Книга «Избранная семья»

Наталья сидит на диване в гостиной и рассматривает фото, которое ей дал Эван. Парень расположился рядом и сейчас тоже смотрит на фотографию. Он только сегодня узнал о существовании этой крошки. Девочка оказалась его дочерью, и он теперь был единственным родителем, от которого она зависела. Такое открытие словно перевернуло его мир с ног на голову. — Было бы странно, если бы не перевернуло, — сказал Бак. — Это да, — сказала Хен. Бакли рассказал своей девушке всю историю, закончив её тем, что собирается забрать ребёнка. После этих слов Наталья села на диван и вот уже десять минут молчала. Все напряглись, понимая, чем это может и чем скорее всего закончится. И большинству не хотелось в это верить. Бак, вроде, нашёл своё счастье, а оно вот так закончится? Может, это тогда к лучшему. — Мы ещё не читали дальше, прекратите, — прервала раздумья всех Афина. Долленмейер всегда была рассудительной и прекрасно знала о его стремлении стать отцом, хотя всегда уходила от этой темы. Но Эван не ожидал, что эта новость вызовет такое сильное сопротивление. Наконец-то девушка поворачивается к Бакли: – Ты ведь планируешь сделать ДНК-тест? – Ну, тут невооружённым глазом всё видно. – Он кивает на фото в её руках. – Но, конечно, планирую. Это необходимо для опеки. Завтра утром сдам свой образец, позже они тоже сдадут её ДНК... И мне придут результаты. – Эван, ты уверен в этом? – С сомнением спрашивает Долленмейер. — Конечно уверен! — воскликнул Бак. — Спокойно, милый, — попросила Грант, хотя сама сидела хмурая. – В каком плане? – Ты ведь не знаешь этого ребёнка. Она росла без тебя, её мать не хотела, чтобы ты знал о ней. Эван глубоко вздыхает, пытаясь собрать свои мысли: – Наталья... – Нет, серьёзно. Ты никто для неё, как и она для тебя. – Она моя дочь. – То, что ты её биологический родитель, ещё не делает тебя отцом. Или ребёнка Коннора ты тоже считаешь своим? — Вот... суч... — очень хотелось сказать Карен. — Карен! — Она права, — прищурилась Афина. — Афина! — Всё-всё, — подняла руки в знак капитуляции Грант, — Молчим. Эван втягивает воздух, но скрыть раздражение выходит плохо. Слова девушки, как нож пронзают его сердце. Вспоминается момент, когда он впервые увидел своего ребёнка... – Мы договорились это не обсуждать, Наталья. Нет, это не его ребёнок. Он был донором для людей, которые хотели малыша. А настоящая дочь Эвана сейчас нуждается в нём. У неё есть только он. – Видишь? Так в чем разница? И там, и там – ты либо отец, либо нет. Если считаешь эту девочку дочерью, то.. Наталья не успевает закончить фразу, когда Эван ее прерывает: – Наталья. – Эван, я не могу быть частью этого. Бобби замолчал, давая понять, что будет дальше, и что он не слишком хочет продолжать. Сдаётся девушка. – Что это значит? – Я не хочу детей. Особенно если это ребёнок, к которому я не имею никакого отношения. – Наталья смотрит ему прямо в глаза, и её слова звучат твёрдо. – Я знаю о том, как ты относишься к детям. Но она уже есть. И я от неё не откажусь. – Эван. – Девушка встаёт с дивана и кидает фото на столик. – Это чужая девочка. – Она вздыхает. – Мы оба так счастливо жили вдвоем. Мы делали, что хотели и когда хотели. Бакли поднимается следом: – И что ты предлагаешь? – Он уточняет, надеясь услышать ответ, который не вел бы к разрыву. Послышался тяжёлый выдох со стороны Эвана. Эдди положил руку ему на плечо и сдал в знак поддержки, получая лёгкую улыбку в ответ. – Я не из тех, кто ставит парней перед выбором, но... – Она делает паузу, прежде чем продолжить, а Эван понимает, о чём она хочет сказать. Он качает головой: – Я не стану выбирать. – Что ж... – Она кивает. – В таком случае... Утром я соберу вещи. – Вот как? Мы просто расстанемся, словно этих месяцев не было? – Он пытается звучать спокойно, но глаза выдают все эмоции. Сейчас глаза его выдают точно так же... – Послушай... – Девушка берёт его за руку. – Мы можем найти компромисс... Сейчас ты уступишь мне. И, может быть, когда-нибудь мы создадим самую прекрасную семью... Они стоят напротив друг друга, молча глядя в глаза, испытывая болезненное отчаяние, которое переполняет их сердца. И в их молчании скрываются все ответы. Эван знает, что всё изменилось. И хотя это осознание причиняет ему боль, другого варианта теперь нет. – Я не смогу жить, зная, что отказался от неё. Девушка медленно кивает и отпускает его ладонь. – Значит, это конец? – Похоже, что так. – Эван отводит взгляд и смотрит в окно. А ведь ему казалось, что она именно та. — Перерыв, — попросил Бак, срываясь с места куда-то в дом. Скорее всего, в сторону ванной. Сейчас у него будет время подумать. *** — Готовы? — спросил Бобби, открывая книгу на нужной странице. — Да, — сказал Эдди, глядя на кивание Бака. — Хорошо. Кристофер засыпает на середине второго, из запланированных на вечер, фильма. Эдди ещё недолго сидит на диване, уменьшив громкость, а затем всё-таки относит ребёнка в его комнату. Мальчик, к счастью, не просыпается. Диаз заканчивает мыть посуду и собирается написать сообщение Бакли, когда слышит стук в дверь. – Это ещё кто? Он хмурится и бросает взгляд на часы, где уже почти 12 часов, а затем идёт в прихожую. За дверью стоит его лучший друг. — Это было ожидаемо, — сказала Хен. — Не настолько, — обиженно сказал Бак. — Правда? — спросил Чимни, приподнимая бровь. Эван посмотрел на Эдди, думая найти в нём поддержку, но тот смотрел на него так же скептически, как и остальные. — Ладно, настолько, — поднял руки Бакли. – Бак? Всё в порядке? Обеспокоенный взгляд Эдди бегает по лицу Эвана в поисках ответов. Он замечает, что Бакли выглядит расстроенным, и сразу же чувствует, что произошло что-то серьёзное. – Мы с Натальей расстались. – Расстались? – Диаз теряет дар речи. Эван опускает глаза и медленно кивает: – Я думал, что её чувства ко мне достаточно сильны, чтобы хотя бы попытаться принять это. – Голос парня прерывается от сильных эмоций и горести, навалившейся на него теперь со всех сторон. Диаз охватывает его плечи и прижимает к себе с трепетом и состраданием. Он знает, что сейчас самое важное - просто быть рядом, чтобы поддержать и выслушать. — Ты бы в любом случае помог мне, Эдс, — сказал Бак так, как обращался только к самым родным. – Бак, это... Я не могу даже представить, как тебе тяжело. – Я был уверен, что она та самая. Я думал, что... Что мы влюблены. А что теперь? – Может быть, Наталья просто испугалась ответственности, и ей потребуется время, чтобы всё осознать? Ты сам говорил, что она тебя видит лучше, чем другие. Что она понимает тебя. Эван качает головой: – Я не знаю, Эдди. Теперь мне кажется, что я это всё придумал. Диаз отстраняется, но сжимает плечо друга, в попытке поддержать его: – Идём на кухню? Поговорим о том, что делать дальше. – Я могу остаться у вас сегодня? – Конечно, что за вопрос? – Эдди улыбается ему. Бакли улыбается слабой улыбкой исподлобья и кивает. Он знает, что нет человека лучше, чем его друг, чтобы помочь ему справиться с этим сложным и болезненным периодом его жизни. Диаз и Эван улыбнулись друг другу. Они входят в дом, закрывая за собой дверь. Следующим вечером парень сидит в гостиной дома своей сестры и друга. Мэдди ушла уложить Джи-Юн, а Чимни с Эваном остались сидеть на кухне. – Нервничаешь? Хан наблюдает за другом, перед которым на столе стоит ноутбук Мэдди. Эван без конца обновляет список писем на своей электронной почте. – Да. Странно, правда? Абсолютно все говорят о том, насколько мы похожи... – Он на мгновение замолкает. – О боже, вот оно. Заметно, что все сидели в небольшом напряжения, желая услышать всё в мельчайших подробностях. Чимни подвигается ближе и смотрит на экран: сверху мигает уведомление о новом письме, а заголовок гласит: «Акт заключения о биологическом отцовстве». – Стоит подождать Мэдди или..? – Бак наводит курсор на прикрепленный файл, но открыть не решается. – В чём дело? – Девушка заходит в гостиную и останавливается, догадавшись. – Пришло..? Вместо ответа её брат кивает, и Мэдди быстро подходит к нему, становясь за его спиной. Эван судорожно сглатывает и два раза клацает мышкой. На весь экран открывается документ, и все трое пробегают глазами по тексту: «Результат: Биологическое отцовство Эвана Бакли, 1991 г.р. в отношении ребёнка Та́ры Филдс, 2018 г.р. не может быть исключено. Послышался рваный, резкий вздох. И даже непонятно, с какой стороны. Комбинированный Индекс Отцовства (Combined Parentage Index - CPI): 659492 Вероятность отцовства: 99.99% — О, Боже, — вздохнул Бак, падая головой на руки. — Ну это было очевидно, судя по описанию. Ниже идёт подробное заключение, а под ним таблица сравнения маркеров, но это Эвана уже не волнует. Теперь он точно знает, что он её отец. – Бак. – Мэдди опускается на стул рядом и обнимает брата за плечи. – Тебе тоже не верится, да..? – В то, что твоя девочка на два года старше моей? – Мэдди тихо смеётся. – Эван, ты папа. – Я папа... — Это так... Необычно слышать, — тихо проговорил Бак. — Я папа, — он издал смешок. — Ты привыкаешь к этому, — усмехнулся Эдди, похлопав друга по плечу. — Это уж точно, — подтвердила Афина под кивки Уилсонов и Ханов. Эван усмехнулся, а Бобби продолжил читать, понимая, как это на самом деле будет долго. Старшая Бакли смотрит на своего жениха. Чимни чуть усмехается: – Ну, добро пожаловать в команду. Теперь у всех есть дети. Мэдди смеётся. Эван же продолжает смотреть в экран, словно не веря своим глазам. Это письмо буквально олицетворение нового этапа его жизни. Теперь он будет отвечать не только за себя самого. — И это очень страшно, — призналась Бакли-Хан, поникнув. — Ты прекрасная мама, Мэдди, — сказал Чим, глядя своей невеста в глаза. Та улыбнулась. — Спасибо. Бак достаёт телефон, делает фото с экрана ноутбука и отправляет его Анджеле, женщине, которая сейчас является опекуном его дочери. А затем, зачем-то, скидывает это фото и Эдди. — А кому же ещё? — усмехнулась Генриетта. — Ну, конечно, ты скинул это Эдди, — такой же интонацией продолжил Хауи. Ответ приходит почти мгновенно: Эдди: Какие эмоции? Эван: Ещё не понял, если честно Эдди: В любом случае, поздравляю, Бак Эван: Спасибо Написал Анджеле. Жду ответа Эдди: Дай знать, как ответит Кристофер надеется, что ты сходишь с нами в зоопарк завтра Эван: Созвонимся, как приеду домой? Обсудим Эдди: Договорились Следом, практически сразу, приходит сообщение: Анджела: Хотите увидеться с ней? — Ох, — вздохнул кто-то из компании. Непонятно было, кто. Честно, мысленно это сделали все. Эван поворачивается к сестре. К счастью, она уже смотрит в его телефон. Чимни, к слову, тоже. – Бак, не сомневайся в себе. У тебя с детьми особая связь. — О, это правда, — тут же сказала Карен. — Тебя обожают все дети, даже Денни, с которым ты не так часто видишься. — Я очень этому рад. Хан похлопывает его по плечу. – И достаточно любви, чтобы стать лучшим отцом для этой маленькой девочки. Вам нужно познакомиться, прежде чем ты официально станешь её родителем. Бак чуть кивает и быстро набирает ответ: Эван: Когда? Анджела: Что насчёт завтра? На следующее утро Эван сидит на скамье в парке и нервно стучит ногой по земле. Его сердце бьется сильнее обычного, а душа полна неподдельной тревоги и радости одновременно. — Я уверена, всё будет хорошо, — сказала Мэдди, ласково улыбаясь брату. — Надеюсь, — вздохнул Бакли. Анджела и Тара вот-вот должны прийти сюда. В любую минуту он увидит свою дочь. Кроме мыслей о его собственном ребёнке, где-то чуть дальше в голове бьётся мысль о том, что он расстроил ребёнка Эдди. Кристофер так хотел, чтобы Эван пошел с ним и старшим Диазом в зоопарк. — Бак, — позвал Эдди. — Думаю, он поймёт. — Но он всё равно будет грустить. Переубедить его в этом плане будет просто невозможно. Эдди убедил Эвана, что первая встреча с Тарой гораздо важнее, да и Бакли сам это понимал. Или возможно. Но отчего-то вина перед Крисом ощущалась слишком сильно. Сбоку тяжело вздохнул Диаз. Его точно будет невозможно переубедть. Слишком уже Бак любит Криса. Возможно, дело в том, что он так давно и хорошо знает мальчика, что тот уже и сам своего рода его ребёнок. Несколько человек громко усмехнулись, из-за чего Эван даже покраснел, а Эдди твёрдо уткнулся взглядом в пол. Эван качает головой, когда думает об этом. Глупость какая-то. Кристофер вовсе не его ребёнок. Он сын Эдди. А Эван просто не любил разочаровывать других. Вот и всё. Никто решил не комментировать этот момент, понимая, что разберутся с этим позже. Диаз провел рукой по коленке Бакли, но тут же отдёрнул себя. Чёрт. Парень переводит взгляд в сторону отдалённой детской площадки в нескольких метрах от него: мамы и няни наблюдают за играющими детьми. Интересно, будучи единственным родителем, как быстро он сможет вписаться в женскую "тусовку" в подобных местах. Или останется белой вороной? — Да какая разница? — пожал плечами Эдди. — Никогда не понимал этих мамаш. Афина фыркнула на это высказывание. Все думали, что она сейчас осудит его, но она сказала: «я тоже». Баку было нечего боятся. В целом, у него есть от кого получать помощь в воспитании детей. Бобби и Афина, Хен и Карен, Чимни и Мэдди, Эдди – они все родители с достаточно большим опытом и готовы помочь ему абсолютно во всём. — Это правда, — тут же радостно подтвердила Мэдди. — Мы всегда поможем. Брат улыбнулся ей. Он знает. И вот, наконец, слева от него появляется движение. Он поворачивается в сторону: Анджела ведёт его дочку к нему. Кажется, Мэдди переживала так же сильно, ведь стала слишком напряжённой. Чимни поспешил успокоить её, взяв за руку. Сердце сжимается, когда он видит прекрасное создание, которое является частью него. — Это прозвучало странно, — в слух подумала Грант. — Но мило. Многие согласились с ней. Эван поднимается и не отрывает глаз от Тары, пока они приближаются к нему. У девочки длинные светлые волосы, собранные в два хвостика, и глубокие голубые глаза. Наконец-то он делает пару шагов в их сторону, и они все останавливаются. Малышка задирает голову и смотрит на Эвана снизу. Он же, наоборот, склоняет голову и смотрит на неё, до сих пор не веря в реальность происходящего. Взгляд ненадолго задерживается на родимом пятне девочки, которое практически идентично тому, что есть у её отца. — Они уже смотрятся мило, — поделилась Карен. — Это точно, — ответил ей Бобби, видя текст перед собой. – Тара, это Эван. Твой папа. Помнишь, мы говорили о нём? – Анджела смотрит на Тару. Девочка только кивает и продолжает с любопытством рассматривать Эвана. Он опускается на корточки, чтобы быть примерно на одном уровне с дочкой, и улыбается ей. Всё внутри трепещет от волнения, и он всё ещё не знает, как начать разговор. – Привет, Тара. – Тон его слов полон теплоты, и Эван даже не знал, что может так разговаривать. Эдди усмехнулся. — Что? — не понял Бак. Остальные так же заинтересованно посмотрели на него. — С Кристофером ты тоже можешь так разговаривать, просто уже не обращаешь внимание. Эван удивлённо похлопал глазами. — Ладно... Девочка не отвечает, отпускает руку женщины и пальчиками касается щеки Эвана, всё ещё смотря ему в глаза. — Ой, как это мило, — пролепетала Мэдди. — Я сейчас заплачу. — Не надо, Мэдди, — предупредил её брат. Её большие глазки оценивают каждую черту его лица. Она не знает, что ожидать от этого незнакомца, но не боится его, как прочих. – Я... Я твой папа. – Шепчет Эван, стараясь справиться с собственными эмоциями. Бакли всхлипнула. — Ну, Мэдди, — протянул Эван, понимая, что сестра не плачет, а просто растрогана. – Папа? – Нерешительно шепчет девочка, испытывая слово на вкус, словно новое блюдо. – Да, я твой папа, Тара. И я очень рад, что мы наконец-то встретились. – Он улыбается и протягивает ей свою ладонь. Всё так внимательно слушают, как будто от этого зависит их жизнь. Хотя... Малышка поднимает взгляд на Анджелу, и та кивает. А через несколько мгновений, которые кажутся Эвану вечностью, Тара раскрывает свои объятия для папы, с которым только познакомилась. Эван медлит, а затем аккуратно обнимает свою дочь, чувствуя, как её маленькие ручки обнимают его за шею. Многие по вздыхали. Они знали это ощущение детских руку. Таких родных. Пятнадцать минут спустя Эван стоит недалеко от площадки вместе с Анджелой, наблюдая, как его дочка взаимодействует с детьми. – Мне кажется, вы кое-что не сказали. – Эван поворачивается к женщине. – О чём ты? – Она продолжает смотреть на девочку. – У неё ведь какие-то проблемы, верно? Анджела делает вдох и медленно кивает. «Почему это всегда дети?», — грустно подумали Афина с Бобби, не жалею делится этим с остальными. – Почему не сказали? – Не хотела, чтобы это повлияло на решение. – Думали, что не захочу узнать её из-за этого? Забрать? – Ну, ты сам это сказал. – Она наконец-то смотрит на него. – Передумал, верно? – Нет. Просто хочу знать, в чём дело. – Это сложно. У неё нет задержки в развитии, если ты об этом. – Она не говорит с ними. – Парень кивает в сторону детей на площадке. – Да и мне два слова всего сказала. Бак прямо почувствовал, как рядом напрягся Эдди. – Верно. Она очень умная девочка. Невероятно умная: считает примеры, которые дети проходят во втором классе, сама читает книги, но не вслух. – Почему она не говорит? – У Кэтти нашли рак, когда Таре был всего годик. – По тому, как говорит Анджела, Эван понимает, что ей тяжело это вспоминать. – Болезнь прогрессировала и всё это на глазах у Тары. — О, Боже, — вздохнула Афина. – Так это психологическое? Опекунша кивает: – К сожалению, мы все были так обеспокоены состоянием моей племянницы, что поздно осознали проблему. А те специалисты, к которым я смогла её сводить... Нет никакого толку. – Ей ведь в школу скоро. – В голосе нет осуждения в сторону женщины, скорее беспокойство. – Да... – Она отводит взгляд и снова смотрит на ребёнка. – Если ты думаешь, что не справишься с этим, то лучше не... – Я справлюсь. Голос звучит твердо и Анджела замолкает. Эван же сам не до конца уверен в том, что справится. Но, когда он смотрит на собственную дочь, то сомнения уходят. Он справится. Других вариантов нет. Все, кроме Эвана, улыбнулись на это. Он справится. А они будут рядом.