Драконьи подземелья хранят секреты

⁓

Добрался я домой уставший и мокрый.  Какого-то хуя набрал с собой полный чемодан, но так особо ничего и не выгулял, блять, таская одно и тоже каждый день.  Да простит меня Луи, но более комфортной одежды, чем кофта одного лохматого придурка, у меня никогда не было. Может быть, поэтому Поттер для меня такой… уютный?  Придурок. Ненавижу Поттера. Даже его чертовы обноски теперь кажутся мне комфортными! Пиздец. Если честно, иногда мне жаль видеть такое красивое личико в этом старом дранье и безумно хочется приодеть его, потаскав с собой по бутикам. Уверен, в чёрной водолазке он будет выглядеть крышесносно! Боже, блять… О чем я вообще думаю? Бред.  С ужасом понимаю, что никогда в жизни не позволил бы себе ходить в нестираной одежде, но кофту я не снимал. В принципе, я даже, блять, спал в ней. Ахуеть можно, да? Я становлюсь зависимым. Это плохо. Очень. Первым делом я помылся, а потом заказал доставку и плюхнулся в одном халате на кровать, дожидаясь курьера.   В голове раз за разом прокручивался план, который я успел составить в такси, полный решимости воплотить его в жизнь сегодняшнем днем.  На самом деле, я многое переосмыслил будучи в изоляции. Тетка была права, когда сказала, что мертвые не жалеют ни о чем. Не жалеют они только потому, что смысла уже нет, а я, к сожалению, все ещё жив и нормально функционирую. Во-первых, я решил вернутся в университет. Слишком жирно будет этому хуйлопану не лицезреть такое красивое личико, правильно? Теперь у меня есть Маро и я уверен, что с легкостью забуду Поттера. Честно говоря, пока я с ним рублюсь в «подземелья», совершенно не думаю об этом чертовом Аполлоне. Ну, может немного. Ладно, блять, идите нахуй. Думаю постоянно. Но пока я провожу время вместе с Маро, этих мыслей значительно меньше, а это явно к лучшему. Для меня.  Во-вторых, я полностью сменю гардероб. За время проживания в одиночестве и полном уединении, я совсем забыл, что такое развлекаться и теперь не намерен тратить и минуты на самобичевание. Теперь нет. С меня хватит, с моего организма хватит. В конце концов, хватит с моей расшатанной психики! Может быть, склею себе кого-нибудь в клубе? Плюс, я все чаще задумываюсь о встрече с Маро в реале…  В-третьих, я решил признаться Панси. Скрывать свой проеб я больше не могу. Только не перед ней. Лучше стрелять на поражение, чем бояться потерять лучшую подругу окончательно. Тут, конечно, будет 50/50, но кто не рискует тот не пьет, правильно? Ебучий Поттер слишком много отнял у меня, а это переходит уже все границы! Настроен я был, мягко говоря, эпически. А если говорить прямо — я готов был размазать его по стенке. Своей красотой и кулаком, тут уж как придется.  Дождавшись курьера, я вернулся к своей старой доброй тройной Маргарите и, воспрянув духом, пошел опустошать кредитку тетки. 

⁓

Все выходные я провёл таскаясь по бутикам. Раньше я любил пополнять свой гардероб, но после того, как съехал от родителей, делать это стал реже. И зря! Очень расслабляет, между прочим!  В первый день я, правда, до смерти перепугал консультанта, злорадно хохоча в примерочной, с упоением разглядывая себя в зеркале. Я уже представляю лицо этого шрамоголового придурка, когда появлюсь в кожаной косухе перед ним. О, это будет истинное наслаждение! Ха-ха-ха! Блять, как же ахуенно!  А вот вечер субботы я провёл с Маро. Мы практически не играли, а просто переписывались в общем чате, кидаясь на каждого и ругаясь с другими игроками, хохоча от их ебанутых реакций. Он такой же язвительный и ненавидящий мир как и я. Прелестно. Несколько ПВП на арене мы втащили в сухую, буквально разгромив противников. Я отлично справлялся с ролью хиллера и Маро напрочь сносил меня потоком восхищенных комплиментов. Я улыбался как последний придурок, отвечая ему, что рад такому великодушному признанию моего превосходства.  Получив 80 уровень и полностью завершив сюжетные квесты, я смог заполучить доступ ко второй профессии, поэтому, поэтому почитав о преимуществах разных профессий, выбрал даггера. Теперь моя эльфиечка бегает с кинжалом, вспарывая животы. Вот это по мне! Нежная, хрупкая и элегантная малышка с животной кровожадностью. Песня!  В воскресенье вечером, вернувшись с очередной модной вылазки, я упал без задних ног, проспав до самого будильника в семь утра.  Покрутившись перед зеркалом за десять минут до выхода, я понял, что его потрепанная толстовка идеально сочетается с новой косухой. Почему я снова её одел, я не знал. Наверное, убеждал себя, что таким образом хочу привлечь его внимание. Возможно, ему будет не по себе, но… Кого это ебет? Я хочу, чтобы он ахуел и подавился своими слюнями, страдая от ебучего стояка на парах! Ха-ха! Дьявол, скажете вы? Не хотите посидеть у дьявола на ручках? Приглашаю! Я пообещал своему отражению, в котором только я мог видеть трясущуюся нижнюю губу, что справлюсь. Ведь я годами тренировал надменные ухмылки и теперь они стали неотъемлемой частью меня. Панси всегда говорила, что таким я ей нравлюсь больше. Воспользуюсь же её слабостью, своим обаянием и небольшой взяткой, спрятанной в маленькую подарочную упаковку.

⁓

Я думал, что буду чувствовать страх перед тем, что ждет меня там, за воротами университета, но не испытывал ничего, кроме полного безразличия. «Ты должен быть сильным, сын. Ничего в этом мире не может сломить Малфоя. Я не потерплю, если мой наследник окажется полной размазней». Только сейчас эти слова понесли для меня новый смысл и, смотря правде в глаза, они придавали мне сил. А ещё злость и ненависть, но воинственных дух определенно тоже.  В детстве я внимал каждому гребаному слову, вылетающему изо рта отца. Эти фразы звучали для меня как наставление, как моя прямая обязанность, как дань человеку, дающему мне всё, о чем другие могли только мечтать.  В юношестве это звенело в моей голове как принуждение или же как истязание самого себя, потому что я скатывался по ступеням вниз, стремительно теряя всё. Сначала первое место в рейтинге успеваемости, потом был полный гнева взгляд разъяренного отца, затем мои первые отношения канули в небытие, а после был Поттер, которого я точно также потерял.  С сегодняшнего дня терять я больше не намерен. Только приобретать. Безжалостно и беспощадно. С Поттером или без для меня нет никакой разницы. Итог будет один — я буду счастлив. Универ встречал меня бесячими тупорылыми рожами, шушукающимися за моей спиной, но мне было плевать. Новость о том, что какой-то безумец под конец учебного года захотел бросить всё, со стопроцентной вероятностью разлетелась со скоростью света. Я даже не удивлён. Кроме того, был ещё факт моего внешнего вида, заставляющего проходящих мимо девушек краснеть и я, чувствуя прилив энергии, шагал вперёд. В наушниках играла музыка, в лицо дул приятный весенний ветерок, в крови бурлил давно забытый драйв, а я, смахнув отросшую челку в сторону, весело подмигнул улыбающейся мне девушке и удовлетворенно отвернулся, разобрав на её смущенном лице полнейший восторг. Кто бы мог подумать, что это чувство будет таким приятным?  Я размеренно шагал по аллейке, любуясь расцветающими клумбами около ворот, слушал музыку и старался не обращать внимание на ахуевших и косящихся на меня прохожих, играющих в гляделки. Если они так реагируют, значит Поттер вообще дар речи потеряет. И слава богу! Потеряйся, Поттер! 

⁓

До кабинета Дамблдора я дошел под шепотки и восхищенные визги первокурсниц, столкнувшись в коридоре с Лонгботтомом, окинувшем меня охеревшим взглядом с ног до головы. Встретившись с его голубыми горящими глазами, я насмешливо поднял брови и коротко кивнул в приветствии, аккуратно задев его плечом. Он сразу же схватился за него. Я уже не видел его лица, но отличено слышал этот тяжелый громкий вздох за моей спиной. О, какое же, блять, приятное ощущение!  Кабинет ректора, больше походивший на склад диковинок, искрился всеми цветами радуги из-за висящей на окне стеклянной музыки ветра, встретил меня ароматом свежего Эрл Грея. Я вдохнул полной грудью, моментально закусив губу. Я уже и забыл, что выкинул все свои запасы по известной причине. Поттер отнял у меня даже это. Гори в аду, мудак. — Здравствуйте, можно? Ректор, развалившийся в огромном кожаном кресле, потягивал чай из маленькой чашечки и листал какие-то бумаги, лежащие здоровенными Альпийскими горами на его столе. — Мистер Малфой!  Проходите-проходите! А я всё ждал вас! Смею предположить, что вы передумали. Это так? — он привстал, загадочно улыбнулся и, приподняв седые брови в ожидании, откинулся на кресло обратно. — Да, — протянул я, закрывая за собой дверь, — Решил, что мои труды обязаны окупиться в любом случае.  — Достойное решение, молодой человек! Должен признать, что ваш новый проект меня очень впечатлил! Видимо, каникулы пошли вам на пользу.  Старик почесал бороду и отпил чай, с прищуром наблюдая, как я сглатываю скопившуюся слюну. По чаю я невероятно скучал. Британские корни засели во мне глубже, чем я предполагал. Порода, е мое! Отец визжал бы от счастья. — Спасибо. — сухо ответил я, немного помявшись, — Могу начать с сегодняшнего дня?  — Конечно-конечно! Сообщите куратору о своем возвращении. Минерва будет очень рада, когда узнает, что её любимый студент вернулся в строй.  — Благодарю. — на его мимолетную улыбку я, не удержав порыв, ответил тем же. — Жду вас на третьей паре! — весело выкрикнул он мне вслед и я, коротко кивнув, скрылся за дверью.  Я даже не думал, что выдохну с таким облегчением. С одним пунктом покончено.

⁓

До первой пары еще оставалось время и я, решив вознаградить себя за старание и храбрость, направился к выходу, убивать никотином свои лёгкие.  Студенты обычно приходили к самому началу, так что я сразу направился в курилку, предполагая, что сейчас буду там один и спокойненько покурю. По крайней мере, я на это свято надеялся, но вот у Грейнджер, видимо, были другие планы. Я знал, что она не курит. Она вообще, мне кажется, терпеть не могла запах сигарет, постоянно возмущаясь, что от Поттера воняет дымом, но расслабленно стояла около курилки, облокотившись о стену и преспокойненько читала толстенную книгу, явно ожидая кого-то. Оказалось, не просто кого-то. Ждала она именно меня.    Ее пушистые волосы трепал ветер, а странная вязаная кофта, на подобии тех, что обычно таскает Уизли, небрежно висела на хрупких худых плечах. Она облизывала пальцы и переворачивала страницы ровно до того момента, пока не увидела меня, после чего книга громко захлопнулась и нырнула в сумку, а лицо с серьезным видом уставилось на меня.  — Надо поговорить.  Ни привет, ни как дела… Типичная Грейнджер. А эта складочка между бровей… М-м-м… Жуть. — Валяй. — безразлично выдал я и, устроившись рядом, достал пачку зелёного Winston, закурил. — Я ждала тебя здесь каждый день. Ты где был? — командный тон и недовольный прищур застили меня весело хмыкнуть. Она выглядела, да и звучала, точно так же, как когда общается с Поттером и Уизли. Ну точно повадки тиранши Паркинсон, блять!  — Между нами не те отношения, чтобы я отчитывался перед тобой… — я надменно поднял бровь и усмехнулся, выпустив танцующий клуб дыма в воздух.  Грейнджер как-то загадочно закусила губу, кивнула, словно сама себе, после чего моментально переменилась в лице. — Ты испытываешь чувства к Теодору?  Кажется, я, блять, поперхнулся легкими. Нет, я скорее даже уверен, что так и есть, потому что привкус металла в моем рту это явно подтверждал. Дым расползался по всему телу, вынудив меня громко кашлять. От её злобного прищура затошнило. А, теперь понятно откуда кровь — я прикусил язык.  — Ты головой что ли ударилась? — шикнул я не своим голосом.  По всей видимости, мой ответ ее не особо устроил, потому что глаза сузились до такой степени, что она напоминала мне сраного Конфуция. — На кой хер тогда мне помогать вам сходится?! Пиздец. Я чувствовал, как закипаю. Какого хера вообще? И то, что она каким-то образом к этому пришла, бесило меня ещё больше. — Причин может быть много… Я сама сначала сомневалась, но… — в карих глазах появилась какая-то печаль и на мгновение мне даже стало жаль её, но я вовремя опомнился. Жалеть Грейнджер? Боже упаси, нахуй.  — Каких причин? Во-первых, с чего бы мне вообще к другому парню что-то чувствовать? Во-вторых, мисс пушистая заебуня, если ты собралась до меня доебаться, то спешу тебя расстроить, сегодня у ме… Договорить она не дала, бросившись в объятия. Я ахуел снова.  — Прости, ладно? Просто я… Я уже не знаю, что думать!  — она зажмурила глаза и поджала губы, немного ослабив хватку, — Любой разговор в компании сводиться к тебе и мои друзья… Мне хотелось быть уверенной, понимаешь? Ее голос дрожал, да и сама она тряслась на мне как осиновый лист на ветру.  — Может, блять, объяснишь уже наконец, что у вас происходит? И какого хрена вообще я главная тема для ваших обсуждений? Мне это льстит, конечно… Но больше раздражает. — я скривился и отодвинулся, чувствуя себя максимально, блять, неловко.  Грейпфрут вздохнула, отряхнула свою ярко-красную юбку и поджала губы, уставившись в пол. Я затянулся ещё раз.  — Прости. Держать наш уговор в силе мне очень трудно! Мне тупо не с кем об этом поговорить! Я хотела поделиться этим с Гарри, но он… Не важно, — пушистые волосы перекинулись на спину одним движение руки и я наконец-то разглядел покрасневшие карие глаза, словно два медовых камня утопали в луже крови. Я нервно сглотнул.  — Я сделала всё, как ты сказал. Но Тео, он… Он словно избегает меня, понимаешь? Отказался встретиться, а потом и вовсе написал мне, что не хочет мешать нам с Роном помириться! Я впервые видел, чтобы она так злилась, глотая соленые слёзы. Должен признать, от этой отвратительно-мерзкой картины моё сердце всё-таки кольнуло. Но, думаю, я больше переживал за Нотта, чем за нее. Наверное. — А вы собираетесь помириться? — удивленно вскинул брови я, подавив в себе желание сказать, что она ебанутая и пульнул бычок в мусорку.  — Что? Нет, конечно! У нас был уговор и я не стала бы его нарушать.  Она действительно ебучий робот.  — Хочешь сказать, что всё дело в сделке? Хреново она работает, кстати. Сразу две осечки.  Она несколько секунд жевала губы, бегая глазами по мне.  — Прости. Выцепить Рона на диалог тет-а-тет сейчас проблематично. Он постоянно с Гарри… Но в одном я уверена точно — Рону очень нравится Блейз. — Да что вы говорите! — протянул я ехидно, цыкнув языком, — А я вот осведомлен, что он Блейза отбрил. Видел. Самолично.  Грейнджер моментально перестала плакать и шмыгнув носом напоследок, округлила глаза.  — Не может такого быть… Он постоянно говорит только о нем! Буквально вчера…  — Боже, как же вы меня заебали! — не удержался я. Эти идиоты точно сведут меня в могилу.  Грейнджер уже успела насупится и открыла было рот, но я раздраженно закатил глаза.  — Значит нужен план, как их свести. Ну, и вас… У тебя дома сегодня кто-нибудь есть?  Кажется, теперь знатно ахуела она, потому что хлопала своими ресницами так, словно собралась в далекое путешествие в космос. Сам не знаю, что на меня нашло, но их интриги меня так задрали, что я был готов помочь. Что угодно, лишь бы это дерьмо прекратило литься на меня со всех, сука, сторон! К тому же, личную выгоду никто не отменял, да?  — Малфой сваха! Никак не могу к этому привыкнуть! — она вдруг расхохоталась как скотина, затеребив увесистую сумку пальчиками.  — Ой, блять, завались, идиотка… — сказал я, закатив глаза, но всё-таки не сдержался и легко улыбнулся, замечая полнейший восторг на лице напротив.  К слову, полный игнор на моё оскорбление меня удивил. Я бы даже сказал — шокировал. Но мне это только на руку. Определенно. Я мысленно записал пушистого Грейпфрута в должники. — Родителей нет, — кивнула она, — Они поехали на слет для стоматологов и ещё целую неделю дом будет пустой. Мы собирались собраться с ребятами втроем, как раньше, но планы можно поменять! Скажу парням, что сама пригласила вас в честь чего-нибудь. Дня лунного солнцестояния, например! Им все равно без разницы, лишь бы был повод хуи попинать. — Блейзу скажи сама. Будет странно, если приглашу его я, понимаешь, да?  На самом деле, если соберемся только мы, это вызовет вопросы. Проще, наверное, сделать обычную вечеринку. Усыпить бдительность, так сказать…  — Конечно! — воскликнула она, потащив меня ко входу, — Тогда зову наших! Гарри, наверное, как обычно со своей девушкой сидеть будет, но я его вытащу. Все вечера с ней пропадает, совсем затворником стал.  Ха! И почему я не удивлён? Вот же кобель, блять… Урод.  Народу около университета собралось уже прилично и я высматривал Блейза и Тео, но в такой толпе не нашел.  — У него есть девушка? — я старался звучать как можно безразличнее и, кажется, Грейнджер купилась, потому что и виду не подала.  — Давно уже. Джинни рвет и мечет. Мне её так жаль… Они правда не виделись ещё ни разу, но он уже по уши влюблён. Никогда его таким не видела… Она же…  Не помню ни слова, которые она говорила дальше. Всё, что вылетало из её рта, звучало для меня как раздражающие помехи в телевизоре. Тревога словно прилипла к моему телу и не собиралась отпускать. Мне было чертовски, блять, обидно. И обида эта, кажется, росла в геометрической прогрессии. Мы шли к главному входу и я машинально кивал под её рассказ, который не слушал от слова совсем. В тот момент я был рад тому, что научился скрывать свои эмоции. Мне хотелось кричать. Орать, нахуй. Орать во всё горло. Он переспал со мной, будучи влюбленным в другого человека… Я просто ебаная игрушка для секса. Ха! На что я вообще потратил свой первый раз? Что я, блять, наделал? Зачем я поддался ему? Совсем что ли из ума выжил? Ебаный идиот... Я просто ебаный идиот.  Всё это время я хотел высмеять его по любому поводу, но он всегда делал так, что смешным в итоге выгляжу именно, блять, я. И самое хуевое в этом то, словно в душе я сам понимаю, что фактически высмеять хочу именно себя. Парадокс. А знаете, что? С другой стороны — это исключительно моя вина. Поттер всего лишь Поттер, не изменяющий только самому себе. Ублюдок — вот кто он, сука! Кстати, об ублюдках…  У самого входа мы столкнулись со шрамоголовым безобразием и его рыжим дружком Уизли, обсуждающих предстоящий матч. Поттер, хуй сучий, совсем не замечал нас, вещая о какой-то хуйне полуголому Уизли, но стоило Грейнджер дотронутся до него, как тот дернулся, оборачиваясь к нам. О, его выражение лица стоило всех усилий, которые я приложил с утра, укладывая волосы гелем! Подавись слюнями, Шпротер!  Пока Грейнджер припала на уши довольному Уизлу, жующему какой-то батончик, Поттер буквально пожирал меня безумным животным взглядом, кусая губы. Боюсь даже представить, что творилось в его голове в этот момент, но наблюдать за этим было слаще любой конфеты! Как бы от кариеса не помереть. Чёрные длинные ресницы дрожали, а сам он, стиснув челюсти до напрягшихся желваков, скользил по мне потемневшим взглядом, останавливаясь на теперь уже моей (прошу заметить!) толстовке.  Ухмылка с моего лица не сходила. Давно уже не был так доволен собой. Это было просто ахуенно!  Он не отводил глаз и в открытую пялился, придя в себя лишь от мощного толчка в плечо, после которого громко шикнул и виновато уставился на подругу.  — Гарри! Ты вообще слушаешь? Я говорю, сегодня вечеринка! И если ты не придешь, то все презентации, которые я для тебя делаю, полетят в мусорную корзину на моем ноутбуке! — должен признать, из Грейнджер потрясающий манипулятор. Теперь для меня стала понятна их внезапная дружба с Панси. Они, блять, одинаковые!  — Да, прости… — он потёр плечо и расплылся в улыбке нахмурившей брови Грейнджер, кидая на меня быстрые взгляды из-под лохматой челки, — Не переживай, я буду.  Сказал бы мне кто-нибудь месяц назад, что я буду стоять здесь с ними, я бы рассмеялся этому человеку прямо в лицо. Это же ебаный абсурд! Чего, блять, не сделаешь ради друзей…  Согласен. Я тоже, от части, лицо заинтересованное. Как минимум, поласкаю сейчас собственное эго этой завораживающей картиной — Поттер, делая вид, что увлеченно слушает подругу, скрещивает ноги, прикрывая различимый джинсовый бугорок в районе паха. Какая прелесть! Кажется, теперь я прикусил себе губу до крови…  Поттер всё-таки настоящий потаскун, как я и предполагал. И повезло же мне влюбится именно в такого урода! Мама дорогая… Вернувшийся металлический привкус во рту меня немного привел в чувства и я, проморгавши, сощурил самодовольно глаза и вскинул победоносно подборок вверх, вслушиваясь в разговор.  — …сегодня после пар! Понял? Твоя красавица подождет! — Поттер заметил мой скептичный взгляд, уставленный до этого на его пах, но ничего не сказал, странно поджав губы.  — Что с нас?  — С вас, Рон, как всегда — выпивка. — радуясь маленькой победе, Грейнджер схватила меня под руку, от чего Уизел удивленно переводил взгляд с меня на подругу, а Поттер странно нахмурился, сунув руки обратно в карманы. — Мы с Драко на пару. Не опаздывайте!  Я был как никогда рад проницательности этой пушистой бестии, потащившей меня за собой.  Спина горела огнём, словно кто-то смотрел на нас в упор, выжигая дыру. Но мне и гадать не нужно кто именно смотрел мне вслед. Я точно знал, кому этот взгляд принадлежит. И это, скажу я вам, невероятно грело моё самолюбие.  — Планы меняются. — сказала девушка, нырнув за главную дверь, которую я придержал, — На тебе Блейз и Тео, а вот Панси и остальным я скажу сама. Раз Гарри и Рон в курсе, то сделаем вид, что я пригласила тебя, как одногруппника и попросила позвать Тео и Блейза. Вы ведь друзья. Никто не заподозрит.  Я коротко кивнул, искренне поражаясь её хитрожопости, но не сказал ни слова, мысленно пообещав себе, что сегодня поговорю с Паркинсон, даже если она кастрирует меня собственными острыми коготками. В конце концов, я сам в этом виноват.  Грейпфрут улыбалась как идиотка всю дорогу до аудитории, щебеча об идеальном плане и хорошем вечере.

⁓

Пары пролетели в мгновение ока.  Я судорожно перебирал варианты того, как может закрутится процесс соединения и возможные осечки, придумывая варианты выхода из возможного хуевого положения.  Блейзу я написал смс, а Тео сам отозвался в Инстаграм, уточняя время и место. Прочитав, что мы собираемся у главной заучки университета, он сначала отказался и это можно было засчитать за провал, но потом согласился, оправдывая изменение решения тем, что не хочет оставлять меня и Забини на растерзание «золотому трио». Рыбка попалась на крючок. Manifique!  Вариантов исхода было несколько:  1) Нотт мог снова слиться, закрутив свою шарманку о помощи воссоединению пары «Грейнджер-Уизли» еще раз.  2) Забини явно не был в курсе происходящего между Тео и Грейпфрутом, потому что на моё сообщение отреагировал сразу, написав, что он в деле и пообещал принести хорошую выпивку. Но, признаюсь, по словам Теодора, его состояние определенно оставляло желать лучшего, а их недосказанности с Уизли значительно ухудшали ситуацию. 3) Блейз мог отказаться от разговора с рыжим, а значит, мы просто обязаны придумать что-то, чтобы заставить их уединится. Всё могло решится само собой, благодаря небольшому градусу опьянения и развязанному языку. Я обязан напоить этих идиотов, даже если придётся нажраться самому.  Сегодня совместных пар с этим шрамоголовым придурком не было и я немного расслабился. Правда, шепчущая компашка, состоящая из Лавгуд, рыжей Уизли и Грейнджер позади меня, немного раздражала. Заучка позвала их к себе и я отчетливо слышал, как Лавгуд отказалась, сославшись на то, что должна помочь отцу в ветеринарной клинике. Теперь понятно, откуда весь этот хлам в виде статуэток животных в её доме. Возможно, её отсутствие нам только на руку.  Уизли же сразу согласилась, сказав, что у неё есть дела с Панси, которой, кстати, не было ни на одной паре. И какого было моё удивление увидеть эту чертовку возле ворот универа верхом на байке. Мы вышли вместе с Грейнджер, но та, отцепившись (спасибо Господи!) от меня, полетела к Уизлу, сказав, что просто обязана проконтролировать их выбор напитков — «опять накупят всякого дерьма, а мне потом спасай ситуацию!». Тут я с ней, между прочим, солидарен. То жуткое пойло, которым Чарли в последний раз споил Лонгботтома, вряд ли можно пить. По запаху напоминало стеклоочиститель. Хрен его знает, может это он и был?   — Ну, здравствуй, красавец! — крикнула мне издалека Паркинсон, помахав рукой, — Разговор есть.  На заметку — ваше долгое отсутствие может спровоцировать безумный поток из людей, желающих с вами поговорить. Я молча кивнул, собирая рассыпавшегося себя перед ней по крупицам и нацепил предложенный шлем, усаживаясь на мотоцикл. «Держись крепче, дурачок» — было последним, что я услышал, прежде чем рёв мотоцикла заглушил всё вокруг и со скоростью света понес нас по дороге.  Я крепко обнял её, облегчено выдохнув. Я уже и забыл, сколько силы, мощи и драйва в этом маленьком невероятном красивом диктаторе.  Она пахла так же сладко, как и всегда. Даже через шлем и кожаную куртку я слышал аромат её вишневого Шанель, которыми она, кажется, пользовалась всю жизнь. Мне было пиздецки горько на душе, когда я увидел яркий огонек в её глазах при встрече, но во рту оставался мучительный привкус предательства, смешавшийся со сладостью какого-то ласкового тепла, исходившего от неё.  Даже хорошо, что она выбрала столик на улице. Меньше платить за разбитую посуду. Ну, если удар не пройдется по моему лицу или в пах. 

⁓

— Где мой подарочек из Франции? — насмешливо спросила она, с интересом рассматривая меню. Не знаю, зачем она каждый раз это делает. Выбор всегда будет один и тот же. — Американо со льдом, пожалуйста. А молодому человеку капучино. Без сахара!  Официант смутился, понимающе кивнул и быстро сбежал, конец оставив нас наедине.  — Держи. — порывшись в рюкзаке я протянул ей черную подарочную коробочку с большим зеленым бантом, которую острые черные коготки моментально выхватили из моих рук. Я действительно купил ей подарок. По сути, это была, своего рода, наша негласная традиция — покупать в поездках друг другу безделушки. Они копились и копились, но мы продолжали их покупать и складировать.  В первый день своего изучения Авиньона я машинально остановился у лавки с сувенирами, прикупив для неё допотопный уродский магнитик, предвкушая ржач, переходящий в хрюканье. К нему добавилась коробочка конфет. Я и думать забыл, что мы с ней в ссоре. И только дома понял, что купил это не просто на автомате, а потому что безумно по ней скучал.  — Ты прощен! — Паркинсон улыбнулась во все тридцать два и сунула в рот конфету, закатив от удовольствия лисьи глаза.  Моё сердце полетело куда-то в тартарары, прекращая свой бег. Если она уже в курсе, то её реакция для меня дикая. Зажмурив глаза, я все же спросил: — За что?  — Очевидно ведь — за то, что сбежал. Я уже подумала случилось чего… — ещё одна конфета полетела в рот и она облизнулась, — Надеюсь, что это единственное, за что ты собрался извиняться.  — А если я скажу, что не единственное?  Слова вылетели сами. Не знаю, что спровоцировало меня спросить. Гложущая вина была бы отличным оправданием, но, если честно, я скорее испытывал банальную необходимость прекратить неловкость между нами и приобрести возможность ещё раз ее обнять. Хотя бы напоследок. — Например что? — спросила она, вопросительно вскинув тонкую черную бровь, — То, что ты избегал меня столько времени? То, что не открыл мне дверь, когда я оббивала твой порог и днём, и ночью? То, что ты….  Я больше не смог терпеть.  — Панси, я переспал с Поттером.  Мне показалось, что в тот момент время вокруг остановилось или замедлилось донельзя. Её глаза медленно округлялись и с каждой секундой я видел, как рука с конфетой опускалась на стол, пока та, вывалившись из тонких пальчиков, не покатилась на пол. Она судорожно нащупала на столе пачку моих сигарет, не отрывая взгляда и дрожащими руками поднесла одну ко рту, чиркнув зажигалкой. Мы молчали несколько минут, смотря друг на друга, практически не моргая. Клубы дыма кружились над ней, а она продолжала сидеть в ахуе, нервно затягиваясь.  — И как? — спросила она севшим голосом, затушив наконец бычок в пепельнице.  — В смысле… как? — тут уже ахуел я. Моя нога под столом билась в каком-то припадке и когда официант, почувствовав атмосферу за столом, быстро скрылся за дверью ресторанчика, чашки зашлись цокотом вместе со мной. — Это был твой первый раз. Логично, что я сейчас умру от любопытства! Из нас четверых, между прочим, только вы с Тео беспилотники! — Панси расплылась в чеширской улыбке, а я закатил глаза, услышав такое тупое сравнение и ехидно растянул губы, — Мы с Блейзом ещё на выпускном успели забиться на то, кто из вас первый своей нежной розочке применение найдет!  Панси вдруг разразилась искренним смехом, заражая этим диким хохотом и меня. Мне стало так легко, словно тяжелый груз, давно скопившийся во мне за всё это время, свалился, расслабляя меня и мои страдальческие плечи.  Я был так рад слышать её смех, что лыбился как придурок, рассматривая счастливое лицо напротив, будто ничего прекраснее в жизни не видел.  Я вкратце рассказал о нашей совместной ночи со шрамоголовым, пока та с упоением слушала. И, честно говоря, меня это пиздец как смутило… И насторожило. Дослушав мой рассказ невпопад, который я старался урезать как можно больше, дабы детали не хватили ее инфарктом, Панси закинула ногу на ногу и загадочно ухмыльнулась.  — Ты знаешь… — удерживая стаканчик с кофе, она сделала глоток и откинулась на стуле, — Я догадывалась. После той ночи светился он как гребаный фейерверк на китайский Новый год. Отрицал, конечно… Говорил, что я себе выдумываю, но трудно было не заметить его сраной довольной физиономии, готовой треснуть по швам в любой момент. А после того как ты исчез, Гарри и вовсе затих, выпадая из реальности и наших посиделок. После пар сразу бежал домой и не вылезал. Даже телефон отключал, представляешь? Так что, догадаться труда не составило. Мы разговаривали примерно часа два, прежде чем Грейнджер начала обрывать нам телефоны по очереди.  Панси спрашивала меня о поездке во Францию, о тетке, а потом и о Дамиене, потому что я по привычке поднял трубку прямо при ней.  Дамиен поинтересовался как мои дела и сообщил, что завтра-послезавтра прилетит в Лондон, спросив не желаю ли я ему показать город. Я согласился, но посоветовал приготовиться потратиться, потому что моё время дорого стоит. Тот засмеялся, попросил прощения, что отвлек от посиделок с подругой и отключился, пожелав хорошего вечера.   — Какого хрена это сейчас было? — скорчила недовольную рожу подруга, презренно посмотрев на меня.  Я спрятал телефон в карман и покосился на неё.  — Что? О чем ты?  — Что это за голос был у тебя только что? Манера речи, интонация… Мерзость какая, меня чуть не стошнило.  Два пальца, приставленных у рта, сопровождались наигранными рвотными позывами, а после небольшой театральной сценки она фыркнула, отпив свой кофе.  — Знакомый из Франции.  Поиграв бровями, она спросила как мы познакомились и понравился ли он мне, а услышав сухое «ничего так, 7/10» и вовсе зажглась как елка, с верещанием требуя фотографию.  О Поттере разговор больше не заходил, да и сама Паркинсон заметно поникла, словно эта тема была ей неприятна. Оно и понятно, собственно говоря…  Сидя на мотоцикле позади и прижимаясь к ней по дороге до дома Грейнджер, я всё думал о том, как повлиял на меня наш разговор. Я готов был ко всему, но мои тревоги рассеялись в одно мгновение. Любимый смех моей девочки, озаривший светом ту чертову беседку около ресторана, окутал меня невероятным теплом. Я безумно люблю её. Не представляю, как вообще без неё справлялся… Но, признаться честно, факт того, что мой член не сломан, а на моем лице ни единой свежей вмятины — пиздецки радовали ни чуть не хуже. 

⁓

Подъехали мы с опозданием и на пороге нас уже встречал огнедышащий дракон в ярко-красном свитере, мечущийся из одной стороны в другую, скрестив руки на груди.  Сердце екнуло, когда Панси, вскочив с заглушенного мотоцикла, помчалась к Грейнджер, широко раскинула руки и с визгом ринулась в её объятья.  — Малышка! Прости меня, мы заболтались…  Я впервые видел, чтобы Панси обнимала кого-то так же тепло и нежно, как нас. Мягко говоря, я ахуел.  В моей жизни много чего сопровождалось этим прекрасным чувством ахуя, но сейчас он достиг своего апогея. Буквально. — Ладно. — буркнула та, уткнувшись носом в её чёрное каре, — Идём. Вас уже все ждут.  Ласковая улыбка коснулась лица Грейнджер и она, выпуская недовольно хмыкнувшую Панси, провела нас в дом.  В нос ударил знакомый до скрежета в зубах запах яблочного Дэниэлса и я моментально поморщился, с прискорбием понимая, что мне предстоит тяжелый вечер в компании этих неотесанных аборигенов с каким-то диким пристрастием к красному цвету. Надеюсь, что моя жертва в виде отсутствия в игре не пропадёт даром. Иначе я просто убью их нахуй. Кстати, интересно… Чем сейчас занят Маро?  В гостиной на диване развалились Теодор и Поттер с бокалами горючего в руках, а рядом на полу Блейз играл в шахматы с краснеющим от злости Уизли, явно профукивающим партию. Судя по злорадным хихиканьям Забини и злобному шипению Уизла — я попал в точку.  — О! Пропажа явилась! — заметив меня, Тео встал и обнял меня, немного сжав плечи.  Может быть, мне показалось, но кажется, Поттер, заметив наши объятия, скривился, быстро отвернувшись в сторону. По телу побежали мурашки от этого едва уловимого цыкания языком зеленоглазого придурка. Бесится. Какая прелесть. Мы с Тео перекинулись парочкой слов, подло посмеялись над Уизли, стрельнувшего Забини смачный щелбан из-за проигрыша и уселись на диван. Грейнджер трещала с Панси, устроившись у камина и показывала что-то в телефоне, пока вторая кивала в ответ, чиркая карандашом в блокноте, а я присел на диван, получив в руки от Тео бокал вина.  — Может быть, сыграем во что-нибудь? — подала голос Грейнджер, продолжая копошится в телефоне, — С минуты на минуту приедет Джинни и привезёт настолки.  — А у вас все развлечения такие тухлые? — не удержался я, подавив смешок.  — Сейчас накатим и любая игра приобретет краски! — Блейз самодовольно поставил очередной шах и Уизли взвыл, хватаясь за рыжие пакли.  — Тем более, что мы с Роном купили новую, — поддакивающе вклинилась Грейпфрут, — Называется «Схитри или рискни».  Я вопросительно поднял бровь и скрючил на лице какую-то дичь, смутно напоминающую улыбку мученика. — Серьезно? Детская игра?  — Не знаю, задания там явно не детские. Есть даже карты 18+.  — О! Это по мне! — восторженно откликнулся Забини, дотронувшись до рыжих кудряшек.  Кажется, это видели все, но никто даже не пикнул, хотя покрасневшие рожи свидетельствовали о сдерживаемых с трудом смешках. Единственный, кто наблюдал за этим с максимальным удивлением, стреляя в сторону Грейнджер глазами, полными непонимания, был Нотт.  Я сидел между ним и Поттером, соприкасаясь со вторым коленом. И оно горело огнём. Буквально, блять!  В мире так много людей… Так какого хрена мне понравился этот горячий фитилек? Согласен, фитилек там отменный, но…. Блять, мысли опять уводят меня не в ту степь.  Я ведь действительно мог начать испытывать чувства к Блейзу. Влюбиться в него было бы чем-то естественным, ведь он мил и обходителен, а к своим партнерам относился трепетно, если они ему нравились. А я, как известно, не понравится попросту не мог. Нарцисс, скажете вы? Идите в жопу. Я прекрасен.  Знал бы этот засранец со шрамом на лбу с какой легкостью крошит потом и кровью выстраиваемые мной стены… Ненавижу.  Те редкие моменты, когда он рядом, раз за разом откликаются в моем больном сердце и я просто не могу не желать его прикосновений. Для него, возможно, это ничего не значит, но для меня это сравнимо пытке, которая затягивает меня невидимыми ниточками в тугой ходзёдзюцу, требуя смиренной покорности. Рядом с ним я чувствую себя беззащитным и защищенным одновременно, а это пиздец как сбивает с толку и вызывает во мне ебучие противоречия. Поттер целиком, блять, ходячее кудрявое противоречие!  Он смотрел в искусственный камин, пылающий голографическим пламенем и потягивал свой виски, прижимаясь теперь уже не только коленом, но и бедром. Хотел бы я, чтобы он с таким же упоением глотал мою сперму, а не этот сраный виски… Блять, кажется, вина мне уже хватит. Я и не заметил, что это уже пятый мой бокал, который Тео неустанно подливал мне, подключившись к игре в карты с остальными. Только я и Поттер сидели безучастно, опустошая бокалы один за другим, молчаливо рассматривая целое ничто. Младшая Уизли приехала через часа два, вваливаясь в дом с шумом и цокающими пакетами, сразу же кинувшись к Поттеру на шею, оставив на его лбу поцелуй и взъерошив волосы. Хотелось вырвать ей руки и я премного благодарен Грейнджер, потащившей наглую сучку на кухню, попросив о помощи. Рыжий Уизли и Паркинсон, хохоча во всё горло и полоская друг друга отборными ругательствами, вытащили из кухни на середину комнаты большой стол и стали собирать толпу, соблазняя закусками, которые с собой притарабанила младшая сестрица, вошедшая в комнату довольно поникшая и грустная. Видимо, Грейнджер хорошенько прополоскала ее. Но вот почему? Мой выпивший мозг не смог найти ответ.  — И так! Правила такие – каждый берет карточку по очереди и выполняет задание. Если задание вызова выполнено, то он переходит на новую клетку, а если нет, то берет карточку обмана и делает то, что на ней написано. Всем ясно? — Грейнджер говорила с нами как с маленькими детьми и я уже проклинал свою, блять, собственную затею закопать в себя землю живьем. Поттер, чья туша уселась какого-то хуя очень близко ко мне, не помогала начинавшейся панике внутри меня, а только, сука, усиливала давление. Ох, блять… Он провел ладонью по моему бедру прямо до ширинки тесных (теперь уже нахуй!) джинс. Я слышал его довольный смешок, утонувший в стакане с виски… Сучий потрох… А может быть, сучий потрох здесь именно я? Ведь я, блять, сдерживая себя, промолчал, не проронив ни слова, нервно заерзав на стуле. Нужно было послать его нахуй, но… я лишь стиснул зубы. Толпа, кивая пушистой командирше, зашевелилась, разбирая фишки и мне попалась зеленая, чему я был несказанно рад. Почему? Хуй его знает, блять… Методом жеребьевки первой ходила, кстати, именно она.  Вытащив карту, Грейнджер скривилась и залпом выпила бокал красного вина, посмотрев из-подо лба на Паркинсон.  — Обмажьтесь кремом и разрешите человеку слева облизать часть тела, которую намажете… — голос её звучал страдальчески, а слева сидел с открытым ртом Уизли, ахуевши поднимая брови, — Крема нет, но в холодильнике есть сливки.  Рыжая сучка, заулыбавшись как последняя скотина, рванула на кухню, в одно мгновение притащив с собой баллончик сливок, торжественно вручая поникшему Грейпфруту. По столу пошли хохотки, а больше всего смеялся Блейз, но его смех был скорее истерический, чем веселый. Бедняга. Нотт лишь обречённо хмыкнул, уставившись в бокал. Грейнджер с кислой миной на лице потрясла баллон, намазала сливками щеку и, зажмурив глаза, наклонилась к Уизли, который долго мялся, окая и акая, но сливки всё же слизал.  — Мерзость! — захохотала Панси, протянув жертве сливочного лобызания салфетку.  — Теперь Рон!  Рыжему идиоту попалась карта требующая от жертвы классического стриптиза под музыку и тот, отказавшись и заработав злобное мычание со стороны друзей, вытянул другую карту.  — Я не буду этого делать! — завопил он как слизняк, присыпанный солью. Бедные мои уши. Их заложило нахуй!  — Правила есть правила, Рональд! Что там у тебя?  — Пососать грудь человека человека слева… — пробурчал он, заливаясь краской.  Блейз, наиграно переводя пальцами с одного на другого, остановился на себе и растянувшись в каком-то оскале, удовлетворенно принялся растягивать рубашку. Сидящие заулюлюкали, а Панси, почесав нос указательным пальцем, гордо вскинула подбородок. На груди у Забини красовалась свежая тату в виде цифр 69. Мать моя женщина, вот это подробности! Я многое пропустил…  — Давай же, детка! — заулыбался белоснежными зубами Блейз, удерживая края рубашки.  Грейнджер хихикала, хватаясь за сидящего по правую сторону Нотта, чей нервный тик под столом переходил уже все границы, а Паркинсон, положив голову на плечо мелкой рыжей сучки, сжимала губы, беззвучно сотрясаясь от приливов смеха.  И я бы мог сказать, что Уизлу не понравилось, но его рука, нырнувшая под стол во время того как он пошло причмокивал, посасывая смуглый сосок закатившего глаза Блейза, говорила о многом.  Я и подумать не мог, что игра из моего любимого мультика юношества может быть такой ахуенной. Беру свои слова о тухлой игрухе обратно. Блейзу попалась карта вызова выпить какой-то ядерный шмурдяк, рецепт которого был на той самой карте прописан. Пойло, которое ему намесили рыжие брат и сестра, злорадно хохоча на кухне, влилось в него одним махом. На смуглой коже опьяневший румянец выглядит довольно эротично, должен признать.  Паркинсон свою карту с вызовом позвонить в доставку и вызвать пиццу на дом ухватила как билет в Эльдорадо. Она несла какую-то чепуху, заказывая пиццу с ананасами на адрес своего бывшего парня. Очевидно, Блейз, Поттер и Грейпфрут были о нем хорошо осведомлены, потому что как только услышали адрес, прозвучавший из её рта, заржали в голос. Горячая рука на моем колене сжалась, впиваясь пальцами и я только тогда понял, что он всё это время держал её на моей ноге. Блять.  Уизли от своей участи рассказать о последней бурной ночи открестилась, взяв карту с обманом. Пришлось стянуть с себя футболку, оставаясь в одном кружевном чёрном лифчике. Здоровенный единорог на всю спину поверг меня в шок.  — Нихрена себе! — воскликнул Блейз, уставившись туда же, куда и я. — А ну, покажи! Это что, Панси сделала?  — Ага, ещё неделю назад. Уже зажила. Хочешь потрогать?  Минут пять я лицезрел картину — Блейз с восторгом рассматривает огромное полотно на спине рыжей, а её старший братец тонет в алкоголе, беспрерывно осушая стаканы, раздраженно фыркая.  — Красотка, подруга! — вдоволь налюбовавшись, Блейз дал Панси пять и уселся обратно.  — Теперь Гарри!  Рука медленно съехала с моего колена и взяла карту. Я почувствовал резкий холод и до боли закусил губу. На что я вообще надеюсь? Нет, не так. Что я, блять, творю? Пиздец. — Я могу взять другую карту? — нахмурился тот внезапно, сделав глоток виски.  — Нет, только заменить на обман.  — Да ладно, Герми… Этот вызов сродни пытки! — он буквально взвыл, страдальчески глянув на подругу, но Грейнджер была непоколебима. Так ему и надо! Ха-ха!  — Что там у тебя, Поттер? — насмешливо спросил Блейз, откинувшись на стуле в расстегнутой рубашке, которую застегивать, по всей видимости, не собирался. Я, кстати, знаю почему. Уизли сейчас горит как улица красных фонарей. Телепатом быть не нужно, чтобы понять, что за интересное кино крутится в его рыжей башке. — Съешьте эротично банан.  Стол взорвался, а я вместе с ним. На наш дикий ржач тот только голову запрокинул и смотрел на всех из-под очков, ехидно ухмыляясь.  — А, блять… Хрен с вами! Банан есть?  Грейнджер, давясь от смеха и смахивая слёзы из уголков глаз, полетела на кухню, вернувшись со здоровенным бананом в руках. Господи, я никогда в жизни не фантазировал столько, как в тот момент. И сейчас я увижу это воочию. Кра-со-та!  Все замерли в ожидании, когда Поттер стал раскрывать его. Я уверен, что взгляды всех сидящих были прикованы к этому немому зацензуренному кино для взрослых, поэтому позволил себе закусить нижнюю губу. Ох, это прекрасное зрелище… Никогда бы не подумал, что банан можно есть так… Он не ел его, блять! Он, сука, трахал себя им в рот!  Если бы не смех Паркинсон и вопиющие хрюканья Уизла, я бы спустил прямо там. Просто глядя на пухлые губы, в которых тонет банан и появляется снова. На кончик языка, проводивший по всей длине, развратно причмокивая при каждом укусе. Блять, это наверное длилось от силы пару минут, но мне казалось, что я любуюсь этим целую вечность… Член предательски дернулся ещё раз и я залпом оглушил бокал, потянувшись за бутылкой, лишь бы не видеть, как жопка банана исчезает у него во рту. Черт.  — Это было ахуительно! — восхищенно крикнула Панси и Поттер самодовольно хмыкнул, откинувшись на стуле.  Ребята принялись обсуждать «просмотр короткометражки» в главной роли с Поттером, а я, вытянув и прочитав ебаную карточку, — гори в аду, тупорылая игра! — поджал в отвращении губы, окидывая взглядом притихшую толпу, ожидавшую от меня очередного жестяка.  — Ну, что там, Драко? Читай уже! — Паркинсон чуть ли не из штанов выпрыгивала, размахивая бокалом с виски.  Я закатил глаза, отложил карточку в сторону и тяжело вздохнул.  — Позвони последнему человеку в твоих вызовах на телефоне, включи громкую связь и признайся ему в своих чувствах.  — Пф! Легкотня! — выплюнул Уизли, добавив, что последний в его вызовах это мама.  Я пожевал щеки, хмыкнул и достал телефон, набирая номер. В телефоне пошли гудки.  — Allô? Qu'est-ce qui ne va pas, Draco?  Стол моментально затих. — Нет, ничего не случилось. В общем, э… — глаза сидящей напротив Паркинсон зажглись и она рукой показала мне продолжать, поэтому, тяжело вздохнув, я все же заговорил, — У меня к тебе есть чувства.  В трубке прозвучал шумный вздох, затем хохот, а после радостное фырчание и шорох.  — Тебя заставили сказать это, да? — французский акцент звучал так отчетливо как никогда и я понял, что Дамиен нервничает.  — Как ты догадался?! — крикнула Панси, заливисто засмеявшись.  — Драко никогда бы не сказал чего-то так открыто. — весело ответил он, захихикав. — Хорошего вечера ребята!  — Спасибо! — хором крикнули девчонки, делясь друг с другом восторгом от акцента.  — И… Драко?  — Да?  — Bon séjour, mon cher. D'accord, rappelle-moi alors, ok?  — Ok, je raccroche.  Только засунув телефон в карман, я заметил удивленные взгляды, направленные на меня и почувствовал жар в затылке, который, очевидно, принадлежал очкастому засранцу.  — Что? — не выдержав атмосферы, спросил я и налил себе ещё вина.  — Ты говоришь по-французски? — удивленно спросил Уизел, округлив глаза и сунув в рот здоровенную чипсину.  — Я тебе скажу больше, дорогой! — ехидно протянула Панси, — Вся наша четверка говорит по-французски. Блейз ещё и по-итальянски щебечет.  Рыжий медленно перевел взгляд на Блейза и тот, самодовольно усмехнувшись, как бы невзначай провел рукой по рельефному торсу, дела вид, что чешет. Может быть, помогать им и вовсе не надо было? Забини вроде и сам неплохо справляется.  — Мы с Гермионой на латынь в школе ходили, но я ни слова не помню.  Грейнджер недовольно закатила глаза, пробурчав, что потратила кучу времени репетиторства насмарку и, заработав на это виноватые улыбки друзей, скрылась на кухне. Следом за ней пошёл Нотт, спиздев, что ему нужно в туалет.  — Хочу курить! — хлопнув по своим коленям, Блейз широко улыбнулся и встал из-за стола, стаскивая с себя рубашку.  — Можем пойти в комнату к Герми, у неё балкон есть. А то, боюсь, всех соседей своим голым торсом распугаешь! — хихикнул Уизли, прикусив моментально язык.  — Почему же распугаю? Может быть, люди насладятся прекрасным видом! Хоть кто-нибудь обратит на меня внимание…  Блейз скорчил обиженную моську и весело подмигнул мне, когда красный как рак Уизел вдруг схватил его за руку и потащил по лестнице наверх. Девчонки обсуждали что-то своё, перебирая в планшете рыжей гадюки эскизы, иногда прерываясь на жалкие попытки Уизли включить Поттера в их разговор.  Почему жалкие? Потому что Поттер, сидевший минуту назад насупленный как старый недовольный жизнью дед, теперь вовсю изучал мою руку под столом, вырисовывая пальцами от кисти до локтя какие-то чудные узоры.  Я и сам не понимал, почему позволяю ему всё это. С одной стороны, я хотел положить конец нашим недоотношениям, а с другой… Блять, мне это безумно нравилось. Ком, по щелчку застрявший в моем горле, не давал мне продохнуть. Я почувствовал, как начинаю злиться. И это нечто, скребущееся глубоко внутри, превращало меня в жидкую сталь. Для Поттера будет лучше, если он перестанет фантазировать в своей кудрявой голове, что между нами проскочила какая-то там ебаная искра. Хотя, нет. Это, скорее, я нафантазировал себе хуй-пойми-что.  Мне срочно нужно было сосредоточится на плане.  Я убрал его руку, пускай и далось мне это с ебейшим трудом. Первой причиной была его цепка хватка, а вторая… Ну, вы уже поняли. Я сам, блять, не хотел отпускать его, матеря самого себя по чем зря.  — Я в туалет. — пробормотал я, стараясь скрыться от этих закипающих во мне чувств как можно скорее.  * Поднимаясь по лестнице, я ощущал, как что-то горючее растекается по мне, выкручивая все органы чувств на максимум. Я словно был микшером, а Поттер сраным талантливым диджеем, уверенно управляющимся за пультом, с легкостью доводя меня до дикого бешенства. И до каменного стояка, к слову, но тут даже оправдываться не буду.  Дверь ванной комнаты за мной захлопнулась и облегченно выдохнул, подходя к умывальнику.  Уставшее за день лицо слегка выдавало меня и я решил умыться, чтобы немного освежить голову и прийти в себя.  Член безумно болел, упираясь в ширинку, пока я пылесосил его за отказ ложится в кроватку на спокойный сон.  Как меня вообще угораздило так сильно запасть на парня вроде этого мерзавца? Он бесит пиздец. Но я его хочу. Ахуеть как сильно. Блять, Малфой! У него же девушка есть в конце концов! Какого хуя?! — Да ляг ты уже, блять! Сколько можно?! — крикнул я в голос и только потом заметил, что в дверях, с улыбкой на лице и пачкой сигарет в руках стоит Поттер, собственной, нахуй, персоной.  Я растерялся и хотел было зарычать, чтобы съебался пока не дали в репу, но он в одно мгновение буквально впечатал меня в умывальник, прижавшись своим пахом к моему. Не могу, блять, не признать, что такой каменный стояк в его зашарпанных джинсах, упирающийся теперь в моё бедро, меня заводит.  Зелёные глаза, окутанные темнеющей с каждой секундой дымкой, смотрели на меня как на драгоценное сокровище, проскальзывая от губ до самых кончиков ушей.  Я с ужасом понял, что стоит нашим взглядам встретиться, как всё, о чем я думал до этого, сменяется жгучим желанием его поцеловать. Пухлые губы краснели от следов зубов, терзающих их, а пальцы сильнее вжимались в мою талию. Тело забила мелкая дрожь и я тряхнул головой, напоминая себе и заодно Малфою-младшему, что мы здесь не для этого. Получалось хуёво. Даже пиздеть не буду.  Рядом с ним не оставалось ни капли здравого смысла, блять, а тело и разум какого-то хуя позволяло править парадом ослепляющим и парализующим чувствам, которые он, сука, с легкостью во мне вызывал одним лишь тихим вздохом.  Что я обещал самому себе? Держаться подальше? Нарисовать черту, которую нельзя пересечь? Я даже не знаю где она находится… Да и сейчас, кажется, я пересёк их все. Тихой рваное дыхание утонуло в поцелуе, в который его я жадно втянул, ухватившись рукой за шею. Я целовал долго, сходя с ума от сладости и терпкости, так идеально сочетающихся в нём одновременно. Ах, блять… Я никогда не смогу забыть аромат. Это же просто поцелуй, черт возьми! Не честно, что мне, блять, так хорошо только от этого! Невозможно.  Поттер, прикусывая мои губы, отвечал страстно, жадно, словно изголодавшийся зверь накидывался на меня. Его язык, горячий и мокрый, сталкивался вместе с моим, переплетаясь и соединяясь в танце, громкими звуками разлетаясь по ванной. Никогда и ни с кем у меня не было таких дурманящих поцелуев, как с Поттером. Мне рвёт крышу каждый раз. И каждый гребаный раз — как первый.  Аромат ванили и табака разбивал меня на мелкие осколки, посыпавшиеся к его ногам. Ненавижу это чувство, когда я рядом с ним. Такое, словно я зависим или, скорее, одержим. И тогда, слушая его рваные выдохи, переполненные возбуждением, моё сердце вмиг наполнилось осознанием, что я не хочу, чтобы у меня его отняли. Я объяснял себе эту связь тем, что мне просто хотелось получить эфемерную взаимность от человека, в которого я безответно влюблён, но когда он так нежно и горячо отвечает мне, мои мысли в полном, блять, беспорядке.  Воспоминание о разговоре с Грейнджер замелькало перед глазами как предупреждение и я поморщился, разрывая поцелуй. И сейчас, в том бьющемся комочке в моей ноющей от боли груди, не осталось места даже для крупицы вины. Я медленно, но верно превращаюсь в чудовище, желающее причинить ему такую же боль.  Растерянные зелёные глаза бегали по мне, но я лишь раздраженно цыкнул, обойдя его.  Я видел, как он мутнеет с каждой секундой, тяжело дыша и покусывая губы. Чудесное представление с бананом завело меня куда сильнее, чем я думал, и сейчас я хочу только одного — его у моих ног, с этим блядским ртом, вылизующим мой член. Заперев дверь на два поворота, я обернулся и, окинув того нечитаемым взглядом, вернул себе свой излюбленный приказной холодный тон. — Сядь.  Поттер растерялся ещё сильнее и заметался на месте, но затем, коротко кивнув, сел на колени, прищурив глаза.  Я подошел к нему вплотную, провёл кончиками пальцев по легко проступающей щетине и, дернув за подбородок, резко поднял его голову.  Поттер удивленно охнул, но покорно сидел, смотря на меня сквозь дрожащие ресницы. Эти чертовы стеклышки дико раздражали и мне захотелось снять их, что я и сделал, примерив на себя. Перед глазами вдруг все помутнело и у меня закружилась голова. Господи, неужели он слеп как крот?  На вид очки были невероятно старыми и видавшими такое, что ни в одном ужастике не покажут. Да и, честно говоря, напоминали снятый трофей с трупа какого-то дедули.  — Зачем носишь эти очки? Они пиздец уродливые. — риторически спросил я, покрутив винтажное безобразие в своих руках и отложил на край раковины.  Поттер тихо рассмеялся и, вновь прищурив глаза, прошептал, расплываясь в ехидной улыбке: — Всё в порядке. Моё лицо это компенсирует.  Этот наглый гад, сидящий передо мной на коленях, выглядел донельзя самодовольно, поэтому желание стереть эту сраную улыбочку с его лица во мне хлынуло с новой силой. Я нажал носком кроссовка на явно болезненную выпуклость в паху и Поттер хрипло застонал, уронив голову. Боже, какое животное…  Вернее, животное здесь определенно я, потому что картина перед моими глазами с легкостью доводила меня до экстаза. Пока он, тяжело дыша, сжимал руками спрятанную за джинсами эрекцию, я щелкнул своим ремнем, расстегивая его и, потянув за лохматые чёрные вихры на голове, приподнял его голову, встретившись с потемневшими от возбуждения глазами. Никогда ещё мне не приходилось так гулко сглатывать скопившуюся липкую слюну. Я, блять, готов был кончить прямо на его лицо только наблюдая за тем, как он пошло облизывается от вида моей расстегнутой ширинки. Опустив край боксеров дрожащими руками от напряжения, скопившихся на самых кончиках пальцев, я облегченно простонал. А потом простонал ещё раз, запустив руку в его волосы и потянув на себя, оказавшись пахом прямо на уровне его соблазнительного и уже влажного рта.  Я блаженно зашипел, когда он обхватил пальцами вокруг основания моего члена и провел по нему горячим языком, оставив влажную дорожку. Мне было так хорошо, что я с трудом сдержался, чтобы не зарычать в голос. Удовлетворенное мычание Поттера только заводило меня еще сильнее.  Схватив его за волосы, скручивая пальцы вокруг черных кудрей, я прижал его к себе ещё ближе, почувствовав, что достаю теперь до самого горла и запрокинул голову. Черт возьми, знал бы я настолько это ахуенно, давно бы уже вернул должок. Кончики пальцев на ногах сжимались, а Поттер, продолжая издавать развратные хлюпанья подо мной, заметно расслабился, выгибаясь ко мне на встречу и вытворял языком такое, что я готов был трахать его в рот до потери сознания. Беру свои слова назад. Если он гетеро — то я, блять, балерина! Как же он красивый сейчас... А-ху-еть… Крупные черные кудри спадают на лоб, тёмные брови хмурятся, сходясь к переносице, влажные губы приоткрыты, а сам он, дрожа и впиваясь пальцами в мои бёдра, двигается медленно и развратно, причмокивая от удовольствия. Это так ахуенно, что от одного только выражения его лица можно было бы залить здесь всё.  Пару минут назад этот засранец надменно улыбался, всем видом показывая свою власть надо мной, а теперь бесстыдно стоит на коленях в туалете своей подруги, с затуманенными глазами кайфуя от каждого моего толчка в его горло.  Мне хотелось унизить его, хотелось довести до жалобных всхлипов, но я, видимо, знатно проебался. Ему нравилось. Он, сука, кайфовал от процесса! Чертов Поттер!    Я впустил пальцы в его чёрные кудри, схватив посильнее и вошёл грубее, вызвал очередной утробный стон, от которого тот затрясся, довольно мыча и ускоряясь. Все эмоции скрутились во мне в одно целое, стекая тягучим узлом вниз живота, заставляя всё тело бушевать и требовать ещё.  Прижав руку ко рту, я старался быть как можно тише, сдерживая жалостливые стоны, но ощущение было такое, словно он спокойно мог сейчас высосать из меня душу. И я, блять, не шучу! Его пухлые губы выглядели невероятно красиво, а капельки слюны, тянущиеся за ними вообще, сука, отдельное произведение искусства! Больше я не прикрывал рот ладонью, я вгрызался зубами в свои пальцы. Слишком хорошо. Слишком много. Слишком ахуенно.  — Боже, блять… — вырывается у меня, когда Поттер, вытащив его, прошелся языком по головке, дразня самым кончиком. Хриплый стон утонул в кашле и я, с трудом вернув себе голос, всё так же холодно произнес, — Никто не говорил тебе останавливаться, Поттер.  Затуманенные глаза прищурились и он, не отрывая свой взгляд, подвинулся ближе, ухватившись руками за мой зад, с жадным причмокиванием принялся наращивать темп.  Удовольствие туго обматывало мой желудок и я готов был разрыдаться прямо там. От того насколько это хорошо и насколько мне больно осознавать, что всё это между нами происходит, потому что он мною пользуется.  С каждым его движением моё тело натягивалось как струна и я чувствовал, что готов разбиться на миллиард маленьких спазмов, скручивающих меня в Гордиев узел. Оторвать глаза от этих пухлых, красивых и покрасневших губ, обхватывающих мой член, было невозможно. Я просто, блять, стал задыхаться, когда тело начала пробирать дрожь, а снизу доносились утробные, ласкающие слух, стоны, пуская чертовы горловые вибрации, отключающие мой мозг. Я содрогнулся, вцепившись в его волосы ещё сильнее и одним рывком вышел, забрызгивая спермой покрасневшее и поплывшее в экстазе личико подо мной.  Поттер затрясся, несколько раз содрогнулся, скрючившись и, прерывисто и хрипло дыша, сжал колени. По тому как его колбасит, я понял, что оргазм настиг не меня одного. И я мог бы бросить его сейчас здесь, поблагодарив за службу или бросить на пол несколько купюр за отлично выполненную работу, но что-то во мне заскулило, вырываясь наружу, требуя остаться. Закусив губу до крови, я схватил бумажные полотенца и рухнул рядом с ним на колени, вытирая полупрозрачные следы собственной работы.  Поттер не сказал ни слова, но как-то болезненно хмыкнул, будто достоверно знал, почему я это сделал. А может, этот мучительный звук из самой темной комнатки его души прозвучал потому, что он с ужасом понял, что ему понравилось?  Через пару минут отдышки, я поправил джинсы, помыл руки, умылся и, кинув последний раз быстрый взгляд на сидящего Поттера на краю ванны, открыл дверь.  — Тебе очень идёт моя кофта. — ласково сказал он моему затылку и я дрогнул, запнувшись у самого порога. — Для человека, одевающегося как бомж, эта кофта очень даже ничего. Будем считать, что это плата за мою зажигалку. Закрыв дверь, я ещё секунду постоял около неё, прижавшись спиной и пытался успокоить выламывающееся сердце, желающее плюхнуться в его ладони.  Я уверен, что слышал тихое повторение моих слов и хриплый смех, скрывшийся за напором воды. 

⁓

Внизу вовсю гремела музыка. Паркинсон и Уизли выкручивались и прыгали в такт, весело вереща текст песни, а Нотт и Грейнджер, устроившись на диване, шушукались, листая какой-то альбом. Я улыбнулся, болезненно сморщился и побрел обратно, в надежде найти тот самый балкон, чтобы покурить.  Поттер всё ещё плескался в ванной и я облегченно выдохнул, прошмыгнув в дверь, из которой доносились голоса.  — …не получается. — прошипел Уизли. — Если долго мучиться, что-нибудь получится! — Блейз весело засмеялся, но тут же цыкнул, словно от боли.  Видимо, рыжий ему втащил.  — Прекрати меня соблазнять!  — Я просто курю на балконе. Что тебе опять не нравится? — удивленно спросил Блейз, но я слишком хорошо его знаю, чтобы распознать откровенный пиздеж. — Ага, полуголый.  Всё понятно. Казанова сраный. — Ах, да! Я и забыл, что мы друзья. Только вот, чтобы ты знал, друзья не занимаются тем, чем занимаемся мы… Исходя из твоей логики, я всё-таки могу подкатить к Невиллу? Мягкий, но явно истеричный хохот Блейза сменился кашлем и он тяжело выдохнул. — Только попробуй. — прорычал Уизли, сделав несколько громким шагов. За ними последовал шумных выдох, принадлежащий Блейзу. — Так чего же ты от меня хочешь? Я не игрушка для твоих «проверок» собственной ориентации. Мои чувства тоже следовало бы учитывать, как думаешь? — Я не играюсь с тобой! — отрезал рыжий, — Не смей подходить к Невиллу. Ты мой. Блейз болезненно захохотал и зашипел, словно его придавили к стенке. — Не слишком ли громкие заявления для друзей? Ты прости, но я не собираюсь бегать за тобой, как за принцессой, оббивая пороги. А этих встреч, после которых ты бросаешь меня одного и даешь деру — мне недостаточно. Я люблю тебя. Я мгновенно захлопнул рукой рот, чтобы никто не услышал мой шок. Блейз оказался куда смелее, чем я, признавшись вот так в открытую. Очевидно, он ему очень нравится. А ещё более очевидно — Блейз в отчаянии. Стараясь быть как можно тише, я вынырнул за дверь, отчетливо слыша колотящееся сердце где-то, сука, в самом горле. Переведя дух от услышанного, я быстро спустился вниз. 

⁓

Панси и мелкой Уизли уже не было, а Грейнджер с Ноттом, не сдвинувшись за это время ни на сантиметр, тихонько сопели в две дырки. Поэтому, почувствовав себя лишним, я накинул куртку и вышел из дому. Во рту всё ещё стоял мощный сладковатый привкус ванили и яблок, а в голове была зудящая пустота.  На крыльце стоял Поттер, докуривая сигарету и, услышав звук захлопывающейся входной двери, вмиг обернулся ко мне.  — Тоже сбежал, чтобы не утонуть в этом переполненном лобызаниями доме? — хихикнул он, протягивая мою, сука, включенную зажигалку и тут же спрятал в карман, когда я подкурил. — Это вообще-то моё. — недовольно буркнул я, затянувшись.    Хриплый тихий смех озарил кромешную тишину улицы и Поттер, выпуская клуб дыма в ночное небо, ухмыльнулся.  — Странно… — произнес он в никуда, заулыбавшись, — Я думал у нас равноценный обмен.  Вспоминая собственные слова, я рассмеялся в ответ и показательно накинул капюшон толстовки, гордо вскинув подбородок.  Мы засмеялись, заражаясь друг от друга звонкими смешками и смотрели в небо, наблюдая за пролетающими огоньками самолетов. Поттер вдруг затих и уселся на газон, жестом руки приглашая к себе. Я не знаю, почему проследовал за ним, устраиваясь рядом. Алкоголь вдарил мне в голову? Или это он, воспользовавшись моей слабостью перед ним, манил к себе невидимой силой, упиваясь властью? Ответа я найти не смог. Я просто покорно уселся около него, согнув колени. Поттер удовлетворенного хмыкнул и откинулся на траву, а я молча повторил за ним, чувствуя, как что-то тёплое во мне растекается тягучим медом по всему телу, покалывая от кипящей сладости на кончиках пальцев.  При тусклом свете луны Поттер выглядел ещё красивее… Зелёные глаза, обрамленные пушистыми черными ресницами, блестели жидким серебром под тонкими стеклами очков. Непослушные лохматые кудри разметались на такой же зеленой траве, создавая невероятный контраст, словно подсвечивая их в темноте, а легкая улыбка, нежная и дерзкая одновременно, не сходила с его лица ни на одну чертову секунду… Где-то вдалеке свистели проносящиеся машины на шоссе, из соседних домой доносились отголоски смеха, перебиваемые шумом телевизора. Кажется, соседи смотрели «Очень страшное кино» и Поттер, повернув голову и улыбнувшись, одними губами спросил «ты тоже это слышишь?» Поджав губы, я кивнул и мы оба залились хохотом под крики Марлона Веянса, запрокинув головы назад. Его бархатистый смех согревал меня теплее пухового одеяла и в тот момент я не хотел, чтобы это заканчивалось. Я чертовски жадный.  — Je me sens si bien… — прошептал он вдруг и я, не удержавшись от такого издевательства над французским, рассмеялся.  — Твоё произношение ужасно! — ответил я, подло хихикая и, подняв руку, легонько двинул его в плечо.  Поттер заулыбался и потёр место удара, громко фыркнув, отворачиваясь обратно.  — Но ты же понял, что я сказал? — спросил он, глядя в ночное небо.  — «Мне так хорошо». — тихо ответил я, проклиная зашедшееся сердце, тянущееся к нему как мотылек на свет. — И мне.  Капюшон приглушал свет и я старался не смотреть на его лицо, но был уверен на все сто процентов, что он улыбался.  Мы лежали ещё долго, вслушиваясь в угасающую жизнь на тихой улице, пока я окончательно не провалился в сон. 

⁓

Яркие лучи солнца, выжигающие мне глаза, разбудили меня и я, потерев опухшее после вчерашнего лицо, реально боялся их разлепить. К счастью моего мозга, уставшего от кутежей прошлой ночи и переизбытка эмоций, очнулся я у Блейза в гостиной, машинально втянув голову в плечи, когда с кухни донесся чудовищный грохот.  — Прости. Разбудил? — виновато поджал губы Блейз, заметив стоящего в дверном проеме меня.  — Расслабься. Дай мне только что-нибудь, чтобы кофе сделать. — я устало оперся о холодильник, благодарно приняв чашку и стал лениво тыкать кнопочки на капсульной кофе-машине, наблюдая за восьмым чудом света — Блейз готовит завтрак. Убожество. — О, не смотри так, Дрэй! Не так уж и отвратительно выглядит… Я просто вчера перестарался слегка и теперь нужно вымолить прощение…  — И завтрак в постель тебе поможет? — вопросительно поднял я бровь, ухмыльнувшись, — Ах, да! Это же Уизли, как я мог забыть… Блейз раздраженно закатил глаза и принялся рисовать, а я, насмешливо поджав губы, лицезрел старания друга и кривенькое сердечко из кетчупа на омлете. Кончик языка, который тот высунул, пока поливал сиропом неказистые блинчики, заставил меня понять, что я окончательно и бесповоротно потерял друга. Рыжий захватил его корабль как наглый пират, жадно распотрошив каждый сундук с сокровищами. От собственных сравнений в головная боли я прыснул от смеха и, взяв чашку, отпил кофе, закатывая от блаженства глаза. Блейз скрылся с подносом в руках и лучезарной улыбкой, которой я давно уже у него не видел. На экране мобильника красовалось не радующее меня время 11:35 и я мысленно взвыл, понимая, что на пары уже не успею.  От Дамиена было три пропущенных и два сообщения с просьбой срочно связаться. Я чертыхнулся, отставил чашку и позвонил. Он ведь должен был приехать. Мало ли что случилось. Гудки с той стороны прекратились, а в трубке послушался шум и громкие разговоры.  — Что случилось? — спросил я после тихого «привет».  — Драко, je t'en prie , спасай! — истерически хихикая прокричал он в трубку. — Что такое? Ты потерялся в Лондоне?  Дамиен коротко засмеялся, после чего шикнул на галдящую толпу.  — Нет, mon cher. — выдохнул он вдруг, переменившись в голосе, — Модель, нанятая на Игромир, заболела и теперь нам нужно срочно найти замену!  — И что? Найти тебе кого-нибудь? — насмешливо спросил я, мысленно уже перебирая возможные варианты красоток, которых знаю со своего потока.  — Я уже нашел! Теперь осталось только уговорить!  — Да? И кого же тебе так нужно уговорить? — рассмеялся я, слыша в его голосе дрожащие нотки. — Тебя.  Отпитый глоток капучино полетел через нос. Кажется, кофту всё-таки придётся постирать.