Без остатка

      Внизу тихо шумела вода. Ночной бриз обдувал моё лицо.       Я прихожу на мост Мапо каждый день, и не могу решиться, прыгать — не прыгать. Мои пути закрыты и там, и тут. Хотела бы я повеселиться хоть как-нибудь напоследок. Что-нибудь интересное, захватывающее дух или завораживающее.       Жизнь так неудобно поднасрала мне, но разве сейчас это имеет смысл? Он давно утерян, также как и я сама потерялась в бесконечной гонке за выживание. И лишь одно слово смогло вынести вердикт и поставить точку в жизни.       Мужская тень сбоку от меня оперлась на мостовую ограду, смотря вдаль. Его взгляд время от времени устремлялся на меня, но почти сразу одёргивался и продолжал наблюдение за рекой.       На мосту полно места для одиночного проведения времени, поэтому спрашивается: зачем он подошёл ко мне? Одетый с иголочки, хороший парфюм, гладко выбрит — приличный вид общим словом. Может верующий? Или хочет втянуть меня в финансовую пирамиду?       Может согласиться по приколу?       — Добрый вечер. Хорошая погодка, неправда ли? — начал он издалека. Что там говорила мама? Будь любезен и тебе воздастся?       — Добрый. — я кивнула в знак приветствия. — Вы правы, погода чудесна в эту ночь. — постаралась я сказать как можно милее.       — Я вижу, что вас тревожат мысли. У меня есть идея, как я могу вас отвлечь.       Во как.       — И как же?       — Давайте сыграем в ттакчи? Хорошая игра, да и с наградой, поднимает настроение.       Вот как, значит. Никогда прежде не доводилось играть в такие старые игры. Мне всего двадцать три, и выросла я в центре Сеула, где уже частично подзабыли о существовании такого рода развлечений. И что же я теряю?       — Давайте. На что играем?       Мужчина показательно открыл и показал мне заполненный деньгами чемоданчик. Он их украл? Скорее всего, иначе представить не могу, что человек способен просто так предлагать сыграть на деньги.       — Правила просты. Если выигрываете, я даю вам 100 000 вон, если проигрываете — отдаёте вы. — деловито улыбнувшись, будто предлагая мне беспроигрышную игру, он протянул руку со свёртками бумаги, а-ля дьявол предлагает сделку.       Очертания головы, тела и рук. Бесстрашие в его глазах, игривость и какая-то маниакальная попытка доказать самому себе что-то. Утопая в его глазах, я видела страшные черные руки, тянущиеся ко мне из его грудины. Они покрылись волдырями, а местами уже сгнили.       Его лицо преобразилось и потеряло свою привлекательность: на месте глаз появились зашитые толстыми нитками веки, нос исчез, а рот стал больше, зубы острее, а язык меж ними, словно маленькая змейка, сновал туда-сюда.       Всё его тело окутывало полосами чёрными и белыми, словно заковывало его в цепи, держало и убеждало в чём-то. У его ног танцевали тени. Я бы сказала, что это бесы, но больше походило на внутренние убеждения, пытающиеся достать других людей и утвердиться за их счёт.       Какими бы пугающими не были его внутрености, всё же он обычный человек. Его внешность привычно вернулась: руки испарились, а лицо вновь преобрело красоту. Он хочет увидеть во мне что-то конкретное. Может жадность? Азарт?       — Так что, мисс? Вы согласны? — мужчина любезно улыбался, будто был готов сделать одолжение. Давайте сыграем по вашим правилам.       — Согласна. — он позволил мне выбрать квадратик. Красный выглядел опасно, синий — мирно. Но ни один из них не являлся правильным. Оба были ловушками, и я добровольно тянулась за одним из них — выбрала наугад. — Мне неловко это просить, но не могли бы вы объяснить правила игры? Я никогда раньше не играла.       Глаза у него, освещённые проезжающими машинами, странно удовлетворённо блеснули, и мужчина принялся в краце объяснять.       Первый удар он предоставил мне и, естественно, у меня не получилось. Моя первая попытка обернулась тем, что я даже не попала по бумажному квадратику, что было неловко.       — Что же. Вы проиграли. — выждав драматичную паузу, он посмотрел на меня и продолжил. — Как будете расплачиваться?       — Переводом. Я с собой деньги не ношу. — у меня было не много денег, но всё же были. И, по сути, мне не следовало играть на сбережения. Они могли пригодиться где-нибудь ещё.       Мужчина с сожалением посмотрел на меня и отрицательно помахал головой.       — Нет, так не пойдёт. Я не принимаю перевод.       — Тогда давайте сходим до ближайшего банкомата...— он вытянул руку, деликатно прося меня заткнуться.       — Вы можете оплатить телом. — и прежде чем я успела сообразить, он дал мне пощёчину.       От неожиданности я замерла и, не постесняюсь сказать, уставилась на него, подобно барану, смотрящему на новые ворота. Ни возмущения, ни злости, скорее, чистое удивление, мягкими словами.       — Одна пощёчина — 100 000 вон. Вы оплатили. Можем продолжить играть.       Это входит в правила оригинальной игры? Почему-то мне кажется, что этот человек просто хочет побить кого-нибудь. Хорошо, что я сдачи дать не могу взрослому дядьке. Будь на моём месте мужик, он бы позволил себе также ударить его?       Я вновь посмотрела на него, но уже внимательнее. Руки, тянущиеся из его груди, теперь опустились и замерли, словно в ожидании. Но его тени, находившиеся в ногах, охватили мою, сливаясь в одну большую, жирную и черную. Пришлось подавить желание отпрыгнуть от него и отряхнуться.       Видение спало и передо мной вновь возник мужчина в костюме. Он подозрительный, немного странный и жуткий, но всё ещё человек, к тому же довольно безопасный, даже учитывая то, что он меня ударил. Он не похож на беса.       — Давайте... — блеск притупился, и хоть он и не показал это ни единой мышцой лица, я увидела, что он стал подозрительнее. Внимательно слушая меня, казалось, он подмечал мельчайшие детали. Мужчина хотел конкретики — жадность и азарт. Он её получит. — Если не придётся платить, то давайте. У меня ещё вся ночь впереди.       Обрадовался, скрывая за улыбкой усмешку победы.       Мы провели так около получаса, если не ошибаюсь. Мне даже удалось отыграться и получить три сотни, после чего я сказала, что уже болит щека, и хочу прекратить. Он галантно уступил, сучоныш.       В конце концов у нас получилось повеселиться, верно? Он получил азарт и насилие, я же — игру и деньги.       Облокотившись на мостовой забор, мужчина смотрел вдаль, умиротворённо вдыхая прохладный воздух.       — Я могу предложить вам способ, как можно заработать больше, играя в детские игры. — не отворачиваясь от пейзажа, сказал он. Я уже знала, что что бы я ни сказала, у него уже есть предложение для меня.       — Давайте. Я подумаю.       Он протянул мне картонную карточку и отошёл назад. Чёрным выгравированны инициалы круг, треугольник, квадрат — довольно лаконично. На обратной стороне номер.       — А в какие часы..? — я повернулась к мужчине, чтобы уточнить, когда они работают, но его уже не было. Исчез. — Спасибо? Доброй ночи? И кому я это говорю?       В полных непонятках я вернулась на прошлое место у моста. Погода сегодня и правда удивительная: лёгкий ветерок освежал лицо и бодрил, облака растянулись по небу, словно расплывшиеся краски акварели по холсту, редкие еле заметные звёзды то затухали, то снова появлялись. Лишь проезжающие машины продолжали шуметь, дополняя сеульскую атмосферу.