Alibi

А ночь продолжается.   Для кого-то луна все еще закрыта небольшими тучами, что светлее почти черного небосвода, для других же — звезды чуть ли друг с другом не путаются, пытаясь не потеряться во всепоглощающей пустоте.  Но свет луны все еще пробирается сквозь облака, окутывая и без того сияющий ночной Токио. В оживленных районах огоньки, естественно, ярче.  Жизнь дневная тут кардинально отличалась от ночной. Ведь незнакомых лиц, вечно спешивших куда-то или же нерасторопно прогуливавшихся, становилось в огромное количество раз больше, а сейчас почти что тишина.    Блаженная тишина.    Лишь вдалеке слышны активные обсуждения, неразборчивые для людей, решивших спрятаться в ятае.    В общем, таких людей, как Бан Чан.    Конечно, Чан любил серьезные диалоги так же сильно, как и беспричинную болтовню, но иногда мог посидеть тихо.  Всего пару минут, но это уже являлось личным достижением.    Теплый свет от небольшой лампочки, висящей внутри ятая точно на соплях, отливал на промокший от сильного дневного ливня асфальт. Чан изредка кидал косые взгляды на него через плечо.  Он ощущал чужое присутствие, но опасности, как таковой, не было.   По крайней мере, так казалось Чану пока что.   — Наоки, — позвал парень за стойкой ятая, и Чан повернул голову. — твой рамен. — он мило улыбнулся, поставив белую тарелку прям перед лицом покупателя.   Конечно, непривычно было слышать незнакомое имя и откликаться на него, но делать было нечего: не зря же Чан взялся за эту миссию. Хотя его предупреждали, что будет до жути тяжело и, возможно, даже кровопролитно.   И теперь Чана здесь знают как Наоки Сиода.   —Благодарю, Минхо. — ухмыльнулся Чан, разламывая палочки. — Приятного аппетита.   Минхо просто кивнул в ответ.  Бан Чан — постоянный клиент именно этого ятая.   Почему? Молодой парнишка готовил неимоверно вкусно. Видно, что не впервые в подобной работенке либо же с самого детства увлекался готовкой. Чан не интересовался, пусть и не раз хотел: любопытства у него не занимать.  Но причина постоянного посещения этого ятая Чаном не только в еде (хотя это, понятное дело, — основное), но и в личности Минхо. С ним разговаривать приятно. Тот умел подбивать слова, выражал свои мысли очень грамотно, пусть и безобидные, вставленные в тему, глупые шутки — явно его конек.   —Слушай, в этот раз вышло намного вкуснее. — смаковал Чан, пока Минхо вымывал тарелки, оставленные другими посетителями.   —Я добавил свой фирменный ингредиент. — гордо проговорил Ли, отложив очередную тарелку в сторону.   —Неужто свою любовь? — усмехнулся Чан, подмигнув повернувшемуся Минхо.   Ли шуточно-недовольно скривил лицо, начав нарочито креститься.   —Да не дай боже, Наоки.   —Твоя любовь предназначена не мне? — Чан смахнул с лица наигранную слезу. — Как же больно ты мне делаешь…  Минхо подошел ближе, вытирая мокрые, чуть красноватые из-за холодной воды ладони обычным белым полотенцем.  —Я еще с тебя и денег возьму. — "понимающе" начал кивать Минхо, надув нижнюю губу и глаза прикрыв.   Чан за сердце ухватился, при этом, на удивление Ли, аккуратно откинув палочки в тарелку с раменом.   —Как так?! Ты разбиваешь мое сердце. — вздохнул Чан, наконец-таки сдавшись и улыбнувшись. —Грабеж. — негромкие смешки раздались по небольшому, темному переулку.   Только теплое освещение ятая, что отблескивало от луж, да веселые диалоги разбавляли атмосферу.   Минхо также поддержал его смех. С Наоки время летит чересчур быстро, чудится, будто он был обладателем магических часов, стрелка которых могла ускорять происходящие события.   —А ты почти что разбиваешь мою тарелку, а с собственного кармана я платить не хочу. — пожал плечами Минхо. — Кстати, ты сегодня так поздно. Почему?   Интерес отражался в карих, красноватых от усталости и вечного напряга, очах. Минхо старался выглядеть бодрым, но изнемогшее лицо отражало почти что все.   Чан словно читал открытую книгу.  Но в ней все равно имелись закладки, прятавшие некоторые слова и всей сути произведения не раскрывающие.   —А тебе все расскажи. — улыбнулся он по-доброму.   Жалко было Минхо. Он часто мог взболтнуть о том, что поспать-то толком не успевает. Между строк Ли упоминал то, что он попутно еще и над дипломной работой старается.   О таких людях говорят, что у них все тридцать два часа на дню.   Впрочем, Минхо даже такого времени на полноценный отдых не хватило бы.   И Чан пытался помочь всем, чем мог. Нередко он подкладывал усталому Ли сумму побольше нужной, а после смывался, чтобы нагоняй от студента не получить.  Забавная, конечно, ситуация: взрослый мужчина удирает из ятая, как будто что-то своровал, хотя сделал он обратное. Так вся эта феерия происходила еще и под аккомпанемент недовольных возгласов Минхо о том, что тот должен забрать свои "грязные деньги".   Но пятки Чана к тому времени уже давно сверкали.  —У тебя есть секретики от меня? — Минхо цокнул, недовольно покачав головой, будто отчитывая Чана. — Как так, Наоки, как так…  Чан лишь ухмыльнулся.  Он знал, что Минхо больше уточнять не будет, ведь у того была установка: "не отвечают на первый прямой вопрос — второй такой же не задавай". И это очень нравилось Чану.   Такие люди очень надежны.  — Лучше скажи мне как дипломная продвигается, может, помогу своим советом? — проговорил Чан, кидая заинтересованный взгляд на Минхо перед тем, как продолжить трапезу. — Ты ж там на адвоката учишься? Или как оно сейчас называется? Юридическое? —Говоришь так, будто тебе не двадцать восемь, а все пятьдесят. — закатил глаза Минхо. — Хотя ты все равно старик для меня.   Чан резко поднял голову, желая что-то недовольно промямлить, но его рот был забит лапшой.  — Кушай-кушай, старичок, не подавись, а то челюсть вставная выпадет. — издевается Минхо, при этом любезно улыбаясь.  И хотел Чан что-то в протест сказать, как Минхо залился звонким смехом. Чан взгляд в сторону отвел, пробубнив: "молодежь".  Теперь смех звучал с обеих сторон.  — Если возвращаться к теме про дипломную…— Минхо вздохнул тяжело, взгляд его помрачнел.  Лампочка мигнула, обратив на себя секундное внимание.  Чан предполагал, что учеба — сложная тема для любого студента,ведь постоянные выгорания следовали за этим словом точно по пятам.  —Психологический аспект бандитизма: исследование мотиваций и психологических особенностей преступников. — достаточно тихо, как будто прошептав, проговорил Минхо.  И теперь все встало на свои места. Чан понимающе кивнул, но каждая мускула на его лице напряглась. Он поправил светлые волосы. Задумался на миг.  "Якудза, вот оно что…" — быстро догадался Чан.  Он кинул встревоженный взор на Минхо. По его лицу было видно, что тот осознает, насколько осторожным нужно быть с этой непростой дипломной.  — Есть разные отрасли бандитизма. Выбери что-то побезопаснее. — строго проговорил Чан, а Минхо даже вздрогнул от скорости мыслительного процесса блондина.  Грустная усмешка сорвалась с уст Ли.   — Уже поздно. — твердо ответил Минхо.  Он, понятное дело, что-то не договаривал, а Чан не пробовал вытянуть из него эту информацию. Всему свое время.  —Как юрист тебе советую, лучше не доделай, но выбери другую тему. — настаивал Чан.  Он-то не понаслышке знал, каково это — встретиться лицом к лицу с настоящим членом якудза. По крайней мере, личность Чана на этой миссии знакома с некоторыми лично.  Наоки работал юристом.  Но почему только в воспоминаниях снова те тонкие, аккуратные пальцы, что закрывают карие, почти янтарные на свету, очи?  У якудз также определенно есть связи. Если Минхо копнет глубже нужного, то от него избавятся вмиг.  — Не волнуйся, я предельно осторожен. — вздохнул Минхо.  Но что-то все равно насторожило Чана. Эта беспечность Минхо насчет столь серьезной и опасной для жизни темы.  Чан нахмурился, отставив доеденную порцию в сторону.  —Минхо, ты не осознаешь рисков. — вздохнул он, доставая деньги из кошелька. — Это не просто хихоньки да хахоньки, ты наткнешься не только на малое количество информации, но и на жестокое разочарование как в своей стране, так, в особенности, и в ее политике. — Чан может только предупредить, но делает это максимально устрашающе.  Взгляд его уверенный прожигает Минхо, что устало опирается о мойку, стоя лицом к посетителю.  —Накоки… —Ты понимаешь? Это не просто игры. — перебивает Чан, а голос его даже дрогнул.  Он положил деньги на стол, при этом случайно сильно стукнув по нему.  Впервые Минхо видел такого Наоки.  Но он не из робкого десятка.  —Я все понимаю и готов к последствиям. — проговорил Минхо, попутно кладя деньги в кассу.  Чан цокнул, осознав, что студента он будет не в силах переубедить. Да и смысла не было: он здесь совершенно ради иного.  Чан приехал в Японию вновь не для того, чтобы связи заводить (разве что деловые).  —Твое дело, Минхо, но я пытался предупредить. — разочарованно вздохнул он.  —Делать тебе больше нечего, кроме как за студента волноваться. — закатил глаза Минхо, тихо усмехнувшись.  Он словно прочел мысли, что не озвучили вслух.  Лампочка резко моргнула. Чан молниеносно перевел на нее темный взор. Минхо даже и глазом не повел: не впервой.  —Пора бы ее поменять… — прошептал себе под нос Минхо, возвращаясь к работе.  Но и Чану следует уже уходить.  Ведь якудза не спит.