Моя яркая Искорка

Сейчас ему хотелось просто бежать куда подальше и не оглядываться, лишь бы не сцепиться с ней взглядами и растерять остатки былой выдержки и серьёзности. Выйдя из гостиницы он остановился посреди улицы и поднял глаза к небу. Глубоко вдохнул и затем выдохнул. Напряжение спало. Закатное солнце медленно опускалось к линии горизонта, а беспечные люди проходили мимо занимаясь своими делами. Каждый куда-то спешил, бежал или был погружен в собственные мысли. Дети играли в фонтане, разбрызгивая тёплые капли воды друг на друга. Ниалл тряхнул головой и отправился в конюшню, где оставил Намтара. Сейчас ему нужны была разгрузка, на самом деле он вылетел из комнаты так быстро, но даже не знал куда ему пойти и как скоротать время. Подходя к конюшне он заметил суматоху, которая словно пожирала всех, кто там находился. Люди бегали туда-сюда, что-то прикрикивая друг другу, а в стойлах громко ржали лошади, отбивая копытами сухую землю. Когда он стремительно направился к воротам конюшни путь ему преградил один из работников. Ниалл осмотрел его сверху вниз и хотел было оттолкнуть юношу, но парень был весьма настойчив. — Я хотел забрать своего пегаса, в чем проблема? — возмущенным тоном спросил ректор. — Извините, у нас тут непредвиденные обстоятельства... Работа кипит и посетителям пока не стоит туда идти, — нервничая, но не пряча глаза отвечал юноша. — Я могу хотя бы удостовериться, что мой конь в порядке? Не дожидаясь ответа, Ниалл положил тяжелую руку на плечо юноши и легким движением сдвинул его с места в сторону, очищая себе путь. Ректор быстрым шагом направился к стойлу, где должен был находиться Намтар, а работник конюшни пытался успеть за ним следом и словесно остановить, постоянно приговаривая: «Вам нельзя сюда!». По мере того как Ниалл приближался к месту, где должен был находиться Намтар, лицо ректора приобретало обеспокоенный вид. На небольшой кучке сена лежал листочек, а рядом — ровный срез с гривы коня. Черные как смоль кудрявые волосы были обмотаны голубой лентой с какой-то гравировкой. Ниалл положил руки на дверцу от стойла и повернул голову в сторону юноши. Последний встал в ступор перед ректором и низко поклонился. Взгляд Ниалла сразу выдавал поток его мыслей и самым явным вопросом было: «И как это понимать?» — Конь исчез так быстро, что мы даже не сразу заметили... Будто испарился в воздухе. Но мы найдем вора обязательно, не беспокойтесь! — юноша проговаривал эти слова, но будто сам в них не верил. — Я сам найду его. Буран в порядке? — разочарованно произнес Ниалл, в конце громко цыкнув, — Второй конь, пегой расцветки. Я оставлял двоих. — А, этот... Да, он здесь. Он-н в порядке, его почти не тронули-и. — Почти? — Ниалл выделил это слово так, чтобы сразу было понятно накатывающее возмущение ректора. — Грубо говоря — да. Ему вплели в гриву такую же ленту и даже покормили. Кусочек яблока лежал рядом с кормом, хотя никто из нас его не давал, — он обернулся и показал пальцем в сторону, — здесь. Ниалл повернул голову и устремил свой взгляд туда, куда юноша показывал пальцем. Буран действительно стоял, фыркая и отгоняя от себя назойливых мух, а в его темно-коричневой гриве виднелась еле заметная ленточка голубого цвета. — Оставьте меня, я сам с ними разберусь. Могу пообещать вам, что ноги моей здесь не будет. И надеюсь больше никого у вас не выкрадут, если вы так относитесь к безопасности. Ниалл махнул рукой юноше и тот постарался поспешно ретироваться. Он вошел в стойло Намтара и опустился на корточки. Поднял с сена маленькую бумажку и прочел: «Жду в саду на нашем месте. У тебя час или пришлю еще один срез. Уже не с гривы. Твой Х». Сжал лист в кулаке и выдохнул. «Его еще здесь не хватало» — еле слышно прошептал Ниалл. В голове сразу появилось тысяча и одно воспоминание. Тот самый Х — один из многочисленных братьев Ниалла. Младше всего на пять лет. Но настолько сильно их характеры различаются, что кажется, будто Ниалл по сравнению с братом тот еще ангел. И зовут его Хью. Умный, смышленый, жестокий, авантюрист. Он не может жить без новых эмоций и ощущений, любит играть людьми и их чувствами, эмоциями. И ситуация с Намтаром очередная веселая игра Хью, он всего лишь пытается играть на чувствах брата. Когда Ниалл с братом только учились обращаться с магией, отец очень удивился тому, что у Хью — огонь. И в дальнейшем пожалел об этом тысячу раз. Этот вспыльчивый мальчишка пытался сжечь все, что было вокруг него, из-за любой не понравившейся ему ситуации или слова. Он нереальный эгоист и весьма хвастлив, влюблен в себя по уши, и, кажется, место любимчика в его сердце не займет никто, кроме него самого. — Ну что же, Хью, будем играть по твоим правилам, — усмехнулся Ниалл и в глазах его появился былой детский азарт. Он вышел со стойла Намтара, подошел к Бурану и вытянул его за поводья. Легко устроился сверху и дал команду взлетать. Буран пустился рысью и в мгновение взлетел, оставляя под ногами злополучную конюшню при гостинице. Быстро преодолев расстояние до зиккурата пегас опустился у ворот и Ниалл спешился. Стражники, что охраняли ворота главного здания столицы, без лишних вопросов пропустили ректора внутрь. Но вместо того, чтобы по привычке отправиться по прямой сразу к замку, Ниалл свернул в бесконечные сады. Никогда не понимал, зачем им столько зелени внутри зиккурата, но что-то говорить отцу по этому поводу себе не позволял. Чем бы старик не тешился. *** Маленький светловолосый мальчишка прятался за кустами, еле слышно дыша и из-за угла поглядывал на мощеную дорожку из камня. Сердце билось в сотни тактов в минуту, напряжение нарастало и за спиной его вдруг кто-то окликнул резким: — Нашел! Ниалл обернулся и расплылся в улыбке, за которой скрывал разочарование от того, что проиграл в игре. Перед ним стоял запыхавшийся мальчик на голову ниже его, улыбка его обнажала маленькие клыки. Красные короткие волосы развевал теплый весенний ветерок, а глаза цвета летней травы горели ярким огнём. Он был горд победой над старшим братом, ведь раньше ему это редко когда удавалось. — Хью, ну ты сегодня в ударе! — воскликнул старший брат и потрепал младшего по голове, — Папа будет гордиться тобой. — Я пойду скорее скажу ему об этом! Может он разрешит мне еще потренироваться в магии из-за этого! Ниалл улыбнулся и наблюдал за отдаляющейся фигурой маленького Хью. — Отец, почему ты даешь ему деньги на постройку академии?! Почему снова он? Потому что он твой любимчик?! — вскрикивал Хью, ходя по залу кругами, и руки его тряслись, наливаясь пламенем огня. — Хью, я прошу тебя успокоиться, — безразлично отвечал Энки, равнодушно наблюдая за разъяренным сыном, — Ты сам все понимаешь. — Это потому что он всегда был лучше меня?! — он поднял свой взгляд на повелителя, и ранее зеленые глаза приобрели бардовый окрас. — Еще слово, Хью, и я позову стражу. — И что они мне сделают? — он оскалился и приблизился к отцу, сидящему на позолоченном диване, нагнулся так, что лица их были в нескольких сантиметрах друг от друга, — Ты даже пикнуть не успеешь. — Хью, я дам тебе возможность продолжить твои путешествия, если ты сейчас же выйдешь из этого места, — Энки улыбнулся, — И вернешься, когда повзрослеешь и осознаешь смысл тех слов, которые ты сейчас сказал. Хью в секунду остыл, издал смешок и отдалился от отца. Он отвернулся от Энки и пошел на выход из зала, при этом лишь махая рукой, показывая свое поражение. Его не было четыре года. *** «И вот он снова вернулся. Какой чёрт его сюда притащил?» — проносилось в голове у Ниалла, пока он кругами ходил по садам в поиске их любимого места с самого детства, где они прятались от назойливых слуг и нянек. Наконец найдя маленькую поляну, заросшую десятками разных цветов, посреди которой стоял небольшой фонтан в виде феникса, Ниалл остановился. — Хью! — вскрикнул ректор. Из-за угла вышел уже изрядно подросший парень. Он даже был на несколько сантиметров выше Ниалла. Красные длинные волосы были собраны в два прямых хвоста, небрежно лежащих на спине парня. Он выглядел растрепанным, но это прибавляло ему некого шарма. Один глаз его был закрыт черной повязкой, а второй отдавал прежним зеленым ярким оттенком. Хью успел заработать себе шрам, который простирался от брови до губ и был виден невооруженным глазом даже издалека. Одет он в белую шелковую рубашку, поверх которой накинул черно-красный плащ, украшенный золотыми пуговицами. На плечах его красовались позолоченные шевроны, которые выдают слугам страны за достижения в битвах. На ногах — отполированные грубые ботинки, туго затянутые шнурками до колен. Черные брюки с карманами и поясами были прикрыты плащом. На поясе его сбоку висела сая с небольшой катаной, а с другой стороны — ножны с расписным кинжалом. — Давно не виделись, братик, — он хитро улыбнулся и приложил два пальца к груди. Теперь в его улыбке были в первую очередь замечены клыки, один из которых был немного обломан. — Ты похож на побитую собаку, — вырвалось у Ниалла, и он улыбнулся уголком губ. — А ты на благородную леди, которая тяжелее ложки в руках ничего не держала, — он ответил едкостью, и улыбка все равно не спадала с его лица. — А мне и не надо, я и так себя прекрасно чувствую, но отпор тебе дать все равно смогу, если понадобится. — Я и не сомневаюсь, братец, но я думаю ты пришел совсем за другим, — он перевел взгляд в сторону, где за кустом стоял Намтар и лениво пожевывал листья небольшого деревца. — Рад, что он в порядке, но ты иногда совсем не следишь за словами, мелкий, — Ниалл облокотился о невысокую каменную изгородь и сложил руки на груди. — Еще раз назовешь меня мелким — я тебе шею вскрою, — Хью положил руку на ножны кинжала и с вызовом посмотрел на брата. — Мелкий. Взгляд Ниалла был непоколебим, чего не скажешь о вспыльчивом Хью. В момент он вытащил из ножен кинжал и, даже не целясь, пустил его в сторону ректора. В последнюю секунду с таким же безразличным взглядом Ниалл увернулся и оружие со свистом пролетело мимо, влетев в лавочку позади. Хью рассмеялся, рассматривая с интересом Ниалла. Он действительно вырос, но совсем не изменился. Все такой же сдержанный и спокойный. Всё такая же гордость отца. — Ты никогда не попадешь в меня, — будто провоцируя, произнес Ниалл, — я видел этот прием уже тысячу раз. — Не беспокойся, дорогой братец, и никогда не говори «никогда», — он обнажил клыки в довольной улыбке, — я нанесу удар когда ты не будешь ожидать. А еще я позвал тебя, чтобы сообщить радостную новость. — Какую же? Я весь во внимании, — Ниалл запрокинул голову назад, увидел кинжал и обернувшись, легким движением вытащил его из доски, протянул брату, — Твоя игрушка. — Благодарю, принцесса, — издевательски ответил Хью и выхватил кинжал из рук ректора, убрав его обратно в ножны, — Я останусь на какое-то время здесь, в замке. И я наслышан от отца о том, что ты тоже здесь по каким-то делам. Меня они не сильно волнуют. Но когда я прибыл в столицу, отец поинтересовался у меня, смог бы я обучать кого-то. Я ответил, что смог бы это сделать, пока я тут. — К чему ты ведешь? — лицо Ниалла сразу стало серьезнее, но он не давал себе показывать эмоции при Хью, который любил подпитываться ими. — Он спросил конкретно про твою ученицу, как он ее назвал... — Хью сделал задумчивый вид и приложил ладонь к подбородку. — Никкаль? — заметил ректор. — Ах, да, — он победно улыбнулся, — Никки. Он сказал, что девочка неплохо себя показала против собак, — он тряхнул головой и брезгливо продолжил, — ненавижу этих шавок, силы мало, а самомнения будто из Пятёрки. Но не об этом, с завтрашнего дня я буду заниматься с ней, если ты, конечно, не против. Но, на самом деле, это приказ повелителя... — И мое мнение не учитывается? — взгляд его потускнел и он уже безразлично смерил им довольного собою красноволосого воина. — Именно, братец, поэтому... Ты можешь идти, лошадку тоже забирай, она тебе еще понадобится. Встретимся завтра и жду с нетерпением встречи с этой, — он запнулся, выделяя последнее слово, — Никки. Мне как раз нужна новая игрушка, старая, увы, не дожила. Ниалл резко встал с изгороди и, пройдя мимо брата, задел его плечом. Подозвал Намтара и конь послушано последовал за хозяином. Когда Ниалл скрылся с поля зрения этой красной бестии, его накрыла с головой злость. «Да что он себе позволяет? Это просто невообразимая глупость отдавать Никки на тренировки к этому моральному уроду! Чем отец думал вообще?» — проносилось из раза в раз в голове волшебника. А потом он понял, что никто о ней так не беспокоится, как и он сам. Это нельзя было назвать просто беспокойством как об ученике академии или как о прохожем на улице. Это было более сильное и теплое чувство, которое иногда выбивало его из колеи и терялся самоконтроль. «Хоть одна волосинка упадет с ее головы — я убью тебя, Хью». «Я заберу у тебя все, что ты любишь, братец. И неважно каким способом».