Книга «Избранная семья»

Они встретились на следующий день, чтобы продолжить читать. — Давайте мне книгу, — предложил Эдди. — Хорошо, — ответила Афина, передавая ему книгу. Глава 7 Зевая, Эдди наливает себе кофе, берёт кружку в руки и садится напротив сына: – Как тосты получились? Подросток тщательно пережёвывает и глотает еду, прежде чем ответить: – Вкусно. Спасибо, пап. Отец чуть улыбается и снова зевает. За всю ночь он проспал буквально пару часов, поэтому воскресное утро выходит тяжёлым. — Это так странно, читать о себе, — заметил Диаз. — Так ещё и от третьего лица. Вчера оба мужчины вернулись со смены только ближе к обеду. Кристофер практически сразу заявил им, что они с Тарой хотят на пирс: оказывается, девочка ни разу там не была, а рассказы Кристофера её заинтересовали. Интересно, упомянул ли он цунами, которое было несколько лет назад? Все напрягли, а Бак и Эдди, казалось, вообще не могли даже дышать от напряжения. Это было слишком тяжёлое воспоминание. Эван пошутил что-то о том, что ему на работе было достаточно воды, — Бакли, — пригрозила Грант, напоминая угрозу Мэдди вчера. но всё-таки согласился, что идея звучит здорово. Старший Диаз хоть и заметил, что друг выглядит крайне уставшим после смены, но спорить не стал. Тем более, когда он один против троих – шансов не было. — Особенно против этих троих, — заметила Хен. — Особенно, если они умеют строить глазки, — добавил Чим. Эдди примерно представил, что простоять им совсем нет шансов. Остаток дня они провели на пирсе, вечером заглянули за ужином в китайский ресторанчик. И позже Эдди совсем не удивился, когда Эван уснул на кровати прямо в джинсах и худи. — Как не гигиенично, — усмехнулась Мэдди. Все знали, что старшая Бакли любит чистоту, а младший... Мужчина не стал будить лучшего друга, а лишь закрыл шторы и ушёл укладывать детей. Не то чтобы его помощь была им нужна: оказалось, что Таре нравилось, если ей читал Кристофер. — Они такие милые, — уже в какой раз сказала Мэдди. Афина кивнула. Её дети тоже раньше так любили делать. Так что, когда Эдди "выгнали" из детской, то он не противился, а ушел в гостиную, ложась на диван. Сегодня была не его очередь, но, очевидно, что Бакли кровать нужнее. — Оу, — виновато сказал Эван. — Прости. — Да ничего, — пожал плечами Диаз. Пару часов спустя, возвращаясь из туалета, Диаз решил заглянуть в комнату к детям и с удивлением обнаружил, что Тара не спит. – Тара, в чём дело? – Эдди шепчет и тихо заходит в комнату. – Голова болит. — Ох, — вздохнул Чим. — Возможно, она простыла на пирсе. — Возможно, — ответил Бак, вспоминая, как неделю ходил с больным горлом и жутким насморком после ценами, хотя об этом никто не знал. Девочка тоже отвечает тихо, чтобы не будить названого брата. Мужчина хмурится и проходит в глубь комнаты, опускаясь на корточки рядом с кроватью: – Почему ты не сказала? – Я думала, что вы все спите... Эдди вздыхает и аккуратно касается ладонью лба девочки: – Боже, да у тебя ведь температура. – Он поднимается. – Иди сюда. Диаз откидывает одеяло и берёт ребёнка на руки, унося в гостиную. Несколько минут спустя он смотрит на градусник. 38,3°. — О, Боже, — простонал Бак. Он уже так волнует за дочь, которую ещё даже не видел в жизни. – Ну вот и как так? – Он вздыхает и смотрит на Тару, которая сидит рядом с ним на диване. Малышка растеряно глядит на него, не понимая, что риторический вопрос не подразумевает ответа. – Так. Спишь сегодня здесь, ладно? – Эдди поднимается с дивана, и девочка ложится на его подушку, пока он укрывает ее одеялом. – Сейчас принесу тебе лекарство. – А оно вкусное? – Вряд ли. – Эдди устало улыбается и аккуратно гладит её по волосам. – Но тебе станет легче. – А ты принесешь мишку..? – Он в кроватке остался, да? Ребёнок кивает, и Эдди копирует её движение, тоже кивая: – Хорошо. Мишка и лекарство. Позже, около четырёх утра, когда Тара наконец-то засыпает, Эдди садится на пустой край дивана, куда ещё не дотягиваются ножки девочки, и, откинув голову на спинку, погружается в дрёму. — Я даже чувствую боль в твоей спине, — поморщилась Афина. Хауи кивнул. Сколько раз родители спали в самым неудобных и странных позах? – Доброе утро. – Эван заходит на кухню. – Доброе. – Доброе, Бак. – Эдди отвечает одновременно с сыном. – У нас сегодня тосты и омлет на завтрак. Садись. – Пахнет вкусно. Спасибо, Эдди. – Мужчина улыбается и садится за стол, где уже стоит его порция. – Налить тебе кофе? – Я не буду. – Он качает головой и берет вилку. – Так хорошо спал сегодня. Кажется, что уже несколько лет такого не было. — Хоть кто-то выспался, — улыбнулся Эдди. Диаз только улыбается и кивает, а затем прижимает к губам кулак, стараясь скрыть зевок. – Черт. Сегодня же была твоя очередь на кровать... – О, даже не переживай об этом. – Старший Диаз качает головой. – Ты не выспался. – У Тары была температура ночью. – Сдаётся Эдди, поясняя ситуацию. – Что? Почему ты меня не разбудил? – Эван резко поднимается из-за стола. – Как она? – Эван, сядь. Бакли наконец-то смотрит на друга внимательней: под глазами легла тень от явно бессонной ночи, а взгляд крайне строгий. Так что Эван садится обратно и снова спрашивает: – Как она..? – Спит. – Эдди кивает на Кристофера. – Ночью я забрал её спать к себе. А когда Крис проснулся, то отнёс её обратно в кровать. Температура к утру немного спа́ла, и она уснула. Но я на всякий случай позвонил Хен, чтобы уточнить нюансы. – И не разбудил меня. – Бак, у тебя был тяжёлый день, организму нужно восстановиться. И я наверняка бы справился сам, так что... – Он улыбается ему и пожимает плечами, отпивая кофе. Эван молча смотрит на друга, а затем всё-таки произносит: – Спасибо, что провёл всю ночь рядом с ней, Эдди... – Тут не за что благодарить. Главное, чтобы она побыстрее поправилась. Эван едва кивает, возвращаясь к завтраку. Но когда Эдди переводит взгляд на своего сына, то Бакли вновь смотрит на лучшего друга, думая, насколько ему повезло, что в его жизни есть такой человек. Диаз слегка смущённо улыбнулся. Вся настоящая дружба обычно начинается не сразу, она развивается со временем. Именно так и случилось с Эваном и Эдди. Спустя несколько лет плечом к плечу, связь между этими двумя стала неотъемлемой частью их жизни. Они делились всеми радостями и печалями, поддерживали в трудных ситуациях и без промедления бросались на помощь друг другу. И хотя во многом их интересы и характеры были разными, они всегда находили компромиссы и что-то общее, чтобы дружба продолжала крепнуть. Вот почему Эван ощущал огромную благодарность за присутствие Эдди в своей жизни. Он понимал, что такие искренние, поддерживающие отношения в жизни – настоящий дар. И Бакли был счастлив иметь возможность делить свою жизнь с кем-то, кому можно доверять и кто всегда будет рядом. — Это прозвучало, как признание в любви, — сказала Карен. Эван подавился воздухом. Этот монолог, кажется, имел совсем другой смысл! Но теперь в нём слышался только один посыл, что заставило обоих покраснеть. Когда Эдди говорит о том, что нужно положить Тару спать отдельно, чтобы Кристофер ничего не подцепил, то мальчик шмыгает носом. — Нет! — почти взвыл Диаз. Старший Диаз смотрит на сына и в голове большими буквами пробегает: УЖЕ ПОЗДНО. — Два болеющих ребёнка в доме – это катастрофа... — заключила Афина. После обеда температура появляется и у Криса, а у Тары вновь начинает подниматься. Хен грустно выдохнула. Возможно, старшие теперь тоже заболеют. – Это для Тары... – Вернувшийся из аптеки Эдди выкладывает на кухонный стол упаковку с таблетками и сироп. – Это для Криса. – Он достаёт ещё коробочку. Эван, сидящий на стуле, берёт одну из упаковок и вчитывается в название: – Никогда в жизни не выговорю. – А мне пришлось выговорить. Эдмундо усмехнулся самому себе из книги. Хен сказала, что это лучшее средство. – Он забирает лекарство у друга и изучает аннотацию. – Когда проснётся, то надо будет дать ей одну штуку. Крису – две. – Кристофер тоже задремал. – Ну, может оно и хорошо. Пусть отдыхают. – Эдди вздыхает. – Хорошо хоть я точно не заболею. Иммунитет уже лет 12 не подводил. – Не хвастайся, я тоже редко болею. – Кстати об этом. – Эдди достаёт ещё одно лекарство и протягивает Эвану. – А это тебе. – Что это? – Эван забирает таблетки и читает описание. – Зачем мне противовирусное? – Он вскидывает брови и смотрит на Диаза. — Мне кажется, в этот момент не стоило спорить с Эдди, — предположил Бобби. — Почему? — Тебе же хуже, Эван, — ответила Мэдди. – Затем. Хен напомнила мне, что ты вообще-то неплохо так понырял в ледяную воду. Иммунитет ослаблен, профилактика не помешает. Не хватало мне ещё и тебя лечить. – Я маленький, что ли? – Ну, точно не большой, если судить по твоим необдуманным поступкам. Бак цокнул. Эдди отходит и наливает стакан воды, а затем возвращается, протягивая её другу. – Эдди. – Эван? – Диаз чуть выгибает бровь. – Ладно. Выпью. Но не сейчас, а после ужина. Эдди чуть щурится, но потом кивает и опускает стакан на стол: – Очень надеюсь на твою сознательность. И это было зря. Диаз закатил глаза. — И на что я надеялась? — Не знаю, — Бакли хоть и был безразличный к этому, но всё таки выглядел слегка пристыженно. Через пару дней оба ребёнка уже чувствуют себя достаточно хорошо для того, чтобы вернуться в школу. Эдди решает помочь Карле и сам отвозит их на занятия. А когда возращается, то обнаруживает Эвана на диване с градусником в руках. — Это даже комично, — проговорил Диаз. Он поднимает на мужчину обречённый взгляд. Диаз вздыхает: – Серьёзно? К вечеру того же дня температура у Бакли поднимается до 39,1°. Бак выглядел как-то виновато. — Да ладно тебе, — сказал Эдмундо так, чтобы слышал только его друг. Головная боль, боли в мышцах, головокружение и отсутствие аппетита, из-за которого Эван не ел с самого утра – такого комбо Эдди не видел давно. — И это твоё: «редко болею»? — усмехнулась Афина. — Да хватит уже, — обиженно пробурчал Бак. Из-за чувствительности к яркому свету и громким звукам, которые вызваны болезнью, Карла решает забрать детей к себе на ночь. Те хоть и старались вести себя тихо, но Тара слишком переживала за папу, постоянно заглядывая в комнату. Эван ласково смотрел на книгу, как бы странно это и не звучало. Повторных заражений не хотелось никому. Спасительница Генриетта Уилсон же по телефону давала Эдди инструкции. Диаз благодарно посмотрел на подругу, та улыбнулась в ответ. Да, Диаз неплохо разбирался в лечении, но не тогда, когда это касалось его близких. Тут ты всегда боишься в чем-нибудь да ошибиться. — Я сама боюсь, — призналась Хен, Чимни согласно закивал. Около полуночи Эдди заглядывает в спальню, и Эван чуть приоткрывает глаза. – Ты как? – Мужчина проходит в комнату и подходит к кровати. – Холодно. – Ещё плед принести? – Диаз оглядывает друга укрытого двумя покрывалами, который едва заметно, но дрожит. Эван чуть мотает головой. Эдди тихо вздыхает и опускается на край кровати. Он изучает взглядом лицо друга, а затем тянется и аккуратно вытирает пальцем влажные следы под глазами друга, которые слезятся из-за болезни. — Давно ему небыло так плохо, — тревожно заметила Мэдди. – Голова ещё болит? – Эдди старается говорить как можно тише и мягче. – Я уже не понимаю. Диаз кивает и убирает руку от его лица. – Верни... – Что? – У тебя рука тёплая... «Он бредит?», — задумался Диаз. Афина приподняла бровь. После недолгого молчания поясняет Эван. Несколько секунд Эдди сидит молча, обдумывая что-то, а затем поднимается с кровати: – Очень не хочу тебя тревожить, но так будет лучше. – Диаз стягивает свою футболку, аккуратно помогает Эвану отодвинуться ближе к центру кровати и садится рядом. – Иди сюда. Эдди тянет друга к себе, и Эван прижимается щекой к его обнаженному торсу. — Ууу, — протянул Чимни. Бак покраснел и полностью отвернулся от друга, что выглядел не лучше. Когда он чувствует тепло от чужого тела, то придвигается ближе и обнимает его, снова закрывая глаза. «Как кот», — усмехнулся Эдмундо, пытаясь отогнать остальные мысли. Они оба молчат. Эдди молчит, не зная, что сказать, да и напрягать больного друга болтовнёй не хочется. Эван молчит, скорее, потому что слабо соображает. Вскоре Бакли начинает заметно меньше дрожать, а ещё через несколько минут Эдди слышит тихое сопение. Он вздыхает и обнимает Эвана уже обеими руками, укутывая в одеяло сильнее. Мэдди и Бобби умилились. Диаз сидит, боясь пошевелиться и разбудить друга сначала час, потом два... Вскоре телефон Эвана, по которому Эдди сверял время, окончательно разряжается. Теперь остаётся полагаться только на внутренние часы. Но через какое-то время усталость даёт о себе знать, и Эдди засыпает. — С Баком то и не уснуть? — усмехнулась Афина. Сквозь сон он чувствует движение рядом и слышит голос Эвана. Эдди резко открывает глаза и смотрит на Бакли. Судя по закрытым глазам, парень всё ещё спит. Но он что-то тихо говорит и мечется во сне, так что Эдди предполагает, что из-за температуры тому что-то снится: – Тш-ш. – Он прижимает Эвана крепче к себе и аккуратно гладит по спине. – Всё хорошо. – Он шепчет и непроизвольно едва покачивает его, держа в своих руках. Афина сама чуть не поплыла от милоты происходящего, держало лишь осознание того, что Бак болеет. Когда Бак успокаивается и погружается обратно в спокойный сон, то Эдди расслабляется и склоняет голову, утыкаясь в его волосы: – Всего лишь надо было таблетки выпить. Бакли фыркнул, не собираясь признавать своей виновности при всех, хотя каждый знал, что Эван понимает в чём виноват. Он говорит это совсем-совсем тихо и закрывает глаза, снова засыпая следом. Проснувшись утром, Диаз обнаруживает, что Эван, скинув покрывала, спит на другом краю кровати. Как он мог не заметить, что Бакли шевелился? — Ты просто сам устал, пока носился с ним, — пояснила Карен, пожилая плечами, как будто это было очевидно. — До этого ещё дети болели. — Карен права, Эдди, — заметил Бобби. —Тебе самому нужен отдых. «Кто бы говорил», — пронеслось в голове почти каждого. Эдди тихо поднимается с кровати, отодвигает все покрывала, освобождая Эвану больше места, и уходит на кухню. Когда он заканчивает с готовкой завтрака, то слышит шаги и оборачивается в сторону двери. Через несколько секунд в проходе показывается Эван: – Привет. – Его голос немного охрип. Видимо, впереди ещё больное горло. — Эх, — вздохнул Бак. – Доброе утро. – Эдди уменьшает огонь и полностью оборачивается к нему. – Как ты себя чувствуешь? – Так, будто всю неделю пил, а потом съел кучу стухшей еды и заел горой мороженого. Ханы одновременно поморщились. Звучит ужасно. – Какое... Красочное сравнение. Бакли чуть кивает и потирает шею сзади, проходя в глубь кухни: – Я так есть хочу. – Тогда тебе повезло. – Эдди улыбается ему. – Я вечером сделал суп по рецепту Абуэлы. Вроде получилось вкусно. Будешь? – Ну, только если по рецепту Абуэлы. — Она любит тебя, больше чем меня, — не зло и в шутку фыркнул Диаз, на что Бакли гордо улыбнулся, заставляя друга закатить глаза. Придурки. Эван тоже чуть улыбается. – Сейчас разогрею. – Он идёт к холодильнику. – А где Тара и Крис..? – Карла их забрала к себе вчера. – Я и не помню... – Не удивительно. Ты бы видел себя вчера. – Диаз возвращается к плите. – Так себе комплимент... — Ну я же любя, — хмыкнул Эдмундо, и Бакли цыкнул. – Я и не старался. – Он смеётся. Как только его смех затихает, то на кухне становится совсем тихо. Слышно только тихое шипение газа на плите и стук ложки о стеклянные стенки, когда Эдди разводит в воде какую-то таблетку. Первым тишину прерывает Эван, смотрящий на спину Эдди. – Я хотел сказать... – Выпей. – Диаз неожиданно перебивает его, оборачивается и ставит стакан. – Спасибо... – Бакли придвигает лекарство ближе. – Что ты хотел сказать? – Спасибо, что возишься со мной... Эдди медлит, а затем кивает: – Мы же друзья, разве может быть иначе? – Он улыбается. Эван выдавливает улыбку в ответ. – Тем более, я не хочу один на работу. Чем быстрее на ноги тебя поставлю – тем лучше. Они переглядываются, начиная смеяться, пока смех Бакли не переходит в кашель. – Всё. Лечись давай. – Эдди кивает на стакан и отворачивается к плите. Эван делает глоток. Наверно, это не совсем то, что он планировал сказать. Оба примерно представляли, что возможно хотел сказать Бак, поэтому выглядели напряжённо. — Конец главы, — объявил Диаз, без вопросов передавая книгу Бакли, что пытался приготовиться к чтению морально.