Доверенное лицо.

- Этери!- тринадцатилетний подросток вырвался из рук, уводивших её людей, в одну секунду оказался у неподвижно стоящей высокой женщины, её вечно прямая спина сегодня была ещё прямее, а лицо будто застыло в маске безразличия к миру. Девочка изо всех сил прижалась к стройному телу, утыкаясь в грудь и слушая сердце. - Женя! - длинные пальцы скорее по привычке, нежели специально зарылись в тёмных волосах, нежно поглаживая голову. - Этери я не хочу! «Я хочу остаться с тобой!» —прошептала брюнетка так, что слышно было лишь одному человеку во всём аэропорту. - Я знаю, моя девочка, знаю. Но так надо, поверь, так будет лучше. Я люблю тебя, малыш…- блондинка привычно опустила поцелуй на теплый весок. - И я тебя… Объятия разжались, девочку взяли за руку и повели в глубь аэропорта. Тёмных глаза полные боли, непонимания и непринятия не отводили взгляд от родной фигуры. Хрупкое тельце отводили всё дальше, но голова не отворачивалась от выхода, подростка не волновало куда её ведут, её мысли занимало от куда и от кого её забирают. Тёмные омуты печали и вопросов- последнее, что осталось в памяти Этери от её малышки, так быстро повзрослевшей.       Переезд стал быстрым и логичным решением сразу нескольких проблем: издевки в школе почти прекратились, Этери меньше беспокоилась за девочку, маме тоже стало спокойнее. Вместе с тем женщина и девочка всё крепче и крепче привязывались друг к другу. Вечерние посиделки за книжками часто перерастали в задушевные беседы, они говорили обо всём от вопросов взросления до великого искусства, цитировали любимых авторов и смеялись над понятными только им шутками. Перед сном блондинка всегда заходила в теперь уже детскую, садилась на край дивана и перебирала ласково тёмные локоны, пока их обладательница совсем не уснёт. Кошмары почти полностью покинули этот дом, возвращаясь лишь изредка с болезнью.       Однажды девочка вышла из школы какая-то не совсем такая, как всегда, глаза горели иначе, улыбка была странно потаенная. Юная танцовщица заговор чёски забралась в машину, торжественно молчала до кафе, и даже внутри, пока делали заказ, а потом таинственно сообщила, что ей признались в любви. Так Этери узнала, что её девочка стремительно взрослеет. — Значит он тебе признался, а ты? Брюнетка покраснела и сдавлено ответила - А я убежала, я-то ведь его не люблю. Так Этери поняла, что ещё есть время побыть с её малышкой.       Самым сложным и в то же время крепко связывающем периодом стал, как ни странно, отъезд девочки к матери в Европу. Она вышла из огромного здания аэропорта за руку с, казалось бы, самым близким ей человеком, но отчего-то больше не чувствовалось былой связи, не было ощущения безопасности и своего места. Умом ребёнок понимал, что эта женщина её мама, что она сделала и делает непомерно много и для настоящего, и для будущего дочери, от этого рождалась благодарность, но не безусловная любовь. Всё время пребывания там девочка то и дело ловила себя на мысли об Этери и на желании оказаться в Москве рядом с блондинкой. Помимо странного осознания изменений в отношениях с матерью ситуация осложнялась появлением Джона, он собирался жениться на маме, а следовательно, набивался в отчимы или ещё хуже, в отцы. Стала проскальзывать в разговорах возможность переезда из России, но к счастью пока достаточно расплывчатая. Возвращение домой было невозможно долгожданным, высокая фигура в пальто ожидала у выхода, маленький носик с разбегу уткнулся в привычный запах льда, пряностей и осени. Всю следующую неделю при любой возможности брюнеточка обнимала, брала за руки или прижималась к ставшей незаметно такой близкой женщине. Мысль о переезде настойчиво отгонялась, но через полтора года вырос поставили ребром.       Тёмные бусины глаз полные безысходности врезались в память, женщина будто слышала безмолвный крик детской души. Мать вышла замуж и решила забрать девочку к себе в Европу, даже нашла прекрасную школу современного танца для неё. Профессиональные перспективы росли, но самый близкий человек оставался в зале ожидания аэропорта, она смотрела на неё пока дверь не оборвала зрительный контакт. Сильная взрослая женщина собирала всю свою волю, чтобы не заплакать, пока её любимая брюнеточка прощалась долгим взглядом. Как только дверь скрыла маленькую фигурку, быстрые капли скатились по щекам. Блондинка вышла из здания аэропорта и впервые за много лет закурила, одолжив сигарету у прохожего.