Влюблённые идиоты

Доума уже минут десять топтался около кабинета физики, активно размышляя о чём-то, а потом сорвался с места и понёсся в другую сторону. — И что на этот раз? — недовольно спросил Аказа, карауливший его за поворотом. — Она разговаривала с Томиокой, — промямлил Доума, опуская взгляд. — То что они разговаривали ещё не значит, что тебя отшили, — устало вздохнул парень, уже в который раз объясняя другу логичные вещи, — Иди хоть поговори с ней. — Нет, это бесполезно, — он всунул конфеты в руки Хакуджи, разворачиваясь, — В другой раз попробую. Аказа устало вздохнул. Доума уже в который раз собирается поговорить с девушкой, которая ему нравится, но в который раз бросает всё на пол пути и уходит. А в итоге потом он на всё это жалуется Аказе, которому явно не хочется всё это слушать. Парень уже принимал несколько попыток свести их, но Доуму всё время что-то останавливало и в итоге все его старания шли насмарку. — Слушай, ты меня уже заебал, — устало проговорил крашеный, хватая друга за руку и ведя к кабинету из которого он только что свалил, — Поэтому ты прямо сейчас идёшь, даришь ей эти конфеты и говоришь с ней хотя бы пять минут! — он обратно всунул конфеты другу и буквально впихнул его в кабинет, сам смываясь к чертям. А Доума так и остался стоять посреди кабинета, с конфетами, перед девушкой, которая ему «нравится». — Ну это уже дебилизм какой-то, — вздохнула Шинобу, садясь на парту, — И долго эта Санта-Барбара будет продолжаться? — Не знаю, — уныло проговорил блондин, садясь рядом. А ведь он сам виноват в этой неразберихе. На самом деле ему уже давно нравится Аказа — его одноклассник и, по-совместительству, лучший друг и всё бы нечего, но из-за тупости Доумы тот думает, что ему нравится Шинобу Кочо — девушка из параллельного класса. Просто однажды блондин собрался с мыслями и решил признаться Хакуджи в любви, но в самый последний момент разволновался и выпалил, что влюблён в Кочо. Для Аказы это, конечно же, стало шоком, ведь Доума долго носил репутацию бабника и дамского угодника, поэтому Аказа загорелся идеей влюбить Шинобу в Доуму. Так он и блондину личную жизнь наладит, и тот наконец окажется занятым и у него не будет времени приёбываться к Аказе. — Так, мне это надоело, — грозно проговорила Кочо, выхватывая из рук Доумы конфеты, — Ты прямо сейчас идёшь к нему и говоришь, что мы идём на свидание! — Что? — одновременно повернулись к ней Томиока и Доума. — А вот что! — Шинобу аккуратным движением засунула в рот Гию шоколад, — Скажи что целоваться не умеешь и попроси его научить тебя. — Ты думаешь это сработает? Да и я умею целоваться… — Так соври, — уже раздражённо ответила девушка, — Не все люди с репутацией бабника умеют целоваться, а он твой лучший друг и точно тебе не откажет. — Думаешь? — неуверенно всё же спросил блондин. — Утверждаю! Давай-давай, иди уже, перемена скоро закончится! — Ну ладно, я попробую! Преисполнившись уверенности Доума пошёл к Аказе. — Думаешь это сработает? — безучастно спросил Томиока, воруя ещё одну конфету. — Конечно, — уверенно ответила Шинобу, — К тому же они оба просто влюблённые идиоты, которые дальше своего носа не видят. — Не могу не согласится. Кочо улыбнулась и чмокнула своего парня в щёку. Хакуджи же в это время был на крыше. Обычно он курил только в особых случаях и сейчас как раз был один из таких. О, как же его бесит эта Шинобу Кочо, которая никогда не обращает на Доуму внимание, а тот из-за этого ходит как в воду опущенный. Блондин впервые влюбился и выбор пал именно на эту лицемерную зазнайку, которая в их первую встречу со всей дури ударила его в живот. И придурок Доума серьёзно влюбился в неё? О, да, Аказа ревновал. А всё потому что ему чертовски нравится Доума! Но этот кретин в упор не замечает его чувств, а потом ещё и объявил о своей влюблённости. Его это тогда так взбесило, потому что как кто-то вообще смеет привлекать внимание его Доумы?! Он с ним почти всю жизнь, а тот в итоге обратил своё внимание на какую-то девушку из параллели, и не на простую, а на Шинобу Кочо! Он влюбился в девушку с самым ужасным характером и самыми сильными навыками борьбы во всей параллели. И как после такого не считать Доуму придурком? Но он, может так и не скажешь, счастья другу желает, поэтому решился их свести, чтобы хотя бы Доума был рядом с возлюбленной. Ради этого он даже подружился со старшей сестрой Кочо — Канае, и выведал вещи, которые нравятся её младшей сестре, а позже ещё и подрался с Шинадзугавой, который хвостиком за ней бегает. Вообщем, он делал всё возможное, чтобы помочь, а Доума наоборот замедляет этот и без того сложный процесс. — Аказа, ты тут? Раздалось из-за спины и парень тут же повернулся, выкидывая сигарету. Доума молча подошёл и встал рядом, опираясь о перила. — И как? — решил спросить крашеный, в глубине души ожидая, что его отвергли. — Ужасно, — выдавил блондин. Сердце Аказы ёкнуло, а потом рухнуло вниз, стоило парню продолжить, — Она позвала меня на свидание. — Прекрасно, сколько ты уже за ней бегаешь? Два года? Давно пора. — Ты не понимаешь! — нервно проговорил блондин, — Это просто ужасно! — Да нормально всё будет, ты просто следи за тем, что говоришь и всё будет отлично, — ободрял его Хакуджи. — Да нет же, проблема в другом, — смущённо пролепетал парень, ловя на себе вопросительный взгляд, — Я не умею целоваться. И между ними наступила тишина. Хакуджи переваривал услышанную информацию, а Доума внимательно смотрел за его реакцией. — Ты не умеешь целоваться? — наконец переспросил крашеный, Доума кивнул, — Серьёзно? Ты так уверенно флиртуешь с девушками, но при этом не умеешь целоваться? — Ну флирт и умение целоваться — это разные вещи! — О господи… А мне зачем эта информация? — устало спросил парень. — Аказа, будь другом, научи меня! Хакуджи аж воздухом поперхнулся. Он просит научить его… Что? — Ты совсем больной? — выдавил парень, неудержимо краснея. — Ты тоже не умеешь? Тогда придётся попросить кого-то ещё… — Умею! Ещё как умею! — возразил Аказа. Ну нет, он чисто из принципов не может сказать что ещё ни разу не целовался! Доума потом над ним издеваться будет, и это признание не слабо заденет его гордость. — Научу, ладно! — краснея всё сильнее, проговорил парень. — Спасибо, Аказа! — радостно воскликнул блонди. Хакуджи вдохнул и выдохнул, успокаиваясь. Раз уж Доума тоже не умеет целоваться, то если Аказа будет стараться, то он ничего не заподозрит. Настойчивость и энтузиазм должны покрыть неумение, верно? Аказа взял Доуму за плечи, зажмурился и резко прильнул к его губам. И на этом его смелость закончилась. Они секунд десять прижимались друг другу губами, пока Хакуджи не решился открыть глаза. — Аказа, мне кажется, рот всё же нужно открыть, — пролепетал блондин прямо ему в губы. — И без тебя знаю! — он покраснел ещё сильнее, чуть-чуть отстраняясь, — Я морально готовил тебя к настоящему поцелую! — А-а-а, — понимающе протянул Доума, — Спасибо большое, Аказа, ты такой хороший! Я уже готов, давай теперь настоящий поцелуй. Крашеный кивнул и опять прильнул к губам парня напротив. Он сейчас активно вспоминал все просмотренные им фильмы и то как там целовались, лишь бы не ударить в грязь лицом перед Доумой. Он аккуратно лизнул верхнюю губу и так же аккуратно просунул язык между губ. Губы Доумы были мягкие и нежные, а на языке оседал тонкий вкус гигиенички со вкусом клубники, которой он всегда мазал губы. Аказа уверенно мазнул языком по чужому языку и его пробила мелкая дрожь, но двигать языком не прекратил. Главное в этой ситуации — делать вид, что всё под контролем и всё так и надо, а раз у Доумы нет опыта, то тот ничего и не заподозрит. Движения парня были уверенными, но неумелыми, хотя от этого они не становились менее приятными. Доума решил временно отдать инициативу в чужие руки, чтобы максимально вжиться в роль неумёхи. Пускать в ход свой язык он пока не торопился, надо же понаблюдать за таким старающимся Аказой. И Доума держался как мог, честно. Но когда Аказа тихо застонал в поцелуй, его будто прошибло током. Вся сдержанность быстро испарилась, уступая место желанию. Доума положил руки на талию Хакуджи и притянул его ближе к себе. Тот охнул от неожиданности, а блондин воспользовавшись этим проник в рот оппонента. У Аказы губы сухие, жёсткие и покусанные, и Доуме дико захотелось вылизать их, чтобы они стали мягкие и влажные. Он, собственно, этим и занялся. Хакуджи сначала пытался вырваться, но быстро сдался и решил, мол, будь что будет. И хотя это жутко смущало, целоваться с Доумой ему нравилось. Блондину это тоже нравилось, почти так же сильно как ему нравится Хакуджи. Доуме нравится вкус его губ, тёплота рта и эти ужасно милые неумелые попытки ответить. Парень не удержался и улыбнулся в поцелуй. Но, к сожалению, им обоим нужно дышать, поэтому им пришлось отстраниться. Они оба смотрели друг на друга нечитаемым взглядом, восстанавливая дыхание. И Доума, откровенно говоря, любовался Аказой. С такими красными щёчками, заломанными бровями, красными, блестящими губами и невероятно милым замешательством на лице. Доума, кажется, влюбился второй раз. — Молодец, быстро учишься, — хрипло начал Аказа, явно удивлённый таким мастерством, — Ты точно сможешь её очаровать. Доума завис, недовольно глядя на друга. Он что, вообще нечего не понял? — Нет, — слегка обиженно проговорил блондин, притягивая Аказу ближе за талию и утыкаясь в макушку, — Не хочу. — Чего? — не понял крашеный, — Ты же так грезил об этом свидании, что значит «нет»? — Аказа, ты что, правда идиот? Ты мне нравишься, я влюблён в тебя! — Хакуджи забыл как дышать, — Не нравится мне Шинобу и никто другой тоже, а ты всё никак не хочешь это понять! Парень резко отстранился и посмотрел на Доуму, надеясь увидеть на лице улыбку, а тот тут же скажет, что это было шутка, но этого не произошло. Блондин смотрел на него самым что ни на есть влюблённым взглядом, а улыбался так искренне, что Аказа просто не мог поверить в реальность происходящего. — Погоди-погоди, — растерянно проговорил парень, — Ты говорил, что тебе нравится Шинобу, а сейчас ты..? — Да я случайно сказал! — вспылил блондин, раздражённый недогадливостью друга, — Я хотел признаться тебе, но струсил и наврал, исправляя ситуацию! А ты после этого резко загорелся идеей нас свести и тогда я уж точно не мог тебе признаться! — Я нравлюсь тебе? — всё же решил уточнить крашеный, думая что он всё же что-то не так понял. — Да! Ещё как! — О, вот как, ясно… Хакуджи уставился нечитаемым взглядом в пол, анализируя только что услышанную информацию. — А я тебе? — робко спросил блондин. Видимо его уверенности хватало только на то, чтобы орать Аказе в лицо о своих чувствах, раз он так сжался, ожидая ответа. — Что? — Я тебе нравлюсь? Аказа помолчав, чем изрядно напугав Доуму, всё же ответил нерешительное: — Да. Доума аж засветился от радости. — П-правда?! — он даже начал заикаться от волнения. Аказа отказался повторять это вслух, отворачиваясь и ужасно краснея. Но блондина устроила и такая реакция, поэтому не раздумывая больше не минуты, тот кинулся снова целоваться.