из тебя вышла бы отличная девчонка (как из любой другой)

Юи уходит. Мэй поднимает бровь. Тай Ли сияет. Азула… Азула собирается просто не обращать на них внимания. — Нам пора отправляться, — отрывисто говорит она, игнорируя непроизвольный румянец на лице. Наверное, она просто перестаралась с магией огня, которой укрывала себя от холода. — Время покончить с этим соглашением. — Азула, она тебя поцеловала! — ликующе восклицает Тай Ли. — Да, Тай Ли, мы все в курсе, — говорит Азула со вздохом. Ей следовало догадаться, что эта тактика ни к чему не приведёт. — Это же так здорово! — возбужденно подпрыгивая, продолжает Тай Ли. — Ты ей нравишься! — Это не так, — с досадой отвечает Азула, скрещивая руки на груди. Она никому не нравится. Она не нравится даже собственной матери, а ведь ей нравится Зуко. — Но она и впрямь поцеловала тебя, — замечает Мэй бесстрастно. — Ну, да, я же не тот идиот Ханн, так что неудивительно, что она этому рада, — сообщает Азула. — Это она тебе сказала? — спрашивает Тай Ли, с любопытством склонив голову набок. — …Ну, она не называла его так, — отвечает Азула с неохотой. — Но он определённо идиот. — Азула! — Тай Ли приходит в ещё больший восторг. — Ты ей нравишься! — Не говори глупостей, — говорит Азула и чеканным шагом проходит в сторону трапа. Очевидно, что ей нужно сворачивать этот разговор. — Поторопитесь, у нас ещё много дел. — Азула! — протестует Тай Ли, спеша за ней, Мэй идёт следом. Весь оставшийся путь Азула нарочно следует впереди. Она не беспокоится насчёт Мэй, но Тай Ли явно сделала неверные выводы, и Азула не желает их выслушивать. Юи нравится, что она выходит замуж не за идиота, потому что она не так глупа, как все остальные здесь. Но Азула ей не нравится. Азула отлично умеет не нравиться другим людям. Она определённо не собирается это менять. Они проходят ко дворцу, где вождь и его советники всё так же не рады их видеть, и какой-то миг Азула смакует это ощущение. Не может быть, чтобы отец не остался доволен этим соглашением; конечно, они сделали Племени Воды пару уступок, но все главные аспекты оставляют преимущество за Страной Огня. Особенно в том, что касается Аватара. В этом отношении Азула действовала очень осторожно. В конце концов, в этом и была главная цель. Если Аватар хочет научиться магии воды, здесь у него ничего не выйдет. А Южный Полюс, разумеется, ничего не сможет предложить ему. Серьёзно, на фоне таких достижений свадьба кажется просто мелочью. Теперь всё, что ей нужно — это придерживаться курса, и тогда Страна Огня получит всё, что захочет. . . . Юи проводит остаток дня, блуждая по дворцу и запоминая все те маленькие детали, которые, возможно, никогда больше не увидит. Она спустилась бы и в город, но тогда ей понадобится сопровождающий, и она не хочет никого беспокоить — к тому же, она хочет оставаться во дворце на тот случай, если что-то пойдёт не так с перемирием. В конце концов, всё решится сегодня. Если всё пойдёт по плану… Сегодня всё решится, если всё пойдет по плану. Она выдыхает и уже в который раз запрещает себе ждать под дверьми зала советов. Скоро она всё узнает. Осталось уже недолго. Юи заворачивает за угол и едва не врезается в Ханна, который стоит там с парой других мальчишек. — Ой! — вырывается у неё от неожиданности. Она не думала, что наткнётся на кого-то кроме слуг, и уж точно не на Ханна. Он обжигает её взглядом. Кажется, он чем-то раздражен. Она подыскивает, что бы такого сказать, чтобы развеять его дурное настроение, но… теперь это не её забота, верно? Ханн смотрит на её шею. Хотя нет. Конечно, он смотрит на ожерелье Азулы. — Эта девчонка сделала тебе обручальное ожерелье? — нахмурившись, спрашивает он. — Вообще-то, оно принадлежало её бабушке, — говорит Юи. — Не думаю, что в Стране Огня принцесс учат делать украшения. Во всяком случае, сама она точно этого не умеет. — Ну что за убожество, — роняет Ханн. Юи… моргает. — Прости, что? — неуверенно переспрашивает она. — Она даже не способна сделать ожерелье? — фыркнув, спрашивает Ханн и скрещивает руки на груди. — И все знают, что в Стране Огня не охотятся. Что она будет делать завтра? Она не сможет принести ничего крупнее лисезайца. — Не знаю, — говорит Юи, чувствуя желание дать ему отпор, но прекрасно зная, что этого лучше не делать. — Время покажет. Она совсем не против лисезайца. Даже если Азула не очень хорошая охотница, что с того? В Стране Огня другие порядки. — Девчонка просто выставит себя неумехой, — говорит Ханн. — Вот увидишь. — Мне плевать, — отвечает Юи. Ханн таращится на неё в изумлении. — Чего? — спрашивает он. Её щеки начинают гореть, но… — Мне плевать, — повторяет Юи, выпрямляясь в полный рост и пытаясь выглядеть… ну, она не совсем уверена, как она пытается выглядеть. Как кто-то, кто может заткнуть Ханну рот, думает она. — Принцесса Азула может принести мне всё, что пожелает. Это неважно. — Конечно важно! — восклицает Ханн с возмущением. — Она никогда не сможет позаботиться о племени! — Она не станет вождём, — возражает Юи. — Всё, о чем ей нужно будет заботиться — это я. Ханн кривится. Юи стискивает челюсть. — Разве ты не должен готовиться к охоте? — спрашивает она. — Всё равно это не будет настоящей охотой, — говорит Ханн, всё ещё кривясь. Мальчишки позади него обмениваются неловкими взглядами. — Ты не можешь этого знать, — произносит Юи. — Я знаю, что она не умеет охотиться, — говорит Ханн. — Она выставит себя на посмешище перед всем племенем. — Как в тот раз, когда ты решил не поддаваться ей в поединке? — уточняет Юи, и щёки Ханна густо краснеют, а сам он становится мрачнее тучи. — Она жульничала! — рявкает он. Юи крепко стискивает ладони. Она не собиралась поднимать шум, но… что ж. Азула будет её женой. Или её мужем. Или… и то, и другое, наверное. Она не может позволить Ханну говорить о ней всё, что вздумается, на глазах у других. — Нет. Ты проиграл, — натянуто говорит она. Она задается вопросом, вернул ли он вообще своё ожерелье в лёд. Это было бы в его духе. — Ты говоришь так, будто желала ей победы! — говорит Ханн со злостью. Они что, ссорятся? Юи не уверена. Она никогда не делала этого раньше. Во всяком случае, не с тех пор, как она стала достаточно взрослой, чтобы понимать своё место. — Так и есть, — отвечает она, потому что не собирается врать. Ханн издает взбешённый возглас. Мальчишки удивленно пялятся на неё. — Теперь прошу меня простить. Она поворачивается, чтобы уйти. Ханн грубо хватает её за руку и рывком разворачивает к себе, и она устремляет на него шокированный взгляд. Раньше никто не смел так прикасаться к ней. — Не вздумай просто так уходить от меня! — гневно восклицает он. — Отпусти меня, — говорит она, пытаясь высвободить руку. Он продолжает удерживать её. — Ханн! — Послушай меня! — рявкает он, и затем его глаза внезапно выкатываются из орбит, а хватка слабеет, после чего он начинает заваливаться на неё. Юи едва успевает отскочить, когда он неуклюже падает на пол. — У-у-у-у-упс, — говорит Тай Ли, глядя на него сверху вниз. Она стоит там, где только что был он, и её кулаки сжаты тем же странным образом. Мэй стоит прямо позади неё и кажется раздраженной. — Какого духа! — вскрикивает Ханн, но не предпринимает попытки подняться на ноги. Он вообще не двигается с места. Мальчишки кажутся обеспокоенными, но ничего не говорят. — Что ты сделала? — спрашивает Юи слегка дрожащим голосом. — Э-э-э… — чуть поморщившись, протягивает Тай Ли. — Ну, Азулы сейчас тут нет, так что… э-э, вступилась за твою честь? — Потому все остальные, очевидно, не собирались этого делать, — говорит Мэй, постукивая пальцами по руке и искоса глядя на мальчишек. Они дёргаются. Юи не знает, что на это сказать. — Я думала что вы на переговорах, — неловко замечает она. — Обеденный перерыв, — застенчиво отвечает Тай Ли. — Азуле нужно было поговорить с писцами. Э-э… Мне не стоило этого делать? Юи смотрит на Ханна, скорчившегося у её ног, и касается руки там, где он схватил её. Ей не больно, и не случилось ничего такого, но она всё равно чувствует себя… расстроенной. — Нет, — говорит она после паузы. — Стоило. Спасибо. — Вот и ладно! — посветлев лицом, тут же отзывается Тай Ли. — Забирайте своего придурочного друга и проваливайте, — говорит Мэй мальчишкам. Они обходят её по стенке с опаской, а Тай Ли — с ещё большей опаской. — Не слушайте их! — вскидывается Ханн. Не изменяя своей привычной скуке, Мэй чуть склоняет голову на бок. Мальчишки бросают на неё последний взгляд, затем подхватывают его под руки и начинают оттаскивать прочь. Он отвечает им руганью. Что ж. Азула сказала, что Мэй не хорошая, думает Юи. И… прямо сейчас она совсем не против этого. Мальчишки уводят Ханна. Юи смотрит на Тай Ли и Мэй, всё еще не зная, что сказать. — Спасибо, — снова говорит она. В этом хотя бы есть смысл. — Забудь, — отвечает Мэй со скукой. — Не за что! — откликается Тай Ли радостно, расслабляя сжатые ладони. — Этот парень очень грубый. — Да, — соглашается Юи с беспомощным смешком. — Он именно… такой. — Он явно не видел ничего особенного в том, чтобы поднять руку на принцессу, — замечает Мэй. — Он же станет вождём, — говорит Юи, хотя и знает, что это совершенно дурацкий ответ. Мэй и Тай Ли обе морщатся. — Я ненавижу это место, — резюмирует Мэй. — Всё равно ему не следовало этого делать, — подчеркивает Тай Ли. — Кажется, я его разозлила, — говорит Юи. Она… никогда не делала этого раньше. — И что? — возражает Тай Ли. — Он же пока ещё не вождь. Ты же всё ещё выше его по положению, так ведь? — Ну… — Юи затихает, затем беспомощно пожимает плечами. — Технически да. Но все и так знают, что он станет вождём. — Я правда ненавижу это место, — говорит Мэй. Юи гадает, стал бы Зуко вести себя так с Мэй. Судя по всему, вряд ли. Ей интересно, что бы сделала Азула, если бы её кто-то разозлил. Или если бы кто-то схватил её вот так. — Он часто так делает? — спрашивает Тай Ли, снова поднимая перед собой руки, сжатые в кулак в странной манере. Юи видела не так много поединков, но вполне уверена, что кулаки сжимают не так. Она помнит, что однажды мастер Пакку кричал об этом одному из мальчишек. Обычно люди не кричат в её присутствии, так что ей это запомнилось. — Нет, — говорит она. — Он никогда не делал этого раньше. Думаю, он просто… расстроен. Из-за, э-э. Азулы. — Он и половина вашего правительства, — сухо замечает Мэй. — Ну, если он ещё раз попробует… — отзывается Тай Ли и демонстрирует серию из двух коротких ударов, которые останавливаются в паре сантиметров от Мэй. — Тебе стоит ударить его в ответ. — О, я не смогу, — отвечает Юи по привычке. — Почему нет? — Тай Ли склоняет голову набок. — Я… — Юи колеблется. Она больше не обязана ладить с Ханном, но… — Я не смогу. — Конечно, сможешь! — Тай Ли снова вскидывает руки, сжатые в кулак. — Вот так! Она повторяет удары в сторону Мэй. Та продолжает стоять с выражением непреодолимой скуки на лице. — Видишь? — спрашивает Тай Ли. — Э-э, — говорит Юи и неуверенно поднимает руки в воздух, пытаясь повторить стойку Тай Ли. Это ощущается… странно. — Вот так? — Ага! — Тай Ли ослепительно улыбается ей. — Вот, смотри — сейчас покажу ещё раз. . . . После обеденного перерыва Тай Ли и Мэй не возвращаются в зал советов, но Азулу это не слишком беспокоит. Они не глупы. Если их тут нет, значит, они улаживают что-то, что Азула сделала бы сама. Советники заметно взвинчены. Вождь Арнук не так очевиден в своих переживаниях, но он тоже не в восторге от происходящего. Сама Азула ликует. И до тех пор, пока Племя Воды понимает своё положение, Азула продолжит ликовать. Мирное соглашение почти готово, и последние штрихи чудесно украшают его. Аватар очень пожалеет о том, что он вообще слышал о Северном Полюсе. — Все ли удовлетворены условиями соглашения, вождь Арнук? — ровным голосом спрашивает Азула, приятно улыбаясь ему. Он встречает её взгляд спокойно. — Северное Племя Воды удовлетворено, — говорит он, и Азула улыбается только шире при виде гримас его советников. — Великолепно, — произносит она. — Мой отец будет крайне рад услышать это. — Сегодня вечером писцы в последний раз проверят соглашение, — говорит вождь, что, конечно, звучит разумно. На этой стадии Азула уже не беспокоится о том, что они решат что-то изменить в последнюю минуту. — Свадебная охота начнется на рассвете. — Замечательно, — всё ещё улыбаясь, откликается Азула. — Я так люблю вставать с первыми лучами солнца. . . . Тай Ли хорошая, думает Юи после, когда сидит в своих комнатах вечером, глядя на воду из окна. Мэй — нет, но это она уже знала, так что… Что ж. Юи была окружена «хорошим» всю свою жизнь. Возможно, пришло время это изменить. Она не уверена, успели ли они стать друзьями или нет, но надеется, что начало положено. Ей правда очень хочется завести друзей в Стране Огня. Она не очень хороша в этом, но она может научиться. В конце концов, ей много чему придется научиться в Стране Огня, так что одним больше, одним меньше — какая разница? Кто-то стучит по стене. Она поворачивается на звук. — Войдите, — зовёт она, и в комнату вступает её отец. — Юи, — говорит он. — Отец, — вставая, отвечает она. — Всё ли в порядке? — Всё хорошо, — подтверждает он. — Писцы в последний раз просматривают текст. Свадьба состоится завтра. — Ох, — вырывается у Юи; сердце подпрыгивает в груди. Она знала, что свадьба скорее всего будет завтра, но услышать подтверждение этому… — Всё уже спланировано, — говорит отец, оглядывая её комнату. — Утром портнихи принесут твои свадебные одежды, а охотники отправятся на рассвете. — Да, отец, — произносит она. Он снова смотрит на неё, и выражение его лица сложно прочесть. — Это твоя последняя ночь в этих покоях, — говорит он. — Я понимаю, — отзывается Юи. Завтра они будут пировать всю ночь, и никто не горит желанием, чтобы делегация Страны Огня тут задерживалась — включая саму делегацию. Скорее всего, они отправятся в путь уже на следующий день. Слуги уже упаковали большую часть её вещей, готовясь отправить их на корабль Азулы. Отец смотрит на неё с этим с сложночитаемым выражением лица еще какое-то время. Юи неуверенно смотрит в ответ, пытаясь эту неуверенность не показывать. Он… выдыхает. — Юи, ты исполнила свой долг с преданностью, достойной восхищения, — тихо говорит он. — …Благодарю, отец, — недоумённо моргая, отвечает Юи. Она не уверена, чем заслужила эту похвалу, и отец всё еще смотрит на неё с этим странным выражением на лице. Но если он считает, что она хорошо справилась, то она этому рада. Она… очень старалась. — Наш народ не мог бы просить о лучшей принцессе, — говорит отец, и она краснеет. — Отец, — смущенно начинает она, но он продолжает. — А я не мог бы желать лучшей дочери, — произносит он. Юи молчит, удивлённо уставившись на него. Она не ожидала, что… — Благодарю, отец, — говорит он. — Ты был замечательным отцом. — Думаю, вождём я был лучшим, чем отцом, — отвечает он. Уголок его рта дёргается, когда на миг он останавливает взгляд на её ожерелье. Юи подавляет желание нахмуриться. — Ты принял верное решение, — говорит она, и он вновь смотрит ей в глаза. — Благодаря тебе наше Племя будет сильным, а Северный Полюс — в безопасности. — Мне будет не хватать тебя так, будто ты заберешь с собой моё сердце, — с усилием выдавливает он. — …Я тоже буду скучать по тебе, отец, — говорит она тихо. Она знала, что он будет скучать по ней, но не ожидала, что он скажет это вслух, так что слышать это было больно, но и радостно. Азула лучше чем Ханн, думает она, но из-за брака с ним ей не пришлось бы оставлять Северный Полюс. Но она просила духов о том, о чем просила, и она не станет жаловаться из-за того, что они её услышали. — Очень сильно. — Я не знаю, когда мы с тобой увидимся в следующий раз, — говорит отец. — Ты можешь… остаться здесь сегодня вечером и поговорить со мной, — предлагает Юи неуверенно. — Если не занят. — Я не занят, — подтверждает он, и его рот снова кривится. Он выглядит несчастным. Юи чувствует тоже самое. — Тогда останься, — говорит она. — Прошу тебя. Он садится. Она опускается рядом с ним. Они о многом могли бы поговорить, думает Юи, но она не уверена, что из этого будет… подобающим. Или подходящим. — О тебе будут хорошо заботиться, — озвучивает отец внезапно. — Страна Огня хочет, чтобы наш союз преуспевал. — Я знаю, отец, — соглашается Юи. Она думает рассказать ему о том, как Тай Ли и Мэй помогли ей сегодня днём, но она не уверена, что ей стоит. Она думает рассказать ему о молнии Азулы, или её вопросах, или письмах, но она вполне уверена, что ей не стоит этого делать. Там… всё слишком хрупко, думает она. Всё ещё так тонко и хрупко, и она боится что-нибудь испортить. — Я буду писать, — говорит отец. — Так часто, как только смогу. — Я тоже, — отвечает Юи, прикусывая щеку изнутри. — Обещаю тебе. — Мне так жаль, — произносит отец; его лицо болезненно искажается, и Юи не знает, что на это сказать. — Всё хорошо, — после паузы пытается заверить его она, стискивая ладони. — Правда. — Ты будешь так далеко, — говорит он. — Я знаю, — повторяет она. — Но это ничего. Так будет лучше для всех. — Ты будешь совсем одна, — говорит он хрипло. — Я должен был лучше подготовить тебя к этому. Найти служанок или стражей, которые бы поехали с тобой. — Мне это не нужно, — возражает Юи. Ей не хочется заставлять кого-то ещё покидать свой дом, только бы она не была одна. У неё есть долг; у них — нет. — Я… заведу друзей. — Если тебе кто-то понадобится… — начинает отец и затихает, не закончив мысль. — Не понадобится, — говорит Юи, вновь стискивая ладони. — Правда. — Ты можешь написать мне в любое время, если передумаешь, — говорит он. — Я найду, кого отправить к тебе. — Спасибо, отец, — говорит Юи, хотя и так знает, что никогда не попросит об этом. Она единственная, кто должен через это пройти. И больше никто. — Не благодари меня, — произносит её отец устало. — Не за то, что я отсылаю тебя. Не за то, что я убедил тебя, что это к лучшему. — Но так и есть, — возражает она, снова стискивая ладони. — Всё хорошо. Я не… боюсь, ничего такого. Свита принцессы Азулы очень добра ко мне, а она сама так сильна. Я уверена, что буду в порядке с ней. — Я хочу, чтобы ты была счастлива, — говорит отец. — Прости, что не смог дать тебе большего. — Но ты дал, отец, — отвечает она. — Я жива только потому, что ты так молился за меня. И это действительно к лучшему. В конце концов, это то, о чем молилась она сама. — Я буду счастлива, — говорит она с самой нежной улыбкой, на которую сейчас способна. Она тянется, чтобы сжать его ладонь в своей. — Честное слово. — Я хочу, чтобы так и было, — произносит он. — Я буду, — обещает она и думает о молнии, срывающейся с пальцев Азулы, и о её усмешке, и о мягкости губ. Она думает… возможно, это обещание я смогу сдержать, думает она. . . . Азула встречается с охотниками на рассвете; она одета в свою привычную броню, а к бедру у неё пристегнут длинный кинжал Мэй. Вождя среди охотников нет, как и советников. Зато тут присутствует идиот Ханн и другие юноши. Что ж, они, конечно, будут совершенно бесполезны, с сомнением думает она. Они не может не отметить, что здесь нет ни одной женщины. Есть сани, и оружие, и собаки, но женщин нет. Это место… Ей следовало взять с собой Мэй и Тай Ли, думает она со смутным раздражением. — Мы отведем вас в охотничьи угодья, — говорит один из охотников постарше. Азула приятно улыбается ему, сцепив руки за спиной. — Разумеется, — говорит она. — Ведите. Старшие воины возглавляют процессию, указывая путь. Азула и юноши следуют за ними; те переговариваются между собой. Азула их игнорирует. Сейчас это неважно. Ей нужно выследить и убить зверя, и она имеет самое расплывчатое представление о том, как осуществить и то, и другое. Ей незачем отвлекаться. Выйдя за пределы города, они долго идут по глубокому снегу. У них уходит почти час на то, чтобы выйти к охотничьим угодьям, но в конце концов охотники останавливаются. Азула поднимает бровь, глядя на них. — Юноши сопроводят вас, — говорит возглавляющий их охотник, указывая на растянувшиеся перед ними снежные равнины. Азула в буквальном смысле не видит ничего, что могло бы стать добычей, и снег перед ними совершенно нетронутый, лишённый даже намека на следы. — Конечно, — приятным голосом отвечает она. Вот тебе и вся помощь от по-настоящему опытных охотников, думает она с досадой. Она прекрасно знает, что мальчишки будут бесполезны. Даже если они что-то и знают, то ни за что не станут ей помогать, после того как она совершенно уничтожила их на ринге. Что ж, Азуле удавалось вытащить информацию и у менее сговорчивых людей. Так что всё может быть. Она, не оглядываясь, устремляется в снежную даль. Охотники вполголоса переговариваются между собой, а юношам приходится поторопиться за ней. Пробираясь сквозь снег и поддерживая температуру тела, Азула потратила больше энергии, чем должна была, но она переживет. — Так кто из вас тут главный? — лениво спрашивает она, когда они оставляют охотников позади. Юноши молчат, но Ханн, чеканя шаг, выходит вперед, чтобы идти с ней вровень. Она позволяет ему. — Ты вообще знаешь, куда идешь? — буравя её взглядом, спрашивает он. — Да, я очень хорошо знаю места, где никогда не бывала раньше, — отвечает Азула сухо. Ханн хмурится. — Ты никогда не справишься с этим, девчонка, — говорит он. — Неужели, мальчишка? — произносит Азула легко. Он мрачнеет ещё сильнее. Юноши шепчутся между собой. Она продолжает идти. Она в буквальном смысле не представляет, что от неё требуется, так что идти вперёд — это лучшее, что она может сделать. Снег всё такой же утомительно глубокий, что никак не помогает. Она сказала Юи, что удача ей не потребуется, но сейчас хотя бы её проблеск не помешал бы. — Ханн… — начинает один из мальчишек. Ханн отмахивается от него. — Ты взяла с собой только кинжал? — спрашивает он, прожигая взглядом пристегнутый к её бедру кинжал Мэй. Азула, нисколько не впечатленная, прожигает его взглядом в ответ, затем улыбается приятной — и убийственной — улыбкой. — Я взяла с собой себя, — отвечает она. — А что? Тебе нужно что-то ещё? Ханн снова хмурится, глядя на неё. Она продолжает улыбаться. — Ничего страшного, если тебе нужно, — говорит она, после чего многозначительно смотрит на его оружие. — Как ты думаешь, это копье достаточно большое? Ханн мрачнеет. Юноши продолжают о чем-то шептаться. — О, посмотрите-ка, я вижу потревоженный снег в той стороне, — приятным голосом замечает Азула, очень довольная тем, как всё удачно совпало. — Давайте-ка посмотрим, кто это сделал. Они подходят к потревоженному снегу. Из увиденного Азула приходит к выводу, что это похоже на следы копыт — на чём, в принципе, её познания в этом вопросе и заканчиваются. — Хм, — произносит она, рассматривая ближайший к ней след. Он просто огромен. Но следы копыт — это же хорошо, верно? Следы копыт подразумевают травоядное животное, и она с большей охотой выследит его, чем что-то, что — упаси духи — имеет в пасти настоящие клыки. — Это оленелань, — говорит Ханн. Внезапно юноши не просто затихают — их группу окутывает звенящая тишина. Что ж, это говорит о многом, думает Азула. Тем не менее, других следов поблизости нет — по крайней мере, больших. …Но если подумать, разве оленелани не должны пастись стадами? Она предполагает, что животное могло отделиться от сородичей, но почему-то ей кажется, что дело не в этом. Что ж, чем бы оно ни было, других вариантов у неё нет. — Как занимательно, — легко замечает она. — Звучит как идеальная добыча. — Э-э… — нерешительно начинает один из юношей, но Ханн обрывает его. — Ага, конечно, — говорит он с неприятной усмешкой. — Оленелань — идеальная добыча. Азула улыбается ему. Какой же ты паршивый лжец, думает она. Он будет кошмарным вождём. Но опять же, что бы не оставило эти следы, у неё нет других вариантов. — Великолепно! — легко объявляет она. — Тогда нам пора. В конце концов, мне никак нельзя заставлять принцессу Юи ждать. Усмешка Ханна сменяется взбешённым взглядом. Азула просто продолжает улыбаться. Они идут по следу. Отпечатки довольно глубокие, и идти по ним легко, — если, конечно, Азула прочла след правильно и идёт по следу, а не наоборот — но она практически уверена, что справилась с этим. Во всяком случае, другие юноши поглядывали именно в этом направлении. Она не может не заметить, что теперь большинство из них держится на расстоянии, включая Ханна. Следы и правда огромные. Ну, чем больше след, тем больше будет шкура, рассуждает она. Так что всё должно сложиться весьма удачно для неё. Они забираются на небольшой холм. Юноши начинают отставать от неё ещё сильнее. Азула про себя закатывает глаза. Какие же вы бесполезные, думает она. Как же хорошо, что она не собиралась полагаться на них. Серьезно, можно подумать… Они начинают спускаться с холма. Азула… медлит. Там что, какой-то выступ под снегом, или… Большая снежная шапка начинает подниматься. И подниматься. Нечто нависает над горизонтом, и при тусклом утреннем свете гигантские конечности и широкие рога отбрасывают длинные тени. Оно бьёт тяжелым копытом, взвивая снег, и скалит свои очень, очень большие зубы. — Это не оленелань, — произносит Азула. — Это саблезубый снежный лось, — срывающимся голосом говорит один из мальчишек. — У них сейчас брачный период. — Хм, — изрекает Азула, и в этот миг он бросается на них. Что ж. Кажется, у неё проблемы. Юноши вопят. Азула бросается в сторону и скатывается вниз с холма, едва избежав таранящих её рогов. Саблезубый снежный лось издаёт поистине неописуемый звук. Азула никогда бы не поверила, что что-то под названием «лось» способно издавать такой рёв, но она полагает, что в данном случае «саблезубый» перевешивает «лося». Но опять же, что вообще она понимает в лосях. Он снова ревёт, взбивая копытами снег. Юноши в ужасе бросаются врассыпную. Азула вся в снегу, что раздражает. Саблезубый снежный лось вертит своей громадной головой и останавливает взгляд на Азуле, скаля свои гигантские зубы. Они куда больше, чем кинжал Мэй. Ну разумеется, думает она с досадой, и вынимает кинжал из ножен. Она держит его так, как Мэй её учила, но собственная хватка на рукояти не кажется ей уверенной. Лось вскидывает голову, затем снова бросается на неё. На какие жертвы она идет ради семьи. Азула снова делает кувырок, откатываясь в сторону. Лось был так близок к тому, чтобы протаранить её, что она чувствует, как его копыто задевает защищенное броней предплечье. Она выплёвывает снег из дымящегося рта и рывком приподнимается, согнувшись в низкой оборонительной позе. Юноши всё ещё бесполезно рассеяны по округе, и никто из них, что и неудивительно, не изъявляет желания помочь. Что ж, это ничего — помощь ей не нужна. По крайней мере, она всё же нашла это треклятое животное. Азула вдыхает и крепче сжимает ладонь на холодном металлическом кинжале. Она не может использовать магию огня, чтобы не испортить шкуру, но… Хм. Вообще-то… Саблезубый снежный лось разворачивается и снова бросается на неё, и Азула выдыхает — и остаётся на месте. Она поднимает кинжал Мэй. Несколько мальчишек вопят. Лось уже почти нависает над ней, его челюсти широко распахнуты, готовясь сомкнуться на ней. Она ждёт, пока его пасть не напарывается прямо на кинжал, и затем молния с треском пробегает по её руке и поражает его тушу. Лось падает, корчась в судорогах, и плечо Азулы прошивает агонией, когда по ней бьёт отдача; она разом теряет и хватку на кинжале, и контроль над молнией. Её буквально отшвыривает в воздух, и она падает в снег, больно ударившись об землю; её плечо снова прошивает мучительной болью, а голова кружится. Она издаёт короткий, почти беззвучный выдох. — Принцесса Азула! — кричит один из юношей. Азула подумывает встать, но нет, сейчас снег кажется ей намного приятней. Определённо приятней. Она слышит, как подбегают несколько мальчишек, и через миг они нависают над ней с выражением ужаса на лицах. — Как там шкура? — спрашивает она непринужденно. — Э-э… — говорит ближайший к ней юноша. Опираясь на свою здоровую руку, Азула рывком приподнимается, после чего спокойно смахивает снег с волос. Те совсем спутались, но заколка всё ещё на месте, так что она вытаскивает её и прикалывает к ножнам Мэй. Нет сомнений, что она выглядит совершенно растрепанной, и это раздражает. — Ну? — спрашивает она. — Всё в порядке, — отвечает Ханн с отвращением. — Она даже не опалена. — О, чудесно, — говорит Азула, приятно улыбаясь ему. — Как отрадно это слышать. . . . Юи рассматривает свадебные одежды, будучи одна в своих покоях. Служанки скоро прибудут, чтобы одеть её, но прямо сейчас здесь только она и её одежды. Они длинные, тяжелые и ослепительно-белые с лиловой вышивкой. Потрясающе красивые. Она думает, что наверное, они кажутся такими красивыми только потому, что в них она выйдет не за Ханна. Нет, даже больше того — она в этом совершенно уверена. Приходят служанки. Юи вежливо улыбается им. Они помогают ей одеться, слой за слоем. Это очень долгий процесс, и она проводит это время, гадая, как идёт охота. Азула выглядела очень уверенной в себе, но ей кажется, что Азула просто не допускает никаких сомнений. Она одета примерно наполовину, когда они слышат какой-то шум снаружи. Сбитая с толку, она выглядывает в окно, пытаясь понять, в чём же дело. Одна из служанок перегибается через подоконник, с любопытством вытягивая шею, затем с судорожным выдохом отшатывается. — Там саблезубый снежный лось! — восклицает она. — Во дворце?! — неверяще переспрашивает другая. — Нет — то есть, да, но… — Там вернулись мужчины и принцесса Азула, — говорит служанка, оставшаяся у окна. — Они принесли с охоты саблезубого снежного лося! — Что?! — вскрикивают другие, и Юи… медленно моргает, и думает… да, а как же иначе. Разве могло быть иначе. Она подходит к окну и тоже выглядывает, всё ещё полуодетая и с нечёсаными волосами. Во дворе внизу мужчины на больших санях тащат тушу гигантского саблезубого снежного лося. Он такой огромный, что не помещается на них целиком и свешивается по бокам. Азула следует за ними — её броня оцарапана, волосы распущенные и спутанные, одна из рук неловко прижата к телу и кровоточит, оставляя алые следы на снегу. Каким-то образом она всё ещё выглядит абсолютно собранной. Юноши и Ханн тащатся за ней, выглядя расстроенными. — Ох, — выдавливает Юи, с восхищением глядя на Азулу. Та приятно улыбается подошедшему к ней дворецкому. Они коротко переговариваются, хотя отсюда Юи не слышит, о чём, но видит, как с другого конца двора к ней спешит мадам Югода. Она предполагает, что кто-то наверняка послал за ней. Руке Азулы точно потребуется уход. Юи ужасно хочется сбежать вниз и самой проверить, как она, но Азуле пока не следует её видеть. — Пожалуйста, узнай, что произошло, — говорит она ближайшей служанке. В обычной ситуации она бы не стала этого делать, но… — Конечно, Ваше Высочество, — отвечает она и спешит прочь. Юи медленно выдыхает и разворачивается к остальным служанкам. Они продолжают одевать её. Ей удаётся сохранить спокойствие при этом. Она понятия не имеет, как их группа смогла убить саблезубого снежного лося. Она никогда в жизни не видела его так близко. Это… просто потрясающе, вообще-то. Не знаю, как, думает она, но это точно дело рук Азулы. Служанка возвращается, когда она почти полностью одета, хотя её волосы всё ещё распущены и самая верхняя накидка её наряда всё ещё висит возле шкафа. — Его убила принцесса Азула, — сообщает служанка, которая, кажется, сама едва может поверить своим словам. — С помощью молнии. — А, — роняет Юи, и да, это похоже на правду. — У неё вывих плеча. Мадам Югода отвела её в Хижину Целителей, — продолжает она. — И, кажется, у неё оцарапана рука. — Но она в порядке? — спрашивает Юи. — Да, Ваше Высочество, — говорит служанка. — Э-э… Мне кажется, что мальчики расстроены. Они… выследили его? И он напал на них? — Они сделали это нарочно? — недоверчиво спрашивает другая служанка. — Во время брачного сезона? Они что, смерти искали? — Они сказали, э-э… Ханн сказал, они подумали, что это оленелань, — неуверенно отвечает первая. Юи… моргает. Она же это не всерьез? Следы оленелани и близко не похожи на те, что оставляет саблезубый снежный лось. Даже она это знает. — Неужели? — хмурясь, спрашивает она. — Но это же… Служанки вокруг неё обмениваются нервными взглядами, и Юи осеняет… Они сделали это специально, понимает она, и в следующий миг она подбирает свои одежды и мчится к двери, несясь ко внутреннему дворику, чувствуя, как пылает лицо, и… и чувствуя очень… — Ваше Высочество! — тревожно окликает её одна из служанок — некоторые из них торопятся за ней. Наверное, они хотят остановить её, но в этот миг остановить себя не может даже она сама. Всё ещё полуодетая, с распущенными волосами, Юи врывается во внутренний дворик. Азулы нигде не видно. Первый, кого Юи действительно узнает среди охотников — это Ханн. — Что ты натворил? — требовательно спрашивает она, вихрем подлетая к нему. Он растерянно смотрит на неё. Наверное, он никогда не видел её такой. Пожалуй, никто не видел её такой, и теперь все они разом получают такую возможность. Ей всё равно. — Ничего, — лжёт ей он. — Ты сказал ей, что это оленелань! — выкрикивает Юи, хотя совсем не собиралась повышать голос. Ханна её крик, кажется, застаёт врасплох. — Она сама не смогла прочесть следы, — говорит он презрительно, и Юи чувствует, как её захлёстывает волна ярости, и… — Ты ужасен! — снова кричит она и затем бьёт его прямо по лицу, как её учила Тай Ли. Он вскрикивает, скорее от изумления, чем боли, и она пинает его в лодыжку. Ханн снова вскрикивает. Она надеется, что ему больно. — Она победила тебя! Каким вождём ты будешь, если даже не способен это признать?! — Юи, какого духа! — возмущенно восклицает он, брызжа слюной. Она едва не бьёт его снова, но служанки нагоняют её и обступают со всех сторон. — Ваше Высочество! — обеспокоенно окликают они почти в унисон. — Он пытался сорвать мою свадьбу! — пылая гневом, обвиняет Юи. Если бы она была магом воды, то уже давно приморозила бы Ханна к земле. Если бы у неё было, чем швырнуть в него, оно бы уже летело ему в голову. — Как ты посмел?! — Я ничего не делал! — защищаясь, рявкает Ханн. — Она возомнила о себе невесть что! — Она отлично справилось! — парирует Юи, указывая на тушу саблезубого снежного лося. — Это ты возомнил о себе невесть что! Она могла умереть из-за тебя, эгоистичный ты мерзавец! — Что ты сейчас сказала?! — переспрашивает Ханн. — Что слышал! — отвечает она, и затем толпа расступается, являя им её отца, который просто смотрит на них. Но Юи слишком зла, чтобы смущаться. — Отец, — произносит она одновременно с тем, как Ханн говорит «Вождь Арнук». Они оба не могут сохранить голоса ровными, но Юи всё ещё плевать. — Что произошло? — спрашивает отец. — Мы отправили этих молодых людей вместе с принцессой Азулой, — кисло отвечает один из охотников, мотнув головой в сторону саней. — Они сказали ей, что это были следы оленелани. Вождь заметно мрачнеет. Все юноши морщатся, за исключением Ханна, который выпрямляется. — Она сама виновата! Она даже не знала, что это такое! — защищаясь, капризно отвечает он. — Ханн, — напряжённым голосом произносит отец. — Я в жизни не слышал, чтобы воин произнес нечто настолько бесчестное. Ханн бледнеет, спадая с лица, а затем багровеет от унижения. Юи всё ещё хочет его ударить. Она накрывает ладонью своё обручальное ожерелье, и холодный металл почти помогает ей успокоиться. Почти. — Из-за него принцесса Азула ранена, — сообщает она. — Им пришлось забрать её в Хижину Целителей. — Она в порядке! — отвечает Ханн. — У неё шла кровь! Отец смеряет их взглядом. Ханн проглатывает слова, которые явно вертятся у него на языке. Юи подбирается, готовясь к тому, что тот опять попытается оправдать себя. — Ханн, встретимся в зале военных советов. Нам предстоит разговор, — говорит отец. — Юи… пожалуйста, позволь служанкам закончить с твоими одеждами. Мне кажется, ты их расстроила. — Да, сэр, — бормочет Ханн. — Да, отец, — произносит Юи, немного зардевшись. Ей не жаль, но… Хотя нет. Ей не жаль, точка. Она сделала бы это снова. Это странная для неё мысль, но о ней она тоже не жалеет. . . . Старуха снимает с Азулы броню и опускает руки на её пульсирующее болью плечо. — Будет больно, — сообщает она и затем без предупреждения вправляет его на место. Азула рычит от боли. В обычной ситуации она бы спалила эту старуху, но она оценила её прагматизм. В конце концов, ей предстоит ещё много дел сегодня. — А у тебя высокий болевой порог, — замечает старуха, вытягивая из снега воду и прижимая её к окровавленному плечу. — Оу? — произносит Азула. — Как мило, что вы заметили. — У тебя есть другие раны? — спрашивает старуха, смывая кровь. Азула как раз собирается ей ответить, когда вода начинает — о духи их побери — сиять. — Какого… — Она лечит тебя, — сообщает старуха, и Азула очень смутно припоминает, что слышала о том, что маги воды такое умеют, но при этом — какое треклятое отношение это вообще имеет к воде? — Понятно, — говорит она, пытаясь не пялиться на неё. Вот теперь она знает, чем заняты маги воды женского пола. — Что ж, это удобно. — Не без этого, — соглашается старуха, убирая воду. — К тебе должна была вернуться большая часть подвижности. Плечо полностью восстановится через день или два. — Очень удобно, — одобрительно говорит Азула. Она не часто получает раны, но она определенно оценила возможность не чувствовать их последствия. Сошли даже мелкие ссадины. — Азула! — восклицает Тай Ли, врываясь в хижину; Мэй следует за ней более размеренным шагом. — Ты в порядке? — Едва ли оцарапана, — пренебрежительно отвечает Азула, игнориру пятна крови на броне и цепочку кровавых следов от двери. Наверное, для церемонии ей придётся переодеться. — У тебя идёт кровь! — говорит Тай Ли, явно этим встревоженная. — У меня шла кровь, — надевая броню, поправляет Азула. — Сделай мне одолжение и займись моими волосами, там всё спуталось. — Но они все в крови! — с ужасом отвечает Тай Ли, и Азула вздыхает. — Ладно, — говорит она. — Видимо, сначала ванна. Они возвращаются на корабль, где Азула смывает кровь с волос и брони и переодевается. Тай Ли закалывает ей волосы, и Азула внимательно изучает своё отражение в зеркале. — Вот так, — удовлетворенно говорит она. — Намного лучше. — Там говорят, что ты убила саблезубого снежного лося, — произносит Мэй. — Так и есть, — отвечает Азула, возвращая ей кинжал. Обмотка вокруг рукояти опалена. — Опять всё веселье прошло без нас, — говорит Мэй; она склоняет голову набок, изучая обмотку. Азула усмехается ей. — Их лица после этого и правда меня повеселили, — самодовольно соглашается она. — Саблезубые снежные лоси — они же просто гигантские, да? — спрашивает Тай Ли. — Да, — отвечает Азула. Честно говоря, она всё ещё изумлена, что он не раздавил её своим весом. Она изо всех сил старалась этого избежать, конечно, но не знала, получился ли у неё. — Так что они должны быть вполне довольны свадебным пиром и полученной шкурой. — Уж лучше бы так и было, — фыркает Мэй. — Если они начнут жаловаться и из-за этого, я просто захвачу Северный Полюс, и дело с концом, — говорит Азула. — Пойдем. Пора вернуться во дворец и узнать, во что они там решили обрядить меня. Если оно ужасно, я хочу, чтобы у меня было время спалить его дотла. — Звучит разумно, — отвечает Мэй, и они возвращаются во дворец. Кто-то уже забрал саблезубого снежного лося — наверное, чтобы приготовить его или что-то вроде того. Азула предполагает, что на разделку туши потребуется немало времени, учитывая её размеры. Она направляется к залу с портнихами, где их встречает полный переполох. Ну, с учётом всего, свадьба требует от портних множества усилий. — Я не помешала? — говорит она, приподнимая бровь. Несколько портних вскрикивают от неожиданности. — Принцесса Азула! — восклицает одна из них. — Да, это я, — приятно улыбаясь ей, отвечает Азула. — Я подумала, что мне стоит зайти к вам за свадебными одеждами. — А — да, разумеется! — портниха выглядит взбудораженной. Несколько женщин спешат за ней, после чего возвращаются с тяжелым бело-синим плащом. Азула склоняет голову набок, с легким любопытством изучая его, и они разворачивают ткань. Синим вышиты язычки пламени. Ну разве это не миленько, думает она. — О, как красиво! — в полном восторге восклицает Тай Ли, прижав ладони к щекам. — Они выглядят в точности как твоё пламя! — Сойдёт, — заключает Азула, и портнихи заметно расслабляются. Хотя белый цвет всё ещё кажется ей странным для свадьбы, но по всей видимости, в Племени Воды он имеет другое значение, чем в Стране Огня. По крайней мере, она так думает. — Вы готовы одеться, принцесса Азула? — спрашивает ближайшая к ней портниха. — Не имею ни малейшего понятия, — пожав плечами, отзывается Азула. — Я уже побывала на охоте, так что не представляю, что я должна делать сейчас. — К этому часу принцесса Юи уже должна быть готова, — глядя в окно, говорит другая. — Во всяком случае, у них осталось не так много времени. — Но они всё равно задерживаются, — нервно хихикнув, говорит ещё одна портниха. — Задерживаются? — хмурясь, спрашивает первая. Девушка бросает встревоженный взгляд на Азулу, затем снова хихикает. — После вашего возвращения с охоты принцесса Юи спустилась вниз и накричала на Ханна, — говорит она. — Она его ударила. — О, правда? — посветлев лицом, спрашивает Тай Ли, пока Азула в изумлении таращится на девушку. — Она держала стойку? — Э-э… Она его ударила? — отвечает девушка. — За что она накричала на него? — спрашивает Азула. — За то, что он вам соврал, разумеется. И за то что вы поранились, — говорит девушка. Азула хохочет. — Очень смешно, — позабавленно сообщает она. — А если серьёзно? — Но… так всё и было? — отвечает девушка, выглядя сбитой с толку. — Она сломала ему нос? — спрашивает Мэй. — Мы пытались научить её, как это делается. — Не думаю, — откликается девушка. Мэй издает разочарованный звук; Тай Ли вздыхает. — Ну, она ещё учится, — дипломатично говорит она. — Вы пытались её научить, как сломать кому-то нос? — пораженно спрашивает Азула. — Но когда? — Когда ты заканчивала с переговорами! — говорит Тай Ли. — Её донимали мальчишки. Мы подумали, что это может помочь. — Точнее, мы в основном показывали ей чувствительные точки, но обычно сломать нос намного проще, — поправляет Мэй. — Да, по ним трудно попасть через куртку, — хмурясь, подтверждает Тай Ли. — Удар выходит не таким точным, понимаешь? И куртки у них такие плотные! — Так, значит, она ударила Ханна, — задумчиво повторяет Азула. — Что ж, какая жалость, что мы это упустили. — И ещё она пнула его в лодыжку! — застенчиво хихикая, добавляет девушка. Остальные портнихи кажутся ошеломленными. — Это чудесно! — заявляет Тай Ли. — Уже что-то, — подтверждает Мэй. — Я не имею никакого понятия, как к этому относиться, — сообщает Азула. — Но это же хорошо! — отзывается Тай Ли. — Мы покажем ей больше, когда вернемся на корабль. Всё равно нам будет практически нечем заняться по пути домой, разве нет? — Аргумент, — допускает Азула. Она предполагает, что это не повредит. Юи точно не помешает иметь чуть больше опыта с избиением людей. Она и правда хотела бы посмотреть, как Юи бьёт Ханна. Она сама мечтала об этом всю дорогу назад, но тогда это дало бы ему понять, как сильно он её раздражает, и она с большей охотой продемонстрировала бы, как мало он для неё значит. Хотя это и казалось ей очень, очень заманчивым. — Но прямо сейчас… — она многозначительно смотрит на плащ, и портнихи тут же начинают суетиться вокруг. Это немного раздражает, но не больше, чем портные из Страны Огня. И ко всему прочему, она не желает снова выслушивать жалобы от идиотов из мужской части населения Племени Воды. Они и так слишком часто сталкивались с ними на этой неделе, спасибо большое. К тому же, учитывая обстоятельства, плащ и впрямь получился неплохой. . . . Юи ждет в своих покоях, пока слуги снуют вокруг, заканчивая последние приготовления; сидя на своем привычном месте, она потирает слегка саднящие костяшки пальцев и в последний раз глядит из своего окна на воду. Она никогда не сделает этого снова. Даже если она и приедет с визитом, ей отведут другие покои — те, куда поселят представителей Страны Огня. Так что это её последний раз. Возможно, что после сегодняшнего вечера она больше никогда не вернётся во дворец. Служанка заканчивает с её причёской. Другая расправляет её плащ. Ещё одна укладывает последние вещи из её шкафа. Юи чувствует… так много всего разом. Это просто… так много всего. Уже недолго осталось, думает она. Совсем недолго. Она думает, что готова, — или готова настолько, насколько это только возможно. В следующий раз, когда она увидит Азулу, их поженят. В следующий раз, когда она увидит отца, он подпишет перемирие. Она готова, снова говорит себе Юи; живот попеременно то скручивает от тошноты, то трепещет от роящихся там бабочек. Она просила об этом, и именно этим её одарили духи. Да. Она готова. Юи выдыхает и снова трёт саднящие костяшки пальцев. Осталось совсем недолго. — Принцесса Юи, — окликает её дворецкий у входа. Она оборачивается, чтобы взглянуть на него. — Пора. — Конечно, — произносит Юи и в последний раз в этой комнате встаёт на ноги. Она чувствует вес ожерелья Азулы на шее и вес свадебных одежд на плечах. Она надеется, что выглядит хорошо — ради Азулы. Её хочется, чтобы Азула считала её красивой. По крайней мере, это было бы приятно. Дворецкий ведёт её, и Юи следует за ним. Она проходит по коридорам и гадает, неужели это последний раз, когда ей довёдется пройти по ним. Она гадает, сколько всего будет для неё в последний раз. Доведется ли ей ещё раз отведать еду Племени Воды? Доведется ли ей снова увидеть снег — или северное сияние? Доведется ли ей вновь увидеть своего отца? У неё столько вопросов, и она понятия не имеет, каким будет ответ на каждый из них. Прежде всего, для вопросов сейчас не лучшее время. Солнце клонится к закату. Восходит луна, большая и полная. Юи… Юи не понимает, что чувствует сейчас или о чем ей следует думать, но надеется, что Туи смотрит на неё с одобрением. Она молила духов об этом, так что… Наверное, они благоволят ей, разве нет? По крайней мере, она на это надеется. Может быть, на эту её мольбу ответил кто-то особенный. У неё нет возможности узнать, кто. Азула не Ханн. Это всё, о чем она просила. Это всё, о чем она просила, но ещё у Азулы приятная улыбка и самодовольная усмешка и треск молнии, ослепительно-синее пламя и беспощадная точность, и она не хороший человек, а девочка, которая побеждает мальчиков и убивает саблезубых снежных лосей, и… и… И у неё мягкие губы, и острый ум, и ещё она очень, очень красива. Так что, думает Юи, духи были весьма к ней добры, учитывая, как мало характеристик она дала им изначально. В чудесно украшенном внутреннем дворике жители Племени Воды и солдаты Страны Огня сидят за ломящимися от праздничных яств столами, и Юи останавливается прямо за чертой, ожидая своего выхода. Отец стоит впереди всех вместе с советниками и писцами (в том числе и из Страны Огня), и свиток с перемирием выложен со всеми подобающими почестями, знаменующими его важность. Она не видит Азулу, но Мэй и Тай Ли сидят за одним из ближайших столов. Тай Ли замечает её и с энтузиазмом машет ей. Юи выдавливает скромную улыбку и слегка качает ладонью, маша ей в ответ. Она раздумывает, поженятся ли они и в Стране Огня. Она гадает, как это будет. Наверное, это неважно, но она всё равно думает об этом. Дворецкий подходит к её отцу. Он бросает взгляд в её сторону, и на миг его лицо искажается от боли, но и от гордости. Юи старается выглядеть хорошей, послушной и счастливой, что гораздо сложнее, чем выглядеть просто хорошей и послушной. Но отец хочет, чтобы она была счастлива, и она выходит замуж не за Ханна, и то, что отец просит её об этом — это такая малость. Она справится с этим. Она почти уверена, что справится, думает Юи. Она не смотрит, присутствует ли тут Ханн. С другой стороны дворика в дверях показывается Азула, одетая в броню и длинный белый плащ с вышитыми на нём синими языками пламени, и Юи с восхищением таращится на неё. Плащ выглядит просто потрясающе, особенно учитывая малый срок, который отвели на его создание, и Азула выглядит совершенно так же, как и во все прошлые разы, что Юи её видела, и всё же… Может быть, дело в тусклом свете лампад и бликах восходящей полной луны, но Юи думает, если это была ты, Туи, то ты так, так милостива ко мне. Она правда очень надеется, что Азула тоже посчитает её красивой. Отец подзывает её, и Юи вступает во двор. На неё смотрит слишком много людей, но она к этому привыкла, так что это… ничего страшного, правда. Азула тоже смотрит на неё и улыбается этой своей неизменно приятной улыбкой. Юи хотелось бы, чтобы это волновало её чуточку больше, но опять же, она не думает, что Азула позволила бы себе показать это. Они обе подходят к отцу и остальным и становятся друг возле друга лицом ко всем. Юи с трудом удерживается от того, чтобы наблюдать за Азулой краешком глаза, хотя ей очень, очень хочется. Азула и правда выглядит такой красивой. Отец смотрит на них. Юи смыкает ладони и снова пытается выглядеть хорошей, послушной и счастливой. Она не уверена, что делает Азула. Наверное, улыбается. Если так, то Юи хочет быть причиной этой улыбки. В конечном счете, свадебная церемония очень проста — хотя она и куда сложнее, чем у большинства людей в Племени Воды. Юи была всего на нескольких свадьбах, в основном среди знатных людей, и ни одна из них не была так богато украшена, или на ней было так много изысканных блюд, или так много одетых в свои лучшие одежды людей. Это… слегка чересчур. Азула подписывает перемирие на колючем, зубастом Высоком Пламенном. Отец подписывает на витиеватом Благородном Водном. Юи смотрит на Азулу, и Азула смотрит на неё в ответ, и отец произносит: — Да благословят духи ваш союз, как благословляют союзы наших людей, и да будет он долгим и счастливым. Азула улыбается, широко и лукаво, и сердце Юи подпрыгивает в груди. — Берегите друг друга, — говорит отец. Юи даже не ждет, когда Азула склонится к ней. Она немедленно целует её, и Азула издает тихий, удивлённый вздох, и потом — потом Юи подаётся назад, прежде чем может произойти что-то ещё. Её лицо пылает, и ожерелье кажется таким тяжелым, и одежды душат её. Ей стоило продлить поцелуй подольше, думает она. Толпа взрывается радостными криками, и лицо Юи пылает ещё сильнее, и Азула смотрит на неё со странным выражением лица, которое она не может прочесть. Это… сбивает с толку. Всё это сбивает с толку, вообще-то. Начинается пир. Их усаживают за главный стол бок о бок с отцом, но во дворе так шумно, что Юи даже не уверена, что Азула услышит её, если она заговорит. Ей хочется коснуться под столом руки Азулы, но у Юи не хватает смелости. И она ждёт, потирая свои саднящие костяшки. . . . Сама свадьба и подписание мирного договора оказываются на удивление несложными. Юи так и описала ей церемонию тогда, в ледяных садах, но Азула посчитала, что та решила упростить описание для человека вне её культуры. Ей показалось, что церемония была чересчур незатейлива — как для королевской семьи, так и для политического события. Судя по всему, Юи не преувеличивала — если учесть, как быстро они со всем покончили и оказались во главе стола. Вождь сказал всего пару слов, которые даже нельзя было назвать речью, а от них обеих и вовсе не потребовалось ни слова. Жители Племени Воды вокруг них казались радостными и общительными, и её солдаты от них не отставали. Кажется, они сблизились с местными даже больше, чем стоило, но сейчас не время одёргивать своих подчиненных. Но вот завтра на утреннем построении она им это припомнит. Тай Ли, болтающая с целой стайкой девочек за своим столом, уж точно чересчур сблизилась с Племенем Воды, но это же Тай Ли. Она, по крайней мере, знает, о чем нужно помалкивать. Зато хотя бы Мэй верна себе. Почувствовав, что кто-то наблюдает за ней, Азула бросает взгляд в сторону Юи — и обнаруживает, что та смотрит на неё. Лицо Юи краснеет, и она опускает голову. Её руки сложены вместе под столом, и она едва прикоснулась к своей тарелке. Как, собственно, и Азула, но это только потому, что она понятия не имеет, что такое «морской кумкват» — и не горит желанием это узнать. Она по большей части предпочитает мясо. На секунду она возвращается мыслями к церемонии и вспоминает быстрое прикосновение губ Юи к своим. Юи целует её уже в чётвертый раз — по крайней мере, если считать и поцелуй руки. Азула же поцеловала её только раз, и это, опять же, если считать и поцелуй руки. Ей, наверное, стоит сравнять счет, думает она, но мысль об этом странно… не будоражит, потому что Азула не бывает взбудораженной, просто… Просто что-то в этом духе. Если честно, это стало для неё неожиданностью. Юи казалась такой сдержанной, но даже несмотря на это, она, по всей видимости, из тех девочек, которые целуются, когда рядом нет сопровождения, и бьют оскорбляющих её мальчишек прямо во дворце среди бела дня. Во всяком случае, в Стране Огня это ей пригодится. У Азулы не будет времени постоянно трястись за её честь; ей предстоит выиграть войну. Будет лучше, если хотя бы с этим Юи будет справляться сама. По какой-то причине она снова думает об этом поцелуе. Она всё ещё не взбудоражена, но… — Нам скоро будет пора отправляться, — говорит Юи. — Отправляться? — Азула поднимает бровь. — К Оазису Духов, — поясняет Юи. — Нам нужно будет вознести молитву духу луны. — Ах, точно, — произносит Азула. Она всё ещё не имеет никакого понятия, что, будь оно трижды проклято, она должна принести в жертву. Что вообще может захотеть дух, и тем более дух луны? Она слишком мало знает о Племени Воды, чтобы иметь хоть какое-то представление об этом. Но даже Юи не смогла ей ничего подсказать. И уж если кто-то и мог об этом знать, то это должна была быть она. — Вы готовы? — спрашивает Юи. — И близко нет, — отвечает Азула с чуть большей искренностью, чем она бы позволила себе с кем-то, кто не Мэй или Тай Ли. Но это случилось непроизвольно, и так, наверное, и должна поступать жена. Да и конце концов, кому Юи может об этом рассказать? — Так или иначе, но я разберусь с этим. — Ладно, — говорит Юи — кажется, она ей поверила. Отлично. Юи уже давно доказала, что она куда умнее, чем почти все на этом проклятом айсберге. Юи принимается за стоящее перед ней блюдо. Азула принимается за… что бы это ни было. Она не имеет ни малейшего представления, что в него входит, но оно, по крайней мере, кажется съедобным. В любом случае, она совершенно точно предпочла бы мясо. Вождь бросает взгляд на них и их почти пустые тарелки в тот миг, когда Юи деликатно надкусывает морской кумкват, а Азула с опаской рассматривает свой собственный. — Время пришло, — говорит он. — Луна уже почти в зените. — Да, отец, — склонив голову в кивке, откликается Юи. — Конечно, вождь Арнук, — отвечает Азула с приятной улыбкой. Она поднимается и протягивает ладонь Юи, чтобы помочь ей встать. Юи, кажется, это застаёт врасплох, но она принимает её руку. По какой-то причине она снова краснеет. Азула подозревает, что виноват кумкват. — Это не займёт много времени, отец, — говорит Юи. Странно, но она не выпускает её ладонь. Что ж, думает Азула, наверное, теперь от них будут ждать подобного; она следует за Юи к выходу из внутреннего дворика. Тай Ли и Мэй бросают на неё вопросительные взгляды, но она отмахивается от них. Как Юи и сказала, они ненадолго. Сделать подношение — это не такой уж и долго, чем бы в конце концов подношение не оказалось. — Я всё ещё не знаю, что может попросить луна, — произносит Юи по пути, бросив на неё взгляд. Азула пренебрежительно пожимает плечами. Нет, серьезно, ей всё же стоило взять с собой шкатулку с драгоценностями. По её опыту, дорогие штучки обычно служат неплохим подношением. — Полагаю, она попросит о том, о чём попросит, — замечает она. — А вы не боитесь ничего на свете, не так ли? — спрашивает Юи. — О нет, — легко отвечает Азула. — Пусть всё на свете боится меня. Юи издает тихий смешок и на миг отводит глаза. Её хватка на ладони Азулы становится чуточку крепче, хотя вокруг нет никого, ради кого им следовало бы продолжать держаться за руки. Азула не совсем понимает, чего ей ждать от Юи, и это очень необычное чувство. Обычно она прекрасно понимает, чего ждать от людей. Но следует признать, что обычно люди не держатся с ней за руки. Она даже не может вспомнить, когда такое было в последний раз. Может быть, её брала за руки Тай Ли? Или Зуко — очень, очень давно. Наверное, это не так важно. Они не так долго знают друг друга; скоро она разберётся, что Юи за человек. Юи продолжает вести. Азула продолжает идти рядом. Она не совсем понимает, куда они направляются, потому что название «Оазис духов» не слишком-то проливало на это свет. По всей видимости, там она ещё не бывала, и ещё это имеет какое-то отношение к оазису. Хотя она бы решила, что место с таким названием скорее как-то связано с пустыней, чем с тундрой, так что это довольно необычный выбор, если так подумать. Что ж, они все равно скоро там окажутся. Вряд ли об этом стоит волноваться. И они действительно оказываются там довольно скоро. Это и в самом деле оазис — во всяком случае, настолько, насколько позволяет место из снега и льда. Юи подходит к воде, и Азула продолжает следовать за ней. В воде медленно кружатся две рыбки кои, одна белая, другая черная. Юи смотрит на неё. Азула смотрит в ответ, не совсем понимая, что от неё требуется. — …Это рыбы, — подняв бровь, говорит она наконец. — Это Туи и Ла, — отвечает Юи, чуть сжав её ладонь. — Луна и Океан. — А, — отзывается Азула. — Ну естественно. Она опускает взгляд, глядя на рыб. Они продолжают безучастно кружиться друг за другом, по всей видимости, совершенно не интересуясь происходящим вокруг — и уж тем более ими двумя. Азула… по-прежнему не представляет, что ей нужно сделать. — Юи, — говорит она наконец, подняв на неё глаза. — У меня нет ни единой мысли, чего хочет от меня твоя рыба. Юи снова издаёт негромкий смешок, после чего застенчиво улыбается ей. — Только что ты впервые назвала меня просто «Юи», — поясняет она. — Ну, мы женаты, — говорит Азула, не то чтобы смущенная, но… что-то такое. Что-то такое, чего она не чувствовала раньше. Вода начинает сиять. Азула снова опускает взгляд, как и Юи. Рыбы продолжают кружиться всё в том же ленивом танце. — Туи, — снова сжав ладонь Азулы, произносит Юи. — Я собираюсь покинуть Северный Полюс. Мы пришли просить твоего дозволения. — «Дозволения»? — себе под нос повторяет Азула. У рыбины? — Твоего благословения, — продолжает Юи, свободной рукой коснувшись выгравированного на ожерелье солнца. — Если ты нам его дашь. Вода начинает сиять чуть ярче. Азула чувствует иррациональное желание задвинуть Юи себе за спину, чтобы заслонить собой прежде чем что-то произойдёт — хотя она совсем не понимает, что сейчас происходит. Просто — даже если не учитывать её тяжелые одежды, Юи совсем не готова противостоять чему-то опасному. Вода начинает накатывать на берег. Азула не может не заметить, что глаза Юи сияют почти так же ярко, как вода. Она так ни разу и не сделала им комплимент. — Азула, — говорит Юи, снова сжав её ладонь, и это… немного странно слышать из её уст. — Ты же знаешь, что отдать им взамен? — Понятия не имею, — отвечает Азула, ещё мгновение глядя ей в глаза, прежде чем снова взглянуть на воду. Она всё ещё сияет. Рыбы всё ещё кружатся. Юи всё ещё держит её за руку и касается ожерелья. Она действительно не знает, что делать дальше. . . . Азула всё ещё смотрит в воду. Но сама Юи не может отвести от неё глаз. Она и правда очень красива, и в лунном свете кажется ещё прекраснее. Ей хочется сказать об этом, но она не уверена, что сейчас подходящий момент. Наверное, это… будет отвлекать. — Ты разберешься, — говорит она, хотя Юи сама не представляет, как. Но Азула так умна. Так находчива и сообразительна. — Я знаю, что ты сможешь. — М-м, — откликается Азула. Нахмурившись, она склоняется чуть ниже и опускает свободную руку в воду. Туи и Ла чуть замедляют своё движение, но не останавливаются. Может, ей это показалось, думает Юи. Может, они ничего такого не делали. Сияние воды отбрасывает блики на лицо Азулы. Её глаза кажутся ослепительно синими, точь-в-точь как её молния. Юи прикусывает губу. Она хочет помочь ей с этим, но не знает как. Она хочет быть ей хорошей женой и делать то, что и должно хорошей жене. — Ты сможешь, — повторяет она. Азула хмурится ещё сильнее. Туи и Ла скользят в воде, меняя свою траекторию, и теперь они кружатся вокруг опущенной в воду ладони Азулы. — Туи? — неуверенно окликает Юи. Вода начинает сиять ещё ярче, так, что Юи щурится. Азула смотрит прямо на свет. Она выдыхает пламя, синее и яркое, и Юи приходится прикрыть глаза. Сияние просто ослепительное. И внезапно оно пропадает. Юи опасливо приоткрывает один глаз. Азула по-прежнему смотрит в воду, но она больше не сияет. Туи и Ла кружатся на своих местах, как будто они никогда их не покидали. — Азула? — спрашивает Юи. — Ты как? — Я в порядке, — говорит Азула. Она выпрямляется. Всё ещё слегка хмурясь, она поворачивается к Юи. — Я понятия не имею, что только что произошло. — Правда? — Оно просто сияло, — говорит Азула. — Вот и всё. — Оу, — Юи снова бросает взгляд на Туи и Ла. Они продолжают кружиться. Она… не знает, что и думать. — Они не стали… ничего просить у тебя? — Нет, — отвечает Азула. — Оу, — повторяет Юи. Затем ей в голову приходит ужасная мысль, и… — Твоя магия всё ещё при тебе? Азула раскрывает ладонь свободной руки, и на ней вспыхивает синий огонёк, которому на смену приходит треск молнии. Юи накрывает облегчением, стремительным и всепоглощающим. — Ладно, — озвучивает она. — Это хорошо. — Я не знаю, что они у меня забрали, — говорит Азула настороженно. — Может, они не стали этого делать? — неуверенно спрашивает Юи. — Это кажется мне крайне маловероятным, — сообщает Азула. — Не похоже, чтобы в тебе что-то изменилось… — Юи затихает, окинув взглядом лицо и тело Азулы. Всё казалось таким же, как и до этого — по крайней мере, в лунном свете. — У тебя что-то болит? — Моё плечо, но оно болит с тех пор, как саблезубый снежный лось чуть не оторвал мне руку. — отвечает Азула. — Сомневаюсь, что это как-то связано. — Думаю, что нет, — соглашается Юи. Он чуть хмурится, потому что всё ещё не понимает, чего могла захотеть Туи. Она не представляет, что духи могли забрать у Азулы. Она вновь смотрит на Туи и Ла и… хмурится. Ей могло показаться в льющемся сверху тусклом лунном свете, но… Раньше глаза Ла не были золотистыми, верно? Её взгляд скользит обратно к Азуле. Лунный свет или нет, но она кажется неизменной. — Думаю, они дали нам своё благословение, — говорит Юи наконец, потому что не знает, чем ещё это могло быть. — Похоже на то, — подтверждает Азула. Юи… делает паузу, затем придвигается к ней ближе. Она всё ещё не может заставить себя выпустить её руку. — Я рада, — тихо говорит она. — Вряд ли тебе хотелось бы быть здесь с Ханном, — легко соглашается Азула, что, конечно, чистая правда, но… — Верно, — соглашается Юи. Она не может знать, действительно ли они получили одобрение Туи, но надеется на это. В конце концов, именно этим духи одарили её. — Я с большей радостью буду здесь с тобой. — Да, я надеялась, что я несколько лучше него, — не без иронии говорит Азула. — Так и есть, — говорит Юи искренне, крепко сжимая её ладонь. Азула улыбается приятной улыбкой. Юи хочет… Она хочет чего-то более настоящего, чем это улыбка, думает она. — Я бы не стала просить у духов благословить Ханна, — говорит она, и затем она наклоняется к Азуле и… колеблется — совсем чуть-чуть. Она раз за разом целует Азулу первой, и она не уверена, что та этому рада. Юи хочет, чтобы Азула была этому рада, но… — Что ж, едва ли он такого заслуживает, — фыркает Азула. Юи очень хочет поцеловать её. Но она не знает, против ли Азула или просто не осознаёт, что она этого хочет. — Азула, — говорит она. — Хм? — Азула наклоняет голову. Юи всё-таки не может удержаться, и она всё же целует её. Азула вновь издает этот тихий удивленный звук и замирает. Юи гадает, настанет ли тот миг, когда она перестанет удивляться, что её целуют. Ей кажется, что для Азулы это не должно быть неожиданностью. — Спасибо тебе. За то, что ты приехала сюда, — говорит она и вновь её целует. И затем, спустя мгновение, Азула целует её в ответ. . . . Это происходит с ними обеими совершенно одновременно, и ощущается совершенно одинаково.