На 24 часа позже

      — Вперед, Янг!       Руби ухмыльнулась, когда сестра налетела на неё, и увернулась в последнюю секунду.       — Вайсс! — крикнула она. Напарница примчалась и, используя Миртенастер, воительница заковала ноги Янг во льду, прежде чем отпрыгнуть. Пришло время атаковать. Руби зарядила оружие, прицелилась и нажала на курок.       Появилась Блейк и сбила Руби как раз в тот момент, когда та выстрелила. Впоследствии она промазала, что дало сестре время разбить лёд вокруг ног и освободиться.       Оставив её на Вайсс, Руби перевела всё своё внимание на Блейк и попыталась сообразить, как стоит лучше атаковать. Блейк оставила незащищенным правое бедро, поэтому Руби, приняв решение, устремила взгляд в точку над её левым ухом и прыгнула.       Блейк ожидала этого. Фавн в черном взмыла в воздух и оставила за собой теневого клона, который должен был принять на себя удар. Прежде чем Руби успела опомниться, Блейк сделала кувырок и выстрелила ей в поясницу. От выстрела она отлетела в сторону, ударилась о дальнюю стену и рухнула на колени.       Руби подняла голову и встретилась со своим же серебряноглазым отражением.       В ту же секунду она снова оказалась в той комнате. Глядела в собственные глаза, в то время как Роман проводил руками по её спине. Он маниакально засмеялся, стал медленно приближаться, пока в голове её громко отдавался стук его ботинок. Пульс участился, Руби тяжело задышала. Роман наклонился прямо к её уху и обдавал своим теплым дыханием кожу, покрывшуюся мурашками.       — Руби, — прошептал он.       — Нет, нет, — заскулила она. — Я не здесь. Я в тренировочном зале со своей командой.       Он ухмыльнулся и положил руку её на плечо. Руби почувствовала давление. Она именно что чувствовала его и это ощущалось очень правдоподобно. Она совсем обезумела, в панике крутанулась и замахнулась Кресент Роуз, вкладывая в удар столько силы, сколько только было возможно.       Она в ужасе наблюдала, как Вайсс полетела через всё помещение и так ударилась о стену, что та покрылась трещинами. К Руби пришло осознание. Это Вайсс звала её. Это Вайсс положила руку ей на плечо.       Все три девочки поспешили туда, куда приземлилась Вайсс. Когда они прибежали, белокурая подсела, потирая голову.       — Вайсс, ты в порядке? — спросила Янг.       — Жить буду, — огрызнулась Вайсс. Затем повернулась и испепеляюще посмотрела на Руби, которая в свою очередь осознала, что вся команда теперь пялилась на неё. — И что это было?       — П-Прости! Ты напугала меня и... Я не хотела!       Вайсс стала подниматься.       — Да ты атаковала меня со всей дури!       Желудок скрутило так сильно, словно все её внутренности превратились в извивающихся жучков.       — Прости меня! Я правда не специально. Ты просто... напугала меня.       Вайсс сузила глаза, но промолчала.       — Девочки, может, отдохнем денёк? — предложила Янг.       Блейк, кажется, не возражала: — Что-ж, мы так-так провели много времени, тренируясь к турниру.       Вайсс кивнула: — Да, кому-то действительно стоит передохнуть, — и демонстративно посмотрела на Руби.       Руби поглядывала на товарищей по команде, обнимая себя за предплечье. Она не хотела, чтобы всё так получилось. Она надеялась, что они продолжат тренироваться, будто бы ничего не произошло. Хотя, её команде явно нужно было отдохнуть от неё. Кто она такая, чтобы возражать?       — Ладно, — согласилась она. — Идите сами, без меня. А я пойду на пробежку.       Руби развернулась, не дожидаясь ответа, и продефилировала к выходу. Даже ни разу не оглянувшись, открыла дверь и вышла. Руби не специально вела себя так холодно по отношению к команде — она просто не хотела, чтобы они её расспрашивали касательно того, почему она атаковала свою напарницу.       Стыд нахлынул на неё с необычайной силой. Она думала, что всё уже позади! Конечно, её по-прежнему мучали кошмары и, конечно же, она всё так же избегала своего же собственного отражения, но она ни разу не теряла вот так свою голову с самого инцидента. Какое-то время Руби была уверена, что девочки всё уже и так узнали. Хотя бы раз в неделю у неё случались приступы воспоминаний — когда она смотрела в зеркало, когда волосы касались её ушей, когда кто-то трогал её. Заняли недели, чтобы разобраться с этим – это не произошло в мгновение ока.       Из-за кошмаров, что не давали ей спать по ночам, она постоянно будила товарищей по команде. В страхе того, что они узнают, что происходит, Руби решила, что нужно избегать сна в принципе. Какое-то время она пыталась не спать всю ночь и, разумеется, в конце концов погружалась в очень глубокий сон — только тогда ей ничего не снилось. Это подкинуло ей замечательную идею достать снотворного, которое бы помогало ей крепко заснуть и не видеть кошмаров.       Когда Руби пошла к врачу за лекарствами, всё вновь пошло наперекосяк. Тепло защекотало затылок. Она тут же оказалась в той комнате. С ним. Не в состоянии избавиться от этих видений, она убежала. Вниз по улице, в переулок, за мусорный контейнер. Она сидела там и захлебывалась в слезах, понимая, что она была целиком и полностью заперта в своем же собственном теле. Никогда ещё она не испытывала нечто подобного. Руби устала от всего — устала убегать от самой себя, устала от воспоминаний, кошмаров, постоянного чувства отвращения к себе же. Она хотела вырваться из своего тела и головы. Стоя на коленях за мусорным контейнером и всхлипывая, она ногтями вцепилась в кожу в попытке высвободится.       Будучи на нервах, она не сразу поняла, что была не одна. Минуту она сидела на руках и коленях и плакала, а когда подняла руку вытереть глаза, заметила, что рядом с ней сидел кто-то ещё. В панике она аж выпрямилась и выпучилась на свою спутницу.       С виду она явно походила на какую-то наркоманку. Желтоватая склера вокруг зеленых глаз, обвисшая кожа. Было очевидно, что раньше она была красива, однако пожилой возраст и отсутствие ухода за собой сделали своё дело. Она выглядела на пятьдесят, хотя Руби не была уверена, что послужило причиной такого внешнего вида — дурные привычки или возраст.       Сначала она ничего не говорила, лишь молча сидела и нервно теребила свои пальцы. В итоге Руби села рядом, тоже молча. Она не была уверена, вбежала ли она сама туда, где сидела женщина, или та пришла после. Может, она здесь обычно проводила время и Руби вот так вот взяла и вторглась.       — Тебе сделали больно, — в итоге сказала женщина. Она не поднимала взгляда, а голос дрожал, будто бы она сильно нервничала.       — Я... — Руби отрезала себя. Она не хотела говорить об этом ни с кем, тем более с этой грязной незнакомкой. — Я в порядке.       Очевидная ложь, учитывая, что буквально только что у неё был нервный срыв прямо на глазах этой женщины. Та повернула голову, но устремила глаза не на Руби, а в землю. Её светлые, седые волосы покачнулись. Дыхание было сбивчивое, будто бы она была нездорова.       — Мне тоже сделали больно, — прошептала она. — Боль, глубокая. Здесь. — Она коснулась груди.       Руби взглянула неё, теперь охваченная любопытством.       — Что произошло?       Женщина скривилась и отвернулась, будто бы Руби сказала что-то омерзительное. Но та и без ответа всё прекрасно поняла. Как никак, женщина не ошиблась, Руби действительно сделали больно. Её разорвали на части. Не физически, но морально. С той самой ночи с Романом кошмары и воспоминания лишили её покоя. От неё прежней не осталось ничего, будто бы она стала совершенно другим человеком.       Безысходность накатила на Руби. Вся её жизнь изменилась после всего пережитого.       — Что же нам делать? — спросила она, вновь растекаясь горячими слезами.       Она удивилась, когда женщина вдруг взяла её за руку. Руби, сдерживаясь от того, чтобы отстраниться, перевела взгляд на стену напротив.       — Ты, — сказала она, и Руби покосилась на неё, — обратись за помощью.       И вот так, женщина погладила её по руке, встала и зашагала вниз по переулку.       — Стойте, — крикнула Руби и встала сама. — А как же вы? Куда вы?       Однако женщина не остановилась и исчезла, прежде чем она смогла последовать за ней. После их разговора Руби часто думала, что же с ней произошло. Где она сейчас? Полегчало ли ей?       И хотя разговор с женщиной был кратким и весьма неприятным, на Руби он произвел особый эффект. Она заставила себя вернуться к врачу не только за  лекарствами, но и чтобы полностью осмотреться. Она не рассказала всего врачу. В этом не было нужды. Ей лишь требовалось знать, была ли она физически здорова.       После, Руби удавалось жить со всем этим, полностью сосредоточив своё внимание на учебе и тренировках. Это, казалось, работало. Медленно, но верно, она вновь взяла жизнь в свои руки.       Каждый день Руби ходила в спортзал и с головой погружалась в тренировки, чтобы не видеть в зеркалах своего отражения. Это шло на пользу и более она не разбивала зеркала в ванной. По вечерам она занималась учебой до самого поздна и ложилась спать только, когда лягут все остальные. Чтобы больше не думать о Романе, перед сном Руби пила таблетки и медитировала, фокусируясь на делах, что она сегодня сделала. Это не помогло с кошмарами, однако она перестала будить свою команду.       И хотя она больше не падала духом, её метод не всегда был эффективным. Иногда она смеялась, но редко когда находила что-либо смешным. Сражаться для неё стало необходимостью, чем-то, что она страшно жаждала, однако веселья ей это больше не приносило. Учёба была до ужаса скучная, хотя и отвлекала от воспоминаний. И так же, она по-прежнему не любила, когда к ней кто-то прикасался. Может, фраза «взяла свою жизнь в руки» здесь не подходит. У Руби был распорядок дня и он ей помогал. Вот только, если задуматься, она больше не чувствовала себя собой. Она определенно не была счастлива.       Счастлива или нет, с того разговора с незнакомкой всё стало идти весьма гладко. До сегодняшнего дня. Волна раздражения нахлынула на Руби и на глаза навернулись слезы. Почему она разваливалась на куски? Что с ней было такое, от чего она даже не могла вынести своё собственное отражение? Прошли месяцы с той ночи. Разве это не должно было уже пройти?       Она замерла и невидящим взглядом уставилась в землю. Вряд ли это пройдет. Хотя, было бы неплохо, если бы она могла смотреть в зеркало, не теряя при этом голову.       Руби вздрогнула и посмотрела на часы. Было уже поздно. Скорее всего, её команда к этому времени уже легла спать. Если она будет вести себя тихо, то сможет незаметно прошмыгнуть и лечь спать без неловких вопросов.

***

      Руби тихо открыла дверь. Осторожно, чтобы не разбудить команду, зашла внутрь.       А затем дверь сама закрылась и включился свет. Потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить то, что она увидела. Вайсс и Блейк вместе сидели на кровати первой, в то время как Янг стояла позади, ответственная и за дверь и за свет.       Руби оцепенела под взором товарищей по команде. В желудке забурлило от беспокойства. Она надеялась, что они не собирались задавать вопросов касательно сегодняшнего дня, при этом прекрасно зная, что это было неизбежно. Разумеется, они захотели бы услышать объяснения. Насколько глупо было полагать обратное?       Руби немного постояла на месте и только потом шагнула вперед.       — О, девочки, привет, — сказала она, пытаясь звучать как можно естественней и с треском при этом провалившись. — Я думала, вы уже легли спать.       — Мы ждали тебя, — сказала Блейк.       — Ох.       В комнате ощущалось напряжение. В горле отдавался стук её учащенно бьющегося сердца. Она попыталась унять дрожь в руках, когда положила Кресент Роуз на стол.       — Что-ж, я уже пришла, так что ждать уже не нужно, — это прозвучало так натянуто, очевидно, что она пыталась оттянуть предстоящий разговор. Те понимающе переглянулись.       — Руби, может, ты присядешь? — предложила Янг и указала на кровать.       — Ладно, только дайте мне минутку, — Руби не узнавала собственного голоса. Переодевалась она неспешно, желая провалиться сквозь землю и избежать дальнейшую беседу. Пока она переодевалась, она чувствовала на себе их взгляды. Закрыв глаза, Руби сделала глубокий вдох и развернулась. И, конечно же, они по прежнему сидели на месте и смотрели на неё.       Янг тепло улыбнулась и похлопала рядом с собой по кровати.       — Приземляйся.       Руби нерешительно подошла и села. Теперь, оказавшись лицом к лицу с группой, она стала нервничать с удвоенной силой. Она подумала, что ей вот вот поплохеет.       — Ну так... В чем дело? — «Как тупо» пронеслось у неё в голове. Она прекрасно знала, в чем было дело.       — Руби, мы... — Янг сделала паузу, будто бы пытаясь найти подходящее слово, — ...начали беспокоиться за тебя.       — Беспокоиться? — пропищала она. Она пристально смотрела на свои руки, отказываясь устанавливать зрительный контакт. — С чего бы вам беспокоиться?       — Ты стала вести себя необычно с тех пор, как... — Вайсс осеклась, увидев выражение лица Янг, — ...с тех пор как мы вернулись с той миссии. Ты стала больше времени проводить в тренировочном зале, стала меньше смеяться и спишь теперь плохо.       Голова слегка закружилась.       — Я просто думаю о турнире, вот и всё. Ну, нервничаю, понимаете.       — Точно? — кратко спросила Блейк.       — Ну конечно! — заявила Руби, наверное, слишком громко. Она отчаянно скользила глазами от одной подруги к другой. — А вы разве нет?       — Мы больше беспокоимся о тебе, чем о турнире, — с этими словами Янг подняла руку, чтобы прикоснуться к плечу Руби, на что та вздрогнула и отстранилась.       — Вот! — сказала Вайсс, указав на неё. — Вот об этом то мы и говорим. Каждый раз, как кто-то к тебе прикоснется, ты реагируешь так будто тебя ударили.       Руби затрясла головой: — Нет, нет, просто, типа, я это, ну, понимаете...       Теперь она начала мямлить, не в состоянии придумать ответ. Она сделала глубокий вздох, готовая рассказать правду. Ну, или же частичку правды. Руби рассеянно потерла большим пальцем шрам на правой руке, где её подстрелили.       — Просто... мне не нравится, когда люди меня трогают, после того, что сделал Роман, — от его имени на языке её чуть не вывернуло наизнанку. Вот бы они приняли это объяснение и не стали задавать больше вопросов. Как никак, они видели шрамы у неё на спине.       — Но это ведь не всё, — Вайсс сузила глаза. — Мы заметили, что в последнее время ты стала часто разбивать зеркала.       — И сегодня ты испугалась своего отражения, — прибавила Блейк.       Всё внутри неприятно сжалось. Они всё заметили. Её недостаток сна, ненависть к собственным глазам, то, как она брезговала чужие прикосновения. Ничего не прошло мимо. Сердце заколотилось ещё сильнее. Она была уверена, что у неё подскочило давление.       — Со всем этим, мы не могли не задуматься...       — Задуматься о чем? — резко сказала она, и, хотя звучала свирепо, на деле она была напугана до чертиков.       Тишина.       А затем Янг спросила:       — Руби, ты бы рассказала, если бы с тобой случилось что-то плохое, верно?       Руби не ответила. Моментально хотелось ответить «ну конечно» и обидеться на то, что они смогли даже просто допустить мысль об обратном. Однако правда была в том, что она действительно что-то от них скрывала. Они видели её шрамы и её нескончаемый страх. И всё же полной истории она им никогда не рассказывала. Просто подумав об этом у неё сразу начинала кружится голова. Она не могла рассказать им правду, даже если бы они захотели узнать её.       Некоторое время они сидели вот так в тишине, подруги глядели на неё, а она глядела на свои руки. Наконец, тишину первой прервала Вайсс:       — Наверное, тебе стоит поговорить об этом..       Руби закрыла глаза и сжала руки в кулаки. Она не подняла головы, притворяясь, что не расслышала предложение Вайсс, и тогда это поможет избежать того, что ждало её впереди. Нет, она ни капельки себя не обманывала.       — Это поможет, — продолжила Вайсс. — Тебе полегчает.       — Нет, — Руби удивилась тому, как сломался её голос.       «Не плачь...», — сказала она себе.       — Руби, прошу, будь благоразумна... — сказала Янг.       Не успела Руби себя остановить, как начала кричать, слезы брызнули из глаз.       — Нет! — она вскочила на ноги. — Нет! Я этого не сделаю! Я не смогу.       — Руби... — Блейк открыла рот.       — НЕТ! — завопила Руби, попятившись. — Не сделаю этого, нет! Вы меня не заставите!       Янг тоже вскочила и подняла руки.       — Руби, никто не заставляет тебя ничего делать, но послушай, прошу тебя...       Руби пыталась удержаться от того, чтобы сбежать. Они её товарищи по команде, не враги. Они полагались на неё, она их вела в бой, прикрывала спину на миссиях. Они заслуживали объяснений после всего, что увидели. Необязательно было рассказывать всё. Наконец, она кивнула и села обратно.       Янг хотела было приобнять Руби, но затем, видимо, передумала. Руби тут же захотелось, чтобы она всё же это сделала. Или, если быть точнее, могла это сделать. На глаза навернулось ещё больше слез от осознания того, что она испортила отношения со своей сестрой, и всё по её вине.       — Руби, мы не собираемся заставлять тебя делать то, что ты не хочешь, — голос Янг был полон грусти, будто бы и она сама не была рада происходящему. — Но тебе нужно поговорить об этом. Это уже выходит за рамки. Ты сама не своя.       — Мы — твоя команда, — сказала Вайсс, необычно ласкова. — И мы твои друзья.       Руби подняла глаза. Вайсс назвала её другом? Вайсс никогда ещё не называла её другом.       — Мы просто хотим помочь.       — Представь, если бы на твоем месте был кто-то из нас, — сказала Блейк. — Ты бы тоже беспокоилась.       Руби понурилась, разбитая. Они сидели и ждали её. Она могла буквально чувствовать их глаза на себе, чувствовала их терпение, с которым они дали ей возможность взять себя в руки. Наконец, она кивнула.       — Всё началось с того, что Цвай вышел пописать, — начала она. — Я увидела двух членов Белого Клыка и решила последовать за ними.       Рассказывать об этом было легче, чем она думала. Начав, она будто бы не могла больше остановиться при условии, что она ни на кого не смотрела. Если не смотреть, можно было притворится, будто бы она разговаривала с пустой комнатой.       Она удивилась тому, сколько деталей смогла вспомнить. Темнота ямы под ней, чувство страха, когда она осознала, что при ней не было оружия, боль в голове когда её ударили. Она рассказала им о бомбах и паладинах, о том, как Торчвик забавлялся над её слабостью. Когда же она дошла до «Комнаты», ладони её задрожали.       Вот здесь она уже не была уверена. Где она остановилась? Как не дать им понять, что она вырезала огромную часть из рассказа? Чтобы они ничего не заподозрили, она продолжила, придерживаясь правды настолько, как только было возможно.       — Он привязал меня к столу спиной вверх, — сказала она. — И тогда охранник, который был с ним, использовал свое проявление, чтобы высосать из меня всю ауру.       Они пристально смотрели на неё, внимательно слушая рассказ. Их взгляд был невыносимым. Ей не нужна была их жалость. Она хотела быть сильной. Рассказывать то, что последовало дальше, походило на пытку. Она заикалась:       — Он порвал моё платье и н-начал п-п-пороть этим уж-ужасным х-хлыстом...       Не без помощи её разума, она вновь оказалась в той комнате перед своим отражением. Она чувствовала на лице прохладу стола, о который билась. По спине пробежало покалывание, там, где он бил с такой силой, чтобы оставить заметные шрамы.       — Он хотел узнать информацию, но я отказалась говорить, — сказала она. — И он прострелил мне руку.       Она чувствовала его дыхание у своего уха, слышала его голос, будто бы он стоял позади и шептал:       — Ну же, Красная...       Она закричала и закрыла голову руками. Так было легче вернуть себя в реальность. Она не была в той комнате. Она не была в той комнате.       — Руби, — сказала Вайсс, широко раскрыв глаза. — Мне так жаль.       Но именно реакция Блейк заставила напрячься больше всего. Смотрела она нежным, но нечитаемым взглядом.       — Он сделал что-то ещё, я права? — спросила она, тише, чем обычно.       Руби посмотрела на фавна и скривила лицо, когда осознала всю правду. Блейк всё знала. Может, знала всё это время. И что самое важно, Руби зашла так далеко, что не могла отступить теперь. Она потрясла головой, понимая, что ей придется всё рассказать.       — О-Он поднял мою юбку и засунул... руку... мне в трусы, — Руби смотрела на свои дрожащие руки. — И он... он... он...       Она не могла. Она не могла сказать.       Но ей и не нужно было.       — Нет, — в ужасе прошептала Янг. Безмолвный кивок Руби подтвердил обратное. — Он не посмел!       Руби слышала свой собственный голос. Желала, чтобы в этот момент она была другим человеком.       — Он сделал это... Он меня... — она затихла, Янг вскочила на ноги, глаза её запылали красным.       — Я убью его! — взревела она. Блондинка замахнулась кулаком так сильно, что сломала ножку стула. — Я поднимусь на тот корабль и разорву его на части!       Её слова сопровождались ударами, от которых затряслась вся комната.       — Янг! — в шоке воскликнула Блейк.       Голос напарницы, видимо, успокоил Янг. Лицо её скривилось так, будто она пребывала в ужасной боли, а на лиловых глазах показались слезы.       — О, Руби! — зарыдала она и без задней мысли бросилась к сестре.       Руби напряглась, вновь оказавшись в той комнате.       «Нет, нет, нет! — закричала она мысленно. – Это всё нереально!»       Она слышала его жестокий смех, видела свои собственные серебряные глаза в зеркале, в которое её заставили смотреть.       Она боролась с паникой, нахлынувшей на неё.       «Это всё нереально, — подумала Руби, чтобы успокоиться. — Я не в той комнате, я в своем общежитии в Биконе. Меня трогает не Роман, а Янг»       Янг... Её сестра. Та, кто всегда была рядом с ней. Тот самый человек, который, наверное, больше всех думал о ней.       В мгновение ока ей удалось отогнать видение, что захватил её разум. Она сильнее прижалась к сестре и зарыдала, наконец выпустив все эмоции, что она пыталась скрыть.       — Янг! — плакала она. — Прости меня!       — Почему ты извиняешься? — голос Вайсс был хриплым, чему Руби удивилась. — Это не твоя вина.       — Нет, это моя вина! — завопила Руби. — Мне не стоило идти за теми членами Белого Клыка. Мне нужно было бороться сильнее. Мне нужно было сделать хоть что-то, чтобы остановить его!       — Это не твоя вина, — строго сказала Блейк. — Вся ответственность лежит на Торчвике.       Руби сморщилась: — Я не смогла остановить его.       — Нет, ты остановила его, забыла? — сказала Вайсс. — Он в тюрьме Айронвуда.       Руби переводила глаза с одной девочки на другую. Безысходность снова нахлынула на неё. Все переглянулись, по своему встревоженные.       — Что же мне теперь делать? — неуверенно спросила Руби.       — Ты кому-нибудь рассказывала об этом? — спросила Блейк. — Ходила к врачу?       Руби колебалась, но в итоге призналась: — К врачу я ходила. Но никому ничего не рассказала. Я не смогла.       — Скажи Озпину, — тут же сказала Вайсс. — Или Айронвуду.       — Нет, — сразу же ответила Руби. — Это не настолько важно. Тем более Торчвик и так уже в тюрьме.       — Что это ты такое говоришь – «не важно»? — спросила Янг, вновь выходя из себя. — Конечно же это важно.       — Ты права, — тихо согласилась Руби. — Но я к тому, что он и так там просидит до конца жизни.       Они минуту сидели в тишине, переваривая в голове информацию, которую только что узнали.       — Простите, что я вам сразу не рассказала, — наконец сказала Руби, прерывая тишину. Её голос вновь задрожал. — Я просто не хотела об этом говорить. Я не была готова.       — Сначала я правда не понимала, из-за чего ты не обсудишь это, тем более с Янг, — призналась Вайсс. — Но теперь, когда ты всё таки выговорилась, я понимаю, почему. Что же тебе пришлось пережить... И всё же я очень рада, что ты нам рассказала об этом, Руби. Тебе не только нужно выговориться — тебе нужно понять, что это не твоя вина.       Её голос дрожал: — Но если бы я...       — Хватит, — Вайсс подняла руку. — Ни слова больше.       — Это не твоя вина, Руби, — негромко сказала Блейк.       Руби не была уверена, действительно ли поверила в это, но всё равно с благодарностью отнеслась к их словам.       Некоторое время они сидели в тишине. Блейк крепко обнимала свои колени и прижала их к груди, будто бы пытаясь утешить себя от мыслей, неизвестно каких, из-за которых она стала смотреть как-то отстраненно. Вайсс наблюдала за Руби, прищурившись, будто бы её самой одолевали мучительные мысли. Янг же смотрела на свои руки.       — А что сказал врач? — вдруг спросила Янг, переводя какой-то полубезумный взгляд на свою маленькую сестренку, голос её полон отчаяния. — Ты ведь... не беременна?       Руби не сразу смогла осмыслить вопрос.       — Нет! — ответила она как можно убедительнее, но в итоге прозвучала полная отвращения. Она скривилась лишь от мысли об этом. — Нет, со мной всё нормально! Мне просто выписали снотворное.       Янг в облегчении вздохнула, сжимая кулаки.       — Хорошо. Я всё равно убью его. Но хорошо.       Они вновь затихли. С Руби было уже достаточно. Её мозг все еще плохо соображал из-за признания, а желудок сводило из-за того, как часто она пыталась подавить в себе тошноту. Усилия, которые она потратила на то, чтобы избавиться от галлюцинаций, что её разум любезно воспроизводил перед глазами, пока Янг обнимала её, оставили Руби совсем без сил. Она истощилась. Могла лишь лечь спать и не более. И, наверное, то и стоит сделать. Желательно без кошмаров.       — Девочки, мне правда очень хочется спать, — призналась она. — Я устала, да и уже очень поздно.       Блейк кивнула.       — Да, хорошая идея. Тебе стоит отдохнуть.       — А мне надо заняться учебой, — сказала Вайсс. — Хочешь, я пойду в библиотеку?       — Нет, нет, все нормально, — Руби потрясла головой. — Правда, ничего страшного.       Вайсс поглядела на неё с минуту.       — Тогда я пошла, — пробормотала она наконец, вставая на ноги.       — Ты правда не обязана... — только начала Руби, как осеклась, встретившись с выражением лица Вайсс. — То есть, если ты хочешь пойти, конечно, иди!       Янг одним движением встала на ноги. Руби никогда ещё не видела её такой. В эту минуту, она сама беспокоилась за свою сестру больше, чем та за Руби.       — Янг?..       — Я пойду на пробежку, — резко сказала она и оказалась за дверью быстрее, чем кто-либо успел её остановить. Оставшиеся три девушки уставились ей вслед.       — Ну... — спустя секунду сказала Вайсс. — И на этой ноте...       И без лишних слов, Вайсс тоже ушла.       В Руби поднялось чувство вины.       — Я не хотела её так сильно расстроить... — прошептала она Блейк.       — Она переживет, — ласково ответила Блейк. — Нужно... время, чтобы столько осмыслить. Но мы рады, что ты всё рассказала.       Она наклонилась и взяла Руби за руку, ободряюще улыбнувшись.       Из-за волнения Руби набралась смелости спросить: — Так ты знала всё это время?       Блейк убрала руку, а глаза её по-странному потускнели.       — У меня были свои подозрения. Я была в... — она сделала паузу, будто бы подбирая более подходящие слова, — ...похожей ситуации, — деликатно закончила она. — Я где угодно смогу определить эти симптомы, — фавн нахмурилась. — Ты удивишься, если узнаешь, что подобное не редкость среди фавнов. Ты не одна такая.       Больше информации она не стала разглашать, да и Руби не просила.       — Это ужасно, — прошептала она.       — Да, согласна, — ответила Блейк, затем сделала глубокий вздох. — Ладно, пойдем спать?       — Пойдем, — Руби тоже с облегчением вздохнула. — Не знаю, как ты, но я очень устала.       — Угу, — лишь ответила Блейк. Руби показалось, что та вновь потерялась в своих мыслях.       Обе девушки разошлись по своим кроватям. Кромешная тьма в комнате, непривычная тишина, которую обычно прерывало храпение Янг, а ещё тот факт, что Руби наконец рассказала своей команде правду тяжким грузом легло на её плечи и утомило так, как никогда. Заснула она, однако, далеко не сразу. Вместо этого она размышляла. Не сказать бы, что она ожидала или хотела такую реакцию команды на её историю. Вайсс была ещё ничего, но, если честно, Янг её порядком напугала. А Блейк... Руби в ту минуту осознала, что так мало оказывается знает о ней. Ей стало интересно, что же произошло с ушастым членом её команды и что она имела в виду под «похожей ситуацией». В большей степени она почувствовала, что сблизилась с ней. Хоть она и не знала всего, обе девушки теперь определенно имели своего рода связь, такую, которую Руби бы могла разделить исключительно с Блейк.       Руби вновь представила в голове свою команду, всегда сражающихся на её стороне и прикрывающих её спину. Может, она пережила не самый лучший период в своей жизни, но Руби была рада, что рассказала всю правду. Они все так хорошо обращались с ней. Они заслужили обо всем узнать. И, если быть честной, теперь ей стало легче. Ей больше не нужно было притворяться, будто бы всё было нормально, а команда её теперь узнала всю правду.       Мысли Руби продолжали вот так блуждать, пока она не заснула. Хоть и не самым мирным сном, но таким, который позволил ей нормально поспать.