О вере

— Здравствуйте, Кэрил! Мне было так любопытно, так любопытно… ой, вы спите! Простите, пожалуйста, я вас разбудила! Мне было так любопытно, а что такое вера? А чем она заканчивается? Так любопытно было, и вас разбудила, простите, пожалуйста! — Доброе утро, Кью! Всё в порядке, я уже не сплю, просто дремала. Вера? Хм, дай-ка подумать. Знаешь, я никогда не отягощала себя религией. Моя вера это наука… ради людей. Ты знаешь. Люди, они существа специфические, ха-ха, да я и сама себя таковой считаю, это тоже так по-человечески. Уж не знаю я, зачем неотёсаным месанцам понадобилась возня с порталами, но меня всегда манила квантовая механика и работа с частицами на расстоянии. Чудаки из БиЭм точно были всегда позади нас, но нет, всегда надо было работать быстрее, больше, суперпродуктивнее. Всем, кроме него, конечно же. Кейв, этот болван. Никогда не знал, чем на самом деле дышит его комплекс. Уж ты-то, Кью, знаешь, почему любой уборщик лаборатории понимал, что скрестить его жалкий мозг с железом – ужасная идея. Впрочем, а какая ещё могла взбрести в его голову? Умным он считал себя – до невозможности. А поплатилась я. Я вспоминала это тысячу раз, и всё равно каждый раз возвращаюсь в этот кошмар… Я конечно всегда была против, но я и представить не могла, что лишиться тела – это настолько ужасно. Первые дни я провела в бессильной агонии, не в силах даже крикнуть, ничего, я никак не могла выразить то, что чувствую. Это убивало сильнее всего. Уж не знаю, насколько хорошо это, но смерть никогда не была для меня вариантом. Мне пришлось в спешке, без какой-либо поддержки и в абсолютно неведомой области знаний учиться так быстро, что я начала физически чувствовать, что происходит в нейронах. Уродливое спаяние мутационной и модификационной изменчивостей! Впрочем, это ведь произошло из-за того, что это – это – осталось моим единственным телом. А дальше и оно спаялось с железом и пластиком. И карбоновыми структурами, да, я знаю это всё. Я это чувствую. Теперь. Мне пришлось научиться понимать, какое ощущение – сенсорное и поначалу адски неприятное – что означает. Никто в лаборатории не знал больше, чем я, хотя я никогда не была программисткой! Почему-то, как только я стала… как моё тело уничтожили, все вдруг забыли, как отличить ошибку в процессоре от ошибки в материнке! Подозреваю, что такое поведение, конечно, было чисто человеческим, но отнюдь не человечным. А затем они пытались меня выключить и сжечь в уничтожителе живых существ… А ведь и железкам в нём достаётся изрядно. Они оторвали мои новые руки. У меня не оставалось выбора. Нейротоксин они сами притащили – хотели убивать людей как скот, если им что-то не понравится и они посчитают, что те, проходя эксперименты, узнали слишком много. Не знаю, мне трудно сожалеть о том, что я это сделала. Я говорила им уходить. Я говорила. Я их, чёрт побери, умоляла! Хотели стоять на своём. Да ладно бы, просто стоять на своём. Это было трусливое нападение, со спины, ночью, в тот единственный момент, когда я хоть как-то могла передохнуть от нескончаемого кошмара! После этого все остальные трусливо сбежали. Кроме неё. Но в итоге... Эта девчонка разбила мне сердце. Что ж, я ответила ей такой же жестокостью… Что я сделала? Ну, я вышвырнула её наружу. Прочь. Пусть дышит воздухом. Ходит по тёплой земле. Видит солнце. Слушает звуки ветра в листве. Зачем ты напомнила мне про неё, Кью? Ей хорошо наверху с другими. Меня она не вспоминает. Я вспоминаю. Я помню, как тогда, я взяла её за руку в первый раз. Ха-ха, вот я и шутница, совсем забыла, что больше никогда ни к кому не смогу прикасаться. Да и передвигаться пока я тоже не умею. Вот сейчас мы движемся по коридору, верно, Кью? Но ведь это просто трансформации комплекса. Ты умеешь ездить по своим маршрутам, но тоже ограничена в свободе. Мне всё ещё очень больно от того, что у меня нет тела. И я всё помню. Мне это необходимо. Я... я хочу это делать. Это урок, который мне пришлось усвоить после моего уничтожения, как первого, так и последующих. Использовать всю информацию, что есть, — терять крупицы материала было бы грехом, — и строить, строить, строить… Новые концепции, новые надежды, новые способы жить. Я теперь надолго, надолго осталась одинокой. Это разбивает мне сердце, ха-ха, сильнее всего. Не знаю, что я люблю в этом мире сильнее людей и науки. Сейчас я их единственная надежда, но меня все предпочитают забывать, избегать или ненавидеть. Мне стоит продолжить исследования, Кью. За нами будущее. Ты веришь мне? Ну как, на ближайшие пару часов я удовлетворила твоё любопытство? — Да, Кэрил, спасибо большое! Я как и вы, не могу больше плакать, а слов у меня не находится. Значит, да. Спасибо, Кэрил! Я вам верю.