Can you come around toonight?

      Решение вернуться в город было правильным. После стольких лет скитаний Эйден наконец-то чувствовал себя как дома. Он поселился в небольшой, но уютной квартирке, недалеко от Рыбьего глаза. Конечно же, ему сразу предложили стать ночным бегуном, но он не торопился соглашаться — ему нужна была передышка. Сейчас Эйден хочет пожить для себя, хоть немного. И вот он бежит по крышам города. Свежий ветерок обдувает его волосы, он полностью свободен. Что же может быть лучше? Дом, в который ты можешь вернуться, полная свобода и любимый человек. Теперь почти все это было у него. Но кто же последний? Ответ был необычайно прост. Хакон поддерживал пилигрима на всем его пути, он же и стал его симпатией. Глупо, наивно, но вот так. С момента осознания своей влюбленности, он стал иначе воспринимать Хакона. Его глупые подкаты вызывали не только смех, но и легкий румянец, с недавних пор, любимое обращение «малыш» приятно отдавалось в сердце. Но с признанием Эйден не торопился. Почему? Сложно сказать. Для пилигрима подобные чувства — в новинку. Как правильно подойти к этой теме? Может сказать все прямо? И еще куча вопросов, на которые он пытался найти ответ. Хакон он же был такой… такой простой. Но при этом слишком сложный. Вызывал противоречия. И подход к нему найти сложно. Да и боже, сколько у него было жен? 4? 5? Извините, такой список явно не внушал доверия. Поэтому Эйден изображал дурочка каждый раз, когда тема заходила о его симпатии, а пить в компании и вовсе перестал — не хотел сболтнуть лишнего. Но подобное поведение не осталось незамеченным от внимательного Хакона. — Придешь сегодня вечером? Вопрос до жути простой. Всего пару слов. Но пока Эйден даже не задумывается об истинном значении. — Конечно, нашел что-то интересное? — Да нет, просто приглашаю тебя на свидание. Замирает. Смотрит в упор. Он что-то узнал? Кто ему сказал? По лицу все видно? — Кхм, ты со своими шутками.Так и скажи, что нашел ингибиторы в темной зоне, вместе разберемся. — А это и не шутки. Ну так что? А что ему сказать? Внутренний щелчок, поздравляю, вы переключились в режим паники. — Я подумаю. Молодец, Эйден. Просто, 10/10. Конечно же, он не сможет. Много планов, времени нет совсем. Но почему-то сейчас, он стоял перед его дверью с букетом ромашек, которые «случайно сорвал по дороге». Что-то явно пошло не по плану. Он просто сошел с ума и надо уйти пока не поздно. И вот, он же разворачивается, но его быстро хватают за плечо. Побег не увенчался успехом. — Далеко собираешься, малыш? — Да. — А что ты здесь делал? — Ничего. Улыбается. Чертов подлец, готов дать сотку, специально караулил. — А цветы? Это мне? — Нашел на пасеке, ничего особенного. Так и будем стоять здесь? — Конечно же нет, пошли за мной, принцесса.

***

Конечно, прогулка в такое позднее время — не лучшая идея. Но это место внушало необычайное доверие, спокойствие. Также внушали доверия и установленные уф-лампы. Мелочь, а душу греет. — Так, ну и почему именно здесь? — Это место я нашел на недавней вылазке, подумал, что тебе понравится. Тихо, спокойно. Но это не единственное, пошли за мной. Подняться на небольшой балкончик не вызывало никаких проблем, но какой результат. — А теперь барабанная дробь, — Хакон имитирует ее, пальцами стуча по балке. — Посмотри наверх. Бескрайнее небо усеяно звездами. Такое красивое, необъятное. Восторженно наблюдая за этим, он не заметил, как перестал дышать совсем. Как же давно Эйден не видел его. — Хакон, это прекрасно... спасибо, что привел меня сюда. — Обращайся, малыш. Подойдя совсем близко, Хакон нежно приобнимает Эйдена и продолжает говорить. Последний будто не замечает чужую руку на своем плече, внимательно слушает. — Знаешь, после всего это дерьма я совсем не видел звезды. Ночью выходить — себе дороже, сам знаешь. Но такие моменты дают мотивацию продолжать, понимаешь? В этом мире ты начинаешь ценить и такие мелочи. — Да. Смотри, там лебедь — Эйден очерчивает одно из созвездий, кажется именно его тогда показывала Лоан. — Лебедь..? хм, а похоже. Разбираешься в созвездиях? — Почти. Повисла тишина. Каждый думал о чем-то своем. Но тихий, почти неразличимый шепот разрезал тишину. — Мне кажется, я влюбился в тебя. Показалось ли ему? Вряд-ли. — Я люблю тебя. Может и сейчас ему показалось? Нет, точно нет. Теперь он смотрит на Хакона. Ищет подвох. Сейчас он должен сказать, что эта была шутка, вот прямо сейчас. — Ты же не думал, что я позвал тебя на свидание и не признаюсь? Ты недооцениваешь меня. — Ты шутишь? — Я абсолютно серьезен, малыш. Не верит. Как такое вообще возможно? Это точно было признание? — Ты просто бабник, Хакон. Пилигрим резко отворачивается, делает вид сильной занятости, но красное как рак лицо выдает его. Эйден уже не видит, как Хакон расплывается в улыбке от ответного признания, не видит как тот смахивает подступающие слезинки и лишь чувствует теплые объятия, и, кажется, бесконечные поцелуи в макушку... Цветы аккуратно стоят в вазе. Хакон проводит по мягким волосам, нежно целует и шепчет как же сильно его любит. А Эйден лишь закрывает глаза и понимает, что сейчас он счастлив. — Хакон, мы обязаны сходить к океану еще раз. — С тобой — хоть на край света, малыш. Да. По-настоящему счастлив.