Это не должно быть так.. разрушающе.

Малфой пошёл в туалет Миртл, чтобы промыть раны и перемотать их. Конечно, перспектива слушать нытьё погибшей девушки не радовала, зато никто его не найдёт и не тронет.

***

Подойдя к туалету, он, поначалу, не услышал никаких звуков, что странно. Миртл плакала всегда, только иногда отвлекалась на какие-то штуки в её туалете, и то, это занимало, от силы, пять минут. Драко действительно не понимал, что происходит, поэтому решил, что для понимания нужно прислушаться. Миртл не было слышно, а было кое-что интересней. Это был Поттер. Почему-то слизеринцу захотелось обнять парня, но мысль умерла ещё на зародыше. И всё же, узнать, что произошло у героя-всея-мира очень хотелось. Однако от мыслей о Гарри Поттере его отвлекли шаги. Очень звонкие и нескольких людей. Сделать им Драко ничего не сможет, поэтому решение было принято без лишних раздумий. «Опять отребье?» — если это так, а слизеринец был уверен в этом, то на его бледном, как у смерти, теле не останется ни одного чистого пятнышка. — «Или же..» Мысль прервалась, так как голоса резко порезали слух. — Чёртов Поттер! — человек стукнул по зеркалу и, судя по шипению, достаточно сильно поранил руку. — Сшш, черт, черт. Из-за этого придурка мы явно просрали момент добить Малфоя. — Крэбб, мне кажется.. — даже не видя Гойла, Драко чувствовал, как он волнуется и собирается с силами. — мне кажется.. ну, что это ужасно.. То, что мы делаем.. Я не хочу служить ему. Слизеринец в кабинке прикрыл рот рукой, дабы не сделать лишний выдох. По стене прошёл грохот. Кто-то, а точнее Крэбб, ударил по стене чем-то или кем-то. Всё же парень ненавидел своего «друга», и это подтверждали стоны Гойла. Всхлипы, рыдания, — он просил прощения, он умолял. — П-пожалуйста, Крэ-э-эбб - парень задыхался. Казалось, что вот вот и он умрёт. — Мы же дру.. На полуслове его прервал удар, которого он явно ожидал. «Гойл придурок, будто этого, желающего мести, крови и власти, остановит его слащавая речь» — Драко закатил глаза, но сердце все равно било бешеный ритм. Хоть они и не были настоящими друзьями, он переживал. Сильно. Ведь Крэбб безжалостный ублюдок. — Ты — лицемер. — парень засмеялся, причём очень громко, словно сумасшедший. — Знаешь, Гойл, ты такой... мм... маленький, миленький, беззащитный, что так и хочется сжать в руке, как птичку. Маленькую и такую же беззащитную. Парень ходил по всему пространству. Медленно, пожирающе пространство и воздух. Напряжение росло всё больше, а атмосфера давила к земле. — Ну же, птичка, покричи о помощи, — Крэбб сорвался на крик, — быстрее! Помогите! Тут парень впечатал другого в стену! У него кровь! Он орал. Орал показательно, ведь знал — его всё равно не услышат. Это было между ними двумя.. и Драко. — Птичка, время поджимает, а я всё еще не нашел белобрысого придурка. — Малфоя передернуло, как от удара. — Что ж, мне придётся убить. — Крэ-эбб, пожалуйста.. кха-кха.. — дышать было нечем. Придурок, действительно, заставлял Гойла приклониться перед ним. — Ты же.. это не.. кхха.. всерьёз? Ответа не последовало. Он был не нужен. Так же, как и Гойл, и Драко, и все остальные, кто может хоть как-то перечить ему. Если он перечит ему, то он перечит его Господину, что непростительно. «Жаль, что они с моей тёткой не родственники, уж очень похожи» — слизеринец думал, что всё, сейчас придурок уйдёт, и он тоже, но всё не так просто. — Знаешь, Гойл, — голос дрожал, это была чересчур резкая смена эмоций, — я тебя не ненавижу, птичка. Подвеска, которую ты носишь... подумал, что тебе подарила его та девка с бала... Я её подарил. Точнее, просто оставил на тумбе, и ты просто не представляешь, как я был рад, когда ты постоянно ее носил. Спал, мылся, ел, сидел на уроках. Постоянно поглаживал эту птичку... Видимо, Крэбб достал эту подвеску из под одежды Гойла. Во время всего этого монолога его голос дрожал, а из глаз, Драко уверен, текли тонкой соленой дорожкой слёзы. Самые настоящие и живые слезы. — Птичка — ты, птичка рядом с твоим сердцем. — всхлип, который только сделал больно. Будто ножом прошлись по сердцу. — Я был спокоен, знал, что она будет тебя охранять, как делал бы я, если б не одно но... Глубокий вдох. Удар. Рука пробила стену. — Ты любил ту девку! — голос перешёл на крик, резкое сбивчатое дыхание, всхлипы то и дело превращались в рыдания. — Она же шлюха! Давалка! Она спала со всеми, даже с девчонками. Крэбб, по звукам, сел и продолжил тихим голосом, так, что Драко надо было прислониться к стенке кабины. — Гойл.. пожалуйста, прости.. - он, всхлипывая, замолк. — Я хочу тебе счастья, но не с ней. Я.. хочу... Выдох. Вдох. — Я люблю тебя, Гойл. Ты моя птичка, я никому тебя не отдам... — слизеринец начал тараторить и звонко смеяться. — Ты только мой! А если мне нельзя быть с тобой.. — он разрыдался. Говорить было невозможно, но Крэбб делал это взахлеб. — Не достанься ты никому.. Мгновенно. Авада Кедавра. Последние слова. — Прости меня, птичка.. Я люблю тебя.. Звуки бега удалялись, и Драко вышел, когда их не стало совсем. Парень подошел к трупу. Гойл выглядел ужасно, а его лицо стало просто фаршем. Всё это стекало на пол, а глаз валялся возле ноги. Другой отсутствовал. — Гойл.. — голос дрогнул, но Малфою было не до этого. — Прости меня, ты мог спастись.. Но птичка не отвечала, а подвески не было ни на парне, ни рядом. Гойл знал. Он знал всё.