останешься ли ты в Аду?

      Трагичное событие теперь мелькает перед глазами. Неужели, все старания Хобина подошли к концу и теперь все ушло на дно, вместе с воспоминаниями? Оно крутится старой пластинкой у нее в голове и не дает покоя. Данби утыкаяется носом себе в алую куртку и протяжно выдыхает, чувствуя беспокойство под ребрами. Она ждет, пока переоденется ее многоуважаемый напарник, который задерживается уже на пять минут. Мозговой штурм в ней сверлил виски, извилины органа. Все это время была на связи с Руми, которая жаловалась на всю эту ситуацию. Не то чтобы Дан удивлена таким происшествием, оно просто рано или поздно могло случиться.       Сидя на лестнице дома, Хео говорит подруге о том, что нужно держать себя в руках и не поддаваться влиянию эмоций. Вот только Руми хмыкает и отвечает той, что не все могут быть такими каменными, как она. Знала б Ео, каким трудом это досталось ей, сколько выпущенных эмоций было тогда. — Как там Хобин? —вздыхает Дани. — Как думаешь сама? Не очень…но куда лучше, чем первые сорок минут, —причитает «блонди», — Джихо все еще пытается достучаться от верхушки ньютуба. Все мы надеемся на то, что канал все-таки восстановят. Наверное, я дам ему возможность разоблачить на своем канале. Я думаю еще над этим. — Ты не боишься, что и тебя забанить могут? — За что? У меня контент ламповый, народу больше соберётся, —отвечает девушка, — Почему ты вообще это спросила вдруг. — Не знаю, что-то мне подсказывает, что у Хобина сейчас будут проблемы с Ли Джинхо, — подзадоривающий тон, — Только подумай, на что этот человек способен, я бы тоже имела связи с верхушкой ньютуба и заблокала канал того, кто хотел бы разоблачить меня. А еще бы приперлась к такому сопляку, как Хобин, и прижала ему все хвосты. — Данби! Это ужасно! —пищит Ео. — Зато вполне реалистично, —закинула голову назад и заметила над собой юношу, что глядит на нее сверху вниз. Она прижимает палец к губам, жестом объясняя то, чтобы молчал и не издавал звука, — Руми, просто представь сама ситуацию, если бы у тебя были возможности, как у Ли Джинхо. — Мы не знаем на что в полной мере он способен, Данби, солнышко… — Ты особо опасный человек, который способен убить, не моргнув глазом, имеешь бизнес и под крыльями сидевших мужиков, что под предлогом фотостудии продают за деньги интимные фото, может даже, тела. Ты связан с Даркнетом и по сути наемник, который за бешеную сумму можешь сделать что угодно, и при этом с умом, и красиво. Думаешь, тебе будет страшить какой-то мальчик, что бьется на экран? — Тебе не кажется, что ты его переоцениваешь? Если бы он хотел истребить Хобина, зная его возможности, то сделал это куда раньше! —слова Руми прозвучали как-то неуверенно, обеспокоенно. — Хах, так ведь неинтересно, —ответила, — Ладно, будь на связи. Пока.       И отключила телефон, поднимая повторно голову вверх, взглянула на молчаливого парня, который только руки в олимпийку закинул, да и фыркнул сам себе. Он не очень оценил этот разговор и то, что Данби назвала Хобина так, будто ничего не стоит. Хео объяснила, что это выглядело бы от лица Ли Джинхо. Тэхун в очередной раз закатывает глаза и запускает руку в рыжие волосы, не имея ни малейшего понятия, как переубедить. Но девчонка только закидывает на шею свои безпроводные наушники, подскакивает и, потягиваясь, предлагает парню пойти в сторону офиса, разобраться в чем дело. — Ты на месте вообще сидишь когда-нибудь? —интересуется он. — Я люблю себя чем-то занимать, я сижу либо когда ужасно устала, либо болею. Большую часть люблю заниматься чем угодно, пусть даже мелочью, —объясняет, выбирая подходящую песню для настроения. Вроде новости не слишком хорошие, а настроение почему-то у нее на высоте. — Так и скажи, что у тебя в заднице батарейки. — У меня в заднице батарейки, завидуй молча, —отвечает на автомате, вовсе не обижаясь на данное выражение, — Доволен? — Это слишком просто, — пожимает плечами, будто это само собой разумеющийся ответ, и только слабо улыбнулся и оказывается перед ней, за ухо несильно тянет, — Чего ты там в телефоне копаешься, мы идем или нет? — Да я музыку выбираю, —не реагирует на ноющую боль в ухе, лишь позволяет тому самому отпустить пальцы и заметить то, как та верила в наушниках громко музыку, что слышно было через динамики. И, казалось бы, зачем тебе устройство такое, если слушаешь громко и слышат все песню. День был чертовски выматывающим, и Хео хочет просто спокойствия и комфорта. Она включает музыку заново и начинает пританцовывать, крутясь на пятках кроссовок. Тэ мог только дивиться этим плавным движениям, в которых не было особо скрытого смысла. Данби танцует свободно, как будто ей действительно плевать на окружающих, что проходят мимо и косятся на них. С закрытыми глазами плавно двигает бедрами под энергичную мелодию. — Тебе заняться нечем? —интересуется он, вздыхая с неким смирением и не убирая с лица легкую ухмылку. Та пальцем указательным к себе зазывает, а тот только бровь выгибает, но, не спросив, повинуется. Черт, как верный песик. Каштан не высовывает рук из карманов красно-бело-синей олимпийки и замечает, как Хео резкие движением руки за воротник хватает, вынуждая того согнуться и заметить перед собой самодовольное лицо девушки, что напевала строчки песни: — ʜᴇʏ ʙᴀʙʏ ɢɪʀʟ ᴡʜᴀᴛ ʏᴏᴜ ᴅᴏɪɴɢ ᴛᴏɴɪɢʜᴛ? (эй, малышка, что делаешь сегодня вечером?) ɪ ᴡᴀɴɴᴀ sᴇᴇ ᴡʜᴀᴛ ʏᴏᴜ ɢᴏᴛ ɪɴ sᴛᴏʀᴇ (ʜᴇʏ, ʜᴇʏ ʙᴀʙʏ) (я хочу посмотреть, что ты можᴇшь мне предложить (хей, хей, малышка). — Ты хоть перевод знаешь? —он остраняется резко, но при этом ухмылку никуда не убирает. — I know English better than you, idiot(от англ.«я знаю английский лучше тебя, идиот), —гордо поднимает нос свои и не унимается в танце, при этом успевая следовать за длинными ногами Тэхуна, что шли куда быстрее. Он внезапно остановился и та внезапно лбом ударяется ему в спину, слегка ойкнув. — Что такое? —спрашивает она. — Ничего, просто это забавно, —закрывает глаза и улыбается, — До такого уровня похуизма трудно многим достичь, чтобы на людях петь песню, с пошловатым смыслом. — ʏᴏᴜ'ʀᴇ ɢɪᴠɪɴɢ ɪᴛ ʏᴏᴜʀ ᴀʟʟ ᴡʜᴇɴ ʏᴏᴜ'ʀᴇ ᴅᴀɴᴄɪɴɢ ᴏɴ ᴍᴇ (ты отдашься мне полностью, когда начнешь свой танец на мне) ɪ ᴡᴀɴᴛ ᴛᴏ sᴇᴇ ɪғ ʏᴏᴜ ᴄᴀɴ ɢɪᴠᴇ ᴍᴇ sᴏᴍᴇ ᴍᴏʀᴇ (ʜᴇʏ, ʜᴇʏ ʙᴀʙʏ) (я хочу посмотреть, сможешь ли ты предложить мне что-то большее (хей, хей)… —с задором пропела та, закинув руки за голову, вцепляя пальцы друг с другом на затылке. — Слушай, вот я смотрю на весь этот кринж и сердце бьется чаще. И дышать будто тяжело, и голова чё-то кружится. Это наверное чувство стыда за тебя. А потому блять можешь идти, не привлекая внимание? — Это вегетососудистая дистония, рыжий ты придурок, —оттопыривает средние пальцы и обиженно дует губы. — Ха-ха, —угрожающе улыбается ей и за шкирку схватил, — Смело, могу я задать тупой вопрос? — Ну, в этой области в отношении меня у тебя больше прав, чем у любого, —и тот бьет ее по затылке несильно, — Ауч! Больно! — Меньше пиздеть будешь-не так больно будет, —не отпуская, тащит за собой, за шкирку девушку, что скрестила руки на груди и чувствовала, как ее тянут за собой, словно непослушного котенка, что не желает мыться в воде.       Заходя в офис, Тэ застал открытое окно, из которого сочился холодный ветер. Его место располагалось рядом с ним и, избегая желания разболеться, подошел к нему, чтобы закрыть, но замер, смотря на открывшийся пейзаж. Пока ребята обсуждали с прибывшей девушкой, он просто пытался вникнуться в шум ветра. Трава радостно шевелилась от потоков свежего воздуха, получая влагу от легкого дождя. Дождь усилился. Капли его громко, красиво и чарующе падали, разбиваясь насмерть, и, благодаря своей жертве, они помогали всему живому. Рыжий парень застыл, словно увидел нечто невообразимое, но на самом деле в этой картине не было ничего примечательного. Лишь проливной дождь и небо. Он столь простом явлении нашел успокоение и убаюкивание своей вечно беспокойной души. — Тэхун, все хорошо? —спрашивает Джихо. — Да, все нормально, —отвечает он и слышит с первого этажа стук громкий двери, — Все же на месте? — Ну, да. Кажется, к нам стучались, —подмечает Манги. — Я открою, —сказала Хео, не дожидаясь совещания, и спустилась по лестнице на первый этаж. Так вышло, что дождь сильнее только разошёлся и кого в такую погоду моглг привести вообще? Данби чувствует, что нужно быть на чеку, а потому по пути взяла железную биту, которую последний раз брала для ЧонЧана. Открывает медленно дверь и в щели видит насквозь промокшего парня с черными, едва вьющимися, волосами. — Чхан?! —она распахнула внезапно дверь и запускает его в коридор, — Боже, что случилось? Что с волосами? Ты разве не должен был быть в больнице -… — Прости, ты единственная, к кому я могу сейчас придти, —задыхаясь оттого, что, видимо, бежал долго и с далёкой точки, с трудом восстанавливал дыхание, — Я не должен был приходить к тебе снова, я подвергаю тебя опасности. — Чхан, все нормально, переведи дыхание… —Данби нахмурила брови и сжала в ладонях его широкие плечи, — Что случилось? — Он сбил бабушку, Дан, —Лим плюхнулся в мокрых брюках на пол и прижался к стене, закапываясь руками в свои волосы, — Я знал, знал же, что нельзя было…идиот, она же из-за меня теперь в больнице находится. Я не могу дома появляться, да и вообще нужно зажлечь на дно. Хотя… Ли Джинхо все равно меня найдет… Рано или поздно. — Данби? Ты чего там до-…? —Хобин выглянул из-за угла и заметил данную картину. Он испуганно глянул на гостя, а затем на серьёзное лицо девушки, — З-здравствуйт-те…то есть, привет. Дан, нужна помощь? — Да. Помогай мне его в зал тащить, —сказала Хео.       Укутывая черновласого кудрявца в теплый махровый плед, Ео Руми печально покачала головой, замечая то, как Гаёль протянула в руках горячий чай гостю. Тот кивнул головой и вежливо отблагодарил столь симпатичную особу и только дрожаще перевел дыхание. Тэхун скрестил руки на груди, размышляя над полным рассказом Чхана о том, как Ли Джинхо послал Лу сбить бабушку его, тем самым предупредив, что это самое милое наказание за предательство. Сказал, мол, что не настолько тиран, чтобы обрезать крылья ребёнку, но преподать хороший урок нужно было. Какой к черту ребёнок?! Он старше Дан на год. И как только хотел разобраться с Лу, то получил кровавые отметины и порезы, а потому помчался, куда глаза глядят. Ладони окровавлены осколками бутылки, которые так отчаянно пытался вытащить. Руми сосредоточенно щипцами остатки вытаскивала из ладоней стеклышки, по указанию Дани, пока та одну из рук обрабатывала и перебинтовывала. Чхан ни разу не проронил писка, вообще молчал, только нос морщил. — Значит, это тебя Данби спасала? —Хобин сосредоточенно рассматривал лицо Чхана, — Что тогда произошло? — Проще рассказать предысторию, чтобы понять причины, —ответил безэмоционально он, — Мы с Данби работали в одной с Лу студии. Я не очень со всеми контактировал, но при этом хорошо с ней общался. Не потому что я боюсь, а просто был такой период, когда не хотел. Я…ну… — Чхан, говори как есть, они поймут, —кивнула головой Хео. — Период, когда я вышел из наркологического центра. Пытался хоть как-то реализовать себя в жизни, подышать нормальной жизнью. Меня чудом вытащила бабушка из того отвратительного мира. Я ей всем обязан, а когда она теперь в больнице… —он сжал свои кулаки как можно сильнее и до крови прикусил опухшую губу, — Я не смогу ей в глаза смотреть. Когда я ушел из студии, потому что мне начали нравиться спортивные машины, я занимался гонками, зарабатывал как мог. Нелегально, да, но кому легко в этой жизни? Мною заинтересовался человек по имени Ли Джинхо и предложил поставлять на этих тачках людей и товар за бешеные деньги. Я хотел, чтобы бабушка ни в чем себе не отказывала, потому что какое-то время мы жили в нищете, нам не от кого получать помощь, поэтому горбатились как могли. — Ах, это так грустно, но разве ты не догадывался о том, что придётся возить снова те плохие таблетки? @@—Гаёль хмуро дула губы, но с ее тревожный тоном все сводилось к переживаю за человека. — Догадывался, но деньги многим вскружили голову, и я обещал, что к самим товарам не притронусь. Мы работали сначала только с Лу, я был шокирован его присутствием, но затем постепенно начинал понимать, что он…как бы деликатно назвать — душевнобольной. Вот, —хрипло кашлянул он, — Меня он не трогал, с вмду спокойный парень, но потом нам наказали притянуть в свои рабочие руки другого парня — Нуан Хантер. Тоже паренёк, по совместительству тот, кто буллил Данби в танцевальной академии и она ему навредила, оставив шрам на подбородке. И вот, эти двое работали и ждали часа, когда можно было б отомстить ей. Я же — не хотел, мне Данби ничего плохого не сделала. И, пожалуй, я один из них трезво понимал, что злодей в данной ситуации — они. Не она. Я решился отказаться участвовать в их затее, тем самым, получив разрушенный спорткар, себя избитого в потемках. — Эти два еблана вели себя как дети, —подмечает Тэхун. — Ты там тоже был? —удивился Хобин и заметил его суровый взгляд. — Он…пошёл со мной, я попросила, но вышло не очень хорошо, а потому были в заложниках и Тэхун, и Чхан, —завершает Хео, — Мне очень стыдно перед тобой, Лим, из-за меня тебе пришлось прогнуться и тем самым твоя бабушка пострадала. — Прорвёмся, врачи сказали, что ее бог уберег и не дошло все до летального исхода, но ей придётся долго там торчать, —выдавил слабую улыбку зеленоглазый и осмотрел перебинтованные руки, — Спасибо большое вам, за оказание медицинской помощи и за…небольшой сеанс психотерапии. — За это, обычно платят, —говорит Сон. — Тэхун! —девчонки взъелись на него.       Лим нащупав во внутреннем кармане футляр и вытащил оттуда свои темно-серые очки и закинул их на переносицу, облегчённо выдыхая. — Очень странно, что мы платим деньги, чтобы смотреть на людей, —говорит. — Он сейчас о стриптизе? — интересуется Джихо. — Блять он об очках, —поясняет Сон и упирается руками на спинку кресла, на котором сидит Хобин. — Вообще-то идея со стриптизом неплохая, но я уже староват для такого, —усмехается тот, дергая уголком. — Сколько тебе лет? —спросила Ео. — Двадцать. — ТЕБЕ ДВАДЦАТЬ?! —Хобин и Джихо вылупились на него шокированно, — Да ну? Врешь! Серьёзно? — Я не шучу, я сегодня не настроен шутить, —пожал плечами Лим, — Но это правда, клянусь своим здоровьем. — Смелое заявление для бывшего нарика и того, кто потерял много крови при заложниках, —подмечает Тэхун. — Резонно, и не доебешься, —хмыкнул, кивая в сторону каштана, — Вы где такого красавчика нашли с гонором? — Лучше не знать, —с невинной улыбкой отмахнулся Хобин, — Будем считать, что он стал нашим другом после того, как чуть меня не убил и не забрал мой канал. — Ты оказался…настойчивее, —ухмыльнулся Тэхун. — Вот и gay panic настигла незаметно, —шепотом подстрекает Данби и косо глядит на многозначительный взгляд Лима, — Даже не думай, в этом окружении тебе не светит так шутить. — Жаль. — Не понял? Даю вам право объясниться@@—спрашивает азиатка. — О, ну тут есть парочку вариантов с длинными последствиями, —говорит смело Чхан. — Можешь выбрать ту, которая ближе к богу, —подыгрывает Лим. — Я надеюсь, это не связано с монашками или поджегом симпатичного отца в церкви? —Джихо напрягается. — Я даже не додумался до такого, —смеется тихо, но при этом мотает головой, — Все нормально, просто я-бисексуальная личность, и поэтому Данби не знала, как это приподнести. — Оу…—в один голос издали ребята и Данби косо глянула на их удивленные лица. Она поняла это уже давно, наверное, еще в студии. Они действительно были крайне удивлены такой новостью, а Чхану это лишь в забаву. Ждал осуждения, как минимум, от парней, но заметили недовольное лицо Хео и решили сойтись на нейтралитете. — И чего сразу такие напряжённые лица? —Руми надула губы и уместила ласково руку на плечо Чхана, — Будто первый раз видите таких людей, которым нравятся люди не только противоположного, но и своего пола. — Просто слишком много новостей за вечер, —замямлил с ответом Хобин, — Не то чтобы это мерзко, ну то есть это мерзко, но черт, прости, просто это все так-… — Все нормально, —ответил Лим, — Я не собираюсь к вам катать, вы не в моем вкусе, по край мере, из присутствующих парней. — А вот это уже обидно! —Джихо натянул брови к переносице, — То есть на нас даже парни не клюют, все очень плохо что-ли?! — Я боюсь у тебя спрашивать, как ты к такому суждению вообще пришел, —подытожил Манги. — Вам ли не до пизды какие у него предпочтения? —разряжает своим баритоном Сон, умещая на бедрах своих руки, — Он может владеть какой-то информации, пусть даже и не глобально важной, потому что его тогда б точно грохнули. Но как-никак возможностью нужно пользоваться. — Не думал, что с рыжим я соглашусь, —кивает головой Лим, — Я бы расспросил такого человека, пока возможность есть. Мало ли я помру. — Даже не думай, —Данби парирует.       Она напоминает ему самую грустную радугу. Так светится, скрывая глубокие эмоции. Они с ней очень похожи, в глубине души одинаково унылые и бессильные. Такой сложный человек остается одиноким, в душе, на долгие сроки — требуется время, чтобы понять себя. Они оба блуждают в попытках разобрать себя по крупинкам, чтобы однажды успокоиться. — Беспокоишься обо мне? —улыбнулся кратко, — Я бы не делал это, я нехороший человек для доверия и переживаний. — Впервые вижу такую самокритику@, —осознанно заявление Гаёль. — Умею удивлять людей, —прикусил изнутри щеку, — Но лучше сразу сказать правду о себе, чтобы не чувствовать себя виноватым. — Это перекидывание ответственности, —отвечает Джихёк, недовольно замечая на лице объекта своей симпатии лёгкий румянец от широкой улыбки Чхана. — Кому какое дело? —риторически задает вопрос, — Мое дело «предупредить», а что делать с этой информацией человеку — его выбор.       Сознание пришло к оператору намного позже — буквально подступит ножом к горлу в тот момент, когда все это уже не важно. Но Гаёль, ничего об этом не знающая, все еще находится в промежуточном отрезке времени. — Ладно, спасибо вам за все, —поднялся с места Лим и направился в сторону выхода, — Я в долгу у тебя, Хео Данби. — Уже уходишь? Ты едва в обморок не упал, —говорит Хобин, — Оставайся, думаю, ты можешь нам помочь. — Я могу лишь поделиться информацией, но участвовать в авантюре не стану. Слишком много потерь не выдержу, да и кем-то пренебрегать не горю желанием. Совесть не позволит. — Так и скажи, что ссышь, —смело заявляет Тэхун. — Да, я ссу, красавчик, —признается, — Потому что знаю, насколько высока ответственность и риск навредить еще кому-то. Я не желаю нести груз вины на плечах. — Ты трус, —отвечает Сон, нависая над ним.       Чхан смотрит на него снизу вверх, он был ему чуть выше плеч, но это не приносило ему дискомфорт. Лим закинул руки за спину, переплетая их между собой. Он долго рассматривал провокационное лицо юноши, а затем посмел для себя только дернуть уголком. — Трус, —соглашается. — И ты так просто соглашаешься? —Сон прям-таки сдерживался, чтобы не наехать на паренька, который не колебается перед ним и только переминается с одного кроссовка на другой, — Тебе блять проще проглотить говно в свой адрес. — Проще, —кивает, — Чего ты добиваешься? — Так, вы двое, хватит, —Данби встает между ними и прижимает ладони к их грудным клетками, — Не хватало еще калек среди гостей и негативной обстановки, ситуации у нас и так дерьмовые. Тэхун, хватит докапываться до людей, ладно? — Я сам решу, до кого докапываться, а до кого-нет, —карие глаза стремительно опустились в глаза златые. — Ты че, не понял? —Хео хватает его снова за воротник кофты и притягивает к себе, — Я сказала. Не доебывайся. До Чхана. Я понятно блять изъясняюсь?! — Воу-воу, ребят, —замахал руками Лим, — Не надо ссориться из-за меня, мы просто перепираемся, Данби, ничего серьезного. Я уже тогда понял, что он-провокатор, это даже весело. Все хорошо, можешь не волноваться. — Помахаться вздумала? —игнорируя его просьбы, предъявил Тэхун, перехватывая ее тонкие, но довольно крепкие, ручонки. Пролетает в этих азартных глазах животное безумие и остаётся только интрига, мол, как же дальше отреагирует юная особа, — Решила доказать, что действительно чего-то стоишь? — Мне не нужно тебе доказывать очевидные факты, —отвечает ему тут же, не раздумывая, — Я куда больше стою, чем ты думаешь. Не надо меня недооценивать, я делаю для компании и людей куда больше, чем ты видишь. — Может, еще на калькуляторе посчитаешь? —скалится. — А что, все плохо в математике, что предпочитаешь на калькуляторе? — Ребят, ну хватит-… —попытался Джихо что-то сказать. — Заткнись, —они оба проговорили на одном дыхании. — Ну, засоситесь хотя бы, развейте эту гнетущую ауру, —отходит назад Чхан. — ЧТО ТЫ СКАЗАЛ-…? —закатывая рукава своей кофты, уже двигается на него с ярым желанием убить, Сон Тэхун, — Ну-ка иди сюда, чухан, я тебе покажу гнетущую ауру. — Как завелся, сейчас точно убьет, —Хобин, с паничкой и дрожащими руками попытался остановить локомотив в образе рыжего агрессива, и к нему подключился Джихо, помогая хоть как-то, — Все, Тэхун, вдох-выдох. — У него сейчас будут проблемы@@—прикрыла рот Гаёль и вместе с Руми прикрыли ручками Лима. — У нас проблемы, —поддакивает Ео. — Нет, это у Тэхуна будут проблемы, а у меня идиот, который приносит проблемы, —закатывая глаза, произнесла Данби, — Ну все, психованный, вдох-выход и пошел. Чего завел шарманку-то? — Тебя забыл спросить, —усмехается. — Я задел его за живое? —спросил Чхан у Руми. — Там все сложно, —отмахнулась, — Не обращай внимание, они так каждый раз собачатся — у них так общение проходит. Но, видимо, это что-то значит для него. — А, я понял, —Лим ускользнул от защиты девушек и подошёл к Сону, протянув руку ему в качестве дружелюбия и примирения, — Прошу прощения, мне не следовало так бездумно говорить такое. Надеюсь, ты не убьешь меня раньше Ли Джинхо, потому что там уже очередь простроилась. — Проехали, —закатил глаза и недоверчиво протянул ему руку, — Я сам начал, так что мне стоило не нагнетать. — Мир? —улыбнулся Чхан. — Я рассмотрю это, чухан. — Чхан. Без «у». — Мне так больше нравится, отъебись. — Как знаешь, —смиренно опускает плечи в примирительном рукопожатии, — Ну, раз мы порешали, что к чему, то я могу рассказать, что знаю.       Грудь вздымается все быстрее, никак не находя покоя, пока пульс стремительно растет вверх не столько от переживания, сколько от страха очередной встречи с Ли Джинхо. Он рассказал им разговор с этим человеком, пару часов назад, в котором велся столь неприятный диалог с юношей. Мужчина не был разъярен, даже не ударил его, что больше всего удивило. Лим прижимался спиной к спинке, чувствуя как ресницы вздрагивают от страха. «Знаешь, почему ты все еще жив?» —интересуется мужчина, лениво переводя на него свой взгляд. «Потому что я вам-не помеха, а лишний раз пачкать руки и поднимать шум—невыгодное дело» —Чхану хочется пятиться назад, несмотря на отсутствия пространства позади. «Я все еще восхищен твоей блестящей догадливостью. Среди той «серой массы» у тебя, у единственного, здравый ум, но ты все равно допустил непростительную ошибку, мой драгоценный мальчик» —чужая квадратная и злобная улыбка заставляет юношу сжаться, непроизвольно стараясь прикрыть свое тело руками в надежде, что это хоть как-то поможет, —«Как ты и сказал, убивать тебя не стану, но то, что ты пошел против моих людей, пытался встать на сторону противника — нехорошо. И самое сладостное шоу — как Лим Чхан будет за каждое необдуманное действие ломаться от событий, до тех пор, пока ты не превратишься в изначальное состояние — безэмоционального, зависимого овоща. Я сделаю твою жизнь такой, что ты возненавидешь все вокруг, даже тех, кого любил» «Я не вставал на сторону противника, сэр. Я не хотел, чтобы эти два психопата убили девушку»—от сказанной глупости, Ли Джинхо только хохотнул. Низкий смех заполоняет салон до предела, отчего юнец понуро отпускает голову, мечтая оказаться сейчас где угодно, только не тут, —«Что вам она сделала?» «Ты, кажется, не до конца осознаешь, как и мистер Хоббин, что возле себя держите. Это бомба замедленного действия, за которым куда интереснее наблюдать, когда такое оружие переключается на режим «killing yourself, killing others». Мальчик мой, что произошло с рабочими в подвале? Ответь мне»       Лим все это время упрямо молчит, возможно, где-то внутри лелея надежду, что Ли рано или поздно надоест эта игра и он просто решит оставить его в покое. «Отправлены в нокаут, а у некоторых раздроблены головы… У одного на шее нашли плотную лезку» —пальцы зеленоглазого нервно теребят штаны, и он даже не решается поднять голову, чтобы, не дай бог, не поддаться большему страху, —«Она пыталась меня спасти напару с пойманным рыжим парнем» «Правильно. А знаешь почему так вышло? Знаешь, почему никто из рабочих не вызвал подмогу?» —раздается низкий голос в левом ухе темновласого, вырывая того из мыслей и будучи застанного врасплох, вздернуть голову вверх, —«Думаешь, если она покопошилась в щитках, это стало б проблемой для вызова?» «Не знаю. Почему же?» —травянистые глаза встречаются с темными, с фиолетовым отливом, в глубине которых, кажется, танцует сам дьявол. «Естественный отбор, Чхан. Нужен был лишь инициатор истребления слабой серой массы»—ответил Джинхо, —«Рассмотрим это с другого ракурса: отбираются особи, наиболее приспособленных к данным условиям среды. При этом происходит устранение особей, менее приспособленных к данным условиям»       Чхан понимает, что пропал, когда напротив него на лице Ли расцветает самодовольная улыбка. «Вы могли их сами убить, ожесточеннее» —говорит. «Те, кто выжили — уже мертвы, Лим»—убирает руки с руля и потирает переносицу, —«Но было забавно смотреть на то, как порядочный ребёнок, у которого один из родителей умер от моей руки, а сгладили все на рак. Как думаешь, какое выражение лица будет у девочки, которая узнает о том, что ее отец-последняя шавка якудзы, сбежавшая в Корею с женой от кары своего босса? Юная Данби переняла, кажется, одну и, пожалуй, самую мерзотную черту от мужика — не чувствовать меры. Именно по этой причине я его и грохнул» «Я понял вас» —хмурит брови, —«Прошу, делайте со мной, что хотите, но не трогайте бабушку. Пусть она хотя бы поживет спокойно…умоляю» «Я же сказал, что оставлю тебя, но превращу твою жизнь в Ад» —напомнил, —«Это будет уроком тебе на всю жизнь»       После длительного рассказа о том, что Ли Джинхо специально подстроил все это, чтобы вытеснить лишний мусор руками Данби, то все ужаснулись от услышанного. Руми только сильнее свои, и так большие, глаза выучила на черновласого паренька, который говорил серьезным тоном. — Значит, он использовал Данби, чтобы не пачкать руки, —подытожил Джихо, — Какой же он мудак. — Он способен на более ужасные вещи, —поправляет Лим, — Это меньшее, что смог подстроить Ли Джинхо. — А ты говоришь мне «переоцениваешь ты его!», —Данби спокойно косится на Ео, которая удивлённо зыркнула на нее, — Ты погляди как он ловко придумал, а мужик хорош. Только вот…я чу-уть-чуть умнее. — О чем ты? —спросил Чхан. — У щитках я действительно была, в них разобраться несложно. Но это было лишь помехой для противников, —Данби села на корточки и выдохнула облегчённо, вытаскивая из кармана небольшую штучку, которую ранее использовала только в лагере — детское радио, которые оставляли вожатые, если уходили в ночь на смену, а дети шумели в корпусе, — Но камера слежения не доставала зону, в которой были газовые баллоны. — Так. Даже слышать не хочу, к чему ты клонишь, —Манги испуганно покосился на сливовласую, которая постучала коготком по столу и продолжила: — А лучше послушай. Чхан, для чего вам газовые баллоны нужны были? — Не знаю, ими занимался Клоун. И зачем тебе газовые баллоны? —озадаченно выпучил глаза, — Ты же не-… — Помолчи, —и указывает на радио коготком, в котором стали слышно тонкое, едва узнаваемое шипение. Прибор начал трещать, щебетать, шикать, а затем раздается глухой, но очень разрушаемый, звук взрыва. — Что это было? @@—спрашивает азиатка. — Знания физики, —поясняет Дан, — Вентиль балоона открываешь так, что выглядит, будто закрыт недостаточно хорошо. Газ начинает выходить и заполнять помещение. Времени было достаточно, чтобы перестраховаться. У меня, как знает Гаёль, есть восковая пластинка от старика прохожего под чехлом. Не знаю, она чем-то зацепила меня. Нашла с трудом бичевку и обмотала ее, а потом зажгла, не сразу, признаюсь, получилось зажигалкой добыть огонь. Не курящая. — Так вот она где была, —Тэхун подложил под подбородок руку и задумчиво глядел на девушку, — А я думал уже прохерил ее. Ты поджигала бичевку, намотанную вокруг восковой пластины. Я, так понимаю, ты решила подложить свинью Ли Джинхо? — Погодите, давайте ещё раз. Ты. Подорвала. Подвал одной из базы Ли Джинхо?! —Хобин завопил сумашедше, — ТЫ ЧТО СДЕЛАЛА?! — Я же сказала, —упираясь руками о стол, она победно оскалилась, — Это физика. На край полки кладёшь конец бичевки, перед этим слегка надрезав участок, который упадет вниз с горящей искрой и разорвёт территорию к чертям собачьим. Воздух ведь легче газа. И когда горючее покидает баллон, оно концентрируется около пола. Поэтому человек не всегда может учуять утечку. А из-за маленькой искры или статичного электричества газ может воспламениться. Лишний раз убеждаюсь, что школьные знания могут помочь в таких условиях. Главное — правильно применить. — А. Х. У. Е. Т. Ь, —раздельно отмечает Джихо, — Да ты крышей двинулась. — Я в шоке! —вскрикнула Ео, — Данби, так нельзя! Каким бы враг ни был. — Скажи тому мужику, который хотел пустить тебя в ход, как модель, который подставил Пак Сон Джуна, который стоит за множествами небось убийствами, который довел бабушку Чхана до больницы и его самого, который связан с продажей наркотой-… — Не продолжай, я поняла все, —помотала головой девушка, — Поняла. Но просто…не делай так больше, хорошо? А если бы так вышло, что по итогу взорвались вы? — Я согласен с Ео Руми, —сказал Тэхун. — Ты вообще б молчал, мог вообще не соглашаться на авантюру. Я пыталась спасти вас двоих, потому что вы мне куда дороже, чем те люди, мне не жаль было такое провернуть, —вырвала из рук Хобина рацию, развернулась и ушла на кухню, ее губы выпячились чуть вперед в обиженной форме. Их кухни доносилось: — Ни разу «спасибо», где уважение к старшим? — Я старше тебя, —говорит Чхан. — К тебе вопросов нет, я обращаюсь к импусильному парню, от которого благодарности, как и комплиментов, не дождешься, —слышит голос Дан и ее видит саму. Тэ неотрывно смотрит на чужое лицо, которое хмурилось при заварке кофе. Громкая усмешка слетает с пухлых губ рыжего, а полный фальшивой обиды взгляд Хео ранее за считанные секунды меняется. Глаза наливаются невиданной ранее злобой, горя так ярко и привлекательно, даря девушке темный и зверский взгляд исподлобья. — Тебе смешно? —спрашивает. — Проблемы? —кидает на нее провокационный взгляд. — Началось, —вздыхают печально Руми, Гаёль и Джихо.       Глаза Чхана беспомощно бегают по чужым лицам. Ему действительно непонятны отношения Данби и Тэхуна, потому что пару часов назад, она чуть не рыдала перед ним, радуясь тому, что он оказался живым. Та самая грань, чтобы держать себя в руках. — Может, вам стоит найти какое-то примирение? —предлагает Лим. — С ним? Я пыталась, а он противится, — рокочет она, яростно впиваясь глазами в лицо тхэквондиста, будто почти готовая разорвать его на этом же месте, — Баран. — Смелое заявление того, кто еще обучается у меня, — заливисто издевается он, забавляясь с реакции этой девы, — Давно наглость почувствовала, зубы прорезались? Может, тебе их выбить, чтобы держала свои слова при себе? — Воу, полегче, —Лим помотал головой, — Дружище, ты всегда так с девушками разговариваешь? Она ведь не заслуживает такого обращения. — Я не «дружище» тебе, я не твой кореш, чтобы так со мной общаться, —отвечает мирно Тэхун, — Если ты видишь в ней девушку, то поспешу разочаровать тебя в этом. Потому что именно она разъебала твоих зэков и подорвала к хуям подвал, перехуярила дважды тем двум уебкам, и противостояла Пак Сон Джуну. Ты все еще уверен в своих словах? — Какая разница, красавчик? —закатил зеленые пару глаз тот, — Она, прежде всего, девушка и заслуживает хотя бы каплю уважения к тому, что делает для каждого из вас, не только для тебя. Если ты не ценишь ее труды для тебя, то не удивляйся, если от тебя отвернутся. Просто потому что если хочешь, чтобы уважали тебя в ответ-уважай сам. Спасибо еще раз, что приютили, а теперь я серьезно пойду. Хочу навестить дом, если он еще целый. Рад был со всеми познакомиться, надеюсь, что пересечемся как-нибудь в хорошей обстановке.       И уходит.       Данби скрещивает руки на груди и печально провожает взглядом Лима. Ему некомфортно, когда они оба ругались между собой. Что же, Чхана понять можно было — он редко, кажется, попадал в конфликтные ситуации, старался избегать их. А тут было так, что и не сбежишь, потому что ругался не он, а она с другим парнем. Хео глянула на телефон, на старые истории аккаунта Лима, где черный ниссан скрыт за густыми деревьями, и все, что его выдает — это громко играющая музыка в салоне и яркие фары, которые светят на несколько десятков метров вперед. Он сидит на холодном капоте с девушкой, у которой широко раздвинуты ногами, обтянутыми черными кожаными штанами, ноги. Чхан в такт трека двигает бедрами, не слушая никого. Кто же знал б, что та рядом девушка окажется использованной, хоть ее и предупреждали: сердце юной леди разбили на миллионы крошечных осколков. Она доверила его не тому человеку, потому сейчас наверняка просто не сможет любить. У Чхана стоит блок, не дающий новой влюбленности пускать свои корни в его сердце и разум. И пусть даже та, разбитая, прикасается пухлыми губами к сладкой шеи парня, нежно целует, оставляя алый засос на молочной коже помечая свою территорию, чтобы чужие руки не смели касаться там, где дозволено должно быть только ей — он ничего не чувствует. У него опустошенные глаза, мёртвое выражение лица. Следующая история уже переходит на аккаунт девчонки — где она обнимает его. Молчание их напрягает. Потом спрашивает Лима, мол, почему же он такой грустный, а тот сухо отвечает «устал». «Раз она ему не нравилась тогда, зачем возился?» —думала Хео, —«Для прикрытия?» — Ладно, уже поздно, давайте по домам. Завтра все, на свежую голову, после школы, решим, —завершает Хобин и все благополучно соглашаются. Данби кивала головой, но продолжала глядеть истории Чхана.       Он пьет овсяное молоко из граненого стакана, да и вообще чудак. Вкусовой извращенец какой-то! Его гардероб похож на старинный сад — все матово-зеленые, как листья можжевельника, шершаво-коричневые, как скорлупка каштана, и темно-красные, как запекшаяся земляника, цвета. Еще он обожает японскую поэзию, и в рюкзаке постоянно носил, в студии, Мацуо Басё — за уши не оторвать. Ходил только в наушниках, кепка или капюшон на голову, отсутствующий, либо же серьезный и сердитый взгляд, и готово. Как будто ему не одиноко. Как будто он не хочет объятий. Ласковых слов. Улыбок. Не хочет. Как будто не хочет ничего. Но сегодня показал весь спектр эмоций, видимо… он тоже все в себе держал. — Дан? Ты идешь домой? —спрашивает Джихо, — Нам по пути же, как и Гаёль. — Да иду, —убирает в карман красной кофты телефон и идет следом за оператором.

***

      Чхану было стыдно, стыдно за то, что довел себя до такого состояния, что не сможет появляться спокойно дома. Он стоял перед дверью, за которой таилась сплошная темнота и одиночество. Его не было ночь, а на следующий день решил появиться перед домом, оставленный дедушкой, который умер раньше всех. Как выглядел он Лим не помнил, да и фотографий не сохранилось, но стоило ему повернуть ключом замок, дверь, оказывается, была уже открыта. У него сердце замерло, упало в пятки. Готов был поспорить, что закрывал квартиру, закрывал все, лишь бы не тронули имущество.       Юноша хватает у двери ствол железный от лампы, что освещало небольшую территорию и сжал в руках как можно сильнее. Каждый шаг для него был тяжким трудом. На улице уже давно было светло, но этот дом будто впитал всю ночь и тьму всего мира, потому что здесь ничего не видно, так вдобавок и душно. Он медленно заходит на крошечную кухню и видит, как на столе закинуты чужие ноги, но первым делом ему на глаза попадается знакомое лицо, которое измучено и все в синяках. — Что ты-… — Нет времени, у меня к тебе вопрос, —говорит тот, — Что случилось с подвалом и какого черта никто из подопечных подмогу не вызвал. Ответь мне. Я знаю, что Ли Джинхо бортанул тебя. Что он тебе сказал. Живо. — Он хотел избавиться от нас всех сразу, чтобы друг друга переубивали, —говорит Чхан, — Откуда ты знаешь, где я живу? — Разве это сейчас важно? —отвечает собеседник спокойно, — Откуда мне знать, что ты не лжешь? — Тогда зачем ты сюда пришёл, разве не для того, чтобы найти ответы? Я тебе их дал. А теперь уходи из моего дома. Оставьте меня с Ли Джинхо напару в покое, —сжимает кулаки свои как можно сильнее, — Ты можешь мне не верить, но он стравил вас с Хантером против Данби, чтобы избавиться от вас и тех второсортных сидевших. Никто не вызвал подмогу, потому что он отключил систему оповещения. Мы-лишь пешки в его руках, Лу, как ты этого не понимаешь? — Не читай мне нотации, я сюда пришел, чтобы убедиться, как ты и сказал, —парень спустил ноги со стола и, закинув руки в толстовку, встал и подошёл к нему, — Сбежавший Аарон, он же мой товарищ, подслушал разговор толстопуза в очечах с Ли Джинхо. Сказал, что пойдут против Хобин Company. Думаю, они планируют количеством своих людей напасть на твоих дружков. Сегодня босса не было, а, по совместительству, и народа нет. Твои ребята в опасности, предупреди их, и этого Самдока, в первую очередь. — Я не знаю его номер, —говорит Чхан, — Откуда мне знать, лжешь ты или нет? А если это ловушка? — Ты еблан? Ли Джинхо меня на растерзание Хео пустил, кому такое понравится? —шикает и кидает в руки ему телефон с приблизительными координатами некоторых их участвующих амбалов, — Уже вечереет, Лим, ты уверен, что у тебя есть выбор для размышления: ловушка это или нет? Я не думаю, что Самдок будет в нескольких местах одновременно, чтобы спасти девчонок и свою мать. Они не смогут защититься против этих головорезов с оружием, это не мои подчинённые. — Почему ты помогаешь? — Я хочу подсолить Ли Джинхо, не надейся, что я добрый, —усмехается и бьет по плечу парня, разочарованно вздыхая, — Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, Лим Чхан. Мне жаль, что мы больше не увидимся. Позаботься о Данби, лады?       Лу для него был, как брат, пусть и не по крови, но работали они дружно. Их пути так легко разошлись, что Чхану печально понимать, что тот человек не ощущает себя ничем, и виноватым тем более. Ему тяжело терять этого человека. Раньше думал, что не сможет прожить и дня без его безумной улыбки. Не говоря ему ничего и не слыша голоса в ответ. Затем настал тот день, и это было так чертовски трудно, но следующий был еще тяжелее. Чхан с замиранием сердца понимал, что будет только хуже, и еще очень долго не будет в порядке. Потому что потеря кого-то — это не повод или событие. Это случается не только один раз. Это происходит снова и снова. Он теряет людей каждый раз. Это его проклятие. — Лу! —сорвался с места, но парня уже не было ни в доме, ни на территории семьи Лима, — Лу, черт возьми.       У Лима впервые, за это время, в глазах слезы собираются. Не от ситуации, а от беспечности и ожесточенности этого мира, в котором они живут. «Мужчины не плачут» — крутится в голове у него крупной пластинкой. Или «сильные люди не плачут» — как на репите. Если бы он знал, что видит Лу в последний раз, он бы постарался запомнить лицо, походку, все, связанное с ним. И, если бы знал, когда в последний раз говорил ему, что он-чмо тупое, что это — последний раз, он бы никогда не сказал такое.       Чхан дрожащими руками набирает номер Хео Данби и, чувствуя прилив жара по телу, по щекам, понимает, что сейчас закричит на весь дом и пустит водопад слез. Он падает на колени перед картиной, которую любила бабушка — «Падение Люцифера», и кулаками бить по полу, задыхаясь собственными эмоциями, которые терновником обвили горло. Шипами впивались в кожу и не давали шевельнуться. «Данби!..» —выдает так жалостливо он по телефону, —«Данби, пожалуйста, выслушай меня-…»       Его угнетает то, что происходило эти пару месяцев. Это выбило из колеи, не мог жить своей жизнью. Голова Чхана была забита Хео и тем, о чем жалел. Нервы в какой-то момент перестали выдерживать это. Он сдался. Он оставляет попытки что-то делать и только говорит информации и, не дождавшись, завершает звонок. Откидывает с психу телефон на диван и зарывается лицом в руки, повторяя одно и тоже: «Простите, простите, простите». Чхан хотел бы сейчас кому-то высказаться, хотел бы рядом человека, который захочет говорить с ним, а не убегать от разговора, когда о нем просит. Человека, который будет проявлять внимание, делать все, чтобы сделать его чуточку счастливым.       Он на спину падает, в потолок глядит и понимает, что сам сейчас как эмоционально незрелый, неуверенный в себе и своих действиях и желаниях, человек. Хотел помочь, но чем его худощавое тело поможет? Если бы действительно хотел, то делал бы то, что было нужно, чтобы не довести людей до этих мыслей. Все так запутано. Внутри была какая-то пустота, и он не знал, с чего бы это. Казалось, тепло собственного тела просачивается сквозь кожу и уходит неведомо куда, будто кровь в нем норовит пролиться еще в кого-то, кого рядом нет, и она падает, падает в какую-то сладостно-тревожную бездну. ᅠ — Сука, —ругает Лим и снова набирает ее номер. — Что происходит, Лим?! —спрашивает Хео, — Откуда ты уверен в этом? — Пожалуйста, скажи, что ты дома. — Ну, да, пока я дома. Но я хотела позвонить Тэхуну, но он трубку не берет, —отвечает Данби, — Если это действительно так, то я должна помочь, должна помочь Хобину. Гаёль, Руми, Боми — мои подруги, хотя, с последней поспорю. Я не очень люблю ее, но она не заслуживает этого. И мне все равно будет на мои взгляды. Я иду их выручать. — Дура, ты усложняешь задачу. Не выходи из дома. Пожалуйста. Доверься мне. Жди меня через 5 минут на заднем дворе. — Пять? Да как ты-… —звонок оказался завершенным и Дан вдруг почувствовала, как ее начинало трясти от всей этой ситуации. Все это-дело рук Ли Джинхо и она, готова поспорить, что нашел давным-давно на них всех информацию, и, наверное, в курсе, что именно Хео подорвала часть заброшенной базы.       Девушка пыталась дозвониться до каждой из присутствующих, но все, как блять назло, заняты. Это что за флешмоб этакий? Чудом ей удосужилось дозвониться до Хобина и рассказать о случившемся, но Ю уже в курсе и сказал, что к нему в дом пожаловал Ли Джинхо и дал выбор кого спасти первой. Он выбрал маму. Данби, поспешно одевая на спортивный топ красную олимпийку, говорит на громкую связь: — Мы не сможем всем помочь. Дозванивайся до Тэхуна, до еще кого-нибудь не знаю. Точно, Ван-Гук, Манги там. Я попробую с ними связаться. Все будет хорошо.       Девушка видит мигание днем фар в свое окно. — Будь на связи и скажи, чтобы все были на связи, и говорили о местоположении, —Хео бросила оробевший взгляд на Джун Хёна, который протянул ей чехол с величайшей катаной, — Я перезвоню, Хобин.       Повисло молчание между Хёном и Данби. Она будто требовала объяснения. Мужчина накинул на лоб очки и сказал: — Я думаю, для безопасности друзей, тебе оно пригодится. — Откуда ты-… — Подслушал разговор, пока чай варил. Позлишься на меня потом, ладно? Я не скажу твоей маме, если ты вернёшься живой, —сказал он и помахал ей рукой, — Удачи, Дан. — Спасибо, Хён, —и выбегает тайком через задний двор, перепрыгивает забор, параллельно звоня Ван-Гуку, который имеет идиотскую манеру отвечать со второй попытки. Она видит перед собой затонированную тачку, что ещё раз мигнула фарой. Хео решается и, открыв дверцу, видит Лима. — Готова хуярить? Всех предупредила? — Ван-Гук осведомлён, думаю, Хобин уже всем парням сообщил. Начинаем операцию по спасению, —перебинтовав свои руки в эластичные бинты, — Я не дам Ли Джинхо так нас запугать. Засранец.       Вечерний город оглушает громкий гул машинного двигателя. Он эхом отдается от безлюдных улиц, украшенных неоновыми вывесками, туннелей, освещенных противным желтым освещением. Автомобиль петляет по главной дороге в городе, разгоняясь до ста тридцати километров в час за пару секунд. Водителя совершенно не волнуют штрафы, которые придут на следующий день. сейчас главное не это. — Откуда у тебя тачка и как ты так быстро-… — Тачка гоночная, я одолжил ее у своего напарника, —отвечает, — Ты не поверишь кто мне об этом сообщил, о нападении планированном. На тебя могла быть тоже охота. — Кто? — Лу. — Бредишь что-ли? —Хео кривится, — Ему совсем жить надоело? Он из-за мести что-ли? Черт… Как… Впрочем, у него, наверняка, есть причины. Надо ему как-нибудь «спасибо» сказать. — Я не думаю, что вы пересечетесь больше, как и я с ним, —он сидит за рулем McLaren и вдавливает педаль газа на полную. — Жаль, —и тут же отвечает на звонок Хобина, — Да? Хобин, с твоей мамой все хорошо? Помощь не нужна? — Нет, все хорошо. Ты в машине что-ли?! — Не ссы, я в надёжных руках, —и довольно глядит на своего товарища, — Мы соберём девчонок, думаю, ты переживаешь за Боми в первую очередь, да? — Нет, с ней уже Тэхун и Джи Ён У. — Эти двое? Там народа у Ли Джинхо хуеву тучу, Чхан говорит, они и с оружием могут быть. Мы за Гаёль и Руми. До связи, —говорит Хео.       Стрелки на спидометре, словно живые, дергано, бешено поднимаются в верх, не видя ни каких преград. Рев под капотом не дает расслабится и сердце так отчаянно стучит, совершенно не боясь летального исхода. По пути встретилась Ео Руми. Когда тачка с оглушающим криком шин затормозила и встала на бок, толпы мужчин, перед которыми стоял в белой рубашке Ван-Гук, обратили на черное авто сразу. Хео тут жк выскочила и, угрожающе идя по душу Ео, говорит: — Давно не виделись. — Хорошо, что ты мне позвонила, —говорит Ван, прижимая к уху телефон, — Да, Хобин. Хео прибыла, да, хорошо. Дан, забирай Руми и уезжаете. Мы разберёмся. — Это ты та девчонка с чехлом за спиной? Ты еще мне перчатки давала! —розовласая Кёуль странно поглядел то на брата, то на девушку, что подняла с лёгкостью на ноги Ео, — Ты позаботиться о сестрице-Руми? — Даю слово, Кёуль, —отсалютовала и поместила на задний ряд ее, — Спасибо, что вовремя появились. — Это тебе спасибо, странная девочка, —ухмыльнулась Кёу, — Если бы ты не позвонила Ван-Гуку, то мы не скооперировались. — Должность такая, за нее не платят только. Увидимся, не помрите, —и села тут же в машину, которая дала газу, удаляясь отсюда как можно быстрее. Чхан, вжавшись в кожаный руль, облизывает губы, смотря на пустую трассу. Он переводит взгляд с ночной дороги на Ео, что сидит не пристегнувшись. — Руми, лучше пристегнись, —и та, словно от прострации, поднимает голову и рассеянно глядит, — Это небезопасно. — Куда мы?.. — Спасать задницы других девчонок, Гаёль и Боми. Но у Боми есть защитнички хорошие. Один другого шизанутее, отличный дуэт, —смело заявляет это Дани. — Мама Данби, как ты? Что происходит? Расскажи… —девушка хотела б понять все, потому что она настолько сейчас напугана, что чувствует, как подтряхивает ноги. — Чхан объяснит, я пока звоню Гаёль. Все будет хорошо, мы рядом, —та мрачнит брови тонкие свои и наконец ей азиатка уже отвечает, — Гаёль, твою мать, ты почему сразу не отвечаешь? Скажи, ты где сейчас? Все хорошо? — Данби? ## шо происходит? —верещит Гаё, — Я думала курьер приехал, а там какие-то плохие мужики, отец пошёл разбираться, а я сижу дома. У ваа все хорошо? — Гаёль, это работники Ли Джинхо, они по душу тех, кто не может за себя постоять и будут дороги Хобину, —поясняет, — Мы забрали Ео Руми, ее вовремя спасти Ван-Гук и Кёуль. У Боми — Тэхун и Джи Ён У. — Слава богу они целы@@@ а ты? Ты как? Мама Данби, ты цела же? —лепетает. — Мы едем в твою сторону, пожалуйста, будь осторожна, я очень переживаю за тебя. Я это редко говорю, но, Гаёль, ты лучшая девочка вместе с Руми. Я не переживу, если с вами что-то случится. Я очень люблю вас. — Дани-и-и@@@ я тоже очень, очень люблю вас обеих, но ко мне не едьте, там вроде все решилось. Позаботьтесь о Руми и Боми и Хобине, —едва ли не хнычет она и Хео прощается с ней вежливо и, по некому шестому предчувствию, решается все-таки докопаться звонками до рыжего придурка. 6 пропущенных она ему сделала, а тот даже бровью не повёл. — Уебок, —ругает Хео и, мысленно вертя на всех хуях мира, замечает, как экран меняется и начинает идти запись разговоры и слышит беспокойный чуть, но при этом задорный голос Сона: — Солнышко, я сейчас занят, будешь доебывать-нахуй пойдешь. — СОЛНЫШКО? —поперхнулась Хео и выкрикнула это так истерично, насколько это вообще можнл было. На фоне Тэхуна было слышно бормотание и тупые слова тех гопарей, — Нет, Тэ, погоди что ты-… «Ох, епт, у него внатуре нож» —слышит где-то там глухо.       И сбросил. Хео чувствует прилив ужаснейшего жара и ощущения, как сердце сейчас выпрыгнет через горло. Сливовласая кусает нижнюю губу и говорит внезапно Лиму: — Довези меня до тыла этой улицы, едьте без меня. — Что? —Руми чуть макушкой в потолок не вошла, — Ты с ума сошла? Данби! Они с оружием. — Я тоже. Чхан, если с Руми что-то не так будет, я тебя прикончу, —улыбнулась и расстегнула молнию кофты. Лим положил свою руку на рычаг передач и уверенно переключил на следующую скорость. — Не знаю, что ты задумала, но я тебе доверяю, —он отрывался изредка от дороги и глядел на нее. У Дан была довольно необычная манера смотреть человеку прямо в глаза, как будто она старается прочесть чужие мысли, — Я правильно понимаю, что ты поубиваешь их нахрен? — Раньше я бы не позволила это себе, — закусив губу, Дан выглядела как змея. На ее лице расползлась довольная язвительная гримаса, а в глазах читалось безумство, — Но не сейчас. — Хорош, я аж завидую тебе, — и он останавливается там, где попросила Хео. Та вылезает из салона и глядит уверенно на Руми, широко улыбаясь ей, — Ру, обещаю, я буду в порядке и приведу живой Чои Боми. — Ты лучшая, —заявляет напоследок Ео и тачка вновь тронулась с места. За окном проносится уже лишь длинная дорога шоссе и фонари каждые десять метров. Открыв окно, Ел почувствовала резкий порыв холодного ветра в лицо, который словно отрезвляет и придает бодрости, — Надеюсь, она знает, что делает. — Данби, кажется, доказала вам, что имеет внушающую силу в уме, хитрости и силе, —почесав затылок, отметил ей черновласый, — Я рад, что ты цела, не думал, что мы так скоро увидимся.

***

      Боми трясло от всего, что рухнуло вдруг на ее хрупкие плечи. И если сейчас чувствует у себя, как падает давление, то даже не удивлена, потому что здесь столько крови и переваленных половину мужиков этими двумя парнями, что не хватает успокоительного. Тэхун уже не знает, сколько повалил, но когда один из них вытащил нож, то шутки ушли в сторону. Его глаза перешли на более серьёзный настрой. — Нихрена, —еле увернувшись, что атаки на шею, говорит Сон, — Это что, настоящий нож?! Да вы угараете.       Атакуя его ногой в живот, Тэхун наносит ему значительный урон, затем разъяренно попал кровавым кулаком в челюсть обидчику, замечает как тот валится. Тхэквондист ушел от ноги вращением вокруг собственной оси, как Земля. И сильно подсек бородатого мужика под колено опорной ноги и, продолжая вращение, поразил. Тот завалился на спину, ударившись затылком об асфальт. Его вращающие удары в воздухе только лишний ращ доказывали о том, что он — гений. Но спиной вдруг почувствовал что-то летящее и разрезающее воздух. Не успев обернуться, замечает, как перед ним показывается Джи Ён и бьет прямым ударом врага. Тот ошеломленный, видит косым взглядом, что на них надвигается еще один нож. Тэ не сможет ударить, потому что рядом стоит Ён У. А тому придется с натяжкой развернуться и встретить лезвие. Дыхание вдрун сбилось, а Боми уже кричать хотела, но…       В сию секунду, появляется небольшая тень сбоку от парней, откуда как раз напали, и буквально, в унисон ножу, навстречу взлетело новое лезвие, которое вытащили так бесшумно, как делают опытные самураи или ниндзя. Нож от незагаданного блока отлетает, не выдерживается в руках мужчины, и падает на асфальт. Парни с выкаченными из вне орбит глазами глядят на дно, как длинное лезвие катаны как непоколебимо стояла в той позе, так и не сдвинулось. — Мой длиннее, дядь, —лицо не выражало никаких эмоций, но в глазах все так же можно было разглядеть решительность девушки. Почему-то Джи Ён казалось, что его новая приятельница только с виду вся такая правильная и прямолинейна. Но сейчас, расправив свои оголенные плечи, которые частично мог скрыть топик, девушка обернулась и улыбнулась: — Милый костюмчик, Джи Ён, но я бы пожалела очки. — Данби… —вот сейчас рыжий на лице не скрывает того, как же он удивился, нет, ахуел от внезапного появления человека, который пару минут назад был в другом конце города. — Данби, привет, —Джи Ён радостно приподнял уголки и он заметил, как они к их плечам прижалась, а те друг к другу-спинами, — Ты очень вовремя. Почему я не знал о том, что ты владеешь катаной? — Я умею удивлять людей, да, Тэхун? —и запрокидывает голову назад, широко улыбаясь, — Я позже докопаюсь до тебя, за слова, но сейчас нам нужен план. — И надеюсь, без кровопролития, —добавляет Ён У. — Зануда, —подмечает Тэ, — Надеюсь, ты не на его стороне? — Надейся, —отмечает, — Нам не нужны запятнанные руки, наше дело — защитить Чои Боми.       Секундная тишина и Хео украдкой глядит на него и, со смешком, заявляет: — Шучу, я им лица снесу. Я вижу, у тебя есть план, который мне не понравится с Ён У. — У меня действительно есть идея, ты права, —окидывая всех изучающими взглядами, бодро заявил Сон Тэхун, — Снимай кофту. — Это точно план для защиты Боми? —из-под очков показываются ошеломленные глаза Джи Ёна. — Что, прям так сразу? Ты не любишь прелюдии? —даже немного опешила от такого внезапного поворота событий. Девушка потупила взгляд и вновь подняла глаза на Сона, который требовательно глядел на нее. Хео закатила глаза и закинула кофту на талие, обвязав вокруг себя, — Зачем я снимала кофту-то? — Просто так, хотел удостовериться, что ты послушная, хорошая девочка, —с издевкой глядит на нее кареглазый. — Да ты ахуел, —усмехается, но кофту не стала надевать обратно, пусть ему мозолит глаза ее сильная и ровная спина, — Докладывай план, умник. — Да, говори, Тэхун.       И запрокинула голову, показывая свою длинную красивую шею. — Нужно, чтобы вы впитали урон за меня, пока я буду пробиваться сквозь них, —отвечает. — Поня-… —Джи Ён, с накатившим осознанием, выпучивает свои темные глаза, — Ты шутишь? Ты хочешь, чтобы я и Данби прикрыли тебя своими телами от ножей? — Больше я ему не доверю придумывать план, —с нервным смехом, говорит Хео и закидывает за спину катану, вставая в боевую позицию, — Похуй. Сколько тебе нужно времени? — Может, все же накинешь кофту? Не так уж и жарко, —обеспокоенно говорит очкарик, — Подожди, ты серьёзно пойдёшь под ножи? — Да, я серьезно пойду под ножи, —спокойно поправила, — Мне жарко. Потому я горячая, как С-о-л-н-ы-ш-к-о. — Вот пристала же она к этому слову, а, —цокнул Сон. — Это точно не сон? —тоскливо переспросил Ён У. — Можешь налететь на нож и проверить, —отрезает рыжий. — Следи за речью, Тэхун, —отвечает Данби. — И это говоришь мне ты? — Вы всегда перепираетесь? — Да, это стиль общения, —говорит Тэ, — Ей нравится погрубее.       На ее щеках появился багровый румянец, но игривые янтарные глаза выдавали ее желание вывести этого человека из себя. — Я сейчас передумаю и под ножи пойдешь ты. — Если это только твой длинный нож, —похабно улыбнулся он, — Хотя он не длиннее моих ног. — Ну, конечно, вся длина ушла в ноги, вот комплексуешь. — Ну-ну, посмотрим чуть позже, какая ты смелая. — Поздравляю, вы только что заняли места на олимпиаде идиотов, —вздохнул Ён. — А кто выиграл-то по итогу? —интересуется Сон. — Ты, Тэхун, —уступает ему Дан, — Так уж и быть, уступлю тебе. — Джи Ён У, —обратился серьёзным тоном Тэхун, — Такими темпами им не будет конца. — И? Скажу еще раз: я не собираюсь ложиться на ножи. Я еще имею рассудок, в отличие от вас двоих, надо было сразу догадаться, что по вам плачет психиатрическая больница, — с тяжестью в груди отметил Ён, — Какой адекватный пойдет на острие? — Я, —отвечает Данби, перекрывая рукой Боми, — Ты в порядке, Бо? — Д-да! Ах, Данби, у тебя плечо и бок течет кровью! —Чои схватилась за плечи к своей знакомой и растерянно поглядела на нее, — Пожалуйста, не рискуй собой, ты ведь умная девушка. Данби, миленькая-… — Скажу сразу, —убрала деликатно руки от себя, отошла назад, — Ты мне несильно нравишься, из-за тебя у парней были проблемы, но Хобин беспокоится о тебе, как и о других девушках из нашей компании, в том числе о Гаёль, из-за которой ты не разговаривала с ним. Однако я не желаю того, чтобы ты попала в руки этим грязным придуркам, поэтому вы с Джи Ён У уходите. — Отлично, —говорит Тэ, спиной прижимаясь к ее лопаткам дрогнувшим, — Джи Ён, видишь ту стену, что обрушилась за мной? — Это же тачка твоего отца, он тебя убьет, —подмечает очевидное Дан, — Машину доверить тебе, как и план, доверить ни в коем случае нельзя, запомню это. — Позже. По моему сигналу хватай девчонку и бегите, —когда сын Хансу произнес это, то очкарик кинул взгляд на рыжего и, жадно проглотив накопившуюся слюну, пожал плечами в знак, что принимает этот вариант. — Ч-что?! Данби! Нет! Прошу, пусть она побежит с нами! —Боми залепетала, слыша свое сердце. Слышит, как оно упрекает, дергает за ворот душу и тихо плачет. Слышу, как просится к ней, как хочет слышать голос, чувствовать тепло и трепет от прикосновений. — Раз. Два. Три, —медленно, с опаской посчитал каштан и крикнул громко: — БЕГИТЕ! — Вперед, Боми!!! —ухватив за запястье Чои, Джи Ён рванулся прочь вместе с особой, которая с мокрыми глазами прощается молча с девочкой, которая прямо…прямо сказала, что не нравится та ей. Объяснила спокойно, без упрека. И даже после этого, Чои хотела бы быть для нее подругой. Нужно бежать. Бежать. Бежать, не оборачиваясь. Только дыхание сбивается, и удушие за свои ошибки окатывает волной, — Тэхун, Данби, скорее!..       Ён У оборачивается и застывает внезапно: он видит, как перед проломленной стеной встал Сон Тэхун, а возле него встала девушка, в руках уверенно держа холодное оружие. — Что? —Ён У и Боми издают одновременно, испуганно следя за тем, как эти двое плечами соприкоснулись и только глядели уверенно на врагов. — Каковы шансы, что мы выживем? —спрашивает в тихую у Тэ Данби. — 50 на 50. — Ну, как обычно. Ничего нового, значит, поднимем с пятидесяти на соточку, вот тебе и уровень пройден, —зевнула внезапно для себя и заметила изумленные лица тех двоих, которые бежать должны были, — Джи Ён! У тебя хорошая память? — Да, но зачем тебе? —спросил, крича, он. — Запомни номер 256-489, позвони на него для безопасности Боми, доверься мне. — Какого-?.. —издать Джи не успел, как та продолжила говорить: — Ён У, черная тачка с неоновыми покрышками. Скажи водителю от меня, что мы в расчёте. Идите! Мы им взбучку устроим. — Эй, —Тэхун глядит на очкарика, — Если не вернешься, после того, как уведешь ее в безопасное место. Я тебя к хуям прикончу.       Джи Ён не знал, что сказать, но номер оказался крайне легким для запоминания. Бежать все же пришлось, но перед этим, они с Боми застали то, как эти, точно в неком танце кровопролития сплелись душами, производя резонанс. Доносился звонкий лязг стали, металлов. Пахло кровью с потом. Это было все некой картиной, которой писали продробленной кровоточащей головой, разбитыми коленями и вырванными пальцами. Ожесточенная битва, в которой Боми бы не хотела участвовать и не делала участвовать ни Тэхуну, ни Данби. Но по итогу они лишь в такие моменты начинали понимать друг друга лучше всего. Когда адреналин и злость подскакивает к горлу, когда голова становится холодной, а в дуще образуется нечто иное как дыра.       Ён У забегает с девушкой и отупляет взгляд на телефон, но Чои вдруг говорит: — Что случилось? — Не знаю. Я не знаю… —его душа не сломлена, но разбита на куски, уродливые для любого, кроме нее. Раньше она бы не предположила, но теперь знает точно: есть лишь один способ на несколько мгновений соединить воедино его душу. — Значит так, —Боми выхватывает из его рук телефон и набирает номер, указанный очкариком. Гудки шли. Долго. Методично, пока по ту сторону трубки не заговорил юношеский голос: — Слушаю? — З-здравствуйте! Данби дала ваш номер недавно, у нас ужасная обстановка случилась, она сказала, что вы теперь с ней в расчёте. — Имя? —чеканит. — Чои Боми. — Адрес?       Боми осматривается быстро по сторонам и называет адрес, который так с трудом нашла, потому что торопилась. На фоне того юноши было слышно гудение и звуки некой ужасной ругани, и кажется, некие возмутительные слова юной особы. — Никуда не уходи, дай мне шесть минут, —и связь на этом обрывается. — Что сказали? — Шесть минуты ждать, —она сама, если честно, не поняла, что к чему, но, судя по всему, что-то да будет. — У нас нет и трех минут, —серьезно заявление Джи. — Мы должны довериться Данби и этому номеру, Ён У.

***

      Авто тут же бортанула другая машина с озлобленными иностранцами. Они едва отъехали от места, где Руми поймать хотели, как перед Чханом остановился злоралный мужик с ножом, намериваясь поцарапать тачку. И стоило об этом подумать, как Кёуль набросилась на него, но тот уже был намерен перерезать сонную артерию, как Ван-Гук выхватил свою сестру, прижал к себе и упал, прокрутываясь, на асфальт. Руми, не думая, выбежала испуганно, хотела Кёуль помочь, но Лим строго проорал: — СЯДЬ В МАШИНУ, РУМИ. — Кёуль, —Хан обращается к своей сестре, — Я вас догоню, садись вместе с Руми, в машину. — Еще чего! Я не оставлю тебя! — Ты снова хочешь ослушаться старшего брата? —рубиновые глаза учтремились ей между бровями, целясь словно в мишень, — Разве не ты первая сорвалась, чтобы помочь ей?       Розовласая прикусила нижнюю губу и фыркнула. И, в один миг сорвавшись с места, схватила Ео за руку и прокричала в след брату, что предоставит сюда полицию вместе с оружием. Кёуль терпеть не могла такие, до подозрительности, страшные машины. Но выбора особо не было. Чхан попросил девушек пристегнуться, но младшая Хан противилась, до тех пор, пока Лим не сказал: — Как тебя зовут? — Кёуль. — Кёуль, застегни этот блядский ремень, иначе к хуям вылетишь из машины на скорости, —ответил тоти резко дернулся с места, не оставляя ни малейшего шанса на раздумия. Он жил гонками, ревом мотора под капотом и запахом жженной резины после дрифта автомобиля. Чхан мог часами проводить в гараже, совершенствуя свою машину. Темная машина, натертая до блеска, мчалась быстро по длинным коридорам улиц. — И куда мы, мистер водитель с бисерными колечками на больших пальцах?! —Хан сморщилась от его стиля и чувство вожделения. — За последним пассажиром, —отвечает он, — А вот и она, кстати говоря. — Чхан, только давай без-… —не успела договорить Ео, как машина начал странно себя вести: Лим отпустил педали газа при включенном сцеплении на той передаче, которая была включена, а затем умудрился выжать педаль сцепления, тем самым выключая повышенную передачу. Юноша умело отпускат педаль сцепления, нажимая акселератора при выключенной передаче. Когда сцепление выжималось, то в тот же миг включилась пониженная передача и, наконец, опустилась педаль сцепления. Таковым приемом мало кто пользовался на гонках. Он был основан на том, что двигатель автомобиля, не получая горючей смеси, но получая при этом крутящий момент от трансмиссии, становился потребителем энергии. Начинал тормозить трансмиссию, а через нее и колеса машины. Тачка останавливается пафосно у двоих ребят и окна опускаются. — Чои Боми? —уточняет. — А-а.? —Боми ошеломленно смотрит на всю картину, а затем замечает удивлённое личико на заднем ряду, — Ео Руми?.. Что происходит? — По дороге объясню, давайте встретимся с полицией? Вас надо отвезти в безопасное место. — Погоди, —Джи Ён сдерживает девушку рукой на плече, — Откуда нам знать, что ты надёжный? — Не думаю, что у вас есть время на размышление, хороший я или плохой. Я всего лишь помогаю команде Хобина и Данби. Не больше. Долго держать подругу будешь? —слегка прикусывает пирсинг на своей губе Лим. Джи отпускает нехотя Чои и пристально следит за парнем. — Если с ней что-то случится-… — Знаю, мне крышка, —и закрывает окно, — Дамы, все пристегнулись? — Ага, —закатила глаза Кёуль. — Лицо попроще сделай, —Чхан кладет руки на руль, перед этим вставив в отверстие ключ, что бы завести автомобиль. Глазами он пробегается по всем показателям скорости и наличия полного бака топлива. Одной рукой на рычаге передач скорости, ногой он нажимает педаль газа, не спеша перестраиваясь в ряд, который уже простирался на пару десятком метров в ожидании старта. — Напыщенный уебок, —ворчит Хан, скрещивая руки на груди. — Я все слышу, малявка, —быстро переключил рычаг передач и сразу же рванул вперед, действительно заставляя задние машины глотать пыль. От внезапного движения, девчонки вжались действительно в сидение, уже жалея, что согласились на эту авантюру. — Сбавь обороты! —крикнула Боми. — Я же сказал пристегнуться. У нас не так много времени, чтобы доехать до полиции, — в глазах зажегся огонь, он светился от маленькой радости, что может кому-то помочь. Пару резких движений и уже несколько машин остались позади. Время разгона действительно было маленькое, не зря провел множество часов над двигателем тачки друга. Жуткий гул мотора и рев двигателя напрягали Чои, которая и так вцепилась во все, что окружало. Она переводила испуганные глаза с дороги на Лима, и наоборот. — Да кто ты такой?.. —спрашивает. — Ваш кореш, и по совместительству, тот, кого спасла Данби и Сон Тэхун, —говорит он, — Чхан Лим, рад знакомству, кого раньше не видел. — А где так водить научился? —спрашивает с детским любопытством Чои. — Гонки, вы как? — не отводя взгляд от трассы, заботился о них Чхан. — Было б лучше, если так не гнал, — закатив глаза, кинула Кёуль,.— Если я не разобьюсь сегодня, напомни мне потом прибить тебя. — Если я не забуду. — Ты больной или да? — выпучив багряные глаза на Чхана, который посмотрел в зеркало заднего вида. Парень стрельнул глазами и нажал на педаль газа сильнее. Кёу не понимала от слова совсем, что тому нравится в этом сумасшествии. — Я самый адекватный, поверь, тебе будет есть, с чем сравнить.       Он действительно хорошо водил, поэтому в первые секунды уже обогнал большую часть машин. Впереди оставалось пару автомобилей его «друзей» и дело в шляпе. Поэтому тот быстро сменил свою улыбку на вновь серьезное лицо. Сзади, на хвосте, уже пристраивался какой-то спорткар, заставляя того набирать скорость. Но куда ехать, если спереди машины не пускают, выстраиваясь в ряд. Похоже они заранее договорились не пропускать вперед Чхана. — Япона мать… —повернул руль в право, от чего машина резко дернулась в сторону, — Ёбушки-воробушки, в рот ебал этих ебантяев. — Что они вытворяют? — спросила Кёуль, которая вообще не понимала, что происходит. — Они не пропускают нас вперед, —Лим начинал злится, а это не очень хороший знак, — Хуй в нос — какой прогноз, эти гнидские выебопропиздища будут пыль глотать.       Лим на дороге никогда старался не злиться, ехал на веселе, но если он выходил из себя, это могло плохо кончится не только для его друзей, но и для него самого. — Этот пердодроченный многопиздище перегородил нам путь. Ладно, через несколько метров будет съезд в спортивное поле, мы сократим дорогу и вырвемся вперед. — Логопед, кажется, у тебя был хорошим. — Он мне завидовал.       Шустро преодолев расстояние до поворота, зеленоглазый моментально свернул на не заасфальтированную дорогу в поле. Автомобиль несся с той же скоростью что и на дороге, поэтому трясло жутко. Спустя пару минут скорость снизилась до минимальной, пока машина почти не остановилась. — Почему мы остановились, —напряглась. — А тебе понравилось ездить? — ухмыльнувшись, Чхан жадно посмотрел в глаза Кёуль, — Мне казалось, что ты не любишь такие тачки. — И ты прав, но я хочу в более безопасное место, мудак. Сейчас же. — Слушаюсь и повинуюсь, —цокнул, — Чего лица кислые, хотите музыку включу? — Нет, спасибо, —отвела глаза в сторону Ео. — А я бы не отказалась, так нагнетает все это…—проговорила Боми. — Тогда решено, что-то чуть поднимающее настроение, —юноша кинул на колени Кёуль, так как сидела в центре, — Выбирайте сами. — Ничего себе! —округлила глаза Хан, — Воо это классная песня. — Она громкая, —говорит Ео. — Сестрица Руми, ты зануда. Ну ладно…как насчёт этого? —девочки с трудом пытались выбрать что-то общее, а Чхану только в спокойствие того, чтобы те отвлеклись от негатива. Как на зло на небе ни луны, ни звезд — все скрыто черными густыми облаками, которые точно не хотят, чтобы хотя бы частичка света проникла на землю. Мрачные фонари через каждые десять метров начинают уже раздражать своим противным оранжево-желтым цветом. Они явно действуют на нервы. По итогу они выбрали атмосферный спокойный фонк «VO1D» под исполнением TENSU feat. L19U1D. — А у вас хороший вкус, —кивнул головой Чхан. — Чхан, как ты оказался с Данби возле нас? —спросила негромко Руми. — Скажем так, у меня хороший информатор, а у нее отличное предчувствие, вот так и вышло, —пояснил, пожимая плечами, — Как все устаканится и парни вернутся, то все по полочкам расскажем. Не пудри себе голову.       Следом за спокойной мелодией, пошел более энергичный фонк, который был не менее крутым. Чхан обожал фонк до дрожи в руках, потому что он вызывал дерзость, напор и ритм, желание двигаться. Когда они доехали до точки, то машина остановилась. — Можете подышать воздухом, —говорит он и девчонки тут же вываливаются из тачки. Лим оставляет машину в темном переулке, где был кирпичный тупик, а сам приходит к девушкам и замечает, как полиция постепенно прибавлялась. Юные леди были крайне встревожены, а Кёуль недовольна чем-то. Он стоял перед ними, со скрещенными руками, говорил работникам полиции о ситуации, не о всей. Проходит буквально пару минут, как ребята слышат позади: — Ребята, вы в порядке? Что стряслось?!       Это был Джихо на велосипеде, на багажнике которого мирно стоял Манги. Очень странная концепция, учитывая того, что они могли поменяться ролями. Лим удивлённо встретил их и, в качестве приветствия, пожал им руки. — Я слышал, на вас напали кучка иностранцев?! Где Хобин?! —блондин не унимался. — Как мило, что вы, мудилы, соизволили присоединиться. Могли бы сразу на похороны приехать, —отчеканила злобно Хан. — Хан Кёуль? А ты что здесь делаешь? — Потому что их спасала. — Всех их? Да что произошло? — Ты что, слепой?! — Кёуль, сбавь тормоза, они не знали всей истории, —говорит Чхан, — Не злись. — Ебало прикрой, зеленоглазый. От тебя никакого толку, только бибикой водить и можешь. — Зато как могу, —спокойно ответил Лим, — Остынь, главное-что вы живы. — Когда ваши подружки остались одни, на них напали приезжие. Ситуация действительно была опасной, —перевела дыхание в режим «штиль» Хан, — Хан Ван-Гук, Сон Тэхун, Джи Ён У и ваша подруга Данби остались держать оборону до приезда полиции. — Стоп… Это значит их… —ошарашенно глянул Джихо на девушек, но больше всего испуганно на Лима. — Эй, не хорони нас раньше времени, —ребята обернулоись и увидели, как пятеро их друзей идут неспеша к ним. И среди них уже был Хобин, который умело поддерживал за плечо Тэхуна. Ему, кажется, хорошо досталось. По бокам были Джи Ён У и Ван-Гук. — А где Данби? —подскакивает Руми, рассматривая по разные стороны, откуда шли парни, — Данби-…Данби! Где Данби? — Что-то с Данби? —Боми подключилась к женскому переживанию за сливовласую девушку и тут слышал сбоку специальное чихание и они оборачиваются все, видя то, как лицо у нее перепачканное, а кровавые салфетки закинула в чехол с оружием. У нее треснувшая губа кровоточила, делая пухленькие алее, — Данби! — О, ты в чьи месячные окунулась? —с улыбкой широкой спрашивает Лим и девушки недобро косятся на него, — Да шучу я! — Ха-ха, —саркастично выдавила та и потирала свои покрасневшие, где-то местами с синяками, костяшки, — В твои, Чхан, в твои. Все целы? Никто больше не пострадал? — Мама Данби снова в деле! —Джихо радостно обнял ее, а следом и девчонки с Манги, — Как мы рады, что вы живы. — Пустите…я.щас…помру, —Хео не любит показывать свою слабую сторону, потому что для окружающих она другая. Сильная и бесстрашная, уверенная в себе и умная — именно такой ее видят люди. Да идля многих она недостижимый идеал, гарантия безопасности, но какой бы удивительной и храброй не была, ей тоже бывает страшно и плохо. — Мы ее с горем пополам оторвали от тех иностранцев, —подмечает, делая незначительный выговор Джи Ён, — Как вцепилась в них, думал, порежет нас. — Спасибо, что вовремя остановил, —подходит к нему и кивает головой своей встормошенной, косо глядя на рыжего парня. Ему не очень хорошо. Она небыстро подходит к нему и спрашивает: — Надо обезбол? — Нет, —говорит четко он, — Лучше о себе позаботься, выглядишь ужасно. Он тебе нужнее. — Как будто кошка высрала? —усмехается. — Как будто кошка высрала, —вздыхает он, слегка улыбнувшись. — Это было крайне опасно, я не одобряю этого, Данби. Они могли тебя покалечить, —Ван-Гук строго окинул девушку, которая невозмутимо закинула из блестера пару обезболивающих и проглотила без воды (p.s. есть такие извращенцы, как я, которые глотают таблетки без воды). — Ну а как еще, Ван-Гук, надо было? Ты видел блять какая я клевая? Так круто тому влетела с ноги, что упал лицом в асфальт, —за железным и на первый взгляд непоколебимым характером прячется маленькая девочка, которой иногда хочется спрятаться от всех проблем под большим теплым одеялом и надеяться, что все чудом разрешится. — Слышь, клевая, —хамовато развернул Тэ к себе Хео и своей большой ладонью ухватился за ее бок, чуть сжимая, — Ты хули молчала, ебанашка?! — Что случилось? —спросил Хобин. — Все нормально, —отвечает спокойно Данби, вежливо убирая напряженную руку парня от себя, — Подцепили незначительно. Перевяжу себя. — Когда? Когда всю кровь потеряешь? —грубит Тэ, — Перевязывай здесь и сейчас. — Может, все-таки, в машине? —предлагает Чхан. — Мне до лампочки, —расстегивая свою багряную кофту и снимая ее с плеч своих усталых, она с силой швыряет ее в Сона, в руки почти и демонстрирует свой черный спортивный топ, подкаченное татуированное тело, и бок, который неспеша кровоточил, — Ранение неглубокое, чего глядите, будто там уже органы вывалились? — Данби, я прибью тебя! —Руми схватила ее за, запятнанные кровью, руки и сжала как можно крепче, — В машину, я перевяжу тебя! — Воу, полегче, —поднимает ладони перед собой та, — А ты умеешь? — Нет, для этого есть твой мозг и интернет. — О, отлично, я умру либо от кровопотери медленно, либо от инфекции, либо от скуки и замедленного интернета, —закатила глаза свои желтые, — Ладно, пойдём, хуже уже точно не будет. — Жопой шевели шустрее, —ругает Сон. — Так точно, хозяин, бегу и тапки теряю, —оттопырив средний палец, говорит та, уходя от юноши как можно дальше. — Хозяин? —покосились на Сона Тэхуна Чхан, Джи Ён и Ван-Гук. Тот закатил глаза и отмахнулся. — У меня очень много вопросов к вашему отношению друг к другу, —отметил Ён У. — Все свои жалобы, вопросы запиши в текстовом формате и положите вон в тот ящик. — Но это же мусорка, —удивлённо заявление Джихо. — Именно, вопрос закрыт.

***

      В салоне, на потолке, освещала блекло зеленая неоновая подсветка, не очень удобно. Ео разместила передние сиденья в лежачее положение и пустила вперед пострадавшую. Подстелив под нее кофту черную Лима, Руми с пересохшим горлом говорит: — Как ты так умудрилась? — Ну, вот так, —пожала плечами Хео, — Они наехали на Тэхуна, а мою катану оскорбили на английском. Я не посмею оскорблять катану, доставшаяся мне от отца. Мало того, что они крайне низко поступили, так ещё потом ушли. Даже толком не покалечив нас. Что-то мне подсказывает, что наше предположение с Тэхуном становится достоверной.       Руми удобно положила ее на спину, на сиденья, внимательно слушая. В телефоне вовремя «загуглила» первую помощь при ранение и только нахмурила брови. — Что такое? —спросила. — Ничего не понимаю, черт. Заумными словами написано…какая я глупая, —кусает нижнюю губу, как та осторожно взяла у той телефон и глазами прочитывает большой текст. — Не глупая, —противоречит Хео, — Тебе не нужно быть гением, чтобы быть прекрасным человеком. Так, вроде бы надо слегка согнуть в коленях, а под голову положить свернутый валиком комок из одежды или любой ткани. — А…сейчас, да, —подсуетившись, Руми скомкала кофту Дан, которую отдал Тэхун, и положила под голову, — Я очень благодарна тебе, ты так много делаешь, а я даже толком спасибо не сказала. — Не нуди, —хохочет слегка, — Проехали. Итак, тут пишут, что надо пострадавшего положить на здоровый бок, подложив под голову локоть руки и валик из одежды. — Сделано, сейчас, наверное, нужно оценить кровь? — Ну, красивая, бесспорно. — Да не это! Яркая или темная, —поясняет Ру. — Ты про артериальное или венозное? —переспрашивает, как та молча кивает, — Ну гляди, если бы было артериальное, то кровь имела ярко-алый цвет, и вытекала из раны пульсирующей струей под давлением. Проще говоря, буквально фонтан кровавый. Как видишь, фонтана нет. — Значит, венозная, —радуясь прогрессу своему, отмечает Ео, — Я очень рада, что у меня есть ты. — Учту за комплимент, —кивает, — Перекись есть? — Я шикую сегодня, у полицейских взяла и перекись, и бинты, когда обрабатывали ранку Чхану. Мы так круто прокатились, но за нами были хвосты, но этот парень действительно душой един с машинами, —восхитилась та, смочив бинты сложенные в перекись. — Хорош, —довольно произнесла та и начала невольно шипеть, когда кусочки бинта натолкнули ей в рану так, что она оказалась плотно забитой, — Ау, ау, ай, ауч! — А вот нечего под ножи бросаться, —по-доброму отчитала Ео. — Так пусть они за словами и языком следят. Я одному вообще бровь рассекла, так ему и надо. Крайне низко пал, когда упомянул помятого Тэхуна. Издеваться над ним-моя прерогатива, нечего мне конкуренцию составлять. — Мне показалось, или он стал мягче к тебе относиться? —подняла столь интригующий вопрос та, — Он очень переживает за тебя, сам был не в хорошем состоянии, но уступил последние обезболивающие тебе. — Что за драма? У меня есть еще таблетки, а его просто потрепали, никто на нож не насадил его. Ножками помахал, его отмутузили, как тузик грелку, и вот. А еще он упертый и не доверяет моей походной аптечке. — Ну, неужели, ты так не считаешь? —запросила Руми. — Я считаю, что у него биполярка. И у него иногда фляга свистит так, особенно сегодня. Он по телефону с языка сорвал «солнышко». Вот тут я шокирована была. И знаешь, словно его прижали дочерта мужиков, едва готовы напасть, а он наспех говорил. — О мой бог! Это же большой прогресс! — Ага, и тут же послал. Ладно, пойдём, наши наверное распереживались уже, —они выходят на улицу, та проверяет забинтованное тело, накидывает на себя кофту и застегивается. Данби что-то говорит о хорошем до тех пор, пока не остановилась и Руми в спину не впечаталась. — Ты чего? —выглянула из-за плеча плот мордочка любопытная Ру, — О, нет! — Тише, —просит Хео и сжимает пальцы, заклееные пластырями цаетными, в кулаки, — Иди ближе к стене, Руми. — Даже не думай идти на него. — Моя катана у Джихо, я безоружна. А он перед полицией не станет пока ничего делать, хотя черт знает его. Не проверишь — не узнаешь. — Он тебе пару ребер сломает. — Ру, остальные же ребра останутся. Ну и все, вперед, —девушки выходят незаметно поначалу. Пока взгляды ребят не устремились на них, и Ли Джинхо не обернулся к ним, приветливо улыбаясь. — Ах, милая Данби, Ео Руми, какая встреча. Не расскажите что случилось? — Мелочи жизни, —Данби скрещивает руки на груди и встает перед ним, глядя на высокого мужчину умиротворенно, — Как ваши дела, Ли Джинхо? — Чудненько, ох, вам, кажется, не здоровится, мисс Хео. Я бы советовал вам сходить в больницу, —закинув руки за спину, произнес он. — Советы себе посоветуйте, —с невинной улыбкой проговорила та. — Как грубо, я о вас беспокоюсь, мисс Хео. Вы всегда так грубы с мужчинами? У вас печальный опыт был? Если вы так продолжите, то никто вас из мужчин не полюбит… — Я бы согласилась с вами, Ли Джинхо, но тогда мы оба были бы неправы, —уверенно вытеснила вперед грудь и плечи, ничуть не стесняясь своей разбитой губы. Она ощущает слабость и моральную и физическую, поэтому хватается ментально за рассудок, как за спасительный канат, который должен вытянуть ее из пропасти, — Хотите еще что-то насоветовать? — Никак нет, юная Данби. Вы очень пылающая, когда дело касается переговоров и защиты друзей, —поднял ладони перед собой. — Скорее, «взрывоопасная», как газовые баллоны, —наклонила в сторону свою лиловую макушку и лукаво оскалилась, — Они такие, знаете, не надёжные. Чуть что, хоть искорка попадет — все взлетит. — Держись от него подальше, —тонкие пальцы Кёуль цепляются за одежду Дан, сжимая ткань до побеления костяшек, а сухие губы произносят вымученное: — Не знаю, что ты употребляешь, но ты реально поехавшая. Совсем не боишься, что он сделать может? — Что он может? Расчленить людей, засунуть их в мясорубку, скормить акулам, ампутировать, подвесить, обезглавить тупо. О! А может он может растворить в кислоте и тогда никто тело не найдёт? Меня к этому дерьму готовили с детства, извращенные тела трупов я видела. Выблевала за свои пару годиков все, что ела и не ела. Это были ужасные годы, когда мне эти гребаные трупы в кошмарах снились. — Какая богатая у вас фантазия, юная Данби, —с интересом вслушивается Ли. — Это не фантазии, это реальные события, —поясняет. Даже несмотря на патовую ситуацию, она оставалась всегда такой спокойной, так тепло и по-взрослому вздергивает уголком губы, будто пережила уже сотню подобных моментов, которые пытались сломать. Кёуль не отпускает, сжимает только сильнее и ругается на нее. — Сядь на жопу ровно, —говорит Хан. — Не беспокойся, —хочется прижаться ближе, услышать сердцебиение розовласой, которое звучит для нее так успокаивающе, — Благодарю, Кёуль. И что спасала Руми, и за все. Мы не так близко знакомы, конечно, но ты хорошая девочка. — Я тебе в подружки не набиваюсь, ты лезешь на рожон, это может повлиять на всех нас, —ладонями обхватывает ее щеки, говорит это Хео, — Если что-то случится с сестрицей Руми из-за того, что у тебя отсутствует чувство страха, я тебя прикончу. — О как? —улыбнулась ей в губы Данби, — К чему угрозы? Я дорожу Руми не меньше тебя. — Угомонись, —Ван-Гук кладет руки на плечи своей сестры, — Данби — умная девушка, и ей незачем умышленно подвергать опасности. — Да как ты не понимаешь, —скверно шепчет брату девушка, — Это может произойти даже не умышленно. Ты видел, что она делала с тем мужиком? — Кёуль, ты делала не хуже ее, никто из нас не святой, понимаешь? Отпусти ее сейчас же, —старший Хан хмурит брови. Хоть он и где-то был согласен с сестрой и тоже не меньше был удивлён той картины, когда Данби долго уворачивалась от мужика неуравновешанного и тот ляпнул что-то случайно про катану и парня. Хео терпела долго, предостаточно, но такое отношение стало последней каплей. «Вам бы стоило подумать, прежде чем говорить такое» —произнесла эти слова желтоглазая и на этом моменте появляются парни и Кёуль: Хео изо всей силы пнула дверь машины ногой и через долю секунды почувствовал, что кого-то зашиб ее металлической обшивкой, здорово зашиб. В следующее мгновение она перепрыгнула через груду кирпичей, схватила засранца, ударила о дверцу машины лицом. Тот даже не посмел ее тронуть, что крайне удивило саму девушку Эти парни особо даже не касались их, кроме некоторых индивидов. — Remember once and for all: once again say something about my weapon and my friend — I will tear out your glands. (от англ. «Запомни раз и навсегда: еще раз скажешь что-то про мое оружие и моего друга — я тебе гланды вырву»), —слышит это бритоватый мужик и тотчас получил сокрушительный удар в лицо. Девчонка могла бы разбить ему фейс ребром кирпича, но, замахнувшись, остановилась моментально, когда услышала голос Джи Ёна: «НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!». Она дышала учащенно, чувствовала, как в горле все пересохло и встал некий ком, что мешал сглотнул. Под ее воздействием переносица незнакомца подалась внутрь, словно спичечный коробок. Человек грузно упал в машину, как сваленная колода. «Дани, ты что творишь?» —подбегает к ней Джи Ён. «Ён У… прости-и» —она по инерции падает на него, утыкаясь кровавым носом ему в синюю кофту, —«Еще и запачкала тебя, сорвалась…» «Что произошло?» —Ван-Гук удивлённо глянул на кровавые разводы по дверке машины, а потом и на самого мужчину, —«Твою мать» «Я не хотела, не хотела насилием пренебрегать. Это неправильно, я понимаю это…»—дыхание задерживает, считая про себя десять чёртовых секунд, которые длятся в такие моменты, как целая вечность, —«Нельзя быть такой жестокой, нельзя, я понимаю, понимаю…» «Тише, ну ты чего?»—Ён У опешил конечно от таких нежданных действий, но аккуратно приобнял ее, —«Глубоко вдыхай и выдыхай. Я понимаю, это очень тяжело — держать себя в руках, ты очень долго держала себя?» «Б-больше шести лет…» —внутри буря бушует, рвет все нутро на мелкие части, пронзая болью все тело нещадно. Казалось, что никто вокруг, кроме Ёна, не понимал, от чего на душе будто кошки скребут, —«Это оружие — единственное, что осталось от него, отец никогда бы так не поступил, я ужасная дочь…что я делаю? Как я докатилась до этого…?» «Эй» —разрезает нутро это слово, отчего Хео с покрасневшими, мокрыми глазами глянула через плечо на Тэхуна, который подошёл с помощью Хобина. Он был несильно доволен и, ей показалось почему-то, что сейчас хотел сказать что-то грустное, потому что во взгляде читала б злость, а потом перетекло в печаль, —«Не надо так выёживаться из-за каких-то пустых слов»       Джи Ён неловко убрал руки в карманы, чувствуя на себе тяжелый взгляд Сона и в половину отшагнул. Тэ хотел всего лишь крошечную каплю тепла получить, чтобы выбраться из этого бескрайнего океана мыслей, настигнувшись из прошлого, в которое возвращаться не желает. У Данби губа кровоточила, она достала из кармана алой кофты сухую салфетку и прижала ее к губе. Та сразу же впитала жидкость, оставляя на себе яркое, на белом фоне, багровое пятно. «Ахренеть, это ты его так?!» —Кёуль вытаращила глаза и заметила, как Данби хотела бы что-то саркастичное отрезать, но почему-то отступилась неудачно, что громко ударилась затылком об очередную гребанную трубу, —«Уф-ф» «Ай-яй, зараза!» —потирая больной затылок, заулюкала Хео, —«Даже не увидела, больно ш-ш…» «Что ж ты так не аккуратно?» —погладил по голове Ван-Гук ее, —«Как ты вообще здесь оказалась? Я думал, ты на тачке» «Планы изменились, и ничуть не жалею о своем выборе. Как ты, Тэхун?» —впервые за этот диалог она перевела на него внимание и заметила, как тот молча фыркнул и промолчал, —«А-э?.. Ладно? Что с тобой?» «Забей»—он твердит себе о том, чтобы больше никогда никому не показывать свои чувства, ведь ярко обожжется, глубоко порежется и станет слабым перед кем-то. Сон старается с глазами девушки не пересекаться, чтобы не видеть эти непонимающие глазенки.       Данби косится на Хан Ван-Гука, а затем на Хобина, который внезапно заявил перед полицией то, что Ли Джинхо является тем потенциально опасным преступником. Работники переглянулись между собой, удивленно устремили своим глаза на юношу, позади которого стоял нависающе высокий человек в черном пиджаке и сверлил своим взором глубоким. Но это оканчивается провалом, и Ю падает на колени и говорит, что видимо обознался. Сердце пронзают острые иглы, не давая вдохнуть полной грудью. — Мисс Хео, —оборачивается едва мужчина к ней, — Вы что-то хотели сказать? — ホビンに触れたら後悔する。(от яп. «Если ты тронешь Хобина, то ты пожалеешь об этом») —произнесла та. — Че она сказала? —прошептал Манги. — Ну-ка пустили меня, мать вашу. Чего вы зассали?! —дернувшись плечами, спросил Тэхун, когда его по бокам схватили за локти Манги и Джихо. — Н-не сейчас, —бормочет Джихёк У. — Ты ничего не сделаешь, —говорит Чхан, стоя сбоку от них. — Кто-нибудь понял, что она спизданула? —спросил Сон. — Что-то о Хобине, —сказал Лим, — По интонации, могу предположить, что если он тронет Хобина, то пожалеет об этом. Не знаю, я не знаю полностью японский. — Это японский?! —удивился Джихо. — Кто бы мог подумать, мисс Хео, что вы — полиглот, —нависая над ней, с невинной улыбкой проговорил Ли Джинхо, — Какие еще знаете языки? — 日本語、韓国語、英語を知っていて、一番大事なのは「地獄に行く」こと (от яп. «Я знаю японский, корейский, английский и самый важный — «идите к черту»). — Неплохо, —оценивающе глядит он, — Рад был с вами поболтать.       И медленно уходит. — Тц, —Данби фыркает и глядит в экран телефона, — Уходим. — Чего? —переспросила Руми и со всеми переглядывается. — Я говорю, нужно уходить. Нам нечего больше здесь делать, —ледяным взглядом окатила Ео и протянула руку Хобину, — Нужно идти, Гаё написала, что нужно встретиться у нее. Уходим.

***

      Они сидели у дома Гаёль, отец ее был просто в ярости оттого, во что Хобин встрял, и втянул в это его дочь. Хео сидела молча и слушала все это, вдали от всех и глядела в темное окно. Если же все стояли рялом с Ю, который упал перед мужчиной на колени и стал извиняться большое количество раз. Она шепчет себе под нос, что он большой молодец и хорошо справляется со всеми трудностями. — Я сдаюсь…—всхлипывая выдавливает из себя Ю, — Самые дорогие мне люди чуть не пострадали… Все шло так хорошо, что я стал беспечным. Простите… Простите, ребят! Давайте…распустим Ю Хобин Company. — Что ты такое говоришь, мы не можем сейчас все бросить! —вскрикнул эмоционально Джихо. — Ты хочешь, чтобы в следующий раз здесь были тела твоих друзей? —спрашивает Чхан. — Ты вообще не участник всего этого! —указывает на Лима оператор и, понимая сказанное, опускаеи глаза, — Извини. Перегнул палку. — Ничего, это правда, —Лим пожал плечами. — Да вы че?! —Джихо глядит, — Только не после всего-… — Я хочу уйти, —прикрывая руками лицо, заявила Руми, — Можете называть меня трусихой. Но мне действительно страшно. Простите…до скорого…       И молча уходит, улинивая от рук Гаёль. Боль наконец теряется, скрывается, исчезает полностью, потому что ее вытесняют, не может сделать больше ни вдоха. Она методично разбирает свою душу на части. — Почему ты молчишь? —Джихо оборачивается резко к Хео, — Ты же всегда знаешь, что сказать! Так почему-… — Я останусь, —поднимается на ноги девушка и подходит к Хобину, что сидел на коленях, — Встань. — З-зачем? —вытирая слезы, спросил Ю. — Встань, —твердо приказывает она. Юноша поднялся нехотя и разглядывал мокрыми глазками личико златоглазой. Он не успевает ничего сказать, как та влепила громко пощечину и сказала: — Я не собираюсь бегать от этого человека. С тобой или без тебя. К черту все это. — Дан, не перегибай, —сказал Лим. — Рот прикрой, —спокойно ответила девушка, — Делай, как считаешь нужным, глава. Но если ты действительно распустишь нас, то я тебе жизни не дам, «втылдычу» тебе в голову, что он этого и добивается, чтобы ты опустил руки. — Хорош, —закидывает на нее руку Тэхун, — Пойдем, твоя мать уже мне писать начала, что ты не отвечаешь. Напиши ей, а то она мне, напару с моим батей, по шее даст. — Ладно, —отсалютовывает и уходит вместе с Соном на улицу, отходят от дома пару метров и Хео прикусывает губу и с силой бьет по бетонной стене кулаком, — Сука. — Что ты опять начинаешь? Истеричка. — Замолчи, —девушка ушла вперед, закинула руки в карманы и ругнулась сквозь зубы, — Просто поверить не могу. — А что ты ожидала? —закинул руки в карманы, — Что мы будем дружненько держаться за ручки и хоровод вести? Наивная. — Нет, я не надеялась на это…—обнимает себя за плечи, пнув носочком кроссовках камушек, — Я просто…просто впервые за эти годы жизни чувствую с кем-то себя собой. С каждым из вас, и ты не исключение. — Брось, что-нибудь придумаем, —отмахнулся, — Может быть. — Наверное, я ничего уже не понимаю. Голова раскалывается и плечи болят, и все болит. Хочу спать, есть и упасть ванную, —она усаживается на тротуар и кряхтит себе под нос, — Ты мне обещал кстати кофе. — Это когда такое было? —спрашивает он, присаживаясь рядом. Тэ прикуривает сигарету и затягивается, смотря прямо перед собой. В голове пусто, лишь одна мысль мелькает совсем изредка: заебался. — После того, как ты сказал, что мы потом поговорим, если выживем. Мы выжили. Где мой кофе? —глядит, а тот курит три подряд, смотрит в темноту, даже усмехается тому, что нет ни одного фонаря, — И кстати, разреши докопать-… — Нет, забудь, —поднялся он, — Я ляпнул лишнего, вот и все. Впервые признаю это. — Да что ты несешь? —подскакивает за ним следом, — Я вообще-то хотела спросить, на счёт того, как вы вообще с Джи Ёном пересеклись? — Так вышло. — Это не ответ. — Иди блять домой, —кивает в сторону ее дома, — Проспись. — А ты прекрати курить. — Ты мне кто, девушка? —чувствуя горечь на кончике языка, проговорил он. На этом моменте они оба перевели внимание друг на друга и замялись с ответом, — И что замолчала? — А что мне говорить? —кусает щеку изнутри и плечом толкает его, проходя вперед, к воротам, — Сказать по типу: «это могло быть, если бы кое-кто не был упертым бараном и не выводил меня из себя». О, или мне надо было говорить: «Ты мне нравишься, а ты всячески игнорируешь меня, потому что ты либо идиот, либо слепой, либо я тебе не нравлюсь». Ты этого ждал? — Ты че несёшь? — Такую же фигню, как и ты, —сказала та, прошла вперёд и заметила большую коробку у двери. Запачканную, грязную, — Подойди сюда, тут какая-то коробка. — Пока не ответишь — не подойду. — Да что пристал, неравнодушен что-ли?! Я тебе предложила варианты того, что могла бы сказать. А уж серьезно я говорила или сарказмом — твое дело думать. А теперь подойди и помоги мне пожалуйста. — Да иду я, —он присаживается на корточки и вместе с ней на пару глязеет на коробку, о которой девушка, судя по всему, и не была в курсе, — И что там может быть? Воняет жестко. Эй, ты чего?       А она смотрит сверляще на коробку. Зрачки расширялись, точно у дикой кошки. Они с изучением глядели на «крылышки» коробки, которые плотно заклеены темной изолентой. Хео прикусила нижнюю губу и только сморщилась с неприязнью. — У меня плохое предчувствие, —говорит та и, нащупав под горшком ключик, она наконечником разрезала, где-то отсоединила, изоленту. Взялась за «крылышки» и, с предвкушением внутри, резко раскрыла их и застала губительно-отвратную картину: аккуратно сложенные контейнеры, в которых ничего не было видно, но один багровый, с темными сгустками, давал ей понять о том, что находится внутри. Запах отвратительный был не менее важным признаком. Данби никак не выразила свои эмоции, зато ее сосед по плечу заметно удивился и сказал: — Нихрена, это что, труп?! — Тише ты, —цыкнула и прикрыла коробку, — Бери коробку и в гараж, я сейчас соображу. — Ты ебнулась, «мать»? Тебе к дому труп подложили, внатуре. Тебе вообще хоть на что-то не до пизды? —он глядит на нее растерянно, и сейчас действительно никак иначе как испуганно, — Блять, реально живой тру-… Блять. Реально труп. И чье оно? — Предполагаю того, кто как раз и предупредил Чхана о нападении иностранцев Ли Джинхо, —телефон снова вибрирует, она отвечает: — Да, мам? Да, я пришла домой. Нет, мне Тэхун поможет с коробкой и я уйду спать. Нет, мама, он не останется со мной, чтобы тебя дождаться. Мама, ну угомонись пожалуйста. Не переутомись там, ладно? Я люблю тебя.       Поблагодарив ее за беспокойство, она сбрасывает. Потирает ладони друг о друга, замечает то, как юноша негодующе буравит коробку взглядом, будто там лежит нечто столь омерзительное. Он все-таки перетащил коробку в открытый гараж и поставил на длинный стол, на котором аккуратно были сложен инструменты, кажется, для починки машины. Но ирония в том, что машины так таковой нет. — Спасибо, —говорит она и глядит на его лицо, в котором перемешиваются весь спектр эмоций, — Впервые такое видишь, верно поняла? — Все ебало у меня в спокойствии при разделанном трупе, —саркастично пробурчал он и фыркнул, когда та открыла коробку и вытащила первые пару контейнеров, — Ты очень стремно реагируешь, «мать». — Когда мне было лет 13, то я часто встречала трупов птиц во дворе, но однажды я встретила действительно мёртвое тело с отцом. Этот день я запомнила надолго и первое, что сказал папа — это «В жизни не пожелаю тебе встречаться чаще с такими ужасными телами, но ты должна быть готова к такому». Но он не понял, что тогда я по-настоящему испугалась. Я много месяцев нормально не спала, а если и спала, то с ночником. Я боялась. Мне было страшно. И тогда я попросила маму выработать у меня не страх, а равнодушие к такому. Я пересматривала все видео мамы о вскрытии тел, ампутировании. Когда ты смотришь это на постоянку, то привыкаешь. — Это отвратительно, ты понимаешь? Это ненормально, —он хватает ее за запястье и тыкает в контейнеры, — Слышишь? — Почему? Мама смогла выработать профессиональную стрессоустойчивость. Почему не могу я? — Но ты — не патологоанатом, напоминаю. Убери это дерьмо обратно, —рычит. — Я не патологоанатом, ты абсолютно прав, —опускает глаза на его напряженную руку, — Но я хочу убедиться, что это тело моего друга — тело Лу. — Что?.. — Он нашел Чхана и рассказал о планах Ли Джинхо, а тот сказал, что, вероятно, они с ним больше не пересекутся. Но я не думала, что он так быстро расправится с Лу… — Господи блять, да какого хуя ты так спокойно об этом говоришь? —рука дрожит у Тэхуна и он одергивает резко ее от девушки, — Лу заслуживал смерти, но блять не такой. — Я осознаю, что тебе некомфорно от всего этого, —кивает головой размеренно, — Но ты не должен поддаваться волнению. Это действительно ужасно, но прошу тебя, Сон Тэхун, никогда не говори то, что я ко всему этому дерьму отношусь спокойно. Я тоже переживаю, но изнутри. Но…что-то не сходится.       Девушка нашупывает на верхней полке упаковки со стерильными перчатками, уходит к раковине, моет руки и только после всего этого распаковывает и надевает их. Резина ощущается непривычной на руках, но уверена в том, что привыкнет к этому. — Что именно не сходится? —спрашивает тот. — Нет головы почему-то. Отсюда есть два варианта: либо не было контейнеров для головы, с подходящей глубиной, либо не хотели ее сюда класть. И если это второй вариант, то от него можно подумать, что тот, кто разделал тело, подсунул не тушу Лу, а другого. Но цель была предупредить или же пригрозить. — И что делать теперь? Хуевые у них шутеечки-хуйтеечки, это же можно сдать в полицию, —отвечает, — А что будет дальше? Твое тело, или тело чухана? Или кто? — Для начала, нужно удостовериться, что это тело Лу. — И как ты блять догадаешься-то без головы? —ругнулся Сон, — Дохуя умная?! — Я умнее, чем ты думаешь, —она открывает контейнер пластиковый, и морщит нос оо столь неприятного трупного запаха, — Видишь части рук? Это предплечья. У Лу есть милостная особенность, которая отличает его от других — скопление родинок на внешней стороне. И родинка есть на пятке. Звучит смешно, но оно действительно сейчас пригодно, докажи? — Ахуеваю, честно, —он все-таки переборол себя и уместил на плечике женском свою любопытную мордочку, прижал рукой нос и простонал, — Блять, ужасно. — Ничего только не трогай руками, —неприятно было смотреть на срывающуюся плоть, с тонких волосков. Нежная плоть, аромат что доносится до ноздрей, она впилась перчаткамм в выпотрошенные мышцы, словно в клубничный пудинг. Ее пальцы тонули в жидкости, и в оголенных связках тела, — Как я и думала: это не тело Лу. Ни на пятке, ни на предплечьях — нет. И смотри, что мы имеем: тело без головы и родинок. И только кольцо Лу на среднем пальце. Они могли его просто снять и надеть без отпечатков. — Данби, —он резко отбегает в сторону, быстро хватается за пустое ведро, сгибается пополам и выблевывает из себя переваренный сендвич и кусочки кукурузы, из-за которой ему стало еще противнее находиться здесь. Руками упирается на стену и чувствует, что еще чуть-чуть и помрет следом за хрен знает каким телом. Девушка опустошенно глядит на эту картину, складывает все обратно, выкидывает перчатки в мусорку и подбегает к парню. Сон становился бледным, бледнее чем обычно. Он уткнулся лбом в стену и начинал учащенно дышать. — Так, стоять, не падать, —она подхватила его, руку проснула под подмышку и ухватилась за правый бок, чтобы тот смог хоть немного облокотиться на него. Хео выбивает дверь с силой и вытаскивает рыжего парня на улицу, усаживает с трудом его на лестницу и говорит, сидя на корточках перед ним, — Хуево? — Нет блять по приколу блеванул, —глубоко вздохнул кислород, чувствуя облегчение этой жизни. Она хватает его за лицо, своими ледяными руками оказывает трезвость и бодрость. У него глаза широко распахнулись и неизвестно отчего больше: от удивления или от контраста температур. Сон кривится в болезненной усмешке, — Что ты делаешь…? — Слушай меня сюда, —прямо говорит ему, — Я сейчас приду, с холодной водой. Тебе надо промыть рот и немного попить, потому что обезвоживание. Ты два раза прочистил себя. Продержись пару минут пожалуйста, а дальше решим, что делать. — Ненавижу тебя, —мотает головой слабо и при этом выдавливает лыбу, — Когда ты так готова расшибиться для меня. Чувствую себя гандоном. — Тебе не нужен презерватив, ты и так гандон, —смеётся и подрывается шустро, вбегает в дом, оставляет юношу наедине с мыслями и чувством безнадежности. Он хватает себя за голову и начинает размеренно дышать. Девушка прибегает при первой же возможности, в цветных тапочках с мордочкой утки, садится перед ним и протягивает сначала один стакан — чтобы прочистить рот. Сон взял в руки стакан, отпил и начал поласкать полость, пока та отошла в сторону и набрала чей-то номер. Каштан только мог слышать ее слова в диалоге: «Я знаю, что это ужасно, Джун. Да, я понимаю, но что мне надо было делать с ЭТИМ? Я предполагала, что это тело Лу, мама его знает, кольцо его, но тело не с родинками. Это не его тело, я более чем уверена» «Джун, я понимаю, что вы на работе, но это же относится к вашей компании. Что мне прикажешь делать с телом? Он пропахнет сейчас на весь гараж, а потом и весь дом, угараешь что-ли? Сам же знаешь, его черт выветришь» «Нет, я была в перчатках, Тэхун не трогал. Конечно, он со мной, ему тоже нехорошо, как и мне. Да, ему было не очень. Конечно, я помогла, думаешь, не знаю что делать? Да, поняла. Да, хорошо, мы подождем, спасибо большое»       Хео подходит к парню и протягивает второй стакан, со специальным растворов, восстанавливающий водно-электролитный и кислотно-щелочной баланс. — Пей, ты хорошо держался сегодня. Не представляю, как ты держишься, —села возле него и вздохнула, — Мать меня прибьет, что я сразу не позвонила. Надо придумать историю, чтобы у нее было вопросов к тому, чем мы занимались с компанией. — Блять скажи как есть, зачем врать? — Я не хочу портить ей жизнь своими проблемами, она верит в то, что я достаточно взрослая, чтобы решать проблемы сама, как отец. Если она узнает о том, что это рук Ли Джинхо, то не выпустит меня никуда, —отвечает Данби, склонив на его плечо свою голову, — Не знаю, как Хобин согласился вообще распустить все это, я вепю еще в то, что он-… — Давай не об этом, и так тошно, —помечает Тэхун, — Что Хён сказал? — Что приедут как смогут, и попросил не трогать ничего, не открывать дверь и вообще туда не лезть. Они разберутся и распознают тело, —ответила и выдохнула с облегчением, — Как хорошо, что ты здесь, чтобы я без тебя делала. — Я ничего не сделал. — Твое присутствие меня успокаивает в таких ситуациях, —поясняет, — Тебе лучше? — Ну, уже не так хуевее, —и чешет затылок, — Батя даст мне по шее за машину, еще и за то, что так поздно пришел. — Как ты вообще умудрился ее разнести?! — Ох блять, тормоз должен был быть справа, а он оказался с другой стороны. — Пф-фх-ха-ха-ха, —прикрыла рот обеими руками, сдерживая еле-еле свой смех. Тот, покраснев слегка, схватил ту под подмышку и кулаком натирал, электролизовал ей волосы, чтобы дыбом встали. — Хули ржешь? Тебе смешно?! — Смешно, —улыбается ему, не противясь его действиям, — Лох-это судьба, ничего не попишешь. — Сучара. — Да-да, я тоже тебя обожаю, —отмахивается. — В жопу такое обожание, иди нахуй, —рычит и отворачивается.       Она рассматривает руки свои и представляет, что мог бы Ли Джинхо или его из подчинённых сделать изначально с этим трупом: слой за слоем, срезать бедную кожу с костей. Данби чувствует на себе его взгляд, в котором смешались страх и отчаяние. Представляет, каково ему было выполаскивать из себя остатки еды, это все тяжело. Девушка подумала, что зубчатое лезвие к, прикасамое к телу парня, коснулось тонкой ноги. Слышит в ушах раздирающий крик, когда человек сделал резкое движение, и тут же звук хлюпающей плоти, а после и скрежет кости. Делает вдруг еще одно резкое движение, которым отрывается от плоти часть кожи, неудачно зацепившейся за зубья. — Чего задумалась? — Представлю, как этому парню было больно. Не знаю, что ощущать, —отвечает неохотно та, — Но я уверена хочу быть, что это был не Лу. Я уверена, родинок не было. Не было их…я видела… — Сейчас блевану. — Ладно, поняла, —кивает учащенно головой и поднимается с лестницы, — Хочешь чая? Поесть предлагать не буду, а то все вынесешь опять. — Да домой пиздовать надо, какой чай? —с трудом поднимается на ноги парень, тихо прокряхтев, — Чем раньше я выговоры получу, тем быстрее лягу спать и смогу забыть об этой хуйне сегодняшней. — Как знаешь, мама моя явно переживает за твою психику, да и Джун явно не в восторге, что ты вообще в это вовлечен, —сказала, — Я никому не скажу об этом, так и знай. — Естественно не скажешь, ты же не хочешь быть на месте этого парня. До завтра, приходи завтра после обеда. Проспись. — А? Уже? Напиши, как придешь, вдруг упадешь. Спокойной но-… —он захлопнул калитку и ушел как можно скорее, — ночи…? Э, ладно?       Девушка дождалась родителя и Джун Хёна, который явно не был очень рад происшествию. Лан была просто вне себя от шока, потому что такого никогда в жизни не было. Мама хоть и вела себя при людях, что вывозили тело и проводили тут же дезинфекцию специальную, но по глазам было понятно, что та готова ей промыть мозг своим тревожным нравоучением о том, что ни в коем случае нельзя встревать в это. «Я дома» —написал он. «Хорошо» —ответила.       Хео сидела на том месте, где сидел Тэхун, и, обнимая себя за плечи, глядела на всех людей и задумчиво слушала Джуна о том, что нельзя трогать тело без оборудования. А та только склонила голову и сказала, что надела перчатки и хотела убедиться в том, что это не Лу. Но Лан вдруг спросила, почему это должен быть именно он. Девочка ответила то, что не знала об этом (она солгала и чувствует себя из-за этого паршиво), и поняла только тогда, когда увидела кольцо. — Дан, тебе повезло, что мы работаетм над этим, а что было бы, если нет? Как бы мы отреагировали? — Мы или ты? —дочь замечает искры нехорошие в глазах мамы, — Или вы с Хёном уже «мы»? Я чего-то не знаю? — Данби, ты все прекрасно понимаешь, не строй из себя глупую, —уместила руки на талии Лан, — Я беспокоюсь за твое состояние и состояние Тэхуна. Нельзя было его отпускать, а что, если он в обморок упадет или он нормально теперь воспринимать тебя не сможет? Ты понимаешь как это небезопасно? — Не я же подложила тело по контейнерам и подложила к себе под двери, —сказала девочка, — Я беспокоюсь за него не меньше, у него свои проблемы в семье, мне незачем его возле своей ноги держать. Лучше скажи, как скоро опознают его? — Это небыстрый процесс, —отвечает мама и садится на корточки перед ней, по голове медленно поглаживая, — Милая, я понимаю, ты тоже не в своей тарелке, но я хочу знать правду, всю. Я знаю, у всех детей есть секреты от родителей, у меня было их не меньше. Я постараюсь понять тебя, даю слово. — Тебе не понравится правда и захочешь меня запереть дома, оберегать как самая любимая мать, ты будешь сильнее переживать. Я хочу решить все сама, мама. Просто доверься мне, хорошо? — Ты говоришь, как он…—длинные ресницы матери намокли и крошечные капельки остались на их концах, — Ну, что за манера, Милая? Я понимаю, что тебе через многое приходится самой проходить и ты меня не так часто видишь, но неужели ты встряла в такие проблемы, которые крайне опасны. — Дело не в тебе, ма, —улыбается слабо, — А в том, что я неправильно все воспринимаю. Все хорошо, просто Лу и тот парень…ну, помнишь, из-за которого нас по судам таскали? Он с Лу работали на одного плохого человека и хотели испортить мне, Лиму Чхану и Тэхуну жизнь. Мне повезло, что я владею, благодаря Сону, тхэквондо, и Киму Мунсунгу немногими элементами ММА. Теперь я могу постоять за себя и дорогих мне людей. Мама, я хочу защищать своих друзей, они мне тоже дороги, а сейчас…сейчас вышло так, что Хобину пришлось распустить нас… Я не хочу этого. Не хотела. — Данби, —она поцеловала ее в макушку и слабо улыбнулась, — Я очень рада, что тебе нравятся боевые искусства. Но я думала, твое призвание это фотографии…? — Я не собираюсь бросать фотографии, мама, ты что? Это немалые деньги, —поясняет вежливо, охватывает маму за шею и обнимает крепко-крепко, — Я слишком много в это вложилась, чтобы так легко терять. Обещаю, мама, что все будет хорошо. — Главное, чтобы это «хорошо» не вышло против всех вас боком, — поднялась на ноги женщина, — Долго тело находилось здесь? — Не знаю как долго он мертв, от него не так сильно воняло, или я привыкшая. — Придется целые сутки не быть дома. Оптимальное решение в удалении запаха — это путем чистки паром, ультрафиолетовых ламп, демонтажа отделки, выноса инструментов, удаления следов разложения. Также предусматривается обработка мест прямого контакта с трупом посредством химических веществ; удаляется источник трупного запаха, возможно применение биологических препаратов для утилизации последствий разложения. После проведения дезинфекции квартира остается закрытой около 24 часов. При необходимости специалисты выполняют дезодорацию сухим туманом, который наполняет воздух приятными ароматами. — И что ты хочешь сказать? — То, что у тебя есть возможность к кому-то на ночевку залечь, либо же поедем вместе к Джун Хёну. Познакомишься с его кош-… — Ага. Ловко ты придумала. — Прости, забываю, что у тебя аллергия. Извини. — Я уже сообразила, спасибо, —пожала плечами, — Вы сейчас уедете? — Не сейчас, но в ближайшее время. Подкинула же нам ты проблем, Данби. — А что я-то? Я вообще-то не при делах! — В мусорке нашли перчатки, это твои? — Да, мне ж надо было удостовериться в опознании. Тэхун не трогал тело, все нормально, —отвечает Дан. — Это хорошо, ладно, куда ты пойдёшь? —и тут Лан позвонил кто-то и та, жестом сделав «позже поговорим», отвернулась. — Наверное, в офис…? Ма? — Ах, здравствуй, давно не слышала тебя. Как поживаешь? Надо же, у тебя сохранился мой номер, как неожиданно!..Оу, да…ты прав. Да, все нормально, я думала будет куда хуже, с твоим сыном все нормально? Не все так критично, такое бывает. Ну да, придется нам немного пожить вне дома. Ч-что? — С кем ты там? —шипит Данби шепотом. — Тс-с, —рыкнула та и прижал снова к уху телефон, — Правда? А она вам не помешает? Ох, ты слишком добр. Нет, серьезно, это очень смело — приводить в дом неродного человека на сутки и более. Правда, ты с ума сошел. Оу? Неужели? Так, оказывается, мы с тобой одного мнения. Что ж, думаю, Данби будет не против небольшой компании. Огромное спасибо тебе.       Звонок завершается и младшая Хео, с огромными глазами, полного шока, не успевает задать вопрос, как мама говорит: — Только без возмущений. Мне звонил отец Тэхуна и ты можешь пожить у них. — МАМА, ВЫ ЧЕ?! —вскрикнула та, закатившись в краску, еще краснее, чем обычно, — А? Я лучше уйду в офис! Да какого фига? Мам, ты угараешь? — Не «чекай», ты что, гопник? Хансу расстроится, мы ведь уже договорились. Кто ж знал, что Тэхун рассказал ему. Брось, тебя никто не заставляет с ним спать или еще что-то. Веди себя просто прилично. — А меня спросить нельзя было? —вздохнула та, — Знала бы, что так будет, ушла б с ним. До него идти как до Лондона. — Да такими темпами я стану больше беспокоится о Тэхуне, нежели о тебе, —слегка улыбнулась женщина и глянула на людей в бригадных костюмах, — Шутка, ты же знаешь, что ты — моя вторая душа, и я приму тебя такой, какая есть. Я люблю тебя, Данби. Ты самая лучшая дочь, и я не перестану это говорить. — Когда-то ты даже и этого сказать не могла. Тебя так изменило отсутствие отца? —она закидывает руки в карманы и отворачивается, сдерживая обиду в сердце, — Впрочем, неважно. Спасибо, мам. Но мне надо идти. Я напишу тебе. — Обязательно.

***

      Воскресенье. Десять утра. В любой другой день Тэхун мог бы спокойно спать, сунув мягкую подушку под щеку или между ног, но вышло что-то не так. Он выходит спросонья из комнаты, зевает протяжно и чешет подушечками пальцев пресс, не замечая перед собой ничего. Как только он открыл глаза, то увидел перед собой, как из противоположной двери вылезла заспанная Хео с втормошенными волосами, с рассыпанной под глазами тушью, и в огромной футболке с широкими шортами. — Ты хули забыла в моем доме?! — И тебе «доброе утро», напомни, где здесь умыться можно? —она медленно проходит мимо него и зевает. — В конце коридора. Так блять, а ну развернулась, — по итогу сам развернул к себе и строго окатил глазами, — Что ты здесь делаешь в таком виде? — Если бы ты вчера прочитал сообщение, то понял, что я сегодня у вас ночую, потому что мой дом выветривает служба от трупного запаха. Твой папа узнал от моей мамы и они сами как-то договорились, даже не спросив моего мнения, хочу ли я или нет. Меня это тоже не устраивает и я планировала завалиться в офис. — Ну, так вали. Кто тебя держит? —рыпнулся. — Я здесь из-за твоего отца, он очень был рад моему приходу. Так что лицо попроще сделай и иди куда шел. — Ты блять кто такая, чтоб в моем доме указывать? — Можешь не идти, куда шел. Мне без разницы. Я иду мыться, —она выбивает руку и молса уходит. — Ты берега блять попутала?! —он аж взбодрился оттого, что приступ ярости охватил его и сейчас желал только отрвать ей голову и заткнуть к черту, чтобы следила за языком, который оказывается крайне длинным. — Чего шумите с утра? —из кухни выглядывает голова отца, который строго глянул на своего сына, а только потом на уходящую от него девушку со скучноватым лицом. — Па, что происходит?! Почему это тело находится в нашем доме, а об этом я даже не в курсе. — Не «тело», а Данби. Это раз, —поправил очки Хансу, — И у нее дома ситуация нехорошая, ты сам же рассказал, поэтому я разрешил ей пожить сутки-двое у нас. Это два. Ты против? «Ебтвою мать да я че ебу? Против или нет какая разница?! Я в ахуе, вот что. Нет, я типо рад, но блять нет. Нет. Нет. Нет»—подумал омрачненно Сон. — Не против, просто не ожидал. Извини, —отвернулся, фырча.       Смылся также быстро, как и появился, язва маленькая. Сон Хансу был удивлен тем, как тот быстро изменился в выражении лица, и тут же попытался свалить куда-то. Сначала он кивает в сторону уходящего сына, а потом над собой склоняется, сводя брови.       Она не могла нормально уснуть от всего случившегося. Все всплывало на поверхность и беспокоило изнутри ее душу. И пусть все это спокойно приняла на плечи, но переварить все это куда тяжелее. Затыкая свой взгляд на своем отражении, Данби перед глазами видит, как у того парня, которого подложили ей, страдает. Кровь течет быстро, а вопли слышны на все помещение. Так громко, что девушка накрывает ладонями уши свои и пытается не слушать это. Пытается хоть немного услышать журчание воды из-под крана. Слышит. Слышит. Слышит.       Продолжая пилить, некий ужасный человек скучновато осматривает извродованное личико паренька, который попалсч под руку. А вдруг его семья ждала? А вдруг у него больная мать или отец, и он спешил к ним, в больницу? Что, если…? Зловонная жидкость стекает широкими дорожками, так и льется по отрубленным частям, пачкая одежду. — Эй, —ее словно ледяной водой окатило, потому что пришла сразу в сознание и обернулась на источник звука. Снова журчание воды, снова его противный голос, который застрял в печенке уже, — Выглядишь, будто померла и воскресла. Что с лицом? — С таким родилась, —иронизирует и глянула на свое отражение, в котором яркая дорожка крови спускалась из ноздри по губам, окрашивая их в добротный, благородный цвет, — Вот черт. — Держи, —он открыл шкафчик и кинул в руки ей пачку сухих салфеток, а сам присел на закрытую крышку унитаза, закинув ногу на другую, глядит на нее, — Что родители сказали? — Джун мне не родитель, —поправляет едко его, опуская голову вниз, чтобы заткнуть салфеткой скуреченной ноздри, — Мама сказала, что сначала этим займется следствие и опознают тело. После этого останки отправят в морг, где они с Джун Хёном проведут дальнейшее исследование и соберут биологический материал. Это нескоро еще. — Дерьмово, —комментирует. — Плевать если честно, —закатила глаза она и выключила воду, — Даже если бы это был Лу, то рано или поздно это должно было случиться. Я к этому морально была готова, но было интересно все равно — точно-ли он? И знаешь, я уверена почему-то, что Ли Джинхо просто хотел запугать, думая, что мы обосремся. А хера с два. Он сам у меня на ампутирование пойдет. — Не выебывайся, —говорит Тэхун, — Мы не знаем, с кем имеем целиком дело. На месте этого парня мог быть кто-то ближе Лу. Понимаешь? И ты бы так не говорила легко об этом, если б, не дай бог, оказалась на его месте твоя мама. — Если это и случится, чего бы я не хотела, —хлопнула ладонью, возле его лица, по стене, — То я из кожи вон вылезу, чтобы рамазать эту рожу. Я буду делать все, чтобы раз и навсегда разделаться с этим человеком. Месть подается холодным блюдом, тебе ли не знать?       Сам Сон молча кивает и уверенно делает вид, что все в порядке и он вовсе не чувствует себя стыдно, пока в голове перебирает десятки фраз, чтобы не показаться странным. — Возможно, это по-детски. Мстить из-за человека тому, кто куда больше имеет преимущество. Но это лучший мотиватор чтобы б стать сильнее, стать лучшей версией себя, —и почему-то от этих слов ей становится самой стыдно и она отводит взгляд, — Я не знаю, что чувствовать. Внутри будто дырка какая-то. — Не нагнетай, — он подхватывает под локоть и ведет из ванны на кухню. Дан это направление знает. — Прости. — Да нормально все, —выводит на кухню, где уже стоит на столе завтрак (а по идее обед уже, так что). И минуты спокойствия после шумной толпы сейчас просто необходимы, — Просто отвлекись от этого, нахрена нагружаешь свой мозг. Он когда-нибудь у тебя отдыхает? — Зато твой периодически отдыхает. — Сейчас получишь ложкой по лбу. Это больно, —он вытягивает перед ней ложку и несильно бьет по лбу. Юноша хмыкает и вновь улыбается. — Просто он периодически получает именно этой ложкой, —добавляет Отец Тэхуна и слегка хохочет. Парень хмурит брови и чуть краснеет. А Дан смеется. Тэ хочет исчезнуть. Полнейший кошмар, он абсолютно не хотел, чтобы та знала. — Хули ржешь? — Не выражайся, —говорят те двое одновременно и глядят на него недобро. Против него идет родной отец и девушка, которая переворачивает каждый раз его изнутри, даже не замечая этого. Это нечестно. — Ладно, ладно, —горделиво вздергивает подбородок и подходит к открытому окну, чтобы вдохнуть кислород. Завораживает, — Нечестно — двое на одного. — А никто о честности и не говорил, —отец как всегда строг, но при этом мягко поглядывает на сына, который взял в руки кружку с чаем и вдохнул душистый аромат мяты, — Лучше расскажите, как так вышло, что машину ты разбил, даже не спросив разрешения, а тебя чуть мать не прибила? Что вы двое там устроили? — Я тебе уже рассказывал, —цокнул сын. — Я хочу послушать версию Данби, —проговорил папа и поставил перед ней кружку с горячим напитком, — Будь добра.       Она смотрит косо на парня, который молча ел рис, иногда поглядывая в экран телефона. Не знает, что именно говорить, но лучше, наверное, сказать правду, но не загребать в подробности. Хео отпила чай, отложила стакан в сторону и сказала: — Тэхун спасал девушку Хобина-Чои Боми, она оказалась одна, а до нее докопались иностранцы, чем-то напоминающие гангстеров. И ей очень повезло, что оказались рядом он и Джи Ён У. — А ты там как оказалась, или у тебя предчувствие на этот счёт? —слегка усмехнулся Сон старший. — Скажем, у меня действительно предчувствие на такие события, —соглашается, — Мой друг сообщил, что на нашу компанию надвигается опасность, в посыле одного нехорошего человека. И, казалось бы, стоило не верить, потому что мой друг был на стороне врага. Однако он был убедителен и спас меня от надвигающих иностранцев. — Я все еще не доверяю Чхану, —добавляет Тэхун, — Ему незачем так рисковать собой и своей семьей ради тебя, если только-… — Может быть, ты прав. Но ты был удивлён же, когда я появилась? Хотя ты не брал трубки, очевидно то, что был занят спасением. Там было предостаточно народу, которых ты повалил, но ты и сам в конце понял, что у них не было цели убить нас. А запугать. — Ты сама прекрасно понимаешь, что там были индивиды, которые причинили тебе вред и мне, —пригрожает ей чайной ложкой, — Ты могла умереть, а по итогу, ты ранение получила. Нельзя полагаться только на везение. — Говорит мне человек, который доверяет интуиции, —взмахнула рукой, — И, подведя итог, нам удалось спасти наших девчонок от предупреждения иностранцев и теперь наша компания хочет распасться. — Ты ранена была? —Хансу удивлённо глядит, — Тэхун, почему ты не спас ее? — Я не записывался ей в защитники, —вредно надул губы, — Так она еще имеет манеру умолчать о проблемах и ранениях. Упрямая девчонка. — Нет никому дела до моих ранениях и проблемах, Тэхун! —окликает, — Спасти себя можешь только ты сам. — Да мне блять есть дело до твоих ранениях! —вырывается с гневом у Сона, что аж подскочил и кулаками ударил по столу. Стол дрогнул по его руками, что чуть чашки не разлились с содержимым, — Когда твой мозг начнет думать не только о себе и о том, что всем вокруг похуй на тебя, когда, на самом деле, это не так? Разве так трудно раскрыть свои глаза и смотреть на все шире своего эгоистичного диапазона?       Его лицо так близко и она смотрит ему в глаза, не отрываясь будто если отведет взгляд хоть на секунду, он растворится, как сахар в чае и потеряет навсегда. Девушка молча встает, отпивпет чай, благодарит Отца Тэхуна за завтрак и уходит в отдельную комнату, где раньше было рабочим кабинетом. Она игнорирует ругань парня и просто скрывается, ничего не сказав. У Сона внутри все взрывается, а снаружи мурашками ползет, когда та уходит. Просто берет и уходит. Ни ответной ругани, ни пощечины — ничего. Каштан потирает переносицу и говорит: — Как будто это неправда. — Даже если так, не стоило так грубо говорить, —сказал спокойно Хансу, наливая себе в кружку чай, — Извинись. — Еще чего. Ей, значит, можно меня говном поливать, а мне нельзя? Что за дискриминация? —сын скрестил руки на груди и вздымил ноздрямт, — Я ни разу не солгал, она же сама говорит, что предпочитает горькую правду. Не мои проблемы, что она такая. — Тэхун. — Ну, что?! — Тебе самому не противно от своих слов? —Хансу уместил руку на его плече и погладил осторожно, успокаивающе, — Ты же сам сказал, что переживаешь за нее. Это нормально. И здесь нечего стыдиться. — Я не стыжусь. Я говорю то, что думаю и чувствую. Я ненавижу, когда такие люди держат все в себе и идут против всего мира одни. Спасать всех, кроме себя. Никому не нужна помощь человека, который не может сначала разобраться в себе. — Тэхун. — Да-да, я извинюсь, —вздохнул смиренно и пошел вперед, следом за девушкой, — Наверное, правда перегнул.       Она не проронила ни слова. Ее молчание нагнетало всю комнату и рабочее месте. Данби предпочла выместить мысли в работу, в заказы, которые поступают ей от крошечных компаний, от людей. У нее действительно получается более чем хорошо, даже отлично, божественно. Мир с ума сходит, гонимый порывами желчной ненависти в желаниях тех, кто дорвался до проклятого сосуда мощи единственной и беспрекословной, жалкие порывы отобрать которую потому и жалкие, что сердца пытающихся разрываются от скорбной горечи осознания собственной беспомощности.       Как можно красиво завуалировать ужас бытия, который за года беспечной жизни из красок детской меланхолии и трудностей с решением алгебраических выражений превратился в болезненно ощутимую угрозу не то, что жизни — какое дело до того, чего и так никогда не ценили — а мысли. И угроза мысли правильной и хоты бы частично свободной от рамок бесконечного цензурирования; мысли, что не высказать уже без аллегории, ведь мысль изреченная есть ложь, молчать — значит говорить, а незнание — это сила.       Данби бесцельно брела в чистом беспамятстве и безэмоциональности, рвано вдыхая слишком тяжелый для нее прокуренных от дум легких воздух. В какой момент один вдох уподобился ножевому ранению? Это же смешно. Кликая мышкой, она вырезает участок, закрашивает проблемные места человека, тонирует. Руки частично дрожали, поддрагивали, если быть точнее. Она слышит за спиной звук приоткрытой двери. У нее нет причин оборачиваться, нужно закончить с начатым. — Извини, —глухо раздается после того, как дверь закрылась за голосом. — И? — Что и? Ты можешь адекватно реагировать или нет?! Сука. Да какого хрена я вообще пошел извиняться, так и знал, что идея говно, —прорычал он яростно, с обидой в глазах, — Если ты надеешься на что-то еще, то можешь не думать. Я извинился, этого достаточно. — Ну, молодец, что могу сказать, —умещает на тыльную сторону ладони подбородок и зевает, — Я ничего от тебя не жду, и не надеялась ни на что. Ты прав. Этого достаточно? — Да ты угараешь надо мной?.. —он берет и нагло разворачивает ее к себе, упирается руками на подлокотники крутящегося стула, и глядит на нее, — Что мне надо сделать, чтобы ты не смотрела на меня, как на своего врага? — Я работаю, Тэхун. Не вынуждай пожалуйста меня насилием тебя убеждать в важности моей деятельности, —отвечает спокойно, а для того это, как для быка красный флаг, — Я не смотрю на тебя, как на врага. Это глупо. — Прекрати, —пред глазами неожиданно предстал тот момент, когда она впервые так посмотрела на него, последний шепот которого разрывал и без того растерзанный слух до предела, — Я же извинился. Чего тебе еще надо от меня? Ну нахуя ты это делаешь? — Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, —озадаченно глядит она на него, — Объясни мне. — Зачем ты ведешь себя так, что по итогу хуево мне и я себя чувствую уебком?! Это нечестно, потому что говорю такую же правду, как и ты. Я же сказал, что переживаю за тебя и за каждого. Для меня тоже важно знать как ты себя чувствуешь. Нахрена ты берешь и делаешь назло? Что я тебе такого сделал, что делаешь меня таким ебланом? Тебе весело с этого?       Он не знает, осталось ли в его израненной и конченной душонке места для подобной чертовой добродетели? Тэхун прикрыл веки, хоть и его глаза познали свою погибель куда раньше и перенесся на несколько часов назад. Она смотрит на него удивленно, ошарашенно и не знает, что ему сказать толком. Молчание убивало его с каждой секундой. — Ты дурак? —с непривычной для юноши нежностью в голосе сказала она, привставая со стула. Налетев на него с крепкими объятиями и радостными слезами на щеках, ее широкая улыбка, сменяя одну контрастность на вторую, начала медленно сползать с лица, — Я просто решила, что не могу ругаться периодически с тобой, поэтому ушла поработать, чтобы ты остыл. Все нормально, я же сказала, что ты прав. Я в порядке. — Сучка, —обнимает очень сильно, готов был в объятиях убить ее, — Это нихуя не смешно. Чего ты лыбишься? — Просто так, —сказала та, утыкаясь ему в широкую грудь, — Спасибо тебе большое. — Ага.