ЗЧШ: Контракт

POV Шелли

      Наступило наихудшее утро. Проснулась с желанием стать трупом. И хоть мои друзья с искренним любопытством пытались расспросить меня о том, что было, я отвечала односложно. Только при дневном свете я смогла увидеть, что после той ночи на мне остались синяки. Подлило бензина в пламя появление на доске с информацией рейтинга по успеваемости. Если бы прошла мимо, было бы лучше.       — Супер, — я убрала палец со своей фамилии, что оказалась в самом конце списка моего класса. — У меня нет аттестации.       В этот момент я была в компании Биби и Ворона, мы сейчас должны были идти на урок по выживанию. Из-за меня остановились здесь, посреди шумного коридора, в котором практически нет прохода из-за других детей.       — О, а у меня есть, — бодро воскликнула Биби, затем она, очевидно, захотела чем-то меня успокоить: — В других классах тоже есть дети с низким баллом, даже ниже твоего.       Я глянула на неё, поджав губы. В этот момент на нас налетел какой-то пацан, моментально убегая дальше по своему пути, ничего не проронив. Отскочив к шторе, я сердито продолжила:       — Хрен я клала на это дерьмо, — ощутила, как мной снова овладевает нервозность. — Хотя! Я ведь даже не собираюсь оставаться на экзамены.       В конце этого класса нам предстоит их написать. А Буллу, у которого этот год последний, придётся экзамен посложнее. Я не давила на себя этими мыслями. Уже настроилась на то, что во время экзаменов я буду далеко отсюда.       — Останешься на пересдачу, — душил словами Ворон. — А если всё будет плохо, будешь проходить девятый класс по новой.       Я плюнула в пол.       — Не будет меня здесь! — проскрипела, злобно сверля его глазами. — Я уже сказала. Хватит делать вид, словно вы всё ещё видите меня в этой тюрьме.       Биби цокнула. Показалось, на момент я их чудовищно возненавидела. Смахнув со своего пути штору, что мешала мне, я развернулась и одарив их последним, самым противным взглядом, на какой только была способна, ушла.       Ни капли добра в этом мире. Ладно это, даже простейшей поддержки. На эмоциях я посчитала, что мои ранее самые близкие друзья, которые заменили мне семью, стали самыми настоящими врагами, критикующими каждый мой шаг. Не знаю, когда меня отпустят эмоции.       В классе я поднялась со стула, когда рядом села Биби. Заняла другую парту подальше. Ей оказалась та, что поближе к доске. Никогда так близко не сидела.       Демонстративно отвернувшись от товарищей, я поглядела в окно. Вид отсюда выходил прямо на ворота, что сегодня были открытыми. Видимо, сегодня в интернат что-то завозили. А ведь могла прямо сейчас подняться и удрать прочь.       Нагрянул учитель, начался урок. Я уже собиралась провести его лёжа на парте, пытаясь заснуть, как услышала:       — Сегодня у нас практическое занятие у озера. Ждите здесь, я принесу удочки, — это заставило меня озадаченно поднять голову.       Провожая взглядом учителя, встретилась с взглядом Биби. В ответ высунула язык. Та улыбнулась. Нет, ты не поняла. Показала ей средний палец.       Прихватив одного охранника с ружьём, нас вывели за ворота интерната. У озера нас собираются учить ловить рыбу. Пока мы шли по лесу, я не приближалась к Ворону и Биби. Но не оставила их без внимания. То и дело замечала, как они между собой шепчутся. Я их уже терпеть не могу.       К озеру нас часто выводили летом, чтобы дать вдоволь искупаться. Но в начале весны это место выглядит мрачно. Озеро было похоже на болото, вода преисполнена илом, у берегов заросло кустами и камышами. Подойти можно было только со стороны пляжного участка.       Я держалась в стороне, прижавшись к сосне, держа руки в кармане толстовки. Смотрела, как одноклассники по очереди, деля четыре удочки, менялись между собой. Пока учитель рассказывал лекцию. Отсюда я ничего не слышала. Да и никто не следил за мной. Охранник притаился рядом с группой.       Я повернула голову в сторону интерната. А знаете, мне нет смысла здесь находиться. Уйду, никто и не заметит. И так бессмысленно торчу на холоде без дела. Вспомнив, что в недавних новостях предупредили, что оборотни могут попадаться в дневное время, пожелала лишь, чтобы они меня нашли и разорвали.       Негромко шумя опавшими ветками, я удалилась от озера. Вслед не слышала, чтобы меня звали. Наверное, мне стоит вернуться в конце урока. Иначе, при пересчёте детей возникнет паника. Мне лишние стычки не нужны.       Между деревьев заметила открытые ворота. После этого приросла к земле. Оттуда кто-то показался. Двое.       Первым по форме и ружью я узнала охранника, а второй оказалась девочка с знакомой внешностью. Это была Пенни, с которой я вчера встретилась в палате. Мне стало любопытно. В уму всплыл наш диалог. Она болела полуночной болезнью. И зачем её выводить в лес днём?       Если бы не это, я бы сейчас ушла в интернат и без цели шаталась по коридорам, погибая со скуки. Поэтому решила, держась на расстоянии, проследить.       Они ушли в противоположную от меня сторону. Я шла по пятам, стараясь не подавать шума. Лишь бы никто не оборачивался.       До меня долетали неразборчивые диалоги. Я не рисковала приблизиться и подслушать. Пенни с охранником уходили всё дальше, всё больше вводя меня в недоумение. Хотя, раз она оборотень, сейчас наступит время превращения? Не особо верится, насколько я знаю, такое происходит по ночам.       — Так чего вы напрямую не скажете?       Это донеслось от Пенни. Не отдавая отчёта, я ускорила шаг.       — Не ври самой себе. Ничего с тобой не случится, — услышала грубый голос от охранника.       Интересно.       — Я знаю, — опустила голову девочка. — Я всё знаю.       Что вообще происходит? Случайно громко наступаю на ветку. Внимания, к счастью не привлекло.       — Умирать не страшно.       Пенни в ответ неискренне рассмеялась. Я в замешательстве. Кто умрёт?       — Извините! — выкрикнула, переходя на быстрый шаг. Охранник и Пенни повернулись ко мне. — Вас звала... звали!       Внутри похолодало. Я надеялась, что прозвучала убедительно.       — Кто? — судя по взгляду охранника, он воспринял это всерьёз.       — Просили передать, чтобы вы подошли... к оружейной, — оказавшись достаточно близко, остановилась.       Всё выдумала ради того, чтобы отвлечь. А ведь я даже не знаю, как зовут этого охранника.       — Зачем?       — Я не знаю, — развела руками и повторила: — Просили передать.       Пенни смотрела на меня недоуменно. Поглядев в ответ, я не изменилась в лице, хоть и хотелось дать знак. Охранник поправил ремень, на котором держалось ружьё.       — А...ладно, идёмте до интерната за мной, — охранник прошёл мимо меня, махнув рукой, призывая следовать за ним. — Разберёмся.       Пенни уже собиралась идти, как я остановила её рукой, пока между нами и охранником не останется безопасное расстояние для разговоров. Затем двинулись вместе.       — Что это было? — она была ниже меня, мне пришлось наклониться, чтобы прошептать.       — Моя смерть, — Пенни смотрела в спину охранника. — Ему приказали увести меня подальше от интерната и застрелить.       Я выпрямилась, пребывая в шоке.       — Что?       — Слушай, давай не здесь! — громко шепнула мне она.       Не отвечая, я кивнула. Мы молча возвращались в интернат. Эта девочка удивляла тем, что с ней происходит всё больше и больше.       Отстать от охранника нам удалось при входе в интернат. Он приказал Пенни ждать его, так что мы остановились здесь, у окна. Во время урока здесь никто не проходил, так что я решила заговорить:       — В смысле застрелить?       Пенни покачала головой, на её лице не было ни страха, ни беспокойства.       — Мне так не сказали, конечно, — поделилась она. — Просто Джесси донесла мне, что заявление, которое подавало руководство, чтобы переселить меня, не одобрили. Вот я и догадалась. От меня захотели избавиться.       Джесси, видимо, была её подругой. Это имя лишь напомнило мне девочку, что два года назад сделала мне подножку.       — Точно?       — Конечно. Мне этот чувак даже почти признался, пока ты не подошла. А кстати, зачем? — Пенни внимательно уставилась на меня.       — Я подслушала, — честно призналась. — Меня это напрягло.       — Я в любом случае умру. Когда он вернётся, мы снова уйдём в лес, — обвинила Пенни в бесполезности моих действий. — Ты же знаешь. Никому не нужно со мной таскаться. Убьют, свалят на несчастный случай. Для интерната я проблема. Порчу репутацию своим недугом.       Невесело это всё звучало. Хотя, судя по тону Пенни, она это всё принимает.       — Если об этом узнают где-то помимо, — я упёрлась спиной в стену, уводя взгляд. — Всему персоналу придётся несладко. Если бы я хотела...то настучала кому-нибудь. Но мне нет до этого дела. Скоро меня здесь не будет.       — Почему?       — Я убегу отсюда, даже уже готовлюсь к этому. Жаль, что не всегда получается, — я приподняла край кофты, чтобы снова взглянуть на повязку. — Я сделаю всё, чтобы никто не встал у меня на пути.       Я бы побоялась делиться этим с кем-то помимо своих друзей. Но Пенни такое можно доверять, как я считаю. Опустив кофту, подняла глаза на картину, где был изображён Бог.       — Понимаю. Жить здесь — настоящий ад, — поддержала Пенни, сложив руки. — Но зачем тебе? Ты в каком классе?       — Девятом, — буркнула, решила не раскрывать душу. — Просто всё достало. Этого достаточно.       — Хотела бы я жить без болезни, — угрюмо протянула та. — На твоём месте мне...       — Заткнись, — резко бросила я, сжимая руки в кулаки. — Нечего мне завидовать. Я бы, может, тоже хотела умереть!       Последнюю фразу произнесла довольно сердито. Пенни, не отвечая мне, равнодушно пожала плечами. Мне резко стало противно с неё, хотя до этого я испытывала жалость. Нечего пытаться сравнить меня. Это невыносимо.       Я оставила Пенни в коридоре, ушла от неё, психанув. Может, моя реакция не стоила того. Но сегодня я и так на нервах, любое кривое слово выведет из себя.       О том, что я услышала, подумаю потом. Сейчас моё сердце снова сжимает отчаяние и полная уверенность, что все хотят мне зла. Может, эмоции скоро отпустят и я буду ощущать вину за своё поведение. А может и нет.

***

POV Булл

      К счастью, после обеда у меня не стояло в расписании никаких уроков. Да и за сегодня их было всего пару штук, не считая беседы нашего класса с воспитательницей. Обговаривалось будущее, поступление в институт и дальнейшая жизнь. Важная штука, через два месяца экзамены. Мысленно уже получаю комнату в общаге, живу, как самостоятельный, взрослый человек. В общем, считаю дни до выпуска.       Ребята сейчас на уроках. На протяжении дня часто встречался с Биби и Вороном, Шелли с утра не видел. По их словам, она пропала после первого урока и не появилась даже на обеде. За последнее время такое уже не удивляет. Не человек, а источник сплошных неприятностей.       Мог бы сейчас сходить проверить стадион. Подключиться к другим, если там кто-то играет. Но в этот раз решил поставить в приоритет экзамены. Не похоже на меня, кстати. Но после этого обещаю себе на ближайшие дни забить на это дело. Так что взял учебник по литературе и свой конспект, улегся на кровать, стал его дописывать на матрасе.       Нудно до ужаса. Ещё два месяца держать в башке имена и истории писателей. Упираясь подбородком в ладонь, даже не стараюсь выводить текст нормальным почерком. Нужно пометить ту часть страницы, где я закончу.       К двери приближаются шаги. Не отвлекаюсь, пока не слышу, как она со скрипом открывается. Подняв голову, с удивлением вижу Шелли. По обычному виду так и не догадаюсь, где она шаталась. На белой футболке ни следов драки, руки не в царапинах. Видимо, даже не убегала в лес.       — Где Биби и Ворон? — став посреди комнаты, Шелли уставилась на меня.       — На уроках.       — Ну, точно! — с каким-то раздражением прорычала она и ушла к тумбам.       — А ты так и не вернулась на уроки? — решил оторваться от конспекта, положив ручку на страницу как закладку и захлопнув книгу.       — Смысла от ваших уроков, — Шелли что-то искала в отсеке, где хранились вещи для душа.       Я принял позу сидя и сложил руки в замок.       — И где ты была?       Шелли не ответила. Перестала шуметь в тумбе, зависла, затем задвинула её обратно.       — А вас волнует? — развернулась ко мне. — Мне показалось, вас не интересует мой побег. Зачем вам знать, что я для него делаю?       Я нахмурил брови. Конечно, я эту хрень не поддерживаю. Но беспокоиться о подруге мне это не мешает. Я считаю, она выбирает неверный путь. Ещё бы ей это донести.       — Интересует, — после этого я поднялся на ноги, спрятав руки в карманы шорт. — Но ты не понимаешь. Ты строишь какие-то невозможные планы.       — Невозможные? Да отсюда в лес сбежать как нехрен делать, — Шелли подошла ближе, косилась на меня сердито. — Сложнее подготовиться, понимаешь?       Эта чудоженщина на пять сантиметров ниже меня пыталась убить меня взглядом, словно я её испугаюсь. Но донести нужное я был обязан.       — Ты хоть представляешь, что будешь делать после побега? — холодным тоном выдаю. — Ты будешь считаться пропавшей. В лучшем случае, тебя найдут в Береговом Омуте. А в худшем, ты потеря...       — Да срала я на ваши города! — громко перебила Шелли, краснея. — Я не буду жить с людьми. Самые отвратительные существа! Даже среди оборотней мне будет комфортнее!       Я сделал паузу, наблюдая, как она отчаянно злится.       — В Темнолесье куча поселений. Я уж найду, куда прибиться! — заверила она. — А вы живите дальше, как обычные люди.       — Я не позволю, — резко заявил я. — Пойми, меня волнуют не твои планы. Темнолесье опасное, ты должна была это понять на своём опыте. Понимаешь, о чём я? Ты даже не дойдёшь туда, куда хочешь.       Шелли фальшиво засмеялась и хлопнула в ладони.       — Поэтому я и не буду вам ничего рассказывать, — отмахнулась та. — Никакой помощи в этой тюрьме. А запретов у меня и так в жизни полно.       Я напряженно вздохнул.       — Ты не сделаешь этого, нет.       Шелли сжала кулаки, содрогаясь от ярости.       — Пойми, ты слишком маленькая!       После этого мои руки моментально полетели вверх. Кулак Шелли завис в сантиметрах от моей челюсти. Удерживая, я отбросил от себя её руку.       — Незачем было так делать, — сдержанно прокомментировал, не спуская с неё глаз. — Никто в этой комнате тебе не враг.       Шелли отскочила от меня, в последний раз подняла на меня взгляд, демонстрируя покрасневшие глаза. Затем, что-то буркнув под нос, шустро вылетела за дверь. Следом из коридора раздался протяжный, мучительный крик.

***

POV Шелли

      На данную минуту с планами на побег было покончено. И с какими-то другими планами тоже. Я словно остыла ко всему, что меня волновало. Не собиралась больше проживать дни. Мои друзья встали против меня. А это было единственным, что держит меня здесь. Заставляло терпеть интернат и что-то делать. Без них я бы не горела желанием сбежать в лучшую жизнь.       А раз теперь я одна, не вижу смысла существовать. Получать от воспитателей, с горем сдавать учёбу. Мне больше ничего не нужно. Вообще ничего. Я не должна была родиться в этом мире.       После конфликта с Буллом я снова потерялась у всех из виду. И если до этого я занималась тем, что крутилась у комнаты охраны, прикидывала, как можно утащить ружьё, то сейчас я скрывалась в пустых кабинетах, рыдала и ждала ночи. Не хочу никого видеть. А сторонний, последний план созревал всё больше. Даже на ужин не заглянула.       Время тянулось долго. Ближе к отбою я нашла, где спрятаться. Вернуться в комнату я собиралась последний раз. Ждала, пока все лягут. Неужели я правда готова сделать то, о чём думаю? Разве я не могу готовиться к побегу в одиночку?       Нет, не могу. Мне тяжело без поддержки. Особенно, если сопротивление исходит из моих товарищей. Иначе я в интернате проведу ещё два года. Зачем мне это? Есть что-то другое, что держит меня?       Наконец-то можно срываться с места. На часах почти одиннадцать. Везде тихо и темно. Полагаясь на ночное зрение, я переместилась в жилой корпус. Главное, чтобы в моей комнате все тоже не бодроствовали.       Медленно отворив дверь, я взглянула в тёмную спальню. Лунный свет озаряет пол, слышится чужое дыхание. Кажется, все спят.       Подошла к тумбе. Ещё днём проверила наличие нужных предметов. И какой же мрак, ничего не видно!       Старательно не создавая шума, я рукой перебирала в тумбе. Прикоснувшись к нужному, вытащила и засунула в карман старых спортивных штанов. Затем прихватила полотенце и неспешно задвинула отсек.       Вышла в коридор. Места я так и не подобрала. Если начну исследовать, могу попасться. Решила отправиться в общую душевую. Не думаю, что ночью туда кто-то нагрянет. А утро уже меня не волнует.       Здесь до сих пор стоял пар после вечера. И пол ещё не высох. Здесь абсолютно темно. Пробираясь глубже, споткнулась.       Сев на мокрую плитку, прижалась спиной к стене. Предметом, который я искала в тумбе, была маленькая коробочка с лезвиями для бритвы. Наощупь достав одно, я оценила остроту.       Полотенце понадобилось, чтобы крепко затянуть его выше локтя, с чем я кое как справилась. А далее был вопрос смелости и решительности. Вытянув перед собой лезвие, словно я могла его увидеть, думала. Может, не стоит оно того?       Конечно же, я не передумала. И как бы больно не было, старалась. Ощущала, как на футболку льётся горячая кровь. Это оказалось сложнее, чем я думала. Смерть не изъявляет желания меня навестить.

***

POV Биби

      Прошлым днём казалось, я не должна бродить в поисках своей подруги. Хотя, ближе к вечеру пыталась это сделать. Безуспешно. Шелли словно сквозь землю провалилась. Булл рассказывал, последний раз она заходила именно к нему и так же неожиданно убежала с психами. Засыпать было неспокойно. На утро я собираюсь доложить воспитательнице о пропаже. Кажется мне, у Шелли в край сдвинуло крышу и она сбежала в лес навсегда.       — Она в изоляторе сидит, думает над своим поведением.       Это уже завтрак. В столовой я не смогла отыскать миссис Мэйгерс, поэтому обратилась к Линдер, даже не спеша за своей порцией к окну выдачи.       — Надолго?       — Не знаю, как ваша воспитательница решит, — миссис Линдер оторвалась от овсянки, даже не показывая какой-то раздражённости от того, что я её отвлекаю. — Месяц, наверное.       — Чего?       — Ситуация тяжёлая, — отмахнулась она, меняя тему. — Кстати, нужно, чтобы кто-то приносил домашнее задание. У нас на это нет времени.       Вопросы так и крутились в голове. Но мучить ими воспитательницу я не решаюсь. А то, к чему она клонит, сразу догадалась. Перед тем, как ответить, неуверенно развернулась к Ворону и Буллу. Сидели вдалеке, не спускали с меня взгляда. Мне не хотелось возвращаться к ним с такими новостями.       — Домашнее задание? — повторила я, возвращаясь. — Мы можем...Я же в одном классе с ней учусь.       — Не подведи, — беззаботно отвечает миссис Линдер. — Медсестре передавайте. Хотя, у этой девочки уже всё безысходно.       Она стала размешивать ложкой кофе. Я стояла ещё недолго, в полной нерешительности. Ладно. Хватит. Я ухожу.       Жестом позвала Булла и Ворона забрать завтрак с окошка выдачи. На моём лице отсутствовали эмоции. Не выдавая ни слова, мы подождали свои тарелки и отправились за стол. Усевшись напротив парней, мрачно посмотрела на пустое место рядом. Не успела я самостоятельно начать, как Ворон заговорил первым:       — И что? Сказала?       Я уперлась кулаком в висок, неохотно подняла ложку, сверля глазами стол.       — Шелли в изоляторе, — кратко бросила.       — Неудивительно, — покачал головой Булл.       — На месяц.       Теперь ребята смотрели на меня по-другому. В полном недоумении.       — Это каким боком? — выдаёт тот, начиная поедать овсянку.       — Сама не знаю.       — Странно, — Ворон сидел, не притрагиваясь к еде. — Это же за что такое наказать можно?       — Может...       — Не стройте догадки, — перебила я Булла. — Шелли нужно будет приносить домашку. Оттуда и узнаем.       Булл всё равно настоял на своём.       — Это по любому связано с лесом, — угрюмо и неодобрительно заявил он. — За что ещё она могла получить?       Я склонилась над тарелкой, думая.       — Она бы через окно сбежала, мы бы это заметили, — сделала паузу, чтобы пережевать овсянку. — Главный вход всегда закрыт.       — И почему она бы не додумалась сделать это днём? — скептично подметил Ворон. — К тому же, Шелли с первого урока сбежала. Нас как раз выводили к озеру.       Не знала, что и думать. То, что у меня отлегло от страха за подругу, неоспоримо. Но от угнетающего напряжения, что росло с каждым словом, нельзя избавиться.       — М-да.       Мне показалось, день сегодня более серый, чем прошлый. Наверное, моим друзьям так же казалось. Хотя, Булл себя чувствует отлично. А у Ворона мрачный вид сам по себе установлен в заводских настройках. Мы мало разговаривали, даже сидя за одной партой весь день. Впервые было настолько скучно.       Вечером у меня с Буллом тренировка, у Ворона дополнительные уроки. Я действительно хотела бы пойти, лишь бы избавиться от этого беспокойства. Но не думаю, что мне это поможет. Передать домашнее задание я собиралась сразу после уроков. После звонка уже летела в спальню, перечисляя в уме то, что я хотела взять.       Копаясь в отсеке тумбочки, где лежали личные вещи Шелли, я доставала её тетради и книги. Так же залезла под подушку, забрала оттуда другую тетрадь и карандаш. Много чего ей нужно, как мне казалось. Прожигать время, сидя круглые сутки в одной комнате довольно неприятно. Наверное, нужно захватить пару книг из библиотеки. И ту, которую она не успела дочитать.       Только собиралась направиться к двери, как её открывает Ворон. От неожиданности вздрогнула.       — Передачку собираешь? — догадался он.       — Да.       — Вкинь туда записку, — посоветовал Ворон, закрывая за собой дверь. — Если Шелли сможет что-то возвращать тебе, будете общаться.       Мои брови поползли вверх, впервые за день несильно улыбнулась.       — Точно, — я была в восторге от этой идеи. — Слушай, возьми из библиотеки пару интересных книг. На свой вкус.       Ворон кивнул, развернулся к двери. Я подорвалась к столу, вырвала листок из тетради. Что хотела написать, безусловно, знала. Но смогу ли получить ответ, неизвестно. В любом случае напишу так, словно на него надеюсь.

***

POV Шелли

      Теперь я знаю о себе гораздо больше. Оказывается, я неадекватная, больная, безмозглая и явно хотела отправиться в Ад, как мне сказали. Не забыли пригрозить дурдомом. Но обычно то, чем мне угрожают, приходит во второй раз, а не в первый. Поэтому теперь у меня есть собственная тюремная камера. Тюрьма в тюрьме. Из которой, как я услышала, меня не выпустят никогда. Славно.       Ночь закончилась нервным срывом и успокоительным. Теперь повязка у меня не только на боку, но и на руке. И изолятор в полном распоряжении. Мрачная, старая комната с облетевшей краской на стенах. Окно, из которого можно посмотреть только на забор. Одна кровать, столик и раковина. В углах затянулась паутина.       О скуке и речи быть не может. Я к ней была готова сразу после того, как узнала, сколько здесь буду торчать. Лишь от безысходности пару раз ударила себя головой об стену, что услышала миссис Сильвас, пригрозила усыпить меня, в ответ на мой крик так и сделала. Так что познавать свою новую жизнь в изоляторе я начала только, когда проснулась в полдень.       Медсестра пообещала мне, что я буду получать домашнее задание, несмотря на всё это. Не сладко звучит, но хоть что-то. Придётся убивать время тем, чтобы вдоль и поперёк прочитывать учебники.       Первый день в тюрьме скоро закончится, уже темнело. Я лежала на кровати без движений, прожигая взглядом потолок. В такой прострации находиться довольно неплохо. Время теряется быстрее так же, как и желание жить. Но покончить с собой здесь у меня не получится. Только, если я придумаю, каким образом мне навернуться с кровати и сломать шею. И почему ночью у меня ничего не получилось?       Слышала удалённые шаги. Не обращала на них внимания. Обычно эти шаги проходят мимо. Но когда я услышала звук поворачивания ключа в замке, подорвалась, тут же развернула голову к двери. Она приоткрылась. На пороге стояла миссис Сильвас, в одной руке удерживая небольшую стопку книг и тетрадей. На мгновение из моей головы улетели все угрюмые мысли.       — Это домашнее задание. И то, что тебе передали твои друзья, — равнодушно выдала медсестра. — Завтра заберу, передам учителям. Не сделаешь, сама виновата.       Она передала эту стопку мне в руки. Затем развернулась, напоследок кинув:       — Ужин через час.       Я не подала голоса. Молча смотрела, как миссис Сильвас ушла, заперев дверь на замок.       Перевела взгляд на это сокровище. Немедля, начала разбирать. Здесь действительно были учебники и мои тетради. Помимо этого, тетрадь для рисования, немного канцелярии, засунутой между страниц. А так же сторонние книги. Мои друзья действительно позаботились обо мне? Иначе, кому понадобилось думать, что лучше передать. Мне это подняло настроение. Но, как бы до этого я не унывала желанием делать хоть что-то, сейчас делать домашку поленилась. Поэтому, расставив всё на маленьком столике, снова упала на кровать.       Перед сном меня ждал ужин, который приносят отдельно тем, кто пребывает в палатах. А на ночь я взялась за книгу, что мне принесли. Всё-таки, морально стало легче. И хоть угнетающее одиночество давит на меня, мысль, что я всё-таки кому-то нужна, создаёт надежды.

***

      Проснулась, ослеплённая лучами солнца. Пару секунд беззаботных, пустых мыслей, пока на меня камнем не влетают воспоминания. Я всё ещё в изоляторе. И это такой же день, как предыдущий. Все ещё начало неизвестного срока моего заключения...       Никуда здесь торопиться не надо. Только под вечер мне обещали забрать тетради с домашним заданием. Меня ждут пустые взгляды в потолок, лежание с закрытыми глазами на кровати и тяжкие мысли.       После завтрака появились силы что-то делать. Я схватилась за учебник по выживанию, взяла маленькую записку со списком заданий. «Ответить на вопросы на сто тридцать девятой странице». Ясно.       Раскрыла тетрадь, начала перелистывать страницы книги. Долго листать не пришлось, из нужной страницы что-то торчало.       Распущенные волосы лезли мне в лицо. Заложив передние пряди за уши, я медленно извлекла из книги сложенный листик в клеточку. Изучила, раскрыла. Это оказалась записка.       «Я надеюсь, это письмо попадёт в нужные руки. Так как мне даже не дают увидеться с тобой. На всякий случай, не буду писать здесь ничего лишнего. Шелли, мне очень важно знать, что вообще случилось. Почему ты скрывалась от нас? Если ты думаешь, что мне без разницы, ты ошибаешься. Знала бы ты, как я себя отвратительно чувствую. Но как можно было заработать наказание на целый месяц? Не закрывайся и не отворачивайся, словно ты одна. Я буду надеяться, что смогу получить ответ. А если именно так получится, я спрошу следующее. Что ещё тебе принести?       От Биби.»       Записок оказалось две. Не успевая обдумать прочитанное, сразу смотрю на вторую. На ней никаких слов, только заранее решённые задачи с математики, которые, очевидно, задал учитель.       Перечитала первую записку снова. Какой к чёрту месяц? Почему так много? Почему Биби знает, сколько я здесь буду, а я нет?       И хоть другие слова меня не особо тронули. Мне это показалось слегка фальшивым, словно для галочки. Я не чувствую, что за меня кто-то беспокоится. Потому что беспокойство закончится сразу, как только я открою рот, чтобы вкинуть что-то про побег. Ну ладно. Я перевернула листок, взяла ручку и стала думать, что написать в ответ.       «Ничего такого не случилось. Когда вернусь, ра..»       Последнее предложение зачеркнула. Нет, я вообще ни с кем не буду об этом разговаривать. Продолжу по другому.       «Со мной всё в порядке. И, кстати, я не знала, что буду здесь целый месяц. Скучно здесь до ужаса, но что я могу поделать. За книги и тетрадь большое спасибо. Приносить мне больше ничего не надо. Но я буду рада получать любые мелочи.»       На этом моменте хотела закончить, но поняла, что поспешила.       «В следующий раз захвати мою зубную щётку и полотенце. А ещё одежду.»       Конец. Не считаю, что мне нужно чем-то подробно делиться. Сложила листок в пару раз, каким он и был до этого. Отложила в сторону. Теперь на отвали напишу домашнее задание. К тому же, на втором листке идеальным почерком Ворона были написаны готовые примеры по математике.       Не знаю, сколько времени прошло. По ощущениям, ни единой секунды. Всё такое же, как было прежде. Только солнце выше поднялось над соснами. Часы здесь не висят. Отсутствие чувства времени словно удлиняет мои мучения.       Выживание и математика уже готовы. К несчастью, мне ещё предстояло сделать вероучение. Может, раз я решила из-за обстоятельств сосредоточиться на учёбе, мне стоит перестать писать по этому предмету всякую дурь?       Заданием было снова написать правильный ответ к вопросам по теме параграфа. Придётся его читать. В последнее время я даже не вникала в то, что учитель рассказывал на уроках.       «Дьявольские создания» — гласило название параграфа.       Упираясь спиной в подушку, я быстро пробегала глазами, прекрасно зная, что ничего не запомню и ответ, соответственно, не напишу.       «Дьявол оставил за собой немало следов своего существования. Как и существ, что по сей день живут на Земле, так и предметы. Их количество неизвестно, так же, как и правда о их существовании. О предметах ходит много слухов, но речь пойдёт только о самых известных. Нынешнее общество не склонно верить в их существование, так как факты сто раз переписывались и переворачивались.»       Душнина.       «...К существам относятся оборотни и нежить. Оборотни произошли после вспышки полуночной болезни. Легенда гласит, Дьявол наделил недугом кого-то из своих врагов. Болезнь оказалась очень заразной, люди того века не умели с этим бороться. Спасаясь, они убегали подальше, создавали маленькие поселения и мастерили холодное оружие в попытке отбиваться от атаки. Вспышка обратилась в эпидемию. Все холодные леса забились оборотнями. Общество не нашло себе места. В результате подавления этими существами, человечество стало развиваться медленнее. На сегодняшний день ни вакцины, ни антидота против полуночной болезни не имеется. Химики и зельевары утверждают, его не стоит ждать. Ничто не способно перебить проклятие, созданное самим Дьяволом...»       Кажется, я об этом и так знала. Дальше идёт про нежить. Обращала внимание лишь на некоторые отрывки.       «...Нежить является не таким опасным существом, по сравнению с оборотнями. Нежить медленная и хрупкая, её легко обезвредить. Сама собой представляет живой труп, который наделён силами проклятия Дьявола. Научное объяснение их существования отсутствует, информация содержится лишь в легенде. Она гласит, что это одна из пыток в пекле. Те, чья душа после смерти попала в Ад, могут вернуться обратно в своё тело, когда от него осталось почти ничего. Душа не может полноценно управлять своим бывшим телом. Мученики Ада вынуждены существовать в своём же трупе, покуда их тело и душа не распадутся насовсем.       Нежить агрессивна, но за всю историю мало случаев, когда она смогла нанести вред. Самый яркий произошёл в 1099 году, когда из кладбища Старого Города, что в округе Темнолесья, восстали сразу все мертвецы. Жители потерпели крах. На данный момент Старый Город носит название Мёртвый. Его не восстановили и по сей день, отдали полностью на попечение живым трупам...»       Скучно. Но мне оставалось пробежаться ещё по паре страниц прежде, чем приступать к заданию.       Читать стало сложнее. Я начала игнорировать абзацы, пока не наткнулась на напечатанный жирным шрифтом заголовок.       «Контракт Дьявола Контракт — неуязвимый дьявольский артефакт, что имеет довольно низкую популярность среди сектантов и обычных людей. Его предназначение — заставить человека оставить на нём подпись своей каплей крови взамен на бессмертие. Легенда такова: когда Дьявол при жизни на земле делал выступление перед публикой, часто издевался над толпой, что ему поклонялась. Он взял пергамент и перо, у всех на виду, диктуя, подписал и бросил людям. Контракт передавался из рук в руки, формируя бессмертное общество. Что, по сути, должно существовать на планете до сих пор.       Дьявол, как всемогущий, никогда не делал ничего в пользу даже своих последователей. Контракт наделял не бессмертием, а настоящим проклятием.       Проклятых Контрактом почти сразу изгнали из тогдашнего общества. Люди, что становились бессмертными, кардинально менялись в характере и принципах. Это были без основания жестокие люди, что жаждали власти и ощущали себя выше простых смертных. Пойти на контакт они могли только с такими же проклятыми в попытках скрыться от людей. Из этого следует объяснение, почему в существование Контракта принято не верить. Ничего из того, что наведено в данном разделе, никогда не подтверждалось...»       Лучше бы я внимательнее читала абзацы про оборотней, как про что-то действительно существующее. То, что прочитала сейчас, решила не дочитывать до конца из-за повышенного уровня бреда. Легче самостоятельно придумать ответ на задания. Чего только верующие не напридумывают.       Выводя ручкой ответы в тетради, я больше думала о том, чем хочу прожечь время. Зависнув взглядом в окно, решила, что скудный вид отсюда хоть и мрачный, но имеет какую-то романтику. А значит, достоин того, чтобы я начертила его в своей тетради для рисования.