останешься ли ты в Аду?

— Какая жалость, —тянется выше, переминаясь с ноги на ногу, — Тогда мне ничего не остаётся делать как ожидать от вас решения. Директор, по пути сюда, мне сообщил один из ваших учителей, что ваше присутствие необходимо. Думаю, что-то важное.       Хео не может не улыбаться, это уже в оскал переходит ненормальный. Она, может быть, совершает фатальную ошибку, но сейчас желала увидеть этот спектр эмоций, который подавлял в себе Ли Джинхо искусно. — Сэр, вы так глядите, будто мы знакомы. Мы раньше виделись?       Повисла многозначительная тишина между ними. Это была игра на ножах, в которой приходилось вдобавок ходить по тонкому лезвию бритвенного станка, лишь бы не напороться на острие и не вскрыться. Мужчина стоял к ней полностью, не вынимал с карманов руки и так задумчиво рассматривал каждую частицу лица этой девушки, что позволила себе сесть на черный кожаный диваг и властно закинуть ногу на ногу. Директор все ещё не совсем понимал, почему эти двое пытаются делать вид, что не знают друг друга, когда их манера и глаза все выдают. Однако все его вопросы растворились, как пыль, когда за окном раздались громкие мужские голоса в тёмный вечер. Сначала он не придал этому никакого значения, пока в коридорах синхронно не сработала пожарная сигнализация и из систем, пристроенных в потолках всей академии (в том числе и в кабинете директора), не полилась тонкие струйки воды.       Мужчина в очках подскочил с места, ошарашенными глазами начал суетиться и приказал этим двоим никуда не уходить, потому что за дверью уже были слышны голоса сконфуженных парней и «учителей». Хео продолжала сидеть, игнорируя тот факт, что по ее телу стекают прозрачные капли воды, обволакивая белоснежную ткань. Нежный, точно руки матери, материал рубашки прилип к бледноватой коже желтоглазой, которая приподняла подбородок и украдкой проводила директора, что вылетел из кабинета. — Какой-то он суетной, не находишь, а, Ли Джинхо? —вздернула уголок губ она, закинув ногу на ногу, и положила руку на руку у живота своего. — Разве? —заметно быстро натянул на свое нахальное личико улыбку, произнёс мужчина, шагнув к ней медленно, размеренно, оценивающе, — Не думал, что мы так скоро встретимся. Признаю, ты меня очень удивила. — Иначе не могу, от отца это, согласись? —поддевает так четко, не жалея, — Ах, забыла, ты же его убил. — Пришла мне мстить? —усмехнулся. — Дурак что-ли? К черту мне это надо? —отмахнула слегка рукой, закатив глаза, — Точнее, нет, не так. Я больше не хочу гоняться за тобой, потому что в этом нет смысла.       Она почувствовала, как его тонкая бровь заметно выгнулась, а та вытянула свои губы в животном оскале, а затем истерично усмехнулась. Замечает, как Джинхо делает крошечные шаги, но не придает этому никакого значения, порождает сидеть на том же месте. Данби локтем уперлась в подлокотник, а подбородок уместила на ладони, задумчиво глянув в окно. Говорит о том, что просто устала от всех и о том, что ей твердят одно и то же. Рассуждает о том, как постоянно твердила, что спасет всех и покончит с Ли. Но как именно она собиралась это делать?       Девушка признает, что он был прав, насчёт того, что они похожи, что они оба монстры, которых общество не признает. Отмечает, что он предлагал ей обдумать все и присоединиться к нему. Говорил как-то, но она, вместо того, чтобы нормально его выслушать и предложить свои условия, просто послала его нахрен. Ради чего? Чтобы просто утвердиться, что тут она главная героиня и должно быть на светлой стороне? Да нет, она все еще без понятия, что ей делать.       Мужчина молчаливо слушает ее, ту, которая готова была пару месяцев назад ему голову пробить арматурой, ломом и всадить по самое первое число. Враг или нет, но Джинхо, кажется, единственный, кто разбирается в происходящем, в отличие от того же Хобина. Миром правят деньги, манипуляции и тот, кто умеет владеть силой и умом. Она же такая. — Так, —Джинхо пододвигает к ней стул и садится на него, прижимаясь грудью к спинке, а руки уместил на ободке той же спины предмета, — Девочка, я не поведусь на это, к чему это все. — Это исповедь, —голос дрогнул, — Нет в этом подвоха, просто…ты единственный, среди этих гребанных людей, кто мог бы действительно понять меня. Ни Хобин, ни Тэхун, ни Ван-Гук и кто там ещё из этой ёбаной шаражкиной конторы, н-и-к-т-о!       Никто бы ее не спас, только она сама, как Ли и говорил однажды между строк предложений. Просто потому что она была сильнее их и, если приспичит, может из любого предмета сделать оружие массового поражения. Данби прикусила нижнюю губу, отвернулась и засмеялась, поднимает перед ним ладони и говорит: — Хватит с меня этого, знаешь, я не вывожу этого всего. Устала… — Любопытно, —потер размеренно руками подбородок, — Что же сподвигло тебя на такое? — Все, начиная с того, как только я вступила в их сраную команду. Если бы я знала, к чему все это приведёт, то послала бы всех куда подальше. Они же все, хоть и скрывают, боятся меня, ссут кипятком как шавки драные. — Малышка Данби, —с лёгкостью смеется и наклоняется к ней, обнажая свою дьявольскую улыбку, — Я ведь говорил, предупреждал. Чего же ты теперь прибежала на парах и думаешь, что я тебя под крыло возьму и пожалею?       Она своей макушкой ему в спинку столу утыкается, звонко вздыхает и чувствуется там, отдалённо, хрипотца сожаления и отчаяния. — Нет, конечно, нет…я ведь не глупа…       Данби не понимала себя. И смотрела на себя, видела одну неразбериху. Ей хотелось не просто прибрать этот беспорядок, а поставить все по полочкам, переделать. Каждый вечер повторяла: «Как же это было глупо…ладно, нет, хватит, успокойся». Помогало ли? Конечно, конечно!.. Нет. Хео указывали на недостатки, а она воспринимала это в штыки, это приводило к мысли о своей никчемности, неправильности.       Думала, что лишняя, странная, не такая, а объясняла это тем, что родилась такая и ничего с этим не сделать. Как же ей трудно было находиться с людьми, но люди ее окружали хорошие…вроде. И было трудно с собой, а потому общение с людьми складывалось далеко не так, как хотелось бы.       Ли Джинхо закатывает глаза и следит отчётливо, как ее мир становится запутанным, непонятным, туманным. Опору ищет в себе и не жалуется другим. Как найти опору там, где все в паутине, в тумане? Да черт знает, и только!       Мужчина кладёт свою большую руку на ее лиловую макушку и слегка, словно расчесывает гребешком гриву стойкой лошади, проводит по ее локонам, прикрывая свои глаза на папу мгновений. — Глупа, и очень глупа. Ты ведь была умнее всех этих людей, а среди них, обживаясь, стала такой мягкотелой, стала уязвимой и глупой. Люди не делают тебя счастливыми, потому что они не могут принять твою истинную натуру. И все же, ты здесь и плачешь передо мной, хотя я навредил твоим друзьям и твоему отцу. Только ли из-за того, что я такой же, как ты, пришла сюда? Очевидно, что нет. — Ве-ерно, —методично поднимает голову, чтобы продемонстрировать ему нахальную мордочку, подобно чеширскому коту, что вылакал всю миску молока. Щелкает пальцами левой рукой и мычит, затем выдаёт: — Я здесь, потому что знаю, что тебе не за что убивать меня, ведь я для тебя не представляю угрозу. Ты не боишься меня. — Точно подмечено, —соглашается и поднимается со стула, — Что ж, мне нужно идти, был конечно-о рад с тобой увидеться, но у меня свои планы.       Данби запрокидывает голову на спинку мягкого дивана и молча кивает. Ли Джинхо косится на нее, хмыкает про себя. Она его пугает, чрезмерно сильно, если уж быть предельно честным, ведь глаза блестят золотисто-охрой в тишине. — Знаешь, у меня есть предложение, —поднимает глаза к потолку, разглядывает там, будто было что-то интересное, — Я тут приметил одних парней, но директор сказал, что не может их отдать мне. Убедишь его, в твоем СТИЛЕ — я осмотрю твою «вакансию». Что скажешь? — Тут же есть подвох, да? —зыркнула на него, сллвно ее руки уже прорезаются сквозь его гортань в надежде вытащить правду наружу.       Хео уже чувствует, как на нее сейчас посыпится уйму запросов, условий. Говоря откровенно, у нее никогда не получится, даже если будет стараться слишком усердно, но тогда зачем ей уходить в такое дно? Джинхо всегда находил уловки для того, чтобы вылепить ложь из красивых фраз. — Внимательная, —подмечает с задором мужчина, — Да. Просто так директор тебе их не отдаст, дороги ему, видите ли. А ты ему, вроде как понравилась, девочка послушная. Послушная, да? — Мне что, гавкнуть?! —вздергивает бровью, — Может, и послушная, смотря насколько это выгодное предложение. — Не утруждайся, люди и так считают тебя псом. Бешеным псом, —отчеканил, — Выгодное для тебя не знаю насколько, но наши возможности могли бы превзойти куда больше, чем Уроборос. Ты ведь знаешь, как никто другой, что та корпорация-сплошная кучка отбросов, возомнившие себя богами? Ты даже без меня можешь это, но это твоё решение. Я не стану тебя там заманивать, или что-то ещё, чтобы ты думала, вон, он меня сведёт в психушку или что там. Мне неинтересно это, я смотрю шире, смотрю иначе. Я не Хобин и твои друзья. Я не стану жалеть, но и не буду осуждать, бояться говорить тебе правду. Потому что всю правду ты сама знаешь, лучше всех. И все же, я предупреждаю снова: пересечешь мне дорогу — напомню тебе о том, что так делать ой как нехорошо.       Хео давит смешок. Видит, как он держит в руках поводки, что надеты на всех здесь. Всех, кроме нее, словно какая-то особенная. Или просто не привитая ещё. И в какой-то момент ей даже становится интересно: будет ли он достаточно жесток для того, чтобы разрушить ее полностью? Сломить? Превратить в того, кем действительно является? Почему-то ей казалось, с его уходом, что стремился к чему-то. Словно хотел доказать, что чего-то стоит. Постоянно работал над собой, над своими ошибками, пытаясь довести всё до совершенства. До безумного совершенства.       В какой-то момент всё рухнуло: стремление, желание спасать всех и вся. Она не психологическая служба поддержки, или ещё кто-то. Это сменила жуткая апатия, и стала больше времени проводить наедине с собой, абстрагировавшись от окружающих.       Данби сидит в кабинете, заходит через какое-то время директор и с недоуменными глазами спрашивает о том, куда ушёл Ли Джинхо. Хео поднимает на него свои златые глаза и ласково произносит: — У него появились дела, директор. Просил передать, что очень сожалеет о том, что не может подольше остаться. Что там случилось у вас? — Сработала ложная пожарная система, главное, что никто не пострадал. — Слава богу, я начала беспокоиться, —беспокойно подняла глазки.       Хео внутри усмехается, довольно коварно, потому что знает причину активации пожарной системы. Просто потому что ей нужно было привлечь всех, в особенности кураторов, которые повели элитный класс на тестирование. Днем подслушав разговор друзей Хобина, где они резали коров, она сделала вывод тогда: парней из элиты может ждать сложнее тест, ведь их тренируют как лучших. Когда девушка отдыхала там, в комнате служебной, за толстой стеной слышала, как двое «учителей» говорили о том, что им надо избавиться от мусора в образе класса В.       Девушка, выпуская молча пар изо рта, только скривила усмешку, но решила, что эта информация может быть пригодной, когда-нибудь… Оказывается, директор приказал им избавиться от класса В и решить проблему с общественностью. «Ну, что и требовалось доказать» —сказала, а потом, через какое-то время, приперся этот парень по имени Со Хэсу.       И, когда девушке надо было скрыться за спиной Ли Джинхо, Хэсу, как по маслу, прикрыл ее и та юркнула в другой коридор, где пахло сигаретами, а в темном углу валялись сигареты. Пару шагов и она встала в дверной проеме в склад. Девушка закусывает изнутри щеку и вздыхает. Данби хватает со склада тряпку, берет в нее пачку сигарет, в которой оставались ещё три тонкие и достает оттуда их. Хео достает зажигалку, поджигает их и быстренько кладёт на пол, притаптывая не с горящей стороны. Теперь нужно было действовать. Прямо. Ловко. Быстро.       Хео вернулась в тот коридор, где увидела сначала Ли Джинхо и там никого не оказалось. Эти потемки и ходы ей нравились, потому что здесь тихо и можно было действительно активно. Теперь осталось лишь успеть до активации. — Мисс Хео, что вам наговорил господин Джинхо? — Ничего, —пожала плечами, — Сказал лишь, мол, жаль, что вы ему парней отдать не можете. Я не совсем поняла, но думаю, вы поймёте. Я вам ещё нужна? — А? Нет, благодарю за помощь. Вы вновь покинет нас и уедете? У вас, наверняка, есть дела в городе? —говорит. — Да-а…—сказала, — Я буду наглой, но могу ли я воспользоваться личным такси? Я оплачу. — К сожалению, сейчас данный человек не может выехать. Ему тоже надо отдыхать, а он у нас единственный. Я вам в тот раз предлагал поехать на утреннем автобусе, а здесь переночевать. Предложение в силе. Что думаете? — Прям комнату выделете? Мне не во что переодеться и я бы хотела перекусить. — Это не такие проблемы, которые я бы не решил, мисс Хео. Я договорюсь с нашими парнями, думаю, сегодня найдутся свободные места. Вам очень повезло, —ответил директор. — Мне так неловко перед вами, —перебирая руки с ноткой смущения, она опустила глаза вниз, — Спасибо вам большое, я очень рада, что мне так повезло. Хорошо. Тогда я подожду.       Ждать было недолго и, казалось, что все это для нее лишь бутафория, которая наиграна лишь им, думает, что этот спектакль будет вечен и никто не заподозрит его. Директор может в это верить, пусть в это верит, потому что Хео было уже как-то…фиолетово. Рубиново плевать, кристаллически пофиг.       Через какое-то положенное время ей удается плюхнуться на кровать одиночной комнаты. Ложится поверх прохладного одеяла в широкой футболке, которую нашли в тех же «потеряшках», выстирали выгладили. Волосы после душа влажные, но она старалась не уронить ни одной быстро остывающей капли на ней. В голове буквально-ничего-ужасного. Она словно очистилась, обновила систему свою, перезапустилась. Глядела в потолок и зависала надолго в молчании.       Раздаётся негромкий звонок. Данби рукой до тумбы дотягивается, берет и видит, как на экране ярко написан контакт, о котором сегодня весь букет эмоций пропустила через себя. Сон Тэхун.       Стоило ли брать или нет?       Вечный выбор, от которого хотелось задохнуться. Дан закрывает глаза и отвечает: — Слушаю. — Это че за хуйню ты прислала и где тебя носит вообще? —посыпались вопросы, которые она ему задать хотела, но никак не в свой адрес получать. Элегантный ход, ничего не скажешь, пижон. Девушка приоткрыла глаза и спокойно ответила ему: — Я отвечу на вопрос, когда ты ответишь на мои. Хорошее условие, согласись? Ведь я первая написала тебе и беспокоилсь о том, что ты большое количество часов не брал трубки. Обычный человеческий фактор. — А как ты не отвечаешь на мои звонки — так это нормально?! Я же тебе записку блять оставил, какого хуя мне тут Чхан трезвонит, он мне все мозг вытрахал и теперь ты намерена это делать? А хер вам. — Я не стану, —ответила, — Это твое дело, кто я такая, чтобы перечить твоим планам, когда ты не перечишь моим. — Так, мне не нравится твой спокойный тон. Где ты находишься? Скажи, мы поговорим. — Я очень устала и не горю желанием разговаривать вообще ни с кем, —зевнула девушка и легла на бок, — Мне неинтересно, что там ситуация была с тобой и той девушкой, просто мне это дало многое понять и я словно перезагрузилась. Все хорошо и мне уже не больно. Оставь ключи у меня на полке и возьми перекусить, но больше я не желаю видеть тебя у моего порога. Просто потому что мне надо все разгрузить. — Да блять, это Минджи! Она дочка того старика в очках, ну что ты сука приревновала меня к моей старой знакомой?! Я не отвечал, потому что я был занят и помогал твоим тоже друзьям, а она мне помогла мне выбрать подарок для твоей матери, что ты блять своими тут словами пытаешься подвести к тому, что кидаешь меня?! Блять. Какого хуя, Данби? — Мне неинтересно, честно, —ковыряясь в пальцах, произнесла та, — Я предупредила тебя о том, что мне нужно разгрузить все и переосмыслить, а поэтому не появляйся в моей квартире и просто не мозоль глаза. У меня свои планы, и в них не нужно твоё участие. Я справлюсь. Доходчиво? — Дан, какого хуя?! -… —слышится, как голос хрипит. — Я. Хочу. Перегрузиться. Нет смысла в дальнейшем разговоре, Сон Тэхун. Я проверю завтра на твое отсутствие, иначе я заставлю тебя платить поровну то время, сколько ты у меня жил. Будь хорошим мальчиком, пойми и просто уйди, —и отключается, откладывает телефон на стол и закрывает веки.       Данби отталкивает всех, хотя все, чего хочется — это терпение от них и понимание.

Терпение. Ожидание. Понимание. Внимание.

      Хео не хочет разговаривать: устала от этого. И просто надоело вести бесконечную борьбу с собой и постоянно убеждаться в том, что хуёвый человек, который ничего не заслуживает, никого. Ей искренне жаль некоторых, которые столкнулись с ней, которые приняли на себя удар нестабильной психики девушки. Правда, сожалеет, но ничего не может исправить. Так нужно.       Постоянно напоминает себе, что она чудовище, монстр. И что все, что происходит со ней — оправдано и заслужено. Однако и монстры нуждаются в понимании. Они ведь тоже хотят, чтобы хоть кто-то побыл рядом, даже если всем своим видом показывают, что не нуждаются. — Пусть помучается немного, —поднимается с кровати и смотрит на шкаф, в котором находились стопка вещей и книги. Подтягивается, руки тянет к потолку и зевает, смотрит на широкую стену, а затем резко переводит свой зоркий взгляд на один из стеллажей, указывает пальцем куда-то и наклоняет голову в бок, — Ай-яй…как нехорошо.       В одном из стеллажей была проделана дырка, в которой был виден чей-то глаз, что все это время наблюдал за ней. Затем резко исчез, зато топот ног усилился и Хео, дернувшись с места, распахнула дверь комнаты и побежала за темным силуэт ом по коридору. Она бежала босиком и все это ей напоминало о том, что у нее могли быть и сейчас галлюцинации, которые не дают иногда ей покоя. Сердце начинает биться так быстро, что вот-вот пробьет грудную клетку. В страхе оглядывается по сторонам, а затем проникает в тёмный угол.       Тело передвигалось быстро, уверенно, можно было предположить, что данный человек спортсмен или же подготовленный, ведь он даже не выдохся. Только уместил руки на бедрах и облегчённо выпустил пар. — Умом ты несильно блещешь, —как ни в чем не бывало, из темноты доносится ее голос, а сама она стояла у стены и смотрела на спину мужчины. Он растерянно взирает на нее. На лице у него ссадины, скула опухшая, бровь рассечена. Хео скрестила руки на груди и вопросительно смотрела на него, мол, неужели, ты думал, что просто так убежишь. Бровь его выгибается, он смотрит на нее прищуренным взглядом и становится как-то неуютно от того, как он рассматривает с ног до головы. — Это твоих рук дело, девчонка. — О чем ты ведёшь речь? — О сигнализации и сигаретах. Это твоих рук дело. — Моих? И как бы я это сделала? —заинтересованно глянула на него. — Не знаю, но я чувствую, что ты блять в этом замешана, —сморщился заметно, словно съел лимон целиком и от этого максимальная кислость заставила скорчить такое лицо, — Потому что я слышал, как ты с кем-то неподалёку рассказывала. — Как много слов, а доказательств — ноль, —ответила. — О, я предоставлю, и не только об этом, но и о том, что ты никакая не рекламщица, а ебаная наемница какая-то и участвовала в боях нелегальных. На тебе крови здесь не меньше, чем у парней из элитного класса! Из-за таких, как вы, страдаем мы, а у нас просто выбора нет. Ты представила нас! — Иди пожалуйся, поплачь об этом, что мол я такая плохая, —закинула руки в карманы и фыркнула ему в морду, — Давай, обвиняй, ну. Чего стоишь и язык в жопу затолкал. Может, тебя стоило на фарш пустить? Что думаешь?       Наклоняется к нему и заглядывает прямо в душу. Хочет вывернуть наизнанку. Рассматривает эти бешено бегающие глаза, в которых было заметное напряжение, здесь и к гадалке не ходи. Девушка смеётся над ним, мысленно конечно. С каждым ее словом, ему все чудилось, что ей не нужны были деньги — ей нужны души (смертных). Это, может, и звучало как некий бред психопата, сумасшедшего, да кого угодно! Но все же, глядя на Данби, которая, ещё немного, и выпустит из него кишки, понимает, что лучше с ней не общаться. Больная. — Так и будешь молчать? Ты же обвинял меня. Докажи, что ты прав, иначе твои слова не более чем пусты, как лист. — Не тебе я доказывать буду, малышка, —коварно улыбнулся он. — Как докажешь — дай знать, —развернулась фурией на пятка и в растянутой футболке пошла по холодном полу обратно, — Господи, ночью нет покоя, сколько от вас суматохи… — Это нечестно, —рычит тот, — Думаешь, ты такая особенная? — Тут и думать не надо. — Оно по тебе и видно, —прошипел тот. — Эй, —в другом коридор был включён свет и по нему шел юноша, явно не очень выспавшийся и довольный, — Учителя сказали спать, почему ты шатаешься здесь? — Тебе какое де-… —развернулся тот и заметил в дверном проеме Со Хэсу, который немедля кулаком зарядил ему по переносице. Тот и звука не успел издать, согнулся пополам и начал пускать капли крови. И как пришедший отвлёкся и наблюдал в другой конец коридора, паренёк выпрямился и в его глазах читалась ярость. Видимо, отчаяние или другая причина затмила ему разум, а потому захватила девушка противника за плечи и нанесла удар правой ногой в подколенный сгиб, да так, что одной рукой отогнула после голову назад, другой захватил за шею и соединил обе руки. Отжимая голову противника э плечом вперед и осаживая на себя — вниз, Хео стала душить. Тот пытался выбраться, но та ему сказала: — Успокойся пожалуйста.       Видимо, для него это не стало как предупреждающим, а, скорее, решающим: она ослабила хватку лишь для того, чтобы схватить за гриву паренька и потащить в ближайший туалет, затолкнула в кабину его и лицом прижала к стене, отчетливо проговаривая: — Остынь, парень. Не знаю, что на тебя нашло, но лучше уходи по-хорошему спать.       Стоило бы остановиться на этом, потому что если не сделает этого, то точно сорвётся флчга и поедет локомотив, который остановить будет труднее. Данби выпускает его, идёт назад, ёжась от холода мужских туалетов и заметно, в коридоре, встряхнулась. Все же стоило одеться на ночь теплее, потому что здесь, как у матери в морге. Как только из туалета вышел юноша и глянул испуганно на тех двоих, то просто молча убежал по коридору. Хео положила руки на бедра и с облегчением выдохнула. — Придет же таким в голову всякая чушь, а по итогу виновата я, —помотала головой и развернулась, чтобы уйти в комнату спать, как тут же попятилась и взмахнула руками от неожиданности. — Удушающий. — Не поняла? — Ты сделала ему удушающий. — Ну да, иначе ты бы ему лицо размазал не только об стену, но и об ещё что-нибудь. Фантазия у тебя, судя по всему, очень богатая, —выгнула бровь в лёгком недоумении. Он скрестил руки на груди, а затем пошёл медленно вперёд, проходя мимо нее, — А я думала у тебя допрос будет масштабнее, что ж, мне же лу-…       Но тот схватил ее за шкирку, за воротник футболки и потащил за собой. Молча и без разговора. Как бы та ни брыкалась, выкарабкаться можно было только если снять одежду, а гонять нагишом по такому заведению она ещё не готова. Как только они вернулись к тем же местам, где встретились с Ли Джинхо, он швырнул ее вперёд и сказал: — Это твоих рук дело? — Смотря о чем ты говоришь. — Я о пожарной системе. Из-за нее мы не успели досдать тест, в лесу. — А я тут причем? Чего пристал? —не робея, спрашивает у него прямо, — Говорю же, что-что, так сразу я виновата. У вас что, больше не на кого подозрения уместить? Да уж. — Не ходи вокруг да около. Говори. — А мне оно надо? —замечает, как он шагнул резко к ней и та, схватив с тумбочки коридорной связку металлических ключей, грозно направила острый наконечник на него. Хэсу замер, изучающе рассматривая ее дрожащие руки, которые при всем этом держали ключи вполне уверено, по-настоящему. Со понимает: это не защитная реакция у нее — привычка, предупреждение, намек, да все что угодно.       Данби медленно кладет ключи на стол. Так поступают люди, понимающие, что им больше не нужно оружие, чтобы убить. В голове шумно, подсознание осыпает вопросами, но не даёт ни одного ответа. — Ты мне напоминаешь тех мерзких людей, в тюрьме. — Каких именно? В тюрьме много мерзких людей, пальцев не хватит, чтобы перечислить. — Тех, которых ненавидят даже «высокий приоритет», потому что они хуже них. Они — мина замедленного действия, которая подчиняется администрации для своей выгоды. — Тебе виднее, «высокий приоритет» —пожимает плечиками и улыбается. Чертова улыбка доводит разум до кипения, и он плавится, в нём погибает все.       Она издаёт глубокий вдох. Мир снова покрывает черная пелена. — Таких называют «Шерстяные». И они осуществляют «беспредел» по указанию администрации тюрьмы, например, избиение и изнасилование других с целью наказания, получения нужных показаний. О них речь вел? —потирает переносицу и поднимает на него взгляд, — Вот только ими часто становятся бывшие «высокий приоритет», грубо нарушившие воровской «закон» и приговорённые за это к смерти или «опусканию». Если такой из них попадает в руки одному из вас, его, как правило, могут и убить.       В лице у Хэсу читается вопрос, который никогда не осмелится озвучить, он сгинет в этой комнате вместе с ответом. — Откуда ты знаешь, что я был в тюрьме «высоким приоритетом»? —тут уже разговор начал напрягать его, ведь та молча села на стол в позе лотоса и почесала спокойно затылок, вздыхая устало. Ну, как ему об этом все доложить, как маленький ребёнок, ей богу. — А тебя не смущает мои знания о тюрьмных кастах, о твоем любимом «удушающем приеме», о том, что ты меня подозреваешь в срабатывании пожарной системы, о том, что я ещё живая? Я могу ещё перечислить, но среди всего, тебя беспокоит только это? — Это не отменяет того, что ты знаешь обо мне. Откуда? — А если не скажу? —потянула ручки в растянутой серой футболке, без макияжа, с растрепанными волосами, которые налаживает назад. — Тогда я сдам тебя, —отчеканивает вполне строго. — Как страшно, ну иди, я подожду. Только вот…—указывает, — Ты-соучастник, получается. А если они узнают, что ты прикрыл меня, то усомнятся в твоей верности, ведь для них ты, Со Хэсу, ничто иное как и н с т р у м е н т.       Чувствует на своей тонкой шее разгоряченную руку, которая не обжигает ее оледеневшее от холода тело, а подплавляет. Данби ощущает себя восковой свечой, которую подожгли и фетиль ярким огоньком вспыхивает и заставляет воск стекать по краям. Его пальцы давили точно, искусно на те самые точки, от которых в мозг кислород стал поступать затруднительно. Если в глазах парня это выглядело как принуждение, то для Данби это лишь маленькая игра, которая может пойти по разным путям, и только ей решать на какую дорожку ступить. С каждой секундой думать становилось тяжелее, не так легко как раньше, однако сдаваться она не планировала. Хватит с нее. — Что? Т-твое эго не выдержало, да? —кривится в усмешке, огрызаясь. Он толкнул ее на спину и прижал к поверхности стола с легким стуком по позвоночнику. Это послало дрожь сквозь нервы, дрожь, заставившую трепетать все тело, — Моя правда сильнее твоих ручонок, ты уж извини. — Говори. — Я — коп, —выдаёт. — Лжешь. — От части. Я студент полицейского университета, но по сути будущий коп, —смеётся, а после надавила ему костяшками пальцев на солнечное сплетение. Противнику сразу же стало больно, а потому ослабил хватку и перестал душить. Она поднялась, прокашлялась и постаралась перевести дух. Все же руки у него сильные, до дрожи в бёдрах. — Это мне ничего не даёт. — Это не мои проблемы, с чего ради мне тебе все говорить, когда ты о себе — ни слова. — Ты можешь это узнать, ведь верно? —его это бесит, сразу видно, потому что нижняя челюсть ходуном ходит. — Не все, просто мне доступна информация о твоём заключении, как и других, кто мне нужен будет, —взмахнула рукой по воздуху, словно сейчас вся стихия подвластна ей, — Ну, и вы можете быть под моим прицелом.       Тишина. — Да шучу я, чего напрягся так? —подняла перед ним ладони и тихо рамхохоталась, — Я просто наблюдательная, вот и все, а ты поверил в то, я там какая-то студента полиции и имею доступ ко всему? Что за бред, сам в это, подумай, поверил бы? — Ясно, —ответил он и пошел в сторону темного дверного проема.       Ему больше незачем было с ней болтать или выяснять, она на своей волне и, если бы была возможность, то кирпичом ударил. Потому что бесит и грохнуть нельзя, слишком много возни потом будет, а пачкать руки об того, кто, может быть немного полезным — так себе затея. Хэсу не глуп и понимает, что та будет внсти свои игры до тех пор, пока ей удобно и выгодно. Дрянь. — Хуясно.       Голову поворачивает к ней, хотел бы пульнуть в эту наглую морду что-то тяжёлое, чтобы рот закрыла и завалилась нахрен. Освещение здесь едва подаёт знаки жизни, потому что здесь то и дело мигает бледная лампочка, что освещает комнату меньше чем треть. Данби спрыгивает, точно кошка, на пол и делает круговые движения в запястных суставах.       В ответ слышит напященное фырканье, да столь насыщенный, что Хео хотела треснуть, загасить словами, чтобы утопился. Стоит, с усмешкой и грустью смотрит на потрепанную пепельницу, в которой едва брошенные сигареты лежат рядом с теми, что скурили до самого фильтра. — Так…за что ты сел? —спросила у него. — Я хотел кушать.       Дан подавляет смешок. Еле держится, и останавливает, что каким бы ни был он, тно надо все равно уважать причину, а не смеяться над ней. Все же ей нужно расположить Со Хэсу в таком состоянии, чтобы не мешал. Девушка поворачивается, тушит недокуренную сигарету, говорит: — Ты проголодался? — К чему это? —его, видимо, слегка опешило, — Я же сказа-… — Я имею ввиду…я не так сказала. Ты сейчас голоден? —зевнула в ладонь. — Зачем тебе эта информация? Какая тебе разница? —брови Хэсу дорогнули к переносице. — Мне похуй, я просто спросила. Потому я от всего этого дня устала и сейчас голодна, а потому мы могли тайком пройти в буфет и что-то спиздить. Тихо спиздел и ушел — называется «нашел». Не хочешь — не заставляю. — Ты сумасшедшая? — Ебанутая. Называй вещи своими именами, парень, —прошла мимо него и похлопала по его плечу, — Идёшь?       Хэсу медленно развернулся, будто обдумывал свои мысли, слова, которые бы хотел произнести, но по итогу промолчал и просто закинул руки в карманы. С той же тишиной пошёл за ней, напоминая о том, что если его засекут кураторы, то ему сделают предупреждение, на что Данби сказала, что решит этот вопрос. — И зачем тебе это делать? —интересуется. — Потому что ты мне ещё пригодишься.       Хэсу не стал спрашивать о том, почему она до сих пор щеголяет в одной футболке и себя комфортно чувствует. Не то чтобы ему было мерзко, это скорее ей должно быть неловко, но почему-то эта мысль пробежала все-таки. И благо, что ускользнула настолько же быстро, сколько и всплыла, как говно в реке. Девушка уверено шла впереди, но при этом старалась идти на цыпочках, и так наивно, будто знает стопроцентно, что Со не нападет со спины. Парень и этот пункт не понимал, а от этого накопилось ещё пару вопросов. Да нет, у него дочерта вопросов, целый список.       На один вопрос стало меньше, когда девушка прошла мимо прачечной, взяла из корзины чьи-то штаны и напялила на себя их, ничего не комментируя. — За что ты сидела? —внезапно спросил он, задумчиво сверля ей затылок выбритый. — О чем ты? —насмешливо издала Дан, — Я не сидела. — Не похоже. Я знаю, как ведут себя заключённые. У тебя есть привычки их. — Хорошо, однажды я сидела за решёткой в полицейском участке, но это из-за того что меня подставили с наркотой. Меня пытался вытащить один знакомый с полиции, но в участке случился несчастный случай и произошёл пожар, —закатывает рукав футболке и показывает на остатки от ожога, — Еще пара минут и я бы там горела, как ведьма в средневековье. — Наркотики? —Хэсу ещё сильнее удивлялся, хоть и не демонстрировал это так ярко, — Так ты одна из этих. — А похожа? Там очень запутано, даже не пытайся во всем этом разобраться, —отмахнулась и заговорила шепотом, — Просто у меня отец был проблемный, он пытался сделать все, что мог, но у него не вышло. Поэтому я решила нести все это дерьмо на себе и по итогу стала эмоционально выгоревшей сумашедшей, которая пережила слишком стрессовые ситуации в криминале, и которая в любой момент взять оружие и выстрелить себе в голову. Все ещё хочешь задавать мне такие вопросы? — Ты могла просто сказать «нет», я не просил тебя полный отчет мне докладывать, что больше похож на душевный разговор. Мне плевать, что там у тебя случилось, —закинул руки в карманы кофты. — Раз плевать, зачем задаёшь вопросы? —останавливается и прижимается к стене, останавливает парня рукой, — Куда дальше идти? — Ты не знаешь где буфет? — Я тебе навигатор что-ли? Конечно не знаю, ты здесь дольше, чем я, —вопросительно зыркнула на него она, — Так куда? — Налево, прямо до конца. — Ну вот так сразу, к чему весь этот выебон был, —пробубнела она и надула губы недовольно.       Просто поразительно: как этот напыщенный, крайне спокойный парень может раздражать похуже порой Тэхуна. Ей все ещё кажется, что они чем-то похоже, хотя этого вывести куда труднее. Было неправильно сравнивать этого человека с тем, кому душу и столько всего выложила на стол, просто потому что думала, что любит. И любит по сей день, но что-то все же заглушает эту мысль. Может быть, обида? Или же просто задели ее эго и собственность решила одержать вверх? Дан понимает, что Сон Тэхун не обязан отчитываться перед ней каждую секунду и вполне волен в действиях. Но раз ты планировал действительно встретиться со знакомой, то стоило бы предупредить. Сейчас думать об этом меньше всего хотелось. В данный момент ей все равно, что о ней подумает Тэ, Хобин, Руми, Гаёль, Джихо и все остальные вплоть до Чхана. Насрать.       Добравшись до дверей буфета, девушка остановилась. — И чего остановилась? —спросили ее. — Да вот думаю, почему ты вообще на эту авантюру согласился, разве ты не выше этого? —поворачивает голову к нему. — Мне интересно как ты все это хочешь провернуть и как придумывать оправдание будешь. Чем-то же ты заинтересовала директора, —ответил Хэсу.       О, как бы ему сказать о том, что там все куда запущеннее и замудренее, чем кажется. Пусть для него она неугомонная девчонка, но на самом деле просто является здесь третьей стороной, которая ведёт свои игру с выгодой.       Хео осторожно приоткрыла дверь и заметила просторный буфет, сразу заметила, что по центру висела камера наблюдения, что крутилась вокруг своей оси. Она тут же спряталась, как только камера на их сторону повернулась. — Нужно отключить питание камеры, —ответила. — Чтобы тебя сильнее стали подозревать? Гениальный ход. — Ладно, согласна, —вздохнула, — Жди здесь.       Не успел Хэсу и сказать, как та юркнула в просторную комнату и спряталась за тумбу, на которой стояла плетеная чаша с салфетками. Их можно было брать комк угодно и сколько. На пару мгновений парень не понял почему она так отчаянно пошла, пока не пришло осознание — пока камера находится в не видимой части, она может пройти. Точно ли она сидела за наркотики? Он начинает убеждаться в том, что та говорила про полицейскую академию — вовсе не шутка. Обходя стремительно препятствия, пока камера повернута в противоположную сторону, девушка бесшумно ринулась в сторону стола и скользанула под ним, оказавшись около прилавка. Обычно в такое время здесь моют парни, которые провинились в заданиях, и этот случай не был исключением: из служебного отдела вышел худощавый парень с короткой стрижкой, в руках у него швабра и ведро с водой. Он, кажется, был чем-то недоволен, потому что бубнел себе под нос различные ругательства. Конечно, кому понравится вместо сна драить большой зал, где едят такие же бандиты? Хэсу лишь аккуратно наблюдал со стороны, но затем понял, что юноша идет прямо туда, где Хео спряталась. Вот теперь интересно будет смотреть на это шоу.       Парень остановился у нее, но все же стоял к ней спиной. Теперь она выглядела как загнанная мышь. Со хотел бы усмехнуться, но все же этого не сделал, а просто вышел из-за двери и спокойным тоном окликнул: — Долго ты ещё будешь драить? Учителя сказали пойти за тобой и поторопить. Меня бесит, что я должен тратить свое время на такое. — Что? Да я только по-…—не успел протараторить сконфуженный парень, как его голова звякнула и отлетела вместе с телом в сторону от внезапного удара.       Успел Хэсу услышать только дуновение разлета руки, которой ударили по затылку юноши, валяющегося теперь на полу без сознания. Со слегка округлил глаза и заметил, как из той тени вылезли руки девушки и мигом оттянули тело паренька. Как только камера повернула в сторону высокоприоритетного парня, тот тут же спрятался за колонну и через плечо наблюдал за тем, как Данби в темный угол уложила этого юношу, посмотрела на того и развела руки в стороны. Так и говорила этим: «Что ты на меня смотришь так? Иначе бы он нас сдал!».       Страшная девушка.       Нет, ебанутая. Правильно она о себе сказала.       Через какое-то время Со слышит шуршание и тихий шаги маленьких ног этой девушки, которая держала в руках два пластиковых контейнера с едой. Спрятавшись за параллельной колонной, она шепотом сказала: — Уходим.       Как же он чувствует, что пожалеет об этом. Он начал жалеть, если честно, с того момента, как только она предложила эту идею. Но Хэсу не хочет мучать себя голодом, потому что легкое урчание живота раздражает его сильнее, а потому идея Данби уже не кажется такой уж и криминальной.       Как только они выбрались из буфета, в конце коридора стали слышны негромко разговоры и свет фонариков. Хео остолбенела и резко остановилась, ее зашуганные глаза, как у ребёнка, выдали все на лицо. И отчего-то все же быстро взглянула на Хэсу, который, не вынимая рук с карманов, ногой ее толкнул в комнату сбора инвентаря, а сам попался на глаза учителям. Освещая его зажмуренное лицо, один из них подошёл к немк и поинтересовался: — Со Хэсу, ты предупредил парня в буфете? — Да. Давно. — Тогда почему не в комнате? —глупый вопрос от них слышен. — Ходил в туалет. — Возле вашего этажа есть туалет, —строгость человека стала заметной. — Там неприятно пахнет, а на этом этаже есть бумага и освежитель, —его непоколебимое спокойствие заставило все же поверить двоих учителей. — Ладно, иди в комнату. Тебе нужен отдых, —и те ушли вперёд, по длинному коридору. Как только они ушли за угол, в сторону буфета, Со открыл тихо дверь комнаты инвентаря и заметил, как та рукой себе рот прикрыла и выглядела пришуганной мышью. — Так и будешь там сидеть? —произнес размеренным тоном он, смотря на него ледяными глазами с карим отливом.       Юноша не стал стоять столбом и пошёл вперёд, не смотря назад, на девчонку, которая спустя пару шагов сравнялась с ним. Данби пару раз проморгалась, ибо темнота в той подсобке была лютой, нежели в коридоре. Они шли в утробном молчании, пока Хео не сказала: — Спасибо. — Я это делал не из-за тебя. — Я в курсе, и все же, —свернув за угол, они вернулись в служебное помещение, где уже проветрилось все и запах табака стал лишь отголоском прошлого. Дан прошла вперёд и поставила контейнеры на стол. Хэсу наклонил голову на бок и спросил: — А ты не додумалась взять-… — Столовые приборы? —закончила за ним фразу и вытащила со спины две упаковки с алюминевыми приборами. На лице у желтоглазой разразилась ухмылка, — Я не настолько глупая. — Откуда ты их вытащила? — С жопы блять, что за доебы, —раздраженно выпила та, — В карманы запихала, куда мне ж ещё? — Как же бесит, —и уселся на стул.       Девушка уместилась напротив и облегченно выдохнула, почесала затылок и сказала: — Может, «спасибо» скажешь? — Ты это делала не для меня, —ответил Хэсу, взяв в руки ложку, начерпанную рисом, — С чего мне тебя благодарить?       Упертый засранец, который скуп на благодарности и прочие обычные слова. Из него и не выдавишь это, к чему стеснения. Он молча ел, уже не так сильно беспокоясь о том, что сюда могут зайти в любой момент — потому что за это беспокоилась уже Данби. Они едят в угрюмом молчании, которое давит девушку, и все же не пытается как-то навязаться с разговором. Однако что-то все же заставляет ее произнести «Баран упертый» и получить за это резкий удар по лбу. Голова на секунду откидывается назад и, когда возвращает в предыдущее положение, видит острый наконечник ложки. — Не раздражай меня, —отвечает. — Чего нервный такой? Лучше следи за моими руками, —и головой кивает в сторону его руки, на которой висит уверенно столовый нож с того же набора.       Его уверенно держала Данби левой рукой и если бы ещё пару миллиметров, то впился бы в плоть незамедлительно. Ее горящие глаза тут же померкли и стали излучать незаинтересованность. Она убрала нож, как и он ложку.       Ей порой кажется, находится не в том месте или не в то время с определенными людьми. Вроде со стороны все выглядит не так и хреново, но внутри загорается огонь и одновременно захлестывает волна этой жестокости, бесчувственность борется со спектром эмоций. Хотела бы не остаться в кромешной тьме из которой нет выхода, но сил просто не хватает на это.       Она подносит электронную сигарету к губам, делает затяжку и после чего выпускает белоснежный дым с мятной отдушкой. Девушка опирается головой на собственную ладонь и размышляет обо всем. — Я слышала, сегодня у вас тест был, —проговорила она. — Не ходи вокруг да около. Что ты именно хочешь знать? —отрезает. — Как проходил именно тест? Это важно. — Зачем мне тебе это говорить? Я и так твою задницу незаслуженно прикрыл трижды, —скрестил руки на груди Хэсу. — Ну и не говори, —поднимается с места и выкидывает на самое дно мусорного ящика контейнера, прикрывая их другими отходами, — Ты прав. Я это все делала не для тебя, и вежливая с тобой лишь потому что ты единственный здесь соображаешь. Не мешайся мне и ты будешь находиться здесь, питаться сколько душе угодно. Ты не мешаешь мне — я не мешаю тебе, Со Хэсу.       И оставляет его наедине с мыслями.       Выходит в коридор и думает только о том, что ей удаётся многое, но вот подстроить под себя этого парня оказалось действительно за гранью реальности. Раньше ведь получалось? Может, причина заключалась в том, что тем людям она либо эмоуионально слабы, либо боялись ее. Хэсу к ним не относится что-ли? Данби закусывает щеку и усмехается, думает о том, что ей придётся действовительно здесь задержаться подольше, чтобы ее безумная идея осуществилась. — Погоди, —раздаётся позади нее. — Мы разве не закончили? —засовывает руки в карманы Данби, останавливается медленно и голову назад поворачивает. Окатывает на него свой безобразно отстраненный взгляд, которым он на нее ранее накидывал безостановочно. Со медленно подходит, раздражённо фыркает и говорит: — Ты ведь знала, что находится в мешках тех, которые для теста? — Люди, которые тест не прошли, —отвечает ему, — Ты был прав, я специально устроила ложный сигнал, чтобы была причина у учителей слегка отвлечься не на вас, а на другую, более глобальную проблему. Хотя, тебе какая разница? — Я сдался. — Что? —заметно Данби удивилась, ведь рассчитывала особо не на него, а на Хобина, потому что эти ребята из класса Б не заслуживали этого, не они.       Если и заслуживал кто-то наказания, так уж точно она, ибо есть за что. Но там были парни, которые не выбирали себе такую жизнь, у них была безысходность. А она по доброй воле стало такой, и все равно оплошала. На их месте должна была быть она. Когда она услышала от Хэсу о том, что он провалил тест вместе с Ю ХанГаном, то сильнее удивилась. Нет, Хобин сто пудово уже там просек это и, естественно, она подстроила это, прикинув время. Если честно у нее этот план рассчитан был не по времени, так само вышло. И все же: Хэсу не убил? Это пиздец странно. Данби вскидывает бровь. — Я не попугай. Повторять не буду, —говорит спокойно, — Не знаю, зачем тебе эта информация, но у меня были другие планы. И ты была права насчёт «инструмента». — Так значит «ебанутая девчонка» оказалась вовсе не ебанутой? —гордо подняла голову и усмехнулась, — Что ж, и почему ты все же решил это мне сказать? — А кому мне это ещё сказать? Директору? —огрызается еще, наглец.       Хео закатывает глаза и отмахивается от него. На удивление, в голосе парня не присутствовало это как огрызение. Скорее, ощущение, будто он это сказал от отчаяния, как будто та алюминевая ложка застряла у него поперёк горла, а осколки стекла, с буфета, рассыпались крошкой по душе. — Ну, не знаю, тому же парню в очках? Вы с ним вроде кореша, нет? —слабо произнесла, потому что заметила, как он погружён в ее слова, и это беспокоит теперь куда сильнее, чем обычно. Она даже так перед Ли Джинхо не боялась показаться. Он молчит, терпеливо ждет реакцию и только после неопределённого движения плечами, понимает, что в этом не было смысла. Данби разворачивается, глядит в конец коридора и цыкает шумно. Сжимает руки в кулаки и говорит: — Мне нужно завтра уехать, у мамы день рождения. Если что-то будет намечаться, скажи ХанГану о том, чтобы мне «маякнул». — Вы с ним, значит, все-таки знакомы? —это звучит даже смешно, потому что оба уже давно догадались обо всем. Невозможно встретить ещё одного такого же гения до чертиков, она не хочет в это просто верить. А ещё, может ей мерещится, но Хэсу слегка смягчился, когда сказал о том, что провалил тест. Но Хео ему ничего не ответила, сказала лишь о том, чтобы не брал это в голову и ушла в свою комнату.

***

      Вообще Сангхун помнил про день рождения Лан, и, ей богу, у него это вырезано по ту сторону черпной коробки. Но сегодня что пошло сейчас не так — весь день дрбкают с работой, а отсутствие звонков и присутствия мелкой, желтоглазой девицы смущает сильнее. Они очень давно не виделись. Санг уходил в ночь и иногда созванивался с мисс Хео по возможности, говоря о том, что сегодня на работе «как петух в жопу клюнул». Вот и замотался с работой так, что ему позвонил Ким. Мужчина, уткнувшись в мягкую подушку своей одинокой квартирки, которую «квартирой» даже не назовёшь, поднял телефон и хрипло, сонно ответил: — Слушаю? — Где тебя носит? —спрашивает по ту сторону голос, — Ты придёшь на день рождения Лан? — Погоди, —приполнялся на локтях мужчина, прищурился, чтобы увидеть в конце комнаты время на часах, но так и не увидел, — А сегодня уже среда? — Сангхун, какого черта? —шипит Ким, — Я тебе больше скажу: не только среда, но и тебе час до начала празднования. Ты как всегда, у тебя это из года в год не меняется, ты вообще адекватный? Или у тебя каждый день — день сурка?       Санг реально помнил, правда. Но сейчас ему придётся решить решить кучу вопросов. Например, что дарить, когда дарить, откуда брать? И на весь эталон вопросов все же нашлось универсальное решение. — Реально помнил, не поверишь. Ты же выручишь?       На конце трубки доносится протяжный вздох. Сколько бы менеджер Ким не возмущался на него, называл «везучим разгильдяем» и ещё куча как называл, но все равно помогал ему. А причина вся состоит в том, что среди всех этих агентов «которые-считают-себя-одаренными» самый живой и, пожалуй, самый опасно-непредсказуемый из-за своей креативности. Уж чего, а у Сангхуна пару кринжовых идей всегда в запасе есть. Ким уверен, если были бы молоды, то тот первый бы своровал все дорожные знаки в коллекцию, прокатился бы голышом на военной технике и орал бы «За Альянс!». Также бы гонялся за машиной с мусором, намериваясь ее опередить и даже перебежать; рассказал бы на похоронах шутку, а сидевших за решёткой раскрасил косметичкой Лан и назвал бы их «петушиные родственники».       Ну, в общем, Код 66 прекрасно знает, что код «Сангхун» — ходячая проблема и повод постыдиться. Аморальный придурок.       И все равно, мужчина уверен, что в Сангхуне…нет, в Джуне осталось что-то ещё простое, человеческое.       Сангхун нёсся напролом по гипермаркету, чтобы пересечься. Как сейчас помнит этот момент, который теперь никогда не забудет: зелень и овощи подлетели в воздух и с грохотом упали на пол. Ему кажется, что колени у женщины до сих пор саднят, но все равно решил попытать удачу и сказать: — Что за ангел упал к моим ногам? Крылья не повредила? — Сангхун? Ты идиот. У детей словарный запас для глупого флирта шире, чем у тебя в целом, — ответила Хео, явно приходя от шока, что пересеклась с мужчиной в столь прилюдном месте. Он, ползая на коленях по полу и собирая продукты, виновато опустил голову и извинился, — Ты настолько заработался у себя там, что уже не видишь под ногами? — Я же извинился, Лан, ну чего ты? Ты же такая микроскопическая, я бы и не заметил тебя под своими ногами. — Такими темпами ты окажешься на моем столе под ножом, знаешь ли, —пригрозила женщинас оскалом, — И уж тогда тебе ничего не поможет. — Не ворчи, —под руку ее берет и мурлычет слалостно, — Пошли со мной. Скажем, на край света? — Да с тобой только на тот свет, или в тюрьму, — фырчит мама злобно, и, видя, как он сутулится, радуется своей победе, — Примут за своего, хотя, они скорее мне доплатят, лишь бы забрала тебя оттуда. Потому что ты даже там их до могилы сведёшь, а сам Сатана, если существует, пошлет тебя из Ада. — Из зада? — Тебе только туда, —бурчит и чувствует, как его цепкие пальцы захватывают запястья и приближают ее вплотную к широкой груди.       Но Хео Лан не из робкого десятка, ее таким не проведешь. А потому вырывает руки, разглядывает его печальную улыбку. Таких бешеных псов нужно учить, прививать и, уж на крайняк, к ноге приручать. Он расстроенно смотрит на нее, по волосам гладит и говорит хрипловато: «я подарок тебе приготовил». Как только они выходят из гипермаркета, Лан старается игнорировать кошек, что скребутся печально, но спешит загнать в загон, потому что видит это: перед ними останавливается черный джип, из него выходят амбалы покрупнее Санга. Они молча берут пакеты в руки, затаскивают их двоих в салон и та, раскидываясь распросами, начинает паниковать крайне быстро. И если бы мужчина не сказал, чтобы та проявила терпение и подождала, то не угомонилась.       Ехали недолго, она даже засекла ради приличия — тридцать семь минут. Да, если и паниковать, то отвлекаться на такие цифры. Как только машина остановилась у дома, где проживает Лан, то та заметно выгибает бровь. Сангхун гладит по плечу и говорит о том, чтобы она доверилась ему, на что язвит: — Вот это, как раз, и самое опасное. — Бьешь ниже пояса, это у вас семейное? —чешет затылок тот и протягивает ей руку, чтобы спустись, как джентльмен, с машины.       Но та гордо сама спустилась, прошла вперёд и заметила у своего дома слишком много народа в военной форме. Не успевает и звук издать, как видит на газоне лежачих военных, что каждый видимо изображал букву, а в качестве полоски, что должна быть в букве «А» —был автомат.       «С днем рождения, Лан!» —выстроилось из людей на засохшей траве. А в качестве восклицательного знака они использовали…манекен с отрубленной головой и искусственной кровью. — САНГХУН! —крикнула на него Лан и зарядила ему по затылку, — Это что такое?! Быстро убирай это! Ты придурок! — Я говорил, что ей не понравится, —внезапно появился позади них Менеджер Ким, — Прости его, Лан, он поздравляет в своём стиле. По-ублюдскому. — Как он ещё вместо манекена трупа не привёз, —потерла переносицу женщина и заметила застопоренное выражение лица Кима и Санга, — ВЫ СЕРЬЁЗНО?! БОЖЕ. — Ты ж не веришь в Бога, —пытается сойти на нейтральную тему инициатор этого всего, что отмахнулся и попросил всех военных исчезнуть, ибо больше тх помощь не нужна. Амбалы, что гуськом друг за другом шли в машину и фургон, каждый кивал головой и поздравлял женщину, а кто-то даже поклонился. Лан никогда себя так постыдно не чувствовала. А дома там ещё сестра с двумя близняшками-подростками! Твою мать. — Да с тобой я и в него поверю! — Все действительно так плохо? Ну…раз так, тогда можно я опозорюсь до конца? —он, как провинившийся кот, смотрел на нее жалостливыми глазенками и так умолял дать хоть ещё один шанс, что та просто не могла устоять перед ним. Все же старался, хоть и напугал ее сестру в окне. Придётся как-то объяснять это. И все же кивает ему головой и тот, подскочив, умчался куда-то на пару минут. А затем прибегает также быстро с коробкой в руках, показывает на прозрачную упаковку, в котором виден кремовый торт приятно лиловых оттенков. Видимо, это отссылка на цвет волос женщины, — Прости, я думал тебе понравится. Мне показалось, что тебе это могло… — Санг, —и поднимает на него свои глаза, — Ты дурак, правда. Мне понравилось, но впредь…больше так не делай. Ты мне родных напугал до ужаса. Там же автомат был, ты понимаешь? Что они должны подумать были? — Что у Лан хороший и надёжный мужчина? Я могу защитить тебя от всех проблем. — Да из-за тебя все эти проблемы и происходят, —парирует она и замечает, как он откладывает на капот коробку с тортом и приближается к ней.       Нелегким грузом прижимается к ней. Сангхун целует серьезно, вкладывая душу. И она осторожно кладет руки ему на шею, едва ли успевая мыслями за своими действиями. Но как только агент отпускает из хватки, то получает удар между ног — за свой идиотизм, за свою креативность, за нарушение личного пространства. Как только он проскулил «За что?», заметил, что на лице у него нет очков…       Тишина…       Сердце в пятки ушло. Лан смотрит на него с распахнутыми глазами и думает, что встреча с ним, в морге, уже кажется не такой плохой идеей. Его…темно-карие глаза ничем не были странными, и все же она удивлялась, почему ходит вечно в очках, а потом вспомнила про болезнь. Тот жмурится, урчит и просит отдать их обратно и та, забеспокоясь, начинает торопливо нацеплять их на него. — Прости, прости! Просто…хотела посмотреть в твои придурковатые глаза. Спасибо тебе… — Я старался, но с тортом мне все же Ким помог, —и показывает своегт друга, который все это время молча стоял и смотрел в другую сторону, — Спасибо, что не кинул на произвол судьбы. — У тебя очень безответственный парень, Лан, он мог проспать твой день рождения, —фыркнул тот. — Ну-у, чего ты? Я не спал несколько суток, Ким’ми… —протянул тот, — Не будь занудой. Пойдёмте в дом. Лан, тебе нужна помощь с готовкой? — Было бы чудно, в самом деле. Надеюсь, мы поместимся все в небольшой квартире. Напомни, Ким, кто ещё должен придти? — Сон Хансу с его сыном, моя дочь — Минджи, твоя дочь, и все. — Как давно я твою дочку не видела, надеюсь, она подружится с моей! — Конечно подружится, куда Данби денется? —целует Сангхун в щёку исподтишка, выхватывая из потока мыслей своим дыханием. Она потягивается, как котёнок. Каждый поцелуй ощущается так, словно он первый и единственный в жизни. Ей богу, Лан готова на кон все поставить, но уверена, что ее ошпаривает его полувздох в губы, — Они обе хорошие, найдут общий язык. «Если Данби ее не убьёт быстрее, чем Тэхун предупредит ту о ее приходе» —у двух мужчин проскользнула эта склизкая мысль.

***

      Тэхун готов был поклясться, что слышит от своего отца трижды выражение «где Данби? разве вы не должны были вместе придти?». Сон молчит на этот счёт, говорит суховато о том, что та занята с учебой и делами, он не знает сам ничего. Кареглазый пускает взгляд на дочку Кима, на Минджи, которая с искренней улыбкой помогает маме Лан с готовкой. Хансу замечает этот задумчивый взгляд и прямо спрашивает: — Поссорились? — С чего ты взял? —отрезает. — Ты бы не пропадал весь день в доджанге и не слушал так громко музыку, —помечать отец, — Что случилось? — Ничего. Просто поставили все на паузу, пока она не разберется с проблемами. Лучше бы с головой разобралась блять, идиотка. — Не сквернословь, —и заряжает отец сыну по затылку, — Остынь. Все мы ругаемся между собой, у нас с твоей мамой тоже были такие паузы, и многих они. И это нормально. Куда хуже скандалы и ругани, думанье о измене… — Она каким-то образом узнала, что мы с Минджи ходили в торговый центр. А я просто с ней выбирал этоь чертов подарок для ее же мамы. Психованная. Нет, не так. Она все, черт возьми, говорила спокойно. Настолько, что я уже был готов разбить ей лицо. Как будто я ей изменил! Я же не целовался с ней! Какого черта?! Придёт она и я ей вправлю-… — Себе вправь. Желательно язык за зубы, —раздаётся позади тихий, но столь уверенный голос, из-за которого по широкой спине пробежались мурашки.       Мужчины семью Сон оборачиваются едва ли не синхронно, чтобы застать перед собой девушку, забравшая в себя роскошь готических фильмов и строгость корейской литературы. Одежда подкрашивает строгую внешность девушки, а тёмная цветовая гамма продемонстрировала лишний раз мрачность души обладательницы гардероба. Однотонная водолазка белого оттенка; брюки-клёш с высокой посадкой и лоферы. И среди всей этой мрачности ее бодрая улыбка, которая больше ядовитой кажется, больше всех мозолит Тэ глаза. — Соскучилась? —выпалил желчно Сон.       Сколько бы он ни пытался забыть — безрезультатно. Стоит запаху ментола ударить в ноздри, как тут же пред глазами всплывает образ Хео. И хотя он долго отрицал, гнал мысли прочь, надеясь на то, что все это остатки, ему не удалось избавиться от смутного чувства того, что на этот раз сердце кольнуло всерьёз и очень больно. — Глупый вопрос, —ее этот придурковатый, крайне ровный голос режет сильнее ножа, бьет сильнее его ног по мишени.       Она кивает головой, здоровается с Хансу и уходит дальше, подбегает к матери, запрыгивает на нее и поздравляет ее самыми радостными словами, которых никто раньше от нее не слышал ни один здесь.       На лице у мамы улыбка наползает сама. Многие здесь в шоке, в особенности от того, что та закатывает рукава и там видны бинты. Дочка протягивает ей скромную коробочку. Она внимательно рассматривает лицо: матери нравится видеть смущение и робость, что и раньше. — Я понимаю, что мы стали редко видеться, —Данби говорит это негромко, но среди гробовой тишины это кажется не так, — Нам трудно с тобой пришлось жить эти пару лет и у нас были невзгоды. Взлёты и падения. И все же мы никогда не бросали друг друга. Мне очень жаль, что я не могу проводить с тобой время больше, чем хотелось бы, но хочу оставить на тебе память о себе.       Лан открывает коробочку и видит серебряный кулон с сердцем и гравировкой на ней: «Самой сильной маме». — Потому что, где бы я ни была, в какой передрягу ни попала…—протягивает ей дрожащие руки. Лан готова поспорить, что Данби не была никогда такой растерянной и взволнованной перед ней, — Я буду возвращаться домой, к тебе. Потому что ты, мама, и есть мой дом. Я очень люблю тебя и хочу, чтобы ты просто оставалась тем живым человеком среди этой серой массы. — Дан…—кусает губы, покрываясь пунцовыми пятнами. — С днем рождения, мам…—прошептывает для нее и заключает в объятиях, — Я люблю тебя и когда смеешься с моих шуток и даришь самый искренний смех, который я только слышала. когда я рассказываю тебе о том, как проходит мой день и что сегодня интересного произошло. Когда ты жалуешься на работу, но все равно идешь, а после сидишь счастливая со мной. Мам, я буду любить тебя снова и снова, каждый день без исключения. — Знаю, солнце. Ты у меня самая лучшая, спасибо тебе большое, —утыкаясь, прохрипела маса, сжерживая свои радостные слезы, от которых не было боли или страдания. От них было счастье и гордость. Хео гладит по спине маму и кивает ей размеренно.       Все хорошо. Здесь был действительно ее дом. И все было прекрасно настолько, что казалось раем, за исключением парочку нюансов. Они не критичны, но они пытались сделаться такими. И один из них — Тэхун. Он всячески пытался вывести ее на разговор, и даже пытался насильно затянуть на балкон и поговорить, пока Хансу не остановил его, похлопал по плечу, и не сказал, чтобы оставил пока ее в покое. Данби понимающе кивает, заходит на кухню и видит там одинокую Минджи, от которой у Хео приступ рвоты внезапно подступил. Темноволосая от ее присутствия внезапного вздрагивает, подскакивает и нервно выходит из-за стола, начиная первая разговор: — П-привет! Мы…так и не познакомились нормально, я-… — Ким Минджи, я в курсе. Как и ты обо мне, —вся та нежность, которую Ким видела там, в большом зале, моментально спадает и вместо этого видит серьёзность и чеканность.       Данби прикрывает дверь за собой и проходит вперёд, осматривает стол, за которым девушка что-то нарезала и готовила. Все же Дани никудашная, не утрудилась помочь в этом маме. Пришло время оборвать эту тишину. — Данби, ты извини меня, я правда не пыталась даже между тобой и Тэхуном вставать. Я знаю, что ты ему очень дорога, он просто попросил мне помочь ему, сказав, что ты вся в учёбе в тренировках. По его рассказам ты нереально классная, а зная его, ему не каждая угодить может. Мне…жаль. — Все хорошо, —садится перед ней за стол и берет нож в руки. Минджи слегка отодвигается назад, — Расслабься, убивать тебя из-за него я уж не планировала, это было бы крайне низко для меня. — Я просто… — Боишься? —усмехнулась, — Напрасно. Я и не думала даже как-то на тебя злиться, ты ведь просто хотела помочь. Зачем мне устраивать здесь поножовщину?..       Тишина. —…кто это делает в людном месте? —дополняет это внезапно, отчего у Ким по второму кругу начинается истерика и панические атаки в виде трясухщихся ручонок, которые салат накрошит сейчас не свойственны, — Да шучу я. Чего напряглась? — Плохая…шутка, —Минджи не унимает в себе чувство, будто ее застали любовницей. Это такое мерзкое чувство.       Смотрит на неё и в желудке начинает неприятно крутить. Она почти уверена, что ее стошнит ровно в тот момент, когда кто-то из них скажет о нем еще раз. Она уверена, что это случится. Они находятся здесь одни и почему-то Ким уверена, что папочка не успеет ее спасти на сей раз. Потому что видит в этом спокойном лице — нечто опасное, радиоактивное, масштабное с яркой надписью «biohazard». Улыбка у дочки кожа 66 немного напряженная. — Кому как, —когда все время ждешь пиздеца, он обязательно случается, но к нему привыкаешь. — Ты похожа на человека, который будто не ценит человеческую жизнь…—кусает губы. Страшнее всего задавать такте вопросы, на которые не хочешь слышать ответ. Ужасное чувство, будто выворачивает наизнанку. — Я похожа на человека? —поднимает глаза на нее и расплывается в довольной улыбке. Минджи знает по звонкам отца с мужчиной, что она скорее похожа на убийцу, на дилера, который крутит криминальные дела и держит весь район. Или того хуже — на одну из группировки. Хео замечает колебания девочки и откидывается на спинку, — Кажется, кто-то из нас тут нечестно ведет разговор. Нехорошо получается… — Что ты имеешь ввиду? Я просто хотела!.. — Хотела избавиться от навязывающего чувства, будто ты какая-то любовница? —смеётся из-за того, что та настолько предсказуемая, что это начинает наскучивать, — Ты ей и не являешься. Я ведь сказала, что все хорошо, можешь не беспокоиться, что это происходит все из-за тебя. Дело во мне. — Данби, не делай из меня дуру, я вижу, что все не нормально, —возмущается. — Мне и не надо делать тебя из нее. Сама прекрасно справляешься, —с доски ножом все нарезанное скидывает в тарелку с салатом почти готовым. Ким показалось, что сейчас взорвется и уже сама нарвется добровольно на неприятности, но к себе такое отношение никогда не подпустит. Она же дочка менеджера Кима, — Если ты действительно жалеешь, что так выходит, то почему ты пришла? И не говори мне, что ты не могла отказать Тэхуну. Или ты надеялась на нормальный, взрослый разговор? Что ж, тогда ты крупнее, чем дура, потому что знаешь правду, говоришь обо мне другое и надеешься на то, что я не просеку это. Это как идти по лезвию. — Я действительно хочу нормально с тобой поговорить! —поднимается та, растерянно рассматривая леденящий взгляд соседки напротив, — Честно… Хорошо, я-дура, но я ни за что не стану вставать между тобой и ним. Потому что он любит тебя, а ты-его. — Как благородно, —расплывается в улыбке. — Боже, ты невыносима! —запрокидывает голову назад Минджи, — Просто скажи, что ты ревнуешь и так будет проще! — Кому проще? Вам? —интересуется на том же умеренном тоне, — Если бы я ревновала…       Она сама хотела бы ревновать, хотела бы верить в то, что ревнует, но у нее на сердце все спокойно, такое подлое затишье, что желала того, чтобы Минджи оказалась права. Но Хео понимает мозгами, что Ким вовсе…далеко заблуждается. Хео гложит злость и обида, что ее выставляют неконтролируемым монстром, который сам косячит, а смотрит на чужие косяки, называют «истеричкой» хотя даже пальцем не тронула. Она звонко говорила о том, что хреновая, но все равно все удивляются почему так поступает. Обществу и вообще людям не угодишь. — Если бы я ревновала, —поднимается та и наклоняется к Минджи так близко, что это не позволит никто себе из знакомых, это выходит за рамки приличия, но Данби не задумывается об этом, недели та напротив, —…то ты бы уже давно захлебывалась в крови и твой отец бы не успел, на сей раз, тебя спасти. Поэтому…       Прикрывает глаза. — Я предлагаю нейтралитет. Ты не лезешь в мои проблемы — я не лезу к тебе. Честно ведь? Я ещё раз говорю, что зуб точить на тебя не намерена, у меня и без тебя проблем дохуя. Так что давай, Минджи, пока меня не будет — присматривай за ним. Он сгоряча может какую-то херню натворить, —выходит из-за стола и направляется к выходу, — Я серьёзно. Присматривай. Рада была поболтать.       И выходит оттуда, как королева. Она гордилась собой, немного, но гордилась. Потому что не вспылмла и не закатила тут скандал или ещё что-то, а почти спокойно все разьяснила. Возможно, пару дней общения с Дахён и Хэсу все же не так плохи. Девушка выходит с тарелкой салата, подходит к матери и говорит негромко о том, что она бы с радостью осталась подольше, но ей нужно ехать на практику. Мама понимающе кивала головой и сказала о том, что пропускать учебу нельзя, что все равно рада о том, что та пришла и побыла на ее дне. А как иначе? Хео обнимает ее, поздравляет ещё раз, разворачивается и видит глаза Тэхуна.       Излучали ярость. Бешенство, подкреплённое ненавистью ко всему этомв наигранному. Данби проходит мимо, прощается с ним спокойно и с остальными и выходит на улицу, чтобы зашнуровать обувь. Собирает быстро вещи и берет одновременно трубку от юноши: — Староста? Чего звонишь? «Ты где шароёбишься? Там мисс-отличница кое-что…натворила. Ты здесь…нужна» — Буду через полчаса в тире, что она там устроила снова? —вздыхает, закидывает на плечо сумку и сдувает локон волос с лица, — Говори, староста, не тяни кота за яйца. «Да я бы с радостью, но тут народа много. Приезжай срочно» — Данби. Разговор есть, —позади Хео, что наконец дошнуровала обувь, раздаётся голос Тэхуна. — Староста, я перезвоню, —и бросает трубку, закидывает легко телефон в карман и оборачивает голову к тхэквондисту, — Срочное? Мне на практику по стрельбе ещё ехать. Говори.       Сон прорычал ругательство, а затем резко замолчал. Она подняла задумчивый взгляд на него, а он чувствует, как будто на него направили ствол с глушителем. — Тэхун? Ау? Я тороплюсь, —бесжалостный выстрел. Сон в шоке смотрел на нее, не веря происходящему. Хео пожала плечами, словно это было очевидно. — Я хочу понять, почему ты продолжаешь меня избегать. Почему ты ограничила меня от себя и почему все это дерьмо происходит? Мы ведь в лесу все выяснили, и я тебе сказал, что между мной и Минджи ничего не было. Она-знакомая с детства. Мы хорошо общаемся. Ты ведь тоже с многими парнями общаешься, что за хуйня? — Ты правда думаешь, что все это из-за ревности? —хлопает невинно глазами, — Не обольщайся, Тэ. Такого, как ты, вытерпеть способна только я, так что сомневаюсь, что у вас даже что-то бы и наметилось. Я ведь объяснила тебе, что мне надо все решить, и перезагрузиться, отдохнуть от тебя и от вас. Это нормально. — Нет. Ты врешь. Говори правду. Блять. Данби. — Я попросила Минджи, чтобы приглядела за тобой, а то ты можешь по дурости что-то сделать. Если это все, что ты хотел спросить, то я пойду.       Она продолжает сохранять беспристрастное выражение лица. В ее глазах не было ничего. Словно не была в шаге от смерти, а просто покупала продукты в магазине после тяжёлого рабочего дня. От этого взгляда Сон стало не по себе. Словно говорила: «засунь свои обиды туда же, куда ты хотел засунуть мою катану Ли Джинхо». — Это все? Конец, блять? Серьёзно? Ты просто берёшь и кидаешь меня? — Ты задаёшь глупые вопросы. — Данби, —чуть сильнее сжал ее руку, прислушиваясь к внутренним ощущениям. — Какая же ты лживая психопатка. Зачем ты так со мной, с нами поступаешь? — Потому что так нужно. Прими факт того, что нам отдохнуть надо друг от друга, —оттолкнула от себя и направилась в сторону калитки, — Я очень расстроилась не из-за того, что ты с ней был, а из-за того, что ты после стольких звонков и сообщений просто взял и наехал на меня, решил, что можно так поступать. Я правда верила в то, что все не так, как казалось на фото. До конца. Я была в тот день настолько нервная, что это стало, кажется, последней каплей. Я была зла. На себя.       Смешок. — Я разозлилась настолько, что меня перекрыло и сейчас лучшим вариантом будет просто уйти в затишье. Я хочу отдохнуть от всего, от вас, от всех. Преуспеть в учебе и доказать там некоторым персонам, что у меня все ещё есть силы и желание стремиться стать человеком. Тебе будет нелегко, но пожалуйста, не дави на меня сейчас. Хорошо? — Ладно. — Ты сильный, справишься, долбанный псих, ну? —выдает улыбку, словно все действительно хорошо.       Сон приблизился к ней, заглядывая в глаза. Он пытался найти хоть какой-то отблеск человечности или вины, но наткнулся лишь на усталость. — Какая ты сучка, —сократил расстояние, выдыхая презрение в губы.       Хео считывает это как за комплимент. же не сдвинулась, сохраняя безразличие. Дан совершенно не смущала близость. Он сделал несколько глубоких вдохов, вслушиваясь в ее утробную тишину.       Так было нужно.       Она спокойно уходит и отсалютовываеи ему.       Потому что так нужно.       Потому что она зла. На себя. И на весь мир немного. И щепочку на себя. И ещё щепотку. И таких дохрена щепоток.       Девушка подошла к машине, открыл дверцу, ещё раз взглянула на рыжего парня и кивнула непринужденную улыбку, в которой среди всего спектакля, что был до этого — была самой настоящей. Она садится на заднее сиденье и в голове звучит много мыслей, много слов. Слишком много всего. Теперь Дан понимает отца, и понимает, почему ругался с самой. Понимает так, как никто другой. У нее на лице написано: «Прости, что я ушла, и мой уход был, скорее всего, как нож в спину, но… хотя я не имею права даже оправдываться перед тобой, всё же скажу свое. Я ушла не потому что не люблю тебя. А потому что я причиняю слишком много боли. Мне жаль, что всё так получилось, но так действительно нужно. Почему-то у меня не сходит надежда, что это всего лишь испытание. А может, я просто пытаюсь себя утешить? Но теперь я понимаю, почему отец был таким отстранённым. Он слишком любил. Я тоже слишком. Слишком много чувств». — Куда путь держим, Дан? —поворачивается к ней водитель. — В академический тир, —отвечает она и глядит на мужчину в затемненных очках, — Я думала, ты сегодня останешься с ними. — Останусь, но отвезти тебя мне будет спокойнее. Ты поговорила с ним? —любопытствует так, невзначай, — Кажется, ему придётся нелегко. — Так и должно быть, потому что иначе нужного результата не достичь, —отвечает, — Ты и сас знаешь, что приходится на большие жертвы идти, Сангхун. Да? — И давно ты поняла это? — С тех пор, как начала с каждым разом все сильнее понимать, почему отец приходил уставшим и всегда был на иглах. Теперь мне многое стало понятно на его счёт. — Вот как? —тот почесал бороду, — И что же например? — Что он тоже гонялся за идеалами, а когда ему поставили на кон либо жизнь семьи, либо своя, то он смело выбрал второй. Потому что он был уверен в том, что мы справимся без него, что однажды придёт час возмездия как и для Уроборос, так и для Ли Джинхо. — Кажется, у тебя свои планы на Ли Джинхо? —Санг интересуется. — Да. Хочу понять его. Потому что у каждого злодея этой истории есть нерасказанные причины становления. Потому он тоже человек. Каким бы ни был.

***

— Что? Сегодня великий борец и стрелок на пару не удосужилась приехать? Не королевское дело? —интересуется одногруппница у Данте, у старосты. Он возвел глаза к потолку и, взяв оружие в руки, угрожающе его перезарядил. — Я за ней не слежу.       Ему не было дела никакого до отличницы по имени Юми. Данте просто нужно пройти полосу, а потому двинулся вперёд. Первые мишени прошли легко для него, едва как по маслу. Он не хваталсч тем, что стреляет неплохо. Попадание в голову. Второй раз — в грудь, что замедлило прохождение, потому что патроны кончились. Вот незадача. — Воспользуйся пистолетом, Данте, —раздался голос учителя в наушнике у паренька.       Он закатил глаза, прошипел, но резко достав пистолет из набедренного кармана, подумал о том, что староста должен показывать пример, должен быть примером для подражания. Но что в итоге? Максимум, чем гордиться и удивляться можно, так это тем, что он бухает, как черт, и приходит самый первый к паре свежий, бодрый, как огорчик. Хоть и кажется со стороны правильным, возможно, это сработал стереотип, что он в шахматы любит играть. Но на самом деле он такой же человек, как и другие. Успевает все сдавать и следить за пропусками этоц бешеной Хео, которая среди группы единственная…разумная.       Пара выстрелов, и мишени повалились на пол. Подъем по лестнице, и перед ним выскочила ещё одна мишень. От внезапности чуть не соскользнул и не упал обратно. Дальше в ход пошло холодное оружие. Удар ножиком в слабое место, в шею, имитируемого манекена и рухнул. Задыхаясь от бега и слыша свой пульс в ушах, староста согнулся пополам на финише. Это ему не за пивом до двухминутного закрытия бегать. — Нужно стараться усерднее, —произносит учитель. — Так точно. — О! Вот и наш эталон бега от пропусков и проблем пожаловал. Здравствуй, мисс Хео, вы хорошо поспали? —учитель приподнял уголки губ, когда из толпы выскочила лиловласая девушка. — Пробки стобальные, на всех парах к вам мчалась, даже вовремя встала ради вас, —отвечает она, подходя к ними здоровась со старостой рукопожатием и легким шлепком синхронным по спине, — Ты как, староста, не помер? — Ты почему так долго? Я за тебя отдувался! — Вот именно, готова сдавать? Как сдашь, перейдём на стрельбу. Все сдали, кроме тебя. — Сдать-то они сдали, —косится на одногруппниц, — Но вот результаты все равно лучшие у старосты, у меня и у отличницы. Так что я всегда готова. Что нужно делать? — Пройдёшь? —и указывает на большой зал с препятствиями. — Время. — Не понял? —переспросил учитель. — Сколько мне нужно времени, чтобы результат был лучше, чем у Юми? —уточняет. — 6 минут у нее. У вас соревнование с ней? — 6 минут, значит. Поняла. Спасибо. Дайте мне 4 минуты. — А ты шутница, —рассмеялся и по-отечески погладил ту по голове, — Переодевайся и на поле. 4 минуты, ей! Не прыгай выше головы, это за гранью реальности. У нас студенты в край за 5-6 минут укладываются. Так это лучшие!       Хео молча идет в раздевалку, проходя мимо осуждающих глаз. Она на секунду остановилась перед Юми, не отводила взгляд, удерживая этот напрягающий зрительный контакт. Та бросила эту игру в гляделки и ушла, предварительно задев ее плечом. Желтоглазая коварно усмехнулась, подняла голову, пытаясь справиться с раздражением, которое так и витало в воздухе.       Ожидать долго даму не пришлось. Она уже в спортивной форме, которая была легка и удобна на все времена. Подошла по-простому к мужчине, переговорила с ним о чем-то, пока Данте присел на лавочку и краем ухо услышал от девчонок словечки о том, что сейчас «что-то будет». Староста поначалу не придал этому никакого значения, пока не заметил лёгкие искры у бокового манекена, что прятался у колонны, из-за которой он должен нападать. Юноша свел брови и обнаружил, что манекен там не один такой, почему в его случае все было нормально? Данте заметил, как кто-то притаился в темном углу и включил камеру на телефоне.       Что-то случится. Что-то он очкует. Стоило бы предупредить? Или она справится?       Данби надевает наушники с усилением входного сигнала, а следом за ними и тактические очки, которые, первую очередь, должны защищать органы зрения. Она приподнимает наушник, когда видит пришедшего Данте. Учитель приподнял бровь, мол, ты все сдал, почему пришёл. — Что? —спросила та, перезаряжая пистолет. — Будь осторожна, —выгибает бровки домиком Данте. — Что-то не так? — Ну. Ты сама понимаешь, что-то на поле не так. Будь бдительной, ладно? — Принято, спасибо, что сказал, —и развернулась, чтобы перейти к стартовой линии.       Внутри проносится мысль, что это все вранье, некое совпадение. Как только время пошло, она залетает на поле подобно урагану. Осматривает местность, манекенов, пытаясь просчитать моменты побега или выявить противника, но ничего из этого не получается. Яркий свет бьет в глаза, а резкая темнота обездвиживает. Разве это входило в планы? Данте матерится. Конечно, не входило!       Это мигание буквально сводит с ума. Староста уже хочет нажаловаться и так встормошенному учителю, но тот почему-то замер.       Хео хмурится и несколько раз быстро моргает, пытаясь прийти в себя и собраться. От нее зависит сейчас много, и в этот момент слабине нет места. Не сегодня.       Ее толкает в плечо манекен. Мгновенье. Лишь одно мгновенье. На него падает алый свет софита, а девушка замечает проводок искрящийся, тянущийся к проекции уха. В голове что-то сразу щёлкает, заставляет резко отпрыгнуть в сторону, потому что раздаётся заметный взрыв. Время пошло в секундах, а все вокруг замедлилось. В голове замигала красная кнопка эвакуации. Она бежит вперёд, перепрыгивая, а где-то ловко оббегая. Нож прижимается еще сильнее к бедру. Данби видит, как свет решка включается и она едва ли плашмя не врезается в стену, если бы вовремя не скользанула под ней, где была расщелина. Маршрут совсем сбился.       А искрящиеся манекены говорят ей теперь о том, что люди ходят шоу. Чтож, кто она такая, чтобы отказывать?       Перехватывает удобнее нож, готовясь нападать. Адреналин закипает в крови и бьет прямо в голову. Видит врага и подлетает к нему со спины. Ударит в колено. В руку. Захватит голову. Нож дал слабый отблеск, прежде чем его остриё погрузился в шею механизма и перерезает осиавшиеся провода. Точное хирургическое движение. Шаг назад. И робот с перерезанной шеей начинает заваливаться имитированной кровью. Корея и роботы все же странное сочетание, но создаёт иллюзию реальности.       Ее немного трясет, но это нормально. Раньше могло быть хуже. Верно?       Студенты смотрят на нее с животным ужасом. У нее кровавые руки и такой же нож. Страх распространяется по телам с такой скоростью, что сравним со скорость пули.       Звучат три выстрела. Во рту вкус железа и она отмечает про себя, что себя чувствует живой. Опускает оружие и дает себе пару секунд, чтобы прийти в себя. Стоит на линии, и от нее исходит пар. Просто прикрывает глаза и начинает дышать, успокаивая тайфун, смерч, бушующий внутри. — 4 минуты, —не веря, добавляет учитель, — Ровно. — Хорошая шутка, не так ли? —с нее стекает седьмой пот, но оно того стоило, чтобы просто просмотреть на эти чертовы лица, на лицо Юми, которая задохнется от зависти скоро.       Видит среди этой толпы радостного Данте и думает, какой же он дурак. Они же не любят его из-за нее, а все равно подскакивает, орет: «Да! Ты уделала их!». Вот, кто по истине дурак. Это вынуждает ее усмехнуться и вытянуть ему большой палец.       Потому что она может. Потому что заслуживает.       Потому что возьмёт и пойдёт против системы, даже против своей.       Данби снова вскидывает голову наверх, словно пытается в потолке увидеть ясное небо, чтобы мысленно обратиться: «Гордись мною, папа. Потому что на твою смену приду яи им всем пиздец. Надеюсь, ты видел это. Видел? Или гроб давит на тебя слишком сильно для того, чтобы ты смог мне ответ, да? Во мне все ещё есть желание показать, что я могу стать лучше, что я могу стать кем-то, и дома, и где угодно, лишь бы заслужить от тебя поглаживание. Я понимаю тебя. И принимаю тебя. И себя. А ты? Ты принял самого себя?» — Наверное, ты себя ненавидел даже больше, чем врагов, —произносит это вслух, — Сколько же в тебе ненависти?.. — Данби! —подбегает в попыхах староста, — Ты как? — Производственная травма считается? —и смотрит на оголенное плечо, на котором располагался теперь свежий ожог от искрящегося манекена.       Все же последствия этого инцидента не так уж и безопасны, как могли показаться первые секунды. Староста удивленными глазами осмотрел ожог и, сам того не понимая, осторожно коснулся пальцами и услышал недовольно, едва сравнимо с кошачьим, шипением. Оно свидетельствовало о том, что пальцами не всегда везде можно трогать. Данте виновато опустил свои глазенки и извинился перед ней, все же не стоило так опромедчиво поступать. Она могла пострадать, но кому какое было дело до этого? Собственно, у Данби другие планы на сегодня.

***

      У Хобина порой бывают моменты, когда все катится в такую жопу, откуда не вылезишь нормально. Оно либо затянет, либо позориться — так до конца. И когда он все же рассекретил кураторов о том, что в мешках, который приказали ему убить или проткнуть, оказались его друзья с класса В. Они не заслуживали к себе такое отношение, в особенности эти парни. Не знает Ю, что нашёл в них, но было что-то до простецкого элементарное, чистое, душевное, к чему он тянулся.       В итоге, с ним обошлись ещё хорошо — заперли в кабинете на раздумия, напоминающее больше школьный изолятор, нежели на наказание. Как будто он заразился чем-то опасным и они отделить его от общего стада.       Он не понимает, почему его заперли, неужели не проще было исключить его? Если подумать, Хобин был бы и не против, предъявить полиции доказательства и вытащить отсюда Данби. Неизвестно, когда он загрянет в мешок такой же, но прежде всего подскакивает, громко заявляет себе, что спасет их. Ю слышит сбоку недовольный, едва ли раздраженный комментарий: — Да заткнись ты уже. Че разорался? Я хочу побыть в тишине. — Странно, —и облокачивается на парту рядом с ним. Хобин не ожидал увидеть его здесь. Не ожидал, что Со Хэсу тоже провалит. — Я сдался, —ответил суховато Хэсу, глядя куда-то вперёд, в пол, — У меня были другие планы. — Со Хэсу, —обращается к нему тот, приподнимаясь чуть с места, — Раз мы оба погрязли в этом болоте, почему бы нам не работать сообща? Будут с тобой честен. Я хочу сбежать отсюда. Не знаю, что стало причиной и о чем ты думаешь…но…давай сбежим вместе. Если мы будем действовать сообща, то у нас все получится.       Хобин протягивает ему руку. — Хэсу, давай объединим усилия.       Со заметно вытаращил глаза и слегка остолбенел от такого исхода событий и, пожалуй, прямолинейности Ю ХанГана. Не то чтобы это считалось плохим качеством, просто для Хэсу это было странно, он всегда действовал в одиночку, применял грубую силу, чтобы получить желаемое. — Я же говорила, ты с кем не подерешься-твоим корешем становится, —внезапно вваливается в кабинет лиловая голова, задыхаясь от чего-то, будто пробежала целый марафон на сытый желудок. Пожалуй, самая жесткая пытка, потому что неприятный исход гарантирован стопроцентно. На ней нынче все этакое слегка тематическое: темно-синяя олимпийка, белая футболка без особого принта, джинсы слегка светловатого оттенка. — А-э…мисс Хео! —нервно отрезался Ю ХанГан, — Как вы вошли так тихо?.. — Расслабься, —прикрыла дверь, закинув в другую руку стопку книг, — Хэсу в курсе, что мы с тобой знакомы. — Что? Но когда вы-… — Когда его покормишь, он более компетентный, —пояснила, — Не кипятись. Просто у нас хорошо общение задалось, если не брать в учет попытки грохнуть друг друга. — Ты ходишь по лезвию моего терпения, —честно отвечает ей высокий парень и отворачивается от них, заостряя свое внимание на доске, в которой, казалось бы, не было ничего примечательного. Ей богу, он уже жалеет миллион раз, что помог этой безбашенной, у нее не все дома и тараканы уж точно по своей воле выселяются. — В общем, я…—начала девушка и с громким звуком уместила пачку книг на парте, а сама спиной к краю стола облокотилась. Но не успела завершить свое необходимое предложение, как в кабинет входит директор со своими учителями и тут уже Данби строит возмущенное лицо и говорит высоким голоском: —… Я просто поражаюсь вашему нахальству. Возмутельно. Вам необходимо изучить эти книги! Подумать только, что я на вас ставила все возможности!       Она вела себя, как маленькая девочка, которую обидели в песочнице. И если ХанГан удивлённо вытащил глаза, когда та стала раскрасневшим лицом глазеть на них и хлопать дном книг, то Хэсу молча стоял и ничего не говорил. Директор спросил парней о том, о чем же они так разговаривали и почему так халатно отнеслись к позыву помощи мисс Хео в виде прочтения книг. Ю, не растерявшись почти, говорит мужчине о том, что гадал на руке Со. Тот, сообразив лихо, подыгрывает ему и уверенно отвечает, что очкарик сказал, что он будет долго жить.       Хео поджала губы, чтобы смех сдержать. Впервые за эти пару дней что-то ее так беспечно рассмешило. Директор поинтересовался, чего они такого нанюхались, что так разносит. Разговор о заввле теста прошёл, если честно, не очень. Данби пришлось выйти из кабинета, ибо почувствовала, что не стоит там находиться. А ещё лучше — не подслушивать. Поэтому пришлось уйти и, как путняя девочка, сидеть и ждать. Вышел директор в скором времени и спросил, подойдя к ней: — Мисс Хео, вы выглядите невыспавшейся. Не спалось? — Что вы, спала и подавно, —отмахнулась, — Просто немного устала. Могу я вам помочь чем-то? — Да, мне нужно, чтобы вы создали продающий контент.       И все, казалось бы, просто. Ну, как…непросто, но без подвоха. Одна из наиболее важных обязанностей копирайтера (которым она прикидывается) состоит в разработке слоганов для торговой марки или маркетинговой акции с учетом пожеланий заказчика. Профессионализм специалиста заключается в умении красиво выразить основную мысль. — Конечно, каков контент? —интересуется. — Элитный класс. Мне нужна реклама этих способных, талантливых парней.       Задача усложняется. И сделать это нужно так, чтобы заинтересовать потребителей. Это значит, что она полностью отвечает за работу с текстами (написание, дизайн, корректировка). Это очень важный элемент рекламы. Потому что тексты отличает простое восприятие как людьми, так и поисковыми системами.       Данби слегка по-глупому улыбнулась и спросила: — Вы планируете продать Элитный класс? — Мисс Хео, вы ведь не глупая девушка, верно? —наклонился к ней директор и прямо в глаза заявил столь нежданно. Он видел в ее желтых глазах свое отражение и не планировал как-то запугивать, а потому решил смягчиться улыбкой, — Вы ведь понимаете, что парням придётся в дальнейшем работать. Мне нужно рекламировать их, чтобы они приносили доход. Не поймите неправильно, они — живые люди, но я делаю это для них и для будущего. — Вот оно что, я уже испугалась! —схватилась растерянно за сердце, — Я постараюсь начать сегодня же, а есть гарантия, что у меня не возникнет с ними проблем? — Не думаю, что им нужны потом проблемы, —кивнул и выпрямился для того, чтобы уйти в сторону своего кабинета вместе с учителями, что косо, провожающе поглядывали на нее. Как только люди ушли достаточно далеко, девушка зашла в кабинет и, как будто пробежала эстафету, начала громко переводить дыхание. Спиной прижалась к двери и, взмахнув рукой, ответила: — Не хочу показаться грубой, но в рот я ебала эти выебоны.       ХанГан сдержал смешок, все ещё понимая, что где-то там, в далекой глубине души, осталась та же Данби, которой пришлось очень много раз идти на крайние меры. Та застегнула олимпийку, ссылаясь на то, что ей не нравится синий оттенок и хотела бы забрать свою красную легендарную кофту. — И что он с вами решил? —спросила она у ХанГана, который после этого вопроса возмущённо ответил о том, что директор дал им второй шанс и они не знают, что предпринять такого толкового.       Со прошёл вперёд, Ю не понял данного действия, а потому поинтересовался, что у него в планах. На что Хэсу говорит равнодушно, что собирается зарезать на этот раз их. — Отличное решение, гений, —буркнула, наблюдая за парнем высокого приоритета, — Давай здесь всех перебьем, великолепный план, Хэсу. Просто чудесный. Надёжный блять, как швейцарские часы.       Повернув голову, посмотрела на ХанГана. Он выжидающе осматривал пришедшую, убрав руки за спину. — И что ты предлагаешь, сидеть дальше тут? —встал уверенно перед ней, нагнетающе высматривая в этой желтизне радужки хоть что-то адекватное, — Свали. — Слова подбирай, чего как быдло гребанное, —отличалась жёсткостью в поведении. И кажется, за это будет, на работе, получать выговоры, которые гласили, что лишена какой-либо компетенции. ХанГан, словив нехороший флешбек, быстро появился между ними и руками развёл в разные стороны, прям как судья на ринге. — И это мне говоришь ты? —успевает поддеть Хэсу тем же бархатистым тоном. И замерла на месте, медленно прокручивая информацию. Приподняв бровь, ожидала от него хоть какого-то объяснения, но тот уверенно прошёл мимо нее, встав рядом с партой. — Не сердись на него, нам нужно работать вместе, —толкнул локтём ХанГан девушку, но привычного человеческого тепла и мягкости не почувствовал. Данби не планировала участвовать в этой шаражкиной конторе, чтобы потом получить звездюли от директора и от Ли Джинхо. Вот будет же потеха! Хео закатила глаза и отмахнулась, развернулась к выходу и сказала: — Я к автомату с кофе, не знаю, что вы там задумали, но мне ещё надо работать и как-то фунционировать.       Автомат был в конце этого коридора и идти до него было не так долго, учитывая тот факт, что девушка шагал быстро и уверенно. Сегодня днем мама ей сказала попить кофе, но она же умная, сама по себе. Как же ошибалась и, если бы Лан видела ее убитое состояние, то смело сказала: «А я говорила!». — Чего? Что за бред? —простонала, приблизившись к пустующему автомату с кофе, — Что за безответственное отношение к пополнению кофеиносодержащих напитков в автомате? — Что случилось? —Ю интересуется, подходя неожиданно к ней, в ее сторону. Как только он увидел причину возмущения, ткт же поперхнулся. Та прихлопнула автомат по боку. Прикусив губу, Хео испепеляюще посмотрела на автомат, надеясь, что тот не выдержит взгляда и все-таки позволит заказать кофе.       Напряжённое молчание повисло между ними. Дан чувствовала на себе взгляд очастого паренька. — Так и будем продолжать играть в молчанку?       Ей будто бы было плевать на вс, что он говорил. Никакой реакции, будто между ней и парнем была прочная стена, которую невозможно никак пробить. Бросив короткий взгляд в сторону, она сжала губы, понимая, что сегодня нехороший день. — А что мне говорить? — Ну, например…—он присел на корточки перед ней, — Что ты задумала? И к чему все эти интриги с Хэсу? — Что ты подразумеваешь под интригами? —подавив зевок, она помассировала переносицу, борясь в который раз с усталостью. — А то ты сама не понимаешь. — Ревнуешь, заюш? —ехидный голос заставлял ХанГан постоянно сжимать пальцы в кулаки и мысленно считать до десяти, надеясь, что так агрессия исчезнет. — У меня вообще-то Бо-… — Ну и не возникай тогда, я в твою личную жизнь не лезу — ты в мою не лезь. — Данби, —вздохнул, — Послушай…       На лице у него появились желваки. Он чувствовал, как от него исходил запах злости. — Я беспокоюсь за тебя, несмотря на то, что у нас много разногласий было. Я сожалею о том, что тебе пришлось все в одиночку на себе нести. Но нам нужна подстраховка, твоя подстраховка. — Нуждаешься во мне? —горько усмехнулась, — Не ты ли говорил о том, что я враждебна для вас, для тебя? Говорил. И ни раз. А теперь хочешь, чтобы я снова помогла тебе? А потом что? Снова обвинишь меня? Что придумаешь, а, ХанГан? — Я же извинился за свои слова, почему ты такая злопамятная?.. Боже, —потирает переносицу, — Такое ощущение, что не Тэхун с тобой встречается, а я с тобой… — Мы взяли паузу с Тэхуном. Я взяла. — Что? —Хобин был удивлён.       Она неуверенно подняла голову, бросая взгляд то на автомат, то на очкарика, не зная, чего ожидать. А затем отвернула голову в сторону, сжав руки на коленях в кулаки. Вместо продолжения диалога послышалось бормотание. Раздался громкий хлопок и та от внезапности вспыхнула глазами, и удивлённо смотрела на своего, казалось бы раньше, друга, что сейчас руками уперся в ее подлокотники стула, а сам наклонился к ней, чтобы всмотреться в эти ужасающие глаза. — Ты действовала наверняка, да? — Ты что, тот парень с Детройта? —вместо ожидаемого шока, на который надеялся Хобин получил оскал и даже лёгкое умиление, — Может, скажешь ещё: «Эта была ненависть? Гнев? Он был в крови. Умолял о пощаде, но ты снова…и снова наносила ему удары…». Нанесла ментально ему 28 ударов ножом.       Он нависал и дальше, подобно ястребу. Замечает усмешку автоматическую, в которой была лишь выдрученная защитная реакция на раздражение. — С какой целью ты это сделала? —спросил юноша. — Как сбежишь отсюда, так и расспросишь у Тэхуна все, а сейчас я хотела бы не возвращаться к этому инциденту, —вздохнула, — Если, конечно, у тебя получится. — Поэтому мне и нужна твоя помощь, —прошипел. — Неинтересно, —отрезает. — Что? — Ну, как бы попроще тебе сказать…? А, ага, пошел к черту. То, что ты хочешь — разрушит мои цели. У вас своя дорога, у меня своя, —устало подняла на него свои глаза, — Максимум, что от меня ты дождёшься, это прикрытие, и то под вопросом. — Мне сгодится все, что ты сможешь. Пожалуйста, Данби, —протягивает ей руку. — Убери, не надо делать меня своим корешем, —убрала от него руку и поднялась на ноги.

***

      Его пиздецки бесит все, что происходит вокруг, вплоть до абсурдной погоды. Разговор с Данби свидетельствовал о том, что у нее какая-то очень подозриьельная причина и при этом никто из ребят не знает. Даже Чхан, а казалось быон для нее всех ближе.       Подняв свой тягостный взгляд на зеленоглазого юношу, что пил с прозрачного, пластикового стаканчика мятный молочный коктейль, он заметил, что парнишка делает вид, что все прекрасно и легко так общается с соседом по столу — с Пак Су. Да, именно он их троих собрал, не думал Тэ, что они снова соберутся. Среди них он больше доверял как-то Лиму, нежели этому полицейскому, у которого на лице синяки больше, чем денег в кошельке у Чхана. — Я здесь какого хера с вами ошиваюсь? —спросил Сон, не дробя. Цензура пошла к черту, просто потому что здесь деликатно нельзя сказать. На лбу у его друга было написано будто о том, что он сам не знает, но пока его кормят и угощают коктейлем — он не возникает. Су скрестил руки на груди и сказал: — Я собрал нас здесь, чтобы обсудить кое-что важное. — Терпеть не могу такие фразы, мы как сраный культ какой-то, —подметил тхэквондист, — Или секта. — Называй это как пожелаешь, смысл не меняется, —произнёс вежливо Су, — Я по поводу вашей подруги. — Ну, конечно, о ком ещё…? —взмахнул руками рыжий, — У нас же мир крутится вокруг нее, кто бы мог подумать. — Остынь, Тэхун, —поднял ладонь Лим. — Вообще-то…это важно, —прожевав поток негатива, пробормотал блондин, — Что-то мне подсказывает, что она обнаружила Ли Джинхо. — Че? —одновременно издали парни, а один из них едва ли не поперхнулся. — Да она бы давно его грохнула!       Ноги предательски дрожали, а лёгкие перестали работать, заставляя почти задыхаться от нехватки кислорода. Пак вытащил телефон свой, и сказал о том, что ему пришлось попотеть, чтобы поставить телефон Данби на прослушивание. Казалось бы, прослушать телефонные переговоры возможно либо в рамках уже возбужденного и расследуемого уголовного дела, либо при наличии обоснованного подозрения в причастности лица к совершению преступлений, имея на то веские основания и при условии наличия у правоохранительных органов решения суда на проведение данного следственного действия или оперативно-розыскного мероприятия. Вот только что-то подсказывает Чхану, что Су это делал тайком. — Я тоже удивился, она бы давно сдала его полиции или правительству, —развел руки в стороны, — Убить его не убьёт, на нее тогда навесят уголовное дело и исключат из полицейской академии. Не эта причина даже. Возможно, она пробивает почву… — Или она пркрывает его, —предложил Лим и заметил, как две пары глаз недобро зыркнули на него, — Что? Я просто предложил. Мы когда их с Дахён увозили из Академии для этих гангстеров, то я сразу понял, что что-то в ней переклинилось. А ещё, когда мы ехали, она легко определила, что в шину выстрелили из определённого угла, как будто знала. И в аварии себя спокойно вела. — Чухан, завали ебало, —указал на него Тэхун, — Определить угол примерный легко, а реакция у всех разная. Я блять видел ее глаза, когда мы отошли поговорить. — Ты даже после всего этого защищаешь ее? А ты молодец, уважаю, —кивнул. — Боже… —помассировала Пак переносицу, пытаясь переварить полученную информацию. Идиотизм, — Да зачем ей покрывать его? Она его ненавидит больше всех. И все же я отследил, она ездит на учебу, а потом за город, но там ее координаты просто пропадают. — Академия, —отвечает Сон. — И что там такого интересного? Неужели, там реально Ли Джинхо? Да если бы и правда был, он бы от нее и следа ни оставил. Тэхун помнит отчётливо, как они чуть глотки друг другу не вырвали на сражении с международной группировкой, —цыкнул Лим, — Если и кто действительно угроза человечества, так это их сражение на пике. Я до сих пор иногда чувствую мурашки по коже. Никогда бы не подумал, что девушка пойдёт решительно на психопата-убийцу, что в два раза выше и сильнее ее. Это даже слышится безумно! — Безумно, —соглашается Су, — Но все же, я пытался ее прослушать и среди всех неизвестных номеров был один. И я обнаружил его координаты. — Сомневаюсь, что Ли Джинхо ей сам звонил и они мило болтали об убийствах, —саркастично пробормотал Лим, — Да не сообщники они, ну Пак, это бред! И что ты нам предлагаешь, гений? — Проверить. — План-говно, я в нем не участвую, я отказываюсь! —запищал зеленоглазка, почувствовав снова на себе эти разрывающие взгляды, — Ла-адно, но на сей раз ты нас везешь, я ещё не расплатился за шину, ты хоть знаешь сколько замена ее мне стоило по карманам?       Сон молча поднялся на ноги и выжидающе проследил за парнями и следом за ними пожаловал на выход. Там стояла ничем не примечательная серебристая иномарка, которая сливалась с общественностью, подобно хамелеону. Парнт сели в машину Су и следующие сорок с чем-то минут молчали в салоне. Если брюнет ещё предлагал включить радио, то его быстро заткнули, потому что не особо здесь имеет право на голос.       Тэхун почувствовал, как его лицо переменилось в выражении. Напряжение переросло в шок, а затем в безумный страх. Дыхание на какое-то мгновение прекратило свою работу, а тело невольно оцепенело, не зная, что делать прямо сейчас. Потому что они оказались на том же складе, где когда-то сражались с одной из части мастей Джинхо. Только вот они прошли через другой вход, там, где у них руки просто не добрались. Чхан заметил нож, лезвие которого отлетело с размахом нечто более крупного, железного.       По рубашке нависающегося амбала струилась кровь, капая на пол. Несколько ящиков были сломаны, некоторые валялись просто на полу. Он еле держался на месте, однако выставленное оружие Су, казалось, ухудшит ситуацию. Лим думал, что как только они куда-то приезжают, то вечно какая-то херня происходит.       Раздался глубокий вдох, будто бы мужчину со странным оттенком волос долго держали под водой, а затем подняли и дали глоток воздуха. Как только Тэхун узнал со спины эту фигуру, который шатался подобно пьяному, то тут же подхватил его. Оказался за два счета возле него. Сон ощутил, как мужчина вцепился в плечи, будто рыжий паренек был его единственным спасением. — Тэхун? — Сангхун, какого хуя? —парень поджал губы, фыркнув про себя, — Что здесь творится? — Нужно поймать того парня, —дымка в серых глазах мужчины, с которой он смотрел на парня, — Сбежит. — Дядя с жуткими очками и странной манерой речи? Вы ещё не померли? —вытаращил глаза Чхан. — Не дождёшься, мелкий засранец, —хрипловато усмехнулся. — Нужно помочь ему, —отвечает, хоть и с долей грубостью, Сон Тэхун, помогая мужчине не упасть вперёд. Все же здесь его сила как никогда пригодна. Лим быстро оборачивается, видит, как к выходу бежит неизвестный мужлан, а Пак Су уже снял пистолет с предохранителя, орет тому о том, чтобы остановился, выстрелил в воздух. Чхан перекрывает ему путь к выстрелу и говорит: — Нужен другой план. — За мной, —приказным тоном оповестил Су и брюнет, точно раб, повиновался этому стройному полицейскому, у которого даже в классических брюках слегка обтягивало ягодицы. Не мог не подметить это тот.       Двое парней ринулись на выход как можно скорее. Они заметили, как через разрушенную базу Уроборос, через проволочную стену ловко перелез их сбегающий мужчина. Полицейский нашёл в стене проделанную дыру и они метнулись непременно в нее. Он готов в любую секунду применить оружие.       Вот только враг развернулся, выхватывая у подозрительного военного автомат. Что здесь делает военный? Чхан напрягся всем телом, когда дуло оружия было направлено прямо на него. Не первый раз такое, но каждый раз страшно. Су ощутил моментальное прикосновение к своей руке. Пальцы зеленоглазого брюнета быстро перехватили рукоять пистолета. А затем одним движением, плавно, подобно волне, вышел вперёд, закрывая собой полицейского. Три звучных выстрела по ногам и один по руке. — Придурок, ты что творишь?! —прорычал полицейский. — Тебя спасал, мудила! —прорычал недовольно Чхан, указывая на врагов, один из которых смело надвигался на них.       Теперь весь героизм ушел коту под хвост, потому что у Лима пропала та отвага, которая на секунду вспыхнула и тут же угасла. Сказать, что это удивило Пак — не сказать, он был в кромешном шоке, потому что…как может никчемный наркоман с опасным заболеванием так хорошо стрелять? Или же преступность все же дала ему такой неплохой опыт. — Стоять! —предупредил Пак, следуя протоколу и уже готовбыл выстрелить снова предупреждающий, но заметил перед, едва ли не накинувшегося мужика, его лицо, что соприкоснулось сиюминутно с стремиетельной железкой по лице. Тот схватился за нос, с которого фонтаном выхлестывалась темная жидкость, и проорал что-то на иностранном. Чхан увернулся от слепого удара, выхватил шустро, подобно кузнечику, отскочил в сторону и схватил с земли вражеское оружие. Лим воткнул ствол огнестрельного в затылок и злобно прошипел: — Говори, сука, какого хуя вы сбежать пытались?!       Су чувствовал сейчас себя новичком на фоне этого вдруг возомнишегося Чхана. В этот момент раздался выстрел, как-то негромко, но довольно-таки неожиданно. Пак вопросительно смотрел то на врага, то на Лима. — На колени, уебок, —слегка наклонившись и с оружием в руке, стоял над мужчиной в военной форме. Сразу видно — актер он, не военный, иначе бы Лим не чувствовал себя спокойно, — Пак, скручиваем их. — Не командуй мной, —прошипел Су и начал вынимать наручники, как боковым зрением заметил ловкие, почти змеиные, движения рук в его сторону. Полицейского пытались перехватить и вновь раздался выстрел. Мужчина в форме схватился обеими руками за горло и, обливаясь кровью, хрипел, пытаясь, видимо, что-то сказать. Ствол Су еще слегка дымился. Повисла тишина. — А яйца у тебя нихуёвые, брат, —решил не вовремя подколоть зеленоглазый, на что получил недовольный взгляд. — Уходит! —и указывает позади Чхана старательного врага, что пытался улизнуть отсюда всеми способами, которые ему теперь доступны. — Хуй в нос-какой прогноз, нихуя у него не выйдет, —и помчался его временный напарник за парнем, — Куда бежать вздумал, калека ты амебного происхождения?       Все были на адреналине, еще горели у Чхана глаза, потому что готов был действовать, куда-то бежать, в кого-то стрелять. А вокруг — покой. Они скрутили того беглеца и когда Тэхун с Сангхуном все же добрались до них, то заметили кровавое тело, что валялось на полу. — Пиздец, —выдает Сон, — Вот поэтому я не хотел с вами ездить, с вами, как на войну. — Мальчик, подбирай слова, —все ещё пытался сохранить титул взрослого, протараторил Санг, — Ругаться будешь перед своим отцом. Как вы вообще здесь оказались? — Да-да…—неоднозначно заговорил тот, отмахнувшись от назойливого мужчины, — Старик, а ты здесь что забыл? Я думал, ты все ещё на дне рождении мисс Хео. — Был, да вот планы изменились, —честно ответил и схватился за бок, — Меня бы…это…парни…подлатать чутка. Среди вас, случаем, медиков нет? — Медиков нет, но полицейский уж точно. Эй, чивапчичи со стволом, может, окажешь первую помощь? —Су готов был сейчас пристрелить этого брюнета, потому что являлся эпицентром его раздражённости. — В машину.       Какой приказный тон, аж кровь в жилаэ стынет. Лим коварно усмехается, потому что на деле этот перенек — ничего не более, чем робеющий сосунок, который больше на словах горит, нежели на деле. Если бы у Чхана был выбор с кем остаться, то выбрал лучше Тэхуна. Брюнет выключил телефон и бросил его на заднее сидение. — Не думал, что здесь ты снова окажешься, —ответил Сон, пока Пак обматывал подкаченное брюхо Сангхуна. Для агента у него на теле уж много шрамов. Интересно, что же он такое пережил, что там почти не единого живого места. Су молча перебинтовывал его, ничуть не жалея о том, что в машине у него всегда аптечка. Все же привычки с работы приносят большую пользу, — Старик, так чего ты здесь забыл и чего надо было тем парням? — Они бывшие телохранители «Уроборос», так сказать, выжившие и возомнили себя Мстителями, —отмахнулся, — Все по шаблону: угрожали, что-то пытались сделать, а тут мне Лан позвонила — вот и получил. Старею я. — Вы много разговариваете, сэр, —кивнул Пак, — Вам нужен отдых и отвезти в больницу. Надежным вариантом будет то, что вами там займутся специалисты. — Ты головой тронулся? Это же Сангхун, он бронированный и бешеный. Он напарник менеджера Кима и ты думаешь, что ножевое ранение для него первый раз? —впервые так гордо, почти даже восхищённо, произнёс Сон. Указал на мужчину, что надел очки и потер переносицу, — Если мы поедем в больницу — об этом узнает мисс Хео, а нам не нужно, чтобы она лишний раз беспокоилась. — А парень ты неглупый, —Тэхуну показалось, что тот подмигнул. — Это все круто, а меня никто подлатать не хочет? —высовывается из-за заднего ряда голова Чхана, у которого бровь рассечена, — Я вообще-то тут жопой рисковал. — Вы где этого нытика раздобыли? —прокряхтел Сангхун. — Этот нытик, до вашего прихода, выстрелил в беглеца и обезвредил его, железкой ударил второго и, схватив чужое оружие, угрожал тому, в форме. Какой он к черту «нытик»? И что больше всего интересует, юноша, —Пак вздернул брови, — Какого лешего ты вздумал решать все за меня и откуда ты так хорошо стреляешь?! — Да это из-за адреналина! Я испугался! — Ничего себе ты испугался, —выдал наигранное удивление коп, явно не веря его отговоркам, — Не дай бог всем так пугаться, живых не останется. — Медсестричка без косичек, ты, может, мне бровь обработаешь? —пропыхтел Лим, — Больно вообще-то. А вдруг я умру от инфекции? — Беру слова обратно. Ты-нытик. — Идиоты, —комментирует Тэхун, — Давайте скорее, мне еще кошку кормить.       Санг удивился этому, ведь как такой…распиздяй? может иметь в доме кошку и ещё ухаживать за ней. Спрашивает на этот счет у паренька, а тот устало говорит, что она ему грушу в доджанге пыталась порвать, чуть ли на потолке бегает и такая активная, что отец удивлён скоплением энергии в этом комочке. Молодая, красивая. — И как зовут ее? —спросил мужик. — Данби младшая.       Санг прикрыл рот и подавил смешок. — О-очень благородное имя. Береги кошку-то. — Хорош ржать.       Из салона Чхан выходит беспрепятственно, заходит за машину и, не считая того, что цепляется за шнурок и падает на пол, утягивая за собой Пак Су. Он нависает над ним, теряется в его изумрудных глазах. На несколько секунд замирают, не двигаясь. — Эй, —коп первый приходит в себя, перекатывается, помогает встать ему, который постанывает от боли, — Смотри под ноги, герой с дырой в жопе. — У всех есть дырка в жопе, у тебя все плохо по биологии? —поднимает грудь при дыхании, а ноздри раздуваются. — У тебя, судя по всему, она больше, чем у других, —рычит он, а потом понимает, что сморозил глупость. Чхан усмехается и кокетливо вздергивает бровь и говорит ему: — Проверить хочешь? — Откажусь, неадекватный. Еще раз заберёшь у меня оружие — заскочишь за решетку напару с тем беглым. Понятно говорю? — Да я тебя спасал, обосСУн, —простонал, но все же поднялся.       Полицейский тихо ругается себе под нос, а потом слышит кошачье шипение, доносящиеся от Лима, который неприятно сморщился от спиртовой ватки на рассеченной брови. Су скрестил руки на груди и спросил: — Так где такому научился? — Почитай мои дела, может, сообразишь. А лучше — спроси у Данби, она тебе все поднаготную выдаст. Даже стесняться не стану, —хохотнул, — Торговал наркотой, пришлось базовыми навыками научиться. Деньги нужны были, жить на бабушкину пенсию было трудно. — Приношу извинения. — Ты не знал, все нормально, —пожал плечами и потер поясницу, — Поясница болит, может, ещё и полицейский массаж умеет делать? Я даже заплачу. — Я за тебя платил за молочный коктейль, кретин. — Мятный молочный коктейль, —уточнил. — В любом случае -иди к черту, — говорит это на автомате, — Ну что там у тебя болит? Раздевайся. — А так можно было? Я… сейчас немного…не в форме, может, потом? —выдавливает из себя улыбку сквозь боль Чхан, — Без твоей помощи я не разберусь. — Придурок. Иди в машину, —за шкирку, точно кота, затаскивает в салон и замечает, как слишком много народа в его машине.       Тэхун видит, как Лим падает на него, выпуская клубок пара. Он чувствует всю тяжесть и Сон игнорирует тот факт, что черные локоны падают вместе с головой на его плечо. Тхэквондист просто глубоко вздыхает и думает о том, что Пак Су все же вовремя сообразил. У него пролетает секундная мысль о том, что с этими парнями хоть и страшно, но весело, можно пар выпустить, а также с ними как за каменной стеной. Шутка. Он думает о том, что они конченные, а сам, среди них, самый адекватный.

***

      Дан считает, что ее общение постоянное с парнями приводит к тому, что сама становится такой же. Хотя, она и до них была такой, может быть, у нее просто мировоззрение не такое, как у других девчонок. Не то чтобы презирает платья, косметику и прочие женские приблуды, но и не восхищается ими, не старается быть эталоном женственности. Максимум, она может быть примером для солдата с сильным боевым духом; эталоном отваги и хороших стратегий. Утыкаясь в воротник олимпийки носом, она медленно выдыхает воздух и чувствует, как в коридоре холодно. Она слышит, как в мужском туалете радается погром, причем сиюсекундный и уже тогда, чувствуя позыв сердца, врывается в кабинет. Застать двух парней, причем далеко не незнакомых, да еще и в таком…пикантном положении, Хео прикрыла рот рукой и скрыл подавленный смешок в ней. — Что, приоритет, любишь быть сверху? —выплескивает желчную шутку в адрес Хэсу, что расположился уверенно на одном из товарище ХанГана и сжимал на горле точки, из-за которых тот не мог целиком получать кислород. — Еще живой? —игнорируя колкость, спрашивает Со. — Какой ранимый, —сарказмом отвечает Хео и садится на корточки перед жертвой душения и спрашивает: — Ты как? — Ы.ы…тяж-жело…—откашливаясь, произносил тот. — Не ной, —неохотно проговорил юноша, повернулся в сторону пришедшего ХанГана с оставшимися парнями из элитного класса. Хэсу потер переносицу и устало выпустил пар изо рта. — Ну, да, у нас же все такие устойчивые к твоим бдсм’ским замашкам, —цыкнул. — Завались. — Сам завались, идиот, ты его чуть не убил. — Так нужно было, —Со предсказывал подобный исход, — Если мы покажем хоть малейшую слабость к убийству, то нас будут испытывать столько, сколько им нужно. Не ты ли лучше всех об этом должна знать? — Ты почему всегда стрелки на меня переводишь? —обидчиво скрестила руки на груди. — А тебе есть что скрывать? —нахмурился. — А может и есть, и что с того? —эти бесконечные перекидывания с одного человека на другого утомляли. — Может, вы захлопнитесь оба? —поинтересовался один из пришедших парней элитного класса. Отличался он от других габаритами, плотностью тела и свинской манерой речи, которая для девушки как для быка красная тряпка. Двое на него окинули равнодушный, угрожающий взгляд, от которого у большого парня по рукам и ногам промчались мурашки. Хэсу и Данби хоть и собачились между собой, но, заметил ХанГан, если на них обоих начинают наезжать, то идут на таран вместе. Все же Ю кажется, что у нее с Тэхуном так не было, с ним было все истеричнее. — Захлопнись, —говорит спокойно Со. — Остыньте, —говорит Хан, хлопая девушку по плечу. Все их накал нужно было кому-то остановить, — Все равно я успел поймать оператора, —и глянул в телефон заснятое видео.       Хэсу говорит им о том, что для того чтобы им сбежать — необходимо сделать вид, будто проходят тест. Когда наступит очередь Со, то нужно выждать крадущегося учителя. Оставшиеся парни не могли поверить в то, что их использовали как инструменты. И все бы ничего, но один из них, тот что длинные волнистые волосы имел, выдал: — И что среди нас делает особа с пиздой между ног? «Придурок» —думает ХанГан и чувствует, нет, предугадывает то, как сейчас разнесется конфликт. Вот зачем надо было такое говорить, неужели нельзя было вежливо как-то сказать? Ю закатывает глаза, потирает переносицу и думает, что все — хана. — Тот же вопрос я хотела задать и тебе, —на удивление, умиротворенно произнесла Хео и подняла гордо голову, чтобы вглядеться в эти ублюдские глаза. В какой-то момент чувствует она, что ее останавливает рука перед ней. Предупреждающий от Ю. Нужно прекратить. — Она-наша подстраховка, —поясняет спокойно ХанГан. — Девчонка-то? —интересуется громадина. — Нет блять ты, придурок, —внезапно отрезает неизвестный ей парень в панаме, в которой глаз было не всегда видно, — И что с того, что девчонка прикрывает? Для вас всех это как-то странно? Забейте. — Ненадежная она, —протягивает длинноволосый и закидывает руки в карманы. — Зато вы надёжные, как часы с Алиэкспресс, —отчеканила Данби и повернулась к ХанГану и Хэсу. Почему-то, совсем на секунду, она ждала какой-то поддержки. Хоть слова. Но тишина повисла над ними и девушка, смирясь с таким отвергнутым коллективом, развернулась и собиралась уйти. Не было смысла наводить шума, если ей не доверяют. А в прочем, несильно Дан хотела им помогать, если бы не настойчивость Ю. Все же бредовой идеей было все это реализовывать. — Как вы все знаете, нас одурачили, —начал вносить свою лепту приоритетный парень, — Не знаю как вы, но я не собираюсь плясать под чью-то дудку. Не хочу впадать в отчаяние и жить в постоянном использовании. Мне все это неинтересно и я хочу сбежать. Уверен, что у большинства из вас есть такая же мысль.       Стоило бы подумать, что ее нравоучения и легкие споры с ним натолкнули на это? Данби, конечно, хотела бы поверить в это, но точно знает, что у него и до нее были свои мотивы и парень-то не глупый, наверняка подозревал многое. Она закинула руки в карманы, остановилась у выхода и слушала его молча. — Поэтому давайте вместе покончим с этим. — Это отличная идея, —соглашается Ю и видит, как Хэсу поворачивается в сторону уходящей девчонки и слышит, как тот говорит: — Твое участие не менее важно, Данби. — О, правда? —выгнула спину назад довольно гибко, и встретилась с ним взглядом, в котором было лишь утихомиренное ожидание, — А как же надёжность? — Не знаю, как они, а я рискну, в любом случае если что-то сделаешь не так — прикончу, руки так и чешутся на тебя. — Странное просьба остаться, но и так сойдёт, —вернулась в исходное положение и развернулась к ним на пятках, — Только у меня небольшое условие в выполнении моей подстраховки… — Дире-ектор! —бежала по коридору как прокаженная. Однако стрелка часов стремилась вперёд, оказываясь на шаг впереди. Девушка пулей влетает в кабинет директора, громко хлопнув дверью отчего кружка едва ли на столе не подскочила. У девушки глаза большие, вылезли их орбит, а лицо показывало нахлестывающее возмущение. Хлопает листком по столу перед ним и говорит: — Безобразие! Ваши ученики устроили дебош! — Прошу прощения, мисс Хео? —мужчина неловко усмехнулся. — Элитный класс устроил бунт! —пищит и завязывает параллельно руками, на которых были нитриловые черные перчатки, сделала крошечный хвост из отросших волос. Торчит на затылке, как мышиный хвостик, — Я хотела начать проводить беседу с ними, а там погром. Со мной такое впервые, сэр.       И в этот час влетает идентично учитель, сообща тому о том, что мальчишки узнали про видео и теперь, объединившись, начали разносить все в пух и прах. И остановить из — невозможно. Выражение лица директора изменялось с бешеной скоростью. Хео хватается за сердце, ахает и говорит о том, что она такого же мнения. Директор отослал учителя, сказал, что нужно собрать всех и усмирить их. — Директор, мне-то что делать? —вторит. — Мисс Хео, —хмурит брови, — Отложите пока беседу. Сейчас не до этого. Господин Ли Джинхо признался мне, что вы с ним были дальние знакомые, но у вас произошёл конфликт. И все же настоял на том, чтобы ваши умения не только красиво излагать на бумаге и в документах, но и способы самообороны и защиты не были утрачены. А потому хотел вас попросить о том, чтобы вы послужили моим телохранителем. За приличную сумму, конечно, я не останусь в долгу. — У вас есть народ, разве нет? — Господин Ли Джинхо настоял на вашей кандидатуре и заявил, что вы можете сравниться с моим элитным классом. Насколько же вы потенциальны? —директор стоял у окна и пытался сдерживать эту злость от накатившегося, но затем слышит лязг металла и резко оборачивается, заставь у своего горла острый наконечник катаны. — Потенциал зависит от обстоятельств и от людей, которые просят защитить.       Тишина. — Шучу, —отводит оружие в сторону и вытягивает на лицо беззаботную улыбку, — Меня не особо интересует мой потенциал, я просто делаю то, что сможет принести мне выгоду. — На сколько вы оцениваете свою работу? — А у вас столько суммы будет? —ехидно скривила свое лицо в довольной лыбе. Директор молча, без всякого намека и угрозы, подошел к столу, открыл ключом большую тумбу и поставил перед ней чемодан. При естественном освещении от окон чемодан отдавался серебряным отливом, в некоторых местах бвли потёртости. Возможно, он не первый раз использует эту вещь. — Достаточно будет? —пальцем пододвигает ближе к ней чемодан и на одном дыхании открывает для нее чемодан, демонстрируя всю сочность зелени. Дан на него подняла свой непринуждённый взор, затем плавно переводит глаза нп содержимое и на пару секунд задумывается, прежде чем сказать: — И какая гарантия будет того, что это никак не аукнется в полиции? Это незаконное использование студента вне сферы его профессионализма. — Уверяю вас, мисс Хео, —мужчина раздраженно, слегка разочарованно закатывает глаза и говорит дальше тем же тоном: — Полиция сейчас прижата правительством, им не будет никакого дела до вас. Если вас это действительно волнует, то я возьму на это ответственность, так как вы — моя подчиненная. — А если я откажусь? — Разочаруете господина Ли Джинхо. — Ох, —выгнула трогательно брови и внимательно всмотрелась в деньги. Ей кажется, что здесь не доложили, или какая-то ошибка. Потому что такую сумму могла встретить после ринга. Там нужно было потом и кровью добиваться победы, чтобы пройти дальнейшие турниры. Помнит отчётливо, как у нее были много повреждений, ребра…руки…и как до сих пор жива? Она закусывает губу и говорит: — Ставите ультиматум, чего уж таить. Деньги после выполненной работы. — Не говорите, как наёмник, мисс. Это не криминальная работа, в которой нужно убивать, а просто схватить шестерых парней с элитного класса. Вот ваша задача. — Любыми способами, сэр? —убирая назад, в ножны катану, та незаинтересованно глянула на пришедших старост классов, которые были напуганы. — Любыми, Хео Данби. Я даю вам волю в действиях. Делайте, что посчитаете необходимым. — Люблю сочетание этих слов, —усмехнулась и застегнула олимпийку, — Когда приступать? — Сейчас. — Хорошо, директор. Но у меня предупреждение для вас: осторожнее с желаниями и последствиями, —и ушла, больше не проронив ни одного слова. Захлопнула несильно за собою дверь и слилась с потоком бегающих учеников академии.       Теперь академия стала тем, чем должна изначально была превратиться — полем боя. И это больше напоминало игру о захвате флага вражеской стороны. Вот только эти «флаги» не так были просты, они сотканы из ненависти, боли, крови. Директор был ошеломлен тем, как же эти объекты восхищения узнали о видео и о угрозах, если о них мог знать только покупатели. И тут он подскакивает в осознании сложенного пазла в голове. Ли Джинхо — перманентно выделяется перед глазами и маячит нескончаемо. У него зубы друг о друга труться, издавая ненавистный скрежет. Внутри переваривались несколько обезболивающих таблеток. Ему хотелось сейчас приплюснуть надменную рожу этого мужика, да с таким грохотом, чтобы в голове устаканилось одно правило: нельзя пренебрегать его милостью. Но еще Джинсона смутил небольшой нюанс: почему Данби не взяла сначала деньги? У него была каверзная мысль о том, что она все же действительно не наёмник, а потом появилось моментальное осенение, которому он не хотел верить. Директор действительно беспокоился, что задумка могла не сработать так, как хотел. Вдруг поймают? Но здесь можно было выкрутиться. И все же ему стоило уйти отсюда, спрятаться в подвале и следить-следить за этими выродками. Так и сделал, его сопроводили юноши кротчайшим путем и теперь мужчина мог с маленькой ноткой спокойствия следить в возможных точках.       Стрелка часов постепенно приближалась к цифре 15.       Передёрнув плечами, юноша осмотрелся, а затем быстрым шагом направилась по коридору. По радио объявил директор всем ученикам академии о том, что они должны поймать шестерых ребят с элитного класса всячески. А в качестве награждения исполнит любую просьбу. Множество народа пучковались в разных точках академии, загораясь азартом и такой мотивацией. Они подобно животным цирковым — исполнят любую прихоть за угощение. В принципе, отличия мало. Парни пытались поднять громадного паренька с пучком на голове, но тот, подобно пушечному ядру — сносит все, что видит и не видит. Разрушающий, опасный. Он был, такое ощущение, главной гориллой среди своего стада. Конечно, немногие его признавали, однако после того, как повалил шестерых ребят, то мнение изменилось мгновенно. Однако тут же поменялось, подобно флюгеру, снова: в темном коридоре, где все ребята и он столпились, с вентиляции повеял полупрозрачный дым, который распространился только в этом «переулке». Все, без особо каких-то исключений, начали кашлять, задыхаться и хвататься за носы, чтобы не ощущать этот странный аромат. Хдесь уже не было дела до громадины, потому что тот в недоумении был также дезориентирован. Грубый кашель прошелся по нему, а затем, когда его колени с грохотом соприкоснулись с холодным полом, он начал шататься, теряя равновесие. Перед глазами, как бы было не банально, плыло все не так резко, как у остальных, видимо дозу для него нужно было увеличить. — Геморрой с вами сплошной, —раздался голос перед ним.       Юноша лишь заметил перед собой незначительные кроссовки, а тон неизвестного отдавался женскоц трелью. И все же, наперекор своим умом, силой, поднимает голову, чтобы увидеть по итогу золотые глаза, что в глухой полумтьме напоминали шары фонарных столбов. Неяркая полумаска на лице с парой кругловатыми вкладышами в ней служили фильтрующим элементом одновременно служат и лицевой частью.       Паренек хотел что-то произнести, как заметил перед собой моментально подошву, что прижала властно его отключившую морду в кафельный участок помещения. Издав разочарованныц вздох в маску, человек присел на корточки и внимательно осмотрел вокруг — чисто. — Ничего личного, элитный. Ты мне не помеха, —хлопает по плечу обмякшому и встает, замерев в одной человеческой позе. Пара глаз заострили свое детское любопытство, внимание на угловой камере. На этом моменте человек, да чего уж таить, девушка растрепала свои короткие волосы и издала звучную усмешку, говоря в камеру и параллельно обнажая стальной клинок со спины, едва прислонив наконечник к толстой шее пацана. Говорит так, словно не ее заперли с ними, а их с ней: — Соскучился, Хэсу? «Что ты творишь, Данби?» —доносится с рации, с комнаты безопасности, которой завладел Со. — А не очевидно ли? —ее бесила суть глупого вопроса, ответ которого он сам знал, но все равно решил спросить. Закатив предельно заметно глаза, продолжила: — Только не говори мне, что ты действительно думал, что я вам действительно помогу? Ты ведь не глупый, Хэсу, в отличие от ХанГана.       Ей померещилось, может, что Хэсу сокорчил недовольную, очужденную физиономию человека, которого предали, плюнули в душу. Нет, он умом понимал, что такой исход был возможен, нет, был вполне ожидаем, но все равно поганое ощущение. Пробуждает лишь уничтожить. Девушка подмигивает ему, закидывает катану за спину и шагает в сторону выхода, проговоря: — Не волнуйся, приоритет, я иду уже к тебе. Готовь задницу и вазелин.       Коридор сейчас пустовал — в главном коридоре не было той безумной толпы. Пусто. Тишь сплошная. Никого абсолютно. Она без труда прошла мимо стойки 4 этажа, направляясь на легке в комнату, которую не затрагивала ни одна камера. Поступала ли сейчас плохо? Наверное, да. Играла против своих же целей, разрушая систему. И разрушает вторую сторону, вражескую. Вот, каково быть третьей стороной. Ни тем, ни другим. Хео остановилась перед парнем незнакомым, что был в сознании, но при этом шатался так неуверенно, неуместно. Щелкает перед ним рукой, говорит негромко: — Меня слышишь? Сколько пальцев показываю? — Д-да…—закивал заторможенно, — Два…три пальца?.. — Четыре. Нормально, сойдёшь, —и не спрашивая разрешения, схватила паренька ха шкирку и поволокла за собой. Девушка без разбора выпнула дверь, что с петель слетела и, кажется, ремонту больше не подлежит. Все же силу она иногда не может контролировать.       Громко выдохнув через рот, помассировала переносицу, когда обнаружила перед собой еще таких валяющихся ребят. Скрывшись за коробками металлическими, она толкнула бесжалостно вперёд парня, что шумно упал вперёд и выругался. Секунда передышки не помешала. «Отлично, неплохой исход событий», — скомандовала себе. Уже собиралась усмехнуться, как вдруг заметила некое движение боковым зрением. — Я знаю, что ты здесь. Хватит, как крыса прятаться, —ответил юношеский голос. — Какой грубый, не с той ноги встал? —незаметно вышла из-за угла, стараясь как можно тише двигаться. Он крутанулся на кресле, которое предрасполагало к себе всю видимость от системы видео наблюдения. Казались, они послужили неплохим источником света, но освещают они не полностью весь кабинет. Хео встретилась с его непринужденно-оледеняющим взглядом, — У, ты злишься? — Нет. Ожидаемо было. — Правда? Тогда почему ручку ломаешь? —поддевает его в незначительных вещах и слышит, как в сжатом кулаке хрустнула пластиковая оболочка пишущей ручки, — Сломал. — Сколько? — Что «сколько»? —уточняет, не понимая. — Сколько он тебе заплатил? И с чего ты вдруг так уверена в своих силах? —скрестил руки на груди Хэсу. — Ну, скажем, вот почему? —и указала на экраны видеонаблюдений, где распространился едва заметный газ и некоторые, не все их элиты, начали кашлять и падать, — Они, может, и сильные, но химия сильнее в определенных дозах, а иногда даже доводит до летальногь исхода. Грань от безопасности и смерти очень тонкая, понимаешь ли… Не хлорофорум это конечно, не дай бог. А то все здесь полягут, я ж не террорист какой-то. — Сколько заплатил, а? — Задай это вопрос чуть позже, он будет более уместен, —закинула руки в карманы и заметила, как один из лежачих ребят другого класса начал приходить в себя, начал негромко говорить что-то. Он не успел разглядеть целиком лицо, но зато заметил сияние блёклое металла у своей руки. Раздался сдавленный крик, который заглушает носок кроссовка, заряжая ярко по лицу, — Завали пасть, шумишь.       Усмехнувшись, поправила капюшон и быстрым шагом двинулась вперед, к Хэсу. — Колеблешься. — Да? —наклонила голову на бок. Сердце пропустило один удар, а холод будто бы проник под кожу, замораживая каждый орган.       Однако соображать сейчас было некогда — тело, сидящее на кресле, ловко, подобно каждому хищнику, подскочило и накинулось целеустремлённо на нее. От него уворачиваться в таком небольшом помещении все же была идиотской идеей. Это было единственное, что можно было посчитать за косяк.       Сначала она отмалчивалась, принимая крайне нелёгкие удары, что вызывали спешные дорожки из крови. Хео насмешливо улыбалась, подобно чеширскому коту, что отпил немного чая у безумного шляпника, но постепенно ее стала охватывать злоба и негодование. Потому что Хэсу был не таким простым, с колонии, а там, как говорится, становятся не менее жуткими монстрами.       Оба монстра, но по разные стороны. Какая ирония. — Ещё стоишь? —замечает на ней ни единого чистого места: везде либо запачкано кровью, либо выбитый сустав, а где-то даже ссадины обрвзующиеся постепенно. Так ей примерно говорили мужики с ринга, лишь насмехаясь над ее, с виду, хрупким тельцем. — Скукота, —отшмыгивает с носа кровь, перемешанную со слизью, а затем издаёт удовлетворенный вздох, — Ты даже не стараешься.       В первую встречу он также ей сказал, возможно, Хэсу этого не помнит. Со удивительно легкой для его грузного тела походкой направился к ней. И чем ближе они сходились, тем отчетливее становилась видна разница между ними. Как физическая, так и эмоциональная. Только отчего-то все же слышит от него: — Перепираешься моими фразами? — Банально, знаю, —снисходительно пожимает плечами. Они перемещались легкими скользящими шагами, словно на настоящем ринге, пристально следя друг за другом, за каждым движением, старательно выбирая мгновенье для начала атаки.       Первым бросился приоритет, ничего удивительного. Его прямые удары с дальней дистанции доставили немало проблем девушке. И поэтому лучшим решением было элементарно обороняться, но более активнее. Вот только проблема! Со лихо, нет, сиюсекундно, приспособился к тактике лиловласой. Вот же гад! А так даже интереснее! Обманывая ложными выпадами, юноша удачно провел несколько ударов. — Не выйдет, —словесно подбивает ее.       Победить такого будет трудно. Очень трудно. Очень! Хэсу не те, с кем она сталкивалась, и даже ни Хобин, ни Тэхун… Куда масштабнее. От того и азарт, судя по всему.       Молодой человек, чуть наклонив голову, упрямо шел, стремясь захватить инициативу в свои руки. И это ему действительно почти удалось. Почти — ключевое слово. Данби, как савраска, бегала туда-сюда, едва успевала отбиваться двумя руками: атаки пробивали защиту, но не останавливали натиска. Хэсу надвигался, невозмутимо спокойный и бесчувственный, как стена. Бил беспрерывно, осыпая ее автоматически ровными, тяжелыми ударами, словно бросал килограммовые гири на неё, бедную. Тяжесть ударов усиливалась. — Что ты делаешь? —закатывает устало глаза Хео, пригнувшись под бьющую руку, пыталась приблизиться к нему, сойтись с ним на ближней дистанции. — Тоже, что ранее делала ты, —а тот, как назло, умело избегал сближения и продолжал осыпать с дальней дистанции, — Сдавайся и я отпущу тебя. Возможно. — Не-а, так неинтересно, —высунула язвительно язык, подобно маленькой, проказной девочке, — По глазам вижу, что не хочешь, чтобы я сдавалась. — Мне все равно, я хочу сбежать. — Тогда почему ты все ещё здесь?       Но девчонка все-таки заставила принять ближний бой. Думала, легко будет, а нет… Разочарование! Хэсу, только что старательно избегавший сближения, с удовольствием принял бой на короткой дистанции. Обдавая горячим дыханием, он сказал: — Потому что я поставлю тебя на место. — О, да прибудет с тобой бог. Веришь в него? Если нет, то стоило бы.       Этот бой не похож на все предыдущие. В ход пошли стулья, принадлежности, канцелярия. Хео отскакивала, торопливо отступала. Все же монстр, а ей весело. По лезвию же ходит, больная. Хео на секунду позволяет себе широко открыть рот и жадно глотнуть воздух. Но отдохнуть ей не дадут сегодня, никак нет. Она, в качестве защиты, скидывает со стола бумаги, кидает ему в лицо пачку. Они разлетаются в разные стороны и как только тот прорвался сквозь них, то остановился в метре от нее, потому что вынутая сталь могла насадить его, как шашлык. — Тварь. — Рожу попроще сделай, не буду я ею тебя резать. Это скучно.       Закинула за спину катану и поманила жестом руки на себя, мол, давай продолжим, ты ведь этого хочешь? Дан парировала и, не принимая ближнего боя, отскочила вновь, как бы шаблонно ни было, в сторону. Желтоглазая успела нанести ему короткий удар снизу по корпусу. Теперь Хео вела этим «балом». Защищалась и контратаковала. Тот упрямо лез, стремился сблизиться, чтобы пустить в ход не только кулаки. «Идея, а что, если?..»—мелькнула в голове дерзкая мысль. Вот только для того, чтобы усмирить бдительность приоритета, нужно большое самообладание и выдержка, нужно хотя бы несколько ударов принять на себя, а иначе он не поверит же. Хэсу и так утратил к ней доверие. Но у нее на него другие планы.       Кровь стучит в висках, во рту пересохло, липкий пот застилал глаза. Ладно, к черту, один раз живем. И пошла на сближение, наперекор своей же системе. Им не нужны были подручные средства, чтобы добить кого-то. Руками лучше. Едва только они сближались, едва только Со готовился обрушить на нее град коротких ударов снизу, она прижималась к нему вплотную и обнимала его, буквально повисая на нем. — Что ты, черт возьми, делаешь? —пытаясь стряхнуть, поинтересовался он, а потом стал грубо отталкивать, однако не спешил. Он слегка открывал свой подбородок, делал вид, что, забываясь в пылу мордобоя, обнажает участок. Однако Хео коварно усмехнулась сама себе — это наёбка для уёбка, она на такую ловушку не клюнет.       Именно поэтому не бросилась на таран вперед, чего так страстно ждал, может, тот. Девчонка, едва ли мастерски, продолжала защищаться, отвечать тем же, словно не заметила открытого подбородка. «Ну и мудак же ты» —думает про него, зацепившись рукой за болезненный висок. Хоть бы оскалился, улыбнулся что-ли. Однако этого не нужно было, когда вего зрачках вспыхнули огоньки. Он стремился загнать в угол девушку.       И все же, какой бы она сильной и независимой ни была, оказалась прижатой к стене. Противостоять натиску не могла уже, ибо тот наседал. Бил. Не жалел. Не Тэхун он. Вообще не похоже. Нет. Почему в такие моменты она сравнивает их двоих, ведь этот придурок — никто. И все же делает это не первый раз. Беспокойное предчувствие. Не зря Дахён говорила «Не увлекайся». Что ж, пути уже назад нет.       Она сделал вид, будто сейчас снова поспешно отступит. А вот для того чтобы тот поверил в это, лиловласая поступила так, как обычно защищаются при отступлении, как Сангхун и Тэхун учили: наложила предплечья на руки Со Хэсу, и тот не в состоянии был ударить. Паренёк, поняв этот маневр, тоже решил отскочить назад, а затем, спружинив, тут же снова всей тяжестью обрушиться. — Медлишь, —успевает ляпнуть, и в тот миг, когда он оторвался от пола, когда на мгновенье очутился в воздухе, Хео сильно и резко, с поворотом всего корпуса нанесла удар правой снизу в открытый подбородок. Повисла странная тишина. Тот странно дернулся головой, на секунду окаменел и, словно подрубленное дерево, упал на спину и та уселась на нем. Схватив со стола канцелярский было нож, она немедля замахнулась на него и, в процессе полёта, что был рассчитан, нож останавливается у его глаза, а потом лезвие и убирается вовсе. Раздаётся искренний и душевно-облегчающий смех. — Я сдаюсь, —откидывает нож, — Ты спросил вначале у меня, сколько мне заплатил он? 1.5 миллион вон. Я на эти деньги маме квартиру могла бы купить, или вложить в дальнейшее лечение друга, или могла наконец-то съездить в горы, отдохнуть.       Молчание. — Я не взяла деньги, —на выдохе говорит, — Точнее, я сказала, что возьму после завершения работы, но кто сказал, что я завершу ее в его пользу? Он мне в срань не уместился со своими закидонами.       Поднимается с хрустом в коленях и протягивает ему руку. — Мне неинтересны были его планы изначально. Я искала того мужчину, перед которым ты меня покрыл, —говорит. — К чему ты это? —фыркает недоверчиво, руку не принимает. — К тому, что моим планом было отыграть жадную наёмницу, которая бегает из стороны в сторону, как социальная шлюха, —выставила руки на бёдрах, пыхтя в полумаску, — Я не могла предупредить тебя или ХанГана об этом, ибо эффект не тот бы вышел. Не правдоподобно. — Резонно, —приподнимаясь на локтях, ответил он. — Я, может, заезженной пластинкой говорю. Но… Хэсу, ты-мне не враг, —она слегка расстегнула молнию от олимпийки и начала что-то за пазухой искать. Раздражённо сняла эту гребанную маску, выпустила пар и, присев на корточки, протянула ему флешку, — Вот. Доверишься ли ты мне? — Что это? —тот холодно оказывает ее, встаёт без ее помощи и выхватывает из рук флешку. — А ты будто не знаешь, —погано хмыкает и, скрещивая руки на груди, отводит взгляд, — Зачем задаешь тупые вопросы, если знаешь ответ? Удостовериться решил или меня побесить? Со вторым ты не просчитался. — Серьёзно. — Флешка директора, —спокойно поясняет, решив почесать неловко затылок, — С ней было больше всего возни. С этим мне конечно пришлось потрудиться очень сильно, но-… — Как? —замечает на его лице шок, впервые он так заметно округляет глаза и неверя словам разглядывает, — Черт. — Тебе поминутно расписать что да как, где кто хуйца соснул или чего тебе? —огрызнулась, — Говорю же, пришлось попотеть. Думаешь, на кой черт я здесь ошивалась? Не ради тебя же. Вот только… —глянула в сторону выхода, — У нас теперь будут больше всего проблем. Видимо, директор просек это.       Не решаясь выйти, она стоит на месте, ощущая как ноги подтряхивает слегка. И все же надо было. Надо и все. Выходит в коридор и чувствует, как с конца к ним кто-то надвигался. Она размеренно шагает и вдруг ощутила на себе, на плече, тяжесть руки Хэсу. — Я займусь этим, —и кивает в сторону учителя, что целеустремлённо шел на них. — О, да ты джентльмен? —подкалывает его этим. — Нет, просто ты половину своей силы использовала и здесь выдохнешься. Вытягивать за тебя ещё я не стану, —отдает ей наспех предмет, игнорируя тот факт, что костяшки его несильно прошлись по груди. Он отвернулся и сказал: — Найди ХанГана, отдай лучше ему. Не попадись кому-то пострашнее.       Данби смотрит из-под ресниц и усмехается, будто бы знает какой-то страшный секрет из жизни этого парня, или будто бы хочет рассказать его всем. Молча разворачивается и планирует идти через обходные пути, но напоследок заявляет: — А ты, значит, все-таки не такой мудак. Не помри, приоритет.