий друг Есан. Он им дорожит как зеницей ока и всегда говорит о своих проблемах, но он изначально расставил все точки над «i» сказав, что не нужно ему помогать с решением проблем, потому что он сможет всё сам. Есан, конечно, по началу протестовал и все же попытался как-то помочь, но все дошло до того, что Уен просто начал на него орать и говорить, что не нужна ему его помощь. Грубо, да, но после этого Есан раз и навсегда понял, что если человек тебе прямо говорит не делать чего-то, то этого не нужно делать. Иногда у Уена мелькает мысль, что ему все же нужна чья-то помощь, но он лучше забьёт хер и швырнется наркотиками, чем придет к кому-то со слезами на глазах, унижаясь и прося помощи. Не в его это стиле такое поведение, и он давным-давно уже нашел способ как подавлять свое отвратное состояние. У двери к комнате директора стояли два ничем не примечательных человека — охрана, и чуть остановивши Уена спросили что он здесь забыл. Уен на это закатил глаза и просто сказал им свое имя, те всё сразу поняв пропустили его внутрь. Зайдя в комнату, он с ходу поздоровался с директором и подошел к его столу у самого угла комнаты усаживаясь напротив. — Выглядишь херово Уен-а. Давно я тебя таким не видел… Что на этот раз? — тихо спросил дилер, глядя прямо на Уена. — А что, всегда должна быть какая-то причина? — несмотря на свое состояние съязвил Уен. Как всегда, в своем репертуаре. — Ты сюда не так часто приходишь в последнее время, а за чем-то тяжелым только в критических ситуациях. Поэтому если расскажешь хотя бы вкратце что произошло, ты получишь свое. — Вы издеваетесь что ли надо мной? — очень устало поднял наконец свой взгляд Уен прямо заглядывая в душу дилеру и пытаясь, наверное, им же и убить его за беспокойство или что бы там ни было. — Уен, я всегда беспокоился о тебе с тех времен, как ты сюда попал. Ты был блять ребенком, и я в первое время вообще не хотел, чтобы ты связывался хоть как-то с наркотиками. Но другие люди могли бы тебя погубить, поэтому ты всегда был под моим крылом. Я о тебе забочусь и не хочу тебя тут видеть таким, буквально кричащим о помощи. Так что расскажи мне хоть немного, чтобы я был в курсе. Уен был в замешательстве. Он никогда не задумывался о том, что сказал ему сейчас дилер. На самом деле это все так и было, потому что впервые, когда Уен пришел за дозой он его собирался выпереть за дверь, ибо Уен был еще совершенно юн и походу не понимал, насколько все это опасно. Но все же остановив его, дилер продал Уену небольшую дозу и сказал, чтобы тот только приходил к нему и ни к кому больше не обращался. Уену это показалось очень странно, но он подумал, что дилер так сказал, потому что не хотел терять потенциальную прибыль. На деле, правда вскрылась только сейчас и Уен вылупил глаза на директора понимая всю абсурдность ситуации. Директор не просто был его дилером, но еще и «опекуном», если его вообще можно было так назвать. И только сейчас до Уена дошло, что дилер не просто так всегда спрашивал о его состоянии, когда тот приходил именно за чем-то крепче, чем просто косяки. Снова это непрошенное беспокойство от совершенно незнакомых ему людей. Его это начинало уже раздражать и не выдержав от закипающей, как внутри вулкана злости он резко встал и уже направлялся к выходу, как его снова остановил у двери голос директора. — Что тебе именно нужно? — Меф, желательно в кристаллах. — С ума сошел что ли или тебе просто жить надоело? Ты же никогда не принимал ничего настолько тяжелое, — с возмущением прикрикнул директор. — Слушайте, если не хотите сами давать, то я пойду и найду у кого-нибудь другого, но раз вы так беспокоитесь обо мне, то лучше уж именно вам дать мне то, что я хочу и наконец отвязаться от меня, — безэмоционально, почти безжизненно произнес Уен. Ему не хотелось сейчас и с директором ссориться, да и сил на это не было. Дилер лишь тяжело вздохнул и встал, проходя к стеллажу, за которым был тайник с запасами наркотиков что у него были. Недолго покопавшись там, дилер подошел к Уену и протянул руку с небольшим прозрачным пакетиком с мелкими кристаллами, но отдавать его он не спешил. — Пожалуйста, будь осторожен, — сказал дилер и все же отдал пакетик Уену. У Уена же в этот момент внутри все так сильно сжалось от осознания того, что по факту, о нем много кто оказывается, беспокоится, это просто он со своими загонами не хочет верить, что такое может быть правдой и людям в действительности не плевать на него. За своими такими рассуждениями и поспешными выводами он никогда не замечал, как люди к нему относятся, что говорят и как проявляют себя по отношению к нему. Ему всегда казалось, что люди с ним разговаривали из какой-то выгоды, так как он сам так делал и не раз, но вот на удивление — это абсолютно не так. Люди с ним общаются, потому что он очень яркая личность, с которой не соскучишься никогда, он очень умен и начитан, поэтому всегда знает, как поддержать любой разговор и так до бесконечности. Поэтому люди, знающие о его прошлом, о проблемах как старых, так и нынешних, стараются хоть как-нибудь помочь ему будь то просто словами, но Уен не знает как принимать эту заботу. Он почти всю свою сознательную жизнь жил сам по себе и ему никогда не требовалась чужая помощь, забота или не дай бог жалость, поэтому почти всегда изначально пресекал на корню хоть какие-либо намеки на все вышеперечисленное. И сейчас тоже, после слов директора ему стало очень плохо и сердцем он понимал, что о нем заботятся, но мозг снова и снова вторил ему, что это ни к чему, поэтому он просто взял пакетик, низко поклонился и молча ушел из комнаты директора, оставляя его еще несколько минут так и стоять и смотреть на закрытую дверь. Идя к одному его любимому уголочку, где он постоянно швырялся, Уен вообще ни о чем не думал — состояние не позволяло. Еле как перебирая ногами он больше концентрировался на том, как бы не упасть и не запутаться в собственных же ногах. Дойдя наконец до места, он присел на старый, грязный матрас. Он просидел так больше минут 30, смотря тупо в одну точку как околдованный. Ему нужно было время, чтобы прийти в себя и отдохнуть от всего того, что он пережил за сегодняшний день. Перебирая все события в своей голове снова и снова, он пришел к мысли о Сане — как он там, что вообще делает и думает ли он сейчас о нем? Как бы странно это ни выглядело, но да, после всего случившегося Уен не мог не подумать о Сане, потому что он тоже много чего увидел, причем больше личного и скрытого под тысячью замками в душе Уена. И все же, больше волновало именно его состояние. Уен снова начал прокручивать у себя в голове тот момент, когда дал пощечину Сану и начал плакать. Сначала он не понял этого даже, но после соленоватого привкуса у себя на губах его как передернуло, и он испугался своих же эмоций. Какого черта вообще происходит? Он не должен был так реагировать на пощечину, но вот дело было даже не в этом, а в Сане. У него разом перемешались все эмоции, и он просто не понимал, что с ним творится — в моменте ему грустно, затем он злится и не понятно то ли на себя, то ли на Сана, потом вроде как ему и все равно за пощечину, ведь это не первая не и, наверное, не последняя, и так несколько раз по кругу. В итоге он как ведомый неизвестными силами взял свой телефон, еле, почти ничего не видя из-за слез, открыл переписку с Саном и удивился тому, что он что-то написал. Уен стер слезы с лица и несколько раз проморгался, чтобы увидеть нормально, что ему написали. choi__ssan 12:10 Уен-а, прости еще раз за то, если я как-то обидел тебя. Я просто хотел тебя порадовать небольшим подарком, но не подумал вообще будет ли такое уместно или нет. Честно, хотелось бы узнать, что именно тебя задело. choi__ssan 13:32 Ответь пожалуйста… choi__ssan 14:21 С тобой все хорошо? Ты дома? Пожалуйста Уен, ответь хотя бы что-нибудь и я не буду больше беспокоить тебя. Никогда, если ты так захочешь. После прочитанных сообщений Уену стало только еще хуже. Он уже рыдал взахлеб, пытаясь делать это как можно тише, чтобы никто не стал докапываться, что случилось с ним. Закрывая свой рот рукой, не издавая ни единого звука, он также продолжал смотреть в открытый диалог и пытался не кинуть чертов телефон в стену разбивая его вдребезги. Он был зол на Сана. Зачем он ему это все написал? Зачем только больше усугубляет все? Зачем так заботится о нем? Уен уже было начал рвать волосы на голове, потому что настолько плохо ему не было никогда. Да пусть уж во второй раз случилась бы паническая атака и он просто отключился — потом как-нибудь пришел бы в себя — но лишь бы не чувствовать то, что он чувствовал сейчас. Ему не нравилось то, что Сан вызывает в нем столько много разных эмоций, которые он раньше не испытывал ни с кем. Уену страшно от того, что какой-то почти что незнакомец может так владеть его эмоциями и спокойно выводить на них. Хоть Сан об этом и не знает. А ему об этом точно знать не нужно. Вот зачем он так…? Уен сжался комочком в самый дальний угол комнаты и постоянно стирал с лица нескончаемый поток слез, что даже больно стало, но ему все равно на свое физическое состояние. Его больше добивало душевное состояние на данный момент. Дрожащими руками он все же стал печатать все то, что хотел сказать на данный момент и также до этого — о том, что ему тоже жаль не меньше него, что он сожалеет о том, что ударил его и вообще это он один должен извиняться за то, что устроил драму прямо перед всеми студентами в университете. Но он все стер перед тем, как еще немного и его палец бы нажал на кнопку «отправить». Нет, он напишет кратко, но со смыслом всего того, что он чувствует и хотел бы сказать сейчас и в живую тоже. Так будет намного лучше.

wxx__young. 16:56

Пожалуйста приди.

Ты мне нужен.

Написав эти два маленьких сообщения, он сразу выключил телефон и положил в рюкзак, чтобы больше не травмировать свою душу новыми сообщениями от Сана. А ведь он так и не увидит, что Сан ответил почти сразу как он отправил сообщения и как много в ответ написал он о том, что ему сделать, куда приехать и тысячами просьбами о том, чтобы Уен не игнорировал его снова.

***

Сан все так и стоял в пустующем туалете обрабатывая у себя в голове все сказанное Уеном минутами ранее. Он понял, что немного перегнул палку тем, что стал давить на Уена, так еще и после его панической атаки, но другого выбора не было. Сан и так-то терпел все выходки Уена, хотя по факту он ему ничем таким не обязан, но нервы сдали от такого отношения к себе и он не выдержал, начиная кричать на Уена. Это было немного непривычно, потому что, учитывая его характер он в привычном раскладе событий просто промолчал бы или попытался высказаться, но очень мягко, ибо его всегда учили сдерживать свои эмоции и слушаться своего мозга, а не сердце, потому что тогда точно можно будет избежать большого эмоционального конфликта. Сан оступился, впервые в жизни он поддался зову сердца и поплатился за это безразличием человека, на которого ему не было плевать. А вообще, с чего бы это? Они друг для друга до сих пор незнакомцы, но почему-то продолжают вести себя так, словно знают друг друга уже давно и могут позволить себе и ссоры, и извинения, и заботу и т. д. Почему все так происходит никто из них не знал, но и против они не были. Сану казалось, что все так и должно было быть и у него не возникало никаких вопросов. Что насчет Уена он не знал, но раз он продолжает с ним разговаривать значит все нормально? Подумав над этим, он вышел из туалета и направился на пару немного опоздав конечно. Всех его друзей и других студентов такое поведение поражало до сих пор, но Сану было не до этого, если честно. Придя на пару, он снова ничего не записывал, не слушал, не делал ровным счетом ничего, что опять очень странно. Сан же ведь самый умный среди всех студентов, правда с синдромом отличника, который всегда печется только о своем образовании и ни о чем больше на первый взгляд. Сам же Сан все это время думал только об Уене — как он себя чувствует, где он вообще и т. д. Он не мог не думать ни о чем другом — только о нем. Несмотря на все то, что произошло, Сан на такое поведение Уена отреагировал вполне спокойно, если так можно сказать. По крайней мере не пошел делать что-то плохое с собой, чтобы забыться на какое-то время и не чувствовать причинённой боли. Да, он волнуется об Уене и это понятно было с самого начала, что сейчас ему нисколько не наплевать. Он просто не понимал одного — как можно избегать проблемы, а не поговорить нормально и все решить сразу? Почему Уен так тщательно старается его избегать? С ним очень сложно и Сан это с первой их встречи понял, но по крайней мере он открыт для переговоров и не избегает Уена, наоборот, он только и делает, что тянется к нему, чтобы разобраться, а Уен снова и снова закрывается от него. Это не может не бесить, но Сан терпит и будет терпеть столько, сколько понадобится. Терпит ради Уена и его доверия к нему. После окончания пары Сан быстро собрал все свои вещи и выбежал из аудитории, направляясь в тихий уголок корпуса, где он любит всегда отдыхать от всего хаоса, что происходит во время учебы. Сев на один из диванчиков он принялся сразу же писать Уену слова прощения, хотя он и так уже извинился достаточно много раз, но он все равно чувствовал себя так паршиво. Затем еще… и еще раз… и еще раз… и так после каждой пары, на которых Сан пинал хуи, но Уен не отвечал. Он не появлялся в сети уже долгое время, скорее всего после того, как он ушел. Сан начал переживать не на шутку. Ему стало так страшно за жизнь Уена и что именно он мог стать причиной его… а чего именно? Он ведь ничего вообще не знал о том, где Уен сейчас и жив ли вовсе, но страх за его жизнь все еще оставался неприятным осадком на душе. Минута за минутой его тревожность все больше давала о себе знать, и он не понимал куда себя девать и что делать. Он не знает ни как достучаться до Уена, ни как возможно написать его друзьям. Хотя… Сан зашел на профиль Уена и стал буквально судорожно листать его аккаунт в поисках знакомых лиц или которые появляются больше хотя бы двух раз. В этот момент Сан только и делал, что благодарил Уена за то, что он буквально выставляет все подряд. И вот он наткнулся на то, что искал, точнее на конкретного человека. Это был парень, которого Сан смутно помнил, но кажется он видел его на общей пьянке с факультетом. Недолго думая, он сразу же перешел на его аккаунт и даже не разглядывая его или кидая запрос в друзья, он прямиком написал незнакомцу, не забыв при этом поздороваться и назвать свое имя в рамках приличия. Пока он печатал это сообщение, у него настолько сильно тряслись руки, что он почти не попадал по буквам и ему приходилось писать все заново, что бесило его больше и больше. Наконец дописав это злосчастное сообщение, он отправил его и сидел так, с открытым чатом, наверное, минут 10 или даже больше, но честно признаться для Сана это время было бесконечным. Он накрутил себя настолько сильно, что еле сдерживал себя он мысли прямо сейчас сорваться с пары, сесть в машину и поехать к дому Уена. Вот настолько он о нем переживал. Слава всем богам, которые только существовали на этом свете Есан ответил моментально, но немного со скепсисом, потому что ему написал сам Сан, а он конечно же знал кто он такой. И как раз таки после сообщения Сана, он догадался, что скорее всего, причина очередного срыва Уена была из-за него. Немного поломавшись Есан все-таки разъяснил всю сложившуюся ситуацию, попутно спрашивая не он ли стал причиной срыва Уена, чтобы просто подтвердить свои догадки. Сану на этот момент было настолько плевать, и он хотел как можно поскорее узнать местоположение Уена, что напрямую написал, что да, накосячил и теперь пытается все взять в свои руки и найти Уена, чтобы снова помочь ему. Есану очень не понравился такой ответ, потому что он тоже не мало переживал за своего друга, а узнав причину, он впал в почти бешенство, потому что кто как не он успокаивал Уена от его внезапно нахлынувших чувств к этому придурку? Но, с другой стороны, он видел, что Сан писал искренне и решил ему довериться и рассказать, где все же находится Уен. Честно, он никогда не был в «Музее» и примерно даже представить не может где это здание находится, поэтому напрягая все свои извилины мозга, он пытался из их давних разговоров вспомнить хотя бы примерную улицу или любую информацию, которая помогла бы сейчас. И он вспомнил, правда только улицу, но Сану было и этого достаточно для того, чтобы вспомнить, что там действительно есть одно заброшенное здание, но он даже и подумать не мог для чего его используют. Но сейчас было важно не это. Сан снова ошарашивая всех студентов в аудитории, не сказав ни единого слова, просто встал и вышел из аудитории сразу же срываясь на бег по пути к парковке. Сев в машину он снова проверил телефон на наличие сообщений от Уена, и о Боги, он написал. Но от этих сообщений не стало легче он слова совсем, наоборот, заставило больше беспокоиться за жизнь Уена. Сан представить даже смог как Уену сейчас плохо, что от отчаяния написал такие сообщения. И тут Сана начало клинить так сильно, что он со всей силы ударил рукой по рулю, злясь на себя. Ему было стыдно за то, что довел Уена до такого состояния, но в то же время он понимал, что только он может помочь ему сейчас, поэтому он должен взять себя в руки и не поддаваться эмоциям. Его главной обязанностью было спасти Уена. Сан начал судорожно спамить Уену спрашивая, где он, как он, что сейчас же приедет, пусть только скажет где, что он очень сильно переживает, но ответа как всегда не последовало. Наплевав на ожидание ответа от Уена, он просто чуть ли не сразу набрал скорость, вдавливая педаль газа почти в самый пол. Ему было плевать на последующие последствия такого вождения, так как сейчас ему было важно только то, как бы побыстрее добраться до Уена. Скорость почти под 200, но Сан легко обгоняет все впереди стоящие машины — спасибо многочисленным ночным «гонкам». Из-за такого вождения он несколько раз чуть не попал в аварию, но плавному маневрированию он научился уже давно, так что ему не составило большого труда опасно, но обогнуть машины и ехать дальше. Наверное, все водители в тот день были так взбешены ненормальным гонщиком, но опять же, Сан был только сконцентрирован на Уене, поэтому его можно было понять. Дорога заняла не больше 15 минут, поэтому он решил все же вбить в навигатор название улицы и посмотреть, где именно находится это заброшенное здание. Как и оказалось, в этом районе было только одно огромное такое здание, поэтому, не теряя ни минуты он поехал к нему. Из-за маленьких улочек ему пришлось сбавить скорость, но он все равно пытался как можно быстрее добраться до пункта назначения. И вот оно, заброшенное здание или как написал друг Уена «Музей». Припарковавшись, он пулей вышел из машины на ходу блокируя ее и даже не удостоверившись, что она в конечном счете заблокировалась. Место все-таки немного опасное. Зайдя внутрь здания, как и полагал Сан, было ужасным — огромные пустые залы, обшарпанные стены, на которых красовались огромные граффити, везде лежал мусор и в целом вид был не из особо приятных. Хотя чего стоит ожидать от заброшенного помещения? На удивление Сана, тут даже ходило несколько человек, которые очень странно смотрели на него, улыбаясь и пошатываясь немного. Есан так и не рассказал Сану, что здесь мог забыть Уен, но теперь стал немного догадываться чем тут люди занимаются. Пройдясь немного по первому этажу, он совсем не понимал куда ему именно нужно идти и в моменте он даже потерялся среди многочисленных комнат. Начала снова нарастать паника, он будто бродил по лабиринту, из которого не было выхода, но вот чудо, он нашел лестницу ведущую на второй этаж. Тут уже было больше отдельных комнат и почти в каждой из них кто-то да и находился. И что теперь делать? Не мог же Сан просто подойти к какому-то пьяному человеку и спросить не знает ли он Уена и ему в голову пришла относительно гениальная идея — просто быстро заглядывать во все комнаты и искать человека похожего на него. Заглянув в первую комнату Сан увидел, как одиноко сидящий человек затягивает жгут вокруг предплечья и в зубах держит шприц с непонятно чем. Тут то Сан и впал в шок, люди здесь оказывается не пьяницы, а наркоманы. «Уен не может же… Зачем он так поступает с собой?», — это все, о чем он мог думать на тот момент. Смешанные эмоции обладали им, как и злость на Уена за то, что он не может найти нормальных способов, чтобы справиться со своими проблемами, как и разочарование и ярость на то, что именно он его довел до такого состояния. Сан, конечно, не знал прошлого Уена, поэтому точно утверждать не может как, почему и зачем он начал употреблять. Но одно он знал наверняка — именно он стал очередной причиной его срыва и скорее всего он себя никогда не простит за это. Заглядывая так во все комнаты, Сан все никак не мог найти Уена и это заставило его чуть ли не плакать от злости на себя и паники, что накатывала с новой силой. Он уже думал наплевать на все и начать спрашивать и так ничего не понимающих людей, где Уен и может быть, по счастливой случайности кто-нибудь его знает и подскажет. Проходя мимо очередной комнаты, он заметил лежавшего на потрепанном жизнью матрасе парня спиной к нему и не стал останавливаться надолго, но как только он хотел пойти дальше его взгляд упал на стоящий рядом рюкзак и брелочки, что висели на нем. Ничем не примечательная мордашка черного котика и рядом с ним еще один связанный, темно-бордового цвета в виде какого цветочка. И в памяти всплыл момент, когда они с Уеном были в его машине и он подметил про себя брелочки на рюкзаке, потому что они тогда показались ему очень подходящими стилю Уена. Он нашел его. Наконец его беспокойству пришел конец. Или еще нет? — Уен-а? — полушепотом позвал его Сан, боясь, что он может кого-нибудь спугнуть и даже самого Уена. Ответа не последовало, и он позвал Уена еще раз, чуть громче, но в ответ снова тишина. Рано радовался Сан, думая, что сейчас ему станет лучше. Он ведь нашел Уена и уже думал, как отвезет его домой или просто сделает все, что только попросит Уен. Но Уен не отвечал… «Сколько он блять принял?», — думал Сан пока подходил к Уену, чтобы проверить жив ли он. Рядом лежал шприц, что в целом не удивительно, он же ведь давно понял, чем тут люди занимаются и как Уен справляется со своим стрессом. Единственное, что беспокоило Сана это то, сколько он принял и чего именно, потому что от разного вида наркотиков и его дозировки организм может реагировать по-разному. От неизвестности Сан стало плохо, и он чуть ли не трясся от этого, снова беспокоясь за жизнь Уена. Он осторожно перевернул Уена и ужаснулся от увиденного — бледный, почти полумертвый Уен лежал вот так бог пойми сколько. Кожа его была до ужаса белой и холодной, под глазами виднелись синяки и глаза хоть и были закрыты, но можно было заметить, что они снова опухли. Он снова плакал. Сан хоть и боялся, но приложил два пальца к шее Уена, чтобы проверить пульс и буквально молился всем богам, чтобы он смог почувствовать под кожей пульсацию. Трясущимися руками он еле как смог найти сонную артерию и нащупать еле бьющийся пульс. В этот момент Сану хотелось расплакаться от того, что Уен все еще жив. Он настолько обрадовался, что смог вдохнуть полной грудью за все это время и одинокая слеза скатилась по его щеке, но Сан ее даже не заметил. Сан снова позвал Уена и попытался встряхнуть его, но он все никак не мог очнуться. В голове снова и снова красным горело «сколько он принял?». Сан даже несколько раз ударял его по щекам и причем не хило так, а как телу, так и сознанию Уена будто все равно было. Теперь Сан стал больше думать о том, как ему привести в чувства Уена, конечно, он мог бы его поднять и понести в машину, но ему станет еще спокойнее тогда, когда он увидит, как Уен хотя бы частично придет в сознание. Не придумав ничего лучше, Сан вспомнил отрывки из фильмов как после передоза людей приводили в чувства двумя пальцами в рот, заставляя тех опустошить желудок. Он аккуратно перевернул Уена на бок так, чтобы его голова немного свисала с матраса и без задних раздумий стал вызывать рвотные рефлексы у него. Первый раз ничего не получилось, но он не стал останавливаться на этом и продолжил дальше. На второй раз уже все получилось и Уена вырвало остатками всего того, что он вроде как ел за день, но по большей степени, после, это была желчь, потому что за весь день Уен так нормально ничего и не поел. Зрелище было не из самых приятных, но Сану было все равно. Все это время он шептал Уену, что он рядом, что все хорошо и одновременно поглаживал его по спине, придерживая другой рукой у талии, потому что Уен был слаб сейчас настолько, что очень сильно трясся и мог в любой момент просто свалиться с этого матраса головой вниз. После полоскания Уена, Сан посадил его на матрас насколько это было возможно в прямое положение и потянулся в его рюкзак пытаясь найти бутылку с водой. Найдя ее там, он сразу открыл ее и помог Уену выпить столько сколько он сможет. Уен выглядел очень ужасно — взгляд был расфокусирован и глаза постоянно намеревались снова закрыться, его трясло, его постоянно пошатывало в разные стороны и скорее всего он вообще не понимал, что блять здесь происходит и что он тут забыл. Сан делал все возможное, чтобы не дать Уену снова отключиться и постоянно пытался как-нибудь его трогать, щипать, чтобы привести в чувства. Насколько это было эффективно он не понимал, но пока Уен находился в сознании, это единственное, что имело значение. Сан снова принял попытки хоть как-то поговорить с Уеном, но он все также молчал. Сан все понимал — Уену сейчас вообще не до разговоров и он скорее всего пытается бороться за свое существование. Многого Сану и не нужно, он сейчас ужасно счастлив за то, что он смог привести в сознание Уена от явного передоза. С души так отлегло, что он не сдержался и сначала потянулся аккуратными движениями убирать с лица Уена выбившиеся прядки волос, а потом и вовсе крепко обнял его укладывая одну руку на затылок мягко зарываясь пальцами в волосы, второй прижимая его тело к своему, чтобы чувствовать, что его сердце бьется, что он жив, что все сейчас хорошо. Уен же в силу своего непонимания и упадка сил не смог даже рук поднять, чтобы обнять в ответ. Вместо этого он спустя несколько секунд уложил свою голову на плечо Сана и зарылся лицом в его шею тихо шепча: — Я жив. Спасибо. От смены температуры около своей шеи Сан немного поморщился, но не подал виду, что ему неприятно. Это ведь Уен, ему все можно. Но больше его поразили прошептанные слова, которые Уен произнес с большим трудом, что Сан только сильнее его прижал к себе, согревая и как бы укрывая собой от всего этого жестокого мира и проблем, с которыми приходится сталкиваться Уену, наверное, каждый день. Он был счастлив как никогда. Ему хватило одного простого «спасибо» от Уена, чтобы понять, что он действительно ему благодарен и это не могло не радовать. Он спас Уена, хотя нет, он спас их двоих.