Мельница world

      Пять лет назад они решили вместе путешествовать.       Странная компания, состоящая из брата, сестры и барда полу-эльфа.       Первый был чудак и силач, воин и охотник, но немного глупенький.       Девушка являлась не только его близнецом, но и полной противоположностью, с неприличной страстью отдаваясь изучению, а в частности – вскрытию, различных монстров, наполнявших их мир.       Музыкант же и до этого странствовал немало, но веселья в своих приключениях не находил. Пока не появились эти двое.       А совместный их путь начался с поимки лесного чудища, терроризировавших родную деревню близнецов. Сестрица Лэйя разработала ловушки, братец Лойс готовился отрубить нечисти голову, а вот Кристен в ту охоту закрепил за собою роль приманки.       За совместным делом они и сдружились.       А потом до их деревни добрался огонь войны, и от некогда райского уголка не осталось ничего, кроме обгорелых трупов, да разграбленных чёрных изб…       Лойс и Лэйя тогда похоронили своих родителей…       Кристен посмотрел на девушку, что в этот момент прямо верхом на лошади умудрялась чертить новый механизм для ловушки.       До того злосчастного дня она была улыбчивой кокеткой. Спустя всего пару месяцев, между её бровями появилась глубокая морщина, а под глазами залегла тень.       Лойс, на обязанностях старшего, виду не подавал. Но Кристен видел, что ему тоже плохо. Оставаясь дежурным у костра или уходя в, как тому казалось, уединённое место, улыбка тут же исчезала с его лица. Он постоянно шептал что-то неразборчивое, в шутливых перебранках постоянно говорил, что ответственен за сестру.       Кристен в свою очередь им в души не лез. Полуэльф никогда не знал своих родных отца и мать, детство провёл в приюте для таких же «нечистых» детей-полукровок. К ним относились как к грязи, искренне ненавидели не только прохожие, но и нянечки. Он сбежал оттуда, когда ему стукнуло семь. Прибился к странствующим торговцам, своровал в одном из городов лютню, да так и жил, пока не встретил этих двоих.       Они изменили его жизнь. Но вот в какую сторону – этот вопрос всё ещё остаётся незакрытым.       - Скоро начнёт темнеть. – Заметил Лойс, чем прервал поток мыслей Кристена. – Бард, ты бывал в этих краях? Не знаешь, есть ли тут места для ночлега?       - Бывал, но это произошло действительно давно. Если моя память мне не изменяет, то скоро мы увидим реку. А через пару вёрст от неё есть деревня. Думаю, в ней будет если не таверна, то хоть какая-то пивная точно. Там и сможем остановиться.       - А там мы не нарвёмся на очередную твою ненормальную бывшую? – Лэйя неожиданно оторвалась от бумаги. Пальцы девушки почернели от того, что она не выпускала из рук карандаш весь их путь.       - Не напоминай…       Кристена передёрнуло от тех воспоминаний.       То был достаточно пригожий летний день, когда их компания проникла на праздничный базар. Было шумно и весело, в тот момент казалось, что на жизненном пути они никогда не встречали никаких трудностей. Отовсюду разносились бодрые голоса, дети смеялись, Лэйя смеялась вместе с ними. Бард присоединился к какой-то группе бродячих музыкантов, а те радостно приняли его, общими усилиями создавая мелодию празднества.       Прекрасный день должен был было завершиться не менее прекрасным вечером в таверне, под вкусную выпивку и запечённого барашка.       Того самого барашка, которого на подносе вынесла большегрудая красавица, чья родословная совершенно точно уходила к древним богам севера. Совершенно точно, потому что Кристен как никто другой об этом знал, ведь девушка в их совместные ночи была очень болтлива. Излишне болтлива. Настолько, что он, кается, самым постыдным и неприличным способом сбежал от неё уже через неделю, хотя обычно задерживался на две минимум. И именно в этот, сука, день, он её встретил. Барашек под девичью невинную ругань полетел прямо ему в лицо. А поскольку девица была не только болтлива, но и глупа и неуклюжа, то промахнулась, попав чётко в лоб Лэйе. Та, такого подарка судьбы не оценила, полезла без разбору на девочку с кулаками.       В этот момент следует уточнить, что хоть Лэйя и была маленького роста, но силу, особенно в руках, имела.       Остаток вечера тогда они провели сначала за попытками оттащить Лэйю от девицы, девицу от Кристена и рассвирепевшего из-за нанесённого ущерба хозяина заведения от всех четверых, ранее упомянутых.       - А, по-моему, хороший выдался ужин…- Вставил свой дублон Лойс, за что получил презрительный взгляд от обоих своих спутников. – Ладно-ладно, молчу…       Какое-то время ехали в тишине. Совсем скоро настанет зима, а потому, хоть время было ещё не позднее, солнце начало садиться, пряча свои лучи за макушки высоких, уже немного припорошенных снегом елей. Изо рта одной из их лошадей вырвалось облачко пара, тут же рассеиваясь. Кристен, совсем заскучав, прокрутил ремень, к которому была прикреплена его любимая и ненаглядная. Лютня, конечно же, а вы о чём подумали. На морозе её струны начали ослабевать, а потому пришлось осторожно и бережно настраивать.       За порывами ветра расцвели звёзды.       Лойс прикрыл глаза. А ведь пару лет назад он думал, что небо в разных уголках мира тоже различно. Сейчас же он понимает, что, даже пройдя полмира, ничего не поменялось. Только звезда, что всегда указывала путь на север, стала чуть ближе.       Парень протянул было к ней руку, но остановился, едва его пальцы кольнул холодный воздух.       Дотянуться до неё у него не получится. Как не получится теперь дотянуться до его маленькой Лэй-лэй. Лойс перевёл взгляд на сестру.       После смерти их родителей, он взвалил на себя бремя кормильца, всё же он старше, да всего на пару минут, но старше. А ещё он мужчина. Сам этот факт делает его будущее светлее, чем у его сестры, если та так и не получит какое-то образование, или хотя бы стабильную и, самое важное, приличную работу. Даже если сам охотник сгинет на очередном заказе, Лойс должен быть уверен, что с его сестрой всё будет в порядке.       - Лэй-лэй… - Он позвал её так, как звал всё их детство, когда хотел утешить или подбодрить.       Негромко, но она точно услышала.       Но никак не отреагировала.       - Хэй, чего старших игнорируешь? – Этот недоучка-бард опять лезет не в своё дело.       Девушка наконец подняла голову, пристально глядя в глаза своему брату.       - Не игнорирую. Просто не знаю, что ответить. Брат зовёт, но зачем?       Её голос был столь же холоден, сколько теперь отношения между некогда самыми близкими людьми.       Лойс отвернулся. Действительно, зачем? Может затем, что скучает? Затем, что волнуется? Сестра не понимает этого, вечно носится со своими чертежами, на каждом привале пропадая в кузницах…       С неба начали падать крупные снежинки, оседая на грязь, которая всегда являлась неотъемлемым спутником тракта.       - Ребят, хватит дуться друг на друга.       Кристен, как человек высоко эмпатичный, не мог находиться в столь давящей атмосфере. Это плохо сказывается на его стихах в конце концов.       - Лучше напомните, я вам рассказывал о паре людей, что вечно близки, но вечно далеки?       - О какой именно истории ты говоришь? У тебя почти все такие.       - А вот и нет! – Вспылил было бард, но неожиданно быстро остыл. – Значит не рассказывал. Эту вы бы, как и я, мои юные друзья, посчитали бы особенной.       Его длинные пальцы коснулись струн лютни, один за другим начали звучать аккорды. Сначала мелодия была расслабляющая, но вскоре стала набирать обороты, звуки становились громче, резче, грациознее.       - Эта история… Нет, легенда, давным-давно возникла в Северных землях. Она рассказывает нам о крайней преданности, корнями уходя во времена варварской войны.       Однажды, после очередной бойни, по дорогам стал появляться то там, то тут призрак всадника. Он мчался, поднимая снежную вьюгу из-под копыт своего огромного чёрного коня. На его плечах плащом лежали клубы тумана, иней сплёл на волосах корону. А в руке всадника – обнажённый окровавленный клинок. Такой длинный, но такой тонкий – и не заметишь. Всадник нападал на всех, кого встречал. Щадил только юных девушек, да детей.       Группа беженцев, желающие перебраться подальше от огня войны, день и ночь шли по лесным дорогам, стараясь не попадаться на глаза солдатам. Всё шло хорошо, до одной ночи. Луну тогда заволокли чёрные, как смоль, тучи. Тракт стал резко сужаться, а ветер подул настолько холодный, что, казалось, будто кости покрываются корочкой льда. С очередным порывом ветра, погасли все фонарики в руках у бедных людей. Заплакали дети, старики начали молиться. И тут дорогу им перегородил всадник. В его руках сверкало лезвие, но по какой-то причине он не шевелился.       Показалось, будто само время застыла вместе с всадником. Любой шорох нёс в себе смертельную опасность. И тут вперёд остальных людей вышла тоненькая, но необычайно статная фигура в плаще. Она протянула всаднику серебряный кубок, полный вина, багрового и ароматного. Всадник же передал её свой клинок.       «Рада видеть тебя вновь, мой венценосный брат. Готов ли ты вернуться на Дорогу Сна?» - молвила фигура в плаще.       Сильный порыв ветра заставил трепетать ветви деревьев, вырывал из рук людей их вещи. Спасаясь от ледяных осколков, которые поднялись в воздух, заставил всех спрятать лица в плащах.       Когда же всё закончилось, всадник и девица в плаще пропали. На их месте остались лежать две тоненькие веточки серебряной лозы.       «Смотрите!»       Небо вмиг избавилось от туч, луна и звёзды подсветили необычайной красоты северное сияние.       «В такое время года и так неожиданно…»       И лишь старец, всё это время улыбаясь, прошептал «Удачи вам, на Дороге Сна, Ваши Высочества Чародеи.»       …       К тому времени, как бард окончил рассказ, компания перебралась через реку, дошла до деревни, где и остановилась на ночлег. Лэйя и Лойс были очень тихи, но спать отправились, не сказав друг другу ни слова.       В ту ночь, над их крышей, расцвело северное сияние. А рядом с ним - два созвездия всадников...