Topaz and Cornflower

Две недели Лютик провёл в комнате Геральта, делая вылазки лишь чтобы погреться в горячих источниках. Ведьмак настаивал на его сопровождении и позволял выпроводить себя только под конец, чтобы Лютик купался в одиночестве. Геральт стал ещё заботливее: пока Лютик валялся в гнезде, он следил за всем остальным и даже не позволял альфе Весемиру переступать порог комнаты, когда тот приносил им еду. Геральт оставался в постели с Лютиком, целовал его запястья, кончики пальцев и шею, а если физически не мог больше лежать, то часто приходил проведать омегу и предложить ему ласку и прикосновения. Контакт «кожа к коже», по словам Весемира (Геральт тоже это знал и удивился, когда Лютик ответил, что впервые об этом слышит), имел первостепенное значение, поэтому беременность Лютика быстро прогрессировала. Геральт обнимал Лютика сзади, покрывая поцелуями его подбородок, в то время как его руки гладили выступающий живот омеги. Это было… забавно. Когда Лютик был беременнен Кларой, мысль о том, что кто-то будет касаться его живота, вызывала отторжение. Тот его владелец нанял врача, чтобы он проводил осмотры каждые два месяца. Врач не был жестоким человеком, но Лютика всё равно тошнило от его прикосновений. А от прикосновений его владельца и того хуже, несмотря на то, что у мужчины были тёплые, мягкие руки, а это не должно быть так уж неприятно. Однако когда он собственнически касался живота Лютика, омега каждый раз сворачивался калачиком в своём гнезде, стараясь не дрожать. С Геральтом всё было совсем иначе. Лютик хотел его касаний. Прикосновения Геральта означали поддержку и защиту, и когда он прижимал тёплые, загрубевшие руки к животу Лютика, это походило на обещание, что было приятно. Потому что тот факт, что у Лютика через три месяца появится ещё один ребенок, был неоспорим. И, сказать по правде, немного пугал. — С каждым днём ты всё больше и больше, — заметил ведьмак несколькими днями ранее, и Лютик хмыкнул в знак согласия. — А вскоре стану ещё больше. Сорочки, которые Геральт купил ему несколько недель назад, больше не прикрывали живот Лютика, несмотря на дополнительное количество ткани, которое портной добавил в предвидении этой проблемы. Весемир хотел поискать в замке одежду побольше, но Лютик решил носить туники Геральта со своими штанами с расстегнутыми пуговицами. Решение не было идеальным, но Лютик и не ожидал, что Каэр Морхен окажется готов к беременному омеге. В любом случае, он не возражал, что теперь был окутан запахом Геральта ещё сильнее, чем до этого. Так прошло две недели. Лютик не чувствовал себя полностью здоровым, но ему стало значительно лучше. Приступы головокружения стали происходить реже и стали не такими интенсивными, он много спал и Геральт видел, что омега ест более чем достаточно. Лютик не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя таким отдохнувшим. Единственной проблемой была скука. Омега уже выучил наизусть вид из окна. Картина открывалась захватывающая — туман, горы и орлы, парящие между вершинами, но это было так однообразно, что Лютику быстро надоедало. Геральт где-то раздобыл для него бумагу, и он провёл много времени, праздно сочиняя стихи или песни, но через некоторое время ему надоело и это. Не то чтобы ему не нравилось отдыхать в своем гнездышке, позволяя Геральту о себе заботиться, но… Что ж. Видимо, он был из тех, кто не способен подолгу сидеть на одном месте. Геральт ушёл ухаживать за Плотвой. Лютик сидел у окна, подперев одной рукой подбородок, а другую положив на верхнюю часть живота. Ребёнок часто шевелился с самого утра, и Лютик рассеянно следил за маленькими поворотами и трепыханиями. Кларе пора было спать — омега уложил её минут на десять раньше — и в комнате было очень тихо. Что, конечно, было хорошо. Но скучно. Лютик наклонился к окну и, несмотря на то, что у него под ложечкой засосало от расстояния, отделявшего его от земли, чуть-чуть его приоткрыл. В комнату ворвался свежий воздух, пахнущий сосной, камнем и снегом. Несмотря на очарование согретой камином комнаты Геральта и мягкость гнезда Лютика, запах ветра заставил в груди что-то радостно ёкнуть. После стольких путешествий и связанных с ними неудобствами Лютик мог бы радоваться, что ему больше никуда не надо, но ветер пробудил в нём давно забытую жажду странствий. Не нестерпимую, конечно. Но такую, которая побудила его отправиться на поиски Геральта. Тихо, чтобы не разбудить Клару, Лютик закрыл окно и запер его на задвижку, затем порылся в сумках Геральта в поисках своего плаща, перекинул его через руку, натянул ботинки и выскользнул из комнаты. Он придерживался знакомых маршрутов, чтобы не заблудиться в гигантской крепости: сначала коридор, потом вниз по спиральной лестнице одной из башен, а потом на кухню. Он услышал, как Весемир стучит ножом и негромко ругается, и подошёл к дверному проёму, чтобы просунуть голову в дверную щель. Старый ведьмак склонился над покосившимся ящиком, гремя кастрюлями и сковородками. Лютик негромко прочистил горло. Весемир вскинул голову, взгляд его золотых глаз сразу же остановился на Лютике, и всё его тело напряглось. Затем он расслабился. — Боги, парень! Нельзя же так подкрадываться. Лютик криво улыбнулся. — Не знал, что кто-то может подкрасться к ведьмаку. Весемир заворчал, махнул рукой и прислонился к одной из огромных старых бочек. — У тебя лёгкая поступь, — его глаза сузились, когда он полностью рассмотрел Лютика. — Выглядишь лучше. Как самочувствие? — Намного лучше, — честно сказал Лютик. — Ещё раз благодарю за гостеприимство. — Без проблем. Не думай об этом, - его глаза сузились ещё сильнее. — Геральт заботится о тебе должным образом? Лютик кивнул. — Очень заботится. — Вот и хорошо, — проворчал Весемир. — Если что-то будет не так, придёшь ко мне и скажешь. Я вправлю ему мозги. Лютик неловко хихикнул. — Думаю, тебе не о чем беспокоиться, — он потёр затылок. — Кстати, о Геральте… где он? — В конюшнях, скорее всего, — Весемир указал большим пальцем в направлении главной двери. — Хочешь, я присмотрю за Кларой? — Эм… Ну, она задремала, не думаю, что я буду долго отсутствовать… — Лютик понял, что прикусывает губу и перестал. — Вообще, это было бы очень мило с твоей стороны, Весемир. Спасибо. Старый ведьмак резко дёрнул подбородком. — Не забудь снаружи надеть плащ. Осень ещё не наступила, но уже довольно прохладно. Не хватало ещё, чтобы ты заболел. Лютик ухмыльнулся. — Конечно. Спасибо, Весемир. Весемир одобрительно хмыкнул. — Позаботься о себе, Лютик. Лютик набросил на плечи свой плащ — тот самый, который когда-то был плащом Геральта, — и пошёл по коридору к выходу. Тяжёлая дверь была приоткрыта и заскрипела, когда Лютик навалился на неё всем весом. На мгновение ему показалось, что она не поддастся — придётся смущённо возвращаться к Весемиру — но после некоторых усилий дверь всё-таки сдвинулась с места. Лютик выскользнул наружу. Солнечные лучи приятно осветили лицо, а небо над головой казалось таким огромным, что омега почувствовал себя крохотным. Он немного постоял, наслаждаясь, а потом пошёл дальше. Он не был уверен, где находятся конюшни, и просто наслаждался ходьбой. Разбитая брусчатка приятно хрустела под ботинками. — Геральт? - Лютик поплотнее запахнул плащ, когда ветер проник сквозь хлопчатобумажную тунику и захолодил кожу. — Ты тут? Немного поодаль он услышал лошадиное ржание и пошёл на звук. Лютик прошёл под сломанной арочной дорожкой, сквозь тени высоких зубчатых стен, а затем брусчатка закончилась, и его ноги коснулись низкой щетинистой травы. На этот раз лошадиное фырканье послышалось ближе, Лютик завернул за угол и увидел Геральта с Плотвой на солнечном клочке травы. Рукава ведьмака были закатаны до локтя, а Плотва склонилась к земле, пока Геральт, что-то тихо бормоча ей, водил щёткой по её каштановой шерсти. Когда Лютик показался из-за угла, ведьмак поднял взгляд. Омега усмехнулся и подошёл к ним. — Привет! — Лю? — Геральт провел тыльной стороной ладони по лбу. — Что ты здесь делаешь? Лютик пожал плечами. — Мне стало немного скучно. На лице Геральта сразу же отразилось чувство вины. — Прости. Не надо было оставлять тебя одного так надолго. — Да нет, — Лютик замахал руками, — Не беспокойся об этом! Мне всё равно хотелось пройтись, — он подошёл к Плотве, которая ткнулась носом ему в грудь, и провёл рукой по её бархатистому боку. — Как поживает моя любимая лошадь? — Становится избалованной, — проворчал Геральт. — Вот и славно, — Лютик в последний раз погладил Плотву по носу, — Она заслужила это после всего того, что сделала. Геральт не смог сдержать улыбку при этих словах. — Твоя правда. — Я тут подумал, — начал Лютик, щурясь на солнце и тщетно пытаясь заглянуть Геральту в глаза, — Когда ты закончишь с Плотвой, не устроишь мне экскурсию по крепости? Я пока ещё толком не разобрался, где что находится, - он положил руку на живот. — Мне бы хотелось сегодня ещё вздремнуть, но до этого… Геральт кивнул. — Конечно. Будем ходить, пока тебе не надоест. Лютик открыл было рот, чтобы ответить, но не смог ничего сказать. Это случилось резко, вроде судороги, но не так больно. Он ахнул. Одна рука метнулась к животу, другая инстинктивно потянулась ухватиться за что-нибудь. — Лютик? — голос Геральта звучал встревоженно, и через секунду ведьмак схватил Лютика за руку. — Что такое? — Я в порядке, — проговорил Лютик. Мышцы его живота сократились, во всём теле чувствовалась очень некомфортная напряжённость. — Я в норме. — Что происходит? - Геральт помог омеге опуститься на траву. — Что не так? — Всё так, — коротко ответил Лютик. Он пытался совладать с дыханием. — То есть… не знаю. Но нормально. — Ты что… это… — Геральт, не паникуй, — Лютик выдохнул, закрыв глаза. — Подожди секунду. Ведьмак замер, присев рядом. Он понятия не имел, что делать. — Судорога? Может, ты… или нет, ещё рано. И ты не… это же не схватка? Да? Лютик покачал головой, сжимая руку Геральта. — Да. То есть нет. Всё в порядке, — он заставил себя сглотнуть; состояние стало граничить с болезненным. — Не знаю, что это, но с Кларой такое тоже было... Думаю, это нормально. — То есть ты не рожаешь, — уточнил Геральт. Лютик поднял взгляд и увидел, что глаза Геральта широко раскрыты, а сам он выглядит встревоженным. — Нет, — выдохнул омега. — Нет, Геральт, я не рожаю. Расслабься, ты меня напрягаешь. Геральт выдохнул, поднося костяшки пальцев Лютика к своим губам для поцелуя. — Прости. Лю, прости, это так ново для меня, - он опустился на колени в траву. — Чем я могу помочь? Лютик покачал головой. — Ничем. Скоро пройдёт. Просто… подождём. — Больно? — Немного. Скорее, неприятно, — он снова выдохнул. — В первый раз, когда это случилось с Кларой, я запаниковал, - Лютик натянуто усмехнулся. — Мне ведь никто ничего не объяснял, понимаешь? Сейчас я кое-что знаю, но только потому, что раньше уже переживал подобное. По сути, мне тоже ничего не известно. — Может, Весемир знает, — предположил Геральт. — Или найдёт, где об этом написано. — Может. Или может… ай! - омега вздрогнул, съёжившись. — Всё, проходит. Геральт тоже немного ссутулился. — Слава богам! Лютик усмехнулся. — Ничего особенного не произошло, Геральт. Серьёзно. — Я верю, просто… ненавижу ощущение беспомощности, - ведьмак притянул Лютика ближе, чтобы поцеловать в висок. — Хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. У тебя и ребёнка. — Я знаю, - Лютик обхватил ладонями лицо Геральта и слегка повернул к себе, чтобы быстро и целомудренно поцеловать его в губы. — Я в порядке. Мы оба. Честно. — Всё ещё хочешь пройтись по крепости? Лютик на мгновение задумался, а затем кивнул. — Да, думаю, мне будет полезно прогуляться. — Хорошо, — Геральт помог ему подняться, но руку не отпустил. — Если тебе понадобится передохнуть… — Я скажу, — заверил его Лютик. — И ты галантно отнесёшь меня в свои покои, как рыцарь в сияющих доспехах. Геральт заворчал. — Не уверен насчёт рыцаря. Но да. Так и будет. Лютик улыбнулся и наклонился для второго поцелуя. — Благодаря тебе я чувствую себя счастливым, Геральт. Ведьмак покачал головой. — Шутишь? Это мне повезло, — он обхватил ладонями затылок Лютика, мягко углубляя поцелуй, прежде чем отстранился ровно настолько, чтобы пробормотать: — Пошли. Разберусь с Плотвой, а после покажу тебе твой дом.