(Не)правильно.

      То, что я не первая, было вполне вероятно, но всё равно шокирующе. То, что другая девушка стояла на моем месте, жила похожей жизнью, общалась с ним и в итоге закончила свой путь смертью… Это деморализовало, путало мысли, вызывало тревогу и странное чувство — смесь из ревности и отрицания. Я хмуро посмотрела на его расслабленные пальцы рядом с собой, тонкие и длинные, изящные, как у пианиста, и мне не верилось, что он мог убить ими тех девушек.       Нет, конечно, вряд ли он лично делал подобное, но его мнение точно спрашивали. Я думаю. Если бы у него было всё с девушками хорошо, то меня бы не было здесь.       Так мне смеяться или плакать?       Я фыркнула про себя, а следом в мою головушку прилетела шальная мысль. Совершенно неуместная, смелая и новая. Никому в здравом уме после таких новостей не придет подобное в голову. Что же, смело могу назвать себя поехавшей.       Либо это неплохой способ отвлечься.       Я встала на ноги и, немного примерившись, легла на его указательный палец лицом к нему. Да, было неудобно. Но если бы я хотела отдохнуть, то оперлась бы спиной. Но в планах у меня было видеть его «лицо». Я хочу вызвать у него смущение или хоть какую-нибудь эмоцию — это бы облегчило мой допрос с пристрастием. Но вместо ожидаемой реакции услышала смешок. И увидела! Точнее, заметила лишь краешек того, как напряглись его шейные магистрали. Меня впечатляло то, как он обходит свой изъян. Несмотря на то, что у него нет лица, рта и глаз, он умудряется справляться с этим. Способен выражать эмоции, говорить, видеть — это вызывает восхищение! Только вот без губ не поцеловаться…       Я нахмурилась, затем удивилась, затем засмущалась.       Но не успела я сформировать следующую мысль, как ойкнула из-за того, что он «перебрал» мной пальцами, как монеткой, и перевернул манипулятор другой, внутренней стороной, на которой я и оказалась, на сложенных вместе пальцах. Интересный факт, который я осознала в полной мере только сейчас — его ладони — часть крыла, и, по желанию, могут сгибаться, удерживаясь буквально благодаря одному креплению. А визуально кажется, что пальцы словно выходят из конца крыла, не имея кисти вовсе. Прищурившись, я увидела один фигурный, еле заметный стык. Любопытство завертелось в животе.       Но поясница сильнее, и я поняла, что всё это время удерживала свой торс, опираясь руками. С кряхтением я опустилась вниз, а Саунд вдруг наклонил ладонь на нужный угол, как будто демонстрируя мне свои возможности. Таким образом поверхность для меня стала полностью горизонтальной. Мило... Но его ладонь выглядит такой хрупкой, словно достаточно приложить легкое усилие, чтобы сломать её. Как только все его детали держат друг друга так на самом деле надежно?       И да, план провалился (не успев толком начаться), судя по всему, ну и ладно. Нет, ну а что ты хотела, Марго? Смутить супердревнего и сдержанного робота?       Даже слегка азарт шевельнулся, люблю такие вызовы без негатива при неудаче.       Кроме разочарования…       Он дернул пальцем, и я ойкнула от неожиданности, далеко не мягкий сгиб впился в живот, от чего я его втянула и поморщилась. Саунд наклонил голову на бок, ожидая от меня вопросы или нудный монолог. Но про себя я как раз думала, с чего начать. Просто… Вот какой смысл спрашивать о действительно серьезных вещах, если он мне не ответит? Точнее, я бы сказала, что ему нельзя рассказывать. Почему-то я в этом уверена.       Я хмыкнула сама себе. Вот с чего бы мне это знать, ха?       Вдруг пальцем левого манипулятора он ткнул мне в щеку, и я удивлённо округлила глаза.       — Ты чего? — спросила, мягко отпихивая его острые грани от своей нежной кожи.       — /Ты. Чего? / — спросил он, выделяя обращение ко мне. Отчего-то я растерялась, мне не хотелось озвучивать все свои переживания ему, ведь мы… Ещё недостаточно близки? Боюсь услышать отказ дать мне ответы? Вот со мной так всегда, когда думаю — да всё легко, а когда нос к носу сталкиваюсь — капец, мозг отключается. Посему я опять выдала что-то, что не успела обдумать:       — Я? Не знаю, — быстро ответила я, стараясь скрыть растерянность в голосе. — Может, просто задумалась о том, как мне отсюда выбраться, — я почти стукнула себя рукой по лбу. Ну какое выбраться?! Боже, это невозможно. Ещё и обидеться ведь может, на свой счет принять. Да за что мне всё это!       Саунд не убрал палец, даже не дрогнул, он продолжал изучать мою реакцию, словно я была предметом его исследования. Интересно, есть ли в человеческом хоть что-то притягательное для него? Я ожидала, что он отстранится, сводя всё к шутке, но он не спешил этого делать. В то же время я видела, как напряглись его детали, прижались плотно друг к другу шестерни и кабеля.       — Я не вижу причины для беспокойства, — произнес он, и его голос звучал так ровно, что это только подчеркивало мою растерянность. — Ты в безопасности, — последнее он сказал с заметным трудом, а затем его шейные магистрали расслабились, и он выпустил небольшие клубы пара. Я удивленно моргнула, и стоило мне это сделать, как те уже растворились в воздухе.       «Не нужно было рассказывать ей о неудачных попытках. Это могло повлиять на прогресс», — подумал Саундвейв, незаметно охлаждаясь. Похоже, на сегодня это его последняя фраза.       «В безопасности?» — пронеслось у меня в голове. Как можно чувствовать себя в безопасности, когда твой разум рвется в свободный полет, а окружающая реальность загоняет в металлическую коробку? Когда вокруг одна только смерть и неясная надежда на жизнь?       — Ты не понимаешь, — начала я, но тут же осеклась. Как объяснить ему, что моя голова полна вопросов, которые мне не хватает смелости задать?       — /Постарайся/, — сказал он голосом Мегатрона. Я же прекрасно понимала, что чем больше я буду молчать, тем труднее будет во всём и всем. Я закусила губу, в свете его настойчивости поняла, что, возможно, это единственный шанс. О чём я волнуюсь? Он меня не укусит. Вроде бы. Ну зачем бы ему это делать?       — Ладно, — наконец выдавила я, ощущая, как внутреннее напряжение слегка ослабевает. — Я просто… не уверена в своих действиях. Каждый шаг кажется неправильным, и я не хочу делать что-то, что повредит… нам, — последнее слово стало неожиданным даже для меня, я поджала губы и попыталась заправить волосы за ухо, но встретилась с пустотой, ведь сделала низкий хвост ещё утром. — Эм, то есть… Агх, чёрт, ещё недавно у меня всё было по полочкам разложено в голове! — я села на попу, согнув одну ногу, а другую свесив между его пальцев. — Мне везде чудится обман, что среди нас есть подставные лица! Что мы участники какой-то игры на выживание, но не в курсе этого. Вокруг кто-то сходит с ума, умирает, а ничего не меняется, всем словно плевать на это, словно это нормально. И я ведь тоже делаю вид, что всё нормально! — воскликнула я на эмоциях. — Что нас всех ждет через несколько дней? Какая жизнь нас ждет? Что означает это ваше «партнерство»? Никто ничего не знает и просто молча повинуются! Я чувствую себя подопытным животным, — я сильно нахмурилась и болтнула ногой в воздухе, не сводя с Саундвейва взгляда, вновь чувствуя на себе его странный взгляд, источник которого я не могла понять в полной мере.       Он медленно и даже немного зловеще поднес лицо-маску ко мне, его собственная подсветка оставляла на ней красивые плавные блики. Она мигнула, и на ней отобразился текст:       «Мы все подопытные, по мнению Шоквейва… И да, я не могу рассказать много сейчас, но могу подсказать», — он наклонил шлем на другой бок, и я отзеркалила его жест. — «То, что ты знаешь, — ложь, но то, что тебе говорят, — правда».       Я шокировано и возмущенно приоткрыла рот, по щекам и шее пробежали мелкие неприятные мурашки. Эта подсказка объясняла не так много, а больше пугала. Особенно если воспринимать её буквально. Что, если он имеет в виду вообще всё то, что говорил ранее нам Шоквейв?! Ох, нет, мозг, только не это, ну пожалуйста!       Саундвейв неожиданно снова слабо ткнул пальцем мне в щеку, я хмыкнула.       — Ладно, ладно, не буду загоняться, — он кивнул, после чего я немного хитро усмехнулась. Пока был шанс, я приобняла его палец, прижимая к груди, но скоро поспешила отпустить и даже слегка подтолкнула его прочь, словно это была вообще его идея. И снова смешок от него, я почти возмутилась.       Я вздохнула. Мне стало неловко из-за того, что я так и не получила подробные ответы. Внутри образовалась неприятная пустота, которую я не знала, чем заполнить. И, конечно, надеялась, что не ляпну какую-нибудь глупость вперед паровоза. Поднявшись, я прошлась по его пальцам туда-сюда, балансируя, и вдруг резко остановилась. О, есть темка, которую он не «озвучил» вовсе, я глянула на него, сидевшего всё также тихо. Я даже не слышала работу его механизмов.       — Кстати, ты не ответил на вопрос о партнерстве, — по сути, я знала достаточно, но мне этого было мало! Либо же я не могла поверить и принять это до конца. Как будто чего-то не хватает, некоего последнего пазла.       — /Ответил/.       — Я хочу знать больше, — нахмурилась я.       «Ты знаешь достаточно», — настаивал он, мне показалось это странным. Он почему-то не хочет говорить об этом. Стесняется? Или ненавидит повторяться? Так я прошу рассказать что-то новое.       — Тогда повтори для глупой меня! — фыркнула я, он тяжело провентилировал.       «Положительные отношения. Связь. Размножение».       — Краткость — сестра таланта, — закатила я глаза, — но не в этом случае… — сжав переносицу пальцами, я стала вслух рассуждать. — Хорошо, это всё понятно. Вам нужны, кхм, фемки. Я не думаю, что знаю много или все тонкости ситуации. Однажды я уже поднимала эту тему, но решила замять, ибо думала, что тебе было бы неприятно вспоминать войну, — говорила, расхаживая туда-сюда, сцепив руки за спиной, — но в этот раз я продолжу… Неужели после войны совсем никого не осталось? Неужели Кибертрон не может сам создавать ботов. Раньше же в этом не было проблемы. Разве Шоквейву не проще было бы работать с, например, Сигма компьютером? — это были важные вопросы, и, хоть я и не была уже уверена, как давно Земля уничтожена, неделю или же две назад, они казались мне логичными. — Так зачем тогда вам люди? Особенно с учетом, что мы в ограниченном количестве, — я усмехнулась. — Да, конечно, возможно, мы можем создать много детей, — я сконфузилась, немного напрягая шею, — но это же всё равно не то, да? Даже если десептиконов немало. А вехиконы, я слышала, вообще «осколки», — я остановилась, внимательно посмотрев в его маску. Это тоже интересный момент. Получается, даже клоны могут дать жизнь? Интересно… Я прищурилась, ожидая ответов, Саундвейв медлил, но точно тщательно обдумывал свой ответ. Похоже, что это была та информация, которую мне ещё рано знать, но я была благодарна, что он пытается рассказать мне хоть что-то.       Саундвейв же и правда составлял ответ в своём процессоре. Это не была критически важная информация. Только если Марго не является врагом, что абсурдно. Но в то же время ему казалось, что если она узнает, то её вера в силу десептиконов пошатнется. Для него самого этот факт как удар в спину. Словно они, победители, нежеланны в родительском доме. Какое бы ни было отношение отдельно взятого бота к Праймусу, будь то ненависть или любовь, все одинаково считают его своим богом, отцом, создателем в конце концов. В каком-то смысле, часть проблемы — паранойя Мегатрона, но она не беспочвенена, а основана на конкретном происшествии, которое некоторые шепотом называют второй войной. Хотя, скорее, коротким восстанием.       И виновник — сам Праймус и его Вектор Сигма. Даже Вулканы не были настолько же опасны, как он… Саундвейв вновь провентилировал, с содроганием спинных пластин вспоминая ярость Мегатрона, когда матрица лидерства была украдена. Благо для десептиконов, что новый Прайм не состоялся. Не успел.       Вынырнув из размышлений, он сфокусировался на сосредоточенном лице Марго. Да, эта фем умела задавать сложные вопросы.       «К сожалению, Ветор Сигма не подлежит использованию. Нас немного, и люди — последняя надежда для восстановления расы и триумфа десептиконов», — написал он.       Я внимательно прочла, в сотый раз удивляясь его способности объяснять. Кратко, понятно. Только лишь моя интуиция скребётся, ворчит, а значит, Саундвейв поведал мне не всё. И всё же… Это хоть какая-то информация.       — Что же, спасибо и на этом ответе, — сказала я, прикрыв глаза. Затем усмехнулась. — Ам… А у тебя есть ко мне «положительное отношение»? — я приоткрыла один глаз и увидела, как Саундвейв кивнул. Мило. Я улыбнулась.

***

      Настроение было на удивление хорошим. Проблемы на какое-то время отошли на задний план и не нервировали меня. Даже загадка от Саундвейва не волновала. Сегодня оказалось достаточно просто договориться с собой и расслабиться, забыться. Только не считая того, что в одиночестве тут побыть ну никак не выйдет, какой-то шум на фоне всё равно будет — это печально, но потихоньку привыкаю. Хотя с учетом, что осталось куковать нам вместе дня два, то можно и не привыкать. Нуна подошла ко мне, наблюдая за моей рефлексией. Она даже с легким осуждением посмотрела на мою расслабленно-развязную позу. Я невинно пожала плечами, мол, кому какое дело, все свои. Она вздохнула и села рядом, в её руках была книга, написанная точно на английском. Я снова задумалась о нашем общении.       — Ты знаешь английский? — спросила я, вглядываясь в книгу, что-то научное. Она уверенно кивнула.       — Да, конечно. Свободно говорю на нем, в работе это полезный навык.       — Это так, — согласилась я с ней. В моей работе это тоже нужно, но язык мне особо не давался, так что достойный середнячок. Хуже моего английского — это моя ориентация в пространстве. Я могу запомнить верную дорогу, но стоит мне сделать один неверный поворот, как вся уверенность улетучивается и ищи свищи Марго по сусекам. — А, кстати. Откуда ты родом? — спросила я, вдруг поняв, что не знаю этого факта о ней. Возможно потому, что я была уверенна в её европейских корнях. Но имя не сочетается с рассказом о её жизни.       — У меня смешанная семья, — протянула она. — Мама русская, папа кореец, хотя по мне и не скажешь. От него у меня, ну, рост, — она рассмеялась. — Назвали меня Сону Ю-Ни, — она глянула на меня, проверяя реакцию, но я внимательно слушала. Ужас, вокруг один обман! Даже подруга оказалась с сюрпризом. — Вскоре после моего рождения мы переехали в Казахстан, где мне сменили имя на Нуна Сону. А ещё через пару лет перебрались в Россию, где и жили…       — Интере-есно, — протянула я. — Может, у тебя ещё секреты есть? — я немного нервно рассмеялась, но вот её неловкость на лице меня смутила, я прищурилась. — Так, и что ещё ты скрываешь? — я даже опустила обе ноги на ковёр и, вскинув брови, уставилась на неё.       — Я бы не сказала, что это секрет, просто однажды от волнения я соврала тебе, и это меня немного волнует, — она откинулась на спинку дивана и положила руки на колени. Мой взгляд требовал от неё продолжения истории, и она сдалась. — Когда мы впервые разговорились, я сказала, что не знала о трансформерах, но это не так, — она вздохнула, — я знала, я смотрела, и мне нравились десептиконы. Хотя, скорее, мне все нравились по-своему, но я запаниковала, подумала, что если скажу правду, то ты не захочешь со мной общаться, ведь это они нас заперли, — поделилась Нуна, и я вздохнула.       — Да ладно, могу понять тебя. Я тоже не всем всю правду говорю. А тут мы вообще пару дней знакомы, друзья по несчастью. Фиг его знает, где подвох, надо быть настороже, — успокоила её я, но про себя задумалась… А не связывает ли нас всех случайно именно мультфильм?.. Хотя, скорее, вовсе не случайно.       Она кивнула, а затем приобняла меня за плечи, я улыбнулась.       — В обмен, по секрету скажу, что фанатела по Мегатрону, — доверительно прошептала я, она прикрыла рот ладошкой и махнула в воздухе свободной рукой.       — Да иди ты!       — Да правда, — хмыкнула я, — только никому не говори.       — Могила! — воскликнула она, закрыла рот воображаемым ключиком и выкинула его, я улыбнулась. Затем Нуна ахнула и махнула рукой снова, но более резко.       — Теперь понятно, чего Стейси бесится: не без повода ведь — ревнует! Ой-ой, а как же Саундвейв?       — Сейчас всё иначе, — я поджала губы, не уверенная в том, стоит ли делится всеми своими мыслями и переживаниями. Я бы, по правде, лучше бы… — Пффф!.. — я устало провела рукой по лицу, подняв брови. Лучше бы что, Марго?! А есть ли смысл разбираться со всеми загадками, если через два дня я и так всё узнаю? Я не планирую сбегать, бороться и тому подобное.       Ах, нет, один смысл всё же есть. Совсем маленький, но который колеблет мою уверенность в бездействии и принятии.       А что, если реальность, о которой мы не знаем, настолько шокирующе ужасна, что те капли симпатии к Саундвейву, что успели появиться, высохнут из-за яростного огня правды?       — Что такое? — спросила Нуна, положив ладонь на моё плечо. Она подсела ближе и ткнула меня в бок, я ахнула и удивленно обернулась на неё. — Ты же знаешь, что можешь поделиться со мной? Да, знаем мы друг друга ещё плохо, но с чего-то же надо начинать. Да и если не я, то кому ты ещё можешь вытрясти душу? — мы хмыкнули одновременно.       — Так а чего только я да я? Тебя разве совсем ничего не тревожит? — спросила я, вглядываясь в её переменившееся лицо, я моргнула один лишний раз.       — Я совру, если скажу, что мне нечего сказать, но… Некоторые вещи я не хочу говорить ради твоего же блага. Я провожу с Шоквейвом каждый день, понимаешь? Он почти всегда ведет, как это правильно, аудиожурнал. Озвучивает то, что делает, свои опыты… Я всё вижу, слышу. Иногда он даже будто учит меня. А недавно мне посчастливилось порыться внутри вехикона, — я в шоке выпучила глаза, а она мягко махнула рукой. — Я же врач. Да, немного странно, но я справляюсь. Другая бы на моем месте уже бы сошла с ума.       — Это точно, — сказала я, но мне бы хотелось знать тоже (а то вдруг это важно!), хотя я далеко не из тех людей, которые умирают от неутоленного любопытства. Если человек серьёзно говорит, что мне лучше будет чего-то не знать, то я предпочту поверить в это. — В этом вы и правда подходите друг другу… Но ты уверена, что мне не стоит знать?.. — Нуна пожала плечами и выдохнула.       — Ты можешь потерять спокойствие и уверенность. Я немного потеряла, но понимаю, что нужно бороться с этим.       — Вряд ли будет намного хуже, чем уже есть, — хмыкнула я, — но давай обмен: я — тебе, ты — мне, — Нуна улыбнулась и кивнула в мою сторону. — Ой, ладно, понятно всё с тобой! Что же… Возвращаясь к прошлому нашему обсуждению, то, похоже, что я не была на самом деле готова к реальному Мегатрону и мне больше импонирует Саундвейв, — озвучивать это было волнительно, даже как-то не верилось. Лицо Нуны выражало понимание, казалось, ей моё положение знакомо. — Хотя как бы я «была готова» если это был просто мультсериал?!       — Знаешь, так часто бывает, когда влюбляешься в знаменитость. И бывает, что фанат выходит «за рамки» роли кумира, изучает подробнее, копает глубже. Но это всё равно лишь то, что ему позволяют знать. У людей множество масок, и хоть я и не думаю, что Мегатрон при нас претворяется. Но почти уверена, что мультфильм не копирует реальность. Это невозможно, — она серьезно посмотрела на меня, и я кивнула, ведь понимала это и сама. Не так давно осознала, точнее. — Знаешь, как актер в фильме. Тут то же самое. И мы ещё не знаем, кто автор мультфильма на самом деле и с какой целью им с нами поделились. По сути, он имеет смысл только для нас — выживших.       — А что, если он для нас и был сделан? — пронеслась в моей голове шальная мысль, которую я мгновенно озвучила и прикусила губу, Нуна удивленно ахнула.       — Хочешь сказать, что абсолютно всё было известно заранее: что Земля будет уничтожена и что женщин похитят? — осторожно уточнила она, и, хоть я не знала точного ответа, всё равно кивнула, ведь именно это и имела в виду. Да, это имело смысл, но звучало нереально.       — А если бы автоботы победили? Тогда в нем нет смысла! — воскликнула я.       — Перестраховка? На всякий случай.       — Слишком много усилий, — нахмурилась я.       — Всего лишь один мультсериал, — не согласилась Нуна. Я приоткрыла рот и закрыла его обратно. В целом, возможно. Очень интересно… Заметив мой взгляд, подруга слегка улыбнулась.       — Да, это не самая волнительная загадка в нашем положении… Так: теперь ты чувствуешь себя предательницей? — спросила она, вернувшись обратно к основной теме нашего разговора, я задумалась над этим вопросом.       — Я так не думаю… Может, совсем немного. Скорее, я удивлена и разочарована. Словно я обманывала сама себя.       — Всё не так плохо, подруга, — она легонько похлопала меня по спине, — у тебя ещё не так всё плохо. Пройдет время, и всё встанет на свои места. Если ты уже понимаешь, что Мегатрон не тот, с кем бы ты хотела быть, то больше не стоит терзать себя!       — Как раз я в этом и не уверена! — сдержанно воскликнула я. — Мне кажется, что мой необоснованный страх глушит те чувства, что были у меня к нему всё это время. И что мне нужно просто это перебороть, переждать и всё. А что, если это произойдет тогда, когда мне начнет по-настоящему нравится Саундвейв? Я буду любить их обоих? Это ужасно!       — О боже мой! — воскликнула она с нотками восхищения и ужаса в голосе. Хотя скорее, это было восхищение моей паранойей. — Дорогуша, если ты влюбишься в Саундвейва, то забудешь о Мегатроне с концами!       — Но если… — я приподняла палец.       — Если бы да кабы! — буркнула она, дернув головой и сдержавшись, чтобы не шлепнуть меня по пальцу, отбивая тем самым мои глупые мысли. — Любовь способна развеять любые сомнения и страхи. Если Саундвейв откроет тебе что-то новое, ты сможешь забыть Мегатрона, как плохой сон, — я прикусила губу, раздумывая над её словами.       — Вопрос только в том, готова ли я к этому, — призналась я. — Что, если всё окажется совсем не так радужно?       — Так можно жить вечно в страхе! — она смахнула эту мысль рукой, как надоедливую мошку. — Запомни, риск — это часть жизни. Если ты не откроешься новым чувствам, то упустишь возможность быть счастливой. — Я кивнула, чувствуя, как многие вещи встают на свои места, как внутри меня разгорается надежда, хотя она и заблудилась среди страхов. Всё же обсуждать с кем-то то, что творится на душе, бывает полезно. Я благодарно улыбнулась ей и приобняла, положив голову на её покатое плечо.       — Тебе надо было в психологи идти…       — В меде был такой курс. Но всё это ерунда, жизненный опыт — вот ответ на все вопросы, — я хмыкнула.       — Старушка ты моя… — безобидно протянула я. Думая параллельно о том, что, возможно, я просто не привыкла советоваться со старшими. Всё сама, всё сама, и всегда так страшно.       — Эй! — по голосу она совсем не обиделась. — Ладно уж, с этим разобрались. Моя очередь?.. — я кивнула. — Что ж, кхм. Что ты скажешь на то, что удачных переносов человека в трансформера не было? Точнее сказать, есть всего одна, но как фем она бесполезна, ибо душевно сломлена, — я в шоке отстранилась от Нуны.       — Что?.. — да, я предполагала, что мы будем первыми, но считала, что Шоквейв знает, что делает. Предвидя мои вопросы, Нуна сказала:       — Шоквейв правда знает, что делает. На бумаге всё чики-пуки, просто слишком многое зависит именно от человека. Уверенность, желание, сила воли. Нужно быть сильной морально, здоровой во всех смыслах. Кстати, на седьмой день, как он сказал, будет полный чек-ап здоровья и лечение. Он возлагает большие надежды на нас. В том числе и на меня. Он старается понравится мне, как бы странно это ни звучало, — щёки подруги порозовели, а я ощутила растерянность. На последнюю её фразу я вообще не обратила внимания, зациклившись на другом — более важном.       — Ого!.. — голос мой слегка дрогнул. Эта новость оказалась настолько пугающей, что в горле сперло, а живот предательски заурчал. Мы с Нуной переглянулись друг с другом, вздрогнув. — Давай продолжим за едой, — предложила я, хотя на самом деле не чувствовала голода. Мне просто необходимо было помолчать минутку в пути, попытаться осознать и принять факт того, что через два дня я могу умереть.       — Да, идея замечательная, вперёд…