Хайрэ и Лайрэ: Осколки клятвы

Дверь со скрипом распахнулась, и в комнату не вошли, а как обычно, ввалились Амбаруссар. Эленна устало шикнула на младших лордов. Те состроили одинаково шкодные раскаивающиеся мордочки и тут же сунули любопытные носы в колыбели. −Надо же, одинаковые. – с каким-то детским восторгом протянул Амрас. – Не думал, что у эдайн и правда так бывает. Эленна тихо рассмеялась, тряхнув забранными в косу светлыми кудрями. −Бывает, только редко. −А они обе девочки? – недоверчиво спросил Амрод, потянувшийся было рукой в колыбельку, но в последний момент застеснявшийся и качнувший пальцами связку оберегов на перекладине. −Обе девочки. – подтвердила Эленна, все-таки отрываясь от стопки бумаг. – Вы можете говорить потише? Я их только уложила. Амрод говорил еще что-то, но Амрас болтовню близнеца не слушал. Почему-то его страшно занимала крохотная аданет, завернутая в вышитую пеленку. Малышка проснулась, и теперь смотрела удивительно осмысленными прозрачно-голубыми глазенками. Эльда осторожно протянул руку и коснулся кончиками пальцев пухлой щечки. Девочка разулыбалась беззубым ртом. Амрас невольно расплылся в широкой улыбке и уже без страха погладил дочь Верной по головенке. Та что-то прогулила, но реветь не стала. Питьо поднял голову и наткнулся на внимательный взгляд брата.Тэльво откинул все время лезущую в глаза косичку и подмигнул: −По-моему, вы поладили. Девочка агукнула и завозилась. Питьо легко подхватил ее на руки, устраивая головку на сгибе локтя. Ему не так часто доводилось иметь дело с детьми. Все-таки самыми младшими в семье были они с Тэльво. Но с маленьким Тьелпэ на правах дядюшек Амбаруссар в свое время повозились. −Как их зовут, Эленна? – негромко спросил Питьо, опасаясь нарушить это хрупкое спокойствие. −У тебя на руках Лайрэ, младшая. – ответила Эленна, снова склоняясь над бумагами. – А старшенькая – Хайрэ – спит, как сурок. Амрод, который так и стоял над колыбелью Хайрэ, никак не мог оторвать глаз от брата, кружащегося по комнате с младшей близняшкой. Распущенные рыжие волосы пламенели в свете Анора. На губах играла легкая улыбка.

***

−Не так, Лайрэ, руку надо держать выше. Отчаявшийся добиться правильного положения лука Амрас зашел за спину Лайрэ, обхватил ее руки и почти насильно поднял их на нужную высоту. При этом будто бы случайно прижался щекой к кудрявым светлым волосам, то и дело норовящим выскользнуть из вроде бы тугой косы. Хайрэ наблюдала эту картину из дальнего угла тренировочной площадки. Вступало в свои права их с сестрой семнадцатое лето. Над крепостью раскинулось безмятежно-голубое небо. И только в фэа у старшей Верной царили вечные сумерки. На колени откуда-то сверху посыпался вдруг целый водопад мелких степных цветов. Хайрэ вздрогнула и вскинула голову. Перед ней стоял лорд Амрод в распахнутой на груди рубахе, с мечом на поясе и привычной широкой улыбкой. −Хайрэ, радость моя, ты прекрасна, как этот полдень. – пропел младший из лордов-близнецов. −Спасибо на добром слове, мой лорд. – вежливо улыбнулась Хайрэ, поднимаясь на ноги. Амрод перехватил ее за локоть, заглянул в сумрачные голубые глаза. −Не удостоишь меня тренировочного поединка? Хайрэ отступила на шаг, лихорадочно соображая, как бы поаккуратнее вырвать руку из длинных цепких пальцев. −Боюсь, что нет, мой лорд. Мне нужно идти. Лорд Маэдрос хотел меня видеть. Торопливо шагая под защиту крытой галереи, Хайрэ всей кожей чувствовала пристальный взгляд Амрода. Ощущение пропало только под надежной защитой стен. Оставшись один, Амрод тяжело вздохнул и печально взглянул на валявшиеся в пыли цветы. Амрас с Лайрэ, давно забывшие про лук, и теперь самозабвенно обнимавшиеся, прервали свое занятие и насторожились. −Опять? – негромко спросил у брата Амрас. Амрод ничего не ответил. Лайрэ ужом выскользнула из объятий старшего близнеца. Почему-то миловаться на глазах у Амрода показалось ей теперь не самой уместной идеей. −Тэльво, я поговорю с сестрой, если хочешь. – непривычно робко предложила она. Амрод устало глянул на нее чуть более темными, чем у брата, серыми глазами, и печально улыбнулся: −Не надо, Лайрэ. Тогда она уж точно решит, что я пытаюсь надавить на нее. Он как-то бессильно махнул рукой и медленно побрел в сторону конюшен. Амрас положил подбородок на плечо Лайрэ и недоуменно проговорил: −И все-таки я Хайрэ не понимаю. Братец с ума по ней сходит, а она от него шарахается, как от орка какого-то. Лайрэ задумчиво поймала тонкую рыжую косицу, заплетенную у виска и украшенную зелеными бусинами. Слегка накрутила ее себе на палец. −Знаешь, Питьо, мне кажется, насильно мил не будешь. С тех пор, как не стало мамы, Хайрэ как будто в броню облачилась. И даже я не всегда знаю, как до нее достучаться. Амрас на это только тяжело вздохнул. Ему было больно за них обоих. За мучающегося от безответного чувства брата. И за вечно хмурую и настороженную Хайрэ, так похожую и вместе с тем так отличающуюся от его возлюбленной.

***

−Мой лорд, ты вызывал меня? Маэдрос оторвался от карты и кивнул заглянувшей в приоткрытую дверь Хайрэ. −Заходи. У меня есть для тебя задание. Хайрэ прошла в кабинет старшего лорда Амон Эреб, привычно скользнув глазами по висевшему на стене небольшому слегка выцветшему от времени портрету. С него на каждого вошедшего строго и упрямо смотрели темные глаза Бельги из Химринга. Сурово хмурились брови. И вместе с тем лицо прародительницы было каким-то неуловимо светлым и почти светящимся. Маэдрос коротко, но пристально взглянул на вытянувшуюся перед его столом Хайрэ, в который раз замечая, насколько сильно похожи близняшки на Эленну. Та же прозрачная голубизна глаз, светлый блеск кудрей. Фамильные острые, будто выточенные, черты лица. И совсем непонятная смутная тень где-то на грани. Поверх темно-синей туники сверкала звезда Феанора. Звезда, которая легла на грудь Хайрэ, когда той едва сравнялось двенадцать. −В южном пределе замечена банда орков. – отрывисто проговорил Маэдрос, вновь переведя взгляд на карту. – Возьми отряд и разведай, сколько их и откуда взялись. По возможности – уничтожить. По невозможности доложить. Пришлю второй отряд на подмогу. С тобой отправится Амрод. Вопросы? −Слушаюсь, мой лорд. – коротко поклонилась Хайрэ. – Когда прикажешь выступать? −На рассвете. Иди. Хайрэ все той же тихой тенью скользнула за дверь, едва не столкнувшись там с Кано. Извинившись друг перед другом, нолдо и аданет все-таки поделили дорогу. Макалаурэ дождался, когда шаги Верной стихнут в коридоре, и только потом заговорил: −С кем ты ее отправил? −С Тэльво. – Майтимо устало оперся подбородком о сплетенные пальцы. – Что не так? Кано уселся в любимое кресло старшего, вытянул ноги и покачал головой: −Зря. Сам знаешь, они не ладят. −Мне нет до этого дела. – раздраженно процедил Маэдрос. – Не маленькие, разберутся. Тем более Питьо с Лайрэ отлично ладят. −Нельо, ты и сам знаешь, что близнецы – это два разных существа, а вовсе не одно и то же. – укоризненно заметил Маглор. – Неужели ты не видишь, что Тэльво пытается ухаживать за Хайрэ, а ее это тяготит? −Я уже не знаю, что думать и что знать. – раздражение старшего лорда набирало обороты. – Питьо с Лайрэ того и гляди подарят нам племянника, и Эру знает, кем его считать – эльда или аданом. Хайрэ прячется от Тэльво по самым темным углам. А у нас на носу новая война. На горле затянулась уже привычная удавка. Не сильно, но ощутимо, будто напоминая о своем присутствии. Маэдрос раздраженно рыкнул. Маглор устало вздохнул и погладил собственное горло, будто пытался убедиться, что никакой веревки там нет. −Это все Клятва. – тихо произнес он. – Она влияет на нас. Заставляет поступать по-своему. Мне страшно, Нельо. – прошептал Менестрель. – Страшно, что еще я смогу сделать, чтобы исполнить ее. −Мы уже сделали достаточно. – серые глаза Маэдроса потемнели, как штормовое небо. – Мы уже пролили столько крови. И прольем еще. −Только кто пойдет за нами? – горько спросил Макалаурэ. Маэдрос не ответил и перевел глаза на портрет Бельги, который сам же и рисовал одним особенно тоскливым вечером через два года после Дориата. Как же хорошо, что на своем смертном одре Бельга не позволила ему дать очередную клятву. Все равно он ее не сдержал. Ни один из ее потомков не умер своей смертью. Даже Эленна, ускользнувшая из Гаваней под носом у Артанис, преодолевшая в одиночку путь к морю и обратно, пять лет назад погибла, сраженная отравленной стрелой. А теперь ее старшая дочь смотрит так мрачно и холодно, как Эдара после Нирнаэт. Маэдрос закрыл глаза. Маглор молчал.

***

Лайрэ проводила ускакавший отряд и вернулась в крепость. Сестренка пусть полазает по чащобам вместе с Тэльво, им полезно. Сама Лайрэ вознамерилась закончить-таки ревизию в оружейных. Сколько она себя помнила, в Амон Эреб готовились к войне. И теперь в воздухе витало предчувствие грозы. Вот-вот спокойствие будет нарушено, и войска двинутся туда, к загадочному и сказочному морю. Здороваясь с караульными, Лайрэ добралась-таки до оружейных, вооружилась очередной стопкой бумаги и принялась за работу. Примерно через два часа безумно захотелось спать. Лайрэ сердито встряхнулась и присела на ящик. В сон тянуло просто непреодолимо, тем более, что ночью поспать толком не пришлось. Лайрэ встряхнулась, как мокрая собака, обмакнула перо в походную чернильницу и принялась снова, с куда большей старательностью, заполнять собственноручно разлинованные листы. Так было куда удобнее, чем единым списком. Закончить с ревизией удалось только под вечер. Младшая Верная выровняла стопки бумаги, придавила их солидными кусками мрамора, невесть как попавшими в крепость, и с чувством выполненного долга отправилась на любимую южную террасу отдыхать. Еще на лестнице она услышала странное не очень мелодичное звучание лютни и замерла, прислушиваясь. С террасы раздалось негромкое ругательство и грохот, будто что-то в сердцах бросили на стол. Лайрэ осторожно выглянула из-за дверей. У перилл стоял, сгорбившись, лорд Маглор. Лучи садящегося Анора скользили по его расплетенным черным волосам, широко расставленным рукам, стиснувшим изящные кованые завитки. На столе действительно валялась лютня. Почувствовав чужое присутствие, второй лорд Амон Эреб выпрямился и развернулся. Вмиг ставшее привычно спокойным лицо озарила легкая улыбка. −Здравствуй, Лайрэ. Проходи. Лайрэ, не смущаясь Маглора, устроилась с ногами в кресле и замерла, любуясь пламенеющими небесами. Сын Феанора вернулся к столу, взял в руки лютню, подкрутил колки и наиграл короткую печальную мелодию. Поморщился слышному ему одному несовершенству и отложил инструмент. −Лайрэ. – негромко окликнул он аданет. Та повернула голову и слегка склонила ее к плечу. Голубые глаза смотрели прямо и весело, будто в пику старшей сестре. −Слушаю, мой лорд. – проговорила Лайрэ, когда пауза неожиданно затянулась. Маглор выбил пальцами ритм по столу и произнес: −Я понимаю, что спрашивать деву о таком попросту бестактно, и все же сейчас такое время, что уже не до тактичности. Скажи, Лайрэ, у вас с Питьяфинвэ… Насколько серьезно то, что сейчас между вами? Лайрэ смело встретила горящий взгляд серых глаз. −Я люблю его. – твердо проговорила она. – А он любит меня. И эта любовь продлится все то время, что нам отмеряно. Маглор прикрыл свои невозможные глаза и медленно кивнул. −Я очень рад это слышать, Лайрэ. Очень рад.

***

У щеки свистнула стрела. Хайрэ отклонилась в сторону, поднырнула под руку замахнувшегося кривым мечом орка, и рубанула как раз в стык доспехов у локтя. Лишившаяся конечности тварь выла мерзко, но недолго, лишившись следом и головы. Хайрэ крутанулась вокруг себя, оценивая обстановку, и вдруг поняла, что враги в этом перелеске закончились. Банда оказалась небольшой и плохо вооруженной. Хотя и успела потрепать несколько малочисленных деревенек эдайн. Рядом с Хайрэ встряхивался Амрод. Вытер меч о траву, подобрал сброшенный в пылу боя лук и внимательно уставился на Хайрэ. Та ответила ему прямым вопросительным взглядом. −Ты в порядке? – тихо спросил младший лорд. −Да. – коротко кивнула Хайрэ. – Надо сжечь тела и возвращаться в крепость. И тут же поморщилась от боли в боку. Амрод мигом переменился в лице, отдал короткий приказ на квенья и подхватил Хайрэ под руку. Воины отряда принялись споро стаскивать тела орков в неглубокий овражек, а Верная позволила отвести себя в сторонку и расшнуровать нагрудник. Задрать поддоспешник и нижнюю рубашку. Тонкие чуткие пальцы Амрода скользнули по наливающемуся синяку на левом боку. Осторожно прощупали ребра. Серые глаза оказались непозволительно близко. −Ребра, кажется, целы. – тихо сказал Амрод. – Но все равно лучше поберечься. Не помнишь, чем тебя так? Хайрэ помотала головой. −Не помню. Мне и больно-то не было. Она уже хотела было опустить одежду и зашнуровать доспех, как Амрод аккуратно перехватил ее запястье. −Посиди пока так. Надо помазать, а то синяк расползется. Хайрэ обреченно махнула свободной рукой и откинулась на ствол дерева, у которого сидела. Амрод порылся в своей сумке, достал оттуда какую-то баночку и принялся мягкими бережными движениями втирать горько пахнущую желтоватую мазь в ушибленный бок. Хайрэ закрыла глаза. Боль унималась то ли от мази, то ли от чутких осторожных прикосновений. Амрод не мог отвести от нее глаз. Хайрэ впервые с самого детства спокойно сидела рядом с ним, не пытаясь отгородиться сестрой или убежать. Разгладилась глубокая складка на лбу. Расслабились вечно твердо сжатые губы. Она была так красива. −Я люблю тебя. – прошептал Амрод, тем не менее, не делая попыток коснуться, чтобы не спугнуть это хрупкое спокойствие. Хайрэ не открыла глаз, но ответила: −Я знаю, Тэльво. Но я не могу. Прости меня. −Почему? – Амрод крепко переплел пальцы, чтобы не вцепиться Хайрэ в плечи. Та все-таки открыла глаза. Огромные голубые и очень печальные. Тонкие губы тронула грустная улыбка. −Я не знаю. Просто не люблю. Узкая рука легла Амроду на голову, ласково погладила, извиняясь. Младший сын Феанора поймал эту руку, прижал к губам. И замер статуей. Хайрэ тоже не двигалась. Ей вдруг показалось, что на нее разом навалилась вся тяжесть Эндорэ.

***

−Значит, будет война? – блестя глазами, спросила Лайрэ. Амрас потянулся, как огромный кот, и прижал возлюбленную ближе к себе. −Обязательно. – хмыкнул он. – Нельо, конечно, отправит последнюю просьбу вернуть Сильмарилл по-хорошему. Но и без того ясно, что никто его так просто не отдаст. Говорить о войне в собственной полутемной спальне, на сбитых простынях, с теплой и разнеженной Лайрэ под боком совершенно не хотелось. Но Клятва скреблась в груди железными когтями и не давала забыть о себе даже в объятьях любимой. Амрас вообще почти не помнил жизни без Клятвы. Теперь казалось, что она была всегда. Лайрэ скользнула тонкими пальцами по обнаженной груди нолдо. Игриво прикусила кончик острого уха. −Я всегда буду с тобой. – прошептала она. – В мире, на войне – не важно. Я просто буду. Амрас коснулся благодарным поцелуем ее плеча, спустился к груди и резко опрокинул Лайрэ на смятые подушки. Голубые глаза Верной весело сверкнули: −Что, уже готов к бою? −Всегда готов. – хрипло рассмеялся Питьо.

***

Хайрэ уставилась воспаленными от бессонницы глазами на догорающую свечу. Пламя трепетало от сквозняка, отчего на стенах комнаты плясали страшные тени. Тонкие пальцы скользили по острым лучикам звезды Первого Дома, словно считая. Феанор – Маэдрос – Маглор – Келегорм – Карантир – Куруфин – Амрас – Амрод. Бельга – Маэдра – Кейра – Налия – Эдара – Эстель – Эленна – Хайрэ – Лайрэ. Как же страшно было идти на войну. Как же страшно было разбивать сердце Амроду. И как же страшно подвести память мамы, бабушки и тех, кто был до них. Матушка, умирая, возложила цепь со звездой на шею старшей из близнецов. А вместе с этой цепью еще и огромную ответственность. Быть достойной. Быть лучшей. Дни и ночи проводить в тренировках и обучении. Исполнять приказы лордов. Отринуть любые собственные надежды и чаяния. Хайрэ просто хотелось тишины. Собственного дома. Собственной семьи. Вместо дома у нее гарнизон Амон Эреб. А семья – сестра-близнец, которая без ума от этой жизни и несносного рыжего лорда. И вместо спокойствия теперь война за Сильмарилл. И что прикажете с этим делать?

***

−Значит, на ваших руках будет еще больше крови. – лицо светловолосого синда скривилось в отвращении. – Ваши имена будут прокляты в веках. Лорд Маэдрос только усмехнулся уголком рта и приподнял темно-рыжую бровь. Шрам на щеке жутковато выгнулся. −Они уже прокляты. Это ваше последнее слово? −Да. – кивнул синда. – Правительница Эльвинг не отдаст вам камень. У Хайрэ шумело в ушах, будто целое море залили внутрь головы. Синдар – Орофер из Дориата, и стоявший рядом с ним его сын Трандуил – смотрели на сынов Феанора, как на орочью падаль. И где-то на самом дне сознания Хайрэ казалось, что так оно и есть. Цепочка со звездой внезапно стала тяжелой, как подвешенный на шею мельничный жернов. Очень хотелось уткнуться в плечо мамы и заплакать, как в детстве. Но она уже давно не ребенок. И мамы нет рядом. −Тогда мы сожжем Гавани Сириона дотла. – медленно и тяжело уронил старший сын Феанора. Орофер открыл было рот для ответа, но его перебил звонкий голос Хайрэ: −Лорд Маэдрос! Сын Феанора величественно повернул рыжеволосую голову, вопросительно поднимая брови. Хайрэ шагнула вперед, не давая себе времени испугаться по-настоящему. −Я, Хайрэ, дочь Эленны из рода Бельги, прошу освободить меня от моей клятвы. На мгновение стало тихо-тихо, как перед страшной бурей. В серых глазах лорда будто блеснуло зарево далекого пожара. Левая рука дрогнула, сжимаясь в кулак. −Ты хочешь оставить службу? – медленно проговорил он. – Верно ли я понял тебя, Хайрэ? −Да, мой лорд. – коротко кивнула Хайрэ. – Я не смогу поднять меч на жителей Гаваней. Я не убийца. −Хайрэ! – протрясено проговорила сестра. – Что ты такое говоришь? Хайрэ застыла, не в силах даже обернуться на голос близняшки. Серые глаза лорда Маэдроса словно приморозили ее к месту. −Верно, Хайрэ. – тихо сказал он. – Ты не убийца. Надо полагать, убийцы здесь мы. Что ж… Я уважаю волю потомков Бельги из Химринга. Ты свободна от своей клятвы, дочь Эленны. Поступай далее, как знаешь. Сын Феанора медленно поднял неживую правую руку ладонью вверх. Хайрэ помедлила, не сразу догадавшись, чего он ждет. Потом коротко выдохнула, на ощупь расстегнула цепочку и вложила в ладонь Маэдросу восьмиконечную звезду. Глава Первого Дома стиснул пальцы. Хрустнул металл. −Ты свободна. – тихо повторил Маэдрос. Хайрэ отвернулась и бросила взгляд в сторону сестры. По щекам Лайрэ текли слезы, но рука лежала на рукояти меча. Только ладони Амраса на плечах удерживали младшую дочь Эленны на месте. −Предательница! – крикнула Лайрэ, словно камень бросила. – Ты ведь не только от службы отреклась! Ты и от семьи отреклась! Отныне у меня больше нет сестры… −Лайрэ… − начал было Амрас, но осекся под яростным взглядом голубых глаз. Амрод молча стоял рядом с братом и Верной. В серых, как у Маэдроса, глазах будто застыл весь лед Хэлькараксэ. Под этим взглядом Хайрэ невольно опустила глаза. Маглор, подошедший к Маэдросу, тоже молчал. Только сжимал длинными музыкальными пальцами локоть старшего брата. −Неужели среди вас есть хоть кто-то разумный? – проговорил Орофер. – Аданет, ты сделала верный выбор. От имени владычицы Эльвинг я прошу тебя присоединиться к защитникам города. Хайрэ исподлобья взглянула на статного высокого синда в темном доспехе. −Не вам судить, правильный ли выбор я сделала. Но я приму ваше предложение. За спиной послышался отчаянный рык Лайрэ, но Хайрэ запретила себе оборачиваться. Она шла и шла, а перед ней вырастали белые врата Гаваней Сириона. На самой высокой городской башне ровно и сильно горел Сильмарилл.

***

С верхней улицы Хайрэ было прекрасно видно, как рухнули ворота и передовые отряды нолдор хлынули на улицы Гаваней. Рука с клинком вдруг опустилась. Осознание, что поднять меч против тех, с кем прожила всю свою жизнь, она просто не сможет, обрушилось на аданет внезапно. Из города надо было выбираться. И не напороться в этой бойне на сестру. Хайрэ почему-то не сомневалась, что Лайрэ успокоится только, когда снесет ей голову к морготовой бабушке.

***

В неровном свете пожарищ волосы погибших казались то черными, то кроваво-красными. Хайрэ споткнулась и едва не выронила меч, осознав, что они на самом деле медно-рыжие. Амрод и Амрас лежали рядом, и невозможно было теперь понять, кто из них кто. Медная голова одного покоилась на плече другого, а мертвая ладонь на груди, будто в последнем усилии зажать близнецу смертельную рану. Судорожный хрип вывел Хайрэ из ступора. Чуть в стороне от братьев лежала женщина. Около ее разжавшейся руки валялся уже ненужный клинок. Лайрэ смотрела в темное небо широко распахнутыми глазами и жадно хватала ртом пахнущий гарью воздух. Хайрэ упала на колени рядом с сестрой. Сжала холодную липкую от крови руку. Глаза Лайрэ остановились на ее лице. −Сестренка… − со всхлипом вырвалось у старшей. −Мы не сестры больше. – хрипло прошептала Лайрэ. – Ты… Сама… Отказалась… Теперь только… Ты. Амраса нет. И меня. И нашего дитя… Тоже. Никого нет. Лайрэ судорожно вдохнула, сжала руку застывшей сестры. И умерла. Хайрэ провела ладонью по родному лицу, закрывая такие же, как у нее, голубые глаза. А потом упала на грудь сестре и зарыдала.

***

Над Гаванями Сириона занимался рассвет, но поднимающийся Анор терялся в дыме пожарищ. Хайрэ сидела на голом утесе, прижав к груди колени. Покрытый засохшей кровью меч лежал у бедра. Будь здесь мама, она непременно пожурила бы за такое отношение к оружию, но Хайрэ теперь было все равно. Лайрэ больше не было. И рыжих лордов Амбаруссар. Ничего больше не было. По перепачканным щекам медленно текли горячие слезы. Сквозь смутную пелену Хайрэ вдруг увидела яркую белую вспышку где-то у самого берега. Словно упавшая с небес звезда. Аданет поднялась на ноги, до боли всматриваясь в предутренние сумерки. Белая искра рывками поднималась вверх, к небесам. А потом принялась стремительно удаляться от берега на запад. За море. −Невозможно. – прошептала Хайрэ, отказываясь верить собственным глазам. Так светиться мог только Сильмарилл. Но тогда это значит… −Неужели все было зря? – пораженно прошептала Хайрэ, прижимая руку ко рту. −О нет, милая, все было не зря. – проговорил над ухом вкрадчивый голос. Хайрэ вскинулась, развернулась, выхватывая из-за пояса кинжал. На утесе, кроме нее, никого больше не было. И все же где-то рядом раздался хриплый, несомненно, мужской смех. Порыв ветра взлохматил выбившиеся из косы волосы. Словно лезвием полоснул по щеке. Напротив замершей в боевой стойке Хайрэ медленно соткалась высокая сумеречная фигура. Полыхнули огромные оранжевые глаза. −Здравствуй, Хайрэ, дочь Эленны. – насмешливо поздоровался призрак. – Ты все же исполнила пророчество Владыки Севера. −Какое еще пророчество? – прошипела Хайрэ. – Кто ты? Тень склонилась в издевательском подобии поклона. −Зови меня Майрон. Что же до пророчества… Владыка Мелькор предрек твоей прародительнице, Бельге, что однажды ее род предаст сынов Феанора. Так оно и вышло. Нельяфинвэ освободил тебя от клятвы. Но ты все равно предательница. И ты поняла все верно. Сыны Феанора не получили Сильмарилл. И вряд ли уже когда-нибудь получат. Рука с кинжалом медленно опустилась. Хайрэ покосилась через плечо на сожженный город. Где осталась Лайрэ… Амрас, которого сестра любила больше жизни. Их ребенок, который так и не увидел свет. И Амрод, несчастный Амрод, который так любил ее, Хайрэ. У тени не было лица, но Хайрэ могла поклясться, что Майрон улыбается. Пылающие глаза сощурились. −Ты – ничтожество, Хайрэ. Твои предки отвернулись бы от тебя, если б увидели. Бельга была отважной смертной. Даже не боялась дерзить Владыке Мелькору. Эдара стойко держалась у меня в гостях, в Тол-ин-Гаурхот. Ее мать Налия в поисках дочери перевернула пол-Белерианда. А ты… Ты просто жалкая. Тебе теперь осталась лишь одна дорога. Хайрэ опустила голову. Сопротивляться этому голосу больше не было сил. Она попробовала тихонько запеть: −В памяти всегда свет легенд останется. Слышишь, как они тебя зовут… Майрон рассмеялся. −Нет, милая, эта песнь больше не защитит тебя. Почти под ногами бушевало море. Страшное и черное в свете утра, которое никак не желало начинаться. Это ведь правильно. Для чего жить теперь? Без сестры, без дома, без уважения? Хайрэ сделала маленький шаг вперед. И остановилась. Почему-то вдруг вспомнилось сияние Сильмарилла на главной башне Гаваней Сириона. Его чистый и ровный свет. Такой далекий, но совсем не холодный. Аданет запрокинула голову к темным небесам. Морской бриз ласково огладил лицо. −Убирайся в бездну, Саурон. – процедила аданет. – Ты жалкая тень. На плечи будто легли призрачные, почти невесомые и, тем не менее, ощутимые руки. Слегка подтолкнули. −Если я отправлюсь в бездну, − вкрадчиво прошептал на ухо развоплощенный майа. – то только вместе с тобой. Хайрэ извернулась, ударила по воздуху левой рукой в серебристом наруче. Заговоренный металл коротко вспыхнул. Раздался обиженный какой-то собачий взвизг. −Ты поплатишься! – пообещал напоследок Саурон и сгинул. Хайрэ устало опустила руку и бросила последний взгляд на Гавани. −Я уже поплатилась.

***

Широко раскрытыми глазами Хайрэ смотрела, как из ладоней маленькой Рогнеды вырывается поток пламени. Попавшие под него орки дико взвыли и рассыпались пеплом. Хайрэ слабо улыбнулась и все-таки рухнула на залитую собственной кровью землю. Закрыть глаза уже не было сил. Ей чудилось, что ее куда-то ведут. Правую руку сжимала теплая сильная ладонь. Хайрэ мнилось, что за столько лет она успела позабыть это чувство. −Лайрэ… Кругом высились темные стены. Лишь впереди виднелось светлое пятно. На его фоне фигура сестры казалась дымным мороком, призраком. Хайрэ бросила взгляд на свои руки. Они были такими же неясными. −Здравствуй, сестренка. Руку по-прежнему продолжали держать и тянуть вперед, за собой. Лайрэ, совсем как при жизни, оборачивалась через плечо, желая удостовериться, что старшая близняшка никуда не убежит. −Где мы, Лайрэ? −За Гранью. −Почему ты здесь? Ты ведь сказала, что я не сестра тебе больше. Лайрэ остановилась. Развернулась всем корпусом и улыбнулась. Она была точно такой же юной и прекрасной, как в день своей смерти. −Я простила тебя, сестренка. Прости и ты меня. −Сестра. – прошептала Хайрэ, обнимая узкие плечи Лайрэ. Ощущения были каким-то приглушенными, но они же были. Несмотря на это странное состояние. Только дыхания больше не было. И сердце совершенно точно не билось. Лайрэ прижалась щекой к щеке сестры. −Идем, сестренка. По ту сторону света расстилалось неожиданно зеленое поле. Невдалеке темнел лес. Хайрэ замерла, оглядываясь. Ей навстречу шагнула женщина в мужских штанах и рубахе. Высокий лоб пересекала вышитая бисером повязка. Короткая коса лежала на плече. Бельга из Химринга была точно такой же, как на портрете в кабинете лорда Маэдроса. −Здравствуй, Хайрэ. – тепло улыбнулась Бельга. – Добро пожаловать к семье. И раскрыла блудному потомку объятья. Лайрэ со смешком подтолкнула в спину. Хайрэ несмело обняла далекую прародительницу. Положила подбородок на сильное плечо. −Мама тоже здесь? – вырвалось у Хайрэ. −Все здесь. – ответила Бельга. – До самого конца мира. Вместе. −Вместе. – привычным хором повторили Хайрэ и Лайрэ.