Стань мной / Become me

***

      На счету были буквально секунды. Пару шагов отделяло Самару от ушибов и, возможно, перелома, или ещё чего похуже. Она всегда держала в голове слова врача в клинике. Он рассказывал, как можно попытаться помочь себе во время этих приступов. Нужно цепляться за реальность, нужно начать контролировать себя, свое тело и свои мысли, чтобы вернуться в сознание. Сейчас эти мысли крутились только вокруг убийства и крошечного воспоминания о враче Клинте. Девушка очень старалась не думать о смерти, о всем страшном, она словно тоненькой нитью схватилась за возможность остановиться, не идти назад. Сначала она отвлеклась на воспоминания о матери, голова перестала пухнуть, затем сама задвигала придавленными недавно пальцами на руке, потом второй рукой и, наконец, смогла контролировать ноги. У неё получилось справиться с собой. Впервые в жизни так быстро. Однако это не отменяло факта её падения. Она пришла в себя на самом краю сцены. Пятки висели в воздухе, Самара начала беспомощно хвататься за воздух. Девушка уже была готова к падению, как вдруг холодная чуть влажная ладонь схватила её за руку и с силой дёрнула на себя. В секунду Самара уже крепко стояла на ногах, уткнувшись лбом в чью-то грудь. Одна её рука до сих пор покоилась в руке спасителя, а другая уперлась в его живот. Секунд двадцать ни девушка, ни парень не двигались. Сэм вдруг вдохнула и ощутила запах табака, она была уверена, что это Борис. Страх уже отступил, в голову начали пролезать адекватные мысли и осознание происходящего. Она подняла голову и столкнулась взглядом с тёмными глазами Бориса. В них читалось явное недовольство и… беспокойство. Брови напряжённо сдвинуты к переносице, по девчачьи пухлые губы немного приоткрыты, кажется, что парень даже не дышит. Пару секунд Самара разглядывает его не как лохматого придурка. Однако понимает, что это он решил напугать её, и но он же спас. — Ты. Совсем. Охренел. Павликовский? — полушепотом произнесла Самара, отчеканив каждое слово. — Я больше не буду это терпеть, понял меня! — Мне было интересно, что за фигня с тобой была в столовой и сейчас, — также полушепотом ответил Борис. — А спросить меня на прямую — не вариант? — Хотел убедиться, что это потому, что ты боишься. — Я не боюсь, придурок!.. — процедила сквозь сомкнутые зубы Самара и резко оттолкнула Бориса от себя. Он капитулирующе поднял обе руки и отступил, ухмыляясь. — Какого черта, Павликовский! Что за дерьмо?! — указала девушка на куклу дрожащей рукой и тут же опустила её, удерживая второй. — По-твоему это, блять, смешно? Ты идиот или прикидываешься, а? Боже!.. — у Сэм вырвался истерический смех, колени подрагивали, задергался правый глаз. Эта истерическая улыбка в секунду сошла с её лица, и она оскалилась, снова приближаясь вплотную к парню, задирая голову. — Как же ты достал меня… мерзкий… отвратительный… неудачник! Удивительно, что в школе не издеваются над таким как ты! Ты совершенно никчёмный и никому не нужный! Наверное, мама совсем тебя не любила, раз ты стал таким бесчувственным ничтожеством! Как же я её понимаю! Печально вырастить такого ужасного сына!!! — Что, блять, ты сказала?!.. — насупился Борис и сжал кулаки, ощущая, как ногти впиваются в ладони, а на лбу вздувается вена от ярости. Со стороны всё выглядело так, что сейчас он накинется и изобьет Самару до потери сознания. В этот момент к ним приближался Теодор, а в дверях зала появилась школьная труппа. Они притихли, замечая картину на сцене, такого сейчас точно никто не ожидал увидеть, особенно труп, свисающий с потолка. — Что вы тут устроили, ненормальные!!! — закричал предводитель актёров, но никого на сцене это сейчас не беспокоило. Взгляды Бориса и Сэм метали гром и молнии, оба красные от ярости еле сдерживались, чтобы не начать колотить друг друга. Понимая, что может и не справиться, Тео схватил друга и оттащил назад, а потом встал между ребятами, расставляя руки в стороны. — Прекратите, вы оба! Борис, пошли отсюда, быстро! Самара, прости, давай, потом… это обсудим. Борис, уходим! Сейчас! — Теодор развернулся, буквально схватил друга за предплечье и потащил с собой за кулисы. — Самара?! — один из членов труппы коснулся плеча девушки, и она вздрогнула. — Всё в порядке? Что здесь произошло? — Уже ничего, — выдавила из себя Сэм. — Давайте репетировать.

***

— Нет, ну ты слышал, что она сказала?! — вопил на весь этаж взбешенный Борис, активно размахивая руками. — Да как она вообще…! Тупая стерва!.. Клянусь, Поттер, в следующий раз я не посмотрю, что она девчонка! Ненормальная, чокнутая, с поехавшей крышей девчонка! — Нельзя допускать этого следующего раза, Борис. Оставь её в покое. Ей тоже нужно прийти в себя. И вообще, — Теодор остановился и нахмурился, таким серьёзным друг его ещё не видел, — ты заварил эту кашу, чего ты ждал? Что она отреагирует иначе? А если бы она упала со сцены?! Я предупреждал тебя, Борис, это уже не смешно ни капли. Хватит самому нарываться на проблемы, а потом жаловаться. Идиот… — парнишка хмыкнул и быстро зашагал в сторону кабинета, Борис лишь молча последовал за ним, понурив голову. Декер никогда ещё его не отчитывал с таким грозным видом. Он бы мог сейчас наговорить ему тысячу гадостей, но Борис не хотел терять ещё одного близкого человека. Как бы часто они с Тео ни ссорились, Борис не может (или не хочет) даже думать о том, что однажды может потерять друга. Он сильно прикипел к нему, с Тео он может быть самим собой и чувствовать себя абсолютно комфортно. А такого не было уже очень давно. Шесть лет назад. Самара, Россия       Продрав глаза, Борис ощутил тупую боль в голове. Сегодня он поспал всего три часа. Мать с отцом пили всю ночь, и до шести утра на кухне были слышны громкие возгласы, смех собутыльников, какая-то музыка из старого магнитофона. Мальчик сел, протёр глаза и прислушался: в квартире было довольно тихо. Часы показывали полдевятого утра, Борис уже опаздывал на первый урок, как обычно. Ступая босыми ногами по холодным скрипящим половицам, он подошёл к окну и, отдёрнув засаленную занавеску, выглянул наружу. Солнечные лучи на пару секунд ослепили его. Борис открыл окно, впуская холодный свежий воздух в пропахшую куревом комнату. На улице слышалось щебетание птиц, взрослые отправлялись на работу, дети — в школу. Борис обулся, взял потрепанный рюкзак, обошёл квартиру, обнаружив спящих на диване родителей и бардак на кухне, и поплёлся в школу.       Он всегда старался быть покладистым, хоть и часто дерзил. Ему не хотелось отправляться в детский дом, ведь он знал, что там ему придётся ещё хуже. По большей части и дома был не рай. Мальчик вырос буквально сам. Он очень часто голодал, родители практически не обеспечивали его ничем необходимым, ни раз поднимали на него руку и отзывались как о самом никчёмном ребёнке на свете. В основном терпеть всё это приходилось, когда мать и отец были пьяные. Но в редких случаях, когда женщина не валялась в своей рвоте и была трезва, она была с Борисом. Евдокима обнимала и целовала сына в макушку, готовила ему обед из того, что было, и даже помогала делать домашнее задание. Наверное, это были единственные хорошие дни в жизни мальчишки. Ей было всего тридцать два года, но бесконечные пьянки знатно её потрепали. Борис любил только её и никого больше, несмотря ни на что. Он часто задумывался над тем, что было бы, если бы мать ушла от отца ещё до рождения ребёнка. Как счастливо они могли бы жить вдвоём. Пускай даже у матери и появился бы другой мужчина, главное, чтобы она не пила и не кололась, чтобы она была счастливой и здоровой женщиной. В грёзах об этом Борис провёл свой школьный день, получив фингал от злого толстого одноклассника, который решил поиздеваться над мальчиком в очередной раз.       Борис снова возвращался домой под темноту, чтобы сразу уснуть и не просыпаться до самого утра. Зябко поёжившись, он укутался в ветровку и накинул на непослушные кучерявые волосы капюшон. Моросил дождь, но Борис вдоволь промок. На подходе к дому он заметил толпу людей, потом мимо него промчалась скорая помощь. Мальчик не был удивлён, тут часто такое случалось, но немного заинтересован. Он попытался разглядеть, судя по скорой, человека, но подбежавшие санитары всех растолкали и загородили собой пострадавшего. Пожав плечами, Борис пошёл дальше. В сердце вдруг закралась тревога, в голову полезли дурные мысли. Насупившись, мальчик вошёл в квартиру и прихлопнул дверь. К его удивлению, было тихо. Борис призраком добрался до кухни, отец сидел с угрюмый видом и опрокидывал в себя очередной стакан водки. Её нет… — пронеслось вдруг в голове у Бориса, и он несмело заговорил. — Где мама?..       Павел поднял тяжёлый хмурый взгляд на сына, и отвернулся к окну. Этого мальчишке хватило, чтобы всё понять. Сердце в мгновение рухнуло в пятки, перестало биться, кровь отлила от лица. На ватных ногах он выбежал на балкон и опасно свесился с него, глядя как врачи покрывают тело женщины тряпкой. Глаза застелили горькие слёзы, стекая горячими дорожками по бледным впавшим щекам. Так быстро Борис ещё не бегал никогда. Подъездная дверь громко ударилась об стену, когда мальчик выбежал на улицу к матери. Его обуяла такая сила, что, несмотря на хрупкое телосложение, он растолкал всех взрослых и упал на колени рядом с телом, сдергивая тряпку. Евдокия была мертва. Распластавшись на земле в неестественной позе, она безжизненными стеклянными, некогда голубыми, глазами смотрела в небо. Дождевые капли падали на её бледное лицо, смывая застывшую кровь под носом, из-под чёрных кудрявых волос растекалась огромная лужа крови. Это было самое страшное зрелище, которое Борис не забудет никогда. Он закричал и заплакал, хватаясь за мамино лицо и постукивая ледяными ладошками по её щекам. Врачи тут же схватили его как куклу, но им пришлось постараться, чтобы усадить Бориса на скамейку. Он пытался ещё раз прорваться к матери, когда ту грузили в карету скорой помощи, но безуспешно. Весь промокший до нитки, холодный, голодный, полностью разбитый, он просидел на скамейке, рыдая, пока все не разошлись и двор не опустел. Тогда он потерял самого дорогого человека в своей жизни.

***

      После происшествия в актовом зале прошло две с половиной недели. Борис и Самара ни разу не заговорили, не перекинулись обидными фразочками, даже толком не взглянули друг на друга с тех пор. Парень действительно боялся потерять единственного друга, поэтому старался не возникать. Актёры и так рассказали директору о произошедшем, и Борису пришлось несладко, в этот раз отделаться простыми общественными работами не получилось. Самара же только и делала, что пропадала в зале за пианино, это стало её отдушиной. Через три дня уже будет Хэллоуин, и она немного волновалась. Сэм надеялась, что алкоголь на вечеринке — это не пустые сплетни. Ей хотелось напиться до забытья, пускай её и будет рвать после этого, а на утро будет раскалываться голова. Слишком много навалилось, и Сэм просто не выдерживала. К тому же она не хотела признаваться, что чувствовала вину за сказанные тогда Борису обидные слова. Сэм понимала, что он поступил слишком дерьмово, чтобы она чувствовала себя виноватой перед ним, однако любой другой человек не испугался бы той дурацкой куклы так, как она, и уж тем более не наговорил бы столько гадостей в гневе. Пока девушка играла на пианино, она прокручивала в голове множество вариантов развития тех событий. Ситуация была идиотской, но Сэм никак не могла выкинуть её из головы. Прежде, она никогда так не унижала человека, и это терзало её душу, независимо от того, каким придурком был Борис. Пару раз она думала о том, чтобы извиниться перед парнем, но гордость (или трусость) не позволяли ей даже заговорить первой.       Однако, была одна очень странная вещь, которая даже стала пугать Сэм. Впервые это произошло в первую ночь после конфликта и стало повторяться вплоть до сего дня. (Мелодия стала более мрачной, чем до этого играла Самара). Ей стали сниться сны с участием Бориса. По началу она видела со стороны, как проходили его дни, потом эти сны стали от первого лица, словно парнем становилась она сама. На утро она помнила все мельком, иногда вообще все забывала через несколько минут после пробуждения. Самара не знала, основаны ли эти сновидения на реальных событиях, больше её напрягало, что это видит именно она. Во всякие чудеса, волшебство, призраков, гадалок Сэм не верит ровно до тех пор, пока не столкнётся с этим лично, поэтому-то она и не могла так просто забывать о своих снах. Ни с того ни с сего видеть обыденную жизнь своего неприятеля — явно не просто совпадение. Самара думала, что сему могли послужить её душевные терзания, поэтому отложила эту мысль на не самую дальнюю полочку. Сегодня ночью ей приснился страшный сон, соответственно, с участием Бориса. Было довольно ощутимо — это и пугало. Сэм помнит не всё, но основную часть — буквально до самых мелочей.       В какой-то момент она оказалась в уже знакомом доме Бориса, который стоял тут неподалёку. Обстановка внутри почему-то убеждала её, что дом парня именно так и выглядит. Мебели практически нет, снова стоит этот дурацкий чёрный кожаный диван, тусклые торшеры освещают первый этаж, валяются какие-то тряпки, вероятно, грязная одежда, даже ощущается запах сигарет вперемешку с освежителем воздуха. Если во сне ей тут было не по себе, страшно представить, каково там находиться и жить в реальности. Сэм совсем себя не контролировала, будто была заперта в чужом теле, без возможности вырваться. Борис двинулся к холодильнику, достал бутылку пива. Самара успела оценить скудный набор продуктов: буханка хлеба, вскрытая пачка масла, несколько яиц, бутылка водки весьма сомнительного вида и несколько банок пива. Следующие несколько часов (как полагала Сэм, ведь время здесь шло иначе), парень провел в своей комнате перед телевизором. Потом началось страшное. Сердце у Бориса подпрыгнуло вместе с ударом входной двери. Самаре, честно признаться, тоже было жутко. Она видела этого неприятного хромого мужчину с залысиной и усами и в реальности. О нем говорят довольно нехорошие вещи, при том несколько раз во снах этот человек жестоко унижал сына своими словами. Снизу послышался крик, мужчина звал Бориса на другом языке, далее Сэм их не понимала, но это было и не обязательно. Каждый удар, нанесённый Борису после кошмарного крика, она ощущала на себе, особенно по рёбрам. С каждым пинком она надеялась, что сейчас проснётся. Это произошло лишь тогда, когда мужчина схватил сына за грудки, громко ругаясь, и врезал ему по лицу. Сегодня в пять утра Сэм подскочила на кровати как ошпаренная и больше заснуть не смогла.       Завершив композицию, Самара с силой захлопнула крышку пианино, подхватила рюкзак и пошла прочь из зала. Сегодня репетиции не было, но девушка задержалась допоздна просто, чтобы поиграть. Ещё Самара хотела проверить, проецируется ли жизнь Бориса на её сны (или же наоборот), происходят ли все те события с парнем в реальности. Если на лице Бориса будет светиться фингал, то Самара начнёт волноваться за свою психику. Ей было интересно и тревожно одновременно. Однако с самого утра Бориса она не видела, и на уроках его не было, а это было неким подтверждением догадок девушки. К Теодору Сэм подходить не хотела, чтобы не показаться ещё более ненормальной, чем он видел тогда на сцене. К тому же вряд ли парнишка расценит желание Самары внезапно узнать о самочувствии Бориса как знак доброй воли.       На подходе к дому Самара замедлила шаг, когда услышала грохочущую музыку из комнаты Честера и увидела его снующих на первом этаже друзей. Такой расклад событий её совсем не устраивал. Выспаться при таких обстоятельствах было невозможно. Контактировать лишний раз с этим наркоманом-извращенцем, который последние дни совсем осмелел, лапая девушку даже при родителях, было не лучшей идеей. Самару передернуло от одной мысли о том, как это ублюдок может снова грубо схватить её и шептать всякие грязные мерзкие словечки. Повернувшись на пятках, Сэм сделала несколько шагов прочь от дома, а потом остановилась, задумавшись о том, куда же ей тогда идти под покровом ночи. Ни друзей, ни семьи — полная неудачница. Самара уселась на поребрик и запустила руки в волосы, взлохмачивая их и сдергивая резинку. — Как же я, мать вашу, устала от всего этого, Боже…       Она подняла голову, огляделась. Вокруг была темень, неподалёку стояло несколько домов, в двух из которых жили Борис и Теодор, в далеке стояли, как под копирку, другие дома, где жителей было гораздо больше, и все выглядело не так тоскливо. В этом гнилом местечке у Сэм была всего одна подруга, ей и решила позвонить девушка. Слушая бесконечные гудки, Самара и не надеялась, что ей ответят, и была готова ночевать сегодня на остановке. — Самара?.. — раздался неуверенный голос Дарси в телефоне, и Сэм оживилась. — Что случилось? — Дарси, можно переночевать у тебя сегодня? Пожалуйста… Я обещаю объясниться. — Мы расстались совсем недавно… Давай, я отправлю к тебе водителя, он привезёт тебя. — О Боги, Дарс, большое спасибо, я твоя должница. Я буду ждать на остановке, скину геолокацию. — Хорошо, я жду тебя, Самара, не переживай.       После пятнадцатиминутной поездки по Вегасу на шикарной дорогой машине, от которой Сэм долго пребывала в шоке, она наконец оказалась перед одной из многих красивых высоток в городе. Приятный пожилой мужчина открыл восхищенной девушке дверь машины и приветливо улыбнулся. Сэм стало ужасно неловко. Она выскочила на улицу и последовала за водителем внутрь. Самара конечно знала, что Дарси из богатой семьи, но чтобы настолько… Девушка встретила её в дверях квартиры на двадцать пятом этаже. Даже от убранства коридора у Сэм захватило дух. Все выглядело просто потрясающе, словно Самара попала в один из крутых фильмов про богатых красоток. С открытым ртом девушка ходила за Дарси, разглядывая каждый квадратный метр огромной квартиры. В завершении экскурсии Самаре открылся панорамный вид на шикарный ночной Лас-Вегас. Ничего более захватывающего она ещё никогда не видела. — Очуметь, Дарси… Это просто невероятно! Здесь ужасно красиво!.. — Да, я знаю. Давай я покажу тебе твою комнату, и ты расскажешь мне, что случилось. — На самом деле это не долгая история. Мой придурок-кузен закатил дома вечеринку и притащил толпу друзей. Там сейчас настоящий диско-клуб. Спорить с ним я не хочу, он бывает… (Сэм решила умолчать о домогательствах с его стороны) весьма агрессивен... О. Боже. Мой! Я буду спать здесь? С ума сойти, да эта комната размером с мой дом. Я очень благодарна тебе за помощь, Дарс! — Конечно, мы же подруги… Можешь принять душ, ванная вон там. Сегодня моих родителей нет дома, поэтому чувствуй себя комфортно. Если тебе будет что-то нужно, я у себя.       Как только Дарси скрылась за дверью, Самара нагло плюхнулась на большую мягкую кровать и разлеглась звездочкой, блаженно прикрывая глаза. Девушка совершенно нейтрально относилась к однокласснице, но из-за того, что других знакомых у неё здесь не было, и поладить ни с кем больше не удалось, она дружила с Дарси. С одной стороны она довольно милая скромная и тихая отличница, но с другой — что-то всё-таки не позволяло Сэм сближаться с ней. И это точно не зависело от внешности, статуса, навыков или интеллекта, — это было что-то на интуитивном уровне.       Понежившись ещё немного в постели, Самара отправилась в душ. Дом продолжал её удивлять. Ванная была точно размером с комнату Сэм в доме Маклаудов, а может и больше. Всё было красиво, аккуратно, в стиле минимализма. Комната выглядела так, словно ею никогда не пользовались, и Сэм было не по себе, однако желание искупаться в огромной ванне с пеной было сильнее всякой неловкости. Как только Самара погрузила своё бледное измученное жизнью тельце в горячую воду и расслабилась, ощущая, как тепло пронизывает её до самых косточек, в голову начали лезть гнетущие мысли. Она вдруг подумала о маме, которую похоронила в прошлом месяце. Самара практически не горевала о ней, хотя женщина буквально почила у неё на глазах, прямо на больничной койке. Альве Монро было сорок лет, когда она умерла от тяжёлой пневмонии. Наверное, из-за того, что женщина долго мучилась, Самара в кой-то степени была спокойна, что маме больше не придётся каждый день просыпаться с невероятной болью и стараться просто дожить до вечера. Из-за слабого иммунитета и наследственности, болезнь сломила Альву очень быстро. Она до самого конца не хотела оставлять дочь одну… не хотела, чтобы та вновь стала свидетелем смерти близкого человека. Но в этот раз у Самары было время подготовиться. Смотреть на то, как мама чахнет на глазах, было гораздо тяжелее, чем видеть её в гробу. В нем она уже не выглядела такой несчастной. Её, хоть и мертвенно-бледное со впавшими глазами и щеками, лицо было таким спокойным, безмятежным, таким привычно маминым, что Самара просто не могла не быть рада за то, что она наконец обрела покой. Хоть девушка ещё совсем юна, она знает, что даже с того света матушка будет приглядывать за ней. Отпустить её было легче, чем отца…       Вскоре, обдумав события последнего месяца, Самара вышла из остывшей воды, обтерлась мягким полотенцем и переоделась в нижнее белье, чтобы наконец опробовать новую кровать. Напоследок взглянув на свое лицо, девушка улыбнулась, ущипнула себя за щеки, чтобы придать им румянца, и с разбегу повалилась на кровать. Сон сморил её буквально за пару минут. Однако за полночь Самара проснулась. Ещё пару минут она пыталась сосредоточиться, чтобы вспомнить сон, но ничего, кроме Бориса и Теодора, которые вместе валялись на кровати и смеялись, в голову не шло. Потом и их образы испарились. Самара села на постели и потерла разболевшийся висок. Она выглянула в коридор, свет был приглушён, и стояла тишина, от жутких картин на стене пробежали мурашки. Сориентировавшись, девушка попила на кухне воды и решила заглянуть к подруге, мало ли она не спит. Бесшумно передвигаясь по коридору вглубь, Самара заметила приоткрытую дверь в комнату Дарси. Постучавшись, она заглянула внутрь. Никого не было. Сначала девушка оценила габариты помещения, обстановку совсем не в стиле Дарси, и тут взгляд зацепился за нечто странное. В тусклом свете лампы на стене висели фотографии без рамок, какие-то бумаги и стикеры с надписями. Просунувшись глубже в комнату, Сэм пригляделась. Лиц в полумраке было не видно, лишь на самом освещенном фото виднелся высокий силуэт с кудрявыми волосами. Он напомнил Сэм лишь одного человека. По спине внезапно пробежал холодок. Самара дернулась, когда её плеча несмело коснулась чужая рука. — Боже мой! Дарси… Это было кошмарно… — Прости, не хотела напугать. Ты меня искала? — девушка невинно похлопала глазами, мило улыбнулась и заправила пряди за уши. В своей широкой ночной рубашке до пола она выглядела как монашка, по сравнению с Сэм, которая бесстыдно стояла в трусах и коротком топе. — Не спалось, решила заглянуть. — Всё в порядке? — Да… Да, все отлично. Ванная в той комнате невероятная, постель божественная, я бы жила тут вечно. Можно стать твоей женой? — Самара усмехнулась, складывая руки на груди. Дарси хихикнула и слегка покраснела, окидывая подругу взглядом с ног до головы. — Боюсь, что в следующей жизни. Хочешь что-нибудь перекусить? Мороженное? — О Боги, не-ет! Ненавижу есть ночью. Только если это исключительный случай с исключительным человеком. Спасибо за предложение. Как мне завтра добираться домой или в школу от тебя? — Я думаю, раз твой рюкзак с собой, то мы можем вместе отправиться в школу завтра с утра. Попрошу Заки отвезти нас, чтобы все завидовали. — Это должно быть круто, я только за. — Что насчёт Хэллоуина, у тебя ещё появились какие-то… планы? — А ну… думаю поиграть для актеров, потом останусь на дискотеку допоздна — ничего нового. Хочется просто хорошо провести время. — Поверить не могу, что это уже почти послезавтра, я хочу повеселиться с тобой!.. — А как же Тео? — ухмыльнулась Самара. — Тео… ? Ах, это… — девушка замялась, кажется, снова краснея. — Я поговорю с ним, только не хочу, чтобы ты это видела. Твоей мысленной поддержки мне будет достаточно. — Конечно-конечно, я с тобой. Думаю, мы ещё поговорим об этом. А ты потом мне всё обязательно расскажешь. — Самара лукаво подмигнула подруге. — Тогда пойду к себе нежиться в облаках. — Сделав шаг, Сэм внезапно остановилась и обернулась. — А что у тебя за фото на стене? Твоя семья? — А это… Нет. Там много всего, в основном любимый актёр… Тимоти Шаламе, знаешь его? — О да, конечно. Он снимался в Интерстелларе и… Мне это не нравится. — Да-да, он милашка!.. Я давно по нему фанатею, но отцу это не нравится, приходиться скрывать фотки Тимоти среди этого барака на стене… Что ж, добрых снов, Самара. — Добрых снов… Дарси.       Возвратившись в комнату, Самара проверила дверь на наличие щеколд, и, убедившись в их отсутствии, в смешанных чувствах снова легла спать, отвлекаясь на размышления о Хэллоуинской ночи.

***