Чужими руками

Она и сама не поняла, когда это разговоры с Венди в этом дрянном баре стали лучшим времяпрепровождением в Гравити Фолз. Но сидя за стойкой и разглядывая её веснушчатое лицо, Мэйбл ощущала как беспокойная тревога медленно расползается по тёмным углам разума. — Поверить не могу, — к ним присоединился смуглый, поджарый парень. — Он опять не припёрся на репетицию! — Небось валяется в какой-нибудь яме с гитарой и хнычет, — фыркнула Венди и ткнула пальцем в парня. — Это Том. — Ударник самой ужасной группы в штатах… — он улыбнулся. — А ты та самая приезжая журналистка? Мэйбл уставилась в свой стакан. Спиртное шло туго. — Ага… Том кивнул и, не дождавшись более внятных реплик, обратился к Венди. — Не знаю насчёт ям, но Ви сам не свой в последнее время, — протянул он, забирая выпивку. — Есть такое, — нехотя согласилась та. — А ты что думаешь, Мэйбл? Наверняка с тобой он ещё более странный. Она жухло улыбнулась в попытке оттянуть момент ответа. Эта тема начала её порядком выматывать и заставляла жалеть, что вообще связалась с этим… — Он влюбился, — недовольно констатировала она, делая глоток. Венди подобралась и задорно ткнула её в бок. — В тебя что ли? — тон был полон дурашливой игривости, что показался до странного противным. — Нет, думаю не совсем… Она замялась, изучая изрытую царапинами поверхность столешницы. Сочувствие к Робби подняло вязкое отвращение к сплетням. — О каких странностях шла речь? — резко спросила она. Разочарование, мелькнувшее на лице Кордрой прибавило уверенности. — Я знаю Робби не так долго… — Ну, — Венди облокотилась о стойку и вздохнула. — Он… Даже не знаю, в нём появилось что-то пугающее. — Может, он и есть тот самый… — усмехнулся Том. — Шучу. Видел просто его ночью, шатающимся по парку… Наверняка в очередной раз ловил вдохновение, шизик. Мэйбл нашарила стакан и осушила его одним махом. — Шизик, — повторила Венди. — Даже Нортвест от него сбежала, как очумелая. В груди неприятно растёкся холод, вымещая тепло спиртного. — Они пересекались? — Ну да, если это можно так назвать. Я сказала, что… — Когда именно? — оборвала её Мэйбл. Венди пьяно поиграла бровями, призадумавшись. — Вчера у меня был выходной… Значит, днём раньше — Как раз перед тем, как к ним в дом залезли, — зловеще уточнил Том сквозь улыбку Кордрой ударила по столешнице ладонью. — Точняк! Пригляделся такой и пошёл развлекаться, — фыркнула она. — Родители как раз на кладбище работают, вот и снабжает клиентами, — не унимался барабанщик, хохоча во весь голос. Венди ему вторила, в приступе смеха хлопнув Мэйбл по плечу. А у той внутри поднималась тошнота. Разум стремился избавиться от пришедшего опьянения. — Я сейчас, — глухо предупредила она, прежде чем отправиться в туалет. Её вывернуло, но легче не стало. Стены кабинки раздваивались перед глазами. Мэйбл с трудом справилась с краном, обжигая лицо и пальцы ледяной водой. Она даже не стала утруждать себя изображением спокойствия, волочась назад к ребятам. Том первый подхватил изумление. — Что это с тобой? Венди как-то даже протрезвела, когда её лицо складывалось в сочувствие. — Эй, — она неловко тронула её за руку. — Мы же просто дурачились. Дурачились… В голове стало темно и шумно от череды проскальзывающих воспоминаний. Может, именно поэтому в их последнюю встречу Мэйбл ни слова не сказала о том, что Пасифика выжила. Словно сама интуиция удержала её язык. Слишком много совпадений. Начиная с того, как поразительно быстро понял, о какой разбитой машине идёт речь, и это «Я знаю короткую тропу». Закончить, пожалуй, можно было этим дурацким кровавым поцелуем, но Мэйбл жёстко одёрнула все до единой мысли. — Да, — нарочито бодро отозвалась она. — Всяко лучше, чем загоняться. Она сложила трясущиеся руки на скромное меню напитков, твёрдо уверенная, что напьётся сегодня вусмерть. * Мерные гудки чужого пульса красной нитью разбавляли тишину. Прошло немного времени, но Мэйбл уже словно обзавелась привычкой приходить к Пасифике. Рассказывать истории из детства, которые она в сознании, должно быть, никогда в жизни и слушать бы не стала. Тишина кралась петлями по спице, каждый узел — осмысление только что сваленных в пустоту предположений. — Самое странное, — продолжила внезапно для самой себя Мэйбл. — я в глубине души верю, что это не он. Глупо, правда? — Очень глупо, — раздался скрипучий голос. Она сперва подумала, что на волне воспоминаний ей просто показалось. Но Пасифика, поочерёдно разлепив глаза, довольно ухмыльнулась. Только радость быстро лопнула, едва ей снова стоило заговорить: — Потому что это действительно он. Выскользнувшее из ослабевших пальцев вязание, звякнуло спицами о пол. Мэйбл слушала в пол уха, сквозь шум собственного пульса и шуршание простыни больничной койки. Тихий голос Нортвест постоянно повторял слово «браслет», что оно даже стало казаться смешным. И в конце концов утратило значение. Она бы хотела забыться в смехе. Раз и навсегда. Но нити сплетались воедино, даже сквозь противоречивые желания отгородиться от логики. Перед глазами то и дело плясали уточнения, выведенные рукой брата на полях надёрганых из ветхих книг страниц.