Фанатка

Даже свет фонарей и отблеск Луны не доставали до двух человек на этой улице. Спрятанные темнотой, они стремились укрыться от всех тех, кому были б не рады. А это примерно все. — Будь осторожней, ладно? В этот переулок не стоит соваться ни спортсменам, ни хрупким девушкам. Мишель Джонс дрожала, прижимаясь к квинскому герою тесней под бок. Пятью минутами ранее её, оказавшуюся не в том месте и не в то время, спас от толпы хулиганов народный Мститель. — Спасибо тебе, — голос продрог от потрясения, — я очень благодарна. Человек-паук утешительно похлопал по хрупкому плечу, на секунды задержав ладонь. Питер искренне считал, что проблема нападений заключается в агрессорах, но как же сейчас хотелось взять и отругать школьную подругу за безрассудство: ну чем надо было думать, чтобы решить прогуляться по самому неблагополучному кварталу в самое неблагополучное для этого время? Впрочем, намерение устроить лекцию в духе уроков ОБЖ пропало моментально, стоило взгляду вернуться к всё ещё испуганной Джонс. — Они ублюдки, не достойные твоего внимания. Давай я проведу тебя домой. Девушка кивнула, робко цепляясь руками за шею вершителя правосудия, пока его руки осторожно опустились на тонкую талию и подколенную зону. Паркер смутился: девичье тело легло непривычной, но приятной тяжестью. Даже слишком приятной. Парень покрылся румянцем под маской. Высокие многоэтажки сменяли одна другую, отчего горящий свет в окнах превращался в единое месиво. Прохладный ветер сентябрьского вечера обдавал приятными потоками. Школьница скромно поглядывала на своего спасителя, боясь заговорить. Да и что сказать? «Спасибо»? Уже было. Да и сам герой не спешил продолжать разговор, поэтому до назначенного пункта они добрались в уютном молчании, приземлившись на незастеклённом балконе. Мишель нехотя отсоединилась от Паучка, ступая на холодный кирпич. — Как я могу отблагодарить тебя? — она смущённо опустила глаза в пол. Протеже Старка оглядел с ног до головы юную особу: розовые щёчки, кудрявые локоны и длинная толстовка, края которой старшеклассница так мило теребила, выдавая волнение. Да, он безусловно хотел особой благодарности. Но вот напирать на Мишель ему совсем не хотелось. Карие глаза робко метнулись в его сторону из-под ресниц. — Я… не откажусь от чая. Брови брюнетки поползли вверх, мягкие губы удивлённо раздвинулись. — Чай? Х-хорошо. Пойдём. Но, стоило четырём ногам оказаться в комнате девочки-подростка, как хозяйка помещения тут же пожалела о своём гостеприимстве. Постеры с героем в красно-синем костюме будто были вместо обоев, вместо пыли на полках — многочисленные кружки, а кровать украшали мягкие игрушки ручной вязки. Питер улыбнулся под маской: такое внимание со стороны нравившейся ему одноклассницы было безумно приятным, хоть и доставалось его Альтер-эго. — Прости за… бардак. — больше всего на свете Мишель Джонс мечтала провалиться сквозь землю. — Ничего. Подросток с жадным любопытством разглядывал каждую кружку, не стесняясь брать в руки. Он знал каждую свою фотографию: вся серия кадров сделана с фанатами. Здесь его просто окликнула девушка, выходящая из кофейни. Тут он снял котёнка с дерева, а там помог починить велосипед. Естественно, всеми снимками делились в сети. — Нальёшь в эту? — свет лампы отразился от блестящей поверхности, на которой Человек-паук приобнимал девушку в пальто кофейного цвета. — Конечно, — Мишель неуклюже перехватила посуду и на ватных ногах направилась на кухню, еле шевеля губами. Пока школьница проделывала долгий путь от комнаты до чайника и обратно, параллельно спохватившись и спросив, какой конкретно чай нужен, Мститель продолжал изучение девчачьей комнаты. Которая, и пяти секунд не прошло, успела покорить многогранностью владелицы: на книжных полках стояли такие легенды как Джордж Оруэлл, Агата Кристи и Джейн Остен; письменный стол украшен бюстами Линкольна и Вашингтона; а на стенах, между плакатами, висят рисунки карандашом. Паркер не поленился подойти ближе: наброски животных, преимущественно котов; одинокая осина у их школы; чертёж старинных часов. — Забыла спросить про сахар, поэтому принесла с собой. Звонкий голос успел небольшим эхом отскочить от стен коридора, когда Джонс объявилась с подносом в руках. — Спасибо, Мишель. Две тарелки с печеньем стукнулись об поверхность кроватной тумбочки. — Но я не говорила тебе своё имя. Художница внимательно проследила за движением кадыка под маской. — Увидел твою подписанную тетрадь на столе. Твои родители на работе? — Да, сегодня они в ночную. Следующие минуты прошли в тишине. Зелёный чай постепенно кончался, а вот неловкая пауза — нет. Раздалось покашливание. — Тебе понравился чай? — Да. Спасибо. — Тебе спасибо. Снова слишком громкая тишина. Сейчас каждая секунда казалась минимум ребёнком бесконечности. Время тянулось круче разогретого сыра: вроде материя тратится, но вот толку мало. Забеги ленивцев и то покажутся чем-то на уровне «Форсажа». — Знаешь, я пойду, наверно. Мишель Джонс медленно кивнула, провожая до балкона. Холодный ночной воздух ударил в лёгкие. Впереди горели огни большого города, так усердно завлекавшие к себе. Парень нерешительно ступил на красный кирпич: вот и всё? — Паучок… Девушка прикусила губу, неуверенно топчась на месте. Руки снова стали неистово сминать ткань толстовки. — Я понимаю, что ты просил чай… и ты получил его. — взгляд пробежался по мужской фигуре. — Но я хочу отблагодарить тебя по-своему… Питер заинтересовано склонил голову. Лампа внутри дома издевательски подсвечивала кружки. Женский силуэт в три маленьких шажка оказался рядом с Человеком-пауком. Старшеклассница облизала губы. Поняв, к чему она ведёт, молодой человек приподнял маску до носа и робко положил руки на хрупкую талию. Девушка легонько провела ладонью по открывшейся щеке — та отдавала свежей щетиной. Поколебавшись с секунды, они прыгнули в этот омут. Медленно, тягуче медленно, пара одноклассников будто растягивала момент расставания. Щёки покрылись краской стыда, словно весь Нью-Йорк глазел исключительно на этот балкон в Квинсе. Пальцы сжались на талии сильней. Поцелуй углубился. Мишель стала двигаться смелей — руки прочно ухватились за широкие плечи. Ладони юного Мстителя отправились в маленькое приключение по телу брюнетки — шея, щёки, талия, руки. Забывшись, Паркер потянулся к упругой груди, но вовремя остановился у косточки лифчика и вернулся к бёдрам. Вся красная, Джонс оторвалась от парня. Напоследок Питер провёл костяшками по щеке девушки и, аккуратно приподняв, поцеловал женскую руку. — Спасибо за всё, Мишель. И ночь поглотила своё дитя. С глупой улыбкой художница вбежала в комнату, захлопнув дверь балкона и облокотившись об неё спиной. А губы всё не хотели возвращаться в нормальное положение. Глаза бешено блестели. Она. Поцеловалась. С. Кумиром. Образ с многочисленных плакатов и кружек стал максимально реальным. Теперь он не картинка и не персонаж Всемирной сети. Мишель видела его своими собственными глазами и собственными губами цел… Румянец не хотел угасать. Неужели это правда? Пока мысли были в агонии, взгляд упал на письменный стол. Чуть протрезвев от случившегося, Джонс осознала то, что смутило её ещё больше, чем страстный поцелуй с Человеком-пауком. На столе не было никакой тетради.