Попадание 10/10

Юра резко открыл глаза и осознал, что комната уже освещена утренним светом, который пробивался сквозь тяжёлые шторы спальни. Он сразу понял, что что-то не так. Проклятье! Он схватил часы, стоящие на тумбочке, и замер: времени оставалось в обрез. Круглый циферблат безжалостно показывал, что до начала первого урока — зельеварения — оставалось всего пятнадцать минут. — Рон! — противно захрипел неузнаваемым утренним голосом, сваливаясь с кровати. — Рон, вставай! Мы проспали! Рон что-то пробормотал во сне и перевернулся на другой бок, засунув голову под подушку. Юра метнулся к его кровати и стянул друга на пол за ногу. Рон с глухим стуком приземлился на пол и громко застонал: — Какого тролля?! — Через пятнадцать минут начнётся пара у Снейпа! — выпалил Юра, хватая свитер и натягивая его через голову, — не ты ли называл его исчадьем Ада? Эти слова подействовали как заклинание. Рон моментально сел, широко раскрыв глаза. — Снейп? — Его голос сорвался на более высокий тон. — О нет! Рон вскочил на ноги, забыв про одеяло, которое всё ещё было обмотано вокруг его ног. Он тут же запутался, полетел вперёд и с грохотом упал обратно. — Ты можешь двигаться быстрее? — бросил Юра, засовывая учебник и перо в сумку. — Если бы ты меня не сбросил с кровати, я бы двигался! — огрызнулся Рон, пытаясь развязать узел из одеяла, который каким-то образом завязался вокруг его лодыжек. Юра закатил глаза и, нацепив мантию, начал искать второй носок. — Где носок?! — зашипел он, опустившись на колени, чтобы заглянуть под кровать. — А это все его отработки — пробурчал Рон, наконец выбравшись из западни. Они оба с трудом привели себя в порядок и, схватив сумки, выскочили из комнаты. — Если мы сейчас опоздаем, он нас сожрёт, — простонал Рон, перепрыгивая через три ступеньки сразу. — Снейп? Сомневаюсь, скорее использует в каком-нибудь зелье, — парировал Юра, не отставая. — Почему нас вообще не разбудили… Пробежав через Общую гостиную, они чуть не снесли парочку третьекурсников, которые удивлённо обернулись, провожая их взглядами. — Погоди! Завтрак! — Рон резко затормозил у выхода из башни. — У нас нет времени! — опомнился Юра. — Без еды я не могу думать! — запротестовал Рон, хватая его за рукав и волоча в сторону Большого зала. Влетев внутрь, они схватили с полупустого гриффиндорского стола по паре тостов, бутерброд и яблоко, даже не останавливаясь. — Ладно, ладно, пошли, — пробормотал Рон с набитым ртом. Юра покачал головой и, закинув в рот кусок яблока, потянул его обратно к выходу. — Если мы задержимся ещё на минуту, нас не спасёт даже Гермиона, — сказал он, указывая на часы. Когда они добрались до подземелий, тяжело дыша и обливаясь потом, двери в кабинет зельеварения уже были приоткрыты. Изнутри доносился тихий, угрожающий голос профессора Снейпа, который, похоже, уже начал урок. — Мы мертвы, — простонал Рон, глядя на дверь. Опоздали всего на 30 секунд. Юра бросил ему тост: — Это твой последний завтрак. Съешь его с уважением. Собрав остатки смелости, он постучал в дверь. Голос Снейпа за дверью оборвался, и на мгновение показалось, что мир затаил дыхание. — Войдите, — раздалось ледяное, протяжное. Юра почувствовал, как Рон чуть отступил назад, будто хотел спрятаться за его спиной, но пути назад уже не было. Он толкнул дверь, и она скрипнула, открывая перед ними мрачное помещение. Профессор Снейп стоял у кафедры, сложив руки на груди, его тёмные глаза сверкали, как чёрные бусины. Вся аудитория разом повернулась, чтобы посмотреть на них. Гермиона, сидевшая в первом ряду, бросила на них уничтожающий взгляд. — Как мило, — произнёс Снейп, его голос был холоднее льда. — Уизли, Поттер. Приятно видеть, что вы наконец соизволили почтить нас своим присутствием. Он почувствовал, как щеки краснеют, но быстро взял себя в руки, — Извините за опоздание, профессор, — с каменным лицом сказал Юра, стараясь не дрогнуть под взглядом Снейпа. — Разрешите... — Замолчите, Поттер, — резко оборвал его Снейп, поднимая руку. Его голос был таким острым, что Юра почувствовал себя как на лезвии ножа. — У вас было достаточно времени, чтобы изобрести оправдание, которое звучало бы убедительно. И всё же, как всегда, вы предпочли не утруждать себя. Такие же безответственные и безалаберные, меня это уже не удивляет. Юра почувствовал, как Рона трясет от злости за его спиной.  — Садитесь, — Видимо, решив отложить экзекуцию на потом, сухо бросил Снейп, повернувшись к классу.  Юра кивнул, взяв Рона за рукав, и они направились к единственному свободному столу, который, к несчастью, находился прямо перед Снейпом. — Это была ошибка, — шепнул Рон, наклоняясь к Юре, как только они сели. — Нам надо было вернуться в спальню и притвориться больными. Юра покосился на Снейпа, который раздавал указания остальным ученикам, но, пересекшись с острым изучающим взглядом ониксовых глаз, быстро отвез взгляд. Рон что-то проворчал себе под нос, но Юра не слушал. Он все лето ждал этого момента. Раз уж так вышло, что жизнь давала ему второй шанс — он им воспользуется. И начнет он со своего обучения зельями.  Он старался сосредоточиться на задании, которое дал Снейп: приготовить базовый успокаивающий отвар. Юра расправил плечи и посмотрел на котёл перед собой. Базовый успокаивающий отвар. Звучит просто, но он знал, что любое упрощение — это ловушка. Он достал из сумки учебник и быстро пробежал глазами рецепт. Хотя ему этого не требовалось, он уже знал каждую строчку. Лаванда, корень валерианы, немного мандрагоры и капля лунного настоя. Всё это надо было смешивать в строго определённой последовательности, иначе вместо успокаивающего эффекта зелье могло стать причиной нервного срыва. Рон, сидящий рядом, явно нервничал. Он хватался то за нож, то за пучок лаванды, а его котёл уже начинал дымиться. — Рон, успокойся, — прошептал Юра, отмеряя точное количество лунного настоя. — Просто следуй инструкции. — Как ты это делаешь? — проворчал Рон. — Снейп стоит прямо перед нами! Юра мельком взглянул на профессора. Снейп действительно стоял неподалёку, скрестив руки на груди, и с явным презрением наблюдал за их действиями.  Но это его нисколько не трогало. Он уже сталкивался с такими преподавателями в своей прошлой жизни. Давление? Что ж, он привык работать под давлением. А то, что Гарри Поттер решил подналечь на зелья, легко объяснимо — Рон упоминал о желании обучаться в академии авроров. Юра аккуратно нарезал корень валерианы, добавил его в котёл и начал медленно перемешивать, отсчитывая ровно двадцать кругов против часовой стрелки. Когда зелье начало менять цвет с мутного серого на мягкий сиреневый, он позволил себе слегка улыбнуться. Всё шло по плану. — Поттер, — раздался ледяной голос Снейпа за его спиной. — Неужели вы считаете, что ваш показной энтузиазм компенсирует хроническое отсутствие дисциплины? Юра остановился, но не поднял взгляд. Он медленно положил мешалку и посмотрел на зелье. Либо ему показалось, либо в голосе профессора не было желания его задеть. А было желание… проверить? Рискнуть подыграть или не рисковать? Может, он сумеет наладить отношения с этим нелюдимым человеком? Ему бы это пригодилось. — Нет, профессор, — спокойно ответил он, беря пучок лаванды, — я просто считаю, что качество работы говорит само за себя. В аудитории повисла напряжённая тишина. Даже Рон перестал шуршать своими ингредиентами и замер, широко раскрыв глаза. Снейп молча смотрел на него несколько секунд, потом склонился над котлом. Его чёрные глаза скользнули по сиреневому зелью, которое ровно поднималось и опадало в котле, имитируя волны в море. — Отвратительно, Поттер, как и всегда, — протянул он, отстраняясь, и уничтожая зелье одним точным взмахом палочки. — Возможно, вам следует поумерить свое эго. Юра скривился, зло стрельнул глазами, но улыбнулся про себя. Может быть, он и стал слишком мнительным, но, как ему показалось, он услышал замаскированную похвалу. Рон, всё это время сидевший как на иголках, наконец, зашипел: — Как ты это выдерживаешь? Я бы уже выплеснул содержимое котла ему в лицо! Юра покосился на друга, отметив его пылающий котёл, в котором зелье всё больше напоминало болотную жижу. — Лучше следи за своим зельем, Рон. Ещё одно слово, и Снейп сделает из тебя ингредиент. Рон поспешно взял мешалку и начал отчаянно мешать содержимое своего котла, глядя на Снейпа краем глаза. — Уизли, — голос Снейпа раздался снова, будто удар хлыста. — Если вы закончили свою демонстрацию бездарности, я прошу прекратить жалкое растрачивание ингредиентов. Ноль за урок, вместе с Поттером на отработку в субботу. Всем остальным оставить свои образцы на столе. Свободны. Уже выходя из класса, Юра спиной чувствовал чужой взгляд.

***

После напряжённого урока Юра почувствовал, что его желудок отчаянно требует внимания. Когда они добрались до Большого зала, он был, как всегда, заполнен оживлёнными разговорами и звоном столовых приборов. По привычке Юра скосил взгляд на место директора, и — о чудо, он наконец был на месте.  Рон моментально забыл о своих бедах и схватил тарелку, нагружая её всем, что попадалось под руку. — Вот это я понимаю, — выдохнул он, сжав вилку, как меч. — Только это может спасти мою душу после такого отвратительного утра. — Тебе, наверное, стоит подумать о том, чтобы вовремя вставать, — язвительно заметила Гермиона, осторожно выкладывая на свою тарелку вареную картошку. Юра усмехнулся, пододвигая себе кусок жареной рыбы. Он почти не слушал их перебранку, размышляя над тем, как прошёл урок. Зелья увлекли его также, как в свое время химия. Увлечённый своим мысленным анализом, он едва не заметил, как к ним подошла Анджелина. Анджелина Джонсон появилась рядом с их столом внезапно, как тень, уверенно шагнув в поле зрения Юры. Её темные глаза блестели решимостью, а длинные волосы, завязанные в хвост, едва покачивались, когда она остановилась напротив них, скрестив руки на груди. — Гарри, — начала она, бросив короткий взгляд на Рона, как будто намекая, что он должен ей помочь. — Ты так и не дал мне ответа по поводу квиддича. Юра отвёл взгляд от своей тарелки. Он совершенно забыл, что обещал подумать об этом после их последнего разговора. Рон перестал жевать и уставился на него, глаза горели таким же интересом, как у Анджелины. Гермиона лишь слегка поморщилась, считая квиддич тратой времени. — Эм… — Глубокомысленно выдал он. — Не тяни, Гарри, — Анджелина прищурилась. — Ты нужен команде. Я знаю, что как бы нам ни повезло с новым подбором, тебе нет равных в роли ловца. — Ладно, — наконец сказал он, откинувшись на скамье. — Я согласен. — Отлично! — Анджелина улыбнулась так широко, что, казалось, в зале стало светлее. — Встречаемся завтра на поле в шесть утра. Принеси свою метлу. Юра ошарашенно моргнул. — В шесть? — Ты же не думал, что я дам тебе поблажки только потому, что ты Гарри Поттер, да? — засмеялась Анджелина и, хлопнув его по плечу, развернулась и ушла, оставив Юру в компании Рона и Гермионы. — Ого! — Рон тоже хлопнул его по плечу. — Ты снова в деле, Гарри! Команда Гриффиндора будет на высоте! Да уж, теперь осталось на это все выкроить время.

***

Когда они вышли из Большого зала после обеда, Гермиона направилась в другую сторону. — Увидимся позже, — бросила она через плечо, крепче сжимая учебник по нумерологии. — Удачи, — пробормотал Юра, заметив, как она свернула в боковой коридор. Её шаги быстро растворились в шуме замка. Рон хмыкнул: — Это нам удачи. Честно, знал бы заранее, я бы тоже записался куда угодно, только не на этот спектакль с Трелони. Юра усмехнулся, но ничего не сказал. Они поднялись по широким лестницам, пока замок становился всё тише, а воздух вокруг тяжелее. Башня прорицаний показалась ему странным местом, даже несмотря на то, что здесь он уже видел гораздо более удивительные вещи. Когда они поднялись по узкой винтовой лестнице, запах жасмина и чего-то сладковатого сильно ударил в нос. Комната была наполнена этим навязчивым ароматом, а мягкий свет ламп, покрытых цветастыми тканями, едва освещал пространство. В воздухе витало что-то неопределённое, неуловимое, будто сама атмосфера пыталась внушить таинственность. Фигура, окутанная бесформенными одеяниями, появилась из полумрака. — Сегодняшний урок будет особенным… Я чувствую это в глубинах своей души. Юра и Рон переглянулись. Рон закатил глаза, а Юра тихо вздохнул, подошел к пыльному подоконнику, заваленному пледами, и, поборов отвращение, занял место у окна. Рон устроился рядом с ним, изобразив на лице гримасу смирения. Вокруг них студенты занимали места, негромко переговариваясь. Некоторые, как Парвати и Лаванда, выглядели почти восторженно. Парвати даже достала блокнот, чтобы записывать каждое слово профессора. Трелони, как всегда, начала урок с длинного монолога о таинственной природе видений. Она двигалась медленно, будто танцуя, и её длинные, размытые одежды колыхались, как водоросли в воде. Каждое движение казалось хоть и хаотичным, но и одновременно тщательно выверенным, как у актрисы, играющей роль в спектакле. Её голос, напевный и чуть дрожащий, заполнил комнату: — Сегодня мы прикоснёмся к завесам будущего… Заглянем туда, где таится истина, скрытая от наших глаз. Но для этого… — она сделала драматическую паузу, обведя класс взглядом, — ваши сердца должны быть открыты. Те, кто сомневается, те, кто насмехается, — они обречены на тьму. Трелони повернулась к столу у окна, на котором стоял хрустальный шар. Она обвела его ладонями, словно ощущая что-то, что было недоступно остальным. — В этом году я чувствую… опасности, которые затуманивают судьбы. Опасности, которые таятся в тени… — её голос становился всё тише, пока не превратился в едва слышный шёпот. — Кто-то из вас может столкнуться с испытаниями, которые невозможно избежать. Парвати и Лаванда, сидящие неподалёку, буквально прильнули к её словам, их глаза блестели. — Вы видите? — спросила Лаванда, когда Трелони замерла, глядя в хрустальный шар. Трелони медленно подняла голову, её глаза были ещё больше из-за огромных линз очков. — Я многое вижу, однако не все карты следует раскрывать сразу. Рон, сидевший рядом с Юрой, шепнул едва слышно: — Интересно, это у неё в сценарии написано или она на ходу придумывает? Юра еле сдержал улыбку, наблюдая за представлением. Однако она вдруг замерла посреди речи и вперила в него свой взгляд, он почувствовал, как внутри от него всё похолодело. — Ах, мистер Поттер… — прошептала она, медленно подойдя ближе. Её глаза, окружённые огромными круглыми стёклами, казались ненатурально большими. — Я вижу… тень над вами. Метка смерти, молодой человек. Она висит над вами, словно знак судьбы. Рон прыснул в кулак, не сдержав смеха, но с усилием притих. Юре же было не смешно. — Метка смерти… — медленно повторила Трелони, смакуя каждое слово.  Юра напрягся, но старался сохранять спокойствие. Он знал, что шарлатанка больше говорила для эффекта, чем из настоящего прозрения. Но её слова всё же задели его, ведь тут она попала в точку. Мысленно он согласился: метка смерти была. Не совсем в том смысле, который она вкладывала, но всё же… он ведь мёртв. Или почти мёртв. Не очень приятно задумываться о том, что ты умер. Он бы даже сказал, это нагоняет тоску. В нем все еще теплится надежда, что на самом деле он не совсем мертв — и хозяин нынешнего тела сейчас так же, как и он сам, пытается свыкнуться с новой реальностью. Так думать ему почему-то морально легче. После того как Трелони объявила своё «откровение», в комнате повисла напряжённая тишина. Все взгляды устремились на Юру, кто-то с неподдельным интересом, кто-то с насмешкой. Рон сидел рядом, демонстративно глядя в окно, чтобы не расхохотаться вслух, но Юра видел, как его плечи слегка подрагивают. — Итак, — торжественно продолжила Трелони, немного качнувшись, словно под тяжестью своего видения, ну или хереса, тут уж кому что. — Мы все носим в себе судьбы, но некоторые из них… — она сделала паузу и оглядела аудиторию, — более… хрупкие. — Да уж, это точно, — пробормотал Рон, и Юра тихо пнул его ногой под столом. — Теперь, — голос Трелони стал мягче, почти ласковым, — я хочу, чтобы каждый из вас заглянул в свою чашу с чаинками. Важно не спешить. Прислушайтесь к своей интуиции. Что говорят вам символы? Какой смысл скрыт за их формами? Урок, казалось, вернулся к привычной рутине. Юра посмотрел на свою чашу: мутный чайный настой с плавающими тёмными чаинками превращал все это в очередной бессмысленный ритуал. — Ты что-нибудь видишь? — спросил Рон, заглядывая через плечо. Юра только пожал плечами: — Пока только чай. Парвати и Лаванда, сидевшие через стол, уже увлечённо обсуждали свои видения, то и дело бросая на Юру любопытные взгляды. Он постарался не обращать на них внимания и просто ждал конца урока. Настроение стало паршивым. Когда наконец раздался звон колокола, возвещающий об окончании занятий, Юра с облегчением поднялся с места. Рон потянулся, словно сидел не на мягком пледе, а таскал мешки с песком. — Ну, это было… интересно, — пробормотал он, саркастически растягивая последнее слово. — Я ставлю три дня, прежде чем она предскажет ещё кому-нибудь «метку смерти». Юра вяло кивнул, едва слушая друга. Он хотел как-то поскорее снова забыть факт своей кончины. Когда они вышли из Башни прорицаний, Рон направился к гостиной: — Честно говоря, я собираюсь только спать и есть. — Пожалуй, я зайду в библиотеку, — ответил Юра. — Ох, библиотека! Гермиона гордилась бы тобой, — усмехнулся Рон и махнул ему рукой на прощание. Юра пересёк несколько длинных коридоров, ведущих к библиотеке. Там царила привычная тишина, нарушаемая только шелестом страниц и редкими шагами. Пространство, наполненное запахом пыльных книг, частично успокоило. Он устроился за одним из дальних столов в библиотеке, подальше от оживлённых зон. Перед ним лежала стопка газет, но сегодня он смотрел на них без особого энтузиазма. — Законы… — пробормотал он себе под нос, вспомнив недавние слова Амбридж на уроке: «Ваша безопасность — в руках Министерства». Почему бы ему и не узнать подробнее. Он оглядел библиотеку и довольно быстро заметил раздел, где на стеллажах высились толстые тома с нужной информацией. Он решительно встал и направился туда. Полки оказались завалены тяжёлыми книгами. Юра аккуратно вытащил один из томов, который выглядел особенно внушительно: «Конституция Магической Британии». Юра провёл рукой по красной шершавой обложке, ощущая, как от книги веет стариной. Она выглядела так, будто её никто не открывал десятилетиями, а может, и столетиями. Пыль, осевшая на корешке, оставила лёгкий налёт на его пальцах. Он вернулся к своему месту и открыл документ, сразу погрузившись в текст. Как и все правовые документы, текст изобиловал канцеляризмами, через которые продираться — сплошное удовольствие — черт ногу сломит. В своей прошлой жизни он даже близко не занимался подобными вещами, однако законы знал больше из житейского опыта. Тут же такое оправдание не прокатит, придется читать.  — М-да, тут даже самые простые вещи звучат так, будто их писали древние ритуалисты, — пробормотал он, листая страницы. Его взгляд остановился на разделе, посвящённом правам магов. Несмотря на сложность формулировок, текст оказался достаточно интересным. Закон обещал защиту каждому волшебнику от несправедливого обвинения, а также гарантировал, что любое судебное разбирательство будет проходить через Визенгамот. Но дальше начинались нюансы. «В случае угрозы национальной безопасности или чрезвычайного положения, Министр магии имеет право принимать меры, выходящие за пределы стандартной юрисдикции, включая назначение уполномоченных представителей с особыми полномочиями...» — Вот оно, — тихо сказал Юра. Это объясняло многое. Амбридж и её позиция в Хогвартсе — прямое следствие этого пункта. Он сделал несколько заметок на отдельном листке: •Министерство обладает почти безграничной властью в чрезвычайных ситуациях. •Визенгамот формально независим, но кто проверяет его решения? •Корректировка памяти как инструмент контроля? Он закрыл книгу и на мгновение откинулся на спинку стула. В голове гудело от изобилия информации. Эти законы были созданы для защиты магического общества, но каждый пункт, который он читал, содержал довольно очевидные лазейки, которые позволяли влиятельным людям — таким, как Амбридж, Малфой или Фадж, — использовать их для собственных целей. Что, собственно, они и бессовестно делали, даже особенно не скрываясь. Юра аккуратно вернул книгу на место и устало вздохнул. Это заняло у него больше времени, чем он планировал. Мягкий свет в оконных арках начал тускнеть — день близился к концу, и ученики, словно течением, потянулись в сторону Большого зала. Его желудок предательски заурчал, напоминая, что время ужина уже наступило. — Надо идти, — пробормотал он себе под нос, аккуратно подравнивая книги на полке. Он быстрыми шагами направился к выходу из библиотеки, проходя мимо учеников, которые всё ещё корпели над домашними заданиями. Когда он вошёл в Большой зал, его встретил запах свежего хлеба, жареного мяса и тыквенного сока. Столы уже были полны учеников, оживлённо разговаривающих и смеющихся. Юра сразу заметил Гермиону и Рона за столом Гриффиндора. Они сидели бок о бок, увлечённо о чём-то споря. — Гарри! — окликнула его Гермиона, махнув рукой. Юра, пытаясь отогнать от себя усталость, подошёл к ним и сел напротив. — Ты все в библиотеке пропадал? — спросил Рон, жуя кусок пирога. — В библиотеке, — коротко ответил Юра, беря себе немного жареной курицы. Рон усмехнулся, когда увидел блеск в глазах Гермионы, — Я же говорил, что это заразно. — И что ты изучал? — Гермиона вся светилась.  Юра колебался, стоит ли делиться своими мыслями. Слова Амбридж, законы, лазейки в системе… Всё это ещё варилось у него в голове, и он не был уверен, что сможет объяснить так, чтобы его поняли. — Законы магического мира, — наконец сказал он, пожав плечами, решив ничего не уточнять. Гермиона удивлённо подняла брови: — Правда? Это довольно интересно. Я выучила все актуальные законы еще на первом курсе. Юра кивнул, выдав лёгкую улыбку. Гермиона с её дотошностью и рвением к знаниям была чем-то одновременно раздражающим и восхищающим. — Уверен, ты уже знаешь всё, что там написано, — сказал он нейтральным тоном. — Но, если честно, меня больше интересовало, как Министерство обходит свои же законы. Гермиона нахмурилась, её глаза заискрились любопытством. — Ты что-то нашёл? — Что-то да, — устало ответил Юра, стараясь не привлекать лишнего внимания. — Например, то, как легко они могут назначить кого угодно на любую должность в случае «угрозы национальной безопасности». Рон фыркнул: — Ну, это объясняет, как Амбридж сюда попала. Её-то в нормальных условиях никто бы не пустил в Хогвартс. Мне тут нашептали, что у нее даже нет ЖАБА по ЗОТИ. Кто именно ему нашептал эту информацию, можно было и не спрашивать.  Гермиона задумчиво кивнула, постукивая пальцем по краю своего стакана. — Это не новость, Гарри, — тихо сказала она. — Магическое сообщество всегда было... ну, скажем так, не идеально устроено. Они на мгновение замолчали, погружённые в свои мысли. В зале царила суета: кто-то громко спорил за столом Пуффендуя, что было довольно странно. Но он никого оттуда не знал, а разбираться ему сейчас было лень. Еще раз обведя зал взглядом, он вздрогнул, наткнувшись на взгляд странной Луны. Так, с него хватит. Он нуждается в отдыхе, этот день — что-то с чем-то.  Быстро прикончив свой ужин, троица поднялась со своих мест и направилась в башню.  — Как думаешь, Макгонагалл заставит меня снова отрабатывать превращение цесарки в морскую свинку? — спросил Рон, зевая. — Или ей хватит моего прошлогоднего шедевра? — Заставит, конечно, — фыркнула Гермиона. — Но, Рон, если бы ты хотя бы попытался... Юра усмехнулся, слушая их привычные пикировки, и машинально свернул за ними в сторону главной лестницы. На полпути он снова поймал себя на мысли, что хотел бы просто свалиться на кровать прямо сейчас. Они поднимались всё выше, ступеньки привычно скрипели, а воздух становился всё теплее, напоминая о близости гостиной. Коридоры казались безлюдными, только изредка мимо них проскальзывали студенты, болтающие или спешащие к своим комнатам. Время от времени он бросал взгляд в окна, за которыми темнело небо, но ничего примечательного там не видел. Наконец, они добрались до портрета Полной дамы. — Пароль? — требовательно спросила она, едва заметив их. — Отвага, — ответила Гермиона. Портрет откинулся, открывая вход в круглую, уютно освещённую гостиную. Тёплый свет камина заливал помещение, а мягкие кресла и диваны так и манили прилечь. — Всё, — объявил Рон, подходя к одному из кресел. — Я в отключке. Если кто-то решит спасать мир — без меня. Он рухнул в кресло и потянулся за подушкой, подложив её под голову. Гермиона закатила глаза, но ничего не сказала, направляясь к одному из столиков, заваленных книгами. Юра же остановился у камина, вглядываясь в огонь. Его мысли были где-то далеко, за пределами Хогвартса. Он не знал, как отделаться о своего прошлого Я. — Гарри? — позвала его Гермиона, привлекая его внимание. — Ты чего такой задумчивый? Он обернулся к ней и слегка улыбнулся. — Просто устал. Этот день... Ну, ты понимаешь. — Кстати! — Он вдруг будто очнулся, — Ты вчера хотела рассказать что-то важное.  Гермиона нахмурилась, посмотрела на Юру, а потом задумчиво сложила руки на столе. — Я правда так говорила? Юра кивнул, скрестив руки на груди. — Ты сказала, что это что-то очень важное. Я запомнил. Гермиона нахмурилась ещё больше, пытаясь вспомнить. Она устремила взгляд на стопку книг перед собой, как будто там мог скрываться ответ. Рон, уже практически дремавший в кресле, слегка приоткрыл один глаз, заинтересовавшись их разговором. — Ну? Что там за грандиозная новость? — лениво протянул он, прежде чем снова облокотиться на подушку. — Я... — начала Гермиона, но замолчала, нахмурив брови ещё сильнее. — Похоже, я не помню. Рон хмыкнул: — Значит, это было не так уж и важно. Тем более было поздно, мозги у всех уже кипели. — Возможно, — пробормотала Гермиона, явно смущённая.  Юра чуть прищурился, замечая её замешательство. — Ты правда ничего не помнишь? — переспросил он. Гермиона покачала головой: — Абсолютно. Но если я не могу вспомнить, значит, это действительно не было таким важным. Может, это касалось какого-нибудь урока или домашней работы... Рон снова хмыкнул: — Если бы это была домашка, ты бы запомнила. Гермиона бросила на него раздражённый взгляд, но промолчала. Юра молча смотрел на неё, чувствуя лёгкий укол тревоги. — Ладно, — наконец сказал он, разводя руками. — Если вспомнишь, скажи. — Конечно, — ответила она, не поднимая глаз от книги. Рон уже дремал в своём кресле, а Гермиона сосредоточенно делала вид, что читает. Юра ещё несколько минут постоял у камина, а затем решил, что на сегодня с него хватит. — Ладно, я пойду, — бросил он, поднимаясь по лестнице к спальням. — Спокойной ночи. Гермиона кивнула, Рон что-то пробормотал во сне, а Юра исчез за поворотом. Он переоделся в пижаму, аккуратно сложил одежду на стуле рядом с кроватью и задумчиво посмотрел на зеркало, спрятанное в ящике прикроватной тумбочки. «Нужно поговорить с Сириусом», — подумал он, в надежде немного разгрузиться. Юра потянулся к тумбочке и вытащил зеркало. Он тихо сел на кровать, неплотно задернул балдахин, чтобы увидеть приход соседей, и крепко сжал гладкую поверхность в руках. — Сириус, — прошептал он. Через несколько мгновений поверхность зеркала затуманилась, а затем в нём проявилось лицо Сириуса, усталое, но внимательное. — Гарри? Что-то случилось? — тут же спросил он, голос был слегка приглушённым, но явно обеспокоенным. Юра немного помедлил, собираясь с мыслями. — Нет, я просто звоню пообщаться.  Сириус чуть расслабился, уголки его губ дрогнули в слабой, но искренней улыбке. — Это хорошо. Как день прошёл? Юра вздохнул и опустил зеркало чуть ниже, так что в нём отразилась лишь его задумчивая улыбка. — Устал. Слишком много всего навалилось. Еще Амбридж... Она провела первое занятие по Защите от Тёмных Искусств. Всё как я и думал: никакой практики, одни только разговоры о том, как Министерство якобы заботится о нашей безопасности. Всё выглядит гладко, как витрина магазина, но за этой ширмой — пустота. Сириус тихо фыркнул, его взгляд стал острым: — Я не удивлён. Кстати, Гарри, есть кое-что, о чём ты должен знать. Сегодня на Тонкс пытались напасть. Юра замер, он боялся услышать продолжение. — Что?! С ней всё в порядке? Сириус кивнул, но его лицо оставалось серьёзным. — Да, не переживай. Грюм был рядом и готов. Благодаря тебе. Малфой добровольно вбросил зашифрованную важную информацию. Над этим стоило подумать.  Нет, точно не сегодня. Мозги уже спеклись.  Еще полчаса разговоров ни о чем, и он готов идти спать. Порой кажется, что все это слишком для обыкновенного человека.  — Спасибо, что позвонил, Гарри, — тихо произнёс Сириус. — Оставайся на связи. Юра кивнул. — Спокойной ночи. Зеркало потускнело, оставляя Юру наедине с мыслями. Закрыв глаза, он почувствовал, как тяжесть дня понемногу отпускает, и спустя несколько минут глубокий сон накрыл его, стирая остатки тревог до следующего утра.