Превращение

Москва, 2019 год  До появления Чумного Доктора в культурной столице остаётся целых два года, когда на улицах Москвы появляется не менее опасный преступник. Он, в отличие от мстителя из Петербурга, что расправлялся исключительно с представителями высших слоёв общества - нечестные чиновники, коррупционеры, зажравшиеся дети богачей - убивает бездомных, наркоманов, проституток, пьяниц и прочий сброд, которого в Москве в избытке. Все убийства происходят ночью и трупы обнаруживаются к утру, когда люди спешат на работу, учёбу или прогулку с собакой. На месте преступлений всегда можно найти изувеченные тела, лужи крови и серебряные чаши, наполненные ею, тушки животных и - главное - рисунок бабочки, выполненный либо краской, либо углём. И именно благодаря этой метке убийце дают прозвище “Махаон”. Первое убийство наркомана все единогласно решают списать на суицид. Признаться честно, даже Юне не хочется возиться с этим делом. Подобные этому парню мрут, как мухи - у них то поножовщина, то бытовуха, то самоубийство, то убийство за очередную дозу - потому и искать тайну там, где её нет не хочется. Да и у Гром достаточно более важной работы. Но второе убийство, которое происходит спустя пять дней, привлекает не только её внимание, но и общественности. И пока её коллеги вновь хотят всё замять, она требует, чтобы дело передали ей. Громовская чуйка, которая, по словам Фёдора Ивановича, присутствует в каждом из их семьи с рождения, настойчиво подсказывает, что второе убийство не станет последним и необходимо начинать действовать как можно скорее. К счастью, с фамилией “Гром” Юне перешло не только остроё чутьё, но и необъяснимая способность притягивать доброжелательность правильных(!) людей. И это при её характере! Потому её начальник - Барков Леонид Владимирович - строгий, но приятный во многих отношениях человек - с усталым “Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось” даёт добро на начало расследования.  Честно говоря, Юна долгое время не понимала чем заслужила снисходительность со стороны Баркова. Многих в отделе он гоняет, что мало не покажется, а на её мелкие провинности - другие она предпочитает не совершать - порой закрывает глаза. Да, поорать, конечно, может, но на этом всё. И только через пару лет после начала службы под его руководством Гром узнаёт, что Леонид Владимирович вообще-то является хорошим другом Фёдора Ивановича Прокопенко. Вероятно, по его личной просьбе он и приглядывает за ней и, возможно, даже докладывает новости из её жизни. Что ж, пусть так. Ей всё это только на руку, а своего начальника она в любом случае очень уважает.  Дело Махаона расследуется почти две недели, идёт со скрипом, а на улицах находят ещё три трупа. Гром почти перестаёт появляться в своей съёмной квартире, спит по три или четыре часа, живёт на один энергетиках и носится по городу, словно ужаленная в одно место. Она стучится в сотни дверей, некоторые чуть ли не выбивает, договаривается с некоторым людьми, чтобы иметь доступ к камерам, входам и выходам, временами скрывает, что из полиции, втирается в доверие, допрашивает, дерётся, буквальное роет носом землю, но всё-таки находит доказательства.  Махаон - религиозный фанатик, совершавший ритуальные убийства во имя какого-то своего личного божества - оказывается в за решёткой очень быстро. Его обследует несколько психиатров и, несмотря на очевидные психические отклонения, признают его достаточно вменяемым, чтобы посадить в тюрьму, а не отправиться на принудительное лечение. Да, он абсолютно точно не совсем здоров, но, по мнению врачей, адекватен и способен отвечать за свои преступление по закону. А для Юны это тяжелое во многом дело становится одни из самых запоминающихся в карьере. Оно вновь пошире раскрывает ей глаза на всю действительность общества, в котором им всем приходится жить, и животную сущность людей, что таится в каждом. Напоминает о том, что всем им - а ей особенно - необходимо быть постоянно начеку. А из положительного, благодаря этому расследованию, ей дают звание капитана сильно раньше, чем могло бы быть. Наверное, единственное, что её хоть немного радует после двух недель постоянного стресса и усиленной работы.  - Юна, тебе опять доставка. ”Ещё один букет…” - вымученно осознаёт Гром. Возле стола останавливается курьер - совсем молодой парень, наверняка только в университет поступил - с огромным букет красных роз. Она плохо что-либо определяет на глаз, но может предположить, что тут как раз сто один цветок. По крайней мере, именно так она и представляет себе букеты с таким количеством цветков. Обёрнут он в чёрную бумагу и выглядит действительно эффектно и так по-инстаграмному. - Привет, Дим, - она поднимает на него усталый взгляд и поднимается с места, - Ты к нам уже как к себе домой, да? - недовольно замечает, но её раздражение, очевидно, направлено не на курьера, а на заказчика.  - Ну да, есть такое, - смеётся он и аккуратно передаёт цветы в руки Юны, - Слушай, Капитан, ты может уже сходишь на свидание с этим Виноградовым? Он скоро все цветы скупит в Москве.  Арсений Виноградов - это привлекательный молодой человек, заканчивающий последний курс юридического факультета МГУ. Он умён, начитан, в меру избалован, хоть и рождён в обеспеченной семье, а тёплое местечко после окончания университета уже готово для него, благодаря влиятельному отцу. Катается на дорогих машинах, посещает все закрытые тусовки, закупается только в брендовых магазинах и, в целом, относится к золотой молодёжи. Проще говоря, живёт свою лучшую жизнь. А ещё он крайне настойчив в своих ухаживаниях. Цветы, шоколад, ягоды, украшения, билеты на постановки, пару раз даже были неприличные суммы денег в белых конвертах - далеко неполный список того, чем он пытался расположить к себе Юну за последний год.  Арсений хорош во многом. Как минимум, он отличается от подобных ему тем, что придерживается элементарных правил вежливости. Но тот факт, что он просто не воспринимает слово “нет” является самым главным признаком того, что Гром с ним не хочет иметь никак дел. Но её холодность и неприступность, кажется, лишь больше разжигают в нём интерес и желание добиться своего, а от этого ещё больше цветов и подарков, которые Юна уже устала возвращаться и раздавать.  - Не думаю, что это хорошая идея, Дим.  - Почему? - вовлечённо интересуется курьер. Драма, разворачивающаяся вокруг неё, нисколько не радует и уже затрагивает других, абсолютно чужих людей. И ей это не нравится, - Он вроде хороший парень. И при всех его деньгах и статусе вроде вырос нормальным. Ну, так говорят.  - Не мой типаж, - коротко объясняется Юна, желая побыстрее закончить этот бессмысленный и очень раздражающий диалог, - Мне нравятся мужчины постарше. - Как скажешь, Капитан, - смеётся Дима, чувствуя, что случайно влез туда, куда не следует, - Тогда до встречи, - спешит попрощаться, чувствуя недовольство знакомой. Понимает, что Гром не та, кто простит наглое нарушение её личного пространства. К тому же, как бы сильно его не распирало любопытство, он уверен, что, как и всегда, через день-два он вернётся с новым букетом. - Надеюсь, что нет.  Юна оглядывает своё рабочее место и просто не представляет куда ей впихнуть уже седьмой букет. Она получила звание капитана неделю назад и каждый день с того момента принимает букеты с маленькими открытками и кучей поздравлений в них.  Первым стал букет из пятидесяти одной розовой розы, обёрнутый в белую бумагу. Его принесли ближе к вечеру, прямо домой. И записка была следующего содержания: “Поздравляю с повышением, моя королева!” Второй букет состоял из раскрытых тёмно-розовых пионов и фиолетовой обёртки. По мнению Юны, слишком яркий и вычурный. А новое прозвище, которое Виноградов впервые использовал по отношению к ней в записки, заставило её обратиться к интернету. “Теперь город точно может спать спокойно! И всё благодаря вам, моя Фемида!” Третьим оказался букет из неопределённого количества жёлтых тюльпанов в оранжевой упаковки. Записка внутри заставила Гром закатить глаза и вздохнуть так, что услышала даже рядом сидящая напарница - Арина Кузнецова. “Ну что, Капитан, как скоро вы займётесь расследованием кражи моего сердца?” Четвёртый букет состоял из белых лилий и голубой обёртки. Он оказался вторым по счёту, который принесли прямо в отдел и первым, который доставил именно Дима. Записка взбесила её ещё больше, чем предыдущая. “Вам безумно идёт форма! Зря вы её не носите. Хотя может оно и к лучшему, ведь в таком случае я бы вообще ни о чём думать не смог! Шутка! Вы уже заняли все мои мысли!” Пятыми стали голубые и розовые гортензии. Новое послание даёт понимание, что каждая следующая записка будет хуже предыдущей. “Каждый раз, когда вижу вас, так и тянет нарушить закон и выкрасть вас, и увезти далеко-далеко.” Шестой букет очень удивил, приятно порадовал и на самом деле понравился Юне. Это был не самый большой и наверняка не самый дорогой букет обычных белых ромашек, которые выгодно подчёркивала светло-зелёная бумага. И самое удивительное - записки не было. Честно говоря, день без дебильных, детских подкатов, которые могут заинтересовать только ровесниц Виноградова и девушек помладше, оказался намного приятнее предыдущих.   - Я, блин, как в сраной оранжереи, - устало заявляет Юна и, не выпуская цветы из рук, облокачивается на стол Кузнецовой, стоящий напротив её рабочего места.   - Все мы, - с улыбкой поправляет Арина, - Хорошо, что у нас тут ни у кого аллергии нет. Ты когда их вынесешь?  - Завтра утром выкину. Точнее всё, что вынести смогу.  - А ромашки? - интересуется подруга, отвлекаясь от работы.  Юна задумывается над этим вопросом и замолкает. Внимательно рассматривает букеты перед собой, вновь отмечая как нежные ромашки выбиваются из общей картины. Единственные цветы, которые ей хочется отнести домой, ухаживать за ними, менять воду, подрезать и делать всё, чтобы они простояли как можно дольше.  - Их не буду выбрасывать, - тихо отвечает она. Они ведь ей действительно очень нравятся. Об этом известно и Арине. Знает она и о том, что Гром было тяжело в этом признаться. Даже самой себе. Пока в её голове не возникла одна мысль сомнения, касательно этих самых ромашек, - Думаешь, они всё-таки не от Виноградова? - Нет, точно не от него, - уверенно заявляет она, - Ты же видишь какие он цветы присылает. Такие только в инстаграм и выкладывать. Красиво, ничего не скажешь. Но вот этот.., - на секунду замолкает, подбирая слова для того, чтобы описать свой любимый букет, - Такой нежный, душевный что-ли. И записки нет. Не от Виноградова он. Но вот от кого?  - От меня, - раздаётся знакомый голос сбоку.  Юна поворачивает голову вбок и видит недалеко от себя Олега Волкова - высокого, статного мужчину, одетого в классические чёрные брюки, бадлон и пиджак. Того самого Олега, который во время расследования помог ей скрыться от преследования недоброжелателей, не совсем законным путём пробраться на территорию чужого заброшенного завода, а после полез вместе с ней в драку. И всё это только в первый день знакомства. Встретившись с ним вновь, он поспособствовал ей в добычи важнейшей в деле Махаона информации и позже отвёз домой, приговаривая, что такую проблемную особу, как она, не стоит отпускать одну ночью.  Перед ней стоит тот самый Олег Волков, чьи глаза заворожили Гром с первой секунды. Она готова поклясться, что в жизни не видела настолько ярких и по-приятному холодных глаз. Их цвет можно сравнить с голубизной замерзшего озера ранней зимой, когда всё так же красиво, но ощутимо прохладно. Они как завораживают своей красотой, так и отрезвляют льдом. А взгляд пробирает насквозь, заставляя дрожать то ли от страха перед внешней суровостью мужчины, то ли от желания продолжать падать в ледяный омуты.  Перед ней стоит тот самый Олег Волков - серьёзный, собранный, уверенный в себе и до неприличия симпатичный мужчина. Первый человек, с которым ей было абсолютно комфортно в молчаливой поездке до её дома. Первый человек, с которым она чувствовала себя в безопасности и могла позволить себе расслабиться. Буквально первый мужчина на её памяти - не считая отца, Игоря и Фёдора Ивановича - который, блин, вёл себя как мужчина. Он, впервые видя её, отчего-то решился помочь, а после защищал так, словно она была для него близким, родным человеком.  Перед ней стоит тот самый Олег Волков, о новой встречи с которым она мечтала, но не надеялась на неё. - Олег, - она едва не перестаёт дышать от неожиданности визита.  Тут же подрывается с места. Смущаясь под пристальным взглядом чужих глаз, жёстко врезает букет роз в руки Арины. Она, как хорошая подруга, почти сразу всё понимает - громко ойкает, но послушно прибирает цветы к рукам.    - Здравствуйте, - Гром делает пару шагов ближе к Олегу. - Доброй ночи, - серьёзное выражение лица вмиг сменяется на улыбку, - Рад, что вам понравились цветы. И извините, что записки не оставил. Как-то даже не задумался о других ваших поклонниках. Да ещё и таких настойчивых, - довольно раздражённо обращает внимание на цветы у её рабочего места, - Мой промах. Юна, наверное, уже сотый раз за этот день проклинает Виноградова, его завидное упрямство и слишком хороший достаток в семье. Не хватало ещё чтобы его веники, стоимость которых суммарно дороже, чем вся она, отпугнули Волкова. В кои-то веки ей кто-то стал симпатичен и, вероятно, эта симпатия может быть взаимна, так вокруг неё теперь вертится этот несчастный Арсений. Ещё и настолько назойлив, будто ему что-то светит! Нет, он-то наверняка искренне верит, что ещё немного - буквально несколько новых букетов - и она разглядит в нём что-то такое, что неприменно заставит её оттаять по отношению к нему. Но Гром абсолютно уверена в том, что они с этим несчастным настолько из разных миров - возрастных, финансовых, культурных, рабочих - что даже если случится чудо и они перейдут в хотя бы около романтическое общение, то долго это не продлится. Ну о чём может говорить молодой парень юрфака, который родился с золотой ложкой в зубах, и капитан полиции, которая выросла в неполной семье, рано осиротела, уже давно не имеет никаких связей с последним родственников и считает каждую копейку? Совершено ни о чём. И если она это понимает, то Арс либл прикидывает дурачком, либо действительно им является. - Ну что вы, это.., - она переводит взгляд на злосчастные цветы и безуспешно пытается подобрать правильные слова, - Это… Неважно! - в отчаянии отмахивается и от букетов, и от хихикающей на фоне Кузнецовой, - А букет и правда очень красивый. Я люблю полевые цветы.  Олег снисходительно улыбается и качает головой на её попытки увести разговор в другое русло. Его явно забавляет её замешательство, румянец на щеках, неуверенные движения. Вероятно, поэтому решает вогнать её в ещё большую неловкость. И на несколько секунд наступает молчание, а они “играют” в какие-то гляделки. Он - ожидаемо - побеждает и Гром отводит взгляд. - У вас что-то случилось? - смотрит куда-то в пол и чешет за ухом, - Я к тому, что вы так поздно пришли в отделение полиции… - Нет, нет, - хрипло, очень тихо и приятно смеётся он, - Пришёл лично вас поздравить с повышением. И опять с букетом, хотя вижу, что вам их уже и ставить некуда, - он чуть приподнимает цветы, что держал в руках с самого прихода.  - Для вашего букета я найду место, - поспешно заявляет Юна и мягко, но настойчиво притягивает к себе букет. В этот раз он состоит из красных раскрывшихся маков, множества ромашек и небольших васильков. Выглядит достаточно необычно, даже странно, но в хорошем смысле. И ей он нравится гораздо больше роз, потому и прижимает к груди так крепко, словно вот-вот отберут, - Спасибо. И за цветы, и за поздравления, и за помощь в расследовании. Вы мне очень сильно помогли.  - Не стоит благодарности.  И вновь молчание. Недолгое, но ощутимое. Для Олега и Юны, что начинают второй раунд гляделок - и в этот раз Гром держится дольше и чуть уверенее - тишина ощущается приятной, спокойной и даже нужной сейчас. А вот Арина, которая до сих пор вынуждена сидеть в обнимку с колючими розами Виноградова, становится очень неловко. Настолько, что она еле сдерживает себя, чтобы не сбежать в туалет или их небольшую кухоньку. - Позволите пригласить вас на ужин? - Волков - на радость Кузнецовой - наконец нарушает молчание. - Да, да, конечно, - не раздумывая, соглашается Гром, - Я с удовольствием. Только не сейчас. У меня смена до утра. Но вот на выходных, если вы свободны и… Она, как и обычно, когда нервничает, начинает болтать без умолку. Тараторит, бегая взглядом по помещению, лишь бы не встречаться с его насмешливым взглядом. Его реакция на её смущение - мягкая улыбка и глаза, с интересом рассматривающие её - кажется, приятной до мурашек и ощутимого тепла в середине груди. Под его вниманием хорошо и комфортно, да и дурой быть не страшно.  А он всем своим видом показывает, что полностью понимает её и то, что она хочет до него донести. Не взирая на полную "кашу" во рту. - Для вас я всегда свободен, Капитан, - уверенно заявляет Волков и произносит её звание так, как никто до этого. Немного игриво, протянуто, перекатывая на языке каждую букву, - Просто скажите в какой день и время вам удобно. На том и решим.  - В субботу, в шесть, - поражённая такой решительностью, предлагает Юна. И только после сказанного, начинает перебирать мысленно свой ежедневник и вспоминать планы и дела на ближайшую субботу. - Значит в субботу, в шесть, Капитан. Мне за вами заехать сюда, в участок или забрать из дома? Этот выбор без выбора мог бы вызвать у Гром раздражение и непреодолимое желание послать человека далеко и надолго. Мог бы, будь это, например, тот же самый Виноградов. А от Олега слышать это приятно. И нет ощущения, что кто-то пытается посягнуть на её самостоятельность и свободу. Чувствуется только очень удачная попытка расположить к себе и позаботиться о её комфорте. - Я бы могла и сама добраться. - Ну и что я за джентльмен тогда, если не позабочусь о вашей дороге? Позвольте немного поухаживать за вами, - вежливо и сдержанно, но ощутимо требовательно просит он.  - Ладно, - сдаётся она, ведь не очень-то и хочется сопротивляться его инициативе, - Да, можете забрать меня с работы.  - Вот и договорились. До субботы, Капитан. Спокойной смены - До свидания.  Волков в последний раз одаривает Юну улыбкой. Разворачивается и стремительно двигается к выходу из участка. Она некоторое время смотрит ему вслед, ощущая на своей спине взгляд "неописуемой радости" Арины, с которой они теперь всю ночь будут обсуждать произошедшее и фантазировать о предстоящем свидании. Но в последний момент, когда он уже берётся за дверную ручку, окликивает его.  - Олег! Он молча оборачивается и внимательно всматривается в неё..  - Лучше называйте меня просто Юна, - с неловкой улыбкой и под громкий, даже чересчур, смешок напарницы выдаёт буквальное первое, что успевает придумать.  - Хорошо, Юна, - соглашается с едва заметной улыбкой и покидает здание полиции.