останешься ли ты в Аду?

      Иногда ей казалось, что именно в таких местах чувствовала себя спокойно, нежели в открытом мире. Это становилось игрой на выживание, в которой либо тебя съедят, либо ты сожрешь с потрохами. Естественно, она выбирает второй вариант.       Это место походило больше на некую фабрику животной промышленности, ибо пахло здесь крайне дурно, аромат испражнений животных впитывался в одежду и кожу. И неизвестно ей где здесь искать информацию, как искать и есть ли вообще хоть что-то толковое. Тут куда ни ступи одно и тоже, и ходить по кругу было одним из самых бессмысленных затей. Но только Данби прошла вперед, то притормозила слегка и застопорила внимание на здании. Оно стояло подальше от всех, как будто выбиваясь из толпы, привлекая внимание. — Погодите…—сглотнула Хео, приоткрывая рот от удивления, — Это же то место, где я и нашла ту девчонку и этих людей.       Секудная пауза пролетает, прежде чем она шокировано добавляет: — Твою мать.       И отступилась, сводя брови свои ближе к переносице. Значит, те бандиты являются нелегалами, что занимаются продажей органов. Она обошла его весь вокруг, но пятна от той крови простыл, как будто перестрелки никогда и не было. Взгляд девушки упал на комплекс железо-бетонных сооружений и решила уже вынуть из-за спины пистолет, заряжая его холостыми патронами. Двери открывались с тягучим скрипом, но тут же за стеной оказался план эвакуации настенный. Оказывается, комплекс соединен между собой надземными и подземными переходами, а также платформой. Кажется, здесь также есть предубойное сожержание, и среди этого огромного здания наверняка есть комната для убоя и разделки туш.       Она проходит вперед, чувствует, как у горлу подходит тошнота. С каждым шагом становилось здесь все мрачнее и красочнее для хоррор игр. Данби ходила бесшумно, ввглядывала осторожно и на всякий случай вела первым ствол. Как будто тут и не было никого. Но стоило покопаться в бумагах, она заметила только подписи о контрактах каких-то. Осмотрелась по сторонам и вытащила телефон, перефотографировав их. Эта тишина давила ей на перепонки, вынуждала шагать куда-то в темень. И эта тьма оставляла ее в неведении.       Заходя в другую комнату, которая была освещена бледно-холодным, почти приглушенным светом, она потерла глаза и поняла, что одну чертову линзу прое…потеряла. Если уж пошла такая пьянка, то снимет и вторую. Без них даже лучше, не нужно заботиться о том, что глаза начинали в них болеть. Пройдя чуть вперед, Хео нащупала переключатель и включила энергосберегающие лампы. Они вспышкой резкой заставили ее просто-напросто зажмуриться и позже привыкнуть к свету. Но все это уходит в дальний план, когда видит по обеим сторонам разделанные туши животных. Они были подвешены за задние ноги, а их голова, возможные копыта, ноги, снимают шкуры были удалены. Голая кожа, со вспорытыми животами, откуда могли бы вываливаться склизкие внутренние органы, но этого не последовало. Туши распилены и были как раз в холодильной камере. Ей стало все понятно, когда по спине холод жгучий прошелся. Данби отворачивается на пару мгновений и видит стол с приборами и на стене висел запачканный сероватый халат. Она осторожно сняла его и накинула на себя. От него веяло металлом и чем-то пресным. — Вот в чем, значит, они ходят. Но где тогда тела людей? —хмыкнула, — Если бы я была торгашом органов…где бы… — Ты совсем спятила? —звонкий голос вынудил ее резко обернуться и положить на место тесак, как будто это не она трогала и пыталась мыслить как те нелегалы. Подняла ладони перед собой и увидела запыхаашегося Сона, — Что это за прикид? Ролевые игры с трупами — плохая идея. — С будущими трупами-тоже? —оскалилась. Хочет, чтобы это закончилось как можно скорее, потому что ее застывшая напряженность не дает ему покоя. Тэхун морщится от вида и подходит ближе, дергается от холода. Он нахмурился, когда увидел ее чистый фартук. — Что-нибудь нашла? —поинтересовался. — Контракты на телефон скинула какие-то, может, пригодятся, —ответила и показала ему фото. Тэ наклонился и посмотрел, — Ты что-то знаешь? — Не-а, знаю меньше тебя, —пожал плечами, — Тут холодрыга, пошли отсюда. — Ну ты иди, я не держу тебя, —и стоило ей обернуться, как дверь морозильной камеры захлопнулась от ветра. Тхэквондист хмыкнул и переглянулся с девушкой, но та добавила: — Если ты думаешь, что я пыталась нас оставить наедине, то ты ошибаешься.       Сон обнаружил кнопку аварийную, но поздно понял, что она замёрзла и перестала работать. Здесь с каждой секундой становилось холоднее. Он пытался ногами выбить дверь, бить кулаками и орать. Данби осмотрела помещение молча и пыталась найти что-то подходящее для разморозки кнопки, но вокруг были только мясные туши. — Сука, —выругался громко он, убирая ногу от безнадежности. — Можешь продолжать — меньше замерзнешь, —проговорила слегка натянуто строго она. — А ты меньше пизди — тепло тратишь, —заявил он и посмотрел на нее, застегнул все кофты и куртки. — Рот прикрой, отвлекаешь думать, —она долго смотрела на эти туши и думала о том, что ими можно было бы что-то сломать. Но Тэхун раздражает своим присутствием, начинает говорить о том, что ей все всегда мешают, мол, единственный Шерлок Холмс на этой планете. Она толкнула его на стол, который мог быть до этого покрыт различными внутренностями, и облокотилась на него. Схватила за подбородок и отчетливо проговорила, неазирая на пар изо рта: — Замолчи. — А ты кто такая, чтобы мне указывать? —провоцирующе подливает масла в огонь, и заметил, как она подняла фартук, который был испачкан кровью, забралась элегантно на стол и прижала того спиной к поверхности. Темноволосый коварно улыбнулся, и только вкинул: — О, какой недобрый взгляд, мне что, бояться? — Конечно нет, —и осторожно опустилась, ухватившись за потолочные крюки, которые использовались для подвешивания, — Разве меня стоит бояться?       Они знают оба ответ. Но он примерзает вместе с Соном. — От твоей паники и агрессии нет толка. Хочешь выжить — делай разумно, а не поддаваясь эмоциям, — ее слова бьют по его мозгу. — То есть не как ты, да?       Она схватила его за руки и с силой прижала к столу, после того как Сон попытался прикоснуться к ее талии и как-то усмехнуться. — Почти ранил, —льстяще заявила она и ослабила хватку, а после укоризненно осмотрела его и слезла. Девушка поёжилась и снова все осмотрела: — У меня есть идея. — Греть друг друга? — И замёрзнуть рано или поздно. Нет. Не оно, —помотала головой, — Нужно найти чем нажимать на кнопку чем-то более тяжёлым и твёрдым.       Здесь были туши и куски замороженной ягнятины, что не не подходили по размеру, а говядину было неудобно держать. Она прошла мимо туш, прошла мимо контейнеров и нашла среди них отсек с потрохами замороженными. Тэхуна слегка озадачило то, что Дан долго там копошится и тесаком что-то откулопливает. Он подошел, глянул из-за плеча его, как девушка поднялась и повернулась к нему с замороженным фрагментом кишков. Юноша шаг назад приличный сделал, поморщился и сказал: — Ты больная. — Хочешь жить — умей и кишками дверь открывать. Вперед, и с песней, —и насильно втюхивает ему замороженный фрагмент. В этом она была права, хоть и ситуация нестандартная. Пришлось ему использовать это как полицейские, применяющие таран, чтобы вламываться в двери. Девушка искала все это время саму систему охлаждения, а на глаза так ничего и не попадалось. — Проблемы? —спрашивает он. — Нужно найти систему охлаждения и отключить ее, не факт, что идея с кишками сработает. — А с системой то есть факт? Давай быстрее, я уже начинаю не чувствовать рук. — А ты побольше руками работай, а не языком, —украдкой ухмыльнулась и подняла тут же ладони перед ним, замечая суровый взгляд Тэхуна, — Да не обижайся, кто виноват, что ты пиздализ. — Блядина. — Факт, не поспоришь. Тебе такое нравится. — Нашёл, —указывает на систему охлаждения, которая находилась высоко на стене. Данби про себя подметила, что придется как-то импровизировать и выходить из ситуации как можно скорее. Она хватает его руку, тянет за собой, пока тот возмущается всячески, неразборчиво для нее. Хео старается не слушать парня, сейчас это менее важно. Когда они доходят до этой стстемы, заявляет: — Подними меня, дальше я поколдую и отключу систему.       После чего обнажила ствол и укоризненно осмотрела источник лютого холода, из-за которого руки уже краснеют со скоростью гепарда. Это не к добру. Тэхун встает на одно колено и говорит: — Садись со стороны лица. — Я конечно понимаю, что за отлиз — любой каприз, но иди ты нахуй, —щелкнула ладошкой его по плечу, а тот беззвучно рассмеялся. Та уместилась на его плечах и он осторожно поднялся. Хео схватилась за плечи, почти врезалась когтями, пока не услышала от него: — Эй, коготки свои отстриги, убьешь же. — Позже, нужно отойти на приличное расстояние, —с виду, это походило на обычный кондиционер, где при помощи вентилятора нагнетается поток для воздушного охлаждения конденсатора. Вынув пистолет, сняла его с предохранителя, нацелилась и выстрелила пару раз по венталятору. Ничего не происходит и та прикусывает нижнюю губу и выругивается: — Сука. Не берет. — Попробуй этим, —и осторожно приседает, берет из странного арсенала лом, — Давай, Дан, раз начала, то закончи это уже. — Блять, —потирает переносицу и вздыхает, — Да, давай. К черту.       Крутанув лом в руках, задалась вопросом, откуда он вообще в морозильной камере взялся, пока не хлестанула по системе и с дури в лопасти вентилятора не врезала наконечника. Разшатав решетку, до упора ввела орудие столь важное, пока лопасть не заломалась и не стала производить вращательное движение. — Отлично, добивай его, —и несильно шлепнул по ляшке, стараясь игнорировать тот факт, что кожаная юбка очень сильно, почти до нижнего белья, задернулась. Юноша нахмурил брови и прикрыл глаза, проклиная себя за такие мысли. Данби провела количество патронов, совершила базовые движения перед выстрелом и всадила пару пуль куда-то дальше вентилятора, услышав барахтение и запах гари. — Получилось…—не веря в это, ее опускают и когда встала на ноги, то заметила на себе слегка шокирующий, испуганный взгляд. Сон импульсивно начал расстегивать молнию, пока не застал ее огромные глаза и добавил: — Ты себя видела? Ты выглядишь хуже мертвого, блять, ты пиздец бледная. Данби, черт, ты же прям у источника холода была. Твою ж… — Проехали, —отвернулась и посмотрела на дверь, — Нужно выбираться. — Надень, —и, не спрашивая, накидывает на голову ее темную куртку, оставляя себя в одной сероватой кофте. Та снимает одежду с себя, оставляет в руках и видит, как тот неохотно берет замороженный кусок и начинает агрессивнее бить по той несчастной кнопке. Хео прикусила до яркого покраснения нижнюю губу и выругалась про себя. Девушка подходит к нему и отдает ее, говорит, что не хочет пачкать одежду, а тот: — Дура что-ли? Я же сказал, надень. Мне не жалко ее, особенно, если ты нас из жопы вытащила в очередной раз. — Спасибо, —пробурчала она и заметила, как тот психанул и откинул кишки в сторону и со всей дури махнул своей ногой. Он крайне импульсивный, настолько, что иногда кажется это феноменальным. Это уничтожает ее изнутри. Что-то щелкнуло, и кнопка начала гореть красным, сначала шустро мигая, а потом окончательно залилась краской. Данби дернула дверь от себя, уже от нервов вышибая ее со всех мысленных петель и вывалится оттуда, почти как снег в мае. Контранстная температура заставляет ее ощутить в этом большом, открытом здании теплоту. — Свобода, —простонал Тэхун. — Верно, —кивает и снимает с себя его куртку, осторожно, не пачкая об фартук, — Благодарю, но я больше в ней не нуждаюсь. — Как и во мне, да? —и слегка прикусил изнутри щеку. — Да, —болезненно врет, отворачиваясь от него и закидывая за спину оружие, — Благодарю за сотрудничество, но у меня свои планы на это место, не мешай мне пожалуйста. — Блять. Я сделал что-то не так? — Нет, ты ничего не сделал, просто мне проще работать одной, —произнесла это, выплевывая почти с яркой ненавистью к этим словам. Они были такими желчными, токсичными, что разъедали горло, — Кажется, кто-то идет. Уходи. — Почему? —фыркнул он. — Потому что я не хочу убеждаться в том, что вы все видите во мне плохого, опасного, нестабильного психопата, —медленно обернулась к нему, выгнув опечаленно брови и взяла с пола огрызок от трубы, — На это дно я пойду одна, без тебя, без вас. Это мой Ад, нужно принять его, а не отвергать. Увидимся, Тэхун.       Он постоял еще немного, посмотрел на нее и на то, как она крутанула в руке трубу и его порванный конец, которым можно нехило череп раздробить. Сон хмурит брови, сначала глядит косо на выход, где, возможно, Джошуа со всеми справился, хотя, ей богу, здесь еще наверняка есть. А потом глядит на Данби, что снимала с себя обувь. — Что ты делаешь? —спрашивает. — Ты уйдешь сегодня или нет? —слегка раздраженно ответила она, — Кажется, я понятно изъяснилась. — Знаешь, я передумал. Я иду за тобой. — Нет. — Я не спрашивал, —слегка надавил в голосе. — Твое мнение здесь не учитывается, —когда обувь была снята, она запрятала их под ящик и слегка начала стопы разминать, доносились иногда фланги пальцев ног. — Я скучал по тебе. — Головой что-ли ударился? —она помнит, как тот на импульсе говорил о том, что она психопатка, о том, как ничего и никого не видит кроме себя и своей одержимости. Помнит все это до боли в груди. — Сильно, —шумно выдохнул парень. — Если ты пойдёшь со мной, на сей раз я не стану промахиваться и выстрелю в тебя. Уже осознанно и специально. Не думай, что если я согласилась помочь и мы вместе вылезли из камеры и я совсем позабыла о том, как вы все со своей шаражкиной конторой твердили мне о том, что я и сама о себе знаю. Возможно, это еще одна из причин, почему ты меня бесишь. — Я же извинился. Я был не прав. Тебе этого мало?! — Нужно отвечать за свои слова. За свои я…уже поплатилась…—она знала, что имела ввиду. Она знала, что весь ее путь выложен из жертв. Девушка бесшумно зашагала вперед и добавила: — Я — психопат, который обманывает тебя, семью, близких, врагов и саму себя. Я обманываю все, что можно, люди мне верят, общество верит в то, что я адекватна. Но я лишь отражаю то, что они хотят услышать, что входит в их рамки адеквата и закона, —запрокинула голову назад и усмехнулась, — На самом деле закона нет, и все эти уставы, статьи…хуйня очередная. Я их все изучала, подстраивалась под их нормы, но…пойми. Это лишь тонкая грань, которую все переходят и перейдут рано или поздно. Это наркоз для общества, который все принимают и надеются на то, что какие-то заверенные бумаги остановят. Такая…ерунда. — Эй! Как ты выбрался-…—не успел проговорить пришедший мужчина в завод, как в его голову влетел металлический наконечник. — Тц, —качнула головой и закатила глаза, — Зараза. — Какого черта?! —рыпнулся он. — Закрой рот, —и надавила наконечником на его шею. Присела на корточки и спросила: — Где он? — К-кфто…? —захлебываясь в своей крови, начал хрипло, задыхающе проговорил мужчина. — Босс. У меня с ним встреча. А ваши парни устроили тут дебош, еще эти чертовы дети разбежались, —прорычала она, — Какого хера тут творится?! Я не за это платила бабло, чтобы меня сували в камеру с каким-то придурком. — Ничего я не скажу тебе! Ты — за одно с ними! Нечего врать, у босса сегодня не намечалось встречи с какой-то девкой в фартуке нашего мясника. — Не скажешь? —выгнула растроенно бровки домиком. — Пошла нахер! — Окей, —спокойно встала на ноги и одним плавным движением вытащила из-за спины пистолет, снимая его в предохранителя на автомате и попала прямо в голову. Кровавые брызги с чем-то белым окрасили стену, его дернуло в сторону и он упал на спину. Вздохнула и приуныловато заявила: — Все равно он ничего толкового не знал. Значит, вышибать будем. — Дан, хорош, —хватает ее за плечо Сон и та одергивает руку его сразу же, почти сиюсекудно, — Да что с тобой? Успокойся. Мы так и так найдем дев-… — Мне плевать на эту девку. И ее здесь может и не быть, —уже не сдерживаясь, заявляет Данби ему об этом. Еще одна ошибка. Она — сплошная ошибка и совершает их раз за разом. Можно быть умной, можно быть гением, но если это все перекрывают сплошные ошибки, то никакой ум не поможет. Тэхун свел брови к переносице и спросил: — В смысле? — Ты попросту тратишь время, ясно? Если бы она была здесь, значит, она мертва. Они их на органы пускают, ты реально думаешь, что та девочка жива? —сказала девушка, коварно вздернув уголком губ, — Ты очень наивен. — Я просил тебя помочь! —Тэ тут же напрягся и начал идти медленно в ее сторону. — Я же сказала тебе тогда, что не обещаю ее найти. Мне нет дела до нее, это чисто твоя забота. Мне важна эта территория.       Тхэквондист кулаком ударил по бочке, а ту пробрал на смех. Не смех даже. Хохот. И она позволяет себе хохотать во все горло, запрокинув голову и надрывая голос, позволяет себе хохотать до хрипа и слез на глазах. — Браво, это браво! —щелкает пальцами и указывает на него, закидывая в мусорку сначала верхнюю часть мужика, а потом перекидывает нижнее, — Кричи погромче, призовешь всех остальных гиен, круто. Не на ком пар спустить? Иди рукой поработай, больше пользы будет.       На улице отрезвляюще холодно. А у Сона, наверное, истерика. Он в этом никогда себе не признается. Ему хватает осознания, что сердце болит физически, легкие сжимает тисками, а тело подрагивает. — Так и будешь стоять, или делом займёшься? —фыркнула та, — Займись поисками и защити там своих девок с Качхуль Фэма. Особенно, ту «Маму», бойкая она, знает толк в отвественности. Мне она нравится. — Я не понимаю тебя. Ты ее с говном сожрать хотела. — И по сей день хочу, Тэхун, но это излишки производства, —грустно улыбнулась и помахала ему на прощание, — Но не я же с ней тусуюсь. Поэтому спаси хотя бы какую-то девушку, меня в этот список даже не включай. У нас…разная дорожка. У тебя своя, у меня — белая, порошковая. — Эй. Ты слишком много об этом говоришь, но тело говорит об обратном. Ты ведь тоже скучаешь, так зачем оно тебе все? Зачем ты ставишь эти ограждения, почему ты с теми ребятами? Просто ответь. Для чего? — Чтобы порешать все раз и навсегда.       И уходит как можно дальше.       Ей ни к чему сейчас все докладывать им, ему. Она уходит, потому что так нужно и меньше отдачи в груди будет. Больно все равно, больно так, что выть волком хочется. Упасть на колени и просто расплакаться, как подобает обычной девчонке. Раньше ею же была, так что изменилось? Многое…многое изменилось.       Девушка лишь на миг прикрыла свое лицо ладонями и выдыхает шумно, и чувствует, как внутри все начинает дрожать. Она берет в руки телефон, осматривается по сторонам и отвечает на вибрацию. — Что тебе нужно? —вылилось моляще у нее. «Разговор фильтруй, я еще даже ничего не сказал»—от этого голоса, от тона, ноги у нее задрожали. Ее заставили подчиниться этим словам, ощутить ком в горле, —«Как обстоят дела? Нашла Джошуа?» — Да…да, нашла, —пробубнела она, пытаясь найти хотя бы крупицу в этом человеке что-то простое, обыденное. Но потом вспомнила, что сама такие границы и отношения с ним выстроила.       Данби прикрыла лицо руками, а потом, незаметно стирая пальцами мокрые следы от слез, откинула голову назад и стала смотреть на небо, пытаясь проморгать подступающие слезы. «Все нормально?»—казалось, вопрос самый обычный, казалось, что именно в этом вопросе вся и проблема.       Она шла медленно, ощущая тяжесть на сердце. Холодный ветер обжигал ее щечки. — Нормально. «Ты лжешь»—ей бьют по дых, отчего она выгибается и чувствует по спине мурашки, —«Что случилось?»       Нельзя привязываться. У нее изначально был таков план — расположить к себе Со Хэсу, и расположить так, чтобы меньше вопросов было и меньше отдачи. Но она не учла, что может потерять чувство меры и их двоих затопить в том болоте. «Если будешь игнорировать, я придумаю другой план, в котором больше твоего содействия не стану рассматривать. Говори сейчас же» — Мне больно, —хрипит почти забвенно. «Ты ранена?» — Нет. Больно где-то за ребрами, дышать трудно. «Отравляющий газ? Так и знал, что тебя одну туда нельзя. Я сообщу Ли-…» — Придурок, я просто скучаю по тебе, а ты все о работе или об угрозах, да иди ты…! —всхлипывая, произнесла это и отключила резко телефон, тут же вытирая слезы тыльной стороной руки, снимая со своей «маски» эти никчемные эмоции, обнажая ледяное равнодушие. — Отлично…—выдыхает спокойно она, — Пусть думает об этом. Это слегка подобьет его.       Грязный прием. И гордиться этим было совершенно нельзя. Она и не радуется этому, не радуется тому, что свои эмоции использовала против человека, подбив. Ей нужна любая информация, а здание впереди нее больше походило на крайне заброшенный офис. Если есть там и кто-то, то лучше забраться на нечто подобие пожарной лестницы. Практично и незаметно. Сомнительная, ржавая лестница не давала Данби никакой гарантии, что не упадет. Но, кто не рискует?..       Пришлось вскарабкаться на эту лестницу, потому что времени мало, а думать о каком-то грандиозном плане, не зная толком событий здесь — сплошной геморрой. Взобравшись на трёхэтажное здание, на крыше которого был эвакуировационный вход, и, возможно, путь для ее атаки. Гонять в фартуке этом и забираться с ним было тяжело, пришлось снять. Здесь, на крыше, дышать было проще. Ветер дул прямо в лицо, развивая ее черные длинные локоны волос. Этот парик все еще не снялся, хороший материал и клеющее вещество. Небо затянулось темновато-сероватыми тучами, которые могли лишь предвещать либо беду, либо дождь.       Замок на двери ржавый, старее даже всех тех, которые знала до этого. Она не знает, как с таким замком работать, но знает, кто с ними хорошо справляется. Набрав номер быстрее, чем пуля, ждала ответа на звонок. «Слушаю?»—сонный голос мужчины вынудил ее улыбнуться слегка. — Привет. Нужно вскрыть замок. «Я же обучал тебя этому» — Другой вид замка. Ну, знаешь, не нависной. Здесь замок, как в подъездных домах. Пластина и сразу вырез для ключа. «Фотку пришли»—сказал он, тут же реагируя на получения изображения, —«Хорошо. Ага, вижу. Ну здесь либо высверливать, либо отмычкой. А ты, собственно, с какой целью спрашиваешь?» — Я на базе тех нелегалов. Они связаны с продажей органов, и, возможно, забивают потерявшихся детей, как скот. Я тебе скинула документы, посмотри их, может, что-то важное.       Сангхун грубо хмыкает, совершенно не удивляясь тому, что девчонка влезла в эту авантюру. Он говорит, что необходимо использовать отмычки или предметы, способные их заменить: скрепки, заколки, булавки. У нее есть только заколки, и то пару штук. И все же для него странное дело — дистанционно обучать. Рассказывает, что выполняют двумя отмычками. Объясняет то, чтобы первую вставила в замочную скважину до упора в главную плату. Данби так сделала. — Ага, вставила, дальше что? «Ну а дальше самое долгое. Вот берешь, поочередно подбираешь второй нужное положение сувальд, чтобы основной штырь передвигался. Не факт, что с пер-…» — Открыла, —ответила она ему, заставляя мужчину слегка удивиться. «Серьёзно?»—кажется, в его тоне повстречалось крайнее удивление, хотя казалось бы должен был привыкнуть к тому, что Данби — не совсем обычный (тут должно было быть АДЕКВАТНЫЙ) ребенок. Санг действительно начинал иногда побаиваться девочку, которая своими ручонками может…придушить кого угодно, как угодно, чем угодно. Неважно каким образом, главное — сделает. — Да, дверь открыта, —и тихонько приоткрыла ее, — Спасибо, па, буду должна. «Если ты мне свечи привезёшь, то так уж и быть…» — Опять проводка у тебя барахлит, на свечи переходишь? Мама моя любит романтический ужин при свечах, хотя, ты наверное в курсе об этом. Ей ни слова об этом, ладно? Все, люблю тебя, ты лучший.       Спуститься было проще, но свет, кажется, придумали для идиотов. Потому что здесь темно, хоть глаза вырви. Можно, конечно, понапрячь глазки — и это всяко будет лучше, чем с фонарем, так как привлечёт внимание лишнее. Двигаясь осторожно, у стены, она скользнула к дверям одной из комнат, держа при себе оружие. Никого. Странно.       Первым делом у нее упали глаза на стол, на котором лежала папка и ужаснулась её толщиной. Посмотрев по сторонам, она на корточки села, открыла эту твердую обложку и осветила телефонным фонариком. Здесь столько написанного, столько незнакомых людей. Кровь. Столько разбрызганной по стенам всей местности. Тела чужих людей были превращены в фарш, все кости сломаны и лица изуродованы. А потом красным выделено:

«Желтоглазый демон»

— Что?..—она перечитала еще раз, и еще. Несколько раз провела это действительно, пока не плюнулась на задницу и не схватилась за голову, говоря: — Это же…фотографии татуировок папы и… Сангхуна. Причем тут торговля телами и они…?       В дальнейших бумагах было подробно написано неким психологом, что человек, кто проделал такое кровавое дело, обладал медицинскии образованием, основываясь на точности и хладнокровности действий с телами. Психолог, кажется, подметил, что он курит сигареты. На одном из мест найден бычок с его отпечатками. — Это что? Дело на отца? —округлила глаза широко, полистала еще раз, но это даже не похоже на личное дело с полицейского участка. Это просто папка с данными, — Это бред. Отец никогда такой жестокостью не занимался.       Так много информации про него и как он остался только неуловимым. Слишком странно. Отец давно мертв, этого просто не могло случиться. Здесь даты событий буквально этого года, того года, а его уже нет с ней более 4 лет. Фотографии старые. Фотографии с окровавленными телами спрятала себе за пазуху. Это все было какой-то чепухой, они перепутали кого-то, или есть еще какой-то человек с таким прозвищем.       Кажется, человек человеку насолил и он собирал на него информацию, вот только кто так оставляет папку на открытом столе, даже не потрудившись спрятать. Хотя бы в стол что-ли. Это их проблемы. Но знала одно: отец мертв и никакии образом не связан с убитыми телами трехгодовой давности. Хотя… — …Отец ведь работал под прикрытием на «Уроборос», —задумалась девушка, — Здесь год примерно тот же, может быть, они заключали сделку с нелегалами для тех людей, которые мешали корпорации. Уроборос — проблемная компания, нужно у Дахён уточнить этот момент.       Она быстро сфотографировала все это и решила пока никому не отправлять. Пусть это побудет пока в галерее. Пролистала еще и наткнулась на последнюю запись: «…он убил четверых наших людей на нашей же базе; время зафиксировало 01:34. Через какое-то время появился ОН и кто-то еще с ним, после чего он вывел объект и усадил в машину без своего союзника. Через полчаса приехала черная машина с неизвестными лицами. Камера зафиксировала все, но как только я хотел все перенести в резерв, меня вырубили. Как только я проснулся — система все разрушена, а записи сожжены» —…Это что за прикол? —страшная мысль закралась неожиданно, когда прочла это, отссылаясь на тот гребанный день, который так подходит под описание, — Он что, говорит об Сангхуне? Он-Желтоглазый демон? Что за хрень.       От ужаса и беспомощности, Данби схватилась за голову снова. Ноги подкашивались. Девчонка оперлась о стену и медленно сползла вниз. Мысли хаотично метались в голове, не в силах уцепиться за что-то адекватное. Это какое-то совпадение. Это не может быть чем-то реальным. Отца убили. Отец мертв. Сангхун не является тем человеком, они даже не похожи. Переживания вперемешку крутятся, и с осознанием подскакивает, говорит: — Они-не могут быть одним и тем же человеком.       Заняло долгое время, чтобы перефоткать все судорожно, пока не услышала шаги в коридоре. Она отложила папку на стол, смотрит на свои руки, что вспотели уже в этих чертовых перчатках, что не снимала практически с самого приезда сюда. Но ей снова чудится, что они тоже оказал в крови. — Они же…не могут…—руки дрожат, — Не могут…       И тут открывается дверь и девушка аткивно нападает на мужчину в заросшей щетиной. Багровые всполохи крови стояли перед глазами, как и шум его голоса. Болезненное мычание мужика, которому закрыли рот, напомнило ей о…о чем-то. — Слушай сюда, —и схватила его за волосы, подвела к фотографии, — Узнаешь этого человека? — Мфп! М-м!..—сообразив, Данби убрала руку от лица, дав ему воздух, — Не знаю! — М, понятно, пахнет наглой ложью, —и приставила к нему лезвие ножа и ткнула мордой в фотографии, — Еще раз спрашиваю. Кто это?       Он не отвечал. Та коварно заулыбалась и нанесла ему пару ударов костяшками, чтобы привести в чувства. Но этого было мало. В ход пошел стул, железяка, в которую кидали окурки от сигарет. Сделала из бандита — иллюстрацию кровавых оттенков. Хео подняла его голову и резким движением впечатала в свое прочное колено, пока из его носа струей не брызнула биологическая, капиллярная жидкость.       Человек безмятежно упал прямиком на холодный бетонный пол. От падения из лёгких выбило весь воздух. Его сердце бешено билось об ребра, совершенно не помогая. — Кто. Этот. Человек?! —и надавила ему на болезненный, открытый участок. — Дж-ж… Желтоглазый демон. — Я знаю, блять, я читать умею. Этот человек 4 года назад как умер, конченный ты ублюдок. Выкладывай все, иначе скучающий пол быстро поцелуется с твоими зубами.       Тупая боль прожгла колени и ладони, на которые человек еле как оперся, чтобы не разбить лицо. Спину прожгло внезапно острой болью. Горячее потекло по спине вниз, напитывая одежду влагой. Кровь. Кровь на содранных коленях и ладонях. Рука резко переворачивает его лицом вверх и усаживает на землю. Хватает за ухо и, надавливая ногой на пах, притесняет лезвие к ушной раковине, проепетав: — У тебя десять секунд. — Это демон! Это желтоглазый демон! Я не знаю его имени! Не знаю! Он вернулся! Он всех грохнет! Его…его…его…нужно убить. Он…не мертв. Он живой! ОН ЖИВ! ГОСПОДИ. — Ох, мужик…—печально выгнула брови та и сказала: — Этот человек 4 года назад умер. Он не мог восстать, ну, знаешь, как зомби. — НЕТ-НЕТ-НЕТ! —как этот мужик нашел в себе силы отодвинуться резко и впечататься спиной в стену. Она никогда не видела у взрослых людей такой ужас. Он указывает на нее дрожащим пальцем, нашептывает: — ЭТИ ГЛАЗА. У ТЕБЯ ЕГО…его…его глаза. Пожалуйста, не трогай меня, я не хочу ничего делать, пожалуйста, оставьте меня…оста-авьте…       Спина горела. Рана у мужчины сильнее кровоточила, образовывая лужу. Адреналин — единственное, что держало его сознание здесь. Данби недоуменно смотрела на него и сказала: — Он мертв. — Ты…не…понимаешь. Он живой. Он переживет всех! Он должен был умереть, должен был…сгореть тогда, господи…как вообще остался в живых?! Точно не человек, точно демон!       Он говорит о том пожаре, когда Ли Джинхо обезглавил отца? Он говорит ведь об этом дне? Это выходит за пределы фантастики. — Живой, говоришь? —хмыкает, — И как? Нашел его? — Нет…нет…нет…—зашипел он, сплевывая сгустки на пол, — Недавно убил наших людей. Зачем блять ему та девка? Он был с кем-то. Камеры зафиксировали. Я видел. — Сохранились записи с камер? —девушка осторожно заперла дверь изнутри и вернулась к своему испытуемому. Но тот мотает головой, отводит взгляд в сторону и говорит о том, что его вырубили, а как только очнулся, то вся система видеонаблюдения пошла к черту. Девушка свела брови к переносице и задумалась, — Так и думала. — Зачем он тебе? —спросил мужчина, как та замахнулась ногой и сказала: — Здесь вопросы задаю я, а не ты. Если не усвоишь это предупреждение, то потеряешь кровь быстрее, чем нужно. Почему он убил ваших людей? Вы же чертовы простые нелегалы. Ну продаете вы органы, на кой хер ему. Он светится часто в криминальном мире. Кто. Этот. Человек? — Убийца убийц. Главная заноза в заднице в, как ты выразилась, «криминальном мире»…Он убивает поголовно любых нелегалов, его даже наше старшие опасаются. Вам не стоило переходить нам, ему дорогу. Вы совершаете ошибку. Валите нахер отсюда. — Ты не ответил мне. Как он связан с вами и что ему нужно было? Не просто так же убил ваших, повод же наверняка убил, —тянется ближе, насколько позволяет самообладание, смотрит прямо в глаза. — Ему не нужен повод, говорю же. Он…он наверняка один из тех, в политике, какой-нибудь свыше. Это не простой военный, я знаю таких, сам когда-то служил. — Ты так и не понял? —вопрос риторический, но задан с небывалым до того холодом в голосе. — Что? — Он мёртвый, нет у тебя никаких доказательств, что он живой. Ты-просто трус, который однажды испугался человека и параноит. — Ты… —осознание его приходит медленно, но в моменте ударяет обухом по голове, вынуждая морщиться, — Ты…и он…вы?.. Ты похожа на него. Я…узнаю это. Эта аура.       Незнакомец резко дергается вперед, пытаясь схватить девчонку, но он даже не заметил, как не может и рук поднять. Тело еле дышит. Вот только Хео, то-ли издеваясь или же просто играясь продвигается ближе, показывая, насколько же он в заднице. И выглядит это все до абсурда смешным. Он как побитый щенок. — Ты-всего лишь параноик, а я люблю линзы. Хватит искать во всем его, настолько напугал что-ли? Пф. Что он тебе сделал? — Отрезал член, а потом кинул, как животное подыхать. Сказал: «Еще раз увижу в моем районе или то, что ты покушаешься на ту женщину, отправишься туда же, где твои дружки»…СУКА! Он мне болгаркой нахуй блять отрезал! Ты знаешь КАКОГО это?! Нет блять, ты нихуя не знаешь?!       Девушка вальяжно откидывается на спинку стула, потирает виски. — Говоришь так, как будто он ужасное правосудие. Да по твоим рассказам он ничем от вас не отличается, просто психопат, —надрывно тянет последнее слово. — Ты дура блять что-ли?! Он — и есть ПСИХОПАТ! В нем нет ничего святого. Он-каратель, желтоглазый демон! Так его называют! —эмоции захоестывают с головой, топят на поражение этого глупого щенка.       Та поднимается, хлопат по коленям и вздыхает, говорит после чего: — Выдумки, а я попросту трачу время.       Встает, чтобы уйти, как тут же оборачивается на пороге, вытаскивает из-за спины оружие и, недолго размышляя, говорит: — Не смей говорить так о нем.       Раздается выстрел. Впервые в жизни Данби так чувствует гнев, который контролировать просто не выходит. У нее дикое желание сорваться с места и придушить тут каждого. Но выражает свою ярость в ядовитой улыбке, закрывая попутно за собой дверь. — Это пиздец, —заявляет смело она.       Сегодня у нее день звонков, но благо у нее стоит просто на вибрации. Та прижимает к уху смартфон и, стремительно направляясь, отвечает безэмоционально: — Вы закончили свой спор? — В процессе, —отвечает ей Джошуа, но на фоне Сон ответил ему о том, что он побеждает в этом споре, — Что? Что за бред? Вообще-то я был тем, кто схватил его.       Отвечает не ей, а тому безбашенному парню. Данби закатывает глаза и морщится больше от того, что осталась последняя партия патронов и оружие больше не будет полезным. Пока они спорили между собой, девушка трубку не вешала, украдкой нырнула на лестницу и решилась спуститься вниз. — Алло? —говорит тот. — Хуем по лбу не дало? На связи я, —отвечает, раздраженно выдыхая, — Джошуа? — Твой парень меня бесит, вот что, —хмыкает и слышит на заднем фоне снова возмущенный голос Тэхуна, что говорил ему о том, чтобы не жаловался попусту. Ее напрягает тот факт, что он никак не отреагировал на слова Джошу, сказавший о нем, как о парне. — Во-первых, терпи излишки производства, а, во-вторых, не парень он мне. Усек? —решила все-таки подметить этот факт, хотя бы для того, чтобы больнее это не отдавалось. Джо хотела расхохотаться от всего этого. Но знал бы он, как их хорошо видно с этого здания. Как отлично видно ту девушку, считающуюся «Мамой», которая с тревогой и решительностью глядела на Тэхуна, как что-то говорила твердо, но тхэквондист ловкой рукой ее убирает от нападения со спины мужчины. Для Сона он был не помехой, но пару жестов дали многое. Хео прикусила губу и…поняла, что заслужила такое. Обижаться или злиться на него было бы неправильно. Та девушка и понятие не имеет, что они оба пережили и какой пиздец между ними. Если бы знала только, то точно была в оцепенении.       Данби не может злиться на него. Это ведь неправильно. Она же сама все это начала, так с чего ради должна удивляться такому проишествию. Смотреть на это — значит получать то, чего добивалась. Сама виновата.

Она виновата во всем этом.

— Сука…—прижимаясь к стене, девушка обняла себя обеими руками, а телефон отложила на подоконник. Слёзы так и продолжали скатываться по лицу, оставляя едкое ощущения ожогов. Дыхание сбилось. — Чё такое? —поинтересовался Джошуа. — Да так, голова болит от всего этого, —негромко ответила она ему, решив, что знать парню все не так уж и желательно, иначе может возникнуть проблемы. Ей и так их хватает сполна.       Врать, конечно, плохо очень, но иногда людям все же нежелательно знать подробности. Мысли рассеиваются прочь, когда слышит внизу какие-то голоса, и они принадлежат врагам, что явно были не в восторге от атаки двух подростков. Конечно, там два идиота поспорили кто из них больше бандитов перебьет. Парней ничего не остановит.       Она сильно стискивает в руке рукоять ножа. У нее многое не укладывалось, особенно прочитанное о Сангхуне и об отце. Как эти двое связаны вообще? Папа-агент, а Санг-бывший военный и…тоже по сути специальный агент. О прошлом Санге ничего неизвестно, и это как раз пугает. Хотелось докопаться до него, расспросить того, мол, почему его сравнивают с личностью папы.       Как же так?       Когда она не доглядела, что такие данные могли быть вполне возможными. Может быть, Сангхун был с ней нечестен, а если он действительно ее отец, то почему шифруется? Почему раньше не мог расправиться с Ли Джинхо? Столько непонятного и с каждым разом мысли мешались в какую-то кашу.       Желтоглазый демон — так звали в мире криминала отца, который оказался жестоким психопатом, жаждущий справедливость в мире. Очень…похожи они друг с другом. Вылитая папина дочка. Папа был иногда буйноватым, и у них часто были ругани с мамой. Был тем человеком, который мало участвовал в ее воспитании и торчал в своей лавке хрен знает сколько. А потом оказалось, что он и агент.       Санг другой, от него пахнет иначе, от него чувствуется силой и надежностью. Отец ни разу не решал вопросы в семье, ими занималась мама чаще всего. А Сангхун решает их с мамой отношения. Резко, жестко, радикально. И при этом не теряет мужества быть «самим собой». Иногда бывает придурковатым, порой ведет как ребенок. А отец — суровый и крайне требовательный в каких-то сферах.

Они же разные. Ну почему это так не дает покоя? Разные ведь. Р а з н ы е.

— Я ведь сама видела…как отца Ли Джинхо обезглавил, —вслух говорит, — Хотя…конец видео так и не показал, только плеск крови. Но…а могло быть это не кровью папы? Видео оборвалось резко. Твою мать…а если он реально жив? Ведь мы даже не знаем, похоронен ли вообще папа. Мы не видели его тело. — Эй, ты кто такая?! —резким накатом голоса заявил парень, что держал трубку у уха, — Хённим, тут еще какая-то девка! — Девка? Отлично, —лилейным тоном оповестил его товарищ рядом со шрамом на половину лица, проводя пальцем по острию ножа в своих руках. Где-то вначале боролись Джошуа и Тэхун, на них набатом накинулись бандиты, счет которых сбивался каждый раз. Девушка на лестнице замерла и слегка приокруглила желтые глаза.       Шрамированый бандит выглядит донельзя пугающим из-за дикого блеска в глазах. Хео прикусила нижнюю губу и резко сорвалась с места, выбегая в другую, противоположную сторону от врага. Жаль, что ножки у нее короткие и ее догнали тут же, схватив за черные локоны волос. Та схватилась за чуть отходящий край корней «парика» и выдавила из себя скулежный рык: — Пусти! — Ну чё, сучка, добегалась?! Тебе не стоило попадаться на мои глаза, пойдешь со мной, —загоготал он, прижав лезвие ножа с небольшим усилием на шею сбоку.       Девчонка сухо всхлипнула, но шевелиться не посмела, иначе это может закончится летальным исходом. Данби застыла как статуя, смотрела сквозь толпу на человека, который поймал на себе ее взгляд и побледнел. — Слушайте вы, уроды мелкие, —держит за ее волосы и слегка приподнимает их, слышит доносимый всхлип и унываемый скулеж щенка, — Я грохну эту тварь, если вы не свалите отсюда. Она ж ваша подружка, да? Либо она, либо вы.       Тэхун остановился, и это крайне смутило Джошуа. Но куда сильнее его удивило шрумрованное лицо временного союзника, ведь на нем не было ни единого присутвия безразличия. Сон отпускает парня, поднимает ладони перед собой и, прикусив нижнюю губу, отходит назад. — Ты чё делаешь, Сон Тэхун? —спрашивает, не стесняясь, Джо. — Делай, что они говорят, —прошипел тхэквондист татуированному. — То-то же! —ехидно залыбился шрамированому врагу, — Видишь, как ты им дорога. Боятся за тебя.       Руки у нее в крови и слюне собственной и сейчас выглядит жалко и плохо. Он с каждым разом наматывал женские волосы себе на кулак, пока что-то не разорвалось и в руках он стал держать парик. От этого утробного рыка внутри все сжалось. Когда бандит видит лиловые локоны, то громко выдаёт: — Что за хрень?! Парик? Встала, сучье отродье!       Бандит насильно поднял девчонку за челку сливового оттенка, откинул парик в сторону и уже замахнулся, навел на нее целеустремленно нож, как вместо того жалостливого лица со слезами показалось каменное выражение. Ему с той же шаловливой скоростью влетает предплечье Хео, что решительно отбила руку с ножом по примеру снизу-вверх. Как только ее, с виду кажущаяся, худая ручка с силой сцепила атакующую руку, а второй, левой рукой (не забыаем, что эта чертила — амбидекстр) вынула на том же издыхании пистолет и выстретила тому смело в лоб. Пуля, выходящая с кровью из другого конца черепа, со свитом влетает в цементную стену. Рука ослабла и нож выпал куда-то в сторону, а тело бандита мешком грохнулось назад, на спину. Повисла в здании мимолетная тишина, после чего Данби подняла на всех свой янтарный взгляд и заявила: — Они не за меня боятся. А за вас, придурки. — У нее оружие! Схва-…—как только суетливый парень, что до этого звонил кому-то по телефону, попытался разрешить, сам достать тихо оружие, в него тут же полетела вторая по счету пуля. — Кого ты там схватить пытался? —цыкнула Хео и, убирая оружие в кобуру, поднимает с пола железку и подкидывает в ладонь, оценивая тяжесть и скорость полета ее. Девушка даже не смотрела ни на Сона, ни на Джошуа. Она размеренно шагнула в их сторону и сказала насмешливо: — Вы серьезно думаете, что выйдете отсюда? О, мне так жаль разрушать ваши мечты.       Девчонка довольно-таки юрко выскальзывает из кольца широких рук настигнувшего оппонента и яро чиркает лезвием по плечу, заканчивая где-то у начало лопатки. Молодой мужчина ревел, можно сказать подобно зверю, чем безмерно пугал посторонних. Он дерзко хватает ее за капюшон, однако его враг вовремя изворотливо вывернулся и сбросила с себя подобие пиджака, под которым… ну, собственно говоря, был только элемент нижнего белья. Она как накинула в тот раз ее, а футболку возможную использовала как веревку против недруга там, в кабинете с папкой.       К сожалению, мужчина без всякого адекватного рассудка, протыкает ту острым и резким движением. Он метился куда-то чуть выше печени. Недоброе дело. Лиловласая не успевает сморщится, вскрикнуть, как хватают за запястье. Охает забвенно, запоздало. Пистолет вылетает в сторону при этой недолгой друки.       И все же, девушка нашла в себе силы где-то ему заметелить с силой ног прямо между ног, чтобы потом тем же манёвром втыкнуть нож в чужую мозолистую ладонь. Темная жидкость попадает ей на лицо, плавно стекая по подбородку. И крошечные капли, что скопились на изящном личике девушки, упали ей прямо на небольшую грудь. По ушам бьет поросячий визг боли со стороны нелегала, но это не было совсем поводом расслабляться. Данби выдает лёгкий, осаждающий рык, разворачивается и решающе ударяет его. Лицо измазано варварски в крови, солоноватый привкус во рту, что до блядской тошноты оседает на губах. Пережимает свой бок, который едва-едва только порезал, и понимает, что перетянуть бы было чудно. В таком виде махаться только она может, совсем чокнутая. — Ебанутая, —не убирая шокирующие глаза, заявил Джошуа, — Хотя, фигурка что надо. — Я тебе нос сейчас в пизду разобью, —хмыкнул Сон, однако в интонации он ничуть не изменился и наконец покончил с остатками этих бандюганов. Когда у тхэквондиста появляется возможность, оказывается перед Хео и схватает за плечи, спрашивает: — Эй, держись, он тебя сильно ранил? — Нет.       У той кровавое месиво, шатается на ходу, однако все же доходит до нее и дает звонкую пощечину себе. Дан выдыхает, демонстрируя в улыбке-оскале окрашенные в ржаво-алый зубы. — Странное чувство облегчения. — Дан, нет, не думай об этом, —встряхивает он, — Слышишь меня, берсерк полторашный?! — Я решу, о чем мне думать, а о чем — нет. Благодарю за переживание, но лучше дай какую-нибудь верхнюю одежду или то, чем перетянуть можно. Друшлаком становиться не хочу. — Юморить у тебя плохо выходит, —поднимает одного из бандитов Джошуа, снимает футболку и рвет напополам, протягивает ей, — Держи, не подыхай. — И не планировала. Еще заберу у вас это предприятие. — Чего? —переспросил он. — Не ослышался, —перетягивать было куда труднее и болезненно. Дело было около пяти минут, зато как изворотилась, подобно ужу на сковородке. Она отряхнулась и глянула в сторону склада, — Вы думаете о том же, о чем и я? — Надеюсь, что нет, —буркнул Джо и не понимающе глянул на тех двоих, которые переглянулись между собой и один из них, а именно Тэхун начал разминать ноги. Татуированный больше напрягся, когда ему сказали подойти. Перед Соном хотел было выпендриться, сказал «нахуй оно мне надо?», но когда к нему обернулись они оба, то Джошуа понял для себя одно — эти двое, Данби и Тэхун, непростые и очень опасны. Хео ему низким тоном заявила о том, чтобы поднял жопу и не выёживался, и тот неохотно подошел к ним. — Эй, постойте, —и одерживает решительно обоих ребят. — Что? —интересуется парень. — Вам не кажется это странным? Я чувствую запах крови, —как только он об этом сказал, девушка молниеносно хотела добавить что-то про собаку-ищейку, но решила отложить конфликт на потом. Сейчас было и вовсе не до этого. Данби закивала головой и добавила, что отголоски металла чувствуется, вот только девушка не хотела марать руки об тех амбалов, что защищали склад. А вообще, ей не нравится все это.       Если в складе что-то есть, а начальству уже стопудово сообщили о двух парнях-подростков, что вынесли половину предприятия, то эти амбалы действительно смогут ценное сохранить? Даже если противники больше их, даже если они мастера спорта. Один из них нелегал с манией убийцы, а второй — конченный садист-тхэквондист. Почему-то ей кажется, начальник поставил на охрану куда больше народа, или… — За ними склад. Видимо, там что-то есть, —снимая с брюк свою длинную и блестящую цепочку, вдруг подметил татуированный, на что с ним Тэхун благополучно согласился. Теперь они будут драться по-серьезному. Не мог длинноногий не спросить, не ради ли таких случаев Джошуа носит цепь. Тот отвечает, что не для этого.       Как только парни глянули через плечо на девушку, что задумчиво глядела на все это, она пришла в себя и сказала: — Делайте, что хотите. Я хочу проверить свою теорию. Идите. — Мы что, для тебя пушечное мясо? —как бы шуткой спрашивает один из них. — Да, вас не жалко. Веселитесь, —разворачивается и уходит заново в здание, оставляя тех в тотальном оцепенении. Нет, Тэ привык к таким выходкам, у него иммунитет все же на это как никак. Любопытно почему тогда собеседник так остро отреагировал, он думал, они же сообщники, разве у них не такие взаимоотношение?       Парням душу отвести, выпустить пар было за милый мой. К тому же Джошуа не весь свой потенциал показал, а то, что он быстро ликвидировал амбала цепью, обмотав ему шею и перекрыл дыхательные пути — так это ничто иное как легкий выпендрежь. Однако сосед его (по разуму) такого же мнения, а потому ногами своими вышибает дверь и вырубает второго мужика. Двух зайцев одним выстрелом. Очутившись внутри склада, один из них ёрничает, говорит что выиграл в споре, а значит предприятие его. Но второй не уступает: заявляет, что открыл замок, а потому счет равный. Ничего не оставалось делать первому, как отмахнуться и послать второго нахуй. Лучшее решение, считается.

***

      На самом деле ей нужно было надеть свою обувь, ноги уже занятно замёрзли. Куртка Тэхуна всё же грела ее, но не душу, отчего и печально. Она прошла мимо тел, что валялись половина без сознания, а некоторые из низ были ею мертвы. Пошарившись в карманах у того парня, который с кем-то разговаривал, обнаружила только телефон. Понесла экран к лицу — не считывается, ладно. Поднесла пальцы — тоже не работают. Ладно, с этим разобраться можно потом. Она замечает где-то в углу стол и на ней небольшой рюкзак, и двигается прямо к нему. В нем дельного ничего не нашлось, а хотелось патроны на ее пистолет, но это было бы слишком шикарно.       Однако сумка пригодится, скидывает телефон туда, парочку тряпок накрывает и идет дальше. Выживает как может, без осуждений. Если ее теория верна, то это должно же быть где-то рядом. Куда бы она спрятала товар? Да без разницы, тут куда ни сунься — катакомбы сплошные. Идти нужно было бы осторожненько, чтобы без резких телодвижений.       Но тут Хео слышит где-то рядом звук металла о металл. Звук такой, будто что-то тяжелое ударилось о металлическую дверь. «Каждый шорох, каждый звук надо воспринимать всерьез. Ты никогда не знаешь, что это: капибара или смерть?»—всплыли вдруг у нее слова Сангхуна о том, что нужно быть всегда бдительным.       Чем ближе она приближалась к источнику голоса и шороха, тем сильнее убеждалась в том, что голос человека был вражеским. Она притаилась у стены и вслушилась в негромкие слова о том, что товар перевезли, а «тех ублюдков» заперли на складе. Значит, теория оказалась верна, но если все это было продумано, что они сделают с парнями? — Все готово, —заявляет человек другому по теонфону. Он выпрямился в плечах и, кажется, облегченно выдохнул изо рта пар. Потрудиться пришлось ему. Знать бы, что там идет по разговору, подслушать так хочется. Был бы здесь Сангхун…       Да чего она все Сангхуне, о Сангхуне?       Видит, как мужчина извиняющимся взглядом всматривается в склад, заранее прося прощение за свою неопытность и неспособность оградить «босса» от возможных лишних и незапланированных встреч. Они, кажется, хотели еще о чем-то переговорить, но звяканье металла отвлекло человека и когда тот обернулся к источнику звука, то он тяжелым мешком упал на спину от болезненного, пригретого оружия ввиде ржавой трубы. Что-то его в последнее время так и бьют по голове всякими болезненными предметами.       Знакомый привкус железа на кончике языка напомнил ему о многом, но сейчас лишь привел в чувства. Он уперлся на локти и попытался как можно скорее встать, но грубая подошва берцев заставили его затылок с оглушающей болью соприкоснуться с грешной землей. — Долго же тебя пришлось искать, —она казалась ему сумасшедшей от кончиков лиловых волос до безумно ярких желтых глаз, в которых сиял сплошной хаос, — Вот теперь мы поболтаем славно. — Кто ты такая?! —прошипел мужчина, стараясь игнорировать такоую вязкую тягу к нерушимой свободе. Она стоит над ним и медленно достает из кобуры пистолет с посленими патронами, — Какого-… — Здесь вопросы задаю я, —водила подошвой грязной по его ногам, забиралась в подсознание нагло и оставляла ничего кроме напряжения электрического. Она достает фотографию с внутреннего кармана и показывает ему изображение человека, — Ты знаешь, что это за объект? Кажется, он вселил многим твоим парням ужас. Кто он такой? — А ты что, косплеер его?! Тоже борец за справедливость? —разглядывает небрежным, потребительским взглядом.       Губы Данби искажаются в ухмылке и просыпается желание разбить о его поганую рожу что-то бьющееся. — Значит он — местный бэтмен? Скукотища, —нарушая эмоциональную стабильность этого озабоченного козла. Юбка кожаная слегка задернулась и где-то ненароком один Сон Тэхун начнет возмущаться на этот счет. Ее передергивает от отвращения, а внутренности сводит в тугой узел. Хео готова была поспорить, что ощущает, как лицо перекашивает невидимая злость и отторжение. — Девочка, ты ему не по зубам. — Прости? — Ты же мстить ему пришла? Прости, но здесь этого ублюдка не найдешь. А я бы на твоем месте беспокоился за друзей. Кажется, им очень…очень…жарко на складе.       Криво усмехается, подстегивает на совершение противозаконного действия. Мышцы лица сводит судорогой, но Дан очень надеется, что это жалкая провокация. Она стискиваеи челюсти до скрежета зубов, мечтая разорвать его глотку. — Да, и твоим тоже, —поддается вперед и расплываеися в дьявольской улыбке.       Человек обескураженно моргает, не понимает. Она поднимает ствол в небо и направляет ледяное дуло на свой бледный, вспотевший висок. Тот перепугано всматривается в мордашку и судорожно сглатывает. — Мне нужен «Желтоглазый демон». — Я тебе не помощник, —усмехается.       Его лицо покрывается пунцовыми пятнами от ударов и едких, негативных слов, что вырвались наружу. — Как он связан с вами? — Никак. Он в розыске. — Так он же герой, или я чего-то не понимаю? —сжимает в руках ткань воротника мужчины, — Говори понятнее. — Мы разыскиваем его, пару лет назад я слышал от людей, что он работал под прикрытием в какой-то корпорации, но потом все накрылось медным тазом. Поговаривают, что ему подмога вовремя пришла. Кто знает…байки все это. Никто не видел его лица, он всегда был в этой …как ее, маске. Но глаза… — Да-да, глаза особенные, пугающие. Что дальше было?! — Либо я, либо твои друзья сгорят, —хохотнул он. «Сука»—и кинула того в землю, развернуласт в сторону яркого дыма где-то вдали. Она хрустнула нижней челюстью и едко проговорила: — Я запомнила тебя.       И это звучало не как угроза, а как констатация факта, но было явно уже не до этого. Приоритеты сменились, а ноги непослушно бежали вперед, в сторону запаха гари, спертого аромата чего-то задыхающегося. Оно наполнчет легкие и вынуждает остановиться.       Данби как парализованная застыла на месте, наблюдает за горящим склалом, за беспределом этим, из-за которого в сердце что-то больно укололо, вынуждая подкосить колени и упасть ими в землю. В ее светлых глазах отражались неистовые танцы языков пламени, так и заманивая к себе в тракт. Сердце подскакивает к горлу от сдавливающего страха и не хватает жалкой секунды, чтобы понять, что нужно собраться и что-то решить.       Крик застревает в груди и тонет в белой тряпке, которую с силой прижимают к ее лицу. Она оборачивается и видит его… Тряпка спадывает с лица спасителя, обнажая сосредоточенные черты лица. Плотная темная ткань флисовой кофты плотно прилегала к крепкому телу мужчины, что прижимал девочку ближе к себе, к бронежилету. — Они еще там? —спрашивает так бегло, теребя свой сбритый затылок, не задевая своей темной кепки, скрывающая багровую шевелюру. — Да…—и тут взгдяд Данби падает в сторону, где где-то там маячила темноволосая девушка в песочной толстовке. В ней она узнала «Маму» Качхуль Фэма, что где-то огребла большое ведро и обливала ледяной водой здание. Мужчина переглянулась с ним и слышит вдруг от нее: — Я помогу ей. Помоги им…пап. — Надень, —и протянул девочке защитную тактическую респираторную маску на все лицо. Та не успевает отблагодарить его, как мужчина двинулся за склад, а она рванула к девушке.       Как он здесь оказался? Он следил за ними? Если да, то в курсе ли он всего?       Она должна проявить стойкость, независимо от того, что с ней будет, как долго и с помощью каких инструментов спасет. Хотелось бы не зависеть от кандалов, удерживающих ее, чтобы быть спокойной и восприимчивой ко всему этому.       Молчаливая ярость в девичьих глазах является индикатором того, что она не сломлена, она добьется спасения и вывернет это предприятия с головы до ног. — В сторону! —Данби кричит этой девушке и толкает ее в сторону вместе с собой, уклоняя их обеих от горящего падения палок. Хео задевает палящий огонёк и распространяется с ярым желанием поглотить сполна, без остатка. Она быстрым движением скидывает с себя куртку Тэхуна, мысленно извиняясь за нее, и откидывает в сторону, обнажая порванную футболку. Грязными, вспотевшими руками хватается за плечи Лису Рён, обхватывает и поднимает на ноги, — Эй. Не теряй сознание. — Ты…?..—ее голова разрывается от тупой, ноющей боли. В висках нещадно пульсирует и кажется совсем невозможным открыть свинцовые глаза. Во рту все пересохло, а губы потрескались. Когда та, покачнувшись, вздрогнула еще от одних палок упавших, вскрикнула: — Там же Сон Тэхун! Нужно помочь ему. — Я в курсе, —говорит угрюмо в маску, фыркая. Отводит ее в сторону и, не убирая с плеча напряженную руку, говорит: — Хочешь помочь? Тогда давай сражаться вместе, Лису. — Откуда ты знаешь моё имя? —ее удивленные глаза вынудили Дан мысленно поругать себя. Та облизала свои сухие губы и попыталась собрать мысли в кучу, восстановив события последних нескольких часов. — Я-та сторона, с которой сражается Тэхун. Когда я приходила к вам, то идентифицировала ваши личности и у меня есть вся поднаготная. Мне нужно было в случае сопротивления вас убить, —заявила Хео и усмехнулся, — Об этом позже. Сейчас нужно придумать что-нибудь. — Нужно намочить их! —обрывки Лису о безопасности сменяются как калейдоскоп: нападение, разбитые стекла вокруг, крики людей, избиение, — Я помогу тебе!       Данби вырывает из ее рук ведро с водой и окатывает ту ледяноы водой. Та с широко распахнутыми глазами разъяренно смотрит на нее и хотела была закричать на придурковатую лиловласую девчонку, как та: — Так ты не загоришь раньше меня. Набирай сраную воду и идем за мной.       И воинственно крутанула в руках свою окровавленную трубу, скинула с себя сумку и кинула куда подальше. Девушки дернулись за склад, где горели палки и выпускали сильнейший тайфун из жарких языков пламени. Перед этим Лису окатила водой Данби и желтоглазая трубой раскидала в разные стороны палки, очищая себе путь. — Дальше я сама, —берет из ее рук ведро, но та поспешно оттягивает назад Хео, говоря как-то жалостливо, растерянно для той стервы, от которой ту воротило за километр: — Помоги ему, пожалуйста. — Я ради него голову расшибу, запомни это раз и навсегда, —вырвалась из заключения Рён и сиганула внутрь склада. Слышен в ушах свистящий звук, а глаза затмевали отблески пламени. По телу стекали сотый ряд пота, так и спускающий в поясницу, в нижнее белье.       Перед ней оказалась дверь. Прежде чем открыть ее в горящем здании, Хео дотронулась до нее обратной стороной ладони. Дверь не такая уж и теплая — за ней, значит, не так много огоня. Девушка по-спартанцки вышибает с петель дверь и та с грохотом падает на пол, тем самым привлекая внимание троих мужчин. — Выходим за мной. Живо! Живо! Живо!       Пунцовая мгла возрождала утробную тревогу, тьму за спиной. Эти желтые глаза, казались, здесь самыми холодными и пустыми. Все это было каким-то страшным сон, что вызовет скоро-наскоро паралич всего тела. Данби как никто другая ощущала присутствие чего-то тяжелого, смертоносного. Девушка махнула рукой и ринулась вперед, аккуратно обходя препятствия. — Что ты здесь делаешь?! —схватил ее за оголенное запястье Тэхун. — Они это спланировали, поэтому я не пошла сюда. Чтобы у вас была возможность спастись. Тэ, об этом потом, нужно выбираться отсюда. Сангхун, мне нужна помощь, —высокий мужчина оказывается возле нее и они оба замирают, когда переж ними, под железными балками, показалось знакомое тело. — Лису! Твою мать, —прорычала гневно Данби и удивляется стол решимости Сона, что сиганул вперед и вытащил оттуда «Маму», а потом обернулся и они все заметили, как огонь отрезал путь к выходу. Хео прикусила нижнюю губу и постаралась как можно скорее сохранить спокойствие. Но тут до нее доходит мысль, тут еще остались вещи, — Джошуа, Сангхун, берите все целые вещи, мы идем в ту комнату. — Так точно, —кивнул мужчина, и впопыхах собрал в руки как можно больше вещей. Данби провела в ещё одну их дверь, самая дальняя от горящего помещения. Она пропустила первого Сона, у которого в руках была «Мама», затем татуированного, а потом и загадочного…мужчину. Плотно закрывая за собой дверь, девушка свела брови к переносице и помогла мужчине в военной форме затыкать вещамивсе щели дверные. Отлично, это то самое окно с разбитой паутинкой. — Отлично, —на грязной мордашке лиловласой просочился оскал и та, крутанув в руке наконечник обломленной трубы, порадовалась единственному окну без железных прутьев. Девушка, не раздумывая этим внушающим концом бьет несколькл оаз уверенно по паутине на стекле и через какое-то время звук раздробленных осколков стекла распространяется на всю комнатку. — А она мне все больше и больше нравится, —успевает восхищенно отметить Джошуа, как слышит ненагнетающее першение со стороны мужчины, что позже сказал: — Уходим. Вы с Тэхуном первые. Вылезайте вперед ногами, держась руками за окно. — Как скажешь, старик, —Джошуа сиганул первым, кое-как увернувшись от пламени, опустил тело, максимально приблизившись к земле, а затем прыгнул, — Тэхун, давай девчонку сюда! Давай! Давай! — Быстрее делайте, а не болтайте! —уже более раздражающе заявляет Данби.       Наверное, тихая боль — пожалуй, самая жестокая из всех видов боли, которые только есть. Вот никаких истерик, никаких слез, просто молчание. Затишье. Снаружи и внутри. Дан уже просто ничего не хочет говорить, ничего не хочет чувствовать. Хочется дырку в груди, да хоть от пули.       Она пыталась смириться с этим, потому что было видно слишком много переживаний ранних. Хео по прежнему больно, и понимает с досадой, что сама все это устроила. Но только самое ужасное здесь, наверное, отчаяние, понимание того, что не способна что-либо изменить. И приходится принять это, смириться и жить дальше.       Закрывает свои глубокие раны в душе весельем и шутками, работоы, да хоть чем. Смотрит Тэхун на нее и поверить не может, насколько у нее уже внутри все равно. А она, после того как выбралась из буквально горящего склада, смеется да еще и всех утешает. Хватает какой-то рюкзак и пошатнулась. — Данби, —разворачивает к себе ее Сангхун и сталкивается с мокрыми щеками и пугающим взглядом. — Кто…ты?       Молчание вокруг жутко пугает и нервирует. — Не совсем понял, о чем ты. — Ты…как ты связан с моим отцом? —вибрирующий голос эхом разносится по улице и ударяется о стены, сотрясая своей мощью потолок. Сквозь очки не видно и очертание глаз, она схватает его яростно за воротниа флисовой куртки и навзрыд кричит: — Я спрашиваю… КАК ТЫ СВЯЗАН С НИМ? КТО ТЫ ТАКОЙ?       Абсолютная тишина длится вечность, а мрак сгущается. Голова раскалывается и ее клонит в сон, когда от забытья отделяет один взмах ресниц. Ноги так не слушаются, нужно держаться. Ее ноги подкашиваются и девочка падает вперед, в руки Сангхуну и слышит тихий голос его, что говорил о том, что она молодец, но ей нужно отдохнуть.       Она не помнит толком, как они идут по длинному коридору, что освещается темно-алым светом. Ее ослепляет и глаза отвыкшие от любого света слезятся, а виски пульсируют еще сильнее. Но потом они выходят на улицу, здесь дышать становилось легче и Хео постепенно приходила в сознание. — Как ты? —спрашивает Сон. — Нормально…—скидывает рюкзак и садится перед ним, расстегивает его и вытаскивает оттуда чей-то телефон, говорит мужчину, — Нужно вскрыть этот телефон, по нему парень разговаривал с каким-то хённимом. — Это потом, —ответил человек и оглядел всех детей, — Все целы? — Ага, как ты здесь оказался? —поинтересовался Тэ. — Потом. — Сангхун, поговорить надо, —строго отмечает Дан, и они тут же в сторону отходят, подальше от лишних ушей. — Я все объясн-…—Сангхун с приподнятыми ладонями хотел шагнуть к темноволосому, но ему перегородила заостренный конец трубы и озлобленный взгляд Хео, что непоколебимо держала оружие, — Что ты делаешь? — Только шаг сделай к ним — и я вышибу тебе мозги, —сплевывает слова как грязь, переполненная злостью, усталостью и несправедливостью, —…«Желтоглазый демон». — Чего? —переспросил, — Я перестал понимать тебя, —не убирая ладони перед собой, ответил Сангхун и заметил, как труба ему упирается в бронежилет.       Дан осязает дрожь, что промчалась по телу как табун перепуганных лошадей и перед ней вырисовывается четкий силуэт того, кого бы ни за что не стала подозревать. Хео мотает головой, бесконтрольно кусает свою припухшую нижнюю губу и выдает: — Сними очки и маску.       Молчание. — Снимай, —приказным тоном вторит Хео, — Сейчас же. — Ты меня палкой не напугаешь, —закинул руки в карманы мужчина и наклонил с интересом голову. Девушка выдавила из себя коварную успешку, запускает в свои волосы пятью и откидывает с металлическим звоном трубу: — Ты прав…не знаю, что на меня нашло.       И на том же спокойном издыхании вытаскивает пистолет и направляет на Сангхуна свой ствол, добавляя: — С тобой ведь нужно только так разговаривать. Снимай чертову маску, я должна знать, кто ты черт возьми.       Мужчина поднял сильнее руки, закивал молча головой и спустил ткань с носа, обнажая лёгкую щетину, снимает кепку и очки. Как только девушка увидела обескураженно карий оттенок глаз и шрам на брови, то у нее в мыслях встал вопрос «Что это значит?». Он стоял на месте и не ступал ни назад, ни вперед. — Я удовлетворил твое любопытство? —спросил немного строго Санг. — Это могут быть линзы. Я не верю тебе, —шагает назад, — Я не верю…сука…не верю я тебе.       Рука дрожит с пистолетом и тут она вместе с ним хватается за голову.       Точно, он же говорил, что у него ахроматопсия¹. Болезнь, при которой солнечные очки нало носить на улице и дома в любое время дня и иногда даже ночью. — Можешь проверить, Данби. Я доверяю тебе. ¹—Ахроматопсия — наследственное заболевание, обусловленное мутациями различных генов, кодирующих белки фоторецепторов сетчатки и характеризующееся полным (палочковая монохромазия) или частичным отсутствием восприятия цветов. При этом черно-белое зрение сохранено.       Она сглатывает вязкую слюну, чтобы не сорваться на крик. Не потому что страшно, а потому что перенапряжение граничит с сумасшествием. — Нет…—садится на корточки, накрывает руками, даже с пистолетом, голову свою, — Черт, я даже на секунду поверила в то, что он жив, что мой отец действительно был все это время рядом. Где же я ошиблась?.. Я не понимаю… — Данби, —садится перед ней на корточки также мужчина и осторожно убирает оружие из ее ручонок в сторону, — Послушай…я понимаю твое стремление найти хоть что-то связанное с отцом, но…мне жаль. — Нет! —отталкивает его от себя, подскакивает и указывает на него, — Я видела в записях одного из бандитов о том, что он однажды столкнулся с «Желтоглазым демоном». У него даже есть те чертовы записи, записи о том вечере. Четверо его людей мертвы.       Она показывает фотографии с телефона татуировок человека и…размытое лицо Сангхуна. Говорит о том, что отец должен быть давно мертвым. Даты событий этого года, того года, а его уже нет с ней более 4 лет. Рассказывает о том, как папа работал под прикрытием на «Уроборос». Говорит, мол, что год примерно тот же, может быть, они заключали сделки с нелегалами для тех людей, которые мешали корпорации. — Сангхун, у него есть данные того, что мы тогда сделали. Тот вечер, когда в складе освободили девчонку, —трясет телефоном, тыкает в записи и случайнл увеличивает размер фото. Считывает слово в слово запись: «…он убил четверых наших людей на нашей же базе; время зафиксировало 01:34. Через какое-то время появился ОН и кто-то еще с ним, после чего он вывел объект и усадил в машину без своего союзника. Через полчаса приехала черная машина с неизвестными лицами. Камера зафиксировала все, но как только я хотел все перенести в резерв, меня вырубили. Как только я проснулся — система все разрушена, а записи сожжены».       Мужчина молча стоял и смотрел на все это, пока девочка разорялась. А потом она подняла на него глаза и говорит: — А теперь я задам вопрос снова. Кто ты? — Я — спецагент особого подразделения, код «Сангхун», —вздохнул как-то разочарованно он, — Бывший оперативник, я взял личность твоего отца из образа «Желтоглазый демон», чтобы расследовать его смерть. — Чего…? —захлопала глазами. — Я скопировал его личность, потому что он работал на наше начальство. Мне нужно было прожить его жизнь, чтобы понять ход его мыслей и выйти напрямую на Ли Джинхо. —…ты…что? —помотала головой, — Слышь ты, Какаши херов, кто тебе давал право копировать личность моего отца. Значит…все это ради работы, да? И ты решил внедриться в нашу семью, чтобы понять обстановку, да? Просто…сука, скажи, что это все так. Ты лгал. Блять. Ты был последним человеком на этой ёбаной планете, которому я верила до самого конца. — Данби, это не ложь. Мне нужно скрывать свою личность, чтобы уберечь ва-… — НЕ ГОВОРИ КАК ОН, СУКА. НЕ ГОВОРИ, КАК ХЕО ДЖУН. ТЫ — НЕ ОН!       Выразительные, но пугающие глаза заставляют ее сделать шаг назад. Хмыкает и вздергивает подбородок. Очень опасно разговаривать в таком тоне с ним, но терять ей было уже нечего. — В тебе нет ничего настоящего. Ты — всего лишь человек с дохера большим количеством личностей, но до настоящего ТЕБЯ дойти невозможно. Ты — просто сосуд для чужих личностей. Копируешь их и таким образом приспосабливаешься к жизни. Но это не твоя жизнь! —приближается к нему и хватает его за лицо. Руки облачены в черные кожаные перчатки, отдает немного гарью до сих пор, — Видел фильм «Сплит»? Вот ты такой же. — Ты не знаешь смысла этого фильма. И не знаешь, чем мне пришлось заплатить, чтобы ты смогла жить эти годы спокойно, —его голова резко от шлепка женской руки отворачивается. Мужчина выпрямляется и медленно разворачивается. На секунду ей кажется, что девочка видит знакомые пряди волос, но зрение может подвести, а темно-красный свет исказить реальность. Он становится в полный рост прямо перед ней и поднимает голову, криво ухмыляясь уголками губ, — Теперь я понимаю твоего отца. Он хотел, чтобы ты отомстила за него, но поступил так глупо, накинув большую ответственность на ребенка, что не может справиться с собой. — Понимаешь моего отца?! Его никто не знал. Я теперь сомневаюсь, знали ли мы с мамой вообще что-то о нем, —шипит яростно, — Вы обманывали нас. Нас! Двоих! Что ты, что он. Вы делаете это ради нашего блага, но… САНГ! Слишком большая цена, ради какого-то паршивого спасения!       Ее словно по затылку бьет осознание. Сангхун понимает ее это контрастное осознание всего, оно окатывает и девочку, и его с головы до ног. Они стоят еще немного в молчании, пока он не накинул на голову кепку и не убрал очки в карман, не сказал так спокойно: — Теперь ты понимаешь…? Понимаешь, каково это — держать мир за горло в тисках контроля рук?       Пока время не покинуло, Дан старалась уловить каждый вдох, шорох. Каждое его ресниц движение, губ закусывание. Все же пыталась восстановить отражение, тщетно осколки склеить между собой, но почему все так выходит за пределы адеквата. — Мы…—вдыхает как можно больше воздуха и аккуратно обняла себя за плечи. — Ваше проклятие — беречь других, оборвать все возможные надежды на что-то хорошее для нас, лишь бы ужас не коснулся других. Вот, Данби, в чем заключается истина отца, который однажды совершил ошибку и теперь ты за него расплачиваешься. Я сожалею, что ты испытываешь такие смешанные чувства, —чуть ноги сгибает и приглашает ее к себе, осторожно прижимает девочку к себе и утыкается в плечико дрожащее, — Прости, Дан, вы, да и я, так заврались для «общего блага», что действительно начали терять себя, свою истинную сущность. — С-сангху-ун…—скулит ему в бронежилет и искренее бьет того по спине ладонями, — Зачем…зачем так больно…? Я не хочу такую боль испытывать, я хочу, чтобы это кончилось… — Скоро все закончится, Хео Данби, —кивает головой своей, — Тебе придётся проявить терпение и скоро станет легче, скоро придется многое узнать, но не сейчас. Хорошо? Ты сегодня очень героически повела. Как самый настоящий супергерой. — Может быть, —неуверенно пожала плечами и, когда они вернулись к ним, то Тэхун заметил ее размазанные разводы от туши, а потому осторожно отпустил Лису на пол и подошел к ним двоим. — Все нормально? —и глядит с угрозоы какой-то подавленной на мужчину. — Все нормально, —и ограждает Сона от него, — Как Лису? — Дыма надышалась, упрямая дура, —кладёт капризно руки свои на бедра, фыркает, — Сказал же ей уходить, совсем мозгов нет. — Она беспокоилась за тебя, кретин, —цыкает на его глупые слова в адрес этой девушки, которая между прочим не побоялась пойти на такой риск. У него в глазах читался один и единственный вопрос: «а ты? ты беспокоилась?». Губы дрожали, пока в горле образовывался ком. Чувства, которые так долго подавляла, были вскрыты как раны. — Да.       Его ухмылка словно жгла внутри все, пока та не добавила: — Мне же надо решать кому какая доля предприятия достанется, все равно мне самая основная часть попадется. — Эй! —Джошуа надул губы. — Вы думали, что если распинали всех, так оно ваше? Нет, парни, не так решается все. — А как решается? — он приподнял бровь, оставаясь настолько близко, что его губы едва касались ее. Та отступилась, развернулась и сказала: — Кровью. И «камень, ножницы, бумага». — Юмористка, —говорит. Юношеский взгляд метался с ее глаз на губы, — Пойдем, поможешь мне кое с чем. — Джошуа попроси. — Ну нет, этот черт пусть нахуй идет, —отмахнулся, — Бесите меня. Валите уже, голубки. — Завали пасть, —почти на одном дыхании сказали они. Сон за шкирку ее взял, пока та брыкалась и ругалась уверенно на него.       Как только они вышли за угол, горячие губы тхэквондиста захватили ее в жадном поцелуе, прижимая к бетонной стене. Он отрывается от нее неохотно и утыкается своим лбом об ее, вздыхая так обегченно. — Как же ты меня бесишь, пиздец, —губы искусаны, сердце трепещет, рассматривая девушку, которая выгибает удивлённо брови, а издает провокационный смех.       Хео случайно сдирает кожу губ зубами, шикает на него, а потом запрокидывает голову назад, прижимая чуть дрогнувшее тело огромного парня. Он вздыхает еще раз, с приглушенным соблазнительным тоном. Кажется, его голос заново заставлял ее сходить с ума. Как будто все аннулировалось и возобновилось.

Нᴏ ʙᴄё ᴏ ᴛᴏʍ жᴇ ᴨᴏюᴛ ᴨᴩᴏʙᴏдᴀ: Я нᴇ ᴛᴏᴛ, ᴋᴛᴏ ᴛᴇбᴇ нужᴇн Ты нᴇ ᴨᴏхᴏжᴀ нᴀ дуᴩу, Чᴛᴏбы ᴛᴀᴋ дᴏᴧᴦᴏ хᴏᴛᴇᴛь ᴧиɯь ʍᴇня Я ᴄᴛᴀну ᴋᴩучᴇ ᴛᴀбᴧᴇᴛᴏᴋ — И ᴨᴏхуй, ᴦдᴇ ᴛы и ᴄ ᴋᴇʍ ᴛы — В ᴛʙᴏё бᴇɜуʍнᴏᴇ дᴇᴛᴄᴛʙᴏ ныᴩяᴛь Пᴀᴩᴏхᴏды ʍᴏих чуʙᴄᴛʙ ᴨᴏ ɜᴀᴧиʙᴀʍ ʙᴇн

      Мысленно кричала на себя, приказывая своему мозгу перестать думать о том, кто перед ней был. Тэхун опалял своими сухими губами кожу ее бледной шеи и тихонько издавал ворчание.

Бᴩиᴛʙᴏй ᴩᴀɜʙᴇду ʍᴏᴄᴛы, уᴛᴩᴏʍ ʙ униʙᴇᴩ Вᴏᴄᴇʍь ᴦᴩᴀдуᴄᴏʙ нᴀ уᴧицᴇ и ʙ ᴦᴏᴩᴧᴇ ᴄᴏᴩᴏᴋ Хᴏᴩᴏниᴛᴇ ᴋᴀᴋ ᴨᴏ϶ᴛᴀ, бᴧяᴛь, нᴏ ᴋᴛᴏ бы ʙᴄᴨᴏʍниᴧ А ʍнᴇ ʙиᴄᴋи бьёᴛ ʙ ʙиᴄᴋи Я ᴨᴩᴏбᴏʙᴀᴧ быᴛь ᴏдин Нᴇ ʙᴀᴩиᴋ ᴄᴇбя убиᴛь — У ᴄʍᴇᴩᴛи ᴦᴧᴀɜᴀ ᴛʙᴏи И ᴄнᴏʙᴀ ʙ ᴩуᴋᴀх буᴛыᴧᴋᴀ, И ɜнᴀᴇɯь, чᴛᴏ ʍнᴇ нᴇ ᴄᴛыднᴏ…

      Грудь вздымается и опускается, и Дан пытается сосредоточиться на том, что нужно уходить. Нужно убежать, спрятаться. Он хватается за ее подбородок, касается кончиком носа щеки и говорит так тихо: — Все внутренности вывернула наизнанку, тебе это нравится?       А та скалится, ловит ободранные на костяшках пальцы, прижимает издевательски к своим губам и говорит: — Да. — Пизда. Тебе смешно? Ебанутая. — Именно, —кивает одобренно. — Я бы переебал тебе по лицу, но батя не разрешает девчонок бить, — отзывается, сердито стискивая кулаки до побеления. Желал как можно скорее превратить ее тело в мешок с костной трухой, но не может. Он перестал понимать ее. Все выбивает из колеи, заставляет теряться и путаться в желаниях и мыслях. — Сколько раз ты мне это говорил? — Столько, сколько ты мне говорила, что я для тебя никто. — Ауч, бьешь ниже пояса. — У меня был хороший учитель.       И был в этом прав, учитель из нее довольно-таки неплохой. Научит ненавидеть ее и других людей, копаться безудержно в себе и понимать, насколько же люди сумашедшие. Она изнутри кусает щеку свою и указывает за большим цэхом куда-то в склад, рассказывая ему о том человеке, что связывался с боссом и вовремя переместил товар. Тэхун сморщился, глядя в тот склад и понимает, что их там, скорее всего, в ближайшее время не будет. 911 уже сюда едет, не стоит показываться им, иначе много вопросов всплывет на поверхность. — Ты злишься, —скрестив руки на груди, спиной прижимается к бетонке и выпускает тягостный вздох изо рта. — Мы чуть не сдохли, мне что, веселиться нужно? —отрезал с языка он, — Повезло, что вы с Мамой и Сангхуном появились. — Тэ, —села на корточки и скулежно вымолвила его имя, так заветно, ухватываясь как за спасательный круг, — Я узнала о пожаре от того человека. Он поставил мне выбор: либо информация о…моем Отце, либо спасти друзей.       Сон резко обернулся к ней, глядя с полнейшим недопониманием. Как будто ему послышалось все это. — А причем тут твой папаша? Он же давно на…том свете, ну знаешь…—пожал плечами. — Тэхун, —поджала гневно губы, но обижаясь больше всего на свою недальновидность, — Он жив. — На приколе ты что-ли? А кто блять тогда в могиле? —говорит. Ей явно доставляет удовольствие растерянный вид и глупые вопросы парня. — В записях некотрых говорилось о тех событиях, что подходили по годам жизни отца. В здании я встретила бандита, он говорил о том, что «Желтоглазый демон» живее всех живых. А другой утверждает, что легенда у них в розыске. Но проблема не в этом. — А в чем? — Сангхун — это копия «Желтоглазого демона», вот что. — Так ты думаешь…—хмурится Сон. — Нет, точнее…не знаю. Они не похожи, и глаза не те, линз нет. Они может в каких-то моментах и похожи, но все равно слишком разные. Хотя, —взяла в руки камушек и кинула куда-то вперед, произнося: — Я уже начинаю действительно во всем и во всех сомневаться. Санг говорит, что знал моего отца и решил взять того личность для криминального мира, чтобы найти какие-то зацепки. — Уверена? Может, он отводит от себя просто твое внимание, —с нотками обиды в голосе Тэхун и в небрежной манере откидывается спиной на бетонную стену. Отрешенным взглядом блуждает по местности и пускает насмешливый смешок. — У него нет татуировок, как у отца. Они как будто абсолютно разные, но в то же время идентичные, —отмахивается, — К черту, не хочу этим пудрить голову. Если нужно будет — сам объявится, но будет слишком поздно. Когда мне нужен был отец, его не было. Я устала от всех, от всех вас. — Опять ты за старое…—чокает Сон. — Старое-не старое, какая разница? Оно есть и скрывать этого нет никакого смысла. Я хочу просто тупо выполнять работу, мне за нее деньги дают и черт с ним. Молюсь, чтобы оно не аукнулось в академии и хватит. — Вы долго еще болтать будете? —выглядывает из-за угла Джошуа, — Там чет вашей подруге хреново.       Парень подрывается, ветром его сдувает будто, оставляя татуированного и девушку с желтыми глазами смотреиь пару мгновений друг на друга. Джошуа едко поддевает ее тем, что «кажется ее паренек нашел подружку получше», на что Хео сводит мысленно челюсть и со спокойным выдохом говорит: — Буду рада, если ты окажешься прав.       Может быть, она просто не понимает чувство любви, а может, просто не умеет любить? Просто…если бы могла, то прямо бы сейчас упала перед ним на поврежденные колени. Вот только не будет этого делать, не будет вновь причинять ему боль. Просто не хочет всего этого.       Но будет честна себе, держится кое-как всеми силами за последние моменты жизни, стараясь вновь не поддаться тому обезумевшему забвению. Хотя, уже поддалась…       Возможно, возвращаться назад глупо, так же как и давать вторые шансы людям. Так и глазами ему говорит: «не смей этого делать вновь, не давай людям шансы». Возможно, ей жаль, жаль саму себя, что смогла осознать всю ценность лишь после потери самого важного, самого дорогого.       Она ногтями впивается в ладони, оставляя бледно-алые полумесяцы на коде. Внутри бушуют суицидальные мысли и душевная боль. Хотела б схватиться за нее, за ту всю боль, что чувствует. И вырвала бы её с корнями, раскромсав после этого на куски. Но Данби и есть та боль.       Сон трясет Лису за плечи, щелкает перед ее глазами пальцами, а та смотрит будто сквозь них. «Помоги ему, пожалуйста» — всплывает у лиловласой очерненной пеленой, а потом все затуманивается пеплом от огня. Личико Рён побледнело только сильнее и отчего-то у Данби свистанула, точно пуля, мысль в голове. Она подрывается к ней, перекидывает на себя и говорит Тэхуну: — Нужно уложить ее.       Было бы на что, не на ледяной же бетон, а то не дай бог почки простудит и беда вовсе. Данби отчего-то задумываться о том, что медиком так и так была плохим, но первую помощь оказать в состоянии. Хоть у самой руки и тряслись, Хео сняла шустро с Лису толстовку и кинула ее на пол. Сон спохватил мысль Дан и уложил осторожно на теплую ткань.       Сангхун помог девочке поднять ноги ей и сказал, что пока будет так стоять, до момента прихода в сознание юной девицы. Хео голову той повернула на бок и сказала: — Лису, ты слышишь меня? Лису! — По-о…у-ух…жар… — Пожар закончился, мы всех спасли, Лису, не теряй сознание, —строгим, командным тоном заявила Хео и обернулась к Джошуа, — Чего стоишь без дела? Вперед, растирай ей уши, а потом руки. Сангхун — на тебе стопы. — Зачем? —не понял тот. — Без тупых вопросов. Это провоцирует приток крови к голове и вообще улучшает циркуляцию, —пояснила быстренько ему краткий курс в биологии, от которой бывает так иногда тошно.       Под рукой ничего толком не было, а потому пришлось и вовсе импровизировать: с рюкзака пару тряпок вытащила и начала ими размахивать, обеспечивая приток свежего и прохладного воздуха. — С-сон Тэхун…—шепотом заявила Рён. — Не болтай, лежи и отдыхай, «Мама», —ответил он, сжимая руки в кулаки. Данби села возле ее лица и пощелкала перед ее носом спустя пару минут, а потом сказала: — Сколько пальцев я показываю? — О-один…хва-атит мне средний палец показывать, —нашла в себе силы чтобы соперничать как-то с Хео, отчего вызвала у той смешок. — Глядите, еще и котелок варит, да ты не промах погляжу, —сарказмом выдавливает та и облегченно садится пятой точкой на пол, продолжая махать тряпками, — Сегодня с тебя хватит, ты сегодня уже помогла парням. Молодец. — Но…ведь ты их спасла. Почему ты им помогла, когда для них ты — враг? — Потому что гороскоп мне сегодня сказал, что будет жаркий день и нужно провести время с близкими товарищами. Видимо, журнальчик не соврал, вот и следую ему, —естественно, это была шутка, от которой правдой даже не воняет. Это многие поняли. И чудом пришлось скорую не вызывать, потому что ей стало немного лучше, но Тэхун все равно отчего-то только сильнее помрачнел. — Ну? И что будем делать дальше? —интересуется Джошуа.       Вот только Сон не слышал его вопроса и смотрел куда-то, в какую-то интересную точку и буравил ее тем нарастающим пассивным гневом всем напором. Взгляд становился стеклянным и можно быть уверенным, что ему сейчас хоть что скажи — плевать. Тэхун прокручивал, вскрывал старые раны, о которых надеялся позабыть. Пытался утаить от внешнего мира и не вспоминать. Но они так сочтлись, что он, не моргая, ответил: — А ты как думаешь? Мы просто…убьем их.       Слышит звон в ушах, и он не перестает звенеть. Ли До Ун оказался его слабостью. Чем-то, в чем не мог себе отказать. Тэхун умел с безразличием смотреть страху в глаза и не моргать, не повести даже мускулом перед многими людьми. Но пареньку нужно было всего лишь чертово мгновение, для того, что бы заставить Сона тайком расплыться в улыбке.       Тот мальчишка — единственный, кому доверял и готов был вытащить того из дерьма. Гордый и сильный, но с ним почувствовал всю свою нелепую уязвимость, которую глушил долгими месяцами. И это чувство, будто теряешь контроль на огромной скорости, радуясь при этом как ребенок, что в итоге разобьешься об это же чувство.       Санг кладёт руку на плечо паренька и бережно гладит, говоря: — В тебе есть еще силы махаться? Остановись, пока хотя бы у тебя есть возможность. Я не успеваю за вами тела убирать. — В каком смысле? —нахмурился Джошуа. — Это шутка, —цыкнул тот, — Данби, скажи что-нибудь.       А девушка молчит и укоризненно глядит в окно. Сердце воет, тянется к прошлому, там, где рядом бурчание тэхуновское и невинный смех солнечного парня. Где у До Уна такая щенячья преданность в глазах и страх дикий-дикий, будто чувствует, что их истории точно придет конец. Она обходит Лису, садится перед Соном, что через секунду перефокусировал взгляд на нее и видит ладонь перед собой, слышит: — Дерьмово себя чувствуешь. Вспомнил кое-что очень плохое? —…Какая разница?       Она вытягивает ему теперь руку, встаёт с позы затекающей и добавляет: — Разница в том, что с моей помощью ты справишься. Вот, в чем разница между тобой и мной. Ты подавляешь прошлое, а я пытаюсь его высечь или же, наоборот, вскрыть его детали. — О как, и с чего такая щедрость? Твой «босс» будет же в ярости, —и сплевывает это так с досадой, из-за чего Дан с Джошуа переглядываются, и она говорит: — Я помогаю с выгодой и для себя. Любая информация об этом предприятии может сыграть мне на руку. Не думай, что я какой-то идиот, что пойдёт с голой жопой против нелегалов с пушками, ножами и прочим арсеналом, —цыкает, — Это тебе не «Уроборос», здесь… кое-что покрупнее немного. Одного убийства будет мало. — Размышляешь не хуже другого нелегала, —усмехается Джошуа. — Может, в этом у меня лучше получается…может, это моя натура… Что думаешь, Лису? — Я…Ли Сурён…—неловко отметила та. — Реально? А чего не сказала сразу? А то я тебя все Лису, да Лису…—Дан впервые такую неловкость чувствует, а та вытягивает еле уголки губ и отвечает: — Да разве… тебе что-то против скажешь? — Вы меня чего все сегодня буллите с разных сторон, это моя вообще-то работа, —надула наигранно губы и уставила руки на бока, — Безобразие какое-то! Я жизни, значит, спасаю, а меня подъебывают. Хуёвые вы товарищи по команде. — Не выражайся, юная леди, —под локоть взял девчонку Сангхун и чуть свел брови свои темные, — Не забывай о том, что тебе еще уроки делать и ьы учишься. Поэтому делайте остальные, что хотите, но я бы на вашем месте перевел дыхание и не влезал в это дело. — Послушай, старик, я не слушаюсь приказов-…—как только гонористый тон Джошуа дал о себе знать, мужчина схватил его за воротник футболки и чуть приподнял, отрывая от полы совсем на немного. Его внимательный взгляд заставил татуированного напрячься и руками со спины нащупать едва бесшумно цепь. Юноша заскрипел зубами, руками врезался в шею человека напротив и сдавил жизненно-важные точки. Данби хотела двинуться, как-то разбавить их обстановку, но рука заграждающая Тэхуна вынужила ошеломленно глядеть на это.       Джошуа слегка удивленно смотрит на то, как Сангхун бровью не повел от сильного надавливания и с силой в бетонное огражение его прижал. Мужчина наклонился к парню и с легкой улыбкой произнес шепотом: — Я предупредил вас, всего-навсего… Но знай лишь одно: огрызаться со мной не нужно, я таких сосунков, как ты, дрессирую довольно доходчиво. Ты вроде как сообразительный парень, к чему ненужный риск?       Он плюнул ему в лицо, а Сангхун как смотрел на него, так и не сводил и глаз. Эти темные, почти черные как бездна безграничная, глаза вынуждали трепыхать адреналином у татуированного в крови. Что-то подсказывало, указывало ему на то, что это стальное терпение только скрывает влиятельную опасность. Но разве это не весело? Джошуа только закривился от задорности и сказал: — Дядь, ты мне что, угрожаешь? — Угрожают только неудачники, что на деле ничего не сделают. А я забочусь о ваших задницах, и о твоей между прочим. И о твоей, Сон Тэхун. Я не хочу отчитываться перед твоим отцом потом и слушать его нравоучения яростные о том, что я был рядом и не уследил за тобой.       Тэхун ничего не ответил. Они действительно не понимают, в какую опасность ввязываются и чем может это все закончиться. Это не та опасность, которую они решали ранее. Вражда с международной группировкой — начало социальной анархии, что пустило уже свои корни в преступный мир и с каждым днем оно множится до безумия быстро. Санг отпускает Джошуа и хлопает по плечу, говорит: — Идите домой и живите обычной жизнью подростков. — Я должен найти девчонку, —ответил Сон, — Я никуда не уйду. — И умрешь, как тот скот, —закатил глаза мужчина, — Одних твоих умений недостаточно для этого. Это тебе не международная группировка и не «Уроборос». Понимаешь? Отложи свою самоуверенность и подумай о других. Если ты и ищешь какую-то девчонку, то она вряд-ли жива. Брось это дело и защити хотя бы тех, кто остался, —показао ладонью на девушек и на татуированного, — Я думал, ты более сообразительный, чем Данби. — Эй! —надула губы Хео. — Это опасно, повторяю, —потирает переносицу мужчина, — Вы вообще не понимаете, что вы уже подвергнули опасности двух ребят с полиции. Чон Ву вам не показатель вашей мании разобраться с делами? Молодой полицейский, которому вы внушили, что он способен разобраться в тех делах? — Не упоминай Ву при моем присутствии, —рыкнула Дан, — Я не знала, что они его убьют, что этот паршивый недо-работник и ухажер мамы во флаконе связан с ними и грохнет его. Я хотела его спасти. — Но не спасла, —парирует он, — И знаешь почему? Потому что вы не думаете наперёд. Это дело даже не полиции, а ФБР и выше. И ты серьезно думала, что полицейский, пару подростков разрулят ситуацию как в тех американских фильмах? Жизнь полна дерьма и вы, как никто другой, должны понимать это. За все нужно отвечать. И с каждым разом плата за «спасение мира» будет все выше и выше. — Хватит нотации читать, дядь. Это наш выбор, —отвечает Тэхун, — Она может быть жива, и если есть возможность спасти ее, то нужно рисковать. Жизнь полна риска. — И поэтому вы двое, —указывает на Сона и Джошуа, — Решили, что склад с подростками будет охраняться только двумя амбалами, не задумываясь над тем, что это могла быть ловушкой? Хороший риск, не поспоришь. Если бы рядом не оказалась эта девушка и Данби — задохнулись бы там же.       Он знает, чем кончается связь с бизнесом человеческих органов и никогда бы не пожелал детям проникаться в это с головой. Хоть и выглядит сейчас Санг в их глазах как заносчивый мужлан, что пытается изображать приличного отца, но они уже видели, что он далеко не из этих людей. Вот только видели они лишь часть айсберга, часть того, чем можно назвать личность.       Он ненавидит себя еще на том моменте, как только связался со всем этим, а значит, со времен школы. Ненавидит, что не может отказаться теперь-то от всего этого, потому что если уйдет в отставку или же уйдет — его найдут. И найдут далеко ни преступники, ни важные шишки. Правительство.       Сангхун — очень интересная личность в их глазах. «Знаешь, Ким, а ты довольно крутой мужик»—ответил Сангхун однажды, сидя на стуле, заключенный в наручники. Однако это выходило так, будто он руководил ситуацией, а не менеджер. Молодой мужчина сидел перед ним и ноги закинул друг на друга на край стола и смотрел в сероватый потолок. Как будто для него этот грязноватый оттенок потолка имел больше интерес, нежели пустой разговор с бойцом. Точно. Ким — боец, шпион и абсолютное оружие, до которого ему тягаться было очень долго. «Ты хоть понимаешь, что сначала завалил одного из якудз? Лидера бригады стажеров в организации «Кёнсон»?!»—хлопнул ладонями по столу довольно шумно спецагент, стиснув зубы ненавистно. Сангхун продолжал не смотреть на него, но довольно-таки уставше выдохнул. Ким пытался второй час вытрясти из него хоть какую-то информацию, а тот все трес плечами и звенел наручниками. Бровь все еще пульсировала от яростной боли, которую очкастый причинил ему. «Не хочешь говорить? Ясно…»—мужчина плюхнулся на стул и помассировал виски, отчаянно выдохнув, —«Просто скажи, каким образом все вышло из-под контроля и вместо одного якудзы ты завалил, черт возьми, все грёбанную организацию?! Ты же оставил следы, это не понравится вышестоящим. Осознаешь это?» «Следы?»—изобразил удивление мужчина и, опустив ноги со стола, наклонился к менеджеру Киму, нависая над его кружкой с кофе. Их раздедяло неприлично маленькое расстояние, которое выходило за рамки человеческого комфорта и у очкастого складывалось яркое впечатление, что Сангу нравится издеваться над его нервной системой, — «Попробуй найти следы от них, поищи их в ванне с серной кислотой» «Ты сделал что-…?!»—мужчина вытаращил глаза тот, —«Ты совсем обезумел, Джун?!» «Сангхун. Мое имя Сангхун»—поправил столь вежливо его мужчина, запустив пятью в свои багровые волосы. Он быстро затягивается и говорит: «Сегодня я — бывший наёмник, солдат или же ваш работник, а завтра, возможно, стану скотом для них. Они торгуют телами, и телами наших людей. Разве я поступаю по-животному?».       И открывает рот, не показывая зубов, и издает гортанный звук, который мог бы быть гоготом, но не является им. Говорит ему о том, что его окружает смерть, весь день, в любое время суток. После чего указал на туши в холодильниках и добавил: «Это я нашел у них в глубине предприятия. Кажется, там тело одного из депутатов. Вот это — действительно по-животному. Я всего лишь отзеркаливаю их отношение к миру, к социуму» «Сангхун, нельзя выходить на рамки позволенного, иначе ты ничем не отличаешься от них»—поясняет ему, а потом медленным движением снимает с лица свои очки и потирает уставше переносицу. Мстить, конечно, у паренька выходит отменно, не прикопаешься, но кажется, начинает забывать свою сущность. Это нельзя просто так оставлять, иначе его ждет летальный исход.       Менеджер Ким строго свел свои брови к расслабленной переносице и сложил руки в замок, и сказал: «Санг, ты делаешь все это бесцельно, как машина. У нас есть мораль и ценность, причина сражаться. Мы все-живые люди. Скажи: за что ты сражаешься? Или…за кого?» «У меня нет причин сражаться за что-то или за кого-то»—сплюнул он, тыкая кончиком ручки, увенчанной изгрызенным колпачком, себе под растительность на лице. «Сангхун. Ты. Врешь. Прекрати вести себя как бесчувственная машина, ты — человек»—утверждает обратно Ким, —«Джун, у тебя есть семья, есть ребенок. Ты делал все, чтобы их не коснулось все это, а по итогу ты спрятался и сымитировал смерть, обманув тем самым и Ли Джинхо, и остальных, и свою семью. Неужели, ты за них не сражаешься?»

«И давно ты о семье-то вспомнил, папаша?»

      Ожидая как минимум удара по лицу, он втянул голову в плечи, но что-то пошло явно не так и менеджер руку даже не поднял. «Ладно, извини. Перегнул палку. Похуй…» —и вытащил с переднего кармана флешку в зип-пакете и пальцем провел ею по поверхности лакированного стола, —«Уничтожь это, по возможности» «Что здесь?»—спрашивает. «Моя жизнь. Уничтожь ее»—в ответ тот только цокнул языком, взволнованно разглядывая горящие глаза мужчины с янтарными глазами. Сангхун захлопал глазами, когда прлучил пощёчину и сто стула слетел. Сильная и хлёсткая, она заставила упасть и с мычанием приложить ладонь к горящей коже. «Ты просишь меня уничтожить то, чем ты так дорожил?! Из-за чего, черт возьми, начал все это дело? Ты просишь меня удалить это? Я могу нажать на кнопку, но это не сотрется из твоей памяти, Джун. Как ты блять это не понимаешь?! Это все, что у тебя осталось» «Поэтому и прошу. Потому что когда человеку терять нечего, его ничего не остановит. Пожалуйста, менеджер Ким. Мне от этого станет легче. Мне нужно знать, что ни одна живая душа не найдет мое прошлое и не станет в нее бить, иначе это выйдет за те рамки, за которые ты меня держишь»       Ким действительно держит этого человека на поводке, и иногда жалеет, что вообще взялся за него и решил работать с его светлой головой. Поводок трется об шею Сангхуна, оставляет красные натертости, но каждый раз он просит затянуть потуже. Менеджер Ким сводит челюсть и вдалбливает каждый день одно и то же, иногда вдалбливает буквально в стол. А тот скалится по-вольчему и говорит: «Мне так жаль, мне действительно жаль…если бы не тот мужчина, в Японии»       И в каждый поздний час Сангхун склонял голову перед менеджером Кимом и становился Джуном. Он хватался за голову, лоб об кафель разбивал и молился за жизнь Лан и Данби. Руки дрожали как у последнего зависимого, так и ищущий последние сбережения на алкоголь.       Если бы не тот мужчина с Японии.       Если бы…       Это была ранняя весна. Тогда только-только начали появляться маленькие телефоны, и достать их было невероятно тяжело. Его дедушка, на тот момент был генералом военного подразделения, позволил себе купить две штуки. Себе и своей жене, которая очень тяжело болела и была одной ногой в могиле. О бабушке и дедушке Джун мало когда говорил, хоть и жил с ними, нежели с родителями-алкашами.       Бабушка очень сильно удивилась этому кирпичику с кнопками, но отказываться от подарка не стала. Джун наспех объяснил как принимать звонки и поехал с отцом в «часть», где паренька знали за сильные ручки и «светлые мозги». О жизни дедушки никогда никому не говорил, потому что его работа, как тот говорил «должна быть вне зоны видимости гражданских».       После принятия присяги мужчины, с которыми оставлял дедушка его на присмотр, решили попить пивка, но в последний момент Хео решил отказаться, ибо что-то сильно начало волновать. Он просто решил уехать домой. Буквально через несколько минут парню позвонила бабуля и очень тяжелым голосом попросила вернуться домой как можно скорее. Только Санга удивило то, что никто ей не объяснял как совершить звонок и открыть телефонную книгу в телефоне.       Приехав домой, Хео долго сидел с ней и разговаривал на японском. Выглядела она никак: мешки под глазами, блестящие глаза и очень сильная слабость. Но при этом всегда спрашивала у внука «Ты покушал?».       Ближе к полуночи, когда она уснула, Джун вышел покурить на балкон. К дому подъехала машина и из нее вышел мужчина, а ему пришла SMS от Лан: «Ты сумашедший что-ли — перебегать дорогу чуть ли не закрытыми глазами? Куда ты так втопил?». Но он так и не ответил на ее сообщение, потому что пришла SMS уже от дедушки: «К дрму подъедет мужчина. Насчет поступления в корпус». Внук сиганул на первый этаж и запыхавшийся встретил мужчину в возрасте, с едва ли седыми волосами, что зализаны назад и укоризненным взглядом. — Мистер Хео? —уточняет. — Да, сэр, —кивнул юноша своими бордовыми волосами, — Дедушка предупредил о вашем приезде. — Приношу свои извинения за поздний час, могу пройти? Поговорим насчет вашего дела и поступления в корпус, —проговорил он и мальчишка принял дружелюбно человека…       Человека, который показал ему Ад. Самый настоящий.       Тот, из-за которого не может теперь уйти с должности специального агента особого подразделения.       Тот, из-за которого пришлось принятл свою оледеневшую, животную натуру.       Из-за него он стал т а к и м.

***

— Сан, хватит, —останавливает девочка его рукой, — Они уже, как минимум, знают от нас. Нельзя отступать. — Дан, это плохая мысль, —фыркнул он и глянул вдаль, — В следующий раз я вряд-ли смогу чем-то помочь, а полиция может не успеть.       Он кладет руки ей на плечи, чуть сгибает ноги в коленях так, что его лицо было на одном уровне с дочерью. Глубоко вздохнул и на выдохе сказал: — Я очень беспокоюсь за тебя. — А вообще…вы кто? Он твой папаша? С ФБР, да? Ты где такие связи находишь? —спросил Джошуа. — Он не-…—слегка растерялась Хео с ответом, пока тот не ответил: — Я — друг Данби, есть проблемы? —ответил мужчина, — И если тебя смущает моя форма, то можешь считать я очень большой и жуткий дядя, как страшный серый волк, —и клацнул зубами с хохотом, — Шучу. Всего лишь военный. «Всего лишь?!»—переглянулись Тэхун и Данби. — И что же военный делает так неожиданно здесь? —Джошуа скрестил руки на груди. — Приехал по звонку Данби, —ответил, — Это так удивительно? — Ну конечно, а мне кажется, что вы связаны со всем этим и далеко не военный, —улыбнулся тот. — Так проверь мою базу данных, в чем проблема?       На улице стоит поздний вечер. В груди все щемит, ноет и зудит. Хео молится, лишь бы Санг не завелся и не…разнес того. Однако тот спокоен, немного печален на первый взгляд, но собран, как и всегда. — Сан, хватит, —оттягивает его назад Данби, — Спасибо за помощь, но…дальше мы сами.       Как бы вскользь решает обмолвиться она, вытягивая руки вперёд и пытаясь обнять его. Он тихо угукает в ответ, разворачивается в другую сторону, а потом резко оборачивается: — Ты с ними остаешься?       Глаз с нее не поднимает, думает о своём или просто не хочет ускорять процесс разговора. Тэхун переглядывается с Дан, а та отмахивается, говорит Сангхуну: — Правда спасибо, ты очень помог нам. Но дальше мы сами. — Упрямая, —мужчина уходит прочь, оставляя тех в раздумиях. Никто из них и слова не проронил.       Дан очет что-то сказать, но в горле моментально встает ком, который ни сглотнуть, ни прокашлять не удается. И давится воздухом вперемешку с дымом от электронной сигареты, отворачивается, чтобы отдышаться. И отчего-то в мыслях своих слышит слова Сана: «Прости за эту сцену, я не хотел упоминать Ву. Знаю, как тебе тяжело далось пережить его смерть. И все равно сгоряча ляпнул». Понимает. Сама таким злоупотребляет.       Их диалоги порой прекращаются в нечто большее, чем просто разговор отчима и дочери. «Следишь за мной?» «Нет конечно»—ответил, —«Поверишь ли в то, что у меня предчувствие нехорошее было?» «Не особо верю» «Ну блин»—надул губы мужчина и закинул руки за голову, —«Это правда, типо…ну знаешь как родители чувствуют своих детей в опасности? Вот оно такое, думаю. Впервые такое чувствую. Не знаю…я испугался что-ли» «Чтобы Сангхун, копия «Желтоглазого демона» испугался чего-то?» «Ты меня теперь будешь этим подъебывать, да?»—закатил глаза и нацепил очки обратно, —«Мне жаль, что пришлось тебе узнать это. Но я действительно хотел лишь понять его мотивы, может, он знал нечто большее. Вот и Ли Джинхо его убрал. Мне нужно ликвидировать его, с твоей помощью…» «У меня есть подозрение, что… Ли Джинхо не убирал его»—эти слова заставили слегка, украдкой засмеяться Сангхуна и спросить ту, мол, почему она так считает, неужели действительно думает, что он скрывается и не мог найти давным-давно того идиота и лично еще раз грохнуть? Данби так не считала, ей кажется, что Санг говорит глупость, а может…и специально путает ее. Но поглядишь на мужика: вроде честно говорит. Либо правда, либо профессиональный врун. Однако убедилась в том, что тех редчайших глаз у него нет.       Отчим накрывает ее руки одной своей широкой ладонью, дарит тепло своего тела, которое стремительно разливается от кончиков пальцев до макушки и пят. — Странный он. Я бы не доверял ему, —Джошуа как никогда прямолинейный, но что-то заставило Хео нахмуриться и глянуть в уходящую спину человека. — Я на пару минут. Хочу еще кое-что узнать, пока помню, —она останавливает отчего-то татуированную грудь парня и уходит следом за мужчиной в форме, скрываясь где-то за завалами бетонными. Тэхун хотел бы верить в то, что Хео не станет глупить и все же доведет дело до конца, поможет им. Вот только она им не совсем помогает… — Санг! —окликивает девочка его, из-за чего тот резко оборачивается. Лиловласая подбегает к нему и, еще ничего не произнеся, он вымолвил: — Я опять все испортил, да? — Ну…пятьдесят на пятьдесят. — Серьезно? —округлил глаза он. — Конечно нет, я издеваюсь над тобой. — О, господи…—запрокинул голову назад, — Дай бог терпения мне. Жестокая ты. — У меня хороший был учитель, —и дружелюбно толкнула того в бок, — Хотя, знаешь, это скорее я тебя учу, а не ты меня. — Может быть, может…—и замер на месте, нахмурился как-то ненормально и резко толкнул девочку в сторону, крикнув: — ЛОЖИСЬ!       Он упал на траву рядом с ней, вынимая из-за кобуры пистолет, более мощного калибра, кажется. Санг сдернул с себя кофту, осмотрел торс. Много мелких осколков от брони пробило форму, впилось ему в тело. — Что происходит? —спрашивает она, приподнимаясь на локтях. — Не вставай! —рукой останавливает ее, — Уходи отсюда. Поняла? Послушай меня один раз. Я решу это. Хорошо? Я очень люблю тебя, но будь добра…не мешайся. Это опасно.       Мужчина потрепал ее по голове, мимолетно улыбнутся и сказал, что разберется с этим вопросом. Встал на ноги, выпрямился и вместо его миловидной, детской улыбки обнажилась истина всея жестокости — блядский оскал, от которого воротило за метр. Он приподнял руки с пистолетом в сдающемся жесте и с насмешкой произнес: — О, кажется вы поймали меня, надо же. — Это он?! Валим его на…—спросил вдалеке кто-то, — Ну! Валим его, быстр-…       Раздался выстрел, затем еще и, кажется, еще. Данби накрыла руками уши, а потом едва ли рот прикрыла, когда раздался громкий взрыв и чья-то ругань не непонятном языке. Она хотела накрыть руками уши, скорчится эмбрионом и закрыть глаза. «Господи»—думает та и решается немного выглянуть из-за стены, чтобы рассмотреть картину, —«Твою…мать…»

Я бᴏᴧᴇн, нᴏ ʍнᴇ нᴇ нужᴇн ᴩᴇцᴇᴨᴛ Тᴏ, чᴛᴏ ʍᴏᴦᴧᴏ бы ʍнᴇ нᴀ ᴄᴛᴏ ᴨᴩᴏцᴇнᴛᴏʙ ᴨᴏʍᴏчь Нᴇ ᴨᴩᴏдᴀᴄᴛ ни ᴏдин ɸᴀᴩʍᴀцᴇʙᴛ Тᴀᴋ и быᴛь, я нᴇ ᴛʙᴏй ᴋᴩᴇᴄᴛный Нᴏ ᴛы ʍᴏжᴇɯь ᴦᴏʙᴏᴩиᴛь ᴏбᴏ ʍнᴇ, ᴋᴀᴋ ᴏб ᴏᴛцᴇ О, ᴛᴇбᴇ хᴏчᴇᴛᴄя ᴄᴛᴀᴛь ᴋᴀᴋ Сидᴏджи? Пᴩидᴇᴛᴄя ᴩᴀбᴏᴛᴀᴛь, ᴋᴀᴋ ᴇбᴀный цᴇх Пᴏʍню, ᴋᴀᴋ ᴩᴀньɯᴇ хᴏᴛᴇᴧ чᴇ-ᴛᴏ ʙᴄᴇʍ дᴏᴋᴀɜᴀᴛь Кᴀᴋ ᴨᴩᴏɸᴇᴄᴄᴏᴩ, щᴀᴄ нᴇᴛ инᴛᴇᴩᴇᴄᴀ Ты ʍᴏжᴇɯь нᴀбᴧюдᴀᴛь, ᴦдᴇ ʍы ʙиᴄиʍ Вᴇдь ᴛᴀʍ, ᴦдᴇ ʍы ʙиᴄиʍ, дыʍᴏʙᴀя ɜᴀʙᴇᴄᴀ Уᴧичный ᴨᴇᴄ, ᴛы нᴀɯᴇᴧ ᴄʙᴏᴇ ʍᴇᴄᴛᴏ Я ᴄᴧыɯᴀᴧ: ᴏбᴦᴧᴀдыʙᴀᴛь ᴋᴏᴄᴛи ᴨᴏᴧᴇɜнᴏ Нᴏ ϶ᴛᴀ ᴄᴇᴛᴋᴀ нᴇ ʙыдᴇᴩжиᴛ ʙᴇᴄᴀ Тиᴨы, чᴛᴏ ᴄᴏ ʍнᴏй, ɜᴀбиʙᴀюᴛ ᴄ нᴀʙᴇᴄᴀ

      Она видит, как Санг держал черные волосы мужины, перепачканные в чужой и собственной крови. У того глаза бешено бегали по лицу человека в форме, у которого в ткани бронежилета были многочисленные дырки от пуль различного калибра. Мужчина откидывает того, словно растрепанную игрушку покоцанную псами, а сам спрятался за черный пикам. Рукой дотягивается до пистолета, обновляет магазин с патронами и начинает действовать.       Сколько себя помнит, Данби адекватно, ну почти, относилась к крови, к тем же трупам, но что-то заставило ее сейчас ощутить странное отвращение.       Она видит, как Санг оставшихся берет едва ли не нахрапом. Его даже не остановил тот факт, что на него фура прям летела. Он в лобовое стекло выстрелил и оставил там путины из трещит и размазанную кровь по салону. Автомобиль со свистом и скрипом резины громыхает прямо в стену и раздрабливает перед транспорта.       Хео накрывает рукой рот и задерживает дыхание.       Омерзительный аромат металла ударил ему в нос с такой силой, что другой бы любой не смог сдержать себя от рвотного позыва. На заднем фоне находился приоткрытый цех с железными огромными цистернами. Он не потрудился и собрал оставшихся неоегалов, которых только смог вырубить, в одну кучу и привязал к столбу. Трое амбалов, а вокруг них металические пластины, клочки бумаги и прочий мусор. Сангхун куда-то внутрь цэха ушел, и пока те не пришли в себя, он и не появился толком. Стоило одному разбушеваться, начать выбираться из веревки, как фигура из здания вышла столь медленно и грациозно.       Хео накрывает волной странной, и ощутила какое-то дрожание ног. Может быть, ее морозит так или, может, Санг действительно большоц угрозой является? С рук мужчины в форме что-то капало и отдавало звук воды из-под крана, что редко отстукивается о ванну. У него по локти в крови все и это помогло девочке трезво принять, что за маской такого милого, прекрасного, заботливого отчима кроется ужасающая тварь. Хоть девчонки там и не было, но прилив адреналина все же ощутила знатно.       Сангхун подошел к нему и сел на корточки перед тем, спросил: — Тебе…не нравится быть связанным? Ты радуйся, что я бандаж или шибари не устроил, люблю узелочки, да веревки всякие знаешь…—махает руками, — Лапки у меня золотые, много чего умеют. Ты больше не кажешься таким смелым, а все говорил, что завалишь меня. Удивительное разочарование природы. — Кто ты блять такой?! Ты что, местный борец за справедливость? И что скрывается за этой ебланской маской?! —эти стандартные вопросы его никак не заставляли о чем-либо задуматься. Так почти каждый спрашивал, и от этого становилось крайне скучно. — Кто за маской скрывается? О…хм…даже не знаю. Я порой сам не знаю, кто я такой…—помотал головой и как-то иронично усмехнулся, — Меня по-разному зовут местные жители, сомневаюсь, что дам тебе четкий ответ на этот вопрос.       Тот захохотал, как вдруг Санг внезапно, тот достал пистолет из кармана и направил на него. Он вздрогнул и ощетинился. — У меня нет имени. Но все называют «Желтоглазый демон», кажется, даже байки придумали. Кто знает…? Фантазеров нынче в Корее много, не то что в Японии. — Брешешь. Этот придурок давно одной ногой в могиле! —заливается смехом и лоб свой подставляет к дулу. — Одной ногой в могиле, другой — перед тобой, невежливая свинья, —раздается выстрел, а затем неистовый крик разортелся по всему предприятию. Сангхун выстрелил ему в глаз, и у того из места ранения немкончаемо стекала кровь и фонтаном охлестало, запачкало вокруг. Двое оставшихся дернулись рефлекторно и ужаснулись, когда он ему вонзил острое лезвие ножа в другой, соседний глаз. Визг действительно напоминал поросячьий, перемешанный немного с собачьим.       В нос девочке ударил гнилой и омерзительный, похожий на ржавчину запах. — Вы похуже скота, даже не так интересно. Животные готовы биться за свою жизнь до конца, но…люди…они обсираются со страха, когда видят что-то покрупнее себя. Это наскучивает мне. Так же будете нервы мне трепать? —и перевел на них свой испепеляющий взгляд, — Считаю до двух. Раз… — Мужик, стой! Стой! Что тебе надо? Мы не при делах вообще! Нам сказали, что тут дебош подростки устроили, мы хотели их припугнуть, да и все! — Правда? —стараясь держать спокойствие, чонгук отвечал холодно, но все равно резко, — А я думал у вас тут бойня, кража детей на органы. Ведь вы с ними обращаетесь как с продуктом. Видишь ли…как вы, так и я с вами. У меня есть идея, —щелкнул пальцами, — Один из вас мне показывает, что в этом цэхе, я отпускаю и даю…награду, если обо мне и словечко не вымолвите. Идет? —и силой наступает на раненуб ногу мужику, — Я спрашиваю: идет? — А со вторым что будет? —интересуется другой, соседний. — Ну как же? Думаешь, мне неинтересно тебя послушать? Я сегодня добрый, раз вы такие уступчивые, чего ж мне тебе не продлить жизнь, —и отпускает первого, толкает вперед, к цэху, — Веди меня, любопытны мне документы если что, голубушка. А ты никуда-никуда не ухо-оди-и. Договорились?       Санг только ступил вперед, резко остановился и обернулся через свое плечо, с неловкостью в тоне сказал, показывая телефон: — Оу, ты прости, но я это заберу. Вдруг ты меня предашь, а мне ты еще очень-очень нужен. Идем, —на этом его тон вернулся в прежнюю строгую версию и что-то заставило Данби тихонько пройти к тому цэху и узнать хоть что-то. Не могла же она так до конца сидеть сложа руки? Это будет глупостью! Она поспешила как можно скорее, потому что там может быть что-то важное.       Они прошли вперед и Хео спрыталась за ящиками, оттуда обзор был как-никак виден лучше. Санг остановился перед машинами, среди которых не скрывала своего вида большая мысорубка. Нелегал что-то ищет сумбурно по столу, собирает в стопку лихорадочно бумаги. Оборачивается к нему и его голова тут же раздрабливается со звоном колокольным в сторону, вышибая наверное остаточное. — Старческий маразм у меня, забыл сказать, что мне похуй на ваши бумаги, —заявил тот и резко обернулся к выходу. У Хео сердце в пятки ушло, когда у выхода заметил того второго. Видимо, смог выпутаться, а может это и было спланировано. Сангхун коварно обнажил свои зубы в животном оскале и заметил, как тот дернулся, чтобы сбежать, но выстрелы в сухожилия посудили совсем иное. Вопль звериный раздался эхом на весь цэх, и когда к ползущему нелегалу он подошел, вынул его телефон и насильно прижал к сканеру палец, разблокировывая экран. — Давай сделаем пару фотографий? Что скажешь? Тебя и твоего друга, —делает пару снимков, а потом убирает, — Хороший презентик будет вашему боссу, давно не виделся с ним. Как думаешь, помнит меня еще? — К-кто ты?..кто…?.. — Ты знаешь, кто я, —обхватил лицо того за челюсть своей ладонью, слегка перекрывая ему кислород. Бандит беззвучно застонал, желая освободиться от стальной хватки, — Давай посмотрим, что тут у вас.       Сангхун молча подходит к устройству, нажимает пару кнопокнопок и активирует промышленную мысорубку для крупного скота. Глаза человека округлились еще сильнее, а потом готовы вообще вылезти из орбит, когда тот схватил первого за шиворот и потащил к подиуму, к лестнице, откуда и кидают крупные куски туши. — Ты больной?! —вывалилось изо рта у нелегала, — Мужик, ты че?! Эй! — Тяжеловат, —наигранно качает головой, — Если по кускам его таскать, то долго и орать будет… В общем-то, разницы особо не вижу. Мне…ну как-то фиолетово.       Он почувствовал, как страх накрывает его с неимоверной скоростью. Сангхун с натяжкой затолкал верхнюю часть тела амбала, в самый момент, когда он только-только начал приходить в сознание. — Почувствуете то, что испытывают дети, люди, которых вы просто берете и убиваете, деньги делаете с их молоденьких органов, —на этом слове, он с видео записью пустил того в вечную кровавую циркуляцию ора и криков, а также зловонных звуков крошущихся костей, суставов. Крови было много, столько, сколько обычно бывает при зарезке животины, хотя сам по себе человек был довольно-таки крупный.       Мужчина спустился на землю и медленно перевел камеру на весь перекошенный фарш, что склизко падал в большой алюминиевый таз и обогащал всех своих запахом истинного отврата, вплоть до рвоты. Хео отвернулась, уже не могла сама это видеть и ощущает, что ее вот-вот всю выполощет и оставит во рту у себя послевкусие горькое от желчи. Дан воротит от этого и черт возьми боится уже представить, какая у него выдержка на это.       Впервые признает, что на такое не решилась.       Впервые признает, что чувствует себя адекватной.       Мужчина на пятках разворачивается, подносит пистолет к виску того и не сводил с него глаз, говорит ему: — Тебе повезло, ты в курсе?       Приблизил свое лицо к нему, между ними оставив несколько сантиметров. — Забирай, —и кидает ему в ноги телефон с зарисанной кровавой баней, —Если ты не хочешь закончить, как этот бедолага, —кивнул в сторону мясорубки, — То как миленький съебешься к хозяину и покажешь ему. Передавай ему большой «привет», он оценит. С глаз долой.       И тот, чертыхаясь, свалил со свистом и всхлипом. Какое-то время он стоял так в тишине, только гудение устройства отвлекало. Он отключил ее и вдруг как-то громко сказал: — Я просил тебя уйти.       Данби резко вжалась в бетонную стену, стоило ей только поймать на себе эти темные глаза из-под очков. У нее ногти вцепились в ткань одежды, а глаза заполнились мокротой от смешанных чувств. — Я не хотел, чтобы ты это видела, —на выдохе ответил он и сел на корточки, потирая ладонями лицо, — Потому что у тебя итак нервы шаткие, а ты все лезешь и лезешь в это пекло. Такими темпами тебя в психушку увезут. — Почему…? —резко нашла в себе силы, чтобы подняться и выглянуть из-за ящиков, — Зачем ты это сделал? Зачем ты того отпустил? Ты знаешь, кто за этим все стоит?! — Потому что именно такие плохие дела и решал твой отец, —засунул руки в карманы, — За это его боялись люди, его даже полицейские некоторые боялись, хотя помогал им по возможности. Он не был хорошим человеком, Данби, и в этой горькой правде нет ни одной капли сладкой лжи. И если таких запугать, и если есть возможность, то пусть он поведает своему боссу, и укрепит охрану. Но интерес в том, что как бы ни укреплял…—запрокинул голову назад, — Победа будет за тем, что умеет вовремя всадить пулю в лоб и умеет владеть информацией. Знания иногда куда сильнее насилия, а если их сочетать, то становишься нечто вроде «важной шишки». — Ты все это…специально сделал? — Ну они либо привели сюда еще больше народу, либо же вот так. Да я откуда знаю, вообще импровизировал. В полицию не пойдет же, если он конечно не отчаянный и предпочтет лучше сидеть в тюрьме. Кто знает, кто знает…полиция нынче такая любительница денег. — Да ты поехавший…—покрутила у виска она, — Серьезно. Даже я в подметки не гожусь. — Значит, хорошо роль играю, раз такое говоришь, —одобренноткивает мужчина девочке и смотрио в сторону выхода из цэха, — Тебе стоит идти, парни распереживаются небось, все дела. — Спасибо. — За что? —не понял он. — С тобой я чувствую себя живой и…адекватной, как будто ничего не было и как будто со мной действительно все в порядке. — Интересный ответ. Я запомню его. Может быть.

***

      Она понятие не имеет, как оказалась дома. Помнит, что пересеклась с Тэхуном и Джошуа, а перед глазами все тускнеет, меркнет вовсе. Возможно, это головокружение, возможно, реакция на увиденное, но рассказать им двоим о Сангхуне не решилась. Данби лежит в знакомой постели, от которой веет стиральным порошком и прохладой. Она же планировала с парнями разобраться с организацией торговли человеческих органов! Все вообще не по плану, какого хрена?       Хео подскакивает с кровати, голова начинает сильнее кружиться и чувствует, как плюхнулась обратно на кровать и сказала: — У-ух…давление подскочило… — Ну конечно, ты ж опять в обморок рухнулась. Ты когда в последний раз ела вообще? —перед ее лицом показалая зеленоглазый брюнет, что стоял у стола, и со скрещенные руками на груди смотрел на нее. — Чхан-ни-и? —вытаращила глаза девушка, — Как ты здесь-…? — А ты походу реально головой ударилась. Совсем не помнишь, да? —Лим вздохнул и поставил перед ней стул и сам на него сел поудобнее, — Я приехал по звонку Тэхуна, а он там с каким-то корешом. Променял, думал, а они, кажется, просто знакомые. Он сказал, что ты пришла от Сангхуна и упала в обморок перед ними. Длинноногий решил, что будет лучше, если ты поедешь со мной домой. — Что?! —и снова подскочила, — Нет! Там опасно, они вдвоем ж не смогут-… — Данби, завали ебало и просто усмири свою жопу, пожалуйста, — начинает злиться, его только что наглым способом прервали и не дали закончить, — Справятся они без тебя, если бы была так важна, то вряд-ли… — Ты не понимаешь. И они не понимают… Если они будут в опасности, то не будет возможности их потом хоть как-то найти, Чхан. Если есть возможность помочь-… — Ты опять заладила? —Лим фыркнул, — Ты же говорила, что не собираешься иметь с ними и ним никакое дело, ты же исчезла из его жизни, а теперь что? В чем проблема? Отдохни. Если Тэхун сказал, что они с тем парнем справятся, значит, справятся. — Чхан, мне нужно там быть. Мой отец связан как-то с ними, а тот парень, Джошуа, он из той компании парней школьной. — Чего? Та компашка придурков с академии Джинсон? — Да. И я работаю с ними на Ли Джинхо. — ЧЕГО БЛЯТЬ?! ТЫ ДУРА ЧТО-ЛИ?       Каждый бывает в таком состоянии, когда сидишь словно в пороховой бочке: небольшое изменение и вот взрывается. Лим подскочил за ней, оказался перед ней и готов был вынести все то, что копилось годами. Кто-то из них должен, потому что оба напоминают смерч, который в порыве своих чувств сносит все на своем пути. — ЛИ ДЖИНХО?! ТЕ ПАРНИ? ДА ТЫ РЕАЛЬНО ГОЛОВОЙ ТРОНУЛАСЬ? ДАНБИ, ТЫ УГАРАЕШЬ ЧТО-ЛИ НАДО МНОЙ? ЭТО НЕНОРМАЛЬНО. КАКОГО ЧЕРТА! ДАНБИ! — Так нужно, Чхан. Успокойся, — касается его плеча. Тепло и успокаивающе, как умеет только она. — Нужно?! Ты и меня шантажировала! —повышает тон на нее, а затем хватает за скулы и сжимает в пальцах нежную кожу, приближает к себе и говорит громко: — Знаешь почему я тебе помогаю, хотя я блять терпеть не могу такие поступки?! Знаешь почему? Потому что верю в то, что ты все это делаешь для чего-то хорошего. Скажи, что я прав?! — Я не знаю. Не знаю, «хорошо» это или «плохо», —мотает головой и отводит свой пугливый взгляд, — Слишком много всего, а я только на половине пути. — Куда? На тот свет что-ли? Я тебя обрадую, ты прямо туда уже стремишься, —фыркает, — Финишная прямая, так сказать. — Чхан, то, что я тебе сказала — не должно коснуться как-то Хобина и его ребят, и Тэхуна в особенности. Потому что это поднимет шума и сильнее лишь отведет меня от Ли Джинхо. Мне нужен он. С ним мне открыты доступы. — Для чего?! Зачем тебе все это? Я хочу знать правду, я хочу знать, что в тебе осталась еще Данби, которую люблю и уважаю как личность.       Вот знала же Хео, что поступает так безрассудно, но все равно увязла в новом деле. Несмотря на попытки контролировать себя, не смогла просто взять и сжечь часть собственной души, которая рвалась к самому недоступному, рискованному и разрушающему. — Я…—запнулась девушка на словах.       Да кто ж она теперь?       Она так запуталась в себе, в людях, в этом мире. — Данби, пожалуйста, —садится на корточки он перед ней, — Я могу тебя выслушать, я хочу тебя понять. — Сказать легко, но на деле будет трудно, —защитно усмехается, игнорирует тот факт, что у нее уже глаз от всего этого дергается. И все же выдохнула и на вдохе высказала: — Я…тц… — Скажи. Это не так трудно, мы ведь еще лучшие друзья, Дан? — Нет. Прости, Чхан. Это поломает всю систему, что я строила. Это мое дело. Я правда рада тебе и то, что ты рядом в такой момент, но не могу ничего сказать. — Ладно, —вздыхает снова Лим, — Но я надеюсь, что ты однажды успокоишься и станешь жить, как обычный подросток, что не забывает об учебе. Тэхун…все еще беспокоится за тебя, он конечно сильный парень, спору нет, но ваш расход сильно ударил по нему. Я не лучший ему друг, но все же мне неспокойно. — Не дави на меня этим, —отрезала, — Мне так проще жить и проще действовать. — Ну ты дура что-ли? —надул губы брюнет и по-матерински выставил руки в боки, — Вы пересекаетесь чаще дышите и ты говоришь, что тебе проще действовать. Он мне рассказал, что вы с девчонкой их с пожара вытащили. — Да-да, —отмахнулась, — Чё у тебя там с Кёуль? — Ауч, начала с козырей.       А как иначе? Не все ж ему нотации читать о том же Тэхуне или о ком-то еще? Должна из этой беседы хоть что-то интересное вычесть. Помешивая кофе в кружке, Дан бросила быстрый взгляд на Лима, который лишь пронзительно глядит в ответ, отпивает еще немного бодрящего напитка. — Сложно все, —ответил он, отмахивается, неверяще утыкая свой незаинтересованный взгляд в тарелку сухариками, — Она как ушла в работу компании этого парня, так и днями там пропадает, иногда даже трубку не берет. Я хотел ее на свидание пригласить, а она покрутила у виска, сказала, что терпеть их не может. Как будто после того, как я ее поцеловал все внезапно стало…непонятным. — О, так ты время зря не теряешь, да? — Ну хватит, а, —закатывает глаза, — А вчера и вовсе разругались, я даже не понял за что. Меня просто взяли и послали. — Ну ты же признался ей в чувствах, да? —уточнила как-то. — Да я и не скрывал особо этого, я сказал это прямо, а меня начали избегать и вовсе вот игнорировать, а теперь и вовсе не общаемся. Как будто я виноват в том, что чувствую.       Данби меняется в лице, пытается изо всех сил сдержать улыбку в уголках губ, но быстро сдается и улыбается шире. — Чтобы Хан Кёуль сдрейфила от чувств дрыща? Да уж, перелценила я ее возможности. — Это я-то дрыщ?! — Не прикапывайся к словам, —поднимается с места, цепляя свободной рукой тарелку, а в другой держит чашку с допитым кофе, — Она, ну…может, стесняется? Ну знаешь, по ней не скажешь, что она такая решительная в плане…отношений? Если они до этого у нее вообще были. Она ж безбашенная. — Вот кто бы говорил, а, —подходит к раковине, ставя грязную посуду и замачивая водой, — Как же с вами обеими сложно. Теперь я понимаю Тэхуна, когда он готов был грохнуть тебя. — Да он всегда этого хочет, —уточняет, тихо хмыкает себе под нос, пряча разочарованный взгляд за ресницами, а тому достаётся негромкое мычание в ответ. Ей приходит сообщение от неизвестного, она не вчитываясь, видит в начале подпись «Хэсу» и уже предвкушает что-то нехорошее. «…нужно встретиться»—читает последнее и со стоном раздраженным откладывает смартфон в сторону, стараясь не вспоминать их последний диалог по телефону. Он как будто чувствует и знает, чем занять. Однако приходит еще одно сообщение: «Адрес кину, нужен вечерний дресс-код, не выделяться из толпы» — Что там у тебя? —спрашивает он. — Да по делу, нужно решить пару вопросов. Мне нужно пойти, ты у меня будешь, или есть где переночевать? —спросила, — А вообще. Раз ты здесь, то поможешь мне выбрать наряд. Встреча важная, на ней мне нужно узнать кое-какую информацию о моем боссе. Не говори об этом никому. Я хочу, чтобы только ты об этом знал и не осуждал. — Ладно, окей…—махнул рукой, — Вот прижучит тебя, и вспомнишь меня, а вдруг чем помог бы. — Именно поэтому и не говорю, любая помощь в мой адрес может быть замечена и тогда мне пулю в лоб всадят. Вот тебе и помощь, —опечалено заявила, — Не обижайся, Чхан, ты все еще мой друг и я хочу, чтобы ты молчал об этом. Это будет на моей совести, даю слово.       Он пожелал ей удачи. Его всегда тёплые, почти волнующе горячие ладони вдруг касаются плеч, чуть растирают кожу и крепче сжимают в своей хватке. Спустя час мусений с выбором платья, Лим вдруг заявляет: — Совращать никого не планируешь? — Я могу и без платья это сделать, было бы желание, —голос звучит спокойным, но она немного воодушевляется, снова доверяясь словам своим. Друг едва заметно улыбается уголками губ.

***

      Медленно саускается по металлической лестнице внутрь здания. На ней коктейльное платье миди темно-фиолетового оттенка, а волосы волнами короткими едва достигают плеч. Неприятные, довольно пристальные взгляды прожигали ее тело насквозь. Ей все же неспокойно от сообщений Хэсу, как будто для него ничего не произошло. Ее встретил охранник и дальше не пропустил, спросил: — У нас по приглашениям или договоренности. С кем назначена у вас встреча? — Она со мной, —голос из ниоткуда послышался, а потом изза широкой спины телохранителя вылезло знакомое тело, которое ну ничем особым дресс-кодом не отличалось. И к чему вообще такая бутафория тогда была?! И все же эти три слова, высказанные в ее адрес заставили пропустить мурашки по коже. Хео пыталась себя успокоить. Они прошли вперед, и за все это время он ни разу не обернулся к ней, ничего не сказал. — Зачем мы здесь? — А тебя что-то не устраивает? — Ответь на мой вопрос, и я отвечу на твой, — девушка следит глазами за его жестом с бутылкой водой и пропускает смешок. — Разговор есть, —отвечает Со, тем самым пуская волну мурашек по телу девушки. — О как? —спрашивает она, — Разве ты любишь такие шумные места? — Это имеет сейчас значение? — Имеет, —мнёт край платья и непроизвольно тянет ниже, хоть это и бесполезно. — Может быть и не нравится, но сейчас это менее важно, —Хэсу медленно приподнялся и навис над ее бокалом с минеральной водой и наклонил ближе голову, — Я хочу знать, что было тогда, по телефонному разговору. — Я сказала все как есть. Ни больше, ни меньше, —откинулась на спинку дивана и скрестила руки на груди. А потом тот одним движением руки протянул ей через стол знакомый старый-добрый «жучок». Данби почувствовала, как ее взглядом пронзительным так и прижимают к мягкой спинке мебели и, возможно, была бы возможность, Хэсу дал ей по носу, — Что это? — Я тебе сейчас врежу, если продолжишь дурой прикидываться. — Ну попробуй. Было бы за что, — ступила ближе, ощущая свое сердцебиение сильнее. Чёрт.— И что мне эта херня должна дать? — Это прослушка. И помимо тебя никто не был в моей квартире, в особенности, на диване. — Если бы я не знала о чем речь, то со стороны это кажется интересной картиной, —хохотнула, — Прям так и не было никого? Когда я к тебе пришла, ты сказал, что-то по типу «моя квартира-проходной двор что-ли?». Значит, я не первая, кто тебе тогда пришел. А ты сразу на меня подумал, да? Ха, я бы также сделала. — Со мной твои трюки газлайтинга¹ не прокатят. ¹— Газлайтинг — это манипуляция, цель которой — заставить жертву сомневаться в адекватном восприятии реальности, своих чувствах, эмоциях, воспоминаниях.       Они обошли стол и встали друг перед другом. Любой бы на его месте рассматривал ее шикарный вид, но он смотрел только в глаза. Со Хэсу вплотную подошел к ней, заставляя вжаться в колонну. Она подняла голову, чтобы смотреть прямо в глаза этого пустого человека. Или…уже не такого пустого? — Какое умное слово сказанул. Однако я таким не владею, а вот другие трюки у меня прокатили, и очень даже неплохой результат показываешь, — ухмыльнулась Данби, — Ладно. Пошутили и хватит. Я серьезно не причастна к прослушиванию. — Ты, —тихо рычит Хэсу, наклоняясь ближе к женскому лицу, намереваясь поглотить с головы до ног и придушить. Потому что она ничего другого сейчас не вызывает, как злость в чистом виде. Но что-то вовремя останавливает его и он просто тыкает ей в плечо пальцем, — Я не доверяю тебе. Ты даже вернулась с того предприятия раньше Джошуа, не кажется ли это странным?! — У Джошуа другое занятие, он же твой пес, угадала? —коварно заоскалилась, — Значит, угадала. Хотя, тут и гадать нечего. Я узнала все, что могла и готова преподнести это нашему «боссу», —сделала акцент на последнем слове и выполнила жест кавычек. — Переводишь тему. — Да, чтобы ты засомневался еще сильнее. Да, это я подложила тебе прослушку в диван, кто же мог еще такое выдумать, ну? Доволен? —сморщилась в лице, — Ты же это хотел услышать, —хватает за воротник и приближается, гневно высказывая: — Это же я та самая крыса, потому что не может же человек перейти на вражескую сторону, выполнять такие задания и вести себя при этом крайне подозрительно. Бери и скручивай меня, ну, сдавай всем и всадите уже эту чертову пулю мне в голову! — Эй, остынь, —осторожно оттаскивает от себя. — Что? —смеется ему в лицо, — Ты же хотел разоблачить меня? О-о-о! Так давай, найди прямые доказательства, найди, займись этим, ду-у-умай обо мне, —руки переходят на лицо и она берет в ладони его холодные щеки, — Я тебе ломаю голову, да? Найди против меня действительно улики и может тогда!.. — Данби. — Что? —фыркает Хео, — Разве ты не доволен? — Я понял… — Отлично, разговор окончен, —убирает с него руки, поправляет платье и на каблуках разворачивается, чтобы уйти, как Со договаривает: — Я понял твою фишку: ты сначала отрицаешь — базовый прием, потом применяешь алиби некие, а потом настигает важная часть: атака — ты даешь человеку желаемое, надавливая агрессивно. И таким образом ты вселяешь сомнения и путаницу в человека.       Данби остановилась резко, по среди танцпола, на котором плавно двигались небольшое количество людей. Кажется он ей, а она ему непростым человеком. Эта была борьба тех гребанных гениев.       Она для него даже больше, чем непростая. Или хочет просто ею казаться.       Хео запрокидывает голову, пускает глухой смешок, а потом начинает медленно аплодировать ему, да так вальяжно, аккуратно, почти по-злодейски. Она вся такая из себя гордая, самовлюбленная, с расставленными в жизни приоритетами, с непоколебимой точкой зрения. — Я восхищаюсь тобой! Ты первый, кто это понял за два года, —медленно оборачивается к нему и распахивает руки в разные стороны, кланится ему демонстративно, — Вот — эталон гениальности в обличии мужчины. Ты даже умнее Ли Джинхо, умнее этих придурков с компании твоей, умнее этих никчемных ребят и Хобина. Это великолепно.       Янтарные глаза цвета растопленного янтаря, обрамленные пушистыми ресницами. Взгляд такой сначала сумашедший, а потом становится контрастным спокойным.       Хэсу теперь хочет ее грохнуть.       Или же без «грохнуть»? Как посмотреть со стороны, на самом деле.       Однако впечатление о себе она надолго оставляет в памяти после первой встречи. И Со в смятении. Не знает, как реагировать на все это. Но знает одно: убрать ее надо, и как можно скорее.       Хэсу злится, и злится на себя. Что не мог предугадать такой поворот событий, и вся злость улетучивается, когда та убирает за спину руки и наклонила голову в сторону, улыбается широко-широко. И Со не хочет признавать, что мог где-то в глубине нутра восхититься и упасть в ее глазах, не устояв перед непринужденной и властной манерой говорить и двигаться. — Что ты такое? —шагает, не думая, к ней. — А так много вариантов? —отряхивает руки от невидимой пыль и вскидывает бровь с неким любопытством, — Лучше бы ты тогда мне шею свернул, еще в академии. Что думаешь? —…Я так и знал, что ты специально внедрилась к нему и вызнала все, что нужно было. Хороший ход. Возможно ты права — стоило тогда тебе еще шею свернуть, просчитался, —произнес, — Но больше такого не повторится. Уходи, и если я увижу тебя снова, то-… — То что? Что ты мне сделаешь? —такая уверенная, наверное, потому что мигом поглощает уверенность других в своем присутствии, — Правильно. Ничего. Знаешь почему? —вздыхает, — Потому что у тебя свои планы. И ты понимаешь, что цель у вас с Ли Джинхо одна, но по итогу разойдетесь как в море корабли. Хэсу…—протягивает ему ладонь, — Они не достигнут твоего ума, мы не должны враждовать с тобой только лишь потому что у нас взгляды разные. Мы хотим одного — спокойствия. — Ты достаточно мне сегодня мозги намудрила. Я не верю ни единому твоему слову. Ты лжешь всем. И даже тем, кто открыт к тебе. — Ты прав, я лгу. — Опять ты это делаешь, —фыркает. — Угадал, —подмигнула и снова развернулась, чтобы уйти, как полняла указательный палец и сказала: — А! Чуть не забыла. Ты бы…ну…не возвращался в офис Ли Джинхо. Там…—усмехнулась, — Очень «нехорошо пахнет».       И Со Хэсу тут же приходит на телефон сообщение от Дон О Сока: «СРОЧНО! ЗДЕСЬ ПОЖАР! БЫСТРО СОБЕРИ ВСЕХ КТО МОЖЕТ, МЫ ВАЛИМ ОТ ТУДА. ВНИМАНИЕ! ВСТРЕЧАЕМСЯ НА МЕСТЕ. АДРЕС КИНУ!»       Парень поднимает быстро голову и слышит только ее отдаленный смешок. Пленительно-красива, бесподобна, неотразима. Самое убивающее обстоятельство для всех заключается в том, что она это просчитала и перестраховалась. Если и разоблачение идет, то возьмет с собой на дно всех.       Ничто не должно пропасть зря.