Иллюзии

«Самую большую душевную боль нам доставляют наши собственные иллюзии, фантазии и мечты» Лорд Пречер

Габриэль с ярко-алой розой в дрожащих руках стоит перед дверью. Секунды перерастают в минуты, а минуты тянутся целую вечность. Габриэль берётся за ручку двери и останавливается. Ему не хочется заходить внутрь. Вина крепким корнем зацепилась где-то там, глубоко в его душе. Хоть Камень Чудес Павлина уже давно починен, но самочувствие Натали отчего-то всё хуже и хуже. Глубокий вдох не помогает успокоиться, а шипы от розы начинают впиваться в ладонь, но слабая физическая боль заглушается той болью, которая разливается у Габриэля внутри. Он должен зайти к Натали, должен проверить её и извиниться. Снова. Габриэль легко отворяет дверь, заходит. На кровати — Натали, откинувшаяся на подушки. Волосы распущены, красная прядь сбилась на лоб, закрыв глаза. Руки Натали сложены на груди, то и дело вздымающейся. Несколько шагов отделяют Габриэля от кровати, но он никак не может заставить себя подойти ближе хоть на шаг. Вина разъедает его изнутри, то и дело твердя, что он — убийца, и, если бы не воля случая, Натали могло и не быть. Габриэль бесшумно пересёк комнату, подошёл к прикроватной тумбе, на которой стояла ваза. Хрусталь выглядел потускневшим. В вазе стояла увядшая чайная роза, которую Габриэль взял, чтобы заменить на алую. Он уже собирался выйти так же бесследно и незаметно, как вошёл, но вдруг из груди Натали вырвался рваный вдох. Послышался громкий кашель. Натали проснулась и, увидев Габриэля, собиралась было что-то сказать, но кашель помешал ей. Спустя минуту Натали наконец смогла прошептать: — Что-то случилось, месье? — Да, случилось, — ответил Габриэль. — Мысли об Эмили снова преследуют меня. Снова этот кашель, чуть ли не доводящий Габриэля до слёз. До чего же он был слеп… — Не надо, — проговорил Габриэль, призывая Натали молчать. — Это не твоя забота. — Но, месье, я хочу помочь вам… — Ты уже помогла. Спасибо тебе, Натали. — Вы говорите это постоянно, — с некой неловкостью в голосе сказала Натали. — Ты так рисковала собой, а я даже не остановил тебя. Это было неправильно с моей стороны. Прости меня. Натали, увидев, что Габриэль всё сильнее сжимает стебель розы в руках, осторожно взяла цветок из его рук. Молчание, позволяющее обдумать следующие слова и просто побыть наедине, воцарилось. Глаза Натали бегали по комнате, и, Габриэль отметил, никогда не останавливались на нём, словно ассистентка избегала смотреть в глаза Агресту. — Хорошо, — наконец сказал Габриэль. — Тебе нужно отдыхать. — До свидания, месье. Когда Габриэль уже собирался закрыть дверь за собой, Натали окликнула его. — Но, если вам всё же потребуется помощь, то я всегда готова. Габриэль не нашёл ничего лучше, как просто улыбнуться в ответ. Покинув покои Натали, он выдохнул. Этот разговор дался ему нелегко. Натали словно светится добротой, всегда готова поддержать его, даже будучи в таком состоянии, как сейчас. А он снова допускает ошибку. Зачем он упомянул Эмили в разговоре с ней? Чтобы Натали ещё больше беспокоилась о нём, вместо того, чтобы подумать о себе? Если бы слово было воробьём, то Габриэль непременно поймал бы его, а потом запер бы в клетке, чтоб больше никогда не говорить с Натали о своей жене. Спустившись на лифте туда, где Габриэль Агрест превращается в Мотылька, туда, где растут кусты с маленькими коконами акум, Габриэль остановился перед капсулой с Эмили. Сегодня он снова почувствовал её присутствие. Будто душа его жены пыталась что-то сказать, предупредить о чём-то, о чём Габриэль не мог догадаться сам… Эмили всегда верила гаданиям и предсказаниям, а Габриэль скептически относился к подобного рода развлечениям. Однажды, уже после их свадьбы, Эмили затащила Габриэля к одной прорицательнице, которая, по её словам, могла рассказать им об их будущем. Сначала Габриэль пытался вразумить свою супругу, объясняя свой отказ тем, что все прорицатели — шарлатаны и не более, и что только сам человек может построить свою судьбу. Но стоило Эмили надуть свои губы и бросить на Габриэля укоризненный взгляд, как ему пришлось покориться. Он не мог спорить с Эмили, безумно любя её. И вправду, что такого, если они сходят к этой «прорицательнице»? Пусть Эмили услышит, что их будущее будет светлым и счастливым, и успокоится. Квартира гадалки, похожая на серый ящик, не внушала Габриэлю доверия. Всё в ней было серым: и обои, и доски на полу, и занавески на окнах. Посередине комнаты стоял стол с тремя стульями, на котором стоял шар. В шаре будто смешались небо, земля, воздух и огонь, и каждая стихия отдала ему свой цвет. — Приветствую вас, семья Агрестов, — тихо, почти шёпотом, проговорила гадалка. — Пришли вы узнать судьбу свою? Присаживайтесь, — пригласила она, показывая ладонью на два стула. Эмили и Габриэль сели. Эмили взяла мужа за руку: было видно, что она нервничала. — Огонь распаляется всё сильнее. После появления на свет юного котёнка последует крах. Его сердце, — гадалка бросила быстрый взор на Габриэля, — будет навсегда отдано глазам цвета морской волны, голубизны неба, таким глубоким и понимающим… Дрожь прошла по телу Эмили. Она в ярости вскочила со своего места и побежала к двери. Габриэль последовал за нею. — Перестань, Эмили, — начал Габриэль, увидев её в слезах, — я не понимаю, это всего лишь какая-то шарлатанка… — Глазам цвета моря… Голубым глазам будет отдано твоё сердце. Значит, ты меня разлюбишь, да? — всхлипывая, говорила Эмили. — Да это глупости какие-то! Я тоже могу выдумать всё, что душе угодно, но разве мне кто-нибудь поверит? — Но кое в чём она точно права, — подняв на Габриэля глаза, блестевшие от слёз, произнесла Эмили одними губами, — я беременна… Габриэль чувствовал, что воспоминания об Эмили являлись к нему каждый день неспроста, но не мог догадаться, что же всё-таки должно ему сделать. Поэтому Габриэль продолжал поддаваться течению своей жизни, совсем переставая бороться, и плыл всё вперёд и вперёд, не зная, что впереди его ждут острые скалы… На следующий день Габриэль вновь зашёл к Натали. Он начал навещать её несколько раз на дню и отметил, что чувствует себя лучше после разговора с ней. Натали умела подобрать нужные слова, способные хотя бы чуть-чуть успокоить его. — Месье, — начала Натали, как только Габриэль переступил порог её комнаты, — мне нужно спросить вас кое о чём… Эмили всё ещё тревожит вас? — Иногда. Но это неважно, Натали. — Нет, я не могу больше делать вид, что ничего не происходит. Я же вижу, что вы с каждым днём всё мрачнее. Что она вам говорит? Чего хочет? — Дело в том, что я не могу понять, чего именно она от меня хочет, — безысходно ответил Габриэль. — Каждую ночь — каждую — она является ко мне во снах. Мне снится, будто я держусь за край скалы. Наверху стоит она. Я прошу её помочь мне. Но она лишь качает головой, а потом берёт мою ладонь и отпускает. Я падаю… Всё ближе и ближе море подо мной. Но в итоге, стоит моему тело коснуться водной поверхности, как я просыпаюсь… Знаю, звучит глупо, ведь это всего лишь сон, но я никак не могу избавиться от мысли, что она чего-то хочет от меня… — Я правда всё понимаю, месье, — ладонь Натали накрыла ладонь Габриэля. — Возможно, вы боитесь перемен. Но они — неотъемлемая часть нашей жизни. Я не могу расшифровать послание вашего сна, но могу сказать одно: что-то точно изменится, рано или поздно. Нужно только подождать. — Спасибо, Натали. После беседы с Натали Габриэлю становится легче. Но ненадолго. Потом он вновь погружается в океан отчаяния, всё глубже и глубже затягивающий его. Эта душевная боль не покидает Габриэля ни ночью, ни днём. Подпитываемая постоянным чувством вины, она словно неиссякаемый источник, льющий вечно свои воды. А, может, Натали права? Иллюзии, которые окутывают его, не даёт возможности вздохнуть полной грудью. Габриэль построил вокруг себя мир, состоящий из фантазий: он продолжает надеяться, что Эмили вернётся, что всё будет, как прежде. Но пора заглянуть правде в глаза: Эмили больше нет с ним. Озарение словно стрелой поразило Габриэля. Ну конечно! Вот что пыталась сказать ему Эмили, вот о чём твердила гадалка. Отпусти свои мечты, оглянись вокруг, вернись в реальность! Эмили всегда была и будет его первой любовью, искренней, нежной, настоящей. Но эта любовь прошла, и нужно жить дальше. Прорицательница сказала, что его сердце будет отдано девушке с голубыми глазами. У Натали как раз голубые глаза. Натали всегда была, есть и готова быть рядом с ним, она согласна на всё ради него. Пелена заблуждений спала с глаз Габриэля. — «Спасибо тебе, Эмили! Спасибо, что открыла мне глаза на истину, которую я не замечал все эти неизмеримо долгие годы. Я никогда тебя не забуду. Но теперь я понял, с кем мне суждено прожить всю мою оставшуюся жизнь. Натали, прости меня, теперь только я понял, насколько ты мне дорога», — пронёсся вихрь мыслей в голове Габриэля, и он, сорвавшись с места, помчался в комнату Натали. — Месье? — удивлённо спросила Натали, откладывая книгу, которую читала, в сторону. — Что случилось? — Я понял, что хотела мне сказать Эмили. Нужно отпустить её. Нужно избавиться от этих иллюзий, от мечты вернуть её. Это невозможно. — Нет, не говорите так… — Я принял решение. Натали, я хочу провести всю оставшуюся жизнь с тобой. Я люблю тебя. Мир словно застыл в глазах Натали, и время остановилось. Нарастающий звон в ушах и белый свет вокруг. Вот что такое счастье. Именно об этом моменте Натали мечтала с той поры, как пришла в компанию Агрестов. — Я всегда любила вас, — ответила Натали. — Я просто не верю своим ушам… — И не нужно, — сказал Габриэль прежде, чем притянул к себе Натали и поцеловал её. Этот поцелуй стал переходным моментом от иллюзий, фантазий и мечтаний к реальности. Нежный, чувственный, осторожный, он стал началом новой истории, новой судьбы и новой жизни.