Вкусно.

— Так мило выглядишь. Сону влюбленно смотрел на Сонхуна, лежавшего голым на кровати, прикрывающим свое раскрасневшееся от смущения лицо. Смотрел, сидя между его ног, мягко поглаживая их, и бесшумно хихикал от такого очаровательного зрелища: его хён, буквально недавно нашептывавший грязные вещички на ухо Сону, — что безумно сводило их обоих с ума, — избегал зрительного контакта с младшим, как только тот взял под собой контроль над возбуждением Сонхуна. Невероятно. Налюбовавшись, Сону прекратил гладить сильные ноги своего парня и наклонился к его лицу, все еще закрытому руками, опираясь на один локоть. Свободной рукой он берет чужие ладони и опускает их вниз, не чувствуя сопротивления от слова совсем, мысленно усмехаясь от этого, и мягко целует того в лоб. — Сонхуни-хён, — старший бросает быстрый взгляд на Сону, — я не буду продолжать, если ты не будешь смотреть на меня. Сонхун, кажется, возбуждается еще сильнее. Контраст нежности действий Сону и его около-приказного тона, заставляет Сонхуна нервно сглотнуть, мгновенно посмотрев на Сону с блестящими от желания глазами. Этот парень знает, что делает. Этот парень играет с Сонхуном, зная, как ему это нравится. Этот парень был безупречен во всем: уборка была для него, как второе хобби; с готовкой он дружил, кажется, с начальных классов; на работе был одним из самых востребованных и ответственных сотрудников; однако лучшим он был в проявлениях любви к Сонхуну. Ну, и в минете. Сонхун не будет отрицать этого. Поэтому он просто стрельнет глазками вниз, напоминая о своем Все-Еще-Стоявшем члене, и вернет взгляд на Сону, невинно хлопая ресничками. Сонхун уже и позабыл о смущении. Спросите, почему он так стеснялся? Попробуйте выдержать этот лисий взгляд, который изучает тебя полностью, который выворачивает тебя наизнанку, насквозь видя твои грязные желания и мысли, вот тогда Сонхун и поговорит. Ах, да, также, Сону обожает прикусывать губу, когда ему что-то нравится, что не может не смущать, когда тот буквально пялится на рельефное тело старшего и ухмыляется с той самой прикусаной губой. Он невозможный и богичный одновременно, он заставляет голову Сонхуна кружиться, а сердце пыхтеть как старое авто, слыша биение в своих же ушах. Однако, феномен: чем больше ты смущаешься, тем больше этим пользуется хитрый лис, заставляя тебя тонуть в своих чувствах и в нем самом. И не сказать, что Сонхуну это не нравилось, однако сейчас он до безумия хочет увидеть давно проколотый втихаря от начальства язычок Сону на себе, поэтому оставляет все смущение и твердо смотрит тому в глаза, плавясь от проницающего взгляда и ожидая действий. — Я рад, что ты меня понял, сладкий, — тянет Сону, заметив с каким настроем смотрит на него возлюбленный, — умничка. Он улыбнулся, целуя Сонхуна в губы, который начал охотно ему отвечать, нетерпеливо углубляя поцелуй, начиная перекатывать шарик металла своим языком, явно довольствуясь этим ощущением. Сонхун слишком погрузился в поцелуй (что Сону нашел максимально милым), чем воспользовался младший, все той же свободной рукой обхватив член Сонхуна. Старший промычал в поцелуй на такой жест, хотя теперь поцелуем это назвать было сложно: голова Сонхуна переключилась на небольшую ручку, которая делала размеренные движения верх-вниз, игралась пальчиками, сильно сжимала, и издевательски останавливалась полностью, отчего парни просто кусали губы друг друга, теряя координацию внимания. У Сонхуна уже кружится голова. Наконец оторвавшись, Сону легонько чмокнул Пака напоследок и довольно посмотрел на его раскрасневшиеся губы. Работа проделана на «отлично». Руку с члена он убрал, на что Сонхун недовольно похныкал, невольно толкнувшись в воздух. Кима это позабавило и он решил оставить влажные поцелуи на крепкой шее Сонхуна, оттягивая момент когда эти же губы будут целовать то, что ниже пояса, бесстыдно глядя в глаза Паку, довольствуясь видом снизу вверх. Сону легонько покусывал тонкую кожу на шее нетерпеливо ноющего Сонхуна, жадно поглаживая чистой рукой грудь и чуть видневшийся пресс парня, потихоньку спускаясь поцелуями-укусами на плечи, как Сонхун положил свою руку на макушку Кима, мягко взъерошивая его волосы и прикрывая глаза, пока есть возможность это сделать. Сону улыбнулся и поластился о чужую ладонь, как самый настоящий кот, на что Сонхун усмехнулся, чувствуя дикий прилив любви, и жжения после касаний Сону. Сказать, что Пак чувствовал себя безупречно — ничего не сказать. Он купался в блаженных чувствах и ощущениях, доставщиком которых являлся его любимый человек уже как два с половиной года; и, удивительно, каждый момент близости со своим парнем Сонхун ощущал как будто в первый раз. Чувство, что с каждым последующим разом комната для любви к Сону в его моногамном сердце будто расширялась, имея безграничное количество. Вероятно поэтому опыт всегда разный, становившийся все лучше с не односторонним познанием человека, его желаний и привычек. Тем временем, Сону все спускался ниже, кусая и зализывая, слушая периодически пробивающийся ноющий голос Сонхуна, который ощущался как мед на уши, теплым металлом играясь с кожей. Сону бросил взгляд на утолявшегося своим парнем Сонхуна, представляя как старший будет выглядеть от его языка в другом месте чуть позже. Ким ухмыляется от этой мысли и отстраняется от тела Сонхуна, чем привлекает его внимание. — Что такое? — Сонхун разлепляет глаза. Ему интересно, почему Сону остановился. — Красиво выглядишь, когда довольный, — без раздумий отвечает Сону, смущая и без того краснющего Пака, — и когда смущен, — Сону невозможный. Сонхун было хотел отвернуться, однако, — Смотри только на меня, — Сону вовремя подловил его. И Сонхун слушается. Он следит с горящим, от его парня, телом, как Сону наклоняется к его влажного от выделений члену. Следит, как Сону кидает взгляд прямо в глаза Сонхуну. Как Сону, все также смотря в глаза, бесстыдно облизывается и расплывается в улыбке, когда чувствует, как Сонхун поджимает пальцы на ногах от этого действия. — Нравится? — спрашивает Сону, прикасаясь расслабленным языком до головки буквально на секунду, якобы пробуя ту на вкус. — Сону-я… — нервно басит Сонхун, — не томи. — Ответь на мой вопрос, — в этот раз он уже лизнул головку, медленно обводя языком вокруг, чем пускает разряд по всему телу, — тебе нравится смотреть на меня вот так? Пак сходит с ума, если быть честным. То как Сону строит невинные глазки пока касается языком его налитого члена, открывает вид на свой дерзкий и любимый прокол… Сонхун правда потерял голову. Сону выглядит настолько желанно, что Сонхун готов высечь на обратной стороне век насколько красиво выглядит его парень: с томными глазами, в которых точно черти пляшут, фигурными голыми плечиками, со вспотевшей челкой и аккуратно лежащими пальцами на его члене. Ангел или демон во плоти — Сонхун пока решить не может, однако ответить на вопрос Сону нужно было, что пытается сделать Пак, собирая хорни-кашу в своей голове обратно в мозг. — Да… — опьяненным голосом говорит Сонхун, — да, мне очень нравится, Сону-я, правда… Продолжай, пожалуйста… Сону в который раз ухмыляется. — Так нуждаешься во мне, — теперь на лице Сону расплывается широкая улыбка, — я все сделаю, хён, — из Кима, кажется скоро проломится солнечный свет сквозь тело и посыпятся сердечки из глаз от такого податливого и чувственного Сонхуна. Пак сходит с ума от предвкушения, приподнимаясь на локтях, чтобы лучше видеть возлюбленного, и Сону не заставляет себя ждать, как он делал до этого. Парень опускает голову чуть ниже, медленно проводя от основания возбуждения вверх, на что получает низкий стон, который будто идет прямо из груди, и опрокинутую голову, мгновенно вернувшуюся в исходное положение. Сону удовлетворенно выдыхает, услышав своеобразное «поощрение» старшего и снова повторяет это действие, сжимая пальчики у основания. Останавливаясь на головке, Сону целует ее, глядя прямо в глаза, на что Сонхун нервно закусывает губу и ногтями царапает кожу вокруг своих пальцев. Господи. Дыхание сбилось еще на поцелуе, а сердце выпрыгивало с самого начала, так что следующее, что сделает тело Сонхуна — это взорвется. И такая реакция у старшего невероятно возбуждала Сону. Сонхуновы красные щеки, замыленный взгляд, выдохи, стоны — все это заставляло Сону хотеть приносить, разделять, смотреть на эти моменты больше и дольше. Поэтому Сону ставит пухлые губы сверху возбуждения, медленно вбирая головку под шумное дыхание Сонхуна. Остановившись, младший начинает делать круговые движения языком, как-то по-особенному надавливая украшением, отчего лицо и голос Сонхуна становятся будто хныкающими, а Сону как бальзам на душу видеть старшего жалобным после таких действий. Снова отстраняясь, Сону дует на влажное место, создавая обжигающий контраст горячего и холодного на коже, и видит, как вздрагивает Сонхун. Сону хихикает на это, а Пак лишь с ухмылкой вздыхает и думает, что Сону точно дьявол, который наслаждается скромными манипуляциями над Сонхуном. «И пусть продолжает», — думается ему. Смотреть на Сону во время всего процесса кажется до боли интимным, однако это добавляет чего-то, что щекотит и так прыгающее сердце Сонхуна; заставляет все моменты, когда Сону смотрит на старшего в ответ, пропустить через душу (и член), кружа голову своим томным взглядом. Одно из самых уникальных чувств для Сонхуна. В это время Сону чуть склоняет голову вбок, выставляя свой проколотый язычок и начинает обводить им каждую взбухшую венку на члене, пока держит пальчиками двух рук у основания, выглядя при этом, как нахальный котенок, который ест самую вкусную сметану на свете и не стесняется после этого прийти к хозяину с обмазанным ртом, чтоб поластиться о него. Сонхун, кажется, не должен находить эту сцену очаровательной, когда он готов кончить прямо сейчас, но то, как глазки Сону блестят и как он старательно вылизывает его возбуждение, играясь металлом торчащим сквозь язык… Мило. И пиздецки заводит. Это создает еще одно ощущение в теле Сонхуна: конечное возбуждение. Сону видит, как кряхтит Сонхун, видит каждое опрокидывание его головы, как он переводит дух, чтобы этот момент длился дольше… Самое главное — Сону натыкается на взгляд с абсолютным желанием и обожанием, к чему он вел все это время, игнорируя свое возбуждение. Сону вел к тому, чтобы его желали (скорее нуждались), чтобы он слышал более яркие стоны, чтобы оргазм накрыл с головой. Первое сделано, с остальным Сону разберется. — Блять, — хрипит Сонхун, когда Сону снова так не вовремя отстраняется, — детка, ты шикарен, как и всегда — он ерзает на кровати с затекшими руками, но сейчас явно не до них, когда перед тобой твой до невозможного привлекательный парень, который собирается отсосать тебе. Сонхун тяжело дышит, тая от предвкушения и от вида аппетитных губ Сону, растянутых в наглой ухмылочке. Не теряя ухмылки, Сону пару раз провел ручкой вверх вниз по всей длине, останавливаясь на основании, настраивая медленно умирающего Сонхуна на предстоящие радости. Ким наклоняется вниз под серьезный взгляд Сонхуна, и в который раз приставляет губы к излюбленной головке, чтобы в следующий момент резко вобрать длину наполовину, расслабляя свое горло и жмуря глазки. Сонхун рычит, закатывая глаза, и ужасно хочет толкнуться навстречу, когда младший остается в таком положении, привыкая к ощущениям и стараясь не сжимать челюсть, чтоб ненароком не укусить Сонхуна. «Хотя было бы забавно», — пролетает в голове Сону и он, не отстраняясь, начинает насаживать голову все дальше, давя проколом на стояк, благо отсутствие рвотного рефлекса помогает в единственном (и не менее важном) деле. Сонхун ощущает себя как натянутая струна: секундой больше и он разорвется, сжимая пальцы на руках и ногах, наблюдая как его Сону открывает ранее зажмуренные глаза и без капли смущения поднимает взгляд на старшего, пока спускается все ниже и шумно дышит. Сонхун сильно прикусывает губу, чтобы не заорать от восхищения собственным парнем. Он же, в свою очередь, наконец отстраняется, добродушно откладывая смерть Сонхуна на минуты позже. Не проронив ни слова, однако неожиданно подмигнув Сонхуну, Сону пользуется возникшим замешательством, чтоб снова оказаться ртом на члене Пака, что еще больше шокирует его и он падает с покалывающих от затекания рук на кровать, и стонет, прикрывая лицо руками. А Сону, видимо забил на свое обещание не продолжать, если тот не будет смотреть, потому что он сам закрывает глазки и начинает двигать своей головой, мягко наращивая темп, не забывая при этом двигать рукой в такт. Сонхун напрягается всем телом и хныкает, снова поднимаясь на руки, которые грозят отвалиться, и смотрит на один из своих любимых видов: Сону, который открыл свои веки, смотрит на Сонхуна, пока охотно насаживается на его член, демонстративно играясь своим проколом с ним. Сону откровенно любит это дело, что видно по его выразительным глазкам, в которых виднеется страсть, желание и абсолютное наслаждение от доставленных ощущений возлюбленному. Сонхун выпадает от такого Сону, от его ускоряющегося темпа, от того, насколько тепло и мокро чувствуется его рот, от ощущения твердого шарика металла, и как горячо Ким выглядит, когда хмурит свои бровки и мычит, отдавая вибрацию по всему телу Пака. Сону с трудом видит, что происходит от легкого головокружения и замыленной картинки перед глазами, однако точно отчетливо слышит, насколько Сонхуну сейчас хорошо. Он чувствует как тот напрягается мышцами живота и ног, отчего понимает, что конец близко. Собственно, именно поэтому он резко отстраняется, убрав даже ладошки с возбуждения, чем вызывает громкий разочарованный стон и обожаемое хныканье. Сонхун снова заваливается на кровать и широко раскидывает руки в бока, прикрывая глаза. — Сону-у… — ноет Сонхун, дуя искусанные губы и поднимая жалобно брови, — пожалуйста… — «Пожалуйста» что? — сквозь тяжелое дыхание спрашивает Сону, начиная гладить ноги Сонхуна, снова чуть приближаясь к чужому стояку. — Пожалуйста… — самым молящим голосом говорит старший, отчего Сону будто по-новой возбуждается, набирая воздух в легкие; переводит дух, чтобы так быстро не поддаться чарам своего парня, — дай мне кончить, Сону-я… Сону резко остановился, распахивая глаза. Кажется, не поддаваться этому невозможно. Поэтому он без лишних слов оставляет несколько поцелуев на члене его парня, заставляя того уже который раз подняться на бедные локти, отслуживающие волей и правдой Сонхуну, помогая открыть вид на невероятно горячего Сону. Который, кстати, снова укрепил чужое возбуждение ручками, чтобы в следующий момент Ким взял его во влажный рот, скользя проколом по длине, на которую он опускается. Набрав темп, тот смотрит блаженным взглядом на Сонхуна, что дает незамедлительную реакцию: старший сладко стонет под приятно хлюпающие звуки, перекладывая вес на одну руку, чтоб положить другую на не сбивающуюся с ритма голову Сону, зарываясь в его волосы и оттягивая их. — Красиво… выглядишь… — сквозь стоны хрипит Сонхун, а Сону в ответ на это только лишь ускоряется, подключая к движению свою руку. Сонхун чуть давит на голову Сону, насаживая его глубже, а сам сходит с ума, ведь он совсем на пределе: сфокусировать взгляд невозможно, ощущения умелого ротика и проколотого языка Сону доводят прямиком в рай (или ад?) без возможности вернуться обратно. Оно и ладно, ведь Сонхун знает — что в раю, что в аду, править все равно будет Сону. А Сонхун будет самым верным его приспешником. Возвращаясь на землю, Сонхун начинает прерывисто стонать и чуть дергаться, и Сону открывает третье дыхание, начиная двигаться чуть быстрее, чем доводит видящего звезды под глазами Сонхуна, который громко стонет что-то неразборчивое, и изливается в рот Сону, сжимая сильными бедрами его голову. Господи… Сону — это нечто; все его манипуляции, все действия, слова — до невозможного сводили Сонхуна с ума, последствием чего стало невероятное зрелище, а именно: Сону, сбавляя темп, заставляет оставшуюся сперму выйти, после чего отстраняется и глотает ее смотря на Сонхуна с томными глазами. Пак готов запищать и провалиться сквозь землю, он прикрывает глаза, а после чувствует, как Сону слизывает остатки с постепенно падающего члена. Блять. Сонхун распахивает глаза и ошарашено смотрит на довольно облизывающегося Сону (точно котик), который после наклоняется для глубокого поцелуя со все еще сходившим с ума Сонхуном. Сону этим поцелуем будто вселяет жизненные силы обратно в Пака, либо наоборот высасывает их, однако им обоим хорошо; они размеренно целуются с привкусом спермы во рту, но это все неважно, когда чувство раскрытых сердец наполняет их обоих гармонией и счастьем. — Вкусно, — Сону отстраняется и победно хмыкает, заваливаясь к Сонхуну в постель рядом, — ты так сладко звучал из-за меня, — умеет же он разрушить идиллию. Еще и довольный. — Заткнись, — невероятно смущается Сонхун, приходя в себя после оргазма, — лучше скажи, что с этим-то делать, — раз пошла такая пьянка — режь последний огурец, как говорится. Сонхун кидает взгляд на стояк Сону, а потом обратно на его глаза. Ким повторяет за своим парнем, опуская взгляд, вспоминая, что его возбуждение все еще на месте. Сону с ухмылкой пожимает плечами. — Отсосешь?