Держи союзников близко, а одержимого врага ещё ближе

      Я пришел в себя. Голова гудела, а перед глазами стояла белая пелена. Набирая в свои легкие неестественно холодный воздух, мне удалось успокоить свое сердце, и все стало чётче. Осмотревшись, я осознал, что нахожусь в центре безжизненной пустыни. Вокруг летали пылинки чего-то черного. Единственное, что давало хоть какую-то подсказку, где я — это силуэт огромного кольца, которого наполовину поглотили пески.       Подойдя ближе к этой штуковине, оказалось, что это был сломанный портал в Поэну.       — «Да, ну? Неужели у меня получилось?» — было в моей голове. На лице сразу появился оскал, а в животе порхали бабочки.       — «Выкусите, тупые боги!» — проорал я во весь голос, лихорадочно смеясь.       Однако, когда я успокоился, я понял, что был здесь совершенно один. Это настораживало. Где же мои богатство, могущество, власть? Почему я здесь?       Не найдя какого-либо здравого решения, я отправился куда глаза глядят.

***

      Не знаю, сколько прошло времени. А есть ли тут вообще оно? Не имею понятия. Но это и не важно: я заметил 2 фигуры в далеке и со всей мочи подбежал к ним. К сожалению, этими силуэтами оказался тупой индюк и Смотрящий.       — «Я уж было надеялся, что ты нас не найдешь.» — угрюмо вздохнул петушара.       Передо мной появились какие-то 4 черные трещины или это разломы?       — «И что эта за ерунда?» — я вскинул бровью.       Эти двое пытались мне что-то объяснить про временной парадокс и ещё о какой-то чуши, но я совсем их не слушал. Единственное, что я понял — это то, что мне нужно выбрать некий «вектор», то бишь переписать Вселенную. О да! Это то, что я хотел! Новая прекрасная жизнь, встречай меня! Я запрыгнул в первый разлом.

***

      Я оказался в каком-то дорогом зале. К несчастью, рядом со мной стоял этот напыщенный недо-бог и недовольно сверлил меня взглядом. Конечно, ведь я смог одолеть его единственный козырь! Ха, наверняка он чувствует себя очень жалко. В любом случае, я проигнорировал его и стал рассматривать всё вокруг: каменные стены, дорогие черные ковры, зеленые знамя на стенах, показывающие моё величие. Ладно, мне это очень нравится. А по середине помещения стоял прекрасный драгоценный трон, на котором сидел великолепный «я»: изящный костюм, большая корона и длинный плащ завладели моим взглядом. Тут «я», сидящий на золотом троне, зачем-то позвонил в колокольчик. В зал зашел… Лололошка? А что он тут делает? Я осмотрел паренька: вместо привычно одежды на нем были надеты какие-то тряпки, еле прикрывающие интимные места; волосы, воняющие железом, растрепанные и грязные. А его плоть была разбита: ссадины, царапины, синяки, шрамы. На шее висел ошейник, которые обычно носят даска, но он немного отличался дизайном: этот выглядел более дорогим, а также на нем была выкована большая буква «Э», будто бы отмечавшая хозяина. Мне самому стало дурно от внешнего вида Ло, но я продолжил наблюдать за дальнейшими действиями.       Парнишка подошел «ко мне», и «я» встал с трона и ударил шатена в живот, тот сразу же рухнул на пол, но даже не прохрипел, лишь молчал, терпя «мой» натиск. Я взглянул себе в лицо: жестокость, бешеная и голодная, читалась «в моих» глазах. «Я» продолжал мучать юношу, пока его кожа не раскрасилась в горячий, сочный красный цвет. От увиденного мне скрутило живот, а по телу прошелся ток из мурашек. А юноша без единого слова встал, поклонился и стал направляться в сторону выхода, шатаясь и прерывисто дыша. Мне казалось, будто он вот-вот упадать замертво, возможно он сам этого хотел, но ему что-то не позволяло.       Конечно, я был зол, что Лололошка не присоединился ко мне и довольно часто мне мешал, но это было перебором. Думаю, я просто убью его, быстро и безболезненного. В моей истории он не нужен.       Перед тем как паренек исчез, я взглянул в его глаза. Они не были черными, как глухая тьма, а — золотыми и такими остывшими, стеклянными, мертвыми. Он был живым мертвецом. Зомби, которое перестало что-либо чувствовать и хотело лишь упокоиться, но «я», если это и вправду я, не давал ему это сделать, постоянно не доводя дела до конца.       Минуточку, я что сочувствую этому голубому? Почему?

***

      Мы снова оказались в том пустом месте. Видимо увидев исчезновение моего воодушевления, белобрысый тихо хихикнул.       — «Что смеешься?!» — огрызнулся я.       — «Ничего…» — не скрывая улыбки, ответил он.       — «Смейся, смейся, пока можешь, когда я стану Королем, я тебе все перышки поотдираю…» — остывая, подумал я.       Мы подошли к следующему вектору.

***

      Я снова оказался в этом зале. Только вот теперь в интерьере преобладал не только зеленый, золотой и черный, но и голубой. Сейчас здесь стояло уже 2 трона. Я посмотрел на тех, кто сидел на них: «я» о чем-то разговаривал с Лололошкой, который смеялся, слушая мои слова. Из контекста я понял, что мы планировали как следует повеселиться, уничтожив какой-то жалкий мирок.       Но почему-то картина нашего приятного времяпровождения очень меня раздражала. Я пытался сделать всё возможное для достижения власти, сражался с невозможным мироходцем, чтобы потом преподнести ему могущество, равное с моим, на блюдечке с золотой каемочкой? Этого я добивался? Не думаю…

***

      Мы выпрыгнули из этого варианта и я сразу же, не теряя времени, зашел в другой.       Передо мной раскинулась пустота. Белая необъятная. У нее не было границ, лишь бесконечность. И погруженный в нее сидел «я».       — «Что это?» — спросил я пернатого.       — «Что, не нравится? Иронично, ведь именно этого ты хотел». — его загадки рассердили меня. Я недовольно взглянул на него ядовитыми глазами.       — «Ты же хотел быть единственным Богом, так ведь. Ну, вот. Здесь ты являешься чем-то вроде междумирца. Ты должен знать, что именно они построили вселенную такой, какой мы ее знаем. И теперь тебе нужно сделать то же самое. — индюк ткнул своим пальцем в мою грудь. — Правда, на это уйдут годы, столетия и, в конце концов, миллионы и миллиарды лет.»       — «А что насчет прошлых 2 трещин?» — почесав ладони, спросил я.       — «В предыдущих векторах ты лишь вернулся в далекое прошлое и обезвредил богов, а кого-то даже убил.»       — «То есть я просто избавился от конкурентов?» — риторически сказал я с улыбкой на губах.       Белобрысая курица ничего не ответила и отправила нас назад к Смотрящему.

***

      Зайдя в последний разлом, перед глазами вновь появился этот зал, но меня на троне не было: помещение было пустым.       — «Где мы?» — спросил я.       Бог-алкоголик тяжело вздохнул и отправил нас куда-то в другое место.       Мы оказались в простенькой комнате, в ней стояла лишь кровать. Подойдя к ней, я увидел, что там спит Лололошка, судорожно дыша. Различные отметины в виде шрамов, синяков, порезов были на его теле.       Дверь кто-то открыл с характерным скрипом. Это был «я», держа в руках небольшой кинжал. «Я» подошел к спящему и хотел перерезать ему горло. Однако почему-то оступился. «Я» закрыл лицо руками и что-то бормотал, а потом ударив юношу кулаком в грудь, на что тот лишь выдохнул весь воздух, а потом продолжил набирать новый, ушел. На белоснежной груди появились два характерных синяка.       Значит здесь я хочу убить шатена, по-видимому быстро и безболезненно, но у меня не выходит это сделать. Почему? Раньше я убивал своих врагом без каких-либо угрызений совести. Что не так с этим парнишей? В любом случае, я рано или поздно убью его, об этом не стоит волноваться.

***

      Оказавшись снова в пустыни, двое недо-божков смиренно ждали мой выбор.       — «Почему практически все мои варианты связаны с этим клетчатым?» — перед приговором решил спросить я.       Петушара вновь хихикнул, от чего у меня пошли мурашки от раздражения: «Все разломы так или иначе связаны с твоим подсознанием, так что это вопрос к тебе, почему тут так много Лололошки.»       Бессмыслица какая-то.

***

      Даск и Эбардо наконец добрались до башни.       Эо взял юношу за руку и по худой конечности прошлась паутина, однако уже не обжигая, а приятно пощипывав. Через мгновенье она вновь исчезла.       — «Всё, готово. Теперь дай осмотреть твою шею.» — сказал зеленоглазый.       — «Зачем?» — недоверчиво ответил юноша.       — «Хочу вылечить синяки, конечно же.»       Ло осторожно снял шарф, и молодой монарх привстал к шее, оглядывая каждое фиолетовое пятно, оставленное Беном. Король аккуратно положил свою кисть на один из синяков и немного потер его.       — «Ай!» — прошипел погасший.       — «Хмм… так значит слабое место нашего парнишки — это шея?» — игриво ответил парень в короне.       Ло недовольно взглянул на оппонента.       Эбардо стал лечить кожу юноши, облегая шею мягкой, немного прохладной зеленой магией.       — «Зачем ты мне помогаешь? Можно было попросить об этом Франа или в конце концов, заставит меня снова обратиться к Джанет.» — скептично сказал Лошка.       Эбардо опустил ресницы и почесал переносицу: «Потому что мне жаль, что так вышло. Я хотел дать тебе развеяться, чтобы ты перестал так категорично относиться ко мне. Но в итоге, тебя чуть не убил мой бестолковый подчиненный, ты чуть не стал свидетелем жестокой расправы, а ещё…» — монарх прервался, качая головой.       Лололошка не мог поверить своим ушам: зеленоглазому и вправду жаль?       — «Знаешь, Ло, тебе пора перестать искать в каждом моем действие корыстные замыслы». — печально сказал Эбардо.       Нет. Не может быть. Он притворяется. Хочет, чтобы шатен почувствовал себя в безопастности и в комфорте, оставив свою бдительность. Это очередная манипуляция, ничего более! Ведь так?       Закончив, Эо бережно завязал клетчатый шарф на тугой узел.       — «Давай так, я исполняю любое твое желание, в пределах нормы, конечно же; и мы забываем о случившемся, хорошо?» — предложил зеленоглазый.       Лололошка немного обдумал предложение. Конечно, принимать какие-то подначки от лживого бога ему не очень хотелось, но это будет отличной возможностью, чтобы встретиться с Люциусом.       — «Я хочу, чтобы ты разрешил выходить из башни мне вместе с Франом». — это было просто отличным решением и для Ло, потому что в лесу его с эльфом никто не подслушает, и для Эбардо, ведь будучи даском шатен никуда не убежит, а Франческо будет хорошим гарантом безопасности юноши и контроля над ним.       — «Ладно, — согласился зеленоглазый. — Только учти, что выходить вы сможете лишь через день и максимум на 2 часа.»       Лошка закатил глаза.       Вдруг, откуда не возьмись, в помещение забежала Клара, но, увидев короля, она остолбенела, а пульс увеличился.       — «З-здравствуйте, господин Эбардо и господин Лололошка.» — кланяясь и заикаясь, сказала она.       — «Клара, всё хорошо. Тебе что-то нужно?» — выпрямив девушку, спросил Ло.       — «Н-нет, конечно, господин. Я не могу вас обременять чем-либо.» — шатен видел, как нервничала горничная, посматривая на грозного зеленоглазого, который находился за спиной погасшего.       — «Прошу, не надо так волноваться, он знает о моей помощи вам с Алисой.» — попытался успокоить брюнетку Ло, прошептав ей в ухо.       — «Правда?» — немного расслабилась девушка.       Лошка кивнул.       — «Г-гос… — даск прервал горничную, с некой добротой посмотрев на нее, — То есть, Лололошка, не мог бы ты нам помочь? Нам нужно отнести чистое постельное белье всем жителям башни.»              — «Конечно, я только за!» — ответил парень. Эта небольшая возможность даст ему познакомиться с кем-нибудь ещё, а также наконец-то поговорить с эльфом, который несколько дней игнорировал юношу.       Горничная кивнула и, бросив последний взгляд на недовольного господина, ушла.       Когда закрылась дверь, Эбардо, помассировав виски, с неким разочарованием сказал: «Все же я тебя не понимаю.»       — «Что ты имеешь ввиду?» — скрестив руки на груди, уточнил Лололошка.       — «А ты не видешь? Они пользуются твоим добродушием! Когда я только выбрался из Видомнии, я уже тогда заметил, что для твоих «друзей» ты — лишь мальчик на побегушках. Я старался сделать так, чтобы ты хотя б здесь, в новой реальности, перестал быть всего лишь инструментом, но видимо, тебе доставляет удовольствие копать себе могилу.» — зеленоглазый говорил это с ноткой раздражения. Погасший, выслушав это, почувствовал, как к горлу подошел комок гнева. Да, он помогал людям довольно часто и иногда во вред себе, но он это делал ради репутации и дружбы. Конечно, такой негодяй как Эбардо не мог его понять.       — «Это не твое дело.» — отчеканил Ло.       — «Они хоть раз тебе «спасибо» говорили?!» — вскипел Эо.       У юноши прошлись мурашки по позвоночнику от злости, руки непроизвольно сжались, а с губ слетел крик: «Отстань! Ты не умеешь дружить! Откуда такому ублюдку и злодею как ты знать о доверии, привязанности и желании быть нужным и близким человеку?!»       Эбардо ощетинился и застыл. Он тяжело выговорил: «Но я знаю эти чувства! Я такое испытываю к тебе, идиот!»       — «Не лги, ни мне ни себе. На балу ты сам назвал меня «своим», будто я вещь, игрушка для тебя. Почему я должен быть уверен, что, наигравшись, ты не выбросишь меня в пустоту, чтобы меня там разорвало на мелкие части?» — вскинул бровью шатен.       Эбардо не смог вымолвить ни слова, он лишь глотал свинцовый воздух и с раскрытыми глазами смотрел на погасшего.       Тот, не получив ответа, сказал: «Вот именно».       И, не дождавшись, каких-либо ещё слов от оппонента вышел из помещения, громко хлопнув дверью.       А зеленоглазый остался стоять в одиночестве, прокручивая ядовитые слова юноши в голове, пытаясь найти себе какие-либо оправдания. В итоге, он лишь опустился на мягкий ковер и сидел, не шелохнувшись, все смотря и смотря на злосчастную дверь и её узоры. Злая фантазия парня представляла из завитушек на дереве яростную гримасу шатена, которая будто б замерла в отвращении. Всё определенно должно было пойти не так…

***

      Лололошка, громко шагая, шел в сторону прачечной, возмущенный словами зеленоглазого. Этот мерзавец пытается делать из себя героя, когда он — единственная причина всех бед! Еще и это статус «самого близкого человека» был слишком абстрактным, поэтому волновал погасшего. Кто знает, какие мысли у этого одержимого сумасшедшего?       Однако как бы Лошка не пытался предугадать какие-либо злые планы этого ублюдка, в голову ничего не приходило. Его действия полностью были лишены смысла: оставить Ло в живых, потакать ему и даже защищать и лечить. Сейчас Лололошка — бесполезный погасший, поэтому пытаться как-то завоевать его доверие — неразумно. Эбардо всегда был жесток и эгоистичен, и смерть Фарагонды была тому доказательством, поэтому мысли о том, что эти «чувства» зеленоглазого настолько искренние, что никак не осквернены его садизмом, были похожи на бред.       Но… Может он правда хочет счастливой и спокойной жизни для шатена? — Лошка резко покачал головой, выгоняя глупую, по его мнению, мысль.       Лололошка постучался в дверь прачечной и тихонько открыл её. Там уже стояли Алиса и Клара, а рядом 3 большие тканевые корзины с постельным бельем.       — «Ло, привет! — девушки подошли к парню, давая ему одну из сумок. — это нужно отнести на 3 этаж, там живут 3 человека, а последнее постельное белье возьми себе.»       — «А в какие комнаты нужно отнести, и кто там живет?» — спросил погасший.       — «В 105, там живет Джанет; в 122, там находится наш шеф-повар, Константин; и в 131 — это комната Франческо…» — объяснила блондинка.       — «Только мы должны тебе кое-что сказать… — замялась брюнетка, а Алиса немного опустила плечи. — Ты, наверное заметил, что Капитан в последнее время не следил за тобой… ну вот, он поручил нам немножко понаблюдать, а потом, перед сном, мы рассказывали, что происходило.»       — «Да, да. Он это объяснил плохим самочувствием, но нам кажется, что между вами что-то произошло, потому что он выглядит слишком грустным. Мы очень просим, поговори с ним, пожалуйста. — закончила черноглазая.       — «Хорошо»

***

      Лололошка стоял перед дверью в комнату Джанет, тяжело дыша: подъем по лестнице с большой сумкой оказался тяжелее, чем он думал; хорошо, что Фран в первый день показал ему и этот этаж, иначе пришлось б искать нужный номер ещё много времени.       Ло уже занес костяшки кулака, чтобы постучать, но резко остановился. Мысль о новой встречи с той старухой выбивала из колеи. Перед глазами вновь появился холодный взгляд, бледная, практически мертвая кожа, и приторная улыбка на обветренных губах. Лошка очень надеялся, что эта будет их последняя встреча, но он очень хотел задать один вопрос. Глубоко вздохнув и выпрямившись, он постучал.       Дверь отворилась с характерным звуком, юноша почувствовал ледяной ветер, который дул из комнаты, от этого кожа покрылась небольшими мурашками.       Доктор, недовольно щурясь из-за света, рассмотрела того, кто стоял перед ней. Узнав мальца, она вновь натянула на себя привычный доброжелательный вид.       — «Здравствуйте, господин Лололошка, что привело вас ко мне?» — любопытно спросила она.       Шатен молча протянул ей постельное белье.       — «А, вот оно что! — хихикнула пожилая женщина. — Так девочки и вправду заставили вас работать.»       — «Меня никто не заставлял… я сам решил помогать…» — отрезал юноша, убрав свой желтый взгляд в левый нижний угол.»       — «Конечно, конечно. — наигранно ответила Джанет, беря комплект и кидая его на свою кровать. — Но все же, понадобился ли вам мой подарок?»       — «Да, спасибо за сигарету, но откуда вы знали, что она станет мне нужна?» — поинтересовался Лололошка.       — «Считай это старческим предвидением. — хитро ответила скайзерновка. — В любом случае, спасибо вам, что принесли мне спальный набор, досви…»       Женщина хотела закрыть дверь, но Ло, схватившись за ручку, не дал ей это сделать.       — «Вы хотели чего-то ещё?» — строго посмотрев на юношу, спросила Джанет.       — «Ммм… да. Расскажите мне, как произошел геноцид Ави, пожалуйста…» — практически с мольбой попросил шатен.       — «Нет.» — отчеканила женщина.       — «Прошу вас!» — Даск взялся руками за ткань халата стальной хваткой.       — «НЕТ.» — громче проговорила старуха.       — «Я обещаю, что никогда больше вас не побеспокою, только расскажите!» — отчаянно крикнул парень.»       Джанет обреченно вздохнула: «Хорошо».       — «Заходи». — оцепив от себя юношу, сказала женщина.       Лололошка переступил порог комнаты Джанет и стал рассматривать помещение: серые обои, крепкий стол и стул, стоящие где-то в углу, и небольшая кровать; словом, все было очень скромно. Врач пригласил юношу сесть на кровать; как оказалось, она была очень жесткой, даже матрас. Старуха присела рядом. Ло посматривал на неё, ожидая, когда та начнет говорить: пожилая женщина теребила свои грубые руки, короткими неаккуратными ногтями и ссутулилась. Дыхание было прерывистым. Нервное состояние русоволосой очень удивило даска: обычно он видел её такой спокойной, собранной или притворно доброй, но сейчас она дрожала, вспоминая не самые приятные моменты в своей жизни.       Погасший аккуратно положил руку на сильное плечо женщины, та вздрогнула крыльями, находившиеся под халатом, и недовольно убрала ладонь юноши.       — «Я понимаю, освежать образы того, как Эбардо убивал ваших соотечественников, даже если вы их ненавидели, просто кошма…»       — «Король этого не делал.» — пробормотала пожилая женщина.       — «Что…? Но вы же говорили, что…» — обескуражено сказал Ло.       Джанет вздрогнула и закрыла рот рукой, тяжело дыша, смотря напуганными глазами на парня; она осознала, что сказала шатену то, что не стоило говорить. Однако она быстро успокоилась, прикрыв глаза, собралась с мыслями: всё же ей давно хотелось с кем-нибудь поделиться с этим. Правда, мысли о том, что этим «кем-нибудь» будет раздражающий её мальчишка, были досадными, но, возможно, это будет её единственный шанс?       — «Я помню, что говорила. Я сказала неправду… Эбардо лишь приказал нам уничтожить злополучный род Ави, но убивали его мы…» — спокойно начал доктор.       Она видела как желтые глаза из недоуменного вида стали гневными, старушка слышала, как скребутся зубы погасшего, словно клыки дикого зверя. Но он молчал, ожидая продолжение.       — «Конечно, они сопротивлялись, но нас было больше, да и нам предоставили оружие…»       — «Какое оружие?» — спросил юноша, немного дрожа.       — «Сначала это были лишь щиты, дабы не позволить им высосать наши жизненные силы, но потом они совершенствовались и в конце бойни, длившейся 5 лет, мы могли выкачивать их жизнь. Знаешь, насколько б я ненавидела Ави, убивать их было ужасно. Я понимала, что это ради великой цели: очищения от грязи, однако чувствовать, как кровь ранее живых существ течет по твои рукам… чудовищно и противно. Ты осознаешь, что уподобляешься тем монстрам, которых ненавидел. Нет… ты становишься хуже них. Война поглотила всю гордость народа Скайзерна, оставив лишь пучину жестокости. Нам никогда не отмыться от этой крови на наших крыльях…» — женщина говорила это, находясь в каком-то бреду. Её глаза остекленели, а морщины вновь приняли душевно-болезненный вид.       Джанет стала говорить что-то нечленораздельное, погрузившись некий гипноз. Юноша пытался что-то понять из бормотаний старухи, но безуспешно. Она уже сказала то, что волновало шатена, но оставить врача он не мог, поэтому он аккуратно снял с неё халат, открывая сжавшиеся крылья, которые немного подрагивали. Лололошка запустил свою руку в теплые шелковистые перья, пытаясь хоть как-то расслабить женщину. Его план сработал: почувствовав поглаживания, та быстро вышла из тумана и встала с кровати.       — «Ты что себе позволяешь?!» — огрызнулась Джанет.       — «И-извините, я…» — не успел парень ничего сказать, как его выпихнули из комнаты и заперли дверь.       Ло ещё какое-то время стоял рядом с дверью, понимая, что поступил неправильно: можно было б просто позвать женщину или, в конце-концов, вылить воды на нее (и на грязное покрывало), но ему захотелось потрогать её часть тела без разрешения? Лололошка отругал себя. Однако эти приятные ощущения от контакта с мягкими пёрышками напомнили парню о Джодахе: о том случае, когда он поднял тогдашнего героя над землей; крылья мягко обдували бывшего мироходца, иногда случайно щекотали его лицо. Хоть его перья были темнее, чем у Джанет, они были такими же мягкими, теплыми, уютными.

***

      Лололошка постучался в следующую дверь.       Дверь отворилась и из нее показался небольшой старенький человек. Судя по всему, он был гномом. Мужчина недовольно осмотрел юношу: «Чего-сь вам, малец?»       — «Это вы Константин?» — спросил юноша.       — «Так точно! Дитё ты этакое». — сказал шеф-повар, странно подмигнув.       — «Я принес вам постельное белье.» — Лололошка подал остроушатому набор.       — «Ой, спасибо, порадовал ты старичка, конечно!» — дововольно почесал свою небольшую седую бородку мужчина.       Ло было немного неловко. Старец был непривычно дружелюбным, в его серых глазах не было ни намека на презрение, к которому юноша уже успел привыкнуть.       — «Вы меня не ненавидите?» — шепотом задал вопрос Лошка.       — «Ну, ты и сказал, пацан! Как я могу тебя ненавидеть? Елки-палки, да девочки тебя обожают: ты им помогаешь, не обижаешь. В общем, настоящий мужчина!» — пожилой дружелюбно ударил юношу по коленке.       — «Эмм… спасибо». — щеки шатена немного покраснели от стеснительности. Но видимо от старых, но внимательных глаз Константина это не ушло: О! Так ты у нас ещё и скромняга!       — «Я наверное пойду?» — криво улыбнулся Ло.       — «Ну, бывай, пацан, главное не приноси неприятности никому тут!» — попрощался с юношей гном.

***

      Лошка все ещё отходил от встречи с Константином. Он оказался очень милым и душевным старичком, но это был так странно, что парень, струсив, ушел. Вдруг он такой же как и Джанет? Сначала ведет себя очень дружелюбно, а потом покрывается льдом. Впрочем, сейчас это неважно, ведь Лололошка наконец-то стоял напротив двери в комнату Франа.       Ло, постучавшись и не дождавшись ответа, попробовал ещё: «Капитан Франческо, откройте, пожалуйста, я принес вам комплект постельного белья.»       Дверь немного приоткрылась и ловкая худенькая рука быстро схватила набор из руки погасшего и хотела также закрыть дверь, но рефлексы парня дали о себе знать: он поставил ногу так, чтобы дверь не могла закрыться.       Желтые глаза встретились с лихорадочным взглядом эльфа: «Я хочу поговорить.»       — «Нет». — раздался тихий грустный голос.       — «Эбардо разрешил нам с тобой выходить за переделы башни».       — «Что?» — черные глаза стали еще уже.       — «Д-да. И я здесь, чтобы наконец-то разобраться какое у тебя отношение ко мне.»       — «Уходи».       — «Ни за что! Рано или поздно Эбардо узнает, что ты бежишь от меня, перекладывая свои обязанности на других! Я не хочу, чтобы ты снова пострадал. Не из-за меня!» — крикнул шатен.       — «Я не хочу работать на него. Не так… лучше умереть.» — черные глаза опустились вниз.       — «Я не позволю тебе умереть!»       — «Лололошка, ты серьезно хочешь оставить около себя шпиона? Я давно заметил, что ты не хочешь мириться с новой вселенной, но я могу помешать тебе в достижении твоей цели».       — «Я доверяю тебе, Сан-Фран. Как и тогда, так и сейчас».       Раздался скрип двери.       Яркое желтое освещение готической башни освещало все вокруг: красивую мебель, черные ковры, длинные знамя на стенах, корзину с последним постельным бельем, лежавшую на полу, и две фигуры парней, которые стояли по середине коридора в крепких объятиях. Фран уткнулся носом в грудь шатена, намочив его одежду соленой водой и иногда шмыгая носом. А Лололошка положил свой подбородок на плечо эльфа и немного гладил его спину, чтобы успокоить. Мягкая мирная тишина обволакивала помещение, погрузив юношей в приятную атмосферу, только еле слышные звуки внизу напомнили, что настало время ужина.