Полина

Ориджиналы
Гет
В процессе
NC-21
Полина
автор
Описание
Май 1942 год. В военное время совершенно неуместны и даже аморальны всяческие проявления искренних, ничем не прикрытых Чувств между представителями двух враждующих наций… Удастся ли Гансу и Полине в полной мере доказать обратное?..
Примечания
Метки всё ещё будут добавляться. Ребята, это «перезалив» данной работы спустя несколько месяцев. В теме ВОВ я очень «зелёная», так что исправляйте, ругайте и направляйте. Критику приму в любой форме в комментариях! Автор ни в коем случае: а) НЕ оправдывает идей фашизма/расизма и чего-то подобного. б) Никого и ни к чему не призывает! Первая, «вводная» часть работы: https://ficbook.net/readfic/0192a5d1-8d74-722f-bd66-f357ca013d53 ВНЕШНОСТЬ ПЕРСОНАЖЕЙ: https://postimg.cc/HcfjLmKc Полина Орлова. https://postimg.cc/4K0x8ZXL Ганс Кляйн. https://postimg.cc/GTF3hyGV Татьяна Орлова. https://postimg.cc/w3LjkSZ2 Фридрих Шульц. https://postimg.cc/dL9QbGqT Григорий Смирнов. https://postimg.cc/R6f4XHsh Николай Воропаев. https://postimg.cc/q6T0YvSL Антонина Новикова. https://postimg.cc/D87nPmqf Эмма Вальтер. https://postimg.cc/gwLW2hPs Вера Ковалёва. https://postimg.cc/hhBfND96 Аглая Варламова.
Посвящение
Читателям и всем, кого заинтересует данная работа!
Содержание Вперед

На веки вечные.

Ганс принялся в настоящей панике и даже — в каком-то отчаянии тормошить любимую женщину за плечо, однако та совершенно перестала подавать хоть какие-то признаки жизни… От страха за себя, Тоня начала безмолвно рыдать, и это были и вправду самые первые слёзы от непомерного испуга. Крайне вовремя к ним заглянул один из рядовых солдат Вермахта. Спустя немного времени Полину Орлову с неимоверным трудом, но, всё же, привели в чувство. Ганс Кляйн вновь обернулся на Антонину. — Тебе безумно повезло, девочка… — прошипел он по-немецки.  Чистой воды ярость сейчас так и плескалась в нём. А дни всё проходили и проходили… Живот русской девушки был уже настолько большим, что Полина начала повторным образом мучаться от невыносимых болей в спине. Однако будущая мать стойко терпела все неудобства, вызванные беременностью. Сейчас она всецело думала лишь о своём будущем ребёнке. И… разумеется, также, о его отце. Судьба пленных Советских партизан оказалась очень даже благосклонной к ним: после нескольких, довольно-таки жестоких допросов, всех партизан отпустили на волю. Безусловно, по прямому распоряжению Ганса. В один из ясных и солнечных дней конца сентября, Ганс Кляйн осторожно отворил дверь их с Полиной спальни в немецкой части. — Полина… — Да, я слушаю тебя, милый. — русская моментально перестала причёсывать свои белокурые волосы и торопливо отложила гребень в сторону. — Нам необходимо обручиться. Уже официально. В срочном порядке. В ином случае — я совсем не смогу сделать необходимые документы, а точнее, ausweis, и тебя просто-напросто не впустят в Германию. Я уже говорил об этом со своим начальником — Мюллером… — Ганс почему-то сразу же прервал свой монолог. — И что он тебе ответил?.. — Сказал, что я — в корень спятил. Совсем «с катушек» слетел. «Головой поехал». Но ты всё равно моей будешь. А я Буду принадлежать лишь тебе одной. И никто, абсолютно никто не будет обладать достаточными силами, чтобы нам помешать… Но вначале… Я как совершенно порядочный человек просто обязан спросить твоего согласия на этот брак. Полина, я безумно тебя люблю, пожалуйста, будь моей женой! — последнюю, зазубренную вдоль и поперёк фразу Ганс произнёс на чистейшем русском языке, совсем без немецкого акцента. Глаза Полины моментально увлажнились, и в порыве трепетных чувств, беременная блондинка кинулась в объятья немецкого офицера. — Ich liebe dich so sehr!.. — выкрикнула она сердечно. — Ich liebe euch auch! — немец стиснул Полину в крепких объятиях и со страстью поцеловал в пухлые губы… С того самого момента прошла целая неделя. Неделя тщетных попыток Ганса уговорить на его брак с русской девушкой своего начальника. Но однажды — Мюллер словно "оттаял". А быть может, всё было гораздо проще: ему стало безумного жалко этого молодого немца, в действительности страдающего от своей огромной и искренней Любви к простой русской девушке. А может быть, беременность Полины Орловой очень сильно помогла. Кто знает… Один Бог ведает. Наступил крайним образом желанный и долгожданный для молодых день. Свадьбу они праздновали прямо в столовой. На общем столе находилось множество немецкой еды, алкоголя, присланного солдатам Вермахта и Гансу от родителей прямиком из Германии.  По документам и официально с этого самого момента — они являлись законными супругами: Герр и Фрау Кляйн. Полина и Ганс, сейчас стояли в обнимку в самом центре столовой, полностью окружённые солдатами Вермахта, которые буквально "купали" молодожёнов в искренних, громких аплодисментах.  Таня Орлова навзрыд рыдала, не вынося истинной трогательности дня, утирая крупные слёзы тыльной стороной ладони. На Антонине же Новиковой в данный момент совсем не было лица: она стала похожа совершенно на бледное приведение. — Я тебя так люблю… — шепнула Орлова своему, теперь уже, законному мужу. — Это взаимно, — внезапно произнёс совершенно по-русски молодой немец. — Горько!.. — громко выкрикнул кто-то по-немецки. Немец обнял Полину, и они углубились в нежнейший поцелуй… Антонина, полностью убитая, убитая совершенно наповал, «тихим сапом» и неслышными шагами покинула столовую на середине сладкого поцелуя новоиспечённых супругов. Быть истинным и правдивым свидетелем настоящего Счастья Ганса и Полины ей было действительно невыносимо. — Вот и всё. Ты — моя, моя навсегда, на веки вечные, — довольно произнёс немецкий офицер, когда парень в очередной раз нёс русскую на руках до их спальни.  — Если бы не Война эта проклятая, я бы и не знал о том, что в Мире существует настолько прекрасное Создание. Во всех отношениях. Моя… Моя… — неустанно твердил немецкий офицер весь путь. — Если хочешь, можем ещё раз отпраздновать нашу свадьбу. Но — уже в Германии. Наденешь самое красивое платье, которое только может быть в Берлине… Полина Орлова неустанно кивала и целовала любимого в желанные губы… — Теперь я смогу спокойно сделать аусвайс, и ты отправишься в Берлин. Как я уже говорил, на поезде. К моим родителям. Письмо я уже им послал. В письме я сообщил им о твоей беременности и о том, что я собираюсь на тебе жениться. Вот так. Родишь в Берлине нашего малыша, в нормальной больнице и в цивилизованных условиях. Я всеми силами буду теперь добиваться того, чтобы оказаться рядом с вами, дома, в Германии. Я сделаю для этого всё, абсолютно всё, что от меня зависит. Не сомневайся. — Совершенно не сомневаюсь, — блаженно улыбнулась девушка.
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.