Слишком Влюблен

      Бабочки безостановочно порхали внутри, и ему казалось, что он вот-вот сойдет с ума оттого, что Милли спит рядом, и проспала тут почти всю ночь.       Это было слишком для него, поэтому он сидел на краю кровати, заламывая пальцы, и смотрел в окно. Под боком лежала прямоугольная подушка — та самая, с которой он не расставался в последнее время. Когда все пальцы уже похрустели, он посмотрел на неё и легонько стукнул кулаком, после обвивая руками.       Мысли в голове безостановочно вертелись, и он упускал каждую, даже не пытаясь понять, что они значат.       «В их отношениях уже очень давно не было ничего похожего», ― эта — самая яркая и понятная — мелькала все чаще других и как-то выделялась даже.       «Ну, ничего такого, что могло бы свести его с ума. В последнее время точно», — появлялась следующая, но Финн не совсем был согласен с ней, и, кажется, бабочки внутри тоже.       Ему кажется, если бы не тупые чувства (которые почему-то только утихшие, пусть и совсем давно задвинутые в долгий ящик) — те, которые он точно не хотел вспоминать опять — снова бы не пробудились в нём, не заставляли бы его опять вспоминать хорошее и одновременно ужасное прошлое — все было бы нормально.       Ну, как сказать. Он как минимум сходил бы с ума по другому поводу.       Он сощурился, сосредотачиваясь на улице за окном.       Небо было затянуто облаками так, что за ними не было видно солнца.       Оно было серым и тусклым, и парню показалось, что снаружи ужасно холодно.       Может, лучше остаться дома сегодня и поехать как-нибудь потом, а?       Разве идея ехать почти всю ночь, не сомкнув глаз, могла быть чем-то желанным? Нет, ясное же дело, что она была плохой.       Она в любом случае была бы не очень, что, конечно, отрицать глупо. Но в глубине души он понимал, что это ему нужно.       Потому что он ещё не готов их отпустить.       Точнее нет, не совсем. Он просто боится.       А чего боится-то? Взрослой жизни совсем в одиночестве, без возможности обратиться к кому-то за советом. Ему казалось, что кроме родителей, никому нет до его проблем дела. И это почти было так.       Финн тихо вздохнул, сжимая в руках подушку.       Краем уха он уловил доносящийся рядом шелестящий звук простыни и повернулся к девушке лицом.       Та только проснулась и, потирая глаза, улыбнулась ему. ― Привет. — хрипло поздоровался он. уголки его губ тронулись, и он попытался криво улыбнуться ей в ответ. ― Ага-а… ― протянула Милли, зевая. ― Доброе утро.       Финн сощурился немного, и поэтому Браун, поднявшись на кровати, сказала: — Ты все-таки за рулем будешь, а это большая нагрузка. Нужно поесть.       Когда он вообще нормально ел в последний раз? Месяц назад, может быть?       Ну да, как раз в свой последний день перед тем, как узнать о чем-то более страшном, чем голод.       Ну, или как сказать? Он же не чувствует его.       Хотя, вообще-то, он иногда ел (когда Элси невыносимо долго смотрела на него, прожигая взглядом). Он всегда вспоминал то, как на него впервые посмотрел так отец, лет в тринадцать, когда тот вытворил очередную ребяческую пакость.       Парень всегда об этом вспоминал и хотел отвернуться, но не мог, одновременно пытаясь забыть и развидеть этот взгляд опять. И приходилось есть, иначе он бы сошел с ума, метаясь среди двух абсолютно противоречивых желаний.       Но Милли же не знала об этом. Хотя, должна была догадаться, вообще-то. Она же все понимает. Но не соглашаться он почему-то не хотел. — Ладно.       Она кивнула и пододвинулась ближе, почти с ним поравнявшись. — Я тогда пойду. — Ага.       Милли криво ему улыбнулась и встала с кровати, направляясь к выходу.       Он проследил за тем, как она ещё немного сонно шагает к двери, а потом и по коридору, не закрывая её.       А потом пришел к такому выходу:       «Ночью все не было настолько неловким, как сейчас.»       И он не мог не оказаться правым.       Поздно вечером вся подростковая неловкость улетучивается, возвращаясь к рассвету.       И, если честно, он не хотел, чтобы тот опять наставал и портил то, что было, смывая это, как теплая морская вода смывает замок из песка или в очередной раз пытается сгладить углы и без того круглого камня.       Но, наверное, она просто хочет забрать его к себе, на самое дно, где ему и будет самое место.       А вот песчаный замок жалко. Он пусть неаккуратен и не очень красив, но труда и стараний вложено в него немало.       Вот, что заключил Финн и пошел в душ.       Когда они подъехали к кладбищу, поднялся сильный ветер; изредка были слышны раскаты грома.       Финну не было холодно, потому что он часто гулял или снимался на улице в такую погоду, поэтому привык, а вот Милли все куталась в свою толстовку, потирая ладони.       Он снял свою легкую куртку и протянул девушке. Ей определенно было нужнее.       Милли благодарно посмотрела на парня и надела её, натянув ещё и капюшон. Куртка была на удивление тёплой. — А ты? Замёрзнешь ведь. — заметила Браун, идущая за ним. — Нет. — он пожал плечами и задумался о чем-то. И тут Финн свернул направо — на самый край — и остановился. — Сколько раз ты тут был? — спросила Милли, подойдя ближе. — Три. — ветер трепал его темные волосы. Он выглядел красиво, но печаль его не скрывало ничего.       Но Финн, казалось, и не пытался её скрыть.       Если бы он хотел, он бы скрыл. Он же прекрасный актер, что доказывают его многочисленные номинации и награды.       Но парень всегда был настоящим и никогда не играл просто так. И она любила в нём это. Пусть сейчас он и не был слишком эмоционален, его все-таки можно было понять.       Он сел на корточки, руки положив на холодный серый мрамор.       Милли показалось, что он разговаривает.       Она так и не осмелилась подойти слишком близко, стоя немного дальше его.       И смотрела то на парня, то на лес впереди, редко поднимая глаза на надгробие.       Они пробыли тут с час, как ей показалось, а потом Финн развернулся и шагнул к ней, закусив губу. — Поедем. — сказал он, скрестив руки на груди. — Хорошо. — Браун кивнула и, проследив за тем, как Вулфард идёт к выходу, направилась за ним.       Очень хотелось его обнять. Финн выглядел слишком болезненно и слабо. Милли было его невыносимо жаль. Она подняла глаза на небо, не в силах на него больше смотреть и думать о нем и его бесконечной печали.       Ветер усилился, и уже где-то совсем рядом слышались раскаты грома, повторяющиеся чаще и чаще, словно выгоняющие их отсюда.       Хотя вряд ли это было так. Он сам хотел убраться подальше — рассудил Финн, одергивая смотревшую на затянутое тяжелыми тучами небо Милли.       По дороге обратно он вдруг свернул в другую сторону и сказал: — Нужно ещё кое-куда заехать. — Хорошо. — согласилась Милли, отворачиваясь от окна.       Он поехал куда-то, и ей показалось, что это место было значимым для него в детстве.       Или, может, для его родителей.       Это было место на окраине Стэнли-парка. Улицы со временем были совсем безлюдными.       Финн остановился только тогда, когда лес полностью закончился. Тихий океан был в нескольких секундах отсюда.       Парень вышел из машины, откидывая волосы со лба.       Милли последовала за ним, хлопая дверью и не переставая оглядываться по сторонам. Ей понравилось это место. Никогда раньше она не знала и не видела его, что было ясно. Она же все время, как была в Канаде, проводила в доме его родителей.       Он все шёл к океану, а сильный холодный ветер дул в лицо, заставляя щуриться.       И тут тоже уже в полную силу грохотал гром, заставляя девушку то и дело поёживаться то ли от страха, то ли от холода.       Осень началась на удивление рано. И была холодной.       Он задумался. Ещё вчера они сидели на заднем дворе щурясь от яркого солнца в домашней одежде, а сегодня резко стало на десять градусов холоднее. — Я тут часто бывал. — сказал Финн, оглядываясь на стоящую рядом девушку. — Летом особенно.       Она кивнув, подняла глаза на серое небо. Кажется, начинается дождь. Несколько прохладных капель упало ей на голову и плечи, прежде чем она в этом точно удостоверилась. Она немного подумала и сказала: — Красиво. Канада красивая страна, природой особенно. Этим она и отличается от Америки, кажется. Там такого не найдёшь.       Финн едва слышно хмыкнул и кивнул.       Он ещё немного постоял, а потом развернулся. — Я вернусь ещё. —прошептал он, садясь в машину.       Он пока не ехал, наблюдал за тем, как мелкий дождик превращается вдруг в сильный ливень.       Финн шмыгнул носом и взялся за руль.       Теперь точно домой. — Любишь дождь? — спросил он, немного щурясь. — Да. Летом ещё гулять люблю. А сейчас холодно. — сказала она, откинувшись на сидение.       Финн кивнул, и включил печку, снимая капюшон толстовки. — Спасибо. — Милли улыбнулась.       Расстояние от родительского дома и Стэнли-парка было не очень большим, поэтому приехали обратно они ближе к двум часам дня.       Финн стянул ботинки и ненадолго задержавшись в ванной ушёл наверх.       Милли решила оставить его на время, но чуть позже все-таки спросить как он.       Как только она собралась с мыслями и направилась к его комнате раздался телефонный звонок.       Снова Джейк.       Неужели не он вчера сказал, что сам будет ждать звонка Браун? Милли постояла в дверях, смотря на свой смартфон.       Черт с ним, она должна спросить как Финн себя чувствует, она за этим и приехала.       Девушка прикрыла за собой дверь, делая вид, словно она вовсе и не слышала ничего. Развернувшись к соседней комнате она увидела выходящего из неё Финна. — Ой. Я как раз хотела спросить как ты. Все хорошо?       Он кивнул. — Тебе звонят. — заметил парень, и прошёл мимо, спускаясь вниз. Где-то на середине он остановился, и обернувшись попросил. — Сваришь кофе? — Без проблем, только отвечу на телефон.       Он пожал плечами и развернулся, уходя на кухню.       Ладно, и правда, надо было ответить.       Она просто скажет нет и все. Только нет.       Милли зашла обратно и взяла трубку. — Привет Джейк. Слушай… — она так и недоговорила, будучи перебитой им. — Добрый день, Милли. Ну так что там, с адресом? Куда я могу подъехать? — Я же вчера сказала нет. Что непонятного? — Что, почему? Ты не одна что ли там? С тобой кто-то есть? — Нет! — громко крикнула девушка в трубку, так что услышал даже Финн на первом этаже. — Нет. — повторила она тише. — Ну хватит, Джейк.       Парень помолчал, а потом спросил: — Почему ты не хочешь проводить время со мной? Я же не просто кое-кто в твоей жизни. — Джейк. Мы расстались два месяца назад. Нет и нет. Я последний месяц не пускала тебя к себе домой, тебе это вообще ни о чем не говорит?       Повисло молчание, которое парень быстро разорвал. — Ладно. — Бон Джови хмыкнул, и продолжил. — Надеюсь скоро получиться встретиться.       А потом сбросил трубку. — Вот черт. — фыркнула Милли, закрывая лицо руками.       Замечательно, он обиделся. Хотя нет, так гораздо лучше, ведь тогда он отстанет.       Но разве Браун могла сказать ему правду?       Что-то, мол: «Ну знаешь, тут такое дело, я в Канаде с парнем которого ты жутко ненавидишь, потому что видимо видишь конкуренцию, как-будто не знаешь, что мы и так только друзья. И у него тут проблемы кстати.»       Чтобы он однозначно послал её нахуй.       Хотя лучше бы он сделал это и она бы послушала продолжение его бесконечной истерики о том, что он хочет проводить с ней время.       Когда она спустилась, Финн сидел за столом, обняв колени. — Парень звонил? — спросил он, поднимая на неё глаза. — Бывший. — Милли покачала головой, опираясь на столешницу. — Просился обратно?       Девушка нахмурилась. — Он меня уже достал. — Ещё его посылаешь? — Спрашиваешь ещё? Конечно да. — А он? — Как-будто и не слышит меня. — Пошёл он нахуй. — заключил Финн, поджимая губы.       Милли согласно кивнула. — Да. — Лучше бы и не встречались. — буркнул он.       Одно упоминание о Джейке даже заставляет его снова говорить полными предложениями. Может быть теперь говорить только о гребаном Бон Джови и в один момент все станет как раньше? — Ты — главный ненавистник моих парней. — девушка отвернулась и на время замолчала. — Хотя ты прав, знаешь-ли, есть за что. Большинство из них полнейшие придурки. — Все. — как-бы между прочим заметил Финн, не сводя с её спины взгляда. — У тебя на них чутье какое-то, да Финни?       Парень хмыкнул, опять заламывая пальцы.       Ага, ещё «ревность» называется. — Ничего к кофе не хочешь? — спросила Милли, повернувшись.       Он только покачал головой. — Ты же знаешь, что голодать плохо. Ты подросток и… это плохо складывается на твоем развитии. — Мне не тринадцать. — Но оно и после двадцати не заканчивается. — Мне девятнадцать. — пробурчал он, опустив голову в колени. — Скоро будет двадцать вообще-то. И что за привычка? Не придирайся к словам, как ворчливый дед, ты же понял меня. ― она поджала губы. — Я не закончила кстати. Это сказывается также на состоянии твоего организма в принципе, а это и от возраста не зависит. Поэтому нужно есть. Но тебе ведь уже не тринадцать, поэтому заставлять не буду. Просто знай, что… — Милли обернулась. — я за тебя волнуюсь. Я не могла представить… — девушка оборвалась и отвернулась от парня к кофеварке. — Что? — Что у тебя все настолько плохо, конечно. Я даже подумала сначала, что ты обиделся на меня. Боже, я идиотка, да?       Финн качнул головой и прислушался.       Опять начинался дождь, кажется. Как внутри так и снаружи. — Нет — сказал он, принимая в руки чашку кофе. — ты милая.       Милли жалостливо на него посмотрела и присела напротив, криво улыбнувшись. Она немного помолчала, а потом придумала кое-что. — Не хочешь погулять на заднем дворе, а? Или фильм глянуть какой-нибудь. — спросила она, наклонив голову в бок. — О! Давай фильм посмотрим?       Парень только пожал плечами. — Это нет или да, Финн?       Или это все-таки «пошла нахуй»?       Ну нет, они любят смотреть фильмы вместе, это неизменно всегда! — Давай. — ответил Финн, отпивая кофе. — «Кошмары На Улице Вязов?»       Милли никогда не любила этот фильм, но он постоянно твердил, что она боялась, поэтому девушка включала и доказывала ему — смотри! Это не так, я не боюсь!       Но все равно хваталась за полог его кровати, щурясь или попросту прикрывая свои глаза. — Меня этим уже не напугаешь. — заключила Милли ухмыльнувшись.       Парень сощурился, некоторое время ничего не отвечая. — Монахиню? — спросил он, не отрывы взгляда с её шеи, точнее небольшой серебряной цепочки, состоящей из нескольких звеньев с круглой застежкой с надписью «Пандора» на ней.       Её она часто носила раньше, когда коллаборация только вышла, ей она нереально нравилась.       А ему нравилась она. До одури, так, что при виде её он забывал как дышать и говорить и приходилось учиться заново.       Неплохо, что они оба даже спустя время не изменяют своим вкусам. — Что у тебя за сдвиг на ужастиках? — Милли вздохнула, но кивнула с знак согласия.       Финн только пожал плечами, а потом встал и поставив кружку в мойку, бросил краткое: «Спасибо».       Он ждал её у себя.

***

      Все время Финн сидел без малейшей эмоции на лице, только изредка глубоко вздыхал и оглядывался на Милли.       А та каждые пять минут щурилась и отворачивалась от экрана, пропуская все скримеры и кровь.       Где-то ближе к концу он нащупал пульт и поставил фильм на паузу. — Пиздец. — сказал он, переходя на страницу поиска. — На — Финн передал ей пульт, повернувшись. — Что дальше будем смотреть?       Парень пожал плечами. — То, что тебе нравится. — Оу. Тогда хорошо. — Милли улыбнулась и набрала «Охотники за приведениями». — Мой брат Чарли без ума от него. Ну, мне тоже нравится.       Финн кивнул и повернул голову к экрану. Да, этот был определенно лучше.       И ему тоже очень нравились охотники за привидениями. Очень здорово, что ему удалось сняться в наследниках.

***

      Уже светало и сквозь занавешенное окно в спальне свет почти не попадал, только туда, где сидел Финн, почему тот и не мог нормально сомкнуть глаз, хотя спать ему хотелось невероятно.       Милли сидела, обняв себя руками, наблюдая за происходящим на экране.       За ночь они пересмотрели почти всю сагу и сейчас в планах девушки было включить даже самую новую из них, которую она в особенности любила из-за Фиби и её брата Тревора.       Он сильно напоминал ей Мэдисон из Годзиллы.       Финн сидел рядом, сжимая край покрывала холодной ладонью. — Сколько времени, а? — спросила она, поворачиваясь к нему, — Солнце встает. — Пять. — ответил он, смотря на экран её телефона. — Ага, спасибо. Не хочешь посмотреть последний фильм? — Милли закусила губу, поглядывая на титры.       Парень нахмурился. — Если хочешь. — А ты? — Я спать. — ответил он и лег на живот, привстав на локтях. — Ладно.       Обычно он ненавидел смотреть фильмы со своим участием.       Финн странный — решила Милли.

***

      Почти весь последующий день она проспала, и окончательно проснулась только в пять вечера.       Было тихо, ей показалось, что она совсем одна во всем доме.       Но как оказалось, Финн просто был на улице, как и в первый день — босой и хмурый сидел на качели.       Милли улыбнулась. Хотя она наблюдала за ним через окно в комнате, ей показалось, что он её заметил и нарочно отвернулся в другую сторону, так что она могла видеть только его волосы и тыльную сторону ладони, которой он прикрывался от неожиданно яркого, садившегося солнца.       Она не решилась спуститься к нему и оставаться в его комнате тоже, поэтому поспешила к себе.

***

      Милли проснулась уже в полночь, из-за тихих шагов и такого же тихого голоса, который её звал. Парень постучал и дверь скрипнула. — Финн? — спросила она, поднимаясь с постели.       Он кивнул, проходя в комнату. — Привет. — Не спится? — Ну да. — он обнял себя руками. — Что ты делала? Наблюдала за мной? — Финн нахмурился, облокотившись на стену. — Я тебя потеряла. — ответила девушка, вглядываясь в темноту.       Ей почему-то показалось, что он улыбнулся. — Извини. — он взялся за ручку двери. — Все хорошо. — Милли улыбнулась и теперь сидела на кровати. — Кошмары или бессонница? — тихо спросила она.       Парень немного помялся в дверях, но потом все-таки зашёл и присел на краешек кровати, сжав в той руке, в которой она не могла видеть кусочек одеяла.       Милли внимательно за ним следила, чуть щурясь. — Бессонница. — сказал он. — Я люблю кошмары.       Да, Финн определенно был странным.       Она не знала, как это можно объяснить по-другому. — Почему? — уголки её губ дрогнули. — Они заставляют чувствовать себя живым. — парень улыбнулся и Милли неверяще на него уставилась.       Что это с ним такое? — подумала она. — Хочешь чувствовать себя живым? — тихо-тихо спросила Милли, почти одними губами. — Да… — шепнул Финн в ответ, а улыбка его все не хотела уходить.       Не осознавая, чего делает, девушка медленно накрыла его губы своими, нежно целуя. — А это? Чувствуешь? — её лицо находилось в миллиметрах от чужого. Финн облизнулся.       В ответ она получила только легкий кивок и ещё один поцелуй.       Девушка открыла глаза, смотря на темный потолок, а потом облизнулась в точности как и Финн.       Глупый был сон.       Милли ещё нехотя поразмышляла об этом, но в итоге все же заснула ещё раз.

***

      Финн знал о том, что Милли была права.       Это даже было похоже на медленное самоубийство временами.       Хотя он даже не хотел умирать. Конечно, он не хотел.       Он не хотел и оставаться так, он хотел как раньше.       Но только как раньше уже точно не будет, а что-то новое было слишком пугающе.       Особенно пугало его смотреть в будущее одному.       Отчего-то думалось, что все люди, которые заставляли его чувствовать себя не в одиночестве уже давно погребены под землю и других таких уже никогда не будет.       Ладно, даже одного человека было бы ему достаточно.       Вот только каждый раз в последнее время, когда его мозг принимал решение, сердце решалось свести Финна с ума, повсюду вновь множество расселяя маленьких бабочек, которые заводили его в тупик, оставляя за собой следы жутких сомнений и колебаний.       Может быть, Милли и сейчас была права, но он просто не хотел этого признавать.       Просто отрицал возможность её правоты.       Разве все правда может быть как в его том самом — хорошем плохом прошлом?       И вот, вновь толпа маленьких нежных бабочек прошлась где-то в районе легких, заставляя на время задержать дыхание, сея сомнения там, где их никогда раньше не было.       Он ничего совсем не понимал. Даже в самые первые дни, когда Ник сообщил ему о гибели родителей на него не свалилось так много сомнений, проблем и глупых мыслей.       Финн вообще тогда не думал, он только ревел, лежал и ещё спал, но заснуть получалось редко-редко. Чаще он только пытался.       Он смотрел на потолок, в очередной раз думая о Милли, наверняка спящей сейчас и совсем не видящей его влюбленности и о всех тех проблемах, которые за ней последовали.       Она не знала и наверное даже не хотела знать.       И правильно, на её месте он тоже предпочёл бы не знать. Она и так тут, прожигает свой отпуск по его вине, по уши в его проблемах.       И наверняка не желала бы нагружать себя ещё одной, которая верно в несколько раз больше и следует за Финном уже очень давно.