Тени судьбы

      Лале тихо вошла в покои Мехмеда, её сердце колотилось от переживаний. Она знала, что его решение выдать её за Явуза-пашу было продиктовано долгом, но это не облегчало её страданий. В комнате стояла тишина, и она почувствовала, как одиночество окутывает её, словно холодный шаль.       Сев на его кровать, Лале не смогла удержаться от слёз. Она закрыла глаза, и вскоре сладкий сон унес её в мир, где не существовало ни султанов, ни интриг.

***

      Лале медленно открыла глаза, чувствуя, как мягкие подушки окутывают её, словно облака. Кто-то заботливо укрыл её шелковым одеялом. Она долго не могла вспомнить, где находится, пока не увидела знакомый интерьер покоев Мехмеда. Воспоминания о том, как она пришла сюда, охватили её; она ждала его, надеясь на разговор, который мог бы изменить их судьбы. Но вместо этого заснула, утомленная переживаниями.       Она приподнялась на локтях и увидела Мехмеда, сидящего к ней спиной у окна. Его фигура была напряженной, а плечи слегка ссутулились. Лале почувствовала, как сердце замирает. Она знала, что он тоже страдает, но не могла понять, почему они оказались в такой ситуации.       — Мехмед? — тихо произнесла она.       Он не ответил сразу. Вместо этого его взгляд скользнул в темноту ночи, словно искал ответ где-то там, за пределами их мира. Наконец, он обернулся к ней, и в его глазах Лале увидела бурю.       — Почему ты молчишь? — спросила девушка, стараясь скрыть дрожь в голосе.       — Я просто… не знаю, что сказать, — произнес он, и в его голосе звучала горечь.       Лале почувствовала, как её сердце сжалось. Вспоминая совместную ночь, каждое прикосновение Мехмеда, каждое его слово, которое звучало как музыка. Но понимала, что их счастье может быть коротким, как утренний туман.       — В ту прекрасную ночь, мы были счастливы, — сказала она, стараясь найти в его глазах понимание.       — Счастливы? — повторил шехзаде с усмешкой. — Как можно быть счастливым, когда знаешь, что тебя ждет?       Её сердце заколотилось от боли.       — Мехмед… Неужели мы не можем изменить судьбу, — произнесла она тихо.       — Судьба? Это всего лишь слово для тех, кто боится бороться, — сказал он резко. В его голосе звучала ревность, и это резануло по её сердцу. — Я собираюсь выдать тебя за Явуза-пашу. Ты не представляешь, как я ненавижу себя за это, ненавижу, что отец не позволил жениться на тебе.       — Я не хочу этого брака! Я хочу быть с тобой! — выпалила Лале, но понимала, что её слова звучат беспомощно.       Мехмед закрыл глаза на мгновение, словно пытаясь подавить собственные эмоции.       — Знаешь, о чем я иногда мечтаю? — он снова отвернулся и заговорил тише, делясь сокровенным.       — Я прихожу в свой скромный дом, ты приготовила ужин, вместе с нашими детьми мы садимся за стол, и нет счастливее нас, — произнес он с грустной усмешкой, его голос звучал так, будто он говорил о чем-то недостижимом. — Однако, всё это в другой жизни, в той прекрасной жизни, где я не совершил мерзкий поступок по отношению к тебе, где мы обычные люди, не из семьи султана.       Слёзы наполнили глаза Лале. Она не могла сдержать своих чувств.       — Мехмед… — прошептала она, — ты не понимаешь. Я не могу просто взять и забыть о нас. Каждый миг с тобой был для меня как дар.       Он повернулся к ней лицом. В его взгляде читалась тоска и сожаление. Она видела в нём того человека, которого любила, но теперь между ними стояли невидимые преграды.       — Ты заслуживаешь счастья, Лале. Я не могу быть тем, кто сделает тебя счастливой в этом мире — мире, где я стал твоим врагом.       — Но разве не ты собирался положить весь мир к моим ногам, сделать своей? — её голос дрожал от боли.       Мехмед поднялся и подошёл ближе к ней. Он наклонился и коснулся её руки.       — Ты и так моя. Но должна знать правду, — сказал он с трудом. — Я люблю тебя больше всего на свете, но не могу позволить себе это чувство. Моя тьма погубит твой свет.       Лале почувствовала, как её сердце разрывается на части. Она знала, что их пути могут никогда не пересечься так, как она мечтала. Слёзы катились по её щекам. Она не могла поверить в то, что слышит. Каждый миг без него был пыткой. Девушка встала с кровати и обняла его, чувствуя тепло его тела.       — Я не хочу другого мира без тебя, — произнесла она с отчаянием. — Я буду видеть в тебе свет, Мехмед, до тех пор, пока твоя тьма окончательно не погубит меня.       Мехмед замер на мгновение, а потом обнял её в ответ.       — Прости. — сказал юноша и неожиданно оттолкнул девушку.       Лале хотела броситься к нему, снова обнять и успокоить, но вместо этого стояла на месте, как закованная в ледяные оковы.       — Мехмед…— произнесла она снова, но он уже отвернулся.       — Я не могу продолжать это. Ты станешь женой Явуза-паши, — произнес он холодно и решительно. Эти слова звучали как приговор.       Лале почувствовала, как мир вокруг неё рушится. Она хотела закричать, хотела протестовать, но вместо этого просто стояла в тишине, осознавая всю безысходность ситуации.       — Я не хочу этого, — прошептала она, но её голос был слишком тихим.       Мехмед обернулся и посмотрел ей в глаза. В его взгляде было столько боли и страсти, что она едва могла вынести это.       — Я знаю. Но это так, — произнес он и уже собирался выходить.       — Если ты выдашь меня за Явуза-пашу, то я жить не стану. Умру, но не выйду за него, — произнесла она с решимостью.       Гнев охватил Мехмеда. Он резко обернулся и схватил её за подбородок, его взгляд полыхал огнем.       — Не посмеешь! Иначе твои пленные друзья отправятся вслед за тобой. Ты будешь жить, слышишь? — произнес он с яростью.       — Нет, это ты не посмеешь! — ответила она, встретив его взгляд с вызовом.       — Перед тобой будущий Падишах, Лале-хатун, — сказал юноша с холодной уверенностью. — Не сомневайся, что я приду за тобой и вытащу с того света.       Лале изумилась. Он отпустил её, и между ними повисло напряжение.        — Скажи честно, ты жалеешь о той ночи, что мы провели тогда? — с болью спросила Лале.       Мехмед замер на мгновение, словно слова её пронзили его душу. Взгляд его потемнел от воспоминаний.       — Это была самая лучшая ночь за все годы моего существования, Лале, и лучше уже не будет, но теперь это останется лишь самым дорогим воспоминанием, — сказал Мехмед с тяжёлым вздохом. Его голос звучал как прощание.       — Мехмед? — тихо произнесла она, стараясь не нарушить тишину. Он не ответил, только слегка наклонил голову. Лале подошла ближе, её сердце сжималось от беспокойства.       — Отец ненавидел меня и ненавидит до сих пор, — произнес он, отпуская голову, погружаясь в свои мысли.       — Не говори так, — сказала Лале, стараясь вложить в голос уверенность. — Я уверена, дядя тебя очень любит, ты же его сын.       — Сын, которого он никогда не воспринимал как наследника, рожденный от рабыни, — произнес Мехмед с горечью, сжимая губы.       Лале молчала, слушая его. Её сердце разрывалось от боли за него.       — Я думал, что теперь всё по-другому, что он гордится мной, — ухмыльнулся Мехмед, но в его голосе не было радости.       — Мало того, что не посчитал меня достойным любимой женщины, — поднял он голову и посмотрел на неё с тоской в глазах. — Ещё и трон отдал младенцу.       Лале опустила взгляд, чувствуя его боль.       — Вот она любовь моего отца, Лале-хатун, — рассмеялся Мехмед с горькой усмешкой. — Даже пленных рабов он уважает больше.       — Даже если это так… — осторожно сказала она, подходя ближе и беря его за руку. — То знай, что для меня ты достоин трона больше всех, как и моей руки.       Мехмед взглянул на Лале с благодарностью. В её глазах он увидел искренность и свет, которых так не хватало в его жизни. В этот момент все тени прошлого казались менее значительными.       — Спасибо тебе, Лале, — произнес он, и в его голосе звучала надежда. — Ты единственная, кто видит во мне человека.       — Возможно, отец и прав: я никогда не буду достоин такой светлой и искренней девушки, — сказал Шехзаде.       — Но… — начала Лале, но Мехмед поднял руку, перебивая её.       — Ты всегда можешь обратиться ко мне, — тихо сказал юноша. — Если Явуз-паша не будет проявлять к тебе уважение или посмеет принудить к чему-то… — он на мгновение замолчал, а затем добавил с особой жестокостью: — Знай, я лично отрублю ему голову.       С этими словами Мехмед вышел из покоев, оставив Лале одну с её мыслями и страхами.       Солнце взошло над Османской империей, но для Лале этот день стал началом конца её мечты о счастье с Мехмедом. Каждая минута без него была пыткой; каждый вздох напоминал о том, что они потеряли. Она чувствовала себя заточенной в клетке из ожиданий и обязательств.       — О, Всевышний, почему любовь должна быть такой жестокой? — прошептала она себе в тишине комнаты.       Даже если они были связаны невидимыми нитями чувств и родственными узами, их судьба могла оказаться разорванной навсегда.