Сотня

Бэзил не пил алкоголь. Он ненавидел пьяную неуверенность движений, сбивчивую речь и откровенность. Кел хлестал пиво. Вино. Он считал, что его совершеннолетие нужно отпраздновать, что последствия — проблема будущего Кела. Его беспечность Бэзила забавляла и почти умиляла. Было нечто очаровательное в этой незрелой инфантильности. Громкая музыка почти заглушала слова, но Бэзил ловил каждый звук, что вылетал изо рта Кела. То же самое — Кел. Мелькали фразы, предложения. «Власть», «демократия», но потом «солнышко». Бэзил изобразил невинную скромность, смущение. Слово повторилось, и красным был уже Кел — так искренне, как если бы смеялся над анекдотом Хиро. Кел сходил за напитками. Кока-кола и сухое вино. — Благодарствую, мой герой. Кел растерян. Кел не знает, что делать. Он смеется и закрывает лицо рукой. Его спасает Обри, зовет танцевать. «Just dance» выглядело славным благословением, посланием свыше. Они даже почти не встречались взглядами. «Тебе дать номер или вк, или просто дать?» Все повторялось. «Чтобы почуствовать себя хорошо, мне нужно не вино, а ты» — Эй, чувак, прекрати. Я умираю, я в истерике… Кел почти кричал на Бэзила в своей комнате. Он был не уверен, мысли путались. — Ты невероятно красив, когда злишься. Глухой шум. Бэзил у стены. Кел выше и сильнее. В голубых глазах мелькнуло смятение, но секунда — и вновь усмешка. Казалось, это Безил смотрит сверху вниз и прижимает к стенке, не Кел. Теплая рука легла на горло. Грубо и угрожающе, но не сжимала. Наполненные страхом и яростью карие глаза напротив голубых. — Напрашиваешься? Он напрашивался. И получил. БЛЧТЬ НЕ ЗАСТАВОЯЙТЕ МЕНЯ ЭТО ПИСАТЬ Я СОФТ ВСЕ ОТМЕНА ОТМЕНА Я СОФТ Как тяжко-то...... Теплые мягкие губы оказались совсем рядом. Бэзил податливо приподнял голову, чтобы поцеловать их, — Кел сомневался. Теплое прерывистое дыхание. То ли нежность, то ли ненависть — сложно было сказать. Губы Бэзила и без того были обкусаны, но теперь — еще больше, на этот раз не им. На шее несколько красных пятен, на руках — следы укусов. Но он был зачинщиком, и он был сверху. В позе наездника. На следующий день Келу, краснея, пришлось объяснять, куда он ушел со своего же дня рождения и что за странные звуки раздавались из его комнаты. Объяснять друзьям, которые и так все знали. Объяснять друзьям, которые, чуть не плача, отдавали сотку Бэзилу.