Unlikely, but Not Impossible

18 августа 2019 г. Ким Дженни начинает свое утро, как и каждое утро, с кофе. Прошло три долгих летних месяца с тех пор, как она в последний раз проделала знакомый путь из своей квартиры в Grounds (самое большое кафе в кампусе). Ноги несут её по узким улочкам на автопилоте, пока она рассеянно просматривает свое расписание на день. Будучи первокурсницей Университета Ewha , выдающегося женского университета Сеула, Дженни стала частым посетителем Grounds, когда ее тогдашняя новая подруга Мёи Мина устроилась там на полставки бариста. Мина подала Дженни ее первую чашку кофе, обжигающе горячего американо (или МинаАмерикано, как любит их называть Мина, к недовольству своих друзей, которые втайне забавлялись), и так начался роман Дженни с кофе. С тех пор каждое утро Дженни оказывалась в одном и том же месте, потягивая один и тот же напиток: американо, черный, без сахара. Спрятавшись в углу кафе, она сидит спиной к книжным полкам вдоль стены, а слева от нее окно с широкими панелями. Ей нравится этот столик, ее обычное место, потому что с него открывается лучший обзор для наблюдения за людьми - её любимое занятие. Сегодняшний день ничем не отличался от других. Сделав заказ у незнакомого бариста, возможно, из Хонгика, соседнего мужского университета, Дженни устроилась на своем месте и в ожидании лениво осматривала кофейню. В это время, в пять минут девятого за день до начала занятий, мало других посетителей, способных привлечь ее внимание, и ее мысли переносятся на первые два года обучения в университете. Дженни приехала в Ewha не для того, чтобы заводить друзей; она приехала, чтобы добиться успеха, превзойти своих однокурсников и получить высокооплачиваемую должность в престижном инвестиционном банке. Несмотря на эту внешнюю мотивацию, она случайно наткнулась на свою первую подругу, Ким Джису, когда они оказались соседями по комнате на первом курсе. Веселая и уравновешенная Джису — полная противоположность Дженни, и — как это обычно бывает — они стали лучшими подругами. В то время как Дженни дотошна, замкнута и амбициозна до мелочей, Джису неорганизованна, покладиста и, кажется, любит спать больше, чем это может быть полезно для здоровья. Она - это чашка рамена и слэпстик-комедии, теплая, добродушная и всегда рядом, когда вы в ней нуждаетесь. Но самое главное, Джису чертовски храбрая. В последний день ориентации, когда Дженни ворвалась в их комнату после расставания со своим парнем из старшей школы и обнаружила Джису полусонной, поедающей чипсы в постели, она сразу же обрушила свой гнев на ничего не подозревающую старшую девушку. В течение следующих пятнадцати минут она ругала Джису за отсутствие драйва, беспорядок и все остальное, что приходило Дженни в голову в тот момент. Вместо того, чтобы содрогнуться от ярости Дженни, как поступил бы здравомыслящий человек, Джису спокойно ждала, пока ярость Дженни исчерпает себя, продолжая есть свои чипсы, как ни в чем не бывало. Затем, когда буря младшей утихла, Джису усмехнулась и сказала: — «Вау, да пошла ты тоже, наверное». Затем, присев, чтобы ткнуть полупустую пачку в изумленное лицо Дженни, она спросила: «Хочешь чипсов?» С этого момента Джису стала самым важным человеком в жизни Дженни, и эта встреча превратилась в историю, которую старшая рассказывает с большим удовольствием каждый раз, когда Ким встречает нового человека. Вторая подруга Дженни появилась в образе Им Наён, неудержимой, пограничной психопатки (по словам Ким), горячей стервы (по словам Наён), которая сидела рядом с Дженни на ее первом занятие по экономике и отказывалась замолчать, пока Дженни не согласилась выпить с ней кофе после окончания лекции. И если Джису — рапира Дженни, то Наён — зеркало Дженни. Упрямая, амбициозная и неутомимо общительная, Наён разделяет с Джису только одно качество: их готовность (и почти рвение, как иногда думает младшая Ким) поставить Дженни на место. Когда они сели обедать в тот день, прошло около тридцати секунд, и в этот момент Наён назвала своего профессора «невыносимым ребенком-мужчиной, над которым в детстве надо было больше издеваться», а Дженни выдохнула из носа диетическую газировку, - Они поладили. После года перерыва, проведенного в путешествии по Европе, Наён была даже старше Джису, и была мирской в ​​том смысле, в каком Дженни планировала стать, и пара быстро подружилась. Позже, на той же неделе Дженни познакомила Наён с Джису, но сразу же пожалела об этом, когда старшие девочки быстро набросились на нее, прижав ее к земле, пощипывая за щеки и взъерошивая волосы. Однако даже когда она отмахивалась от них, Дженни чувствовала, как в ее груди расцветает незнакомое тепло от нежности всего этого. Это было ново и сильно отличалось от всего, что она испытывала раньше; это было похоже на семью. После этого Наён взяла на себя инициативу по поиску друзей, и их маленькая семья быстро росла. Следующим пополнением стала Пак Джихё, заботливая и удивительно громкая первокурсница, которая вместе с Наен была в группе поддержки. Несмотря на то, что она самая младшая, Джихё быстро стала «мамой-подругой», раздавая всё, начиная от пластырей и вдумчивых советов и заканчивая шлепками по запястьям. Пару недель спустя Наён появилась на обеде с красивой, сдержанной японской студенткой, с которой познакомилась на вводном занятие по международным отношениям. В течение двадцати минут Мина ела почти молча, просто наблюдая за динамикой четырех старших девушек и отвечая только на прямые вопросы. Любые сомнения в том, что тихая девушка впишется в их быструю речь и сарказма как языка любви, мгновенно рассеялись, когда в середине обеда Мина безмолвно наклонилась и выхватила телефон из рук Джису, прервав яростные попытки кореянки преодолеть препятствие в ее последней игровой одержимости. — «Ты делаешь это так неправильно, что становится больно», — пробормотала Мина, выполнив задание примерно за пятнадцать секунд и вернув телефон изумленной Джису. С тех пор пятеро первокурсниц были неразлучны, заставляя друг друга (в основном Джису) не ложиться спать лишний час, чтобы позаниматься, и вытаскивая друг друга (в основном только Наён) с вечеринок в три часа ночи. Комната Дженни и Джису стала их домом, и хотя они продолжали заводить друзей в течение года, именно туда они возвращались каждый день, только впятером, чтобы поделиться сплетнями, заметками и рассказами о своих подвигах. Только следующей осенью, когда Наён ворвалась в их учебный кабинет в библиотеке, сжимая запястье высокой, потрясающей и совершенно невеселой первокурсницы, их группа пополнилась двумя новыми членами. Первой была тайваньская вундеркиндка Чжоу Цзыюй. Как с энтузиазмом объяснила Наён четырем испуганным девушкам в учебном классе, она была ассистенткой Цзыюй на уроке экономики, на котором младшая девушка закончила свою первую контрольную и вышла из класса через пять минут из отведенных пятидесяти. «Она ответила правильно на все вопросы», — с гордостью заявила Наён, вытаскивая из сумки слегка скомканный тест Цзыюй с оценкой. Бросив взгляд в сторону младшей девушки, которая лишь бесстрастно смотрела на нее в ответ, она добавила с ухмылкой: «К тому же, посмотрите на нее. Она тоже горячая сучка.» Вместе с Цзыюй появилась Сон Чеён, красноречивая, татуированная донжуанка, чье единственное сходство с Цзыюй заключалось в том, что они обе были первокурсницами. Невысокая по сравнению с ростом Цзыюй, дерзкая по сравнению со сдержанной Цзыюй; Чеён лает громче, чем кусается, и это выражение она превратит в намек, если предоставится возможность. Казалось бы, неуместная среди обычно холодных, отчужденных других девушек, Чеён как бы упала к ним на колени, когда через пару дней и несколько убедительных сообщений от Наён, Цзыюй прибыла к их обеденному столу с низкой девушкой на буксире и сказала: «Чеён тоже», затем села без дальнейших комментариев и начала есть. Неожиданная, но не неприятная Чеён оказалась незаменимым краеугольным камнем их группы. Всплеск цветов. Вздорная художница придает баланс их динамике, дополняя их странную, маловероятную, счастливую маленькую семью. — «Скучала по мне, стервочка?» — спрашивает Наён, плюхаясь на сиденье напротив Дженни и и отрывая её от воспоминаний. Прижав руку к груди, чтобы успокоить учащенное сердцебиение, Дженни бросает на старшую девушку грозный взгляд. «Ты опоздала.» «Что такое тридцать минут между друзьями?» Наён слащаво щебечет, протягивая руку через стол, чтобы сжать щеку Дженни. «Кроме того, мне так много нужно тебе рассказать, обещаю, это стоит того, чтобы подождать». «Я думала, мы планируем встречу с IB», — стонет Дженни, отбивая руку. Наён пренебрежительно машет рукой и откидывается на спинку стула, наливая себе кофе со льдом. «Я солгала. Я скоро займусь этим с Цзыюй», — говорит она, делая глоток. Наклонившись вперед, чтобы положить локти на стол, она добавляет: «Я просто хотела немного посплетничать. У меня так много дерьма, о котором нужно поговорить, и никто не обсуждает дерьмо лучше, чем ты, Джен». Улыбаясь уголками губ, Дженни ласково закатывает глаза. «Хорошо, не откажусь. Что такое?» Наён радостно улыбается, показывая кроличьи зубы. «Потрясающе. Во-первых, — она делает паузу, достает телефон и что-то набирает, прежде чем поворачивает его лицом к Дженни. «Кто-то сделал про нас тест под названием «Кто ты из Города Грехов?» Я проходила его шесть раз, но мне все время попадалась ты». Дженни смотрит на экран, немного ошеломленная. С самого детства родители Ким прививали ей ценность статуса, часто напоминая ей, что «если ты не кто-то, то ты никто». Поэтому прошлой зимой, когда всё студенческое сообщество кампуса дало её группе друзей прозвище, отражающее в равной степени страх и восхищение, с которым люди относятся к ним, Дженни не видела причин возражать. В Ewha, где учится около 20 000 студентов, существует множество группировок, и некоторые из них нередко приобретают такую ​​известность в кампусе (Дженни винит в этом сочетание корейской культуры поклонения идолам и социальных сетей). Однако тест проводится впервые, и Дженни одновременно удивлена ​​и немного обеспокоена. «Послушай вот это: «Красивая, состоявшаяся, безжалостная — какой ты грех? Пройди этот тест и узнай, кто из жителей Города Грехов подходит тебе по характеру». Лестно, не правда ли?» Читает Наен с усмешкой. Дженни морщит нос. — «Не совсем, если я попадаюсь тебе. Господи, за кого они меня принимают?» «Очевидно, за гораздо более крутую, чем ты есть на самом деле», — парирует девушка постарше, не отрывая глаз от телефона. «Только что отправила в групповой чат. Можешь сама пройти тест и проверить настолько ли ты уникальна, как ты думаешь». Дженни усмехается и делает глоток кофе, прекрасно понимая, что она собирается пройти этот чертов тест, как только Наён уйдет. — «Что-то еще?» — спрашивает она, получая еще одну восторженную улыбку от Наён, которая снова кладет свой телефон. — «Конечно», — отвечает она, перебрасывая волосы через плечо. «Говорят, что наша Джихё нашла себе парня-хонгика во время своего пребывания в Голубом доме. Я предполагаю, что чревоугодие означает установление политических и личных связей одновременно». Глаза Дженни расширяются. "НИ ЗА ЧТО. КТО ОН?" «Я пока не знаю», — пожимает плечами Наён. — Я допрошу ее позже на тренировке и дам тебе знать. Я слышала, что он горяч.» «Рада за неё. Не знаю, как она находит время, но я уверена, что иметь нового бойфренда здорово», — размышляет Дженни. Между курсовой работой и внеклассными занятиями у Ким не было времени даже подумать о свиданиях, не говоря уже о том, чтобы пойти на это. Наён изгибает бровь. «Завидуешь? Осторожнее, Джен, твоя зависть проявляется». — «Заткнись, жадина,» — парирует Дженни, закатывая глаза. «Да, да, я тоже по тебе скучала», — говорит Наён, посылая воздушный поцелуй Дженни, а затем смотрит на часы. «Кстати о жадности, мне нужно бежать. Я должна была встретиться с Цзыюй, чтобы обсудить предложения по акциям десять минут назад.» Дженни смеется, укоризненно постукивая по своим часам. «Является ли опоздание грехом? Должно быть. Что-то насчет того, что время - деньги?» — «Тогда это было бы противоположностью жадности, но хорошая попытка, сучка.» Наён встает, беря кофе. «Увидимся дома», — бросает она через плечо, прежде чем выйти из кафе. Прогулка до библиотеки короткая, но Наён отвлекается, завязывая разговоры с каждым другом (у Им Наён нет знакомых, только друзья, утверждает она), которых она встречает по пути. К тому времени, когда она приходит в библиотеку, на часах уже одиннадцать, почти сорок минут после того, как она должна была встретиться с Цзыюй. Как только она вошла, она увидела тайваньскую девушку, сидящую за столиком у входа; Ростом 172 см и великолепной внешностью, Цзыюй выделяется где угодно. Наён обходит стол, надеясь напугать младшую девушку, но прежде чем она успевает закрыть лицо Цзыюй ладонями, другая девушка прерывает её, не поднимая глаз: «Ты опоздала». Наён вздыхает. — «Клянусь, ты как маленькая Дженни. Только злее.» Она обходит маленький столик и садится напротив младшей девушки, которая даже не удостоила ее взглядом, не сводя глаз с ноутбука. «Я подготовила презентацию», — говорит Цзыюй, и Наён усмехается, перегибаясь через стол, чтобы закрыть ноутбук Цзыюй. «Это может подождать. Не хочешь ли ты немного поболтать со мной?» — подначивает она, только чтобы тут же быть сбитой с толку пустым взглядом младшей девушки. «О чем? Занятия еще даже не начались». Не дожидаясь ответа, Цзыюй снова открывает свой ноутбук, чтобы продолжить подготовку к их встрече. Не успокоившись, Наён снова пытается вовлечь Цзыюй в разговор. — «Ты знала, что у Джихё есть парень?» — «Да.» — «Ну, я слышала… » — Наён хмурится и осуждающе смотрит на Цзыюй. — «Подожди, откуда ты знаешь?» «Она сказала мне», — прямо отвечает Цзыюй, как бы говоря: откуда мне еще знать? Наён медленно кивает. «Точно. Я забыла, что ты ее ребенок.» Цзыюй просто пожимает плечами в ответ, продолжая печатать, а Наён откидывается на спинку стула, рассматривая стоически держащуюся младшую девушку. Прошлой осенью Цзыюй сразу же привлекла внимание Наён, сначала своей яркой внешностью, а затем своим интеллектом. Наён понравилась атмосфера Цзыюй, она узнала знакомую сталь в тайваньской первокурснице и подумала, что она прекрасно впишется в их группу. Но дело было не только в этом. Наён никогда бы не призналась, но ее истинной мотивацией для «вербовки» (как она это называла) Цзыюй в их семью заключалась не столько в ее красоте или уме, сколько в необъяснимом желание защитить младшую девушку, которое она почувствовала, впервые увидев Цзыюй. Просто в Цзыюй есть что-то нежное и драгоценное, что-то до нелепости хрупкое. И хотя все они быстро поняли, что тайваньская девушка может сравнять всех с землей одним-единственным испепеляющим взглядом, старшие девочки по-прежнему уделяют особое внимание своей непостижимой макнэ, покупая ей еду и отгоняя перспективных ухажеров, словно задушенные родители. «А ты?» — интересуется Наён, многозначительно шевеля бровями. «Собираешься ли ты принять какие-либо признания от этих очаровательных мальчиков из Хонгика в этом году?» Цзыюй даже не удовлетворяет её своим ответом, и Наён фыркает, наконец сдавшись и доставая из сумки собственный ноутбук. «С тобой неитересно», — ворчит она, на что Цзыюй просто кивает, а в уголках её губ появляется намек на улыбку. Следующий час пара работает молча. Поскольку это первая неделя семестра, собрание их Инвестиционно-банковского клуба состоится завтра днем, а не в четверг вечером, как обычно. Наён, как вице-президент, должна была составить повестку дня, но составление предложений по акциям требует много математики и исследований, которые ей не нравятся, поэтому она обратилась за помощью к Цзыюй, их местному гению. Прочитав презентацию в последний раз, Наён закрывает ноутбук и удовлетворенно хрустит костяшками пальцев. «Выглядит отлично. Хорошая работа, Чжоу.» Цзыюй хмыкает и тоже выключает ноутбук, убирая его в сумку. Когда она встает, чтобы уйти, то видит, как Наён начинает открывать рот, но звук вибрирующего телефона спасает ее от неподтвержденных слухов, которые собиралась высказать старшая. «Да?» Раздается какая-то возня, затем звук тяжелого дыхания и приглушенный голос Чеён: «Мне нужна помощь. Ты можешь вернуться домой?» «Хорошо.» «Правда?» Другая девушка кажется удивленной. — «Я даже не сказала, зачем.» Цзыюй смотрит на Наён, которая, похоже, разрывается от желания посплетничать. «Все хорошо. Я приду,» — говорит Цзыюй, прежде чем завершить разговор. Услышав ее, Наён дуется. «Куда ты идешь?» «Домой.» Без дальнейших объяснений Цзыюй задвигает свой стул и идет к выходу, оставляя дующуюся Наён одну за столом. «Ты хуже всех, Цзы», — кричит Наён в спину удаляющейся Цзыюй, заставляя младшую девушку внутренне улыбнуться, прежде чем толкнуть двери библиотеки. Шаги Цзыюй длинные, она быстро преодолевает несколько кварталов между библиотекой и ее жилым комплексом, выбранным отчасти из-за его удобного расположения. Дойдя до скромного кирпичного здания, она на мгновение останавливается и смотрит на ряды окон, выходящих на улицу, каждое из которых является порталом в чей-то маленький мир. Тремя этажами выше подоконник охраняют две одинаковые фигурки: щенок и львенок. Игрушки были подарком Наён — зверюшки для их малышей, как она сказала с гоготом. Чуть ниже маленькое растение светится на солнце у оконного стекла "Аркады", так они прозвали квартиру, которую делят Джихё, Мина и Джису. Это еще одна причина, по которой Цзыюй и Чеён решили переехать сюда: близость к Джихё, их самопровозглашенной матери, которая утверждала, что ей нужно присматривать за ними. Цзыюй вводит код на двери и входит в вестибюль с кондиционером. По пути наверх она останавливается на площадке второго этажа и думает о том, чтобы заглянуть в "Аркаду", но звук выстрелов, доносящийся из двери, подсказывает, что Мина и Джису заняты игрой, поэтому она продолжает подниматься по лестнице, не желая мешать. Введя на клавиатуре код доступа 2314 («Наши дни рождения, Цзы, не правда ли умно?» «…Это практически 1234, Ченг»), Цзыюй распахивает дверь в свою квартиру, открывая хаотичную сцену. Открытые коробки, наполовину заполненные учебниками и одеждой, разбросаны по земле, а кучи носков, джинсов и рваных футболок покрывают большинство плоских поверхностей гостиной. Если бы она ничего не знала, Цзыюй подумала бы, что их ограбили. Но она знала. — «Чеён,» — начинает Цзыюй, как раз в тот момент, когда кореянка выбегает из своей комнаты со связкой толстовок в руках. «Я только начала распаковывать вещи, а дел еще много, и мне еще нужно купить тетради для занятий, но через час у меня футбольные пробы, и я не могу пропустить первый день», — лихорадочно бормочет Чеён, сбрасывая толстовки на пол, прежде чем остановиться перед Цзыюй. «И это моя проблема так?» — спрашивает Цзыюй, внутренне вздыхая, потому что она понимает, к чему всё идет. Чеён драматично падает на колени перед младшей девушкой, сцепив руки над головой. «Пожалуйста, Цзыюй, пожалуйста , помоги мне распаковать вещи». Цзыюй бросает несчастный взгляд на закрытую дверь в ее собственную, безупречно организованную комнату. Вот что она получает за то, что рано заканчивает. — «Ладно, вставай,» — пробормотала она, потянувшись к ближайшей коробке. Чеён улыбается и начинает объяснять свою систему — или ее отсутствие, как думает Цзыюй — для распаковки, и Цзыюй не может не задуматься о том, какой ряд событий привел ее к этому моменту, когда она сидит на полу этой квартиры, распаковывая вещи, которыми она никогда не владела, для этой громкой, вспыльчивой девушки, с которой она и представить себе не могла, что станет такой близкой. Цзыюй не верит в судьбу, но считает, что решения, которые человек принимает, каждое из которых бесконечно мало, накапливаются и комбинируются, создавая результаты, которые после определенного момента становятся неизбежными. Таким образом, каждый случай в ее жизни является продуктом этих решений, конечным результатом слияния воль, находящихся как в пределах, так и вне ее контроля. Цепочка событий, которая привела к этой ситуации, началась с двух инцидентов: один из них создала Чеён, безнадежно напившись во вторник в конце августа прошлого года и наткнувшись на комнату Цзыюй, приняв ее за свою; и второй - Цзыюй, которая вместо того, чтобы выгнать пьяную незнакомку, ворвавшуюся в ее комнату и пытавшуюся с ней целоваться, дала старшей стакан воды и слушала её пьяные бредни о родителях, пока та не потеряла сознание в постели Цзыюй. Цзыюй не собиралась подружиться со своей рукастой соседкой, но после этого случая Чеён стала стучать в дверь Цзыюй почти каждый день. В первый раз она принесла пакетик чипсов и извинения. Затем бутылку вина и фильм, и вскоре это стало обычным делом. Цзыюй не возражала против компании Чеён, а Чеён, похоже, не беспокоила замкнутость Цзыюй; Кореянка была достаточно разговорчива для них обеих, заполняя тишину советами по навигации в Сеуле, грубым юмором и рассказами о своем детстве. — «Ты все еще пробуешь себя в волейболе?» — спрашивает Чеён, возвращая Цзыюй в настоящее. Цзыюй кивает, и старшая девушка ухмыляется. — «Что бы подумали твои родители?» Цзыюй пожимает плечами, складывая пару рваных джинсов, которые выглядят так, как будто они подошли бы ребенку, и кладет их рядом с собой. «Если мои оценки не пострадают, им не обязательно знать». Ухмылка Чеён становится шире, и она взваливает на плечо спортивную сумку. «Вот это дух». Она обходит груды, разбросанные по полу, и садится на корточки рядом с Цзыюй. «Я уже опаздываю на пробы, так что я пойду, но я горжусь тобой», — говорит она, толкая другую девушку плечом. Цзыюй оглядывает беспорядочную комнату и смотрит на Чеён, которая извиняюще гримасничает и отступает назад. «Прости меня, и я люблю тебя!» — щебечет она, бросаясь вперед, чтобы небрежно поцеловать Цзыюй в щеку, прежде чем умчаться. Заметив, как Цзыюй хмуро вытирает щеку, когда за ней закрывается дверь, Чеён усмехается и делает мысленную пометку купить девушке пирожное по дороге домой. Чеён еще не приходилось испытывать на себе гнев Цзыюй, но она знает, что лучше не давить на нее. Несмотря на жару, по спине Чеён пробегает дрожь, когда она бежит в сторону кампуса. Два пирожных. Сворачивая за угол, Чеён достигает поля и видит в дальнем конце футбольную команду. А вблизи разминается группа поддержки: хвостики колышутся, длинные ноги блестят на солнце. Чеён непреднамеренно замедляется, ее взгляд прикован к развевающимся юбкам и милым улыбкам. Ее внимание полностью захвачено, она не замечает девушку, идущую в противоположном направлении, пока пальцы не хватают ее за ухо, эффективно выводя ее из оцепенения. — «Не смотри на мой отряд, Чеён-а,» — дразняще ругает Джихё, другой рукой хлопая младшую девушку по лбу. Яростно краснея, Чеён скулит и вырывается из хватки Джихё. — «Прости, мама,» — ворчит она, угрюмо потирая нежное ушко. Бросив последний (краткий, чтобы Джихё не сделала ей выговор) взгляд на чирлидерш, она нахмурила брови. — «Почему ты не на тренировке?» — «Была, но мне нужно попасть на встречу.» Джихё хмурится и смотрит на часы. — «Ты не опаздываешь на пробы?» Чеён сокрушенно кивает, а Джихё ласково гладит ее по щеке. — «Тогда иди. Ты же не хочешь опоздать». — «Да, Богиня-Джихё,» — говорит Чеён, притворно салютуя, и убегает. «Удачи!» кричит Джихе ей вдогонку. Затем, подумав, она добавляет: «И контролируй свою похоть, Сон Чеён!» Не оборачиваясь, младшая показывает ей большой палец вверх, а Джихё смиренно качает головой и продолжает идти. Столкновение с Чеён напомнило Джихе, что она собиралась зайти в детскую, так Наен стала называть квартиру младших девушек. Пересекая двор, она достает телефон, чтобы проверить свое расписание, и со вздохом смотрит на цветные блоки, заполняющие дисплей. Занятия еще даже не начались, а она уже перегружена, как всегда. Джихе решает, что заглянет к младшим перед ужином, после собрания Политического общества. Спрятав телефон обратно в сумку, она входит в студенческий центр и находит дорогу в конференц-зал. Согласно ее часам, до двух еще шесть минут. Джихё никогда не опаздывает. Она тратит секунду на то, чтобы поправить свою челку, затем открывает дверь и заходит внутрь, широко улыбаясь своим коллегам - членам совета Модели ООН, которые приветствуют ее, прежде чем вернуться к своей болтовне перед заседанием. — Я принесла тебе кофе, — говорит Мина, когда Джихё опускается на свободное место рядом с ней. — Слава богу, ты лучшая, Минари, — благодарно выдохнула Джихё, потянувшись за стаканом и и сделав большой глоток. «То, что ты стала бариста - лучшее, что когда-либо случалось со мной». Мина усмехается. — А как насчет Даниэля? — Не дотягивает до бесплатного кофе, — серьезно заявляет Джихё, и Мина игриво толкает ее в плечо. Их прерывает звук закрывающейся двери, сигнализирующий о прибытии Ким Намджуна, старшего в Хонгике и Генерального секретаря Модели ООН. Серебристые волосы и рост 181 см делают его фигуру внушительной, но Джихё знает, что на самом деле он очень мягкий человек, о чем свидетельствует коробка пончиков, которую он поставил на стол, прежде чем обратиться к присутствующим. «Надеюсь, все готовы к отличному году», — провозглашает он, доставая из сумки стопку бумажных тарелок и садясь на свое место. «Мина, я знаю, что тебе скоро нужно уходить, так почему бы тебе не начать». Мина кивает и начинает кратко рассказывать о мероприятиях прошлого года, а Джихё тянется за пончиком. Когда прошлой зимой Мина присоединилась к Модели ООН, Джихё была немного удивлена; скромная и склонная к боязни сцены, японская девушка не казалась человеком, которому понравится деятельность, требующая длительных, часто боевых публичных выступлений. Однако вскоре Джихё обнаружила, что Мине не хватает силы, но она компенсирует это убедительностью. Хотя Мина никогда не была самым громким голосом в комнате, она часто была самой убедительной, и она преуспела в качестве делегата. На конференциях она берет на себя ту же роль, что и в их группе: роль посредника, жонглирования сильными личностями и создания компромисса. Джихё доедает свой пончик как раз в тот момент, когда Мина заканчивает свой доклад. «Отлично, а теперь давайте поговорим о клубной ярмарке на следующей неделе. Поразите меня своими идеями привлечения новых талантов,» — говорит Намджун, хлопая в ладоши. «Мина, если у тебя нет идей, которые ты хочешь предложить, ты можешь идти». Мина качает головой и встает, слегка поклонившись, прежде чем выйти из комнаты. Когда за ней закрывается дверь, она слышит, как Джихё взволнованно предлагает что-то, связанное с караоке и дым-машинами, и морщится, представляя оживленную старшую девушку с микрофоном. Она спускается в подвал студенческого центра, ее волнение нарастает. Мине нравится Модель ООН и работа в Grounds, но больше всего она любит Games Club. Толкнув дверь в комнату отдыха, она услышала жужжание компьютеров, игровых консолей и даже пару старых аркадных автоматов, приютившихся в углу комнаты. Знакомая фигура склонилась над одной из таких машин, яростно дергая пластиковый джойстик, и Мина пробирается через комнату, чтобы посмотреть, как Джису ведет маленький желтый кружок по мигающему лабиринту. «Ах, Блинки, ты, сука», — восклицает Джису, когда ее персонажа настигают призраки, из автомата Pac-Man звенит насмешливый звон. Подняв голову, она закатывает глаза, глядя на Мину. «Эта игра подстроена, клянусь». Мина пожимает плечами и указывает на экран, где теперь отображаются лучшие результаты. У всех пяти есть инициалы Мины. «Не знаю, по-моему, все работает отлично». Джису хмурится и плюхается на диван в центре комнаты. — «Есть тонкая грань между гордостью и высокомерием, Мина-я.» Мина смеется и усаживается рядом со старшей девшукой. Она и Джису присоединились к Games Club, когда были первокурсницами, обе рады тому, что нашли клуб, где можно побаловать свою занудную сторону, и друга, с которым можно вступить в клуб. В то время клуб был меньше, и состоял в основном из парней с прыщами, которые смотрели на Мину и Джису так, будто они сошли со страниц журнала. Джису громко зевает и вытягивает ноги. «Мне нужно в ближайшее время идти на радиостанцию. У меня Ким Бопс в три,» — говорит она, поднимаясь с кресла-мешка. Наблюдая, как старшая тянется к своему рюкзаку, Мина думает, что для такой ленивой девушки, Джису большую часть времени очень занята. — «Джихё сегодня готовит ужин,» — напоминает ей Мина. Джису корчит лицо. «Хорошо, тогда я возьму еду на вынос по дороге домой». — «Хватит, она сказала мне, что провела лето, совершенствуясь в кулинарии,» — увещевает Мина, но Джису не убедить. Увидев настороженное выражение лица старшей девушки, Мина продолжила: «Она также сказала, что сначала заглянет в детскую, так что она, вероятно, приведет с собой Чеён и Цзыюй». — «Может, тогда она приготовит что-нибудь съедобное для малышей,» — ворчит Джису, на что младшая только хихикает. «Как только я увижу, что всё идет наперекосяк, я закажу доставку». Подняв рюкзак, Джису помахала Мине рукой, а затем вышла из комнаты отдыха и направилась по коридору к радиостанции. На самом деле это была идея Наён, чтобы Джису вела радиопередачу; в середине первого курса старшая девушка решила, что у Джису «отличный голос для радио», и явилась к её двери с уже заполненными документами. Никогда не уклоняясь от внимания, Джису выбрала название для сегмента («Ким Бопс, как кимбап, понятно ? » «Как твоя подруга, умоляю тебя не называть это так») и начала трансляцию уже на следующей неделе. С тех пор каждое воскресенье она приходит на станцию, чтобы послушать музыку и сделать обзоры игр для сообщества кампуса. Иногда она даже принимает гостей, опять же по предложению Наён, ее первой гостьи, которую по понятным причинам больше никогда не приглашали. Она успевает в студию вовремя, чтобы успеть на финальную часть передачи, предшествующую ей, и с удивлением видит одинокую, поразительно бледную девушку вместо глупого мужского дуэта, который обычно предшествует ее шоу. Джису ждет в звуковой кабине и наблюдает за девушкой через стекло. «Спасибо, что настроились на нас, милые слушатели». Девушка делает паузу и проводит рукой по своим платиновым волосам. «Надеюсь, я не слишком утомила вас своими выступлениями, а если так, то обязательно возвращайтесь на следующей неделе, чтобы познакомиться с Белкой, моей яркой, игривой, лучшей половинкой. До сих пор это была Tofu со Sprite Radio». Знак эфира гаснет, блондинка снимает наушники и откидывается на спинку сиденья. Войдя в комнату для записи, Джису медленно хлопает, привлекая внимание девушки. — Это было хорошо, — похвалила ее Джису, отчего глаза бледной девушки расширились. — «Ты - Джису,» — говорит девушка, вставая и отвешивая небольшой поклон. «Я слушаю Ким Бопс каждую неделю. Это одна из причин, почему я захотела начать свое собственное шоу. Я Ким Дахён». Она протягивает руку, бледные щеки слегка розовеют. Польщенная, Джису берет руку девушки и пожимает ее. — «Приятно познакомиться, Дахён. Я обязательно послушаю твое шоу на следующей неделе». Дахён энергично кивает, прежде чем покинуть студию. Джису садиться на свое место и надевает гарнитуру. Наклонившись вперед, она ждет, пока не замигает значок эфира. Затем она делает вдох и начинает свою трансляцию. «Nyongan , это DJ Чу. С возвращением, все».