Хороший сосед

Лололошка и Ричард устроились на кровати, общаясь шёпотом, чтобы не привлекать внимание Дилана, который сидел на своей кровати, погружённый в свой телефон. Ло протянул экран к другу, показывая яркие изображения товаров. — Так, — шептал он, пробегая взглядом по списку, — давай подумаем, что ему может понравиться. Он же обожает «Стар Варс», и «Лорд колец» тоже. Ричард кивнул, стараясь говорить тихо. — Да, точно. А ещё он был в восторге от «Пять с плюсом» на пару с «Кладбищем домашних животных». Если вспомнить, что он недавно искал… Они оба наклонились к экрану, на котором замерцали изображения. — Давай поищем что-то из «Стар Варс». — предложил Ричард, потирая подбородок. Лололошка быстро пробежал пальцем по экрану и вскоре наткнулся на набор фигурок. — Смотри! Это же идеальный подарок! — прошептал он, не сдержав радости. Ричард задумался. — Да, но это довольно банально. Может, что-то более оригинальное? Как насчёт аксессуаров для ноутбука? Лололошка кивнул, и они переключились на раздел с аксессуарами, тихо обсуждая, как именно будет выглядеть идеальный подарок. — Что насчёт этой мыши с дизайном «Стар Варс»? — тихо предложил Ричард, указывая на экран. Ло на секунду замер, а затем кивнул: — Да, это классно! И ещё что-то, чтобы было красиво! Как насчёт цепочки? Ричард хмыкнул, и вскоре они нашли стильную цепочку с кулоном в цвет глаз Дилана. Лололошка шептал, восторженно обсуждая, как она будет смотреться на парне. — Смотри, она будет идеально сочетаться с его стилем, — лепетал Лололошка, улыбаясь. В этот момент Дилан, не отвлекаясь от своего телефона, поднял голову и бросил на них быстрый взгляд. — Эй, что вы там шепчетесь? — спросил он с легкой усмешкой, пытаясь заглянуть в их экран. Лололошка с Ричардом сразу же притихли, а Ричард с легким смущением стал рассматривать свои ногти. — Ничего, просто обсуждаем новый фандом, — сказал Лололошка, стараясь звучать непринуждённо. Дилан снова вернулся к своим делам, а друзья, смеясь, продолжили выбирать подарок, стараясь не привлекать к себе внимание. — Как ты думаешь, он обрадуется цепочке? — спросил Лололошка, прокручивая в голове варианты. — Чё вы там делаете? — не унимался старший. Ричард, не теряя самообладания, ответил: — Ищем подарок для Глена. Дилан закатил глаза и перевернулся на другой бок, явно не впечатлённый. Он громко вздохнул и произнес: — Глен давно искал хороший коврик для клавиатуры, так что можешь подарить ему это. Ричард, немного удивлённый, спросил: — Откуда ты знаешь? — Мы обсуждали компьютерные игры во время нашей встречи с Жаклин и Гленом, — пояснил Дилан, не проявляя особого интереса. Ло с благодарностью посмотрел на Ричарда и шёпотом произнёс: — Спасибо, что не спалил, что мы на самом деле искали подарок для Дилана. Это было бы крайне неловко. Ричард с улыбкой пожал плечами: — Не за что. Но теперь, когда я сказал о Глене, это действительно хорошая идея. Может, у нас получится сделать два подарка! Лошка кивнул, понимая, что это решение лишь облегчит поиски подарков и порадует больше человек. Он начал подбирать варианты для обоих подарков, обсуждая с Ричардом, как удивить и порадовать своих друзей. Эти моменты теплоты и дружбы помогали забыть о повседневных заботах, создавая атмосферу настоящего праздника. *** Лололошка перемещался по комнате, укладывая вещи в рюкзаки, когда он заметил, что Дилан, сосредоточенно сидя за компьютером, активно переписывается с родителями. Параллельно тот явно был погружен в процесс заказа билетов, и Ло не мог не подметить, как его лицо меняется от сосредоточенности до лёгкого удивления. — Что, все в порядке? — спросил младший, обернувшись с пачкой носков в руках. — Да, просто заказываю билеты домой. — Дилан на мгновение отвлёкся от экрана, глядя на парня с легкой улыбкой. — Сказал родителям, что ты приедешь со мной. Они начали спрашивать о твоих предпочтениях, аллергиях и всём таком. — О, серьёзно? — Лололошка приподнял брови, заинтересованно глядя на Дилана. — А что ты им сказал? — Ну, я сказал, что ты, в общем-то, не привередливый. Но, конечно, лучше уточнить, что ты любишь, чтобы я не оказался в неловкой ситуации, когда на столе окажется что-то, что ты не ешь. Лололошка усмехнулся и бросил носки в рюкзак, компактнее укладывая вещи, чтобы всё влезло. — Я не аллергик, так что можно не волноваться, — ответил он, подходя ближе к Дилану. — Я люблю почти всё, кроме морепродуктов. Дилан кивнул и продолжил печатать, а Ло, заметив, что того возникли сложности с выбором, подошёл ближе и заглянул через плечо. — Так, что у вас там? — он бросил взгляд на экран, где мелькали сообщения родителей. — С чего начнём? — Я вот думаю, чтобы им не забивать голову вопросами, просто написать, что ты любишь пасту и курицу, — задумчиво сказал Дилан, щёлкая по клавиатуре. — А ещё, может, чипсы, если они захотят перекусить. — Паста и курица — звучит идеально, — согласился Лололошка, скрестив руки на груди. — Не забудь добавить, что я обожаю картошку фри! Дилан рассмеялся, оборачиваясь к соседу. — Хорошо, картошка фри будет в меню. Как только они закончили с сообщениями, Лололошка продолжил запихивать вещи в рюкзак. — Знаешь, это здорово, что ты так заботишься о моём приезде. — А что, разве не так и должно быть? — ответил Дилан, стряхивая руки. — Ты же мой друг. Лошка улыбнулся, ощутив тепло в груди. В этих мелочах, кажется, и скрывалось то, что заставляло его чувствовать себя особенным. Они продолжили собираться, обсуждая, что ещё можно взять с собой. Дилан, выбрав дешёвые билеты, слегка поморщился, но затем показал экран Лололошке. — Взял нам одно нижнее и одно верхнее. Если ты не против, я вниз лягу, — сказал он, кивая на бронь. Ло лишь пожал плечами, его взгляд был абсолютно спокойным, как будто место, где спать, для него не имело значения. — Плевать, где спать, — буркнул он. Дилан кивнул, соглашаясь, и лёгким нажатием оформил покупку. Когда процесс с билетами был завершён, старший наконец решил заняться сбором вещей, бросив взгляд на рюкзак, который стоял рядом. Его мысли были сосредоточены на том, что ещё нужно взять, как вдруг Ло, двигаясь почти бесшумно, словно хищник, подкрался сзади. Дилан не успел ничего сказать, как ощутил горячие губы Лололошки на своей шее. Это был не обычный поцелуй, а нежные укусы, те самые, которые всегда заставляли его сердце забиться быстрее. — Ло, — Дилан попытался возразить, но его голос сразу потерял уверенность, становясь едва заметным шёпотом. — Ну что ты делаешь? Как я Жаклин это объясню? Младший, слегка приподняв голову, лишь сладко улыбнулся. В его глазах играло что-то весёлое, почти озорное, а губы продолжали оставлять едва заметные засосы на шее Дилана. Он двигался медленно, словно растягивая момент, наслаждаясь каждой секундой. — Ты так сексуально выглядишь в свитерах, — прошептал он, его голос был полон соблазна. — Уверен, что и Жаклин это понравится. Дилан застонал, пытаясь сдержать реакцию, но тщетно. Внутри него бушевала буря эмоций. Ему хотелось остановить Ло, но в то же время он не мог устоять перед этим чувством. Его тело будто не подчинялось здравому смыслу — жаждало ещё больше. Повернувшись к Лололошке, он стянул с его шеи голубой шарф, который тот обычно носил, и начал отвечать взаимностью. Губы Дилана касались шеи Ло, где он оставлял нежные поцелуи, иногда чуть сильнее прикусывая кожу, чтобы оставить на ней свои следы. Он чувствовал, как сердце Ло бьётся быстрее, как его дыхание учащается с каждым поцелуем. — Ты просто сводишь меня с ума, прошептал Дилан, прижимаясь к нему плотнее. Они оба медленно оказались на кровати, их движения были плавными, почти безмолвными, но в этих прикосновениях было больше страсти, чем в словах. Лололошка первым лёг на спину, обняв Дилана за талию, и прижал его к себе. Его голова оказалась у шеи Дилана, и он глубоко вдохнул запах его кожи, утонув в тепле, которое источал его друг. Их тела словно стали единым целым, они лежали так близко друг к другу, что казалось, будто между ними не было ни миллиметра пространства. Лололошка скользнул носом вдоль шеи Дилана, чуть задыхаясь от волнения и желания. Его руки гладили Дилана по спине, пробегая вдоль позвоночника и вызывая у того дрожь. Каждый их жест был таким инстинктивным, будто они давно знали, что нужно делать, чтобы заставить другого потерять голову. — Ло, — прошептал Дилан, его голос был полон чувств, которые он не мог выразить словами. — Я не знаю, как мы это объясним… — Не нужно ничего объяснять, — перебил его Лололошка, прижимаясь ещё ближе. — Здесь и сейчас… это всё, что имеет значение. Дилан замолчал. Его руки медленно опустились на плечи младшего, и он привлёк его к себе ещё крепче. Парни и не нуждались в словах — всё, что они чувствовали, было понятно по тому, как их дыхание сливалось в единый ритм. Их сердца бились в унисон, и этот момент казался безграничным. Каждое прикосновение, каждый поцелуй и жест говорили гораздо больше, чем любые слова. Лололошка наклонился, закрыв глаза и уткнувшись носом в шею Дилана, вдохнув запах его волос. Ему казалось, что он может остаться здесь навсегда, в этом моменте, где не существовало никаких преград, никаких других людей. Только они вдвоём. Дилан поглаживал его волосы, чувствуя, как Ло расслабляется рядом с ним. В его движениях не было спешки, не было лишней страсти — только нежность, которая наполняла всё пространство вокруг. — Ты всегда такой… тёплый, — прошептал Ло, прижимаясь щекой к груди Дилана. — Я не могу оторваться от этого. — Потому что ты — моя точка покоя, — едва слышно ответил Дилан, проводя пальцами по волосам Ло. — Даже когда всё рушится, ты остаёшься. Они лежали так долго, наслаждаясь этим чувством близости и тепла. Время будто остановилось, и парни могли просто быть рядом, не думая ни о чём. Лололошка чувствовал, как старший медленно погружается в сон. Его дыхание стало ровным, а тело расслабилось в объятиях, но Ло не мог найти покоя. Внутри его разрывало от противоречивых чувств. Он смотрел на лицо Дилана, на его закрытые глаза, на то, как тот тихо дышал, не ведая о буре, что бушевала внутри его соседа. Слова сами собой начали срываться с губ, тихие, почти невесомые, чтобы не разбудить друга. — Как же я не хочу, чтобы ты уходил, — прошептал Лололошка, его голос был полон боли и отчаяния. — Блять, Дилан… Как же это сложно. И как же хуёво… Он произносил эти слова, думая, что Дилан уже не слышит его. Он всегда мог быть честен в такие моменты. Тогда казалось, что тот спит и не сможет ответить. Но внезапно Дилан шевельнулся, его голос прорвался сквозь полудрёму, с нотками усталости и подавленности. — Ло, не начинай… — хрипло выдохнул он, словно эти слова давались ему с трудом. Он не открыл глаз, но было ясно, что слышал всё, и это только добавляло тяжести на его плечи. Но Лололошка не мог остановиться. Слова, которые он так долго держал внутри, рвались наружу, как лава из раскалённого вулкана. — Я хочу наслаждаться тобой по полной… — продолжил он, голос его ломался от эмоций. — Всё равно ты не выберешь меня. В конце концов, я останусь один. Эти слова, резкие и беспощадные, будто ножом полоснули по сердцу Дилана. Он почувствовал, как ком подкатывает к горлу, как горячие слёзы начинают заполнять глаза, несмотря на все попытки их сдержать. Он понимал, что Ло был прав. Как бы он ни пытался убедить себя в обратном, его подсознание шептало то же самое. Лололошка был временным пристанищем, утешением, местом, где можно было скрыться от реальности. Но это всё было временно. Ло был как необитаемый остров, где Дилан мог быть самим собой. Где он не был обязан надевать маски, прятать свои чувства и угождать обществу. Здесь, в этих объятиях, он был свободен. Но эта свобода была иллюзорной, потому что за пределами этого острова его ждала другая жизнь — с Жаклин, с их общими планами, с обсуждениями, что будут говорить люди. Это была его реальность. И всё это ложилось тяжёлым грузом на его душу. — Ло… — едва смог вымолвить Дилан, его голос дрожал, и он не мог больше сдерживать слёзы. — Это не так просто… Я… Ди замолчал, понимая, что любые слова сейчас будут лишь пустым утешением. Он не мог дать Ло того, чего тот жаждал. Дилан повернулся на бок, чтобы лицом оказаться напротив Лололошки, его взгляд был затуманен слезами. Старший знал, что Ло видел это — его слабость и разочарование в себе. — Я тоже устал, — наконец, выдохнул Дилан. — Ты не представляешь, насколько я устал от всего этого. Я как будто живу две жизни, и ни в одной из них не могу быть до конца собой. Лололошка смотрел на него с неприкрытой болью. Он всегда знал это, но слышать признание вслух было тяжелее, чем он ожидал. Ло не мог найти слов, чтобы ответить. Внутри него всё клокотало, но не было никакого смысла в продолжении этой бесконечной борьбы. — Мне кажется, что я схожу с ума, — добавил Дилан, его голос был тихим, будто он говорил сам с собой. — Здесь, с тобой, я могу быть собой, но я не могу остаться здесь навсегда. А там… с Жаклин, с людьми… я словно должен постоянно играть роль, которой от меня ждут. Лололошка вздохнул, его сердце колотилось в груди от напряжения. Он чувствовал такую же усталость — это было как замкнутый круг, из которого невозможно вырваться. Они оба устали притворяться, устали жить двойной жизнью. Ло понимал, что сколько бы он ни пытался удержать Дилана, это всегда будет временно. Они как два корабля, которые случайно встретились в открытом море, но каждый знает, что в конце концов их пути разойдутся. — Я знаю, — тихо сказал Лололошка, прижавшись к груди Дилана. — Я всё это знаю. Но всё равно… я не могу остановиться. Ты как наркотик для меня, и каждый раз, когда я думаю, что смогу уйти, ты возвращаешься, и я снова попадаю в эту ловушку. Дилан погладил его по голове, но не сказал ни слова. Он чувствовал ту же самую зависимость. Ло был его бегством от реальности, но как бы он ни пытался скрыться, реальность всегда находила его. Парни лежали молча, каждый в своих мыслях. Ло чувствовал, как боль сжимает его грудь, а Дилан вдыхал запах его волос, будто пытаясь запомнить этот момент, как что-то, что скоро придётся оставить. Ло медленно выдохнул, собираясь с мыслями. Внутри него кипела масса эмоций: обида, любовь, сожаление, страх. Он хотел сказать что-то, что выразило бы всё это, но слова не приходили. Они всегда казались такими незначительными, когда речь шла о Дилане, о том, что они разделяли. Наконец, Лололошка заговорил, его голос был мягким, почти неуловимым. — Я всё равно благодарен тебе за это, — сказал он, тихо вздохнув. — За то, что ты позволяешь мне быть рядом. За то, что хотя бы здесь, в эти моменты, я могу быть с тобой. Пусть это ненадолго, пусть это не навсегда, но для меня это — всё. Дилан повернул голову, его взгляд встретился с Лололошкой. Он хотел что-то сказать в ответ, утешить его или, наоборот, поддержать в его словах, но не успел. Ло прижал палец к его губам, мягко, но решительно, словно не давая ему возможности разрушить момент своими словами. — Не нужно ничего говорить, — прошептал Ло, его глаза блестели от подавленных эмоций. — Я знаю, что ты чувствуешь. Мы оба это знаем. Но сейчас… мне не нужны слова. Просто… будь здесь, рядом. Дилан замолчал, понимая, что любые слова сейчас только усугубят ситуацию. Тишина между ними не была гнетущей, скорее, была наполнена всем тем, что не требовало слов. Их дыхание стало синхронным, тела расслабились, словно напряжение, что сковывало их обоих, постепенно начало исчезать. Лололошка прижался к Дилану, крепко обнимая его, будто боялся, что если отпустит, то тот исчезнет. Ему не нужно было ничего больше. Эти мгновения были всем, что у него было. Он знал, что, возможно, Дилан скоро уйдет, вернётся к своей обычной жизни: к Жаклин, к тем обязанностям и ролям, которые его ждут за пределами их маленького мира. Но пока они были здесь, на этой кровати, вдали от всего остального — это был их мир. Их временная реальность, в которой они могли быть собой. Дилан, чувствуя эти мысли, провел рукой по волосам Ло, легонько массируя его затылок, будто стараясь сказать «я понимаю» без единого слова. Оба они были вымотаны от бесконечной борьбы с самими собой, с окружающим миром, с ожиданиями и обязательствами. В такие моменты казалось, что они могли бы остаться здесь навсегда, но оба знали — это лишь иллюзия. Реальность всегда находила их. — Знаешь, — прошептал Ло, чувствуя, как его мысли начинают ускользать в сон, — я иногда думаю, что в другой жизни всё могло бы быть иначе. Что, может быть, в каком-то другом мире ты бы выбрал меня. Что всё было бы проще, не так запутанно… Но здесь, сейчас… я просто рад, что могу быть с тобой хоть немного. Будь рядом. Дилан тихо вздохнул, чувствуя, как тяжесть этих слов оседает внутри него. Он хотел ответить, сказать, что это не так, что он чувствует то же самое, что эти моменты значат для него не меньше, но Ло снова приложил палец к его губам, давая понять, что не нужно ничего говорить. — Просто… будь рядом, — повторил парень и, не дожидаясь ответа, закрыл глаза. Они так и остались лежать, прижавшись друг к другу, пока сон постепенно не унёс их обоих в тишину ночи. И, хотя каждый из них знал, что впереди их ждёт много боли и неизбежных расставаний, в этот момент они могли позволить себе забыть обо всём. Пусть ненадолго, но они принадлежали только друг другу.

***

Ричард и Рэн сидели на кроватях, окружённые разбросанными учебниками и конспектами, обсуждая оценки за сессию. Кареглазый, лениво перебирая тетради, вздохнул и отложил их в сторону. — Знаешь, — начал он с ухмылкой, — я, конечно, очень рад, что ты дал мне эти конспекты, но, будь уверен, что на каникулах я их читать не буду. Рэн, сдержанно улыбаясь, кивнул: — Да ладно, — спокойно ответил блондин. — Пусть лежат, на всякий случай. В этот момент Лололошка, сидящий за ноутбуком, громко кашлянул, привлекая их внимание, усмехнулся и вскинул бровь: — Вы вообще в курсе, что я тут с вами нахожусь? — с лёгкой усмешкой спросил он, бросив быстрый взгляд на парней. Ричи небрежно махнул рукой, театрально закатив глаза: — Мой дорогой, — начал он с важным видом, — позволь мне насладиться обществом моего друга, — с нарочитой торжественностью произнёс кареглазый, бросив мимолётный взгляд на Рэна, который только покачал головой. Лололошка хмыкнул и, откинувшись на спинку стула, сложил руки на груди: — Вообще-то, он мой одногруппник, если ты забыл, — с лёгким раздражением сказал он, слегка прищурившись. — Вот именно, что для тебя он просто одногруппник, а для меня — друг, — ответил Ричард, чуть приподняв подбородок, будто добавляя вес своим словам. — Какие страсти, — раздался голос синеглазого геймера, который появился в дверях комнаты. Дилан стоял с бутербродом в руках и жевал его с очевидным наслаждением, наблюдая за всей этой сценой. Он поднял брови и усмехнулся, продолжая лениво наслаждаться своим перекусом. Ло, не в силах сдержаться, показательно вздохнул, и с наигранным драматизмом посмотрел на геймера: — Дилан, забери меня отсюда, они не хотят со мной дружить, — притворно заныл младший, сложив руки на груди и демонстративно склонив голову набок, как будто его действительно обидели. Синеглазый, доев свой бутерброд, усмехнулся и кивнул, глядя на друга с добродушной насмешкой: — Ладно, пошли, — сказал он, медленно направляясь к парню. — Поможешь мне упаковать подарок для родителей. — Спасение! — с театральным вздохом выдохнул Ло, вскочив с места и следуя за Диланом к выходу. Ричард только усмехнулся, глядя им вслед: — Не скучайте там, — бросил он им вдогонку. Лололошка быстро обернулся и, размахивая рукой, показал язык: — В следующий раз подумаю дважды, прежде чем звать тебя в свою команду! Когда они наконец добрались до комнаты Дилана, младший облегчённо вздохнул. Геймер уже расставлял подарочную бумагу и ленты на столе, готовясь упаковывать подарки. — Итак, с чего начнём? — спросил Дилан, доставая подарочные коробки. — Нужно упаковать всё так, чтобы родители подумали, будто это работа профессионалов. Ло кивнул, сосредоточенно разглядывая разноцветные упаковки: — Постараемся сделать это идеально, — заметил он, подхватывая одну из лент и пытаясь придумать, как лучше её использовать. — Ну, давай посмотрим, — старший усмехнулся, завязывая ленту на одной из коробок, наблюдая за тем, как Лололошка старательно упаковывает другой подарок. Несколько минут спустя, когда все подарки были наконец аккуратно запакованы, оба с облегчением откинулись на диван. — Отличная работа, — заметил Дилан, глядя на аккуратно сложенные коробки. — Мама точно оценит. — Надеюсь, — Ло усмехнулся, покачивая головой. — Главное, чтобы Ричард не пришёл и не испортил всё своими шутками. — Кто там шутит? — раздался знакомый голос у двери. Ричард стоял с хитрой улыбкой на губах, а рядом с ним, чуть позади, Рэн, аккуратно положивший руку на его плечо. Геймер обернулся, заметив их, и приготовился к тому, что последует дальше. — Да, да, кто бы это мог быть? — с издёвкой продолжил Ричард, скрестив руки на груди. — Я как раз тут подумал: а что если вы просто хотите спрятать подарок от меня? Может, он и для меня? Дилан усмехнулся, а Лололошка лишь хмуро взглянул на кареглазого, явно недовольный его бесконечными шутками. Но Ричи, заметив этот взгляд, быстро поднял руки в жесте капитуляции: — Ладно, ладно, спокойно, парни! Это просто шутка, не принимайте всерьёз, — быстро добавил он с улыбкой, чуть отступая назад, будто боясь получить ответный удар от Ло. Тот, в свою очередь, вздохнул и, слегка закатив глаза, перевёл взгляд обратно на Дилана. Взгляд Лололошки смягчился, когда он увидел, как геймер всё ещё держит аккуратно упакованный подарок. — Знаешь, — тихо сказал Ло, слегка коснувшись руки Дилана и взяв его ладонь в свою, — думаю, что этот подарок идеально подойдёт. Но даже если нет, главное — внимание. Дилан посмотрел на него и кивнул, чувствуя тепло прикосновения младшего. На мгновение их руки были скреплены вместе, и это простое действие означало для них гораздо больше, чем любые слова. Рэн, заметив как Лололошка и Дилан обмениваются нежными взглядами, покачал головой в сторону Ричарда, намекая, что, возможно, им стоит уйти, чтобы не мешать. Тот с готовностью кивнул и, развернувшись, двинулся обратно в свою комнату вместе с другом. Тем временем Ди продолжал изучать взглядом друга, погружаясь в его голубые глаза, которые светились ожиданием и теплом. Он медленно отодвинул подарок, чтобы освободить пространство, и, наклонившись, быстро поцеловал Лололошку. Их губы встретились в лёгком и нежном прикосновении, как будто этот момент был выкраден из самого сердца вечера. Однако, через пару минут сладость момента прервала мелодия телефонного звонка. Дилан вздохнул, понимая, что такие моменты всегда имеют свойство прерываться. Лололошка, который уже собирался пожаловаться на быстротечность приятных моментов жизни, заметил, что на экране телефона высветилось имя «Жаки» с красным сердцем. — Тш-ш-ш, — шикнул Дилан, приложив палец к губам, чтобы дать понять, что Ло должен замолчать. Он уже знал, что разговор с девушкой будет важным, особенно перед его поездкой в родной город. — Привет, Жаклин, — произнёс он, стараясь скрыть лёгкую неловкость в голосе. — Что-то случилось? Девушка на другом конце линии звучала взволнованной и немного настойчивой. Она просила его приехать, чтобы провести немного времени вместе, прежде чем он отправится домой. В её голосе сквозило желание, и Дилан почувствовал как в груди закололо. Это приглашение означало, что девушка хочет его рядом, но также напоминало о том, что он не может оставить Лололошку наедине с его мыслями. Ло, сидя рядом, вслушивался в разговор, чувствуя, как напряжение в комнате нарастает. Он старался не смотреть на Дилана, но внутри него закралась зависть, смешанная с пониманием того, что он не имеет права на большее. — Езжай, я побуду с ребятами, — тихо сказал Лололошка, его голос звучал тепло, но в нём проскользнула грусть, которую Дилан не мог игнорировать. Парень, хоть и пытался улыбаться, чувствовал, как его сердце сжимается от осознания, что скоро они снова окажутся на расстоянии друг от друга. Дилан, глядя на Ло, понимал, что его друг на самом деле не хотел, чтобы он уезжал. Грустные глаза голубоглазого были полны эмоций, что не скрылось от брюнета. В тот же момент Ричард громко закричал из коридора, что собирается провожать Рэна. Лололошка, поддавшись их настроению, не смог удержаться от того, чтобы не сказать, что тогда поедет к Шэрон. Но тут парень вспомнил, что Шэрон и Жаклин живут в одном доме. Это осознание вызвало у него легкую улыбку. Лололошка вдруг понял, что теперь есть вероятность пересечения их дорог. Это могло быть опасно. — Поеду к Глену. Дилан, услышав это, почувствовал как внутри него нарастает беспокойство. Он открыл рот, чтобы сказать что-то, что, возможно, остановило бы его друга от этого решения, но в последнюю минуту сдержался. Лололошка уже пережил слишком много моментов одиночества, и Ди не хотел, чтобы тот снова чувствовал себя изолированным. — Ты уверен, что хочешь к нему? — осторожно спросил Дилан, стараясь выбрать слова так, чтобы они не прозвучали как осуждение. Ло решительно кивнул. — Да, я думаю, это будет неплохо. Мне нужно развеяться, и, возможно, поговорить с ним. Дилан кивнул, хоть в глубине души и не перестал переживать. Он понимал, что не может держать Ло взаперти, даже если это желание родилось из заботы. Лололошка заслуживал свободы, и, возможно, общение с Гленом поможет ему справиться с эмоциями, которые тяготят его в последнее время. — Ладно, только будь осторожен, — сказал парень, чувствуя, как груз на сердце немного ослабевает. — И не задерживайся слишком долго. Ло улыбнулся, хотя в его глазах всё ещё проскальзывала печаль. — Обещаю. Я не собираюсь терять голову. Просто хочу немного пообщаться. С этими словами Дилан почувствовал, как между ними возникает ещё одна невидимая нить, связывающая их, несмотря на расстояние.

***

Лололошка лежал в постели, наблюдая за тем, как стрелки часов медленно ползут по циферблату. 2:35. Тишина в комнате нарушалась лишь приглушённым дыханием Глена, который сладко спал, натянув на себя весь плед. Ло чувствовал, как его сердце сжимается. Он обещал себе не терять голову, не поддаваться этому обманчивому чувству счастья, но, тем не менее, искушение слишком сильно. Хотелось чего-то большего. На пару минут. На полчаса. Просто быть рядом, чувствовать тепло другого человека. Хотя, в глубине души его терзали сомнения. Дилан, вероятно, даже не искал его, мог остаться у Жаклин. Мысли о брюнете не давали покоя. Лололошка закрыл глаза, пытаясь избавиться от этих дум, но они вновь и вновь возвращались, как назойливые мухи. Он перевернулся на другой бок, уставившись в стену. Как он вообще мог так поступить? Как можно было изменять Дилану с Гленом, а Глену — с Диланом? Этот внутренний конфликт раздирал его изнутри. Лололошка чувствовал себя предателем, и это ощущение было невыносимым. Глен был рядом, но это не делало его чувства менее запутанными. Ло вспомнил все те моменты, когда они с Диланом были вместе. Его смех, тёплые взгляды, и как сильно тот поддерживал его во всём. Это были самые лучшие моменты, и теперь они были пропущены, заглушены из-за этого короткого, но интенсивного приключения с Гленом. Лололошка прижал руки к груди, пытаясь уловить биение своего сердца. Оно не поддавалось его логике, а только разжигало внутренние муки. Он знал, что не сможет спокойно спать, пока не разберется в своих чувствах. На этот раз его решение измениться было определено. Он не хотел больше прятаться за бесконечными оправданиями. Вдруг Ло почувствовал, как Глен, ворочаясь, потянулся к нему. Тот, не просыпаясь, обнял его, и это теплое прикосновение на мгновение сгладило его внутренние переживания. Однако, несмотря на это, мысли о Дилане не покидали его. Парень лежал в постели, и когда снова открыл глаза, осознал, что заснул. Теперь время показывало семь утра — пора ехать в кампус. Сегодня с Диланом они собирались уезжать к нему в город. В комнате уже витал запах свежеприготовленного завтрака, и Глен, похоже, уже встал и занимался готовкой. — Доброе утро, — произнес блондин, поворачиваясь к нему с улыбкой, которая, казалось, была искренней. Ло ответил ему слабыми губами, пытаясь вспомнить, как вообще оказался здесь, и что всё это значит. Он направился в ванную, чтобы умыться. Совершив задуманное, он взглянул в зеркало и, ненавидя себя, прошептал: — «Какой же ты жалкий». Отражение показывало уставшее лицо с тёмными кругами под глазами и растрепанными волосами. Этот образ напоминал ему о внутреннем конфликте, который не давал покоя. Закончив с умыванием, Лололошка вновь посмотрел в зеркало, понимая, что ему нужно быть собранным. Но мысли о том, что Глен оставил зубную щетку специально для него, терзали его. Это маленькое, но значимое действие означало больше, чем он хотел бы признать. Оно навевало воспоминания о том, как легко он отдался этому порочному чувству. Собравшись с мыслями, Ло вышел на кухню, где уже накрывали на стол. Запах яиц и свежего хлеба наполнил его рецепторы. Он присел за стол, стараясь не думать о своих переживаниях, и с трудом улыбнулся Глену. — Как вкусно пахнет, — сказал он, но внутри его терзала противоречивая горечь. — Надеюсь, тебе понравится! — ответил парень, подавая ему тарелку с завтраком. Лололошка кивнул, заставляя себя сосредоточиться на еде и на том, что впереди его ждёт поездка с Диланом. Он хотел быть рядом с брюнетом, и в то же время думал о том, что у него есть ещё один человек, который ждёт его внимания. С этим смешанным чувством он начал завтрак, осознавая, что день только начинается, и его мысли будут следовать за ним на протяжении всего пути. Глен с энтузиазмом делился своими планами на день и на предстоящий Новый год, рассказывая о том, как собирается отмечать праздник с друзьями. Лололошка сидел за столом и слушал его, но мысли его были где-то далеко. Внезапно он решил сообщить и свой вариант проведения выходных: — Я уеду на Новый год, — наконец сказал Ло, стараясь выбирать слова аккуратно. — Рейс уже сегодня. Глен немного нахмурился, но быстро вернулся к своим рассуждениям. Они продолжали разговор, когда Лололошка, не в силах удержаться, схватил телефон, чтобы проверить сообщения. Вдруг он наткнулся на текст от Дилана: ди: Я остался у Жаклин. Надеюсь, ты в порядке. ди: И снова я поступаю как мразь. Даже не знаю, по отношению к кому из вас. Сердце Ло сжалось. Он почувствовал, как в груди возникает ком, и не смог сдержать тяжесть на душе. Ему было грустно читать такие слова от человека, который, казалось, искренне переживает. Он посмотрел на Глена, который с беспокойством смотрел на него. — Всё в порядке, — ответил Ло с натянутой улыбкой, чтобы успокоить друга. — Просто переживаю из-за дороги. Глен кивнул, но в его взгляде проскользнула нотка сомнения. Он, казалось, понимал, что Ло не говорит всей правды, но не знал, как это обсудить. — Если что-то случится, просто дай знать, хорошо? — сказал он, наполняя тарелки оставшимися яйцами.

***

После завтрака Лололошка распрощался с Гленом, его настроение было приподнятым, хотя внутренние терзания всё ещё мучили его. Прощаясь с парнем, он заметил, как тот натягивает на себя плед, чтобы укрыться от утреннего холода. Это напомнило Ло о том, как он сам, порой, укрывался от своих собственных чувств. Сев в автобус, он достал телефон и отправил сообщение Ричарду, в надежде узнать, не вернулся ли Дилан. вы: Привет! Дилан уже приехал? Ричи: Нет, ещё нет. Я тут один. Лололошка положил телефон в карман и закрыл глаза, чувствуя, как автобус убаюкивает его своим ритмичным гулом. Шум мотора и лёгкая тряска уносили его в дремоту, где он мог найти покой от всех своих переживаний. Парень не знал, сколько прошло времени, но когда автобус затормозил, он проснулся, осознав, что добрался до общежития. Солнце уже ярко светило, пробиваясь сквозь облака, и Ло потянулся, словно пытаясь разбудить не только тело, но и душу. Как только он забежал в блок, лёгкая тревога охватила его — Дилана всё ещё не было. Проходя в свою комнату, он снял тёплую одежду, и пока мыл руки, заметил в зеркале свои глаза, полные неуверенности. Какой же он ублюдок, раз терзается между двумя парнями, и как же ему не хватает той стабильности, которая была у других. Но, собравшись с мыслями, он решил зайти к Ричарду. Когда Ло вошёл в комнату, то увидел, что тот уже устроился на кровати, уставившись в потолок, будто там были ответы на все его вопросы. Лололошка, не дождавшись приветствия, уселся рядом, чувствуя, что атмосфера в комнате накаляется. — Привет! Как дела? — поинтересовался он, пытаясь развеять тишину. — Устал, — ответил Ричард, так и не отрывая взгляда от потолка. — Занимаюсь своими делами. Лололошка заметил, что кареглазый выглядел несколько подавленным, и его сердце сжалось. Не зная, что сказать, он решился спросить напрямую. — Эй, а как у тебя с Рэном? Ричард оторвался от своих мыслей и, словно очнувшись, покачал головой. — Мы становимся ближе, — наконец произнес он. — Но, понимаешь, я переживаю, что наша дружба может перерасти во что-то большее. У меня не было отношений. А тут даже не девушка, а парень. Слова Ричарда, полные смятения и неуверенности, навели на Лололошку мысли о своих собственных переживаниях, что были схожи страхом и неуверенностью. — Почему ты так переживаешь? — спросил он, стараясь быть поддержкой. — Если вы оба это чувствуете, может, стоит просто попробовать? Ричард откинул голову назад, как будто искал ответ на потолке. Он выглядел подавленно, но внутри него явно происходила борьба. — Я не знаю, — вздохнул он. — Это пугает. Я не хочу потерять его как друга, если что-то пойдет не так. Лололошка, чувствуя, как растёт напряжение, знал, что эти метания знакомы ему. Он тоже беспокоился о том, что, возможно, его чувства к Дилану могут разрушить их дружбу. — Но ты не сможешь понять, пока не попробуешь, — сказал он, стараясь вдохнуть надежду в слова. Ричард молчал, обдумывая его слова. Ло мог видеть, как внутри друга происходила борьба, и в такие моменты важна поддержка. Стены комнаты казались ему немного душными, а обстановка невыносимо тёплой, и это ощущение загоняло его в тоску. — Надо просто ждать, — наконец произнес Ричард, отрываясь от своих мыслей. — У нас есть время. — Да, но оно не всегда играет на нашу сторону, — ответил Лололошка. — Иногда нужно действовать, пока есть шанс. Оба парня замерли в молчании, и, казалось, даже звуки за окном притихли. — Ты думаешь, я ошибаюсь? — вдруг спросил Ричард, обводя взглядом комнату. Его голос звучал как шёпот. — Ошибаться — это нормально, — сказал Лололошка. — Мы все испытываем чувства, которые не можем объяснить. Важно просто быть честным с собой. Они снова замолчали, но на этот раз тишина казалась менее гнетущей. — Как ты понял, что ты влюбился в парня? — неожиданно спросил Ричард, его карие глаза искали ответ, полный надежды и страха одновременно. Лололошка задумался, отводя взгляд в сторону, как будто искал вдохновение среди стен комнаты. Он помнил тот момент, когда всё изменилось. Тогда чувства ворвались в его жизнь, и они были так же неожиданны, как гром среди ясного неба. — У меня в одиннадцатом классе был учитель французского, — начал он, и в его голосе послышались ностальгические нотки. — Я даже не знаю, было ли это из-за французского языка или из-за него самого. Каждый раз, когда он заходил в класс, у меня замирало дыхание, и я чувствовал, как у меня встаёт член. Его голос… был таким мелодичным, и у него всегда была эта загадочная улыбка. Ло откинулся назад, погружаясь в воспоминания, которые до сих пор заставляли его сердце стучать быстрее. Он вспомнил, как их взгляды пересекались, как он стеснялся и смущался от этого. — Мы встречались пару месяцев,— продолжал он, чувствуя, как поднимается волна эмоций. — Это было странное время. Я чувствовал себя таким… живым, но потом осознал, что не хочу продолжать это. Всё казалось слишком сложным, слишком запутанным. Ричард внимательно слушал, его внимание было приковано к Лололошке, а на его лице читалась искренность и понимание. Ло чувствовал, как его слова оживают, когда он говорит о своих чувствах, и это было одновременно волнующе и страшно. — Мы разошлись, потому что я не мог быть честным ни с ним, ни с собой. — Лололошка вздохнул, осознавая, как важно было тогда поддаться своим страхам и сомнениям. Тишина повисла между ними, но она была наполнена пониманием. Ричард, казалось, тоже размышлял о своих чувствах и страхах. Лололошка почувствовал, как его собственное сердце забилось быстрее при мысли о том, что, возможно, он не единственный, кто борется с такими вопросами. — Это тяжело, — наконец произнес Ричард, его голос стал мягче. — Я всегда думал, что любовь должна быть лёгкой, но, похоже, это совсем не так. Лололошка кивнул, осознавая, что они оба стоят на перепутье, оба искали ответы на вопросы, которые не давали им покоя. — Да, это тяжело, — согласился он. — Но в этом и есть жизнь, не так ли? Мы учимся на своих ошибках и пытаемся понять, что на самом деле важно. Ричард вздохнул и перевёл взгляд к окну, где солнечный свет пробивался сквозь облака, наполняя комнату теплом. Внутри него росло ощущение надежды. Лололошка понимал, что их разговор — это не просто обмен словами, а возможность открыть друг другу свои сердца. — Знаешь, — произнес Ричард, вновь обращаясь к Ло, — иногда мне кажется, что я слишком боюсь идти на риск. Я боюсь потерять то, что у меня есть. — Это нормально, — ответил парень, стараясь поддержать друга. — Мы все боимся. Но, может быть, именно эти риски делают нас сильнее. Ричард вновь откинулся на кровать, а Лололошка почувствовал, как их разговор был ближе к искренности, чем когда-либо. Они оба сидели в тишине, погружаясь в свои мысли. Ло почувствовал, что это время, проведенное с Ричардом, помогло ему не только понять себя, но и почувствовать, что он не одинок в своих переживаниях. Это придавало ему сил, и он надеялся, что и его друг сможет найти в себе смелость открыться своим чувствам. Когда серьёзный разговор с Ричардом завершился, Лололошка задумался, как тонко переплетаются эмоции, прошлое и настоящее. Но скоро тема сменяется, и они обсуждают что-то более лёгкое и отвлечённое от грусти. Проходит полчаса, как вдруг дверь комнаты открывается. В проёме стоит Дилан, его взгляд быстро находит Лололошку. В воздухе витает лёгкое напряжение — как будто Ди чувствует, что прервал что-то важное. Он мысленно извиняется, но всё же зовёт его с собой. — Ты ведь сам понимаешь, Ло. Я не мог бросить её, — произносит Дилан, когда они оказываются снаружи. Он выглядит уставшим, но спокойным. Лололошка кивает, выдыхая. Внутри что-то колется, но он прячет это за понимающей улыбкой. — Понимаю. Но нам уже пора. Скоро поезд. Дилан молчит, принимая ситуацию как есть. Без драматизма, без лишних слов. Они оба понимают, что это не первый раз, и, возможно, не последний. В такие моменты слова только усиливают дискомфорт, поэтому лучше оставить всё, как есть. Парни начинают переносить свои рюкзаки к выходу, готовясь к отъезду. Гул коридоров общежития, тишина раннего утра, ещё не полностью проснувшиеся студенты — всё это создаёт особую атмосферу. Воспоминания о прожитых месяцах перекатываются, словно старые кадры на киноплёнке. Ричард решает помочь им спустить вещи вниз. Они втроём, стараясь не затягивать прощание, ловко закидывают рюкзаки в такси, перепроверяя билеты и документы, не упуская ни одной мелочи. Перед тем как отпустить друзей в машину, Ричард обнимает сначала Лололошку, потом Дилана. Он желает им удачи в дороге до родного города Дилана, и это звучит не просто как формальность, а как настоящее напутствие. — Хорошей вам дороги, ребята, — говорит кареглазый. Его голос немного дрожит, но не от грусти, а от той лёгкой меланхолии, которая сопровождает каждое расставание. — Спасибо, Ричи, — улыбается Лололошка, чувствуя, как в его сердце что-то щемит. Он всегда ненавидел прощания, даже такие кратковременные. Дилан обменивается с ним взглядом, словно говоря: «Всё будет нормально», и они оба забираются в такси, которое медленно трогается с места. Как только они сели в машину, Дилан быстро оплатил поездку, и они отправились в сторону вокзала. Лололошка, не сказав ни слова, надел наушники, показывая, что пока не готов к разговору. Нет, это не была обида — просто ему нужно было подумать, собраться с мыслями перед тем, как они отправятся к Дилану домой. Пейзаж за окном сменялся быстро, и скоро городские улицы стали более пустынными. Дорога до вокзала пролетела незаметно, такси остановилось прямо напротив центрального входа. — Нам ехать около шести часов. Посадка через полчаса, — проговорил Дилан, глядя на табло. Лололошка оглядел вокзал, впитывая атмосферу прощания и ожидания. Казалось, что в этом моменте было что-то большее, чем просто обычная поездка. — Представляешь, Ди? Возможно, это твой предпоследний раз, когда ты возвращаешься домой из этого города, — проговорил Ло, убрав наушники. В его голосе прозвучала лёгкая грусть. — Ты ведь заканчиваешь университет в этом году. Летом ты забудешь дорогу сюда, и она уже не будет такой привычной для тебя. Дилан замолчал, задумавшись над его словами. Ведь Лололошка был прав. Скоро всё изменится, и эта дорога, которую он проходил столько раз, исчезнет из его жизни. Он больше не будет студентом, этот город перестанет быть для него домом. Он посмотрел на перрон и внезапно почувствовал, как что-то щемит внутри. — Никогда не думал об этом так, — тихо сказал Дилан, пряча руки в карманы. — Вся эта студенческая жизнь… она тоже уходит. Не только университет, но и всё, что с ним связано. Лололошка, стоящий рядом, кинул на него взгляд. Он всегда считал, что такие моменты, как этот — важны. И это не касалось только университетской жизни, но и их отношений. — А что будет с Жаклин? Ты думал, как вы будете продолжать отношения, если уедешь? — наконец спросил он, не глядя на парня, словно бросив этот вопрос в воздух. Но в его голосе звучал не просто интерес — там была тихая боль. Дилан вздохнул, опуская голову. Этот вопрос давно мучил его, но он старался не задумываться об этом. Ведь отношения с Жаклин были чем-то стабильным, чем-то привычным. Но будущее, казалось, ставило всё под сомнение. — Не знаю, Ло. Я… я пока просто не думал об этом. Всё кажется таким далёким. Но ты прав, это ведь не вечно будет продолжаться, — он снова посмотрел на Лололошку, пытаясь найти в его глазах поддержку. Ло кивнул, понимая, что чёткого ответа не будет. Жизнь была такой — неопределённой, сложной, полной вопросов, на которые никто не мог дать ответа. Лололошка стоял молча, глядя куда-то в сторону бутиков, а потом повернулся к Дилану и тихо, почти шёпотом, спросил: — А ты не думал, что будет со мной? Этот вопрос повис в воздухе, как неподъёмная тяжесть. Дилан замер. Он почувствовал, как в груди что-то защемило. Не думал. Или не хотел думать? Он отвернулся, не зная, что сказать, и просто махнул рукой в сторону лавочки. — Давай присядем. Они направились к лавочке и сели. Лололошка вытянул ноги, глядя в пространство, а Дилан заёрзал, словно не находил себе места и, опустив взгляд, начал теребить молнию на рюкзаке. Его пальцы нервно перебирали металлические зубчики, будто в этих мелких движениях он искал ответы на слишком сложные вопросы. — Я… — Дилан прикусил губу, стараясь найти слова, которые могли бы всё объяснить. — Ло, я… я не знаю, как всё это будет. Тебя ведь это тоже касается. Я понимаю. — Он снова замолчал, продолжая отворачиваться, будто боялся посмотреть прямо в глаза. Лололошка смотрел на него, молча, ожидая чего-то большего. Внутри него разрасталась тяжесть. Ведь это не первый раз, когда они говорят о будущем, но каждый раз этот разговор обрывался, как будто перед ними стояла невидимая стена. Казалось, что за ней находились все их страхи, желания и неразрешённые вопросы. И чем ближе подходило будущее, тем выше она становилась. — Ты говоришь про Жаклин, — тихо продолжил Ло, опираясь локтями на колени и вперившись взглядом в асфальт. — Но меня не отпускает мысль, что ты просто не можешь решиться на что-то. Ты как будто боишься признать, что всё это не закончится просто так. Что между нами… — Он тяжело выдохнул, слова будто застревали в горле. — Что между нами больше, чем просто дружба. Больше, чем эти поездки, чем наши встречи. Дилан замер. Он понимал, что эти слова ранили его больше, чем он был готов признать. Но это была правда, правда, от которой было некуда скрыться. — Я знаю, что это сложно, — наконец выдохнул он, и его голос дрожал. Он всё так же теребил рюкзак, не поднимая глаз. — Я боюсь, Ло. Боюсь, что мы с тобой… что я просто… — Он вздохнул глубже, как будто пытаясь успокоить себя. — Что я всё испорчу. С Жаклин. С тобой. С нами. Он резко затянул молнию на рюкзаке, как будто это движение могло помочь ему решить все внутренние противоречия. Внутри него разгоралась буря эмоций. Он не мог понять, почему всё так запуталось. С одной стороны была Жаклин — стабильная, надёжная часть его жизни, его якорь. А с другой — Лололошка, который был для него чем-то другим, почти противоположным. С Ло было всё иначе: было легче, ярче, острее. Лололошка долго смотрел на него, вглядываясь в эти разрывающиеся противоречия, пытаясь найти ту правду, которую Дилан, возможно, боялся озвучить. — Ты не испортишь, — сказал Ло, глядя прямо перед собой, пытаясь удержать спокойствие в голосе. — Я не прошу тебя выбирать, Дилан. Я просто хочу знать, что у нас есть будущее. Что мы не просто здесь и сейчас, пока это удобно. Дилан наконец посмотрел на него, и их взгляды встретились. В его глазах было столько сомнений, столько боли и страха. Он не хотел терять ни Ло, ни Жаклин, но это будущее, которого он боялся, уже было на пороге. — Я не знаю, что будет дальше, — признался он. — Но я не хочу терять тебя, Ло. Просто… — Он сжал кулаки, стараясь справиться с переполняющими его эмоциями. — Просто пока я не готов принимать решения. Лололошка грустно улыбнулся, хотя в глубине души он знал, что этот ответ его не устраивал. Но сейчас он тоже не мог требовать большего. — Понял, — коротко ответил Ло, переводя взгляд снова на вокзал, где люди начинали собираться на посадку. Когда объявили посадку, они встали и направились к поезду. Вокруг мелькали лица пассажиров, все спешили, шумно обсуждая свои планы и собираясь на поезд. Лололошка шагал чуть позади Дилана, обдумывая, как будет себя вести в его городе. «Лучше помалкивать», решил он, подавляя все свои мысли о Жаклин. В этой поездке он собирался просто быть рядом с ним, не внося лишнего напряжения. В глубине души он знал, что Дилан уже погружён в свои мысли о ней, и поднимать эту тему сейчас было бы бессмысленно. Там, в его городе, это должно стать чем-то далеким, несуществующим. Дилан, в свою очередь, всё больше задумывался о том, что, вернувшись домой, ему придётся рассказать родителям о Жаклин. Он чувствовал, что это было неизбежно. Прятать их отношения становилось всё труднее, а рассказывать о двух параллельных связях — немыслимо. Когда они зашли в поезд, его шумная атмосфера немного приглушила их напряжённые мысли. Найдя свои места, они молча начали заправлять постели. Слаженные движения, привычные ритуалы дороги помогали отвлечься. Лололошка, в своём обычном ритме, быстро заправил свою верхнюю полку и с лёгкостью забрался наверх. Едва оказавшись в постели, он надел наушники, как будто отгораживая себя от всего происходящего вокруг. Ло закрыл глаза, но чувствовал на себе тяжёлый, полный скрытых вопросов и недосказанных слов взгляд Дилана. Лололошка не открывал глаза и старался не двигаться, позволяя этому моменту просто пройти. Он чувствовал, что Ди хочет что-то сказать, но в конце концов тот лишь уселся на свою постель внизу, окончательно погрузившись в собственные мысли. «Лучше так», подумал Ло. Всё равно сейчас любые разговоры только усугубили бы ситуацию. Звук поезда, набирающего скорость, и покачивание вагона постепенно успокаивали. Лололошка лежал, прислушиваясь к музыке в наушниках, стараясь ни о чём больше не думать. Теперь у них было шесть часов дороги — шесть часов, которые Ло хотел провести в тишине и покое, зная, что впереди ещё много вопросов, на которые ни у него, ни у Дилана пока нет ответов. Дилан сидел на диване поезда, подогнув колени и уткнувшись взглядом в окно, за которым мелькали заснеженные поля и редкие деревья. Внутри было тихо, только мерное постукивание колёс о рельсы отвлекало от мыслей, но даже этот звук, казалось, подчёркивал его внутреннее напряжение. Каждый удар словно отмерял мгновения, которые приближали его к тому, что ему предстояло решить. В этом пространстве, среди спящих или задумавшихся пассажиров, он наконец-то мог полностью погрузиться в свои мысли, которые давно преследовали его. Жаклин. Раньше при одной мысли о ней у него начинало учащённо биться сердце. Она была как свежий глоток воздуха, её смех и клубничный запах духов будоражили его. Он помнил все их первые встречи, как её поцелуи заставляли его забывать обо всём. Она была сладкой, как та самая ягода, и каждый раз, когда он проводил пальцами по её мягким волосам, когда чувствовал её руки на своей шее, казалось, что их связь была единственно правильной. Но последнее время… В последнее время что-то изменилось. Встречи с ней больше не давали тех сильных эмоций. Они всё ещё были, но они больше не сжигали его внутри, как раньше. Он вспомнил их последний вечер. Жаклин пригласила его к себе, приготовила ужин, нарядилась в своё лучшее платье. Он помнил, как она пыталась развлечь его разговорами, как смеялась над каждой его шуткой. Но что-то в нём уже было не там. Он смеялся в ответ, но мысли были о другом. Всё чаще парень ловил себя на том, что при каждом поцелуе с ней в голове возникал Ло. Как дико это ни звучало, но именно Лололошка теперь занимал его разум всё больше и больше. Он начал замечать мелочи: как голубые глаза Ло загораются от яркого света, как его губы чуть подрагивают в моменты, когда они остаются наедине. Как от его поцелуев по коже пробегает дрожь. «Блять», — прошептал Дилан, едва слышно, сжимая руки в кулаки. Он разозлился на себя за эту внутреннюю борьбу. Почему всё не могло быть проще? Казалось бы, решение лежало на поверхности: расстаться с Жаклин и быть с Ло. Но всё было не так просто. С Жаклин было так много общих моментов. Каждое воспоминание, каждая встреча с ней всё ещё казалась значимой. Как он мог её бросить? Она была частью его жизни, их история была длинной и сложной. Да, она больше не волновала его так сильно, как раньше, но юноша всё равно чувствовал к ней привязанность. И Ло… Дилан вздрогнул от этих мыслей. Тот был для него совсем другим. Их отношения были страстными, наполненными чем-то первобытным и необузданным. С ним он мог быть настоящим, не прячась за масками. Он не чувствовал, что должен притворяться или подстраиваться. С Ло всё было проще, и в то же время сложнее. В нём было что-то дикое, что-то, что тянуло его к себе, заставляло возвращаться снова и снова, даже когда они ссорились или отстранялись друг от друга. Чем больше времени они проводили вместе, тем больше Дилану хотелось. Ло был настоящей зависимостью. Его запах, его вкус, его лёгкие прикосновения — всё это сводило с ума. С ним Дилан чувствовал себя живым. Это был совсем другой уровень влечения, почти животный. Он хотел его. Хотел касаться, целовать, вдыхать его запах, чувствовать его вкус на губах. Хотел каждый раз притягивать его к себе и чувствовать это тепло. Но одновременно с этим он понимал, насколько всё это сложно. «Блять», — снова вырвалось у него, когда он подумал о том, как они оказались в этой ситуации. Ло. Лололошка. Они были друзьями. Хорошими друзьями. Всё началось случайно, когда они ещё шутили о том, как Ло отдавал Абилку Жаклин, и пришлось часто встречаться, чтобы забрать её обратно. «Вот и завёл кошку», — мрачно подумал Дилан, вспоминая, как бы всё могло быть по-другому, если бы этого не произошло. Если бы они не столкнулись тогда с Жаклин, может быть, их отношения с Ло никогда бы не перешли эту границу. Может, не было бы всех этих страстей, поцелуев, не было бы этого мучительного выбора. Теперь же он был в тупике. С Жаклин, несмотря на всё, что их связывало, его больше не трясло от влечения, как это было раньше. Но каждый раз, когда они виделись, он всё равно хотел её обнять, прижать к себе, ощутить её клубничный аромат, который всегда так нравился ему. Хотел зарыться лицом в её волосы, забыться в их привычных объятиях. Но с Ло… С Ло всё было иначе. Он не просто хотел его обнять. Лололошку хотелось вдыхать, чувствуя его запах каждый раз, когда они оставались наедине. Хотелось кусать его губы, целовать жадно и страстно, чувствуя, как тот отвечает ему взаимностью, как их тела сливаются в одном ритме. С Ло всё казалось острее, более реальным, чем когда-либо с кем-либо. Чем больше они были вместе, тем сильнее было его желание. Но оно несло за собой последствия, и Дилан не знал, как с ними справиться. Он уткнулся лбом в стекло, чувствуя холодный ветер снаружи. Он сам загнал себя в этот угол. И теперь было только два выхода: остаться с Жаклин ради стабильности и той любви, которую он когда-то испытывал, или сдаться Ло, позволив себе наконец-то почувствовать что-то большее, но столь же опасное. «Попал», — подумал он, сжимая рюкзак и уставившись на Ло, который уже задремал на верхней полке.