останешься ли ты в Аду?

      Раньше, когда сам видел людей, которые после любви закрылись в себе, в голове возникала мысль: «А что, разве это так сложно? Если один человек сделал больно, это не значит что тебе сделает больно весь мир.». Он осознал всю горечь ситуации и почувствовал себя таким же, только когда потерял свою любовь. Точнее, не может увидеть любовь, потому что н е л ь з я.       И у многих хоть чувства со временем проходят, больше не тянутся к этому человеку и не считает своим миром, единственным, с кем может быть собой и не бояться, воспоминания остаются. Вот только они не понимают, что привязанность остается. мысль: «А если я откроюсь сейчас, отдам свое сердце снова, а ко мне будут относиться также плохо, как и тогда? Это разобьет меня. А я ведь так долго собирал себя заново» тоже остается.       Поэтому он продолжает любить. Чтобы ни происходило. Он понимает, что все его обстоятельства…все это приводит к тому, что становишься совсем другим человеком. В тебе больше нет той радости, которая была раньше или же желания творить что-то прекрасное и наблюдать за улыбкой человека, который действительно будет считать тебя своим домом и любить, тоже нет.       Сангхуну нелегко. И все это настолько сильно болит внутри, потому что хочется открыться вновь, почувствовать тепло и довериться, не бояться. Но внутри лишь страх. — Так и знал, что ты здесь, —произнёс менеджер Ким, — Они послали меня за тобой. Все на взводе, они думают, ты их тоже предать хочешь, как и когда-то раньше тех особых людей. — Хочешь узнать мой мотив? —мужчина приподнял очки и глянул со здания вдаль, где находилась главная точка корпорации «Уроборос», — Ты и сам знаешь, но видимо ты не доложил начальству. Почему? Они могут подозревать тебя в соучастии. — Я не докладывал, потому что не знал твоей настоящей личности. Но теперь они в курсе о твоей личной жизни и настоящих инициалах, «Сангхун». Ты, кажется, тоже руки перепачкал. — Я не так силен как ты, сержант Ким, —сказал Санг и присел на корточки, — Скоро эта корпорация покажет свой истинный лик, а вместе и с ней объект для моего ответного удара. Этот человек много жизней забрал, угрожает моей семье, разве не правильным решением будет его истребить? — Я давно не сержант, Сангхун, —мужчина поправил очки и фыркнул, — Значит, ты действительно это делаешь из-за семьи. А я до последнего верил в то, что ты ублюдок отмороженный. — Ну, одно другому не мешает, —вздохнул. — Помнишь, как тебя на носилках тащили аж до самой нашей точки? А ты, как заяц рванул. Ты тогда еще на японском что-то говорил в бреду. Было новостью для меня, что ты бывал в Японии.       Конечно, он помнит. Плавно покачиваясь на парусиновых носилках, он смотрел на бледнеющее синее небо, еще усеянное звездами. Предрассветная прохлада обволакивала тело, а свежий воздух был опьяняюще приятен. Сангхун смотрел на звезды. Через час-полтора взойдет солнце. А его, может быть, уже не будет. И никто не узнает правду о его гибели, никто не сообщит о ней домой. А может быть, там уже давно считают его погибшим? Еще с той больницы, когда ночью он, раненый, упал на землю, когда не смог пробежать сотню метров до своих. Люди его уже похоронили тогда, однако врачи подговоренные давно выявили, что данный пациент находится в летаргическом сне. Это состояние мнимой смерти, при котором человек погружается в глубокий беспробудный сон. В этом особом состоянии пребывает в зависимости от тяжести: несколько часов, дней, месяцев, иногда несколько лет.       Молча несут его санитары до отдел, молча топает коваными каблуками люди.       Он слышал все разговоры и готов поспорить, что медицинский персонал об этом знает. Ведь зачастую активность мозга остается на прежнем уровне, сознание ясное, больной слышит окружающих, воспринимает их слова и даже запоминает определенные события, но чувство сильной слабости мешает реагировать. Но у того тяжелыйбыл случай. Тяжелые случаи встречаются редко, но метко. Человек внешне напоминает мертвеца, тело визуально не подает малейших признаков жизни, нет реакции на боль.       Сангхун слышал разговор человека и одного из санитаров, и врачом: «Его нужно изолировать и сделать так, будто он умер» «Господин, подделать смерть будет крайне тяжело, учитывая его состояние. Неизвестно когда он может вернуться в норму. У него был шок и большая потери крови, мы с моими коллегами пребываем в удивлении от его побега от смерти» «Обхитрить смерть надо уметь, доктор. И все же, ему нужно залечь на дно. Выполняйте весь уход, чтобы когда он проснулся и был в строю»       Перед самым рассветом Санг проснулся от легкого шума: в спящем блоке кто-то ходил, разговаривал. Он не открывая глаз, прислушался. Один голос показался знакомым. Так и есть. Менеджер Ким. — Объект средней опасной категории сейчас не в состоянии.       Мужчина вздрогнул. Незнакомый голос назвал его объектом? Средней опасности? Да черта с два они его переоценивают. Да! Он не ослышался. За время пребывания привык к этому ярлыку, который стал его паспортом, который заменил все — и имя, и отчество, и фамилию. Сангхун весь превратился в слух. И слышит шаги людей. По топоту грубой кожаной обуви догадался — не заключенные. Екнуло сердце. Мысль работает напряженно. Человек перебирает в памяти события последних дней. Как будто ничего не произошло. Чья-то тяжелая грубая ладонь легла на плечо: — Я знаю, что ты давно в сознании.       Санг притворился спящим, не спеша открыл глаза. Перед ним был генерал. — Эй.       Из-за спины генерала выглядывали два санитара в синих халатах. — Поспеши, —командует помощник блока, — Надо идти в блок осмотра.       О ней ходили страшные слухи. Там орудовал матерый идиот врач Хонг. Он и трое его помощников делали различные медицинские опыты на солдатах, отправляли на тот свет десятки ни в чем не повинных людей. Кроме того, они смертельными уколами убивали коммунистов общественных деятелей, евреев и прочих неблагонадежных. Поэтому Санг не любил болеть. В груди сначала похолодело, а потом полыхнуло жаром. Он готов был броситься на генерала, на санитаров бить, рвать, кусать… Нет. Он не подопытный кролик. И если пришел смертный час, погибнет красиво.       Все это пронеслось в голове за какую-то секунду, пока он делал вид, что спросонья ничего не понимает, и, растирая заспанные глаза, переспрашивал: — А? Что? Куда? Кто вы? — Он действительно очнулся, чудо! —повторил генерал, — Мужик, да ты «в рубашке родился», ты мог умереть. — Где я?.. — Ты находишься в антисеверо-корейском оперативном блоке, —пояснил генерал, когда его привезли в странный смотровой кабинет, — У нас много солдат с оперативного отряда, но тебя вижу впервые. Кто твой руководитель отряда? — Оперативный?.. —вскинул бровью, — Я не помню, прошу прощения.       Застегивая на ходу белый халат, вошел врач. Худощавый, седой. У Сангхуна бешено заколотилось сердце. Он весь напружинился, приготовился к прыжку. Вот сейчас, пусть подойдет ближе… Но в это время за спиною врача показался санитар. Тот с ненавистью взглянул на него и застыл в недоумении. И с таким уничтожающим презрением смотрел на того санитара, что тот, казалось, должен был вспыхнуть, как солома от прикосновения зажженной спички. Но человек держал себя невозмутимо спокойно. — Не помнишь? —переспросил врач. — Так точно. — Имя свое помнишь? — Сангхун, доктор.       Подойдя ближе, врач сказал: — Левую ногу придется загипсовать, иначе — общее заражение. — Уйди от меня, —процедил сквозь зубы тот, — Я слышал, как вы меня уже хотели похоронить. Прежде, чем сдохну, я и тебя и его удушу…       Оторопевший врач, пытаясь освободиться от пальцев Санг, прохрипел: — Неужели ты, дурак, не хочешь, чтоб тебя спасали?       Пораженный понял, что убивать его никто не собирается. Он внимательно поглядел на врача и только теперь заметил тот самый значок его организации. Ногу загипсовали. Через час он лежал у хирургического отделения больницы и торопливо хлебал суп. Врач стоял возле дверей на страже. Потом он забрал чашку и, сказав на прощанье, чтоб «больной» вел себя осторожно, ушел.       О нем заботились постоянно. То ему дадут лишнюю пайку хлеба, то нальют еще одну чашку похлебки, то отнесут «на перевязку», и там суровый и неразговорчивый врач вдруг сунет в руку кусочек мармелада. Сангхун ни от чего не отказывался, жадно поглощал еду и добросовестно исполнял роль «больного»: глухо стонал, когда врач делал ежедневный обход.

«Плохое предчувствие, валить надо»

      Так он и сделал. В течении всего лечения ему разрешали ходить по коридору и ходить в плане возможностей. Когда нога полностью заросла, то он тайком у мужика воровал инструменты, а иногда специально расшатывал кровать, чтобы тот приходил и чинил. Иногда разговаривал его так, ходил выпить к нему, чтобы слямзить четырехгранные ключи. Таким образом он подготовил себе снаряжение для открытия замка оконного изнутри: под рукамм прямая плоская отвертка, металлическая линейка, и старая ручка.       В ту глухую ночь он решил действовать: внимательно осмотрел место крепления рычага, которое напоминало ему квадратное отверстие. Сангхун взял четырехгранный ключ и вставил его в отверстие, медленно поворачивая инструмент. Но тут почувствоввл, что инструмент прокручивается, и тогда пришлось другой предмет. И для этого он решил, что надо использовать длинную тонкую прямую отвертку. — Оперативный блок, тц, я слышал что-то о таких, но черт знает, кто эти парни.       Отвертку внедрил в отверстие между створкой и рамой. Инструмент расположился по диагонали от одного угла к другому. Неплохо. Санг не медлил и повернул отвертку. И тут створка распахнулась. Выглянув в окно, заметил, что вокруг огражденная территория и большие фонарные вышки, откуда следят. 5 этаж. «Ну хоть не 9, а то коньки бы отбросил»       Мужчина заметил, что на здании есть небольшие выросты, обделанные чем-то твёрдым и, может быть, прочным. Перелезая через окно, он огляделся по сторонам и осторожно в больших тапочках с нарисованными барашками, Сангхун улизнул с окна, прижимая к себе как можно крепче, связанные между собой, одежду, простынь, пододеяльник и все, что было под рукой. Прижимаясь плотно к стене, он аккуратно шагал, молясь о том, чтобы под ногами поверхность выдержала. «Пизда мне, но зато весело»—нога дернулась и он чуть не ушёл вперёд, —«А нет, не весело, вообще не весело…надо было остаться, кушать и быть больным. Больным на всю голову конечно я уже давно, но кушать — святое…»       На нижнем этаже был балкон, на котором никого не было и, судя по всему, это место не для пациентов. Перекрестившись, мужчина элегантно, точно молодая кошка, спрыгнул и тут же осмотрелся. Что-то очень спокойно. Привязал к перилам свое тканевое творение, которое не дай бог развяжется, он расслабленно выдыхает. «Ну, в принципе пиздануться не так страшно, страшно жопу отбить. Был бы я моложе…»       С течением времени каждому в голову приходят мысли, что же такое жизнь и все ли задуманное удалось сделать. В молодости мы беспечны и думаем, что вся жизнь впереди. Откладываем все на потом, а жизнь быстротечна, но это нам становится ясно уже на закате лет. Жизнь — это подарок и нужно прожить ее так, чтобы не было стыдно. И каждый прожитый день должен радовать. Яастенько мы сталкиваемся с проблемой выбора — нам его приходится делать, даже если и не хочется. Жизнь многообразна, поэтому она красочна и неповторима у каждого. И самое главное нужно жить здесь и сейчас, и не забывать про будущее, даже если оно и пугает.       Ему с божьей помощью удалось очутиться на земле, но тут же пришлось спрятаться. «Что-то неспокойно мне от спокойствия этих ребят» —думает он, после чего сработала громкая сирена и некоторые фонари загорелись красным, —«Ну, вот! Теперь нормально. Теперь и валить надо, и жопу рвать можно»       Повсюду было слышно только один и тот же голос: «ВНИМАНИЕ! ВТОРЖЕНИЕ ПОСТОРОННИХ ЛИЦ. ПРОСЬБА ЗАБЛОКИРОВАТЬ ВСЕ ТАКТИЧЕСКИЕ ВЫХОДЫ И ЛЮБЫМ СПОСОБОМ НАЙТИ СБЕЖАВШИЙ ОБЪЕКТ СРЕДНЕЙ ОПАСНОЙ КАТЕГОРИИ!». «Я как будто заключённый какой-то, я просто хочу домой, что за суету наворотили» —закатил глаза мужчина, —«Это все потому что я пиздил ключи у мужика? Ну с кем не бывает! Или за то, что я мармеладки тырил у врача? Или за то, что я не доел рагу? Или за то, что у меня аллергия на тупых людей? Или…о, черт»       В блоке какие-то незнакомые солдаты в форме бежали куда-то, пробежав мимо него. Видимо, их целью был не он. А кто тогда? Глянув снова на свои бараньи тапочки, Сангхун снял их, и на цыпочках зашагал к ним, обходя видимо поле стороной. Вынырнув осторожно из-за угла голову, заметил, как несколько ещё незнакомцев били того врача. Ударами гоняли его по кругу словно биллиардный шар. На руках у бандитов темнели перчатки. «М-да, патовая ситуация. Я могу, по идее… Или не могу? Вопрос в том, что могу. Итак, я могу, но с другой стороны, если начну действительно мочь, то получится, что как бы вот эти вот ребята, которые вот тут вот, они тоже могут, причём они могут засечь меня. А вот эти пацаны, они как бы походу живучие, потому что они могут и вблизи пиздыкнуть. И в итоге нужно суметь как-то так, чтобы и свалить, и сбежать. Я-гений…ну-с, ладно, идем по пути меньшего сопротивления»       Сангхун очутился рядом с врачом. Незнакомцы бросились на смельчака, однако тот опередил их. Он сбил с ног одного, мгновенно повернулся к другому и, увернувшись от тяжелого размашистого удара, приблизился к бандиту вплотную. И как только тот попытался отскочить, то смог только ощутить вкус крови и поражения. Сбежавший обрушил на него апперкот — удар снизу по солнечному сплетению. Охнув, негодяй повалился на пол. — За халявный мармелад и двор хуярю в упор.       На помощь Хуну бросился и мужчина в строгом костюме. Вдвоем они быстро заставили бандитов. Те обратились в бегство, но их тут же скрутили оперативно молодые парни. — Ну вот, свалить не выйдет, ладно, в следующий раз, —потянулся Санг и тут же начал боязливо искать что-то, — А где тапки? Суки! Тапки пиздят! — Агент Сангхун? —голос подался с удивлением, когда перед ним показался высокий мужчина. — Очкастый? — между ними повисла угнетающая, яростная аура, что заставила врача испугаться. Но те двое, как ни в чем не бывало, заулыбались и пожали друг другу руки, — Здравствуй, мужик. Рад хоть кого-то знакомого видеть. Не подкинешь меня домой? — Ким, что происходит? —интересуется врач, — Вы знакомы? — Я его спас, доктор. Он из Группы Специального Назначения. — Да что ты говоришь? —и врач косо глянул на Санг, что наигранно свистел и смотрел в небо, — Юноша, ты в курсе, что сбегать с лазарета опасно? Мы же помочь хотели. А ты, как подросток, сбежал. Как ты открыл окно, ручка которой была у меня? — Ну, так я это…вскрыл. — Кого? —не услышав, спросил Ким. — Окно, друг, окно. Что за репутация у меня? — Я тогда запаниковал, у меня был стресс, ведь мои тапки не вернули, —выходя из транса ностальгии, произнёс Санг и почесал бороду, — Знаешь чего они мне стоили? С санитарами дрался за барашков. — Агент Сангхун, разве ты не планировал разоблачить корпорацию? Будь хотя бы серьёзнее, ты меня разочаровываешь, —проговорил Ким. — За меня уже полным ходом делает одна ма-аленькая и способная девочка. И уж как я знаю, мир тесен и все окажутся куда ближе друг к другу, чем кажется со стороны. Как я и говорил моей маленькой напарнице, у нее вся чёрная работа, я же подстраховка. Чего хмуришься? Ты же не думал, что я навсегда останусь в тени? Однажды и птенец улетает с гнезда. — Ты — не птенец. Ты-крыса. — Да какая разница? —выпрямился мужчина и потянул руки ближе к небу, как в спине что-то хрустнуло, — Ой! Что-то я постарел малость. Из-за сна этого, который суету и дезинформацию среди медиков навел, я долго не старел, а потом бах! И здравствуй пенсионный фонд. — Ты на год старше меня. — Вот видишь! На год ближе к смерти. — Если сейчас ты не заткнешься, то этот год сократится тебе до мига. — Мне и так зарплату урезали из-за комы, а ты ещё хочешь мне жизнь урезать? А не, нифига, рожденный бегать пизды не получит! —и лениво развернулся в сторону выхода аварийного. Как только он слез со здания, то заметил, как менеджер Ким спускался ловко по аварийной лестнице, — А в смысле?! Кто его научил по лестницам-то спускаться, это нечестно! Выход для идиотов?       Ким пафосно и довольно-таки грозно глянул на Сангхуна, который поднял руки. — НИХРЕНА ДЕСАНТУРА!       Едва мужчины пошли в сторону своей базы, как на них толпою ввалились другие парни в форме. Это были «буйволы» с организации Уроборос. — Кто из вас носит имя Сангхун? —насмешливо спросил носатый. Прятаться было бесполезно. Мужчина слез с ящика. — Ну, я… а, прощу прощения, что происходит? — Пройдешь с нами. Босс хочет видеть тебя. — Не-а, молодёжь, у меня времени нет на свидания. Мне таблеточки пить, собаку выгуливать надо, попугай один там скучает. — Хватит дуру гнать, мужик, нет у тебя никого, разве что…ценного ребёнка и жены? —тот проговорил это и заметил…нулевого изменения в лице Хуна. Ему бросили боксерские перчатки. — Тогда одевай! — Надевай, сынок. На-де-вай. И чему только молодёжь учат? —закатил глаза, — Не буду, зачем они мне. Мне лень куда-то идти, я хочу перекусить и спокойно пойти и отлить. — Вы из организации «Уроборос», верно? —уточнил Ким, — Вас послал господин Чанг? — Это не имеет никакого отношения к тому, что вы делаете за нашими спинами. У вас подписан с нами контракт, а вы поступаете, как крысы. — Произошло недопонимание, —Ким хотел подобрать перчатки, но не успел. Рядом с ним оказался Сангхун. Схватив перчатки, встал перед амбалом. Рыжие брови корейца угрожающе сдвинулись, но тот лишь протянул снаряжение. — Понятие не имею, что происходит, но не роняйте перчатки, —проговорил он, вежливо поклонившись. — Сними свои уродливые очки. Они смотрятся нелепо. — Правда? —проскулил неуверенно Сангхун, — Наверное, ты прав. Не подскажешь время? — Чего? — Это важно, сынок.       Человек только потянулся к часам, как тут же застал взмах ноги, которая точно пулей впечатала паренька лицом к земле. Они еще не знали, что этот человек не первый раз конфликтит с ними и хорошо изучил все коварные приемы. Мужчина неспеша снял куртку, закатал рукава по локоть и медленно поднял очки на лоб. — Вы можете оскорблять кого угодно, но мои очки в обиду не дам. Судя по тому, как вы блефовали, я понял, что вы новенькие. Наверное, вы ни раз задавались, почему ваши коллеги были в утере? Я отвечу.       Мужчина вдавил подошвой сапога лицо обидчика в рыхлую землицу, продолжая: — Это потому что я их расхуярил, щенок.       Секундная пауза и молодые парни застают полностью теперь лицо человека, глаза которого одним взором внушали страх и боязнь дл потери пульса. Покровительственно улыбаясь, один из них атакует. Бьет прямым ударом левой рукой, что было крайне очевидно. А потому Сангхун уклоняется. Бьет то правой, то левой и при этом успевал уходить от ударов уклонами, нырками. И Ким понял, что перед ним не новичок и уже далеко не придурковатый агент, который словесно выводил всех в окно. С лица слетела улыбка. В маленьких глазах противника загорелись злые огоньки. Решившись покончить с ним, бросился в атаку. — Урод! —крикнул враг. — Пустые слова от бестолкового парня, у тебя на губах молоко ещё не обсохло, —он делает шаг назад и сразу, без подготовки, наносит один за другим два удара снизу. Попал, да еще как! Полилась кокофония из стонов и хрипов. Ему, конечно, до уровня Кима далеко, однако подготовка и манера боя впечатляла самого агента оперативного отряда. И все же, будет он честен, Киму тоже, как и парням, не понравился испепеляющий, и разрывающий все на куски, взгляд янтарных глаз. У единственного молодого, что сидел на коленях возле товаришей, дрожали руки, на бледном лице выступила испарина. Никогда в жизни он так сильно не уставал и не боялся. Директор Чанг не говорил о таком. Даже после самых тяжелых поединков на первенство Кореи он не чувствовал себя таким разбитым и обессиленным: ноги стали словно ватными, а в жилах, казалось, бродила газированная вода. — Запомни кое-что, парень, —Санг садится на корточки перед ним и расплывается в улыбке, — Больше всего я не люблю таких уебков, как вы. Не надо брать меня на понт. Итак, скажешь мне на последок, у вас на 5 этаже все так же? Офис с кружочками и дядями с большими пузами? — Это запретная зона, я не должен распространять информацию. — Ты дурак? Если я всех перебил, то эта запретная зона больше не запретная, ведь некому мне больше запрещать. Я сам себе уже все разрешил. — Что?.. — Динь-дон, —и ловким ударом щелкнул по лбу ошарашенного паренька, что рванул со всех ног.       Между ним и Кимом повисла тишина. — Ты его тоже на понт взял, —отмечает менеджер, — Он видел тебя, возникнут проблемы. — Я? Да никогда, не фантазируй, —надул губы мужчина, — Не думаю, что возникнут проблемы.       И указал на парня бегущего, которого тот час скрутили трое мужчин и затолкали в тонированный jеер с изящными, помытыми лкнами. — Что я говорил? —надел очки и широко расправил лыбу Сангхун, — Деньги многое решаюь, в особенности, если надо не пачкать руки. — А с этими что? —Ким холодно оглядел, — Предлагаю их скрутить и попытаться выдавить информацию. — Можно попытаться без частицы «ся». — Тогда тебя точно ликвидируют и посадят.       Постепенно понимаешь, насколько верно утверждение, что человек, охваченный беспредельным ужасом, не может долгое время бездействовать. Эмоции усиливаются до тех пор, пока не переполнят и он либо обратится в бегство, либо сойдет с ума, либо постепенно успокоится и начнёт контролировать свои поступки. — Ну, ты ведь как раз за этим пришёл, разве нет? —поинтересовался мужик и почесал бороду, — Тебе будет проще, если я не буду маячить и всех выводить словами. А они лишь по факту уебки. Уроборос — крайне опасная организация. В особенности, с контрактом Ли Джинхо. — Сейчас для них и так опасность — ты. Если они ещё узнают твою личность… — Сейчас не я для них опасность, а дочурка директора, —и задумчиво посмотрел на небо, — Пока они заняты торговлей, а девчонка отцом, я могу лишь со стороны собирать информацию и уничтожать свидетелей. — И все это ради чего? Мести? — Чтобы исправить то, во что я вовлек семью. Потому что это мой путь…ниндзя. Шучу, искупления.

***

      Она держала себя в руках как могла. Конечно, всегда можно ударить и разнести их черепушки по разным углам цэха. Но это лишь усугубит ее состояние и даст волю тому крохотному демону внутри. Демоны есть у всех, и они бывают разными. Но Данби иногда кажется, что ей достался самый больной на голову и одновременно честным для нее. Тяжело не отметить тот факт, что себя нелегко контролировать в таких случаях, однако сейчас Хео старается изо всех сил это сделать.       Они все стараются, и в какой-то степени для Ыну. И почему-то в голове всплывает вопрос, связанный с тем, почему ему эти люди помогают больше, верят в его будущее, чем ей? Чем она хуже него? Она ведь лучше. Такие тёмные, ужасные мысли девушка выкинула прочь и попыталась сосредоточиться на процессе снятия эфира. Сегодня она вместо Джихо. Как узнает об этом точно в ярость упадёт. Подписчики активно следят, пишут что-то, но ей грустно со стороны все это понимать. Наверное, какое-то время Джихёк такое же ощущал. Глянув косо на уверенные движения Ю Хобина, она сняла с лица лёгкую улыбку и только фыркнула, вспоминая их встречу до этого.       Когда Хео и Сон пошли в сторону этого цэха, ибо та планировала рассказать, то встретили по дороге этого парня. Из-за чего у девушки проснулось желание вмазать этому самоуверенному человеку. И только потом догадалась, почему она такое ощущает. Зависть и неприятие правды. Наверное, люди, которые завидуют ей и которым она говорила горькую правду, чувствовали то же самое.       Пальцы сжимают основание телефона и отчего-то кусает отчаянно нижнюю губу. Когда она стала такой? С какого момента все говно вылилось из неё наружу? Как можно завидовать Хобину, Ыну? Это же неправильно. Ей действительно было тогда жаль, жаль, что наговорила лишнего, но душа требовала все высказать. Она высказала. Снова. И тому де человеку — Хобину. «Данби, я не должен был говорить такое, я знаю, что в чем-то неправ» —говорил Ю довольно спокойно для того, кто чувствует себя виноватым. «Ты не чувствуешь вины, как и я» —медленно наклонила голову на бок, —«Ты, конечно, можешь врать, но я терпеть не могу, когда после правды мне нагло лгут. Ты все сказал, так зачем извиняешься?»       А потом она посмотрела на Тэхуна и до нее дошло. «А, так вот в чем дело» —отошла назад, —«Дело в нем? Тэхун, ты ему мозги последние вынес? Зачем? Я все равно работаю одна, вне команды. И всегда так было. По-моему, я здесь единственная, кто принимает все говно в себе? Да, я — дерьмо человек, и очень отличаюсь от той, что была при знакомстве, однако это не значит, что во мне исчезли те старые привычки. Вы ведь, наверняка, уже все, что я ну…» —покрутила у виска, —»…поехавшая психопатка, да? Вы правы и в этом только моя вина» «Данби, это не твоя вина» —говорит Хобин. «А чья тогда? Бога? Дьявола? Чья вина в том, что у меня крыша едет? Ты ведь сам говорил, что со мной опаснее, чем с противниками. Ведь вы знаете, что они против вас, а я…как мина замедленного действия. Кто знает…когда я на вас накинусь с ножом?.. Серьёзно, это начинает доходить до абсурда» «Данби, нет ни в ком из нас вины, что все это произошло с тобой. Я действительно наговорил лишнего и, по правде, иногда боюсь тебя. Но я тогда так разозлился, что… Ыну тебя воспринимает больше, чем меня. Хотя я так хотел вложить в него свои труды, научить преодолевать проблемы. Он восхищается тобой, Дан. Больше, чем мной. И поэтому прошу, помоги ни мне, ни команде, а Кан Ыну. Ему нужна твоя помощь» «Пофиг. Мне итересно кое-что другое, вы должны это увидеть» —после чего идёт вперёд.       Она не понимает, как Сангхун узнал об этом месте, кто он вообще такой и почему так много бесит. Этот мужчина то очень строгий, то осень оптимистичный и говорит все на одном тоне с одним же выражением лица. Даже если говорит шутку. Обычно все они переходят в сарказм. Иногда ей кажется, что этот мужчина чересчур серьезен, а иногда крайне безумен. Две крайности одной сущности. И все же не зря поделился информацией, ведь ребята одолели противников и в ногах Хобина лежал уже подавно Пак Мунхо. Им не было дела до проблем врагов, где-то рядом поставщик. — Хобин! Хобин! Я победил! —кричал на полу Ыну и повернулся к Хео, — Нуна, а ты видела? — Я это снимала, Ыну, о чем речь? —подошла к нему девушка и протянула ему руку для того, чтобы помочь подняться. Парень принимает помощь и крайне рад видеть ее в более бодром виде. Та отстранилась и протянула ему телефон, со словами: — Потом продолжим эфир, эта локация вроде как вами зачищена. — И правда, —согласилась Кёуль, — Но что-то мне не нравится вся эта обстановка, что же нас ждёт дальше? — Кто знает…—пожала плечами желтоглазая и посмотрела в сторону выхода, вдаль, где таились большие грузовые ящики, на котором из них сидел затемненный силуэт и, хотелось бы не верить, смотрел или даже следил за ней. Что-то ей подсказывало, что ей не мерещится.       Как только они двинулись к большой двери, за которой наверняка есть ответ на все тх вопросы и тот самый поставщик, за ногу Данби схватилсч плотно, жадно пораженный Пак Мунхо. Он с ненавистью говорил о том, что они трупы. Забавно, ведь он сам может им же и оказаться, к чему такова уверенность? Хео замирает и старается не двинуться лишний раз. Хобина напрягает тот факт, что Мунхо через силу встал перед девушкой и стал говорить о том, что терпеть не может такие лица, как у нее — полные уверенности и жалости к слабым. — Ты действительно думаешь, что сможешь одержать победу? Возомнила себя самой сильной?       Хео неосознанно вздрагивает как от пощечины. Говорит, даже не поморщившись, с такой ненавистью в голосе, с яростью в глазах, что ей мгновенно захотелось в комочек сжаться и к матери прижаться. — Я не за победой здесь, —говорит до запретности спокойно и даже бровью не повела, — Она не так важна, если на кону стоит сотни жизни. — Да? Ты решила, что только тебе под силу такое? —язвительно заулыбался блондин с таткировками, — Ты-не он, ты всего лишь ребёнок с комплексом Бога¹ ¹ — Комплекс бога — непоколебимое убеждение, которое характеризуется завышенными ощущениями личных способностей, привилегий или непогрешимости. Человек с комплексом бога склонен к отказу признавать свои ошибки или неудачи, даже при наличии неопровержимых доказательств. Такой человек обычно имеет высокий уровень догматичности относительно своих взглядов — говорит о своих личных взглядах как о безусловно правильных. — Я — не он, а кто «Он»? —непонимающе глянула на Мунхо та. — Данби, в сторону, —прикрыв рукой, отметил Хобин. — Что ты-… — Лучше не стоит, —положил руку ей на плечо Сон. — Кто «он»? —спросила снова Данби, сжимая кулачки, — О ком ты говоришь?       Тон нарочито небрежный, боль свою она не покажет больше никому, на горло свое наступит, задушит на первых порах. Тэхун взгляд на нее бросает небрежный, стеклянный: он будто ненастоящий, картонный, пеплом покрытый, губы искусаны в кровь, и если ему руку помощи не протянуть сейчас, завтра может не наступить. Она тянется вперед, едва не молится, и он позволяет, броню сбрасывает, в объятия зарывается первым. Жмурит глаза и слышит звук разрушающего выстрела.       И так по-детски дрожит, лопатками ощущает каждый палец его, что нервами оголенными по коже тонкой. Желтоглазая знает, только с ним самой собой может быть, ей без него никак. Сон отшатывается, отворачивается: теорема доказана, дорогой, без нее он никуда, и это навеки вечные. Под кожей запечата метка с ее именем. У Хео руки по локоть в крови, за плечом нечто темное улыбается, да и корона бумажная в волосах небрежно запрятана, но, ей-богу, королевой она может быть только для него.       Она разворачивается и видит стонущего Мунхо, захлебывающийся в своей крови. Хобин не менее перепуган, а Кёуль, продолжая снимать, удивлялась, указывала на выход, мол, оттуда выстрел. Данби нахмурилась. — Что-то тревожит, Нуна? —интересуется Кан. — Эй! Вообще-то я твоя нуна! Какого хрена все лавры ей достаются? —возмутилась Кёуль. «Что, конкурента себе нашла?» —пишет подписчик. «Тебе до мамы Данби, как до Китая!» «Кто за какой лагерь, лол?» «Кёуль, по крайней мере, не пригвоздила амбала на грузовом ящике и не пыталась перерезать половину людей и не участвовала в убийствах» «Сейчас тебя тапками завалят Т_Т» — Да, кое-что тревожит, —согласилась Хео и двинулась в сторону выхода, — Хочу убедиться в том, что по периметру у нас не будет никаких проблем. Я вас догоню. — Опять ты за старое, —Хобин прорычал, — Мы же команда, напомнить? — Зачем куча народа на одну локацию? Разве тебе не кажется странным, что кто-то с дальнего расстояния выстрелил в нашего врага? —встала перед ним, уместив руки на боках, — Идти всем под замес — наиглупое решение. — А идти одной — не глупое? — Глупое, но ты не равняйся на такого идиота, как я, мне не жаль себя и мне наплевать на себя, потому что большую часть жизни уделяла всем, кроме себя и так до сих пор не поняла, почему я все ещё продолжаю с тобой этот бессмысленный разговор. Я вывезу это говно, Хобин, потому что есть ещё чем дорожить. — А тебе блять нет?! —тут уже Тэхун подключился, но заметил, как та под лунный свет уходила прочь, — Ты меня на пару с Хобином раздражаете всю неделю. Хватит вести себя, один, как стремный учитель, а, вторая, как независимая супер-героиня. — Успокойся, горячий парень, —хлопнула по спине Хан. — Ты хочешь составить компанию в разведке? —поинтересовалась Данби, — В таком случае не отставай. Мы не надолго.       Тэхун молча шикнул себе под нос, про себя думая над тем, как же черта с два его бесит с обеих сторон их выебоны, однако без этих черт они — не они. Сон закинул руки в карманы и пошёл за ней, пока те трое пошли вперёд, расследуя систему. Какое-то время они шли молча, следуя какому-то непонятному, рандомную маршруту. Об этом цэхе толком ничего не было известно, и идти до него было действительно долго, если ты не имеешь длинные ноги и спортивный шаг. Проблема в том, что вся территория окружена грузовыми ящиками, а за большим зданием была старая и, изрядно потрепаннвя временем, железнодорожная платформа, где сквозь асфальт покрытия то тут, то там, пучками пробивалась трава. — Кого мы ищем? —наконец интересуется он. — Того, кто выстрелил в Пак Мунхо, —ответила, — Понимаю, это как искать иголку в стоге сена… — Правильно понимаешь, не думала, что человек мог скрыться? —скрестил руки на груди юноша. — Думала, но меня смущает больше не это, —она остановилась у одного из высоких ящиков и глянула на входную дверь, — Сколько здесь примерно метров? От этого ящика до двери и дальше? — Метров двадцать, и что это даёт? —глянул туда же и повернулся, — Ты пытаешься траекторию выяснить? — Я уже поняла откуда, —пожала плечами и указала на ящик, — Оттуда. Но мне интересно средство выстрела. Как говорил в онлайн-лекции учитель, дистанция пистолета составляет около 10-15 метров. Пистолет бы не достал Мунхо, вот что. — А, я понял, ну значит, что-то более длинное по стрельбе. Винтовка например. — В точку, Тэхун, —и гордо заулыбалась, бодряще протерев ему по макушке, — С винтовки было вполне достаточно. Подсоби.       Сон удивлённо глянул на нее, но все же помог ей подняться на один из этажей ящиков, аккуратно подталкивая ее за задницу. Не выдержав, он ехидно улыбнулся и сказал: — Задница зачетная. — Не лучше твоей, когда ты голожопый бегаешь до душа, —отметила та, тем самым убив того словесно на поражение. Он сдаётся, и пожалуй, в этом ей не занимать. Подколоть или же задеть — талант. Она залезает на самый верхний ящик и никого не обнаруживает, смотрит везде — никого, — Ты был прав, кажется, я ошиблась. — У тебя сегодня луна не в той фазе или ты признала, что я прав? — Кто виноват в том, что ты частенько бываешь не прав и несёшь херню. — Сейчас ты сама спускаться будешь. — Ладно, иногда херню, но иногда здравую мысль, например, как винтовка. Живёшь балансом, это хорошо. — Умник, спускайся, —протянул руки к ней, чтобы та всем телом отдалась ему в хватку и тот благополучно отпустил ее на землю, — Это все? Или ещё что-то? — Ещё что-то, вон видишь? —и указывает пальцем на дверь железную, с другой стороны цэха, — Дверь приоткрыта. — Ну, значит, идем. Верно? —дернул плечом.       Сейчас время двигалось к полуночи, и казалось, что заночевать здесь было не самым лучшим выбором. Полумертвое здание так же не изобиловало гостиницами, как и попутками. Хотелось свалить. Однако пробираться через лес до ближайшего шоссе пришлось бы столько же, сколько и ждать утреннего поезда. Она дернула с силой дверь, но кажется заклинило. Данби глянула на Сона, который молча закатил глаза и с упорством одним движением дернул и система вылетела прочь. — Ты сломал дверь. — Я знаю, это все равно заброшенный цэх. — А если бы кто-то сломал твой доджанг? Все равно в него народа особо нет, —нахмурила брови. — Не сравнивай эту ебаную заброшку с местом, где сама тренировалась, совсем обнаглела, —повысил слегка тон и глянул в темноту, — Ты точно хочешь туда лезть?       Словно в ответ на размышления, ночную темноту прорезал луч прожектора, вынырнувший из-за поворота. Следом за лучом появились звуки. — Все ещё полезешь? —Тэхун был не очень доволен. — М, как-нибудь позже, —кивнула головой и развернулась к нему, — Думаю, ребята заждались.       Тэхун закинул руки в карманы и пошёл вперёд, напевая себе что-то непонятное под нос. Данби молча пошла за ним, думая над тем, как же странно все это складывается. Ни олну мысль не упускала, однако она не давала логического завершения. И тут Хео останавливается и резко разворачивается, замечая за большими дверями человека в маске и в знакомых очках. Он прижал палец к губам и сделал жест, мол, храни эту тайну и никому не говори обо мне. Что-то ей подсказывало, что за всем этим стоял Сангхун. И все же, он иногда не внушал доверия. А затем поманил рукой к себе, зазывая ее. — Ты долго там? —нетерпеливо спрашивает Сон.       Она смотрит на него, затем на Сангхуна, которого след простыл и говорит спокойно: — Я все же осмотрюсь, хорошо? Я буду осторожна. — Уверена? —каштан нахмурил брови, — Ладно, я верю тебе. Возвращайся поскорее.       Проводя того до закрытия железной двери, жёлтоглазая выпустила, напряжённый изнутри, воздух и запрокинула голову, чтобы всмотреться в никчемный, казалось бы, ничем непримечательный потолок. Большинство поверженных парней не могли толком встать, но боялась она почему-то не их. И даже не Пак Мунхо. Она хотела бы встретиться с Ли Джинхо, очень сильно. Но что-то ей подсказывало, что все как-то легко. Девушка вышла из цэха и снова осмотрелась. Ей же не показалось? Внутри все сжалось, а в горле поперёк встал ком тревоги. Нечто окутало сознание девушки, как вдруг Хео услышала голос за своей спиной: — Лет 17 назад, здесь, на цэхе, загорелось топливо, и почти весь объект сгорел, погибло несколько людей. Несмотря на это, я по юности здесь бывал в поисках цветного метала. Каждое местечко здесь знаю.       Без страха повернувшись к источнику звука, Данби со спины сдернула холодное оружие и, прокрутив интуитивно в руке, поднесла кончик стоящего артефакта ближе к переносице. Оно лишь коснулось столь нежной кожи человека, вызвав сиюминутно уйму эмоций. Мужчина поднял ладони перед ней и сказал: — Своих бьет, совести нет, юная леди. — Подходят со спины только крысы. — Это если на тебя с атакой идут, как видишь, я не убил тебя, —фыркнул он, — Да и нечем было бы бить. — Что ты здесь делаешь, Сангхун? —и сделала мгновенное, неуловимое движение, которого, казалось, от такой девочки и ожидать невозможно. Санг едва успел отскочить, наигранно взвизгнул, а затем рассмеялся. Иначе повис бы на клинке, как бабочка на игле. — Может прекратишь на меня своей иголкой тыкать? —о том, чтобы защититься, он и подумать не успел. — Ответишь на вопрос, может, и соизволю передумать, —прорычала непроизвольно, — Это ведь ты выстрелил в Пак Мунхо, да? — Чего? Ты что куришь? Поделись. Я таких торчков с армии не видел, хах. — Неплохая попытка, —коварно улыбнулась та. Удар, который дамочка ловко провернула, пропорол воздух в трети пальца от уха Сангхуна. И не понял — ушел ли сам или Дан отвела клинок, желая сохранить его живым, — Зачем ты здесь? — Хотел удостовериться, что ты не умерла ещё, —она представила, что тот улыбнулся под маской. — Не надо строить из себя отца, этого я больше всего в жизни терпеть не могу. Один уже пытался папой побыть и хорошим мужем, в итоге в подвале чуть мою маму не задушил, а меня чуть не убил. Поделом этому гаду, надеюсь, он в Ад попал. Потому что следом за ним я, уж покоя не дам. — А ты умирать вздумала? —хохотнул он и поднял суетливо с земли трубу, чтобы защититься от катаны хоть на секунду. Пролетел изящный, изогнутый удар, которым она попыталась подрубить его выставленную вперед ногу. Мужик хитро ушел, высоко вскинув колено и одновременно ухитрившись задержать свой наконечник острой трубы в сантиметре от лба девочки, — Ты ещё молодая, не всем негодяям кровь свернула. Чего ж ты? — Ответь на мой вопрос, —произнесла девушка, другой рукой направив пистолет, украденный ранее одним из вражеской стороны, прямо ему в брюхо. — Жульничаешь, —и мужчина отбросил трубу в сторону, — Ладно, это я. Я защитил тебя, снова. Где благодарность? — Сначала подсказал, где будет место, а теперь ещё и спасателем заявился. Что ж я раньше тебя не встретила, а? —сузила глазки в недоверии, — Прям хороший парень, был бы помоложе. — Я серьёзно, Хео Данби. Это было в добрых целях, честное слово, —сказал и заметил, как та убрала пистолет за спину, как и катану, — И ты, конечно, думаешь, что я использую все это, чтобы тебя шантажировать, чтоб выполнила мои просьбы? Как банально, думай шире. — Шире только то, что ты окажешься предателем, который работает на правительство в разведке. — Воу. — Как я поняла? Ну, у меня двое знакомых из полиции, одному, конечно, царство небесное. У тебя манера почти солдатская, косишь под дружелюбного и мирного парня. Уверена, руки у тебя все в крови были, ты ничем не лучше преступников. Скажем, чуйка у меня хорошая. — И при всем этом я-не предатель, —закинул руки в карманы мужчина, — Я хочу того же, чего и ты. Мне выгодно сотрудничать с тобой, и к тому же, я это делаю вне зоны зрения правительства. — У, правительственный нарушитель, —театрально закачала головой, — Звучит, опаснее даже то, во что мы вляпались. — Издевается ещё, точно совести нет. Разве родители тебя не учили вежливо относиться к старшим? — Не было времени у родителей со мной возиться. Мама в работе, а отец…я не знаю, что было на уме у отца, когда во все это дерьмо встрял и по итогу расхлебываю я. Это слишком большая ответственность на меня, я не была готова к такому. — Приношу извинения, мне не стоило давить на больное. — Проехали, мне нужно идти к ребятам, хочу встретиться с Ли Джинхо, —развернулась она в сторону выхода. — Нет там Ли Джинхо, —ответил Санг, — И не было. Думаешь, он бы стал идти на такие меры и тратить время? Он отправил верхушку. — Почему ты об этом говоришь только сейчас? —развернулась импульсивно та и оказалась перед ним, с негодкющим лицом. — Всего лишь возвращаю бумеранг к тебе, —приспустил маску и показал лисью ухмылку, — Ты ведь тоже ценное говоришь в последний момент. Каково это? — О, так ты мой палач? —расхохоталась, поднимая руки, — Так вот оно что, ты меня как облупленную знаешь? Ну что ж, признаюсь, за грехи надо платить. — Я думал, ты дольше психовать будешь, —сказал он и глянул на вымышленные часы на запястье, — Я ставил ставки на минуту, а тут даже тридцати секунд не прошло. У тебя рекорд по самообладанию. — Ты откуда такой взялся? —загадочно зыркнула она, — Ты не похож на правительственного солдата. — Потому что я не в форме и не строгой миной, да? Стереотипы, —отмахнулся, — Однако я надеюсь, что о моей личности ты не станешь болтать направо и налево. Доверю тебе самое элементарное. — Я все ещё жалею, что не вспорола вас, —толкнула несильно плечом та. — Не будь банальной, перед тобой очередь, —хохотнул.       Сангхун предложил пройти через другой вход, чтобы как можно быстрее добраться до друзей, за которых она не менее волнуется. По дороге он с теплым настроем рассказывал о том, как, дождавшись подходящий день, юный Санг начал искать этот завод. За город его подвезли на машине, а дальше на своих двух пробрался через заросли леса. Уже почти потеряв надежды найти хоть что-то, паренёк наткнулся на корпус здания. Будучи молодым, без проблем залез внутрь. В полумраке цеха были, как под линеечку, выстроены станки; стоял невыносимый запах свежей краски. Но тут начал замечать какой-то шум в конце помещения. Положив рацию в сумку, пошёл на источник этого шума…       Перед ним оказался работающий конвейер, наполненный рабочими и инженерами. Сангхун был очень удивлен, ведь завод был заброшенный. На такой счёт решил затаиться. Но в этот момент ремень на сумке сорвался, и рация с грохотом упала на железный пол. Все работники резко повернули головы на него. И только сейчас заметили что их лица начинали чернеть. Лёгкие забил густой запах гари. Санг стоял в ступоре, но потом все же смог дёрнуться и рвануться к выхожу. Вырвавшись наружу, побежал через лес, в надежде увидеть дорогу, несмотря на колючие ветки и деревья. — Фантазер из вас не очень, —прошипела лиловласая, светя мужчине фонариком руки, которые пытались выбить дверь с петель, — Кажется, правительство не успело вас научить выживать с закрытыми дверями. — Может, продемонстрируешь умения юного офицера? —отошёл в сторону Санг и с ожиданием глянул на девушку, которая бровь изогнула в удивлении, — Ну? Сдрейфила? — Провоцируете, Сангхун, —и та отдала ему фонарик, чтобы источника и потянулась за пистолетом, как тот остановил ее, покачал пальцем, мол, таким способом будет не эффективно.       Спрашивает у нее, не насмотрелась ли та эффектных боевиков, в котором используют этот дешевый трюк. Та спрашивает у него, почему таким образом нельзя открыть дверь. Пожалуй, на таком моменте она почувствовала себя глупой школьницей. Сангхун с вежливостью и понимаем подошёл к этому, не стал издеваться или как-то принижать ее. А зачем? Он рассказывает, что если замок навесной, то проще перебить дужку. Но в этом случае нужно иметь либо супер глаз охотника или снайпера. Однако все же куда проще распилить ее или перекусить кусачками. Говорит, что врезной замок имеет такую интересную конструкцию, которую как ни целься, результат может оказаться отрицательным. — Ладно, в этом я действительно не хороша, —с неприязнью признает, — И что тогда? Проще заколкой вскрыть?       Он смеётся. Видимо, эти словечки и штучки его смешат ещё сильнее. Дело в том, что сломать замок одним выстрелом можно, если воспользоваться дробовиком или снайперской винтовкой. Пистолетам потребуется больше выстрелов и то не вариант, что все получится. — У вас же есть винтовка, —прищурилась девушка, — Ибо вы же как-то попали в Пак Мунхо? С пистолета будет по расстоянию это тяжело. — А вот здесь ты хорошо подметила, заработала 5 баллов, —теперь его очередь издеваться. Да как же он…похожий… И бесит, и в тоже время интересно. Странное ощущение.       Мужчина на корточки садится и отмечает, что перед ними врезной замочек. А в такую конструкцию входят цилиндровый механизм, засов и пружина. Выстрелив в отверстие для ключа, можно их серьезно повредить. Они элементарно заклинят. Тогда замок будет невозможно открыть ни с помощью ключа, ведь пуля застрянет в том месте, куда он вставляется, ни повторным выстрелом. В общем, ни нашим, ни вашим. И потому пулевым каскадом можно расстрелять его и окончательно выбить во внутрь. Но, сколько ни стреляй по замку, засов все равно останется на месте. — Хм, не знала тонкостей таких, вот за это спасибо, —слегка улыбнулась девушка, — Значит, заколкой? — Лучший вариант, —кивнул головой, — Буду обучать, параллельно будешь делать, а я буду контролировать, это важно, командовать и светить фонариком. — Сами же можете, —ей начинает быть чуть комфортнее с этим мужчиной, отчего-то хохотнула. — Могу, но тебе может пригодится это, как и в жизни, так и в просто как опыт. Только помни, что это незаконно. — Хорошо, о, магистр Йода.       Данби вытащила заколку с волос (вообще, это неведимка, хотя кто-то ее и заколкой называет) и разогнула концы в стороны так, что получился прямой стержень. Таким образом у них будет отмычка. По руководству, она вставила кончик заколки в замочную скважину примерно на один сантиметр плоской стороной кверху. Затем слегка отогнула заколку влево так, что сначала она согнулась всего лишь на несколько миллиметров. — Еще немного, не волнуйся, —слегка подбадривает мужчина. И Дан согнула заколку еще немного, отведя ее конец влево примерно на 5-6 сантиметров (на глаз прикинула), — Так. Неплохо. Теперь делай так.       И через пару минут объяснений изогнула второй конец заколки в виде ручки. Взяла заколку за прямой конец и согнула тут же ловко ее пополам, сделав небольшую петлю. — Хорош. Это поможет нам удерживать отмычку, нажимая на нее. — Поняла, —кивнула лиловой макушкой.       Хео взяла осторожно вторую заколку, сделав из нее рычаг, согнула ее под прямым углом. Рычаг будет, как объяснил Сангхун, выполнять этакую роль ключа, поворачивая затвор в то время, как отмычкой сдвинет в сторону стопорные штифты. — И много вы такие вскрывали? —интересуется. — Ни разу. — Чего? —и та широко распахнула глаза. — Я знаю теорию, но на практике такого не было.       Секундная тишина и тот залился смехом. — Ты хоть и кажешься злой и поехавшей, но такая доверчивая. Конечно, вскрывал. — Вы хоть когда шутите делайте хоть какое-то выражение лица или тон меняйте, я же правда поверила, —прорычала, — Ни капли серьёзности. — Ну не быть же мне с такой серьёзной миной, как у тебя, —хохотнул.       Та проворчала что-то себе под нос и продолжила копошиться. Она вторую заколку согнулаьее посередине так, чтобы концы образовывали между собой прямой угол. Он говорит, мол, чтобы понять, как срабатывает отмычка, необходимо просто представить себе внутреннее устройство замка. Обычный замок состоит из двух основных частей: цилиндра и штифтов. В цилиндр вставляется обычно ключ, да? А вот стопорные штифты представляют собой мелкие металлические цилиндры, которые, погружаясь в цилиндр замка, удерживают его на месте, пока ключ (ну или импровизированная отмычка) не сдвинут их в сторону. Посередине штифтов сделаны вырезы, и когда надрез штифта совмещается со стенкой цилиндра, можно уже и, так сказать, провернуть затвор. Проще говоря, задача взломщика — вручную сместить каждый штифт в правильное положение, медленно проворачивая при этом цилиндр замка так, чтобы сдвинутые штифты не могли уже вернуться в запирающую позицию. — Ужасное место для лекции по вскрытию дверей, —простонала. — Зато есть что будет друзьям рассказать. — Они не удивятся уже этому, они привыкли, что я на голову двинутая, —как-то разочарованно ответила. — Ну, безумие и гениальность — это одна медаль, просто с разными сторонами. И каждый раз, кидая монетку в воздух, люди видят одну сторону, не замечая другую, не менее важную сторону личности человека. Если ты считаешь себя безумной или психологически неустойчивой, то тогда бы не выдержала после смерти отца. Или после сражения с международной группировкой. — И что вы хотите этим сказать? — То, что ты сама начинаешь принимать облик, которые внушают тебе люди со стороны, —протер руками переносицу, — Сама подумай, какой психопат не убьёт своих друзей, или не прирежет семью, или не устроит революцию? Была бы действительно опасной для общества, тебя давно бы загребли в дурку. Просто пойми, что нет идеально адекватного человека в нашем мире. —…Спасибо, —отстранённо ответила. — Да делов-то, люблю попиздеть о философском, жаль, на работе так не поболтаешь… — И почему ты делаешь это вне глаз правительства? Раз тебе Уроборос и Ли Джинхо угроза? — Вставляй рычаг.       И она сделала, вставила в нижнюю половину замочной скважины, стараясь просунуть рычаг как можно глубже, прижимая его при этом к нижнему краю отверстия. Слегка повернула затвор в том направлении, в котором обычно вращается ключ, чтобы открыть замок. Естественно, не удастся прокрутить его намного, но при этом важно постоянно удерживать рычаг в немного развернутом положении. Как сказал магистр Йода со странными шутками: «Следует удерживать затвор в таком положении в течение всего процесса. Только ты, ну, это не прикладывай слишком большие усилия. Просто, от братской души, слегка поверни затвор, пока он идет свободно».       Данби старалась крайне аккуратно подвигать штифты, шевеля отмычкой вверх-вниз. Подталкивая несколько из них вверх, чувствуя, как они вновь опускаются, когда убирала отмычку. Нащупала отмычкой все стопорные штифты. — Сосчитай в уме все штифты и запомни, какие из них приподнимаются свободно, а какие с большим трудом, —сказал. — Так точно, Йода. — У меня имя есть. — Оно ненастоящее, —и косо глядит на него, — Думаешь, я не поняла? Ну, извини, что не сказала раньше, не стала давить уж с именем. — А ты забавная, —и уселся на пятую точку на пол, прокряхтев, — Не отвлекайся, думала, так легко? А я с одним замком возился 1.5 часа.       Продолжая прикладывать постоянное усилие к заколке, выполняющей роль рычага, отмычкой осторожно подтолкнула Дан штифт вверх до тех пор, пока не раздался непонятный для нее щелчок. Этот звук дал Сангу понять, что вырез в середине штифта совпал со стенкой цилиндра, и данный штифт уже не препятствует вращению затвора. — Никогда бы не подумала, что это так интересно, —с задором произнесла девушка. — А как же!       Проделала то же самое с остальными застрявшими штифтами, с божьей помощью. Она конкретно заебалась. После того, как подняла один штифт, некоторые из оставшихся штифтов может заесть. Это вполне нормально − так легче определите, какой штифт следует поднять следующим. Сдвинула следующий заевший штифт, и повториладо тех пор, пока не поднимет все штифты, высвободив затвор и открыв дверь. Продолжала методично прикладывать постоянное усилие к рычагу, как бы пытаясь открыть замок ключом. Бережно поднимала штифт, пока не раздался ещё один щелчок. После длительных мучений дверь распахнулась перед ними и та, подскочив на ноги, радостно подпрыгнула и сказала тихо: — Получилось! — Никак иначе, хорошая работа, хоть и ворчала больше, —и потрепал ей по макушке, — Идем. — Сангхун. — Чего? —лениво повернул к ней голову. — Когда все это закончится, ты раскроешь мне свою личность? А не то, что с маской и вечными идиотскими шутками? — У меня хорошие шутки, юная леди, —и чуть понизил тон и тут же хохотнул, — Посмотрим, как судьба ляжет. Если эта война между законом и криминалом закончится. — Они первые начали. — Душа моя, какая разница, кто начинает войны? Они пришли сами. Убивали, стреляли, чтобы выполнить свой долг. Хотели денег. Власти. Они были готовы на всё. Война — это азартная игра. Они поставили всё, что у них было, не на ту карту. Вот и всё. — И что ты делаешь в таком случае? — Мне пришлось их убивать. — Такая бусинка и убивает? — Внешность обманчива, не знакомо?       И правда. Дани привыкла завтракать цельнозерновыми хлопьями, запивая их красным чаем с капелькой меда и молоком. Вся ее чертова жизнь всегда начинает кипеть, подобно воде в кастрюле, с половины седьмого утра, потому что она — девочка-продуктивность, девочка-мечта, девочка-вдохновение. Ее наушники гремят от музыкальных произведений, она знает расписание всех бесплатных сеансов в кино, и знает, когда вовремя можно зайти в свою кафешку и попить бесплатно кофе. Она привыкла, в рюкзачке всегда есть несколько протеиновых батончиков со злаками и финиковым сиропом, потому что девушка искренне пытается поддерживать здоровый образ жизни. Пытается. Иногда все же дух геймера и бунтарки просыпается. По большей части овладевает темная сторона…

***

      Он привык решать все силой или интуицией. Порой это выходило за рамки адеквата, однако это многим спасало жизнь. Тэхун с силой выбил последующую дверь и присоединился к ребятам по команде. Какое-то время Ыну докучал, в хорошем смысле, его о том, где же нуна. Ему хотелось сказать ему в рифму, чтобы не докучал тупыми вопросами. Однако решил просто сказать «Она придет» и отвлечься на что угодно, лишь бы не на скребящую мысль о том, что Кан симпатизирует к этой бешеной. Ему порой самому становится стыдно за такое, но ничего просто поделать не может, просто бессилен. Никакое тхэквондо здесь просто не поможет. Кареглазый замечает долгий взгляд Хобина, а затем слышит от него «Я правильно понял, что разведка затянулась?». Сон хотел по затылку проехать, да сказать пару ласковых, но лишь закатил глаза и прошёл вперёд. Нечего тратить нервы на все подряд.       Вот только он так настроился тумаков надавать, как никого в данном зале не оказалось. У него глаза явно показали крайнее удивление, потому что ожидание не совпало с реальностью. Кёуль, кажется, того же мнения. На самом деле, Тэ к нец относился нейтрально, иногда даже с забавой, потому что она тоже с головой дружила, но применяла лишь в своей выгоде. Не то чтобы брезговал к ней, но иногда торопилась раньше времени, из-за чего получала куча негатива в свою сторону. Сон как только узнал, что будет работать с ней, понял, что будет весело и, в какой-то степени, будет большую часть. Ему лень было где-то включать надолго мозг, психовать. Проще идти на таран, или же по готовому плану, а в конце все равно раздать пиздюлей.       Вот стоило отвлечься, как за ними закрылась дверь и свет в данной локации вообще пропал. На пару секунд все запаниковали и не знали, кто где. Потому что настолько темно, как в черной дыре, а то и хуже. Хан начала возмущаться на Хобина, мол, тот втихаря лапает ее, но тот сказал, что даже не двигался. Сон не смог не умолчать, как сказать о том, что лапать ее — прерогатива Чхана. Розовласая уже мечтает найти рыжего и ударить селфи-палкой.       О Лиме даже вспоминать не хочет, потому что после больницы с ним не пересекались. Она слышала разговор Ван-Гука и его по телефону, находясь в комнате, прижимая к себе одинокую подушку. Ей было так крайне стыдно за себя, за все, что наговорила. И в то же время яростно злилась на этого безбашенного парня. Вот, кто действительно здесь сумасшедший! Хан била себя по щекам, стараясь просто забыть тот инцидент в палате, просто перечеркнуть напрочь и больше не видеться с ним. У нее уши горели долго, с неловкой краснотой не собиралась из комнаты даже выходить. «Он еблан, просто еблан. Ему это весело, а мне нет!» —думает отчаянно она и зарывается лицом в соседнюю игрушку. И хотелось бы так в это верить, принять разочарование, но лишь бы не оказаться неправой. Лишь бы это было все игрой и несерьезным поведением Чхана. Как только произносят его имя, Кёуль, точно ребёнок, хочет спрятаться, как от монстра, или разбить ему рожу. Но на утро все же вышла из комнаты и увидела сонного брата, и тут же злобно сказала: — И что тебе этот еблан вчера говорил полтора часа? — Откуда ты-… — Думаешь, я не знаю, куда ты свалил на ночь глядя? —закатила глаза сестра, — Только не говори мне о том, что надо бы быть мягче, а то и таких парней распугаешь и в дом нормального мкжика не приведешь. — Я не собирался, ты чего? —непонимающе глянул он, — Почему ты подумала, что я тебя сватать с ним буду? Он бы себя защитить научился, а не девушку. Он много-много говорит и слишком много гонора, хотя это даже весело иногда. — Вот именно. Он мне не парень и вообще не годится! — Ладно, ладно. Только не кричи, я только проснулся. Хорошо?       Вот такие дела. И Кёуль не унималась. И даже сейчас, когда свет выключили, на секунду подумала, что этот бы конченный, будь рядом, сморозил бодрящую шутку и сделал как-нибудь дичь, но…но точно бы…подставил плечо. Как бы они не собачились, всегда старался идти на компромисс.       Внезапно включили свет, как и выключили, собственно. Тэхун и Ыну зажмурились и чуть прикрыли рукой лицо. — А, мои глаза, —простонал сын легенды тхэквондо. — Свет врубили, —добавил Кан. — Молодец, капитан очевидность.       И первым делом Ыну на глаза попалась картина, в которой Кёуль схватил какой-то высокий, плотного телосложения, мужчина, что закинул ее на плечо и жадно въелся пальцами ей в ляжки. — Эй ты, центнер совести, хорош мои иднальные ножки лапать! —взвизгнула грубо Хан. — Они не идеальные, —промычал тот. — Че сказал?! Они не для тебя предназначены! — Да мне похуй, нехуй было свой эфир включать, —и одной своей ногой он разломал устройство в щепки. Кажется, еврейский мальчик внутри у Хобина и Кёуль умер глупой смертью.       Хобин понял, что этот человек — подчинённый поставщика, и это он выключил свет, чтобы прежде всего избавиться от съёмки. Тот ничего толком не ответил на такое очевидное рассуждение, только сказал с язвительностью о том, какие же они «популярные ньютуберы», и поэтому будет затруднительно дальше разбираться, если они (банда) попадут в эфир. В этом было что-то весомое. — Так что давайте пока что повеселимся без него, —подытожил. — Ну давайте, вас в любом случае схватят, —произнес довольно гордо Ю, начиная перевязывать руки с пальцами бинтами, — Не тяни время. И скажи своему боссу выйти. — Гляньте на этого засранца, —хихикнул безобразно враг, — Нашему хённиму нечего впрягаться попусту. Так что я сегодня для вас вместо него. — Раз у вас в команде замена, то Тэхун побудет вместо меня, —с тем же спокойствием завершил Хобин, возле которого стоял Сон и ногой удерживал сильное тело врага, что нависал над его другом.       И только друзья между собой все решили и Хоби хотел свалить, как перед ним оказался ещё один, не менее крупный, мужлан, что намерен явно не чай попить. Однако Ыну, с полной решительностью в голосе, решился подсобить своему товарищу, сказав то, что зацмется этим громилой, пока Ю хватает поставщика. Но президент знает, чем это пахнет. Не в обиду Кан, но ему ещё слишком рано выходить на такую сцену, он не готов ещё к таким дракам на смерть. Не думал, что признается себе в этом, но Данби бы ему показала уж красочно бой на смерть: когда некоторые ребра сломаны; когда ты прижат к углу ринга или у мусорного ящика и молишься богу о том, чтобы сегодня просто выжить и доползти до дома. Когда ты не можешь сдаться, потому что гордость сожрет тебя живьем; когда с тебя ручьем стекает багровая жидкость и стараншься уже более сосредоточенно следить за атаками врага; когда находишься едва на грани потери сознания, а ноги, блять, сами встают и душа кличит о том, что надо встать.       Ыну сейчас не понять и, дай бог, Данби бы ему это показала. От всех этих рассуждений, Хобин сильнее понимает, что, какой бы девчонка ни была, но Кан бы многому поучился у нее, хотя бы зрительно, хотя бы со стороны. Ю очень беспокоится за него, и…за нее тоже. Она слишком рано поняла суровую жизнь, слишком много всего навалилось. И действительно, как после всего этого останешься адекватным? Естественно, он не дал Ыну поучаствовать. И ему остается лишь в стороне смотреть на то, как двое, пожалуй, сильнейших здесь парней сражаются с двумя мужчинами, у одного из которых находится труба. И не повезло Тэхуну, хотя, тут скорее всего, наоборот. Зрелище, действительно, высшего сорта и здесь действительно игра не на жизнь, а буквально на смерть. Потому что эти головорезы, не верящие в то, что эти дети уничтожили группировку, пойдут на что угодно, лишь бы стереть эти лица в порошок.       Но, в следующую секунду мужик, замахнувшись, полоснул трубой по ноге Сон Тэхуна, отчего тот гневно перевёл на него свой тяжёлый, гнетущиц взгляд карих глаз. Но тот едва бровь пошевельнул, наклонился к нему и сказал спокойно: — А ты слышал забавный факт? Когда я сражался с новой международной группировкой, все то и дело, что целились мне в ноги. И благо, мне один «великий и ужасный Пёс» подставил плечо и дал возможность уничтожить.       Он садится на корточки перед поверженным амбалом и с ядовитым тоном проговорил: — И поверь, «Пёс» куда ужаснее меня, он никого не щадит, если идут против него или тех, кем он дорожит, то он рвет. Если тебе повезёт, уебан, ты сегодня застанешь. А пока валяйся.       Все это выглядело, со стороны, как маленькая сказок про серого волка, что кусает за бока. Вот только этот «серый волк» сильнее духом, опаснее в гневе и с острыми зубами, наполненные ядом слов. Пса сдерживает упругий поводок, дискомфортит иногда и создаёт мозоли. Этот Пёс красит иногда губы красным — это цветом жизни, цвет страсти, агрессии, боли, победы, опасности, любви и власти. Это кровь, бегущая в венах, делающаяживой, а не мертвецом, запускающая все процессы в организме, заставляющая сердце дышать. Этот «великий и ужасный» — воин, желанная цель и вместе с тем долгожданная победа. Пёс страстен не только к мужчинам, но и к жизни. Обнажая плечи, но оставался загадкой, чтобы их захотели согреть, но не позволил, потому что хватает тепла внутри — меж узких рёбер полыхают кострища, которые не позволяют замерзнуть, не погасая, потому что не зависит от спутников жизни, встречающихся на пути.       Когда помещение затихло и Хобин стоял с выпрямленными лопатками, то позади раздался тихий, вполне уверенный тон неизвестного человека: — Значит, этих парней недостаточно? Зачем вы из тронули? Они же почти мне как семья.       Кровь неприятно липла к телу, отчего хотелось смыть как можно быстрее. Но чувство чего-то незавершённого не покидало. Будто что-то ненавязчиво звало завершить, а ещё этот голос. Все остолбенели от полнейшего шока, когда в большой зал зашёл он. — Чего застыли-то? Я не настолько красавчик, чтобы остолбенеть при виде меня. Это же наша первая встреча?       И тут вся матрица пошла в жопу, все догадки и убеждения пошли нахер. Потому что перед ними не Ли Джинхо. Кто угодно, но точно не он. Ребята впали в ступор и не знали, как реагировать. — Так…это…не Ли Джинхо? Черт, —говорит Кан. — Да, похоже, мы просчитались, —помечает уже более серьёзно Тэ, — А Дан мне как-то же говорила, что будет смешно, если за этим не он стоит. — Тогда это не смешно, —согласился Хобин и изучающе рассматривал незнакомца, — Надеялись ведь, что это… Ли Джинхо. — Хобин Хён ещё ничего не кончено! —протрещал Кан, — Этот ублюдок из верхушки новой международной группировки!       По знаниям Ыну, этот человек — Мун Ганте. Он тот самый один из людей ближнего круга Ли Джинхо, которого не смогли схватить. У него, как банально бы не казалось, криминальное прошлое, которое заинтриговало очень Ли Джинхо, а потому он у него в кругу. И в день, когда команда Хобина столкнулась с группировкой, не явился на место встречи из-за собрания по расширению бизнеса. А потом его пытались поймать, но не вышло. И его отличительная особенность от других гангстеров — использует вместо кулаков холодное оружие, что подарил Ли Джинхо. Нож-бабочка с серым, металлическим отливом и пауком на основании клинка и соединении двух рукояток. — Много болтаешь, —отмечает оппонент и рысью двинулся на безоружного мальца, что изучил о нем все. И только клинок уже стремительно летит, напрямую намекая тому, что останется без глаза, Ыну сжимается и не успевает среагировать. На этой секунде затаили дыхание все. Вот только звук металла эхом отскочил лт стен, растворяясь в воздухе, в котором до сих пор чувствовался лёгкий запах крови. Поперёк лезвия ножа-бабочки встало более прочное и длинное лезвие катаны. Перед Ганте показались пара, нездорово зырящих, жёлтых глаз. — Что? Уже не выглядишь таким весёлым, —отвечаем ему бодро девушка, выдыхая густой пар изо рта от холода. — Нуна! —радостно откликнул ее позади Ыну, уместив руку на плечо, а затем удивлённо глянул на ее верхнюю одежду, — Нуна, тебе вдруг холодно? — Данби, ты где это надыбыла? —спросила Хан, — Не сезон же. — Да чего вы? Красивая же, —как ни в чем не бывало показывает им находку свою виде леопардовой шубы, что на ней смотрелась довольно симпатично, — Ну вас, вечно все обосрете. — Ха? Ты самая смелая? —усмехнулся враг и отскочил, — Ты что, сбежала с тайги? Или там, за границей холодно? Впрочем, неважно. Одного блока недостаточно. Ты умрёшь. — Уважаемый, —закинула Хео за спину каштан в ножны, — Вы, собственно говоря, можете прямым шагом, вот да-да, сейчас прям, блять, строевым, можете идти на хуй, потому что я иду тумба-юмбиловать по ебалу вас. — Чего? Ты что? Голыми руками собираешься? —смеётся. — О, бери круче, —поворачивается к Ыну, снимая с плеч шубу, — Береги, иначе сама тебя нашипкую, как свинку. — Нуна! С ума сошла! — Я собираюсь сразиться с тобой без катаны, —умиротворенно произнесла, — Согласись, будет весело, а? — Она среди вас ебнутая что-ли? —Мун косо глядит на них, — Вы где такую нашли? — Уж явно не где тебя, Ганте, там обычно находятся только ты и мусорные коты, —возле Хобина издал голос бодрящий Сангхун и радостно хлопнул в ладони, — О, да я сегодня поэт! — А это че за хуй? —с наездом сказал Тэхун. — Он не с ними, помог мне, —ответила Данби, расслабленно встав, — Все нормально, Тэхун.       Мун стиснул челюсть от неприятного потока гнева, а потому виртуозно покрутил в руке свой не менее острый нож. Ыну хотелось поменять условие боя, и вообще оттащить девчонку от этого ненормального, но Хобин, словно почувствовал это, уместил руку на его плече и не дал ему двинуться. Один его взгляд дал понять младшему, что это одно из опасных событий, где Кан никак не сможет помочь. Ю сам бы поучаствовал, вместо нее, но та быстрее среагировала. Чего уж ей не отнимать. Кёуль, конечно, не была в восторге от Данби и от ее поведения целиком, но даже она сейчас стала беспокоиться за нее, не говоря уже о других. Один напряжённый взгляд Тэхуна чего стоил. Ему было больше всего неспокойно от импровизированного условия со стороны девушки. Ясное дело, бесстрашие — ее конёк, но это уже переходит в стадию «отмороженность». И, как назло, один из поверженных толстяков с татуировками посмел съязвить, мол, неужели это и есть тот самый «великий и ужасный Пёс»? Сон только подошвой кеда впечатал лиуо врага в землю, оскалившись.       Едва человек переступал порог этого места, как тут ощущается зловоние, кровь и печаль. Крики и вопли заглушал рев мощных вентиляторов. У Данби ничего не было, только одно представление, как такие люди, как Мун, били жертву по голове молотками или распарывали, как свинью. Обреченный терял сознание. Его подносили к стене и вешали на крюк.       Проморгавшись, Хео застала темно-алый свет и несколько тел позади Ганте. Здесь становилось тяжелее дышать, а легкое покалывание в груди напоминало о том, что она жива и также, как и люди, боится чего-то. И снимали трупы, грузили на лифт и поднимали к печам, где сжигали. Обшарпанные стены, валяющиеся на полу бумаги и бутылки придавали вид разрухи. Вид, который был привычным и захватывающим. Тусклое освещение обволакивало, погружая в особую атмосферу. Пыльные ящики, коробки и куски ткани, свисавшей с потолка, скрывали от посторонних глаз, но только для одного человека она была как на ладони.       И только сейчас до девушки дошло, что в ближнем бою ножи куда опаснее огнестрельного. Но все же решила надеть перчатки, у которых остаются только голые пальцы.       Звучит, конечно, логично и казалось бы нет ничего очевидного. Однако будь кто угодно на ее месте, тоже о таком позже задумался. Порезаться или быть проткнутым ножом — не «хиханьки да хаханьки», это серьезная опасность. Друзья зависли в ожидании нападения, как Сангхун сказал: — Главное правильно в бою против ножа, Данби. Не забывай о нем. «Главное — не быть порезанным!»—в голове у девушки всплыло тотчас. — Я впечатлён, —бархатистый баритон пугал, но одновременно и завораживал, — У тебя такая милая группа поддержки. Все ещё хочешь голыми руками со мной тягаться? Твоя вероятность выжить снижается очень сильно. — Знаю. — Он прав, —негромко отвечает Сангхун то-ли Хобину, то-ли Тэхуну, уж неизвестно, — Голыми руками почти невозможно одолеть противника с ножом, если ты не подготовлен. — И что ей делать? —спрашивает Кан. — Лучший вариант — свалить, но, как я понял, это не в вашем случае, —сказал. — Кто вы такой? —поинтересовался. — Можно сказать тот, кому тоже насолил Ли Джинхо и корпорация, так вышло, что в день смерти вашего товарища-полицейского я с вашей подругой и познакомился. Однако все же глупым решением было отбросить средство оружия. Сравняли хоть бы шансы. Мун Ганте не тот, кто любит драться честно. — Вы знаете его? Каким образом? —Хобин косо глянул. — Работа такая, не могу больше ничего сказать. Остается только следить за боем с высокой опасностью.       Тёмные глаза смотрят словно в душу, выискивая самые сокровенные тайны и желания. От такого взгляда становится не по себе. Мун говорил, что редко видел девушек в бою, при этом усмехнувшись своим словам. Его клинок тут же оказался у ее шеи, но та, среагировав, чуть присела и смогла чудом ускользнуть. Она стискивает зубы, чтобы не сорваться на крик или не ударить мужчину куда-нибудь сильнее. Ей остаётся только уворачиваться. — И долго ты будешь резину тянуть? —Мун резанул воздух буквально перед ее носом, а та, так вышла ситуация, прижалась гибло спиной к одному из разваленной коробки, — Невозможно всегда убегать от ножа. — Ну, значит такова судьба, мой недочёт, —голос ее был ровный, без единого проблеска эмоций. Такой пустой, что даже заставило напрячься, но он не придал этому значения.       Лезвие со свистом резануло девушке бок и ткань незамедлительно стала пропитываться красноватыми пятнами. Та широко распахнула глаза и застыла с ужасом в глазах. Как камень стояла и, прикусив губу, смотрела него. Глаза стали постепенно влажнеть, а рука упорно держала рану. Челюсть уже стала словно затекать от сдерживания, которое хотелось так выплеснуть, но тут были люди, ей нельзя этого допустить. Этот крик, что поступал к ней, будто оглушал ее, перебирая каждое слово. — Нуна! Прекрати! —вырвавшись из хватки Хобина, завопил Ыну и подорвался с места, — Убери от нее руки! — Не дергайся, —за шкирку схватил его Сангхун и указал на бой, — Следи внимательно.       Как же здесь не дергаться? У Ыну тысячи мыслей и все они заканчиваются печально, и толком помочь нельзя, точнее можно, но не знает как. Как только Ганте наотмажь замахнул резво на нее своим ножом, та успела только в сторону юркнуть и слегка взвизгнуть. Но на замахе противника быстро повернулась и жестко схватила рукой чужое предплечье. Кровь с бока все же текла, однако несильно, ведь большую часть он задел только…плотный бронежилет, который показался под курткой. Сангхун усмехнулся, сказал Ыну о том, что он предвидел это, решил потому перестраховать девочку. Однако ранение все же есть, а это может стать проблемой.       Девушка ногтями впилась в кожу, слегка раздирая ее, проникая прям внутрь. Его губы издали тихое шипение, и он уже замахнулся кулаком на нее, а та только углубила рану, скрипя челюстью. — Тварь, —прорычал, а затем завопил, — Ёбаная сучка!       Уголки губ поднялись вверх, создавая неадекватную лыбу, а голова сама слегка наклонилась в бок, будто рассматривая собеседника и проницательным взглядом изучая. — Все высказал? —переспросила его.       Ей было страшно, правда. И очень страшно каждый раз видеть своих демонов сквозь глаза. Они такие же монстры, как и все люди вокруг, только у ее демонов есть своя особенность: они разрушают не собственную ее жизнь, а жизнь людей окружающих Дан, обижая их, отвергая, делая больно не только морально, но и физически.       И как только девушке удалось выскользнуть, он уже пулей помчался за ней, лезвие летело быстрее, чем ее ноги и казалось, что сейчас будет длинная кровавая дорожка от бедра до лодыжки. Но девушка самовольно упала на спину, нагребла в руку как можно больше земли, перемешанная с кровью и опилками и кинула их прямо в лицо противнику. На секунду это хватило отвлечь, чтобы нанести ему прямой, ожесточающий удар прямо в переносицу. Нельзя было терять ни одну минутку, ни один миг, а потому Данби при первой же возможности сняла с пояса свой прочный ремень, тем самым выставив ребят в неловком положении. Но только Сангхун им объяснил, что ранее таким способом защищались люди сл спецназа. Ведь ремнем можно было хлестать противника по глазам, а самому отступать — один из вариантов потери ориентации врага. — АХ ТЫ, ХОЧЕШЬ ИГРАТЬ ПО-ПЛОХОМУ, ЗНАЧИТ. — В догадливости тебе не занимать, —успела вымолвить из уст, как тот незамедлительно нанес удар клинком сбоку, а та еле успела всем телом уйти с угла атаки. И в этот самый момент, ремнем Хео решилась на безумное — сделала ухват за руку, а затем, производя круговые движения всем телом, просто замотала руку Мун Ганте. Надо же, а советы этого Сангхуна действительно рабочие. Данби душевненько намотала, да так крепко, что клинок выпал у него из рук от боли. — Молодец! —кликнула Кёуль, — Она выбила у него этот гребанный нож. — Все это время она только и делала, что пыталась сделать невозможное? —переспросил Ыну, — Ничего себе. — Не думал, что она попробует сделать этот приём без подготовки, могу предположить, что ей повезло, —буркнул Санг, — Потому что на этот прием нужно много подготовки и очень быстро все делать. — Что и требовалось ожидать от Дан, —с тонкой ноткой гордости произнёс Тэхун.       Девочка оказалось куда острее, чем булавка. У нее взгляд устремлен на мужика, у которого она ногой пнула ножик ближе к своим друзьям, тем самым отобрав игрушку у малютки. От нее мертвичиной отливает словно, холодом сырой земли, а Тэхуна передергивает. На лице довольная моська и понял, что у него фетиш какой-то — сходить с ума от тех, кто частенько на грани смерти. — Думаешь, если отобрала нож, то выиграла? —пока воздух раскалённый гоняет его прилизанные вллосы. А девчонка же улыбается во все тридцать два. — Да ничего я не думаю, дядь, чего взьелся? —подняла ладони и зевнула и пошла в сторону выхода, накидывая на плечи свою леопардовую шубу, — Ну. Все. Это. Ну… Мне стало скучно, я выиграла. Перемирие, бла-бла, и всем хорошо. — Ты что, мразь, сбегать вздумала? —он решительно накинулся на нее, едва прыгнув. — Ты не понял? —из пазухи вылетела ее коротенькая ручка, в котором плотно и уверенно оказался небольшой пистолет, что оставил свинец в бедре у ненормального Ганте, что завыл и упал на колени, пережимая рукой кровавую ногу, — Я выиграла, хватит строить из себя что-то. Если ты думал, что чем-то отличаешься от тех бандитов из международной группировки, то ошибаешься очень сильно. Не хотела раскрывать столь очевидную правду.       И во взгляде ее жутком вспыхивают дьявольские огоньки. Она убирает оружие и скрещивает руки на груди. Дан не дышит даже, смакуя телесные страдания, как заклятый наркоман. — Я тоже проигрываю, почти каждый день, —поясняет с некой жалостью, — Это неприятно, и противно. — Сука-а, блядина гребанная, —Мун пытался подняться, но та как назло попала, то-ли специально, то-ли случайно, куда-то по больному. Она наклонила голову и вздохнула, прижимая все ту же нехорошую рану у себя, — Твои чертовы глаза у меня уже в печенках сидях. — Мы раньше встречались? —поинтересовалась. — С прошлым носителем этих гребанных глаз. Ты первая в списке мертвецов будешь, я даю тебе слово. — Признай достойно поражение, —отметила она. — Только через мой труп, гадина мелкая. — Ну, ладно, —пожала плечами, — Значит, будет через твой труп.       Пистолет был заряжен и направлен точно на него. Серьёзное, каменное лицо, в котором не было, казалось, ничего святого. Но девушка тотчас рассмеялась и убрала снова оружие. — Вы серьёзно поверили? Не хочу тратить пули на него, —закатила глаза, — А ещё говорят, что я наивная. Я, конечно, конченная, но ещё не настолько.       Ее ложь, будто маска, прилипла к личику намертво, не отодрать; там озерная мавка, покойница, в глубине зрачка илистый капкан. Многим такие — не снились вовсе. — Совет на будущее: чем раньше ты и твои дружки догадаетесь, что вы не имеете никакую ценность для вашего босса, тем быстрее осознаете, что он вас выпотрошит, как лягушку на лабораторной работе по биологии, если сделаете что-то не так. Может, и понимаете, но мозг не принимает целиком опасный факт. — Много болтаешь. — Могу позволить, —кивнула и наклонилась к нему, — Ведь ваша шаражкина контора-пустое место, лишь никчемная имитация некого зла. Творите за спиной у морали плохие вещи? Так вы же в этот дерьме и погрязните, утопитесь и никто не вспомнит. Верхушка международной группировки — лишь название для устрашения, вас взяли, потому что вы делаете хорошо свою функцию, как маленькие рабочие на заводе. Стоит вам что-то где-то, хоть каплю, изменить — вас убьют или уведут на казнь. Это билет в один конец, зато, сколько бы ни замечала, все вы на выебонах и кличите о важности, о своей силе. Вы-такие же пустые и никчемные люди.       И только Ганте попытался плюнуть словесно ей что-то в противовес, как та подошвой тяжелого ботинка впечатала с силой в лицо. С упорством. С надменностью. — Попрошу меня не перебивать. Если не придумал что-то разумное, но делай то, что полагается шавке-молчи и глотай то, что тебе говорят. — Мерзкая де-… —и ему вновь с ноги прилетело. — У тебя словарный запас обновляется хоть, а? —сквозь зубы прорычала, — Ни ты, ни кто-то из ваших шестерок и яйца выведенного не стоит. Никто не идеален, не спорю, но вы. Боже. Больше всего не люблю таких мудозвонов, что корчат из себя выносливыми, бессмертными, а по итогу помрут от того, что их сбила машина. Хватит мне говорить одно и тоже, что я-труп, или меня убьют, или какой-то злой дядя уничтожит, что мне дорого. Это крайне банально для создания образа злодея. — Я слегка не понял, с чего она взъелась? —прошептал Ыну. — Накипело, кажется, —подметил Хобин, — Не стоит мешать. — Хотите хаоса в мире? —Данби опрокидывает Муна и поливает кулаком, не останавливаясь, — То, что вы называем хаосом — это всего лишь закономерности, которые не сумели распознать. То, что называем случайностями — это всего лишь закономерности, которые не в состоянии расшифровать.       Поднимает за гриву мужика и чувствует, как с ее руки дорожка крови скатывается до локтя, а дыхание напрочь сбивается. — Думаешь мне приятно такие же тумаки получать? А я получала и иногда за дело, —Данби не унималась, — И лишь благодаря проигрышам понимаешь, что нихрена ты не особенный и такое же дерьмо, как и другие. Проигрыш за проигрышом — вот тебе и мотивация. Так что собери свою рожу и напомни своему боссу, что всем его идеям рано или поздно придёт пиздец.       Возможно, сейчас это выглядит как очередной ее эмоциональный скачок, и стоило бы остановить эту безумную, да вот никто не станет. Потому что ее слова уж более правдивы. Хобин порой не понимал, кто она внутри, настоящая внутри. Может быть и знает, просто она отражает столько сторон, что реально запутаться можно. Он действительно поражён ею, ведь сейчас, когда та от горечи сжимает кулаки и еле себя держит, гордо разворачивается и уходит к друзьям. — Вы в порядке? —спрашивает. — Нуна-а-а, —радостно воркует Ыну, попрыгнув на месте, — Нуна, ты такая крутая! — Эй, —уместил ладонь Тэ на лице Ыну, что прям сокращал дистанцию между им и Нуной, — Ты вообще знаешь, что такое личные границы? Не беси меня. — Извини, хён! — Рана, —его карие глаза устремились на кровавый бок, — Хватит прикрывать рану, будто я не видел. И сними ты уже эту чертову шубу, на улице не зима, это выглядит нелепо. — Она мне нравится! Она почти новая! Вообще не понимаю, кто мог выкинуть такой материал и ты знаешь сколько по деньгам она булькает, если продать?! — О, маленький еврей вдруг проснулся, —передразнил. — Иди к черту, Сон Тэхун. — А где же твоя фирменная фраза? — Долбанный псих. Лучше? — Лучше. — Не тормозни-сникерсни, —внезапно вмешался в разговор Сангхун и присел на корточки, — Тебя следует перемотать, иначе из-за стресса и перенапряжения может ухудшится состояние. — А то она сама не знает. Не лезь, дядь, —с угрожающей улыбкой проговорил это юноша, что намеренно буравит его своии недовольным взглядом. — Ты неправильно делаешь, —и указывает пальцем на начальное перебинтование, — Если ты не затянешь крепче, ибо жалеешь ее, то кровь просто пропитает бинты, что дал твой друг в кепке. И это будет бесполезной тратой материала. Осознаешь? — Ты чт-… —развернулся буйно он, как Дан схватила его за запястье. — Остынь. Делай, что он говорит. Он прав. Это также просто, как те интегралы. Помнишь, ну? —и радостно улыбается ему, кивая, — Ну же, Тэхун. Он всего лишь помочь хочет, все под контролем.       Интегралы он терпеть не мог и старался их обходить стороной. Не дышать рядом с ними. Парк дней назад, когда у Данби у самой зад горел от подготовки, он понял, что недостаточно хорош, чтобы помочь ей, ибо сам справиться со своим не может. И сказать об этом не хочет, и бесится. «Ты чего кислый? Лицо попроще сделай» —прокрутилась на стуле девушка и сняла с себя наушники, в которых едва ли слышно играла музыка. Каштан замялся и отвёл взгляд, сжав кулаки, —«Да ладно тебе, не дуйся. Тебе моя помощь нужна?» «Ну…типо. Вот. ХУЙНЯ это. Бесит меня!» —и кинул тетрадь на стол. «А, ну тут же элементарно. Считаешь это, и подставляешь формулу необходимого интеграла, ну? Понятно?» «Блять нихуя» — устало выдыхает он, спрятав лицо в ладонях и облокачиваясь о стол. Сон с раздраженным рычанием подается назад, откидывая голову. Данби протерла переносицу, отложила все свои тетради и полностью подключилась к помощи. Объяснить злому Тэ немного сложно, однако возможно. Иногда. Изредка. И вот так Хео битый час пытается объяснить одну задачу, а он как будто издеваешься. Каштан уже хотел ногой пнуть стол, а та перегородила путь. «Не порть мне рабочий стол! Даже не думай!» «Раздражает меня эта тема. Проще списать у того неудачника» «Погоди! Погоди!»—берет его за талию и, прилипая как коала, глянула на него снизу вверх, —«Это слишком просто. Ты поймёшь! Просто прояви терпение. Ты не глупый человек, сможешь»       Час. Два. Не помогает кофе. И успокоительное.       Она вздыхает смиренно и разворачивается вполоборота, упрямо поджав губы и прищурившись. Тэхун сидит неподвижно в той же позе, пялясь в потолок и положив руки на бедра, и упорно игнорирует ее комментарии за его же ошибки. «Ну? Попробуешь ещё раз?»—подпепла щеку кулаком. Пока вторая рука перебирала его рыжую копну. «Ну а какой в этом толк, а?!» — цокает языком, ловя пальцы, и склоняет голову набок, хмурясь, —«Знаешь, говорят, страстные поцелуи увеличивают производительность мозга в два раза» «В курсе, однако горький шоколад куда сильнее в этом» —строго глянула на него, что получил лишь несильный щелбан, —«И закатай губу, пока мы это не разберём, отсюда не уйдешь»       И ещё раз прошлись. Прогресс появился и довольно…неплохой, очень даже. Тот прикрыл глаза и улыбнулся слегка, говоря, что это было куда проще, чем отобрать 500 вон. А та заинтересованно ждала, когда же он вспомнит, кому надо все лавры отдать и кто мучался? Сон нагло скалится и говорит, что за мучения полагается награда. Девушка прищурилась и пыталась выискивать в этом парне какой-то подвох. Ладно. Награда — так награда. И тут же сердце удар пропускает, когда его не слишком бережно валят спиной на кровать, без труда удерживая над головой скрещенные предплечья и подминая под себя. Сон быстро берет в себя в руки, глядя, как она нависает, низко склоняясь и горячо опаляя лицо. В нос ударяет запах ее любимого флэт уайта, который недавно пили. «И? Такову награду ты желал?» — скалится в унисон с ним, сдергивая сползающие очки (ибо линзы пошли нахуй, забыла надеть) и откладывая их куда-то с сторону, и пристально смотрит прямо в глаза тхэквондисту. Все же силушки у нее действительно многовато, это начинает пугать его. «Тебе не кажется, что должно быть наоборот?»—проговорил это, но при всем же оплел ногами ее таз, неторопливо, но настойчиво притягивая ближе, а та схватила подушку и с силой ударила его, —«БЛЯ» «Принимай вызов, это бой на подушках» «Ахуела?» «Именно. Прямо. Сейчас. Живее» — Так лучше? —после завершения, любопытствует Сон, глядя не на этого старикана, а на девушку более чем сосредоточенным видом. Та какое-то время пыталась понять, где и как болит, однако толком не поняла. Она неоднозначно пожала плечами, сказала, что впринципе жить будет. А Хобин, как бы невзначай брякнул, мол, до свадьбы заживёт. Сон и Хео переглянулись и сморщились, обернулись к Ю и одновременно сказали: «Ты че, ебы дал? И не мечтай». Сангхун скрыл свою улыбку за плотной тканью маски и отвернулся. — Что дальше? —спросила Кёуль. — Не знаю, —неуверенно проговорила Данби и глянула в окно, которое едва держится и готова рассыпаться на осколки. Годовалая пыль на оконной раме накопила столько слоев, сколько нет в торте наполеон. И вся эта атмосфера здесь гнетущая, так и намекает свалить кае можно скорее. Даже по ту сторону окна, где виднеются рельсы, не было безопасно. Ведь ещё дальше-одинокий, густой лес, а у начала стояли электроэнергитические башни. Они имели V-образный корпус с горизонтальной деталью наверху, которая образует перевернутую дельту и при этом отпускали из себя несколько троссов, по которым и шла энергия, скорее всего. Дан не шипко разбиралась подробно в этих башнях и знать бы не очень хотела. Территория здесь крайне широкая, а это и не было хорошей вестью.       Ее ноги потащили ближе к выходу, хоть подышать кислородом желанным. Спокойной закрыть глаза и с облегчением выдохнуть. Выйти-вышла, а вот местность раскрыла ей иной ракурс и новые виды. Недалеко, за грузовыми ящиками находится серое здание, почти без окон и неизвестно, есть ли видна дверь. — Мы не пойдём туда, —говорит Тэхун, так и замечая чертиков в глазах своей девушки. — Это ещё почему? —удивилась. — Я бы тоже не советовал, —сказал Сангхун, — Не видел ни разу это здание, возможно, его недавно построили от лишних глаз жителей. — Разве это не то, что нам нужно? —спросила, не понимая их твёрдого решения не проверять то задание, — Вы ведь сами не знаете, что там. А если, это ещё одна точка Уроборос? Если мы сможем-… — Ты ещё не устала? Мечешься меж двух огней, —отметил Тэхун, — Лично я устал. И не хотел бы, чтобы твоя упрямость потом же саму тебя погубила. — Ты ещё не понял? —развернулась целиком Дани к нему, — Уроборос связаны со многими сферами, которые им выгодны. Ли Джинхо с ними связан — это уже факт. Это не две разные стороны, а одна, Тэхун. Если есть возможность узнать ещё что-то о корпорации, то необходимо им воспользоваться. Их нелегальное производство наркотиков связано с поставщиком. С Ли Джинхо. Это все циклично, это все «Ouroboros». — Ты больше ими одержима, чем Ли Джинхо со своей местью за «смерть отца». Понимаешь? Для тебя он что, прикол какой-то? Неужели, ты не хочешь ему отомстить? Неужели, ты предпочтешь проиграть корпорации в попытке разоблачения? Эта фармацевтическая компания более высокого уровня, и тебя туда больше тянет? Ты даже набила тату, —хватает за запястье, задирает рукав и показывает. — Мой отец работал на Уроборос. Пусть и как шпион, пусть даже когда его рассекретили. И пусть даже после этого с ним что-то и произошло, отчего тело так и не нашли, ибо его поймал Ли Джинхо, —отвечает умеренно, — Но это не значит, что мне все равно на его смерть, это далеко не так. Если бы мне было плевать, я бы не была в компании Хобина, я бы не училась тхэквондо у тебя и не узнала бы тебя вовсе. Было бы мне все равно, я так и осталась фоторедактором-геймером, что остаётся в своей «раковине» и теряет общение с мамой. Понимаешь? Мне. Не. Все. Равно.       И вырвалась из его хватки. Санг развернулся, закинул руки за голову и ушёл, насвистывая, к остальному народу. Данби нахмурила брови и глянула на здание. — Лучше я буду неправа, если там действительно ничего нет, но проверю, чем не проверю, а там окажется важная информация, —заключила Хео, — Знаю, тебя бесит это и ты, возможно, думаешь, что я пренебрегаю твоей заботой и плюю на твои чувства. Однако, это не так. Я стараюсь быть осторожной, чтобы ты не беспокоился. Это не всегда получается, да, но я пытаюсь. И это моя правда. — У тебя очень редко получается быть осторожной, —и указывает на рану, — Тебя никто не заставлял идти на него. — То есть, если на моем месте был Ыну или Хобин, и такую же рану получили, или хуже, то можно было бы удивиться? Они ведь тоже люди, и я тоже. Никто не застрахован от такого, —разводит руки в стороны, — А если бы они не смогли? Или я бы не смогла? Ты бы так и так чувствовал злость и вину. Ладно, проехали. Я не хочу ругаться. Это не самое лучшее решение. — Ну, да, ведь ты все равно сделаешь по-своему, —закинул руки в карманы рыжий и направился медленно к компании, — Не убеждай меня лишний раз думать, что я прав, когда ты окажешься в беде, а рядом с тобой никого не будет, просто потому что никто не знает куда ты пошла и что взбрело в голову. Я предупреждал. — Мог пойти со мной. Ладно, хорошо, я услышала тебя, спасибо за предупреждение, —и уверенно зашагала в сторону того неизвестного здания. — Блять. Какая же дурацкая идея это была, —он, пыхтя, еле-еле следовала за ней, что на добрых двадцать шагов был впереди. И когда своими длинными ногами догнал ее и даже обогнал, он остановился перед ней и щёлкнул по лбу, — Ты реально издеваешься. Я уже устал. Тут и двери нет, сама же видишь. — Любопытное заявление, ибо происходит несостыковка, —потешалась над ним, чуть останавливаясь, — Когда мы совокуплялись, в тебя демон вселился будто. Еще и еще, и еще. А тут завозмущался. Знаешь, почему тут нет двери? Потому что это слишком просто, здесь, скорее всего, другой способ проникновения. — Ну, да, подвал какой-нибудь? — Почему бы и да? Видишь, со мной у тебя и мозг работает! — Пиздов сейчас огребешь, гений.       Хео почувствовала лёгкие брызги и подняла голову, наблюдая, как дождь начинает усиливаться. Рыжие локоны тут же обрели кирпичный отлив, красиво прилипая ко лбу, а черная майка обтянула напряженные мышцы, показывая рельеф. — Будешь так нагло пялить-учту за домогательство. — Ты сам ходячее домогательство! —передразнила его, злобно фыркнув себе под нос. Поиски подвала оказались крайне малоуспешными, а потому Тэ уже чуть-ли не с победой хотел гордиться своей правотой, пока под его ногами не раздался хруст чего-то неприятного и звонка металла. — Вот черт, —дернулся Сон и присел на корточки, убирая листву вместе с землёй, — Гляди. — Ого, да ты настоящая ищейка, —нависла над найденным и потрепала парня по голове. — Ещё раз назовешь хоть как-то меня псиной, и ты месяц драить доджанг будешь, —зарычал неголующе сам юноша, — Случайно нашёл. — Здорово, —хлопнула в ладони и застала люк, — Откроешь? — Посмотрим, —Сон прищурился, уперся локтями в колени и с силой поднял тяжёлую крышку. Данби фонариком посветила в, казалось бы, бескрайнюю дыру, которая вела вниз. Спуститься лишь только можно с помощью лестницы, — А если она ведёт в канализацию? — А если нет? — Да блять хватит вопросом на вопрос, —пробурчал, — Вот если я из-за тебя испачкаюсь, будет вообще не круто. Вот и лезь первая, дамы вперёд. — Тогда держи, —передала ему свой светящийся телефон и уже с решительностью спустила свой низ на лестницу, чтобы в дальнейшем было легче спускаться и держаться при этом за трубы. Тэхун готов был покрутить у виска и что раз назвать ее ебанутой, но в этом был как раз и шарм, который, как ни крути, ему очень нравится. Таков закон природы. Сон внимательно следил за ней и с каждым разом понимал, что она была на полном серьёзе. Передав ей телефон, та ушла в темень и только горящий шар в самом внизу помогал ее видеть. — Ты там жива? —спрашивает. — Да, спускайся сюда, здесь не так глубоко как я думала, —эхом разнесся голос девушки, — Ну же! Зассал? — Обойдешься, —подытожил сиюминутно, наконец надумая спуститься к ней. Ну, раз она сказала, что не все так плохо, то значит все нормально, верно же? Тэхуну не хотелось лезть в какую-то грязину, пачкаться или случайно порвать вещь. Как только юноша через брезгливость спустился к ней, то посветил своим телефоном длинный коридор, в котором выглядело все не так заброшенно, даже краска со стен не слезла. — Ахуеть, —с удивлением произносит Сон. — Ахуеть-это когда тебе зачет автоматом ставить препод. Ахуеть-это когда купил сырок глазированный по акции. Ахуеть-когда тебе продали энергетик без паспорта, хотя тебе уже больше 18. Ахуеть — когда спина начинает болеть и уже начинаешь теплее одеваться. Ахуеть-когда с компа вылетает игра, ты уже смирился, а там сработала вовремя автосохранение. — Не поленилась же, —покосился, — Общение со мной тебя, кажется, подпортило слеганца. — Когда кажется — креститься надо. — Мы не в церкви. — Аминь, блять. Перекрестились и пошли, —она на полном серьёзе помолилась и перекрестилась, а тот в полнейшей недоумении все же позволил себе покрутить пальцем у виска в ее адрес. С каждым разом стук капель о пол становилось труднее слышать, а коридор становился бесконечнее и бесконечнее. Горел лишь единственный фонарь бледно-зеленого оттенка и то напоминал миганием своим, что едвп держится, чтобы не погаснуть. — Я как будто застрял в хоррор-квесте, —произнес он. — Ага, по мотивам Silent Hill или Resident Evil. Если бы мы там оказались, точно бы всех твоей перебили, хотя я не против конкретно испугаться и почувствовать адреналин и страх, —заглядывая по уголками стен, произнесла юная леди, — Главное, чтобы не как в Phasmophobia, призраков я терпеть не могу. — Ты все игры что-ли знаешь? — Нет конечно, только самые интересные для меня, —сказала честно, — И все же, Silent Hill для меня в приоритете. — Ну и почему? Из-за тех уродливых манекенов, или может из-за скримеров? А, или из-за того чувака с пирамидой вместо бошки. Ты видела его бандурины? Он одним ударом разносит. — Это да, он почти неуязвим. Однако он, скорее, является проявлением чувства вины Джеймса Сандерленда и его агрессивного желания наказать, существующим, чтобы сохранить его человеком и помочь ему вспомнить свои прошлые поступки. В какой-то степени он олицетворение палача, —с некой ноткой фанатизма, призналась Данби, — В каких-то частях игр можно было его встретить с манекенами, которые застывали с ним в эротических позах. Говорили то, что он насиловал. — Так, хватит. На этом закончим, —отмахнулся и остановился, — Чувствуешь этот запах? — Нет, какой запах…? —она прикрыла ладонью нос, ибо стало крайне тяжело дышать из-за какого-то странного аромата. Тэхун прикрыл нос и рот и тут же оперся плечом на стену, кашляя, — Тэх-кх-ха, кха, Тэхун? Чертовщина… — Тяжело…дышать…—сморщился Сон и прижал Хео к себе, да так, что невозможно было толком увидеть, что происходит, — не…дыши этим…закрой глаза быстро.       В глазах темнело, она пыталась сделать все, как велел парень. Сон, неожиданно для нее, грохнулся на бок и у той в голове зазвенело все. Больно и так страшно от неизвестности. Внутри так неприятно и холодно. У нее было предположение, что этот газ распылили специально, и специально для них. Если это так, то это проблематично. Открыть глаза было с трудом, и пошевелиться также непросто — чтото плотно стягивало ноги, а голова пухла от чего-то. Дан стала ориентироваться в пространстве после нескольких морганий. Вокруг такая же темнота, кроме соседней комнаты, где был приглушенный синеватый свет и все медицинское оборудование. Вот только все вверх тормашками. «Нихрена себе!» —застала Хео то, что ее ноги связаны, а сама подвешена на прочный крюк. Она попыталась достать сотовый из кармана чёрной ветровки, вымучено застонав, — «О, отлично, разрядился… я так давно этого хотела» — пару раз для большой убедительности потыкав на кнопки, поджимает губы. В ее комнате тьма-тьмой и только с мед кабинета иногда прокрадывается тот отблик. Осмотревшись, она прикрыла себе резко рукаси рот и издала немой крик. Рядом с ней висел едва ли целый труп, живьем насажен на эти ужаснейшие и острые крюки. Кожа едва держала мертвеца, ей казалось, что ещё немного и порвется, рухнется тут же тело. Пахло дурно, а находится в таком положении — мучительная смерть. Кровь стекала с него. Капли в тишине напоминали о том, что ещё немного и начнёт сходить с ума, хотя казалось бы, куда хуже? Она заметила на этом окровавленном трупе воткнутый, кажется, кухонный нож. Таким запросто не только убить можно, но и много каких плохих вещей сделать можно. «А вот сейчас я реально будто в какой-то хоррор-игре, уже даже не смешно» —пролетело в голове и решила, что необходимо раскачаться хоть каким-то образом и вытащить из него этот гребанный нож. Пока хотя бы никого нет. Оказывается, раскачаться вверх ногами было не так просто, пришлось снова напрячь все группы мыщц, чтобы добиться раскачки. Выглядит, как груша для битья. Не самая приятная для нее новость. Инстинкт самосохранения и желание жить творят порой чудеса. Как только рука мёртвой хваткой ухватилась за мягкую рукоятку оружия, она резким движением вынула его из плоти. Вонь, кажется, после этого разнеслась только сильнее. «Прости, что пришлось забрать у тебя, он мне нужнее» —как бы в мыслях извинилась перед ним, —«Черт, плоховато становится, надо быстрее»       Напрягла свой пресс, который благодаря рыдему парню все ещё есть и не исчез, она подняла свой верх и ухватилась свободной рукой за канат, а второй начинала перерезать веревку. На щиколотках синеватые шрамы от грубой верёвки. Ни обуви, ни того пистолета, ни каштаны. На ней только тонкая майка, которая элегантно прикрывала грудь и слегка торчащие соски; не ее спортивные штаны — какие-то леггинсы, что натирают задницу и очень ее подчёркивает. На руках какие-то красноватые пятна. Веревка сразу не резалась. Либо лезвие тупое, либо реальный прочный материал. После долгого кряхтения, мучений, веревка все же отрезалась и та негромко рухнула на кафель. Благо, не головой.       Все же странно, все отобрали, а телефон оставили. Хотя, он же разряжен, кому он сдался? Прижавшись к стене, она почти беззвучно выдохнула. В этой комнате нет Тэхуна, что больше всего ее и беспокоит. Надеется на то, что никто с ним ничего не сделал. Она сморщилась и подкралась к панорамному окну медицинского кабинета. В отражении виделись встормошенные волосы, бледные кисти и охристые, стеклянные глаза. Данби смотришь на себя, словно увидела самый главный, ночной кошмар. Рядом была дверь, которая была чуть приоткрытой. И из маленькой щели сочился охотно свет.       Но кто-то ее ногтями, что судя по всему никогда не подстригали в этой жизни, схватили за руку. Проникая ими в нежную плоть на руке, ощутился запах свежей крови. — Не кричи. — Пошел нахуй, —локтем ему зарядила прямиком в челюсть. Из-за лужи крови с того трупа, человек в темнота пошатнулся и та, ударив самым элемкниарным приемом тхэквондо, умудрилась повалить его на кафель. Силуэт его виден, наверное, глаза привыкли к тьме. Но затем стало видно белый халат. Девушка подносит конец лезвия к его глазу, — Где мой парень? — Прошу, успокойся… —поднял ладони перед ней и та провела длинный надрез, стараясь не задеть хрусталь глаза. Разнесся вопль, а кровь так и заливает его глазницы. Хео с силой ударила ему по лицу и тот, зарывшись руками, прикрыл рот. — Выбор у тебя не велик, —поясняет та и поднимается, — Поэтому будет лучшим исходом, если ты скажешь, что вы сделали с моим парнем. — Он…он…кажется, агрх…больно… —проскулил, — Он в операционной… — Как туда добраться?       Тишина. Видимо, ответа не поступит вовсе. Та заулыбалась, покачала медленно головой и сказала: — Хорошо.       Не спрашивая разрешения, заталкивает ему в рот остатки перерезанной веревки, берет за шкирку медицинского халата и тащит за собой в кабинет. Открывает дверь и заталкивает с силой его туда. На другом конце была такая же дверь, Хео медленно пошла туда и закрыла ее. Стоило только обернуться, как она слышит запыхтенное дыхание возле себя и грубый хирургический предмет у горла. — О, ну это уже очевиднее даже твоей жизни, —закатила глаза глаза, — Ну, давай, придумай какую-нибудь воодушевляющую фразу или что там говорят те, кто на грани смерти? — Что ты несёшь, чокнутая?! — М, не густо, думала, будет куда банальнее, —вздохнула, — Должна признаться, ты меня приятно удивил, шестерка уроборосовская. — Ты-… —и та перехватила неизвестный предмет для операции, напоминающие большие щипцы, схватила его за гриву и ударила затылком об металлический шкаф. Девушка аккуратно откладывает грязное лезвие в металлический лоток для разных пинцетов, скальпелей. Он, как ребёнок, всхлипывает, поджимая дрожащие губы, пока та пальцами добралась до плеча. — Ты мне так и не ответил, где та операционная? Понимаешь ли…если с моим парнем что-то случится, то лучшим исходом будет то, что вы будете здесь валяться. А худшим-мертвыми, —поясняет, — Видишь ли, я психически неустойчива к смертям своих близких. Поэтому будь хорошим и не раздражай. — З-здесь…много…людей…ты не смо-… — Не смогу? —передразнила его, заливаясь тихим смехом, — Не выйдет лишь потому что много медицинских работников? Любопытно. Разве количество так важно? — Ох-хра…—он уже хотел было связаться по рации с охранным персоналом, как та воткнула ему скальпель точно в запястье. Он почувствовал, как девушка стяеула с его ног ботинки на шнуровке и надела их на свои ноги. Затем обошла стол, взяла бутыль, марлю. — Я вроде ясно выразилась: будь хорошим и не раздражай, —начинает ходить вокруг него словно наслаждаясь страхом, его страхом, вперемешку со слезами, запахом крови. Держит в руке рацию и слышно там шипение и хриплый мужской голос, который говорит: «Доктор, у вас все там хорошо?». Хео скаляще улыбается ему, глядит словно в душу. Опускает руку на его горло, медленно сжимает, опуская голову и нос к шее, говоря: «Давай же, зови на помощь, они же тебе помогут?». — ПОМОГИТЕ! ОХРАНА-А! —завопил тот, а та плхлопала по щеке его и сказала: — Ай-да молодец, сам себя и других в могилу свёл, ну что за эгоист…? —саркастично ответила та и уместила руки на бедрах. В рации все затихло. Перебитые ноги чем-то железным все ещё у доктора ныли и немели. Ему тяжело встать или ползти. Но словно чувствовал, что это еще даже не цветочки, — Сколько таких у Уроборос баз? М? Наверное, очень много, ведь там платят столько денег. — Кто ты…? —дрожащим тоном задаётся. — Очевидный вполне ответ. Тот, кто хочет выжить и вытащить отсюда своего парня, —дернула плечом, — Ты хоть бы трупа оттуда убрал, а то висит один. Хотя, к нему ведь скоро пополнение поступит. Кстати…       И присела перед ним. — Ты веришь в Бога? — Н-нет?.. — Это хорошо, есть стимул поверить, —последнее, что он услышал, а дальше она нащупала рубильник и выключила свет.       Дверь, что была заперта, тотчас выбил один из мужчин в форме, у которого было не менее внушающий ствол. Из-за открытой двери в темном коридоре показался корчащийся доктор. — Док, что с вами? —он со строгим видом подбежал к нему, убрал оружие и попытался понять, что с ним вытворили такое и какой же зверь на такое способен. Мужчина закричал ещё сильнее, указал пальцем позади охранника, а тот не успел повернуться как удар металлическим проехался по его почти бритой голове. Он упал на бок, но тут же приподнялся на локтях, постарался сообразить, сконцентрироваться. И если бы не едкий запах у носа и марли, и падение, то может быть и увидел лицо человека, который сделал это с ним. — Вроде большой, а мозгов — с грецкий орех, —сказала она, вынимая из обмякших рук ствол, — Ну? Помог он тебе? — Пожалуйста… — Я не собираюсь убивать, —цокнула она, будто это видит уже не в первый раз, — Зачем мне вы? Я просто помучаю тебя до такой степени, что сам захочешь умереть и сам себя убьёшь.       Цокнула от его испуганного лица, но доктора больше шокировало то, что девушка без лишнего стыда стянула с охранника штаны и переоделась за столом. — Ну, или лишу тебя глаз, —оценивающе глянула на наручники, — О, пригодится может. — Не-ет… — Дурак что-ли? —глянула на него озадачено, — Я не серьёзно. — Я все скажу!.. — Проходили уже это, —разочарованно помотала головой, — Неинтересно. — Я скажу, где операционная! —завыл. — Нет, сама узнаю, —дернул бровью, — Есть портативный аккумулятор? — Ч-что?.. —вылупил глаза. — Powerbank, устройство, что заряжает телефон не от зарядки, а от тяжёлой бандурины, —сказала. — А…Есть! Есть! В тумбе!.. — Чудненько, —прокомментировала она и залезла в первый ящик. Там было куча бумаг с одной стороны, а с другой — телефон, и рядом это устройство. Она молча взяла его, подключила к своему телефону и закинула в карман, закрыв на молнию. — Ты правда меня не убьёшь?.. —спросил. — Зачем? Ты уже калека, —и указала на ноги, — Я калек не бью.       Развернулась и ушла в светлый коридор. Голубые всплески света переливаются ярким неоном по потолку. Она прикусывает (на глаза рефлекторно подступают слёзы от пронзающей боли) до невозможного искусанную нижнюю губу, попутно слизывает каплю крови. Здесь люди куда жестокие, чем она, и в чем будет ее вина, если их перебить? Голова все ещё болела. И та мгновенно затыкает рот ладонью, содрагаясь всем телом. «Нужно найти Тэхуна, к черту это гребанное место»—разум все ещё подкидывает здравые мысли ей, —«Пусть они его не тронут, пусть не тронут, пожалуйста…»       Он лежал на кушетке и долгое время не мог понять, где находится. В голове сплошной кавардак, а одна мысль, что что-то случилось с Дан — выводило его наизнанку. Как только воздух заново стал наполнять его лёгкие, он больше не мог сдерживать себя. Все внутри разрывало на части, голова раскалывалась, а сердце больно сжималось. Оно пропустило удар, а потом второй и третий. Тэхун не знал, как ему дышать. Глаза начали печь, а слёзы все больше накатывать, но все же выдержал своё лицо без эмоций. Дернувшись конечностями, понял, что ему ремнями перекрыли способ побега. Отлично. В душе начинала образовываться пустота. Чёрная дыра, которая заполнялась болью от мыслей. Сон не знает, сколько времени прошло с момента, как упал без сознания. «Дерьмо…»—подытожил тхэквондист. — Очнулся? —внезапно с голосом и включили яркий свет, из-за чего Тэ зажмурился и сморщился. Перед ним показалась взрослая женщина в белом халате, в руках у которой были вещи, принадлежащие Данби, а за спиной как раз ножны с катаной. Тот оживился моментально. — Где она? —резким порывом дергает руками. — Ты о твоей подруге? — Нет блять о вашей мамаше, —огрызнулся, — Где Данби? — Мне очень жаль, но она мертва, —проговорила.       Тэхуну показались будто эти слова, прошлись по разуму туманом и растворился, а потому снова спросил, но ответ точно такой же. Женщина не выразила ни одну эмоцию на лице, только вещи упаковала в перчатках в специальную упаковку и наклеила какой-то стик, подписала что-то маркером. — ГДЕ БЛЯТЬ ОНА? — Я ведь ответила, юноша. Она мертва.       Парень смаргивает первые слёзы. Его впервые накрывает такой сильной истерикой и единственное, что спасает — одинокий потолок, на котором не было буквально ничего. Он ни разу не позволял себе проявить слабость, держался до последнего, строя из себя самого сильного человека на планете. Но это снова случилось. Последний раз его так трясло со смерти Ли До Уна. Это опять случилось. Опять. Опять. — Вы залезли на чужую территорию, вы не имели право сюда забираться, —произнесла она. — Иди нахер, сучка, вам никто не давал права убивать человека?! Мы вам ничего не сделали. Откуда мы знали?! Что блять у вас шабаш эксперименталов. Что вы здесь делаете? Люлей мучаете? Препаратами пичкаете? Уебки. — Твои чувства вполне нормальны, —снимая перчатки и выкидывая их в мусор, ответила женщина, — Но это частная собственность, и вам не следует знать, чем мы занимаемся. Все строго засекречено. Нам не нужны лишние свидетели. — Она не мертва, —смеётся, почти сумасшедше, — Не мертва. — Не отрицай очевидного, я отпущу тебя с условием того, что ты будешь молчать, —отметила, — Ты ведь хочешь жить? Жизнь ведь важна для любого. — Она не мертва. — Ты не услышал меня? —и насильно повернула его к себе, — Она мертва, хватит повторять одно и то же. Если не прекратишь, то сляжешь как и она и никто о вас даже не вспомнит. Думаешь, нам нужны проблемы с детишками? Вы — лишь глупые дети.       Горе поглотило, въелось в кожу, сжигая. Она емв стирает тыльной стороной ладони, слёзы с щек, гордо поднимая голову вверх. Больше слабым он себе быть не позволит. Уничтожит все свои стороны, сотрёт в порошок свою личность и уничтожит всех, кто посмел сделать больно. Ему и ей. — Мы договорились? Я отпущу, если замолкнешь. — Пошла нахуй. — Видимо, ты твердо решил, —она подошла к столику и стала что-то вскрывать, — Что ж, отговаривать не стану.       Он, кажется, в гневе не осознаёт происходящего. Вдали слышан лязг и звук разбитого стекла. Это не пугает, лишь забавит. Тэ даже не дёргается, смотрит диким зверем, усмехаясь. В кабинет забегает юноша, что держался за бок окровавленный и залепетал: — Старшая, старшая! — Ассистент Шон, что случилось? —когда обернулась к нему, то застала всю красочную картину, — Господи, ассистент Шон, что творится?! — Старшая…— пытается образумить он. Парень смело выходит из укрытия, поднимая руки в примирительном жесте, начиная подходить кошачьей походкой, — Простите.       И падает прямо перед ней, а за ним как раз стояла лиловласая в не менее кровавом халате. Она, тут же снимая с предохранителя оружие, дуло направила на нее. — Салют, два метра ростом, ты же, надеюсь, не ныл? —подмигнула желтоглазая Сону и зашла полностью в кабинет. Женщина подсуетилась, схватила рацию в руки и закричала строгим тоном: — ОХРАНА, СРОЧНО НУЖНА ПОМОЩЬ В ОПЕРАЦИОННОЙ ГЛАВ ВРАЧА. Прием! — Кажется, они не слышат? —и из-за спины вытащила рацию, с которой как раз и раздались последние слова врача, — Забыла предупредить об этом, моя оплошность. Ну? Что делать будем? — Дан… —Тэхун дернулся и почти обрадовался, но женщина с серьёзным лицом быстро приставила лезвие скальпеля к горлу парня. — О, кажется, ситуация патовая, —закатила глаза та, — И что? Предложишь опустить оружие? — Иначе здесь будут два трупа. — Хорошо… хорошо, — повинуется: медленно начинает опускать оружие, редко моргая блестящими глазами. Берут за живое. Тэхун замер и лишь затаил дыхание. — Что ты сделала с работниками?! —взьелась глав врач. — Напугала до усрачки, —раздался выстрел.       Сон прилично ахренел, когда та выстрелила не в женщину, а в люстру, из-за чего снова погрузилась тишина, и единственным светом было лучики с коридора. Он видел силуэтно, как Хео фурией оказалась перед ней и выхватила из ее руки скальпель, конечно, пожертвовав своей тыльной стороной ладони, которую врач случайно порезала. Ассистент, ещё будучи живым, начал звать по имени старшую, но он перед собой заметил, как желтоглазая с силой прижала щекой к металлическому столу и надела на нее наручники. — Дрянь! —крикнула истерично. — Не боись, они живые все, ну, кто-то просто калекой остался, кто-то просто дышит эфиром, кого просто заперла. Тоже мне, —пожала плечами она и дернулась к Сону, — Ты в порядке? — Ты вся в крови… — Ну, а как ты хотел? —нахмурилась, развязывая, — Либо так, либо никак. Извини, мне стоило тебя послушать. Я не права была. Беру свои слова обратно. Я испугалась за тебя. — Как мило, —ответила женщина, что стояла у двери спиной и что-то сенсором набирала, — Господин Чанг найдёт тебя и покарает за то, что устроила тут. Мы не любим головорезов. — Ого, что? Головорезов? — громко смеётся, искренне и с такой забавой, что стоящая перед ней откровенно теряется, уже сто раз пожалев, — Уважаемая глав врач, я — не головорез. Я никого из блока не убила, они живы. Да, еле дышат, но они не мертвы. Кроме одного, который был подвешан со мной. Только убит он не мной, а вами. У вас здесь трупы, что подумают люди, когда узнают об этом? — Именно поэтому вы не выберитесь отсюда, —прорычала та. — У, какая злая тетя, —из-за этой же двери вышел мужчина в маске и, не разбирая, всадил жестоко пулю ей в висок. Порождая жестокость, люди получают ее в ответ. Когда в кабинете включился свет, девушка узнала человека. — Сангхун? — Здрастье, у вас тут собрание было что-ли? —неловко встал на пороге, — Припоздал я малеха что-то. Старею. Вы в порядке? — Как ты здесь, дядь, оказался?! — Так я шел за вами, а потом вы попали в газ, я решил схитрить немного, и последовал за охраной, что вас сюда притащила. Хотел было по-тихому зачистить, но, кажется, Данби сделала это раньше меня. Молодец, что не убила никого, —загордился он. — Что теперь? —спросил Сон. — Ну, можем здесь остаться, найти информацию, а затем свалить. Глав врач не успела отправить, кажется, —он провел по сенсорному устройству и отменил отправку сообщения, — Чудненько. — Камеры, —и уеазывает на угловые камеры. — Они не действуют, —приспустил маску и улыбнулся ей, — К тебе пошёл один охранник, а второй остался на строже. Я его прибил и отключил камеры, хорошая ведь командная работа, что скажешь? — Вы — психопат, вот что сказать надо, —прорычал Тэ. — Прошу прощения? —удивился, — А ты бы что сделал, если бы они убили Данби? Ты хочешь, чтобы вас прикормленные менты туда-сюда возили и к суду приговорили? Мне кажется, ты не горишь желанием быть молодым преступником. — Это не меняет того, что ты убил людей, дядь. — А ты привык ножками махать, не задумываясь над тем, что порой необходимо убивать, —на сей раз тон Санга стал чем-то знакомым для Дани, — Если для тебя убийство это что-то запредельное, то тогда тебе тяжело будет с дочкой правительственного агента жить. Потому что у нее до ужаса его навыки, он тебя учил? — Вы знаете моего отца?.. — Не ведись на это, он может врать. Он опасный человек. — Но я ведь тоже опасна, согласись? —печально глянула, — Откуда вы его знаете? — Всему свое время, я не могу пока рассказать. Не место здесь говорить о таком. Могу лишь пометить, что ты куда ближе к прошлому находишься, чем когда-либо думала. — Не понимаю. А ты? —смотрит на Тэ. — Я тоже.       Он словно главная шишка. Он не может против Уробороса прямо пойти, ибо там противный мужлан. Никогда не нравился, и, как назло, тот слишком часто маячил перед его глазами. Однако Санг свои принципы уважал, поэтому, того не трогал, лишь следил. Но однажды, пару дней назад, на поверхность вспылили загадочные подробности: как раз этот Чанг, «воровал» не только многовато бабла из денег, что выплачивали обычные смертные за лечение, или нарики, но ещё и злоупотреблял детской порнографией. Вот поэтому он оказался во втором блоке, чтобы забрать флешку, но тут оказалась Данби и Дахён.       Забрав свои вещи, Хео планировала свалить. Подальше. Сангхун сказал, что здесь только время потеряем, да и она ещё ту флешку ведь не открывала, а надо было. Но из-за учёбы, экзаменов и ещё навалившихся проблем, признаться честно, забыла. Просто забыла. Выйдя наружу тем же способом, она вылезла из люка и глотнула свежего воздуха. — Ну и воняло же там, как будто… — Кто-то сдох?! —Тэхун огрызнулся. — Ну ёперный театр, чего ты въелся вдруг? Если ее не убить, тут столько народа было, и никакие твои красивые ножки и она не поможет, —взмахнул руками, — Юноша, я же вам ничего не сделал, а глядишь на меня, как на предателя страны. Вот в наше время!.. — Просто помолчите, —синхронно ответили те двое и покосились друг на друга. — Думаю, вам стоит поговорить, —развернулся и ушёл в неизвестную им сторону. Странный мужик и всегда улинивает куда-то, шкуру свою что-ли спасает?       Вообще, Сон Тэхун не такой уж и грубый. Да, немного агрессивный и совсем капельку любит бить любого, кто не так взглянул. Вот только разве это минус? Кто знает. Данби чувствует неловкость впервые за это время и смотрит куда-то в сторону, но не на него. — Прости. Мне стоило послушать тебя и не лезть в эту авантюру. А сейчас неизвестно как это обернётся, если в тот раз мы сожгли базу вместе с телами, то на сей раз там живые люди. — ВЫ СОЖГЛИ ЧТО?! —Тэхун хмуро глядит, с взаимным недовольством поглядывая на девушку, — Сожгли ебаную базу Уробороса с людьми?! — Мы изначально были с Су и Чханом на другой базе, там вы застукали людей, что производят тот наркотических препарат, —пояснила, — Затем мы обнаружили, что там есть точка куда информативнее, потому проникли туда. А вообще я по отслеживанию телефона Ву нашла там его…мёртвого. Его… Джун Хён убил. А его Дахён. За это уж ей спасибо. Она и Сангхун зачистили ту базу и сделали так, что сработала повторно режим самоуничтожения. И осталось у меня от него…—показала на часы и флешку с пакета, — Только это. Извини меня. Опять все так запоздало рассказываю и нервы тебе треплю, у меня плохо получается быть хорошей девушкой, не говоря уже как о хорошем друге. — Дура ты, —совершенно спокойный. Он глубоко выдыхает, переводит взгляд на нее и видит до жути довольное лицо. От этого несдержанно плывёт в ответной улыбке, потирая переносицу. — Знаешь, —трется об его плечо, — Каждый раз, глядя на тебя, понимаю, что в школе мы куда чаще виделись. Странно, что мы толком не помнили друг о друге. — Ты мне была не интересна, как и я тебе. Все просто. Хотя, я согласен, постепенно приходят воспоминания. Мы действительно частенько пересекались.       Данби, будучи школьницей, пыталась понять, какого черта все вокруг так восхищены этим хулиганом Сон Тэхуном. А тот, точно такого же мнение о ней был, ей богу. Темноволосый (это было до того, как он покрасился ради Ли До Уна, а у него были тогда темно-русые волосы), конечно же, читал все эти рассказики от журналистки, и да, они в какой-то степени даже интересны, но к своему собственному стыду даже слегка завидует.       Иногда молодому человеку кажется, что его сжимает в оковы вовсе не затянутые бинты от тренировки, а странная обида на общество, потому что Хео Данби явно переоценена, и Сон в этом абсолютно уверен.       Ну а когда они встретились в клубе журналистов, Хео молча вылетела из кабинета и рванулась в туалет. Все так накатывает ее, а этот чертов придурок действует на нервы. Ему же плевать, что она чувствует. Та с каменным лицом забегает в кабинку и дрожащими руками вытащила таблетки.

но нᴇ помогᴀют всᴇ эти тᴀҕлᴇтки хоть нᴀ стᴇнʏ лᴇзь и пᴀльцᴀми в ᴘозᴇткʏ хочᴇтся нᴀᴘʏжʏ, тᴀм жᴇ тᴀк кᴘᴀсиво можᴇшь ʏлыҕнʏться, это жᴇ тᴀк мило

      У нее поступила аллергия, и все это из-за горячего шоколада, что Роуз принесла ей, не зная, что у нее аллергия. Девушка спустя час, а может и два, вылезает с недовольным лицом оттуда и вытирает тыльной стороной ладони рот. Она глотала почти на сухую, таблетки иногда вставали поперек горла и приходилось смачивать слюной. — Кое-кто выглядит так, будто ее кошка высрала, —говорит голос, из-за чего Данби косится на шутника, оттопыривает средний палец, и морщится в его адрес, что парит электронную сигарету. — Что, хуёв насосался и перешел на сигареты? В курсе, что от сигарет член усыхает? Нет? Ну и катись к черту, и без тебя плохо, кем бы ты ни был. — Ахуевшая блять что-ли? —та ускользает от его хватки и мчится обратно в кабинет. Чего уж говорить, а в шустрости ей не занимать. Темноволосый посылает ее на все стороны, понимая, что эта сучка ещё попляшет. Перед ним. Или на нем. Ему похуй. Имени ее не знает, но таких блядин впервые встречает. Его тошнит от девушек. От таких и подавно.       Роуз и Хиёри — школьные подруги Хео, ну, точнее, те единомышленницы, с кем вроде не скучно и забывает Данби об одиночестве на какое-то время. Роуз приходила чуть ли не к Хео домой с извинениями, просила простить ее, что вовсе не знала, что у Лан ещё аллергия на шоколад. Та и не сердилась на нее. В школе они не всегда ходили втроем, ведь учились в разных классах. Роуз была из тех, кто собирала все сплетни и рассказывала им.       Ведь именно она разглашивала о том, что поговаривают многие о том, как же Сон Тэхун чертовски красив и в равной мере опасен. А он и не представляет, что смерть ходит за ним по пятам. Этот парень ну уж крайне высокомерен, заносчив, он циник, но не лишен харизмы. Тхэквондист пренебрежительно относится ко многим вещам, топчет чужие сердца, когда его собственное давно обратилось в камень. Возможно, отец смотрит на сына и порой не узнает его. Хансу хотел бы верить в то, что найдётся же ли человек, что обуздает его?       Днем помогает отцу в доджанг, но вечерами исчезает бесследно.       А когда Сон встречает Данби мимолетно, в том коридоре, не успевает толком осознать, как та уже сиганула в окно и рванула по полю в сторону выхода. «Чокнутая что-ли? Стоп, это же та блядина»—теперь он насторожился, а потом отмахнулся, —«Какое мне дело, пусть пиздует»       Он закинул руки в карманы и вышел на улицу, чтобы покурить за школой и насладиться тишиной, которая иногда ему так необходима. На уроке сидеть он смысла не видел, а потому хотел как можно скорее зажечь сигарету. За территорией школы пахнет иначе и мир другой. Свободный. Мимо проходя, замечает на лавке ту лиловласую, что по-хозяйски устроилась головой на коленях Хиёри. Она тянется, зевая, с некоторым раздражением натягивая рукава толстовки на руки. — Тебя все тот мальчик докучает? —спрашивает та. — Ага, настырный, напущенный индюк. «Это я ИНДЮК?!» —вцепился пальцами в кирпичную стену Тэхун, —«Сучка, я же тебе волосы все вырву» — Что он сегодня сделал? —звучит осторожно и тихо. Теплая ладонь касается волос Дан, ласково поглаживая и массируя. Хео на это действо моментально расслабляется, но лицо все ещё хмурое, а прикрытые веки с густыми ресницами чуть-чуть дрожат. — Нашел мой личный дневник и стал читать мои стихи вслух, —ответила, — Ему было мало скетчбука, а потому я взяла и налила ему сока в рюкзак и кинула его же бычок в страницы тетради, что сдал преподу. «Ах-ха, нихуя че творит, хорош» —закусывает щеку и вдруг ударил себя, —«Я что, слежу что-ли? Это она должна, ибо я ведь для девчонок красавчик»       Хео ещё пару мгновений лежит, вдыхая чужой запах мыла с клубникой и ещё чего-то сладкого. — Не боишься проблем огрести? На учете на пару с Сон Тэхуном будешь, —слабая ухмылка заставляет приоткрыть глаза, заставляя тк слегка смутиться, отводя взгляд. Отложив телефон в сторону, она говорит: — Это кто? — Чего? Шутишь что-ли?! — Я серьёзно. — Ну парень-хулиган, его вся школа боится, он ведь занимается тхэквондо. Говорят, у него отец спортсмен великий. — Да какая разница? —фыркнула Хео, — Знать его не знаю. — Ты что, он же к нам в клуб заходил. — А, этот…ну и тем более, ещё один остолоп, только ножками махать горазд. Пусть валит выпендриваться на тех, кто сильнее его, —отмахнулась. — Дан, мы же подруги. Что случилось?       Они далеко не друзья, она не считала их своими друзьями. Знакомые. Ученики с параллели, но не д р у з ь я. Она не подпускала их близко к сердцу. Никогда.       Сон уже хотел подойти к ней, но его отвлек парень какой-то, с которым по итогу курил и отжал у него пачку сигарет. Курили не так долго и почти без настроения, а как только вышел оттуда — девушек не было. Он не всегда замечал ее, они кажется редко виделись, а если и виделись — то пиши пропало.       На похоронах Ли До Уна они оба были не в себе. Один другого хлеще. Хео ненавидела его, ненавидела всем сердцем и готова была высказать все дерьмо накопившееся, а по итогу просто убежала. Знала бы, что он тогда чувствовал из-за нее. Плакать уже не мог, и находиться тут уже и подавно. Когда вышел из здания, заметил, как та сидела недалеко от заведения в черном костюме и смотрела в никуда, втирая слезы. Сон не задумался и встала перед ней, и так стоял молча какое-то время. Она смотрела словно сквозь него, только шептала: «Это ты виноват. Из-за тебя он умер. Это только твоя вина. За что ты так с ним?»       Он ничего не ответил, просто ушёл.       Многое прошло с тех пор. Когда она выпустилась, больше его и не видела, да и толком не вспоминала о нем, забыла все, что с ним было связано. Эта школа будет гореть в мыслях ее. Лишь в мыслях… Она надеялась на то, что больше ни ногой туда не придёт, но не тут-то было. Однажды ей приходит сообщение от учителя корейского языка о том, что хотела бы, чтобы Данби пришла как выпускница, замотивировала выпускников свокй длинной речью. И все бы ничего, только со школы забросила всю гребанную журналистику. По горло оно стоит. Напару со статьями, литературой, сочинениями и кучей бумаги в комнате, что путается друг с другом и порой хрен что найдёшь. Ей пришлось согласиться, ибо человек хороший и почему бы не попробовать себя в роли оратора, который может быть действительно замотивирует выпускников.       Когда настало время, день, учитель ждала очень сильно свою любимую ученицу, которая всегда была не от стада всего. Она жила своей жизнью и этим очень нравилась, могла сказать все в лицо, и при этом сне перестать быть шикарной. — Мисс Чаён? —раздался голос и в кабинет вошла девушка. — О! Ты пришла, как я рада, что ты согла-… —стоило только обернуться учительнице в сторону выхода, как заметила свою любимицу в футболке с логотипом рок группы, чёрных кожаных штанах-клёш и в ботинках на тракторной подошве. Сегодня, судя по всему она решила оторваться, потому что накрасила чёрным карандашом глаза, накрасила тушью ресницы и накрасила лишь слегка красноватым оттенком помады, — Данби?.. Ты сегодня выглядишь…яркой. — Благодарю, мисс Чаён, для меня было честью помочь вам смотивировать выпускников для дальнейшего будущего, —и поклонилась.       Ее голова болит. Порой едет на поезде один. А вагон пустует и лишь иногда слышит тихие поскрипывания. Дан задает себе вопросы каждый день. Спрашивает, что может сделать сегодня и как это повлияет на нее. И это нескончаемый поток мыслей, такой же длинный и медленный, как этот поезд. Он едет в никуда и рада этому. Возможно, именно там обретет покой. — Звонок будет через пять минут, я очень надеюсь на тебя! —поклонилась женщина, — Ты ведь самая умная девочка в нашей школе, я уверена, что сможешь. — Конечно смогу, мисс Чаён, —и присела на соседнее кресло. Большая аудитория постоянно наполнялась людьми, и отчего-то внутри стало как-то грустно. Хео убедила себя в том, что вера всегда с ней и что верит в неё лишь она. Она никому не нужна, она разбита и побита. И это разрушает так сильно каждый день, ведь она одна. В нее многие не верят. Не верят в будущее, в прошлое и даже в настоящие. — Киёми, Тэхун сегодня опять пропустит урок? —вздохнула учительница.       Данби прослушала это, даже не слышала об имени, она смотрела в окно и о чем-то думала. Дани смотрит на людей вокруг и им всё равно. И смотрии на то, что ей дорого и там пустота. И пустота заполняет и сердце, разрушает и душит. Так вот и вынуждает кричать в потоке слёз, бить по стене, ненавидеть и вновь потухать. Потухать до кромешной темноты, до полной безнадёжности. И даже когда встает, собирает свои разбитые осколки, вновь пинают ногами прямо в живот. Словно кричат: «не вставай». Но встаёт. Парни в классе шумели отчего-то, но затем замолкли, когда в класс зашёл юноша в зеленоватом бомпере, обтяжных джинсах, и с красным галстуком на белой рубашке. Как не вовремя вышла мисс Чаён и Хео стало дискомфортно от ауры этого проходящего. Он пошёл на задние парты, остановился возле одного ученика, что при одном его взгляде вздрогнул и начинал паниковать. — Эй, есть сигареты? —наклонился к нему каштан. — Пр-рости, сегодня не-… —он вздрогнул, когда возле него пролетела нога и уперлась об стену, к которой ученик прижался. — Есть. Сигареты? — И-извини! Я найду тебе сигареты! —бегающие глаза просто говорили все за себя. Ему страшно, куда уж очевиднее было. Карие глаза его буравят и так выворачивают наизнанку, заставляют поверить в то, что он действительно виноват. В классе повисла гробовая тишина. Ни девушки, ни парни и звука, кажется, не издали. — Что ты здесь устроил? Это полное неуважение к школьной жизни, другим людям и к стене, —возле них, а казалось что между ними, показалась невысокая голова, издаваюшая вполне уверенный голос. Он даже не глядел на источник пищания, только скалился и глядел в глаза пареньку, что чуть ли не рыдал при всех. Ну и стремота. — А знаешь, я передумал. Гони 500 вон, —приблизился к нему юноша, все сильнее упираясь ногой. — Ты мало того что тупой, но ещё и глухой?! —маленькая ножка сносит его опору и тем самым только разозлив быка, которого не стоило ой как трогать. Когда рыжевласый встал в полный рост и медленно повернул к ней голову, он безумным взором окинул ее, — Перестань вымогать деньги у учеников и злоупотреблять сигаретами, ты вредишь своему здоровью. — А? —переспросил, — Эй, ты кто вообще такая? Съебись в ужасе. — Напугал ежа голой задницей, сядь на жопу ровно, пока тебя не выгнали отсюда и не исключили из школы. — А, я понял, —он повернулся к соседнему парню, отобрал у него HQD и втянул в себя ароматный пар, со вкусом кажется энергетика. А когда выпустил, то направил пар приятный прямо на неё, — Ты какая-то пай девочка, что решила вылезти из норки? Разочарую, но твои нотации здесь нахуй никому не сдались. — Урод. — Че вякнула? —не снимая с лица оскал, наклонился к ней и все ближе и ближе приближался к ней. А та отходила до того момента, пока спина со шкафом не соприкоснулась, — Больше всего терпеть не могу таких наигранных, правильных людей, тошнит от таких. — Ты хамишь мне так, как будто у тебя в штанах запасные яйца, —безэмоционально ответила ему и подняла пустой взгляд, — Хотя, с этим я кажется очень сильно промахнулась.       Он вцепился пальцами ей в скулы и внимательно рассмотрел. Ученики стали шептаться между собой, а та, как смотрела на него, словно на тирана, так и смотрит. — Ты что, генератор банальных фраз? Или ты готовилась ко встрече? Если это так, то это меня никак не задело. Я делаю здесь что хочу и когда хочу. И ты — мне не препятствие. Ненавижу людей, которые думают, что лучше меня. — Если во мне тебе вдруг что-то не нравится, запомни адрес, куда тебе отправиться, а лучше даже запиши три координаты: «Икс», «игрек», «и краткая» — всё понятно? — Хах, а ты умная, даже слишком. Мозги не жмут?       Благо, в класс вовремя пришёл учитель и тот более-менее остепенился и даже сел на место. Той казалось, что он сверлил ее спину и всю рассмотрел. Чертова паранойя. Собеседование с выпускниками прошла неплохо, некоторые даже задавали вопросы, однако один из них заставил ее застопориться: «Скажите, вы всегда пример для подражания? Всегда ли вы готовы заступиться за человека, даже незнакомого?» — Я делаю так, как считаю нужным, по зову сердца, —кивнула, — Ведь этому меня научила эта шко-… — Это ложь, —доносится с задних парт. Чаён широко распахнула глащаи смотрит на те ряды, видит Тэхуна, что закинул ноги на парты и говорит, — Смысл говорить то, чему тебя не учила эта шаражкина контора? Это неправда. — Сон Тэхун, прочая уважение! —повысила тон учительница и заметила, как Дан подняла в руку в знаке того, чтобы та остыла и не повышала тон. Хео сложила руки пикой и спросила: — А чему тебя научила школа? Быть страхом в глазах других? Курить за углом и вымогать деньги? Выглядеть крутым через насилие? Этому школа никак не учит, ты по натуре сам такой. Неприличный грубиян с манией величия. Ещё вопросы? — Да, е-есть, —юноша продолжал, — Не надоело косить под хорошего человека? — Достаточно. Спасибо тебе за визит, —пожимает ей руку учительница и кланится, — Прошу прощения, что так вышло. — Да нормально все, мисс Чаён.       Пасмурная погода и тяжело срывающиеся капли дождя совсем не мешают Тэхуну, они ведь живые шли к ребятам, чтобы помочь. Однако как только вернулись обратно, то застали как Хобин хлещет ремнем Мун Ганте и при этом неплохо справляется. Кёуль с распахнутыми глазами встречает двоих, спрашивает, мол, где их черти носили. Те переглянулись и отмахнули руками, сказали, что пытались найти зацепки хоть какие-то. Найти-то не нашли, однако обнаружили ещё одно место базы Уроборос. — Сангхун не приходил? —спросила Дан. — Кто? —переспросила Хан. — Мужик в маске и в кепке. — Нет, а должен был? —розовласая пожала плечами, — Свалил, наверное, при первой же возможности. Я бы так же сделала.       Хео отвела взгляд в сторону, сжимая кулаки. Сон аккуратно сплел свою ладонь с ее и нежно обволок, словно хотел скрыть от этого мира. Все воспоминания так накатывают, а она действительно долго не могла его вспомнить. Как за пару лет он изменился? Люди ведь не меняются. Как?.. — Все нормально, —говорит серьёзно, — Следи за боем, кажется, его воодушевила идея твоя с ремнем. — Это не моя идея, а идея от спецназа и тех, кто его тренирует, —пожала плечами, честно ответив, — И все же, почему Сангхун ушел? Так непонятно. — Забудь о нем, он свалит при любой возможности, как только понадобится помощь, —ответил холодно Сон и слегка сморщился.       Только почему-то Данби так не считала. Как только они с Сангхуном добирались до ребят, он ей не только показал, как вскрывать аккуратно замки, но и коротко рассказал о выживании против ножа. И все советы точно отображались в действиях Ю Хобина, он отчаянно сражался, применял, казалось бы, непостижимое и невероятное. Санг был прав, неужели…? Перед тем, как Данби увидела то, как Ганте хотел накинуться на Ыну, мужчина в маске и в очках остановил ее и сказал: — Чтобы отобразить атаку более мощным оружием, нужно выбрать момент. Как только заметишь начальную секунду атаки, ты должна быть уже на половину пути, чтобы опередить время. — Что?! Это невозможно! — Ты ведь, кажется, говорила о том, что проклята, да? —он похлопал по подбородку, — Если веришь и в проклятие, то поверишь и в то, что опередишь то время. Попробуй.       Он казался странным. Порой чрезвычайно спокойным и до нелепости оптимистичным. Как только девушка оказался перед Ыну и отобразила удар своей лезвием катаной, то издал усмешку. Мужчина внимательно следил за каждым ее движением и каждый раз поражался, готов был не снимать с лица улыбки. «Удивительная» —думает Сангхун и хлопает в ладони. В жизни не встречал таких отбитых девушек, способных смотреть в лицо смерти буквально без какой-либо эмоции. Невероятно чокнутая. Данби поражалась его знаниями, за маской идиота и несерьёзного человека стоит до жути умный и опасный воин. — А мне он нравится, —хохотнула Хео, — Он за десять минут мне рассказал курс спецназовской подготовки, поразительно. Мне иногда кажется, что мы с ним раньше виделись. Интересно, где он сейчас?       Мужчине, что едет на байке к новому объекту, не было дела до проблем подростков. Они справятся в любом случае, но на прослушиваний все же стоял телефон Мун Ганте. Кто же знал, что если помучать гангстеров, то они выдадут все, как на ладони. Хотя, они тоже люди и чувство страха — нормальное явление. Все в его обязанности входила для миссии и прослушивание, если это входило в рамки закона. Сангхун имел, как минимум, одного человека, который лицензирован и имел полное право прослушать, а также обеспечивать правоохранительным органам доступ к разговорам и переписке пользователей.       Дуновение ветра окутывает блаженный лик, ленивая улыбка сверкает, словно единственное светило поблизости. — Благодарю вас, господин Вонг, —говорит через наушник Сангхун и крепче сжимает руль своего байка. Нажимает на педаль скорости, пуская противный газ по всему периметру. У него смех распространяется по округе, а небесные капли медленно стекают по лицу и по очкам.       Пикап старой модели заполнялся коробками с вещами, а запуганные дети жмутся к матери, пока та пытается их успокоить. Кажется, что их шанс выжить после этой встречи уменьшается очень быстро. Когда он подъезжает к ним, недалеко припарковал свой транспорт. Оружие на бедре ласково похлопывает при ходьбе, напоминая ему об истинном удовольствии. — Уважаемые, могу ли я вам помочь? — уверенно встал перед лицом главы семейства и пронзительно следит за его изучающим взглядом на себе. — Кто вы такой, а? —спросил человек, подняв презрительно голову, — Мы не запрашивали помощь. — Разве? А мой босс говорил иное, наверное, произошло недопонимание.       Он усмехнулся, осмотрев женщину рядом. Двое детей ближе прижимались к матери, с боязнью уставившись на оружие. — Видите ли, мы люди обнаружили вас на одной из скрытой камере, где вы загружаете нелицензионный товар, а затеп увозите за пределами города, —наклонил Санг голову на бок, не снимая улыбки. — Ты кто такой?! Ты из полиции? —грубым тоном спросил глава семейства. — Хуже.       Неизбежность застыла в глазах гражданских. И слезы стали медленно стекать по женскому лицу, пока руки лихорадочно прижимали детей к себе. Они поняли, кто он и за кем пришли. — Господин, я вынужден вас предоставить полиции. — Дорогой, что происходит? Что ты опять натворил? — Замолчи, не влезай в разговор мужчин. — Я не вижу перед собой никакого мужчину, —съязвил Сангхун и перевёл свой взгляд через очки на нее. Долго смотрел ей в глаза, а после громко засмеялся, издав в конце грудной рык. Тяжёлые шаги остановились прямо около уха пораженной женщины и мужчина прошептал: — Я бы на вашем месте забирал детей и уезжал от этого человека как можно дальше.       Женщина задерживает дыхание, хватает детей и отбегает как можно дальше. Санг переступает через лежащую мягкую игрушки ребёнка, что уронила на дорогу, что отчаянно умоляла не убивать папу. Он останавливается, берет игрушку в руку и смотрит на нее внимательно. — Прошу, не при детях! Они же маленькие для этого! Неужели у вас самих нет детей? Нельзя же так! Это жестоко! Это не то, с чем мы договаривались! — Я плохой отец для своего ребёнка, —и раздался выстрел. Дети завизжали в диком ужасе. Руки мужчины навеки застыли в луже собственной крови, что так пытался дотянуться до жены. Железный аромат внедряется в нос, каменное лицо появляется, пока он двигается к матери двоих детей и осторожно отдаёт игрушку. — Этот человек торговал наркотическими средствами одной корпорации, и стоит за тремя убийствами и крадет молодых девушек для того, чтобы подсадить их на препараты. Миссис, в вашем случае, необходимо покинуть город и молчать. — Кто…вы.?..—спрашивает девочка. — Почему вы убили нашего ПАПУ! ВЕРНИТЕ НАШЕГО ПАПОЧКУ! ВЕРНИТЕ! ЕМУ БОЛЬНО!       Сангхун садится перед ними на корточки, надевает маску перед ними и говорит мальчику, что захлебывается в своих же слезах, умоляя вернуть их отца. — Прости, парень, но твой отец-делает плохие вещи и крадет девочек, а потом делает с ними больно. Чтобы искоренить паразита, нужно выдергивать с корнем, имея за этим последствия, —встаёт на ноги и протягивает женщина большую, сложенную гармошкой, бумагу, — Здесь отмечена станция, где вы можете сесть на ближайший автобус и уехать к кому-нибудь, к родственникам. —… Мы не…договаривались…на такое. Я думала, вы сдадите его в полицию! —дрогнули у женщины губы. — Не помню, что мы договаривались, что я его сдам в полицию. Этим заняться вы могли сами, предоставьте мне его телефон и запись избиения. Он же вас избивал, верно? —уточнил, выпрямляч свои широкие плечи. — Д-да, хорошо…—она протянула ему телефон и маленькую флешку с записью, —…И как вы уберете его? — Это уже не значит для вас, благодарю, что сообщили мне при первой же возможности. — Вы точно сотрудник правительственной организации? — Хотите удостовериться? —спросил он, вытягивая удостоверение. — Нет, извините, —подметила она и как можно быстрее увела за собой детей, сдерживая свои слезы.       Как только они ушли, мужчина из пикапа вышел и потер бороду, спрашивая у Сангхуна, почему он отпустил этих людей, ведь они свидетели всего происходящего. Мужчина развернулся на пятках к нему и приподнял очки, говоря ему: — Отпустил? Не помню, чтобы я отпускал ещё одного преступника.       Он повернулся в сторону уходящей женщины и покрутил указательным пальцем в воздухе, с задором говоря о том, что эта дама сдала своего мужа, мол, он избивает и уже не первый раз попадается, чтобы отвести от себя подозрения, что именно она заманивает ему девушек, а тот подсаживает их. И стоило это произнести, как вдали стало слышен визг женщины и возмущения в адрес того, что подаст жалобу в полицию. Агент почесал бороду и глянул на своего союзника, в ожидании удивлении.       Преступники наказаны, а он все еще думает о том, что совершил слишком много преступлений, используя некоторых людей в качестве алиби. — Вы сегодня при наряде, —говорит союзник, рассматривая Сангхуна, что был в костюме и в белоснежной рубашке, которую даже не испачкал сегодня, — Что за праздник? — Просто настроение такое, дорогой коллега, —пожал плечами и надел очки, прижав к уху наушник, в ожидании телефонного разговора. Пока, видимо, его не будет, наверное, дети все же не справились. Ну и дела. Санг прижал палец трупа к телефону и ог тут же разблокировался, — Возьми его отпечаток и избавься от тела, будь добр. — Так точно, —и мужчина послушно пошёл исполнять приказ.       Сангхун внимательно осматривал дисплей, выискивая хоть какую-то зацепку, пока не наткнулся на одно очень увлекательное приложение, которое закону очень сильно не нравится, и там может творится буквально что угодно. И стоило только зайти в приложение, как в наушнике послышался занимательный диалог, кажется, того парня, по имени Хобин и до жути знакомого голоса.

«Мне понравился твой эфир… Ты же ещё не забыл мой голос?» —говорил первый, более взрослый голос, —«Ю Хобин, давно мы с тобой не болтали, как малышка Дан поживает?» «Ли Джинхо…»—с некой ненавистью проговорил юноша.

      Сангхун в ускоренном темпе написал какому-то человеку и внимательно слушал весь оставшийся телефонный диалог. Коллега, что стоял в ожидании, внимательно следил за выражением его лица и замечал дьявольский оскал, победный…       Он бы никогда не сдал Санга полиции, хотя видел, как спокойно, почти без дрожи в коленях расправлялся со всеми своими препятствами: выбрасывал их души на помойку, растерзанные сердца отправлялись в мясорубку, созданную губами и ловкими руками. Вероятно, коллега бы сел за решетку вместо него, потому что всегда считал себе не меньшим преступником, ведь видела, как разносил в пух и прах каждым своим грубым словом, наблюдал за тем, как их колени дрожат, глаза блестят от слез.       Мужчина обошёл железный забор и что-то скахал на японском, усмехаясь. Смотря на Сангхуна через железные прутья, он думал о том, насколько сильно испортил этот человек жизнь себе. Насколько же он себя ненавидит? Этот человек с привеликим удовольствием позволяет себе играть так, что крышу срывает конкретно. Через какое-то время подходит и говорит: — Все нормально? — Так точно, а у вас? — Чудно, ты свободен, мой друг. — Вас подвезти, Агент Сангхун? — Не сегодня, спасибо. Хочу немного переварить информацию, позволь остаться с мыслями, —и он пошел в сторону байка, — Хорошего дня тебе, не вляпайся никуда. — До встречи.

***

      В храме было необычайно тихо. Ни священнослужителей, ни разговоров. Только шум уходящих. Жестом Сангхун указал на женщину в персиковых одеяниях с белым платком, которая нагнула голову к скамье. Что она так долго делает? — Плачет, господин Сангхун, — ответили шепотом.       Плечи ее ничуть не вздрагивали, плакала она спокойно, без всхлипов, изредка поднимая голову и снова ее опуская. Любопытно, какое упорство должно быть в человеке, чтобы так долго идти пешком к храму для того, чтобы выплакаться. Мужчина подошел, чтобы посмотреть на тайну вечери. Он так спокоен, хотя знает, что будет. На миг обернулся, чтобы хоть ненадолго, но взглянуть на ее лицо. Ее большие темные глаза смотрели наверх. Они совсем не опухли. Но в них была такая отстранённость от этого мира и такое непонятное и странное выражение глаз, что опешил. Непонятно, что в них было? Может, смирение? О, или ропот? А может, укоризна? Или усталость? Да бог знает, как долго она говорила с ним.       Мужчина внимательно всмотрелся в ее лицо и замер на месте, чувствуя, как что-то в груди пропустило от шока удар. Как только она поклонилась людям, женщина скрыла свои лиловые волосы за платком и вышла из храма. Санг медленно за ней пожаловал, стараясь никак не спугнуть ее. Она все шла и шла… В нем было детское любопытство, почему сейчас, стоя перед булочной, она улыбалась ярче солнца? Невероятно.       Эта чудо-женщина проходит мимо мужчину и случайно ударяется об его широкое плечо. Он разворачивается и громко говорит: — Что ты себе позволяешь?! — Прошу прощения, я вас не увидела, —кланится ему. — Очки одень, чтобы видеть других, что за женщины пошли…—проворчал себе под нос. — Надень. — Чего? — Правильно надеть очки, —отвечает женщина и гордо подняла голову, — Я извинилась перед вами, этого недостаточно? — Мы что, на уроке грамотности? Примените ваш острый ум в другом месте и это вы виноваты, что не смотрите ничего кроме себя. Впрочем, это на вас, женщин, похоже. — Это базовое правило грамотности, которым обучают в школе, —наклонила голову на бок, — Не обесценивайте злую женщину, к тому же, вы рано или поздно ко мне пожалуете, уважаемый. — Ха? С чего ради? — Ну, ваше же тело привезут ко мне и ляжете под мой скальпель. — Совсем уважения нет?! Да кто ты такая, жить надоело?! —наклонился к ней, а та даже бровью не повела — как смотрела на нено, как на дерьмо, так и смотрит. — Какие-то проблемы, господин? —внезапно, у плеча лиловласой женщины показалось лицо мужское, с щетиной и в затемненных очках. Он встал в полный рост и оказался рядом с ней, будто бы плечо подставил. Незнакомец широко улыбнулся и ждал ответа от толстопузого мужика, — Вы, кажется, об уважении говорили, извините, что подслушал. Так что? Поговорим? — Ты что, ее хахаль?!       Сангхуна это в край рассмешило. Весь стоял такой, деловой, в официальной одежде и даже руки с карманов не убирал. Как только собеседник отошёл назад, чувствуя странную ауру и угрозу, мужчина в очках, точно хищник к нему шёл величественно, не скрывая своей спокойной улыбки и расстегнутого пиджака, под которым демонстрировалась белая рубашка. — Грубое отношение к женщине, которая перед вами извинилась, оскорбление в адрес женщин, некорректное обращение, а также несогласованный переход на «ты», —начал загибать пальцы Санг и распахнул руки в стороны, — О каком уважении здесь идет речь? Хотите уважения? Вы ведь желаете? Так, может, заработаем уважение старым-дедовским способом? — Вы мне угрожаете?! Я вызову полицию! —заверщал тот, хлопая своими ресничками. — Я куда хуже полиции, —улыбнулся ему в лицо и резко, для испуга, дёрнулся. Тот съежился, а Сангхун рассмеялся, поднял ладони и сказал: — Ну чего вы? Лицо попроще сделайте, господин, ведь вы хотите же заработать уважение со стороны этой женщины. — УРОД! —тот замахнулся на него с кулаком, уже намериваясь пробить дыхалку, а след того и вовсе простыл. Он ловко увернулся и схватил за запястье того, глянув с приподнятыми бровями. — Вы чего? Сами о полиции только говорили, а теперь и права нарушаете. Ну и дела, что за день кипишной, —зевнул он и отпустил руку мужика, — Успокоились? Я не хочу с вами решать что-то на кулаках, мы ведь цивилизованные люди. — Сукин сын, как же ты меня бесишь! —и снова попытался его ударить, а тот увернулся и, схватив с прилавка, ветро, накинул тому на голову и тут же с озорством захохотал. — Ну все, все! Мы хорошо поиграли, хватит, —он оперся локтем к прилавку, — Девушка, можно мне вон ту булочку с малиной пожалуйста? Я слышал, она у вас вкусная. — ТЫ ЧТО ГЛУХОЙ?! ДРЯНЬ! НЕ ИГНОРИРУЙ МЕНЯ! — Осторожно! —крикнула очкастому вслед женщина. — Я не хочу пачкать костюм, знаешь сколько химчистка стоит? —скучающе глянул на него, отходя и отклоняя все его бесполезные удары, — Мужик, остынь, ну чего ты не уважаешь мои просьбы?       Вздохнул и отвёл руку прямо вперед, затем, сильно сгибая ее в локтевом суставе, резко ударил назад тому по солнечном сплетению. Тот схватился за больное место, а Сангхун, расплачиваясь за выпечку, поблагодарил кассира и повернулся к женщине. — Приношу извинения за этот цирк, мне было неловко встревать в разговор, пока он не начал переходить границы, —и поклонился ей. — Да ч-что вы! Спасибо вам большое! Вы что! Вы ведь спасли меня, —она широко распахнула глаза, — Вам не стоило…такие мужчины долго…не живут, по статистике морга… — Работаете в морге? Удивительно, —он выразил в тоне удивление, а затем протянул руку, — Я Сангхун. — Лан. Хео Лан, —протянула в ответ ему руку и нежно улыбнулась, — Хотите прогуляться? — Как я могу отказать столь грамотной и красивой женщине, —произнес, — Конечно, я знаю здесь одно кафе, там делают отменный кимчи. Я угощаю. — Откуда вы такой взялся, Сангхун? —хихикнула. — Какой такой? — Идеальный, как в дорамах. — О, нет, умоляю, я то ещё дерьмо. Я просто слаб перед такими женщинами, как вы. Меня так и тянет к умным, которые могут сказать что-то в ответ и не стесняются своих мыслей. Это достойно уважения. — Флиртуете вы умело, мне до вас далеко, —улыбнулась, — Жаль, конечно, что я на него уже давно не ведусь. — Трагичное прошлое? — Можно и так сказать… —и отвела взгляд.       Всю жизнь думала, что она не их тех, кто быстро влюбляется, возможно, вообще была одной из тех, кто никогда бы не согласился испытать подобное чувство. Да вот только судьба то-ли злодейка, то-ли просто заядлая шутница, потому что ошеломлена этим мужчиной. Словно что-то знакомое и одновременное неизвестное. Противоречивое.       Санг много говорит и еще на чуточку больше шутит, затем его рот произносит цифру, обозначающую возраст, и Лан едва ли давится собственным соком, ведь он старше. Не то, чтобы на очень много лет, всего лишь на пару-тройку, но у нее сводит челюсть, ведь мужик светится слишком ярко для того, чей возраст уже давно не двадцать пять. Они много болтают и та хохочет. Впервые за это время смеётся от души.       У него уголки устремлены вверх в изысканной ухмылке, что не предвещает ничего хорошего. Ярко выраженный аромат граната чувствуется в радиусе одного километра отчетливо, являясь главной вишенкой на торте. Обладатель пользуется своими привилегиями и вертит всеми как душе угодно, потому что синонимы слову сдержанность далеко забыты. — Я вас видел в храме, —начал говорить он, отчего та неловко подавилась, — Не торопитесь, извините, что так прямо. Я хотел зайти к другу, но увидел снова вас у выпечки и подумал, что это судьба познакомиться. Ничуть не жалею. — А не следили ли вы? —ухмыльнулась. — Вы ранили меня, зачем же так, Лан? —театрально прикрыл лицо руками и схватился за сердце, — Я серьёзно. Вы оплакивали кого-то. Могу узнать кого? — Муж. — Как давно?.. — 4 года, а кажется, что целая вечность, —вздохнула та, — Тяжело без него, я все смотрю на Данби, а она правда его копия до ужаса, мне страшно, что однажды она попадет в такую беду, что ни один ее человек не спасет… — Ваша дочь? —уточняет, — Сочувствую вам, Лан. — Бросьте, я предупреждала Джуна о том, что у него проблемы со всем этим будет. Говорила, но все равно все по-душе сделал. Как обычно. В этом они с Дан схожи: упертые бараны, а как дело касается драки или насилия у них словно башню сносит. Это…страшно очень. — Хулиганка? — Не знаю, как правильно это назвать. — Гангстер? — Бросьте! Не дай боже! В общем, на болту вертит весь криминал и этих ваших гангстеров… Она, с парнем, занимала тхэквондо, и решила уйти в тренировки, а потом, в этом году, решила в полицейскую академию уйти. — Так это же хорошо. В полиции ее обучат многому и будет что рассказать, —заулыбался, — Вы сильно любите ее, я вижу это по вам, и это красиво. Мне нравится. Вы очень сильная женщина, Хео Лан. Эта одна из причин, почему вы мне сразу понравились, с вами интересно общаться и нет чувство тяжести. — Спасибо вам, Сангхун, порой действительно не хватает просто высказаться. Хотела бы я…почаще видеться с ней, а то она то в учёбе, то уходит куда-то, надеюсь, она никуда не встряла, то я в морге днями-ночами. — Мне кажется, что со временем все устаканится, не беспокойтесь так о ней. Следуя по вашим рассказам, она супер-пупер сильная и разрешит с этими плохими парнями, главное знать когда остановиться и самим преступником не стать. — Ох… — Порой прошлое тяжело отпустить, но оно может заставить пойти вперёд или же привести к другому пути, в котором очень много вещей. Мы сами того не зная, находимся рядом с теми, кто может перевернуть жизнь. О, как сказал! Умно, да? Все хорошо, Хео Лан. Она умная девочка и очень сильно любит перечить правилам. — Откуда вам знать? — Потому что я ей помогаю расследовать дело о Ли Джинхо, —и тут его лицо стало вдруг серьёзным, — Извините, должен был сразу сказать, но не был уверен, что мы говорим об одном и том же человеке. Мне стоило сказать. —…Вы из полиции? — Мне уже за сегодня дважды об этом спрашивают. Но ответ все тот же, —протянул ей мороженое, — Я хуже, чем полиция. Я из правительства.