Хороший сосед

В комнате общежития стоял лёгкий шум: звуки перелистываемых страниц, приглушённые голоса и шорох ручек о бумагу. Дилан, Карл, Брэндон и Чед собрались за одним столом, окружённые кипами учебников и распечаток с билетами для экзаменов. Карл, растянувшийся на стуле с довольной ухмылкой, лениво листал страницы своего конспекта, едва уделяя внимание содержимому. Он был известен своей способностью сдавать экзамены без особого напряжения, благодаря чему заработал репутацию «зубрилы». Но сам он это отрицал. — А что, собственно, переживать? — наконец, проронил Карл, склонив голову набок и оглядывая напряжённого Дилана, — У меня всегда всё отлично, вот и теперь будет. Чед, который сидел напротив Карла, нервно обводил ручкой параграфы в учебнике, пытаясь запомнить хотя бы основные темы. Он знал, что его шансы на успех были скромными, поэтому цели сводились к одной — выучить всё хотя бы на четверку. В отличие от Карла, рыжий относился к экзаменам с нервозностью, несмотря на то что много раз говорил себе: «Главное не результат, а старание». — Да ну тебя, Карл, — буркнул Чед, не отрывая взгляда от книги, — Лучше бы помог. Брэндон, который сидел чуть в стороне, особо не обращал внимания ни на учебники, ни на своих соседей, просто лениво перекладывал страницы. В его глазах не было и намека на заинтересованность происходящим. — А мне вообще похуй, — заметил Брэндон, взяв в руки пульт от телевизора и переключив на новостной канал, — Сдам как-нибудь, да и ладно. Дилан, сжав кулаки и нахмурившись, продолжал сосредоточенно изучать билеты. Каждое слово в учебниках казалось ему ловушкой, и чем больше он читал, тем сильнее злился на себя. Ди чувствовал, как давление нарастает, и это вызывало у него только раздражение. Он стремился к идеалу и никак не мог смириться с тем, что экзамены могут пойти не по плану. — Ты чего, Дилан? — спросил Карл, наконец обратив внимание на состояние друга, — Сдашь, не сдашь — фигня. Пересдача всегда есть. — Пересдачи мне нафиг не сдались, — огрызнулся Дилан, не отрывая взгляда от учебника, — Я иду на красный диплом, и плевать я хотел на пересдачи. Карл удивлённо поднял брови. Красный диплом всегда казался ему чем-то излишне амбициозным, но не он собирался оспаривать это решение. — Да кто смотрит на эти красные дипломы? — бросил Брэндон, оторвав взгляд от экрана и переключившись на разговор, — В наше время никому до них нет дела. И я вот думаю, что и работодателям всё равно. Дилан наконец поднял голову и, взглянув на Брэндона, ответил с уверенностью: — А вот мне не всё равно. Я знаю, что я не тупее любого прыщавого заучки. Поэтому… — Поэтому ты тешишь свое эго, — перебил его Чед, закончив предложение за друга и снова углубившись в учебник. Дилан пожал плечами, слегка усмехнувшись: — Понимай как хочешь, но экзамен я точно не собираюсь пересдавать. В комнате повисло молчание, каждый снова погрузился в свои мысли и учебники. Лишь звуки учебного материала и легкие вздохи выдавали присутствие четырёх студентов, погружённых в свои цели и амбиции. — Блин, не могу, — вздохнул Чед, откидываясь на спинку стула и протирая глаза, — Почвоведение сводит меня с ума. Как можно всё это запомнить? — Да брось ты, — лениво ответил Брэндон, не поднимая глаз от экрана телефона, — Запомни пару ключевых моментов, а остальное додумай. Главное — не пустой лист сдать. — Брэндон прав, — согласился Карл, закрыл свой конспект и потянулся, — Главное — не волноваться. Экзамен — это ведь просто формальность. Ты и так знаешь достаточно, чтобы сдать. Чед недовольно фыркнул, но ничего не ответил. Он понимал, что его соседи правы, но это не делало процесс подготовки менее стрессовым. Каждый из них шёл своим путём, и хотя их методы были разными, цель была одна — сдать экзамен. — Может, сделаем перерыв? — предложил Брэндон, снова обращая внимание на окружающих, — Я слышал, что во время пауз информация лучше усваивается. — Отличная идея, — поддержал Карл, вставая и потягиваясь, — Перегрузка нам точно не поможет. Дилан, который до этого не принимал участия в разговоре, наконец оторвался от своего учебника и взглянул на остальных. — Перерыв — это, конечно, хорошо, но мы ведь не на пикник собрались. Я всё-таки хочу закончить эту тему. — Ты серьёзно? — Брэндон с удивлением посмотрел на Дилана, — Слушай, ты и так перегрелся. Сделай паузу, выйдем на улицу, пройдёмся немного. Дилан колебался. С одной стороны, он действительно чувствовал усталость, но с другой — оставалось ещё столько материала. Программист не хотел оставлять что-то на последний момент. — Ладно, — вздохнул он, наконец откладывая учебник в сторону, — Только ненадолго. — Вот так лучше, — усмехнулся Брэндон, поднимаясь с кровати, — Жизнь ведь — это не только учёба, да? — Если бы это можно было объяснить экзаменаторам, — ответил Дилан с улыбкой, направляясь к выходу вместе с остальными.

***

Когда Дилан наконец закончил с подготовкой, его мысли были переполнены информацией. Он решил, что пора отвлечься и немного расслабиться, чтобы разгрузить голову. Вернувшись в свою комнату, Ди включил компьютер и запустил свою любимую игру — Dota 2. Игры всегда были его отдушиной, позволяя на время забыть о всех заботах и погрузиться в другой мир. Сидя за монитором, он сосредоточился на катке, полностью погрузившись в процесс. Его команда боролась за победу, и он отдавал все силы, чтобы выйти на вершину. В это время сообщения от однокурсников в группе летели одно за другим, но Дилан предпочёл игнорировать их. Все жаловались на конспекты, на необходимость зубрёжки и на бессонные ночи. Но думать об этом сейчас точно не хотелось. Ему нужно было немного отвлечься, чтобы набраться сил. Прошло несколько матчей. Дилан чувствовал, как постепенно расслабляется, но тут начались проблемы с интернетом. Лаги стали появляться всё чаще, и игра постоянно зависала. Он раздражённо вздохнул, пытаясь стабилизировать подключение, но всё было тщетно. Тогда его внимание привлекли новые уведомления на телефоне. Одним из них было сообщение от Жаклин. На экране появилось уведомление о том, что она отправила ему 75+ фотографий. Дилан нахмурился. Он не ожидал ничего подобного и не сразу понял, о чём идёт речь. Из-за медленного интернета фотографии плохо загружались, что только усиливало его раздражение. Он открыл чат с Жаклин и быстро набрал сообщение: вы: что за фотки ты мне отправила? Прошло несколько секунд, прежде чем пришел ответ: Жаклин: Ой, прости! Я по ошибке отправила тебе фотографии с фотосессии. Не обращай на них внимания, ладно? Если можешь, отправь их Лололошке, когда они загрузятся. вы: окей, но только когда они наконец загрузятся): < — ответил он и отложил телефон в сторону, продолжая попытки стабилизировать игру. Дилан продолжал играть, но его терпение начало истощаться. Лаги становились всё хуже, и, чертыхаясь, он ругал интернет в их общаге, которая находилась далеко за городом. Каждая задержка, каждый обрыв связи выводили его из себя. «Как вообще можно жить с таким интернетом?» — раздражённо пробормотал он себе под нос, снова погружаясь в попытки сосредоточиться на игре. Наконец, после очередного обрыва связи и порции крепких словечек, пришло уведомление, что фотографии от Жаклин загрузились. Дилан решил закончить эту партию и пойти в душ. Он хотел немного остыть после нервотрёпки с игрой, а заодно отправить фотографии Лололошке, как его и попросили. Положив наушники на стол и подойдя к двери, он остановился и задумался. Взяв телефон, Дилан открыл чат с Жаклин. Ему было интересно, что это за фотографии, о которых она упомянула. Когда Ди начал просматривать их, его глаза расширились от удивления. Это были совсем не те фотографии, которые он мог себе представить. На экране появлялись кадры Лололошки, но не обычные. Его друг был изображён в очень откровенных позах, обнажённый частично, с одеждой, которая лишь подчёркивала его фигуру и едва прикрывала необходимые места. В каждом кадре Лололошка выглядел так, будто его поймали в самом интимном моменте, а не на невинной фотосессии. Один из снимков показывал Лололошку с разорванной рубашкой, которая едва держалась на его плечах, обнажая его грудь и живот. Макияж на его лице был намеренно размазан, создавая видимость грубой страсти и эмоций. Глаза Ло, обычно спокойные и дружелюбные, теперь смотрели прямо в объектив с вызовом, что-то между дерзостью и уязвимостью. Другой снимок запечатлел его в позе, которую Дилан раньше видел только в фильмах и клипах — пальцы «модели» прижаты к губам, создавая эффект, будто он собирается их укусить, взгляд был наполнен скрытым вызовом и соблазном. Это был совсем другой Лололошка — тот, кого Дилан раньше не знал и, честно говоря, даже не подозревал о его существовании. Сердце Дилана забилось быстрее. Он почувствовал, как его дыхание стало более частым и неровным. Эти фотографии пробудили в нём нечто новое, нечто, чего он не ожидал. Он всегда видел Лололошку как своего друга, но теперь перед ним был кто-то иной — сексуальный, дерзкий и невероятно притягательный. Дилан чувствовал, как его тело начинает реагировать на увиденное. Каждая фотография вызывала внутри него волну возбуждения, как будто эти кадры затрагивали какие-то глубокие, ранее неосознанные желания. Он видел Лололошку каждый день, они были друзьями, но никогда раньше геймер не воспринимал его таким образом. Сейчас же, глядя на эти откровенные снимки, он не мог удержаться от мыслей, которых раньше никогда не допускал. Горло Дилана пересохло, а в груди начала накапливаться тяжесть, переходящая в напряжение ниже живота. Он ощутил, как его рука невольно потянулась к молнии на джинсах, и резко остановился. В голове промелькнула мысль: «Что я делаю?» Смешанное чувство смущения и вины начало заполнять его разум, вынуждая отвести взгляд от экрана. «Нет, надо остановиться», — твёрдо решил он. Откидывая телефон на кровать, Дилан резко поднялся с места, пытаясь вернуть себе контроль над эмоциями. Внутри него всё ещё бушевал шторм, но синеглазый понимал, что нужно найти способ остыть и отвлечься от этих мыслей. Он быстро направился в ванную комнату, чувствуя, как кровь шумит в ушах. Всё время по спине то и дело пробегали крупные мурашки. Дилан быстро избавился от одежды и, распахнув дверцы, с лёгкостью переступив бортик, оказался на рельефной плитке. Не теряя ни секунды, он выкрутил вентиль с горячей водой на максимум. Первое время парень с закрытыми глазами стоял под тёплыми, благослови их Боже, струями воды совсем неподвижно. Вскоре начав чувствовать, что мурашки теперь появлялись от жара. Стараясь привести себя в чувство, Дилан похлопал по горящим румянцем щекам мокрыми ладонями. Это не особо помогло, жгучее удовольствие прокатилось по сознанию, стоило представить вместо своей руки — руки Лололошки. Внутри что-то тягуче прокрутилось от одного предположения, что рядом с ним в этой наполненной паром кабинке мог оказаться Ло. Со своими мышцами, кубиками и родинками. И без одежды. Этого не стоило делать. Дилан медленно провёл рукой по шее вниз, чуть сжимая кадык до первого ощущения нехватки воздуха, погладил, наслаждаясь теплом, перешёл на плечи и прошёлся кончиками пальцев по ключицам, чуть похлопывая и сжимая влажную кожу. Он прекрасно понимал, что на этом нужно было остановиться, но, закусив губу и снова закрыв глаза, парень облокотился о крепкое прохладное стекло спиной и продолжил. Чуть подразнив соски, сжимая их пальцами, зашипел сквозь зубы и всхлипнул. Горячие капли всё тяжелее ударялись о красную от наполнившего тело желания и невероятно чувствительную кожу. Дилан несдержанно простонал, представляя пронзительные голубые глаза напротив его, смотрящие с каким-то первобытным огнём вожделения. Сильные руки уже на его бёдрах грубо сминают бледную кожу до синяков. Рычащие приказы. Жар чужого дыхания. Краем уха он услышал за спиной какой-то шорох. Дилан закусил запястье, давя очередной стон, и замер, глубоко дыша через крепко стиснутые зубы и щурясь от яркого удовольствия. Адреналин ударил в голову, из-за чего Дилан будто ослеп и оглох на пару мгновений. Когда острота возможности быть пойманным за дрочкой утихла, он прислушался. За дверью было тихо, и только шум душа разбавлял атмосферу полного спокойствия. Брюнет облегчённо простонал, наконец накрывая уже давно каменный, от слишком красочных и реалистичных представлений, член. Близко, сука. Очень, блять, близко. Ему даже не пришлось ничего больше воображать. Хватило тех фотографий, где Ло был в рубашке. Дилан толкнулся в кулак пару раз и кончил, чуть не упав на колени от внезапной слабости в ногах. Через несколько секунд, когда осознание произошедшего догнало его и как следует ёбнуло по затылку, от жгучего стыда хотелось спрятаться. Ди уткнулся горящим лицом в руки, безмолвно крича в себя. Крупные капли почти больно стукались об его согнутую спину, а хотелось, чтобы эти безвредные потоки воды превратились в кислоту и сожгли его до костей. Хотелось умереть здесь и сейчас. Но стыд пришлось отложить на следующий период самобичевания: Дилан увидел на плитке мутно-белёсые капли, что греховно блестели в свете лампы. Резко подрываясь, парень осмотрел кабинку на предмет каких-нибудь тюбиков с шампунями или гелями для душа. Сверху в углу висела блестящая железная полка, на которой и нашлись сразу несколько таких тюбиков. Чуть не поскользнувшись, брюнет схватил первую попавшуюся бутылочку. Это был шампунь, даже не начатый. Вылив на руку некоторое его количество, он тщательно помыл переливающуюся перламутром плитку. Парень удовлетворённо кивнул в пустоту, когда работа была окончена и мыло полностью смыло следы его удовольствия. Уже собираясь выходить, он принюхался, вдохнул влажный, наполненный стойким ароматом шампуня воздух. Дилан схватил многострадальную бутылочку и щедро полил голову и плечи. Из душа он вышел с покрасневшей, отпаренной кожей, блаженной улыбкой и полным забвением в голове. Парень вытерся махровым полотенцем и с особой осторожностью оделся в любимую одежду. Футболка, носки и спортивки. Чёрные. Парень чувствовал, что его щёки всё ещё горели румянцем, поэтому решил умыться холодной водой. Думал, что это поможет прийти в себя и найти способ избежать супер неловкой ситуации. Нихуя. Он несколько минут стоял над раковиной с мокрым ебалом и тупо пялился в зеркало, пока вода с бешеным свистом лилась в раковину, брызгаясь на одежду.

***

Дилан сидел на краю своей кровати, едва высушив волосы полотенцем, но чувство странного возбуждения и смешанных эмоций не покидало его. Он решил, что нужно отвлечься и заняться чем-то, что вернет его в нормальное состояние. Взяв в руки телефон, он долго смотрел на экран, размышляя, как лучше начать разговор с Жаклин. Ему хотелось бы узнать, как она вообще додумалась до такой фотосессии. Наконец, решившись, он начал печатать: вы: ну ты даешь. как это тебе вообще в голову пришло? фотосессия в стиле «страшно, но притягательно»? Жаклин прочитала сообщение и быстро ответила: Жаклин: Ахаха, это тебе о чем-то говорит? Просто захотелось сделать что-то новенькое, внести разнообразие в скучную жизнь студентов;) Дилан улыбнулся, чуть расслабившись, но его всё ещё интересовало, что же подтолкнуло её на такой эксперимент. Он решил продолжить разговор, но всё в таком же лёгком тоне: вы: да уж, новенькое — это мягко сказано! надеюсь, ты хотя бы предупредила лололошку, в какую историю его втягиваешь? Жаклин: Конечно! Но разве он не был красавчиком? Такой весь раскованный, даже сам удивился! Дилан снова почувствовал, как его сердце чуть учащённо забилось. Он постарался не выдать в себе ничего лишнего и ответить на таком же шутливом уровне: вы: ну, раскованный — это мягко сказано! он прямо сразил наповал, даже на экране. ты это специально, да? чтобы все смотрели на него и больше никого не замечали? Жаклин: Хаха, может и так! 😏 Но ты не переживай, я тебе ещё покажу, на что способна. Дилан чуть прищурил глаза, стараясь понять, что она имела в виду, но решил не заострять на этом внимание. вы: ладно, ты меня убедила. но в следующий раз предупреждай, а то вдруг у меня сердце не выдержит таких сюрпризов! не каждый день моя девушка отправляет мне развращенные фотографии моего соседа. Жаклин: Хорошо-хорошо, обещаю быть милой и пушистой в следующий раз. Или нет… : D Дилан выдохнул, чувствуя, что напряжение немного спало. Он знал, что, вероятно, затеял этот разговор, чтобы попытаться отвлечься от своих мыслей о Лололошке, но всё же вопросы о фотосессии остались. Впрочем, сейчас он не хотел вдаваться в подробности. Уже скоро должен был прийти виновник торжества, и Дилану предстояло понять, как держать себя в руках после всего, что он увидел. Его взгляд был прикован к полу, но внутри всё бурлило от эмоций и невысказанных вопросов. Он глубоко вздохнул, когда услышал, как Лололошка пришёл в общагу, громко объявляя о своем прибытии на весь коридор. Ди не встал, когда услышал приближающиеся шаги, не отозвался, не позвал его. Вместо этого он остался сидеть, напряженно дожидаясь момента, когда Ло откроет дверь. Дверь с легким скрипом распахнулась, и сосед вошел внутрь, всё ещё улыбаясь и явно не замечая, что что-то не так. Но как только тот увидел Дилана, его улыбка медленно исчезла, сменившись выражением легкого беспокойства. — Что случилось, Ди? Ты чего такой? — начал было Лололошка, но его слова повисли в воздухе, когда Дилан молча поднялся и направился к двери. Эколог только успел приподнять бровь в недоумении, когда Дилан резко захлопнул дверь за ним и повернул ключ в замке. В ту же секунду парень почувствовал, как по спине пробежал холодок. — Дилан, ты чего? — его голос был полон растерянности и лёгкого беспокойства, когда он повернулся к другу. Но Дилан не ответил. Вместо этого он одним шагом пересек комнату и грубо толкнул Лошку на кровать. Тот попытался оказать сопротивление, поднимая руки в защитном жесте. Первокурсник не понимал, что происходит и почему его друг ведет себя так странно. Его глаза были широко раскрыты, и он, казалось, был на грани паники. — Дилан, что ты творишь? Объяснись! — Лололошка попытался найти взгляд Дилана. — Заткнись, — прорычал Дилан, сжав зубы. В его голосе было столько ярости, что Ло невольно замолчал, поражённый такой неожиданной агрессией. Слово «Заткнись» прозвучало как приговор, как последний приказ, и он невольно подчинился, прижавшись к кровати, не зная чего ожидать дальше. Не теряя ни секунды, Дилан начал грубо оставлять засосы на шее Лололошки, будто пытаясь запечатлеть свою собственность. Младший дернулся, но не отстранился — наоборот, его тело рефлекторно выгнулось, как будто инстинктивно поддаваясь на каждое прикосновение Дилана. Голубой шарф, который Лололошка носил почти всегда, как символ своей обычной беззаботности, был грубо сорван и выкинут в сторону. Дилан не собирался останавливаться, расстёгивая кофту Ло и сдирая её с него. Пальцы старшего дрожали от напряжения, когда он тянул за ткань, в то время как Лололошка откинул голову назад, подставляя свою шею, чтобы Ди было легче оставлять следы, каждый раз грубо сминая кожу зубами. Футболка тоже вскоре оказалась лишней, и Дилан резко сорвал её, оставив Лошку полуобнажённым. Его грудь быстро вздымалась, а тело покрылось мурашками от резкого перепада температуры и бурлящих эмоций. Но эколог не сопротивлялся — даже тянулся за каждым движением партнёра, словно стремился полностью раствориться в этой буре, которую вызвал сам. Дилан продолжил кусать его ключицы, оставляя на коже тёмные следы своих зубов. Его дыхание было тяжёлым, грубым, словно он пытался усмирить нечто большее внутри себя. Лололошка же чувствовал, как собственное тело начало предавать его, откликаясь на каждое агрессивное прикосновение, на каждый жест Дилана. Штаны с бельём исчезают быстро, шершавые пальцы сжимают ягодицы. — Ди-и-лан, — вырывается в придыханиях, как только нежная головка растирает смазку по чужой стальной плоти. В нём нет ни одного дурного сомнения, он плавится, отзывается на каждое движение друга, на каждый укус, толчок. Ему становится душно от тяжести сильного, крепкого тела на себе. Но это ощущается так хорошо. Широкая ладонь Дилана обхватывает разом два горячих члена и сплюнутой на неё слюной скрепляет воедино. Дилан дрочит умело: грубовато пережимает у основания, кружит резво, упираясь под чувствительной головкой, и в такт собственной горячей плотью скользит так, как хочется, оплетает в самых чувствительных местах, сдавливая на доли секунд вспухшие вены. У Лололошки в экстазе глаза закатываются и он лишь шире раздвигает ноги. Указательный палец парня окутывает слюна из припухших раскрасневшихся губ, и язык игриво проходится по подушечке. Сердце Дилана отказывает. Он замирает, когда длинная тонкая нога, вытягиваясь, следующим движением оказывается закинутой на его собственную поясницу, и тот самый палец, влажный от густой, словно смазка, слюны медленно и призывно проникает в анальные мышцы распластанного перед ним друга. — Что ты… — не договаривает, голос предательски ломается и садится, а член в собственной руке дёргается, требуя заменить собой чёртов палец. Лололошка же смешно хмурится и шипит, но честно отвечает: — Я в порно видел, что так надо. Чтобы ты мне вставил. Вспомнил, как ты в первый раз не мог никак с этим справиться. — Смазка есть? — нехотя отрывается от парня Дилан и кивает на чужой зад. — Оральная, — как в дымке отзывается Ло, подсказывая, — В ящике. Брюнет, не слезая с парня и опираясь на свою руку, тянется к прикроватной тумбе и по-хозяйски, на ощупь переворачивает всё вверх дном, пока не находит небольшой тюбик. Он изучающе крутит его перед глазами и удивлённо интересуется: — А в чём разница? — Она с подсластителем, — Лололошка выдыхает парню в грудь, продолжая пояснять, — Чтобы хуй сосать приятней было. — Интересно, — тихо выдавливает из себя Дилан, — Переворачивайся. Ло покорно переворачивается на живот, и спиной ощущает огненный взгляд. Крылья лопаток сходятся вместе, спина выгнута, и ямочки на пояснице призывно указывают на округлые молочные ягодицы. Лололошка двигает бёдрами, протираясь болезненно стоящим членом о матрас, и хрипло дышит. Дилан же, движимый абсолютным подчинением и покорностью друга, уже совсем не видит границ. Он тянет его на себя за бёдра, заставляя встать раком, и давит густую сладкую жижу на его задницу. Во рту скапливается тягучая слюна от одного только предвкушения, и даже тяжело ноющий от нехватки внимания член не отрезвляет. Дилан нежно проводит ладонями по тонкой шелковистой коже, следующим же движением грубо обхватывая и разводя ягодицы. Он смотрит на сжатое колечко мышц и так многозначительно стекающую по нему смазку, рвано выдыхает через плотно сжатые зубы и силится не кончить от этого зрелища уже сейчас. Пальцы растягивают профессионально, аккуратно давят куда надо и когда хочется. Он приставляет нетерпеливо пульсирующий член к растянутому анусу и с восторгом наблюдает, как тот постепенно погружается внутрь. Тугие стенки принимают его нехотя, наперекор выгибающемуся кошкой в руках парню. Дилан толкается плавно, медленно, прислушиваясь к чужому шипению, и никак не может попасть по простате. Но больше всего его не устраивает затылок Лололошки. Выходит с хлюпом, переворачивает почти безвольного от переизбытка чувств Лололошку, снова наваливается и входит. И с очередного тягучего толчка попадает. Ногти полумесяцами впиваются в плечи. — Быстрее, блять, пожалуйста, Ди, ты можешь, сука, быстрее, — рычит Лололошка, удивляя даже больше самого себя: проскальзывающий по нервам чужой горячий ствол рассыпает по телу нереальное удовольствие, которого хочется ещё, ещё и ещё. Боль оказывается на втором, даже третьем плане, когда шлепки яиц о задницу удивительно гармоничны с дрожащими в экстазе бёдрами. Дилан трахает до испарины на лбу, до сведённых судорогой пальцев ног. Горячая вязкая сперма парня стекает по животу, сперма старшего ещё несколько секунд хлюпает в заднице. После всего, что произошло, тишина накрыла комнату, словно тяжёлое одеяло. Дилан и Лололошка лежали на кровати, их тела все ещё дрожали от прошедшей бури, а дыхание постепенно замедлялось. Оба были погружены в свои мысли, но ни один из них не осмеливался заговорить. Воздух был пропитан смесью эмоций, от которых невозможно было сбежать. Дилан лежал, глядя в потолок, его сознание витало где-то далеко от реальности. Мысли о Жаклин, которая раньше так часто приходила ему в голову, сейчас были совершенно чужды. Её образ, её слова — всё это казалось таким далёким и незначительным в сравнении с тем, что только что произошло. Он повернул голову в сторону Лололошки, взгляд скользнул по расслабленному лицу, по следам, которые он сам оставил на шее и груди. Внутри него снова что-то вспыхнуло. Лололошка тоже молчал, лёжа на боку и смотря куда-то перед собой. Его мысли были спутаны, но в одном он был уверен точно. Всё, что только что произошло — больше, чем просто очередная интрижка. Ло чувствовал это в каждом прикосновении, в каждом взгляде Дилана. Но что всё это значило на самом деле? Программист наблюдал за ним, его глаза сверкали неясной тенью. Он вдруг ощутил раздражение, почти злость на самого себя за то, что позволил эмоциям взять верх. Но вместо того чтобы отстраниться, он резко поднялся на локте, и прежде чем Лололошка успел понять, что происходит, Дилан грубо схватил его за подбородок. Не давая себе времени на размышления, Дилан притянул партнёра ближе и поцеловал его. Поцелуй был диким, почти жестоким, но в нём была страсть, которую Ди уже не мог сдерживать. Лошка откликнулся на него, чувствуя, как всё внутри снова вспыхивает, как едва затихшая буря начинает бушевать с новой силой. Они были поглощены этим моментом, забывая обо всём на свете, кроме друг друга. Когда голубцы наконец оторвались друг от друга, Лололошка посмотрел на Дилана, пытаясь понять, что тот чувствует. Но лицо старшего оставалось закрытым, скрывающим все эмоции за привычной маской. Лёжа рядом с любимым, Ло ощутил на губах послевкусие их грубого, но такого значимого поцелуя. Тишина вновь окутала комнату, но теперь она была наполнена чем-то новым, странным и непривычным. Он чувствовал, как сердце колотится в груди, и, набравшись смелости, тихо прошептал: — Ты… Ты впервые меня поцеловал. Эти слова, едва слышные, раздались в комнате, и Лололошка удивился, насколько они звучали уязвимо и откровенно. Он не знал, чего ожидать от Дилана, но ощущал, что это нужно было сказать. Все те моменты, когда они были вместе, когда их тела соединялись в порывах страсти, всегда несли в себе что-то мимолетное, физическое, лишённое истинной близости. Ло повернул голову к Дилану, стараясь понять, как тот отреагирует на его слова. Его голос дрожал, но в нём звучала нотка чего-то более глубокого, почти трепетного. — Даже до того, как ты начал встречаться с Жаклин, — продолжил Лололошка, глядя прямо в глаза Дилану, — даже тогда, в тех наших интригах, ты никогда этого не делал. Он почувствовал, как в груди всё сжалось, как внутри разлилось странное ощущение. Эколог всегда чувствовал, что четверокурсник держал между ними определенную дистанцию, не позволял себе перейти ту невидимую черту, которая отделяет мимолетную связь от чего-то большего. И теперь, после этого поцелуя, он не мог понять, что изменилось, почему это случилось сейчас. Дилан смотрел на Лололошку, его глаза были непроницаемы, но в глубине затаилась тень сомнения. Он, возможно, и сам до конца не осознавал, что заставило его сделать этот шаг, нарушить то правило, которое всегда соблюдал. И теперь, слушая тихие слова Ло, впервые задумался, насколько далеко зашел в этой игре, которая, как он думал, всегда была под его контролем. Лошка чуть приподнялся на локтях, его голос прозвучал с легкой насмешкой, но в нём всё же сквозила настойчивая нотка. — Дилан, скажи, что произошло? Ты же идеа-а-альный парень, — он хмыкнул, вспомнив недавний момент в туалете, когда Дилан оставил на его шее засос, — Тебе её не жалко? Ты же буквально сейчас ей изменил. Ди? Программист не сразу ответил. Просто лежал на спине, глядя в потолок, как будто избегал встречи с глазами любовника. Его лицо оставалось непроницаемым, но внутри него бурлили противоречивые чувства. — Почему ты так уверен, что я идеальный? — наконец, произнес он, голос был чуть приглушённым, словно он говорил не только с соседом, но и с самим собой. Лололошка удивился такому вопросу, ожидая услышать оправдания или отговорки, но этот вопрос заставил его замолчать на мгновение. Он действительно всегда видел в Дилане пример для подражания, парня, который знал, чего хочет, и всегда получал это. Но что-то в нём сейчас было другим. — Да, я изменил ей, — сказал Дилан, почти равнодушно, но в его голосе ощущалась едва уловимая усталость, — Но разве это важно? Мы с тобой уже делали это раньше. Ничего нового. Первокурсник посмотрел на него с подозрением. Его пытливый взгляд будто искал ответы на вопросы, которые витали в воздухе. — Ты никогда раньше не говорил о ней так. Обычно ты старался не задевать эту тему, будто она была чем-то недоступным, — Лололошка нахмурился, — И до этого, ты ей не изменял. Дилан медленно повернул голову и наконец встретился взглядом с парнем напротив. Его глаза были полны задумчивости и внутренней борьбы, которую он явно не хотел показывать. — Просто… иногда, всё выходит из-под контроля, — наконец признался Дилан, его голос стал тише, но в нём зазвучала искренность, которую младший редко от него слышал, — Может, я просто устал от этой игры, Ло. Лололошка почувствовал, как его сердце дрогнуло от этих слов. Он никогда не думал, что услышит такое от Дилана. Они молча сели на край кровати, их тела всё ещё касались друг друга, но атмосфера в комнате изменилась. Эколог медленно поднялся, взгляд его был устремлён в пол. Парень старался понять, где он оставил свою одежду. Футболка валялась где-то рядом, шарф был отброшен в сторону, а джинсы затерялись среди простыней. Первокурсник чувствовал на себе тяжёлый взгляд Дилана, и это добавляло какой-то странной неловкости в его действия. Ди тем временем продолжал сидеть на кровати, его мысли спутались в хаосе. Он пытался найти в себе силы сосредоточиться, но единственное, о чём мог думать — это Лололошка с его голубыми глазами, которые сейчас казались ещё ярче, чем обычно. Думать о Жаклин не получалось. Даже одна мысль о ней вызывала неприятное чувство вины, которое он старался подавить, но оно снова и снова поднималось на поверхность. — Ло, пожалуйста, не говори ей ничего, — внезапно произнёс Дилан, его голос прозвучал как мольба, в которой было больше отчаяния, чем Лололошка ожидал услышать. Сосед замер на мгновение, держа в руках свою кофту. Он медленно повернулся к Дилану, его глаза встретились с глазами парня, который сейчас выглядел таким растерянным и уязвимым. — Почему? — осторожно спросил Лололошка. Старший опустил голову, его руки сжались в кулаки, и он попытался найти слова, чтобы объяснить. Тот знал, что Лошка имеет полное право рассказать Жаклин обо всём произошедшем, но эта мысль пугала его больше всего. Ди не хотел терять ни Жаклин, ни Лололошку, но понимал, что их миры уже начали разрушаться. — Потому что я не хочу её терять… и не хочу терять тебя, — наконец сказал он, с трудом произнося каждое слово, — Я знаю, это эгоистично, но я просто… я не могу выбрать. Лололошка замолчал, его сердце дрогнуло. Он надел кофту, продолжая смотреть на Дилана, который сейчас казался совсем другим, не таким уверенным и решительным, как обычно. — Ты же понимаешь, что это не может продолжаться вечно? — мягко сказал голубоглазый, делая шаг ближе к кровати, — Рано или поздно, всё раскроется, и тогда будет ещё хуже. Дилан кивнул, но не смог найти ответ. Он лишь сидел на краю кровати, чувствуя, как вес его решений давит с новой силой. Лошка подошёл к нему и сел рядом, чувствуя, как напряжение в комнате сгущается. Но он тоже понимал, что молчание могло разрушить всё, а правда, как ни тяжела она была, могла бы стать освобождением. — Я ничего ей не скажу, Дилан, — наконец, тихо произнес Лололошка, — Но ты должен решить, как дальше быть. - Ты, был бы не против, если бы мы продолжили это в тайне от остальных? — спросил с надеждой в голосе геймер. Он понимал, что всё, что говорил Ло — это действительно так. Измена — это пиздец как хуёво. Быть частью измены — это пиздец. Но Лололошку терять не хотелось. Хотелось его. Целовать. Обнимать. Быть внутри Ло, и чтобы Ло был внутри него. Лололошка застыл, услышав вопрос Дилана. Внутри него разгорелась буря эмоций — смесь желания, сомнений и чувства вины. Он знал, что Дилан прав: измена — это ужасно, это разрушает доверие и приносит боль. Но мысль о том, чтобы потерять Дилана, была для него невыносима. Эколог слишком сильно привязался к этому парню, и пусть это неправильно, но он не может отрицать своих чувств. — Я… — начал Ло, но слова застряли в горле. Он посмотрел на программиста, видя в его глазах отчаяние и надежду. Дилан хотел его, и Лололошка тоже хотел быть с ним, но он не мог игнорировать правду. Младший сделал шаг назад, пытаясь найти правильные слова. Ему было сложно совладать с собственными мыслями, особенно чувствуя, как тело Дилана всё ещё горит рядом. — Дилан, я понимаю, что ты чувствуешь. Честно, я тоже этого хочу. Но ты понимаешь, что мы не сможем скрывать это вечно? Если кто-то узнает… — Лошка опустил взгляд и вздохнул, продолжая, — Это не только навредит Жаклин, но и нам обоим. Мы начнём ненавидеть друг друга за то, что сделали, и это будет убивать нас изнутри. Дилан слушал, но каждый его нерв, каждый его инстинкт кричал, что не может отпустить Лололошку. Он знал, что Лололошка прав, но он не хотел думать о последствиях. Он хотел просто быть рядом с ним, и чтобы этот момент длился вечно. — Я знаю, что это всё неправильно, — тихо проговорил Дилан, его голос дрожал, — Но если есть хоть малейший шанс, что мы сможем продолжать это, я хочу его использовать. Я знаю, что буду сожалеть, если всё разрушится, но я не хочу отказываться от тебя. Лололошка почувствовал, как внутри него что-то сломалось. Он не мог сказать «нет» Дилану, даже понимая, что это приведёт к катастрофе. Эколог сделал шаг вперед, снова оказавшись рядом с ним. Его руки дрожали, когда он протянул их к Дилану, притягивая его к себе. В тот момент он принял решение, хотя знал, что оно неправильное. — Ладно, — прошептал он, не глядя в глаза Дилану, — Но давай договоримся… Если всё зайдет слишком далеко, если кто-то узнает или если ты решишь, что это больше не нужно… ты скажешь мне сразу. Хорошо? Дилан кивнул, его сердце колотилось в груди. Он не был уверен, что сможет сдержать это обещание, но на данный момент, это было всё, что он мог предложить. Старший осторожно обнял соседушку, чувствуя его тепло и близость. — Спасибо, — прошептал он, и сильнее прижал тело к себе, как будто боялся, что тот исчезнет. Он наклонился ближе и снова, почти нежно, настойчиво поцеловал Лололошку. Этот поцелуй был, полон страсти, отчаяния и скрытых желаний, которые долгое время таились в их сердцах. Лошка ответил на поцелуй, чувствуя, как огонь внутри разгорается с новой силой. Этот раз был другим, не таким, как их предыдущие моменты близости. В нём было что-то глубже, что-то, что связывало их на эмоциональном уровне. Когда поцелуй прервался, Дилан не отпустил его. Он прислонился лбом ко лбу своего любовника, стараясь уловить каждую секунду этой близости. — Я всегда хотел это сделать, — прошептал он, голосом хриплым от эмоций. В этих словах было столько откровенности, что Лололошка невольно почувствовал, как у него на глазах наворачиваются слёзы. Эти слова значили для него больше, чем он мог бы признать. Лошка мягко улыбнулся и кивнул, чувствуя, как поцелуй, хоть и поздний, наконец-то раскрыл все их невысказанные чувства.