Драконьи подземелья хранят секреты

⁓

— Драко! Давай быстрее спускайся! Тебя одного никто ждать не будет! Панси кричала уже в десятый раз, а значит до реальной угрозы опоздать у меня в кармане ещё порядка семи таких выкриков. Тем не менее, над ее фразочкой я посмеялся. Меня точно будут ждать, ведь без меня никто ничего не начнет. Я мысленно поблагодарил самого себя за прекрасную выдержку и ещё раз крутанулся перед зеркалом. Выглядеть идеально было необходимым. Нет, даже не так. Необходимо было выглядеть так, чтобы одежду хотелось моментально сорвать. Вот это уже прямое попадание! Блять, я уже и забыл когда последний раз испытывал такой мандраж! Хотя… Ха-ха! Кружевную юбку я никогда не забуду. Мой горячо любимый отец, к слову, тоже. Господи, благослови ту прекрасную темную эльфийку на Игромире, которая помогла мне устроить целую фотосессию для дорогого отца! Истошный крик с другого конца в телефоне я не забуду никогда! Это было громко, отвратительно и максимально матерно, но ласкало мои уши похлеще хвалебных од. И не смотря на это, мама, между прочим, оценила по достоинству, попросив разрешения повесить парочку самых удачных фотографий к себе в комнату. Хорошо, что Паркинсон в конце концов платье выбросила. Нет, я был чрезвычайно зол и всё такое, ведь вместо помощи переносить коробки с вещами, эта засранка в них нагло рылась, но время прошло, мы давным-давно забросили игру из-за появившихся новых дел. Плюс, костюмчик она подарила новый, хоть я его даже и не открывал. Уверен, что такого фурора ему точно не повторить! Боже, как же давно это было. Сколько прошло уже? Четыре года? Шесть? С ума можно сойти… За это время столько всего случилось, что вина в погребе не хватит, чтобы все рассказать. Да, совершенно верно. Погреб! Теперь он у меня есть. Иногда полезно иметь личную очкастую свинью-копилку. Хе-хе. Стоило мне поправить воротник черной водолазки, как мои бедные уши снова пронзил душераздирающий визг мерзавки с первого этажа: — Драко Люциус Малфой! Если ты сейчас же не спустишься, я откушу тебе твою зализанную головку! Она, по всей видимости, треснула кулаком по лестнице, потому что рамки картин и фотографий, висящих на стенах в проходе, зашлись стуком, а я, растянувшись в улыбке, ехидным голосом выкрикнул в ответ: — Извращенка! За этим последовал женский короткий смешок, шипение и ласкающая уши матерщина, которой пуляла Панси в порывах злости. Для меня это уже гребаный белый фон. — Милая, не вынуждай меня ревновать… — послышался второй голос, — Дай ему время. Сегодня его день! Пускай опоздает. Может быть, судьба хочет, чтобы он опоздал? Идём я тебе лучше тибетский массаж сделаю… Ой, как напряжены твои плечи! Ещё буквально пару секунд громких возмущений и Паркинсон вдруг полностью затихла. Ах, Луна… Настоящее спасение! Знаете, когда они сошлись, мне казалось, что это неправильно. Ну, в смысле… Это же Панси! И Лавгуд… Как огонь и лёд. Как зима и лето. Как суп и десерт. В общем, совершенно, блять, несовместимые вещи! Однако, с момента их свадьбы на Карибах, в пещере у какого-то наглухо отбитого недосвященника, которую мы отметили тесным близким кругом, прошло ровно пять лет и каждый день я только и делал, что убеждался в словах Панси шестилетней давности — «Противоположности притягиваются». Луна мужественно умудряется тушить огонь Панси, ловко справляясь с явным сумасшествием своей чокнутой девушки. А, теперь уже жены. Я до сих пор не привык. И знаете, десерт после супа кажется ещё слаще! А если это крем-суп из артишоков, то тем более… Наслаждаясь долгожданной тишиной, я ещё пару раз приложил к себе несколько пиджаков, но решил оставить первый. Узкобортный черный пиджак — классика! Можно было, конечно, натянуть на себя новый смокинг от Валентино, но есть ли смысл? С меня потом все равно его сорвут. К тому же, чем больше пуговиц, тем больше шансов лишится их всех. Черт… Вот нужно же было вспомнить о нём! Эх… Урод. С момента нашего с Гарри расставания уже прошел… почти месяц? Пиздец. Расстались мы совсем обезбашенно и грязно. Подписываюсь под каждым словом, блять! Я до сих пор зол на него, что он вообще заставил пройти меня весь этот ужас. Да, согласен, в процессе это с лихвой окупилось, но все же я брезглив. Больше ни за что, блять, на свете не соглашусь на секс в туалетной кабинке аэропорта! Блядское животное! Было бы просто замечательно, если бы они с Уизли отправились в Лондонский клуб, а не в сраный Манчестер Юнайтед! Мало того, что клуб невозможно далеко, так ещё и командировки чуть ли не каждый месяц! Гарри предлагает переехать, чтобы наша разлука сокращалась до нескольких дней, но черта с два я соглашусь. Теперь уже нет. Да и дом наш покидать я не хочу. У меня с ним какая-то связь. Или, может быть, слишком много хороших воспоминаний? Не знаю. Что-то из этого. Сегодня я наконец-то его увижу. И я бы увидел его ещё день назад, но сраные близнецы спиздили их прямо с аэропорта на никому не всратый мальчишник! Вот объясните мне, разве есть смысл этого безумия, когда оба жениха парни?! Эмоции каким-то образом смогли в два счета накрыть меня с головой и я зловеще пыхтел, задрав ногу на комод, чтобы натереть туфли до блеска. Я так увлекся, что разобрать чей-то голос, зовущий меня, как оказалось, порядка семи раз, получилось только подпрыгнув с перепугу. Чужая ладонь легла на моё плечо и я взвизгнул, резко дернувшись. — Ой, прости! Прости, Драко! Панси сказала, что ты готовишься наверху, поэтому я… Ты в порядке? Карие глаза обеспокоено скользили по моему лицу, а хрупкие ладони сжимали запястья, пока я ошарашено пытался прийти в себя, рассматривая фигуру напротив. Красное платье со складками по бокам совершенно нелепо смотрелось на ней и я громко рассмеялся, сравнив нежданную гостью с беременным морским коньком. — У тебя там точно не двойня? — гранича с истерикой, нервно трясся я, издавая что-то среднее между икотой и смехом, все ещё пытаясь прийти в себя. Ожидал увидеть сейчас кого угодно, но только не Грейпфрута и ее громадное семечко. — Думаю, что Тео был бы рад такому раскладу, но я трижды ходила на УЗИ. Слава Богу один! Грейнджер заливисто засмеялась, придерживая огромный живот. Иногда мне реально страшно отпускать шутки в её присутствии. Я все время переживаю, что ребёнок от такой чудовищной тряски заработает себе нехилое сотрясение и потом до конца дней буду винить в этом себя. — Помощь нужна или ты уже собран? — спросила она, вопросительно-осуждающе мазнув по горе вещей на кровати. Я закусил губу, поймав на себе эту укоризненную ухмылку Грейпфрута и согласно кивнул. — Нужно только за бутоньерками заехать. Я совсем забыл о них. Прежнее выражение испарилось, словно его и не было. Меня немного попустило. — О, не переживай! Мы с Тео уже забрали. Я, кстати, поэтому и пришла. Во-о-от… — она нежно улыбнулась и, порывшись в небольшой сумочке на плече, достала композицию с красной розой, аккуратно прикалывая к моему пиджаку, — Твоя.

⁓

Понятия не имею, почему выбор остановился на Вестминстере, ведь моё предложение отклонилось моментально, но, признаюсь честно, окончательному решению этих двух идиотов я несказанно рад. Во-первых, церковь святого Петра невероятно красива, а во-вторых я немного потешил свое самолюбие, потому что мои доводы в виде часовой лекции о красоте готической церкви сработали. Пускай скажут спасибо, что я оплатил бронь на два дня. Засранцы. Добрались мы туда достаточно быстро и никто никуда не опоздал. Паникерша в омерзении скривила свои бордовые губы, когда увидела, что половины гостей и в помине нет, а я снова оказался прав. Средний палец, показанный ей в ответ, довёл чертовку до опиздонения, но Луна и Гермиона быстренько увели её в сторону рыжей половины семейства, наперебой лепеча успокоительные речи. Я, ликуя всем свои естеством, немного понаблюдал за её бурлящей истерикой и, покопошившись в карманах, достал пачку зелёного Winston, удовлетворенно закурив. Должен признать, Тео отлично постарался, организовав торжество. Красивенько, минималистично, но со вкусом. Единственное, что резало глаза, это уродские ярко-красные банты на стульях, доводящие меня до нервных тиков. Я уверен, что мой глаз задергался непроизвольно. Сейчас же не Рождество! Ну в самом деле! Руку даю на отсечение, что это старания Молли. Выпустив в воздух клуб танцующего дыма, я повернулся вправо, заприметив огромное бежевое пятно, несущееся ко мне с бокалом шампанского в руках. — Дрэй! — закричало весело пятно, попутно кивая гостям в приветствии, — Господи прости… Ты на мою свадьбу не идешь? — В смысле? — По твоему внешнему виду могу сказать, что ты на похороны собрался. Я злорадно улыбнулся и показательно дотронулся до бутоньерки, поиграв бровями. Блейз закатил глаза и недовольно фыркнул, подавив смешок. — Засранец. Погоди, вот приду я на твою свадьбу… Отыграюсь. — Ничего у тебя не выйдет. Мы с Поттером не женимся. Я пульнул бычок в сторону мусорки и сунул руки в карманы, растянувшись в улыбке. Забини только бровью повёл, всем видом излучая разочарование. — Это он тебе так сказал? — Это я так решил. Он себе там может думать, что угодно, но я ему предложение делать не собираюсь. Нам и так нормально. — Понятно… — протянул нараспев он, со свистом втянув сквозь зубы воздух, — Два придурка. — Не все хотят окольцевать себя в клетку брака. — Узы брака. — рассержено поправил меня Забини, пройдясь ладонью по мелким кудряшкам на голове. — Ты услышал правильно. Я не осуждаю вас, не подумай. Просто мне хорошо и так. — вопросительно поднятая черная как смоль бровь вынудила меня закатить глаза, — И ему, кстати, тоже. Блейз помялся на месте ещё пару секунд, пожевывая губы и позвал меня в сторону свадебной арки, где лично для меня было приготовлено место возле жениха. Мы уже проходили мимо выставленных стульев для гостей, как Блейз ухватил меня за плечо, разворачивая на 180 градусов. — Гляди, твой безумный черный ретривер скачет. Я резко повернул голову. Вдалеке, где толпы гостей потихоньку вылезали из невероятного наплыва такси, показалось знакомое лохматое чудовище, срывающееся в нашу сторону со всех ног. Он что-то неразборчиво кричал, размахивал руками в своем ахуительном бежевом костюме, который, признаюсь честно, ему шел даже лучше, чем Блейзу. С каждым его рывком, с каждым легким прикосновением лакированных сверкающих туфлей с зеленым газоном, его волосы ерошил встречный ветер, а руки, которые он широко раскинул, каким-то невероятно притягательным магнитом манили меня к себе. И я сорвался. Я летел к нему встречу, улыбаясь как дурак. Летел, наплевав на туфли, которые дома упорно начищал, наплевав на пиджак, который может испачкаться или ещё хуже — треснуть. В тот момент мне было похеру на всех вокруг. У меня было чувство, словно мне снова двадцать два и я срываюсь к нему после долгой и изнурительной смены в офисе, позабыв обо всём на свете. Солнечный свет играл с его вороньим гнездом на голове, переливаясь золотом, а я не смог сдержать улыбки, когда с разбегу запрыгнул на него, крепко обхватив ногами. — Я соскучился... — прошептали мы друг другу одновременно, и те чувства, что так давно, казалось, должны были со временем притупиться, внезапно вспыхнули ещё сильнее. Его бархатный смех опалял мою шею и мне было все равно, что я веду себя как ребёнок, вцепившись в него изо всех сил как в долгожданного песика на Рождество. Я безумно скучал. Скучал по этим щекочущим мою щеку кудрям, по нежным рукам, крепко удерживающим меня на себе, по его охуительному запаху и даже, черт возьми, по его идиотским очкам, которые он снимает только в постели. Мне не хватало его дурацких привычек. Я никогда не думал, что раздражающие вещи могут так нравится? Панси говорит — «магия любви», но я ей слабо верю. Во-первых, она спиздила эту фразочку у королевы подобных высказываний, а во-вторых, привычка Поттера разбрасывать по дому носки ни одна «магия любви» заставить его полюбить не в силах. Я всегда отчаянно предполагал, что мне будет недостаточно его любви, но из раза в раз он доказывал мне обратное. Я жался к нему сильнее, зарываясь в него как в самое пушистое одеяло и никогда не чувствовал себя лучше, чем когда наши губы встречались друг с другом. Будь то жаркий страстный поцелуй или ленивые касания губ с утра, пока он с такой нежностью во взгляде желает мне доброго утра. Не было и секунды, чтобы я мог подумать, что между нами что-то иссякло. Ежедневные ласковые и заботливые объятья возвращали нас к началу. В тот самый момент, когда я впервые узнал, что мой Маро и есть Гарри. Гарри, в которого я столько времени был отчаянно и по уши влюблен. Иногда мы ссорились, срываясь друг на друга, а иногда молча сидели на заднем дворе, обнимаясь и делясь своими переживаниями, исчезающими ровно в ту же секунду, когда наши пальцы переплетались, а губы оставляли на моей ладони невесомый успокаивающий поцелуй. Он был моим, а я был его. И с тех пор ничего не изменилось. Ну, кроме того, что однажды вечером, провожая всех ребят с очередной вечеринки, я просто остался ночевать у Гарри и больше не вернулся в свою квартиру. Для меня это случилось в одно мгновение, но вот для Гарри, как оказалось, все было иначе. — Поначалу мне казалось, что ты сторонишься наших отношений… Стесняешься меня или просто боишься сделать шаг на встречу… — как-то раз сказал он, укутывая меня в своей постели как пирожок, — А потом, когда я стал замечать, что в доме стремительно появляются твои вещи, я понял, что здесь нет ни единого места, в котором не было бы чего-то, не напоминающего о твоем присутствии. Тогда я решил, что не хочу, чтобы все это однажды исчезло... Даже твои чертовы баночки с непонятным безумно вкусно пахнущим дерьмом. Нет, серьезно, зачем тебе столько? Ай! Да за что?!

⁓

Я не знаю, в какой момент съехали его отцы, но четко помню тот день, когда Гарри написал сообщение, попросив вернутся пораньше и заскочить к нему, потому что у Сириуса было ко мне какое-то важное дело, не требующее отлагательств. Пока я ехал на площадь Гриммо, нервно теребя стопку проектов в руках, я успел триста раз обосраться и дважды попросить водителя такси развернутся обратно, меняя адрес конечной остановки. На пороге меня встретил серьезный и мрачный Римус, от чего колени задрожали ещё сильнее. Я начал отпускать какие-то идиотские шутки в коридоре, отчетливо слыша в голове играющий похоронный марш. Последний месяц у нас тогда выдался трудным. Мы часто ругались из-за командировок, в которые Гарри уезжал на неделю-две, а когда возвращался, то мог попросту не застать меня дома. Открытие собственного агентства заняло у меня кучу нервов и сил, а самое главное — времени, которое я тратил на поездки ради поисков новых клиентов. Я занимался крупными заказами, вроде проектирования жилых комплексов и торговых центров, так что это отнимало у меня все силы. Я был счастлив и воодушевлен, а к тому же наконец-то смог сам зарабатывать отличные деньги. По сути, я воплотил в жизнь свою давнюю мечту, путем усердного труда, чуточки подхалимства и временами шантажа, потому что иначе я бы не смог забраться так высоко в кратчайшие сроки. Панси шутила, что я волк с Уолл-стрит в сфере архитектуры, но мне было похеру. И было бы похеру и дальше, если бы не звонок посреди ночи, оторвавший меня от работы в отеле Ливерпуля… — Я забыл, когда мы в последний раз ужинали вместе! И не надо мне вспоминать гребаные круассаны, которыми мы давились, пока у тебя был пятиминутный перекур на прошлой неделе! Ты выполняешь всю работу сам, практически не спишь и я начинаю переживать за тебя! Удели мне хоть немного своего внимания, Драко. Пожалуйста. В тот момент внутри меня что-то оборвалось. Я осматривал гостиничный номер, сжимая в руках телефон и понял, что на часах светилось три утра, а я последний раз полноценно спал во вторник. И можно было бы отшутиться, но тогда была гребаная пятница. Тонна бумаг, чертежей, несколько графических планшетов, которые я покупал с запасом, потому что спокойно мог пролить кофе в полудреме или просто сломать, нахватавшись этой идиотской привычки у Поттера. С экрана монитора на меня смотрел Гарри, широко улыбаясь и указывая пальцем на новенький байк с огромным малахитовым бантом, который он подарил мне на двадцать один год и я понял, что так ни разу полноценно на нем и не покатался. Я отключил телефон, не зная, что ему ответить, а затем набрал на гостиничном телефоне ресепшен, попросив отменить бронь на выходные. Впопыхах собирая чемодан, я думал только о том, что, сука, даже вообразить не мог, как сильно по нему скучал. Первым же рейсом я отправился в Лондон, найдя его мокрого и спящего около своей двери. Раньше он часто приходил и ждал меня с работы, на которой я бесконечно задерживался. И этому я поражался каждый чертов раз. У него был ключ, но он продолжал ждать меня снаружи, подпирая дверь. Иногда он улыбался, иногда рычал, причитая, что я должен был вернутся ещё час назад, а иногда ломился как умалишенный в офис, хватая меня на руки прямо из-за стола и радостно подмигивая Ханне, работающей теперь у меня секретаршей. Обычно после таких его выходок я кричал и ругался, но врученный горячий капучино и шоколадный пудинг делали своё дело. Ладно, на самом деле хороший секс, но пудинг и капучино были после. Он силком усаживал меня на байк и вез к себе домой, терпеливо слушая мои гневные тирады всю дорогу. И вот однажды, после такой сцены на глазах у Сириуса и Римуса, я, преспокойненько сидевши в офисе, получил от него то странное смс, наводившее на меня ебаную панику. Не знаю, почему для двадцатитрехлетнего меня это ощущалось пугающе. Возможно, все дело было в его отцах, чьи отношения для меня были полнейшей загадкой. Сириус, не смотря на то, что работал в полиции, особой любовью к правопорядку не отличался. Он безбожно гонял, кутил и просто был самим собой, а Римус открыто его принимал таким, какой он есть, хотя и читал бесконечные нотации. Прав был Сириус — сраные за-ну-ды. Наши юношеские разборки в их доме всегда в конце заставляли меня чувствовать себя неловко. Гарри не видел знака стоп, требуя разобрать конфликт до последнего кирпичика, а я только сильнее распылялся от его настырливости и, сука, гребаного упрямства. Я зашел на кухню и увидел за столом Гарри и Сириуса, бурно что-то обсуждавших. Заметив появившегося меня — они моментально умолкли, странно переглянувшись. Мне предложили присесть, налили чай и я мысленно проклял каждого в этой комнате, потому что давление нагнетало похуже, чем в кабинете у недовольной МакГонагалл. Сириус положил передо мной стопку документов, ладонью подвинув в мою сторону и вальяжно откинулся на стуле, пока Римус старательно разминал ему плечи. К их проявлениям любви я привык, а вот к нервному постукиванию пальцам Гарри по столу, я походу не привыкну никогда. Пробежавшись быстро по документам, я понял, что это ничто иное как дарственная на дом. Только вот почему-то везде мелькало моё имя, до меня с трудом доходило. Я ошалело перелистывал бумажки одну за одной, не понимая какого хера вообще в ней помимо Поттера… фигурирую, блять, я. Охуевше и резко подняв взгляд на Сириуса, я увидел на его лице чеширскую ухмылку и ахуел ещё больше. — Можешь на меня так не смотреть. Это была просьба Гарри. Если шантаж и угрозы вообще можно засчитать за просьбу… — ехидно улыбнулся он, махнув рукой в сторону нервно облизывающегося Поттера. Кажется, я посмотрел на это лохматое чудовище слишком грозно, потому что он буквально подпрыгнул на стуле, словно его пронзили молнией. Он вдруг заметался из стороны в сторону, закопошившись в карманах джинс и протянул мне маленькую коробочку. Я не знал, как реагировать на происходящее и просто, наплевав на дрожащие руки, кое-как открыл её. Признаюсь честно, в тот момент мне хотелось разорвать его на части, потому что это было бы самое хуевое предложение руки и сердца в моей жизни (и похеру, что оно было бы первым), но внутри лежал новенький ключ от дома. Не знаю, сколько я пялился на него, но громкий звук хлопушки с конфетти, посыпавшихся на стол, выдернули меня из оцепенения, а самодовольный Сириус, выпустивший их, весело рассмеялся и внезапно подскочил, доставая бокалы для шампанского. Два часа подряд они поздравляли нас с «отличным приобретением», а потом, пожелав хорошей ночевки в нашем доме, крепко сжимали нас по очереди в объятиях, после чего спешно скрылись за дверью. Это был первый раз, когда моя не официальная смена жительства обрела новый смысл. Да, после их ухода я долго вопил и кричал, что Поттер настоящий придурок, поступающий безумно и необдуманно, но крепкие объятия и тихое «малыш» — запрещенный прием. — Зато теперь я уверен, что ты так просто никуда не сбежишь. — уверенно сказал он, сжимая меня в своих горяченных руках. Мне хотелось кричать во все горло, что он дурак. Хотелось повырывать ему его сраные пакли, чтобы больше не смел совершать такие дикие поступки, но в тоже время я был безумно рад, что он доверяет мне до такой степени. Последующие месяца я переключился на наш совместный быт, таская его за собой по магазинам, чтобы обустроить все так, как хотелось бы мне. Гарри только улыбался и соглашался с каждым требованием, катая меня в тележке по всему складу, пока я, удерживая в руках карту огромного строительного магазина, задавал нужное направление. Мы были молоды и безумны. И это было лучшее время, которое я буду вспоминать до конца своей жизни. Работа отошла на второй план. Я стал меньше пропадать, передавая часть работы новым сотрудникам, которых мне нашла Паркинсон, согласившись на место заместителя. Удалось выцепить и Ханну с Аникой, находящую мне новых клиентов в Ирландии, где жила семья второй. Дела шли в гору. Ко мне даже присоединилась мама, изъявив желание стать спонсором нового проекта загородного поместья в готическом стиле, о проектировании которого я давно мечтал. Пришлось хорошенько потрудиться, чтобы превзойти Малфой-мэнор, но перекошенное до безобразия выражение лица Люциуса того стоило. Теперь эта красота стоит на аукционе и баснословные ставки, которые предлагают покупатели, тешат мое эго. Я молодец. Выкуси, очкастый старикашка с пирсингом! Готика все еще в моде! Мы с Гарри стали больше проводить времени вместе. Он забирал меня с работы на байке и катал но ночному Лондону, обучая различным секретам настоящего гонщика. Иногда мы выбирались из дома вместе, чтобы погонять по трассе или присоединиться к ночным заездам клуба, в котором состою теперь и я. Все было хорошо, за исключением того, чтобы с переходом Гарри в высшую лигу, он часто ездит на игры, пропадая там гребаными неделями. Он грустил и не хотел уезжать, но его чертова рожа так и надрывалась во все горло: «Теперь ты понимаешь, сука? То-то же!» Когда у меня получалось, я ехал с ним, а иногда смотрел онлайн-трансляции в компании ребят, вваливающихся на Гриммо, как к себе домой. Блядские засранцы. Не скажу, что меня это бесило до такой степени. Скорее, я просто заебался убирать потом весь срач, который оставался после них. И тем не менее, во всём этом я видел жизнь, которая раньше проходила мимо меня. Теодор и Гермиона стали лучшими партнерами, которые у меня были. Военное дело Нотт бросил сразу же после их соединения и согласился на предложение отца присоединиться к бизнесу. Конечно, первое время он приходил ко мне жаловаться на старого хрыча, требующего выполнения работы так, как хотелось бы ему, но в какой-то момент все изменилось. Думаю, что все дело в Гермионе, покорившей Нотта-старшего. Тео даже как-то сказал, что отец был в ужасе и не мог понять, как такая умная и талантливая девушка выбрала этого балбеса. Он рычал с бокалом Бурбона в руках битый час, пока сам же не сдался, соглашаясь с папашей. Герми оказалась куда более властной и сильной личностью, вынуждая Тео стремительно идти только вперёд. Больше я не видел его грустным. А теперь и подавно. Пузатый бегемот таскал в себе некого Хьюго, с которым мы совсем скоро познакомимся. Новость о том, что они ждут малыша, мы узнали на помолвке Блейза и Рона, которую те устроили в семейном доме Уизли. Я смутно помню тот день, потому что Артур на пару с Сириусом спаивали меня всем, чем только было можно, но я с уверенностью могу сказать, что попробовал в этой жизни всё. Клянусь, блять, всё! Даже паленую армянскую чачу. Не советую, кстати. Блевал я этим едким дерьмом дальше, чем видел.

⁓

— Эй, сладкая парочка! Вы так и будете висеть друг на друге или мы всё-таки начнем? Наши шаферы должны быть на местах, а не друг на друге! Этим займетесь дома! Выкрики Блейза немного нас растормошили и я нехотя слез с Поттера, оставив напоследок легкий поцелуй в подбородок. — Иногда я удивляюсь Блейзу. — задумчиво прошептал Гарри, дернув меня на себя. Я шикнул на него и кинул суровый взгляд. — Чего? Гарри хищно облизнулся и склонился ближе к моему уху, нежно прикусив мочку. — С чего он решил, что мы будем этим заниматься дома? По телу моментально промчался табун чертовых мурашек и я со всей силы пнул его в бок, максимально возмутившись. — Я не собираюсь заниматься этим в палатке для персонала! — Почему же именно там? — сморщившись от боли, он выдал какой-то похотливый ужас, смутно напоминающий улыбку и мотнул головой в сторону церкви, — Я уже был внутри и видел классные местечки для уединения! — Ты что, совсем из ума выжил, богохульник?! Это же церковь! — Ага. — усмехнулся Поттер, показательно облизав губы, — Рядом с тобой всегда хочется совершить какой-нибудь грех... Не знаю, сколько времени мы провели пиная друг друга и обоюдно выпуская шпильки. Помню только, что Блейз, раздраженно рыча и фыркая, оттаскивал меня в свою сторону, а Рон, заливисто хохоча, точно так же оттаскивал Гарри в другую. Только тогда я смог разглядеть второго жениха. Его костюм цвета капучино выглядел донельзя хорошо. Панси постаралась, таская рыжего повелителя сердца Забини по ателье целую неделю перед поездкой. Хорошо, что не додумались одеться в чёрное и белое. Я бы не пережил. Это было мое желание. Желание, которое, видимо, никогда не сбудется. Да и надо ли? Нам и так хорошо. Зачитав клятвы, которые я слушал в пол уха, они слились в жарком поцелуе под оглушительные крики гостей, а я смотрел прямо перед собой, ни на секунду не отрываясь от двух авантюринов, смотрящих на меня в ответ. Такие же зелёные и название четко передает все нутро это безбашенного придурка — зеленоглазый авантюрист. Уголки его губ нежно поднялись вверх и он что-то шептал мне, но я не мог разобрать и слова, думая лишь о том, что с радостью сбежал бы, чтобы зацеловать их до онемения. Как же я, блять, скучал по нему. Невыносимо. Только когда шум вокруг заметно утих, а стулья оказались пусты, я заметил, что мы продолжаем стоять, пялясь друг на друга как идиоты. — Необычно, да? — вдруг произнес Гарри, окинув взглядом цветочную арку. — Неплохо, но я бы вряд ли выбрал что-то такое. Я брезгливо посмотрел на уродские красные банты и поджал губы, подавив смешок, когда увидел вопросительный взгляд из-под очков. — А как бы ты хотел? — спросил он, подходя ко мне ближе. — Ну, это точно было бы где-то за городом, а ещё лучше где-нибудь заграницей. Наверное, в лесу. Картинка было бы отличной, а значит фотографии получились бы красивыми. Да и арку я бы выбрал получше. Анемоны и… Я прикусил язык, когда понял, что немного увлекся. Гарри смотрел на меня с какой-то странной ухмылкой на лице, а затем нежно коснулся моей руки, шумно выдохнув. — Тебе хотелось бы всего этого? — тихо спросил он. И я ответил ему: — Нет. Всю дорогу к остальным мы шли молча. Я не видел смысла это обсуждать. Ну, а он просто плёлся за мной, бормоча себе что-то под нос. Понятия не имею, почему он вдруг заговорил об этом, но его поникший вид меня добротненько подбешивал. Пиршество уже вовсю началось и я прыснул от смеха, когда увидел, как Блейз пытается по традиции откусить больший кусочек торта, пытаясь не испачкаться. Хотя, порвала меня, наверное, его реакция уже после, когда он поднял голову и воочию узрел своего рыжего жениха с розочками из крема на щеках. Вот, кто в доме хозяин! Блейзу жопа. И это я ещё мягко выразился. Уизли еле закрывал рот, старательно пережевывая отгрызенный кусок, но его так смешило перепуганное выражение лица Забини, что он весь покраснел и хрюкал, пока крем вылетал у него не только изо рта, но и из носа. Вот же придурки. Нашли друг друга. — Нашли друг друга, скажи? — тихо прошептал Гарри, приобняв меня и положив голову на моё плечо. Я растерянно кивнул и отвернулся, высматривая наши места. Кутеж продолжался до самого утра, однако мы с Поттером улизнули раньше, хорошенько налакавшись шампанского к моменту длинного и нудного тоста от какого-то там троюродного брата свата племянника четвероюродной сестры Уизли. Страдальческую улыбку Забини близнецы слава Богу запечатлели на камеру. Я даже заплатил, чтобы первым получить снимок. Подарю ему в рамочке на первую годовщину! Ха-ха! Моей щеки коснулись крупные тёмные кудри и я хихикнул, инстинктивно вжимая в себя шею. — Моя феечка… — тихо прошептал Гарри, прижимаясь ко мне. — Не называй меня так. Я тебя просил уже не раз. — раздраженно забурчал я, но шею для поцелуев все же выгнул. Не пропадать же добру, правильно? — Ты даже не представляешь себе, каким я тебя вижу… — вновь опалив горячим дыханием кожу, он выставил вперед колено, по-хозяйски раздвигая мои ноги. — Если ты не волшебная фея, то я не могу найти другого объяснения, почему мне хочется поймать и посадить тебя в банку… Посадить и наглухо закрутить, сделав только маленькие дырочки, чтобы ты там не окочурился. Нельзя, чтобы кто-то другой мог тебя разглядывать... Только я. — Звучишь как гребаный маньяк! — весело залился я и резко ахнул от легкого укуса на своей ключице. Я почувствовал его зубы на себе даже через водолазку. А ведь специально надел её, чтобы засосов не наставил. Так и знал! Мерзавец. — Согласен. — прошептал он мне на ухо, легонько кивнув, — Нужно менять профессию. Я никогда не забуду эти ярко-зелёные огни, полные власти и желания, различимые даже в полумраке. Он резко развернул меня лицом к стенке, преграждая своей рукой столкновение моего лба с холодной колонной, а потом моментально впился в шею, проходясь по ней зубами. Он целовал, покусывал, зализывал и вообще, блять, творил такое, что после этого вечера водолазку можно будет только на мусорку выкинуть. Мы прижимались друг к другу в полной темноте и наслаждались рваным дыханием, исходящим от каждого из нас. Влажный кончик языка нежно прошелся по моему уху и я застонал, откидывая назад голову. Мы не виделись сраный месяц и я с ума сходил от нетерпения. Что тогда, что сейчас… Мне всегда будет мало. Блять… Даже думать не хочу, что сказала бы верующая часть семейства, заметь они нас. Но, я абсолютно уверен, что смотрелись мы охренительно красиво. Я, он и легкий рассеянный лунный свет, разливающийся дымкой в арке. Черт. Слишком хорошо. Горячие руки вовсю принялись изучать мои ребра под водолазкой, пока он жарко и тяжело дышал, уперевшись лбом в моё плечо. Вдруг он едва различимо зарычал и шумно выдохнул, резко вытащив свои руки. Я уже успел недовольно замычать, как шорох позади нас заставил меня раздраженно закатить глаза. — Могли бы и до дома потерпеть! — раздался хохот рыжего. — Мог бы сделать вид, что ничего не видел. — огрызнулся гневно Гарри, заслоняя меня спиной. Я быстро поправил пиджак и обречённо вздохнул, одернув рукава. — Действительно, Уизел. Вы сорвали мне лучший секс. — Это почему? — фыркнул тот, виновато протягивая Поттеру бокал с виски. — Частенько вы с Блейзом уединяетесь в подобных местах? Я вопросительно выгнул бровь и отпил из бокала Гарри, который тот мне протянул. — Не часто. — задумался он вдруг, а я выкатил глаза, заприметив мечтательное выражение лица Блейза, повисшего на нём. — На чертовом колесе две недели назад! — гордо заявил Забини, по всей видимости, выныривая из воспоминаний и не сумев подавить желание похвастаться. Меня вдруг перетрусило и я мысленно пообещал себе, что больше никогда в жизни, блять, не пойду в парк аттракционов. Фу! Скорее всего, я слишком показательно сморщился, потому что два идиота вдруг рассмеялись, а Гарри опустил голову, утопив смешки в бокале. Они ещё долго наперебой хвастались своими достижениями, в виде секса на крыше семейного дома Уизли, душевой в клубе Манчестера и кабинете Блейза, где пометили каждый уголок. Чертов Забини! Хрена с два я теперь приду к нему на работу, чтобы попить кофе на диванчике. Мерзость! Блейз потащил Поттера поговорить о клубе, а Рон, заливая мне про то, что очень благодарен за подарок, потащил в шатер. Еще бы, блять! Я вообще-то нехилое состояние отвалил, чтобы эти два идиота исчезли под шумок и вдоволь натрахались. А мне не дали! Черт, я был таким злым из-за этого! А ещё из-за ноющего члена, болезненно впивающегося в ширинку, причиняя жуткий дискомфорт.

⁓

Смотреть на довольную рожу мелкой Уизли, лобызающей Томаса, я уже не мог. Эти двое пытались даже сейчас перетащить одеяло на себя, заявив прямо на свадьбе, что сами скоро женятся. Рон раздраженно скривился в чересчур «радостной» горе-улыбке, а вот Грейнджер весь вечер кидала беспокойные взгляды на меня и Гарри, которому, кстати, было похеру как никогда. Попрощавшись с Гермионой и Тео, первыми покинувшими торжество, я сбежал покурить. И стоило мне облегчено выдохнуть, поднося сигарету ко рту, как я услышал вблизи голоса. — Да ладно тебе, Гарри! Я же просил его присмотреть за ним, а не юбку заставить надевать! Я и не знал, что он вообще в эти ваши игрульки играет. Он же обычный рекламщик. Что? — Ага, а что француз этот оказывается любит блондинов, ты тоже не знал? Блять. — Поттер, ему были даны четкие указания — не трогать. Как видишь, ничего страшного не случилось. — очкастый сученыш шумно выдохнул и что-то пнул ногой, — В самом деле, Гарри, уже столько лет прошло! Пора бы давным-давно забыть. — Да, только ты умудрился позвать Невилла на свадьбу, добавив пригласительный и для него. — Ну, а что мне оставалось делать? Они вместе. Тут либо обоих, либо никого. Невилл друг Рона, я не мог отказать. — Да понимаю я! Просто мне не нравится, как он на него смотрит. — Да? И как же? — Как собака на новенькую кость. Ну нихуя себе сравнение! Я вообще-то минимум сочный мраморный стейк! Вот же сука лохматая! — Вы посмотрите какой собственник! «Не лезь - убьет!» — Блейз расхохотался, после чего послышались глухие шлепки. Видимо, он похлопал Поттера по плечу. — Расслабься, Поттер. Дами давно занятой мужчина, а у вас с Драко все хорошо, так ведь? И не смотри на меня так. Ты сам меня тогда попросил тебе помочь. — Это вообще-то ты шантажировал меня тем, что расскажешь Драко. — И рассказал бы, милейший! Правда очень хотелось посмотреть на вашу экранизацию «Остаться в живых». Честно говоря, я ставил на то, что Дрэй сам догадается и придушит тебя где-нибудь в подворотне. Я реально поражен, что он не понял. — Н-да? И что же меня выдало, инспектор Гаджет? — Пепельница. Я везде бы различил этот удрученный вздох. И я бы злился сильнее, если бы мой мозг не отключился от количества пиздеца на квадратный метр. Блейз слышно затянулся и продолжил: — Луна мне на одной из вечеринок все уши прожужжала про интернет-магазин своего этого глиняного рукоблудства. Сначала я не особо заинтересовался, но вдруг заметил в профиле ее магазина фотографию пепельницы. Точно такой же, как на столе у Драко. Это не бросилось бы в глаза, но Луна подчеркнула, что каждое изделие в единственном экземпляре, а значит… Та, что у Драко — её работа. Мне хватило простого вопроса, чтобы узнать, что заказчик — ты. Ахуеть. — Ахуеть. — Ага. Кроме того, Драко у нас хоть и гений в сфере архитектуры, а поисковиком до сих пор пользоваться не умеет. Стоило вбить в поиске твой ник и спустя полчаса у меня был перечень всех игр, в которые ты играл, список форумов, на которых ты сидел и даже твой айпи. Первый курс, «Поисковые операции». — я не мог видеть его лица, но абсолютно уверен, что Блейз гордо вздернул свою носяру к небу. Он весело и надменно хмыкнул, подтверждая мою догадку. — Это было так просто, что даже скучно. — Не так скучно, как водить лучшего друга за нос. — подумал я и сказал это вслух, совсем не чувствуя и капельки сожаления. Голоса резко притихли, а я, сунув вторую руку в карман, медленно выплыл к ним, затянувшись и выпустив дым, не отрывая взгляда от перепуганных рож. — Сделай так, чтобы на пиджаке и следа не осталось. — спокойным тоном протараторил Блейз, зажмурив один глаз и сжав кулаки посильнее. Я помню эту фразу ещё со школы, ведь именно расквашивая друг другу носы, мы решали все конфликты. Зуб за зуб. Кровь за кровь. Окинув обоих идиотов с ног до головы ещё раз, я развернулся и, засмеявшись, направился обратно в шатер.

 ⁓ 

За столом уже звучали невнятные песни, пьяненькие близнецы крутились около Патил, обещая им незабываемую романтическую ночь, а Паркинсон, сидя на полу, полировала рот Лавгуд за огромной цветочной кадкой около сцены. — Мне сегодня сексом заняться не дали и я не дам сделать это вам. — раздраженно протянул я и уселся рядом, — Ну, рассказывай. Не смотря на то, что Паркинсон знатно налакалась и, оторванная от любимого занятия, она вполне могла бы превратится в разъяренного монстра, на удивление, сопротивление оказывала минимальное. — Что рассказывать? — вымученно спросила она, поцеловав напоследок ручку Лавгуд, понимающе скрывшейся в зале. — Судя по твоему выражению лица, ты узнал то, чего знать не должен был. — Именно. — Ну, и какой тогда в этом смысл? — пожала плечами она, взглянув на меня своими подлыми лисьими глазками. — Что опять не так, Драко? У вас же все хорошо. — тихо спросила она меня, взяв за руки. Мне не понравилось выражение ее лица. Совсем. — Осадочек неприятный остался. — скривившись, спокойно ответил я и, откинув голову назад, стукнулся о гигантский вазон. Честно говоря, в тот момент я чувствовал себя каким-то сраным подростком с бушующими гормонами, и мне резко стало от этого мерзко. Вся эта ситуация с Маро сильно отразилась на мне. Я давно простил его и Панс, но забыть, естественно, не смог. Иногда я посмеивался сам про себя над тем, что произошло, но часть меня накручивала нить сомнения как спагетти на вилку, создавая большой нервозный ком, который сложно было бы проглотить. Я понимал, что это дело минувших дней и нет никакого толку разбирать сейчас кто прав, а кто виноват, но, черт возьми, складывалось такое впечатление, что все вокруг глумились над моими чувствами, рассматривая меня как забавную зверушку в гребаном зоопарке. Неужели было так весело? Пиздец. Панси молчала практически минуту, после чего икнула и, немного пошатнувшись, задумчиво поднесла палец ко рту. — Знаешь, мне было так хуево, когда я поняла, что… Ну, что хочу Джинни. Я ведь раньше влечения к девушкам не испытывала и принять этот факт было сравни тому, что каролину целиком прожевать и проглотить. Адски больно, жгуче и пар из всех возможных отверстий вылетает! Ха-ха! Панси болезненно рассмеялась и ухмыльнулась одним уголком губ, положив свою голову мне на плечо. — Мой первый опыт, к сожалению, ничем хорошим не кончился, дорогой. Я рыдала как сука и только тогда поняла, как ты себя чувствовал всё это время. Должно было так болеть? — она не дала мне и слова вставить, но я успел, зажмурившись, кивнуть, — Пришлось пройти все стадии, прежде чем Луна снова вдохнула в меня жизнь. Она ворвалась в неё вихрем и просто сбила меня с ног. Иногда я сама себе поражаюсь, за какие заслуги мне достался этот подарочек с огромным розовым бантом! Но я не жалею. Ни дня не жалела, понимаешь? Мне с ней так хорошо. Я впервые в жизни видел, чтобы эта засранка так улыбалась. Она смотрела на кружащуюся в дебильном танце Лавгуд и захохотала, отправив ей воздушный поцелуй. — Ну, ты только посмотри на неё! Никогда бы не подумала, что скажу это, но… Я готова сделать всё, лишь бы она продолжала так радостно дрыгаться на танцполе. Ха! — переведя на меня взгляд, ее голос стал заметно тише и Панси буквально вжалась в меня, погладив мою ладонь, — Знаешь… Даже представить больно, что будет, если она однажды исчезнет. Я словно начинаю ненавидеть весь мир. У тебя так же? Не помню, что конкретно я ответил ей тогда. Помню лишь теплые нежные объятия, которые она подарила мне, прежде чем Поттер и Забини вошли в шатер. Я был зол на него. До меня и самого не доходило, почему я так отреагировал. Может быть, проблема во мне? Если верить словам засранца Забини, то я проявляю свои чувства путем желания мучительной смерти. С доброй долей этого высказывания не могу не согласиться. Буря эмоций, зародившаяся во мне, стремительно набирала обороты. Я прошел к столу и взял бокал чего-то очень крепкого и рвотообещающего. Да, испортить Блейзу свадьбу серпантином из всего, что мне удалось съесть, было бы лучшей местью за его сраный поступок, но… Я ни за что не позволил бы себе этого. И тем не менее, нужно было срочно придумать что-то, что было бы способно помочь мне остыть. И чем раньше это произойдет, тем лучше. Ну, а во-вторых, слова Панси проехались по мне смачной пощечиной и я стремительно падал в мозгодробилку. Долгое время я терзал себя мыслями о том, что страдал один, но чертова тетрадочка все ещё лежит в ящике моего стола на работе. Не пойман — не вор, как говорится, а вещь очень нужная. Она постоянно напоминает мне о том, что в этом ужасе я варился вместе с ним. Да, Гарри не было рядом, когда я впадал в состояние пиздеца или кричал от боли в одиночестве и в слезах. Да, он до сих пор и половины не знает из того, что мне пришлось тогда пережить. Но, очевидно, в те гребаные моменты он проживал тоже самое. «Я просто сполз по двери на пол, хватаясь за неё, будто держался за его рубашку и с ужасом понимал, что держу в руках лишь ничтожный воздух.» Для меня эти слова, начерканные корявым почерком криворукой чупакабры были сильнее, чем пустые слова о любви. Я разделял его чувства. Я чувствовал тоже самое. Нам хватало лишь взгляда, одного рваного вздоха, чтобы друг друга понять. Он не подходил ко мне, оставаясь в стороне, но взгляда не отрывал. Мы просто стояли в разных концах зала и смотрели друг на друга. Его крупные тёмные кудри, которые я так любил накручивать на пальцы, торчали во все стороны как обычно. Они казались мне такими безобразными, но я и представить не мог, что однажды буду любить каждый сантиметр, блаженно вдыхая запах его волос с утра. Не знаю, сколько времени мне понадобилось, чтобы признать тот факт, что я безумно люблю его. Меня бесило в нём всё. Его вечная манера все разбрасывать, идиотские поступки, полное отсутствие понимания просьб остановиться и эти жаркие объятия, сводившие меня с ума. Рядом с ним я чувствовал себя поглощенным до последней капли. И он, блять, с легкостью доказывал мне, что значит «до последней капли» в постели, вытрахивая из меня всю душу до изнеможения. Да и не скажу я, что мне это не нравилось. Очень даже. Глаза цвета сочного зелёного мха блестели из-под стеклышек этих сраных дурацких очков и меня накрывало крупной дрожью от одного лишь малейшего взмаха ресницами, которые мне удавалось рассмотреть даже с такого расстояния. Они гипнотизировали меня. Всегда. — Драко… Я вдруг резко дернулся, растерянно поворачивая голову на наманикюренные пальчики на моем плече. Персиковое облачко в виде Лавгуд расплылось в улыбке и она, покрепче сжав моё плечо, потянулась ко мне, подзывая пальцами сделать тоже самое. — Тебя, кажется, что-то тревожит, но сомневаюсь, что ты настроен поговорить. Не хочешь пригласить Гарри на танец? Я включу хорошую музыку. Мой друг из Тайланда новый трек написал. — она аккуратно коснулась розы на моем пиджаке и мягко посмотрела в мои глаза. — Это все замечательно, конечно, но каким образом, блять, танец мне поможет? — хмыкнул я, кинув быстрый взгляд в никуда. Зрительный контакт с ней всегда мне тяжело давался. Она как и Панси, выковыривала самые потайные мысли из головы одним лишь взглядом. — В танцах не нужны слова. Ты можешь показать то, что чувствуешь. Она поправила мой пиджак и, проведя рукой по щеке, словно подталкивала на этот безумный помысел, плавно развернулась, размахивая юбкой пышного персикового платья с перьями. Никогда не смогу в полной мере осознать, что я королева вампиров влюбилась в это сахарное облачко. Разве что, она хотела сожрать его с потрохами. Паркинсон потянула её на себя и снова прилипла к губам Луны, властно обхватив руками за талию, утопая пальцами в пушистых перьях. Иногда я поражался их безумной, практически безрассудной смелости. Панси всем видом показывала, что ей плевать на окружающих, а в день свадьбы и вовсе попросила включить трансляцию в Инстаграм, чтобы все знали, что «принцесса» теперь принадлежит только ей. Но, как бы она там не доказывала свою власть, все прекрасно понимали, что не она владеет Луной. Луна владеет ею. Чертовы глаза цвета хвойного леса не выпускали меня из виду, словно впивались в меня со всех сторон как вощенная веревка, припрятанная в дальнем ящике для самых долгих игр. Потемневший взгляд, томный и мучительный, пробирал меня до кончиков пальцев. Как ему вообще это, блять, удается? Ебаный маньяк! В тот момент я больше не видел никого и ничего ничего. Легкая улыбка на его лице засветилась такой нежностью, что внутри все, сука, переворачивалось, причиняя ощутимый жар. Я сделал последний глоток и шагнул вперёд, направляясь к нему. За эти жалкие пару секунд в его глазах случился настоящий конфликт. Эмоции сменялись одна за одной, напоминая мне чертов калейдоскоп. Желание, удивление, непонимание, страх и даже чувство вины отражалось на его лице. Он успел покраснеть, побледнеть, осечься, съежится и нервно оглядеться вокруг, будто выбирая наилучший путь к побегу в случае драки. И, черт возьми, мне безумно нравилось выводить его из себя любыми способами! В отличии от меня, он всегда реагировал на все очень ярко. Так… красочно. И мне нравилось, что я вызываю в нем все такую бурю эмоций. Мне. Безумно. Блять. Нравилось. Когда расстояние между нами сократилось до одного лишь шага, тёмные брови нахмурились, а глаза принялись внимательно изучать моё лицо. — Не могу понять, — тихо произнес он, едва пошевелив губами, — Мне готовится к худшему… Или ты простишь меня за этот косяк, если я тебя поцелую? — О, Поттер! Тебе придётся очень постараться, чтобы я тебя простил! — прекрасно сыграв раздражение, ответил я, уловив замешательство на моём любимом шрамоголовом придурке. — Но сейчас у меня нет ни сил, ни желания с тобой говорить, так что я воспользуюсь советом Луны. * Не дав ему и шанса что-то ответить, я схватил его за руку и потащил в толпу пьяных идиотов, танцующих под музыку. — Готов расплатиться в полной мере. — хоть я и не видел его лица, пока втискивал нас между Блейзом и Роном, слившихся в объятиях и качающихся из стороны в сторону, словно танцевали под совсем другую музыку в своей голове, голос Гарри звучал виновато и, возможно даже грустно. Я резко развернул его к себе и взяв за обе руки, расплылся в ехидной улыбке, подействовавшей на него положительно. — Тебя за язык никто не тянул, Поттер! — крикнул я, сжимая его ладони и притянул к себе, — Но это будет дома. А сейчас просто доверься мне. Я качнул бедрами, выводя плавные восьмерки и, легко оттолкнул его, удерживая руки и вновь притянул к себе, повернувшись спиной. Почувствовав, как он рвано выдохнул, я самодовольно улыбнулся и снова качнулся назад, упираясь в пах, понимая, что он слегка топчется на месте, пытаясь повторить за мной и слегка дрожит. В тот момент были только мы. Его горячие руки на моих бедрах, двигающие в такт музыке, мои тихие смешки, когда он, взяв меня за руку, прокрутил как девицу, притянув, а затем неловко улыбнулся и, кажется, наконец-то вошёл во вкус. Мы кружились на танцполе, позволяя друг другу привыкать к движениям, чувствуя ритм. Боже, почему я не сделал этого раньше? Как же он красив сейчас! Блять! Шаг — и я медленно наклоняюсь в сторону, а затем меня тут же силой тянут обратно, прижимаясь бедрами, двигаясь в такт с моими. Шаг — его рука взмывает в воздух, позволяя мне прогнуться назад, перенимая вес на его руку уверенно закружиться вокруг него, легонько, едва уловимо для всех, но так ощутимо для него, прикоснуться ладонью к напряженной шее. Шаг — и мои руки в его мягких кудрях, пока он разворачивает меня и ведёт в сторону, переставляя ноги в такт музыке. Шаг — а теперь уже веду я, властно сжимая лацканы его пиджака в руках, пока горячие губы жарко впиваются в мои. — Черт… Драко… — протяжно зашипел он вдруг, прижав меня к себе настолько, насколько вообще было возможно. Я уронил голову на его плечо и быстро дышал, продолжая двигаться в легком темпе, позволяя ему подстраиваться под себя. — Что такое? — прошептал я, прокладывая дорожку из поцелуев от линии подбородка до моего любимого ушка с серебряным колечком и маленьким украшением в виде дракона. — Я не дотерплю до дома такими темпами... — хрипло прорычал он, запрокинув голову, впиваясь пальцами в мою талию до приятной боли. Всегда любил следы, которые он на мне оставлял. Мы не раз говорили о том, что хотели бы сделать парное тату, но в итоге соглашались друг с другом, что наличие татуировки не показатель чувств, а исчезающие следы любви на коже хотелось обновлять ежедневно. Подняв голову, я оставил невесомый поцелуй в уголке его губ и самодовольно поиграл бровями, запуская руку под пиджак и наслаждаясь реакцией несносного идиота. Он часто дышал, прикрывая зелень длинными ресницами, а грудь ходила ходуном, вздымаясь и рвано опускаясь вниз, пока весь он дрожал, нетерпеливо покусывая губы. Я скользнул взглядом по нервно скачущему кадыку, словно у него настоящий водопад во рту и нагло ухмыльнулся, полностью удовлетворенный своими стараниями. — Такси? — спросил я, пробежавшись пальцами по бушующей и разгоряченной груди, из которой вот-вот вырвется сумасшедшее сердце и фыркнул, уловил на себе моментально потемневший и абсолютно дикий взгляд. — У меня другая идея. — хрипло ответил он, облизывая сухие губы. Я успел только возмущено взвизгнуть, прежде чем меня одним резким движением подхватили на руки и закинули на плечо, быстрым шагом потащив на выход. Ни выкрики толпы, ни восхищенный свист близнецов, ни поздравительные возгласы Панси я различить не смог. Сердце стучало где-то в горле, а властные руки грубо сжимали мою пятую точку через брюки, каждым прикосновениям давая понять, что они готовы разорвать их прямо сейчас. Он летел в сторону парковки, не обращая внимания ни на что вокруг и властно поглаживал мою задницу, практически рыча как довольный лев, заполучивший свой долгожданный ужин. Я даже не сопротивлялся. Не мог. Не хотел. Не видел необходимости. Никто и никогда не носил меня на руках так, как это делал он. Бережно, осторожно и в тоже время с таким самодовольным выражением лица, словно я его собственность. И мне хотелось ею быть. Увидел бы эту картину двадцатилетний я, давно бы уже в ахуе закурил, добавив себе ещё одну фантазию на ночное рандеву с самим собой. Ха! А теперь эта ночная фантазия тащит меня за собой на укрытую сумраком парковку, утробно мурча от удовольствия, ощущая ноль сопротивления. Гарри резко остановился, снимая меня с себя и, стянув пиджак, всучил мне в руки, закопошившись в карманах брюк. Его руки слегка дрожали, издавая цокот ключей и он чертыхался, пытаясь совладать с начавшимся тремором, впихивая ключи в байк. Несколько матерных слов, шипений, неловких поправлений брюк в районе паха и он сидит верхом на своем «коне», бросая на меня нетерпеливо ожидающие взгляды. — Садись. — командным и надрывным голосом прорычал он, кивая в сторону «двойки». — У меня сейчас искры из глаз полетят. Быстрее. Я хмыкнул, закидывая его пиджак себе на плечо и забрался верхом, ощутив под собой вибрацию и мягкое рычание мотора. Возможно, он смешался с рыком дрожащего Поттера, но в тот момент я был слишком занят кубиками напряженного пресса, нежно очерчивая каждый из них подушками пальцев, так что разобрать не смог. Гарри шумно выдохнул через нос и пару раз крутанул ручку, срываясь с места.

⁓

Подъехав к дому и заглушив байк, он поставил его на подножку и сразу же схватил меня в охапку, срываясь к двери. — Ты все это спланировал, гаденыш! — ехидно и нагло улыбнувшись, констатировал я, почувствовав как меня ставят на пол. Ещё месяц назад я бунтовал по поводу его желания оставить на время поездки байк в гараже Уизлов, искренне не понимая, почему именно там. Тогда это звучало обидно, блять, и я всерьез подумывал над тем, что он мне не доверяет. Гарри никогда не оставлял свой байк нигде, кроме нашего дома, поэтому его внезапное желание оставить коня на попечительство Уизли меня смутило. — Даже если и спланировал… — стаскивая с себя туфли, промычал он, пошатнувшись на одной ноге, — Не делай вид, что ты этому не рад. Я прищурился и поджал губы. Конечно, я был рад тому, что путь к дому окажется коротким и быстрым, но вот то, что он совершенно не видел во мне и доли желания его отшить — меня оскорбило. Так, словно я по умолчанию должен хотеть его. Так, словно должен подчиняться и делать все, чего бы он не пожелал. Я оперся о комод, скрестив руки на груди и закусил губу, внимательно наблюдая за тем, как закатываются рукава белой рубашки. Нахмурившись, я возжелал преподать засранцу урок. Плюсом к моему дерьмово-игривому настрою стал подслушанный диалог между ним и Блейзом, так что решимости показать «кто тут хозяин» внутри прибавилось. — Поттер, ты забываешься. — ровным голосом произнес я, почувствовав как внутри все заскреблось от волнения, стоило ему поднять на меня потемневшие глаза, выражающие недоумение и… злость? Да, детка. Я скучал по этому выражению лица! — Никто не просил тебя тащить меня на себе и силком втаскивать в дом. Я, может быть, хотел остаться и продолжить праздник? Как думаешь? Иногда я поражался тому, каким придурком можно быть. У Поттера это потрясающе получалось. Но, когда мы оба становились придурками — мне нравилось больше. Так что я решил продолжить эту игру, раз уж ввязался. Тем более, черт возьми, эта пульсирующая венка на его шее давала мне четко понимать, что он пиздецки зол сейчас. И возбужден, к слову, не меньше. Бугорок, торчащий палаткой из его брюк, с лихвой доказывал это. — Кажется, это ты забываешься, Малфой… — сделав шаг ко мне и склонив голову на бок, прорычал он, всматриваясь в меня потемневшими глазами, от которых ебаные мурашки побежали по телу, — Ты сам потащил меня танцевать… — шаг, — Сам довёл меня до ручки… — шаг, — И, черт подери, сам предложил вызвать такси… Это ты был плохим мальчиком, дорогой. А знаешь, что плохие мальчики должны делать? Между нами оставался один лишь шаг и я почувствовал, как мои щеки заливаются румянцем. Блять, если он догадался и подыгрывает мне, то ему, блять, определенно пошли на пользу интервью на камеру, потому что выглядит он сейчас донельзя убедительно. Я уперся в комод, удерживаясь руками о край и, стиснув зубы, прищурился, исследуя его лицо. Мне нравилось то, что я вижу перед собой. Да, блять, безумно нравилось! — И что же они должны делать? — осипшим голосом спросил я, чувствуя как собственное желание уже вырывалось изнутри, вынуждая броситься в его объятия сейчас же, но я упорно держал себя, терзая зубами вместо его губ свои собственные. Тёмные брови нахмурились и он шумно выдохнул, сокращая расстояние между нами. — Они должны получить свое наказание, малыш… — с этими словами он пристроился вплотную, втискиваясь коленом между моих ног и положил свои руки поверх моих, припечатывая меня в комод. Зелёные глаза скользили по мне как по желанному призу, а стук его сердца отбивался набатом в моих ушах, переплетаясь с таким же бешеным в моей грудной клетке. Я затаил дыхание, но чувствовал, как по всему покалывают невидимые иголочки, а жар приливает к паху. Как же я любил эту дикую обезумевшую искорку в его глазах! Со временем только сильнее. Поттер был как хорошее вино, которому необходимо время, чтобы раскрыться. И я пиздец как рад, что мне посчастливилось стать его личным сомелье. Он склонился ко мне и нежно провёл носом по шее до уха, шумно вдыхая воздух и оставил поцелуй за ним, потянувшись зубами к мочке, слегка прикусывая её. От этого легкого действия в паху безбожно заныло и я, стиснув зубы, схватился за его бежевый галстук, наматывая на руку, заставив прижаться своим лбом к моему. Он шумно дышал и щурился, словно улавливал на моем лице искреннее недовольство и, руку готов дать на отсечение, что в тот момент его накрыла растерянность и паника. Но, мы все ещё играли в эту игру и я не собирался сдавать позиции. — Буду выражаться яснее… — прошептал я, прямо глядя в его глаза, — Отъебись, Поттер. Хищная ухмылка на его лице довела меня до ебаных мурашек и просто разбила нахуй на мелкие кусочки. Он тихо хмыкнул, показательно облизнулся, а затем настойчиво и жадно прижался к моим губам, обхватывая одной рукой за талию. Блять, словами не передать, каким может быть поцелуй на вкус. Терпкий, сладкий, с нотками чертового яблочного Дэниэлса и ванильного привкуса, отчетливо ощущаемого на кончике языка. Он целовал властно, требовательно, почти больно, когда впивался зубами в нижнюю губу и оттягивал её, тотчас зализывая следы своего нетерпения и жадности. И я отдавал ему те же ласки. Мысли путались, пальцы переплетались, дыхание опаляло кожу, а горячая рука уже вовсю изучала позвонки на моей спине, слегка царапая от нахлынувшей волны возбуждения. Я обожал плавиться в его руках, но сегодня мне хотелось преподать ему урок, чтобы знал, как оставлять меня одного. Чтобы, черт возьми, понимал, что балом заправляю я. Я силой оттолкнул его от себя и, не дав расфокусированному взгляду рассмотреть самодовольную улыбку на моем лице, потянул его за галстук наверх. Мысль о желаемой ранее собачке отпала сама собой. У меня уже есть одна.

 ⁓ 

Быстро расправившись со своим пиджаком и повесив на спинку стула, я обернулся на Гарри, покорно сидящего на полу, сложив руки на коленях. На моё требование сесть и ждать моих указаний он, как и всегда, сначала воспротивился, медлил и возмущенно открывал рот, но стоило мне легонько коснуться ладонью ноющей эрекции, как тот тихо взвыл и послушно закивал головой, судорожно терзая губы. Он сел посреди нашей спальни, податливо открывая рот, когда я потребовал «подержать свой поводок» и сунул ему в рот край галстука, одобряюще потрепав по волосам. Никогда бы не подумал, что такие дикие дворняжки в моем вкусе. Но, еще раз окинув его с ног головы, я понял — да. Определенно, блять, да! Гарри с прищуром наблюдал за моими дальнейшими действиями. Но я не хотел спешить. Мне нравилось томить его и издеваться, пока он сам не бросался на меня как дикий зверь или умолял хотя бы прикоснуться. Мне нравилось доводить его до такого, а ему нравилось доводиться. Потрясающий расклад как по мне, что скажете? Я медленно стянул водолазку, швырнув в сторону и принялся трепать ремень, не отрывая от него взгляда. ** Его лицо, раскрасневшееся и дикое изучает каждый изгиб на мне, хаотично бегая по телу. Он шумно дышит через ноздри и шипит, когда пряжка ремня с громкий звуком стучит о пол. — Как ты там говорил? — нараспев растягиваю я, медленно обходя его, впустив руку в мягкие кудри, — Плохие мальчики должны быть наказаны? Поттер гулко сглатывает и робко кивает, хоть и дышит рвано, как загнанный зверь. Все его тело дрожит, а на белой рубашке прослеживаются едва заметные следы от пота. Господи, за что мне такое чудовище невероятное? Потрясающе… Я сделал вокруг него почетный круг и остановился прямо перед ним, пальцем поднимая его подбородок, заставляя наконец посмотреть мне в глаза. — Так вот из нас двоих ты, любимый, был плохим мальчиком… — протягивал я, смотря на него сверху вниз. Видимо, редко произнесенное мною «любимый» действует как спусковой крючок, потому что глаза его распахиваются мгновенно, а зубы, сжимающие галстук, вовсю терзают его, издавая характерный звук. — Поэтому… — продолжил я, с упоением насладившись реакцией, — Наказание сегодня понесешь ты. И я поперхнулся воздухом, когда смог разглядеть всю эту невероятную картину перед собой ещё раз. Мой любимый безбашенный Гарри на коленях, а в глазах у него просто полыхает настоящий пожар. Огонь, дымчато-зелёный, яркий… Такой, что одним лишь взмахом ресниц током прошибает. Просто, блять, охеренно! И теперь будет знать, как оставлять меня одного без ласки и любви! Целый месяц это слишком много, блять! Слишком. Много. — Раздевайся. — властно прошипел я, чувствуя как собственная эрекция в боксерах старательно пробирается через резинку трусов и мочит живот. — Галстук оставь. Он прищурился снова, дернулся и стал расстегивать рубашку, глухо выдохнув в галстук, сжимаемый в зубах. — Брюки. — проследив за полетом рубашки на пол, я повернул голову обратно, продолжив наблюдать за тем, как руки треплют молнию на брюках, полетевших следом за рубашкой. Гарри затрясся, когда я, облизав губы, сделал шаг к нему и, проведя пальцем по резинке белых боксеров, зацепился за неё, резко с силой потянув вниз. Он что-то нечленораздельно промычал и шумно выдохнул, помогая мне стянуть их до конца. — Сядь. — снова подал голос я, буквально припечатывая этими словами его к полу. Он секунду помялся, словно решал, довериться мне или нет, а потом опустился, возвращаясь в прежнее положение. Уголки моих губ сами дернулись вверх, изгибаясь в надменной улыбке и я вытащил галстук из его рта, ослабив ещё сильнее, снимая с его шеи. Я видел, как бегают его помутневшие от возбуждения глаза в непонимании и даже отчаянии. Слышал, как загнанное дыхание учащается, срываясь на хрип. Он уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, но мне в тот момент было все равно. Прижав пальцами его губы, я слегка склонился к нему, одними губами прошептав: «тихо, Поттер.» Стиснув зубы до слышного хруста, он покорно кинул головой и впился в меня своими проклятыми хвойными омутами, заставив издать рваный выдох. — Что за непослушный мальчик… — протянул я, стараясь звучать как можно загадочнее, наматывая его галстук себе на руку, — Ты его намочил. Он судорожно перевел взгляд на бежевую удавку, намотанную на мою кисть и втянул воздух со свистом, сжимая кулаки. — Знаешь, Панси сегодня мне подкинула интересную идейку… — сладко, практически тягуче звучал я, разматывая клочок ткани, замечая истинный шок на лице напротив. О, Поттер прекрасно знал, что Панси и идеи — это ядреная смесь. Но, я не смог удержаться, когда её слова пронеслись в моей голове. Ему определенно пойдет. Я присел, склонился к нему и под тихое рычание стал наматывать галстук на его сочащийся член, завязывая бантик. — Красота, скажи? — весело хмыкнул я, разглядев потрясающую эмоцию на его лице. Теперь пожар в глазах расползался дальше, покрывая щеки и шею, и даже губы, искусанные Поттером, горели огнём. Он решил, что может наконец ответить, но не успел, потому что я, восторженно окинув его с головы до пят, остановился на прекрасном банте и не менее прекрасном подарке, который я так долго ждал. Резко опустившись к груди, я припал к проколотому соску, очерчивая его языком. Прикусив зубами серебряный шарик, я слегка потянул его, точно зная, что ему ахуеть как понравится. Мне не нужно было видеть его лица. Достаточно было потрясающих звуков, что он издавал, выгибаясь подо мной. Он жалобно мычал, приглушенно всхлипывал, утробно рычал и зашипел, ощутив на своем бедре мои впивающиеся пальцы. Мне хорошо известны его самые любимые места и я до жути обожал этим пользоваться. И дело тут не только в ощущении власти над ним, а в том, что он мне доверяет. Доверяет во всем. И это пиздец как снесло мне крышу. Я проложил дорожку из влажных поцелуев к его паху и, понимая, что в таком положении дальше двигаться будет затруднительно, легко подтолкнул его за плечи к кровати, после чего он покорно встал и плюхнулся на неё, разбрызгивая скопившую смазку по своему животу. Гарри, удерживаясь на руках, комкал под собой одеяло, остервенело и резко дергая головой, прослеживая мои движения, пока я, с важным видом устроившись между его ног, по-хозяйски схватившись за колени, раздвинул их в стороны, оставив невесомый поцелуй на внутренней стороне бедра. Гарри дернулся, шумно выдохнув и сглотнул, закусив губу. Блять, Как же красив засранец! Черт! Разозлившись от этой мысли, я слегка прикусил зубами кожу, оставляя красивый след. Признаю, я все ещё хочу на нём такое тату. Не могу! Тихое рычание вернуло меня в реальность, а его недовольное лицо всем видом показывало нетерпение, доходящее до ручки. «Еще немного», — подумал я, заметив ходящие желваки на его лице и ухмыльнулся, прильнув к требовательному красавчику на уровне моего лица. Кончик моего языка наконец коснулся головки и Гарри зарычал, потянув одеяло на себя, образовывая вокруг себя пушистый кокон. Я провёл языком вниз и, оставив поцелуй на бантике, вернулся обратно, нежно обхватывая губами головку, продолжая ласкать его языком, слушая эти ахуенные звуки, смешанные с тихими матами, которые он выдыхал, жадно глотая воздух. — Блять… Ха… Акх… Стой… — изгибался он подо мной, дергаясь моему рту на встречу. И мне хватило одного легкого движения, чтобы развязать бантик, освобождая его из плена. Шумный выдох и дикий рык сверху отвлекли меня от созерцания проступавших капелек смазки на головке и почувствовал, как меня хватают под руки, забрасывая на кровать и силой вжимают в матрас. — Блять, Драко… — прошипел он, впиваясь зубами в мою шею и, пересчитывая пальцами мои ребра, скользнул вниз, задирая выше мои ноги, чертыхаясь на чем свет стоит, — Теперь я за себя не отвечаю.

⁓

Услышав тихое скрипение двери, я нехотя приоткрыл один глаз и снова закрыл, почувствовав теплое дыхание рядом. Нежные губы стали покрывать поцелуями мои щеки, веки, лоб, а затем перебрались на губы и Маро настойчиво просил разрешить углубить поцелуй, проводя по ним языком. Лениво отвечая на поцелуй, я мысленно закатил глаза, ощутив зверскую боль во всём теле. Сам напросился, ничего не попипешь. Даже возмущаться буду. Честно говоря, блять, и сил никаких нет на это. Он забрался под одеяло, прикоснулся ко мне своими горяченными руками и я раздраженно взвыл, стараясь отпихнуть их от себя. Руки болели безбожно я кое-как сопротивлялся прикосновениям, обречённо закатывая глаза. — Убери от меня свои потные руки, Поттер! — все же вырвалось у меня, после очередной неудачной попытки, сопровождающейся его подлыми смешками. — Потные? — обиженно фыркнул тот, принявшись ластиться ко мне как кот, растягивая каждое слово словно мед, — Вчера они были любимые, сильные, горячие, умелые… — Это не отменяет того факта, что они пиздецки потные! — рявкнул я, заерзав в постели и заскулив от резкой боли в спине, а затем и от тяжести, потому что этот засранец стал умащиваться сверху, — А-а-а, Поттер! Слезь с меня! Боже, какой же ты горячий! Я громко шикнул на него и толкнул в грудь, на что заработал расстроенную моську и наигранную обиду. С козырей пошёл, засранец! — Это не я горячий… — заметив полное безразличие на моем лице, Поттер переключился на другой канал, теперь уже подключая свой довольно хреновый флирт, — Это просто ты у нас — фея льда. Он подло улыбнулся и чмокнул меня в нос, схватив в охапку. — Да, блять! Просил же не называть меня так! Я тебя убью, засранец! Я попытался укусить его шею, обхватив руками, но он ловко перехватил их, припечатывая к изголовью кровати. Гарри странно прищурился и склонился ко мне, серьезным голосом заговорив: — Мистер Малфой, вы арестованы. За невероятную красоту, ахуенную задницу и очень острый, длинный… — запнулся он, облизнувшись,— Но слишком умелый язычок! — он подло хихикнул, завидев моё недовольство и сжал запястья над головой посильнее, — У вас есть право хранить молчание и не оказывать сопротивление! Прыснув от смеха, я закатил глаза. — Ты серьезно? — ехидно протянул я, насмешливо поднимая бровь, — Не оказывать сопротивления? Поттер, у меня всё тело болит! Даже пальцем пошевелить тяжело! — А вот это уже обидно… — странно поник вдруг он, нервно закусив губу. — Вообще-то, как раз пальцем тебе пошевелить и надо бы. Безымянным. Не знаю, сколько конкретно раз я неверяще переводил взгляд с его самодовольного лица на платиновое кольцо на моем безымянном пальце. Оно полностью было усыпано маленькими бриллиантами, но на широком кольце это смотрелось очень красиво. Простое, но со вкусом. Блестящее, но выглядело безбожно, блять, дорого. Я смотрел на него и не мог и слова вымолвить, потому что понимал, что сейчас происходит то, чего я так, сука, боялся. Но Гарри молчал. Он просто улыбался, словно наслаждался моей реакцией и вкушал каждую эмоцию на моем лице, как ту самую обалденную кремовую верхушку на вкусном пирожном. Я с трудом проморгал, сглотнул, и прохрипел не своим голосом, вжимая голову в плечи: — Ты делаешь мне предложение? — Нет. — моментально ответил он, будто и секунды на размышления не потратил. И я мог сказать, что рад этому, но чувствовал блядское разочарование, скручивающие мои внутренности. — Я не делаю тебе предложение. — словно вновь полез расковырять свежую ранку, повторил он, — После предложения необходим ответ, а я черта с два готов трижды поседеть, прежде чем дождусь его от тебя! Свадьба назначена через месяц. Любое место. Что хочешь. Просто ткнешь пальцем, а я все сделаю. Я люблю тебя. Ты любишь меня. На этом всё. Больше не отвертишься, Поттер-Малфой! Больше нет. Не знаю, почему люди говорят, что любовь нельзя увидеть. Мне вполне удалось увидеть её. Прямо перед собой.

 ⁓