Драконьи подземелья хранят секреты

 ⁓

К половине одиннадцатого меня, чрезвычайно злого и взбешенного до искр из глаз, доставили к дому.  Я ворвался в квартиру как бушующая молния, снося на своем пути тумбочку, пирамиду из винных бутылок и пару оксфордов. Скинув с себя пиджак и туфли, я дважды пнул ногой чертову дверь в кухню и плюхнулся за барный столик, возненавидев этот вечер до самых глубин своей души. Это было моё худшее свидание, даже учитывая то, что пару раз я натыкался на настоящих маньяков и пристарелых любителей красивых мальчиков, по юношеской глупости скачав себе на телефон Тиндер.  Я был готов, что мои ожидания не оправдаются, но чтобы настолько… Это мягко сказано! Это, блять, был полный пиздец!  Начнем с того, что я невыносимо промерз на этой сраном стальном коне, истерично потребовав у недоводителя горячий чай. Хорошо, что этот хмырь его хотя бы оплатил!  Вообще, он оплатил ещё гору сладостей, вручив пакет мне с собой, но черта с два я буду это есть! Вывалю всё в мусорку! Хотя, эклеры же не виноваты в том, что он урод, правильно?  Я именно так и подумал, яростно растрепав бумажный пакет, исследуя содержимое. Малиновый чизкейк, в принципе, тоже ни в чем не виноват…  Меня катали по ночному Лондону добрых два часа, заезжая в самые отдаленные и тёмные уголки города, от чего я, поджимая в страхе губы, просил Господа смиловаться над грешником Драко и позволить ему дожить хотя бы до утра, не став очередным кровавым репортажем в криминальной хронике. Дальше последовала остановка на чай, который я жадно иссушал, нервно наблюдая за тем, как мой «парень на свидании в слепую», вместо общения со мной, неустанно строчил кому-то сообщения в телефоне. Я не выдержал и язвительно поинтересовался на кой хрен понадобилось соглашаться на свидание, если спутник ему не интересен. Парень пожал плечами, виновато опустил голову и похлопал по заднему сидению, приглашая обратно.  Хрен его знает, почему он так себя вёл. Неужели обиделся на мой вопрос про то, страшненький ли он? Это вполне резонная тема для разговора на свидании вслепую, как мне кажется! Оно может и называется так, но это не значит, что я должен довольствоваться им, подобно кроту, на ощупь выбиравшему себе партнера. Я вообще, блять, никому и ничего не должен! Вариант того, что я ему не понравился, я даже рассматривать не собираюсь. Я себя видел в зеркало. Я бы себя трахнул. Ну, а он… Надеюсь, этот урод сношается со своим мотоциклом. Дерьмо! Я злился. Злился так, что потребовал немедленно доставить меня домой, предусмотрительно продиктовав соседний адрес. После такого мне не хотелось, чтобы этот «кто-то» знал где я живу. Честно говоря, я таил глупую надежду на то, что ему даже имя неизвестно, но Паркинсон по-любому разложила меня ему как отбивную на тарелке, смачно сдобрив клюквенным соусом. Блядство. Узнавая знакомые здания моего района, я облегченно выдохнул, но червячок сомнения в моей голове непрерывно намекал на то, что этим «кем-то» может спокойно оказаться тот самый хрен, преследовавший меня в кофейне. Волосы на руках встали дыбом. Иначе с чего ему так старательно скрывать свое лицо? Уверен, что он вообразимый уродец! Хорошо, что я сбежал. Я правда боялся, что мои мысли не беспочвенны и вполне могут оказаться правдой.  Трижды поругав себя за безрассудность и заодно проклиная Панси, вынудившую меня на эту авантюру согласится, я быстро вскочил с мотоцикла, возвращая шлем.  Рука в перчатках меня одернула и протянула мобильный телефон, как бы намекая, чтобы я оставил ему номер и я поморщился, подняв верхнюю губу в отвращении.  Я выдавил из себя кривое «спасибо за вечер» и вбил ему мобильный номер Паркинсон, вместо своего, после чего, спотыкаясь, ринулся во дворы.  Остановившись у чужого подъезда и нырнув за угол, я принялся ждать пока парень отъедет и тронулся он лишь спустя несколько минут, сильно вдарив ногой по мотоциклу. И мои догадки подтвердились. Это точно тот хуй с кофейни. Черт!  И даже если это не он, то очередной больной на всю голову маньяк! Спасибо, что живой, Малфой. И на том спасибо, блять.  Яростно терзая малиновый чизкейк на тарелке, я бросил взгляд на букет цветов, продолжающий испускать приятный аромат на всю кухню и немного успокоился.  Нужно было остаться дома и провести этот вечер с Маро, а не ехать хер-пойми-куда с хер-пойми-кем. Я матернулся и поспешил в коридор в поисках старенького Самсунга, попутно прихватив последний шоколадный пудинг. На экране высветилось оповещение о сообщении и я открыл его, почувствовав бабочки в животе, которые машинально мысленно полил изнутри кислотой, чтобы подохли к чертовой матери.  «Скучаю по тебе. У нас всё в порядке?» Ха… Пиздец.  Кожа зудила и чесалась, а пальцы на ногах покалывало от резкого перепада температуры. Поэтому, подавив в себе дикое желание зайти в игру, я решил первым делом нырнуть в душ.  Я скреб себя мочалкой до красноты, не останавливаясь ни на секунду, чувствуя на себе толстый слой липкой грязи, приправленный отвращением. Худший день. Худшее свидание ever.  Вылез я только через часа полтора, обнаружив в зеркале, что выгляжу как вареный рак, ошпарив себя в душе крутым кипятком. Волосы оставляли мокрые дорожки по всему телу и я, укутавшись с головой в халат, завалился в кровать, натянув одеяло до кончика носа.  Гори всё синим пламенем! Разве так должно быть? Это то, чего я заслуживаю? Пиздец…  Я схватил в руки телефон и открыл Инстаграм. Я редко туда заходил, да и вообще установил его исключительно ради Панси, бесконечно требовавшей не скрывать мою природную красоту, даря ее голодному народу. Звучит мерзко, но, откровенно признаю, получать эти гребаные сердечки на фотографиях было приятно. Я и сам знал, что красив, но осознавать, что я нравлюсь аж стольким людям — грело мою душу. Ладно, мое эго! Похеру. В любом случае, мной восхищались. А я это дело люблю.  Я прошелся по новым фотографиям в новостной ленте и сморщил нос. Половины людей в подписках я даже не знал, хотя и смутно помнил их лица. Ещё на приветственной вечеринке Панси раздала наши профили всем желающим, лепеча про «мир, дружбу, жвачку», но я то хорошо знал, зачем она это сделала — хочет следить за всеми и быть в курсе всего, параллельно подыскивая для меня хороший вариант. Она сама призналась мне в этом, так что догадкам нет места.  Покончив с вызывающим рвотные позывы просмотром фотографий, я перешел во вкладку историй и стал листать. Сотни бессмысленных видео, таких же фотографий и видео с вечеринки. Да, той самой.  Из историй Лавгуд, первой среди добавившихся ко мне в Инстаграм друзей, на меня смотрел Невилл, удерживая в руках несколько бутылок пива и широко улыбался. Затем было видео, где Рон играет в настольный футбол вместе с каким-то малознакомым мне парнем (видимо кто-то из старшаков), парочка бумерангов с шотами, влетающих в глотки Патил и Браун… Я листал истории одну за другой, насмешливо комментируя каждую, пока на экране не появилась знакомая макушка и огромный бокал черти-чего, залпом выливающийся во владельца смоляных волос. Компания за кадром гудела «давай давай!», а я проклинал себя и чёртово свидание, пожалев о том, что отказался от предложения присоединиться.  Пока я там мерз на сраном мотоцикле, этот говнюк наслаждался вечеринкой, по-любому тискаясь с рыжей мерзавкой по всем углам. — Фу! — я мысленно вывернул съеденный чизкейк, представив эту картину и отшвырнул телефон, вставая с постели. 

 ⁓

«Драконьи подземелья» зазывали меня к себе неслышным пением русалок и я, переодевшись в кофту и штаны, нырнул в эту пучину лжи и соблазна.  maraduerdeer: Ну наконец-то ты здесь! Я вчера переборщил. Извини. maraduerdeer: Где ты так долго? Я скучал Явился не запылился.  Утешь меня, Маро. Готов побыть для тебя твоей воображаемой девочкой на этот вечер. Готов сделать вид, что твои стоны не заставили меня изнывать от возбуждения всю ночь. Серьезно, ты даже не представляешь, как я рад, что ты здесь, больной на голову чудик. dragonfly: привет  dragonfly: как дела?  maraduerdeer: ААААА  dragonfly: что? у тебя приступ?  maraduerdeer: ДА  maraduerdeer: Спрашиваешь как у меня дела… приятно. Обычно я сам рассказывал  maraduerdeer: Мне удалось растопить сердце феи льда? :)  Ха-ха! Фея льда с членом… Я даже представить себе боюсь малышку Динь-Динь с огромной сосулькой между ног. Не то, чтобы я приукрашивал, правда! Панси всегда говорила, что моему росту и худобе не поражается, ведь и так понятно, куда все девается. Признаю, мне это льстит. dragonfly: может быть  maraduerdeer: Приятно:) Похвалишь меня?  dragonfly: ты молодец  maraduerdeer: Нет, не так maraduerdeer: Хочу фотку  Ха-ха! Ладно, что хоть не просит ответочку записать, а всего лишь фотку. А какую? Член сфоткать что ли? Что-то я частенько стал это упоминать… Думаю, что у меня появилась одержимость мужскими половыми органами. Ах, да… Мне позволительно. Я захохотал в голос, представив себе выражение лица Маро, если бы он получил от меня такой подарочек! Хохма! Придётся потом судорожно вызывать скорую, чтобы этот чудик там не помер от разрыва сердца. Или заднего входа… dragonfly: например какую?  maraduerdeer: Любую. maraduerdeer: Твою. maraduerdeer: Может быть что угодно  А он отчаянный… Я быстро окинул комнату на предмет того, что можно было бы сфотографировать и глаза зацепились за маленькое зеркальце на стене. В нём кое-как можно было разглядеть лишь часть моего лица и я решил, что это именно то, что нужно.  Фотка получилась затемненная, но сделаем вид, что так было задумано.  Манжеты толстовки я натянул до самых кончиков пальцев, накинул капюшон и сделал фото, где была видна моя челка, чехол телефона и немного глаза, проглядывающие из-под ресниц.  Окинув оценивающим взглядом сделанную работу пять раз подряд, я согласился с самим собой, что выложи такую фотку девушка, я бы даже не заподозрил. Брови у меня светлые, аккуратной формы, а под капюшоном длину волос не разберешь. Прокляв себя ещё раз за идиотский порыв и слабость перед Маро, я напрягся, выдохнул и отправил фотографию сообщением со старенького Самсунга, принявшись ждать ответа, лихорадочно подкуривая сигарету.  Прошло добрых пять минут и я успел триста раз обделаться со страху, представляя, как разъяренный Маро судорожно покупает билеты, мечтая лишь об одном — размазать мою светлую головушку по стене. Боюсь даже представить, сколько раз он дрочил, представляя мою эльфийку…  Я старался успокоить себя тем, что фотка действительно хорошая и скрытная. Я ведь мог спокойно участвовать в конкурсе мисс Британия и никто бы не заподозрил.  Почему я так уверен? О, это спасибо Панси! Я единственный из нашей троицы парней, кто подвергся истязанием макияжем и платьями ради восторженных охов и вздохов подруги. Чем бы дитя не тешилось… Я готов был прощать Панси всё, лишь бы ей не было так больно из-за моего отказа. И должен заметить, это правда помогало! Я был в тихом ужасе и весь в губной помаде, но ради ее восторженных взвизгов я готов был терпеть эти унижения. Да и с чего вообще я так скромничаю? Выглядел я ахуенно! Паркинсон даже предложила мне однажды сделать какой-то косплей на женского персонажа в качестве костюма на одну из вечеринок Блейза в честь Хэллоуина. Разумеется, что за этим последовал отказ, но… Интересно, если я был девушкой, я бы понравился Поттеру..? Блять. Пошел ты нахуй, Поттер.  Прошло ещё минут пять и я извел себя до чертиков! Я кусал губы, теребил провод зарядки, переводил глаза на экран смартфона, проверяя время… Я был в такой трясучке, что трижды опрокидывал сраный кактус на пол, забив на него на гребаный четвертый раз, оставив валятся на полу вместе с осколками горшка и землей.  Меня знобило и бросало в жар одновременно. Я с ужасом понимал, что сейчас в любой момент могу быть вычисленным этим придурком с помощью телефона и осознав это, кинулся его выключать. Когда я вернулся, в чате уже блестели новые сообщения и я, прикрыв глаза, сел за стол. Потребовался глубокий вдох и рваный выдох, чтобы я приоткрыл один глаз для проверки ситуации. maraduerdeer: Твои волосы неземные maraduerdeer: Можно я maraduerdeer: Поставлю это фото на заставку  maraduerdeer: Телефона? Что? Вот так просто? Чувак, ты что, реально повелся? Нет, блять. Этого не может быть. Это срочно нужно проверить!  Трясущимися руками, напоминающими мне в тот момент не иначе как щупальца осьминога, я принялся тарабанить по экрану телефона, матерясь от того, что мои потные пальцы кликают на все подряд, кроме того, что мне сейчас, блять, нужно! Но, успокоившись и пройдясь потной ладошкой по домашним джоггерам, я всё-таки дозвонился до Панси.  — Код красный! Можешь говорить?  На заднем плане рекой лился мужской и женский смех, оглушая шум мотора, после чего подруга громко шикнула и наступила полнейшая тишина.  — Что такое? — спросила встревоженным голосом она, — Ты в порядке? Как свидание?  Ее нежный голосочек затарабанил отбойными молотками в моей голове, напомнив о сегодняшнем кошмаре и я злобно чертыхнулся. — Поговорим об этом завтра, Панс. И у меня к тебе уйма вопросов, — холодным как сталь голосом ответил я, — А теперь, окажи услугу, раз так знатно проебалась.  Панси громко и возмущенно охнула, но прочистив горло, нервно спросила: — Что надо?  — Я тебе скину фото, а ты скажи мне, видно ли на нём, что это парень, хорошо? — произнеся это вслух, я только тогда понял насколько ущербно и тупо это звучит. Гогот гиены в трубке это подтвердил.  — Ладно, — растянула Панс, — Давай. — Готово. И как?    Пару секунд я слышал только шуршание, а потом Панси хмыкнула и ответила:  — Да нет, непонятно. Если бы я не знала, что это зеркальце подарила я же, то никогда бы не догадалась.  — Спасибо! — крикнул в трубку я не своим голосом и отключился, отбросив телефон в сторону.  maraduerdeer: Ауу  maraduerdeer: Феечка  maraduerdeer: Нельзя?:(  dragonfly: можно  В тот момент во мне опять запорхали ненавистные бабочки. Я был уверен в этом. Я, блять, чувствовал всем своим гнилым нутром порхание блядских, щекочущих изнутри, крылышек. И я даже оправдываться не буду, если кто-то скажет, что это мерзко даже для меня. Серьезно. Мне похуй.  Я не понимал, откуда во мне столько желания разворотить сейчас всю квартиру, разгромить мебель и себя впридачу.  Понимать, что пару сантиметров моих волос на пиксельном фото может заставить кого-то поставить их себе на заставку телефона, разрывало меня на части. И я не хотел, чтобы это закончилось. Я, блять, безумно не хотел этого. maraduerdeer: Готово:)  maraduerdeer: Не думал, что когда-нибудь сменю эти стандартные обои  maraduerdeer: Мне нравится  maraduerdeer: У меня от тебя мурашки maraduerdeer: :) Тебе нравится, ха… Ха-ха! Аха-ха-ха! Ему нравится… Блять.  dragonfly: н-да? maraduerdeer: Конечно же да  maraduerdeer: Почему спрашиваешь?  Потому, что я не сладкая феечка из твоих влажных снов, Маро. Я, в принципе, далеко не феечка. dragonfly: потому что ты первый кто мне говорит что-то такое  dragonfly: аовливыжичьбб И я не соврал. Одно дело восхищаться отточенным образом в дизайнерской одежде, а другое радоваться какому-то уродскому фото с хер разбери кем. Мне часто говорили комплименты, но я никогда не воспринимал их всерьез. А тот, чьи хотелось бы услышать, глядел на меня полным ненависти и ревности взглядом, словно я у него отобрал любимую игрушку… Ответив ему, я уронил дурную голову на клавиатуру. Поэтому, думаю, следующее мое сообщение в чате объяснять уже не требуется.  Было так странно читать нечто подобное от незнакомца. Так… необычно. Мне нравилось и не нравилось это чувство одновременно. Я был рад, что Маро без ума от моих волос, но он видел за ними не меня и это… пиздецки бесило. maraduerdeer: Хочешь пойдём в данж? Сегодня ещё респавнится Босс. dragonfly: хочу И был данж. И был Босс. И ещё миллион различных квестов, которые мы проходили вдвоём, общаясь обо всем и ни о чем.  Маро спрашивал о школе, о моем детстве, параллельно рассказывая о своем.  Мой рассказ о вывернутой на мою пятилетнюю голову тарелке с супом-пюре из артишоков довёл его до истерики в чате. Уверен, что в реале он хохотал точно также, хватаясь за живот и вытирая капельки слез из уголков глаз. Кретин Маро, ха! История ужас, я тогда ещё несколько месяцев не мог есть супы, но на секунду это показалось мне таким далёким, сущим пустяком, что я смеялся вместе с ним. Потом, правда, он поинтересовался не отразилась ли эта ситуация на моей психике, но я соврал, моментально напечатав «нет» и сменил тему, поинтересовавшись его унизительными историями из прошлого.  Мне всегда казалось, что такие светлые люди должны были расти в любви и заботе, в достатке и тепле. Что единственные унизительные истории у них должны быть про неловкие моменты, чистые случайности и абсолютно бессмысленные ситуации, но… Маро вынудил меня закурить и нервозно трепать ногой, зарывшись в одеяло с головой прямо на кресле.  Он написал, что его родителей давно нет в живых и что совсем их не помнит. Растила маленького Маро его чокнутая тетка и её такая же ебнутая на всю голову семейка, издеваясь и унижая его за любую, даже самую нелепую провинность. Блять. Мне стало стыдно.  Я, вообще, редко испытываю чувство стыда, но сейчас было как-то по-особенному ярко. Наглядный пример того, как можно заблуждаться, не зная о человеке ровным счетом ничего, но уже делая какие-то выводы.  Они издевались над ним, неустанно напоминая о том, что в смерти его родителей большая доля его вины и я находил это через чур мерзким. Это высший пилотаж кретинизма! Но… Я такой же кретин.  Воспользовавшись шансом свернуть эту неприятную тему для нас обоих, я предложил отправляться на боковую, пожелав ему доброй ночи. И он пожелал мне в ответ.  Полночи я размышлял о том, что до смерти ненавижу этих незнакомых мне людей и всей душой желаю им самой жуткой смерти. Лабиринт моих размышлений над этим привел меня к двери, которую я поклялся себе никогда не открывать. Но я открыл. И пожалел. Послевкусие яблочного виски обжигало мои губы, доводя меня до тихой истерики и… блять… Как же я хотел бы почувствовать его вновь…

⁓

— И почему здесь такой отвратительный завтрак? — Панси лениво ковыряла вилкой блины, размазывая их по тарелке вместе с джемом, — Как я скучаю по стряпне Тео, ты бы знал…  Подруга тоскливо вздохнула и отпихнула от себя тарелку, принимаясь за здоровенную чашку тыквенного латте.  Она ворвалась ко мне с самого утра, наглым образом вломившись в квартиру, приказывая собираться. Я покорно оделся, но немного побурчал для виду. И здесь меня перетрусило…  Я вел себя подобно Поттеру, выполняющему приказы Грейнджер и почувствовал, что от этого сравнения мне сильно хочется блевануть прямо в коридоре. Прямо на пол. Прямо на свое отражение в зеркале.  Слишком уж реалистично и правдоподобно. А я ещё над ним насмехался… Паркинсон затащила меня в какой-то небольшой ресторанчик недалеко от моего дома, заказала нам завтрак и развалилась на стуле в ожидании новостей о вчерашнем вечере. Не подобрать слов, каких усилий мне стоило попытаться выразиться предельно ясно и максимально понятно.  — Это был пиздец.  Панси опустила плечи и отставила чашку в сторону.  — Боже! Неужели все прошло так плохо? Что он сделал? Я видел как её чёрные бусинки, украшенные стрелками из малюсеньких стразиков, перепуганно забегали. Видел, как она судорожно теребит рукав блузки, будто сражаясь с желанием оторвать на манжете все пуговицы. Она была в ужасе, я хорошо это рассмотрел. И от этого… мне хотелось открутить ей голову. — Как ты думаешь, два часа езды на мотоцикле под завывания леденящего ветра и полный игнор со стороны парня… По-твоему это как? Хорошее свидание? — подруга растерянно и потрясено изучала моё лицо на доказательство глупой шутки, но полетевшая со стола вилка четко дала понять, что она его не нашла.  — Нет, погоди, — ошеломленная моим словами, она быстро захлопала своими пушистыми ресницами и предупредительно выставила руку, не дав мне прервать, — Разве вы не пошли на обычное свидание в ресторане? С обнимашками, поцелуями и все такое?  Увидев на её лице искреннее удивление, мне на секунду стало её жаль. Но только на секунду. Она, может, постаралась найти для меня кого-то хорошего, но явно переборщила, не удосужившись сначала хорошенько разузнать об этом типе. Панси знала всё о всех, но в отношении меня свои таланты скрыла… Я был чертовски зол!  — Я поверил тебе, — тихо и расстроенно начал я, склонившись на стол, — Мне было так жаль, что ты убивалась из-за меня все это время, что взял и согласился на это безумие, доверившись. И что в итоге? — я чувствовал, как начинаю закипать от недовольного лица напротив, — Воспользовалась моей жалостью. Моими чувствами к тебе. — мой голос начал дрожать и я понял, что перехожу на крик, — Ты хотела посмеяться надо мной? Хотела отомстить мне за то, что я тебе тогда отказал?! Устроила спектакль со своей обиженной моськой, чтобы потом поглумиться надо мной?! Смотри, Драко, как мне было больно?! Ты обо мне подумала?! Мы вообще друзья?!  Люди вокруг нас начали перешептываться. Боже, как мне хотелось вспороть их поганые рты от уха до уха, чтобы никогда в жизни больше не смогли их открывать! Я был зол. Я кипел. — Вот именно, — нарушила тишину за нашим столиком Паркинсон, — Вот именно, что мы друзья. Хочешь сказать, что я осознанно сделала бы такое? Ха…  Подруга, чьи глаза превратились в запотевшее стекло во время дождя, болезненно посмотрела на меня, искривив губы. И я хотел было огрызнуться, хотел сказать ей, как мне обидно, но она опередила меня.  — Дрэй, ты правда считаешь, что весь мир крутиться вокруг тебя? — я округлил глаза от неожиданности и нахмурился, — Скажи мне, ты хотя бы на секунду задумывался о том, что у меня тоже могут быть проблемы? Что я тоже могу кого-то любить и чего-то желать?  И я молчал. Я не знал, что ответить ей на эти вопросы. Мне захотелось обнять её, но злость пересиливала меня и я просто сидел, вцепившись в стул, словно тот был единственной опорой, чтобы не упасть и испепелял ее взглядом.  — Хотя, — обречённо вздохнув, она полезла в свою сумку, — Кого я спрашиваю, правда? Конечно же — нет.  С этими словами передо мной на стол шлепнулся увесистый конверт, а сама она, бросив несколько купюр, вытащенных из кармана джинс, развернулась и ушла, громко хлопнув дверью ресторанчика.  Домой я возвращался разбитый и уничтоженный. Злость поутихла, стоило мне выйти на свежий воздух, но внутри все сжималось, перематываясь колючими жгутами ненависти и стыда. Я такой дурак. Я просто, блять, идиот.  Весь день я провел дома, уставившись в потолок. Я и не задумывался раньше о том, что Панси вообще может быть в кого-нибудь влюблена. Это звучало как абсурд. Как полный бред. Юношеская влюбленность ко мне послужила для неё рычагом запрета на отношения, потому что после моего отказа у неё никого не было и я был свято уверен в том, что и не будет.  Она не раз бросалась словами, мол для хорошего секса отношения не нужны или отношения созданы для дураков… Как бы не подкатывали к ней парни, она никогда не воспринимала их всерьез, подпуская себе только на одноразовое развлечение, сразу давая понять, что это максимум, который она может из себя выжать. Никто из нашей четверки никогда бы не осмелился упомянуть при ней её личную жизнь, потому что это всегда было табу. Особенно, когда речь шла о её чувствах. Мы привыкли скрывать их, и поэтому вспыхнувшие чувства Нотта к зубастой Грейнджер или Забини к рыжему безобразию Уизли стали полным шоком. О том, что мне нравится Поттер не знал никто. Я был предельно осторожен, максимально краток, откровенно отстранен. Паркинсон могла лишь догадываться, но её попытки свести меня с кем-нибудь или отсутствие шуток на тему Поттера подтверждали ее неосведомленность.  Стало не по себе. Я такой дурак… Я худший друг на свете.  Исходящий от меня был ею, конечно же, проигнорирован. Не удивлюсь, если после такого она вообще закинет меня в чёрный список.  Я думал об этом и не мог поверить, что минутная ярость заслепила мне глаза, уничтожая между нами единственную ниточку доверия, которая была. Хотелось блевать.  Бездумно провалявшись в постели несколько часов, я понял, что сильно хочу закурить. И чаю. И шоколадный пудинг. Ха…  Я полез в карман куртки за пачкой сигарет и помимо неё хрустнуло что-то ещё. Я вспомнил про конверт.  Распечатывал его и смеялся над самим собой, поражаясь тому, какой я близорукий идиот! Совсем как очкарик Поттер! Фу, блять! Подавись, Поттер.  По каракулям на бумажке я сразу понял, что письмо от Блейза. Моей радости не было предела, когда я перебирал вложенные фотографии, с которых мне улыбались друзья. Оба за это время заметно подкачались и повзрослели… И, должен признаться, военная форма подлецам к лицу! Желание Нотта поступить на военного мне была предельно понятна — хотел насолить отцу, ненавидящему эту профессию из-за собственного прошлого, в котором ему «посчастливилось» заработать травмы и пожизненную отсрочку от службы. Он был замешан в каком-то серьезном деле и после операции был отстранен с лишением звания. В подробности я не вдавался, но хорошо знал, что сыну такой судьбы он не желал и всеми силами уговаривал примкнуть с семейному бизнесу, от которого Тео неустанно воротил носом.  А вот подобное решение Блейза стало для меня настоящим потрясением. С его подвешенным языком, завидной обольстительной внешностью и умением выкручиваться из любых ситуаций больше подходила политика. Ну, или на крайний случай предпринимательство. Уверен, он был бы асом в своем деле.  Блейз написал о службе, хреновой еде и о том, что очень скучает по нам. В самом конце добавил, что Теодор в последнее время стал сам не свой. Еще бы, мерзавка Грейнджер то и дело выставляла их жаркие объятия с рыжим гадом все время, пока Тео не уехал. После этого, кстати, посты внезапно прекратились… Но, насколько мне известно, они все еще встречаются.  Я мало что знал о его интрижке с Грейнджер. Тео неразговорчив, но жестко спалился на одной из вечеринок, рассказывая в пьяном угаре, какие красивые глаза у этой белки. Не знаю, что он в ней нашел, но уверен, что она та ещё стерва, раз выбрала Уизли вместо него. В игру я так и не зашел, а телефон не включал. Я был уверен, что непременно начну рассказывать Маро о своих проблемах, жалуясь на паскудную жизнь и собственный кретинизм, поэтому решил и не начинать. Ему и без меня жилось несладко. К тому же, терять образ «загадочной сладкой девочки» мне не хотелось. Пускай балдеет от эфемерного образа Феечки, не зная её настоящую. Так будет лучше.

 ⁓

В университет я добирался впервые за долгое время сам, потому что Панси проигнорировала меня и с утра. Дважды. Если честно, мы частенько ссорились из-за любой хуеты, но именно сейчас её поведение было из вон выходящим, серьезно. Это невыносимо бесило и я намеревался при встрече расписать свое негодование в трех актах, но… Я понимал, что ахуенно проебался. Да, теперь эта великая честь досталась мне.  Все могло быть куда хуже, чем есть сейчас. Свидание проваленное, да и черт с ним! Не уверен, что вообще готов к отношениям… Особенно учитывая тот факт, что моя дурная башка забита одним идиотом, сосущим из меня все соки, как пиявка.  Я толком не спал и ничего не ел, так что позволил себе единственную маленькую радость в жизни — музыку.  Я шагнул в распахнувшиеся передо мной двери метро и, устроившись подальше ото всех, вставил наушники, включая свой любимый плейлист.  Музыка несла меня за собой всю дорогу к университету, в холле с толпящейся оравой студентов и по коридору, пока я подпевал себе под нос. Силуэт вдалеке меня окликнул и одобрительно засвистел, подняв палец вверх. Кажется, это был Невилл, но я не уверен.  Сконфузившись такого жеста, я вытащил наушник, чтобы послать его нахер, но треп рвущейся толпы к доске объявлений оглушил меня прежде, чем я смог это сделать и буквально понес за собой.  Оказывается, пару дней назад наша футбольная сборная разгромила команду университета искусств и в честь это вывесили здоровенный плакат. К чему это дерьмо должно здесь висеть, прикрывая расписания и важные объявления, я так и не разобрался, но прочитал. Несколько раз. Нет, не потому, что мне было интересно забил ли этот выпендрежник решающий гол, а так, чисто ради лишней информации. Врага нужно знать в лицо, а он определенно мне враг, раз я его так ненавижу. Логично ведь? Нет? Мне похуй. К описаниям университетского комментатора горячих моментов с матча была прикреплена фотография всей самодовольно улыбающейся команды, победоносно поднявшей руки вверх. И, конечно же, главная звезда, как и всегда, скалила свою белоснежную улыбку в самом центре. В той самой, сука, рубашке цвета бордо, гордо задрав подбородок. Мерзость. Да, это точно мерзость. По-другому и не назовешь! Блять, чем я только занимаюсь… Я хотел было плюнуть прямо на фото, но бешеные фанатки капитана сожрали бы меня прямо там живьем, не оставив и мокрого следа, так что я тихо матернулся себе под нос и побрел в аудиторию, подавляя в себе зудящее желание заполучить оригинал фото.  Паркинсон на первую пару не явилась. Не удивительно. Обиженку играть еще уметь надо, знаете? На вторую тоже. Она вообще пропала со всех радаров. Видимо, не желая со мной общаться.  Меня до безумия грызла отравляющая совесть, обгладывая каждую косточку и я чувствовал себя полным кретином.  Минутная ярость заслонила мне глаза, порвав между нами самое ценное, что было — доверие. Я наговорил ей такого, что прощение придётся вымаливать слезно, на коленях и с опущенными штанами. Не удивлюсь, если в качестве извинений она запросит устроить мне порку. Серьезно. Это было бы очень в её стиле.  Я понимал, что в нашем скандале был виноват только мой рот, несущий всякую хрень, пока затуманенный обидой разум давал ему указания.  Я ведь даже слушать ее не стал! Не позволил. Она права, я законченный эгоист. Блять. Хотелось рвать и метать. А ещё… не хватало её теплых и успокаивающих объятий.  Я сидел и думал над этим всю пару, коря себя за херовое проявление дружбы или вообще, со слов Панси, полное её отсутствие…  На второй паре я твердо решил, что куплю ей тот золотой браслет, который она так хотела. Сдохну, но куплю.  Подумаешь, не пожру пару дней и не обновлю себе гардероб на лето. Зато малышка будет довольна, а я скоропостижно прощен. И было бы просто отлично, если бы это сработало. Это просто обязанно, блять, сработать! Мысленно похвалив себя за блистательную идею, я удовлетворено выдохнул и немного успокоился. Дело оставалось за малым — дождаться конца дня.  Блестящие цацки Панси обожает, а от меня — так тем более! Поэтому, быстренько прошуршав сайты в поисках того самого, с россыпью мелких черных бриллиантов, я сделал предзаказ и со спокойной душой, включая блаженную улыбку на лице, отсидел вторую пару. Я предвкушал ее реакцию и хвалил себя за правильный выбор, рассматривая картинку на сайте.  Мы дружили уже столько лет, что было бы кощунством с моей стороны не сделать ей такого подарка. Я проебался, я это понимал. К косякам Блейза или Тео она относилась всегда снисходительно, но именно со мной всегда было тяжело. Мы друг для друга так дороги и близки, что я воспринимал её как сестру, а родню обижать гиблое дело. Кому как не мне это знать!  Я с нетерпением ждал конца пар, чтобы наведаться к ней с подарком и извинениями. В тот момент мне было плевать то, что случилось, что я думал лишь о том, что ничто не стоит нашей дружбы. Ни этот мотоциклетный маньяк, ни бесполезные выяснения кому из нас хуже, ни моя чертова гордость.  Меня не раздражали занудные брюзжания одногруппников, не бесило проклятое пятнышко на брюках, которое я оставил в кафетерии, пролив на себя кофе. Даже профессорше Крюк, забраковавшей мой проект на второй паре, не под силу было испортить мне настроение! Ха!  А вот мило щебечущей и кокетливо заправляющей прядь волос за уши Паркинсон, вломившейся в аудиторию под ручку с нежно улыбающимся ей Поттером — удалось, блять, с первого раза! Сука!  Я почувствовал, как меня начало неистово трясти. Я мог бы списать это на невроз, но тогда это больше было похоже на предсмертные конвульсии.  Я смотрел на них, весело обменивающихся улыбками и шепотками на ухо, и не мог поверить в то, что вижу. Это выше моих сил. Это, сука, выше моих сил!  Подруга, замешкалась, когда поймала на себе мой полный злости и обиды взгляд. Она быстро закопошилась в кармане, достав и показательно включив телефон. Так, словно демонстрировала мне причину своего игнора. Меня затрясло сильнее.  Желудок схватила судорога и я нервно сглатывал обратно рвотные позывы, чтобы не наблевать прямо в аудитории на глазах у этих имбицилов. Я ненавидел в тот момент всех. Её, себя, всех одногруппников и его. Блять, как же я ненавидел его!  Панси начала пробираться ко мне по рядам и я, заметив это, моментально пересел на соседний, устроившись около сплетничающих Лавгуд и Уизли, уставившись стеклянным взглядом перед собой. Я выкатил глаза посильнее и старался не моргать, чтобы не побежали слёзы.  Черт, мне было больно! Блядски!  Краем глаза я видел, как подруга стоит и смотрит на меня в упор, но я сопротивлялся с желанием взглянуть в её бесстыжие чёрные глаза. Я хотел убить её в тот момент. Почему, Панси? Почему? Это месть?  Мои руки охватил тремор, а тело, словно прикованное к стулу, налилось свинцом и я желал одного — убраться отсюда нахуй. От них, от него, от неё. От всех, сука. Просто от всех.  Грудную клетку жгло, а сердце, болезненно скрючившееся уже в какой-то невообразимый узел, разрывая себе пути сквозь ребра, причиняя невероятную боль. Мне хотелось рыдать. Сука, рыдать навзрыд! Белобрысая Лавгуд заплетала какие-то нелепые уродские косы рыжей козе, а я впивался изо всех сил пальцами в стол и в ручку, которую в конечном итоге переломал надвое, стоило Панси сделать несколько неуверенных шагов ко мне. Ручка с треском разломалась, заливая чернилами мою белую рубашку и стол, покрыв всё вокруг иссиня-черными пятнами. Лавгуд, лепеча какой-то бесячий бред, совала мне в руки салфетки, приговаривая, что все в порядке, а рыжая сука, закинув мне на плечо руку, ржала как лошадь! Сука, как же я их всех ненавижу!  Борясь с тошнотворным комом в горле, я услышал цокот уверенно приближающихся каблуков, по всей видимости, уже бывшей подруги и моментально сгреб все свои вещи в рюкзак, срываясь с места.  И было так похуй на её крики мне вслед, на вопль профессора, обещающей несдачу и дополнительное что-то, чего я уже не услышал, бежав вниз по лестнице. Я чуть не свернул себе на ней шею, унося свои ноги подальше от этого кошмара наяву. Меня кидало со стороны в сторону, трусило, лихорадило. Я думал, что если прямо сейчас не исчезну отсюда, то отброшу ласты от сердечного приступа прямо там, в центре холла университета.  Я, спотыкаясь, несся по улице, сбивая всех на своём пути, растирая по лицу рукавами чернила и слезы, пока не наткнулся на свободное такси и запрыгнул в него, попросив добраться до указанного адреса настолько быстро, насколько можно. Сидя на заднем сидении, я хватался за рубашку, сжимая ткань на груди и задыхался. Я не хотел, блять, никого и ничего, лишь бы оказаться в своей чертовой пещере поскорей.  В квартиру я влетел и захлопнул дверь так сильно, что задрожали стекла. Меня вело, мне не хватало воздуха. Меня, блять, рвало на части! Пальцы предательски немели, тело не слушалось совершенно и я, оторвав к чертовой матери пуговицы на испорченной рубашке, кинулся в ванную.  Меня трясло как в припадке, пока я смывал с себя чернила, позор, обиду и злость вместе с яблочным гелем для душа, который я купил, когда мы в первый, и видимо, блять, последний раз в моей жизни, целовались. Сука! В голове вновь и вновь всплывали болезненные картинки и я зарыдал, стараясь избавится от этой мерзости, крича во все горло, чтобы убирались прочь… Я вспоминал наши последние разговоры с Паркинсон по телефону, в которых она, хохоча, просила кого-то остановиться и не мешать говорить… Блять! Блять блять блять!  Не сумев добиться жалкими попытками ровным светом ничего, я медленно скатился по плитке вниз, содрогаясь в непрекращающихся рыданиях. Сука, почему? Почему, блять, а?!  Мне нельзя спокойно доучится и жить нормальной жизнью?! Без Поттеров-хуёттеров и прочего дерьма?! Меня мутило, но рвать было нечем. Фантомный смех звучал в моих ушах, как раздражающий скрип мела по доске и я вжимал ладони в уши, тихо всхлипывая от боли, скребущейся во мне острыми когтями. Ощущения спадающей лоскутами кожи преследовали меня до самой постели, в которую я рухнул голый и мокрый, свернувшись в калачик под одеялом.  Я рвано дышал, проклиная свое идиотское сердце и повторяя себе, что все будет хорошо и скоро будет легче, но легче не становилось. Не становилось, блять!  Вот и ответ! Вот и причина игнора! Причина резкого исчезновения по вечерам! Вот он, сука, покоривший её сердце романтик, пишущий дерьмовые записки о конфетах!  И я знал. Я ведь знал! Ему всегда нравились девушки. Всегда! Нравились! Девушки! Я идиот. Боже, какой же я кретин… Ненавижу.  Я пришел в сознание лишь через пару часов, находя себя на мокрой постели с полным пиздецом на голове и громадной дырой в ноющей от боли душе.  Я кое-как добрался до коридора, старательно проигнорировав разбитое зеркало в прихожей и осколки бутылок, которые, очевидно, разворотил, влетая вихрем в квартиру.  Выкопав из горы грязных и мокрых вещей свой телефон, быстро сделал заказ на доставку пиццы и отключил его, спрятав в самый дальний ящик. Спокойствия ради. Я наспех натянул первое, что нашел в шкафу и уселся в кресло, закурив. Никотин прошелся по усталому телу электрическим током и я был рад этой боли от перчащего в горле дыма. Серьезно, лучше пускай так, чем… В пизду.    Да. Ха-ха! Я рад. Серьезно, я рад. Если кому и должен был достаться Поттер, то пускай это будет Паркинсон, а не рыжая сука. Да, пускай. Это будет правильно. Всё хорошо! Всё… Ха… Блять. Ненавижу!  И похер. Да, точно. Мне похеру!  У меня всё ещё есть Маро. Так ведь? Светлый и милый парнишка, сходящийся от меня с ума. Маро, желающий мне спокойной ночи и кайфующий от моих волос. Да. Плевать, что представляет он владелицей того фото девчонку! В конечном итоге там все равно я, правильно? Пиздец. Кого я обманываю? 

⁓

Откусив огромный кусок отвратительной Маргариты с тройным сыром, я открыл ноутбук и зашел в игру. Мне не хотелось ничего. Ничего и никого. Хотя, от компании одного придурка задрота я бы сейчас не отказался. На внутриигровой почте меня ждали с десяток сообщений от него, со встревоженными расспросами где, что, как и всё ли в порядке. И блять, нихрена не было в порядке! Нихера! Но я лишь подтвержу свое звание идиота, если расскажу ему.  Кружочек возле его никнейма загорелся зеленым светом, оповещая о том, что Маро зашел в игру, а я… Я совершенно не имел малейшего понятия, почему я так этому рад…  maraduerdeer: Тебя не было  maraduerdeer: Я волновался maraduerdeer: Очень maraduerdeer: Малыш?  maraduerdeer: :( maraduerdeer: Я скучал  Только сейчас до меня дошло, как сильно я этого ждал. Наверное, я просто хотел побыть с ним. И я не знаю, что мной двигало, когда я писал ему это. Не знаю, чем думал и вообще какого хрена я решил, что мне это необходимо. Не понимаю, что я в нем разглядел. Не ебу в душе, правда.  dragonfly: и я  dragonfly: я тоже  dragonfly: можем сегодня в голосовом чате посидеть?  Больше всего я ценил свою новую квартиру за тишину. За все эти годы я так привык к трепу Панси и Блейза на заднем плане, что совсем потерял любые попытки послушать симфонию оргазма - кромешную ти-ши-ну.  Когда я переехал сюда, то посещений со стороны стало гораздо меньше. Квартира, хоть и в дорогом районе, но довольно маленькая и большой компании здесь чрезвычайно тесно. Больше никто не оставался у меня на ночь, не приходил на вечер кино, не трахался в каждой комнате на вечеринке. Меня вычеркнули из списка возможных мест для тусовок и, честно говоря, я был пиздецки счастлив такому стечению обстоятельств. Я не приучен делиться всем и вся, поэтому нуждаюсь в тишине и свободе, как в глотке свежего воздуха. Я буквально сдохну, если не получу этого.  Но сейчас, эти чертовы стены давили на меня, а полное отсутствие каких-либо звуков угнетало. И раз урод Поттер выбрал мерзавку Паркинсон, то почему я не могу провести вечер с тем, кто мне нравится?  Нравится… Я повторил это слово несколько раз, словно пробовал на вкус и нахмурился. Черт возьми, ещё этого мне не хватало! Но плевать, пока я могу играться с ним, то все в порядке. Буду воспринимать его как игрушку-антистресс или что-то в этом роде.  Я продолжал убеждать себя в этом, но подключения к чату ждал с нетерпением. Натянув наушники на капюшон кофты я буквально превратился в слух. Меня успокаивало его размеренное дыхание, тихий бархатный смех из-за танцев моей эльфийки возле него, шорохи одежды, когда он усаживался поудобнее... Стук по клавишам, превращающийся с каждым пройденным квестом в барабанную дробь, пока Маро строчит мне, что я молодчина, вводили меня в настоящий транс. И я вслушивался в каждый вздох, с ненавистью к самому себе, понимая, что мне это нравится. Нравится, как он дышит, как недовольно хмыкает, когда что-то не получается, как шуршит бумажками из под конфет и ответно шипит на кота, недовольного тем, что хозяин требует свои колени обратно.  Мы не обсуждали детали, запреты или ограничения этого звонка. Никто из нас не говорил и слова. Мы просто слушали мир друг друга, наслаждаясь редкими и еле слышными звуками или смешками. И нас обоих это устраивало. Маро был терпеливым, понимающим и честным. В общем, полная, блять, моя противоположность.  Я вспомнил фразу «противоположности притягиваются» и моментально дрогнул, как от удара молнией. Ему тоже нравятся девушки. Как и Поттеру. Кривые чувства, моментально сорвав с меня улыбку, забурлили с новой силой, выворачивая всего меня наизнанку. Я в полной, блять, мере ощутил, что значит быть разбитым. К какой части тела я бы не прикасался, они изнывали, как от глубоких порезов, а глаза пиздецки щипало от предательски подступающих снова слез.  Чиркнув быстро в чат, что у меня вынужденное АФК, я отключил микрофон и добрался до старенького Самсунга, теперь уже бережно хранящегося на верхней полке над компьютерным столом и позвонил в курьерскую службу, заказав пару бутылочек вина. Умывшись, сделав чай и кое-как успокоившись, я вернулся обратно. Мы играли до посинения. Буквально. За те два часа игры я однозначно заработал себе вывих пальцев и анемию. Как он вообще проводит столько времени за компьютером? Кошмар. За пройденные инвентовые квесты нам выпали свитки превращений в различных существ из игры и мы трансформировались в них, нападая друг на друга и хохоча.  Приятный хриплый смех Маро доводил меня до приступок фантомной щекотки и я был пиздецки рад, что он не видит моё смущенное и довольное лицо сейчас. Да и вообще, что никто этого не способен видеть. Мне было страшно смотреть на самого себя.  В дверь раздался звонок и я сообщил в чате, что вернусь через пару минут. Я был уверен, что слышал раздраженное мычание Маро, но был так увлечен тем, что сейчас в моей пересохшей глотке окажется долгожданное Шато, что решил не придавать этому значения. Мало ли, чего он там бесится.  Я выхватил пакет у курьера, смастерив кривую улыбку, когда тот бросил взгляд на бедлам в коридоре и быстро захлопнул дверь, прихватив по пути в спальню бокал и штопор.  Пока я, натянув на себя наушники и выключив микрофон, возился с пробкой и жадными глотками белого полусухого, словно провёл последние пару лет в пустыне, в ушах застучали яростные печатания по клавиатуре, а за ними прилетело сообщение в чат.  maraduerdeer: Кто это был? Я сделал ещё один глоток и рассмеялся. Парень чудо. Неужели он ревнует пиксельную подружку? Ха! Клоун. Это было так забавно, что я написал первое, что пришло мне в голову.  dragonfly: поклонник  Яростные звуки стука по клавиатуре повторились.  maraduerdeer: И много их у тебя?  Черт! Ещё немного.  dragonfly: достаточно  dragonfly: а что?  maraduerdeer: А как же я?  dragonfly: а что ты?  Я хохотал так, что чуть не пролил на свою кофту драгоценное вино и от мысли о «драгоценности» рассмеялся ещё раз. Только в этот раз уже до царапающей когтями боли в грудной клетке. Могу себе позволить, раз браслет дарить больше нет нужды. Она свой подарочек уже получила. maraduerdeer: Ну просто  maraduerdeer: Я думал  maraduerdeer: Блять Тихий вздох, тяжелый и обречённый, обволакивал меня всего изнутри, покрывая снаружи гусиной кожей. Черт. Это слишком.  Одно дело говорить в реальности, где с легкостью можно прочитать в глазах напротив немой вопрос или предугадать то, что тебе собираются сказать, а другое — ждать и предвкушать каждое слово, которое могло нести в себе разный смысл. И я ждал. И дрожал. И ненавидел себя за то, что чувствую то, чего чувствовать определено не должен.  maraduerdeer: Прости  maraduerdeer: Кажется, между нами возникло непонимание maraduerdeer: Давай начнем сначала, ладно?  Я четко слышал, как размеренное дыхание в наушниках превращалось в настоящее извержение вулкана. Как он резко выдыхает куда-то в сторону, по всей видимости, чтобы успокоиться. И, блять, называйте меня как хотите, серьезно! Я кайфовал от того, как Маро бесится. Это было так… ахуенно! Что я просто не мог остановиться.  dragonfly: ?  maraduerdeer: У тебя есть парень?  Нет, Маро, у меня его нет. И как бы я этого не хотел, моё сердце всегда выбирает запретное яблочко с самой, сука, высокой ветки. И пускай ростом я не обделен, но достать до него мне не удастся…  dragonfly: да есть  dragonfly: и что теперь будешь делать?

⁓