365 дней

      С утра пораньше Шастун укатил в «Главкино», продолжать снимать «Команды», о чем, на самом деле, предупредил еще вчера, но Арс об этом напрочь забыл и очень удивился, когда проснулся, прошелся по квартире и обнаружил Люка. Кот, благо, был накормлен хозяином, и не кидался в ноги, срочно требуя еды, а надменно наблюдал за мужчиной, лежа на подоконнике и греясь под последними лучами солнца в этом году. На улице значительно похолодало, прогноз погоды на телефоне показывал плюс семь, а отопление еще не дали. Попов поёжился, и подкрутил подогрев пола. На кухонном столе он нашел клочок бумаги и развернул его, вчитываясь в строки:

«Арсень, я знаю, что ты забыл и испугался, но я не сбежал, а уехал работать. Будить тебя, чтобы попрощаться, стало жалко. Такой ты милый, когда спишь, что я не удержался и сделал пару фоток. Завтрак я, как во всех ромкомах, не оставил, но оно и лучше: сам знаешь о моих кулинарных навыках. Думаю, что ты справишься с этой задачей лучше меня. Проснешься — напиши. Люблю, целую, обнимаю

Твой Антон

P.S Не забудь ребенка забрать!!!»       И что еще милее? Какая-то фотка или написанная от руки записка, такая, в стиле самого Шастуна, просто сквозящая любовью и заботой.       Отыскав на прикроватной тумбе телефон, Арсений посмотрел на время и зашел в мессенджер. У них уже порядок такой: проснулись не рядом, написали СМСку. Традиция. Рядом с номером Шастуна действительно значились несколько непрочитанных, и брюнет зашел в диалог. Антон Шастун, 8:03 Прикинь, время только восемь, а я уже гримируюсь Знаю, что ты еще спишь.

Арсений Попов, 10:47

Проснулся

Нашел твою записку и чуть не умер от чувств

Люблю тебя не могу просто

Антон Шастун, 10:53 Доброе утро Чем планируешь заняться?

Арсений Попов, 10:55

Сначала съезжу за Кьярой

А потом погуляем с ней в каком-нибудь тц

Антон Шастун, 10:56 Тогда не смею тебя задерживать Да и себя тоже) До вечера?)

Арсений Попов, 10:58

До вечера.

      Отложив телефон, Арсений ушел в ванную. Умыться, почистить зубы, побриться — все по классике. За ночь он невероятно соскучился по Кьяре, и уже не представляет, как вернёт ее обратно Алёне. Этот маленький человечек так плотно вошел в их с Антоном жизнь, что уезжать вместе с ней в Питер очень не хочется, но деваться некуда. Дочке нужна мама, а ему самому нужно собирать вещи, чтобы перевезти их в Москву.       Стоя перед зеркалом, Попов осмотрел себя и увидел, как в искусственном освещении ванной на его груди блеснуло крылышко маленькой серебряной птички. Красивая. А еще ее Антон подарил, и от этого она еще дороже для арсеньевского сердца. Вроде такая незначительная вещица, но столько заботы и смысла…       Надо будет Антону тоже что-нибудь подарить, а то как-то нечестно получается. У него самого есть памятная вещица на груди, а у возлюбленного: нет. Хотя даже не обязательно, чтобы это была цепь или подвеска. Может, кольцо какое-нибудь или браслет. Если бы у парня было проколото ухо, тогда можно было бы купить серьгу, но такового у Шастуна не имеется и пока не планируется, так что надо придумать что-то другое.       Арсений вытер белым полотенцем, снятым с сушилки, лицо и ушел в спальню, терроризировать платяной шкаф. Если он сегодня собирается в людное место, то и выглядеть он должен подобающе. Первые вешалки с одеждой, окинутые критичным взглядом, полетели на кровать. Ну что, как говорил великий Гагарин: «Поехали!»       Через час, перебрав всю свою и даже частично Антоновскую одежду, Попов все-таки надел черные джинсы с непременно рваными коленями, за что Шаст постоянно его журит, и большое черное худи хозяина квартиры, выправив поверх ткани цепочку с голубем. Волосы по-привычке уложил на бок гелем и посмотрел на себя в зеркало.       Ну просто красота!       Наспех выпив кофе, Арсений вызвал такси и, закрыв на ключ квартиру, вышел из дома. Хорошо бы было, конечно, поехать на авто Антона, но он сам на нем уехал, и выбирать тут не приходится.       То ли армянской, то ли грузинской наружности водитель быстро доставил Попова до нужного адреса, и уже в два часа дня он ехал в лифте. Оказавшись на этаже, мужчина позвонил в дверь. Щёлкнул замок, и на пороге оказалась Катя.       — Привет, Арс, проходи, — улыбнулась девушка и отошла чуть в сторону. Не долго думая, Попов шагнул вперёд, оказываясь в коридоре и прикрывая за собой дверь.       — Привет, Катюш. — Брюнет улыбнулся в ответ. — Где там моя шпана?       — Да ты проходи, чаю попьём.       — Извини, но не могу согласиться на твоё предложение, — пожал плечами. — Нас с Кьярой сегодня ждут великие дела.       Услышав знакомый и такой родной голос, девочка оставила игрушки и побежала в прихожую, на ходу влетая в распростертые объятия отца.       — Папа-а, — взвизгнула прямо на ухо малышка, но Арсений даже не поморщился. — Я так соскучилась!       — Я тоже, лучик, — поцеловал в макушку дочь брюнет. — Собирайся.       Стоявшая все это время рядом Катя умиленно улыбалась. Как же это все-таки мило! Они с Кьярой не виделись всего сутки, но уже так друг по другу соскучились. Вот это и есть отцовская любовь к своему чаду.       — Хорошо. — Девочка вывернулась из рук папы. — Мне только одеться надо и Дину забрать.

***

      Довольные и счастливые своим воссоединением, чета Поповых уселась в такси. Все так же быстро водитель переместил их из пункта «А» в пункт «Б»: то есть от дома Позовых к ближайшему торговому центру. Высадившись у огромного комплекса и пожелав милому дяденьке хорошего дня, они, взявшись за руки, как настоящая семья, направились внутрь.       Ещё в машине Кьяра задалась вопросом, где сейчас «Антоша» и почему он не с ними. Арсений же, прямо и без утайки — а чего скрывать-то? — объяснил, что тот уехал на работу, как и дядя Дима сегодня утром, и вернётся домой только вечером. Внимательно выслушав отца и кивнув головой, девочка сказала, что все поняла, обняла сильнее находящегося в руках медвежонка и впредь вопросов больше не задавала.       Не медля ни минуты, Попов-старший направился в ювелирную лавку, где и хотел подобрать возлюбленному что-то стоящее. Едва завидев украшения, глаза Кьяры загорелись не хуже золотых колец на витрине.       Настоящая женщина, что сказать.       — Здравствуйте, девушка, — поприветствовал Арсений стоящего за стойкой продавца. — Могу я рассчитывать на вашу помощь?       — Добрый день, — улыбнувшись, ответила она и подошла ближе к витрине. — Разумеется. Что и для кого вы хотите приобрести?       — Я хотел бы… — мужчина замялся, думая, как бы так ответить на её вопрос, — Купить подарок для одного очень дорогого мне человека.       Консультант кивнула, прикидывая в голове возможные варианты ювелирных изделий.       — А что больше предпочитает этот человек? Золото, серебро или, может, платину.       — Серебро, — подала голос стоящая под боком Кьяра. — Тоша серебро любит.       Арсений залился краской. Как неаккуратно они спалились совершенно незнакомому человеку. Но продавец невозмутимым голосом продолжила задавать вопросы. То ли не поняла, что это подарок для парня, с которым у него отношения, то ли поняла, но не подала виду. Кто ж его знает?       — Кольца, цепи, браслеты?       — Думаю, что браслеты. С ними, практически, невозможно ошибиться в размере, да и не предложение же я собираюсь делать, — пояснил Попов, облегчённо выдыхая. Какая же всё-таки тактичная женщина.       — Тогда… — продавец замолчала, что-то обдумывая, а потом улыбнулась, — знаете, а у меня есть потрясающая идея? Мы можем сделать браслет, добавив на него фурнитуру в виде букв или цифр. Такой вот эксклюзив получится.       — Отлично. — А ведь и вправду хорошая идея. — Так и сделаем. Кьяра, детка, сейчас будет нужна твоя помощь!

***

      При выходе из торгового центра Арсений нес в руках пакетик с небольшим бархатным мешочком, в котором лежал тот самый браслет. Буквы можно было выбрать любых цветов, и они с Кьярой, поразмыслив, решили все-таки остановиться на нейтральных серых, отлитых из такого же серебра, как и сама цепочка. Пластиковая цветная фурнитура сюда подошла бы вряд-ли, а менять основание на кожаный шнурок не хотелось.       До дома добирались битых полтора часа, потому что вечерние пробки никто не отменял. Но, с горем пополам, все же добрались до стен ставшей уже родной квартиры.       Осталось лишь дождаться Антона.       Ждали же они его долго и мучительно, перебрав все возможные занятия и развлечения. А тот, как назло, ещё и задержался.       Входная дверь всё-таки хлопнула, знаменуя приход виновника «торжества». Через пару минут в проёме гостиной появилась сначала лохматая голова, а затем и весь Шастун. Кьяра, увидев его, сразу кинулась обниматься.       — Папа-а, у нас сюрприз есть! — Шастун, подхватив девочку на руки, едва в лужицу не растекся. Его назвали папой. Папой. В голове не укладывается.       — Да? — удивленно протянул Антон. — И какой же?       — А вот такой. — С дивана поднялся Арсений и вложил ему в ладонь мешочек. — Открывай.       Осторожно раскрыв упаковку, парень заглянул внутрь и расплылся в улыбке, вытаскивая двумя пальцами содержимое.       АКА.       Антон, Кьяра, Арсений.       — Как же я вас люблю! — Шастун, не выпуская девочку из рук, чмокнул Арсения в щеку. — Больше жизни.