Ты мой фетиш

***

Конечно, мне радости мало

Такая сулила гроза,

Зато я случайно узнала,

Какие у счастья глаза...

      Солнце заходило за горизонт, готовое уступить своё место луне. Старинное, ветхое строение было полностью поглощено буйной растительностью. Молодой человек, с осторожностью расчищал путь сквозь густые ветви, ощущал их колючие прикосновения к коже.       Кое-как им удалось пройти к входу. Стены были покрыты мхом; о дверях и вовсе говорить не стоило — их не было уже более тридцати лет.       Со стороны девушки раздалось недовольное фырканье.       – Как её вообще сюда занесло? – грубо брошенная фраза, разрезавшая долго державшуюся тишину, заставила парня вздрогнуть.       Он ещё раз взглянул на горящую точку на экране и повернулся к своей спутнице.       – Вот сейчас и узнаем. – рыжий по-доброму улыбнулся, проходя внутрь       Ветрова неохотно поплелась следом. О этой заброшенной психиатрической лечебнице ходили не самые приятные слухи.       Поговаривали, что в этом месте проводились жестокие пытки пациентов, и их души до сих пор не обрели покоя.       Место пугало до мурашек, но она не спешила убегать, а продолжала идти дальше.              С верхнего яруса здания донеслись завораживающие струны испанской песни, после чего резкий хлопок разлетевшихся осколков стекла заставил парочку вздрогнуть. Они тут же направились на звук.       Второй этаж выглядел не притягательно. Множество колон, держащих на себе крышу и отсутствие стен почти везде. Зато благодаря этому, они заметили ту, кого-то так долго искали.       Лисовская вытащила из кармана своей зипки балон с краской и наносила последние штрихи одному из своих творений. В руках она держала полупустую бутылку пива.       – Тася, что за хуйня? – Ветрова подбежала к девушке, разглядывая её на наличие каких нибудь повреждений.       Шорты, открывающие вид на пухлые бёдра, были слегка потёрты. На щиколотке красовался не глубокий порез, не похожий на проделки ебучих веток с улицы. Чёрный топ был весь в колючках. Одни кеды казались в нормальном состояние.       – О, привет родные, смотрите что создала! – она пьяно улыбнулась, окидывая рукой, в которой по прежнему держала бутылку, стену.       На ней была криво нарисована зажигалка с тлеющей сигаретой. Около них были надписи, изображающие диалог. «А я у тебя единственная?» будто произносила сигарета. «конечно.» отвечала зажигалка.       – Что это? – с любопытстов рассматривая работу подруги, сказал Фёдоров.       – Она горела для него, пока он поджигал другую. – девушка поднесла горлышко бутылки ко рту, делая глоток. – Вот сколько раз вы задумывались о жестокости чувств?       Двое друзей переглянулись между собой, понимая в чём дело.       – Человека губит любовь. Когда он любит кого-то, так чисто и трепетно, хочет отдать для этого человека всего себя, дать выпить до капли, но не чувствует ничего в ответ, знаете как это противно? Противно от самого себя. Противно унижаться перед предметом своего... – она хмыкнула, кидая бутылку в стену. – Обожание? Да, пусть будет так. Тебе будто режет изнутри, ломает каждую косточку в теле, выворачивает наизнанку.       Таисия опускает голову, чуть треся её. В голове было столько всего, что хотелось сказать, но она не знала стоит ли продолжать. Хотя одних взглядов на своих друзей ей хватило, и она продолжила.       – Ты делаешь всё, лишь бы почувствовать что-то взамен, получить хоть каплю того же тепла, которое даришь ты, а это нет. И никогда не будет. Ты просто всё время обманывал себя, стараясь убедить что так и должно быть, так и надо, рано или поздно он полюбит меня так же как я его и все мои страдания будут оправданы. Такие пустые и глупые надежды. Смешно, не правда ли?       Она ломано улыбается, подходя к стоящим на полу бутылкам.       – Ты увидела его с ней, да? – Лера подходит чуть ближе к подруге, в надежде хотя бы дотронуться до неё, но та хватает бутылку и быстро выпрямляется, отправляя крышечку в свободный полёт. Витя подходит с другой стороны, чтобы получше разглядеть состояние Лисовской. Но на её лице написано буквально ничего.       – Ода. – на губах девушки вновь появляется улыбка. Она неспешно делает глоток жгучей жидкости, прежде чем продолжить. – и я проколола колёса на его тачке. Он её так любит.       – Ты что? – почти крикнула Лера.       – По-другому он меня бы не запомнил. – она многозначительно пожала плечами, делая новый глоток.       – Красотка. – Виктор с гордостью похлопал Таисию по плечу, получая в ответ злобный взгляд от Ветровой.       – А что если он на тебя ментов натравит? – девушка присела на корточки, представляя как будет сушить сухари подруге в камеру.       – Не натравит. – бутылка полетела на пол. Кроссовки быстро начали намокать, но рыжую это не волновало.       – Пошли уже отсюда – Фёдоров помог Ветровой подняться и остановился около Лисовской.       Та лишь закатила глаза, хватая последнюю бутылку, направляясь к выходу.

***

      На улице уже начали зажигаться фонари, освещая улицу. Группа друзей шагала по центру. Точнее двое из компании пытались уговаривать третью идти домой.       Рыжая лишь отмахивалась от них, думая как же слинять куда-нибудь. Находится дома ей сейчас никак не хотелось.       Пройдя ещё несколько метров, она заметила Ершова. На губах появилась улыбка, которая не предвещала ничего хорошего.       – Эй, Илюша! – парень стоял на другой стороне улици, болтая с, со смутно знакомой Лисовской, девушкой, но всё равно обернулся. – Привееет!       На носу Ершова из далека сложно было заметить какой-то смешной пластырь.

Борька постарался.

      Парень обернулся в поисках зовущего. Заметив кто это, его губы расплылись в улыбке. Быстро прибежала к нему на поводок.       – Ты что-то хотела, котёнок? – громко спросил он. Они всё ещё были на разных сторонах улицы.       – Да. – пьяно протянула она, шире улыбаясь. – Поднимаю за тебя тост! – рука с бутылкой взмыла вверх, отчего Лисовская немного пошатнулась.       Рыжий быстро встал за спиной подруги, чтобы поймать в случае падения. Переживает бедный.       – Что с тобой, Таиса? Неужто так не можешь пережить наш разрыв? – эта ситуация его веселила. – Можешь облегчённо выдохнуть, я приму тебя обратно, если ты извинишься на коленях. Как умеешь.       Последняя фраза вызвала у Таисии лишь тихий смех, пока её друзья не по-доброму зыркнули на Ершова.       – Мамка твоя пусть так извиняется, ей не привыкать. – с лица парня пропал даже любой намёк на улыбку.       Жевачки заходили на лице. Он сжал кулаки, переходя дорогу. Весь его вид излучал угрозу, но Лисовская не чувствовала страх, лишь движения полудохдых бабочек в желудке, которые при его виде пытались вновь взмыть вверх.       Фёдоров протянул руку к рыжей, утягивая тут за свою спину чтобы защитить в случай чего.       – Видимо я тогда нехило тебе мозги отбил. – ядовито выплюнул брюнет, медленно подходя ближе. Виктор напрягся. – Не забывай кому это говоришь, сучка.       С её стороны раздалось тихое хихиканье, которое переросло в громкий смех. Хоть кому-то тут весело.       – Я ведь просто хотела пожелать тебе всего самого лучшего, котик. – игривое подмигивание не вызвало в нём никаких чувств, Всё затмевала злость.       – Но лучше Таси, у тебя, конечно же, не будет. – в диалог влезла Ветрова, закидывая руку на плечо подруги. – Увы.       – Да вы блять. – Илья быстро задышал, вцепившись одной рукой в короткие волосы.       Вдруг он почувствовал нежное прикосновение к своему плечу. Камилочка.       За ней он бегал ещё на первом курсе, но та никак не хотела быть с ним, всё воротила нос, отвергала ухаживания. А как только Ершов начал общаться с девочкой, на курс младше той самой, тут же начала кидать двусмысленные намёки. «случайно» прикасалась к нему, заводила странные темы для разговора.       А на одной из вечеринок, они переспали. Потом ещё раз и ещё. Конечно же это не могло произойти тихо, чтобы никто не узнал, и Лисовской всё рассказали через неделю.       Конечно Илья её не любил, зато она любила. Он начал с ней встречаться только чтобы забыть Ефремову.       Таисия была не сказать что в его вкусе. Да, она была достаточно привлекательной. Пухловатые губы; пронзительные зелёные глаза, блестящие на фоне заходящего солнца; милое личико, да и фигурка была ничего, есть что потрогать и на что посмотреть. Но для него она — чужое произведение искусства, которое он использует лишь ради забвения другой.       Он был с ней, а представлял другую, его бесила лишь одна мысль, что Камила сейчас не с ним, а с кем-нибудь другим, из-за чего тот срывался на рыжую.       После того, как вся правда об изменах раскрылась, тот не хотел расставаться, не потому что любил, а просто Лисовская готова была сделать для него всё. Ему нравилось чувствовать власть над ней.       Ершов смог заставить Таисию поверить в то, что она сама в этом виновата, и она поверила. Вот только её друзья вечно настраивали ту, против него, и в конечном итоге смогли добиться их расставания.       Илья должен быть рад этому, но он почему-то не хотел этого. Он хотел всё вернуть и поскорее.       – Илюш, забей на них, пошли лучше в кафешку сходим. – промурлыкала блондиночка на ухо парня. Тот вздрогнул, но согласно закивал, не сводя взгляд с рыжей.       – Увидимся в начале семестра, лисёнок. – эта кличка заставила Таисию измениться в лице. Видимо алкоголь заставил вновь болезненно реагировать на неё.       Лисовская несколько раз потресла головой, отходя от друзей. Парочки уже и след простыл.       – Тась, может мы.... – Ветрова не успела договорить, как её перебили.       – Нет, идите без меня. – к горлу подкатывался приступ тошноты, отчего девушка поморщилась. – Мне надо немного времени наедине, я вам позвоню.

***

      Бутылка полетела в мусорку с характерным звоном. Девушка застегнула свою зипку, пытаясь хоть как-то согреться, но короткие шорты и не достаточная длина той же зипки не могли согреть её ноги.       Солнце давно уже скрылось за горизонтом, давая рыжей спокойно прогуляться по тихим улицам.       В голове было слишком много мыслей, от которых хотелось избавиться, но алкоголь не помогал ей забыться.       Сколько бы та не выпила, разум не мог сильно помутнеть, она всё ещё могла здраво мыслить. Как же она блять тогда напилась в клубе, что не помнила почти ничего.       Хотелось такого эффекта и сейчас, но она не знала как его получить.       Внезапно около неё раздался автомобильный гудок. Девушка от неожиданности отшатнулась, спотыкаясь о свою же ногу, падая на грязный бордюр спиной.       – Блять! – громкий мат, сопровождающийся ещё одним потоком нецензурной брани, заставил мужчину выскочить из машины, чтобы помочь даме.       – Эй, Тай, всё нормально? – с заботой спросил Воронов, помогая той подняться. Лисовская окинула его изучающим взглядом.       Водолазка обьягивала подтянутое тело, из-за чего были видны очертания крепкого пресса; тёмные джинсы хорошо гармонировали с джинсовой курткой, которую тот даже не подумал застегнуть.

Вот кто сука не мёрзнет.

      – Хватит на меня так смотреть. – ухмылка чуть обнажила клыки парня, заставив девушку рассматривать его ещё пристальнее. Вот она заметила еле заметные ямочки на щеках. Любимая черта во внешности.       Несильный удар по коленке, заставил Лисовскую отвести взгляд от Воронова и посмотреть на протянутую рука помощи.       Скептически оглядев её, Таисия опёрлась ладонями на бордюр, поднимаясь. Мелкие камушки неприятно царапали кожу.       Как только рыжая почти поднялась на ноги, Валерий схватил её за талию, притягивая ближе к себе. Её тело плотно прижалось к Воронову.       Лисовская хотела хмуро посмотреть на парня, чтобы он понял всё её недовольство,но в итоге ударилась макушкой о его подбородок. Ебучая разница в росте.       Брюнет тихо шикнул, ослабляя хватку. По крайней мере теперь Таисия могла отпихнуть его, уже что-то.       – Ты что творишь? – чуть громче, чем хотелось, сказала рыжая, недовольно шипя.       – Обнимашки при встрече, разве это не мило? – он сделал настолько невинное выражение лица, что девушке стало смешно.       – Мне нужно домой. – Тая кивнула головой в сторону, намекая чтобы тот отошёл, но Валера лишь засунул руки в карманы, ухмыляясь.       – Подвезти? – раздалось над ухом.       – Я пожалуй пешком – девушка тяжело выдохнула, направляясь домой. Но её остановил хриплый голос.       – Не забудь мне вернуть мои вещи, Лисовская, или я выкраду их. – хищная улыбка на его лице, заставила девушку напрячься, а от последней фразы мурашки пошли по коже, и они явно не предвещали что-то хорошее. – Я ведь знают твой адрес.

Ну что за пиздец тооо.