Дилемма Британского правительства

Столкнувшись с кем-то на улице, едва ли можно оставить после себя верное впечатление. Простые люди, благодаря своим социальным навыкам, следуют принятым в обществе нормам приличия, но в моменты гнева и страха буквально на несколько секунд на свободу выходит их истинное «я». Майкрофт привык вести себя как все. Он был офицером разведки, политиком, и, конечно же, актером он тоже должен был быть прекрасным. Хотя играть ему приходилось не так уж и много: по большей части он изображал вежливые улыбки, вёл дущещипательные беседы и отпускал трогательные комплименты в любое время и по любому поводу. В остальном он просто был собой. Не нужно было притворяться, что он холоден, равнодушен и обладает высоким интеллектом. Он таким родился, и его не волновало, что подумают другие. Но самое смешное, что больше всего усилий приходилось прикладывать, чтобы скрыть от других исходящее из самой глубины его естества желание. Вот почему в вечер Хэллоуина только вернувшийся в Лондон Майкрофт замешкался у торговавшего шоколадом ручной работы магазина, отчаянно противясь желанию съесть сладкое. Казалось, фонари, установленные внутри витрины и снаружи на тротуаре, глазели именно на него, стоящего аж на другой стороне улицы. Из витрины лился тёплый жёлтый, словно воды реки Хуанхэ¹, свет. Открылась дверь и наружу хлынула шумная толпа взрослых и детей, и, хотя их разделяла целая улица, Майкрофт всё равно невольно отступил на шаг. Антея была там постоянной клиенткой, правда её покупки обычно оплачивал Майкрофт. И то лишь затем, чтобы попросить её купить и ему коробку конфет из ограниченного тиража, посвященного какому-либо празднику, вроде Хэллоуина и Рождества. А потом он возвращался в одну из резиденций, устраивался на диване перед уютным камином и в одиночестве съедал конфеты — идеальный способ отпраздновать. Но в этом году навалилось столько дел, что у него не было ни единой свободной минутки, чтобы попросить Антею купить шоколад. А сейчас в мыслях Майкрофта крутилось только, стоит ли пересечь улицу, толкнуть дверь магазина, войти, протиснуться мимо галдящей толпы сказочных принцесс и разнообразных плюшевых чудовищ, а после отстоять длинную очередь из родителей, которых больше занимало, чтобы их дети не напихали конфеты в карманы. И, наконец достигнув прилавка, попросить продавца коробку конфет, что так нравятся всем этим маленьким монстрам. Немного подумав, Майкрофт нахмурился и достал свой телефон, набрал указанный на витрине номер — стилизованную под рукописный шрифт строчку. И, ожидая пока поднимут трубку, не сводил взгляда с продавца, который бросился к стационарному телефону. — Счастливого вам Хэллоуина. Магазин «Пьер», шоколад ручной работы. Слушаю вас. — Добрый вечер, хотелось бы заказать одну коробку вишневого марципана из ограниченного выпуска, посвященного Хэллоуину. Готов заплатить двойную стоимость за доставку. — М-м-м, приношу свои извинения, сэр, но магазин сейчас очень загружен, доставка временно невозможна. Некоторое время Майкрофт помолчал, после выдавил из себя вежливым тоном: — Ясно. Спасибо. Продавец повесил трубку и направился к стойке, где его уже с нетерпением ожидали покупатели. Майкрофт направился домой. За те несколько секунд, пока шёл к машине, он забраковал несколько пришедших в голову идей, вроде позвонить Антее. Он только её отпустил, и по идее Антея ещё не успела доехать до дома… Но вот только в её служебные обязанности не входил присмотр за ним и обслуживание в быту. Или плюнуть на всё, зайти в магазин и купить коробку шоколада, — Майкрофт предпочёл проявить силу воли и взять себя в руки. Или, в конце концов, обратиться за помощью к Грегу Лестрейду. Эту мысль Майкрофт отмёл, едва только она промелькнула в голове. Но по пути домой, Майкрофт решил всё же кое-что предпринять. Доехав, он выбрался из машины, прошёлся по улице вдоль украшенных тыквами со скалящамися лицами домов и дворов, мимо толпы прохожих, вырядившихся во всевозможных чудовищ и демонов, до кирпичного красного дома, лишенного каких-либо украшений, даже тыкв. И под любопытными взглядами прохожих Майкрофт вошёл в этот «голый» дом. Он уютно устроился перед зажжённым камином, вытянул уставшие за день ноги к огню. Достал ноутбук, сравнил свой рабочий график в этом году с тем, какой был в прошлом перед Хэллоуином. И следующие полтора часа он успел наметить будущие контрмеры в ключевых событиях и скорректировал своё расписание в октябре следующего года, чтобы загрузка была минимальной. И только сделав это, Майкрофт смог расслабиться. Всё это гарантировало, что на следующей Хэллоуин он будет первым, кто переступит порог магазина. Привычно проверил сообщения и звонки, но никто из подчиненных ему не писал и не звонил, словно сбылась мечта Майкрофта, и они вдруг перестали требовать неустанных указаний и безукоснительно выполняли свою работу, а все террористические организации одновременно лишились своего финансирования. Единственное сообщение было от — и это было крайне необычно — Грега Лестрейда. «С Шерлоком все хорошо. С Хэллоуином». Некоторое время Майкрофт разглядывал сообщения трехчасовой давности. Потом посмотрел сколько сейчас и написал: «Надеюсь, Шерлок не доставил хлопот. У меня совершенно случайно оказалась бутылка довольно хорошего вина, к которому очень бы подошли конфеты и приятная компания. — М.» Ответ пришёл мгновенно, Майкрофт даже не успел убрать телефон в карман. «Как удачно вышло, у меня как раз есть конфеты. Адрес?» Майкрофт поджал губы и, отправив ему адрес, наконец убрал телефон. Со сложными выражением он смотрел на пляшущее в камине пламя. И пока детектив-инспектор Грег Лестрейд не постучался в дверь, он так и сидел, всё думал, крутил так и эдак, пытаясь понять случайно или нет у Грега оказались шоколадные конфеты. Грег белозубо улыбался, заставляя Майкрофта нахмуриться: — Ты вот так по улице шёл? Тот облизнул губы. — Ну, сегодня Хэллоуин. Всем всё равно. Майкрофт бросил взгляд ему за спину. Грег в своих костюме и кожаных ботинках выглядел обычным человеком, даром, что вампир. Продвинувшись, Майкрофт жестом пригласил его внутрь: — Прошу, входи. Грег прошёл внутрь. Майкрофт взял пальто из его рук и повесил рядом со своим. Проигнорировав коробку с конфетами, он с улыбкой предложил Грегу располагаться, а сам отправился в винный погреб за красным вином. Вернувшись в гостиную, он обнаружил, что Грег устроился у камина. Коробка лежала у него на коленях. Майкрофт разлил вино по бокалам, протянул один Грегу и сел рядом. Присмотрелся к логотипу и разом растерял всё своё красноречие. Только сегодня он ушёл от магазина с пустыми руками, и вот перед ним та самая коробка конфет, которую он ждал целый год. И ведь ничего не рассказывал Грегу Лестрейду о своём пристрастии… Грег сглотнул. Какое-то время он разглядывал ковер, потом пригубил бокал вина, о котором совершенно забыл, ожидая реакции Майкрофта. — Знаешь, ты мог просто попросить меня: «Грег, купи мне шоколад на Хэллоуин. Хочу сладкого». Я не посчитаю это за инфантильность или что-то в этом роде. — Грег сделал еще один глоток и добавил чуть погодя: — Ну может ляпну что-то вроде «Не забудь почистить зубы перед сном». И всё. И пока говорил, он так и не поднял на Майкрофта взгляда. Грег прислушивался к шороху оберточной бумаги, пока Майкрофт срывал её с подарка. Майкрофт аккуратно выудил из коробки конфету и поднес к губам Грега. Грег сперва даже не понял, что происходит. Весь приобретенный за столетия жизни опыт приказывал ему не открывать рот. А хищные инстинкты — разжать зубы, чтобы сжать их на таких близких пальцах: «Моё». Вот уж чего Грегу Лестрейду делать не хотелось, но, заметив взгляд Майкрофта, то как тот приподнял бровь, неохотно разомкнул губы. Шоколад таял на языке, наполняя рот насыщенным вкусом какао. Сладости Грег не любил, но вкус оценить мог, конфеты смертных точно стоили своих денег. Но даже он не шёл ни в какое сравнение с другим: протолкнув конфету на язык, Майкрофт прижал палец к острым зубам Грега. Ранка была небольшой, немного неприятно было чувствовать, как её касается шоколад, но Майкрофт вполне мог потерпеть этот лёгкий дискомфорт, который вполне окупался реакцией Грега. Грег держал руку Майкрофта, который ощущал его внутреннюю борьбу. Усилилась хватка на запястье. И, наконец, он почувствовал, как к ране прижался кончик языка Грега. Вот оно, то, что Майкрофт так долго ждал. Ему потребовалось очень много терпения, чтобы совратить этого вампира-вегетарианца, который веками пил исключительно кровь животных. Не говоря уже о том, сколько времени потребовалось, чтобы заставить сомневаться — и при этом не вызвать подозрений у Грега — в выбранном вампиром, устоявшемся способе питания. Майкрофт прикрывался заботой о партнёре, предлагал кусать не в шею, раз она будила в Греге Лестрейде охотничьи инстинкты и желание выпить досуха, а за запястье. Майкрофт изо всех сил старался, чтобы Грег не заметил его вмешательства, сводя практически на нет излишнее сопротивление: хватало того, что это шло вразрез с моральными нормами, по которым жил Грег Лестрейд. Грег так и не посмотрел на Майкрофта. А сам Майкрофт со стороны наблюдал, как расширяются его зрачки. Кровь приносила Грегу ни с чем не сравнимое удовольствие, а Майкрофту нравилось наблюдать, как меняются выражение лица и движения. И знание, насколько это на самом деле нравится Грегу, приносило Майкрофту такое же по силе наслаждение. Грег нахмурился. Он усилием воли отстранил руку и отпустил пальцы Майкрофта. Но долго рот не пустовал. Стоило коснуться губами его губ, и острые клыки стали втягиваться в дёсны. Майкрофт целовал его очень осторожно, скользнул кончиком языка по остаткам шоколада на губах Грега. Как он и думал: никакого привкуса крови, только горьковатая сладость какао от конфеты, которую он собственноручно вложил в рот. Он пошёл на маленькую хитрость, чтобы убедиться, что ничего ужасного в этом нет. Даже наоборот, они идеально друг другу подходили. Сердце Грега судорожно колотилось, но что гораздо больше выдавало его возбуждение — то, как он потянулся и схватил полы пиджака Майкрофта. И постепенно все другие мысли исчезли из головы Майкрофта, оставляя только возбуждённого Грега. Он коснулся губами его губ, медленно расстегнул ворот белой рубашки Грега… Словно неторопливо снимал обертку с подарка. Прочертил губами и языком путь по шее вампира, оставляя за собой влажные следы и засосы. Пока не закончил её коротким и сильным укусом. И спокойно наблюдал, как проявляется ещё одна, поистине ужасающая черта, отличающая Грега от простых смертных: обычно полный жалости и сострадания взгляд был настолько расфокусирован, что казалось, словно Грег умер от засосов. Но не успел Майкрофт с удовлетворением отметить, что Грег не в состоянии оказать какое-либо сопротивление, как тот оседлал его и прижал к спинке дивана. Грег сидел на нем сверху, давя своим весом прямо на промежность, даря своё тепло. Ладони Майкрофта скользнули по прижатым к его талии коленям вверх, потёрлись о скрытый брюками член, заставляя Грега содрогнуться. Майкрофт расстегнул на нём рубашку, пуговица за пуговицей, и помог избавиться от брюк. А после Грег поднёс укушенные пальцы к губам и стал целовать и облизывать их, каждую костяшку, фалангу за фалангой. Даже там, где была совсем недавно рана, от которой не осталось ни следа. Его действия больше были похожи на то, как церемониально целуют руку. Майкрофт посмотрел на него с немым вопросом во взгляде: Грег редко вёл себя так… — Нам нужна смазка, — совсем не романтично сказал Грег. От такой прямолинейности Майкрофт только приподнял бровь. И тот тут же добавил: — Что, предполагал, что во мне так проявила себя кровь французских предков? Майкрофт некоторое время разглядывал Грега, а после улыбнулся. И чем шире была его улыбка, тем более красными становились щёки Грега. В конце концов Майкрофт снова его поцеловал. Он хотел бы сказать, что не предполагает, а наблюдает и делает выводы, но предпочёл просто поцеловать, а не поучать. В конце концов, он мог попытаться говорить не так в лоб, отказаться от собственной принципиальности и потребности контролировать всё и вся каждую минуту ради того, чтобы не ссориться с Грегом Лестрейдом. Вот почему он позволил Грегу перехватить руку, направить её к ягодицам, но когда тот сжал его пальцы и попытался нетерпеливо насадиться на них, Майкрофт освободил руку. Он медленно провел по щели, едва касаясь колечка мышц, не надавливая, только распространяя влагу по коже и ожидая, когда мышцы сократятся, выдавая желание Грега ощутить его внутри. Грег перехватил вторую руку, побуждая накрыть ладонью член и сжать. — Надо кольцо снять… — пробормотал Майкрофт. Грег толкнулся в его ладонь, показывая насколько возбужден, и произнёс: — И с кольцом хорошо. Майкрофт прищурился. Он, повинуясь неясному чувству, сжал пальцы на эрекции Грега, выжимая из него первый, но не последний за эту ночь стон. Пальцы двигались внутри, растягивая и дразня безжизненное тело вампира. Но все же было кое-что, о чём Майкрофт хотел знать. Внутри Грега помещалось три пальца, и он отчаянно пульсировал и скользил на них. — Когда ты пил кровь в последний раз? Вопрос заставил Грега замереть на несколько секунд, только потом он собрался с мыслями и ответил: — Давно, но мне нормально, правда, не надо часто пить… — Майкрофт разжал пальцы. Грег весь подобрался. — Чёрт возьми, да какая сейчас разница, зачем спрашивать? — Я спрашиваю лишь потому, что видел выражение твоего лица, когда ты переступил порог. Ты выглядел так, словно едва сдерживаешься, чтобы наброситься на меня. А сейчас даже в глаза не смотришь, — Майкрофт легко коснулся губами губ Грега, едва прикрывающих клыки. — И не надо говорить, что они появились, потому что сегодня праздник и надо соответствовать образу. Он замер, ожидая реакции одурманенного разума Грега, слабости, которой бы он мог воспользоваться. — Я едва сдерживаюсь сейчас. Но что мне было делать? Поехать следом, найти тебя и прижать к стенке прямо перед всеми этими высокопоставленными индюками? Майкрофт моргнул. На первый взгляд по ответу можно было решить, что Грег Лестрейд им очарован и одержим. И если рассматривать сказанное под определенным углом, это было довольно красноречиво. Так что в итоге Майкрофт улыбнулся и заметил: — Довольно интересная идея, но не осуществимая. Прямо сейчас Майкрофта мало волновало, чем именно закончится разговор. Больше его заботила сжавшаяся на плече рука Грега. Да и трудно было пропустить, как Грег заставляет вытащить из себя пальцы и отводит в сторону руку Майкрофта. Пора. Клыки были наполовину втянуты, и Майкрофт припал поцелуем к губам Грега, ощущая его — их — дрожь и насколько глубоко погрузился член. Он не двигался, давая Грегу самому подобрать темп, но целовал губы, глаза, кончики ушей. Уши были холодными — что естественно для вампиров, — но Майкрофту хотелось согреть их, всё тело Грега, о чём он и шептал. И Грег содрогнулся и сжался сильнее от этих слов. Майкрофт уткнулся лицом в его шею, заглушая стон и отчаянно надеясь, что это так и не услышали. Грег замер, позволяя удовольствию подхватить и смять его. Мышцы сокращались, сжимая — не толстый, но длинный — член Майкрофта, давая ему ощутить эту пульсацию. Даже по лицу Грега пробегали судороги, он висел на грани оргазма, явно не в силах понять как двигаться и стоит ли вообще двигаться, чтобы не кончить прямо сейчас. И Майкрофт знал, что сейчас лучший момент: Грегу нужно было его запястье. Он прижал пальцы ко рту Грега, провел по нижней губе, по линии скулы, обхватил ладонью щёку и прижал белоснежное запястье к зубам. — Пей. Грег не стал отворачиваться и отказываться от предложенного. Даже повалил Майкрофта на диван, крепко удерживая руку. Но сказал при этом: — Мы с тобой, конечно, уделаемся… Но не кровью. Майкрофт хотел было возразить, однако все его возражения были прерваны сокращением мышц Грега. Огонь в камине отбрасывал длинные тени, пламя танцевало на поленьях, наполняя комнату теплом и уютом. Единственными звуками в комнате были вздохи Майкрофта и сдерживаемые стоны Грега, приятный треск дерева в камине и непристойные шлепки плоти о плоть. Покрытые потом тела блестели в тёплом свете огня. Лицо Грега приобрело здоровый цвет, никак не соответствующий его расе. Казалось, словно его тело было наполнено мёдом, который член Майкрофта заставил вытекать изо всех пор. Казалось, что всё тело, и в особенности то место, где они соединялись, Грега охватило мягкое сияние. Почувствовав приближение оргазма, Майкрофт со стоном запрокинул голову, открывая Грегу доступ к своей шее. Тот издал приглушенный вскрик и повалился на него, касаясь подбородком местечка между шеей и плечом. А после схватил подушку, уткнулся в неё лицом и укусил, прорывая острыми зубами хлопковую наволочку. Грег задрожал, будто сдерживался из последних сил и вот, наконец, не сдержался. Это одновременно и пугало, и заставляло предвкушать. Он громко застонал, дёргая бедрами. Словно хотел продлить это ощущение подольше, надеялся отсрочить оргазм. Но тут его выдернуло из этого состояния и погрузило в оргазм горячее влажное и такое желанное прикосновение к основанию шеи. Майкрофт, словно сам был вампиром, словно Грег каким-то образом передал ему свою сущность и жажду крови, укусил его. Прокусить кожу человеческими зубами было сложно, он оставлял только чёткие отпечатки-полукружья, но всё кусал и кусал, отказываясь отпускать, пока Грег не сжался, буквально выдаивая последние капельки спермы. Постепенно придя в себя после огразма, Майкрофт перевёл взгляд со следов зубов на лицо Грега. Он отпустил его ягодицу и убрал белоснежную прядь Грегу за ухо. — Не сдерживайся, не борись с инстинктами. Я буду плохим партнёром, если не смогу позаботиться о тебе… Слово «партнёр» заставило Грега на секунду сжаться. Он что-то пробормотал едва слышно и совершенно неразборчиво, с ошеломлением глядя на Майкрофта. Майкрофт сел и поднёс к губам Грега запястье, на котором остались красные следы пальцев вампира. — Знаешь, в моменты слабости я задаюсь вопросом… если ты отказываешься пить мою кровь, то чью тогда будешь пить? — Майкрофт поджал губы, пристально глядя в глаза Грега. И медленно, с расстановкой добавил: — Подчиненных? Случайных прохожих? Или… — он буквально заставил себя произнести следующие слова, — Шерлока? Никогда и ни за что он не хотел бы оказаться между таким выбором: Грег или Шерлок. Да и к тому же он не знал, как в итоге поступит Грег, или наоборот — знал, но не хотел даже самому себе признаваться. Майкрофт вздохнул, старательно хороня в глубине души чувство собственного бессилия. Он не собирался заставлять Грега отвечать на вопрос, на который и сам не знал точного ответа. Майкрофт хотел было убрать запястье, но Грег вдруг поднял руку и сжал его, удерживая неподвижно. Тёплое дыхание коснулось нежной кожи, едва прикрывающей вены. — Будет немного больно, Майкрофт. И Майкрофту вдруг захотелось рассмеяться. Но он только облегчённо улыбнулся Грегу. — Ну наконец-то, больше не надо воображать, насколько это больно на самом деле. Но на самом деле рана от зубов Грега была не больнее пореза от бумаги. Нанесена точно по вене. Крови было немного, но сам процесс кормления оказался странным. Грег сначала неторопливо слизывал кровь, потом накрыл рану губами и стал сосать. Заставлять его кусать глубже Майкрофт не собирался. Хорошо уже, что Грег взял на себя инициативу и вообще укусил. Им некуда было торопиться. Майкрофт отвернулся, пряча глаза: он прекрасно понимал Грега. А после приобнял Грега за плечи и позволил странно сжаться и уткнуться лбом в плечо, чтобы спокойно поесть, не смущаясь взгляда. Совсем рядом, на кофейном столике стояла коробка шоколадных конфет. Только сейчас у Майкрофта представилась возможность съесть хоть одну, нужно было только руку протянуть. Так о чем ещё беспокоиться?.. __________________ ¹ ...воды реки Хуанхэ… — река в Китае, одна из крупнейших рек Азии. В переводе с китайского языка её название — «Жёлтая река».